Страница:
– Ну и фантазия у тебя, оказывается! А что твои? Неужели проглотили все это?
– Да, – подтвердила рассказчица, – знаю прекрасно, что поступила с ними непорядочно… Но что делать, должна же я была немного позаботиться о себе…
Когда Анатолий Панфилов показал Юлии Шарапановой свое удостоверение, девушка удивленно присвистнула и сняла цепочку с двери. Панфилов вошел в дом и огляделся. Квартирка была неплохая, видно, что совсем недавно в ней сделан ремонт. Мебель вполне приличная. Вот только беспорядок вокруг, вещи навалены на спинку кресла, по столу разбросаны книги, многослойная пыль на телевизоре.
Как будто оглядев глазами гостя собственную квартиру, девушка немного покраснела:
– Извините, у меня бардак! Присаживайтесь.
– Благодарю, – ответил Анатолий и, расчистив пятачок от валявшихся на кожаном диванчике журналов, уселся.
– Кофе хотите? – спросила хозяйка.
– Нет, спасибо. Так вы, значит, и есть Юлия Шарапанова?
– Зовите меня просто Юля! Фамилия Шарапанова навевает на меня неприятные воспоминания. Это фамилия моего бывшего мужа, – объяснила Юля и нахмурилась.
– А почему вы не спрашиваете, зачем я к вам пришел? – немного озадаченно спросил ее Анатолий.
– Зачем спрашивать? Думаю, сами скажете…
– Логично. Расскажите, пожалуйста, где и при каких обстоятельствах вы познакомились с Анной Павловной Колесовой?
Говоря это, Анатолий внимательно следил за реакцией девушки на произнесенное им имя. Лицо девушки ничего не выразило.
– Я знала одного человека с таким именем-отчеством, – ответила она после секундного раздумья. – Вот только фамилию не назову! Да и виделись-то мы всего однажды.
– Где, не вспомните? – Задавая этот вопрос, Анатолий рассчитывал услышать в ответ: «В салоне красоты „Фэнтази“». Но услышал совсем другое.
– Мы виделись у нее дома! Адреса, к сожалению, не помню, но если потребуется найти этот дом, то, пожалуй, сумею отыскать его.
В том, что хозяйка квартиры говорит именно о Колесовой Анне Павловне, у Анатолия никаких сомнений не было. Важнее было то, как она говорит. В голосе собеседницы не появилось даже тени испуга или нервозности. Либо он имел в лице сидевшей напротив него девушки преступника с крепкими нервами, либо та была абсолютно непричастна к происшествию на мосту.
– А при каких обстоятельствах вы оказались у Анны Павловны дома? – задал свой очередной вопрос Анатолий.
– Ой, – усмехнулась Юля. – Это такая глупая история, даже не знаю, стоит ли она того, чтобы занимать ваше время.
– Стоит!
По опыту он уже знал, что, как правило, именно те истории, которые, по словам свидетелей, не стоило рассказывать, приносят следователю наибольшую пользу.
«Надо же! – подумал Анатолий. – Я уже записал ее из обвиняемых в свидетели! Ох и велика же сила женского обаяния!»
Тем временем обаятельная рассказчица начала свое повествование. Чем дольше слушал ее Анатолий, тем больше поражался тому, насколько, казалось бы, совершенно нормальные люди склонны верить в различные предсказания и пророчества. Впрочем, к концу рассказа он и сам уже был готов поверить в «судьбу». Но главное – он, кажется, начинал понимать, для чего Анна Павловна Колесова ломала комедию в косметическом салоне «Фэнтази», хотела своими глазами увидеть то, как клиентке по имени Юля Шарапанова делают маникюр «кукушка»…
Панфилов имел кое-какое представление о закулисной кухне гадалок и прорицателей. Если в среде политиков и бандитов существует такое понятие, как заказное убийство, то среди предсказателей судеб в последнее время стало практиковаться «заказное пророчество»… Спонсируют подобные трюки обычно богатые бизнесмены, желающие подшутить над друзьями либо «развести конкурентов на деньги». Схема действия довольно проста: под любым соусом заманить своего конкурента к гадалке и, вложив в уста вещуньи необходимые слова, заставить действовать того в соответствии со своими финансовыми интересами. Причем для большей убедительности заказанного шоу используется старый как мир прием: гадалке сообщается некоторое количество сведений из прошлого лоха конкурента – фактов, известных якобы только ему одному. Пораженный такой осведомленностью абсолютно незнакомого человека, лох и вправду готов поверить во что угодно, даже в то, что нужно срочно сворачивать свой бизнес и бежать за границу. Чем-то подобным наверняка промышляла и сброшенная с моста Анна Павловна Колесова.
"Если принять данную версию за основу, – размышлял Анатолий, – тогда очень легко понять, что делала погибшая в салоне «Фэнтази» в тот самый день, когда там была Юля. Она знакомилась с потенциальным клиентом, точнее, не с потенциальным, а с уже «заказанным» клиентом. Видимо, ей необходим был прямой контакт с Юлей, чтобы найти подходящие психологические ходы к сознанию своей будущей клиентки и ее супруга. Теперь остается только догадаться – ради чего старался сам заказчик. Что ему было нужно? Поссорить супругов Шарапановых?.. Вряд ли! Практика показывает, что почти за всеми подобными преступлениями стоят деньги. Деньги, деньги и еще раз деньги.
– Скажите, Юля, чем занимается ваш супруг? Простите, бывший супруг…
– У него своя фирма. Мазут, бензин, солярка, в общем, весь перечень нефтепродуктов.
"Опля! – обрадовался про себя Анатолий. – Нефтепродукты – это то, что надо. Это «горячо», очень «горячо».
– А вы людей, которые с ним имели дела, хорошо знали?..
– Некоторых хорошо, некоторых не очень… Вы, может быть, объясните мне, почему задаете эти вопросы? А то я уже почти час сижу, отвечаю на них, рассказываю всякие мистические истории и до сих пор даже не знаю зачем…
Капитан Панфилов на несколько мгновений погрузился в задумчивость. Интуиция подсказывала ему, что он может открыть девушке причину своего визита.
– Я расследую уголовное дело об убийстве Анны Павловны Колесовой.
Юля удивленно посмотрела на него:
– А за что ее убили?
– Это я и пытаюсь выяснить.
– Так, значит, вы меня подозреваете?
– Нет, – покачал головой Анатолий. – Просто по долгу службы я должен опросить всех, кто знал убитую.
В этот момент следователь обратил внимание на сложенные вместе ладони девушки, точнее, на кончики ее пальцев, на которых уже не было и следа от того знаменитого маникюра из яичной скорлупы.
– Где же ваша знаменитая «кукушка»? – спросил он.
– Что? – изумленно вскинула брови Юля.
– Я говорю про маникюр!
– Откуда вы знаете?
– Знать – это моя профессия, – отшутился следователь.
– А все-таки?
– В косметическом салоне «Фэнтази» мне сказали, что это ваш любимый вид маникюра, – ответил Анатолий.
– Вы уже и там побывали! – усмехнулась Юля. – Но зачем?..
– Потому что именно благодаря слову «кукушка» наша с вами встреча состоялась. Это слово перед смертью произнесла Анна Павловна Колесова, – объяснил Панфилов.
Девушка задумалась. Видно было, что она о чем-то напряженно размышляет. Анатолий попытался представить ход ее мыслей. Юля, конечно, удивилась тому, что гадалка перед смертью, вместо того чтобы по всем канонам криминального жанра назвать имя своего убийцы, произнесла глупое слово «кукушка». Но будучи при жизни яркой и нестандартной личностью, она и перед лицом смерти поступила нестандартно, назвав не имя своего убийцы, а имя его жертвы.
«А ведь она, Юля, и ее муж Артем, – озарило капитана, – наверняка и есть те самые жертвы, в которые метил убийца. Сбросив ненужного сообщника-свидетеля с моста, он лишь хотел заставить того замолчать навсегда. Откуда ему было знать, что Анна Павловна сумеет сказать перед смертью слово, давшее следствию верное направление?»
В том, что он движется в верном направлении, у капитана Панфилова сомнений не оставалось. Дело за малым: выудить из Юли информацию о друзьях, знакомых, прихлебателях и недоброжелателях.
– Юля, скажите, пожалуйста, кто мог желать зла вам и вашему мужу?
– У нашей бывшей семьи и у меня лично был и навсегда остается только один-единственный враг, родственник Артема, – твердо произнесла девушка. – Я вам все скажу…
– Фу, еле вырвалась! – Полина бросилась на сиденье машины, на ходу стаскивая с себя халат. – Ты не представляешь, скольких трудов мне стоило вырваться оттуда…
– Вижу, – ворчливо ответил Артем. – Но у меня через двадцать минут встреча…
– Извини, пожалуйста! – взмолилась Полина. – Я ведь не нарочно! Первый рабочий день сегодня – заставили «прописаться»…
– И как «прописка»?
– Нормально… Коллектив на первый взгляд вроде ничего! Даже не очень пьющий – тремя бутылками водки и бутылкой сухого ограничились. Для медицинских учреждений это ничтожно мало…
Тронувшись с места, Артем снова бросил взгляд на крыльцо здания, откуда только что выпорхнула Полина, и ядовито произнес:
– Смотри-ка, у тебя уже успел появиться поклонник. Какой-то рыжий усердно машет тебе рукой.
В ответ он услышал смех.
– Это не рыжий, а рыжая, – поправила его Полина.
– Не может быть!
– Очень даже может! Это женщина! Моя подруга Алла. Это она меня сюда устроила…
– Издалека от мужчины не отличишь, – удивился Артем, а затем, на мгновение задумавшись, добавил: – А я и не знал, что у тебя есть еще друзья.
– С Аллой мы дружим с самого детства. Впрочем, дружим – это слишком крепко сказано… Скорее, поддерживаем приятельские отношения. Она всегда относилась ко мне с симпатией. Старалась помочь, чем могла. Вот и сейчас помогла с работой…
– Может, лесбиянка? – заволновался Артем, скосив глаза на Полину.
– Ты что! У нее муж и двое детей… Правда, теперь она в разводе, а детей суд мужу присудил…
– Извини!.. Просто внешность у нее соответствующая: сутулая фигура в брюках и пиджаке, короткая стрижка, рыжие волосы и так далее…
– С фигурой ей действительно не повезло. Такую уже никакая «пластика» не поправит. А рыжая Алла только временно. Она перекрашивает волосы в зависимости от душевного состояния. Каких только цветов я не видела: белый, черный, фиолетовый и красный… Но человек она просто замечательный, добрый и отзывчивый. Как узнала, что я без работы осталась, сразу к себе пригласила…
– А что это за заведение?
– ИМИС, – ответила Полина и не без гордости добавила: – Сюда, между прочим, не так-то легко устроиться на работу!
– Ты не могла бы расшифровать, что означает «ИМИС», если, конечно, это не страшная военная тайна?!
– Нет, не тайна, – улыбнулась Полина. – ИМИС – это Институт медицинских исследований имени Семашко.
– И что же они тут исследуют?
– Все, что угодно… Хотя, если честно, я сама еще толком не знаю. Да мне, собственно, и знать не положено, мое дело – сидеть в архиве и разные умные книжки да папки выдавать.
– И сколько платят за такую работенку?
Полина назвала цифру, от которой у ее спутника поползли брови наверх.
– Ты что, шутишь? Разве можно за такие деньги работать? Уж лучше сидела бы дома…
– Это, между прочим, почти в два раза больше, чем то, что я получала в своей поликлинике, – слегка надулась Полина. – А насчет сидения дома – мы уже с тобой говорили. Я не хочу быть содержанкой, и больше, пожалуйста, об этом разговор не заводи…
Оба замолчали, почувствовав, что на этом разговор следует закончить, если они не хотят впервые за месяц поссориться. Лишь когда подъехали к улице, которая была нужна Артему, он, выходя из машины, заботливо проговорил:
– Я не буду глушить двигатель, чтобы ты не замерзла! – Получив в ответ нежную улыбку, подтверждавшую, что небольшой топорик войны зарыт в землю, Артем захлопнул дверцу и направился на поиски нужного дома.
Вынув из кармана записную книжку, Шарапанов еще раз внимательно взглянул на адрес. Странное дело, но этот адрес показался ему знакомым. Артем огляделся. Без сомнения, он здесь когда-то был.
– Вот тупица! – воскликнул Артем, хлопнув себя по лбу. – Это же то самое место, тот самый дом… Но как такое может быть, неужели Борисыч решился на глупый розыгрыш? Но как он узнал? А впрочем, что зря голову ломать? Нужно зайти в дом и все узнать…
Дверь оказалась запертой, да это была уже вовсе и не та дверь, что раньше. «Неужели перепутал дома?» – пронеслось у него в голове. Еще раз оглядевшись, он убедился, что это тот самый дом – дом, где живет гадалка. Точнее, жила… Железная дверь на входе, свежая краска на стенах и брусчатка под ногами подсказывали ему, что скорее всего у дома сменился владелец.
Артем нажал на кнопку звонка. Дверь ему открыл тот человек, с которым была назначена встреча, – Борис Борисович Моисеев.
Обменявшись рукопожатием, Борис и Артем направились в комнату. Там и следа не осталось от той скромной мебели, что запомнилась Артему. Его глазам предстал типичнейший кабинет чиновника средней руки. Запах краски и лака все еще витал в воздухе.
– Ну, как тебе мой новый офис? – спросил Борис, удовлетворенно похлопывая по компьютеру на столе.
– Так себе домишко! – ответил Артем. – Мог бы и получше что-нибудь откопать!
– Чтобы откопать получше, деньжат нужно побольше. А у меня их, к сожалению, с каждым днем все меньше и меньше… Вот и ты, наверное, по поводу денег приехал, так ведь?
– Честно говоря, да! – ответил Артем, усаживаясь в кресло. – Но в данный момент меня интересует другая вещь. Как давно твоя лавочка перебралась сюда, в этот дом?
– Ровно десять дней назад – видишь, даже ремонт не успели закончить…
– Вы взяли дом в аренду или купили?
– В аренду, конечно! Откуда деньги на покупку?.. Дом ведь почти в самом центре. Знаешь, сколько он стоит?
– А кто до вас здесь жил?
– Не знаю. Мы на этот дом напали совершенно случайно, через мою родственницу в Комитете по имуществу. Его хозяева то ли умерли, то ли уехали…
– Жаль, – покачал головой Артем. – Очень жаль.
– А что, тебе это очень нужно?
– Да не помешала бы некоторая информация. Здесь одно время жила женщина, которая сыграла в моей жизни довольно серьезную роль.
– Положительную или отрицательную?
– Это смотря с какой стороны посмотреть! – загадочно улыбнулся Артем.
– Эту женщину, случайно, зовут не Анна Павловна?
– Откуда ты знаешь?
– Три дня назад приезжал ее родственник на шикарном «Мерседесе». Зашел, осмотрелся по-хозяйски и спрашивает: где, говорит, моя любимая тетя Анна Павловна, куда вы ее дели? У меня прямо ноги подкосились!
– Почему же у тебя подкосились ноги? – удивился Артем.
– А то, что узнал я его, «родственника» этого, – округлив глаза, сказал Борис. – Владимиров это, Иван Ильич. Семнадцать лет назад он дело мое вел, тогда еще за валюту срок давали… Он мне и вколбасил пятилетку строгого режима. Капитаном он тогда был, сейчас, наверное, полковник, не меньше.
– Генерал, – поправил его Артем.
– Ты что, его тоже знаешь? – сочувственно проговорил Борис. – Он тебя тоже…
– Нет, не тоже… Он мой родной дядя!
– Ну и родственнички у тебя, однако. И ты с такими родственниками за свои деньги беспокоишься? А может, это ты его прислал, чтобы он меня пуганул как следует и я поскорее тебе долг вернул? Так я и без этого вернул бы…
– Прекрати чушь молоть! – огрызнулся Артем. – Неужели не видишь, что для меня самого это новость! Да еще какая!.. Вспомни, пожалуйста, как можно точнее все, что он говорил, все до последнего слова…
– Да он много и не говорил, – ответил Борис. – Спросил только, где его любимая тетка Анна Павловна. И все…
– А ведь я ему ее имени не называл, – раздумчиво произнес Артем.
– Что? – не расслышал Борис.
– Это я не тебе… Вспомни точно: больше он ни о чем не говорил?
– Нет, больше ни о чем… И вы меня в свои игры не впутывайте!..
– Никто тебя не впутывает, – раздраженно ответил Артем. – А за бесценную информацию спасибо! За это выплату долга я тебе откладываю на полгода.
Артем вышел на улицу и быстрым шагом направился к машине. Гнев кипел у него в груди, руки дрожали от злости, тело бил озноб. «Значит, Анна Павловна и мой любимый дядюшка были знакомы друг с другом. Значит, все это дурацкое колдовство и предсказания не более чем блеф! Значит, я полнейший идиот и ничтожество, с которым можно поступать как угодно… Так, значит? А вот мы посмотрим, так ли это… Посмотрим!.. Всего в жизни учесть невозможно, мой милый дядя! Разве мог ты предположить подобное случайное совпадение – нет, не мог… А должен был просчитать и это! Стареешь! Не пора ли на покой? Пора, пожалуй!.. Вот я тебе это и устрою. Вряд ли кто-нибудь посмеет заподозрить скорбящего племянника…»
Анатолий Панфилов ехал на троллейбусе тринадцатого маршрута и впервые в жизни мечтал о том, чтобы кончилось электричество или отвалились «рога», до того ему не хотелось идти на назначенную встречу. Шутка ли: его у себя дома будет принимать генерал госбезопасности. Встреча не из разряда «чаю попить», нет, встреча иного рода. Он, следователь Анатолий Николаевич Панфилов, станет задавать хозяину вопросы, а хозяин, он же генерал-лейтенант Владимиров Иван Ильич, вынужден будет на эти вопросы отвечать. И чем закончится вечер вопросов и ответов, предположить трудно. Наверное, поэтому он на всякий случай предупредил Валентину Глушенкову и ее мужа Аркадия, чтобы те сидели дома на телефоне и ждали его звонка. Если до десяти вечера он им не позвонит, то супругам надлежало действовать по обстановке.
Что такое «действовать по обстановке», ни Панфилов, ни его друзья толком не знали, да и что, собственно, можно предпринять в противовес действиям человека, обличенного практически безграничной властью? Скорее его уговор с друзьями был направлен на успокоение собственной нервной системы. Всегда легче совершать отважный поступок, если твои тылы прикрыты. А то, что собирался сделать капитан Панфилов, действительно можно было считать отважным поступком. Он собирался предстать перед одним из самых могущественных людей страны и сказать ему: «Товарищ генерал, я подозреваю вас в убийстве!» Конечно, это был самый крайний вариант, который рисовала Анатолию его разбушевавшаяся фантазия. В глубине души он знал, что вряд ли решится на это, но кто знает, как сложится ситуация?..
Троллейбус остановился. Посмотрев на часы, Анатолий понял, что прибыл намного раньше, чем было назначено.
«Может, прогуляться? – нерешительно подумал Анатолий. – Нет уж, раз приехал – нужно идти!» – скомандовал он себе и не спеша направился в сторону высотного здания старой постройки.
Подойдя к подъезду, Панфилов набрал код, дверь бесшумно отворилась. Краем глаза Анатолий заметил движение человека, стоявшего метрах в двадцати и одетого во все черное.
«Киллер!» – подумал Анатолий.
Он быстро захлопнул дверь и направился к лифту. Как ни странно, но дверцы лифта были открыты, словно ожидая входящего. Под барабанную дробь собственного пульса он зашел в кабину и нажал кнопку шестого этажа. Сквозь щель закрывающихся дверей он заметил, что человек, одетый во все черное, тоже вошел в подъезд.
«Все, мне конец!» – Кровь еще сильнее запульсировала в висках.
Не сознавая еще, зачем он это делает, Панфилов нажал на клавишу «стоп». Кабина остановилась.
Но что это? Где-то за стенками шахты вдруг послышался крик и возня.
«Что там происходит? – спросил сам себя замурованный в лифте Анатолий. – А впрочем, какая разница? Двум смертям не бывать!» – Рука бесстрашно нажала на кнопку «шесть», и дверцы стоявшего практически уже на нужном этаже лифта открылись.
Представшая перед глазами картина сильно озадачила. Озадачила, если не сказать больше…
– Красивый у тебя пистолет! – произнес Иван Ильич, улыбаясь. – «Вальтер», кажется?.. Не подскажешь, где сейчас можно достать такой?
– Я бы на вашем месте так не веселился! – ответил Артем. – Лучше расскажите, зачем вы разрушили мою семью, точнее – не зачем, а как! Зачем, я примерно знаю – мою жену вы с самого начала невзлюбили… А вот как вы это сделали, до сих пор не могу догадаться.
В подъезде послышался шум.
– Если это кто-то из ваших «шестерок», крикните им, чтобы не поднимались! – приказал Артем. – Иначе я убью вас сразу – без исповеди. А мне этого очень не хочется. Любопытство, знаете ли!
– Ты же прекрасно помнишь, – ответил Иван Ильич, – что из дому я выхожу без охраны, или забыл?..
– Инструкции за четыре года могли измениться, – парировал племянник. – Как знать, может, теперь вы настолько важная персона, что даже в туалет ходите с охраной, поэтому предупреждаю…
Договаривать угрозу не было необходимости, так как шум внизу стих.
– Вот видишь, – произнес находящийся под прицелом Иван Ильич. – Твои страхи совершенно напрасны, так что давай-ка лучше пройдем ко мне в квартиру и обо всем спокойно, без излишних эмоций поговорим.
Сказав это, генерал потянулся было к ручке дверного замка, но тут же был остановлен.
– Не двигаться! – закричал Артем.
Рука застыла на половине пути.
– Не двигаться, – еще раз предупредил Артем. – Еще одна такая выходка или резкое движение – и я сразу стреляю. Понятно?
– Понятно, понятно, – подтвердил Иван Ильич, опуская руку. – Ты только успокойся!
– Я успокоюсь только тогда, когда отправлю вас на тот свет!
– Можно хотя бы узнать – за что?
– Не надо паясничать! Вы же стреляный воробей и должны понимать, что раз я здесь с пистолетом в руке, значит, вы на чем-то прокололись. Наверняка сейчас ломаете голову – на чем, чтобы похитрее вы-крутиться. Не догадаетесь! Такой нелепейшей случайности даже вы не могли предусмотреть. Откуда вам было знать, что Борис – мой старый деловой партнер!
– Какой еще Борис? – Лицо генерала изобразило полное непонимание.
– Неубедительную тактику избрали! – мрачно заметил Артем. – Очень неубедительную. Когда интересовались своей тетей по имени Анна Павловна, наверняка играли получше!
Тут Артем заметил, как выражение лица генерала изменилось. «Понял, в чем дело. Решает, что делать дальше. Как только решит – наступит самый опасный момент… Зачем я ввязался в эту бесполезную дискуссию, нужно было кончать с ним сразу же. А теперь и злость куда-то улетучилась. Да и ведет он себя как-то странно. А смогу ли я убить его? Вот вопрос. Родственник все-таки…»
В этот самый момент сзади послышался шорох. Легкий, еле уловимый. «Не оборачиваться, не упускать цель из виду! – мысленно скомандовал себе Артем. – Человек так тихо ходить не может. Наверняка это кошка или собака. А главная опасность – вот она, впереди!..»
К своему удивлению, он увидел, что Иван Ильич смотрит мимо него полными ужаса глазами. Артем не успел ничего подумать, как генерал закричал:
– Нет, нет, отставить!..
Этот крик заставил Артема обернуться… Последнее, что он увидел, проваливаясь в небытие, – ослепительная вспышка и темный силуэт…
Как учили когда-то в одном весьма специализированном заведении, очнувшись, он не стал спешить открывать глаза. Сперва попытался прислушаться и понять, где он находится. Затем постарался убедиться в правильном функционировании конечностей, пошевелив пальцами рук и ног. К его удивлению, все было нормально. Когда он уже было собрался слегка приоткрыть глаза и оценить обстановку визуально, над ним прозвучал голос:
– Хватит изображать из себя убиенного! Поднимайся.
Артем открыл глаза и увидел над собой голову дяди, озаренную нимбом света красивой хрустальной люстры. Он догадался, что находится в квартире генерала Владимирова. Присев и опершись о пол руками, Артем осмотрелся. В квартире, кроме него и генерала, находилось еще два человека. Один из них был одет во все черное. Его лицо показалось ему знакомым.
«Тот, что приносил кассету!» – вспомнил Артем. – Наверное, именно он и «приголубил» меня в подъезде!"
– Ну, ты как, оклемался немного? – поинтересовался дядя.
– Да, – ответил племянник. – Что это было?
– Электрошок, – ответил тот. – Ты мог бы сейчас оказаться на том свете, если бы я не успел предупредить его… – Дядя кивнул в сторону человека в черном.
– Какое благородство! – язвительно заметил племянник.
– Смейся, смейся, – ответил Иван Ильич. – Вместо электрошокера в его руке мог быть пистолет. Витал бы ты сейчас, племянничек, среди облаков с крылышками за спиной!.. Хотя какие, к черту, крылышки, скорее всего варился бы в огненном котле. Ты ведь у нас далеко не ангел.
– Это смотря с кем сравнивать. Если с вами, то меня прямиком в рай нужно направлять – в самый центр райских садов.
– Отправишься, еще успеешь… Лучше расскажи, за что меня хотел отправить в том направлении?
Искренность, с которой были сказаны эти слова, слегка озадачила Артема. Впрочем, озадачила она не только его, но и тихо стоявшего у подоконника следователя Панфилова. Первоначальный шок от странных событий, разыгравшихся у него на глазах на шестом этаже, постепенно прошел, и Анатолий с нетерпением ожидал развязки.
Тем временем Артем, перебравшийся с пола на стул, услужливо подставленный ему человеком в черном, продолжал:
– Ответьте-ка лучше вы мне, откуда вам известно имя гадалки и ее адрес? Насколько помню – я этого вам не сообщал. Только не нужно говорить, что Анна Павловна действительно ваша родная и любимая тетушка. И заодно расскажите, ради чего вы разрушили мой брак? Ради собственной прихоти? Ради денег? Или, может, были какие-то особые причины, нам, смертным, непонятные?
– Да, – подтвердила рассказчица, – знаю прекрасно, что поступила с ними непорядочно… Но что делать, должна же я была немного позаботиться о себе…
Когда Анатолий Панфилов показал Юлии Шарапановой свое удостоверение, девушка удивленно присвистнула и сняла цепочку с двери. Панфилов вошел в дом и огляделся. Квартирка была неплохая, видно, что совсем недавно в ней сделан ремонт. Мебель вполне приличная. Вот только беспорядок вокруг, вещи навалены на спинку кресла, по столу разбросаны книги, многослойная пыль на телевизоре.
Как будто оглядев глазами гостя собственную квартиру, девушка немного покраснела:
– Извините, у меня бардак! Присаживайтесь.
– Благодарю, – ответил Анатолий и, расчистив пятачок от валявшихся на кожаном диванчике журналов, уселся.
– Кофе хотите? – спросила хозяйка.
– Нет, спасибо. Так вы, значит, и есть Юлия Шарапанова?
– Зовите меня просто Юля! Фамилия Шарапанова навевает на меня неприятные воспоминания. Это фамилия моего бывшего мужа, – объяснила Юля и нахмурилась.
– А почему вы не спрашиваете, зачем я к вам пришел? – немного озадаченно спросил ее Анатолий.
– Зачем спрашивать? Думаю, сами скажете…
– Логично. Расскажите, пожалуйста, где и при каких обстоятельствах вы познакомились с Анной Павловной Колесовой?
Говоря это, Анатолий внимательно следил за реакцией девушки на произнесенное им имя. Лицо девушки ничего не выразило.
– Я знала одного человека с таким именем-отчеством, – ответила она после секундного раздумья. – Вот только фамилию не назову! Да и виделись-то мы всего однажды.
– Где, не вспомните? – Задавая этот вопрос, Анатолий рассчитывал услышать в ответ: «В салоне красоты „Фэнтази“». Но услышал совсем другое.
– Мы виделись у нее дома! Адреса, к сожалению, не помню, но если потребуется найти этот дом, то, пожалуй, сумею отыскать его.
В том, что хозяйка квартиры говорит именно о Колесовой Анне Павловне, у Анатолия никаких сомнений не было. Важнее было то, как она говорит. В голосе собеседницы не появилось даже тени испуга или нервозности. Либо он имел в лице сидевшей напротив него девушки преступника с крепкими нервами, либо та была абсолютно непричастна к происшествию на мосту.
– А при каких обстоятельствах вы оказались у Анны Павловны дома? – задал свой очередной вопрос Анатолий.
– Ой, – усмехнулась Юля. – Это такая глупая история, даже не знаю, стоит ли она того, чтобы занимать ваше время.
– Стоит!
По опыту он уже знал, что, как правило, именно те истории, которые, по словам свидетелей, не стоило рассказывать, приносят следователю наибольшую пользу.
«Надо же! – подумал Анатолий. – Я уже записал ее из обвиняемых в свидетели! Ох и велика же сила женского обаяния!»
Тем временем обаятельная рассказчица начала свое повествование. Чем дольше слушал ее Анатолий, тем больше поражался тому, насколько, казалось бы, совершенно нормальные люди склонны верить в различные предсказания и пророчества. Впрочем, к концу рассказа он и сам уже был готов поверить в «судьбу». Но главное – он, кажется, начинал понимать, для чего Анна Павловна Колесова ломала комедию в косметическом салоне «Фэнтази», хотела своими глазами увидеть то, как клиентке по имени Юля Шарапанова делают маникюр «кукушка»…
Панфилов имел кое-какое представление о закулисной кухне гадалок и прорицателей. Если в среде политиков и бандитов существует такое понятие, как заказное убийство, то среди предсказателей судеб в последнее время стало практиковаться «заказное пророчество»… Спонсируют подобные трюки обычно богатые бизнесмены, желающие подшутить над друзьями либо «развести конкурентов на деньги». Схема действия довольно проста: под любым соусом заманить своего конкурента к гадалке и, вложив в уста вещуньи необходимые слова, заставить действовать того в соответствии со своими финансовыми интересами. Причем для большей убедительности заказанного шоу используется старый как мир прием: гадалке сообщается некоторое количество сведений из прошлого лоха конкурента – фактов, известных якобы только ему одному. Пораженный такой осведомленностью абсолютно незнакомого человека, лох и вправду готов поверить во что угодно, даже в то, что нужно срочно сворачивать свой бизнес и бежать за границу. Чем-то подобным наверняка промышляла и сброшенная с моста Анна Павловна Колесова.
"Если принять данную версию за основу, – размышлял Анатолий, – тогда очень легко понять, что делала погибшая в салоне «Фэнтази» в тот самый день, когда там была Юля. Она знакомилась с потенциальным клиентом, точнее, не с потенциальным, а с уже «заказанным» клиентом. Видимо, ей необходим был прямой контакт с Юлей, чтобы найти подходящие психологические ходы к сознанию своей будущей клиентки и ее супруга. Теперь остается только догадаться – ради чего старался сам заказчик. Что ему было нужно? Поссорить супругов Шарапановых?.. Вряд ли! Практика показывает, что почти за всеми подобными преступлениями стоят деньги. Деньги, деньги и еще раз деньги.
– Скажите, Юля, чем занимается ваш супруг? Простите, бывший супруг…
– У него своя фирма. Мазут, бензин, солярка, в общем, весь перечень нефтепродуктов.
"Опля! – обрадовался про себя Анатолий. – Нефтепродукты – это то, что надо. Это «горячо», очень «горячо».
– А вы людей, которые с ним имели дела, хорошо знали?..
– Некоторых хорошо, некоторых не очень… Вы, может быть, объясните мне, почему задаете эти вопросы? А то я уже почти час сижу, отвечаю на них, рассказываю всякие мистические истории и до сих пор даже не знаю зачем…
Капитан Панфилов на несколько мгновений погрузился в задумчивость. Интуиция подсказывала ему, что он может открыть девушке причину своего визита.
– Я расследую уголовное дело об убийстве Анны Павловны Колесовой.
Юля удивленно посмотрела на него:
– А за что ее убили?
– Это я и пытаюсь выяснить.
– Так, значит, вы меня подозреваете?
– Нет, – покачал головой Анатолий. – Просто по долгу службы я должен опросить всех, кто знал убитую.
В этот момент следователь обратил внимание на сложенные вместе ладони девушки, точнее, на кончики ее пальцев, на которых уже не было и следа от того знаменитого маникюра из яичной скорлупы.
– Где же ваша знаменитая «кукушка»? – спросил он.
– Что? – изумленно вскинула брови Юля.
– Я говорю про маникюр!
– Откуда вы знаете?
– Знать – это моя профессия, – отшутился следователь.
– А все-таки?
– В косметическом салоне «Фэнтази» мне сказали, что это ваш любимый вид маникюра, – ответил Анатолий.
– Вы уже и там побывали! – усмехнулась Юля. – Но зачем?..
– Потому что именно благодаря слову «кукушка» наша с вами встреча состоялась. Это слово перед смертью произнесла Анна Павловна Колесова, – объяснил Панфилов.
Девушка задумалась. Видно было, что она о чем-то напряженно размышляет. Анатолий попытался представить ход ее мыслей. Юля, конечно, удивилась тому, что гадалка перед смертью, вместо того чтобы по всем канонам криминального жанра назвать имя своего убийцы, произнесла глупое слово «кукушка». Но будучи при жизни яркой и нестандартной личностью, она и перед лицом смерти поступила нестандартно, назвав не имя своего убийцы, а имя его жертвы.
«А ведь она, Юля, и ее муж Артем, – озарило капитана, – наверняка и есть те самые жертвы, в которые метил убийца. Сбросив ненужного сообщника-свидетеля с моста, он лишь хотел заставить того замолчать навсегда. Откуда ему было знать, что Анна Павловна сумеет сказать перед смертью слово, давшее следствию верное направление?»
В том, что он движется в верном направлении, у капитана Панфилова сомнений не оставалось. Дело за малым: выудить из Юли информацию о друзьях, знакомых, прихлебателях и недоброжелателях.
– Юля, скажите, пожалуйста, кто мог желать зла вам и вашему мужу?
– У нашей бывшей семьи и у меня лично был и навсегда остается только один-единственный враг, родственник Артема, – твердо произнесла девушка. – Я вам все скажу…
– Фу, еле вырвалась! – Полина бросилась на сиденье машины, на ходу стаскивая с себя халат. – Ты не представляешь, скольких трудов мне стоило вырваться оттуда…
– Вижу, – ворчливо ответил Артем. – Но у меня через двадцать минут встреча…
– Извини, пожалуйста! – взмолилась Полина. – Я ведь не нарочно! Первый рабочий день сегодня – заставили «прописаться»…
– И как «прописка»?
– Нормально… Коллектив на первый взгляд вроде ничего! Даже не очень пьющий – тремя бутылками водки и бутылкой сухого ограничились. Для медицинских учреждений это ничтожно мало…
Тронувшись с места, Артем снова бросил взгляд на крыльцо здания, откуда только что выпорхнула Полина, и ядовито произнес:
– Смотри-ка, у тебя уже успел появиться поклонник. Какой-то рыжий усердно машет тебе рукой.
В ответ он услышал смех.
– Это не рыжий, а рыжая, – поправила его Полина.
– Не может быть!
– Очень даже может! Это женщина! Моя подруга Алла. Это она меня сюда устроила…
– Издалека от мужчины не отличишь, – удивился Артем, а затем, на мгновение задумавшись, добавил: – А я и не знал, что у тебя есть еще друзья.
– С Аллой мы дружим с самого детства. Впрочем, дружим – это слишком крепко сказано… Скорее, поддерживаем приятельские отношения. Она всегда относилась ко мне с симпатией. Старалась помочь, чем могла. Вот и сейчас помогла с работой…
– Может, лесбиянка? – заволновался Артем, скосив глаза на Полину.
– Ты что! У нее муж и двое детей… Правда, теперь она в разводе, а детей суд мужу присудил…
– Извини!.. Просто внешность у нее соответствующая: сутулая фигура в брюках и пиджаке, короткая стрижка, рыжие волосы и так далее…
– С фигурой ей действительно не повезло. Такую уже никакая «пластика» не поправит. А рыжая Алла только временно. Она перекрашивает волосы в зависимости от душевного состояния. Каких только цветов я не видела: белый, черный, фиолетовый и красный… Но человек она просто замечательный, добрый и отзывчивый. Как узнала, что я без работы осталась, сразу к себе пригласила…
– А что это за заведение?
– ИМИС, – ответила Полина и не без гордости добавила: – Сюда, между прочим, не так-то легко устроиться на работу!
– Ты не могла бы расшифровать, что означает «ИМИС», если, конечно, это не страшная военная тайна?!
– Нет, не тайна, – улыбнулась Полина. – ИМИС – это Институт медицинских исследований имени Семашко.
– И что же они тут исследуют?
– Все, что угодно… Хотя, если честно, я сама еще толком не знаю. Да мне, собственно, и знать не положено, мое дело – сидеть в архиве и разные умные книжки да папки выдавать.
– И сколько платят за такую работенку?
Полина назвала цифру, от которой у ее спутника поползли брови наверх.
– Ты что, шутишь? Разве можно за такие деньги работать? Уж лучше сидела бы дома…
– Это, между прочим, почти в два раза больше, чем то, что я получала в своей поликлинике, – слегка надулась Полина. – А насчет сидения дома – мы уже с тобой говорили. Я не хочу быть содержанкой, и больше, пожалуйста, об этом разговор не заводи…
Оба замолчали, почувствовав, что на этом разговор следует закончить, если они не хотят впервые за месяц поссориться. Лишь когда подъехали к улице, которая была нужна Артему, он, выходя из машины, заботливо проговорил:
– Я не буду глушить двигатель, чтобы ты не замерзла! – Получив в ответ нежную улыбку, подтверждавшую, что небольшой топорик войны зарыт в землю, Артем захлопнул дверцу и направился на поиски нужного дома.
Вынув из кармана записную книжку, Шарапанов еще раз внимательно взглянул на адрес. Странное дело, но этот адрес показался ему знакомым. Артем огляделся. Без сомнения, он здесь когда-то был.
– Вот тупица! – воскликнул Артем, хлопнув себя по лбу. – Это же то самое место, тот самый дом… Но как такое может быть, неужели Борисыч решился на глупый розыгрыш? Но как он узнал? А впрочем, что зря голову ломать? Нужно зайти в дом и все узнать…
Дверь оказалась запертой, да это была уже вовсе и не та дверь, что раньше. «Неужели перепутал дома?» – пронеслось у него в голове. Еще раз оглядевшись, он убедился, что это тот самый дом – дом, где живет гадалка. Точнее, жила… Железная дверь на входе, свежая краска на стенах и брусчатка под ногами подсказывали ему, что скорее всего у дома сменился владелец.
Артем нажал на кнопку звонка. Дверь ему открыл тот человек, с которым была назначена встреча, – Борис Борисович Моисеев.
Обменявшись рукопожатием, Борис и Артем направились в комнату. Там и следа не осталось от той скромной мебели, что запомнилась Артему. Его глазам предстал типичнейший кабинет чиновника средней руки. Запах краски и лака все еще витал в воздухе.
– Ну, как тебе мой новый офис? – спросил Борис, удовлетворенно похлопывая по компьютеру на столе.
– Так себе домишко! – ответил Артем. – Мог бы и получше что-нибудь откопать!
– Чтобы откопать получше, деньжат нужно побольше. А у меня их, к сожалению, с каждым днем все меньше и меньше… Вот и ты, наверное, по поводу денег приехал, так ведь?
– Честно говоря, да! – ответил Артем, усаживаясь в кресло. – Но в данный момент меня интересует другая вещь. Как давно твоя лавочка перебралась сюда, в этот дом?
– Ровно десять дней назад – видишь, даже ремонт не успели закончить…
– Вы взяли дом в аренду или купили?
– В аренду, конечно! Откуда деньги на покупку?.. Дом ведь почти в самом центре. Знаешь, сколько он стоит?
– А кто до вас здесь жил?
– Не знаю. Мы на этот дом напали совершенно случайно, через мою родственницу в Комитете по имуществу. Его хозяева то ли умерли, то ли уехали…
– Жаль, – покачал головой Артем. – Очень жаль.
– А что, тебе это очень нужно?
– Да не помешала бы некоторая информация. Здесь одно время жила женщина, которая сыграла в моей жизни довольно серьезную роль.
– Положительную или отрицательную?
– Это смотря с какой стороны посмотреть! – загадочно улыбнулся Артем.
– Эту женщину, случайно, зовут не Анна Павловна?
– Откуда ты знаешь?
– Три дня назад приезжал ее родственник на шикарном «Мерседесе». Зашел, осмотрелся по-хозяйски и спрашивает: где, говорит, моя любимая тетя Анна Павловна, куда вы ее дели? У меня прямо ноги подкосились!
– Почему же у тебя подкосились ноги? – удивился Артем.
– А то, что узнал я его, «родственника» этого, – округлив глаза, сказал Борис. – Владимиров это, Иван Ильич. Семнадцать лет назад он дело мое вел, тогда еще за валюту срок давали… Он мне и вколбасил пятилетку строгого режима. Капитаном он тогда был, сейчас, наверное, полковник, не меньше.
– Генерал, – поправил его Артем.
– Ты что, его тоже знаешь? – сочувственно проговорил Борис. – Он тебя тоже…
– Нет, не тоже… Он мой родной дядя!
– Ну и родственнички у тебя, однако. И ты с такими родственниками за свои деньги беспокоишься? А может, это ты его прислал, чтобы он меня пуганул как следует и я поскорее тебе долг вернул? Так я и без этого вернул бы…
– Прекрати чушь молоть! – огрызнулся Артем. – Неужели не видишь, что для меня самого это новость! Да еще какая!.. Вспомни, пожалуйста, как можно точнее все, что он говорил, все до последнего слова…
– Да он много и не говорил, – ответил Борис. – Спросил только, где его любимая тетка Анна Павловна. И все…
– А ведь я ему ее имени не называл, – раздумчиво произнес Артем.
– Что? – не расслышал Борис.
– Это я не тебе… Вспомни точно: больше он ни о чем не говорил?
– Нет, больше ни о чем… И вы меня в свои игры не впутывайте!..
– Никто тебя не впутывает, – раздраженно ответил Артем. – А за бесценную информацию спасибо! За это выплату долга я тебе откладываю на полгода.
Артем вышел на улицу и быстрым шагом направился к машине. Гнев кипел у него в груди, руки дрожали от злости, тело бил озноб. «Значит, Анна Павловна и мой любимый дядюшка были знакомы друг с другом. Значит, все это дурацкое колдовство и предсказания не более чем блеф! Значит, я полнейший идиот и ничтожество, с которым можно поступать как угодно… Так, значит? А вот мы посмотрим, так ли это… Посмотрим!.. Всего в жизни учесть невозможно, мой милый дядя! Разве мог ты предположить подобное случайное совпадение – нет, не мог… А должен был просчитать и это! Стареешь! Не пора ли на покой? Пора, пожалуй!.. Вот я тебе это и устрою. Вряд ли кто-нибудь посмеет заподозрить скорбящего племянника…»
Анатолий Панфилов ехал на троллейбусе тринадцатого маршрута и впервые в жизни мечтал о том, чтобы кончилось электричество или отвалились «рога», до того ему не хотелось идти на назначенную встречу. Шутка ли: его у себя дома будет принимать генерал госбезопасности. Встреча не из разряда «чаю попить», нет, встреча иного рода. Он, следователь Анатолий Николаевич Панфилов, станет задавать хозяину вопросы, а хозяин, он же генерал-лейтенант Владимиров Иван Ильич, вынужден будет на эти вопросы отвечать. И чем закончится вечер вопросов и ответов, предположить трудно. Наверное, поэтому он на всякий случай предупредил Валентину Глушенкову и ее мужа Аркадия, чтобы те сидели дома на телефоне и ждали его звонка. Если до десяти вечера он им не позвонит, то супругам надлежало действовать по обстановке.
Что такое «действовать по обстановке», ни Панфилов, ни его друзья толком не знали, да и что, собственно, можно предпринять в противовес действиям человека, обличенного практически безграничной властью? Скорее его уговор с друзьями был направлен на успокоение собственной нервной системы. Всегда легче совершать отважный поступок, если твои тылы прикрыты. А то, что собирался сделать капитан Панфилов, действительно можно было считать отважным поступком. Он собирался предстать перед одним из самых могущественных людей страны и сказать ему: «Товарищ генерал, я подозреваю вас в убийстве!» Конечно, это был самый крайний вариант, который рисовала Анатолию его разбушевавшаяся фантазия. В глубине души он знал, что вряд ли решится на это, но кто знает, как сложится ситуация?..
Троллейбус остановился. Посмотрев на часы, Анатолий понял, что прибыл намного раньше, чем было назначено.
«Может, прогуляться? – нерешительно подумал Анатолий. – Нет уж, раз приехал – нужно идти!» – скомандовал он себе и не спеша направился в сторону высотного здания старой постройки.
Подойдя к подъезду, Панфилов набрал код, дверь бесшумно отворилась. Краем глаза Анатолий заметил движение человека, стоявшего метрах в двадцати и одетого во все черное.
«Киллер!» – подумал Анатолий.
Он быстро захлопнул дверь и направился к лифту. Как ни странно, но дверцы лифта были открыты, словно ожидая входящего. Под барабанную дробь собственного пульса он зашел в кабину и нажал кнопку шестого этажа. Сквозь щель закрывающихся дверей он заметил, что человек, одетый во все черное, тоже вошел в подъезд.
«Все, мне конец!» – Кровь еще сильнее запульсировала в висках.
Не сознавая еще, зачем он это делает, Панфилов нажал на клавишу «стоп». Кабина остановилась.
Но что это? Где-то за стенками шахты вдруг послышался крик и возня.
«Что там происходит? – спросил сам себя замурованный в лифте Анатолий. – А впрочем, какая разница? Двум смертям не бывать!» – Рука бесстрашно нажала на кнопку «шесть», и дверцы стоявшего практически уже на нужном этаже лифта открылись.
Представшая перед глазами картина сильно озадачила. Озадачила, если не сказать больше…
– Красивый у тебя пистолет! – произнес Иван Ильич, улыбаясь. – «Вальтер», кажется?.. Не подскажешь, где сейчас можно достать такой?
– Я бы на вашем месте так не веселился! – ответил Артем. – Лучше расскажите, зачем вы разрушили мою семью, точнее – не зачем, а как! Зачем, я примерно знаю – мою жену вы с самого начала невзлюбили… А вот как вы это сделали, до сих пор не могу догадаться.
В подъезде послышался шум.
– Если это кто-то из ваших «шестерок», крикните им, чтобы не поднимались! – приказал Артем. – Иначе я убью вас сразу – без исповеди. А мне этого очень не хочется. Любопытство, знаете ли!
– Ты же прекрасно помнишь, – ответил Иван Ильич, – что из дому я выхожу без охраны, или забыл?..
– Инструкции за четыре года могли измениться, – парировал племянник. – Как знать, может, теперь вы настолько важная персона, что даже в туалет ходите с охраной, поэтому предупреждаю…
Договаривать угрозу не было необходимости, так как шум внизу стих.
– Вот видишь, – произнес находящийся под прицелом Иван Ильич. – Твои страхи совершенно напрасны, так что давай-ка лучше пройдем ко мне в квартиру и обо всем спокойно, без излишних эмоций поговорим.
Сказав это, генерал потянулся было к ручке дверного замка, но тут же был остановлен.
– Не двигаться! – закричал Артем.
Рука застыла на половине пути.
– Не двигаться, – еще раз предупредил Артем. – Еще одна такая выходка или резкое движение – и я сразу стреляю. Понятно?
– Понятно, понятно, – подтвердил Иван Ильич, опуская руку. – Ты только успокойся!
– Я успокоюсь только тогда, когда отправлю вас на тот свет!
– Можно хотя бы узнать – за что?
– Не надо паясничать! Вы же стреляный воробей и должны понимать, что раз я здесь с пистолетом в руке, значит, вы на чем-то прокололись. Наверняка сейчас ломаете голову – на чем, чтобы похитрее вы-крутиться. Не догадаетесь! Такой нелепейшей случайности даже вы не могли предусмотреть. Откуда вам было знать, что Борис – мой старый деловой партнер!
– Какой еще Борис? – Лицо генерала изобразило полное непонимание.
– Неубедительную тактику избрали! – мрачно заметил Артем. – Очень неубедительную. Когда интересовались своей тетей по имени Анна Павловна, наверняка играли получше!
Тут Артем заметил, как выражение лица генерала изменилось. «Понял, в чем дело. Решает, что делать дальше. Как только решит – наступит самый опасный момент… Зачем я ввязался в эту бесполезную дискуссию, нужно было кончать с ним сразу же. А теперь и злость куда-то улетучилась. Да и ведет он себя как-то странно. А смогу ли я убить его? Вот вопрос. Родственник все-таки…»
В этот самый момент сзади послышался шорох. Легкий, еле уловимый. «Не оборачиваться, не упускать цель из виду! – мысленно скомандовал себе Артем. – Человек так тихо ходить не может. Наверняка это кошка или собака. А главная опасность – вот она, впереди!..»
К своему удивлению, он увидел, что Иван Ильич смотрит мимо него полными ужаса глазами. Артем не успел ничего подумать, как генерал закричал:
– Нет, нет, отставить!..
Этот крик заставил Артема обернуться… Последнее, что он увидел, проваливаясь в небытие, – ослепительная вспышка и темный силуэт…
Как учили когда-то в одном весьма специализированном заведении, очнувшись, он не стал спешить открывать глаза. Сперва попытался прислушаться и понять, где он находится. Затем постарался убедиться в правильном функционировании конечностей, пошевелив пальцами рук и ног. К его удивлению, все было нормально. Когда он уже было собрался слегка приоткрыть глаза и оценить обстановку визуально, над ним прозвучал голос:
– Хватит изображать из себя убиенного! Поднимайся.
Артем открыл глаза и увидел над собой голову дяди, озаренную нимбом света красивой хрустальной люстры. Он догадался, что находится в квартире генерала Владимирова. Присев и опершись о пол руками, Артем осмотрелся. В квартире, кроме него и генерала, находилось еще два человека. Один из них был одет во все черное. Его лицо показалось ему знакомым.
«Тот, что приносил кассету!» – вспомнил Артем. – Наверное, именно он и «приголубил» меня в подъезде!"
– Ну, ты как, оклемался немного? – поинтересовался дядя.
– Да, – ответил племянник. – Что это было?
– Электрошок, – ответил тот. – Ты мог бы сейчас оказаться на том свете, если бы я не успел предупредить его… – Дядя кивнул в сторону человека в черном.
– Какое благородство! – язвительно заметил племянник.
– Смейся, смейся, – ответил Иван Ильич. – Вместо электрошокера в его руке мог быть пистолет. Витал бы ты сейчас, племянничек, среди облаков с крылышками за спиной!.. Хотя какие, к черту, крылышки, скорее всего варился бы в огненном котле. Ты ведь у нас далеко не ангел.
– Это смотря с кем сравнивать. Если с вами, то меня прямиком в рай нужно направлять – в самый центр райских садов.
– Отправишься, еще успеешь… Лучше расскажи, за что меня хотел отправить в том направлении?
Искренность, с которой были сказаны эти слова, слегка озадачила Артема. Впрочем, озадачила она не только его, но и тихо стоявшего у подоконника следователя Панфилова. Первоначальный шок от странных событий, разыгравшихся у него на глазах на шестом этаже, постепенно прошел, и Анатолий с нетерпением ожидал развязки.
Тем временем Артем, перебравшийся с пола на стул, услужливо подставленный ему человеком в черном, продолжал:
– Ответьте-ка лучше вы мне, откуда вам известно имя гадалки и ее адрес? Насколько помню – я этого вам не сообщал. Только не нужно говорить, что Анна Павловна действительно ваша родная и любимая тетушка. И заодно расскажите, ради чего вы разрушили мой брак? Ради собственной прихоти? Ради денег? Или, может, были какие-то особые причины, нам, смертным, непонятные?