Молчанова Ирина. Дорога в небо

Ирина Молчанова
Дорога в небо

   Моей семье.
   Моей маме – лучшей на свете.
   Спасибо за счастливое детство!
   Будь всегда со мной!

Глава 1
Счастье в квадрате

   «Лето – это счастье, а каникулы – это счастье в квадрате или даже в кубе», – размышлял Руслан, сидя на заднем сиденье черной «Волги».
   Занятия в школе закончились и зацвели яблони. На даче его ждала любимая бабушка.
   – Руслан, закрой окно, надует, – в который раз, оборачиваясь к нему, строго сказала мать.
   – А мне совсем не дует, – возразил Руслан, прислоняясь носом к запотевшему стеклу.
   – Я сказала, закрой окно! – начиная сердиться, приказала мать и, нервно щелкнув зажигалкой, прикурила сигарету.
   Отец укоризненно посмотрел на мать, и только тогда Руслан с сожалением закрыл маленькую щелочку, через которую в душный салон проникал свежий воздух, так приятно трепавший волосы.
   Мальчику совсем не хотелось, чтобы родители ругались из-за него, они и так это делали слишком часто. Отец даже несколько раз уходил из дома. Правда, потом возвращался. Но Руслан очень боялся, что однажды тот покинет их навсегда. Хоть отец и говорил ему: «Будь сильным, будь мужчиной, не показывай своих чувств, как девчонка», – случалось, что ночью, когда никто не видел, зарывшись лицом в подушку, Руслан плакал. Только об этом никто не знал. О таком не рассказывают… Игрушкам можно, они никому не проболтаются, но он был уже достаточно взрослым, чтобы хранить свои тайны молча.
   А тайн у него было много! И самая великая тайна жила по соседству, и звали ее красивейшим именем на свете – Даша.
   Мальчик мечтательно улыбнулся. Его подружка два дня назад уехала на дачу, и он был уверен, с нетерпением ждала его, как и обещала в письме. Они не виделись с зимних каникул, потому что на весенних он подхватил ветрянку и целую неделю, пятнистый, как далматинец, просидел дома.
   – Гляди, Русик, вон бабушка вышла тебя встречать, – сказал папа, обернувшись к нему и ласково потрепав по белокурым волосам. Мать тоже обернулась, но тут же нахмурилась.
   – Нужно тебя подстричь, волосы уже в глаза лезут.
   – Вовсе не лезут, – возразил Руслан, безрезультатно дергая за ручку двери.
   – Подожди, остановимся! – прикрикнула мать, устало вздыхая.
   Он уже давно усвоил урок: маме лучше не перечить, не приставать к ней с играми и вопросами. К папе можно, он не показывает, что его это раздражает, а мама хочет лишь одного: чтобы ее оставили в покое.
   Лидия Прокофьевна крепко обняла внука и, придерживая за плечи, повела в дом, откуда доносился восхитительный аромат пирогов. Пушистый толстяк Мурзик развалился на подоконнике, он то и дело сжимал лапку в мягкий кулачок и нехотя покусывал его, с удовольствием жмуря большие желтые глаза.
   Руслан протянул руку, но тут же получил сильный удар лапой.
   Кот приподнялся на локте, прижал уши – глаза стали злые-презлые.
   – Не тронь его, голубчик, он же злющий как черт.
   – Почему?
   – Не знаю, миленький, садись вот сюда, – указала бабушка на его любимое местечко у окошка.
   – А Васька где?
   Васька был любимцем Руслана. Сколько раз мальчик просил родителей позволить забрать Ваську в город, но мама говорила: «Шерсть, грязь, насекомые», – и упоминала еще множество отговорок, которые ему казались сущим пустяком. Отец был не против Васьки, но мать строго-настрого запретила приводить в квартиру животных. Поэтому своего любимца Руслан видел только во время школьных каникул.
   Бабушка придвинула к нему поднос с теплыми пирожками и, сложив на груди руки, улыбнулась.
   – Какой же ты худенький, мой бедный мальчик, что ж они тебя не кормят совсем, – запричитала Лидия Прокофьевна, как бывало всякий раз, когда он переступал порог ее уютного, наполненного светом и теплом, домика.
   Бабушка присела напротив мальчика и налила в небольшую белую кружку молока. На ней изображались два медвежонка. В лапках они держали по сердечку, а сверху была надпись «Love». Руслан был на седьмом небе от счастья, когда получил такой подарок от подружки.
   Мама быстро раскладывала продукты в холодильник. Она не любила сюда приезжать. Со свекровью отношения не сложились, поэтому мама старалась никогда здесь не задерживаться.
   В дверях появился отец с сумками.
   – Сынок, вы сколько побудете? – спросила у него бабушка.
   Руслан заметил, какими взглядами обменялись родители, и откусил пирожок.
   Лидия Прокофьевна, совсем как отец, не показывая виду, лишь улыбнулась и погладила его по голове.
   – Кушай, миленький, кушай, в городе такого не увидишь.
   – Бросьте, – махнула рукой мама, – сейчас в городе есть все, что душе угодно… и пирожков таких – на каждом углу.
   Старушка поджала губы и подлила ему из банки молока.
   – Пей сливочки, пей.
   Отец сделал матери незаметный для бабушки знак, они вышли за дверь, откуда спустя несколько минут послышалась ругань.
   Мальчику неожиданно стало неудобно перед бабушкой за родителей, но выразить словами он это не мог, поэтому молча пил молоко.
   Лидия Прокофьевна еще ближе подвинула к нему тарелку с румяными пирожками.
   – Кушай, мой хороший.
   Руслан запихал в рот еще один пирожок и вскочил с места. Ему хотелось поскорее отыскать своего любимца.
   – Куда же ты? – разволновалась бабушка.
   – Ваську искать!
   Лидия Прокофьевна схватилась за сердце.
   – Присядь, Руслан, присядь, миленький.
   – Но… но я…
   Бабушка подошла и положила руки ему на плечи.
   – Нету Васьки здесь.
   – Как это?! А где же он? Бабушка, ты ведь не отдала никому моего Ваську?
   – Нет-нет, что ты! – Она крепко обняла его. – Миленький, Ваську машина задавила.
   Руслан вырвался из ее объятий.
   – Машина?! – повысил он голосок. – Он ведь жив, правда?
   – Нет, милый, Васька погиб, но…
   – Сказала все-таки! – В дверях появилась мама, она уперла руки в боки и сердито смотрела на Лидию Прокофьевну. – Я просила ведь, русским языком говорила…
   – Таня, тише… – попытался вмешаться отец.
   – Тише, громче, теперь уже не важно, не язык, а помело. Говорила я не расстраивать его, нет, нужно было как обухом по голове!
   – А что же, обманывать теперь? – пробормотала бабушка.
   – Все, сказала и сказала! – хлопнул в ладоши отец. – Он уже большой, пусть знает правду.
   – Да где он там большой! – всплеснула руками мама.
   – Он Ваську поискать хотел, чего же его теперь искать, – бормотала бабушка.
   – Дожила до таких лет, а соображения нет!
   – Таня, ты перегибаешь! – Отец схватил маму за руку. – Это всего лишь кот, не нужно устраивать из этого трагедию!
   «Всего лишь кот», – горестно повторил про себя Руслан и никем не замеченный выскользнул за дверь.
   Веранду заливал солнечный свет, в воздухе пахло цветами, высаженными бабушкой возле дома. Всюду порхали бабочки, жужжал шмель, а из дома доносилась сердитая перепалка родителей. Изредка несколько слов вставляла бабушка, но ее как будто никто не слышал.
   На глаза навернулись слезы. Мальчик сбежал по лесенке, прошел по выложенной камнем дорожке до сарая и вытащил свой старенький велосипед.
   Некогда ярко-голубая краска выгорела на солнце, где-то облупилась, багажник погнулся. Когда Руслан заговаривал о новом велосипеде, отец хмурился, потом внимательно рассматривал старенький и говорил: «Можно с годик и на этом покататься», а мама отмахивалась и приговаривала: «Лучше к школе что-нибудь купить». Так было и с игрушками, родители редко покупали то, что ему действительно хотелось. Когда он просил солдата, мама ему подарила мягкого зайчика, а когда у папы просил танк, он принес машинку. Не то чтобы ему не нравились зайчики с машинками, просто на тот момент ему хотелось солдата с танком, но родители, особенно мама, считали, что игрушки должны быть обязательно добрыми, а лучше – развивающими.
   Руслан съехал с небольшой горки, на которой стоял бабушкин домик, выкрашенный желтой краской, в окружении зелени и высоких подсолнухов, и открыл калитку.
   Приколоченная к забору крышка из-под консервов, вырезанная в виде стрелки еще его дедом в годы Второй мировой войны, указывала на юг. Она издавала протяжный звук всякий раз, когда ветер разворачивал ее.
   Мальчику всегда казалось, что это не простая стрелка, а волшебная. И если поехать туда, куда она указывает, непременно случится что-то хорошее.
   Но только не сегодня. Потому что даже самое великое счастье не заставило бы его забыть о смерти друга.
   Руслан с таким трудом три года назад уговорил маму позволить жить бездомному серенькому котенку в их городской квартире, пока не наступят каникулы. У него получилось, он привез Ваську на дачу, где бабушка с радостью приняла его. Она совсем не сердилась, что кота нужно кормить и от него много длинной шерсти на кроватях, а с улыбкой трепала Ваську за ушком, когда тот разбрасывал ее клубки ниток по полу.
   Каждые каникулы Руслан приезжал в гости и первым делом разыскивал своего кота. Васька был ласковым, не царапался, когда его брали на руки, даже позволял Даше одевать себя в платья для кукол.
   Мальчик подумать не мог на зимние каникулы, что видит своего любимца в последний раз. Тогда мама выпила на Новый год лишнего и, в очередной раз поругавшись с бабушкой, сорвала злость на Ваське за то, что тот разбил бокал с шампанским. Она пинком выгнала его на улицу в снег, в холод. Отец не вмешался, а самого Руслана отправили пораньше спать. Даже подарки не позволили развернуть. Наутро пришлось уехать, и Ваську он так и не увидел.
   Мама сказала: «У нас нет времени разыскивать глупого кота!» – а папе нужно было на работу, поэтому он не стал возражать. Бабушка после, конечно, написала письмо, что Васька нашелся и с ним все в порядке, но у мальчика на душе было неспокойно из-за того, что он не попрощался с другом.
   Руслан переместил взгляд с руля в наклейках от жвачек туда, куда указывала стрелка, и поехал в другую сторону.

Глава 2
Прощальная фотография

   Под раскидистым деревом мальчик слез с велосипеда, спрятал его в кустах, а сам присел на небольшую деревяшку и удобно облокотился о могучий ствол дуба.
   Наперебой пели птицы, усыпляюще шелестели листья, издали доносился шум водопада. Руслан закрыл глаза. Это было его место. Впервые пять лет назад его сюда привела бабушка. И он сразу влюбился в насыщенную зелень, в аромат сочной травы и полевых цветов, в прохладу от водопада.
   Сила старого дуба успокаивала, под веселое чириканье птиц забывались невзгоды, игры стрекоз вызывали улыбку, а плеск воды погружал в приятную дрему. И не сон и не явь – что-то промежуточное, мир, где можно помечтать.
   В его мирке не было родителей, были, но не с ним, а далеко – в городе. В его сокровенных мечтах он жил с бабушкой – тут, на даче. В солнечном домике, окруженном яркими подсолнухами. Жил с ласковым Васькой и даже со злодеем Мурзиком.
   Мальчик хотел бы никогда не возвращаться в черно-белый город, где яркими были лишь витрины магазинов, где на каждой понравившейся игрушке ценник, глядя на который родители говорят: «Дорого». Одно лишь слово, но такое страшное и несправедливое. Оно рушило мечты и похищало из мира яркие краски, а городу, шумному, пыльному, где на каждом шагу валяются фантики и обертки от чего-то вкусного – городу все равно. Там много одинаковых людей, безразличных и сердитых. Они толкаются, ругаются, пьют из банок, а после, как сами же учат, не несут до урны, а бросают мусор в кусты.
   На даче совсем не так, тут каждый друг друга знает, тут не ходят с непроницаемыми лицами, а если кто-то и ругается, то потом обязательно мирится. Кругом царит гармония, много улыбок, добрые шутки и множество ярких цветов. Не тех, которые папы дарят мамам на Восьмое марта, а других; трава, вода, солнце, радуга разноцветных домиков, веселой расцветки халаты старушек и чистое бескрайнее небо.
   Хрустнула ветка. Руслан нехотя разлепил глаза и увидел перед собой подругу. Даша стояла возле новенького красного велосипеда и улыбалась. Они так долго не виделись, что мальчик немного смутился.
   – Привет! – воскликнула подружка и, быстро наклонившись, чмокнула его в щеку.
   Руслан уловил запах конфет и тоже улыбнулся.
   От девочки всегда пахло чем-то сладким и приятным. Она заметно подросла с зимы, а белокурые курчавые волосы спускались уже ниже спины. Одетая в светло-голубой свободный сарафан до колен, белые лакированные босоножки, она напомнила ему ангелочка, которым мама увенчивает верхушку елки на Новый год. Васильковые глаза девочки обрамляли длинные пушистые ресницы цвета тополиного пуха, на щеках играли ямочки. На правой руке – браслетик из голубых пластмассовых камушков, а на голове заколка в виде божьей коровки.
   Даша немного отошла в сторону и указала на блестевший от солнца велосипед.
   – Папа вчера привез.
   – Красивый.
   Он заметил, как огорченно она взглянула на его старенький велосипед, но виду не подала и весело сказала:
   – Хочешь покататься?
   – Как-нибудь, – неопределенно кивнул мальчик.
   Подружка сняла со спины небольшой рюкзачок в форме Винни-Пуха и расстегнула его. Руслан с любопытством наблюдал, гадая, что она оттуда вытащит. Девочка выудила шоколадку и, повесив рюкзачок на руль велосипеда, присела рядом с Русланом под деревом.
   – Мама положила мне сладостей на случай, если не приду полдничать. – Даша раскрыла обертку и разломала шоколадку на плитки. – Угощайся.
   Руслан всегда чувствовал себя вором, когда она подкармливала его. И сейчас, наслаждаясь тем, как нежный молочный шоколад тает во рту, он в который раз пожалел, что его мама не спрашивает, придет он на полдник или нет, и не дает ему с собой сладостей, чтобы он тоже мог угостить подружку. О существовании полдника он узнал от Даши, в его семье существовали лишь завтрак, обед и ужин. Что-то вкусное он мог съесть только за обедом, после первого и второго. На завтрак для сладостей было слишком рано, а на ужин сладости не положены, потому что он будет плохо спать, растолстеет и испортит зубы. А ему очень хотелось испортить хоть разочек как следует зубы. Но мама не позволяла.
   Как-то он спросил папу, почему Даша ест много сладостей и совсем не толстеет, а ему нельзя съесть на одну конфету больше.
   Папа тогда странно на него посмотрел и, пока мама не видела, дал ему еще одну конфету. Когда же мальчик задал тот же вопрос маме, она лишь закатила глаза и объяснила, что Даша растолстеет позже и никому вообще будет не нужна.
   Ему не понравилось пренебрежение, с которым мама сказала о его подруге. Он был уверен, что ему Даша нужна и толстая, и всякая. Даже толстой она бы осталась доброй, отзывчивой и ее глаза все так же лучились бы теплом и весельем. Иногда он подумывал, что стань она толстушкой, другие мальчики не звали бы ее так часто с ними играть и не пытались купить ее внимание небольшими игрушками и конфетами. И тогда бы Даша принадлежала только ему одному.
   – Почему больше не берешь? – Девочка подвинула к нему приятно шуршащую фольгу с горкой шоколада.
   – Беру, – Руслан взял еще один квадратик и сунул в рот. Ему казалось, что он выглядит жалким, от этого на душе становилось горько. Он мог бы съесть с десяток таких шоколадок, но перед подругой ему не хотелось выглядеть попрошайкой, которого не кормят дома. Но и обманывать, что ему не хочется угощенья, тоже не мог.
   Каждый раз, принимая сладкие дары и зная, что ему нечем угостить ее в ответ, он чувствовал себя мошенником. А она никогда его ни в чем не упрекала и даже не подшучивала, словно знала все его мысли наперед.
   Не подруга – а мечта, только в виде девочки – живой и всегда счастливой. Даша была невероятной выдумщицей. Это она научила его придумывать плохим событиям новое – хорошее, а то и просто прекрасное продолжение. Она всегда говорила: «История не закончилась…» Конечно, в случае со смертью Васьки никакого продолжения быть не может и ничего тут уже не придумать. Но во многих других ситуациях фантазия иногда помогала.
   Он не помнил дня, когда бы Даша грустила. Она могла утешить одной лишь улыбкой, заставить смеяться, забыть обо всем на свете. Не было человека, которому бы она не нравилась. Привередливые старушки называли ее «милочкой», соседи всякий раз при встрече гладили по голове, шептали приятные слова, старшие ребята никогда не обижали, а родители души в ней не чаяли. Ее было так легко любить. За милую улыбку, за то, что для каждого она находит слова поддержки, за симпатичные ямочки на щеках, за тепло и свет, которые дарит каждому, кто в этом нуждается.
   Даша поднялась и встала перед ним, загородив собой солнце. Лучи обрисовали ее контур, они точно золотой краской блестели в кудряшках. Ветерок раздул длинные волосы, желтые крапинки вокруг зрачка зажглись, словно веселые огоньки, когда она улыбнулась.
   Он мог сколько угодно любоваться ею, но это обычно не входило в планы неугомонной подружки. И сейчас по ее хитрому виду он догадывался, что скучать на месте она не станет. У Даши всегда была про запас сотня игр и развлечений, сидеть и хандрить она не привыкла.
   – Поедем к водопаду? – предложила девочка, закидывая на спину рюкзачок и приближаясь к его велосипеду.
   Он неуверенно посмотрел на манящий новенький велосипед Даши и вопросительно посмотрел на нее.
   – Покатайся на моем, тебе понравится.
   Он в этом не сомневался. Сам просил похожий велосипед у родителей, только синий.
   По узкой тропке ребята поехали вниз – туда, где шумел водопад. Руслана восхитил мягкий ход и легкость, с которой толстые шипованные колеса преодолевали притоптанную траву. Еще никогда езда на велосипеде не была такой приятной. Он не ехал, а летел, но, к его разочарованию, до водопада было рукой падать, и насладиться в полной мере мальчик не успел.
   – Позже еще покатаемся, – ставя велосипед на подножку, пообещала Даша. Она устремилась к самому краю берега, всматриваясь в льющуюся вниз, пенящуюся воду.
   Подруга умела плавать, поэтому такая близость к воде ее совсем не пугала. Отец научил девочку плавать еще в пять лет. А когда Руслан попросил своего отца научить его, тот сказал, что не хочет видеть сына даже близко у реки. Мама была не против, она считала, будто плаванье закаляет, но отца переубедить не удалось. В детстве он потерял старшего брата: тот утонул в озере. И умение плавать ему спастись не помогло. Бабушка называла этот страх перед водой фобией и пыталась объяснить, что лишать ребенка удовольствия купаться с другими детьми жестоко, но отец остался непреклонен. Даша несколько раз учила Руслана тайком от всех, но им всякий раз кто-то мешал.
   Девочка достала из рюкзачка небольшой полупрозрачный фотоаппарат.
   – Мама с папой купили камеру, и мне в подарок дали такой фотоаппарат. – Она навела на мальчика объектив и нажала сверху круглую кнопочку. Руслана ослепила вспышка, Даша засмеялась и протянула вещицу ему.
   – Теперь ты меня.
   Руслан покрутил в руках фотоаппарат и кивнул.
   – Подожди! – воскликнула она. – Я хочу пройти на водопад.
   Мальчик с беспокойством следил, как осторожно она ставит ногу на слизкий камень, и у него по телу разливался жар. Руслан топтался на месте, готовый в любую секунду броситься на помощь.
   Даша ловко ступала на торчавшие из воды камни и продвигалась вперед, а у него с каждым ее шагом екало сердце. Девочка развернулась и, растопырив в разные стороны руки, застыла.
   – Снимай!
   Руслан подошел ближе к бурлящей воде, напоминавшей пиво из рекламы по телевизору, которое лилось рекой, и толстые люди, довольные собой, выпивали по огромным кружкам пенистой жидкости.
   – Я готова! – крикнула Даша.
   Он поглядел в стеклянное окошечко, через которое было видно подругу, и в точности как она нажал на круглую кнопку сверху. На миг вспышка закрыла от него Дашу, а когда он отнял фотоаппарат от глаз, девочки не было.
   Он громко выкрикнул ее имя, и фотоаппарат выпал у него из рук. Руслан присел на корточки, подполз к самому краю берега и что есть сил вытянул шею. Страх, как зверь когтистый, схватил за горло, катастрофически не хватало воздуху, сердце забилось так сильно, что, казалось, выпрыгнет из груди и ухнет вниз, вместе с толщей воды.
   У самого подножия водопада показался голубой сарафан. Это была Даша, она мелькнула лишь на мгновенье, прежде чем бурлящая пучина ее поглотила. Мальчику казалось, что он раздумывал бесконечно долго, все надеялся, что где-то в желто-белой стихии снова мелькнет ее сарафан и подарит лучик надежды. Но вода все бурлила, бурлила, а Даша так и не показалась. Тогда он зажмурился, посильнее оттолкнулся и прыгнул вниз.

Глава 3
Другой водопад

   Даша почувствовала, как что-то нестерпимо щекочет ей лицо, и открыла глаза. Девочка хотела почесать нос, но так и не донесла руку до лица. Над ней простиралось синее небо, она лежала на мягкой траве, где-то совсем рядом слышался шум водопада.
   Даша осторожно повернула голову. Справа от нее оказалась река, но не их родная Саблинка1, а совсем другая, с прозрачной-прозрачной водой, в которой плавали разноцветные рыбки. Казалось, можно вытянуть руку и поймать одну из них. Желтые, красные, голубые с полосками, кружочками – каких тут только не было.
   Девочка полюбовалась рыбками и села, оглядываясь по сторонам. Речка протекала вдоль берега и скрывалась в лесной чаще, куда солнце не могло пробиться из-за густой листвы.
   На коленку села крупная бабочка. Она раскрыла черно-голубые бархатистые крылышки и, щекоча кожу, перебирала лапками, глядя прямо на девочку выпученными глазами.
   Бабочка взмахнула крылышками и взлетела, а Даша поднялась на ноги. Девочка была абсолютно одна на поляне. С одной стороны простирался лес, с другой – бежала река, за которой возвышались горы, поросшие кое-где маленькими кустиками, травой и невысокими деревьями.
   Позади шумел водопад, прозрачные струи лились с вершины утеса и с грохотом разбивались в устье реки. Вода пенилась, точно в нее добавили шампуня. Девочка присмотрелась. От поверхности воды отделялись маленькие пузырьки, но они не поднимались высоко, а почти сразу снова касались воды и лопались. Ничего чудеснее она не видела в своей жизни.
   Даша подошла ближе к реке и зачерпнула ладошкой ледяную воду. Рыбки не разбежались в разные стороны, как мальки в пруду за ее домом, а напротив, с любопытством устремились к ней. Она опустила другую руку и коснулась пузика красно-голубой рыбки. Но и тогда рыбешки не принялись улепетывать, а окружили ее кисть со всех сторон, точно добычу.
   Девочка вынула из воды руки, встряхнула, задрала голову к небу и крикнула:
   – Русла-ан! Где ты? А-у-у! – Даша покрутилась на месте и снова позвала друга. Послышался плеск воды, она резко обернулась и увидела вымокшего до нитки Руслана. Он скромно стоял на камушке, сбоку от льющейся ледяной струи, на него падали брызги. Мокрые волосы друга сейчас казались совсем темными, они прилипли ко лбу, к шее. С зеленой футболки и черных шорт капала вода. Он походил на воробушка, который искупался в лужице, да так и не успел взъерошить перышки.
   Девочка бросилась вдоль реки, размахивая руками, чтобы привлечь его внимание. Друг заметил ее и помахал в ответ.
   – Руслан, иди по той стороне реки!
   Мальчик выбрался на берег и осмотрелся. Их разделяли какие-то десять шагов.
   – Где мы?
   Даша пожала плечами.
   – Не знаю. А как ты сюда попал?
   Руслан посмотрел на водопад.
   – Оттуда, я же… – Он умолк и снова огляделся. – Что это за место? Как мы сюда попали?! – Он ступил на самый край берега и посмотрел в воду. – Ой! – пробормотал мальчик, зачарованно глядя на рыбок.
   – Пойдем, где-то должна быть переправа, – поторопила Даша, устремляясь вниз, вдоль реки. Она вошла в лес и на мгновенье замешкалась, пораженная величием огромных вековых деревьев, возвышавшихся над ней. Великаны с раскидистыми ветвями и толстым панцирем коры. Ничего общего со скромными деревцами на даче.
   – Какие огромные! – послышался с другого берега изумленный возглас Руслана.
   Величественные дубы образовывали собой коридор, на тропинке проступали их могучие корни, а ветви спускались к воде. Особо длинные доставали почти до другого берега.
   Даша остановилась возле дерева, чуть ближе росшего к реке, ветви его склонились так низко, что уходили под воду, а одна совсем немного не доставала до противоположного берега.
   – Попробуй ухватиться вот за эту!
   Руслан вытянул руку и взялся за шершавую ветку.
   – Может, нужно немного разбежаться? – предложила девочка.
   Он затряс головой.
   – Нет, я лучше заберусь по ней, а на тот берег спущусь с дерева.
   Пока он медленно полз, то и дело поглядывая на журчащую внизу ледяную воду, Даша сняла с плеч рюкзачок и вынула оттуда упаковку печенья.
   Руслан уже достиг огромного ствола, который не смогли бы обхватить даже пятеро взрослых, встань они вкруг, и выбрал ветку, чтобы спуститься на землю. Футболка с шортами друга уже просохли, а светлые волосы торчали в разные стороны как после сна. Он с ловкостью обезьянки повис на одной из веток и, перебирая руками, спустился немного ниже, а затем спрыгнул на землю.
   Даша облегченно вздохнула и вручила ему печенье с клубничным джемом.
   Руслан прищурил серые глаза, не спеша взял печенье.
   – А почему ты не мокрая?
   Девочка озадаченно посмотрела на сарафан, потрогала волосы и нахмурила брови.
   – Наверное, высохла.
   Его устроило объяснение, и он с удовольствием принялся за лакомство.