Страница:
Когда дверь кабинета Глушенковой отворилась и на пороге возник молодой человек в старенькой кожаной курточке, промасленных спортивных штанах и видавших виды ботинках, Валентина Андреевна и Анатолий Панфилов переглянулись. Им пришла в голову одна и та же мысль: с приходом этого человека ситуация только еще больше запутается. Уж слишком вошедший не гармонировал с образом владельца автомобиля «Фольксваген», темно-серый металлик, с номером три семерки, который был им приобретен у гражданина Головко за восемь тысяч долларов.
– Здравствуйте, – робко поздоровался вошедший. – Мне нужен капитан Панфилов.
– Это я, – представился Анатолий. – Проходите, присаживайтесь. Вы, насколько я понимаю, Сбитнев Филипп Антонович. Прошу вас, садитесь.
Сбитнев присел на край стула.
– Насчет аварии, – заговорил он, – это, наверное, какая-то ошибка… Я никакой аварии не совершал. У меня ведь еще до сих пор нет машины. Так уж получилось – права есть, а машины нет. Все денег не хватает. Сами знаете, какие сейчас зарплаты на заводах…
Милиционеры снова обменялись многозначительными взглядами. Им стало ясно, что этот молодой человек, сам того не подозревая, имел двойника по документам. Чтобы удостовериться в этом, следователь Панфилов спросил:
– Скажите, у вас, случайно, документы в последнее время не пропадали? Паспорт, скажем, или водительские права?
– Что вы! Я к документам отношусь со всей серьезностью, – убежденно промолвил Сбитнев. – За всю свою жизнь ничего никогда не терял.
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно.
Валентина Андреевна молча забарабанила пальцами по столу, что было у нее признаком крайнего разочарования. Все приходилось начинать с ноля. Вот только с чего начинать?..
ВЫБОР
Три недели назад. – Алло, слушаю! Здравствуй, Анзор! Как твое здоровье? Замечательно! У меня тоже все нормально. Да, биржа работает. Акции какого предприятия или компании тебя интересуют? Нижегородский завод керамической игрушки! Сколько? Десять тысяч. Куда доставить? По прежнему адресу? Конечно же, доставлю, жди в течение дня. Курс? Курс прежний. Ну, все – пока!..Развернув свою машину, Фил направился на «биржу» за «акциями». Тот, кто догадался назвать акцизные марки «акциями», а производящие их конторы «биржами», честное слово, достоин премии за находчивость. Удобно и понятно. Телефонные переговоры можно вести легко и непринужденно. Стороннему слушателю покажется, что речь идет о каких-то вполне законных биржевых операциях. Кто-то желал купить, к примеру, пакет акций какого-то российского предприятия по цене один рубль за акцию. «Что это за хиленькое предприятие такое, стоимость акции которого всего один рубль?» – посмеется сторонний слушатель. Откуда ему знать, что речь идет об акцизных марках на алкогольную продукцию? Название предприятия непосвященному ничего не скажет. А оно необходимо лишь для того, чтобы указать номер региона, который должен быть проставлен на марке. Например, если речь идет о каком-нибудь предприятии из Волгограда, регион номер 34, появляется цифра «34». Если клиент мечтает разжиться столичными марками, то он называет, например, Московский шарикоподшипниковый завод, и на марке, помимо индивидуального номера, ставится цифра «77».
Позвонивший Филу Анзор Дзамихов просил десять тысяч акций Нижегородского завода керамической игрушки. Это означало, что спустя два-три часа он получит ровно десять тысяч акцизных марок, на которых будет стоять номер города Нижний Новгород, а именно цифра «52».
С акцизными марками на импортное спиртное было еще проще, так как в его классификации не было деления на страны-производители. Сведения о нем ограничивались лишь крепостью и емкостью бутылки. Так что импортные «акции» продавались лишь в двух вариантах: «большими пакетами», что означало крепость более 28%, и «мелкими пакетами» – с крепостью спиртного ниже 28%.
Всю эту «биржевую» кухню Фил освоил довольно быстро. Теперь он ехал в роскошном автомобиле, чувствуя себя большим человеком.
Ему очень нравилась езда по городу. Причем не только по делам. Машина была предоставлена в полное его распоряжение также и после работы, чем он пользовался с лихвою. Особое удовольствие – проезжать на малой скорости мимо автобусных остановок с сотовым телефоном в руке. Ему казалось, что все без исключения стоящие сейчас в ожидании автобуса люди безумно завидуют проезжавшему бизнесмену, которому даже после работы не дают покоя деловые звонки.
Теория полезных знакомств принесла свои плоды. Фил за считанные дни добился того, на что у многих уходят долгие годы тяжелейшего труда. И работа на Макса дала результаты. Благодаря его новому занятию круг полезных знакомств расширился. В «обойму» Фила вошли не только мелкие спекулянты и «бодяжники». Как оказалось, услугами так называемых биржевиков весьма охотно пользуются руководители очень крупных ликеро-водочных предприятий, которые гонят неучтенную и не облагаемую никакими налогами водку. Буквально вчера Фил отвез на загородную дачу одного из таких водочных боссов аж сто пятьдесят тысяч «акций», получив взамен целый чемодан денег. Почти треть этих денег осела в его карманах и в данный момент не давала разбогатевшему Филу покоя. Сорок тысяч рублей! А он еще не истратил тех денег, что заработал до вчерашней крупной сделки. Ну, приоделся немного, купил подарок Кэт. Хотел было родителям купить что-нибудь, но потом передумал: «Как объяснить им, откуда на меня свалились деньги?» Отец Фила и сам прилично зарабатывал, но таких денег сроду не имел.
Бесцельно катаясь по вечерним улицам, Фил уже решил было заехать к Кэт, чтобы позаниматься немного «акробатическими этюдами», как они это называли, а затем, оставив машину под ее окнами, отправиться домой, но тут его внимание привлекла переливающаяся всеми цветами радуги вывеска: «Пиковая дама».
«Забегу на минуточку, – подумал Фил. – Узнаю, что это за дама такая!»
Отдав ключи подбежавшему к машине «человеку», он поднялся по сверкающей лестнице наверх и очутился в царстве зеленого сукна и красного дерева. За столиками казино сидело множество игроков. Фил давно мечтал посетить игровое заведение подобного уровня, но не делал этого до сегодняшнего вечера, ограничиваясь обшарпанными фойе кинотеатров и автоматами типа «однорукого бандита». Прежде он не посещал казино не потому, что не было денег. При необходимости он, несомненно, мог бы выклянчить у родителей тыщонку-другую. Дело не в деньгах. Дело – в статусе. До сегодняшнего вечера, какая бы сумма ни находилась в кармане, он не мог чувствовать себя человеком на этом «празднике жизни». Он не был бы равным тем людям, которые посещают казино. Теперь же все было по-другому. Имея друзей с известными фамилиями за спиной, приличную машину на парковке, в одежде от модного кутюрье и с абсолютно шальными деньгами, которые не жалко было потратить, он уже не стеснялся окружающих.
Фил подошел к кассе и наменял фишек. К нему тут же подскочил бойкий темноволосый менеджер и с лучезарной улыбкой спросил:
– Во что желаете сыграть? Рулетка? Блэк Джек? Покер? Баккара? Может, желаете сделать ставки на скачки?
– Я осмотрюсь пока, – прохладным тоном ответил Фил.
Он обошел все столы, где гоняли рулетку, – желание сыграть почему-то не возникло, затем прошелся взглядом по зеленому сукну с надписью «Блэк Джек»… Выбор его остановился на столике, где играли в покер. Филу понравилась высокая, яркой внеш-ности блондинка, на бейдже которой красовалась надпись «Наташа». Он присел на единственный, словно специально для него оставленный, свободный пуф.
– Делайте ставки! – пропела приятным голоском Наташа.
Однако Фил делать свою ставку не торопился. Слишком приветливый голос дилера Наташи не вы-звал у него доверия. Он решил сначала посмотреть на игру. Парень, сидевший слева от Фила, у которого на руках было «две пары» в виде двух восьмерок, двух валетов и одной семерки, проиграл на его глазах, потому что у дилера тоже выпала «две пары», только старшей парой были «короли».
Решив, что удача не улыбается дважды подряд даже дилеру, Фил вынул из кармана свои фишки и, расположив одну, десятидолларовую, в поле для ставок, включился в игру. В этот кон удача дилеру Наташе действительно изменила – ее карты «не сыграли», а зря, так как у Фила оказалась на руках очень симпатичная «пара» их двух тузов. Выиграв в этом кону всего десять долларов вместо ожидаемых двадцати, Фил поставил в свое игровое поле полтинничек. Симпатичная девушка-дилер одарила его теплой улыбкой – видимо, новый клиент начинал ей нравиться.
Как признак явной симпатии к себе Фил мог расценить и розданные ему карты. Три десятки, дама и туз.
– У вас «стрит», поздравляю! – объявила девушка и вручила выигравшему много больше жетонов, чем в первый раз. Получив десятидолларовый жетон в качестве вознаграждения, Наташа поблагодарила Фила и ловко запустила его в копилочку для чаевых.
Фил уже было подумал, что сейчас благодарная «хозяйка карточной колоды» одарит его каким-нибудь «флешем» или «фулл хаусом», но вместо этого девушка вдруг произнесла:
– Смена дилера, спасибо за игру.
– Наташенька, на кого ж вы нас покинули? – иронически промолвил сидевший справа от Фила низенький мужчина с большим животом, которого Фил мысленно окрестил «пузаном». Когда Наташа отошла, он сказал Филу: – Прикинь, парень! Эта стерва «опустила» меня на три штуки баксов за каких-то сорок минут.
– А чего ж не перешел за другой стол? – спросил Фил.
– Все надеялся, что Фортуна повернется ко мне лицом, а не задом… Кстати, ты обратил внимание, какая у этой Наташи аппетитная попка?
– Добрый вечер! – поздоровался между тем новый дилер, совсем еще молоденький парнишка в кругленьких очках. На его бейджике было написано «Володя».
– Ну, Володя, – произнес сосед справа. – Дай нам отыграться немного, а то твоя предшественница нас всех так прибила…
Фил перешел за другой стол. Что-то подсказывало ему, что Володя был не так добродушен и щедр, как казалось. Спустя минут десять его догадка подтвердилась. За тем столом, куда перешел Фил, оказался и его пузатый сосед с двумя десятидолларовыми фишками в руках.
– Этот сукин сын Володя, наверное, родной брат Наташи! – высказал свое возмущение Филу «пузан». – Просто монстр какой-то! В последнюю ставку дает мне две пары, а себе «стрит», прикинь?..
– Подлец, – согласился Фил.
– Еще какой подлец! Кстати, давай познакомимся, что ли. Меня Борисом кличут, а тебя?
– Фил, – ответил он, пожимая потную руку своего нового знакомого.
– Фил? Американец, что ли?
– Нет, русский. Просто подсократил свое имя для удобства.
– Ой, смотри, смотри, что этот шайтан тебе раздал! – закричал вдруг сосед. – Это же «флеш», в натуре «флеш»! Только бы сыграл сам… Туз и король! Прикинь, Фил, ты выиграл! Сколько у тебя было на кону?
– Тридцать баксов…
– Эх, жалко, что мало, – расстроился Борис.
Сказав это, он вытащил из кармана огромную пачку баксов и помчался в кассу, чтобы наменять себе побольше фишек и побыстрее оказаться за фартовым столом.
«Еще одно полезное знакомство», – подумал Фил, раскладывая выигранные фишки в аккуратный столбик.
Через полчаса к их столику подошла Наташа:
– Добрый вечер… Делайте ваши ставки.
«Вот так удача, – подумал Фил. – Просто знак судьбы какой-то!» Он поймал себя на мысли, что все время думал о ней. Девушка, видимо, это чувствовала. Ее лучистый взгляд несколько раз останавливался на Филе. «Женщины вообще чувствуют, когда мужчины их раздевают взглядом», – вспомнил Фил суждение специалиста по части обнаженной женской натуры – Дормидонта.
«Интересно, что они при этом ощущают? – размышлял Фил. – Не пора ли спросить об этом у кого-либо из представителей лучшей половины человечества. Скажем, у Наташи?»
Эти мысли настолько выбили его из игрового ритма, что он проиграл несколько больших ставок, чем существенно уменьшил свой сложенный совсем недавно разноцветный столбик из фишек. Фил понял, что пора уходить. Время удачи кончилось.
Бросив в копилку для чаевых двадцать долларов, чем вызвал милую улыбку дилера Наташи, он поспешил удалиться. Перед самым входом Фил столкнулся с Борисом, который возвращался из туалета.
– Что, Фил, уже проигрался?
– Нет. Просто решил остановиться.
– Ну ты хоть в выигрыше?
– Да, немного!
– Ну молодец! – похвалил Борис. – Пока!..
Фил вышел из казино. Солнце вдруг ударило его по глазам. Он был поражен. Филу казалось, что он находился в казино не больше часа. За игрой незаметно прошла целая ночь.
В дверях появилась Наташа.
– Пока, ребята, – сказала она охране.
– Может, остановить такси? – предложил один из охранников.
– Не надо, – отозвалась Наташа. – Вот стоит молодой человек. Он наверняка на машине. Попрошу его подбросить меня до дому…
25 ноября. Пока работниками Госавтоинспекции велся безуспешный поиск автомобиля «Фольксваген-пассат», номерной знак три семерки, Глушенкова стала действовать иным путем. С разрешения Анатолия Панфилова она собралась поговорить с его дочерью, тринадцатилетней Людмилой, более известной в кругу тинейджеров под прозвищем Людоедка. Рассчитывать на успех после того, как с дочерью пытался побеседовать отец, было трудно. Но Валентина Андреевна знала, что для девочек существуют такие темы, о которых они ни за что на свете не станут говорить с мужчиной, будь он хоть трижды любимым отцом. Встреча должна была состояться в кафе «Зоопарк» за третьим столиком от входа. Если столик будет занят, назначившая встречу по телефону Людмила предлагала заменить его на любой другой.
Однако Валентина Андреевна, как опытный конспиратор, позаботилась о том, чтобы «тайная» встреча состоялась именно за назначенным столиком, для чего прибыла на место за двадцать минут до установленного времени и выпивала уже третью подряд чашку чаю. Наконец в дверях кафе появилось юное создание в голубой куртке с огромным капюшоном, в разодранных по последней моде в области колен синих джинсах и кроссовках на внушительном протекторе. На голове у девочки был берет «а-ля Че Гевара» ядовито-зеленого цвета.
– Все-то вы, взрослые, путаете! Я же говорила, чтобы вы ждали меня за четвертым столиком, а не за третьим, – выговорила Людмила Глушенковой.
Валентина Андреевна прекрасно помнила, что речь в телефонном разговоре шла о третьем столике, но спорить не стала.
– Куда так спешила?
– Как куда? – удивилась Людмила. – На встречу с вами…
– А после?
– А после на дискач во Дворец молодежи. Я так торопилась, что даже визажнуться не успела!
– «Визажнуться»?
– Ну, тетя Валь! Это же элементарно! «Визажнуться» – это значит подкраситься, припудриться, причесаться…
– Совсем недавно, насколько я помню, все это называлось «наштукатуриться»! – заметила Глушенкова.
– Устарело! – махнула рукой Людмила. – Сейчас уже никто так не говорит.
– Постараюсь намотать на ус… Чай будешь?
– Лучше кофе…
После того как бармен принес девочке кофе и «Сникерс», Валентина Андреевна начала разговор:
– Я слышала, что ты достаточно хорошо знала Вику Добровольскую, – это правда?
– От кого вы это слышали?
– Источник информации не разглашается! – загадочно отозвалась Валентина Андреевна.
На самом деле она вовсе не знала, а только лишь предполагала, что Людмила Панфилова в меру своей суперобщительности и суперкоммуникабельности должна хорошо знать девочку Вику из параллельного класса. Учитывая то, что собеседнице, кроме всех вышеперечисленных достоинств, была присуща еще и суперлюбознательность, Валентина Андреевна не без оснований полагала, что разговор может оказаться довольно продуктивным.
– Это Пряник, что ли, наболтал? – спросила Людмила. – Ну, я устрою ему!.. Ладно. Так что вас конкретно интересует про Викушку?
– Все, что ты знаешь о ней.
– Викушка была девчонка тихая, незаметная. С девчонками почти не общалась, да и с мальчишками тоже, хотя на вид вроде была вполне нормальной. Комплексов никаких за ней не наблюдалось. Да и чего ей, собственно, комплексовать-то? Матер с фатером у нее вроде нормальные – не пьяницы и не шизы, материально обеспеченные, старший брудер тоже ничего пацан. Он раньше частенько Викушку в школу провожал…
– Может, мальчики на нее внимания не обращали?
– Очень даже обращали. Один чувак из старшего класса, Ванька Бугорников, к ней подъезжал с ухаживаниями. Она его отшила, дурочка. А ведь он пацан ничего. Я бы лично с таким стала ходить. Опять же Петька Пряник. Он по ней вообще с ума сходил. Даже стихи стал писать. Я, правда, сама не читала, мне он их не показывал, а вот Вовка Кощей их слышал и говорил, что они классные…
– А сама лично ты с ней общалась?
– Много раз! А что?
– Как тебе кажется, из-за чего она покончила с собою?
Ответом собеседницы было очень выразительное пожимание плечами.
– А что говорят девчонки из ее класса?
– Теряются в догадках, – отрезала Людмила.
«Плохо, очень плохо, – подумала Валентина Андреевна. – Если бы молодежный вариант „сарафанного радио“ что-либо знал о кавалере на „Пассате“, то, несомненно, родилась бы и версия самоубийства, связанная с ним. Нет ни малейшего сомнения, что эта версия была бы услышана чуткими ушами Людки Людоедки! Человек на „Фольксвагене“ с номером три семерки по-прежнему остается загадкой».
– А скажи-ка мне, Люда, вот что! – произнесла вслух инспектор. – Ты допускаешь такую мысль, что Вика Добровольская могла встречаться со взрослым парнем или с мужчиной?
– Вы хотите сказать, что Викушка с кем-то трах… Ой, простите! – поправилось юное создание. – Вы хотите сказать, что эта тихоня жила с каким-то взрослым мужиком?
– Я вовсе этого не говорила, – поспешно возразила Валентина Андреевна, представив, сколько разговоров может возникнуть завтра в школе, где училась Людмила. – Я просто спросила тебя. В принципе такое возможно?
– Да вы что, тетя Валь! – категорично заявила Людмила. – Да я скорее способна представить пингвина на велосипеде, чем Викушку в объятиях мужчины.
– А могла Вика сесть в машину к какому-то незнакомому человеку? Или это исключено?
Юное создание погрузилось в глубокую думу. Валентина Андреевна терпеливо ожидала, надеясь на то, что в голове у Людмилы за время молчания созреет идея, представляющая интерес для следствия. Но Людмила наконец произнесла:
– Так, значит, ее изнасиловали!
– С чего ты это решила?
– После ваших вопросов даже клинический идиот догадается, в чем дело!
– Ты не скажешь, кто из знакомых Вики способен сделать такое?
Задавая этот вопрос, Валентина Андреевна почти была уверена, что не получит на него ответа.
– Скажу, – вдруг злобно прошипела Людмила. – Один чокнутый художник! Он частенько пасется возле школы и приглашает девчонок-старшеклассниц в свою студию позировать!
– И кто-то соглашался? – не очень веря сказанному, спросила Валентина Андреевна.
Девочка бросила на нее снисходительный взгляд:
– Тетя Валь! Этот художник, между прочим, хорошие деньги дает за позирование. А деньги в наше время нужны всем, особенно молодым.
– И много он платит?
– Таксы я не знаю. Те девчонки, что у него побывали, не колются. Слышала только, что тем, кто позирует полностью в обнаженном виде, он платит побольше, а те, что в полуобнаженном, поменьше.
– Но как можно…
– Если вы, тетя Валь, насчет женского достоинства, то совершенно напрасно… Оно у нашего поколения имеется. Просто изменилось отношение к собственному телу… Сейчас оно рассматривается как дополнительное средство для зарабатывания денег. Ведь в том, что девчонки позируют голыми, нет ничего аморального. Они ведь не занимаются с этим художником сексом за деньги, а только позволяют рисовать себя…
Последнее утверждение вызывало у Валентины Андреевны большие сомнения. Да и сама концепция «тела как средства для зарабатывания денег» казалась ей ужасной. В будущем она обязательно как следует поспорит со своей юной оппоненткой на эту тему, а пока ее интересовали более конкретные вещи.
– Сколько лет тем девочкам, которым художник предлагал позировать?
– Старшеклассницы… В основном.
– А не в основном?
– В последнее время он стал предлагать позировать девчонкам помоложе… Мне, например, как-то предлагал. Но больше всех он приставал к Викушке. Он сулил ей просто золотые горы за позирование!
– Но почему именно к ней? – спросила Валентина Андреевна, вспомнив совсем еще детское тело-сложение Виктории Добровольской.
– Мы, помню, с девчонками тоже поинтересовались как-то – зачем ему нужна такая плоская доска?
– И что он сказал?
– Сказал, для того чтобы изобразить образ невинности и беззащитности. Мы еще тогда посмеялись над тем, как точно он попал со своим «образом»!
– А где живет этот художник?
– Сама не знаю, но могу спросить у девчонок! – ответило юное создание.
– Узнай, пожалуйста, побыстрее, – попросила инспектор Глушенкова. – И как только узнаешь, то сразу же звони.
– Заметано!
– Кстати, Люда! Ты не знаешь, случайно, у этого художника есть машина?
– Не знаю. Но я обязательно выясню это…
Три недели назад. – Привет, Байт…
– Здравствуй, Фил, – оторвавшись от монитора, произнес «компьютерный гений». – Говори…
Открыв свой блокнот, Фил стал диктовать:
– На сегодня мы имеем две тысячи «акций» – Москва, тысяча – Питер, тысяча – Самара, пятьсот – Владикавказ, пятьсот – Ярославль, триста – Владимир, сто – Калуга. На импорт заказов нет.
– Что-то негусто, – констатировал Байт. – И так уже третий день подряд. Как считаешь, в чем дело?
– Абломкин! – коротко ответил Фил.
– Думаешь?..
– Уверен. У меня даже факты имеются. Сегодня утром Алик Звягинцев с мелкооптовой ярмарки в «Центральном» недвусмысленно дал понять, что нам пора снижать цены. Мол, появилась такая «биржа», которая продает «акции» по семьдесят копеек за штуку, а если берешь «пакетом» по десять тысяч, то и по шестьдесят. Качество, правда, похуже, чем у нас, но для непредвзятых проверок и не слишком дотошных покупателей вполне годится.
– А может, это вовсе не Абломкин, а кто-то другой? – высказал предположение Байт.
– Ты сам веришь в то, что это кто-то другой? – спросил Фил.
Ответом было молчание, которое прервал появившийся в помещении Макс:
– Привет, Фил!
– Здравствуй, мы тут…
– Не надо, я все слышал, – остановил ненужные объяснения Макс. – Только Абломкин здесь ни при чем. Он сам только что звонил и наехал на нас за то, что мы сбиваем цены.
– Элементарный упреждающий удар, – не поверил Фил.
– Нет, – твердо заявил Макс. – Я знаю Абломкина с самого детства. Он от природы коммерсант! Коммерсант, но не подлец. Так сильно гадить за спиной друга он не посмеет. К тому же он не такой дурак, чтобы сбивать цену так сильно. Десять, максимум двадцать копеек – вот стиль легкого демпинга. Тридцать копеек – это уже не его почерк!
– Тогда что же нам делать? – поинтересовался Байт. – Тоже снижать цены?
– Ни в коем случае, – покачал головой Макс. – Будем держаться, а там посмотрим… Кстати, Фил. Ты почему без машины?
– Да что-то в подвеске застучало, – не моргнув глазом соврал Фил. – Я загнал ее в сервис, пусть посмотрят, что там.
– Правильно! С иномарками нужно обходиться предусмотрительно! Одна малюсенькая поломка может повлечь за собой большое попадалово! А когда обещали сделать?
– Скоро, – ответил Фил.
Макс выразительно почесал затылок, что-то прикидывая в уме.
В небольшой аварии, в которую угодил «Фольксваген» Фила, была виновата Наташа. Уж слишком горячо и страстно она обнимала его. Фил не заметил, как перед капотом его автомобиля вдруг выскочил столб. Хорошо еще, что он вообще успел его заметить. Все могло закончиться намного хуже, чем замена бампера и рихтовка правого крыла. Мастера автосервиса сказали Филу, что если он хочет, чтобы на машине не осталось и следа аварии, то им потребуется для работы не меньше четырех дней. У автомобиля, видите ли, очень необычный «колер». Пришлось согласиться.
– Сегодня на вечер намечено одно мероприятие. Если честно, я надеялся, что мы поедем туда на твоей машине, но, видно, придется ехать на моей.
– Ну хорошо, – как бы нехотя согласился Фил. – Как знаешь. А что за мероприятие?
– День рождения…
– У кого?
– У моей родной тетки Тамары Степановны! – торжественно произнес Макс. – У матери Кэт то есть!
– Вот как, – вздохнул Фил, сразу догадавшись, кто инициатор его приглашения на мероприятие. Макс, впрочем, и не собирался скрывать этого.
– Кэт настояла, чтобы ты был приглашен. Она, похоже, влюбилась в тебя по уши! Никого еще не знакомила со своими родителями!
«Какая высокая честь!» – усмехнулся про себя Фил, прощаясь мысленно и с приятно проведенным вечером в «Пиковой даме».
– Ты, кажется, не рад приглашению?
– Почему же, рад… Просто все это очень неожиданно! К тому же мне совершенно нечего надеть по такому случаю.
– Фигня, – улыбнулся Макс. – Парадных костюмов не понадобится. Юбилей организуется без галстуков и смокингов. Все будет происходить на фоне первозданной природы, недалеко от санатория «Синий утес».