Страница:
Всем хороша вила Саке, одно плохо: изображение на экране узкое. Словно смотришь через глазки-щелочки. Ну ничего, зато глубина резкости — просто фантастическая. Что ни говори: японская техника…
Вила Ракия, завесив лицо распущенными на волю косами, напевает в сохнущие волосы какую-то черногорскую песенку про юнака-кралевича из градишта Борача и чистит штуцер. Ловкие ручки скользят по черному металлу, сажа на пальчиках. Вила Джин вяжет темно-зеленый шарфик, сонно плавают спицы — петля к петле. Вила Виски спит наверху, в спальне, под кроватью. Я говорил ей тысячу раз: что ты чудишь, залезай вот сюда, под одеяла. Нет, она спит под кроватью. Все-таки необычная вила, эксклюзивная. Неудивительно: в моей коллекции она — дикарка. Изготовлена магами Болена Дойчина. Глядя на нее, меня пробирает колючая ревность: очень неплохо прорезаны глаза и ноздри, кожа бархатистая и главное — запах. Честно говоря, мне никак не удавалось сделать своих девчонок такими пахучими. Впрочем, это понятно: у Болена, должно быть, целый институт парфюмеров состоит на службе.
Но давайте-ка смотреть на экран. Саке уже снижается, ловко маневрируя среди древесных верхушек, — шшшш… мягко вошла в облако ветвей, прицепилась к стволу. Тихо поползла вниз — камера, пометавшись немного, снова сфокусировалась… Какие-то темные точки внизу, под деревом… Ага, любопытно. Саке знает, что хозяину интересно посмотреть на такое: четыре чудаковатых человечка быстро бегут по траве, распустив переливчатые полы черных плащей, подняв на плечи странные носилки — какие-то глухие ящики с прорезями, запечатанными желтым воском. Понимаю: это боевые осы в контейнерах. Команда Куруяда приступила к следующему этапу зачистки местности. Теперь они будут блокировать посторонний мониторинг. В частности, мой.
Дурачки. Они думают, я буду отслеживать ситуацию посредством волшебных пчел? Впрочем, откуда Куруяду знать, что операция «Купальня» давно рассекречена. И что я уже послал в окрестности Вручьего ручья одну из лучших своих разведчиц. Ее не заблокируешь боевыми осами, хе-хе…
Наконец «комсомольцы» бросили ношу — один отошел в сторону и встал на дозоре; трое других принялись зарывать ящик в землю, маскируя кусками дерна. Работали стремительно, видимо, не обошлось без утилитарной магии — только лезвия кинжалов мелькают, да комья разлетаются по траве. Наконец все четыре ящика были успешно зарыты в грунт — на поверхности остались лишь наспех закамуфлированные верхние крышки с наглухо запечатанными щелями. Переглянувшись, «комсомольцы» спрятали кинжалы и синхронно бросились прочь.
— Они что, забыли снять печати? А как эти насекомые твари вылетят в нужный момент? — лениво поинтересовался я, обернув голову к престарелому жрецу по прозвищу Би-Джей. Старичок, облаченный в довольно стильный белый скандинавский свитер с толстым воротником под самый подбородок, поморщился:
— Все просто, повелитель. Сейчас осам еще рано вылетать. А воск — сладкий. Осы грызут его изнутри. Количество воска рассчитано точно на три часа. Через три часа насекомые будут на свободе и начнут действовать.
— Часовой механизм! — улыбнулся я. — Неглупо. А почему ящики разного размера? А один вообще белый?
— Осы сидят только в одной колоде, повелитель, — пояснил Би-Джей. Сделал паузу, хрустнул кусочком фруктового сахара, отхлебнул чай из зеленоватого стеклянного сосуда, позвякивавшего в тяжеленном подстаканнике из черненого серебра. Пожевав губами, добавил: — Осы вылетят и первым делом сожрут лакомые печати на трех других ящиках. А оттуда полезут серебристые цикады, засвистит, вылетая под давлением, сжатый ветер-суховей.
— Цикады — от Стожара. Туман — от Мокоши… А от Дажьбога что?
— Дажьбог не будет следить, ему лень, — лаконично ответствовал Би-Джей и горделиво замолк, посасывая сахарный слиточек.
Вила Саке меж тем бесшумно спустилась по сосновому стволу и утонула в траве: нижнюю половину экрана закрыло колыхание узких зеленоватых теней.
— Ой, опять комса появилась! — воскликнул я. — Глядите, целая ячейка.
Около дюжины подмастерьев Куруяда быстро и деловито двигались по лесу к берегу ручья. Там, где на невысоком, но довольно обрывистом берегу в небо торчало несколько длиннющих сосновых мачт, парни остановились. Поколыхались на ветру полами плащей, покивали друг другу черными кудрявыми головами и разошлись. Каждому досталось по сосне.
— Не понимаю, — признался я. — Они что, красят деревья?
Насколько мне видно, «комсомольцы» принялись мазать старые стволы небольшими темными кисточками — в самом низу, у земли.
— Заговаривают, — пояснил Би-Джей и отхлебнул дополнительно. — Видать, им нужно, чтобы стволы упали. В нужное время.
— И в нужном направлении, — добавил я. Ну конечно, десять сосен должны упасть через ручей. Верхушками на другой берег… Как десять мостиков.
— Десять молотов, повелитель! — вежливо поправил старый жрец. Он уже долил себе чаю из хрустального самовара и теперь помешивал сахарин позолоченной ложицей. — Поэтично выражаясь, мой повелитель, в данном случае древесный ствол — это как бы длинная рукоять, на конце которой — тяжкий молот. Сегодня на закате десять смертоносных молотов ударят по несчастным Катоминым дружинникам…
— Но ведь… такая высота! — удивился я. — Разве дивы не разобьются насмерть?
— Строго говоря, они мертвы уже давно, — улыбнулся как всегда парадоксальный Би-Джей. — А если серьезно — им наплевать. Живучие.
— Ой, смотрите! — Карий глаз Ракии выглянул сквозь водопад влажных ореховых струек. — Бр-р, как страшно. Это же тролли, настоящие тролли!
Да. Они шли спокойно, не таясь, — огромные, заплывшие жиром, заросшие косматой шерстью. Рыхлые складки колышутся на бедрах, многослойные животы отвисают чуть не до колен — поверх набедренных повязок. Желтые глазки прячутся под набухшими лбами, тяжелые ковши нижних челюстей изредка отвисают, издавая утробный храп. Вот один — особенно хорош, большой, черная шкура в седых искрах, несет на плече трехметровую палицу с острым крюком на конце. Король красоты. Видимо, главарь.
Признаться, я даже немного притих у экрана — отчаянно сражаясь с приступами тошноты. Конечно, эти парни без доспехов. Конечно, они не так ужасны, как бронированные дивы унгуннской кавалерии… Однако — все равно: холод вдоль позвоночника. Таких запросто не проймешь…
— Стрелы не берут дивью шкуру, — будто прочитав мои мысли, задумчиво озвучил Би-Джей. — Только копьем, господа. Только копьем…
— Или рогатиной, — возразила Ракия. — Да и мечом, думаю, можно.
— Мечом весьма небеспечно. — Би-Джей закатил красноватые глаза. — Слишком клинок короткий, а у него лапа в полторы сажени длиной. Ты его колешь, а он махнул — и голова долой. На расстоянии надо, копьем. Уж вы поверьте моему опыту.
Ракия блеснула глазками, но промолчала. А я усмехнулся. Можно подумать, будто ты, старый пень, хоть раз ходил на дива с копьем. Небось, всю жизнь состоял при божественном начальстве, ветеран кабинетных кампаний. Коридорный воитель.
Между тем на экране продолжалось шоу про крупных приматов. Дивы… дружно полезли на сосны. Как кинг-конги на нью-йоркские небоскребы — чинно так, с чувством собственного достоинства. Самое забавное, что топоры они при этом держали в зубах.
Десять сосен — десять обезьян. Твари ползли размеренно и сноровисто — через несколько минут жирные монстры уже почти скрылись там, в вышине, в ветвях, окружавших верхушки сосен. Камера двинулась вверх: солнце пропылало в объектив концентрическими кольцами, на фоне слепящего неба они казались теперь странными наростами на стволах — впрочем, если не знать заранее, ни за что не обратишь внимания.
«Комсомольцы», проследив за обезьянами, еще немного побегали меж деревьев, занимаясь всякой ерундой. То кору ножиком проткнут, то веточку заломят. Наконец им это надоело — внезапно, по-прежнему не говоря друг другу ни слова, разом бросились из-под сосен к обрывистому берегу и… посыпались в воду. Один за другим, как морские пехотинцы. Прямо в плащах Плюх! Плюх! Плюх! Дюжина плюхов, пена и муть — и вот двенадцать блестящих черных точек-голов целенаправленно движутся к дальнему берегу. Ну-ну. Ребята движутся и рассекают волны.
Плывут. Куда ж им плыть? Я приблизил топографическую карту местности, заботливо вышитую вилой Ракией на белоснежном рушнике. Угу, все очень просто: Вручий ручей пересекает оперативный квадрат почти строго горизонтально, волоча свои тепловатые воды с запада на восток. Таким образом, водная преградушка делит зону «альфа» на две равные части. В нижней (южной) части произрастает сосновый лес, и у самой воды торчат роковые сосны, чьи верхушки уже облюбованы жирными дивами. Здесь же установлены источники искусственных помех — сосуды с насекомыми и сжатым суховеем.
Заметим, что ручей — это, в сущности, никакой не ручей, а настоящая речушка шириной метров полста. Поэтому длины падающих с южного берега исполинских сосен едва хватает, чтобы сидящий на верхушке див перекинулся на противоположный бережок. Туда, где в северной половине карты возвышается Трещатов холм — абсолютно безлесый и довольно уродливый горб на теле Залесья.
Как я понимаю, именно на этом горбе (а точнее, на его южном склоне, примыкающем к ручью) и будет обустроен девичий праздник с хороводами. Людишки облепят холм со всех сторон. Метанку подвезут с севера (там к холму подходит грунтовая дорожка от Властова), проведут на самую вершину — чтобы все видели посадникову красавицу-дочку в роскошном праздничном уборе. На топе холма девицу затащат внутрь охраняемого периметра — здесь принцесса красоты будет возжигать ритуальный костер.
Потом бедняжку заставят спуститься по южному склону с вершины к самой воде (опять-таки по охраняемому коридорчику, проделанному в ликующей толпе). Тут Метанка обязана метнуть в речушку первый праздничный веночек — и сразу вслед за ним полетят сотни других, заранее заготовленных девичьих венков. Если я правильно расшифровал планы Куруяда, именно в этот миг на головы Метанкиных охранников посыпятся сосны, увешанные вместо шишек жирными злобными монстрами.
…Так-так, ну наконец-то — я нетерпеливо потянулся в кресле: «комсомольцы» пересекли речушку вплавь и теперь бодро, гуськом, выбегают на северный берег — мокрые, какие-то тощие; плащи прилипли и блестят от влаги. Куда теперь? Ого, на вершину? Это зачем — физическая нагрузка, чтоб согреться?
— Скажите Саке, пусть движется за ними следом, — приказал я Би-Джею; впрочем, старику не пришлось отрывать иссохший зад от кресла: программа «HeroBuilder» справилась без нашего вмешательства. На экране бегло мигнула надпись «Order 315: Auto Movement, Follow — H.B.[18]», и Саке, вынырнув из густой травы, ловкой кошечкой скользнула следом за «комсомольцами».
Когда чуждые парни взбежали на вершину Трещатова холма, вила-диверсант F6 Саке как раз перелетала Вручий ручей — низенько-низенько, по-над водою. Она отставала от юных чародеев метров на сто пятьдесят. Поэтому, преодолев вершину и начав спуск с противоположной стороны горба, «комсомольцы» исчезли из поля зрения. «Warning: Follow Mode Target Lost — F6[19]» — немедля вспыхнула и раздраженно замигала оранжевая заметка вверху экрана. Электронный мозг, управлявший моей вилой, среагировал мгновенно и решительно: «Order 316: Turbo Kickdown Up! — H.B.»[20]. Жестко ускорившись, Саке с легким гудением взмыла от самой воды — вверх, под облака!
Довольно рискованный маневр, поморщился я: могут засечь… Впрочем, обошлось без неприятностей — поднявшись на солидную высоту, незамеченная Саке снова нащупала видоискателем черную дюжину в мокрых плащах. Рассредоточившись по северному склону холма (с каждой стороны властовской дороги по шестеро), парни… снова закопошились в траве. Точно — роют ямы. Теперь-то зачем?
Скоро я понял, зачем. Камера дернулась вбок, резко прихватывая зумом что-то совсем маленькое, едва различимое на горизонте… «New Hostile Object Found, Please Confirm Current Target — F6»[21], — запросила Саке, и мудрая программа без колебаний ответила: «Order 317: Zoom New Object, Be Primary Target — H.B.»[22]. (Забавный диалог, ухмыльнулся я: как быстро Боленов софт нашел общий язык с моими девчонками… И чудно. Теперь у меня гораздо меньше головной боли: не надо лично отвечать на глупые вопросы.)
Маленькая диверсантка послушно вгляделась своими щелочками в удаленный объект на горизонте: изображение на экране надвинулось…
— Телега! — насмешливо фыркнула Ракия. — Обычная телега. Тоже мне враждебный объект, ха-ха.
Старый возница, украшенный длиннющей серо-желтой бородой, со скучающим видом потряхивал поводьями. Пара истощенных лошаденок едва волокла ветхую повозку, груженную огромными черными пнями — каждый толщиной с большую бочку. Я насчитал три штуки. Видимо, недавно выкорчеваны — на обрубках кореньев еще болтаются комья земли. Ни дать ни взять пожилой землепашец только что расчистил в лесу место для новой делянки… Интересно только, что за богатырь помог ему выдернуть из земли таких гигантов?
— М-да, мой повелитель, — брюзгливо прогундосил Би-Джей. — Как мы можем наблюдать, даже волшебный распорядитель Болена Дойчина допускает ошибки. Принял обычную телегу за атакующую колесницу?
— Не торопись, старина, — хмыкнул я. — Ты погляди на возницу.
Наблюдательная вила как раз поддала резкости, высветив старческую физиономию возницы на весь экран. Искусственно укрупненное изображение бешено запрыгало — но самое главное уже замечено. М-да… Би-Джей покраснел и почесал затылок: не находя, что сказать, полез за словом в дырявый карман.
— Гм, господа, это уникально… — подала голос сонная Джин (даже ее заинтересовала картинка на экране). — Глядите: борода седая, а брови — черные.
То-то и оно, поежился я. Переодетый «комсомолец». И груз, видать, необычный. Разумеется, пытливый «HeroBuilder» уже задался этим вопросом. «Order 318: Scan Target Load: Psi, Techno, Bio — H.B.»[23], — скомандовал он, и на экране быстренько защелкали, сменяя друг друга, цветные фильтры сквозного зрения: хоп! Пси-сканирование сразу выделило очаги слабой интенсивности — пара зеленоватых искр расцвели из глубины двух колод: должно быть, зелье. Техно-сканер, помигав оранжево-желто-коричневыми контурами, отработал безрезультатно. Зато биосенсорика едва не перегрелась: вау! Огромная туша — она спрятана в пне, как в гробу! «Primary Id: Object Type MUD680 „Afiddiv Asbourgois“ +++1 UNIT(S) FOUND»[24], — с гордостью сообщила Саке. И добавила через мгновение: «Status: Asleep»[25].
Дикий, экзотический ужас движется по дороге, спрятанный в прогнивших колодах. Мохнатый ужас спит, он дремлет во власти гипноза. Но точно в установленное время он проснется и вылезет из пня наружу. Вот такие подарочки везут к девичьему празднику. Ага, ну конечно — вон и вторая телега появилась на горизонте, за ней — третья…
И вдруг — тревога!
Экран вмиг сделался ядовито-розовым; изображение померкло и задергалось Вила Саке судорожно крутанулась в воздухе, внезапно срываясь в штопор: камера завертелась вместе с хозяйкой — и деревья внизу, на земле, тоже закружились, приближаясь с бешеной скоростью…
— Что такое? Что с ней? Сбили?!
ALARM! ALARM! ALARM![26] — однообразно и тупо мигают на экране жирные багровые буквы; ничего не понятно. Ракия вскочила, отбрасывая волосы с лица, инстинктивно сжала в руках черную махину штуцера… Бах! Это Би-Джей уронил стакан на ковер — подстаканник, звеня, отлетел под журнальный столик.
«ALARM! ALARM! ALARM! FORCEFUL PSI-EMITTER FOUND![27] — наконец разродилась Саке (бедная девочка — летит вниз головой да еще не забывает слать депеши начальству). — ALARM! MOVING PSI-EMITTING OBJECT ON GROUND! LOSING HEIGHT, ORIENTATION»[28].
— Очень сильный источник магической силы, — пробормотал Би-Джей, желтея от страха — У девчонки плавятся крылья.
— И мозги. — Я скрипнул зубами. — Еще минута, и я подумаю, что пришел сам Чурила…
«ALARM! ALARM! ALARM! ASK FOR BACKOFF — F6»[29], — в голос завопила несчастная Саке, кувыркаясь в облаках.
«Order 319: Bakoff Denied, Urgent Search Psi-Emitting Object. — H.B.»[30] — мгновенно и жестко среагировала программа Болена. Ну надо же! Этот компутер совсем не жалеет моих агентов!
Героическая девочка молча переломила себя в полете — завизжали крылья, захлопали, поспешно лопаясь, несущие перепонки, — наконец, выровняв камеру, направила ее четко вниз — туда, где по северному берегу Вручего ручья не спеша двигался стройный, сухощавый, прекрасно одетый и еще довольно молодой волшебник в матово-черном плаще с узорчатой вышивкой тусклого серебра.
— Триста мегагерц через коромысло! — выдохнул я, мгновенно ужасаясь и самой по себе развязной походке волшебника, и бледному высокому лбу, и греческому носу, и козлиной бородке. — Это ж маэстро Куруяд собственной персоной!
Вила-камикадзе умирала, но выполняла приказ: жестко удерживая лицо Куруяда в зазуммированном видоискателе, она с безбашенной скоростью неслась вниз, к земле. Экран из розового сделался нежно-оранжевым; бах! от перегрева нежно запели горящие стабилизаторы на лодыжках, затем — оглушительный звук! — лопнула лямочка школьного ранца; весь запас оружия бедной Саке, бешено вертясь, желтым пятном ушел вниз, к земле. Девочка еще трепыхалась, пытаясь погасить скорость падения. Еще с минуту она может вести репортаж, осознал я. Еще минуту.
И тут мы увидели, что Куруяд остановился. Его изображение, уже раздвоенное и размытое, замерло как черная статуя на нежно-зеленом травяном фоне… Вдруг волшебник вынул из-под плаща руку…
Вы видели, видели?! Будто что-то уронил? Мигнуло на солнце — монета? алмаз? Я замер…
В тот самый миг, когда блестящая искорка, падая, коснулась травы…
Куруяд исчез.
Я точно помню: камера Саке взорвалась чуть позже, секунды через четыре. Целых четыре мгновения на экране зеленел внезапно опустевший луг. Волшебник просто испарился.
Раз, два, три, четыре — и бах! — экран погас. Еще через десять секунд обгоревшее тельце самовилы номер 6 обрушилось в реку — на мелководье, неподалеку от того самого места, где только что находился неприятельский чародей.
— Пошлите Перцовку, пусть эвакуирует обломки, — молвил я, помолчав немного. Жаль, конечно, девчонку. Ничего, я оживлю ее чуть позже. А сначала: кто-нибудь может объяснить, что произошло с Куруядом?
— Очень ценная информация, — кивнул я. — Ракия, отбери у него сахар. А теперь, уважаемый Плиний Секунд, я жду подробностей.
— Вот опять сахар забрали. Я ведь старый человек, повелитель! Мне нужны калории… — обиженно засопел служитель моего культа. — А насчет «Яблочек» — разве не понятно? У старших сварожьих жрецов есть любимая навычка — перемещаться в пространстве благодаря великому Горносталеву перстню. Говорят, этот древний перстень достался Сварогу от самого Белеса, когда Перкунас впервые пришел на могилу Бальдура, чтобы выяснить у слепого сторожа, с каких пор…
— Предысторию не надо, — быстро заметил я. — По сути вещай.
— Вот сперва сами спросят, а потом обрывают… А суть Горносталева перстня в том, что он — сборный, складной. Состоит из главного кольца и нескольких меньших колец. Главное кольцо прозывается «Яблонька», а меньшие колечки суть «Яблочки». Яблочко от яблоньки недалеко катится, отсюда мораль…
— Прошу вещать конкретнее. Куда исчез Куруяд?
— Вот я и говорю, повелитель: Куруяд улетел к «Яблоньке». Если, к примеру, поместить главное кольцо в парадной зале нашего дворца, а меньшие кольца в других комнатах, то можно из комнаты в комнату вмиг перекидываться — будто по воздуху. И ногами ходить не надо…
— Телепортация, что ли?
— Ну… вроде того. Депортация. Вот Куруяд кинул себе под ноги колечко-«Яблочко» — а значит, он теперь с этого места в любой миг может перекинуться обратно, к «Яблоньке». Даже если эта яблонька за много верст находится.
— А… обратно может? От «Яблоньки» — обратно к «Яблочку»? — прошептала изумленная Ракия.
— В любой миг. Дайте, пожалуйста, сахару мне.
— Подай ему, Ракия. — Я кивнул. Угу. Получается, Куруяд установил «внешнее» кольцо Горносталева перстня на берегу Вручего ручья… И тут же, не теряя времени даром, телепортировался обратно — туда, где находится база, то бишь «Яблонька».
— А колечко-то? — Ракия снова заморгала глупыми янтарными глазками. — Никак в толк не возьму, любый володарь… Меньшое-то колечко так и осталось в траве лежать? Отчего же Куруяд его оставил?
— Для того чтобы вернуться через несколько часов, — терпеливо улыбнулся я. — Когда сюда прибудет Метанка с телохранителями, он снова переместится от базы-«Яблоньки» в точку, где находится «Яблочко». И — хоп! очутится за спинами телохранителей! В двух шагах от тщательно охраняемой девицы. Правильно, старина?
Би-Джей дважды кивнул, сосредоточенно хрустя желтыми зубами по сахарной голове.
— И схватит Метанку? — ужаснулась Ракия.
— Точно. Если Куруяд охватит ее руками, они будут считаться единым целым с точки зрения процессов телепортации. Куруяд улетит обратно к «Яблоньке» и прихватит с собой барышню. Со стороны это будет выглядеть так: из воздуха соткался мужик в черном, подбежал к девице — и оба исчезли в сей же миг. Короче, как в сказке.
— Страшная сказка, — вздохнула вила Джин, поднимая от спиц спокойный взгляд крупных выпуклых бесцветных глаз.
— А как мы можем помешать Куруяду? — Ракия умоляюще сложила ручки. — Скажи мне, любый володарь? Уничтожить кольцо-«яблочко»?
— Можно отыскать это кольцо прямо сейчас, потом разрезать на две части и положить обломки на расстоянии нескольких шагов друг от друга… — мечтательно закатив глазенки, произнес добряк Би-Джей. — Когда Куруяд захочет перекинуться от «Яблоньки» к разрезанному «Яблочку», его попросту…
— Разорвет на части! — воскликнула Ракия, очи ее увлажнились от радости. Я поморщился:
— Теоретически ты прав, старина. Можно выкрасть «Яблочко» и разрезать его на части. Мы уничтожим Куруяда, и это, бесспорно, неплохой результат.
Я потянулся к коробке с сигарами.
— Однако… есть еще более хитрый вариант. Надо не просто убить Куруяда, а опозорить его перед всем народом. Обнажить его коварные планы. Показать всему миру, что именно Чурилин верховный жрец похищает невинных девушек. Для этого необходимо, чтобы Куруяд телепортировался в точку «Яблочка» живым и невредимым. Чтобы подбежал к Метанке и схватил. И вот тут нужно заморозить ситуацию. Не дать подлому колдуну улететь обратно к «Яблоньке». Чтобы гад остался на месте преступления, у всех на виду. А для этого достаточно лишь…
— Уничтожить не «Яблочко», а, наоборот, саму «Яблоньку»! — завизжала Ракия, вмиг заливаясь краской от гордости за себя, такую догадливую. И вдруг снова погрустнела. — Но как мы найдем главное кольцо? Как узнать, где растет «Яблонька»?
— Это несложно, хотя рискованно, — сказал я, протягивая руку к гильотинке для сигар. — Достаточно лишь…
Нет, мне не удалось закончить мысль.
Дверь комнаты тихонько приоткрылась, и просунулась темноволосая курчавая головка с огромными масличными глазами — испуганными, как у котенка. Самая молоденькая, свежевыдуманная вилочка Уза, маленькая гречаночка с легким запахом аниса в волосах… Вила-аналитик, еще неопытная, но с огромными способностями к обучению. Милочка, не бойся. Хозяин не страшный…
— Любезнейший деспот, мне было велено узнать, и я узнала… — прошелестел трепетный голос. — Я узнала, что было велено…
— Брр. О чем ты, Узи?
— Вчера мне поручили узнать… — Уза тряхнула головкой, намереваясь, видимо, взять себя в руки; голосок зазвучал потверже: — Я узнала, что за сутки до вашего восхождения на трон, примерно около полудня, на пси-энергетической карте мира были зарегистрированы мощные очаговые возмущения. Произошло странное событие, любезнейший деспот: некий примечательный обмен энергией. Неизвестно откуда появились пять ранее не существовавших психических центров очень большой мощности…
Вила Ракия, завесив лицо распущенными на волю косами, напевает в сохнущие волосы какую-то черногорскую песенку про юнака-кралевича из градишта Борача и чистит штуцер. Ловкие ручки скользят по черному металлу, сажа на пальчиках. Вила Джин вяжет темно-зеленый шарфик, сонно плавают спицы — петля к петле. Вила Виски спит наверху, в спальне, под кроватью. Я говорил ей тысячу раз: что ты чудишь, залезай вот сюда, под одеяла. Нет, она спит под кроватью. Все-таки необычная вила, эксклюзивная. Неудивительно: в моей коллекции она — дикарка. Изготовлена магами Болена Дойчина. Глядя на нее, меня пробирает колючая ревность: очень неплохо прорезаны глаза и ноздри, кожа бархатистая и главное — запах. Честно говоря, мне никак не удавалось сделать своих девчонок такими пахучими. Впрочем, это понятно: у Болена, должно быть, целый институт парфюмеров состоит на службе.
Но давайте-ка смотреть на экран. Саке уже снижается, ловко маневрируя среди древесных верхушек, — шшшш… мягко вошла в облако ветвей, прицепилась к стволу. Тихо поползла вниз — камера, пометавшись немного, снова сфокусировалась… Какие-то темные точки внизу, под деревом… Ага, любопытно. Саке знает, что хозяину интересно посмотреть на такое: четыре чудаковатых человечка быстро бегут по траве, распустив переливчатые полы черных плащей, подняв на плечи странные носилки — какие-то глухие ящики с прорезями, запечатанными желтым воском. Понимаю: это боевые осы в контейнерах. Команда Куруяда приступила к следующему этапу зачистки местности. Теперь они будут блокировать посторонний мониторинг. В частности, мой.
Дурачки. Они думают, я буду отслеживать ситуацию посредством волшебных пчел? Впрочем, откуда Куруяду знать, что операция «Купальня» давно рассекречена. И что я уже послал в окрестности Вручьего ручья одну из лучших своих разведчиц. Ее не заблокируешь боевыми осами, хе-хе…
Наконец «комсомольцы» бросили ношу — один отошел в сторону и встал на дозоре; трое других принялись зарывать ящик в землю, маскируя кусками дерна. Работали стремительно, видимо, не обошлось без утилитарной магии — только лезвия кинжалов мелькают, да комья разлетаются по траве. Наконец все четыре ящика были успешно зарыты в грунт — на поверхности остались лишь наспех закамуфлированные верхние крышки с наглухо запечатанными щелями. Переглянувшись, «комсомольцы» спрятали кинжалы и синхронно бросились прочь.
— Они что, забыли снять печати? А как эти насекомые твари вылетят в нужный момент? — лениво поинтересовался я, обернув голову к престарелому жрецу по прозвищу Би-Джей. Старичок, облаченный в довольно стильный белый скандинавский свитер с толстым воротником под самый подбородок, поморщился:
— Все просто, повелитель. Сейчас осам еще рано вылетать. А воск — сладкий. Осы грызут его изнутри. Количество воска рассчитано точно на три часа. Через три часа насекомые будут на свободе и начнут действовать.
— Часовой механизм! — улыбнулся я. — Неглупо. А почему ящики разного размера? А один вообще белый?
— Осы сидят только в одной колоде, повелитель, — пояснил Би-Джей. Сделал паузу, хрустнул кусочком фруктового сахара, отхлебнул чай из зеленоватого стеклянного сосуда, позвякивавшего в тяжеленном подстаканнике из черненого серебра. Пожевав губами, добавил: — Осы вылетят и первым делом сожрут лакомые печати на трех других ящиках. А оттуда полезут серебристые цикады, засвистит, вылетая под давлением, сжатый ветер-суховей.
— Цикады — от Стожара. Туман — от Мокоши… А от Дажьбога что?
— Дажьбог не будет следить, ему лень, — лаконично ответствовал Би-Джей и горделиво замолк, посасывая сахарный слиточек.
Вила Саке меж тем бесшумно спустилась по сосновому стволу и утонула в траве: нижнюю половину экрана закрыло колыхание узких зеленоватых теней.
— Ой, опять комса появилась! — воскликнул я. — Глядите, целая ячейка.
Около дюжины подмастерьев Куруяда быстро и деловито двигались по лесу к берегу ручья. Там, где на невысоком, но довольно обрывистом берегу в небо торчало несколько длиннющих сосновых мачт, парни остановились. Поколыхались на ветру полами плащей, покивали друг другу черными кудрявыми головами и разошлись. Каждому досталось по сосне.
— Не понимаю, — признался я. — Они что, красят деревья?
Насколько мне видно, «комсомольцы» принялись мазать старые стволы небольшими темными кисточками — в самом низу, у земли.
— Заговаривают, — пояснил Би-Джей и отхлебнул дополнительно. — Видать, им нужно, чтобы стволы упали. В нужное время.
— И в нужном направлении, — добавил я. Ну конечно, десять сосен должны упасть через ручей. Верхушками на другой берег… Как десять мостиков.
— Десять молотов, повелитель! — вежливо поправил старый жрец. Он уже долил себе чаю из хрустального самовара и теперь помешивал сахарин позолоченной ложицей. — Поэтично выражаясь, мой повелитель, в данном случае древесный ствол — это как бы длинная рукоять, на конце которой — тяжкий молот. Сегодня на закате десять смертоносных молотов ударят по несчастным Катоминым дружинникам…
— Но ведь… такая высота! — удивился я. — Разве дивы не разобьются насмерть?
— Строго говоря, они мертвы уже давно, — улыбнулся как всегда парадоксальный Би-Джей. — А если серьезно — им наплевать. Живучие.
— Ой, смотрите! — Карий глаз Ракии выглянул сквозь водопад влажных ореховых струек. — Бр-р, как страшно. Это же тролли, настоящие тролли!
Да. Они шли спокойно, не таясь, — огромные, заплывшие жиром, заросшие косматой шерстью. Рыхлые складки колышутся на бедрах, многослойные животы отвисают чуть не до колен — поверх набедренных повязок. Желтые глазки прячутся под набухшими лбами, тяжелые ковши нижних челюстей изредка отвисают, издавая утробный храп. Вот один — особенно хорош, большой, черная шкура в седых искрах, несет на плече трехметровую палицу с острым крюком на конце. Король красоты. Видимо, главарь.
Признаться, я даже немного притих у экрана — отчаянно сражаясь с приступами тошноты. Конечно, эти парни без доспехов. Конечно, они не так ужасны, как бронированные дивы унгуннской кавалерии… Однако — все равно: холод вдоль позвоночника. Таких запросто не проймешь…
— Стрелы не берут дивью шкуру, — будто прочитав мои мысли, задумчиво озвучил Би-Джей. — Только копьем, господа. Только копьем…
— Или рогатиной, — возразила Ракия. — Да и мечом, думаю, можно.
— Мечом весьма небеспечно. — Би-Джей закатил красноватые глаза. — Слишком клинок короткий, а у него лапа в полторы сажени длиной. Ты его колешь, а он махнул — и голова долой. На расстоянии надо, копьем. Уж вы поверьте моему опыту.
Ракия блеснула глазками, но промолчала. А я усмехнулся. Можно подумать, будто ты, старый пень, хоть раз ходил на дива с копьем. Небось, всю жизнь состоял при божественном начальстве, ветеран кабинетных кампаний. Коридорный воитель.
Между тем на экране продолжалось шоу про крупных приматов. Дивы… дружно полезли на сосны. Как кинг-конги на нью-йоркские небоскребы — чинно так, с чувством собственного достоинства. Самое забавное, что топоры они при этом держали в зубах.
Десять сосен — десять обезьян. Твари ползли размеренно и сноровисто — через несколько минут жирные монстры уже почти скрылись там, в вышине, в ветвях, окружавших верхушки сосен. Камера двинулась вверх: солнце пропылало в объектив концентрическими кольцами, на фоне слепящего неба они казались теперь странными наростами на стволах — впрочем, если не знать заранее, ни за что не обратишь внимания.
«Комсомольцы», проследив за обезьянами, еще немного побегали меж деревьев, занимаясь всякой ерундой. То кору ножиком проткнут, то веточку заломят. Наконец им это надоело — внезапно, по-прежнему не говоря друг другу ни слова, разом бросились из-под сосен к обрывистому берегу и… посыпались в воду. Один за другим, как морские пехотинцы. Прямо в плащах Плюх! Плюх! Плюх! Дюжина плюхов, пена и муть — и вот двенадцать блестящих черных точек-голов целенаправленно движутся к дальнему берегу. Ну-ну. Ребята движутся и рассекают волны.
Плывут. Куда ж им плыть? Я приблизил топографическую карту местности, заботливо вышитую вилой Ракией на белоснежном рушнике. Угу, все очень просто: Вручий ручей пересекает оперативный квадрат почти строго горизонтально, волоча свои тепловатые воды с запада на восток. Таким образом, водная преградушка делит зону «альфа» на две равные части. В нижней (южной) части произрастает сосновый лес, и у самой воды торчат роковые сосны, чьи верхушки уже облюбованы жирными дивами. Здесь же установлены источники искусственных помех — сосуды с насекомыми и сжатым суховеем.
Заметим, что ручей — это, в сущности, никакой не ручей, а настоящая речушка шириной метров полста. Поэтому длины падающих с южного берега исполинских сосен едва хватает, чтобы сидящий на верхушке див перекинулся на противоположный бережок. Туда, где в северной половине карты возвышается Трещатов холм — абсолютно безлесый и довольно уродливый горб на теле Залесья.
Как я понимаю, именно на этом горбе (а точнее, на его южном склоне, примыкающем к ручью) и будет обустроен девичий праздник с хороводами. Людишки облепят холм со всех сторон. Метанку подвезут с севера (там к холму подходит грунтовая дорожка от Властова), проведут на самую вершину — чтобы все видели посадникову красавицу-дочку в роскошном праздничном уборе. На топе холма девицу затащат внутрь охраняемого периметра — здесь принцесса красоты будет возжигать ритуальный костер.
Потом бедняжку заставят спуститься по южному склону с вершины к самой воде (опять-таки по охраняемому коридорчику, проделанному в ликующей толпе). Тут Метанка обязана метнуть в речушку первый праздничный веночек — и сразу вслед за ним полетят сотни других, заранее заготовленных девичьих венков. Если я правильно расшифровал планы Куруяда, именно в этот миг на головы Метанкиных охранников посыпятся сосны, увешанные вместо шишек жирными злобными монстрами.
…Так-так, ну наконец-то — я нетерпеливо потянулся в кресле: «комсомольцы» пересекли речушку вплавь и теперь бодро, гуськом, выбегают на северный берег — мокрые, какие-то тощие; плащи прилипли и блестят от влаги. Куда теперь? Ого, на вершину? Это зачем — физическая нагрузка, чтоб согреться?
— Скажите Саке, пусть движется за ними следом, — приказал я Би-Джею; впрочем, старику не пришлось отрывать иссохший зад от кресла: программа «HeroBuilder» справилась без нашего вмешательства. На экране бегло мигнула надпись «Order 315: Auto Movement, Follow — H.B.[18]», и Саке, вынырнув из густой травы, ловкой кошечкой скользнула следом за «комсомольцами».
Когда чуждые парни взбежали на вершину Трещатова холма, вила-диверсант F6 Саке как раз перелетала Вручий ручей — низенько-низенько, по-над водою. Она отставала от юных чародеев метров на сто пятьдесят. Поэтому, преодолев вершину и начав спуск с противоположной стороны горба, «комсомольцы» исчезли из поля зрения. «Warning: Follow Mode Target Lost — F6[19]» — немедля вспыхнула и раздраженно замигала оранжевая заметка вверху экрана. Электронный мозг, управлявший моей вилой, среагировал мгновенно и решительно: «Order 316: Turbo Kickdown Up! — H.B.»[20]. Жестко ускорившись, Саке с легким гудением взмыла от самой воды — вверх, под облака!
Довольно рискованный маневр, поморщился я: могут засечь… Впрочем, обошлось без неприятностей — поднявшись на солидную высоту, незамеченная Саке снова нащупала видоискателем черную дюжину в мокрых плащах. Рассредоточившись по северному склону холма (с каждой стороны властовской дороги по шестеро), парни… снова закопошились в траве. Точно — роют ямы. Теперь-то зачем?
Скоро я понял, зачем. Камера дернулась вбок, резко прихватывая зумом что-то совсем маленькое, едва различимое на горизонте… «New Hostile Object Found, Please Confirm Current Target — F6»[21], — запросила Саке, и мудрая программа без колебаний ответила: «Order 317: Zoom New Object, Be Primary Target — H.B.»[22]. (Забавный диалог, ухмыльнулся я: как быстро Боленов софт нашел общий язык с моими девчонками… И чудно. Теперь у меня гораздо меньше головной боли: не надо лично отвечать на глупые вопросы.)
Маленькая диверсантка послушно вгляделась своими щелочками в удаленный объект на горизонте: изображение на экране надвинулось…
— Телега! — насмешливо фыркнула Ракия. — Обычная телега. Тоже мне враждебный объект, ха-ха.
Старый возница, украшенный длиннющей серо-желтой бородой, со скучающим видом потряхивал поводьями. Пара истощенных лошаденок едва волокла ветхую повозку, груженную огромными черными пнями — каждый толщиной с большую бочку. Я насчитал три штуки. Видимо, недавно выкорчеваны — на обрубках кореньев еще болтаются комья земли. Ни дать ни взять пожилой землепашец только что расчистил в лесу место для новой делянки… Интересно только, что за богатырь помог ему выдернуть из земли таких гигантов?
— М-да, мой повелитель, — брюзгливо прогундосил Би-Джей. — Как мы можем наблюдать, даже волшебный распорядитель Болена Дойчина допускает ошибки. Принял обычную телегу за атакующую колесницу?
— Не торопись, старина, — хмыкнул я. — Ты погляди на возницу.
Наблюдательная вила как раз поддала резкости, высветив старческую физиономию возницы на весь экран. Искусственно укрупненное изображение бешено запрыгало — но самое главное уже замечено. М-да… Би-Джей покраснел и почесал затылок: не находя, что сказать, полез за словом в дырявый карман.
— Гм, господа, это уникально… — подала голос сонная Джин (даже ее заинтересовала картинка на экране). — Глядите: борода седая, а брови — черные.
То-то и оно, поежился я. Переодетый «комсомолец». И груз, видать, необычный. Разумеется, пытливый «HeroBuilder» уже задался этим вопросом. «Order 318: Scan Target Load: Psi, Techno, Bio — H.B.»[23], — скомандовал он, и на экране быстренько защелкали, сменяя друг друга, цветные фильтры сквозного зрения: хоп! Пси-сканирование сразу выделило очаги слабой интенсивности — пара зеленоватых искр расцвели из глубины двух колод: должно быть, зелье. Техно-сканер, помигав оранжево-желто-коричневыми контурами, отработал безрезультатно. Зато биосенсорика едва не перегрелась: вау! Огромная туша — она спрятана в пне, как в гробу! «Primary Id: Object Type MUD680 „Afiddiv Asbourgois“ +++1 UNIT(S) FOUND»[24], — с гордостью сообщила Саке. И добавила через мгновение: «Status: Asleep»[25].
Дикий, экзотический ужас движется по дороге, спрятанный в прогнивших колодах. Мохнатый ужас спит, он дремлет во власти гипноза. Но точно в установленное время он проснется и вылезет из пня наружу. Вот такие подарочки везут к девичьему празднику. Ага, ну конечно — вон и вторая телега появилась на горизонте, за ней — третья…
И вдруг — тревога!
Экран вмиг сделался ядовито-розовым; изображение померкло и задергалось Вила Саке судорожно крутанулась в воздухе, внезапно срываясь в штопор: камера завертелась вместе с хозяйкой — и деревья внизу, на земле, тоже закружились, приближаясь с бешеной скоростью…
— Что такое? Что с ней? Сбили?!
ALARM! ALARM! ALARM![26] — однообразно и тупо мигают на экране жирные багровые буквы; ничего не понятно. Ракия вскочила, отбрасывая волосы с лица, инстинктивно сжала в руках черную махину штуцера… Бах! Это Би-Джей уронил стакан на ковер — подстаканник, звеня, отлетел под журнальный столик.
«ALARM! ALARM! ALARM! FORCEFUL PSI-EMITTER FOUND![27] — наконец разродилась Саке (бедная девочка — летит вниз головой да еще не забывает слать депеши начальству). — ALARM! MOVING PSI-EMITTING OBJECT ON GROUND! LOSING HEIGHT, ORIENTATION»[28].
— Очень сильный источник магической силы, — пробормотал Би-Джей, желтея от страха — У девчонки плавятся крылья.
— И мозги. — Я скрипнул зубами. — Еще минута, и я подумаю, что пришел сам Чурила…
«ALARM! ALARM! ALARM! ASK FOR BACKOFF — F6»[29], — в голос завопила несчастная Саке, кувыркаясь в облаках.
«Order 319: Bakoff Denied, Urgent Search Psi-Emitting Object. — H.B.»[30] — мгновенно и жестко среагировала программа Болена. Ну надо же! Этот компутер совсем не жалеет моих агентов!
Героическая девочка молча переломила себя в полете — завизжали крылья, захлопали, поспешно лопаясь, несущие перепонки, — наконец, выровняв камеру, направила ее четко вниз — туда, где по северному берегу Вручего ручья не спеша двигался стройный, сухощавый, прекрасно одетый и еще довольно молодой волшебник в матово-черном плаще с узорчатой вышивкой тусклого серебра.
— Триста мегагерц через коромысло! — выдохнул я, мгновенно ужасаясь и самой по себе развязной походке волшебника, и бледному высокому лбу, и греческому носу, и козлиной бородке. — Это ж маэстро Куруяд собственной персоной!
Вила-камикадзе умирала, но выполняла приказ: жестко удерживая лицо Куруяда в зазуммированном видоискателе, она с безбашенной скоростью неслась вниз, к земле. Экран из розового сделался нежно-оранжевым; бах! от перегрева нежно запели горящие стабилизаторы на лодыжках, затем — оглушительный звук! — лопнула лямочка школьного ранца; весь запас оружия бедной Саке, бешено вертясь, желтым пятном ушел вниз, к земле. Девочка еще трепыхалась, пытаясь погасить скорость падения. Еще с минуту она может вести репортаж, осознал я. Еще минуту.
И тут мы увидели, что Куруяд остановился. Его изображение, уже раздвоенное и размытое, замерло как черная статуя на нежно-зеленом травяном фоне… Вдруг волшебник вынул из-под плаща руку…
Вы видели, видели?! Будто что-то уронил? Мигнуло на солнце — монета? алмаз? Я замер…
В тот самый миг, когда блестящая искорка, падая, коснулась травы…
Куруяд исчез.
Я точно помню: камера Саке взорвалась чуть позже, секунды через четыре. Целых четыре мгновения на экране зеленел внезапно опустевший луг. Волшебник просто испарился.
Раз, два, три, четыре — и бах! — экран погас. Еще через десять секунд обгоревшее тельце самовилы номер 6 обрушилось в реку — на мелководье, неподалеку от того самого места, где только что находился неприятельский чародей.
— Пошлите Перцовку, пусть эвакуирует обломки, — молвил я, помолчав немного. Жаль, конечно, девчонку. Ничего, я оживлю ее чуть позже. А сначала: кто-нибудь может объяснить, что произошло с Куруядом?
* * *
— Он оставил «Яблочко» и ушел, — невозмутимо ответствовал ветхий жрец Би-Джей. — Ушел обратно, к «Яблоньке».— Очень ценная информация, — кивнул я. — Ракия, отбери у него сахар. А теперь, уважаемый Плиний Секунд, я жду подробностей.
— Вот опять сахар забрали. Я ведь старый человек, повелитель! Мне нужны калории… — обиженно засопел служитель моего культа. — А насчет «Яблочек» — разве не понятно? У старших сварожьих жрецов есть любимая навычка — перемещаться в пространстве благодаря великому Горносталеву перстню. Говорят, этот древний перстень достался Сварогу от самого Белеса, когда Перкунас впервые пришел на могилу Бальдура, чтобы выяснить у слепого сторожа, с каких пор…
— Предысторию не надо, — быстро заметил я. — По сути вещай.
— Вот сперва сами спросят, а потом обрывают… А суть Горносталева перстня в том, что он — сборный, складной. Состоит из главного кольца и нескольких меньших колец. Главное кольцо прозывается «Яблонька», а меньшие колечки суть «Яблочки». Яблочко от яблоньки недалеко катится, отсюда мораль…
— Прошу вещать конкретнее. Куда исчез Куруяд?
— Вот я и говорю, повелитель: Куруяд улетел к «Яблоньке». Если, к примеру, поместить главное кольцо в парадной зале нашего дворца, а меньшие кольца в других комнатах, то можно из комнаты в комнату вмиг перекидываться — будто по воздуху. И ногами ходить не надо…
— Телепортация, что ли?
— Ну… вроде того. Депортация. Вот Куруяд кинул себе под ноги колечко-«Яблочко» — а значит, он теперь с этого места в любой миг может перекинуться обратно, к «Яблоньке». Даже если эта яблонька за много верст находится.
— А… обратно может? От «Яблоньки» — обратно к «Яблочку»? — прошептала изумленная Ракия.
— В любой миг. Дайте, пожалуйста, сахару мне.
— Подай ему, Ракия. — Я кивнул. Угу. Получается, Куруяд установил «внешнее» кольцо Горносталева перстня на берегу Вручего ручья… И тут же, не теряя времени даром, телепортировался обратно — туда, где находится база, то бишь «Яблонька».
— А колечко-то? — Ракия снова заморгала глупыми янтарными глазками. — Никак в толк не возьму, любый володарь… Меньшое-то колечко так и осталось в траве лежать? Отчего же Куруяд его оставил?
— Для того чтобы вернуться через несколько часов, — терпеливо улыбнулся я. — Когда сюда прибудет Метанка с телохранителями, он снова переместится от базы-«Яблоньки» в точку, где находится «Яблочко». И — хоп! очутится за спинами телохранителей! В двух шагах от тщательно охраняемой девицы. Правильно, старина?
Би-Джей дважды кивнул, сосредоточенно хрустя желтыми зубами по сахарной голове.
— И схватит Метанку? — ужаснулась Ракия.
— Точно. Если Куруяд охватит ее руками, они будут считаться единым целым с точки зрения процессов телепортации. Куруяд улетит обратно к «Яблоньке» и прихватит с собой барышню. Со стороны это будет выглядеть так: из воздуха соткался мужик в черном, подбежал к девице — и оба исчезли в сей же миг. Короче, как в сказке.
— Страшная сказка, — вздохнула вила Джин, поднимая от спиц спокойный взгляд крупных выпуклых бесцветных глаз.
— А как мы можем помешать Куруяду? — Ракия умоляюще сложила ручки. — Скажи мне, любый володарь? Уничтожить кольцо-«яблочко»?
— Можно отыскать это кольцо прямо сейчас, потом разрезать на две части и положить обломки на расстоянии нескольких шагов друг от друга… — мечтательно закатив глазенки, произнес добряк Би-Джей. — Когда Куруяд захочет перекинуться от «Яблоньки» к разрезанному «Яблочку», его попросту…
— Разорвет на части! — воскликнула Ракия, очи ее увлажнились от радости. Я поморщился:
— Теоретически ты прав, старина. Можно выкрасть «Яблочко» и разрезать его на части. Мы уничтожим Куруяда, и это, бесспорно, неплохой результат.
Я потянулся к коробке с сигарами.
— Однако… есть еще более хитрый вариант. Надо не просто убить Куруяда, а опозорить его перед всем народом. Обнажить его коварные планы. Показать всему миру, что именно Чурилин верховный жрец похищает невинных девушек. Для этого необходимо, чтобы Куруяд телепортировался в точку «Яблочка» живым и невредимым. Чтобы подбежал к Метанке и схватил. И вот тут нужно заморозить ситуацию. Не дать подлому колдуну улететь обратно к «Яблоньке». Чтобы гад остался на месте преступления, у всех на виду. А для этого достаточно лишь…
— Уничтожить не «Яблочко», а, наоборот, саму «Яблоньку»! — завизжала Ракия, вмиг заливаясь краской от гордости за себя, такую догадливую. И вдруг снова погрустнела. — Но как мы найдем главное кольцо? Как узнать, где растет «Яблонька»?
— Это несложно, хотя рискованно, — сказал я, протягивая руку к гильотинке для сигар. — Достаточно лишь…
Нет, мне не удалось закончить мысль.
Дверь комнаты тихонько приоткрылась, и просунулась темноволосая курчавая головка с огромными масличными глазами — испуганными, как у котенка. Самая молоденькая, свежевыдуманная вилочка Уза, маленькая гречаночка с легким запахом аниса в волосах… Вила-аналитик, еще неопытная, но с огромными способностями к обучению. Милочка, не бойся. Хозяин не страшный…
— Любезнейший деспот, мне было велено узнать, и я узнала… — прошелестел трепетный голос. — Я узнала, что было велено…
— Брр. О чем ты, Узи?
— Вчера мне поручили узнать… — Уза тряхнула головкой, намереваясь, видимо, взять себя в руки; голосок зазвучал потверже: — Я узнала, что за сутки до вашего восхождения на трон, примерно около полудня, на пси-энергетической карте мира были зарегистрированы мощные очаговые возмущения. Произошло странное событие, любезнейший деспот: некий примечательный обмен энергией. Неизвестно откуда появились пять ранее не существовавших психических центров очень большой мощности…