Максим МИЛОВАНОВ
ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР
Кукушка
Я очень люблю это тихое кафе на пересечении двух больших улиц. Кафе, которое, казалось бы, ничем, кроме странного названия «Зоопарк», от прочих других не отличается. Нет в нем ни диковинных блюд, ни изысканного интерьера, хотя бы отдаленно соответствующих названию. Единственная достопримечательность его – повидавший жизнь седовласый бармен.
Старый бармен не только ловко жонглирует бокалами и искусно взбалтывает коктейли. Он знает множество жизненных историй и великолепно их рассказывает.
Они очень разные: смешные и грустные, правдивые и не очень. Сам бармен, конечно же, утверждает, что все рассказываемое им – чистая правда. Мало того, он уверяет, что описываемые события наблюдал лично или же слышал из уст тех, с кем они непосредственно происходили. Может быть, может быть, не знаю…
Но самое удивительное – бармен, вероятно, для того, чтобы оправдать название кафе, – начал всем постоянным клиентам присваивать вместо имен, фамилий, званий и прочих атрибутов человеческой индивидуальности имена животных, наиболее, на его взгляд, подходящих посетителям.
Мне посчастливилось услышать немало интересных историй о жизни наиболее ярких представителей человеческой фауны, и, постепенно привыкнув к этим рассказам, я уже начал полагать, что ничем более удивить меня невозможно. Ах, как же я, оказывается, ошибался! Вот и сегодня, совершенно не подозревая о предстоящих почти научных открытиях, я сидел на своем привычном стульчике возле барной стойки и потягивал через трубочку легкий алкогольный коктейль.
– Завсегдатаев в последнее время стало намного меньше, – заметил бармен. – Как думаешь, почему?
Вопрос был явно адресован мне, поэтому, выпустив соломинку изо рта, я попытался дать данному факту какое-то логическое объяснение.
– Может, с деньгами стало туго? – предположил я. – Или просто надоело…
– Естественный отбор! – не согласился бармен. – Это все из-за него…
– А это еще что такое? – удивился я.
– Ты что, в школе двоечником был? – вместо ответа спросил бармен.
– Нет, хорошистом!..
– Значит, должен быть знаком с теорией Дарвина о естественном отборе. На этом самом отборе у Дарвина строится вся теория эволюции. Суть его в том, что более сильные и приспосабливаемые к среде обитания виды выживают, а более слабые и менее приспосабливаемые вымирают.
– А-а, – понял я. – Значит, те завсегдатаи, которые перестали посещать кафе, попросту вымерли, как, скажем, мамонты или динозавры!
– Не все, – покачал головой бармен. – Но очень многие. Вымерли, может быть, не в буквальном смысле. Кто-то разорился, кто-то угодил в тюрьму, кто-то слетел с той иерархической ступеньки, на которой стоял когда-то, ну а кто-то и вправду умер. Естественный отбор в человеческом обществе действует порою много жестче, чем у животных.
– Так что же получается? – не мог не подлить масла в огонь зарождающегося спора я. – Значит, шанс выжить имеют только так называемые хищники – те, у кого клыки побольше да когти поострее?
– Ну почему же, – улыбнулся оппонент. – Если бы существовала подобная тенденция, то к сегодняшнему дню в живых остались бы одни только «сильные мира сего». К счастью, природа оказалась намного умнее. В процессе эволюции животных многие более слабые виды приобрели способность к нормальному выживанию среди хищников. То же произошло и с людьми. Я выделяю четыре основные группы таких приспособившихся.
К первой группе относятся те представители человеческой фауны, которые вьют себе добротные благоустроенные гнезда или роют норы и прячутся в них от хищников и прочих жизненных неурядиц, причем не гнушаются при этом занять более удобное гнездо или нору своего соседа. Ко второй группе относятся особи, умеющие быстро бегать и при необходимости дать достойный отпор обнаглевшему хищнику. Третья группа – это те, кто подобно хамелеонам способен менять окрас под любую окружающую среду, то есть везде быть «своим человеком». Ну и четвертую группу составляют маленькие, на первый взгляд совершенно не приспособленные к жизни в городских джунглях насекомые, которые своей хрупкостью и беззащитностью притупляют бдительность врагов, а затем либо больно жалят того, либо просто разлетаются в разные стороны, словно мотыльки.
Выслушав подобный биологический опус, я просто не мог не спросить:
– И что, всему этому есть конкретные подтверждения?
– А как же! – засмеялся бармен. – Каждая серьезная научная теория должна основываться на конкретных фактах. Иначе грош ей цена!
Сказав это, автор новейшей теории развития человечества приступил к ее подробнейшему обоснованию.
Отношения в семье Шарапановых были и правда безоблачными. Веселые, молодые, богатые, Артем и Юля только что закончили грандиозный ремонт в приобретенных ими на одной лестничной площадке трех смежных квартирах. Разобрали легкие гипсолитовые стены, сделали перепланировку, устроили на месте бывшей двухкомнатной квартиры огромный зал для приема гостей с подвесными потолками и галогеновыми лампочками, соединили три прихожие в одну, с зеркальными стенами, расширили кухню и ванную.
Юля, по профессии дизайнер, сама на компьютере сделала проект будущего жилища со свойственным ей вкусом. Теперь она придирчиво приглядывалась к каждой мелочи: не слишком ли вычурны обои в спальне? Достаточно ли освещение в зале? Хороша ли изготовленная на заказ мебель? Не режет ли глаз плебейская новорусская роскошь?
После того как Артем вбил последний гвоздь для Юлиных акварелей и картинки, изображавшие цветы, были развешаны в спальне и зале, на презентацию «последнего штриха» была приглашена друг семьи Шарапановых Полина. Семейство Полины проживало на этой же лестничной площадке, но на их квартиру, чтобы завладеть этажом целиком, Шарапановы не посягнули. Полина с родителями и братом жила в тесной двухкомнатной квартирке.
Полина восхищенно всплескивала руками, прогуливаясь по обновленным хоромам Шарапановых, цокала языком, рассматривая знакомые ей акварельки, щупала тонкие шелковые занавески – словом, вела себя так, как и ожидали гордые молодые супруги.
– Ну, вот и все! – промолвила она. – Труд завершен, и больше не к чему стремиться…
Слова были произнесены шутливым тоном, но Юле и Артему вдруг стало немного не по себе. Как будто Полина изрекла какое-то злое пророчество…
То, что произошло с ними после окончания долгосрочного ремонта, оказалось для Юли и Артема полной неожиданностью. Обычно, придя домой каждый со своей работы и наскоро поужинав, молодые врубали кассетник и под музыку клеили обои, лакировали паркет, навешивали светильники и всячески прихорашивали свое жилище – не все работы Юля и Артем доверили делать нанятой ими бригаде. Теперь мебель была расставлена, полы сверкали. Не надо больше ничего придумывать, изобретать, спорить, разглядывая каталоги. Период бешеной деятельности завершен, и молодым сделалось скучно.
Они, как и прежде, выходили по утрам из дому, садились в свои дорогие машины и разъезжались по офисам. Среди дня созванивались, чтобы узнать друг у друга, как дела. Так же, как и прежде, вечером встречались, готовили вкусный ужин, смотрели телевизор, слушали музыку. Но прежняя радость от общения друг с другом вдруг покинула их.
– Хоть снова ремонт затевай! – произнесла Юля в один из таких нудных и длинных вечеров.
– Это точно, – поддержал ее Артем, откупоривая очередную бутылку солодового напитка. – Хочешь пива?
– Нет, не хочу! – ответила Юля, похлопав себя по животу. – Я от него скоро лопну!
– Тогда давай сходим куда-нибудь? Может, в ресторан?..
– Только не это!..
– Тогда в казино или клуб?
Юля безнадежно покачала в ответ головой, как будто резерв удовольствий, отпущенный им на всю жизнь, был исчерпан полностью.
– Хорошо! – покладисто произнес Артем. – Давай как следует подумаем: что бы могло нас развлечь?
– Давай! – согласилась Юля. – Включим свои мыслительные аппараты на полную мощность…
Однако фантазия предлагала им все тот же джент-льменский набор удовольствий, не находивших серьезного отклика в душе. Уйти в отпуск? Улететь на Багамские острова? Отправиться в круиз по морю? Уехать кататься на горных лыжах в Альпы? Просто напиться… или поехать в гости к теще? Суровая комиссия в составе двух человек отвергла все эти варианты. В каждом не хватало чего-то главного, некой изюминки… Впору было оставить бесполезные попытки прогнать скуку и подчиниться унылому течению жизни, но тут, как иногда бывает, в дело вмешался его величество случай! В дверь позвонили…
– Это Полина, – вздохнула Юля. – Как раз во-время. Может, подкинет путную идейку!..
Артем улыбнулся. Услышать из уст Полины путную идею – это все равно что обнаружить питьевую воду в луже с мазутом… Полина была на редкость безынициативной женщиной. Тем не менее он с готовностью поднялся навстречу привычной гостье.
В руках Полины была свернутая в трубочку газета…
– Ох, не нравится мне эта затея! – скептически произнес Артем, когда они подъехали к небольшому одноэтажному домику из красного кирпича.
– Теперь уже поздно отступать, – ответила Юля.
…Дверь оказалась открытой. Супруги вошли в дом, ожидая увидеть в нем что-то экстравагантное, какую-то особую, свойственную тому роду занятий, которым предавалась хозяйка, атрибутику: горящие свечи, курящиеся благовония, черного кота, на худой конец… Но ничего такого в доме не было. Обстановку составляли обычные вещи: старенький сервант, диван, пара кресел, журнальный столик и доисторического вида телевизор в углу. Пожилая женщина вполне интеллигентного вида поднялась им навстречу.
– Проходите, проходите, – сказала она звонким моложавым голосом. – Присаживайтесь вот сюда на диван.
– У вас было открыто, – в порядке извинения отозвался Артем.
В ответ женщина улыбнулась:
– Я запираю дверь только на ночь. Днем у меня всегда открыто.
– И вы не боитесь? – поинтересовалась Юля.
– Нет, не боюсь!.. Брать у меня особенно нечего, а вот вставать каждый раз, чтобы открыть дверь, – это для меня настоящая пытка… Ноги, знаете ли…
Гости покосились на ноги гадалки, на первый взгляд совсем здоровые, на всякий случай понимающе кивнули и сели на диван.
– Чаю хотите? – Не дожидаясь ответа, женщина налила чаю из небольшого электрического самовара в изящные пиалы, пододвинула к гостям баночки с вареньем, розетки и вазу с домашним печеньем. – Так вы, значит, у меня раньше никогда не бывали?
– Нет… мы, в принципе, вообще не… – попыталась объяснить Юля, но хозяйка дома прервала ее.
– Можете не объяснять! – сказала она. – Скука и любопытство привели вас ко мне. Так?
– Да, так!..
– Ничего удивительного, – улыбнулась женщина. – Как ни странно, большинство приходящих ко мне людей такие же, как вы, – красивые, молодые, обеспеченные и, как это ни парадоксально, не вполне удовлетворенные своей жизнью. Что ж, давайте для начала познакомимся: меня зовут Анна Павловна, а вас?
Они представились.
– Сейчас, в качестве разминки, я сама немного расскажу о вас для того, чтобы вы убедились, что мое ремесло вовсе не шарлатанство и не глупость… Гадание на картах – это очень серьезная вещь, целая нау-ка!.. Вы улыбаетесь, что ж, это обычная реакция! Так вот, перед тем как устремиться в будущее, поговорим о вашем прошлом…
– Вам для этого, наверное, нужны какие-то общие данные: когда мы познакомились, например! – насмешливо предположил Артем.
– Нет, это ни к чему… Карты обо всем расскажут сами…
В руках гадалки вдруг возникла деревянная коробочка. Поставив ее на стол, женщина открыла крышку. Внутри лежало несколько запечатанных карточных колод. Предоставив гостям возможность выбрать одну из них, Анна Павловна загадочно произнесла:
– Уже по тому, какую из колод выбирает человек, очень многое можно сказать о нем!.. Вы, кстати, вы-брали одну из самых редких!..
– Откуда вы знаете? – не удержалась Юля. – Они же все запечатаны!
Женщина лишь улыбнулась: видимо, подобный вопрос ей приходилось слышать довольно часто.
– Итак, друзья мои, перед тем как начать, я должна вам напомнить о том, что до сегодняшнего дня мы с вами ни разу не встречались, общих знакомых у нас также не имеется, мой номер телефона, как я понимаю, вы обнаружили в газете бесплатных объявлений и выбрали из десятка ему подобных совершенно случайно… Я пока ничего не наврала?
– Пока нет, – подтвердил Артем.
– Тогда приступим!.. Юленька, я попрошу вас распечатать колоду и выбрать из нее любую понравившуюся вам карту. Это будет ваша личная карта!..
Подобных карт супруги еще никогда не видели! Они были сделаны из какой-то бархатистой на ощупь бумаги и на тонкой шелковой подкладке. В центре каждой карты наподобие окошечка нарисована миниа-тюрная обычная карта: король, семерка, дама, валет, туз… Окошечко окружали странные знаки и диковинные символы, а по краям, как орнамент, располагались какие-то крючочки и закорючки.
Около пяти минут ушло на то, чтобы из всего этого красочного многообразия Юля смогла выбрать одну карту – самую, на ее взгляд, красивую… Карту с бубновой дамой в крохотном окошечке. Ей показалось, что дама очень похожа на нее саму.
Анна Павловна с многозначительным кивком приняла из Юлиных рук карту, и гадание началось…
До глубокой ночи на восьмом этаже многоэтажного дома в просторной квартире, похожей на произведение искусства, не смолкали голоса… Артем в разговоре о гадалке настаивал на серии случайных совпадений, хорошем знании человеческой психологии и тонкой интуиции. Юля убежденно доказывала, что никакие совпадения и познания в психологии не помогут совершенно незнакомому человеку так глубоко проникнуть в прошлое людей. Приглашенная в качестве арбитра Полина помалкивала, попивая кофе. Ничего другого ей делать не оставалось, так как супруги в запальчивости забыли посвятить Полину в суть дела.
– Откуда, скажи, она знает о том случае со змеей на курорте? – наступала Юля. – Мы ведь никому об этом не говорили, даже Полине. Правда, Полина?..
– Правда, – согласилась Полина, – но вот если вы будете так любезны и объясните наконец, о чем спорите битый час, тогда я, может быть, кроме декорации, пригожусь вам еще на что-нибудь.
– Извини! – Юля хлопнула себя по лбу. – В пылу начавшегося спора совершенно забыли тебе все рассказать. Давай, Артем!..
– А почему именно мне оказана столь высокая честь?
– А кто у нас мужчина в доме! – отрезала Юля. Артем покорно развел руками и приступил к повествованию:
– Все началось вчера – в тот самый момент, когда ты, Полина, притащила к нам в дом эту газету бесплатных объявлений. Мы, в целях решительной борьбы со скукой и хандрой, не нашли ничего лучше, чем позвонить по одному из телефонов, указанных там. И как думаешь, кому мы позвонили? Гадалке!..
– Вот теперь мне кое-что становится ясно! – улыбнулась Полина.
– Сегодня мы нанесли ей визит!.. Скажу честно – я ожидал чего угодно, но только не того, что услышал. Гадалка с помощью карт так точно описала наше прошлое, что теперь невольно верится, что и предсказанное ею будущее – не плод больного воображения… Самое гадкое во всем этом, на мой взгляд, состоит в том, что, даже если ее предсказания неверны, все то, что мы сегодня услышали, будет невольно накладывать отпечаток на нашу последующую жизнь. Теперь в каждом факте, на который еще вчера ни я, ни Юля не обратили бы внимания, будет усматриваться некий «знак судьбы», рок или еще какая-то мистика.
– А что, ее предсказания не предвещают вам ничего доброго? – спросила Полина.
– Как сказать, – ответил Артем. – Прогноза на далекое будущее гадалка не делала. Речь шла о ближайших двух-трех годах. Однако за это время событий, если ей верить, должно произойти предостаточно! Начнется с серьезных неприятностей у меня на работе. Но не это будет главным «хитом». Оказывается, совсем скоро появится человек с короткой стрижкой и белыми волосами, который попытается разрушить наш брак! Как тебе это нравится!
– Какое счастье, что у меня волосы черные и длинные, а то прощай наша многолетняя дружба! – заметила Полина.
– Тебе, кстати, можно улыбаться, – заявил Артем. – У тебя на ближайшее будущее – полный порядок.
– Так вы и про меня спрашивали гадалку?
– В порядке эксперимента. Чтобы мы могли сверить предсказанное с осуществившимся с помощью заинтересованного в этом деле человека. А ты теперь тоже лицо заинтересованное…
– Скорее – заинтригованное! – поправила Артема Полина. – Ну-ка быстро рассказывайте, откуда мне счастье привалит?!
– Хорошо, слушай… Вначале у тебя каким-то образом решится квартирный вопрос, затем в твоей жизни наконец появится он – сказочный принц на белом коне. В общем, вся твоя ближайшая жизнь – сплошной праздник! Можешь начать подготовку к встрече!..
– Сейчас прямо и начну! – засмеялась Полина. – Признавайтесь быстро – вы меня разыгрываете?
Юля и Артем дружно покачали головами.
– Да ладно врать-то! – не успокаивалась Полина. – Какой еще квартирный вопрос в семье медицинских работников, живущих на зарплату? Какой там сказочный принц при моей скелетоподобной фигуре и длинном носе?..
Супруги осторожно переглянулись. Подруга за-тронула свою самую больную тему. По поводу неказистой внешности Полина могла плакаться часами. Юля твердой рукой перекрыла начавший было вскипать фонтан отрицательных эмоций.
– А не пора ли нам всем спать, а? – позевывая, предложила она.
Полина тут же сообразила, что жалобы ее всем надоели, но, вместо того чтобы уйти, поинтересовалась:
– А что вам посоветовала гадалка? Должна же она была дать какой-то совет, как бороться с ожидающими вас неприятностями!
Юля и Артем переглянулись.
– В этом она не была слишком оригинальна, – сказала Юля, – посоветовала совершить как можно больше честных и благородных поступков. Сказала, что для нас сейчас наступило самое подходящее время…
– Какое время?..
– Время делать добро! – насмешливым тоном изрек Артем.
В доме Панфиловых пахло праздником. Плюшки, коврижки, пирожки издавали невообразимые запахи, раздражая слизистую оболочку соседей, проходящих по лестнице мимо квартиры номер тридцать семь.
– Ну, Александра Прокофьевна, вы сегодня просто превзошли себя! – отвалившись от стола, произнес один из самых горячих поклонников кулинарного таланта хозяйки дома доктор Аркадий Белов, который был частым гостем Панфиловых, из-за чего за послед-ний год прибавил в весе килограмма три-четыре.
– Все как обычно, – с достоинством ответила Александра Прокофьевна. – А ты, Валечка, почему так мало ешь?
Супруга доктора Белова Валентина Андреевна замахала руками:
– Больше я съесть не в силах! За полчаса, что мы здесь, я уже успела проглотить с десяток пирожков и теперь сижу и не могу пошевелиться…
– Это ничего, – заверила ее Александра Прокофьевна. – Вот посидишь еще немного и перейдешь к сладкому…
Валентина Андреевна, комически пожав плечами, обратила взор на сына хозяйки и своего лучшего друга Анатолия Панфилова:
– А где твоя очаровательная дочурка?
– Людмила? – С полным ртом произнес Анатолий, будто у него имелось несколько дочерей, из которых только одна – Людмила – была достойна звания «очаровательная». – М-м…
Из этого неопределенного мычания стало ясно, что отец понятия не имеет о месте пребывания дочери, а между тем в собственный – тридцать девятый по счету – день рождения он имел полное право знать, где она обретается.
– Людочка с подружками на дискотеке, – проявила осведомленность бабушка. – Она уже поздравила отца утром…
– Да, да, поздравила, – уверенно подтвердил Анатолий, который в этот день даже не видел дочь.
Уловив на лице Валентины Андреевны недоверие к словам сына, талантливый психолог Александра Прокофьевна мигом переключила внимание аудитории на то, что показывал в этот момент почти беззвучный телевизор. Шла передача «В мире животных».
– Смотрите, смотрите, что творит, хулиганка! Разоряет гнездо своих более мелких и слабых сородичей.
– Борьба за выживание, – философски заметил Анатолий. – Совсем как у людей… – Он хотел было продолжить разговор на эту тему, но зазвонил телефон.
Подняв трубку, Анатолий Панфилов услышал знакомый голос старшего лейтенанта Хвощева, который сегодня дежурил по отделу. Услышать голос дежурного в выходной день не означает ничего хорошего, об этом знает любой офицер милиции. Знал об этом и следователь восемнадцатого отдела внутренних дел капитан Анатолий Николаевич Панфилов.
– Чего тебе, Хвощев? – со вздохом сказал он.
– Как здорово, что ты дома!
– Для кого здорово, а для кого и не очень, – уныло отозвался Панфилов. – Что у тебя?..
– Ты уж извини, Толя, что приходится портить твой праздник! – вкрадчиво произнес Хвощев. – Но так уж случилось, что без тебя никак не обойтись. Сегодня не денек, а кошмар какой-то – происшествие за происшествием. Вот и сейчас обе дежурные группы на выезде, одна на проспекте Победы на «тяжких телесных», а вторая на ипподроме «рцд» («Рцд» – рецидивист, на милицейском жаргоне обычно так называют лиц, находящихся в розыске или бежавших из мест заключения. – Прим. авт.) задерживает. А тут еще самоубийство, кажется…
– Кажется или в самом деле самоубийство?
– Выйдешь из дому и разберешься на месте! Для начала выгляни в окно. Происшествие, по моей прикидке, произошло прямо напротив твоего дома.
С трубкой в руке Панфилов подошел к окну и отодвинул занавеску. Метрах в трехстах от его дома наблюдалось небольшое людское скопление с желтым милицейским «уазиком» в центре.
«Наверное, патрульно-постовая служба», – подумал Анатолий, возвращая занавеску в исходное положение.
– Ну теперь, Толя, ты понял, почему я позвонил именно тебе? – заговорил вновь Хвощев.
– Ты что, за мной в бинокль наблюдаешь?.. Что там случилось, поконкретней можешь объяснить?
– Женщина с моста прыгнула.
– Насмерть убилась?
– Конечно, насмерть, – без тени сомнений заявил Хвощев. – Там высотища какая, а внизу асфальт. Много ли старушке надо!
– А кто сообщил об этом? – спросил капитан Панфилов, придерживая ухом трубку и на ходу одеваясь.
– Кто-то из прохожих позвонил на пульт «02».
– Ясно, – вздохнул Анатолий. – Жаль, что первыми женщину обнаружили не работники милиции с того желтого «уазика». При умершей может не оказаться документов.
В общем, впереди замаячила перспектива длительного опознания самоубийцы, да и самоубийцы ли на самом деле?..
– Ну ладно, Хвощев, пока. – Анатолий положил трубку и сделал скорбное лицо.
– День рождения человеку не дадут спокойно отпраздновать, – досадливо произнесла Александра Прокофьевна. – Положить тебе что-нибудь на дорожку?
– Нет, мам, – застегивая куртку, сказал Анатолий. – Я ненадолго. Да и зрелище, которое мне предстоит сейчас увидеть, вряд ли будет способствовать аппетиту.
– Может, и мне с тобою, коллега? – спросила Валентина Андреевна Глушенкова.
– Не надо, – ответил Анатолий. – Дело пустяковое. Помощь не потребуется.
Возле трупа было полным-полно зевак. Два молоденьких сержанта из патрульно-постовой службы явно работали в органах недавно. Они пребывали в состоянии полной растерянности.
– Удалите посторонних на положенное расстояние, – скомандовал им Панфилов, ткнув в лицо сержантов свое удостоверение капитана милиции.
Указания старшего по званию было выполнено. Сержанты, правда, вряд ли знали, что такое «положенное расстояние», равно как не знал этого и сам Анатолий. Тем не менее работа пошла. Панфилов стал осматривать труп.
На вид женщине было лет пятьдесят пять – шестьдесят. Ее одежда и обувь пребывали в ветхом состоянии, которое красноречиво свидетельствовало о бомжацком прошлом покойной. Слипшиеся в клочья волосы, крепкий запах спиртного… Впрочем, следователь Панфилов не любил делать поспешных выводов. Поэтому он решил обратиться к сержанту, который встал как пень в изголовье трупа и в оцепенении наблюдал, как все больше и больше удлиняется струйка крови, текущая из уха лежащей на асфальте женщины.
– Когда это произошло? – задал вопрос Анатолий.
– Минут пятнадцать назад, – ответил сержант, оторвав наконец взгляд от кровавого ручейка.
– Свидетели есть?
– Есть. – Милиционер указал пальцем в сторону толпы. – Вот эта женщина говорит, что все видела.
Панфилов подошел к женщине, на которую указал сержант.
Свидетельница лет шестидесяти имела грузную фигуру и волосы, выкрашенные в рыжий цвет и завитые мелкой «химией»… Практика показывала, что вышеописанный тип свидетеля либо совершенно никудышный, либо излишне дотошный и способен говорить, пока не выдохнется.
– Вы видели, как эта женщина падала?
Старый бармен не только ловко жонглирует бокалами и искусно взбалтывает коктейли. Он знает множество жизненных историй и великолепно их рассказывает.
Они очень разные: смешные и грустные, правдивые и не очень. Сам бармен, конечно же, утверждает, что все рассказываемое им – чистая правда. Мало того, он уверяет, что описываемые события наблюдал лично или же слышал из уст тех, с кем они непосредственно происходили. Может быть, может быть, не знаю…
Но самое удивительное – бармен, вероятно, для того, чтобы оправдать название кафе, – начал всем постоянным клиентам присваивать вместо имен, фамилий, званий и прочих атрибутов человеческой индивидуальности имена животных, наиболее, на его взгляд, подходящих посетителям.
Мне посчастливилось услышать немало интересных историй о жизни наиболее ярких представителей человеческой фауны, и, постепенно привыкнув к этим рассказам, я уже начал полагать, что ничем более удивить меня невозможно. Ах, как же я, оказывается, ошибался! Вот и сегодня, совершенно не подозревая о предстоящих почти научных открытиях, я сидел на своем привычном стульчике возле барной стойки и потягивал через трубочку легкий алкогольный коктейль.
– Завсегдатаев в последнее время стало намного меньше, – заметил бармен. – Как думаешь, почему?
Вопрос был явно адресован мне, поэтому, выпустив соломинку изо рта, я попытался дать данному факту какое-то логическое объяснение.
– Может, с деньгами стало туго? – предположил я. – Или просто надоело…
– Естественный отбор! – не согласился бармен. – Это все из-за него…
– А это еще что такое? – удивился я.
– Ты что, в школе двоечником был? – вместо ответа спросил бармен.
– Нет, хорошистом!..
– Значит, должен быть знаком с теорией Дарвина о естественном отборе. На этом самом отборе у Дарвина строится вся теория эволюции. Суть его в том, что более сильные и приспосабливаемые к среде обитания виды выживают, а более слабые и менее приспосабливаемые вымирают.
– А-а, – понял я. – Значит, те завсегдатаи, которые перестали посещать кафе, попросту вымерли, как, скажем, мамонты или динозавры!
– Не все, – покачал головой бармен. – Но очень многие. Вымерли, может быть, не в буквальном смысле. Кто-то разорился, кто-то угодил в тюрьму, кто-то слетел с той иерархической ступеньки, на которой стоял когда-то, ну а кто-то и вправду умер. Естественный отбор в человеческом обществе действует порою много жестче, чем у животных.
– Так что же получается? – не мог не подлить масла в огонь зарождающегося спора я. – Значит, шанс выжить имеют только так называемые хищники – те, у кого клыки побольше да когти поострее?
– Ну почему же, – улыбнулся оппонент. – Если бы существовала подобная тенденция, то к сегодняшнему дню в живых остались бы одни только «сильные мира сего». К счастью, природа оказалась намного умнее. В процессе эволюции животных многие более слабые виды приобрели способность к нормальному выживанию среди хищников. То же произошло и с людьми. Я выделяю четыре основные группы таких приспособившихся.
К первой группе относятся те представители человеческой фауны, которые вьют себе добротные благоустроенные гнезда или роют норы и прячутся в них от хищников и прочих жизненных неурядиц, причем не гнушаются при этом занять более удобное гнездо или нору своего соседа. Ко второй группе относятся особи, умеющие быстро бегать и при необходимости дать достойный отпор обнаглевшему хищнику. Третья группа – это те, кто подобно хамелеонам способен менять окрас под любую окружающую среду, то есть везде быть «своим человеком». Ну и четвертую группу составляют маленькие, на первый взгляд совершенно не приспособленные к жизни в городских джунглях насекомые, которые своей хрупкостью и беззащитностью притупляют бдительность врагов, а затем либо больно жалят того, либо просто разлетаются в разные стороны, словно мотыльки.
Выслушав подобный биологический опус, я просто не мог не спросить:
– И что, всему этому есть конкретные подтверждения?
– А как же! – засмеялся бармен. – Каждая серьезная научная теория должна основываться на конкретных фактах. Иначе грош ей цена!
Сказав это, автор новейшей теории развития человечества приступил к ее подробнейшему обоснованию.
ВРЕМЯ ДЕЛАТЬ ДОБРО
Знакомые называли Юлю и Артема Шарапановых идеальной парой. В ответ на это Юля, смеясь, обычно говорила, что комплименты в их с Артемом адрес несколько преждевременны, и чтобы заслужить их, надо дружно прожить не четыре года, как они, а не один десяток лет. На это ей с готовностью возражали, что в наше время скороспелых браков и поспешных разводов год совместной жизни идет за два, а то и за три года…Отношения в семье Шарапановых были и правда безоблачными. Веселые, молодые, богатые, Артем и Юля только что закончили грандиозный ремонт в приобретенных ими на одной лестничной площадке трех смежных квартирах. Разобрали легкие гипсолитовые стены, сделали перепланировку, устроили на месте бывшей двухкомнатной квартиры огромный зал для приема гостей с подвесными потолками и галогеновыми лампочками, соединили три прихожие в одну, с зеркальными стенами, расширили кухню и ванную.
Юля, по профессии дизайнер, сама на компьютере сделала проект будущего жилища со свойственным ей вкусом. Теперь она придирчиво приглядывалась к каждой мелочи: не слишком ли вычурны обои в спальне? Достаточно ли освещение в зале? Хороша ли изготовленная на заказ мебель? Не режет ли глаз плебейская новорусская роскошь?
После того как Артем вбил последний гвоздь для Юлиных акварелей и картинки, изображавшие цветы, были развешаны в спальне и зале, на презентацию «последнего штриха» была приглашена друг семьи Шарапановых Полина. Семейство Полины проживало на этой же лестничной площадке, но на их квартиру, чтобы завладеть этажом целиком, Шарапановы не посягнули. Полина с родителями и братом жила в тесной двухкомнатной квартирке.
Полина восхищенно всплескивала руками, прогуливаясь по обновленным хоромам Шарапановых, цокала языком, рассматривая знакомые ей акварельки, щупала тонкие шелковые занавески – словом, вела себя так, как и ожидали гордые молодые супруги.
– Ну, вот и все! – промолвила она. – Труд завершен, и больше не к чему стремиться…
Слова были произнесены шутливым тоном, но Юле и Артему вдруг стало немного не по себе. Как будто Полина изрекла какое-то злое пророчество…
То, что произошло с ними после окончания долгосрочного ремонта, оказалось для Юли и Артема полной неожиданностью. Обычно, придя домой каждый со своей работы и наскоро поужинав, молодые врубали кассетник и под музыку клеили обои, лакировали паркет, навешивали светильники и всячески прихорашивали свое жилище – не все работы Юля и Артем доверили делать нанятой ими бригаде. Теперь мебель была расставлена, полы сверкали. Не надо больше ничего придумывать, изобретать, спорить, разглядывая каталоги. Период бешеной деятельности завершен, и молодым сделалось скучно.
Они, как и прежде, выходили по утрам из дому, садились в свои дорогие машины и разъезжались по офисам. Среди дня созванивались, чтобы узнать друг у друга, как дела. Так же, как и прежде, вечером встречались, готовили вкусный ужин, смотрели телевизор, слушали музыку. Но прежняя радость от общения друг с другом вдруг покинула их.
– Хоть снова ремонт затевай! – произнесла Юля в один из таких нудных и длинных вечеров.
– Это точно, – поддержал ее Артем, откупоривая очередную бутылку солодового напитка. – Хочешь пива?
– Нет, не хочу! – ответила Юля, похлопав себя по животу. – Я от него скоро лопну!
– Тогда давай сходим куда-нибудь? Может, в ресторан?..
– Только не это!..
– Тогда в казино или клуб?
Юля безнадежно покачала в ответ головой, как будто резерв удовольствий, отпущенный им на всю жизнь, был исчерпан полностью.
– Хорошо! – покладисто произнес Артем. – Давай как следует подумаем: что бы могло нас развлечь?
– Давай! – согласилась Юля. – Включим свои мыслительные аппараты на полную мощность…
Однако фантазия предлагала им все тот же джент-льменский набор удовольствий, не находивших серьезного отклика в душе. Уйти в отпуск? Улететь на Багамские острова? Отправиться в круиз по морю? Уехать кататься на горных лыжах в Альпы? Просто напиться… или поехать в гости к теще? Суровая комиссия в составе двух человек отвергла все эти варианты. В каждом не хватало чего-то главного, некой изюминки… Впору было оставить бесполезные попытки прогнать скуку и подчиниться унылому течению жизни, но тут, как иногда бывает, в дело вмешался его величество случай! В дверь позвонили…
– Это Полина, – вздохнула Юля. – Как раз во-время. Может, подкинет путную идейку!..
Артем улыбнулся. Услышать из уст Полины путную идею – это все равно что обнаружить питьевую воду в луже с мазутом… Полина была на редкость безынициативной женщиной. Тем не менее он с готовностью поднялся навстречу привычной гостье.
В руках Полины была свернутая в трубочку газета…
– Ох, не нравится мне эта затея! – скептически произнес Артем, когда они подъехали к небольшому одноэтажному домику из красного кирпича.
– Теперь уже поздно отступать, – ответила Юля.
…Дверь оказалась открытой. Супруги вошли в дом, ожидая увидеть в нем что-то экстравагантное, какую-то особую, свойственную тому роду занятий, которым предавалась хозяйка, атрибутику: горящие свечи, курящиеся благовония, черного кота, на худой конец… Но ничего такого в доме не было. Обстановку составляли обычные вещи: старенький сервант, диван, пара кресел, журнальный столик и доисторического вида телевизор в углу. Пожилая женщина вполне интеллигентного вида поднялась им навстречу.
– Проходите, проходите, – сказала она звонким моложавым голосом. – Присаживайтесь вот сюда на диван.
– У вас было открыто, – в порядке извинения отозвался Артем.
В ответ женщина улыбнулась:
– Я запираю дверь только на ночь. Днем у меня всегда открыто.
– И вы не боитесь? – поинтересовалась Юля.
– Нет, не боюсь!.. Брать у меня особенно нечего, а вот вставать каждый раз, чтобы открыть дверь, – это для меня настоящая пытка… Ноги, знаете ли…
Гости покосились на ноги гадалки, на первый взгляд совсем здоровые, на всякий случай понимающе кивнули и сели на диван.
– Чаю хотите? – Не дожидаясь ответа, женщина налила чаю из небольшого электрического самовара в изящные пиалы, пододвинула к гостям баночки с вареньем, розетки и вазу с домашним печеньем. – Так вы, значит, у меня раньше никогда не бывали?
– Нет… мы, в принципе, вообще не… – попыталась объяснить Юля, но хозяйка дома прервала ее.
– Можете не объяснять! – сказала она. – Скука и любопытство привели вас ко мне. Так?
– Да, так!..
– Ничего удивительного, – улыбнулась женщина. – Как ни странно, большинство приходящих ко мне людей такие же, как вы, – красивые, молодые, обеспеченные и, как это ни парадоксально, не вполне удовлетворенные своей жизнью. Что ж, давайте для начала познакомимся: меня зовут Анна Павловна, а вас?
Они представились.
– Сейчас, в качестве разминки, я сама немного расскажу о вас для того, чтобы вы убедились, что мое ремесло вовсе не шарлатанство и не глупость… Гадание на картах – это очень серьезная вещь, целая нау-ка!.. Вы улыбаетесь, что ж, это обычная реакция! Так вот, перед тем как устремиться в будущее, поговорим о вашем прошлом…
– Вам для этого, наверное, нужны какие-то общие данные: когда мы познакомились, например! – насмешливо предположил Артем.
– Нет, это ни к чему… Карты обо всем расскажут сами…
В руках гадалки вдруг возникла деревянная коробочка. Поставив ее на стол, женщина открыла крышку. Внутри лежало несколько запечатанных карточных колод. Предоставив гостям возможность выбрать одну из них, Анна Павловна загадочно произнесла:
– Уже по тому, какую из колод выбирает человек, очень многое можно сказать о нем!.. Вы, кстати, вы-брали одну из самых редких!..
– Откуда вы знаете? – не удержалась Юля. – Они же все запечатаны!
Женщина лишь улыбнулась: видимо, подобный вопрос ей приходилось слышать довольно часто.
– Итак, друзья мои, перед тем как начать, я должна вам напомнить о том, что до сегодняшнего дня мы с вами ни разу не встречались, общих знакомых у нас также не имеется, мой номер телефона, как я понимаю, вы обнаружили в газете бесплатных объявлений и выбрали из десятка ему подобных совершенно случайно… Я пока ничего не наврала?
– Пока нет, – подтвердил Артем.
– Тогда приступим!.. Юленька, я попрошу вас распечатать колоду и выбрать из нее любую понравившуюся вам карту. Это будет ваша личная карта!..
Подобных карт супруги еще никогда не видели! Они были сделаны из какой-то бархатистой на ощупь бумаги и на тонкой шелковой подкладке. В центре каждой карты наподобие окошечка нарисована миниа-тюрная обычная карта: король, семерка, дама, валет, туз… Окошечко окружали странные знаки и диковинные символы, а по краям, как орнамент, располагались какие-то крючочки и закорючки.
Около пяти минут ушло на то, чтобы из всего этого красочного многообразия Юля смогла выбрать одну карту – самую, на ее взгляд, красивую… Карту с бубновой дамой в крохотном окошечке. Ей показалось, что дама очень похожа на нее саму.
Анна Павловна с многозначительным кивком приняла из Юлиных рук карту, и гадание началось…
До глубокой ночи на восьмом этаже многоэтажного дома в просторной квартире, похожей на произведение искусства, не смолкали голоса… Артем в разговоре о гадалке настаивал на серии случайных совпадений, хорошем знании человеческой психологии и тонкой интуиции. Юля убежденно доказывала, что никакие совпадения и познания в психологии не помогут совершенно незнакомому человеку так глубоко проникнуть в прошлое людей. Приглашенная в качестве арбитра Полина помалкивала, попивая кофе. Ничего другого ей делать не оставалось, так как супруги в запальчивости забыли посвятить Полину в суть дела.
– Откуда, скажи, она знает о том случае со змеей на курорте? – наступала Юля. – Мы ведь никому об этом не говорили, даже Полине. Правда, Полина?..
– Правда, – согласилась Полина, – но вот если вы будете так любезны и объясните наконец, о чем спорите битый час, тогда я, может быть, кроме декорации, пригожусь вам еще на что-нибудь.
– Извини! – Юля хлопнула себя по лбу. – В пылу начавшегося спора совершенно забыли тебе все рассказать. Давай, Артем!..
– А почему именно мне оказана столь высокая честь?
– А кто у нас мужчина в доме! – отрезала Юля. Артем покорно развел руками и приступил к повествованию:
– Все началось вчера – в тот самый момент, когда ты, Полина, притащила к нам в дом эту газету бесплатных объявлений. Мы, в целях решительной борьбы со скукой и хандрой, не нашли ничего лучше, чем позвонить по одному из телефонов, указанных там. И как думаешь, кому мы позвонили? Гадалке!..
– Вот теперь мне кое-что становится ясно! – улыбнулась Полина.
– Сегодня мы нанесли ей визит!.. Скажу честно – я ожидал чего угодно, но только не того, что услышал. Гадалка с помощью карт так точно описала наше прошлое, что теперь невольно верится, что и предсказанное ею будущее – не плод больного воображения… Самое гадкое во всем этом, на мой взгляд, состоит в том, что, даже если ее предсказания неверны, все то, что мы сегодня услышали, будет невольно накладывать отпечаток на нашу последующую жизнь. Теперь в каждом факте, на который еще вчера ни я, ни Юля не обратили бы внимания, будет усматриваться некий «знак судьбы», рок или еще какая-то мистика.
– А что, ее предсказания не предвещают вам ничего доброго? – спросила Полина.
– Как сказать, – ответил Артем. – Прогноза на далекое будущее гадалка не делала. Речь шла о ближайших двух-трех годах. Однако за это время событий, если ей верить, должно произойти предостаточно! Начнется с серьезных неприятностей у меня на работе. Но не это будет главным «хитом». Оказывается, совсем скоро появится человек с короткой стрижкой и белыми волосами, который попытается разрушить наш брак! Как тебе это нравится!
– Какое счастье, что у меня волосы черные и длинные, а то прощай наша многолетняя дружба! – заметила Полина.
– Тебе, кстати, можно улыбаться, – заявил Артем. – У тебя на ближайшее будущее – полный порядок.
– Так вы и про меня спрашивали гадалку?
– В порядке эксперимента. Чтобы мы могли сверить предсказанное с осуществившимся с помощью заинтересованного в этом деле человека. А ты теперь тоже лицо заинтересованное…
– Скорее – заинтригованное! – поправила Артема Полина. – Ну-ка быстро рассказывайте, откуда мне счастье привалит?!
– Хорошо, слушай… Вначале у тебя каким-то образом решится квартирный вопрос, затем в твоей жизни наконец появится он – сказочный принц на белом коне. В общем, вся твоя ближайшая жизнь – сплошной праздник! Можешь начать подготовку к встрече!..
– Сейчас прямо и начну! – засмеялась Полина. – Признавайтесь быстро – вы меня разыгрываете?
Юля и Артем дружно покачали головами.
– Да ладно врать-то! – не успокаивалась Полина. – Какой еще квартирный вопрос в семье медицинских работников, живущих на зарплату? Какой там сказочный принц при моей скелетоподобной фигуре и длинном носе?..
Супруги осторожно переглянулись. Подруга за-тронула свою самую больную тему. По поводу неказистой внешности Полина могла плакаться часами. Юля твердой рукой перекрыла начавший было вскипать фонтан отрицательных эмоций.
– А не пора ли нам всем спать, а? – позевывая, предложила она.
Полина тут же сообразила, что жалобы ее всем надоели, но, вместо того чтобы уйти, поинтересовалась:
– А что вам посоветовала гадалка? Должна же она была дать какой-то совет, как бороться с ожидающими вас неприятностями!
Юля и Артем переглянулись.
– В этом она не была слишком оригинальна, – сказала Юля, – посоветовала совершить как можно больше честных и благородных поступков. Сказала, что для нас сейчас наступило самое подходящее время…
– Какое время?..
– Время делать добро! – насмешливым тоном изрек Артем.
В доме Панфиловых пахло праздником. Плюшки, коврижки, пирожки издавали невообразимые запахи, раздражая слизистую оболочку соседей, проходящих по лестнице мимо квартиры номер тридцать семь.
– Ну, Александра Прокофьевна, вы сегодня просто превзошли себя! – отвалившись от стола, произнес один из самых горячих поклонников кулинарного таланта хозяйки дома доктор Аркадий Белов, который был частым гостем Панфиловых, из-за чего за послед-ний год прибавил в весе килограмма три-четыре.
– Все как обычно, – с достоинством ответила Александра Прокофьевна. – А ты, Валечка, почему так мало ешь?
Супруга доктора Белова Валентина Андреевна замахала руками:
– Больше я съесть не в силах! За полчаса, что мы здесь, я уже успела проглотить с десяток пирожков и теперь сижу и не могу пошевелиться…
– Это ничего, – заверила ее Александра Прокофьевна. – Вот посидишь еще немного и перейдешь к сладкому…
Валентина Андреевна, комически пожав плечами, обратила взор на сына хозяйки и своего лучшего друга Анатолия Панфилова:
– А где твоя очаровательная дочурка?
– Людмила? – С полным ртом произнес Анатолий, будто у него имелось несколько дочерей, из которых только одна – Людмила – была достойна звания «очаровательная». – М-м…
Из этого неопределенного мычания стало ясно, что отец понятия не имеет о месте пребывания дочери, а между тем в собственный – тридцать девятый по счету – день рождения он имел полное право знать, где она обретается.
– Людочка с подружками на дискотеке, – проявила осведомленность бабушка. – Она уже поздравила отца утром…
– Да, да, поздравила, – уверенно подтвердил Анатолий, который в этот день даже не видел дочь.
Уловив на лице Валентины Андреевны недоверие к словам сына, талантливый психолог Александра Прокофьевна мигом переключила внимание аудитории на то, что показывал в этот момент почти беззвучный телевизор. Шла передача «В мире животных».
– Смотрите, смотрите, что творит, хулиганка! Разоряет гнездо своих более мелких и слабых сородичей.
– Борьба за выживание, – философски заметил Анатолий. – Совсем как у людей… – Он хотел было продолжить разговор на эту тему, но зазвонил телефон.
Подняв трубку, Анатолий Панфилов услышал знакомый голос старшего лейтенанта Хвощева, который сегодня дежурил по отделу. Услышать голос дежурного в выходной день не означает ничего хорошего, об этом знает любой офицер милиции. Знал об этом и следователь восемнадцатого отдела внутренних дел капитан Анатолий Николаевич Панфилов.
– Чего тебе, Хвощев? – со вздохом сказал он.
– Как здорово, что ты дома!
– Для кого здорово, а для кого и не очень, – уныло отозвался Панфилов. – Что у тебя?..
– Ты уж извини, Толя, что приходится портить твой праздник! – вкрадчиво произнес Хвощев. – Но так уж случилось, что без тебя никак не обойтись. Сегодня не денек, а кошмар какой-то – происшествие за происшествием. Вот и сейчас обе дежурные группы на выезде, одна на проспекте Победы на «тяжких телесных», а вторая на ипподроме «рцд» («Рцд» – рецидивист, на милицейском жаргоне обычно так называют лиц, находящихся в розыске или бежавших из мест заключения. – Прим. авт.) задерживает. А тут еще самоубийство, кажется…
– Кажется или в самом деле самоубийство?
– Выйдешь из дому и разберешься на месте! Для начала выгляни в окно. Происшествие, по моей прикидке, произошло прямо напротив твоего дома.
С трубкой в руке Панфилов подошел к окну и отодвинул занавеску. Метрах в трехстах от его дома наблюдалось небольшое людское скопление с желтым милицейским «уазиком» в центре.
«Наверное, патрульно-постовая служба», – подумал Анатолий, возвращая занавеску в исходное положение.
– Ну теперь, Толя, ты понял, почему я позвонил именно тебе? – заговорил вновь Хвощев.
– Ты что, за мной в бинокль наблюдаешь?.. Что там случилось, поконкретней можешь объяснить?
– Женщина с моста прыгнула.
– Насмерть убилась?
– Конечно, насмерть, – без тени сомнений заявил Хвощев. – Там высотища какая, а внизу асфальт. Много ли старушке надо!
– А кто сообщил об этом? – спросил капитан Панфилов, придерживая ухом трубку и на ходу одеваясь.
– Кто-то из прохожих позвонил на пульт «02».
– Ясно, – вздохнул Анатолий. – Жаль, что первыми женщину обнаружили не работники милиции с того желтого «уазика». При умершей может не оказаться документов.
В общем, впереди замаячила перспектива длительного опознания самоубийцы, да и самоубийцы ли на самом деле?..
– Ну ладно, Хвощев, пока. – Анатолий положил трубку и сделал скорбное лицо.
– День рождения человеку не дадут спокойно отпраздновать, – досадливо произнесла Александра Прокофьевна. – Положить тебе что-нибудь на дорожку?
– Нет, мам, – застегивая куртку, сказал Анатолий. – Я ненадолго. Да и зрелище, которое мне предстоит сейчас увидеть, вряд ли будет способствовать аппетиту.
– Может, и мне с тобою, коллега? – спросила Валентина Андреевна Глушенкова.
– Не надо, – ответил Анатолий. – Дело пустяковое. Помощь не потребуется.
Возле трупа было полным-полно зевак. Два молоденьких сержанта из патрульно-постовой службы явно работали в органах недавно. Они пребывали в состоянии полной растерянности.
– Удалите посторонних на положенное расстояние, – скомандовал им Панфилов, ткнув в лицо сержантов свое удостоверение капитана милиции.
Указания старшего по званию было выполнено. Сержанты, правда, вряд ли знали, что такое «положенное расстояние», равно как не знал этого и сам Анатолий. Тем не менее работа пошла. Панфилов стал осматривать труп.
На вид женщине было лет пятьдесят пять – шестьдесят. Ее одежда и обувь пребывали в ветхом состоянии, которое красноречиво свидетельствовало о бомжацком прошлом покойной. Слипшиеся в клочья волосы, крепкий запах спиртного… Впрочем, следователь Панфилов не любил делать поспешных выводов. Поэтому он решил обратиться к сержанту, который встал как пень в изголовье трупа и в оцепенении наблюдал, как все больше и больше удлиняется струйка крови, текущая из уха лежащей на асфальте женщины.
– Когда это произошло? – задал вопрос Анатолий.
– Минут пятнадцать назад, – ответил сержант, оторвав наконец взгляд от кровавого ручейка.
– Свидетели есть?
– Есть. – Милиционер указал пальцем в сторону толпы. – Вот эта женщина говорит, что все видела.
Панфилов подошел к женщине, на которую указал сержант.
Свидетельница лет шестидесяти имела грузную фигуру и волосы, выкрашенные в рыжий цвет и завитые мелкой «химией»… Практика показывала, что вышеописанный тип свидетеля либо совершенно никудышный, либо излишне дотошный и способен говорить, пока не выдохнется.
– Вы видели, как эта женщина падала?