Морган Стенли. Оле, Мальорка !

   - Угу, - радостно захихикала Глэдис, и вдруг громко икнула. - Ох, извините.
   Хуан едва не подавился.
   - Девушки, - серьезно заговорил я, посмотрев на часы. - Если мы сейчас не загоним всю шайку-лейку в автобус, то опоздаем на фиесту. - Я повернулся к орущей компании и громко провозгласил:
   - Друзья! Допивайте до дна и идемте к автобусу.
   - Ни за что! - проквакал за моей спиной срывающийся фальцет.
   Я обернулся и увидел Альберта Фитча, долговязого зануду с водянистыми глазками, жирафьей шеей, тонкими губами и огромным крючковатым носом, при виде которого у меня сразу начинали чесаться руки.
   Я выдавил вежливую улыбку.
   - Уже десять минут восьмого, мистер Фитч. Мы же не хотим опоздать на фиесту, не правда ли?
   Так я сказал. А про себя подумал вот что: "А ну вытряхивайся из кресла, скотина, не то я вставлю тебе в нос оливку и забью её внутрь клюшкой для гольфа".
   - Идемте, друзья... - снова воззвал я. - Вперед, по коням!
   Никто даже ухом не повел. Я пожал плечами и повернулся к девушкам.
   - Никто не хочет ехать. Можно подумать, что их приглашают не на фиесту, а на похороны.
   - Просто у вас серьезный соперник, - объяснила Эсма. - У Фреда Стейла сегодня день рождения.
   Она кивком указала на огромного краснорожего бегемота, который, я был уверен, смеялся, не переставая, вот уже целую неделю. Когда бы я его ни встречал, толстяк покатывался со смеху. Я прочитал в анкете, что Стейли фермер, и я не без оснований подозревал, что денег у него куры не клюют. Может, именно поэтому он такой веселый.
   - Он уже заказал всем по четыре круга выпивки, - похвасталась Эсма. Очень щедрый толстячок.
   - Тогда понятно, почему никто не торопится, - кивнул я. Мне также стало ясно, почему все так назюзюкались.
   - Вот что я вам скажу, - доверительно произнесла Глэдис, опираясь на мою руку - возможно, чтобы не упасть с табурета. - Дайте им ещё пять минут, а потом закатимся на фиесту втроем: вы, я и Эсма. Что вы на это скажете?
   - Замечательная мысль! - подхватила Эсма. - А четвертым будет Патрик.
   - Патрика я удушу собственными руками, - мстительно пригрозил я. - Его ждет медленная и мучительная смерть.
   Эсма захихикала.
   - А что он на этот раз отколол?
   Я сокрушенно покачал головой.
   - Это отдельная и гадкая история, Эсма, слишком отвратительная для ваших нежных ушей. Это история человеческой подлости и чудовищного предательства. Нет, умрет он страшно. Я попрошу Эллу и Дорис посидеть у него на голове.
   - Да, это уже серьезно, - засмеялась она. - И все-таки - что он натворил?
   Я предостерегающе приподнял руку.
   - Хватит об этом. Когда встретите Патрика на фиесте, скажите, что Слепой Пью послал ему черную метку. Его час пробил.
   - О Боже! - прыснула Глэдис.
   Я снова кинул взгляд на часы.
   - Что ж, девочки, пора загружаться в автобус. Вы начинайте со стола Фреда Стейли, а я попробую пробиться к Вилли Рэндаллу.
   Девушки послушно сползли с табуретов, едва не ослепив Хуана мельканием обнаженных ляжек, а я решительно зашагал к Уильяму Рэндаллу, который демонстрировал миссис Фартинг танец оторванного рыбьего хвоста и, по-моему, всерьез рисковал заработать себе радикулит.
   - Мистер Рэндалл! - окликнул я. - Можно попросить вас пройти в автобус?
   Вилли перестал корчить из себя полоумного кенгуру и испуганно оглянулся, не понимая, откуда его зовут.
   - В автобус! - проревела ему в ухо миссис Фартинг. - Расс говорит, что пора ехать!
   - О, поскакали, - засуетился Рэндалл. - За мной, братва!
   Схватив миссис Фартинг в охапку, он поволок её к дверям. Его выходка не ускользнула от внимания остальных. Один за другим, выпивохи начали вылезать из-за столов и, пошатываясь и подхихикивая, брести к выходу.
   Убедившись, что все без приключений загрузились в автобус, я вздохнул с облегчением. Первая стадия завершилась благополучно.
   Вторая же заключалась в том, чтобы рассадить их по местам и пересчитать.
   - Мистер Рэндалл, - позвал я, стоя в проходе. - Сядьте, пожалуйста, мистер Рэндалл!
   Бакалейщик Джордж Дарнли потянул разошедшегося старикана за рукав.
   - Расс просит вас сесть.
   - Есть? Нет, не хочу, - отмахнулся Рэндалл.
   - Сядьте, Вилли!
   - А, сию минуточку... Извините.
   - Миссис Черепахоу! - окликнул я.
   - Потерпи, киска, - фыркнула толстуха. - Я и так стараюсь.
   Она оглянулась, прицелилась и плюхнулась на сиденье с такой силой, что автобус жалобно задребезжал и заметно покачнулся.
   - Дорис! - заверещала Элла Харботл. - Ты села на мою сумочку! Ты раздавила мое зеркальце...
   - Скажи мне спасибо! - обрадованно заржала Дорис. - Представляешь, от скольких неприятностей я тебя уберегла!
   - Вы только её послушайте! Да тебя даже в приличное море купаться не пустят, чтоб ты цунами не устроила!
   И толстушки радостно захохотали.
   - Миссис Фартинг, - тем временем взывал я. - Сядьте, пожалуйста!
   - Пожалуйста, милок, - с готовностью закивала она, со всего размаха наступая на ногу Фреду Стейли.
   - Аа-и-ииииии!
   - Извини, Фредушка! Надо же - в твой день рождения... Ах я, дуреха!
   Пожалуй, впервые с момента рождения Фреду было не до смеха.
   Наконец, все расселись.
   Глэдис с Эсмой захватили переднее сиденье через проход от меня - я сидел один за спиной у водителя. Не могу сказать, чтобы меня это очень обрадовало - всякий раз, обращаясь к туристам, я был вынужден заглядывать прямо в декольте Глэдис. Ужас! Тем не менее и в нашем деле нужно уметь идти на жертвы. Я тяжело сглотнул и настроил себя на страдания.
   Через силу отодрав взгляд от розовых сосков Глэдис, я объявил:
   - Теперь, пожалуйста, посидите спокойно, чтобы я мог вас пересчитать.
   С первой попытки у меня вышло тридцать четыре. А записались тридцать пять.
   Я снова пересчитал головы. На сей раз получилось тридцать три. Затем из-под сиденья вынырнула голова Фитча. Тридцать четыре.
   - Извините, - шмыгнул носом Фитч. - Сигарету уронил.
   И ведь наверняка нарочно. Прохвост!
   - Кого-то не хватает, - сказал я. - Мне придется проверять по списку.
   - Это миссис Поппет! - выкрикнула сзади миссис Фартинг. - Она, наверное, в туалете.
   - Бедняжка, она вечно торчит в клозете, - вздохнула Дорис Черепахоу. Говорит, что это у них семейное.
   - Что именно? - поинтересовалась Элла.
   - Она не сказала.
   - Надо было выйти замуж за водопроводчика, - хихикнула Элла.
   Я повернулся к нашему водителю Антонио, приятному пареньку с расплющенным ухом и без передних зубов - результат расхождения во мнениях с одним пьяным мадридским таксистом.
   - Запускай двигатель, - сказал я. - А я посмотрю в отеле.
   Я быстро прошагал в вестибюль, перехватил какую-то горничную и отправил её в туалет с просьбой передать миссис Поппет, что мы её ждем.
   Пару минут спустя дверь туалета распахнулась и оттуда выпорхнула раскрасневшаяся миссис Поппет, на ходу оправляя юбки.
   - Извините, мистер Торбин, это не моя вина. Там не оказалось бумаги, а я обнаружила это слишком поздно... Если бы не ваша горничная, я бы просидела там до утра...
   Она семенила впереди меня, сокрушенно мотая головой и приговаривая:
   - Спасибо мистеру Торбину, не то мне бы там пришлось всю ночь сидеть... Понимаете, там не было бумаги, - это уже в автобусе. - Я застряла...
   - Нужно было попрыгать вверх-вниз, Элси, - донесся сзади чей-то озорный выкрик. - Оно бы само высохло.
   - Молчи, негодница, - отбивалась миссис Поппет. - Посмотрела бы я на тебя, окажись ты на моем месте.
   - Поехали, Антонио! - скомандовал я и посмотрел на часы. Без десяти восемь. Замечательное достижение, учитывая возникшие осложнения.
   Автобус выкатил на шоссе, а я включил микрофон и подул в него.
   - Проверка микрофона... раз... два... три...
   - Три мудреца в одном тазу пустились по морю в грозу, - продолжил за меня Фред Стейли.
   Остальные тут же подхватили:
   - Будь попрочнее старый таз, длиннее был бы мой рассказ! Ура!
   - Леди и джентльмены... - начал я.
   - Спой нам, Расс!
   - Леди и...
   - Ладно, не ломайся! Расскажи анекдотик! - послышались выкрики.
   - ...добро пожаловать в...
   - Бодро катаясь галопом... - громко проорал Джордж Дарнли.
   - Не смей, Джордж, - взвилась его жена.
   - Мэри свалилась на...
   - Джордж!
   - ...землю, - невинным голосом закончил Джордж. - А ты что подумала, милая?
   - Леди и джентльмены, - снова начал я.
   - Молодец, Джордж! - раздался чей-то голос. - Еще знаешь такие?
   - Ага, - расхохотался Джордж. - Про китайца по фамилии Фуй...
   - Джордж! - завопила его праведная супруга.
   - Нет, ребята, пожалуй не стоит...
   - Леди и джентльмены, - в третий раз повторил я.
   - Джордж, это не про то, как он менялся фамилиями с Фером?
   - В самую точку, - обрадовался Джордж, отбиваясь от жены. - Только концовку вам придется домыслить самим, не то меня прикончат...
   - Леди и джентльмены...
   Безнадежно. Я собирался рассказать им про поджидавшие нас по дороге красоты, но им было явно не до созерцания природы.
   - Ну что, будем петь? - завопил я в микрофон.
   - Да-аа! - грянул хор. И тут же Дорис Черепахоу звонко затянула "Молодушку".
   Всю дорогу разбитная компания веселилась до упада.
   Уже приближаясь к ферме, мы миновали добрую дюжину автобусов, выстроившихся гуськом вдоль шоссе. Они уже изрыгнули своих пассажиров на ферме и теперь чинно дожидались окончания фиесты. За нами тянулся хвост ещё из полудюжины автобусов. А всего, по моим подсчетам, их ожидалось до полусотни.
   Для тех из вас, кто не имел счастья насладиться настоящей фиестой где-нибудь между Аликанте и Акапулько, позвольте вкратце обрисовать обстановку.
   Пару лет назад два англичанина приобрели за бесценок оливковую плантацию в десяти милях от Пальмы и не пожалели денег на то, чтобы превратить её в настоящую туристическую Мекку.
   Вот что они сделали, например, с фермой. Центральный двор, окруженный допотопными маслобойнями, превратили в гигантский банкетный зал. Под открытым небом разместились столы с выпивкой, а в бывших маслобойнях протянулись ряды длинных столов с резными скамьями, а все стены были увешаны всякой средневековой галиматьей - бронзовыми лампами и кубками, рыцарскими шлемами, мечами, щитами и копьями.
   Программа на вечер была намечена следующая: после "банкета" (меню состояло из холодной ветчины и копченых цыплят, печеной картошки, зеленого салата и такого количества дешевого сладкого шампанского, которое только можно проглотить за час) всем, кто ещё был способен идти, предлагалось проковылять на открытую танцевальную площадку и плясать до одури. Точнее до полуночи.
   Примерно на десять вечера намечалось сорокапятиминутное выступление скверного ансамбля фламенко, затянутого, на мой взгляд, минут на сорок. Впрочем, к тому времени клиентам полагалось так набраться, что они выдержали бы и не такое, лишь бы шампанское лилось рекой. А уж шампанское не иссякало, ведь после первой смены бутылок за спиртное приходилось уже доплачивать.
   Танцевали туристы под музыку, которую обеспечивал довольно недурной квартет молодых волосатиков-англичан, почему-то называвших себя "Всадниками". Их лиц я ещё до сих пор так и не видел. В качестве альтернативы предлагалась дискотека, размещавшаяся в одном из бывших амбаров, но, насколько я помню, туда никто никогда не забредал. Впрочем, если вы предпочитаете адской какофонии тихое и уединенное местечко, то этот амбар как раз для вас.
   Итак, автобус вкатил на ферму, и Антонио заглушил двигатель.
   - Вот мы и приехали! - жизнерадостно возвестил я. - Высаживайтесь - и задайте им перца! Во дворе вас ждет море бесплатной выпивки.
   В ответ, как и ожидалось, грянул дружный хор восторженных возгласов. Можно подумать, что мои любители бесплатной выпивки и впрямь что-то выигрывали - тогда как на самом деле за пару уплаченных ими фунтов можно было купить целый ящик предлагавшейся им дрянной шипучки да ещё принести устроителям празднества тридцать шиллингов чистой прибыли.
   Я спрыгнул первым и помог спуститься на землю женщинам и самым пожилым из моих клиентов. Дух фиесты уже захватил всех. Мои старички смеялись и веселились, как дети на пикнике.
   Глэдис с Эсмой выбрались самыми последними и, повиснув на мне с двух сторон, замкнули колонну туристов, которые, нетерпеливо поводя носами, устремились к накрытым во дворе столам. Длинные столы были уставлены нескончаемыми вереницами стаканов, доверху наполненных какой-то адской смесью, именовавшейся пуншем. Опаснейшая штука, скажу я вам. Вкус, как у фруктового сока, а вот крепость убийственная. По замыслу организаторов, тот, кто не свалится сразу, дальше уже особой разборчивостью отличаться не будет.
   Я вручил Глэдис и Эсме по стакану. Залпом осушив их, девушки провозгласили, что в жизни не пробовали такой вкуснятины.
   - Как мне здесь нравится! - воскликнула Глэдис, обводя глазами внутренний двор маслобойни и хозяйственные постройки. - Так романтично!
   Посреди двора трое испанцев в широкополых шляпах и костюмах средневековых трубадуров лупили по струнам гитар и истерически визжали про испанскую луну в испанском июне. Вокруг же, не обращая на них ни малейшего внимания, бесновались восемьдесят семь тысяч туристов, опорожняя один за другим стаканы с бесплатным пуншем и надеясь, что никто не заметит их стремления заполучить за внесенные деньги как можно больше - напомню, что именно этого и добивались коварные организаторы фиесты.
   В следующую минуту молодой англичанин, аляповато разодетый в пышное платье кабальеро, громко провозгласил:
   - Дамы и господа! Добро пожаловать на нашу замечательную фиесту! Прошу вас, проходите внутрь и рассаживайтесь! Начинается грандиозный банкет!
   Всякий раз, как я его слышал, меня разбирал смех. Уж больно старался человек.
   - Что случилось? - спросила Глэдис.
   - Так, просто настроение хорошее, - улыбнулся я. - Дух фиесты заразителен. Идемте, подберем вам места получше.
   Мы влились в толпу, которая втискивалась в одну из дверей. Внутри в два ряда выстроились банкетные столы, между которыми оставался узенький проход. В проходе бестолково суетились официанты и курьеры, пытавшиеся рассадить гостей поудобнее. Впрочем, это было явным преувеличением, потому что люди лепились друг к другу, как сельди в бочке.
   Я успел ухватить Глэдис за локоть, когда гигантская воронка людского водоворота уже начала втягивать её, и усадил её и Эсму на вполне пристойные места спиной к проходу.
   За нами проскочили Фред Стейли, миссис Фартинг, Джордж Дарнли с супругой, Альберт Фитч и Элла с Дорис - все оживленно гоготали и на ходу выделывали танцевальные па.
   Фред Стейли бесцеремонно шлепнулся на скамью рядом с Глэдис и пребольно вмазался коленом по ножке стола, прикрытой длинной скатертью. Да, сегодня был явно не его день.
   Много видавшие своды старой маслобойни огласил дикий вопль.
   - Ничего страшного, мистер Стейли, - посочувствовала Глэдис. - Давайте я разотру её.
   - Ой, ну и давка, - простонал Альберт Фитч.
   Я прекрасно понимал беднягу - плотно стиснутый между высоченным Фредом Стейли и могучей Эллой Харботл, он, казалось, вот-вот вообще исчезнет из вида.
   - Ничего, мистер Фитч, - утешил я. - Зато вы можете от души напиться шампанского. Вот эта бутылка, например, целиком для вас.
   Я протянул ему одну из тысячи пузатых бутылок, выстроившихся на столе, как солдаты игрушечной армии.
   - "Коза-Плонк" урожая 1972 года, - прочитал я. - Прелестная шипучка.
   Я откупорил ему бутылку, но вместо ожидаемого громкого хлопка послышалось только змеиное шипение. Альберт поморщился. Я наполнил ему бокал.
   - Вот попробуйте. Оно поднимет вам настроение.
   Фитч пригубил бокал и скорчил гримасу.
   - Как вы сказали - прелестная шипучка? По-моему, это скорее - позорная вонючка.
   - Уймись, Альберт, - накинулась на него Элла. - Чего ты ещё ожидал за свои два фунта - "Вдову Клико" что ли?
   В это мгновение нас буквально затопил поток вновь нахлынувших туристов, целая орда которых, нестройно горланя, ворвалась в битком набитый зал. Возглавлял варварское нашествие знакомый мне курьер "Мидас Турз" Кейт Бил, жилистый плюгавенький человечек с неожиданно могучим басом. Взгромоздясь на скамью, он зычно выкрикнул:
   - Объявляю всеобщую попойку! Набрасывайтесь на шампанское, друзья! Все задарма! Пейте, сколько влезет, потом ещё принесут. И учтите: если вы не прикончите все бутылки, что красуются на этом столе, то я проиграю пари фирме "Голд Хок Турз". Я поспорил с их курьером, что мои ребята перепьют его банду. Что скажете - обставим их?
   - Д-дааааа! - раздался выкрик восьмидесяти глоток.
   И началось такое, что всем чертям стало жарко. Со всех сторон неслось шипение и бульканье, слышались громкие тосты. Бил еле успевал оттаскивать опустевшие бутылки, заменяя их непочатыми.
   В довершение беды, в зал переместились трубадуры. "Гранаду" они играли и выли так громко, будто им платили за количество децибел. Чтобы сосед вас услышал, приходилось орать ему прямо в ухо. По воздуху летала еда. Горячие картофелины падали на пол, а ноги сновавших взад-вперед курьеров и официантов тут же превращали их в пюре.
   Кто-то из обслуги прохаживался вдоль рядов со здоровенной винной флягой, подстрекая подвыпивших гостей ловить ртом струю вина с довольно изрядной высоты. Как ни странно, на подначку клевали многие. Достаточно чуть-чуть завести группу - и даже самые благопристойные люди начинают вести себя, как отъявленные забулдыги с лужеными глотками.
   То тут, то там гости пили шампанское, постепенно поднимая руку выше и выше и пытаясь ловить губами тонкую струйку. Некоторые кашляли, другие обливались; вино ручейками текло по головам, попадало на лицо, проникало за шиворот...
   Я решил, что пора повидаться с Патриком, который сидел в соседнем зале.
   - Я ненадолго отлучусь, ребята, - проорал я, выбираясь из-за стола. Если что понадобится, кричите.
   Ха, в этом пандемониуме не услышали бы и иерихонскую трубу.
   Выходя из зала, я носом к носу столкнулся с Диком Перри, одним из удачливых владельцев фермы. Дик - низкорослый человечек средних лет, внешностью и повадками напоминающий страхового агента, каковым вполне вероятно и был до совершения выгодной сделки. Он был в рубашке с короткими рукавами и в галстуке. Что бы ни случилось, Дик неизменно бывает при галстуке.
   Узнав меня, он приветственно вскинул руку, пробормотал "Здорово, Расс" и обвел зал наметанным хозяйским взглядом.
   - Недурно, недурно, - пробубнил он, прекрасно зная, что без банки вазелина не смог бы втиснуть сюда даже кошку.
   - Маловато сегодня народу, Дик, - пожаловался я. - Тебе нужно щедрее тратиться на рекламу.
   Дик ухмыльнулся и подмигнул мне.
   Я выбрался на безлюдный двор. В свежем вечернем воздухе витали таинственные ароматы средневековой Испании. Чистое небо было усыпано яркими звездами. Прелестная ночь, подумал я. Ночь, предназначенная для любви. Какая жалость, что нужно делить её с полумиллионом любителей заложить за ворот. Вот бы рядом оказалась Донна... или Джин... или Руби...
   Я невольно улыбнулся, припоминая Руби - начинающую художницу из Лондона, прилетевшую сюда всего на одну неделю в самом начале мая. Боже, какое счастье, что всего на неделю. Месяц общения с Руби - и урну с моим прахом пришлось бы пересылать домой самолетом. В-ва!
   Впустив в легкие свежий воздух, я вошел в соседний зал и поморщился шум и гвалт здесь стояли ещё покруче.
   Патрика я заприметил в дальнем углу. Он стоял и откупоривал бутылки со всей скоростью, на которую был способен. Я подкатил к нему и гаркнул прямо в ухо:
   - Молился ли ты на ночь, Холмс? Готовься к смерти, предатель!
   Он подскочил, как ужаленный.
   - Расс, малыш, как я рад тебя видеть! Точнее - как ты мне безразличен! Хватай бутылку и помоги мне - мои бедняжки умирают от жажды.
   - Я тебе помогу, гад, - пообещал я. - Кирпичом по башке! На сей раз ты меня достал...
   - Что ты, Рассик, я же просто пошутил. Не принимай близко к сердцу...
   - Я не о том, - перебил я, извлекая пробку из бутылки, которую он мне ловко всучил. - Потом, после тебя мне ещё раз позвонили в дверь и я, будучи уверен, что это снова ты, окатил из сифона нашего викария.
   У Патрика даже челюсть отвисла.
   - Что ты с ним сделал!
   - Бедняга шлепнулся на задницу, мокрый с ног до головы. Хуже того - я ещё выскочил за дверь в чем мать родила...
   Перестав изумляться, Патрик сперва пришел в ужас, а потом, полностью осознав случившееся, разразился диким хохотом. Он вел себя совершенно непристойно, приседая, закатывая глаза и хлопая себя по ляжкам.
   - В жизни так не смеялся, - простонал наконец он, утирая слезы. Господи, и что ты натворил...
   - Я сам себя уволил, вот что.
   - Поделом тебе, не будешь якшаться с этими святошами. Окажись на его месте отец Кинкейд из моего прихода, он бы попросил тебя плеснуть в него стаканчиком виски впридачу к содовой.
   - Как бы то ни было, викарий отбыл в страшном гневе. Должно быть, прямиком отправился в Пальму, к Уолтеру Пейну. С минуты на минуту я жду его звонка с требованием выметаться отсюда.
   - Пейн улетел в Лондон на три дня. Я сегодня днем заезжал в контору. Может, тебе стоит сгонять к викарию и объяснить...
   - Непременно сгоняю.
   - И - не волнуйся. Никто тебя в разгар сезона не уволит. Тем более, что такие замечательные курьеры на дороге не валяются.
   - Не утешай меня...
   - Послушай, - он придвинулся ко мне вплотную. - У меня есть замечательные новости! Сегодня днем прилетели четыре самых потрясающих телки, которых ты когда-либо видел за всю свою праздную и никчемную жизнь. Грандиозные девки! Они сейчас в "Марбелье" - принимают душ и наводят марафет. Я договорился, что по окончании этой бодяги мы устроим у меня маленький междусобойчик. На тебя рассчитывать? Я пригласил ещё Кена Плейстоу и Дики Берджесса из Пальмы, чтобы нас было восемь. Девчонки пробудут здесь всего пару дней - они хотят объехать Мальорку, Менорку и Ивису, - и мы не должны ударить в грязь лицом.
   - Грандиозные, говоришь?
   - Рассел! - Патрик прикинулся обиженным. - Ты мне не веришь? Я хоть раз подводил тебя?
   - Прости, - покаянно произнес я, потрепав его по руке. - Ляпнул сгоряча. Жаль, что они так ненадолго - в воскресенье прилетает Тони Дейн.
   - Вот как? Что ж, погуляем на славу. Ничего, на его долю тоже хватит. Подберем ему подходящую кралю. - Патрик поставил на стол откупоренные бутылки и с ухмылкой повернулся ко мне. - Пожалуй, нам нужно будет до воскресенья отоспаться впрок.
   - С кем отоспаться?
   Он хохотнул и потянулся за очередной бутылкой.
   - Или ты забыл, что на тебя рассчитывает Эсма? - мстительно напомнил я.
   - Что ж, придется дать Эсме от ворот поворот, - вздохнул Патрик. - При всем к ней уважении. В конце концов, стоит ли портить аппетит, пожирая сардины, когда тебе уготовано целое блюдо черной икры? Эти четверо - лучшие во всей Европе! Гарантирую.
   - Да, звучит заманчиво. Ладно, мне пора возвращаться к моим пташкам. На фру-фру увидимся.
   - Только не подведи меня, - серьезно произнес Патрик. - Я уже нашептал про тебя совершенно сногсшибательной блондинке - она, пожалуй, лучшая из всей четверки, - и она уже слюнки пускает от нетерпения.
   - Патрик, - выдавил я, проглотив внезапно появившийся в горле комок. Порой выдаются редкие минутки, когда ты становишься похож на человека.
   - Вали отсюда, жалкий льстец. После фиесты - мчись ко мне.
   - Примчусь! - пообещал я.
   К своей пастве я возвращался в самом приподнятом настроении, жизнерадостно насвистывая себе под нос. Судя по всему, девчонки и впрямь были классные. Похоже, ночка обещала выдаться бурной и запоминающейся. Нужно только побыстрее распихать моих пьянчужек по постелям.
   Войдя в банкетный зал, я сразу увидел, что пир на моем столе идет горой. В потешных бумажных шляпах, мои клиенты перебрасывались озорными шутками и веселились, как дети. Перекрывая шум и гам, слышалось заливистое хихиканье Глэдис. Подойдя поближе, я разглядел, что хихикать её заставляют отнюдь не остроты Фреда Стейли, а его шаловливая ручонка, прокравшаяся под скатертью и щекочущая Глэдис за ногу.
   - Все хорошо? - спросил я.
   - Да-ааа! - грянул оглушительный рев.
   - Замечательно, Расс! - выкрикнула Элла. - Еда... ик! - офигительная!
   - Выпей шампучки, старина, - предложил Альберт Фитч, вставая, заметно покачиваясь и не замечая, что золотистая жидкость течет у него по пиджаку.
   - Нет, спасибо, мистер Фитч, - с улыбкой отказался я. - я выпил уже шесть стаканов.
   - А я - шестнадцать! - захохотал он. - После пятнадцатой даже стало нравиться.
   - Кому-нибудь что-нибудь нужно? - спросил я.
   - Пока нет, - отозвался Джордж Дарнли с дальнего конца стола, заговорщически подмигивая мне. - А вот когда вернусь в отель - тогда непременно!
   - Ха, вы только послушайте моего благоверного! - засмеялась его жена. - Слышали, что сказал мистер Раз-в-год? Шампанское ударило ему в голову.
   - Потерпи, старушка, - погрозил ей Дарнли. - Не зря эту шипучку прозвали Коза-Плонк - в неё добавляют истертый в порошок рог горного козла, который по мощи не уступает носорожьему!
   - Если твой горный козел тоже проявляет свою удаль раз в году, то мне понятно, откуда у него такие рога! - нашлась его бойкая на язык супруга.
   Джордж замолотил по столу ручищами и громко заржал.
   - А где миссис Поппет? - поинтересовался я.
   - А где она может быть? - презрительно фыркнула миссис Фартинг. - Она уже раз пять выходила. Я даже предложила ей прихватить тарелку с собой, чтобы не бегать взад-вперед.
   - Как вы себя чувствуете, мистер Рэндалл? - спросил я.
   Старый Вилли по самые уши увяз в аппетитной цыплячьей ножке.
   Дорис Черепахоу легонько саданула ему под ребра.