Страница:
– Называй это как угодно.
– А если я не отвечу?
Что-то дрогнуло в его темно-серых глазах, отчего взгляд стал предельно жестким.
– Я просто уйду отсюда.
И из моей жизни тоже, как я когда-то ушла из твоей? – хотела спросить Кристабел. Хотя нет, поправилась она, я лишь на время исчезла. Тогда почему у меня такое ощущение, будто я балансирую над пропастью? Одно неверное движение, и я провалюсь в бездну.
Лицо Федерико выражало угрюмую решимость, и у Кристабел засосало под ложечкой.
– Ты затеял нечестную игру.
– Это не игра.
Кристабел это уже поняла и все равно не могла смириться с попыткой мужа манипулировать ею.
– «Да» или «нет»? – ледяным тоном повторил свой вопрос Федерико.
2
– А если я не отвечу?
Что-то дрогнуло в его темно-серых глазах, отчего взгляд стал предельно жестким.
– Я просто уйду отсюда.
И из моей жизни тоже, как я когда-то ушла из твоей? – хотела спросить Кристабел. Хотя нет, поправилась она, я лишь на время исчезла. Тогда почему у меня такое ощущение, будто я балансирую над пропастью? Одно неверное движение, и я провалюсь в бездну.
Лицо Федерико выражало угрюмую решимость, и у Кристабел засосало под ложечкой.
– Ты затеял нечестную игру.
– Это не игра.
Кристабел это уже поняла и все равно не могла смириться с попыткой мужа манипулировать ею.
– «Да» или «нет»? – ледяным тоном повторил свой вопрос Федерико.
2
Кристабел внимательно посмотрела на Федерико, стараясь сохранять невозмутимый вид. Одному Богу известно, чем ей давалось это спокойствие.
– Я уверена, у Эндрю имеются и другие источники финансирования.
– Он уже все исчерпал.
– Откуда тебе это известно?
Впрочем, вопрос риторический, спохватилась Кристабел. Ведь семейство Персетти располагает большими возможностями и имеет обширные связи, да и сам Федерико довольно известен в международных финансовых кругах. Так что ему ничего не стоит получить любую интересующую его информацию.
Не имея достаточных средств, фильм может «зависнуть» и не выйти вовремя в прокат, что в свою очередь повлечет нешуточные финансовые потери. Кристабел отнюдь не радовало, что судьба фильма во многом зависела лично от нее. И особенно было неприятно, что Федерико все точно рассчитал.
– Если не принимать во внимание Эдвина Мэскота, в фильме не заняты актеры с громкими именами, так что кассовый успех под большим вопросом, – терпеливо и подробно разъяснял ей ситуацию Федерико. – Режиссер и продюсер отчаянно пытаются поддержать свое творческое реноме, взявшись за исторический фильм, но они явно просчитались – такие картины сейчас не особенно популярны.
Кристабел и сама прекрасно понимала, что отпущенные на фильм средства явно не были рассчитаны на бесконечные пересъемки и отсрочки, так что теперь ни один нормальный финансист не рискнет вкладывать средства в фильм.
Кристабел смерила Федерико испытующим взглядом.
– Это твое личное мнение.
– Не только мое, – уверенно ответил он.
– Если так, зачем ты рискуешь?
Федерико не отвел глаза, но ответил не сразу:
– Сказать честно? Из-за тебя.
Кристабел чуть прищурилась, однако не проронила ни слова.
– Что я должен был делать, в конце концов? Так просто позволить тебе уйти из моей жизни? – с отчаянием в голосе продолжал Федерико.
Кристабел стиснула зубы и сосчитала до пяти, пытаясь успокоиться.
– Я не собиралась уходить от тебя. Пойми, меня связывал контракт и, если бы я опоздала на съемки, мне грозил солидный штраф.
– Но ты просто-напросто все скрыла от меня.
– Ты был слишком занят делами.
– Познакомишь нас, дорогая?
К ним незаметно подошла Корали и обняла Кристабел за талию, как бы демонстрируя их дружеские отношения.
– Федерико Персетти, – непринужденно представился Федерико и отвесил легкий поклон.
– Корали Дюрен. – Всем своим видом она стремилась произвести на него впечатление. – Значит, вы и есть тот самый рыцарь в блестящих доспехах?
Она провокационно скользнула наманикюренными пальчиками по рукаву Федерико, и Кристабел с трудом удержалась, чтобы не смахнуть руку Корали.
– И к тому же муж Кристабел, – любезно сообщил Федерико.
При этих словах Кристабел услышала изумленный вздох. Корали растерянно улыбнулась, ее пальцы буквально впились в талию Кристабел.
– Оказывается, ты скрытная особа. – Корали окатила ее ледяным взглядом.
Федерико взял руку Кристабел и поднес к губам, затем спокойно взглянул на Корали.
– Извините, у нас семейный разговор.
О, это покруче удара под дых! Кинозвезда попыталась изобразить улыбку – отчасти ей это удалось – и, развернувшись, пошла прочь, вульгарно раскачивая бедрами.
– Отправилась завоевывать, – непринужденно прокомментировала Кристабел.
– Давай вернемся к нашим баранам.
Федерико всегда умел манипулировать ситуацией и людьми, вспомнила Кристабел. Мне даже захотелось как-то дать ему по физиономии, когда я поняла, что крылось за его внешним спокойствием. Федерико, не повышая голоса, мог оборвать на полуслове мои гневные тирады, я же часто давала выход эмоциям и оказывалась в проигрыше. Вот и сейчас он бессовестно шантажирует меня, умело используя создавшуюся ситуацию. Я оказалась между молотом и наковальней: или карьера киноактрисы, или наша совместная жизнь.
– Ты не оставляешь мне выбора, – с нарочитым спокойствием проронила Кристабел.
Федерико провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
– Никаких условий.
Кристабел с ужасом почувствовала, как ее тело моментально откликнулось на прикосновение Федерико – ее бросило в жар, ноги стали ватными. Но гневная отповедь замерла на ее губах: все же здесь не место и не время выяснять отношения, иначе она рисковала потерять свое лицо.
Кристабел отчаянно пыталась справиться с переполнявшими ее эмоциями, и Федерико с интересом наблюдал за сменой выражений на ее лице. Он понял, что Кристабел не сдастся без боя, и это его совсем не радовало. Но он во что бы то ни стало должен выйти победителем.
– Я что-нибудь выпила бы, – заявила Кристабел, и Федерико не смог сдержать улыбку.
Он сделал знак рукой, и тут же рядом с ними появилась официантка. Кристабел ничуть не удивилась: Федерико имел влияние на женщин – от наивных восторженных подростков до умудренных опытом почтенных матрон. Он обладал природным шармом и умело пускал его в ход в зависимости от ситуации.
Федерико взял с подноса два бокала с шампанским и вручил один Кристабел. Они чокнулись.
Кристабел, подавив желание одним махом осушить бокал, принялась маленькими глотками потягивать холодный шипучий напиток, наслаждаясь его вкусом.
– Может быть, мы все же подойдем к хозяину дома?
Их с Федерико взгляды схлестнулись, но Кристабел первой отвела глаза. Позже у нее еще будет возможность высказать мужу все, что накопилось на душе. Пусть теперь он одержал победу, но очень скоро настанет ее черед торжествовать.
Кристабел вспомнила, что она все же актриса, и с обворожительной улыбкой взяла Федерико под руку.
– Тебе не кажется, дорогой, что мы слишком увлеклись выяснением отношений и совсем забыли, что мы в гостях?
Вскоре Федерико в сопровождении Эндрю обходил присутствующих и со свойственной ему непринужденностью и знанием дела накоротке беседовал с каждым. Наблюдая за ними, Кристабел в который раз убедилась в умении Федерико разговаривать с людьми и словно походя решать деловые вопросы.
– Оказывается, вы не без секретов?
Кристабел обернулась и увидела стройную молодую женщину. Они были знакомы, но Кристабел, как ни старалась, не могла припомнить имени этой симпатичной блондинки.
– Маргарет Синклер, маркетинг и реклама, – пришла та на выручку.
Кристабел улыбнулась.
– Очень приятно, мы ведь с вами знакомы.
– Что же вы до сих пор скрывали от нас такого мужчину?! Где вы познакомились?
– В Лондоне, а поженились в Риме.
– А, в Вечном городе.
На Кристабел нахлынули приятные воспоминания о прекрасном периоде в их жизни, об этом магическом городе. Рим особенно хорош весной, когда все пробуждается под теплыми солнечными лучами. Точно так же в ее сердце пробудилась любовь, когда она встретила Федерико.
У Кристабел тоскливо сжалось сердце. Ей вспомнились жажда счастья и вечной любви, радужные мечты о предстоящей совместной жизни. Тогда ей казалось, что они с Федерико навсегда связаны неразрывными узами.
– Эндрю сегодня на высоте, – вернула ее к действительности Маргарет.
Кристабел вежливо улыбнулась. Похоже, сегодня вечером она обречена на это.
– Дальнейшая судьба нашего фильма под большим вопросом.
– Серьезно? – чуть насмешливо переспросила Маргарет, как будто получение дотаций на фильм – вопрос решенный. Впрочем, так оно и было, хотя Маргарет вряд ли догадывалась об истинной причине щедрости Федерико.
– Ничего еще точно неизвестно.
Кристабел старалась сохранять загадочный вид, пока наконец Маргарет не прыснула от смеха, раскусив ее розыгрыш:
– Пусть попробуют потом сказать, что я не приложила к этому делу максимум усилий. – Она бросила взгляд на часы. – Мне нужно скоро уходить.
– Что, свидание?
– Да, с няней, которую нужно отпустить в десять, – отшутилась Маргарет.
– Конкуренция между работой и домом?
– Какая конкуренция, что вы! Дочь у меня всегда на первом месте. – Маргарет быстро оглядела комнату и, понизив голос, добавила: – Вашему мужу удалось отделаться от Эндрю, и он направляется к вам. Да, видный самец, черт возьми.
«Самец», пожалуй, подходящее сравнение, согласилась Кристабел, но не в том смысле, который вкладывала в это слово Маргарет.
– Вы говорите об Эндрю или о Федерико?
– Вы меня разыгрываете?
Кристабел ничего не ответила, к тому же Федерико почти поравнялся с ними. Она инстинктивно сжалась в ожидании его прикосновения, у нее перехватило дыхание. Но, поняв, что опасность миновала, Кристабел понемногу пришла в себя.
– Федерико, ты уже знаком с Маргарет?
– Да, у нас состоялась содержательная беседа по проблемам маркетинга.
– Жаль, слишком короткая, – позволила себе легкое кокетство Маргарет.
– Это мы еще наверстаем, не так ли?
Как он умеет держаться с людьми! – невольно восхитилась Кристабел. Где надо – проявить живейший интерес и пустить в ход свое природное обаяние, ни на секунду при этом не ослабляя деловую хватку!
– Да, было бы очень интересно, – проворковала Маргарет и, извинившись, отошла.
Кристабел видела, как у выхода она обменялась несколькими фразами с Эндрю.
– Ты с ней дружишь? – спросил Федерико.
Кристабел не поддалась на мягкость его тона.
– У актеров редко может быть что-то общее с администрацией.
– Стало быть, сегодня вы впервые общались?
– Прикажешь дать тебе подробный отчет по каждому из присутствующих – с кем я беседовала, дружила, целовалась? – с вызывающей усмешкой осведомилась Кристабел.
– Поосторожнее, – мягко предупредил ее Федерико. – Ты рискуешь.
– Разумеется, все это не выходило за рамки моей работы, – не без злорадства уточнила Кристабел и с удовлетворением отметила, как у Федерико сузились глаза.
– В противном случае, – с расстановкой произнес он, – я без лишних церемоний посадил бы тебя на первый же рейс до Лондона, не обращая внимания ни на какие протесты, нарушения контракта и штрафы.
– Вполне в духе неандертальца.
– Желаешь язвить? На здоровье! Но предупреждаю: если ты и дальше будешь меня провоцировать, меня ничто не остановит.
Кристабел вздернула подбородок и смело встретила взгляд Федерико.
– О, в этом я имела возможность убедиться.
– Верно. Но ты вела себя, как дикая кошка, и в ярости швыряла в меня что ни попадя.
Тогда под рукой Кристабел оказался письменный прибор из горного хрусталя – чернильница, пресс-папье и изящные часы, украшавшие антикварный письменный стол Федерико. Позже, когда Кристабел пришла в себя, ей стало жаль этих красивых вещей и обшитой дубовыми панелями стены, о которую они разбивались, устилая осколками резной паркет. Теперь она со стыдом вспоминала о своей несдержанности.
– Ты меня вывел тогда из равновесия.
– Сама напрашивалась.
Кристабел вспомнила, что этому предшествовала словесная дуэль: холодные и взвешенные фразы Федерико, которые ранили как острый нож, и ее – полные обиды и упреков.
– Ты решил, что пора успокоиться и все забыть?
– Мне казалось, что все давно улажено.
В глазах Кристабел вспыхнули золотые огоньки – она живо вспомнила, чем закончилось выяснение отношений. Федерико грубо распял ее прямо на письменном столе. Потом отнес в душ, обтер губкой, пропитанной ароматным жидким мылом, и, бережно обтерев полотенцем, уложил в постель, где все и завершилось восхитительной ночью любви. Кристабел дождалась, когда Федерико уснет, оделась и, лихорадочно собрав кое-что из одежды и оставив короткую записку, ушла на рассвете.
– Нет, – коротко и с достоинством сказала она.
Секс, каким бы волнующим он ни был, не решает всех проблем, в который раз заключила Кристабел.
Тогда, обнаружив наутро исчезновение жены, Федерико был подавлен и растерян, как никогда в жизни. Если бы не дела, он первым же рейсом последовал бы за ней в Америку, Но обстоятельства складывались против него: Джанфранко находился в Японии, так что Федерико пришлось самому лететь на запланированные деловые встречи в разных городах Италии, после чего он заехал в Рим навестить бабушку.
Словом, пустая постель, короткая записка и жена на другом конце света – Федерико тоже пришлось несладко.
– Если у тебя больше нет ко мне вопросов, я еду домой, – заявила Кристабел. – Назавтра у меня запланированы дела с раннего утра.
– Тогда нужно отыскать хозяина и поблагодарить его за гостеприимство.
Федерико взял руку Кристабел, но она тут же вырвала ее.
– С тобой я никуда не поеду.
Он насмешливо вздернул бровь.
– Неужели ты уже забыла о нашем уговоре?
– Вовсе нет! – выпалила Кристабел. – Но, черт возьми, я не позволю тебе жить со мной под одной крышей!
– О раздельном проживании не может быть и речи, – невозмутимо отрезал Федерико.
– Пошел к черту! – в сердцах огрызнулась Кристабел.
– Я уже побывал там, – с угрозой произнес Федерико, – и не собираюсь возвращаться.
– Думаю, – еле сдерживаясь, заявила Кристабел, – нам лучше отложить этот разговор.
– Я его не начинал, – многозначительно отозвался Федерико. – О нас уже поползли досужие слухи. – Он крепко обхватил Кристабел за талию и привлек к себе. – Будь добра, улыбнись и сделай Эндрю книксен, когда мы будем с ним прощаться.
– Или что?
– Поступай, как велит гордость. Твоя гордость, – вкрадчивым голосом посоветовал Федерико. – Или ты выходишь отсюда на своих ногах, или я выношу тебя, отчаянно отбивающуюся, взвалив на плечо. Выбирай.
Кристабел было достаточно один раз взглянуть на мужа, чтобы понять: любые возражения сейчас бесполезны. Она презрительно улыбнулась и отчеканила с холодной вежливостью:
– Предпочитаю первое.
За десять минут они распрощались с гостями, Федерико назначил Эндрю на следующий день деловую встречу. Во взгляде и в улыбке маститого режиссера чувствовалась некоторая напряженность.
– Ему не терпится узнать о твоем решении, – заметила Кристабел, когда они с Федерико покидали виллу. – Ты, конечно, все уже рассчитал?
Кристабел могла об этом и не спрашивать. Ей было прекрасно известно, что отец братьев Персетти, контролировавших теперь семейную корпорацию, чьи активы оценивались в миллионы долларов, дал им в свое время прекрасное образование, так что они отлично разбирались во всех тонкостях бизнеса и всегда просчитывали каждый свой шаг.
– Попрошу его вызвать для тебя такси, – предложила Кристабел, кивнув на охранника.
– Я взял напрокат машину, – мягко возразил Федерико. – Поеду за тобой.
– Ты можешь переехать завтра... – Кристабел поравнялась с будкой охранника. – Вызовите, пожалуйста, машину для...
Федерико схватил ее за руку и поташил к воротам.
– Как ты смеешь?! – в ярости прошипела Кристабел, безуспешно пытаясь вырваться. – Сейчас же отпусти!
Однако Федерико и не подумал подчиниться. Довольно бесцеремонно он вытолкал Кристабел на улицу и лишь там наконец разжал пальцы. В приступе неуправляемого гнева Кристабел затопала ногами, Федерико с насмешливой улыбкой наблюдал за ней. В конце концов ему это надоело и он довольно резко спросил:
– Где ты оставила машину?
Кристабел метнула на него злобный взгляд, сожалея, что ночная темнота притупляет его эффект, и процедила:
– У тебя забронирован номер в отеле?
Губы Федерико дрогнули в улыбке: Кристабел всегда отличалась упрямством и крутым нравом.
– Я отказался от номера сегодня утром.
Черт бы тебя побрал! – мысленно выругалась Кристабел.
– Вон моя машина – белая, с царапиной на задней левой дверце, – бросила она и, вынимая на ходу ключи, направилась к автомобилю.
Кристабел села за руль и завела мотор. Попытаюсь от него оторваться, решила она. Кристабел проскочила на желтый свет и взглянула в зеркало заднего вида. Машина Федерико неотступно следовала за ней.
– Зря стараешься, – злорадно сказала Кристабел, будто он мог ее слышать.
Зная педантичность своего мужа, она вдруг сообразила, что он наверняка заблаговременно узнал ее адрес и вполне может ориентироваться по карте. Эта внезапная догадка отрезвила Кристабел, и она решила больше не рисковать на светофорах. Теперь она ехала на обычной для себя скорости, стараясь не обращать внимания на машину Федерико, которая следовала буквально по пятам.
Кристабел включила радио, настроилась на волну станции, передающей симфоническую музыку, и усилила громкость, надеясь отвлечься от мыслей о Федерико. Но вскоре она поняла, что все бесполезно, уменьшила звук и постаралась сосредоточиться на дорожных указателях, чтобы не проскочить нужный поворот.
Автоматические охраняемые ворота впустили Кристабел, и машина стала подниматься по мощеному серпантину квартала к арендуемой вилле. Только она успела въехать в гараж и выключить мотор, как рядом мягко затормозил «порше» последней модели.
Кристабел отправилась закрывать ворота гаража, а когда шла обратно, увидела, что Федерико вытаскивает свои вещи из открытого багажника машины. Она решила никак не реагировать, но с Федерико Персетти это было довольно трудно. Открывая ключом дверь из гаража в дом, Кристабел почувствовала, как у нее заныло в животе. Чуть помедлив, она обернулась к Федерико и изрекла тоном строгой экономки:
– Наверху три спальни. Выбирай любую. Постельное белье в комоде.
Ответа не последовало, и Кристабел чуть расслабилась. Через холл она прошла прямо в кухню.
Интерьер дома отличали простота и современность. Высокие потолки и огромные окна от пола до потолка создавали впечатление простора и света. Красивые вазоны с цветущими растениями придавали всей обстановке своеобразный тропический колорит.
Тишину дома нарушал лишь стук острых каблучков Кристабел в кухне, откуда вскоре соблазнительно запахло свежесваренным кофе. Кристабел выставила на кухонный стол две чашки с блюдцами, сахарницу, молоко, налила себе кофе из кофеварки и, отпив глоток, осталась довольна.
Чтобы как-то избавиться от гнетущей тишины, она включила телевизор и стала щелкать переключателем каналов, пока наконец не наткнулась на какое-то ток-шоу. Однако ей никак не удавалось сосредоточиться на передаче – ее мысли занимал мужчина, неожиданно появившийся в доме.
Кристабел успокаивало лишь то, что это соседство временное, поскольку съемки продлятся не более двух недель, а она, возможно, освободится еще раньше – ей осталось досняться в паре-тройке сцен. И что тогда? Куда ей податься? Выбор небогатый, и Кристабел мысленно перебрала возможные варианты. Первый – возобновить работу на подиуме, второй... Нет, о втором ей не хотелось думать. Кристабел была глубоко уверена, что основу брака должны составлять взаимопонимание и поддержка одного супруга другим в разрешении проблем, и не признавала, что интересы одного могут быть доминирующими.
Кристабел допила кофе, вымыла чашку и посмотрела на часы. Было уже поздно, и она слишком устала, чтобы дожидаться, когда появится Федерико. Пусть как хочет, решила она, а я отправляюсь спать. Интересно, чем он занят? Наверное, уже распаковал вещи, а теперь принимает душ.
По витой лестнице Кристабел поднялась на галерею, куда выходили двери трех спален и просторной гостиной. Когда она вошла в свою комнату, сразу уловила запах мыла и мужской парфюмерии, Кристабел взглянула на большую кровать. Элегантное шелковое покрывало было сброшено, под простыней вырисовывались очертания мужской фигуры. Темная голова Федерико уютно покоилась на подушке, глаза были закрыты, он дышал ровно и размеренно.
Черт возьми, как он посмел лечь в мою постель! – возмутилась Кристабел. Нет, так дело не пойдет!
Кипя от негодования, она быстро подошла к кровати, схватила свободную подушку и с силой швырнула ее на грудь Федерико.
– Просыпайся! – процедила Кристабел сквозь зубы. – Просыпайся же, черт тебя возьми! Я не позволю тебе расположиться в моей комнате!
Федерико даже не пошевелился, и Кристабел, чтобы дать выход своему отчаянию, принялась колотить его подушкой по груди. Она вошла в раж и даже не заметила, как Федерико схватил ее за руку, и опомнилась, только когда его пальцы больно сжали запястье.
– Это моя комната и моя кровать! – выкрикнула Кристабел. – Тебе здесь не место!
– Ты хочешь спать отдельно? – Взгляд Федерико, казалось, сверлил ее насквозь. – Выбери другую комнату!
Он еще имеет наглость распоряжаться в моем доме! Кристабел была возмущена до глубины души. Она вырвала руку и принялась массировать то место, где на коже остались красные полосы – следы пальцев Федерико.
– Я не собираюсь спать с тобой, – отчеканила она.
– Спать – понятие растяжимое, – насмешливо заметил Федерико.
Кристабел еле сдержалась, чтобы не ударить его.
– Ты вздумал со мной играть?
Черт возьми, Федерико выглядел... просто великолепно в эти минуты. Кристабел ощущала каждой клеточкой его грубую мужскую сексуальность, ее окатило горячей волной желания. Она перевела взгляд на лицо мужа, на губы, которые целовали ее совсем недавно, и с ужасом почувствовала, что теряет контроль над собой.
– Ты боишься лечь со мной, Кристабел? – вкрадчиво осведомился Федерико.
Да!!! – хотелось крикнуть ей. Но сказала она совсем другое:
– Секс не решит наши проблемы.
Федерико насмешливо вскинул бровь.
– Я, кажется, ничего не предлагал.
– Может, все же объяснишь, зачем ты выбрал мою комнату, мою постель?! – Кристабел, поняв, что находится на грани срыва, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, сосчитала в уме до пяти и продолжила: – Если бы в тебе осталась хоть капля благородства, ты выбрал бы другую комнату.
– Я никогда не строил из себя джентльмена.
– Да, тебе больше свойственны повадки дикаря! – согласилась Кристабел, смерив его презрительным взглядом.
– Поосторожнее, дорогая, – мягко предостерег Федерико.
– Ненавижу! – взорвалась Кристабел.
Она замахнулась, чтобы влепить своему мучителю пошечину, однако ее рука была перехвачена на полпути, и уже в следующую секунду Кристабел оказалась распятой на постели, а Федерико возвышался над ней.
– Что, проверим, как ты меня ненавидишь?
Кристабел извивалась, пытаясь освободиться от его мертвой хватки.
– Отпусти сейчас же!
Федерико чувствовал в ее голосе гнев, упрямство, страсть, но он понимал, что, стоит ему применить немного настойчивости и мягкости, как Кристабел станет податливой.
– Надо было подумать, прежде чем швырять в меня подушку, – нравоучительно изрек он.
– Если ты вздумал дразнить меня, я это так не оставлю! – с сердцем отозвалась Кристабел.
Лицо Федерико оставалось жестким, но Кристабел поняла, что ситуация развлекает его.
– Может, прекратим эту бесполезную борьбу? Все в твоих руках, Кристабел.
Соблазн послать все к черту и принять предложение был велик, однако Кристабел сообразила, что побежденной, морально и физически, оказалась бы она. Ну нет, подумала она упрямо, я не доставлю ему такой радости.
– Передвинься на тот край кровати, – буркнула Кристабел. – Я переоденусь и пойду в душ.
– Согласен, только сначала...
Федерико неожиданно прильнул к ее губам долгим поцелуем, отчего Кристабел почувствовала себя полностью опустошенной, а потом как ни в чем не бывало отстранился и без всякого выражения сказал:
– Спокойной ночи, дорогая.
Он перекатился на другую половину кровати, как Кристабел и просила, и, натянув на себя одеяло, закрыл глаза.
Ошеломленная Кристабел осталась лежать в той же позе. У нее кружилась голова от близости Федерико. Черт возьми, последнее слово все же было за ним, огорченно признала она.
Сделав над собой усилие, Кристабел тихонько поднялась, прошла в ванную и, раздевшись, встала под теплый душ. Под струями воды ее напряжение постепенно спало. Она закрыла кран, вытерлась насухо и надела ночную сорочку. Расчесывая волосы перед зеркалом, Кристабел с невольной иронией отметила: надо же, ящики комода ломятся от шикарного французского ночного белья, а я упорно предпочитаю спать в простых хлопковых сорочках.
Она прошла в комнату и выключила свет. Федерико тихо посапывал. «Что, боишься спать со мной в одной постели?» – звучало у нее в ушах. Может быть, стоило закатить Федерико шумный скандал с битьем посуды и перевертыванием мебели? – размышляла Кристабел. Завтра мне рано вставать, он еще будет спать, когда я уйду, но я много дала бы, чтобы увидеть лицо Федерико, когда он проснется и обнаружит, что мы все же провели ночь в одной постели.
Улыбнувшись своим мыслям, Кристабел скользнула под одеяло. Что ж, он решил поиграть со мной – я готова.
Она мысленно проигрывала один сценарий возможного развития событий за другим, пока ее незаметно не сморил сон. Ей снился Федерико – то нежным любовником, то дьяволом-искусителем, причем действие перемешалось в разные части света и главной героиней, которой досталась бесконечная роль без слов, была она сама.
– Я уверена, у Эндрю имеются и другие источники финансирования.
– Он уже все исчерпал.
– Откуда тебе это известно?
Впрочем, вопрос риторический, спохватилась Кристабел. Ведь семейство Персетти располагает большими возможностями и имеет обширные связи, да и сам Федерико довольно известен в международных финансовых кругах. Так что ему ничего не стоит получить любую интересующую его информацию.
Не имея достаточных средств, фильм может «зависнуть» и не выйти вовремя в прокат, что в свою очередь повлечет нешуточные финансовые потери. Кристабел отнюдь не радовало, что судьба фильма во многом зависела лично от нее. И особенно было неприятно, что Федерико все точно рассчитал.
– Если не принимать во внимание Эдвина Мэскота, в фильме не заняты актеры с громкими именами, так что кассовый успех под большим вопросом, – терпеливо и подробно разъяснял ей ситуацию Федерико. – Режиссер и продюсер отчаянно пытаются поддержать свое творческое реноме, взявшись за исторический фильм, но они явно просчитались – такие картины сейчас не особенно популярны.
Кристабел и сама прекрасно понимала, что отпущенные на фильм средства явно не были рассчитаны на бесконечные пересъемки и отсрочки, так что теперь ни один нормальный финансист не рискнет вкладывать средства в фильм.
Кристабел смерила Федерико испытующим взглядом.
– Это твое личное мнение.
– Не только мое, – уверенно ответил он.
– Если так, зачем ты рискуешь?
Федерико не отвел глаза, но ответил не сразу:
– Сказать честно? Из-за тебя.
Кристабел чуть прищурилась, однако не проронила ни слова.
– Что я должен был делать, в конце концов? Так просто позволить тебе уйти из моей жизни? – с отчаянием в голосе продолжал Федерико.
Кристабел стиснула зубы и сосчитала до пяти, пытаясь успокоиться.
– Я не собиралась уходить от тебя. Пойми, меня связывал контракт и, если бы я опоздала на съемки, мне грозил солидный штраф.
– Но ты просто-напросто все скрыла от меня.
– Ты был слишком занят делами.
– Познакомишь нас, дорогая?
К ним незаметно подошла Корали и обняла Кристабел за талию, как бы демонстрируя их дружеские отношения.
– Федерико Персетти, – непринужденно представился Федерико и отвесил легкий поклон.
– Корали Дюрен. – Всем своим видом она стремилась произвести на него впечатление. – Значит, вы и есть тот самый рыцарь в блестящих доспехах?
Она провокационно скользнула наманикюренными пальчиками по рукаву Федерико, и Кристабел с трудом удержалась, чтобы не смахнуть руку Корали.
– И к тому же муж Кристабел, – любезно сообщил Федерико.
При этих словах Кристабел услышала изумленный вздох. Корали растерянно улыбнулась, ее пальцы буквально впились в талию Кристабел.
– Оказывается, ты скрытная особа. – Корали окатила ее ледяным взглядом.
Федерико взял руку Кристабел и поднес к губам, затем спокойно взглянул на Корали.
– Извините, у нас семейный разговор.
О, это покруче удара под дых! Кинозвезда попыталась изобразить улыбку – отчасти ей это удалось – и, развернувшись, пошла прочь, вульгарно раскачивая бедрами.
– Отправилась завоевывать, – непринужденно прокомментировала Кристабел.
– Давай вернемся к нашим баранам.
Федерико всегда умел манипулировать ситуацией и людьми, вспомнила Кристабел. Мне даже захотелось как-то дать ему по физиономии, когда я поняла, что крылось за его внешним спокойствием. Федерико, не повышая голоса, мог оборвать на полуслове мои гневные тирады, я же часто давала выход эмоциям и оказывалась в проигрыше. Вот и сейчас он бессовестно шантажирует меня, умело используя создавшуюся ситуацию. Я оказалась между молотом и наковальней: или карьера киноактрисы, или наша совместная жизнь.
– Ты не оставляешь мне выбора, – с нарочитым спокойствием проронила Кристабел.
Федерико провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
– Никаких условий.
Кристабел с ужасом почувствовала, как ее тело моментально откликнулось на прикосновение Федерико – ее бросило в жар, ноги стали ватными. Но гневная отповедь замерла на ее губах: все же здесь не место и не время выяснять отношения, иначе она рисковала потерять свое лицо.
Кристабел отчаянно пыталась справиться с переполнявшими ее эмоциями, и Федерико с интересом наблюдал за сменой выражений на ее лице. Он понял, что Кристабел не сдастся без боя, и это его совсем не радовало. Но он во что бы то ни стало должен выйти победителем.
– Я что-нибудь выпила бы, – заявила Кристабел, и Федерико не смог сдержать улыбку.
Он сделал знак рукой, и тут же рядом с ними появилась официантка. Кристабел ничуть не удивилась: Федерико имел влияние на женщин – от наивных восторженных подростков до умудренных опытом почтенных матрон. Он обладал природным шармом и умело пускал его в ход в зависимости от ситуации.
Федерико взял с подноса два бокала с шампанским и вручил один Кристабел. Они чокнулись.
Кристабел, подавив желание одним махом осушить бокал, принялась маленькими глотками потягивать холодный шипучий напиток, наслаждаясь его вкусом.
– Может быть, мы все же подойдем к хозяину дома?
Их с Федерико взгляды схлестнулись, но Кристабел первой отвела глаза. Позже у нее еще будет возможность высказать мужу все, что накопилось на душе. Пусть теперь он одержал победу, но очень скоро настанет ее черед торжествовать.
Кристабел вспомнила, что она все же актриса, и с обворожительной улыбкой взяла Федерико под руку.
– Тебе не кажется, дорогой, что мы слишком увлеклись выяснением отношений и совсем забыли, что мы в гостях?
Вскоре Федерико в сопровождении Эндрю обходил присутствующих и со свойственной ему непринужденностью и знанием дела накоротке беседовал с каждым. Наблюдая за ними, Кристабел в который раз убедилась в умении Федерико разговаривать с людьми и словно походя решать деловые вопросы.
– Оказывается, вы не без секретов?
Кристабел обернулась и увидела стройную молодую женщину. Они были знакомы, но Кристабел, как ни старалась, не могла припомнить имени этой симпатичной блондинки.
– Маргарет Синклер, маркетинг и реклама, – пришла та на выручку.
Кристабел улыбнулась.
– Очень приятно, мы ведь с вами знакомы.
– Что же вы до сих пор скрывали от нас такого мужчину?! Где вы познакомились?
– В Лондоне, а поженились в Риме.
– А, в Вечном городе.
На Кристабел нахлынули приятные воспоминания о прекрасном периоде в их жизни, об этом магическом городе. Рим особенно хорош весной, когда все пробуждается под теплыми солнечными лучами. Точно так же в ее сердце пробудилась любовь, когда она встретила Федерико.
У Кристабел тоскливо сжалось сердце. Ей вспомнились жажда счастья и вечной любви, радужные мечты о предстоящей совместной жизни. Тогда ей казалось, что они с Федерико навсегда связаны неразрывными узами.
– Эндрю сегодня на высоте, – вернула ее к действительности Маргарет.
Кристабел вежливо улыбнулась. Похоже, сегодня вечером она обречена на это.
– Дальнейшая судьба нашего фильма под большим вопросом.
– Серьезно? – чуть насмешливо переспросила Маргарет, как будто получение дотаций на фильм – вопрос решенный. Впрочем, так оно и было, хотя Маргарет вряд ли догадывалась об истинной причине щедрости Федерико.
– Ничего еще точно неизвестно.
Кристабел старалась сохранять загадочный вид, пока наконец Маргарет не прыснула от смеха, раскусив ее розыгрыш:
– Пусть попробуют потом сказать, что я не приложила к этому делу максимум усилий. – Она бросила взгляд на часы. – Мне нужно скоро уходить.
– Что, свидание?
– Да, с няней, которую нужно отпустить в десять, – отшутилась Маргарет.
– Конкуренция между работой и домом?
– Какая конкуренция, что вы! Дочь у меня всегда на первом месте. – Маргарет быстро оглядела комнату и, понизив голос, добавила: – Вашему мужу удалось отделаться от Эндрю, и он направляется к вам. Да, видный самец, черт возьми.
«Самец», пожалуй, подходящее сравнение, согласилась Кристабел, но не в том смысле, который вкладывала в это слово Маргарет.
– Вы говорите об Эндрю или о Федерико?
– Вы меня разыгрываете?
Кристабел ничего не ответила, к тому же Федерико почти поравнялся с ними. Она инстинктивно сжалась в ожидании его прикосновения, у нее перехватило дыхание. Но, поняв, что опасность миновала, Кристабел понемногу пришла в себя.
– Федерико, ты уже знаком с Маргарет?
– Да, у нас состоялась содержательная беседа по проблемам маркетинга.
– Жаль, слишком короткая, – позволила себе легкое кокетство Маргарет.
– Это мы еще наверстаем, не так ли?
Как он умеет держаться с людьми! – невольно восхитилась Кристабел. Где надо – проявить живейший интерес и пустить в ход свое природное обаяние, ни на секунду при этом не ослабляя деловую хватку!
– Да, было бы очень интересно, – проворковала Маргарет и, извинившись, отошла.
Кристабел видела, как у выхода она обменялась несколькими фразами с Эндрю.
– Ты с ней дружишь? – спросил Федерико.
Кристабел не поддалась на мягкость его тона.
– У актеров редко может быть что-то общее с администрацией.
– Стало быть, сегодня вы впервые общались?
– Прикажешь дать тебе подробный отчет по каждому из присутствующих – с кем я беседовала, дружила, целовалась? – с вызывающей усмешкой осведомилась Кристабел.
– Поосторожнее, – мягко предупредил ее Федерико. – Ты рискуешь.
– Разумеется, все это не выходило за рамки моей работы, – не без злорадства уточнила Кристабел и с удовлетворением отметила, как у Федерико сузились глаза.
– В противном случае, – с расстановкой произнес он, – я без лишних церемоний посадил бы тебя на первый же рейс до Лондона, не обращая внимания ни на какие протесты, нарушения контракта и штрафы.
– Вполне в духе неандертальца.
– Желаешь язвить? На здоровье! Но предупреждаю: если ты и дальше будешь меня провоцировать, меня ничто не остановит.
Кристабел вздернула подбородок и смело встретила взгляд Федерико.
– О, в этом я имела возможность убедиться.
– Верно. Но ты вела себя, как дикая кошка, и в ярости швыряла в меня что ни попадя.
Тогда под рукой Кристабел оказался письменный прибор из горного хрусталя – чернильница, пресс-папье и изящные часы, украшавшие антикварный письменный стол Федерико. Позже, когда Кристабел пришла в себя, ей стало жаль этих красивых вещей и обшитой дубовыми панелями стены, о которую они разбивались, устилая осколками резной паркет. Теперь она со стыдом вспоминала о своей несдержанности.
– Ты меня вывел тогда из равновесия.
– Сама напрашивалась.
Кристабел вспомнила, что этому предшествовала словесная дуэль: холодные и взвешенные фразы Федерико, которые ранили как острый нож, и ее – полные обиды и упреков.
– Ты решил, что пора успокоиться и все забыть?
– Мне казалось, что все давно улажено.
В глазах Кристабел вспыхнули золотые огоньки – она живо вспомнила, чем закончилось выяснение отношений. Федерико грубо распял ее прямо на письменном столе. Потом отнес в душ, обтер губкой, пропитанной ароматным жидким мылом, и, бережно обтерев полотенцем, уложил в постель, где все и завершилось восхитительной ночью любви. Кристабел дождалась, когда Федерико уснет, оделась и, лихорадочно собрав кое-что из одежды и оставив короткую записку, ушла на рассвете.
– Нет, – коротко и с достоинством сказала она.
Секс, каким бы волнующим он ни был, не решает всех проблем, в который раз заключила Кристабел.
Тогда, обнаружив наутро исчезновение жены, Федерико был подавлен и растерян, как никогда в жизни. Если бы не дела, он первым же рейсом последовал бы за ней в Америку, Но обстоятельства складывались против него: Джанфранко находился в Японии, так что Федерико пришлось самому лететь на запланированные деловые встречи в разных городах Италии, после чего он заехал в Рим навестить бабушку.
Словом, пустая постель, короткая записка и жена на другом конце света – Федерико тоже пришлось несладко.
– Если у тебя больше нет ко мне вопросов, я еду домой, – заявила Кристабел. – Назавтра у меня запланированы дела с раннего утра.
– Тогда нужно отыскать хозяина и поблагодарить его за гостеприимство.
Федерико взял руку Кристабел, но она тут же вырвала ее.
– С тобой я никуда не поеду.
Он насмешливо вздернул бровь.
– Неужели ты уже забыла о нашем уговоре?
– Вовсе нет! – выпалила Кристабел. – Но, черт возьми, я не позволю тебе жить со мной под одной крышей!
– О раздельном проживании не может быть и речи, – невозмутимо отрезал Федерико.
– Пошел к черту! – в сердцах огрызнулась Кристабел.
– Я уже побывал там, – с угрозой произнес Федерико, – и не собираюсь возвращаться.
– Думаю, – еле сдерживаясь, заявила Кристабел, – нам лучше отложить этот разговор.
– Я его не начинал, – многозначительно отозвался Федерико. – О нас уже поползли досужие слухи. – Он крепко обхватил Кристабел за талию и привлек к себе. – Будь добра, улыбнись и сделай Эндрю книксен, когда мы будем с ним прощаться.
– Или что?
– Поступай, как велит гордость. Твоя гордость, – вкрадчивым голосом посоветовал Федерико. – Или ты выходишь отсюда на своих ногах, или я выношу тебя, отчаянно отбивающуюся, взвалив на плечо. Выбирай.
Кристабел было достаточно один раз взглянуть на мужа, чтобы понять: любые возражения сейчас бесполезны. Она презрительно улыбнулась и отчеканила с холодной вежливостью:
– Предпочитаю первое.
За десять минут они распрощались с гостями, Федерико назначил Эндрю на следующий день деловую встречу. Во взгляде и в улыбке маститого режиссера чувствовалась некоторая напряженность.
– Ему не терпится узнать о твоем решении, – заметила Кристабел, когда они с Федерико покидали виллу. – Ты, конечно, все уже рассчитал?
Кристабел могла об этом и не спрашивать. Ей было прекрасно известно, что отец братьев Персетти, контролировавших теперь семейную корпорацию, чьи активы оценивались в миллионы долларов, дал им в свое время прекрасное образование, так что они отлично разбирались во всех тонкостях бизнеса и всегда просчитывали каждый свой шаг.
– Попрошу его вызвать для тебя такси, – предложила Кристабел, кивнув на охранника.
– Я взял напрокат машину, – мягко возразил Федерико. – Поеду за тобой.
– Ты можешь переехать завтра... – Кристабел поравнялась с будкой охранника. – Вызовите, пожалуйста, машину для...
Федерико схватил ее за руку и поташил к воротам.
– Как ты смеешь?! – в ярости прошипела Кристабел, безуспешно пытаясь вырваться. – Сейчас же отпусти!
Однако Федерико и не подумал подчиниться. Довольно бесцеремонно он вытолкал Кристабел на улицу и лишь там наконец разжал пальцы. В приступе неуправляемого гнева Кристабел затопала ногами, Федерико с насмешливой улыбкой наблюдал за ней. В конце концов ему это надоело и он довольно резко спросил:
– Где ты оставила машину?
Кристабел метнула на него злобный взгляд, сожалея, что ночная темнота притупляет его эффект, и процедила:
– У тебя забронирован номер в отеле?
Губы Федерико дрогнули в улыбке: Кристабел всегда отличалась упрямством и крутым нравом.
– Я отказался от номера сегодня утром.
Черт бы тебя побрал! – мысленно выругалась Кристабел.
– Вон моя машина – белая, с царапиной на задней левой дверце, – бросила она и, вынимая на ходу ключи, направилась к автомобилю.
Кристабел села за руль и завела мотор. Попытаюсь от него оторваться, решила она. Кристабел проскочила на желтый свет и взглянула в зеркало заднего вида. Машина Федерико неотступно следовала за ней.
– Зря стараешься, – злорадно сказала Кристабел, будто он мог ее слышать.
Зная педантичность своего мужа, она вдруг сообразила, что он наверняка заблаговременно узнал ее адрес и вполне может ориентироваться по карте. Эта внезапная догадка отрезвила Кристабел, и она решила больше не рисковать на светофорах. Теперь она ехала на обычной для себя скорости, стараясь не обращать внимания на машину Федерико, которая следовала буквально по пятам.
Кристабел включила радио, настроилась на волну станции, передающей симфоническую музыку, и усилила громкость, надеясь отвлечься от мыслей о Федерико. Но вскоре она поняла, что все бесполезно, уменьшила звук и постаралась сосредоточиться на дорожных указателях, чтобы не проскочить нужный поворот.
Автоматические охраняемые ворота впустили Кристабел, и машина стала подниматься по мощеному серпантину квартала к арендуемой вилле. Только она успела въехать в гараж и выключить мотор, как рядом мягко затормозил «порше» последней модели.
Кристабел отправилась закрывать ворота гаража, а когда шла обратно, увидела, что Федерико вытаскивает свои вещи из открытого багажника машины. Она решила никак не реагировать, но с Федерико Персетти это было довольно трудно. Открывая ключом дверь из гаража в дом, Кристабел почувствовала, как у нее заныло в животе. Чуть помедлив, она обернулась к Федерико и изрекла тоном строгой экономки:
– Наверху три спальни. Выбирай любую. Постельное белье в комоде.
Ответа не последовало, и Кристабел чуть расслабилась. Через холл она прошла прямо в кухню.
Интерьер дома отличали простота и современность. Высокие потолки и огромные окна от пола до потолка создавали впечатление простора и света. Красивые вазоны с цветущими растениями придавали всей обстановке своеобразный тропический колорит.
Тишину дома нарушал лишь стук острых каблучков Кристабел в кухне, откуда вскоре соблазнительно запахло свежесваренным кофе. Кристабел выставила на кухонный стол две чашки с блюдцами, сахарницу, молоко, налила себе кофе из кофеварки и, отпив глоток, осталась довольна.
Чтобы как-то избавиться от гнетущей тишины, она включила телевизор и стала щелкать переключателем каналов, пока наконец не наткнулась на какое-то ток-шоу. Однако ей никак не удавалось сосредоточиться на передаче – ее мысли занимал мужчина, неожиданно появившийся в доме.
Кристабел успокаивало лишь то, что это соседство временное, поскольку съемки продлятся не более двух недель, а она, возможно, освободится еще раньше – ей осталось досняться в паре-тройке сцен. И что тогда? Куда ей податься? Выбор небогатый, и Кристабел мысленно перебрала возможные варианты. Первый – возобновить работу на подиуме, второй... Нет, о втором ей не хотелось думать. Кристабел была глубоко уверена, что основу брака должны составлять взаимопонимание и поддержка одного супруга другим в разрешении проблем, и не признавала, что интересы одного могут быть доминирующими.
Кристабел допила кофе, вымыла чашку и посмотрела на часы. Было уже поздно, и она слишком устала, чтобы дожидаться, когда появится Федерико. Пусть как хочет, решила она, а я отправляюсь спать. Интересно, чем он занят? Наверное, уже распаковал вещи, а теперь принимает душ.
По витой лестнице Кристабел поднялась на галерею, куда выходили двери трех спален и просторной гостиной. Когда она вошла в свою комнату, сразу уловила запах мыла и мужской парфюмерии, Кристабел взглянула на большую кровать. Элегантное шелковое покрывало было сброшено, под простыней вырисовывались очертания мужской фигуры. Темная голова Федерико уютно покоилась на подушке, глаза были закрыты, он дышал ровно и размеренно.
Черт возьми, как он посмел лечь в мою постель! – возмутилась Кристабел. Нет, так дело не пойдет!
Кипя от негодования, она быстро подошла к кровати, схватила свободную подушку и с силой швырнула ее на грудь Федерико.
– Просыпайся! – процедила Кристабел сквозь зубы. – Просыпайся же, черт тебя возьми! Я не позволю тебе расположиться в моей комнате!
Федерико даже не пошевелился, и Кристабел, чтобы дать выход своему отчаянию, принялась колотить его подушкой по груди. Она вошла в раж и даже не заметила, как Федерико схватил ее за руку, и опомнилась, только когда его пальцы больно сжали запястье.
– Это моя комната и моя кровать! – выкрикнула Кристабел. – Тебе здесь не место!
– Ты хочешь спать отдельно? – Взгляд Федерико, казалось, сверлил ее насквозь. – Выбери другую комнату!
Он еще имеет наглость распоряжаться в моем доме! Кристабел была возмущена до глубины души. Она вырвала руку и принялась массировать то место, где на коже остались красные полосы – следы пальцев Федерико.
– Я не собираюсь спать с тобой, – отчеканила она.
– Спать – понятие растяжимое, – насмешливо заметил Федерико.
Кристабел еле сдержалась, чтобы не ударить его.
– Ты вздумал со мной играть?
Черт возьми, Федерико выглядел... просто великолепно в эти минуты. Кристабел ощущала каждой клеточкой его грубую мужскую сексуальность, ее окатило горячей волной желания. Она перевела взгляд на лицо мужа, на губы, которые целовали ее совсем недавно, и с ужасом почувствовала, что теряет контроль над собой.
– Ты боишься лечь со мной, Кристабел? – вкрадчиво осведомился Федерико.
Да!!! – хотелось крикнуть ей. Но сказала она совсем другое:
– Секс не решит наши проблемы.
Федерико насмешливо вскинул бровь.
– Я, кажется, ничего не предлагал.
– Может, все же объяснишь, зачем ты выбрал мою комнату, мою постель?! – Кристабел, поняв, что находится на грани срыва, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, сосчитала в уме до пяти и продолжила: – Если бы в тебе осталась хоть капля благородства, ты выбрал бы другую комнату.
– Я никогда не строил из себя джентльмена.
– Да, тебе больше свойственны повадки дикаря! – согласилась Кристабел, смерив его презрительным взглядом.
– Поосторожнее, дорогая, – мягко предостерег Федерико.
– Ненавижу! – взорвалась Кристабел.
Она замахнулась, чтобы влепить своему мучителю пошечину, однако ее рука была перехвачена на полпути, и уже в следующую секунду Кристабел оказалась распятой на постели, а Федерико возвышался над ней.
– Что, проверим, как ты меня ненавидишь?
Кристабел извивалась, пытаясь освободиться от его мертвой хватки.
– Отпусти сейчас же!
Федерико чувствовал в ее голосе гнев, упрямство, страсть, но он понимал, что, стоит ему применить немного настойчивости и мягкости, как Кристабел станет податливой.
– Надо было подумать, прежде чем швырять в меня подушку, – нравоучительно изрек он.
– Если ты вздумал дразнить меня, я это так не оставлю! – с сердцем отозвалась Кристабел.
Лицо Федерико оставалось жестким, но Кристабел поняла, что ситуация развлекает его.
– Может, прекратим эту бесполезную борьбу? Все в твоих руках, Кристабел.
Соблазн послать все к черту и принять предложение был велик, однако Кристабел сообразила, что побежденной, морально и физически, оказалась бы она. Ну нет, подумала она упрямо, я не доставлю ему такой радости.
– Передвинься на тот край кровати, – буркнула Кристабел. – Я переоденусь и пойду в душ.
– Согласен, только сначала...
Федерико неожиданно прильнул к ее губам долгим поцелуем, отчего Кристабел почувствовала себя полностью опустошенной, а потом как ни в чем не бывало отстранился и без всякого выражения сказал:
– Спокойной ночи, дорогая.
Он перекатился на другую половину кровати, как Кристабел и просила, и, натянув на себя одеяло, закрыл глаза.
Ошеломленная Кристабел осталась лежать в той же позе. У нее кружилась голова от близости Федерико. Черт возьми, последнее слово все же было за ним, огорченно признала она.
Сделав над собой усилие, Кристабел тихонько поднялась, прошла в ванную и, раздевшись, встала под теплый душ. Под струями воды ее напряжение постепенно спало. Она закрыла кран, вытерлась насухо и надела ночную сорочку. Расчесывая волосы перед зеркалом, Кристабел с невольной иронией отметила: надо же, ящики комода ломятся от шикарного французского ночного белья, а я упорно предпочитаю спать в простых хлопковых сорочках.
Она прошла в комнату и выключила свет. Федерико тихо посапывал. «Что, боишься спать со мной в одной постели?» – звучало у нее в ушах. Может быть, стоило закатить Федерико шумный скандал с битьем посуды и перевертыванием мебели? – размышляла Кристабел. Завтра мне рано вставать, он еще будет спать, когда я уйду, но я много дала бы, чтобы увидеть лицо Федерико, когда он проснется и обнаружит, что мы все же провели ночь в одной постели.
Улыбнувшись своим мыслям, Кристабел скользнула под одеяло. Что ж, он решил поиграть со мной – я готова.
Она мысленно проигрывала один сценарий возможного развития событий за другим, пока ее незаметно не сморил сон. Ей снился Федерико – то нежным любовником, то дьяволом-искусителем, причем действие перемешалось в разные части света и главной героиней, которой досталась бесконечная роль без слов, была она сама.