Неизвестен Автор. Герои и антигерои Отечества (Сборник)

   (29.2.1980г.)
   - Были ли у Ленина ошибки? Безусловно. Я как первый кандидат в Политбюро при голосовании часто был полноправным членом "пятерки". И был у меня единственный раз, когда я голосовал против Ленина - при Ленине. Летом 1921 года он предлагал закрыть Большой театр. Говорит, что же, у нас голод, такое трудное положение, а это - дворянское наследство. В порядке сокращения расходов можем пока без него обойтись...
   И "провалился". Большинство - против. Сталина не было. Я помню, что тогда я и голосовал в числе тех, которые не согласились с Лениным. И убытка большого нет. Тут, видимо, он перенервничал. "На черта нам..." Один из самых трудных годов. Переход к НЭПу.
   (9.6.1976г.)
   - Ленин человек колоссальной энергии. Мало пожил. Немецкого, как злословят некоторые, у него в характере и поведении было мало. Нет, но аккуратность! Организованность - чертовская, чертовская организованность! Но больше он русского типа, безусловно русский.
   Сталин не раз говорил: если б сейчас Ленин был бы жив, наверное, другое сказал - куда там нам! Он бы, наверное, что-то придумал то, чего мы пока не можем.
   - Правильно ли сделали, что положили Ленина в Мавзолей?
   - Для того периода это нужно. Крупская же против была. Решением ЦК это сделали. Сталин настаивал, да. Мы поддержали. Нужно было, нужно.
   ...Ленина вижу сейчас как живого. Между прочим, он смеялся очень ярко иногда. Как колокольчик. Ха-ха-ха-ха-ха! Раскатисто. Если в хорошем настроении... Раскатисто очень, да. Он человек был, ну, не то что веселый, но не надутый, чувство юмора у него хорошее... Простой. В общении русский был человек. Но и таких, пустых разговоров я не знаю. У него и роль была такая в жизни. Но вместе с тем он простой человек, душевный. Я имел возможность близко его наблюдать, конечно.
   Я такого мнения держусь, что для воспитания молодежи, и не только молодежи, а и стариков, выживших из ума, и среднего возраста, не думающего об этих вопросах, не на что опереться, кроме Ленина. А Ленин - считается, давно был, и, значит, надо что-то новое. А суть-то дела в том, что надо поднять всю борьбу на некоторый новый этап и все вскроется по-новому. Придется на многое по-новому посмотреть...
   Советую почитать статью Ленина "Политика и экономика в эпоху диктатуры пролетариата". Конец 1919 года. Я сейчас вам могу привести его доводы своими словами, а потом вы прочитаете, чтобы "углубиться". В данном случае я точно передаю смысл. Там сказано так: социализм есть уничтожение классов. Уничтожить классы можно только при диктатуре пролетариата. Для этого нужна диктатура пролетариата.
   А у нас - уничтожение эксплуататорских классов. Вот, скажем, крестьянина берегут, колхозника. А беречь его нельзя, если хочешь счастья этому крестьянину. Его надо освободить.
   И сделать - тружеником социалистической деревни. Вот эти сторонники колхозного крестьянства, они-то как раз и реакционеры. Они крестьянина этого в том виде, в каком он есть, хотят заморозить. Отупели в своем мелкобуржуазном мещанстве.
   (29.7.1971 г., 12.12.1972 г.)
   - Коллонтай вместе со Шляпниковым против Ленина выступала, - говорит Шота Иванович. - Портила кровь Ленину.
   - Но она все-таки выдающийся человек. Да, выдающийся, безусловно. Интересная. Поклонников ме-ме-няла много.
   - А как вам фильм о Коллонтай - "Посол Советского Союза?"
   - Коллонтай выиграла войну... А на деле - была послом, выполняла наши указания, как и подобает послу.
   Коллонтай... Я се хорошо знал. У меня были с ней довольно хорошие отношения, но она, конечно, не настоящий революционер. Со стороны подошла. Но честный человек. Интересная женщина. Муж у нее был Дыбенко, а до этого Шляпников. Такая публика, которая мало доверия вызывала. А сама она очень способная как писатель, очень интересная женщина, безусловно. Ну, и хороший оратор, особенно для женской аудитории. Красиво очень говорила, с большим чувством, искренне, ну, производит впечатление. Полина Семеновна была се поклонницей. Смелая в словах, в жестах очень свободная. Жила долго в Европе, там выступала, языки знала, очень культурный человек. Дочь генерала. Ленина почитайте на XI съезде партии, где он говорит против рабочей оппозиции... Оппозиция Шляпникова и Коллонтай, как он выразился, это непосредственно спаянные товарищи.
   Вообще-то раньше Коллонтай была женой одного офицера, дворянина. Но с ним разошлась по принципиальным, идейным соображениям и ушла в революционный лагерь. Во время первой мировой войны примкнула к большевикам, в 1914 году.
   - Мне один старичок рассказывал, что вагон, где гуляли Коллонтай и Дыбенко, в гражданскую войну называли "коллонтаевка".
   - Разве? Дыбенко - один из ее последних мужей. Она боевая.
   - Двух мужей расстреляли, а она уцелела, - говорит Шота Иванович.
   - Но она у нас была не вредной, знала языки.
   (25.1.1975 г., 28.4.1976 г.)
   - У Ленина не было друзей в Политбюро. Но он нас всех сохранил - и тех, и этих. Многие качались от него в разные стороны, а других-то не было. И другие, еще неизвестно, когда придут. Но в этом-то и сила Ленина, иначе он бы сам не удержался, и все дело рухнуло бы. Время было совсем другое. А мы нередко переносим наше время в ту эпоху или в 30 - 40-е годы и меряем сегодняшними мерками.
   Близкие отношения у Ленина были с Бухариным.
   - В последние годы?
   - Нет, пожалуй, в первые годы ближе были. Но он часто и запросто бывал на квартире Ленина и в Горках, обедал в семье. Наиболее квалифицированный теоретически, выше Зиновьева: тот больше оратор-журналист, а этот теоретик. Но оба с гонором были. Бухарин - очень самоуверенно себя вел, да и был крайне неустойчивым политически. Ленин назвал его "любимцем всей партии", но тут же сказал, что его теоретические воззрения очень с большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским. Вот вам и любимец! Да и до того Ленин его бил нещадно. А так Бухарин - добродушный, приятный человек. Со Сталиным у Ленина отношения были тесные, но, в основном, на деловой основе. Но Сталина он куда выше поднял, чем Бухарина! Да и непросто поднял - сделал своей опорой в ЦК. И доверял ему.
   Бухарин - ученый, литератор, по любым вопросам он выступал с большей или меньшей уверенностью, ну и авторитет был, нельзя отрицать.
   - И сейчас популярен!
   - И сейчас, конечно.
   (9.3.1985г.)
   - Так вы из всей плеяды оппозиционеров выше всех Бухарина ставите?
   - По теоретическому уровню - да.
   - А Зиновьев, значит, ниже?
   - Ниже, да. Бухарин более знающий. Зиновьев пытался теоретизировать, но - поверхностно. И с ним Сталин так обращался: "Я не знаю, читал ли товарищ Зиновьев Энгельса". Когда Зиновьев был уже в оппозиции в 1925 - 1926 гг., он говорил: "Я стою на принципах коммунизма Энгельса". - "Я не знаю, говорит Сталин, - читал ли эти принципы товарищ Зиновьев, я боюсь, что не читал, а если и читал, то, видимо, не понял".
   Как снег на голову! Сразу противника поставит в такое положение: читал юга не читал, а читал - не понял. Если нет, я вам снова почитаю, а вы увидите...
   - Хитер был?
   - Очень хитер, да.
   (9.7.1971г.)
   - О Бухарине Ленин говорил: "Дьявольски неустойчив в политике". Дьявольски, да. Видно, что он любил Бухарина, хорошо к нему относился, но "дьявольски неустойчив".
   - Но ведь он, еще раз вспомним, его называл "любимцем партии"...
   - Да, да. Бухарин по характеру был очень общительный человек и интересный, но вот - "дьявольски неустойчив". Это видел не только Ленин, многие другие. Чувствуется, что Ленин его жалеет, а не может ничего ему уступить в идейной области. Бухарин, действительно, по характеру был очень мягкий, общительный, но старался в идейных вопросах держаться довольно последовательно, оппортунистически.
   - В своем "завещании" Ленин каждого приложил сильно...
   - Это точно. Но он не мог так просто, обывательски такие выводы давать, а связывал очень точно с содержанием, не навязчиво, но связывал каждого. Каждый должен быть интересен по-своему.
   Смотрим с Молотовым по телевизору документальный фильм о Ленине. Показывают Симбирск.
   - Керенский - способный человек, хороший оратор. Доводилось много раз слушать его и тут же выступать против него. В 36 лет стал во главе русского государства. Отец его подписывал аттестат зрелости Ленину. Наверняка были знакомы семьями, в одном городе жили - не такой большой городок...
   (14.8.1973г.)
   - Дзержинский, как человек определенной отрасли партийной работы, был нужен Ленину и подходил для этого. Он самые трудные, такие неприятные обязанности выполнял так, что от этого партии была прибыль, как говорится, а не убыль... И Ленин его признавал и ценил. Но по вопросам экономики Ленин, конечно, мог не всегда поддерживать Дзержинского. А, в общем, конечно, Дзержинский близко был к ленинской позиции.
   ...Равнодушным людям или плохо настроенным нельзя отдавать в руки историю, историю коммунизма.
   (9.3.1985г.)
   - Причина смерти Аллилуевой, наиболее вероятная - ревность. Ревность, конечно. По-моему, совсем необоснованная. Парикмахерша была у Сталина, к которой он ходил бриться. Супруга этим была недовольна. Очень ревнивый человек. Как это так, почему? Такая молодая...
   У нас большая компания после 7 ноября 1932 года собралась в квартире Ворошилова. Сталин скатал комочек хлеба и на глазах у всех (человек двадцать было) бросил этот хлебный шарик в жену Егорова. Я это видел, но не обратил внимания. Будто бы и это сыграло роль.
   Аллилуева была, по-моему, немножко психопаткой в это время. На нее все это подействовало так, что она не могла уже держать себя в руках.
   С этого вечера она ушла вместе с моей женой Полиной Семеновной, и они долго гуляли по Кремлю. Поздно ночью, в первом или во втором часу ночи. И она жаловалась моей жене, что вот это ей не нравилось, это не нравилось. .. Про парикмахершу... Почему он и вечером так заигрывал...
   А все было просто так, немножко выпили, шутка. Ничего особенного. На нее же - подействовало.
   Она очень ревновала его. Цыганская кровь. В ту ночь и застрелилась. Полина Семеновна осуждала ее поступок, говорила: "Надя была неправа. Она оставила его в такой трудный период!" Что запомнилось? Сталин поднял пистолет, которым застрелилась Аллилуева, и сказал: "И пистолетик-то игрушечный, раз в году стрелял, - пистолет был подарочный; подарил ей свояк, по-моему... - Я был плохим мужем, мне некогда было ее водить в кино".
   Этот вопрос возникает, потому что пустили слух, что он ее убил. Я никогда прежде не видел его плачущим. А тут, у гроба Аллилуевой, я видел, как у него покатились слезы.
   (9.7.1971, 4.11.1978 гг.)
   - У Сталина была дача, называлась Ближняя. Была Дальняя, где очень редко бывали. А была еще третья дача, какого-то бывшего дореволюционного инженера, с озером, Соколовка называлась. Что Бухарин мог приезжать к Сталину и Аллилуевой, это несомненно. Он очень обходительный, интеллигентный и очень мягкий. Но чтобы она пошла за Бухариным, а не за Сталиным, я сомневаюсь. Маловероятно. Очень любила Сталина, это факт. Она, правда, не совсем уравновешенная была.
   - Светлана Аллилуева пишет, что в 1942 году к Сталину пришел Берия и настоял на расстреле Алеши Сванидзе, который ранее был осужден и пять лет отсидел. И Сталин легко согласился. Зачем это нужно было?
   - Это вот, к сожалению, было... Он был большой либерал, Алеша Сванидзе, европеец. И он Западом питался. Сталин его чувствовал. И, когда появились поводы, Алеша что-то там болтал. Сталин, конечно, очень круто мог поступить, а Берия мог подыграть...
   - Светлана утверждает, что Надежда Сергеевна оставила после себя письмо, прочитав которое "отец мог думать, что мама только для видимости была рядом с ним".
   - Она, конечно, поддавалась всяким влияниям. Бухарину в какой-то мере. Енукидзе. Это возможно.
   - Светлана пишет: "Подойдя на минутку к гробу, он вдруг оттолкнул его от себя руками и, повернувшись. ушел прочь и на похороны не пошел".
   - Не, ничего подобного, ничего подобного, - говорит Молотов. - Помню хорошо: когда Сталин подошел к гробу в момент прощания перед похоронами слезы на глазах. Я больше никогда не видел слез у него. И сказал очень так грустно: "Не уберег". Больше я его не помню плачущим. Я это слышал и это запомнил: "Не уберег". Вообще, Сталин красивый был. Женщины должны были увлекаться им. Он имел успех.
   - Светлана пишет: слезы ненавидел. Не любил одеколон и духи.
   - Это могло быть. Простота такая...
   - Пишет, что отца любили все - прислуга, охрана, он был прост в обращении, ничего не требовал особенного от прислуги, всегда выполнял просьбы, помогал...
   - Это, да, это правильно.
   - Лимонник завел на даче. Большой лимонник, специально здание было отведено... Чтоб он копался там, я этого не видел. Я даже думал: на кой черт ему этот лимонник? Все: ох! Ах! Ох!
   А я, по совести говоря, меньше других охал и ахал. По мне, на кой черт этот лимонник?! Лимонник в Москве. Какая польза, какой интерес от него, не понимаю. Как будто опыты какие-то проводил. Так надо знать тогда дело. А пользоваться какими-то методами - зачем? Отдых?
   - Про лимонник потом мне рассказывал Акакий Иванович Мгеладзе, бывший Первый секретарь ЦК Грузии. Его Сталин пригласил к себе на дачу, отрезал кусочек лимона, угостил:
   - Хороший лимон?
   - Хороший, товарищ Сталин.
   - Сам выращивал.
   Погуляли, поговорили. Сталин снова отрезал дольку: "На, еще попробуй". Приходится есть, хвалить. "Сам вырастил и где, в Москве!" - говорит Сталин. Еще походили, опять угощает: "Смотри, даже в Москве растет!"
   Когда Мгеладзе уже стало невмоготу жевать лимон, его осени по: "Товарищ Сталин, обязуюсь, что Грузия будет обеспечивать лимонами всю страну!" И назвал срок.
   - Наконец-то додумался! - сказал Сталин.
   (6.6.1973г.)
   - Если учесть всю сложность характера Сталина... Насчет русскости...
   - Тут как будто у Сталина были некоторые сомнения по этому поводу?
   - Были, конечно. Недаром он долго не соглашался Председателем Совнаркома стать. Ну, не то чтоб не соглашался, но не ставился этот вопрос. Я ему писал, между прочим, перед тем, когда я стал возглавлять Совнарком: лучше бы тебе быть. Это в конце 1930 года. Рыкова больше нельзя оставлять, вот тебя мы хотим назначить. Я в ЦК работал, Секретарем ЦК. Он был в отпуску. В Сочи. Сталин мне написал письмо, что меня надо назначить. Я ответил: если подойду, если народ найдет, что я подхожу, пусть будет так. Но, конечно, лучше, если бы тебя на это место.
   Так было принято. При Ленине так было. Он являлся фактическим лидером партии, фактическим, и Председателем Совнаркома. А я - вроде Первого Секретаря, но совсем не в том положении, какое потом приобрел Первый.
   Письма между Сталиным и мной были секретные, доставлялись по фельдъегерьской связи, чекисты привозили. Личные, полуофициальные. Писали друг другу личные замечания. Связь была очень близкая.
   (6.6.1973г.)
   Рассказываю Молотову о том, как в ЦК КПСС мне сказали, что Ленин не выдвигал Сталина на пост Генсека: Каменев выдвинул, а Ленин дал согласие. Товарищ, который со мной беседовал сообщил, что избрание Сталина на этот пост - загадка, великая тайна, которую знает только один человек, но он никому не расскажет. Этот человек - Молотов.
   - Я-то хорошо знал: это Ленин его выдвинул, - утверждает Молотов.
   (4.12.1973г.)
   - Сталин жалел, что согласился на Генералиссимуса. Он всегда жалел. И правильно. Это перестарались Каганович, Берия... Ну, командующие поддержали.
   - Кузнецов пишет...
   - Он не знает, Кузнецов знал только, что разговор был с военными... Сталин был против. Сожалел: "Зачем мне все это?"
   - Особое отличие, а для чего это надо было? Для чего ему какие-то внешние отличия, когда он был признанный человек! Те - военные специалисты, он же политик государственный. Суворов же не был государственным и партийным деятелем, ему это нужно было. А Сталин - руководитель коммунистического движения, социалистического строительства, это ему не нужно было. Нет, он жалел, жалел.
   (30.12.1973г.)
   - Сталин - только один, имейте в виду, а генералов-то было много. Потом ругался: "Как я согласился?" - Не хотел. Вождь всей партии, всего народа и международного коммунистического движения, только генералиссимус - это ведь принижает, а не поднимает! Не у всех в голове укладывается. Два раза пытались ему присвоить. Первую попытку он отбил, а потом согласился и жалел.
   (7.5.1975.,16.6.1977 гг.)
   Разговор о присвоении Сталину звания Героя Советского Союза после войны.
   Сталин сказал, что он не подходил под статус награды:
   - Героя присваивают за лично проявленное мужество, - я такого мужества не проявил...
   И не взял Звезду. Его только рисовали на портретах с этой Звездой. Когда он умер, Золотую Звезду Героя Советского Союза И. В. Сталина выдал начальник Наградного отдела, ее прикололи на подушку и несли на похоронах.
   - Сталин носил только одну звездочку - Героя Социалистического Труда. Я иногда надевал орден Ленина.
   (16.6.1977гг.)
   - Сейчас, мне кажется, принижена роль Председателя Совета Министров.
   - Есть, конечно, принижение, - соглашается Молотов. - Дальнейшее принижение. При Сталине, конечно, этого не было.
   - "Председатель Совета Министров" писалось первым. "Председатель Совета Министров и Секретарь ЦК КПСС Сталин".
   - Одно время, когда были общие постановления Совмина и ЦК, писали так: "Предсовнаркома Молотов, Секретарь ЦК Сталин". Так печаталось. Рядом. Это ленинское правило.
   (14.1.1975г.)
   - Каганович как-то возмутился: "Почему Молотов первый?"
   Получалось тут немножко неловко, потому что декреты обыкновенно подписывались так: Председатель и Секретарь. Секретарь - управделами получается, в этом есть неловкость. Тогда нашли выход, стали писать в одну строчку: Председатель Совнаркома и Секретарь ЦК.
   (16.6.1977г.)
   - Конституция СССР целиком Сталиным создана. Он следил, направлял, целиком. По его плану сделана, под его непосредственным, постоянным руководством.
   (7.5.1975г.)
   - Определенные силы хотят не того, чтобы ошибки Сталина исправить, а при помощи ошибок Сталина испортить всю линию партии.
   А несмотря на ошибки Сталина, я признаю его великим человеком, незаменимым в свое время - не было другого человека.
   Сталин, вероятно, знал мое критическое мнение, правда, я в такой откровенной форме ему это не говорил, но высказывал кой-какие критические вещи. Не всегда ему нравилось. А все-таки более близкого-то к нему человека я не знал...
   (12.12.1972г.)
   - Маршал Василевский говорит, что не встречал человека с такой памятью, как у Сталина.
   - Память исключительная.
   (11.3.1976г.)
   - Сталин немецкий знал немножко?
   - Немножко. В Европе бывал, да. Понимал.
   - Когда Риббентроп говорил, он понимал?
   - Нет, не понимал. И я не понимал. Самые разнообразные разговоры бывают. Подходят ко мне и говорят: "На скольких языках вы говорите?" - Я всем отвечаю: "На русском". Немного знаю французский, еще меньше - немецкий и совсем плохо - английский.
   (8.1.1974г.)
   - Сталин много не пил, но в компании, вот долго сидим, конечно, выпивал, как и все мы.
   - Наверное, мог много выпить?
   - Грузин. Он себя сдерживал, по все-таки пил иногда по-настоящему. Редко, редко. Я тоже мог...
   - Сталин шампанское любил?
   - Да, он шампанское любил. Его любимое вино. Он с шампанского начинал...
   - Какие вина вы со Сталиным пили? "Киндзмараули"?
   - "Киндзмараули" - мало. Вот тогда было...
   - "Цинандали"?
   - Не-е-ет, красные вина. Я пил "Цигистави", того района. А, когда я недоливал, Берия говорил: "Как ты пьешь?"
   - Пью, как все... Это кисленькое вино, а все пили сладкое сладковатое... Как это называется... Ну, черт...
   - "Хванчкара"?
   - Нет. "Хванчкару" редко. "Оджалеши" тоже пили. Очень много. До войны.
   - "Цоликаури"? - спрашивает Шота Иванович.
   - "Цоликаури"! - вспомнив, восклицает Молотов.
   - Правда, что у Сталина были отпечатаны на машинке этикетки вин Штеменко пишет?
   - Ничего не было. Может, что-то случайно...
   (4.10.1972. ,8.1.1974 гг.)
   - Сталин поздно ложился спать...
   - Я бы сказал - чересчур поздно, - соглашается Молотов. Он работал много, конечно.
   (16.1.1973., 8.1.1974., 16.2.1985 гг.)
   - Мы у Сталина не раз ели сибирскую рыбу - нельму. Как сыр, кусочками нарежут - хорошая, очень приятная рыба. Вкусная. В Сталине от Сибири кое-что осталось. Когда он жил в Сибири, был рыбаком, а так - не увлекался. Не заметно было, да и некогда.
   Рыбу ели по-сибирски, мороженую, сырую, - с чесноком, с водкой, ничего, хорошо получалось. С удовольствием ели. Налимов часто ели. Берия привозил.
   (12.5.1976г.).
   - Берия часто приносил с собой мамалыгу, кукурузу. И, особенно, вот эти самые сыры. Сыр очень хороший. Ну, все мы набрасывались, нарасхват, голодные... Когда там обед, время, некогда, пообедаешь или нет...
   (9.6.1976г.).
   - Вы практически всю жизнь были в руководстве...
   - Имел отношение близкое к этому делу.
   - Знали ли вы о прожиточном минимуме, что 60 рублей в месяц рабочему не хватает, доходило до вас?
   - Очень даже доходило. А какой выход из этого? Знали, что так. Не надо никаких специальных осведомителей, кругом же люди. Сегодня одни, завтра другие, разные мнения. Надо быть очень уж глухим и тупым, чтобы не знать об этом. Знали, но не все могли сделать, как надо. Это ведь очень сложный вопрос, как выправить дело. Хотя мне кажется, мы в общем знали и то, как надо выправить. Возможности небольшие были, конечно.
   Дорогу, по-моему, еще не все нашли. А мы, по-моему, нашли довольно надежную дорогу. Многое еще не выполнено, конечно. Пока капитализм существует, народу очень трудно улучшать жизнь.
   (12.5.1976г.)
   - Первые годы охраны, по-моему, не было. Тогда все ходили пешком. И Сталин. А вот когда начались новые покушения в 1928 году... На границе были пойманы с бомбами эсеровского типа люди. Они террористы, смелые...
   Мы едем, а сзади обязательно охрана. Вторая машина. Может быть, у Сталина была и впереди. Но только у одного Сталина - впереди. Может быть, но я об этом даже не слышал. Насчет второй машины мы хорошо знали. Она и на дачу, и везде...
   (16.8.1977г.)
   - Помню, метель, снег валит, мы идем со Сталиным вдоль манежа. Это еще охраны не было. Сталин в шубе, валенках, ушанке, уши опущены, никто его не узнает. Вдруг какой-то нищий к нам прицепился: "Подайте, господа хорошие!" Сталин полез в карман, достал десятку, дал ему, и мы пошли дальше. А нищий нам вослед: "У, буржуи проклятые!"
   Сталин потом смеялся: "Вот и пойми наш народ! Мало дашь - плохо, много - тоже плохо!"
   - Когда осуществляли план реконструкции Москвы, то снесли много исторических памятников, - говорю я.
   - Погибли памятники?
   - Погибли памятники, да.
   - Например?
   - Например, храм Христа Спасителя.
   - А, храм Христа Спасителя.
   - Часто этот вопрос задают. Говорят, Каганович участвовал.
   - На него, да? (с улыбкой). Это уж чересчур. Я не помню, то ли я был председателем, то ли членом этой комиссии, членом-то наверняка был. Приняли решение по вопросу: заменить храм Христа Спасителя - Дворцом Советов. За это я проголосовал, но когда проект дал архитектор Иофан, он не знаменитый архитектор, но он оказался как-то наверху, и дал проект такой - колоссальное здание... Я высказался против. Сказал: "Я не подпишу". Начали уговаривать. Сталин говорит: "Надо подписать". Я знал, что это чепуховая мысль сама. Я познакомился с некоторыми замечаниями или, может быть, в разговоре просто выяснилось: если поставить Дворец Советов на месте храма и вверху колоссальный памятник Ленину, ноги-то будут видны, а голову не видно. Как так? Памятник Ленину, а голова и фигура вся вообще не видна. Там всякие туманы бывают, и это было бы частым явлением. Абсурд, просто глупость архитектора, а берется за такое дело. "Я не подпишу". Тогда настояли. Сталин, Ворошилов входили в комиссию... Я подписал.
   - Но зачем взорвали храм, могли бы на другом месте этот памятник, если уж хотели, поставить.
   - Сознательно было уничтожено. Сам храм. Против него были возражения. Я лично не возражал.
   - Но можно было какой-то музей в нем открыть.
   - Это правильно. Но неожиданно появился бассейн - вместо памятника. Тоже абсурд какой-то.
   - Там, говорят, хорошие работы были.
   - Да, там были хорошие работы. Отдельные, кажется, сохранились.
   - Они где-то валяются, а там вместе собраны были. Имена георгиевских кавалеров были выбиты. Это слава русского оружия, все-таки. Надо было там что-то придумать, не обязательно под церковь отдавать.
   - Церковное совсем нехорошо - в самом центре России.
   - Зачем было взрывать? Стоял - и пусть стоял бы!
   - Недодумали. Оставить было нельзя, а взрывать тоже не стоило.
   - Не стоило. Я тоже так считаю. Там такие стены были... Потом пытались ставить фундамент Дворца Советов - ничего не вышло, поплыло. Жалко все-таки, что взорвали. Говорят, красивый был. Я не видел, - спрашиваю Молотова.
   - Храм не видели разве? Он же долго держался.
   - До моего рождения. Я в 41-м родился. Это ж до войны было.
   - До войны? Пожалуй, да. Тут, наверно, не все правильно, но никаких особых претензий, по-моему, нельзя иметь.
   - Но зачем взорвали? - в который раз спрашиваю я.
   - Ну а что значит - взорвали? Все равно надо было убирать оттуда.
   - Васнецова работы там, фрески...
   - Это в музее можно оставить, но ради этого храм сохранять, по-моему, нельзя.