Страница:
– Хорошо.
Кристабел постаралась подавить разочарование. Ей хотелось очутиться объятиях Федерико и не спеша заняться любовью. Может быть, я еще не усну, когда он придет в спальню, или он разбудит меня, успокаивала она себя.
– Пойду почитаю в постели, – сказала она, когда кофе был выпит.
– Иди-иди, дорогая, – рассеянно напутствовал ее Федерико и, поцеловав, занялся просмотром бумаг.
Но Кристабел удалось прочесть лишь страницу, а потом сон сморил ее. Она не проснулась, когда двумя часами позже Федерико тихо лег рядом с ней.
8
9
Кристабел постаралась подавить разочарование. Ей хотелось очутиться объятиях Федерико и не спеша заняться любовью. Может быть, я еще не усну, когда он придет в спальню, или он разбудит меня, успокаивала она себя.
– Пойду почитаю в постели, – сказала она, когда кофе был выпит.
– Иди-иди, дорогая, – рассеянно напутствовал ее Федерико и, поцеловав, занялся просмотром бумаг.
Но Кристабел удалось прочесть лишь страницу, а потом сон сморил ее. Она не проснулась, когда двумя часами позже Федерико тихо лег рядом с ней.
8
После завтрака Кристабел позвонила матери. Та, сославшись на то, что спешит в парикмахерскую, повела разговор в телеграфном стиле.
– На обед, дорогая? С удовольствием. Сколько ты здесь пробудешь?
– Не меньше недели.
– Четверг тебя устраивает?
– Отлично, – согласилась Кристабел.
– Ресторан «Мелба», семь вечера. Договорились.
Отца Кристабел застала, по его словам, буквально на пороге – он торопился на деловую встречу и поэтому тоже был немногословен.
Пятница, записала Кристабел в своем ежедневнике, положив трубку.
Оставалось договориться со сводными братом и сестрой, которые всегда искренне радовались встречам с ней. Кристина и Оливер учились в школе, поэтому связаться с ними можно было лишь ближе к вечеру.
Кристабел хотела еще встретиться с несколькими близкими подругами, так что весь следующий час она провела у телефона.
Когда Кристабел вышла наконец в гостиную, она застала там Федерико.
– Какие планы на сегодняшний день? – поинтересовался он, направляясь к ней.
– Ты имеешь в виду меня или нас?
– Нас, – уточнил он.
– Возможно, мне не стоит быть навязчивой.
– Я сегодня весь день в твоем распоряжении. Так что решай.
Кристабел принялась перечислять возможные варианты, загибая пальцы:
– Пляж, кино, магазины, выставки, музей... – После секундной паузы она продолжила, не меняя тона: – Или могу уложить тебя в постель и развлекаться с тобой весь день. – Кристабел обворожительно улыбнулась. – Думаю, лучше нам отправиться на прогулку. Пойду переоденусь.
Федерико поцеловал ее в губы.
– Я бы внес некоторые коррективы.
– Насчет прогулки?
В глазах Федерико искрились смешинки.
– Я имею в виду постель.
Кристабел притворно насупилась.
– Ты же только что сказал, что выбор за мной.
Было почти шесть вечера, когда Федерико и Кристабел. вернувшись с прогулки, переступили порог своей квартиры. Они быстро приняли душ, переоделись и отправились на такси в центр города.
До начала концерта оставалось немного времени, так что они торопливо поужинали в ресторане и как раз успели к началу первого отделения. Исполнение Каллас, как всегда, оказалось выше всяких похвал, и Кристабел не скупилась на комплименты после окончания концерта. Они выпили кофе в открытом кафе и на такси вернулись домой. В лифте Федерико обнял ее за талию, Кристабел склонила голову ему на плечо. Они провели действительно очень приятный день вдвоем, и она была благодарна мужу.
– Спасибо, – просто поблагодарила его Кристабел, входя в гостиную.
– За что, дорогая? За то, что я провел день со своей женой?
– За то, что уделил мне время.
Федерико привлек Кристабел к себе и поцеловал в губы – сначала нежно, потом с все нарастающей страстью.
– Разве тебе не нужно сегодня работать?
– Работа может подождать до утра, – прошептал Федерико и увлек ее в спальню.
Кристабел помогла ему снять пиджак, рубашку, брюки, потом Федерико, не отрывая глаз от Кристабел, сбросил ботинки и снял носки. Когда на нем не осталось никакой одежды, не считая черных плавок, Кристабел медленно провела ладонью по его груди и стала поочередно ласкать пальцами его соски. Потом ее рука, осмелев, спускалась все ниже и ниже.
Они упали на постель, и Кристабел истово ласкала Федерико губами, пальцами, неожиданными прикосновениями всего своего тела, доводя его до неистовства. В этот раз она решила выступить в роли роковой соблазнительницы и справилась с ней великолепно: они долго и исступленно предавались любви, телом и душой полностью погрузившись в мир эмоций и чувственных наслаждений. Последнее, что запомнила Кристабел, засыпая в объятиях Федерико, – его губы у виска и сильное биение его сердца.
Обед с матерью, отчимом и сводной сестрой прошел довольно напряженно, и Кристабел никак не могла понять, в чем причина. Полин казалась излишне оживленной, Джаспер был неестественно учтив, Кристина почти не притронулась к еде.
На следующий день Кристабел позвонила матери в надежде хоть что-то прояснить, но уверения Полин, что все в порядке и обед прошел прекрасно, показались Кристабел неубедительными. Расспрашивать отца было бесполезно, и, обедая с ним на следующий день, Кристабел ни разу не упомянула о матери.
Все прояснилось лишь в субботу, когда Кристабел отправилась с Кристиной по магазинам, как они и договаривались.
– Мама и папа разводятся, – с трудом выговорила девочка во время ланча в кафе.
При этих словах на Кристабел обрушился шквал эмоций, но, видя каменное лицо и потухшие глаза сестры, она взяла себя в руки.
– И что ты об этом думаешь?
– Мне все это противно.
Я тоже не в восторге, подумала Кристабел. Возможно, Джаспер не идеальный муж, но отец он хороший.
– Она с кем-то встречается, – угрюмо сообщила Кристина.
– Не «она», а мама, – механически поправила Кристабел.
– Мама, – с ударением произнесла Кристина, – завела себе мальчика, ему нет и тридцати.
Черт, это здорово меняет ситуацию! – пронеслось в голове у Кристабел.
– Может, она просто...
– Использует его для секса?
– Пытается сохранить молодость, – продолжила свою мысль Кристабел.
И зачем я пытаюсь запудрить мозги этой шестнадцатилетней девочке, которая уже неплохо ориентируется в жизни? – спросила она себя.
– Ее поклонник ездит на «феррари», сорит деньгами и выглядит так, словно только что сошел с обложки модного журнала.
Да, полная противоположность Джасперу, которому перевалило за пятьдесят, к тому же он здорово растолстел и изрядно полысел, подумала Кристабел.
– Ты его ненавидишь, – заключила она, и при этих словах девочка ощетинилась.
– Я ненавижу ее. Что она себе позволяет? Отец чуть ли не сутками пропадает на работе, а я запустила учебу и могу завалить экзамены.
– И сколько времени все это продолжается?
– Шесть месяцев.
– Ну ладно, пошли. – Кристабел встала из-за стола.
Кристина некоторое время недоверчиво смотрела на нее, потом горько усмехнулась и спросила:
– Это все, что ты можешь мне сказать?
– Пошли по магазинам. Когда у женщин все плохо, они отправляются за покупками. – Кристабел сделала приглашающий жест. – Вставай, девочка. Я готова удовлетворить твои самые необычные пожелания.
На лице Кристины отразились самые противоречивые эмоции.
– Ты не шутишь?
– Я серьезно.
Кристабел сдержала слово. Когда она высадила сестру из такси у ее дома, та вся была увешана пестрыми пакетами с эмблемами известных фирм.
– Спасибо, Кристабел. – Кристина чмокнула ее в щеку. – Ты лучше всех.
Нет, грустно подумала Кристабел, когда машина поехала дальше. Просто в свое время мне пришлось испить ту же чашу, и я многое дала бы, чтобы рядом оказалась понимающая меня душа.
Федерико встретил Кристабел в дверях квартиры и, увидев ее расстроенное лицо, решил тут же изменить планы на вечер. Он коснулся губами ее лба и чуть подтолкнул по направлению к спальне.
– Пойди переоденься, я закажу ужин на дом.
Кристабел благодарно улыбнулась. – Закажи пиццу.
– Хорошо.
Из спальни Кристабел отправилась прямо в ванную, не спеша приняла душ, потом накинула на себя короткий шелковый халатик и заколола волосы. Федерико ожидал ее в гостиной на диване и поманил рукой, приглашая сесть рядом.
Кристабел очень хотелось, чтобы ее успокоили, и она с радостью свернулась калачиком на диване, тесно прижавшись к мужу.
– Ты не хочешь рассказать, что тебя расстроило?
Неужели это так заметно? – удивленно подумала Кристабел. Или этот мужчина чувствует малейшие нюансы моего настроения и от него просто невозможно что-то скрыть?
И она вкратце рассказала мужу все. Ей было интересно, сможет ли Федерико, которому, слава Богу, не довелось пережить крушения семьи, понять ее переживания.
– Тебя больше всего волнует Кристина? – догадался Федерико.
– Душевное потрясение в этом возрасте может иметь далеко идущие последствия, – задумчиво промолвила Кристабел. – Я вспомнила себя. После переживаний, вызванных разводом родителей, я стала очень независимой и самоуверенной. Мне кажется, в результате у меня образовался защитный панцирь от внешнего мира.
Да, все было именно так, подумала Кристабел. Встретив Федерико, я подпустила его к себе, но при первых же сложностях снова спряталась в свой защитный панцирь. Федерико должен теперь меня понять.
Позвонили в домофон, и Федерико впустил посыльного из ресторана. И они с Кристабел с аппетитом принялись за сочную пиццу с анчоусами, грибами и сыром, запивая все это отличным кьянти.
Все последующие дни протекали по такому же сценарию: с утра Федерико работал и связывался по телефону со своим офисом, а Кристабел встречалась где-нибудь с друзьями за чашкой кофе. Вечерами они вдвоем отправлялись в ресторан или в кино.
С превеликим трудом Кристабел удалось склонить мать к разговору один на один. Уже дважды запланированные встречи откладывались, поскольку Полин изобретала всевозможные отговорки. С третьей попытки встреча наконец состоялась.
Кристабел успела выпить не один стакан минералки в ожидании Полин, пока наконец мать не села за столик напротив Кристабел, пробормотав невнятные извинения насчет трудностей с парковкой, и заказала шампанское.
– Мы что-то отмечаем, Полин? – Кристабел уже много лет не называла ее мамой.
– Можно и так сказать, дорогая.
– Начинаешь новую жизнь?
– Значит, Кристина тебе уже все рассказала? – В тоне Полин не чувствовалось ни сожаления, ни раскаяния.
Кристабел кивнула и осторожно заметила:
– Меня это огорчает.
– Я имею право на личную жизнь.
– С человеком, намного моложе тебя?
Полин сделала заказ официантке и, откинувшись на стуле, сделала глоток шампанского.
– Я думала, что встречаюсь со старшей дочерью, чтобы просто поболтать за ланчем.
– Я имею полное право задать тебе некоторые вопросы.
– Зачем? Тебя это никак не касается.
Кристабел больно укололи ее слова.
– Это отразится на Кристине. – Так же, как отразился на мне твой развод с Эриком, про себя закончила Кристабел.
– Она это переживет, как в свое время пережила и ты, – небрежно возразила Полин.
Да, мысленно согласилась Кристабел, но какой ценой? Я превратилась в эгоистку, стала думать только о себе и о своих желаниях. Все это чуть не стоило мне потери любимого человека. Она содрогнулась при мысли, что может со временем стать такой же, как мать, и взять за правило менять мужчин как перчатки при невозможности навязать им свои условия. При этом не могло быть и речи о любви.
– Сколько лет твоему новому другу? Тридцать?
– Тридцать два.
– Значит, когда тебе будет за шестьдесят, ему только исполнится сорок четыре.
– Прекрати, Кристабел.
– Почему? Тебе не хочется так далеко заглядывать?
– Я живу только сегодняшним днем.
А я нет, вдруг решила Кристабел. Я много думала о будущем и поняла, что хочу прожить всю оставшуюся жизнь только с Федерико.
Теперь для Кристабел все встало на свои места. Она твердо знала, что никогда не последует примеру матери. Кристабел продолжала задавать Полин вопросы, на которые та терпеливо отвечала, не забывая о ланче. Напоследок они выпили кофе и мило распрощались, пообещав друг другу вскоре созвониться.
Кристабел последовала совету, который сама недавно давала сестре, – отправилась бродить по магазинам. Ее поход увенчался незначительными покупками, как, например, шелковый галстук для мужа. Хотя у Федерико их было столько, что он мог в течение нескольких месяцев надевать каждый день новый. Но Кристабел очень захотелось сделать ему приятное, при этом она оплатила покупку из собственных средств, не воспользовавшись чековой книжкой, которую Федерико подарил ей после свадьбы.
– Это тебе. – Войдя в квартиру, Кристабел тут же вручила мужу подарок.
– Спасибо, дорогая.
– Это так, мелочь.
Федерико тепло улыбнулся, отчего сердце Кристабел бешено забилось.
– Важен не столько сам подарок, дорогая, а то, что ты обо мне подумала.
Федерико привлек к себе жену и поцеловал ее с такой страстью, что Кристабел чуть не взвыла от разочарования, когда он выпустил ее из объятий.
– Тебе сегодня звонили. Эндрю просит приехать для пересъемки некоторых сцен.
Черт возьми, как некстати! – с досадой подумала Кристабел.
– Когда?
– Завтра. Я уже заказал такси на раннее утро.
Все, теперь моя жизнь понесется в бешеном ритме, поняла Кристабел. После завершения съемок последуют всякие рекламные мероприятия...
– Пойди переоденься. – посоветовал Федерико. – Мы сходим поужинать и пораньше ляжем спать.
Они поужинали в тихом ресторане с изысканной французской кухней, потом прогулялись по набережной, время от времени останавливаясь, чтобы поглазеть на витрины магазинов. Федерико держал ее за руку, их пальцы переплелись. В наступающих сумерках освещение кафе и магазинов создавали необычную волшебную атмосферу, и Кристабел чувствовала себя счастливой, как никогда.
Потом Федерико поймал такси, и они поехали домой.
– На обед, дорогая? С удовольствием. Сколько ты здесь пробудешь?
– Не меньше недели.
– Четверг тебя устраивает?
– Отлично, – согласилась Кристабел.
– Ресторан «Мелба», семь вечера. Договорились.
Отца Кристабел застала, по его словам, буквально на пороге – он торопился на деловую встречу и поэтому тоже был немногословен.
Пятница, записала Кристабел в своем ежедневнике, положив трубку.
Оставалось договориться со сводными братом и сестрой, которые всегда искренне радовались встречам с ней. Кристина и Оливер учились в школе, поэтому связаться с ними можно было лишь ближе к вечеру.
Кристабел хотела еще встретиться с несколькими близкими подругами, так что весь следующий час она провела у телефона.
Когда Кристабел вышла наконец в гостиную, она застала там Федерико.
– Какие планы на сегодняшний день? – поинтересовался он, направляясь к ней.
– Ты имеешь в виду меня или нас?
– Нас, – уточнил он.
– Возможно, мне не стоит быть навязчивой.
– Я сегодня весь день в твоем распоряжении. Так что решай.
Кристабел принялась перечислять возможные варианты, загибая пальцы:
– Пляж, кино, магазины, выставки, музей... – После секундной паузы она продолжила, не меняя тона: – Или могу уложить тебя в постель и развлекаться с тобой весь день. – Кристабел обворожительно улыбнулась. – Думаю, лучше нам отправиться на прогулку. Пойду переоденусь.
Федерико поцеловал ее в губы.
– Я бы внес некоторые коррективы.
– Насчет прогулки?
В глазах Федерико искрились смешинки.
– Я имею в виду постель.
Кристабел притворно насупилась.
– Ты же только что сказал, что выбор за мной.
Было почти шесть вечера, когда Федерико и Кристабел. вернувшись с прогулки, переступили порог своей квартиры. Они быстро приняли душ, переоделись и отправились на такси в центр города.
До начала концерта оставалось немного времени, так что они торопливо поужинали в ресторане и как раз успели к началу первого отделения. Исполнение Каллас, как всегда, оказалось выше всяких похвал, и Кристабел не скупилась на комплименты после окончания концерта. Они выпили кофе в открытом кафе и на такси вернулись домой. В лифте Федерико обнял ее за талию, Кристабел склонила голову ему на плечо. Они провели действительно очень приятный день вдвоем, и она была благодарна мужу.
– Спасибо, – просто поблагодарила его Кристабел, входя в гостиную.
– За что, дорогая? За то, что я провел день со своей женой?
– За то, что уделил мне время.
Федерико привлек Кристабел к себе и поцеловал в губы – сначала нежно, потом с все нарастающей страстью.
– Разве тебе не нужно сегодня работать?
– Работа может подождать до утра, – прошептал Федерико и увлек ее в спальню.
Кристабел помогла ему снять пиджак, рубашку, брюки, потом Федерико, не отрывая глаз от Кристабел, сбросил ботинки и снял носки. Когда на нем не осталось никакой одежды, не считая черных плавок, Кристабел медленно провела ладонью по его груди и стала поочередно ласкать пальцами его соски. Потом ее рука, осмелев, спускалась все ниже и ниже.
Они упали на постель, и Кристабел истово ласкала Федерико губами, пальцами, неожиданными прикосновениями всего своего тела, доводя его до неистовства. В этот раз она решила выступить в роли роковой соблазнительницы и справилась с ней великолепно: они долго и исступленно предавались любви, телом и душой полностью погрузившись в мир эмоций и чувственных наслаждений. Последнее, что запомнила Кристабел, засыпая в объятиях Федерико, – его губы у виска и сильное биение его сердца.
Обед с матерью, отчимом и сводной сестрой прошел довольно напряженно, и Кристабел никак не могла понять, в чем причина. Полин казалась излишне оживленной, Джаспер был неестественно учтив, Кристина почти не притронулась к еде.
На следующий день Кристабел позвонила матери в надежде хоть что-то прояснить, но уверения Полин, что все в порядке и обед прошел прекрасно, показались Кристабел неубедительными. Расспрашивать отца было бесполезно, и, обедая с ним на следующий день, Кристабел ни разу не упомянула о матери.
Все прояснилось лишь в субботу, когда Кристабел отправилась с Кристиной по магазинам, как они и договаривались.
– Мама и папа разводятся, – с трудом выговорила девочка во время ланча в кафе.
При этих словах на Кристабел обрушился шквал эмоций, но, видя каменное лицо и потухшие глаза сестры, она взяла себя в руки.
– И что ты об этом думаешь?
– Мне все это противно.
Я тоже не в восторге, подумала Кристабел. Возможно, Джаспер не идеальный муж, но отец он хороший.
– Она с кем-то встречается, – угрюмо сообщила Кристина.
– Не «она», а мама, – механически поправила Кристабел.
– Мама, – с ударением произнесла Кристина, – завела себе мальчика, ему нет и тридцати.
Черт, это здорово меняет ситуацию! – пронеслось в голове у Кристабел.
– Может, она просто...
– Использует его для секса?
– Пытается сохранить молодость, – продолжила свою мысль Кристабел.
И зачем я пытаюсь запудрить мозги этой шестнадцатилетней девочке, которая уже неплохо ориентируется в жизни? – спросила она себя.
– Ее поклонник ездит на «феррари», сорит деньгами и выглядит так, словно только что сошел с обложки модного журнала.
Да, полная противоположность Джасперу, которому перевалило за пятьдесят, к тому же он здорово растолстел и изрядно полысел, подумала Кристабел.
– Ты его ненавидишь, – заключила она, и при этих словах девочка ощетинилась.
– Я ненавижу ее. Что она себе позволяет? Отец чуть ли не сутками пропадает на работе, а я запустила учебу и могу завалить экзамены.
– И сколько времени все это продолжается?
– Шесть месяцев.
– Ну ладно, пошли. – Кристабел встала из-за стола.
Кристина некоторое время недоверчиво смотрела на нее, потом горько усмехнулась и спросила:
– Это все, что ты можешь мне сказать?
– Пошли по магазинам. Когда у женщин все плохо, они отправляются за покупками. – Кристабел сделала приглашающий жест. – Вставай, девочка. Я готова удовлетворить твои самые необычные пожелания.
На лице Кристины отразились самые противоречивые эмоции.
– Ты не шутишь?
– Я серьезно.
Кристабел сдержала слово. Когда она высадила сестру из такси у ее дома, та вся была увешана пестрыми пакетами с эмблемами известных фирм.
– Спасибо, Кристабел. – Кристина чмокнула ее в щеку. – Ты лучше всех.
Нет, грустно подумала Кристабел, когда машина поехала дальше. Просто в свое время мне пришлось испить ту же чашу, и я многое дала бы, чтобы рядом оказалась понимающая меня душа.
Федерико встретил Кристабел в дверях квартиры и, увидев ее расстроенное лицо, решил тут же изменить планы на вечер. Он коснулся губами ее лба и чуть подтолкнул по направлению к спальне.
– Пойди переоденься, я закажу ужин на дом.
Кристабел благодарно улыбнулась. – Закажи пиццу.
– Хорошо.
Из спальни Кристабел отправилась прямо в ванную, не спеша приняла душ, потом накинула на себя короткий шелковый халатик и заколола волосы. Федерико ожидал ее в гостиной на диване и поманил рукой, приглашая сесть рядом.
Кристабел очень хотелось, чтобы ее успокоили, и она с радостью свернулась калачиком на диване, тесно прижавшись к мужу.
– Ты не хочешь рассказать, что тебя расстроило?
Неужели это так заметно? – удивленно подумала Кристабел. Или этот мужчина чувствует малейшие нюансы моего настроения и от него просто невозможно что-то скрыть?
И она вкратце рассказала мужу все. Ей было интересно, сможет ли Федерико, которому, слава Богу, не довелось пережить крушения семьи, понять ее переживания.
– Тебя больше всего волнует Кристина? – догадался Федерико.
– Душевное потрясение в этом возрасте может иметь далеко идущие последствия, – задумчиво промолвила Кристабел. – Я вспомнила себя. После переживаний, вызванных разводом родителей, я стала очень независимой и самоуверенной. Мне кажется, в результате у меня образовался защитный панцирь от внешнего мира.
Да, все было именно так, подумала Кристабел. Встретив Федерико, я подпустила его к себе, но при первых же сложностях снова спряталась в свой защитный панцирь. Федерико должен теперь меня понять.
Позвонили в домофон, и Федерико впустил посыльного из ресторана. И они с Кристабел с аппетитом принялись за сочную пиццу с анчоусами, грибами и сыром, запивая все это отличным кьянти.
Все последующие дни протекали по такому же сценарию: с утра Федерико работал и связывался по телефону со своим офисом, а Кристабел встречалась где-нибудь с друзьями за чашкой кофе. Вечерами они вдвоем отправлялись в ресторан или в кино.
С превеликим трудом Кристабел удалось склонить мать к разговору один на один. Уже дважды запланированные встречи откладывались, поскольку Полин изобретала всевозможные отговорки. С третьей попытки встреча наконец состоялась.
Кристабел успела выпить не один стакан минералки в ожидании Полин, пока наконец мать не села за столик напротив Кристабел, пробормотав невнятные извинения насчет трудностей с парковкой, и заказала шампанское.
– Мы что-то отмечаем, Полин? – Кристабел уже много лет не называла ее мамой.
– Можно и так сказать, дорогая.
– Начинаешь новую жизнь?
– Значит, Кристина тебе уже все рассказала? – В тоне Полин не чувствовалось ни сожаления, ни раскаяния.
Кристабел кивнула и осторожно заметила:
– Меня это огорчает.
– Я имею право на личную жизнь.
– С человеком, намного моложе тебя?
Полин сделала заказ официантке и, откинувшись на стуле, сделала глоток шампанского.
– Я думала, что встречаюсь со старшей дочерью, чтобы просто поболтать за ланчем.
– Я имею полное право задать тебе некоторые вопросы.
– Зачем? Тебя это никак не касается.
Кристабел больно укололи ее слова.
– Это отразится на Кристине. – Так же, как отразился на мне твой развод с Эриком, про себя закончила Кристабел.
– Она это переживет, как в свое время пережила и ты, – небрежно возразила Полин.
Да, мысленно согласилась Кристабел, но какой ценой? Я превратилась в эгоистку, стала думать только о себе и о своих желаниях. Все это чуть не стоило мне потери любимого человека. Она содрогнулась при мысли, что может со временем стать такой же, как мать, и взять за правило менять мужчин как перчатки при невозможности навязать им свои условия. При этом не могло быть и речи о любви.
– Сколько лет твоему новому другу? Тридцать?
– Тридцать два.
– Значит, когда тебе будет за шестьдесят, ему только исполнится сорок четыре.
– Прекрати, Кристабел.
– Почему? Тебе не хочется так далеко заглядывать?
– Я живу только сегодняшним днем.
А я нет, вдруг решила Кристабел. Я много думала о будущем и поняла, что хочу прожить всю оставшуюся жизнь только с Федерико.
Теперь для Кристабел все встало на свои места. Она твердо знала, что никогда не последует примеру матери. Кристабел продолжала задавать Полин вопросы, на которые та терпеливо отвечала, не забывая о ланче. Напоследок они выпили кофе и мило распрощались, пообещав друг другу вскоре созвониться.
Кристабел последовала совету, который сама недавно давала сестре, – отправилась бродить по магазинам. Ее поход увенчался незначительными покупками, как, например, шелковый галстук для мужа. Хотя у Федерико их было столько, что он мог в течение нескольких месяцев надевать каждый день новый. Но Кристабел очень захотелось сделать ему приятное, при этом она оплатила покупку из собственных средств, не воспользовавшись чековой книжкой, которую Федерико подарил ей после свадьбы.
– Это тебе. – Войдя в квартиру, Кристабел тут же вручила мужу подарок.
– Спасибо, дорогая.
– Это так, мелочь.
Федерико тепло улыбнулся, отчего сердце Кристабел бешено забилось.
– Важен не столько сам подарок, дорогая, а то, что ты обо мне подумала.
Федерико привлек к себе жену и поцеловал ее с такой страстью, что Кристабел чуть не взвыла от разочарования, когда он выпустил ее из объятий.
– Тебе сегодня звонили. Эндрю просит приехать для пересъемки некоторых сцен.
Черт возьми, как некстати! – с досадой подумала Кристабел.
– Когда?
– Завтра. Я уже заказал такси на раннее утро.
Все, теперь моя жизнь понесется в бешеном ритме, поняла Кристабел. После завершения съемок последуют всякие рекламные мероприятия...
– Пойди переоденься. – посоветовал Федерико. – Мы сходим поужинать и пораньше ляжем спать.
Они поужинали в тихом ресторане с изысканной французской кухней, потом прогулялись по набережной, время от времени останавливаясь, чтобы поглазеть на витрины магазинов. Федерико держал ее за руку, их пальцы переплелись. В наступающих сумерках освещение кафе и магазинов создавали необычную волшебную атмосферу, и Кристабел чувствовала себя счастливой, как никогда.
Потом Федерико поймал такси, и они поехали домой.
9
Какой сегодня сумасшедший день, подумала Кристабел, ставя машину в гараж. Финальную сцену переснимали много раз, и, вместо того чтобы освободиться днем, она приехала домой только к семи вечера.
Кристабел чувствовала себя измотанной до предела, у нее болела голова и страшно хотелось есть. Сейчас она мечтала лишь о том, как принять горячую ванну, лечь, включить какую-нибудь успокаивающую музыку и постараться забыть обо всем.
Здесь как в раю, умилилась Кристабел, входя в дом.
– Я уже собирался отправиться на поиски, – шутливо заметил Федерико, подходя к ней.
От него не укрылась ни бледность жены, ни тени под глазами, ни ее поникшие плечи, и он еле сдержался, чтобы не выругаться.
– Трудный был день, да? – озабоченно поинтересовался Федерико.
Он бережно обнял Кристабел за плечи и привлек ее к себе. Его губы легко коснулись ее губ, потом Кристабел уткнулась лицом в его плечо.
– Эндрю сегодня встал не с той ноги и придирался ко всему на свете. Мы делали дубль за дублем, не знаю, сколько точно их было, я потеряла им счет уже где-то после пятнадцатого. – Кристабел сводил с ума запах Федерико, она могла бы бесконечно стоять, уткнувшись носом в его плечо. Немного погодя она все же нехотя высвободилась из объятий Федерико, – Пойду в ванну отмокать.
Теплая вода, ароматное масло для ванны и приятная музыка делали свое дело. Кристабел прикрыла глаза и вскоре почувствовала приятную расслабленность во всем теле.
Она не услышала, как Федерико вошел и осторожно залез к ней в ванну. Только прикосновение его пальцев к щеке вернуло Кристабел к действительности. Однако она снова расслабилась, когда руки Федерико опустились на ее плечи и стали массировать легкими движениями, скользя все ниже и ниже.
Затем Федерико протянул ей бокал с шампанским, и, блаженно вздохнув, Кристабел сделала большой глоток волшебного золотистого напитка. По ее телу разлилось восхитительное тепло, и с каждым новым глотком Кристабел чувствовала, как напряжение покидает ее. У нее слегка закружилась голова. Должно быть, потому, что она ничего не ела с самого ланча.
Кристабел не имела ни малейшего представления, сколько времени они с Федерико провели в ванне, и слабо запротестовала, когда Федерико отключил воду. Он осторожно поставил Кристабел на ноги, и, обернув в махровую простыню, бережно промокнул ее тело от влаги.
– Ты совсем не пил шампанское, – заплетающимся языком выговорила Кристабел, когда Федерико понес ее на руках в спальню.
– Как ты себя чувствуешь?
– Абсолютно расслабленной.
Федерико зажег ночник, откинул одеяло и уложил Кристабел в постель, потом лег сам. Кристабел хотелось свернуться клубочком, положить голову на грудь Федерико и наслаждаться покоем. Однако у него были другие планы.
– Ты просто закрой глаза, – хрипло попросил Федерико, – и предоставь все мне.
Поцелуи Федерико спускались по шее к ее груди и казались легкими, как прикосновения крылышек мотылька. Он пальцами и губами ласкал каждую точку ее тела, пока Кристабел не почувствовала, что сгорает от желания. Когда Федерико взял ее ладонь и стал по очереди нежно целовать каждый палец, Кристабел ощутила, что все ее чувства обострились до предела. И тут Федерико неторопливо овладел ею, исторгнув из груди Кристабел стон наслаждения.
Бурный любовный акт отнял у Кристабел последние силы, и она тут же уснула в объятиях мужа. Федерико смотрел на спящую, боясь пошевелиться, любовался ее волосами, свободно разметавшимися по подушке. Он подождал еще немного, потом осторожно встал, принял душ и, натянув джинсы и рубашку, спустился в кухню и принялся колдовать над ужином.
Когда Федерико вернулся в спальню, Кристабел лежала все в той же позе, и он несколько минут постоял у кровати, любуясь спящей женой.
В этой женщине угадывался сильный характер, ярко выраженная индивидуальность и благородство. Именно эти качества Кристабел привлекали в свое время Федерико. Ее совсем не волновало богатство семейства Персетти, а только он как человек, и это Федерико ценил в Кристабел больше всего.
Понимает ли она, как много значит для меня? – задумался Федерико. Кристабел для меня как воздух, которым я дышу, как полуденное солнце, как ночная луна на небе. Я не настолько наивен, чтобы вообразить, будто любовь спишет все и обручальное кольцо и брачное свидетельство будут надежно охранять наш брак до конца дней.
Кристабел пошевелилась, открыла глаза и сонно улыбнулась мужу.
– Зачем ты позволил мне уснуть? – хриплым со сна голосом спросила она. – Который теперь час?
– Почти десять. Хочешь есть?
– Просто умираю с голоду.
– Я там соорудил ужин.
Кристабел широко раскрыла глаза от удивления.
– Ты? – Она быстро села на кровати, прикрывшись простыней, и усмехнулась в ответ на дразнящую улыбку мужа. – Я буду готова через пять минут.
Кристабел торопливо приняла душ и надела безразмерную шелковую тунику.
– О, надо же! – воскликнула она, садясь за стол. – Я и не подозревала, что ты обладаешь талантом кулинара.
– И только? – с притворной обидой спросил Федерико.
– Да нет, в тебе определенно масса талантов! – успокоила его Кристабел, отпив глоток красного вина.
Ужин состоял из телячьих отбивных, чудесного салата из зелени, французского батона с хрустящей корочкой и отличного сухого вина. Федерико не только великолепно все приготовил, но и с изяществом сервировал стол, с фантазией украсил блюда.
Дождавшись, когда Кристабел съела все до единой крошки, Федерико увеличил громкость магнитофона, из которого лилась лирическая мелодия, и, подойдя к Кристабел, потянул ее со стула на середину комнаты.
Кристабел испытывала неописуемое блаженство, тесно прижавшись всем телом к Федерико и покачиваясь вместе с ним в такт музыке. Его руки чуть поглаживали спину Кристабел, она же крепко обняла Федерико за шею. Казалось, ей передавалось тепло его тела и вся она целиком растворялась в Федерико, так что они плавно двигались под музыку как одно целое.
Федерико нежно потерся губами о ее висок, потом коснулся уголков ее рта, и Кристабел запрокинула голову, подставляя тубы. Этот поцелуй был неторопливым и глубоким, и ей хотелось, чтобы он длился вечно. Неожиданно Федерико подхватил ее на руки и понес в спальню.
– Так, дорогая, подойди теперь поближе. Улыбайся.
Если фотограф еще раз попросит меня улыбнуться, я зарычу, злобно решила Кристабел.
Казалось, этот день никогда не закончится. С девяти утра до одиннадцати у всей группы брали интервью и фотографировали для газет, потом были съемки для известнейшего журнала мод, затем надо было присутствовать на светском благотворительном завтраке в отеле, где один из ведущих телеканалов вел запись мероприятия для вечерних новостей.
Вечером того же дня давали прием в честь съемочной группы фильма, и чуть ли не вся элита города готова была выложить любые деньги, лишь бы засветиться на этом мероприятии.
Вся эта шумиха являлась отличной рекламой для продвижения на экраны нового фильма. Эдвин Мэскот и Корали Дюрен, исполнители главных ролей, разрывались на части, давая интервью, которые планировалось включить в рекламные ролики для показа по телевидению.
Хотя роль Кристабел в фильме была второстепенной, ею также заинтересовались как татантливой манекенщицей и начинающей актрисой, а в качестве супруги Федерико Персетти появление на первых полосах крупных изданий ей было обеспечено.
– Играй, дорогая, – уголком рта шепнула ей Корали. – Раз уж заделалась актрисой, изволь соответствовать. Муж тебе здесь не поможет.
– Кому как не тебе знать, что такое рассчитывать только на собственные силы, – ехидно парировала Кристабел.
– Я могу заполучить любого мужчину, если пожелаю, – прихвастнула Корали.
– Ты не совсем права, дорогая, – вмешался в их пикировку Эдвин. – Многих, но не всех.
– По себе судишь? – мило улыбаясь в камеру, прошипела Корали.
– Я не участвую в заведомо безнадежных мероприятиях.
– Так хоть сделай попытку.
– Теперь перешли все сюда. – Распорядился фотограф, указывая в сторону причала и роскошной яхты, хозяин которой милостиво одолжил ее студии для рекламы.
Как бы мне отсюда сбежать? – прикидывала Кристабел. Кажется, я им больше не понадоблюсь.
– Кристабел, ты свободна. Корали и Эдвин, сделаем еще несколько снимков внутри яхты.
Наконец-то мои молитвы услышаны! – возликовала Кристабел. Теперь надо бы выпить что-нибудь крепкое со льдом, чтобы снять напряжение.
– Везет же некоторым, – цинично прокомментировала Корали. – Тебя наконец оставили в покое.
Не наконец, а пока, мысленно уточнила Кристабел. Она быстро сошла с яхты и торопливо зашагала по пирсу к своей машине.
Федерико, как всегда, изучал какие то документы и делал пометки на полях. Он удивленно приподнял брови, когда увидел, что Кристабел сразу направилась к бару. Она выбрала тоник и стала с жадностью пить прямо из бутылки.
– Сильно устала? – сочувственно спросил Федерико.
– Да. – Кристабел откупорила бутылку джина и налила его в стакан, добавила немного льда и, подумав, разбавила тоником. – Сегодня вечером предстоит еще одна пытка. – Она почувствовала на своих плечах руки Федерико и облегченно вздохнула, когда он стал слегка массировать ее плечи и шею. – Обещай мне, что завтра мы улетим отсюда.
Федерико мог бы сказать что-то типа: «Я тебя предупреждал, а ты меня не послушалась» или «Тебе же очень хотелось сниматься в кино, ты сама все решила, так теперь не жалуйся». Но он лишь хмыкнул. Кристабел, благодарная за то, что он не стал читать ей нотаций, прижалась к нему спиной. Ей стало так хорошо, что она прикрыла глаза и готова была забыться в его объятиях.
– Мы на пару дней вернемся в Санта-Барбару, потом отправимся домой, – Федерико прикоснулся губами к ее виску.
При слове «дом» перед мысленным взором Кристабел предстала их лондонская квартира с чудесным видом на Гайд-парк.
Она глубоко вздохнула и почувствовала, как напряжение постепенно отпускает ее.
– Там возникли некоторые дела, требующие моего присутствия. На это уйдет не больше недели, а потом мы сможем пожить некоторое время в Риме, как я тебе и обещал.
– Кажется, я люблю тебя! – с жаром сказала Кристабел.
– Только кажется, дорогая?
Она медленно повернулась к Федерико лицом и, заметив на его губах лукавую улыбку, пригрозила ему кулаком.
– Я пошутила.
– Я так и думал.
В следующее мгновение она вскрикнула от неожиданности: Федерико быстро выхватил у нее из рук стакан и перекинул ее через плечо.
– Что ты делаешь?
Федерико пронес Кристабел через спальню в ванную, поставил на пол и стал раздевать, потом разделся сам.
– Федерико!
– Хочу принять с тобой душ.
– У нас совсем нет на это времени, – запротестовала Кристабел, впрочем, довольно вяло.
Федерико открыл кран в душевой кабине, отрегулировал температуру воды и потянул за собой Кристабел.
– Мы вполне успеем.
Кристабел тут же намочила голову и недовольно заворчала, но Федерико прекрасно знал, как пресечь роптание жены: он взял мыло и стал методично намыливать ее стройное тело. Он делал это тщательно, даже слишком тщательно, и Кристабел почувствовала, как ее охватило возбуждение. Оно все нарастало и нарастало, пока из груди Кристабел наконец не вырватся стон. Довольный результатом своих усилий Федерико вручил ей кусок мыла и попросил доставить ему такое же наслаждение. Кристабел, казалось, превзошла саму себя и пылко отдалась изнемогающему от страсти мужу.
Когда они вышли наконец из душевой кабинки, Федерико насухо вытер Кристабел полотенцем и, не удержавшись, снова привлек ее к себе и поцеловал.
Кристабел чувствовала себя измотанной до предела, у нее болела голова и страшно хотелось есть. Сейчас она мечтала лишь о том, как принять горячую ванну, лечь, включить какую-нибудь успокаивающую музыку и постараться забыть обо всем.
Здесь как в раю, умилилась Кристабел, входя в дом.
– Я уже собирался отправиться на поиски, – шутливо заметил Федерико, подходя к ней.
От него не укрылась ни бледность жены, ни тени под глазами, ни ее поникшие плечи, и он еле сдержался, чтобы не выругаться.
– Трудный был день, да? – озабоченно поинтересовался Федерико.
Он бережно обнял Кристабел за плечи и привлек ее к себе. Его губы легко коснулись ее губ, потом Кристабел уткнулась лицом в его плечо.
– Эндрю сегодня встал не с той ноги и придирался ко всему на свете. Мы делали дубль за дублем, не знаю, сколько точно их было, я потеряла им счет уже где-то после пятнадцатого. – Кристабел сводил с ума запах Федерико, она могла бы бесконечно стоять, уткнувшись носом в его плечо. Немного погодя она все же нехотя высвободилась из объятий Федерико, – Пойду в ванну отмокать.
Теплая вода, ароматное масло для ванны и приятная музыка делали свое дело. Кристабел прикрыла глаза и вскоре почувствовала приятную расслабленность во всем теле.
Она не услышала, как Федерико вошел и осторожно залез к ней в ванну. Только прикосновение его пальцев к щеке вернуло Кристабел к действительности. Однако она снова расслабилась, когда руки Федерико опустились на ее плечи и стали массировать легкими движениями, скользя все ниже и ниже.
Затем Федерико протянул ей бокал с шампанским, и, блаженно вздохнув, Кристабел сделала большой глоток волшебного золотистого напитка. По ее телу разлилось восхитительное тепло, и с каждым новым глотком Кристабел чувствовала, как напряжение покидает ее. У нее слегка закружилась голова. Должно быть, потому, что она ничего не ела с самого ланча.
Кристабел не имела ни малейшего представления, сколько времени они с Федерико провели в ванне, и слабо запротестовала, когда Федерико отключил воду. Он осторожно поставил Кристабел на ноги, и, обернув в махровую простыню, бережно промокнул ее тело от влаги.
– Ты совсем не пил шампанское, – заплетающимся языком выговорила Кристабел, когда Федерико понес ее на руках в спальню.
– Как ты себя чувствуешь?
– Абсолютно расслабленной.
Федерико зажег ночник, откинул одеяло и уложил Кристабел в постель, потом лег сам. Кристабел хотелось свернуться клубочком, положить голову на грудь Федерико и наслаждаться покоем. Однако у него были другие планы.
– Ты просто закрой глаза, – хрипло попросил Федерико, – и предоставь все мне.
Поцелуи Федерико спускались по шее к ее груди и казались легкими, как прикосновения крылышек мотылька. Он пальцами и губами ласкал каждую точку ее тела, пока Кристабел не почувствовала, что сгорает от желания. Когда Федерико взял ее ладонь и стал по очереди нежно целовать каждый палец, Кристабел ощутила, что все ее чувства обострились до предела. И тут Федерико неторопливо овладел ею, исторгнув из груди Кристабел стон наслаждения.
Бурный любовный акт отнял у Кристабел последние силы, и она тут же уснула в объятиях мужа. Федерико смотрел на спящую, боясь пошевелиться, любовался ее волосами, свободно разметавшимися по подушке. Он подождал еще немного, потом осторожно встал, принял душ и, натянув джинсы и рубашку, спустился в кухню и принялся колдовать над ужином.
Когда Федерико вернулся в спальню, Кристабел лежала все в той же позе, и он несколько минут постоял у кровати, любуясь спящей женой.
В этой женщине угадывался сильный характер, ярко выраженная индивидуальность и благородство. Именно эти качества Кристабел привлекали в свое время Федерико. Ее совсем не волновало богатство семейства Персетти, а только он как человек, и это Федерико ценил в Кристабел больше всего.
Понимает ли она, как много значит для меня? – задумался Федерико. Кристабел для меня как воздух, которым я дышу, как полуденное солнце, как ночная луна на небе. Я не настолько наивен, чтобы вообразить, будто любовь спишет все и обручальное кольцо и брачное свидетельство будут надежно охранять наш брак до конца дней.
Кристабел пошевелилась, открыла глаза и сонно улыбнулась мужу.
– Зачем ты позволил мне уснуть? – хриплым со сна голосом спросила она. – Который теперь час?
– Почти десять. Хочешь есть?
– Просто умираю с голоду.
– Я там соорудил ужин.
Кристабел широко раскрыла глаза от удивления.
– Ты? – Она быстро села на кровати, прикрывшись простыней, и усмехнулась в ответ на дразнящую улыбку мужа. – Я буду готова через пять минут.
Кристабел торопливо приняла душ и надела безразмерную шелковую тунику.
– О, надо же! – воскликнула она, садясь за стол. – Я и не подозревала, что ты обладаешь талантом кулинара.
– И только? – с притворной обидой спросил Федерико.
– Да нет, в тебе определенно масса талантов! – успокоила его Кристабел, отпив глоток красного вина.
Ужин состоял из телячьих отбивных, чудесного салата из зелени, французского батона с хрустящей корочкой и отличного сухого вина. Федерико не только великолепно все приготовил, но и с изяществом сервировал стол, с фантазией украсил блюда.
Дождавшись, когда Кристабел съела все до единой крошки, Федерико увеличил громкость магнитофона, из которого лилась лирическая мелодия, и, подойдя к Кристабел, потянул ее со стула на середину комнаты.
Кристабел испытывала неописуемое блаженство, тесно прижавшись всем телом к Федерико и покачиваясь вместе с ним в такт музыке. Его руки чуть поглаживали спину Кристабел, она же крепко обняла Федерико за шею. Казалось, ей передавалось тепло его тела и вся она целиком растворялась в Федерико, так что они плавно двигались под музыку как одно целое.
Федерико нежно потерся губами о ее висок, потом коснулся уголков ее рта, и Кристабел запрокинула голову, подставляя тубы. Этот поцелуй был неторопливым и глубоким, и ей хотелось, чтобы он длился вечно. Неожиданно Федерико подхватил ее на руки и понес в спальню.
– Так, дорогая, подойди теперь поближе. Улыбайся.
Если фотограф еще раз попросит меня улыбнуться, я зарычу, злобно решила Кристабел.
Казалось, этот день никогда не закончится. С девяти утра до одиннадцати у всей группы брали интервью и фотографировали для газет, потом были съемки для известнейшего журнала мод, затем надо было присутствовать на светском благотворительном завтраке в отеле, где один из ведущих телеканалов вел запись мероприятия для вечерних новостей.
Вечером того же дня давали прием в честь съемочной группы фильма, и чуть ли не вся элита города готова была выложить любые деньги, лишь бы засветиться на этом мероприятии.
Вся эта шумиха являлась отличной рекламой для продвижения на экраны нового фильма. Эдвин Мэскот и Корали Дюрен, исполнители главных ролей, разрывались на части, давая интервью, которые планировалось включить в рекламные ролики для показа по телевидению.
Хотя роль Кристабел в фильме была второстепенной, ею также заинтересовались как татантливой манекенщицей и начинающей актрисой, а в качестве супруги Федерико Персетти появление на первых полосах крупных изданий ей было обеспечено.
– Играй, дорогая, – уголком рта шепнула ей Корали. – Раз уж заделалась актрисой, изволь соответствовать. Муж тебе здесь не поможет.
– Кому как не тебе знать, что такое рассчитывать только на собственные силы, – ехидно парировала Кристабел.
– Я могу заполучить любого мужчину, если пожелаю, – прихвастнула Корали.
– Ты не совсем права, дорогая, – вмешался в их пикировку Эдвин. – Многих, но не всех.
– По себе судишь? – мило улыбаясь в камеру, прошипела Корали.
– Я не участвую в заведомо безнадежных мероприятиях.
– Так хоть сделай попытку.
– Теперь перешли все сюда. – Распорядился фотограф, указывая в сторону причала и роскошной яхты, хозяин которой милостиво одолжил ее студии для рекламы.
Как бы мне отсюда сбежать? – прикидывала Кристабел. Кажется, я им больше не понадоблюсь.
– Кристабел, ты свободна. Корали и Эдвин, сделаем еще несколько снимков внутри яхты.
Наконец-то мои молитвы услышаны! – возликовала Кристабел. Теперь надо бы выпить что-нибудь крепкое со льдом, чтобы снять напряжение.
– Везет же некоторым, – цинично прокомментировала Корали. – Тебя наконец оставили в покое.
Не наконец, а пока, мысленно уточнила Кристабел. Она быстро сошла с яхты и торопливо зашагала по пирсу к своей машине.
Федерико, как всегда, изучал какие то документы и делал пометки на полях. Он удивленно приподнял брови, когда увидел, что Кристабел сразу направилась к бару. Она выбрала тоник и стала с жадностью пить прямо из бутылки.
– Сильно устала? – сочувственно спросил Федерико.
– Да. – Кристабел откупорила бутылку джина и налила его в стакан, добавила немного льда и, подумав, разбавила тоником. – Сегодня вечером предстоит еще одна пытка. – Она почувствовала на своих плечах руки Федерико и облегченно вздохнула, когда он стал слегка массировать ее плечи и шею. – Обещай мне, что завтра мы улетим отсюда.
Федерико мог бы сказать что-то типа: «Я тебя предупреждал, а ты меня не послушалась» или «Тебе же очень хотелось сниматься в кино, ты сама все решила, так теперь не жалуйся». Но он лишь хмыкнул. Кристабел, благодарная за то, что он не стал читать ей нотаций, прижалась к нему спиной. Ей стало так хорошо, что она прикрыла глаза и готова была забыться в его объятиях.
– Мы на пару дней вернемся в Санта-Барбару, потом отправимся домой, – Федерико прикоснулся губами к ее виску.
При слове «дом» перед мысленным взором Кристабел предстала их лондонская квартира с чудесным видом на Гайд-парк.
Она глубоко вздохнула и почувствовала, как напряжение постепенно отпускает ее.
– Там возникли некоторые дела, требующие моего присутствия. На это уйдет не больше недели, а потом мы сможем пожить некоторое время в Риме, как я тебе и обещал.
– Кажется, я люблю тебя! – с жаром сказала Кристабел.
– Только кажется, дорогая?
Она медленно повернулась к Федерико лицом и, заметив на его губах лукавую улыбку, пригрозила ему кулаком.
– Я пошутила.
– Я так и думал.
В следующее мгновение она вскрикнула от неожиданности: Федерико быстро выхватил у нее из рук стакан и перекинул ее через плечо.
– Что ты делаешь?
Федерико пронес Кристабел через спальню в ванную, поставил на пол и стал раздевать, потом разделся сам.
– Федерико!
– Хочу принять с тобой душ.
– У нас совсем нет на это времени, – запротестовала Кристабел, впрочем, довольно вяло.
Федерико открыл кран в душевой кабине, отрегулировал температуру воды и потянул за собой Кристабел.
– Мы вполне успеем.
Кристабел тут же намочила голову и недовольно заворчала, но Федерико прекрасно знал, как пресечь роптание жены: он взял мыло и стал методично намыливать ее стройное тело. Он делал это тщательно, даже слишком тщательно, и Кристабел почувствовала, как ее охватило возбуждение. Оно все нарастало и нарастало, пока из груди Кристабел наконец не вырватся стон. Довольный результатом своих усилий Федерико вручил ей кусок мыла и попросил доставить ему такое же наслаждение. Кристабел, казалось, превзошла саму себя и пылко отдалась изнемогающему от страсти мужу.
Когда они вышли наконец из душевой кабинки, Федерико насухо вытер Кристабел полотенцем и, не удержавшись, снова привлек ее к себе и поцеловал.