Люк двинулся к воротам, соблюдая осторожность и держась в тени.
Могла ли Мерри сбежать? Возвращение в Хидерзгил се не порадовало, мать не была в восторге от ее появления и дала понять, что здесь дочь не будет в безопасности. Куда она теперь пойдет?
Ворота были слегка приоткрыты. Люк ускорил шаги, Собираясь перехватить девушку, пока она не ушла слишком далеко. Но передумал.
С какой стати он за ней бегает? Из-за нее его попросили отправиться в Хелмсли. Что, если и Рубака откажется ее принять?
Возможно, Мерри отправилась в известное, более безопасное место?
Но тут Люк подумал, что в Кливлендских горах нет никаких мест обитания. А став отшельницей, Мерри будет страдать от холода и голода. Да и желающие получить награду за поимку девушки не оставят ее в покое.
А вдруг Мерри решила покончить с собой? Однажды она говорила об этом.
Вдруг он услышал голоса и нырнул в тень телеги, стоявшей у ворот.
– Посторонись, Эдвард. Я хочу уйти, – говорила Мерри.
– И уходи. Это из-за тебя, ведьма, я потерял своего единственного сына. Он умер, как и остальные.
Люк узнал голос привратника.
– Я не убивала твоего сына, – возразила Мерри. – Мы с Сарой делали все, чтобы спасти младенцев. Их унес мор.
– Ты лжешь, ведьма. Я помню, когда ты прокляла меня…
– За то, что ты предал моего отца! – запальчиво крикнула Мерри. – Ты пресмыкался перед Фергюсоном, чтобы спасти свою паршивую шкуру. Предал мою семью…
– А ты отняла у меня мою! Я передам тебя в руки церкви и никогда не пожалею об этом.
Люк решил, что настало время вмешаться. Он побежал и оказался в тени барбакана [4]как раз в тот момент, когда привратник схватил Мерри за руку.
– Отпусти ее! – потребовал Люк, но тут заметил, как блеснуло лезвие занесенного топора, и попятился.
– Стоять! – прорычал привратник. – Не то я выпущу из нее кишки.
Люк быстро сменил тактику.
– За мертвую мы не получим денег, добрый человек! – сказал Люк.
– Что? – воскликнул привратник.
– Я тоже хочу получить награду.
Эдвард взглянул на него с подозрением.
– Но разве не ты доставил ее сюда?
– Я, – подтвердил Люк. – Думал, ее родные щедро заплатят за то, что я привез ее домой, но они не дали мне за труды ни шиллинга. – Люк опустил меч. – И теперь я намерен передать ее церкви. Может, договоримся? – обратился он к привратнику.
– Что ты имеешь в виду?
– Если ты исчезнешь из замка, все будут знать, что ты похитил леди. Ты не сможешь сюда вернуться. Позволь мне забрать ее завтра, когда я буду уезжать. Куда разумнее спрятать ее среди моей поклажи. Я заплачу тебе тридцать монет прямо сейчас, а себе возьму всего десять.
– У тебя что, есть с собой тридцать монет? – с недоверием спросил он.
– У меня в комнате. Я сейчас принесу. Можешь проклясть меня, если я тебя обману.
– Скотина! – прошипела Мерри. – Я думала, ты не такой, как все!
Мерри попыталась вырваться от Эдварда.
– Леди, – обратился к ней Люк, – я всего лишь наемник. Работаю за деньги, а ваша семья показала мне кукиш.
Люк надеялся, что Мерри поймет его хитрость, однако на лице ее отразилась боль.
Люк снова повернулся к привратнику:
– Ну так что, Эдвард, договорились? Тридцать монет – тебе и десять – мне.
– По рукам, – сказал Эдвард. – Ступай и принеси деньги, а я покараулю девчонку.
– Как хочешь. – Люк пожал плечами и, переложив меч в левую руку, протянул Эдварду правую. – Спасибо, что поймал ее.
Эдвард опустил оружие и хотел взять протянутую руку, но вскрикнул от боли, неожиданно получив удар под дых. Привратник ударился о стену и выронил топор.
– Подержи это, – попросил Люк, протянув Мерри меч.
С диким рыком привратник ринулся на Люка. Люк поднял руки и обрушил их на плечи Эдварда, заставив того упасть на колени, после чего нанес ему мощный удар в челюсть. Эдвард рухнул на землю и застыл в неподвижности.
Люк потер саднящие костяшки пальцев и распрямил плечи, заново почувствовав, как болит и ломит все его тело. К своему ужасу, он вдруг обнаружил, что смотрит на острие собственного меча, угрожающе обращенного в его сторону.
Мерри держала меч перед собой на весу, помогая себе сразу двумя руками. Острие было направлено прямо Люку в подбородок.
– В этом нет необходимости, – сказал он.
Она дрожала, и от этой дрожи лунный свет плясал на кончике лезвия:
– Я должна тебя убить, – процедила она сквозь зубы.
Ее напряженная скованность показалась ему еще более опасной. Это была Мерри, которая некоторое время назад едва не проткнула себя его оружием.
– И что это даст? – справился он, пытаясь понять ход мыслей девушки.
– Освободит мир от еще одного зверя, для которого война – смысл существования, – ответила она.
– Ага, – буркнул он. – В таком случае убейте меня, если чувствуете в этом потребность. Но тогда некому будет везти вас в Хелмсли.
Острие клинка дрогнуло.
– Ты сказал, что собираешься меня сдать.
– Леди, я не наемник, – сказал Люк. – Я дал сэру Роджеру слово, что доставлю вас в Хелмсли, и не собираюсь его нарушать.
– Но я не хочу ехать в Хелмсли! Я вообще никуда не хочу, только в горы, чтобы меня оставили в покое!
– А у вас есть все, что может понадобиться? – осведомился он с непроницаемым выражением лица. – Теплая одежда? Запас еды, чтобы продержаться, когда ляжет снег, Кремний, чтобы развести огонь, если, к примеру, найдутся дрова. Лук и стрелы для охоты, острый нож и котелок?
В этот момент появился Кит и начал тереться о ноги Люка.
– Ах да, еще кот. Без кота не обойтись, – подытожил он сухо. – Что ж, идите, – сказал Люк, махнув в сторону ворот. – Эдвард больше не помешает.
– А как же вы? – Голос ее дрогнул.
– Что я?
– Вы не станете мне препятствовать?
Ее вопрос прозвучал скорее как мольба. Люк скрестил руки на груди.
– С какой стати? Это избавит меня от необходимости везти вас в Хелмсли, который, как я уже говорил, лежит в стороне от моего пути следования.
– Ясно, – пробормотала Мерри. – Тогда мне и впрямь лучше уйти.
Мерри сделала шаг и поморщилась. Его взгляд упал на сапоги, которые она надела, чтобы защитить свои обожженные подошвы. Интересно, как далеко она собирается уйти?
Однако жалость к девушке уступила место здравому смыслу. У него действительно не было времени везти ее в Хелмсли. Особенно сейчас, когда с каждым днем таяла надежда увидеть деда живым.
– Возьмите ваш клинок, – промолвила девушка, протягивая Люку меч.
Их пальцы соприкоснулись. Ощутив ее холодные хрупкие ладони, он вспомнил, как приятно было скакать, сидя с ней на одном седле. Он испытал желание сомкнуть пальцы вокруг ее ладоней и никогда ее не отпускать.
Мерри отдернула руку.
– Я должна идти, пока меня не хватились. – Она сделала движение в сторону ворот. – Идем, Кит, – позвала она зверька, и он последовал за хозяйкой.
Некоторое время Люк смотрел, как Мерри возится с засовом, затем двинулся к воротам, чтобы помочь ей их отпереть. В замкнутый двор ворвался холодный воздух из ущелья.
Не проронив ни слова, Мерри выскользнула за ворота. Кот последовал за ней.
Люк видел, как растворяется во мгле ее фигура, превращаясь в тень. Он провел рукой по волосам, сознавая, что этой ночью не сомкнет глаз, представляя, как она бредет по горным тропам, где на каждом шагу ее будет подстерегать опасность, и неизвестно, останется ли она жива.
– Вы уверены, что не хотели бы жить в Хелмсли? – спросил он Мерри.
Она ответила с печальной улыбкой:
– Я всегда чувствую, когда бываю лишней.
– Мерри, – окликнул ее Люк, заставив остановиться. Он мог различить только ее глаза, поблескивавшие в ночи. – Если передумаете, ждите меня на рассвете на обочине дороги.
Ему показалось, что она кивнула. В следующий миг девушка отвернулась и исчезла в темноте.
Только сейчас Люк понял, что позволил Мерри отправиться на верную смерть или в лучшем случае обрек ее на пожизненное преследование. Эта мысль поразила. Он бросился в темноту.
– Мерри! – Однако горный склон был пуст. – Мерри! Вернись!
Некоторое время Люк стоял неподвижно, проклиная свой эгоизм. Потом тронулся за ней. В этот момент луна скрылась за тучей, и холмы погрузились в непроницаемую тьму. Вспомнив о судьбе вьючной лошади, Люк вернулся к воротам.
Он был не готов идти за беглянкой по следу. Ведь если он не найдет ее, то окажется виноватым. Гораздо спокойнее остаться в неведении и вернуться в постель, а на рассвете отправиться в путь.
Если исчезновение Мерри огорчит ее родных, они сами будут виноваты в том, что плохо за ней приглядывали, решил про себя Люк.
Он проскользнул в ворота, оставив их незапертыми на тот случай, если девушка передумает.
Перешагнув через неподвижное тело Эдварда, Люк направился к башне.
Пересекая двор, отвернулся, чтобы не видеть свешивающихся с верхнего этажа простыней.
Войдя в башню, Люк поднялся к себе в опочивальню. Луна выглянула из-за туч, но тут же скрылась. Мысли Люка то и дело возвращались к Мерри. Закончится ли для нее нынешняя ночь благополучно?
Сбросив сапоги, Люк в полном изнеможений рухнул на кровать и вскоре провалился в сон, наполненный ужасными видениями. Несколько раз он просыпался, обливаясь потом, и подходил к окну, чтобы с болью в сердце увидеть все еще свешивающуюся из окна веревку из простыней.
«Так мне и надо», – думал он, ибо до сегодняшней ночи ни разу не нарушил данного обещания.
Глава 5
Могла ли Мерри сбежать? Возвращение в Хидерзгил се не порадовало, мать не была в восторге от ее появления и дала понять, что здесь дочь не будет в безопасности. Куда она теперь пойдет?
Ворота были слегка приоткрыты. Люк ускорил шаги, Собираясь перехватить девушку, пока она не ушла слишком далеко. Но передумал.
С какой стати он за ней бегает? Из-за нее его попросили отправиться в Хелмсли. Что, если и Рубака откажется ее принять?
Возможно, Мерри отправилась в известное, более безопасное место?
Но тут Люк подумал, что в Кливлендских горах нет никаких мест обитания. А став отшельницей, Мерри будет страдать от холода и голода. Да и желающие получить награду за поимку девушки не оставят ее в покое.
А вдруг Мерри решила покончить с собой? Однажды она говорила об этом.
Вдруг он услышал голоса и нырнул в тень телеги, стоявшей у ворот.
– Посторонись, Эдвард. Я хочу уйти, – говорила Мерри.
– И уходи. Это из-за тебя, ведьма, я потерял своего единственного сына. Он умер, как и остальные.
Люк узнал голос привратника.
– Я не убивала твоего сына, – возразила Мерри. – Мы с Сарой делали все, чтобы спасти младенцев. Их унес мор.
– Ты лжешь, ведьма. Я помню, когда ты прокляла меня…
– За то, что ты предал моего отца! – запальчиво крикнула Мерри. – Ты пресмыкался перед Фергюсоном, чтобы спасти свою паршивую шкуру. Предал мою семью…
– А ты отняла у меня мою! Я передам тебя в руки церкви и никогда не пожалею об этом.
Люк решил, что настало время вмешаться. Он побежал и оказался в тени барбакана [4]как раз в тот момент, когда привратник схватил Мерри за руку.
– Отпусти ее! – потребовал Люк, но тут заметил, как блеснуло лезвие занесенного топора, и попятился.
– Стоять! – прорычал привратник. – Не то я выпущу из нее кишки.
Люк быстро сменил тактику.
– За мертвую мы не получим денег, добрый человек! – сказал Люк.
– Что? – воскликнул привратник.
– Я тоже хочу получить награду.
Эдвард взглянул на него с подозрением.
– Но разве не ты доставил ее сюда?
– Я, – подтвердил Люк. – Думал, ее родные щедро заплатят за то, что я привез ее домой, но они не дали мне за труды ни шиллинга. – Люк опустил меч. – И теперь я намерен передать ее церкви. Может, договоримся? – обратился он к привратнику.
– Что ты имеешь в виду?
– Если ты исчезнешь из замка, все будут знать, что ты похитил леди. Ты не сможешь сюда вернуться. Позволь мне забрать ее завтра, когда я буду уезжать. Куда разумнее спрятать ее среди моей поклажи. Я заплачу тебе тридцать монет прямо сейчас, а себе возьму всего десять.
– У тебя что, есть с собой тридцать монет? – с недоверием спросил он.
– У меня в комнате. Я сейчас принесу. Можешь проклясть меня, если я тебя обману.
– Скотина! – прошипела Мерри. – Я думала, ты не такой, как все!
Мерри попыталась вырваться от Эдварда.
– Леди, – обратился к ней Люк, – я всего лишь наемник. Работаю за деньги, а ваша семья показала мне кукиш.
Люк надеялся, что Мерри поймет его хитрость, однако на лице ее отразилась боль.
Люк снова повернулся к привратнику:
– Ну так что, Эдвард, договорились? Тридцать монет – тебе и десять – мне.
– По рукам, – сказал Эдвард. – Ступай и принеси деньги, а я покараулю девчонку.
– Как хочешь. – Люк пожал плечами и, переложив меч в левую руку, протянул Эдварду правую. – Спасибо, что поймал ее.
Эдвард опустил оружие и хотел взять протянутую руку, но вскрикнул от боли, неожиданно получив удар под дых. Привратник ударился о стену и выронил топор.
– Подержи это, – попросил Люк, протянув Мерри меч.
С диким рыком привратник ринулся на Люка. Люк поднял руки и обрушил их на плечи Эдварда, заставив того упасть на колени, после чего нанес ему мощный удар в челюсть. Эдвард рухнул на землю и застыл в неподвижности.
Люк потер саднящие костяшки пальцев и распрямил плечи, заново почувствовав, как болит и ломит все его тело. К своему ужасу, он вдруг обнаружил, что смотрит на острие собственного меча, угрожающе обращенного в его сторону.
Мерри держала меч перед собой на весу, помогая себе сразу двумя руками. Острие было направлено прямо Люку в подбородок.
– В этом нет необходимости, – сказал он.
Она дрожала, и от этой дрожи лунный свет плясал на кончике лезвия:
– Я должна тебя убить, – процедила она сквозь зубы.
Ее напряженная скованность показалась ему еще более опасной. Это была Мерри, которая некоторое время назад едва не проткнула себя его оружием.
– И что это даст? – справился он, пытаясь понять ход мыслей девушки.
– Освободит мир от еще одного зверя, для которого война – смысл существования, – ответила она.
– Ага, – буркнул он. – В таком случае убейте меня, если чувствуете в этом потребность. Но тогда некому будет везти вас в Хелмсли.
Острие клинка дрогнуло.
– Ты сказал, что собираешься меня сдать.
– Леди, я не наемник, – сказал Люк. – Я дал сэру Роджеру слово, что доставлю вас в Хелмсли, и не собираюсь его нарушать.
– Но я не хочу ехать в Хелмсли! Я вообще никуда не хочу, только в горы, чтобы меня оставили в покое!
– А у вас есть все, что может понадобиться? – осведомился он с непроницаемым выражением лица. – Теплая одежда? Запас еды, чтобы продержаться, когда ляжет снег, Кремний, чтобы развести огонь, если, к примеру, найдутся дрова. Лук и стрелы для охоты, острый нож и котелок?
В этот момент появился Кит и начал тереться о ноги Люка.
– Ах да, еще кот. Без кота не обойтись, – подытожил он сухо. – Что ж, идите, – сказал Люк, махнув в сторону ворот. – Эдвард больше не помешает.
– А как же вы? – Голос ее дрогнул.
– Что я?
– Вы не станете мне препятствовать?
Ее вопрос прозвучал скорее как мольба. Люк скрестил руки на груди.
– С какой стати? Это избавит меня от необходимости везти вас в Хелмсли, который, как я уже говорил, лежит в стороне от моего пути следования.
– Ясно, – пробормотала Мерри. – Тогда мне и впрямь лучше уйти.
Мерри сделала шаг и поморщилась. Его взгляд упал на сапоги, которые она надела, чтобы защитить свои обожженные подошвы. Интересно, как далеко она собирается уйти?
Однако жалость к девушке уступила место здравому смыслу. У него действительно не было времени везти ее в Хелмсли. Особенно сейчас, когда с каждым днем таяла надежда увидеть деда живым.
– Возьмите ваш клинок, – промолвила девушка, протягивая Люку меч.
Их пальцы соприкоснулись. Ощутив ее холодные хрупкие ладони, он вспомнил, как приятно было скакать, сидя с ней на одном седле. Он испытал желание сомкнуть пальцы вокруг ее ладоней и никогда ее не отпускать.
Мерри отдернула руку.
– Я должна идти, пока меня не хватились. – Она сделала движение в сторону ворот. – Идем, Кит, – позвала она зверька, и он последовал за хозяйкой.
Некоторое время Люк смотрел, как Мерри возится с засовом, затем двинулся к воротам, чтобы помочь ей их отпереть. В замкнутый двор ворвался холодный воздух из ущелья.
Не проронив ни слова, Мерри выскользнула за ворота. Кот последовал за ней.
Люк видел, как растворяется во мгле ее фигура, превращаясь в тень. Он провел рукой по волосам, сознавая, что этой ночью не сомкнет глаз, представляя, как она бредет по горным тропам, где на каждом шагу ее будет подстерегать опасность, и неизвестно, останется ли она жива.
– Вы уверены, что не хотели бы жить в Хелмсли? – спросил он Мерри.
Она ответила с печальной улыбкой:
– Я всегда чувствую, когда бываю лишней.
– Мерри, – окликнул ее Люк, заставив остановиться. Он мог различить только ее глаза, поблескивавшие в ночи. – Если передумаете, ждите меня на рассвете на обочине дороги.
Ему показалось, что она кивнула. В следующий миг девушка отвернулась и исчезла в темноте.
Только сейчас Люк понял, что позволил Мерри отправиться на верную смерть или в лучшем случае обрек ее на пожизненное преследование. Эта мысль поразила. Он бросился в темноту.
– Мерри! – Однако горный склон был пуст. – Мерри! Вернись!
Некоторое время Люк стоял неподвижно, проклиная свой эгоизм. Потом тронулся за ней. В этот момент луна скрылась за тучей, и холмы погрузились в непроницаемую тьму. Вспомнив о судьбе вьючной лошади, Люк вернулся к воротам.
Он был не готов идти за беглянкой по следу. Ведь если он не найдет ее, то окажется виноватым. Гораздо спокойнее остаться в неведении и вернуться в постель, а на рассвете отправиться в путь.
Если исчезновение Мерри огорчит ее родных, они сами будут виноваты в том, что плохо за ней приглядывали, решил про себя Люк.
Он проскользнул в ворота, оставив их незапертыми на тот случай, если девушка передумает.
Перешагнув через неподвижное тело Эдварда, Люк направился к башне.
Пересекая двор, отвернулся, чтобы не видеть свешивающихся с верхнего этажа простыней.
Войдя в башню, Люк поднялся к себе в опочивальню. Луна выглянула из-за туч, но тут же скрылась. Мысли Люка то и дело возвращались к Мерри. Закончится ли для нее нынешняя ночь благополучно?
Сбросив сапоги, Люк в полном изнеможений рухнул на кровать и вскоре провалился в сон, наполненный ужасными видениями. Несколько раз он просыпался, обливаясь потом, и подходил к окну, чтобы с болью в сердце увидеть все еще свешивающуюся из окна веревку из простыней.
«Так мне и надо», – думал он, ибо до сегодняшней ночи ни разу не нарушил данного обещания.
Глава 5
Склонившись над котом, свернувшимся у нее на коленях, Мерри пыталась согреться и успокоиться. Подошвы горели от стреляющей боли, такой острой, что заходилось сердце. Она сидела, прислонившись спиной к большому валуну, в надежде что он защитит ее от пронизывающего ветра.
«Какая же я дура!» За последние три года многое изменилось, и горы стали ей чужими. Холод стал для нее полной неожиданностью. Кроме кота, у нее ничего не было, чтобы согреться, – ни теплой одежды, ни плаща.
Три года назад эти холмы стал и для нее прибежищем, где она пряталась от солдат Фергюсона. Люк был прав, когда просил ее вернуться.
Она видела его, спрятавшись за скалу. Темный силуэт на фоне ворот. На секунду она допустила мысль, что он и вправду хочет, чтобы она вернулась. Возможно, он и в самом деле хотел. Мерри вспомнила, как они ехали на одной лошади.
Только он не стал ее возвращать и наверняка обрадовался, увидев, что она уходит. Теперь по крайней мере ему не придется сворачивать с пути, чтобы доставить ее по месту назначения.
Но зачем тогда он вступил в единоборство с Эдвардом? Зачем бросился спасать ее? Когда же с Эдвардом удалось справиться, Люк позволил ей уйти.
Мерри захлестнуло чувство горькой обиды. Как она одинока! Нет никого, кто протянул бы ей руку помощи. Даже мать от нее отвернулась.
«Будь сильной», – уговаривала себя Мерри. Ее младшую сестру Киндру тоже отправили подальше, как и Мерри. Киндра тоже отличалась независимым характером, что не нравилось сэру Роджеру. Кэтрин Дюбуа, прозванная Киндрой, жила теперь в Йорке. Мерри подумала, не отправиться ли ей туда – вдвоем будет легче зарабатывать на жизнь. Но нет, влияние церкви в Йорке чувствовалось, как нигде. А Мерри не хотелось тащить за собой и огонь преисподней еще и младшую сестру.
Только Люк Ленуар мог защитить ее от преследования. Но и в нем она не нуждалась. Утром Мерри отыщет сложенную из камней лачугу Сары. Девушка надеялась, что имущество знахарки сохранилось – грубо сколоченные столы и стулья, кухонная утварь, бутылки с травами и порошками. В этой лачуге Мерри и поселится.
Полная оптимизма, Мерри закрыла глаза. Будущее представлялось ей радужным.
Вдруг из-за камней вышла Сара с широкой накидкой в руках, накинула ее на Мерри и сама устроилась рядом. От знахарки пахло пижмой, сосной и древесной золой.
– Мерри, ты не должна пытаться жить, как я, – предостерегла ее Сара. – Оставаться здесь небезопасно.
– Но я хочу быть такой же искусной, как ты, Сара, – возразила девушка. – Хочу лечить больных.
– Ты будешь лечить больных. Только не здесь.
– А где? Мои родные от меня отвернулись.
– Ты должна встретиться с тем, кто спас тебя от настоятельницы. Как только рассветет, он будет искать тебя на дороге.
– Ему я тоже не нужна.
– Нет, – возразила Сара. – Ты нужна ему, детка. Без тебя с ним приключится беда.
Сара исчезла. Остался только Кит. Он терся о ее колени и громко мяукал.
Мерри проснулась. Ее сердце взволнованно билось. На вершинах гор появилось серебристое сияние. Светало. В небе не было ни облачка.
Мерри поднялась, колени у нее дрожали. Что это было? Галлюцинация или знамение? Правда ли, что с Фениксом приключится беда? Ведь он спас ее, рискуя жизнью, а она даже не поблагодарила его.
Мерри окликнула Кита и заспешила к оврагу. Боль в обожженных ногах поутихла. Чтобы встретиться на дороге с Люком, надо бежать не останавливаясь.
Люк выехал из Хидерзгила, ни словом не обмолвившись о том, что знает, где находится Мерри, и чувствовал себя виноватым.
Расстроенный вид леди Жанетт едва не заставил его выложить все начистоту, рассказать о ночном происшествии, но усилием воли он подавил в себе это желание и не сказал ничего даже после того, как, обшарив замок вдоль и поперек, ни Мерри, ни ее следов так и не обнаружили.
И тогда родные Мерри пришли к выводу, что девушку похитили, польстившись на обещанное вознаграждение. Допросили Эдварда и, хотя синяк на его лице служил явным доказательством участия привратника в потасовке, о событиях прошедшей ночи он не помнил. Однако, сидя у себя в сторожевой башне, бросал подозрительно угрюмые взгляды на Люка и его армию, когда ратники выезжали за пределы крепости.
Люк старался выкинуть Мерри из головы, однако, ведя отряд вниз по извилистой, крутой дороге, с надеждой взирал на каждый поворот. Страшась увидеть парящих канюков, он то и дело оглядывал небо и поворачивал голову на звук срывавшихся со скал камней.
Он не понимал, рад ли тому, что избавился от девушки, или жалел об этом? Он не мог забыть ее зеленые, как листья, глаза. Запах свежих трав впитался в его рубашку, И Люка терзала мысль о возможной гибели Мерри.
У Люка и без нее хватало забот, но он не мог не думать о том, способна ли женщина в одиночку выжить в Кливлендских горах.
Но когда, не обнаружив ни единого следа девушки, они спустились к подножию высокой горы, Люка одолели дурные предчувствия. Место его возможной встречи с Мерри осталось позади. Скорее всего, ее жизнь закончилась трагически.
Вдруг Люк заметил впереди голову лошади. К Мерри она не имеет отношения, сказал он себе, не в состоянии погасить вспыхнувшую надежду. Это действительно оказалась Мерри. В ее спутанных волосах виднелись сухие травинки. Глаза лучились, щеки раскраснелись – такой Люк ее еще не видел.
В нем всколыхнулась нечаянная радость. Пришпорив коня, он помчался галопом навстречу и, поравнявшись с девушкой, натянул поводья, не в силах удержать улыбку. К его удивлению, Мерри ответила ослепительной улыбкой, сделавшей ее неотразимой.
– Откуда взялась эта лошадь? – спросил Люк первое, что пришло на ум.
– Она – ваша. – Мерри наклонилась и потрепала кобылу по холке. – Я нашла ее в овраге. Она почти не пострадала, если не считать легкой хромоты. Прошу прощения, что пришлось оседлать ее, но у меня не было иного выхода, я очень торопилась, чтобы встретиться с вами.
– Сэр Пирс! – окликнул Люк сержанта. – Взгляните, вот кобыла, которую мы вчера потеряли. Леди нашла ее в овраге.
Солдаты стали перешептываться, подтянулись поближе, чтобы подивиться не только на лошадь, но и на всадницу. Мерри не столько смутилась, сколько испугалась.
– Должно быть, она ведьма, раз оживила лошадь, – заметил один из наемников.
– Наверняка ведьма, – поддержали его остальные. Мерри предвидела, что они скажут. Люк повернулся в седле и гневно обвел глазами виновных.
– Я не потерплю подобных разговоров! – прогремел он. – Лошадь выжила милостью Божьей.
Наступила тишина. Ратники удивленно уставились на командира. В душе Люк проклял свое бездумное поведение. Ему было несвойственно выходить из себя и кричать на подчиненных.
Взяв себя в руки, Люк повернулся к Мерри.
– Я отправлю гонца с известием, что вы нашлись, – бросил он. – Вашу матушку очень опечалило ваше исчезновение.
Было разумнее побранить ее, чем прилюдно встать на ее защиту. Глаза девушки потемнели, и Люк почувствовал укор совести. Господи, какой же он малодушный, что ее ругает, ведь он собственными руками распахнул перед ней ворота!
Люк отправил гонца в крепость с сообщением, что Мерри нашлась.
– Мне нужно следовать в Айверсли, – объяснил он ей. – Когда я закончу там дела, то по пути на юг доставлю вас в Хелмсли. В противном случае мне придется потерять два дня.
Мерри понимающе кивнула, и глаза ее снова засияли.
– Значит, вы берете меня с собой?
– Да, потому что время играет для меня главную роль.
– Я не буду вам в тягость, – пообещала Мерри.
– Вам придется ехать со мной, если кобыла хромает, – произнес он. – Эрин, переложи часть поклажи на своего коня.
Мерри протянула к нему руки, и он помог ей взобраться в седло. Как только девушка оказалась рядом, мучившее его беспокойство улеглось. Он с трудом преодолел желание прижать Мерри к себе и зарыться носом в ее овеянные свежестью волосы.
– А где кот? – спросил Люк.
Она приоткрыла узел, позволив Люку заглянуть внутрь.
– Ясно, – бросил он.
– А где ваше боевое снаряжение? – в свою очередь, спросила Мерри.
– Наколенник так и не нашелся, – ответил он, трогаясь с места. Только в быстрой скачке он мог дать выход внезапному приливу энергии. – Держитесь как следует, – сказал он. – Я хочу наверстать упущенное время. – С этими словами он пришпорил Сулеймана, и тот припустил с места в карьер.
– Хотите есть? – спросила Мерри мгновение спустя и, сунув руку в мешок, извлекла оттуда буханку хлеба, припорошенную кошачьей шерстью.
– Спасибо, я поел, – отказался Люк.
Пожав плечами, она сдула волоски и с аппетитом вонзила зубы в краюху. Наступило молчание, нарушаемое лишь оглушительным цокотом копыт. Над их головами пронеслась пара ласточек, ловя на лету насекомых. Солнце прогнало остатки холода, но еще не успело накалить воздух.
Мерри уснула, зажав горбушку хлеба в руке. Ее голова покоилась на груди Люка. Он придержал жеребца, чтобы не потревожить ее сон.
Она уснула у него на руках, словно ребенок. Люк не мог отвести глаз от ее колышущейся груди. Мерри спала, ни о чем не подозревая. Люк пытался себя убедить, что решение взять с собой Мерри в Айверсли не имеет ничего общего с эмоциями, которые эта девушка в нем вызывает:
Не может этого быть. Он просто стремился побыстрее достичь Айверсли. К тому же он давно вышел из возраста неоперившегося птенца, чьи поступки зависят от его настроения и эмоций. Он мог желать женщину, но не показывать виду. Он до сих пор не забыл, как высасывал кровь из ранок на ее руке.
Что, если он потеряет самообладание? Лучше держаться от Мерри подальше.
Но пока они делят одно седло, об этом не может быть и речи.
Но как только будет закончена работа в Айверсли, Люк доставит девушку в Хелмсли и передаст на попечение Рубаке. С этого момента она перестанет для него существовать.
Аккуратно упаковав эти благие мысли в воображаемый ящик, Люк задвинул его до поры до времени на задворки сознания.
Мерри пробудилась в тот самый момент, когда лошадь остановилась. Девушка торопливо выпрямилась, врезавшись Фениксу в подбородок.
– Ш-ш-ш, спокойно, – прошептал он, коснувшись рукой ее плеча.
Мерри округлила глаза. Они находились в лесной чище, стройные сосны отбрасывали глубокие тени.
Почему они остановились? Чтобы напоить лошадей? Мерри напрягла слух, надеясь услышать журчание воды, Но вокруг стояла зловещая тишина, нарушаемая время от времени треском сломанной ветки.
Дав волю воображению, Мерри ощутила страх. Она ждала появления разбойников и грабителей, сидевших в засаде в лесной чаще или густых кронах деревьев, чтобы напасть на королевских ратников. Разве дух Сары не предупреждал ее, что Фениксу грозит беда?
Вдруг тишину разорвал стук копыт. Мерри вскрикнула и вцепилась Люку в бедро. Он обнял ее за плечи, но меч не обнажил. Раздался пронзительный визг, и из кустарника выскочил зверь, дико вращая глазами. Его клыки угрожающе поблескивали.
Отчаянно перебирая короткими ножками под круглым брюхом, зверь промчался мимо. За ним с копьями наперевес неслись пятеро всадников.
Мерри поняла, что это всего-навсего охота. Она с облегчением вздохнула и привалилась спиной к Люку.
Вепрь с визгом развернулся и ринулся назад, желая вырваться из-за лошадиных копыт, образовавших кольцо. Когда животное поравнялось с одним из охотником, он ударил зверя копьем в хребет.
Животное испустило дикий визг, но продолжало бежать с копьем в кровоточащей ране.
Тут в лобовую атаку на вепря двинулся второй охот ник и прицелился. Когда зверь проносился мимо, он всадил копье прямо ему в загривок. Кровь брызнули фонтаном. Вепрь споткнулся, но не упал, продолжая визжать.
Однако подняться не смог. Зверь сделал попытку возобновить бег, но не мог, рухнул на землю. Мерри не сводила с него глаз.
В памяти Мерри промелькнули образы прошлого Распростертое на земле тело отца с открытой раной па шее. Фергюсон вытер клинок об отцовскую тунику и сунул меч в ножны, после чего поднял глаза на ее мать.
– Нет, – прошептала Мерри, желая прогнать страшное видение. И судорожно сглотнула.
В следующий момент, когда охотник спешился и выдернул из шеи животного клинок, Мерри отвернулась, ловя ртом воздух.
– Леди? – услышала она голос Люка, словно донесшийся откуда-то издалека.
Девушка соскочила с седла, бросила узел и спряталась за ближайшее дерево. Там ее вывернуло наизнанку. Тяжело дыша, Мерри ждала, когда приступ тошноты пройдет.
– Мерри! – окликнул ее Люк.
Боже милостивый, он все видел! Девушка торопливо вытерла рот, обернулась и заметила, что взгляды солдат обращены в ее сторону. Одни смотрели на нее с недоумением, другие – с сочувствием, некоторые – все еще с подозрением и неприязнью.
Люк подошел к Мерри и взял ее под руку.
Ей хотелось провалиться сквозь землю. Она никогда не проявляла слабости, ибо знала, что многие умело этим пользуются.
– Извините, – сказала Мерри, высвобождая руку. Направляясь к лошади, девушка избегала смотреть на неподвижную тушу.
– Нам нужно мясо, – пояснил Феникс, подходя сзади. – Не принято появляться в крепости с пятью десятками людей без достаточного количества провизии.
Мерри пристально взглянула на него. Феникс догадался о причине случившегося с ней. Его проницательность послужила ей утешением и одновременно встревожила. Что еще, интересно, он заметил?
Феникс помогал ей сесть в седло, когда до слуха Мерри донеслись слова одного из солдат:
– Дух вепря вселился в нее. Вот ей и стало плохо.
– Она одержима дьяволом, – поддакнул другой.
Почему ее до сих пор считают колдуньей? Ведь уже много лет она ничего дурного не делала.
Краем глаза Мерри заметила, как Феникс круто повернулся и двинулся в сторону тех самых ратников, которые говорили о ней. Схватив одного за грудки, он притянул его к себе так, что их лица оказались на одном уровне. Мерри не слышала, что Феникс говорил ратнику, но тот побледнел. Видимо, слова командира возымели действие.
Но едва капитан отпустил его и отвернулся, как солдат злобно сверкнул в ее сторону глазами.
Подавив страх, Мерри отвела взгляд. Как долго сможет Феникс оберегать ее от опасности? Его власть не безгранична. А когда он оставит ее в Хелмсли, как бедного подкидыша на пороге церкви, кто тогда станет ее покровителем? Рубака, которого она прокляла?
Мерри тяжело вздохнула. Сара сказала, что без Мерри Люк попадет в беду. Случится ли это на самом деле? Или это был всего лишь сон?
Сэр Пирс проследил, чтобы тушу вепря подготовили к перевозке. Отдав приказ продолжать движение, сэр Люк вскочил в седло, и армия тронулась в путь.
– Простите меня за то, что обременяю вас, – промолвила Мерри.
Сэр Люк промолчал. Видимо, потому, что так оно и было.
Час спустя они снова остановились, чтобы напоить лошадей. Мерри направилась в лесную чащу справить нужду. Залюбовавшись лужайкой, усеянной дикими цветами, она стала рвать цветы цикория, чтобы сплести венок.
Возвращаясь, она наткнулась на наемника, получившего от сэра Люка взбучку. Он мочился под деревом.
– Прошу прощения, – произнесла она.
Наемник растянул губы в ухмылке. Мерри ускорила шаги, жалея, что так далеко зашла в лес. Услышав шаги за спиной, девушка пустилась бежать.
Ее злило то, что наемник не собирался оставлять ее в покое, несмотря на предупреждение капитана. Мерри постоянно встречались негодяи, которые причиняли зло тем, кто слабее их. Мерри вспомнила о Фергюсоне и настоятельнице, и ее ярость вскипела с новой силой.
Она могла бы предупредить мужчину, как предупредила настоятельницу. Но какие травы имелись у нее в распоряжении? В здешних лесах в изобилии произрастали ядовитые растения, однако их надо было готовить, а для этого требовалось время.
Ее взгляд упал на лозу ядовитого дуба. Сорвав лозу от ствола, Мерри потащила ее к речке, где, опустив морды в воду, стояли лошади. Вокруг без дела слонялись солдаты. Они старательно обходили Мерри, вероятно, помня о предупреждении капитана.
«Какая же я дура!» За последние три года многое изменилось, и горы стали ей чужими. Холод стал для нее полной неожиданностью. Кроме кота, у нее ничего не было, чтобы согреться, – ни теплой одежды, ни плаща.
Три года назад эти холмы стал и для нее прибежищем, где она пряталась от солдат Фергюсона. Люк был прав, когда просил ее вернуться.
Она видела его, спрятавшись за скалу. Темный силуэт на фоне ворот. На секунду она допустила мысль, что он и вправду хочет, чтобы она вернулась. Возможно, он и в самом деле хотел. Мерри вспомнила, как они ехали на одной лошади.
Только он не стал ее возвращать и наверняка обрадовался, увидев, что она уходит. Теперь по крайней мере ему не придется сворачивать с пути, чтобы доставить ее по месту назначения.
Но зачем тогда он вступил в единоборство с Эдвардом? Зачем бросился спасать ее? Когда же с Эдвардом удалось справиться, Люк позволил ей уйти.
Мерри захлестнуло чувство горькой обиды. Как она одинока! Нет никого, кто протянул бы ей руку помощи. Даже мать от нее отвернулась.
«Будь сильной», – уговаривала себя Мерри. Ее младшую сестру Киндру тоже отправили подальше, как и Мерри. Киндра тоже отличалась независимым характером, что не нравилось сэру Роджеру. Кэтрин Дюбуа, прозванная Киндрой, жила теперь в Йорке. Мерри подумала, не отправиться ли ей туда – вдвоем будет легче зарабатывать на жизнь. Но нет, влияние церкви в Йорке чувствовалось, как нигде. А Мерри не хотелось тащить за собой и огонь преисподней еще и младшую сестру.
Только Люк Ленуар мог защитить ее от преследования. Но и в нем она не нуждалась. Утром Мерри отыщет сложенную из камней лачугу Сары. Девушка надеялась, что имущество знахарки сохранилось – грубо сколоченные столы и стулья, кухонная утварь, бутылки с травами и порошками. В этой лачуге Мерри и поселится.
Полная оптимизма, Мерри закрыла глаза. Будущее представлялось ей радужным.
Вдруг из-за камней вышла Сара с широкой накидкой в руках, накинула ее на Мерри и сама устроилась рядом. От знахарки пахло пижмой, сосной и древесной золой.
– Мерри, ты не должна пытаться жить, как я, – предостерегла ее Сара. – Оставаться здесь небезопасно.
– Но я хочу быть такой же искусной, как ты, Сара, – возразила девушка. – Хочу лечить больных.
– Ты будешь лечить больных. Только не здесь.
– А где? Мои родные от меня отвернулись.
– Ты должна встретиться с тем, кто спас тебя от настоятельницы. Как только рассветет, он будет искать тебя на дороге.
– Ему я тоже не нужна.
– Нет, – возразила Сара. – Ты нужна ему, детка. Без тебя с ним приключится беда.
Сара исчезла. Остался только Кит. Он терся о ее колени и громко мяукал.
Мерри проснулась. Ее сердце взволнованно билось. На вершинах гор появилось серебристое сияние. Светало. В небе не было ни облачка.
Мерри поднялась, колени у нее дрожали. Что это было? Галлюцинация или знамение? Правда ли, что с Фениксом приключится беда? Ведь он спас ее, рискуя жизнью, а она даже не поблагодарила его.
Мерри окликнула Кита и заспешила к оврагу. Боль в обожженных ногах поутихла. Чтобы встретиться на дороге с Люком, надо бежать не останавливаясь.
Люк выехал из Хидерзгила, ни словом не обмолвившись о том, что знает, где находится Мерри, и чувствовал себя виноватым.
Расстроенный вид леди Жанетт едва не заставил его выложить все начистоту, рассказать о ночном происшествии, но усилием воли он подавил в себе это желание и не сказал ничего даже после того, как, обшарив замок вдоль и поперек, ни Мерри, ни ее следов так и не обнаружили.
И тогда родные Мерри пришли к выводу, что девушку похитили, польстившись на обещанное вознаграждение. Допросили Эдварда и, хотя синяк на его лице служил явным доказательством участия привратника в потасовке, о событиях прошедшей ночи он не помнил. Однако, сидя у себя в сторожевой башне, бросал подозрительно угрюмые взгляды на Люка и его армию, когда ратники выезжали за пределы крепости.
Люк старался выкинуть Мерри из головы, однако, ведя отряд вниз по извилистой, крутой дороге, с надеждой взирал на каждый поворот. Страшась увидеть парящих канюков, он то и дело оглядывал небо и поворачивал голову на звук срывавшихся со скал камней.
Он не понимал, рад ли тому, что избавился от девушки, или жалел об этом? Он не мог забыть ее зеленые, как листья, глаза. Запах свежих трав впитался в его рубашку, И Люка терзала мысль о возможной гибели Мерри.
У Люка и без нее хватало забот, но он не мог не думать о том, способна ли женщина в одиночку выжить в Кливлендских горах.
Но когда, не обнаружив ни единого следа девушки, они спустились к подножию высокой горы, Люка одолели дурные предчувствия. Место его возможной встречи с Мерри осталось позади. Скорее всего, ее жизнь закончилась трагически.
Вдруг Люк заметил впереди голову лошади. К Мерри она не имеет отношения, сказал он себе, не в состоянии погасить вспыхнувшую надежду. Это действительно оказалась Мерри. В ее спутанных волосах виднелись сухие травинки. Глаза лучились, щеки раскраснелись – такой Люк ее еще не видел.
В нем всколыхнулась нечаянная радость. Пришпорив коня, он помчался галопом навстречу и, поравнявшись с девушкой, натянул поводья, не в силах удержать улыбку. К его удивлению, Мерри ответила ослепительной улыбкой, сделавшей ее неотразимой.
– Откуда взялась эта лошадь? – спросил Люк первое, что пришло на ум.
– Она – ваша. – Мерри наклонилась и потрепала кобылу по холке. – Я нашла ее в овраге. Она почти не пострадала, если не считать легкой хромоты. Прошу прощения, что пришлось оседлать ее, но у меня не было иного выхода, я очень торопилась, чтобы встретиться с вами.
– Сэр Пирс! – окликнул Люк сержанта. – Взгляните, вот кобыла, которую мы вчера потеряли. Леди нашла ее в овраге.
Солдаты стали перешептываться, подтянулись поближе, чтобы подивиться не только на лошадь, но и на всадницу. Мерри не столько смутилась, сколько испугалась.
– Должно быть, она ведьма, раз оживила лошадь, – заметил один из наемников.
– Наверняка ведьма, – поддержали его остальные. Мерри предвидела, что они скажут. Люк повернулся в седле и гневно обвел глазами виновных.
– Я не потерплю подобных разговоров! – прогремел он. – Лошадь выжила милостью Божьей.
Наступила тишина. Ратники удивленно уставились на командира. В душе Люк проклял свое бездумное поведение. Ему было несвойственно выходить из себя и кричать на подчиненных.
Взяв себя в руки, Люк повернулся к Мерри.
– Я отправлю гонца с известием, что вы нашлись, – бросил он. – Вашу матушку очень опечалило ваше исчезновение.
Было разумнее побранить ее, чем прилюдно встать на ее защиту. Глаза девушки потемнели, и Люк почувствовал укор совести. Господи, какой же он малодушный, что ее ругает, ведь он собственными руками распахнул перед ней ворота!
Люк отправил гонца в крепость с сообщением, что Мерри нашлась.
– Мне нужно следовать в Айверсли, – объяснил он ей. – Когда я закончу там дела, то по пути на юг доставлю вас в Хелмсли. В противном случае мне придется потерять два дня.
Мерри понимающе кивнула, и глаза ее снова засияли.
– Значит, вы берете меня с собой?
– Да, потому что время играет для меня главную роль.
– Я не буду вам в тягость, – пообещала Мерри.
– Вам придется ехать со мной, если кобыла хромает, – произнес он. – Эрин, переложи часть поклажи на своего коня.
Мерри протянула к нему руки, и он помог ей взобраться в седло. Как только девушка оказалась рядом, мучившее его беспокойство улеглось. Он с трудом преодолел желание прижать Мерри к себе и зарыться носом в ее овеянные свежестью волосы.
– А где кот? – спросил Люк.
Она приоткрыла узел, позволив Люку заглянуть внутрь.
– Ясно, – бросил он.
– А где ваше боевое снаряжение? – в свою очередь, спросила Мерри.
– Наколенник так и не нашелся, – ответил он, трогаясь с места. Только в быстрой скачке он мог дать выход внезапному приливу энергии. – Держитесь как следует, – сказал он. – Я хочу наверстать упущенное время. – С этими словами он пришпорил Сулеймана, и тот припустил с места в карьер.
– Хотите есть? – спросила Мерри мгновение спустя и, сунув руку в мешок, извлекла оттуда буханку хлеба, припорошенную кошачьей шерстью.
– Спасибо, я поел, – отказался Люк.
Пожав плечами, она сдула волоски и с аппетитом вонзила зубы в краюху. Наступило молчание, нарушаемое лишь оглушительным цокотом копыт. Над их головами пронеслась пара ласточек, ловя на лету насекомых. Солнце прогнало остатки холода, но еще не успело накалить воздух.
Мерри уснула, зажав горбушку хлеба в руке. Ее голова покоилась на груди Люка. Он придержал жеребца, чтобы не потревожить ее сон.
Она уснула у него на руках, словно ребенок. Люк не мог отвести глаз от ее колышущейся груди. Мерри спала, ни о чем не подозревая. Люк пытался себя убедить, что решение взять с собой Мерри в Айверсли не имеет ничего общего с эмоциями, которые эта девушка в нем вызывает:
Не может этого быть. Он просто стремился побыстрее достичь Айверсли. К тому же он давно вышел из возраста неоперившегося птенца, чьи поступки зависят от его настроения и эмоций. Он мог желать женщину, но не показывать виду. Он до сих пор не забыл, как высасывал кровь из ранок на ее руке.
Что, если он потеряет самообладание? Лучше держаться от Мерри подальше.
Но пока они делят одно седло, об этом не может быть и речи.
Но как только будет закончена работа в Айверсли, Люк доставит девушку в Хелмсли и передаст на попечение Рубаке. С этого момента она перестанет для него существовать.
Аккуратно упаковав эти благие мысли в воображаемый ящик, Люк задвинул его до поры до времени на задворки сознания.
Мерри пробудилась в тот самый момент, когда лошадь остановилась. Девушка торопливо выпрямилась, врезавшись Фениксу в подбородок.
– Ш-ш-ш, спокойно, – прошептал он, коснувшись рукой ее плеча.
Мерри округлила глаза. Они находились в лесной чище, стройные сосны отбрасывали глубокие тени.
Почему они остановились? Чтобы напоить лошадей? Мерри напрягла слух, надеясь услышать журчание воды, Но вокруг стояла зловещая тишина, нарушаемая время от времени треском сломанной ветки.
Дав волю воображению, Мерри ощутила страх. Она ждала появления разбойников и грабителей, сидевших в засаде в лесной чаще или густых кронах деревьев, чтобы напасть на королевских ратников. Разве дух Сары не предупреждал ее, что Фениксу грозит беда?
Вдруг тишину разорвал стук копыт. Мерри вскрикнула и вцепилась Люку в бедро. Он обнял ее за плечи, но меч не обнажил. Раздался пронзительный визг, и из кустарника выскочил зверь, дико вращая глазами. Его клыки угрожающе поблескивали.
Отчаянно перебирая короткими ножками под круглым брюхом, зверь промчался мимо. За ним с копьями наперевес неслись пятеро всадников.
Мерри поняла, что это всего-навсего охота. Она с облегчением вздохнула и привалилась спиной к Люку.
Вепрь с визгом развернулся и ринулся назад, желая вырваться из-за лошадиных копыт, образовавших кольцо. Когда животное поравнялось с одним из охотником, он ударил зверя копьем в хребет.
Животное испустило дикий визг, но продолжало бежать с копьем в кровоточащей ране.
Тут в лобовую атаку на вепря двинулся второй охот ник и прицелился. Когда зверь проносился мимо, он всадил копье прямо ему в загривок. Кровь брызнули фонтаном. Вепрь споткнулся, но не упал, продолжая визжать.
Однако подняться не смог. Зверь сделал попытку возобновить бег, но не мог, рухнул на землю. Мерри не сводила с него глаз.
В памяти Мерри промелькнули образы прошлого Распростертое на земле тело отца с открытой раной па шее. Фергюсон вытер клинок об отцовскую тунику и сунул меч в ножны, после чего поднял глаза на ее мать.
– Нет, – прошептала Мерри, желая прогнать страшное видение. И судорожно сглотнула.
В следующий момент, когда охотник спешился и выдернул из шеи животного клинок, Мерри отвернулась, ловя ртом воздух.
– Леди? – услышала она голос Люка, словно донесшийся откуда-то издалека.
Девушка соскочила с седла, бросила узел и спряталась за ближайшее дерево. Там ее вывернуло наизнанку. Тяжело дыша, Мерри ждала, когда приступ тошноты пройдет.
– Мерри! – окликнул ее Люк.
Боже милостивый, он все видел! Девушка торопливо вытерла рот, обернулась и заметила, что взгляды солдат обращены в ее сторону. Одни смотрели на нее с недоумением, другие – с сочувствием, некоторые – все еще с подозрением и неприязнью.
Люк подошел к Мерри и взял ее под руку.
Ей хотелось провалиться сквозь землю. Она никогда не проявляла слабости, ибо знала, что многие умело этим пользуются.
– Извините, – сказала Мерри, высвобождая руку. Направляясь к лошади, девушка избегала смотреть на неподвижную тушу.
– Нам нужно мясо, – пояснил Феникс, подходя сзади. – Не принято появляться в крепости с пятью десятками людей без достаточного количества провизии.
Мерри пристально взглянула на него. Феникс догадался о причине случившегося с ней. Его проницательность послужила ей утешением и одновременно встревожила. Что еще, интересно, он заметил?
Феникс помогал ей сесть в седло, когда до слуха Мерри донеслись слова одного из солдат:
– Дух вепря вселился в нее. Вот ей и стало плохо.
– Она одержима дьяволом, – поддакнул другой.
Почему ее до сих пор считают колдуньей? Ведь уже много лет она ничего дурного не делала.
Краем глаза Мерри заметила, как Феникс круто повернулся и двинулся в сторону тех самых ратников, которые говорили о ней. Схватив одного за грудки, он притянул его к себе так, что их лица оказались на одном уровне. Мерри не слышала, что Феникс говорил ратнику, но тот побледнел. Видимо, слова командира возымели действие.
Но едва капитан отпустил его и отвернулся, как солдат злобно сверкнул в ее сторону глазами.
Подавив страх, Мерри отвела взгляд. Как долго сможет Феникс оберегать ее от опасности? Его власть не безгранична. А когда он оставит ее в Хелмсли, как бедного подкидыша на пороге церкви, кто тогда станет ее покровителем? Рубака, которого она прокляла?
Мерри тяжело вздохнула. Сара сказала, что без Мерри Люк попадет в беду. Случится ли это на самом деле? Или это был всего лишь сон?
Сэр Пирс проследил, чтобы тушу вепря подготовили к перевозке. Отдав приказ продолжать движение, сэр Люк вскочил в седло, и армия тронулась в путь.
– Простите меня за то, что обременяю вас, – промолвила Мерри.
Сэр Люк промолчал. Видимо, потому, что так оно и было.
Час спустя они снова остановились, чтобы напоить лошадей. Мерри направилась в лесную чащу справить нужду. Залюбовавшись лужайкой, усеянной дикими цветами, она стала рвать цветы цикория, чтобы сплести венок.
Возвращаясь, она наткнулась на наемника, получившего от сэра Люка взбучку. Он мочился под деревом.
– Прошу прощения, – произнесла она.
Наемник растянул губы в ухмылке. Мерри ускорила шаги, жалея, что так далеко зашла в лес. Услышав шаги за спиной, девушка пустилась бежать.
Ее злило то, что наемник не собирался оставлять ее в покое, несмотря на предупреждение капитана. Мерри постоянно встречались негодяи, которые причиняли зло тем, кто слабее их. Мерри вспомнила о Фергюсоне и настоятельнице, и ее ярость вскипела с новой силой.
Она могла бы предупредить мужчину, как предупредила настоятельницу. Но какие травы имелись у нее в распоряжении? В здешних лесах в изобилии произрастали ядовитые растения, однако их надо было готовить, а для этого требовалось время.
Ее взгляд упал на лозу ядовитого дуба. Сорвав лозу от ствола, Мерри потащила ее к речке, где, опустив морды в воду, стояли лошади. Вокруг без дела слонялись солдаты. Они старательно обходили Мерри, вероятно, помня о предупреждении капитана.