Мун Элизабет. Клятва наемника

   — Но такое вполне может быть. В Бреверсбридже в течение многих лет была сильная община, по крайней мере со времен Длинных Камней. У нас нет оснований не верить им. И если жрец Ачрии находится там, то мы можем ожидать неприятностей и в других местах.
   — А что случилось с паладинами, Амберион? — спросил маршал Кори.
   — Мы все еще пишем отчеты для архивов. Маршал Ченис Хока был родом из Хормгарда; он не был на севере, в горах, в течение многих лет… был убит командой Лиарта в Сибили, во время штурма этого города…
   — Я думал, там был Фенит.
   — Да, он был там тоже. Чениса взяли в плен раньше, когда он помогал защищать мызу рядом с Плиуни. Один из свидетелей, рассказавший нам об этом, посчитал, что он мертв, но войска Синьявы забрали его с собой в Сибили. И там, в храме, после долгих пыток убили.
   Амберион умолк, переводя дыхание, и в комнате повисла гнетущая тишина. Наконец он вздохнул и продолжил свой рассказ:
   — Я знал его, когда еще был кандидатом; он тогда в последний раз отправился на север. Помню, во время одной из учебных схваток он сбил меня с ног, и я рухнул навзничь. Тогда я даже подумал, стоит ли мне становиться паладином.
   Доггель из Вереллы пропал на море. Он плыл на восток вдоль побережья Иммерхофта. Он сказал последователям Геда в Суле, что ему был дан приказ свыше отправиться на север. Корабль попал на рифы недалеко от крепости Белый Череп, а его тело было обнаружено спустя несколько дней.
   Герин Герриссон был убит во время одного из сражений в Сибили. Фенит видел это. Они находились рядом и держали наготове факелы, ожидая броска из темноты жреца Лиарта. Стрела арбалета попала ему тогда в глаз.
   Текки Хекинер был, по всей видимости, убит злыми лесными духами — так их называют в Дзордании. У нас есть об этом лишь одно свидетельство. В нем говорится, что он весь был утыкан сосновыми иголками, как пин-пиг. Я думаю, они называют там так ежей.
   Маршал Кори сокрушенно покачал головой:
   — Нет. Пин-пиг больше по размеру, он живет на деревьях. Его называют так потому, что его мясо сладкое, как свинина. Они похожи на микки-кекки, которые появляются сотнями одновременно. Но что он там делал?
   Амберион пожал плечами:
   — Я не знал, что он там, до тех пор, пока мы не получили сообщение, что Текки убит. Свидетель сказал что-то о Вар-Киндле Стокки, если это имеет какое-то значение.
   Кори кивнул:
   — Это значит, что клан Стокки посчитал необходимым покинуть свои места. Текки был из Дзордании, не так ли?
   — Да.
   — Думаю, они попросили его защиты, чтобы весь клан беспрепятственно пробрался через лес. Но тут помешали микки-кекки.
   — А вы когда-нибудь видели их? — спросила маршал-генерал.
   — О да. Когда я еще был несмышленым мальчишкой, то собрался однажды с тремя своими кузенами в Дзорданию, предполагая переплыть на лодке Хонноргат. Таков был, по крайней мере, наш план. Мой дядя сказал, что мы не сможем переплыть реку. Конечно же, мы решили тогда, что он просто пытался испортить нам прогулку.
   — А почему вы не могли ее переплыть? — спросила Саер, впервые подавшая голос.
   — Вы ведь родом с гор, Саер, не так ли? Так вот: все время, пока вы гребете, переплывая через реку, вы должны следить за течением. Но в устье Хонноргата течение реки смешивается с морскими приливами и отливами. Нам пришлось помучиться, прежде чем мы смогли добраться до берега. На какое-то время мы даже потеряли из виду Пералит. Нас несло по течению, и мы не могли повернуть обратно. Конечно, мы поступили необдуманно, отплыв так далеко от берега. В тот момент мы мечтали лишь об одном — добраться до земли. А там уж можно было еще нести лодку на себе, пока бы мы не добрались до Хонноргата.
   — Нести лодку на себе? — Саер была настроена скептически.
   — Эта лодка была из шкур. Она совсем не такая тяжелая, как вы думаете. Но, однако, с парусами и всем остальным не такая уж и легкая. Во всяком случае, лес в Дзордании подступал прямо к морю на всем протяжении нашего пути… Неся лодку, мы все время должны были лавировать, чтобы не запутаться в сучьях и не упасть. А это совсем нелегко. Хэлори, старший из моих кузенов, думал, что нам лучше вскарабкаться повыше на берег, пробраться сквозь лесную чащу и обойти с другой стороны. Это мне показалось неплохой мыслью. Я начал протискиваться сквозь заросли деревьев.
   Сначала все шло хорошо. Кустарники там были не очень густые. Вокруг росли высокие сосны и ели, но на таком расстоянии, что мы вполне могли протиснуться между ними с лодкой. И, лишь пройдя некоторую часть пути, мы услышали первые голоса.
   — Это были голоса эльфов?
   — Микки-кекки. Отвратительный шепот. Писк, вскрики, как будто кто-то сидит на раскаленных гвоздях. Я почувствовал, что моя спина взмокла от пота, то же самое было и с остальными. Хэлори торопил нас и пытался увести прочь, и тут мы попали в одну из ловушек микки-кекки. Она напоминала конусообразную яму, усыпанную еловой хвоей и скользкую, как топленое сало. Мы едва могли сдержать дыхание, когда они все окружили нас, что-то требовательно выкрикивая. Ростом эти чудища были значительно ниже гномов, все туловище их покрывала зеленая шерсть. Они размахивали руками, очень длинными, с длинными пальцами. Нас спасла лишь наша лодка. Когда они стали метать в нас стрелы, мы забрались под лодку и спрятались там.
   — Они используют лук?
   — Нет, специальные трубки. Они дуют в них, и оттуда вылетает стрела. Они также бросают стрелы руками. Обычно эти стрелы отравлены. Мой средний кузен был ранен одной из них, и хотя он выжил, все же проболел в течение нескольких недель.
   В ту ночь мы думали, что погибнем. И если бы поблизости не было домов одного из кланов гномов — их часовые услышали, как микки-кекки насмехаются над нами, — мы бы действительно погибли. Часовые прогнали этих чудовищ и помогли нам выбраться из-под лодки. В итоге нам потребовалось два дня, чтобы добраться домой. Вы сами представляете, что пережил за это время мой дядя… — сокрушенно покачал головой Кори.
   — Да, теперь мы знаем, кто такие микки-кекки. Давайте же вернемся к нашему списку. Серин Инерит отправилась в Костенден, потому что до нас дошли слухи, что там последователи Геда содержатся в рабстве. Она погибла, но мы не знаем, что же с ней в действительности случилось, где и как. Джори из Вестбелла умер от крупозного воспаления легких. А Фенит, как вы слышали, умер в Хорнгарде, — закончил свой небольшой отчет Амберион.
   — А что вы можете сказать относительно теперешних кандидатов? Есть ли у нас кто-нибудь, кто может окончить учебу в этом году? — спросил высший маршал Суриест, рыцарь-маршал Ордена Заступников.
   — В лучшем случае мы можем рассчитывать в этом году на пятерых кандидатов. Коста отозвал свою кандидатуру и перевелся в маршальский зал. Дорт последовал его примеру. Белис тоже может сделать это. И конечно же, мы не знаем, что произойдет во время испытаний. У нас так мало паладинов, которые в состоянии выступить в роли наставников, что мы даже не можем составить список кандидатов на следующий год. С одной стороны, мы могли бы включить туда Элис, но она, как вы помните, покинула нас. Вероятно, она и вернется, но это будет нескоро. — Маршал-генерал еще раз внимательно просмотрела лежавшие перед ней бумаги. — С Элис все понятно, теперь перейдем к кандидатуре оруженосца Верракаи. Вы по-прежнему выступаете против него, Амберион?
   — Видите ли, маршал-генерал, мне трудно назвать конкретную причину, но я чувствую, что с ним может быть много неприятностей, — сказал он в ответ.
   — Я присоединяюсь к этому мнению. Вы только посмотрите, сколько времени мы потратили на Пело Верракаи! И что из этого вышло? — добавил высший маршал Коннаут.
   — Что ж, насколько я понимаю, у нас сейчас есть пять хороших кандидатов. Четверо — в классе рыцарей, и Седдит, маршал, с которым мы говорили совсем недавно.
   — А нам нужно семь.
   — Вообще-то нам нужно больше. Если сможем найти кого-нибудь еще… — начала маршал-генерал.
   — Я знаю, к чему вы клоните. Вы хотите включить в этот список нашего нового йомена, — прервал ее Джурис.
   — Что?! — раздалось несколько голосов разом.
   Высший маршал Суриест повернул голову. Коннаут возмущенно засопел. Маршал-генерал подняла руку, призывая всех к спокойствию.
   — Джурис, позвольте мне объяснить. Да, я имела это в виду, но прежде, чем возмущаться, давайте все обсудим. Она ведь ветеран войн в Ааренисе…
   — Это что — рекомендация? — язвительно спросил Кори, но, как только маршал-генерал взглянула на него, он сконфуженно умолк.
   — Мы получили в свое время письмо Фенита о ней. Он считал, что Паксенаррион многого добьется, если станет членом нашего сообщества. Сможет, например, стать маршалом или паладином. Кедфер в свою очередь сообщает, что она освободила короля эльфов из Заколдованного подземелья в горах, к юго-востоку от Бреверсбриджа. Кедфер проверил все факты у эльфов, то же самое сделала и я. Все подтвердилось. Также Паксенаррион сумела найти и обезвредить тайник, где скрывались бандиты вместе с награбленным добром. Бок о бок с йомен-маршалом Кедфера она сражалась с жрецом Ачрии. Как искусный воин, она вполне может возглавить список кандидатов. Все время, что она находится здесь, как докладывает Ченис, Пакс упорно трудится, чтобы повысить свое мастерство. Она даже сумела проявить себя в деле обучения своих товарищей воинскому искусству. Об этом мне писал Кедфер из Бреверсбриджа, то же самое я наблюдала и здесь сама.
   — Все это так, маршал-генерал, — сказал Джурис. Несколько человек кивнули, соглашаясь с ним. Воодушевившись поддержкой, он продолжил: — Я допускаю, что она может быть именно такой, как вы ее описываете. Но что мы знаем о Паксенаррион как о последователе Геда? Ничего. Она ведь еще даже не член нашего сообщества. Как же вы собираетесь предоставить такую честь постороннему человеку?
   — Но она не будет посторонней, как только даст клятву верности, — возразила маршал-генерал.
   Джурис заерзал на стуле.
   — Да, но… Я знаю, нам нужны кандидаты. Но нам нужны лучшие из лучших. Мы должны быть абсолютно уверены в том, что они преданные последователи Геда, а уж затем все остальное…
   Маршал-генерал презрительно бросила в ответ:
   — И наблюдать, как они терпят поражение от лучших воинов и харкают кровью?.. Да, сейчас Паксенаррион посторонняя, как вы называете ее, но она может победить большинство из находящихся здесь маршалов, пока они не используют свою волшебную силу, я видела ее на тренировках… Амберион тоже видел… спросите, наконец, Кери.
   — Кстати, а почему его здесь нет? — удивился Джурис. Маршал-генерал сплела пальцы, положив руки на стол.
   — Он скоро придет… Видите ли, Джурис, возвращаясь к разговору о Пакс, хочу согласиться с тем, что кандидатура эта не совсем обычная. Но мы не нашли в ее поведении ничего предосудительного. Гед знает, что мы его верные последователи, это так. Но Кери в течение нескольких дней подвергал Пакс всевозможным испытаниям. Был момент, когда она потеряла контроль над собой. Но практически сразу признала, что была не права. Конечно, у нее есть свои недостатки, но у кого их нет? Конечно, было бы лучше, если бы она в течение долгого времени была последователем Геда и прошла через хорошую подготовку. Но, делая поправку на это обстоятельство, я утверждаю: она — лучший кандидат в нашем списке. Если же она недостойна звания паладина, это обязательно проявится во время тренировок или более серьезных испытаний. Вовсе не значит, что мы, выбирая Пакс, отвергаем чью-то другую кандидатуру, у нас просто нет никого более достойного. Джурис покачал головой:
   — Ариания, вы ошибаетесь. Но я не уверен, что смогу убедить вас в этом. Предположим, она — потенциальный паладин, которого одобрит и позовет Гед. Но сейчас Пакс не более чем хороший солдат и новоиспеченный последователь Геда. Я не уверен, что она нам годится; у нее ведь нет опыта службы на мызе. Если она действительно так хороша, как вы ее описываете, пошлите ее ко мне — или на другую мызу — хотя бы на полгода. Давайте посмотрим, сможет ли она быть равной среди йоменов. Ведь у нас бывали неприятные сюрпризы в прошлом, порой мы ошибались в людях.
   — О чем вы говорите, Джурис! Если бы я располагала временем, я бы, может, и послала Пакс к вам. Но у меня нет такой возможности.
   Маршал-генерал услышала еще несколько аргументов, но недостаток паладинов был ее главным козырем в споре. В конце она твердо сказала:
   — Мы должны иметь кандидатов. Должны. И Паксенаррион будет здесь вместе с остальными, под нашим наблюдением и покровительством. До тех пор, Джурис, пока вы не сможете предложить кого-то лучше, я должна настаивать на ее кандидатуре…
   Он нахмурился, но в конце концов кивнул, соглашаясь с ней:
   — Хорошо. Пусть будет по-вашему. Но учтите, маршал-генерал, вы берете ее под свою ответственность. И не надейтесь, что она приобретет за короткий срок необходимый опыт. Паксенаррион еще не рыцарь, не забывайте об этом. И у нее нет подготовки, отвечающей нашим требованиям.
   Пакс, которую вызвали в кабинет маршал-генерала, ничего не знала о состоявшемся совещании. Она ожидала, что с ней будут детально обсуждать предстоящую церемонию, во время которой она должна стать последователем Геда. Войдя в комнату, она увидела там маршал-генерала, рыцарей-маршалов обоих орденов и нескольких незнакомцев.
   — Паксенаррион, позвольте представить вам высшего маршала Коннаута, высшего маршала Суриеста и сэра Амбериона, паладина Геда, прибывшего к нам, чтобы работать в Фин-Пенире. Прошу вас, садитесь.
   Пакс села на предложенное место, стараясь унять волнение. Что сейчас произойдет? Неужели что-то плохое? А если нет, то зачем здесь собрались два высших маршала и паладин?
   — Вы не изменили своего решения вступить в наше содружество? — спросила маршал-генерал.
   — Нет, маршал-генерал.
   — Вы по-прежнему готовы относиться к Геду как к своему наставнику так же почтительно, как вы относитесь к Всевышнему?
   — Да, маршал-генерал.
   — Вы по-прежнему чувствуете, что должны изменить свою жизнь?
   Пакс нахмурилась:
   — Маршал-генерал, то, что я чувствую, мне трудно выразить словами. Это впервые произошло в Ааренисе, когда я еще служила в отряде герцога Пелана. Я поняла еще тогда, что должна сражаться как-то по-другому, и это решение, маршал-генерал, крепнет в моей душе. Во мне растет уверенность, что я должна вступить в содружество Геда; я верю, что именно здесь я смогу найти свою дорогу и стать таким воином, каким всегда хотела быть.
   — Вы говорили маршалу Кедферу в Бреверсбридже, что не хотите сражаться только ради золота, — вы хотите сражаться против зла. Это по-прежнему так?
   Пакс кивнула:
   — Да, маршал-генерал.
   — Паксенаррион, я говорила с маршалом Ченисом и маршалом Кери о ваших успехах, а с этими высшими маршалами и сэром Амберионом — и о ваших прошлых достижениях. Но им хотелось бы услышать об этом от вас самой. Ведь так?
   Она выжидательно посмотрела на всех собравшихся. Один за другим они кивнули. Пакс смущенно смотрела на них. Что она должна им рассказать? А если что-то будет не так? Маршал-генерал, стараясь успокоить девушку, накрыла ее пальцы своей ладонью. Пакс вновь повернулась к ней.
   — Паксенаррион, вы должны знать… вы — один из лучших молодых воинов в нашем учебном центре. Кедфер был прав, послав вас сюда. Вас по праву можно посвятить в любой из рыцарских орденов, если вы этого захотите.
   На какой-то момент она умолкла, и Пакс едва могла дышать от волнения. Наконец маршал-генерал заговорила о самом главном:
   — Но есть и другая возможность. Обычно я не делаю таких предложений тому, кто не является последователем Геда, кто еще не доказал свою преданность Геду. Но по докладам, которые я получала, можно судить: в прошлом вы не раз сослужили добрую службу Геду. Внимательно изучив все материалы, наш учебный Совет согласился с этим. Поэтому… согласны ли вы стать кандидатом в паладины?
   Пакс от удивления раскрыла рот. Какое-то время от нахлынувшей на нее радости она не могла ни говорить, ни двигаться. Попыталась что-то сказать, но голос был чужим. Лишь со второй попытки ей удалось выдавить из себя:
   — Я? Вы спрашиваете меня?.. Согласна ли я быть кандидатом в паладины?
   Маршал-генерал ободряюще улыбнулась ей:
   — Да, вы. Только поймите правильно: это не приказ. Если вы чувствуете, что не можете сказать “да”, лучше откажитесь. Ваш отказ не повлияет на наше доброе к вам отношение. К тому же некоторые из присутствующих считают, что вам нужно прежде приобрести некоторый опыт.
   — Но я… слишком молода! Я… — Слезы застилали Пакс глаза, сердце бешено колотилось, и она боялась, что от волнения вот-вот упадет со стула.
   — Да, вы еще очень молоды. К тому же будете новичком среди йоменов. Но если бы мы не были уверены в том, что вы сможете стать паладином, Паксенаррион, мы не предложили бы вам этого. — Маршал-генерал повернулась к Амбериону: — Сэр Амберион, расскажите, пожалуйста, как проходят ваши занятия, пока Пакс обдумывает наше предложение.
   Девушка повернулась к паладину — высокому темноволосому мужчине с обезоруживающей улыбкой. По виду он был несколько моложе, чем маршал-генерал.
   — Паксенаррион, паладинов-кандидатов обучают так же, как рыцарей и воинов Геда. Каждый кандидат прикреплен к одному из рыцарских орденов, но с ним проводит много времени его паладин-наставник. Обучение интенсивное и достаточно длительное, возможности кандидата проверяют разными способами и к тому же — многократно, потому что любая его слабость может быть использована силами зла. И, даже пройдя через многие испытания, кандидат в паладины может потерпеть поражение, поскольку во время последней проверки ему требуется доказать, что боги даровали ему те силы, которые должны быть у паладина. Из тех, кто начинает готовить себя к этому высокому званию, больше половины так никогда ими и не становятся.
   — Но в любом случае этот путь означает отказ от независимой жизни. Паладины присягают на верность Геду, у них нет ничего, кроме собственной одежды и оружия. Они должны отправиться куда бы то ни было по первому требованию Геда и выполнить любые его приказы. Для многих подобные ограничения слишком обременительны, даже у нас, у маршалов, больше свободы в действиях. Поэтому мы и не ждем, что все, кому мы предлагаем стать кандидатами, согласятся на это или закончат обучение. Тех, кто отказывается, мы уважаем не меньше, чем тех, кто согласен на наши условия, — сказала маршал-генерал.
   Пакс пыталась сдержать волнение, но в памяти вновь и вновь вставали ее прошлые мечты. Паладин… И перед мысленным взором сразу же возникали сияющие на солнце доспехи, волшебные мечи, удивительной красоты лошади, которые появляются неизвестно откуда в День Испытаний. В этом слове — отзвук старинных песен о великих битвах, о мужестве и подвигах паладинов прошлого.
   Девушка вспомнила, как сражались эти отважные воины у стен Сибили. И она тут же представила себя, на великолепной лошади подъезжающей к ферме отца. А следом за ней бегут смеющиеся дети. Ее мать плачет от радости, братья стоят с широко открытыми ртами, а отец, изумленный и понявший наконец, что был не прав, просит у нее прощения.
   Пакс заморгала, стараясь отогнать от себя это видение, и прислушалась к словам маршал-генерала, которая говорила о том, что она может изменить свое решение в будущем, если захочет. Но ее решение никогда не изменится, дала себе клятву Пакс. Когда маршал-генерал замолчала, она сказала:
   — Благодарю вас за оказанную честь, маршал-генерал. Прошу вас, дайте мне возможность попробовать.
   Присутствующие в комнате переглянулись, затем вновь посмотрели на девушку.
   — Вы уверены в том, что действительно хотите этого, Паксенаррион?
   — Да, маршал-генерал… очень хочу. Мне даже трудно поверить… Ведь я — дочь фермера… и вдруг — паладин-кандидат! — Пакс порозовела от волнения, она с трудом сдерживала рвущийся наружу счастливый смех.
   По лицам собравшихся было видно: они хорошо понимают ее состояние. Маршал-генерал, рассмеявшись, мягко сказала:
   — Паксенаррион, мы рады, что вы согласились. А теперь позвольте мне объяснить вам, почему возникла такая спешка.
   В нескольких словах она рассказала о недостатке паладинов и — что чрезвычайно плохо — об участившихся случаях распространения власти дьявола в нескольких окрестных районах.
   — Как видите, мы должны пополнить наши ряды, и как можно скорее. Иначе мы рискуем лишиться оставшихся паладинов. И тогда некому будет воспитывать новых.
   — Сколько времени мне придется учиться? — спросила Пакс.
   — Это зависит от того, какое положение занимает кандидат. Вам сначала нужно стать рыцарем и лишь затем — паладином. На это уйдет больше года, а может быть, и два. Одна из особенностей — обучение паладинов-кандидатов отдельно от других учащихся. Иногда это продолжается в течение нескольких месяцев, не все кандидаты совершенствуются одинаково быстро. Не удивляйтесь, если кто-то из тех, кто начнет учиться одновременно с вами, окончит курс раньше или позже вас. Другие кандидаты будут давать клятву верности тогда же, когда вы станете последователем Геда.
   Таким образом, ваша клятва будет произнесена публично, и это очень важно. Затем, если ничто не помешает… — сказала маршал-генерал.
   Но Пакс уже все решила для себя. Решения своего она не изменит, все будет так, как задумано. В этот момент она готова была сделать все, что угодно, лишь бы доказать всем и самой себе, насколько для нее важно стать паладином-кандидатом.
   Пакс не чуяла под собой ног от радости, спускаясь вниз по лестнице. Когда она проходила через арку, направляясь к себе в комнату, то чуть не столкнулась с Аргальтом. Незадолго до этого она провела несколько вечеров в компании с ним и его друзьями в расположенной поблизости таверне. Он приветливо улыбнулся Пакс:
   — Вас не выгнали, правда?
   — Нет.
   Пакс раздумывала, имеет ли она право рассказать ему о предложении, которое ей было сделано. Она не знала, нужно или нет держать это в секрете.
   — Что ж, это хорошая новость. Не распить ли нам поэтому поводу кувшин с вином?
   — Не могу. Мне нужно так много сделать, вы не поверите, Аргальт! — не сдержалась Пакс.
   — Погодите-ка… Вам предложили стать паладином-кандидатом и вы вступаете в содружество?
   Пакс была потрясена. — Вы знали об этом? Он лишь рассмеялся в ответ:
   — Нет… Но на месте маршал-генерала я бы сделал именно так. Что ж, фермерская дочка, я рад за вас. Приехав сюда, вы чувствовали себя очень неуверенно. А помните, что я сказал вам тогда?
   Пакс весело тряхнула головой:
   — Да, да, помню. Но сейчас мне нужно идти… слишком много дел.
   — Понимаю… Что ж, желаю удачи. Я буду болеть за вас. Надеюсь, вы проявите себя с самой лучшей стороны.
   Пакс не представляла, как отмечают Праздник Середины Зимы в Фин-Пенире. В родительском доме это обычно бывало так: на столе стояло огромное блюдо с жарким из баранины, разносолы, а под конец пиршества — сладкие пироги. Хорошо поев и закусив, старшие члены семьи начинали рассказывать младшим разные интересные истории. В отряде герцога на празднике тоже было много еды и выпивки, шутки и интересные истории чередовались с играми и музыкой.
   Здесь же, едва рассвело, младшие учащиеся выскочили во двор и начали игру в снежки, которая превратилась в настоящую битву. Пакс достаточно было одного взгляда на снежную крепость, чтобы понять: они потратили не менее полночи, чтобы построить ее. Когда главный тренер попытался подавить мятеж, учащиеся схватили его, бросив в сугроб. Спастись из этого плена ему удалось лишь тогда, когда Пакс повела старших учащихся в наступление. Наконец он согласился (позднее Пакс узнала, что таков обычай) принять требования младших учащихся — отныне они имели право взимать пошлину с каждого, кто пересекал двор, независимо от званий и различий.
   Те же, кто отказывался платить дань, обстреливались снежками. Некоторых хватали и требовали за освобождение выкуп. После обильного снегопада выдалась отличная погода, и никто не смог бы проскользнуть через двор незамеченным.
   Пиршество началось за завтраком. Вместо привычных каши и холодного мяса повара потчевали собравшихся сладкими пирогами с начинкой из меда, имбирными пряниками в форме прямоугольников, горячими колбасками, запеченными в тесто, “жареным снегом” — похожими на кружево сладостями, которых Пакс никогда не видела до этого.
   В течение целого дня столы ломились от самой разнообразной еды. Как только тарелки пустели, на столах тут же появлялись новые блюда. Весь день участники праздника играли в разные игры, веселью и шуткам не было конца.
   Пакс сказали, что она может быть свободна до середины дня. Она тут же примкнула к всадникам, выехавшим на неоседланных лошадях в заснеженное поле. Там они стали “сражаться” с кольями, врытыми в землю, и друг с другом до тех пор, пока все не попадали в сугробы.
   Пакс дольше других удавалось оставаться верхом — благодаря ловкости и тренированности. Но в конце концов незнакомая женщина все-таки свалила ее с лошади. В течение нескольких минут хохочущая девушка никак не могла выбраться из снежного плена. Наконец все вновь уселись верхом и поехали, вытянувшись длинной цепочкой, держась за руки и управляя лошадьми ногами. Вскоре они все вновь оказались в снегу и, еще немного повозившись, решили вернуться обратно.
   Жаркое и хлеб соседствовали на столах с конфетами. Пакс наполнила свою тарелку жареной свининой и бараниной, добавив к этому блюду полбуханки хлеба. В столовую вошли несколько младших учащихся с раскрасневшимися от холода лицами. Сзади показались гномы, которых Пакс уже встречала раньше. Они увидели девушку, приветливо помахали ей и подошли поближе, чтобы сесть напротив.