Страница:
– Это кошмар какой-то! И не мог он приехать или уж часом раньше, или – позже! – жаловалось нам одно из изваяний. – А то уже, видят Хранящие (лица и впрямь все видевших Хранящих злобно перекосились), достал этот чертов дождь!
Воздух, наполненный энергией дождя, тоненько обиженно завибрировал, тут же вылив на обидчика тройную порцию влаги.
Мы с Хранящими переглянулись, обмениваясь понимающими улыбками.
– А вы закройте глаза, – проникновенным, «волшебным» голосом Сказительницы пропела я.
Мужик, как зачарованный, улыбнулся и послушно закрыл глаза. Лия тремя мягкими шагами зашла ему за спину, положила руки на плечи. Сквозь тонкие, полупрозрачные пальцы тонкими теплыми струйками полилась вода. Вода-сила. Вода-энергия. Вода-Жизнь. Чуть светящиеся, сияющие струйки спускались вниз по одежде, оплетали вычурной вязью сапоги, растворяясь в общем потоке устилающей площадь влаги.
– Вдохните. Глубоко-глубоко, словно в последний раз, – медленно выводила я, закрыв глаза и взявшись за руку Таирны. – Вдохните силу ветра, вдохните радость ливня, вдохните любовь жизни.
Сжатые кулаки расслабились, но не бессильно опустившись, а сознательно раскрывшись навстречу дождю, ветру, жизни, словам Сказительницы…
Лия убрала руки и встала рядом с нами. Мужик медленно открыл глаза и совсем по-другому оглядел все. Другими глазами другого человека. Потом повернулся к нам и благоговейно спросил:
– Вы кто?
Мы переглянулись и весело рассмеялись.
– А мы и сами толком не знаем! – ответила за всех Таирна.
ГЛАВА 4
Ступень седьмая
ГЛАВА 1
Воздух, наполненный энергией дождя, тоненько обиженно завибрировал, тут же вылив на обидчика тройную порцию влаги.
Мы с Хранящими переглянулись, обмениваясь понимающими улыбками.
– А вы закройте глаза, – проникновенным, «волшебным» голосом Сказительницы пропела я.
Мужик, как зачарованный, улыбнулся и послушно закрыл глаза. Лия тремя мягкими шагами зашла ему за спину, положила руки на плечи. Сквозь тонкие, полупрозрачные пальцы тонкими теплыми струйками полилась вода. Вода-сила. Вода-энергия. Вода-Жизнь. Чуть светящиеся, сияющие струйки спускались вниз по одежде, оплетали вычурной вязью сапоги, растворяясь в общем потоке устилающей площадь влаги.
– Вдохните. Глубоко-глубоко, словно в последний раз, – медленно выводила я, закрыв глаза и взявшись за руку Таирны. – Вдохните силу ветра, вдохните радость ливня, вдохните любовь жизни.
Сжатые кулаки расслабились, но не бессильно опустившись, а сознательно раскрывшись навстречу дождю, ветру, жизни, словам Сказительницы…
Я обессиленно замолчала, отдав энергию до капли, до самого конца. Тая, быстро прошептав что-то, провела мне по лицу разом потеплевшими пальцами. Стало легче.
Я устала повторять:
Нет оружья лучше слова.
Я устала уверять:
Жизнь важней всего другого.
Надоело говорить
Своды правил и заветы.
Есть одно желанье: жить.
Хоть чуть-чуть, до края лета.
Распахнуть ворота в лес,
И смешной шальной девчонкой
Внутрь дупла на ясень влезть,
Рассмеяться трелью звонкой.
Прогуляться под дождем
В переулке деревенском –
Мы всегда чего-то ждем,
Хоть и знаем: бесполезно.
Рано утром, на рассвете
Шепчет мне сестра-весна
Тайну, ведомую детям:
Хочешь жить – живи сама!
Лия убрала руки и встала рядом с нами. Мужик медленно открыл глаза и совсем по-другому оглядел все. Другими глазами другого человека. Потом повернулся к нам и благоговейно спросил:
– Вы кто?
Мы переглянулись и весело рассмеялись.
– А мы и сами толком не знаем! – ответила за всех Таирна.
ГЛАВА 4
Дождь кончился так же внезапно, как и начался, выглянувшее из-за рваного полога облаков солнце расцветило небо сразу тремя сияющими радугами. Люди вылезали из магазинов и подъездов, недоверчиво глядя на лужи. Почему смотреть, есть ли дождь, надо именно по ряби на лужах? Разве так трудно поднять голову и глянуть на небо?
– А я хочу кураги! – вдруг вырвалось у меня.
– С чего вдруг? – удивилась Тая.
– Не знаю, – сама себе поразилась я. – Просто хочу – и все. Вон, кстати, фруктовая лавка есть – пойдем купим?
Не дожидаясь ответа, я перебежала через дорогу и купила фунт кураги.
– Ты что, собираешься ее немытой есть?! – возмутилась Ильянта.
– Ну хочешь – пойдем и помоем твою долю в реке, но тогда шансы отравиться удваиваются, – предложила я.
– Нет уж! – брезгливо фыркнула Лия, отворачиваясь от протянутой горсти сухофруктов.
Впрочем, поглядев на то, как быстро тает содержимое пакета, она скоро не выдержала и, подозрительно понюхав бывший абрикос, все-таки отправила его в рот. Прожевала, недоверчиво улыбнулась и, выхватив у меня пакет со словами:
– Вы уже и так почти все съели! – быстро отправила все оставшееся себе в рот.
– А заворота кишок не боишься? – мстительно «озаботилась» Тая.
– Все, что могло, отзаворачивалось сто лет назад! – лучезарно улыбнулась Лия, огорченно тряся пустым пакетом над ладонью. – Иньярра, а почему ты так мало купила?
– Чтобы заворота кишок не было, – отмахнулась я и, всмотревшись вперед, радостно закричала: – Фонтан!
– Ну и что? – не поняли моего восторга ведьмы.
Вместо ответа я продемонстрировала им свои липкие руки и юбку, забрызганную грязью по самый пояс.
– Иньярра, ты же не собираешься мыть руки в фонтане? – озабоченно спросила Ильянта.
– Нет, – успокаивающе помотала я головой и, не успела Лия расслабиться, пояснила: – Я собираюсь туда залезть и постирать юбку, а руки сами отмоются в процессе.
– Что?! – Возмущение Ильянты запоздало: я, разбойничьим свистом распугав всех окрестных голубей, с разбегу заскочила в фонтан, оказавшийся неожиданно глубоким: почти по пояс.
– Уууу! Холодно!
Ильянта, не веря своим глазам, остановилась в трех шагах от каменного бортика:
– Но… но… но… Тая, ну скажи ты ей! – взмолилась она, не найдя нужных слов сама.
– А что сказать? – невозмутимо поинтересовалась Тая, спокойно подходя поближе.
– Чтобы она прекратила нас позорить!
– Кого – нас? – так же спокойно спросила Тая, неспешно перекидывая ноги через бортик и плюхаясь рядом со мной: – Ух ты, правда холодная!
Ильянта, задохнувшись от негодования, отошла подальше, чтобы, не дай Хранящие, никто не подумал, что она – с этими двумя сумасшедшими.
Села на лавочку и, гневно закинув ногу на ногу, принялась испепелять нас фирменным взглядом. Все бы хорошо, да вот только фирменный взгляд был у каждой из нас – недаром же ведьмы! – так что уже через пару секунд между нами искрило, а у ново-отремонтированного фонтана были все шансы вновь уйти на длительную реконструкцию.
Лия гневно фыркнула и отвела взгляд. Мы с Таей переглянулись и, рассмеявшись, наконец-то занялись тем, ради чего, собственно, в фонтан и залезли – стиркой юбок. Вода на поверку оказалась не просто холодной, а ледяной, так что буквально через пять минут ноги у меня одеревенели и стоять дальше в этом жидком азоте отказались.
– Тай, ты как хочешь, а я вылезаю, – замерзшим голосом решила я, убедившись, что юбка, хоть и мокрая, все-таки стала относительно чистой.
– Аг-г-га, я т-т-тож-же! – отозвалась Хранящая.
Ильянта смотрела на нас со злорадным удовлетворением:
– Ну как, накупались?
– Ага! Водичка – чудо, как парное молоко! – бодро ответили мы, брызгая водой на опрометчиво подошедшую поближе ведьму.
– Брр!!! – поежилась она, отпрыгивая подальше.
– Брр, – согласилась я, вылезая из фонтана и стараясь не обращать внимания на дикие взгляды прохожих.
Мокрая чистая юбка представляла собой весьма плачевное зрелище: тонкий розовый креп прилип к ногам, как банный лист к… Нижняя коротенькая юбочка смялась, потеряла объем, бесформенной массой топорщась на уровне бедер. В общем, толку от той юбки…
– Ничего, здесь такое неприличным не считается! – поспешила утешить меня Тая.
Глядя на обтянутых жуткой спецодеждой из какого-то грубого голубого полотна девушек, я не могла не согласиться, что едва ли меня здесь примут за распутную девку – и так кандидаток хоть отбавляй, но врожденное эстетическое чувство страдало по полной программе.
– И как я в таком виде дальше пойду?! – жалобно стенала я.
– Ничего, ткань тонкая – скоро должна высохнуть, – попыталась обнадежить меня шедшая позади Ильянта.
Я нехотя развернулась и обиженно пробурчала:
– А до этого мне так и ходить, как лягушке облезлой?
– Вы отлично выглядите, – мягко улыбнулся оказавшийся прямо перед моим лицом парень и с лукавой усмешкой добавил: – Но так – будет еще лучше!
И, прошептав несколько слов, направил на меня поток тепловой энергии, высушивший юбку за считаные секунды. Талисман привычно обжег кожу, реагируя на чужую, направленную на меня магию.
– Эй! Стой!!! – пораженно закричала я, но парень уже исчез, растворившись в толпе.
– Ты чего кричишь? – удивилась наконец-то догнавшая меня Ильянта.
– Ты видела? Ты видела?! – возбужденно теребила ее я.
– Что видела? – не поняла присоединившаяся к нам Тая.
– Того парня! Который меня высушил!
– Что? – недоверчиво сморщилась Ильянта. – Парень, который тебя высушил? Каким образом?
– Магией! Тепловым потоком!
Ильянта сочувственно потрепала меня по плечу:
– Прости, дорогая, но если ты забыла, то мы на Миденме. Здесь нет магов.
– Вот именно! – раздраженно ответила я, вырываясь.
– Что – «именно»?
– Здесь нет магов, – повторила я. – Только с ма-а-аленькой поправочкой: здесь не быломагов.
– А теперь – есть? – недоверчиво прошептала Тая.
– Ну высушила-то меня не птичка пролетом, – озабоченно заметила я.
– Странник? – скептически предположила Лия. – Мы вполне можем быть не единственными магами, завернувшими на эту Ветку.
– На Миденму? – недоверчиво прищурилась я. – Едва ли! Странники ее явно не жалуют. И потом – неужели ты думаешь, что я, ведьма, не почувствовала бы странника, а он не почувствовал бы во мне ведьму?
– А с чего ты взяла, что он не понял, кто ты такая? – вскинула брови Лия.
– С того и взяла! – досадливо поморщилась я, устав оправдываться и объяснять известные вещи. Но Ильянта уже и сама поняла, что мелет чушь, и хочется нам того или нет, но маги на Миденме появились. Как бы абсурдно это ни звучало.
– И что мы теперь собираемся делать? – буднично спросила Тая, отбрасывая прядь волос с лица.
Я пожала плечами:
– Предлагаю вернуться в гнездо и обменяться информацией. А там уж решим, что нам делать с Древом в этот раз.
– Операцию по спасению мира объявляю открытой, – с неподкупно серьезной миной торжественно провозгласила Ильянта, за что тут же и получила локтем в бок.
– Нет-нет-нет!!! Администрация Союза писателей будет только через неделю! – в три голоса убеждали мы настырного писателя, взалкавшего общения с местными почитателями богемы.
– Но как же через неделю? Мне девушка позавчера говорила чтобы я пришел через пять дней! – возмущался щупленький цыпленок в очках.
«Девушка» в лице тут же поперхнувшейся чаем Лены нырнула под стол, чтобы, не дай Хранящие, ее не узнали в лицо.
– Милейший, но пять дней еще однозначно не прошли! – скептически фыркнула Ильянта. Пусть мы, ведьмы, с точными науками особо не дружили, но уж в арифметике-то разбирались.
– Ну и что? А вдруг раньше объявились? – въедливо прошипел настырный непризнанный гений.
– Ну вот видите же – не объявились! – равнодушно пожала плечами я, прихлебывая из чашки горячий чернас.
– А почему? – не отставало светило поэзии, прозы и графомании.
– Не знаю, – так же равнодушно ответила я, демонстрируя просто королевское долготерпение, тогда как Лия уже была на взводе, три минуты прообщавшись с малоприятным субъектом.
– А кто знает?! – начал нападать на меня цыпленок, смелея и раздуваясь на глазах.
– Йыр! – уверенно ответила молчавшая доселе Тая.
– Как можно так грубить, девушка?! – возмутился он. – Я же с вами вежливо разговариваю!
– Почтенный, а не могли бы вы направить свои стопы на свежий воздух, дабы очарованно понаблюдать за великолепием распускающейся во всей красе весенней природы и попутно совершить великое благодеяние, не вводя во грех сквернословия четырех (меня безжалостно пнули под столом) ой, то есть трех, невинных дщерей? – невинно хлопая ресницами, велеречиво попросила я.
Графоман, дорвавшись до вежливости, встал рядышком и неподдельно заслушался:
– А не могли бы вы повторить, о прекрасная дева? Я, ничтожный раб Хранящих, подверженный всевозможным и даже невозможным хворям, не расслышал, – сказал он, когда у меня кончилось дыхание, и, закрыв глаза, приготовился прослушать еще один художественный опус…
– Проваливайте!!! – заорало на него три голоса сразу.
Паренек вздрогнул, затравленно огляделся среди трех злющих ведьм, которым он мешает спокойно допить чай, и опрометью бросился к двери. Мы расхохотались вслед.
– Лена… Лена? Лена!! Да вылезай ты, он ушел!
Девушка недоверчиво высунула нос из-под стола:
– Точно?
– Точно, точно! – заверила я.
– Надоел мне он, как цемент строителю! – Она жалобно шмыгнула носом. – Каждый день приходит: то ему администрацию подавай, то ему Игнатова какого-то, то жаловаться куда-то грозит!
– Пусть жалуется! – пожала я плечами. – Кто его слушать станет? Не смешите мои каблуки!
– А вдруг станет? – недоверчиво протянула Лена. – Вдруг он сынок какого-нибудь там… – И боязливо показала пальцем в потолок.
– Если бы он был сынком какого-нибудь «там» – то он бы пешочком каждый день в Союз писателей не таскался, а давным-давно уже опубликовал свою графоманию в престижном издательстве, – отмахнулась я. – Ты лучше объясни мне, какого кворра у нас теперь гнездо йыр знает куда перенесли, и в него всякие разные постоянно приходят?
Лена только горестно вздохнула:
– Да меня саму они уже достали хуже горькой редьки! Просто в нормальном гнезде сейчас ремонт делают, а нас сюда переселили. Временно. Два года назад.
– Все временное имеет плохую привычку становиться постоянным, – понимающе кивнула я.
– И не говори! – Лена расстроенно махнула рукой. – Я уже и ругаться пробовала и просить – все без толку! А здесь вроде все ничего – в центре, просторно, за квартиру платить не надо, – но вот эти визиты – убивают!
– Ничего, мы их тут за два дня всех отвадим! – с нехорошей улыбкой пообещала Ильянта, протягивая руку за купленными по дороге конфетами.
– В смысле, устроим массовый инфаркт? – поинтересовалась Тая.
– Можно и так, – задумчиво отозвалась Лия, словно обдумывая величайшую гадость в своей жизни.
– Э, вы только там их не очень сильно, ага? – озабоченно попросила Лена.
– Да не, мы так, чуть-чуть, не до смерти.
– Ага, только до реанимации…
– Нет, ну вот только проблем с законом мне и не хватало – а потом еще ходи, им передачи носи! – испуганно замахала руками Лена.
– А ты не носи.
– Так жалко же!
Я, глядя на эту их милую беседу, мрачнела все больше и больше, пока, наконец, не прервала столь дружеское общение резким хлопком в ладоши. На меня удивленно уставились три пары возмущенных глаз:
– Ты чего?!
– Ничего, – мрачно ответила я. – Просто болтать мы, конечно можем хоть до бесконечности, но вот дело с места не двигается!
– Какое дело? – нахмурилась Лия.
– По спасению мира, как ты изволила выразиться! – язвительно ответила я.
– Ой, да брось ты, Иньярра! Никуда оно не убежит, это твое дело! – досадливо поморщилась ведьма, отмахнувшись от меня, как от надоевшей мухи, и попыталась было вернуться к столь бесцеремонно прерванному мною разговору, но в воздухе сверкнула тонко полыхнувшая молния, и мой злой голос вспорол воцарившуюся тишину:
– Ты просто не видела этого своими глазами, Ильянта. Новую, невесть откуда взявшуюся Ветку. Нежить, живущую теперь йыр знает где. Дождь, льющийся в пустыне. Ты просто всего этого не видела своими глазами, вот и тешишь себя надеждой, что это все далеко и неправда, или само по себе утрясется. Не утрясется, могу тебя заверить.
Оскорбленная до глубины души Ильянта вскочила, встав прямо передо мной, и тихим, режущим голосом поинтересовалась:
– Ты считаешь, что я недооцениваю опасности ситуации?
– Именно, – спокойно и зло ответила я.
Два взгляда скрестились, как два клинка. Тонких, острых, изящных. И смертельно опасных.
Воздух наэлектризовался до предела, тоненько завибрировав, словно перетянутая струна. Свечи на столе замигали под потоком едва сдерживаемой чистой магии эмоций.
– Ведьмы, хватит! – прикрикнула Таирна, движением руки разряжая атмосферу. – Давайте вместо того, чтобы сражать друг друга взглядом Медузы горгоны, просто сядем и дружно подумаем, что нам делать дальше!
Мы, все еще хмурясь, уселись по местам, налив по второй чашечке чернаса или чая. Такие разборки у нас с Ильянтой были самым обычным делом, так что никто потом не обижался и не дулся. Ну выпустили пар – да и сели дальше разговаривать, что такого?
Лена без просьб и дурацких намеков вышла, оставив ведьм наедине с проблемами мировой важности.
– Итак, что мы имеем? – невозмутимо начала Лия.
– Кучу здрыгна, – машинально ответила я.
Тая наградила меня таким взглядом, что василиск помер бы на месте от зависти.
– Ладно, прощу прощения у не выражающейся части публики! Я больше так не буду. По крайней мере, при тебе, – торопливо замахала я руками. – Но ничего хорошего мы действительно не имеем.
Тая, три года бившаяся над моим моральным обликом, но так ничего и не добившаяся, кроме значительного улучшения собственных боевых навыков, только страдальчески вздохнула, закатывая глаза. Потом, убедившись, что таким меня не проймешь, тряхнула головой и взяла инициативу в цепкие ручки:
– У кого-нибудь карта всего Древа есть?
Карты сыскалось целых три: у меня, Лии и у самой Таи. Причем все почему-то разные.
– Ммм… – неопределенно протянула я, ознакомившись со всеми тремя.
Моя карта оказалась самой новой – то есть всего-то полувековой давности, но зато на Таиной были набросаны карандашные пометки и уточнения, сделанные во время странствий.
– Берем вот эту! – смело отмела я собственную и Лиину, пододвинув поближе оставшуюся.
– Итак, ведьмы, кто какие и где нашел изменения?
– Окейна, – сказала я, щелчком сбрасывая с ногтя сияющую голубую капельку энергии, застывшую в карте воткнутой иголкой. – Варильфийт, Мисваль, Нучер.
– Храмы, – присоединилась ко мне Лия, помечая две звездочки на вершине и у основания Древа маленькими иллюзорными шэритами.
– Один Храм – Восточный, – поправила я, стирая лишнюю метку.
– Оба, – качнула головой Тая. – Отодвинулись друг от друга, увеличив разрыв почти в два раза.
– Серьезно? – выдохнула я.
Хранящие только сокрушенно вздохнули.
– О кворре… – начала было я, но, поймав возмущенный Таин взгляд, осеклась и поправилась: – в смысле, с ума сойти! Ладно, что где еще?
Через три минуты карта была утыкана метками, как ладонь – иголками после неудачной пересадки кактуса. Основная их россыпь приходилась на вершину и начало Древа, сходя на нет в Центре.
– Странное расположение, – наморщила лоб Тая.
– Угу, – согласилась я. – Кстати, когда я была в Сыреме, [16]там действительно не изменилось ничего. Абсолютно.
– Подозрительно.
Мы помолчали, раздумывая.
Почему изменения пошли именно по краям, не затронув середину? Ведь как раз с двух концов постоянство мироздания охраняют Храмы – попробуй, заставь рядом с такой махиной, насквозь пропитанной силой, измени природное или магическое поле! Да йыра с два! А вот как раз ровно посредине – там, где влияние обоих Храмов ослабевает, полусмешиваясь и создавая изрядные помехи, – за милую душу. Так почему сейчас все наоборот?
– Знаете, что мне это напоминает? – задумчиво проговорила я.
– Что?
– Представьте себе прут или палку. Ровную, длинную. Что будет, если взять ее ровно за середину и повернуть?
– Ничего! – фыркнула Лия. Она терпеть не могла долгие и тем более аллегорические объяснения.
– Концы провернутся, сильно изменив свое положение, – продолжала я, не обращая внимания на раздраженную реплику. – А вот середина – та ось, за которую вы вращали – останется на месте.
– Ну и что? – нахмурилась Лия.
– А то, что эпицентр силы, из-за которой это все и происходит, скорее всего, находится в центре Древа. В месте «оси», так сказать.
– Но ты же там была – и ничего такого не видела, – заметила Тая.
– Наверное, еще не время, – пожала я плечами.
– Ага, время наступит, когда мы все умрем! – мрачно отозвалась Лия.
– Такой вариант тоже не исключаю, – спокойно улыбнулась я.
– Так, хватит! – оборвала Тая назревающую свару. – Похоже, до истины того, что происходит, нам все равно не докопаться. Значит, надо хотя бы решить, что нам делать. Почему мир взбесился? Что может породить такие глобальные изменения?
– Рождение трех ведьм одновременно. Очень сильная запрещенная некромантия. Совмещение двух Веток, –заученно отбарабанила Лия, словно решался не вопрос жизни и смерти, а проверялось знание домашнего задания в Храме.
– Рождение ведьм сразу можно отмести, – вмешалась я. – Мы бы почувствовали сразу даже еще одну сестру, что уж говорить о трех?
Хранящие согласно наклонили головы.
– Совмещение Веток– да, есть такое дело, – воодушевленно продолжала я. – Но лично по-моему, это скорее следствие, чем первопричина. Значит, остается некромантия.
И мы все трое замолчали. Потому что настолько сильных некромантов можно по пальцам пересчитать, а учитывая высчитанный эпицентр развертывания силы – оставался вообще только один.
– Он не стал бы себя так подставлять, – тихо сказала Тая, качая головой.
– Его слишком просто высчитать, – согласилась я.
– А откуда вы знаете – может, он на то и рассчитывал, что мы, с вечным неприятием легких путей, сочтем этот вариант слишком банальным и оставим все как есть? – приподняла брови Лия.
– Едва ли, – не согласилась я.
– А что, вполне может быть, – оживилась Тая. – Почему бы и нет?
– Потому что он не дурак, – угрюмо пояснила я.
Тая с минуту сверлила меня взглядом, но, так и не добившись больше никаких объяснений, вздохнула:
– Ладно, все равно мы собирались идти в Храм – зайдем по дороге.
– Нам не по пути, – упрямо возразила я.
– Это если идти в мой, Западный, – ответила Тая. – А вот если чуточку изменить планы и отправиться в Восточный – то очень даже по пути.
Я недовольно поморщилась:
– И все равно я считаю, что это пустая трата времени.
– Иньярра, крюк в три версты нам погоды не сделает, зато будем точно знать, что он здесь ни при чем. Или – наоборот… Так что прекрати бухтеть и собирайся – портал открываю через пять минут.
Я обиженно замолчала и стала собирать сумку. Бесполезная трата времени. Я слишком хорошо его знала, чтобы не понимать: не его это уровень – бездарно выдать себя почти сразу. И потом, была у меня еще одна причина не ехать в гости к Онзару…
Давно, когда я была еще легкомысленной девчонкой, только-только окончившей Храм и ступившей на Путь, он ушел от меня…
– Что ты там копаешься? – позвала Тая. – Портал открыт и замкнут на меня, так что поторопись, если не хочешь остаться здесь!
Посреди комнаты, чуть-чуть шурша, колыхался огромный призрачный свиток. Странные у нее порталы. Хотя она и сама странная.
Шаг вперед… Прощай, Миденма!
– А я хочу кураги! – вдруг вырвалось у меня.
– С чего вдруг? – удивилась Тая.
– Не знаю, – сама себе поразилась я. – Просто хочу – и все. Вон, кстати, фруктовая лавка есть – пойдем купим?
Не дожидаясь ответа, я перебежала через дорогу и купила фунт кураги.
– Ты что, собираешься ее немытой есть?! – возмутилась Ильянта.
– Ну хочешь – пойдем и помоем твою долю в реке, но тогда шансы отравиться удваиваются, – предложила я.
– Нет уж! – брезгливо фыркнула Лия, отворачиваясь от протянутой горсти сухофруктов.
Впрочем, поглядев на то, как быстро тает содержимое пакета, она скоро не выдержала и, подозрительно понюхав бывший абрикос, все-таки отправила его в рот. Прожевала, недоверчиво улыбнулась и, выхватив у меня пакет со словами:
– Вы уже и так почти все съели! – быстро отправила все оставшееся себе в рот.
– А заворота кишок не боишься? – мстительно «озаботилась» Тая.
– Все, что могло, отзаворачивалось сто лет назад! – лучезарно улыбнулась Лия, огорченно тряся пустым пакетом над ладонью. – Иньярра, а почему ты так мало купила?
– Чтобы заворота кишок не было, – отмахнулась я и, всмотревшись вперед, радостно закричала: – Фонтан!
– Ну и что? – не поняли моего восторга ведьмы.
Вместо ответа я продемонстрировала им свои липкие руки и юбку, забрызганную грязью по самый пояс.
– Иньярра, ты же не собираешься мыть руки в фонтане? – озабоченно спросила Ильянта.
– Нет, – успокаивающе помотала я головой и, не успела Лия расслабиться, пояснила: – Я собираюсь туда залезть и постирать юбку, а руки сами отмоются в процессе.
– Что?! – Возмущение Ильянты запоздало: я, разбойничьим свистом распугав всех окрестных голубей, с разбегу заскочила в фонтан, оказавшийся неожиданно глубоким: почти по пояс.
– Уууу! Холодно!
Ильянта, не веря своим глазам, остановилась в трех шагах от каменного бортика:
– Но… но… но… Тая, ну скажи ты ей! – взмолилась она, не найдя нужных слов сама.
– А что сказать? – невозмутимо поинтересовалась Тая, спокойно подходя поближе.
– Чтобы она прекратила нас позорить!
– Кого – нас? – так же спокойно спросила Тая, неспешно перекидывая ноги через бортик и плюхаясь рядом со мной: – Ух ты, правда холодная!
Ильянта, задохнувшись от негодования, отошла подальше, чтобы, не дай Хранящие, никто не подумал, что она – с этими двумя сумасшедшими.
Села на лавочку и, гневно закинув ногу на ногу, принялась испепелять нас фирменным взглядом. Все бы хорошо, да вот только фирменный взгляд был у каждой из нас – недаром же ведьмы! – так что уже через пару секунд между нами искрило, а у ново-отремонтированного фонтана были все шансы вновь уйти на длительную реконструкцию.
Лия гневно фыркнула и отвела взгляд. Мы с Таей переглянулись и, рассмеявшись, наконец-то занялись тем, ради чего, собственно, в фонтан и залезли – стиркой юбок. Вода на поверку оказалась не просто холодной, а ледяной, так что буквально через пять минут ноги у меня одеревенели и стоять дальше в этом жидком азоте отказались.
– Тай, ты как хочешь, а я вылезаю, – замерзшим голосом решила я, убедившись, что юбка, хоть и мокрая, все-таки стала относительно чистой.
– Аг-г-га, я т-т-тож-же! – отозвалась Хранящая.
Ильянта смотрела на нас со злорадным удовлетворением:
– Ну как, накупались?
– Ага! Водичка – чудо, как парное молоко! – бодро ответили мы, брызгая водой на опрометчиво подошедшую поближе ведьму.
– Брр!!! – поежилась она, отпрыгивая подальше.
– Брр, – согласилась я, вылезая из фонтана и стараясь не обращать внимания на дикие взгляды прохожих.
Мокрая чистая юбка представляла собой весьма плачевное зрелище: тонкий розовый креп прилип к ногам, как банный лист к… Нижняя коротенькая юбочка смялась, потеряла объем, бесформенной массой топорщась на уровне бедер. В общем, толку от той юбки…
– Ничего, здесь такое неприличным не считается! – поспешила утешить меня Тая.
Глядя на обтянутых жуткой спецодеждой из какого-то грубого голубого полотна девушек, я не могла не согласиться, что едва ли меня здесь примут за распутную девку – и так кандидаток хоть отбавляй, но врожденное эстетическое чувство страдало по полной программе.
– И как я в таком виде дальше пойду?! – жалобно стенала я.
– Ничего, ткань тонкая – скоро должна высохнуть, – попыталась обнадежить меня шедшая позади Ильянта.
Я нехотя развернулась и обиженно пробурчала:
– А до этого мне так и ходить, как лягушке облезлой?
– Вы отлично выглядите, – мягко улыбнулся оказавшийся прямо перед моим лицом парень и с лукавой усмешкой добавил: – Но так – будет еще лучше!
И, прошептав несколько слов, направил на меня поток тепловой энергии, высушивший юбку за считаные секунды. Талисман привычно обжег кожу, реагируя на чужую, направленную на меня магию.
– Эй! Стой!!! – пораженно закричала я, но парень уже исчез, растворившись в толпе.
– Ты чего кричишь? – удивилась наконец-то догнавшая меня Ильянта.
– Ты видела? Ты видела?! – возбужденно теребила ее я.
– Что видела? – не поняла присоединившаяся к нам Тая.
– Того парня! Который меня высушил!
– Что? – недоверчиво сморщилась Ильянта. – Парень, который тебя высушил? Каким образом?
– Магией! Тепловым потоком!
Ильянта сочувственно потрепала меня по плечу:
– Прости, дорогая, но если ты забыла, то мы на Миденме. Здесь нет магов.
– Вот именно! – раздраженно ответила я, вырываясь.
– Что – «именно»?
– Здесь нет магов, – повторила я. – Только с ма-а-аленькой поправочкой: здесь не быломагов.
– А теперь – есть? – недоверчиво прошептала Тая.
– Ну высушила-то меня не птичка пролетом, – озабоченно заметила я.
– Странник? – скептически предположила Лия. – Мы вполне можем быть не единственными магами, завернувшими на эту Ветку.
– На Миденму? – недоверчиво прищурилась я. – Едва ли! Странники ее явно не жалуют. И потом – неужели ты думаешь, что я, ведьма, не почувствовала бы странника, а он не почувствовал бы во мне ведьму?
– А с чего ты взяла, что он не понял, кто ты такая? – вскинула брови Лия.
– С того и взяла! – досадливо поморщилась я, устав оправдываться и объяснять известные вещи. Но Ильянта уже и сама поняла, что мелет чушь, и хочется нам того или нет, но маги на Миденме появились. Как бы абсурдно это ни звучало.
– И что мы теперь собираемся делать? – буднично спросила Тая, отбрасывая прядь волос с лица.
Я пожала плечами:
– Предлагаю вернуться в гнездо и обменяться информацией. А там уж решим, что нам делать с Древом в этот раз.
– Операцию по спасению мира объявляю открытой, – с неподкупно серьезной миной торжественно провозгласила Ильянта, за что тут же и получила локтем в бок.
– Нет-нет-нет!!! Администрация Союза писателей будет только через неделю! – в три голоса убеждали мы настырного писателя, взалкавшего общения с местными почитателями богемы.
– Но как же через неделю? Мне девушка позавчера говорила чтобы я пришел через пять дней! – возмущался щупленький цыпленок в очках.
«Девушка» в лице тут же поперхнувшейся чаем Лены нырнула под стол, чтобы, не дай Хранящие, ее не узнали в лицо.
– Милейший, но пять дней еще однозначно не прошли! – скептически фыркнула Ильянта. Пусть мы, ведьмы, с точными науками особо не дружили, но уж в арифметике-то разбирались.
– Ну и что? А вдруг раньше объявились? – въедливо прошипел настырный непризнанный гений.
– Ну вот видите же – не объявились! – равнодушно пожала плечами я, прихлебывая из чашки горячий чернас.
– А почему? – не отставало светило поэзии, прозы и графомании.
– Не знаю, – так же равнодушно ответила я, демонстрируя просто королевское долготерпение, тогда как Лия уже была на взводе, три минуты прообщавшись с малоприятным субъектом.
– А кто знает?! – начал нападать на меня цыпленок, смелея и раздуваясь на глазах.
– Йыр! – уверенно ответила молчавшая доселе Тая.
– Как можно так грубить, девушка?! – возмутился он. – Я же с вами вежливо разговариваю!
– Почтенный, а не могли бы вы направить свои стопы на свежий воздух, дабы очарованно понаблюдать за великолепием распускающейся во всей красе весенней природы и попутно совершить великое благодеяние, не вводя во грех сквернословия четырех (меня безжалостно пнули под столом) ой, то есть трех, невинных дщерей? – невинно хлопая ресницами, велеречиво попросила я.
Графоман, дорвавшись до вежливости, встал рядышком и неподдельно заслушался:
– А не могли бы вы повторить, о прекрасная дева? Я, ничтожный раб Хранящих, подверженный всевозможным и даже невозможным хворям, не расслышал, – сказал он, когда у меня кончилось дыхание, и, закрыв глаза, приготовился прослушать еще один художественный опус…
– Проваливайте!!! – заорало на него три голоса сразу.
Паренек вздрогнул, затравленно огляделся среди трех злющих ведьм, которым он мешает спокойно допить чай, и опрометью бросился к двери. Мы расхохотались вслед.
– Лена… Лена? Лена!! Да вылезай ты, он ушел!
Девушка недоверчиво высунула нос из-под стола:
– Точно?
– Точно, точно! – заверила я.
– Надоел мне он, как цемент строителю! – Она жалобно шмыгнула носом. – Каждый день приходит: то ему администрацию подавай, то ему Игнатова какого-то, то жаловаться куда-то грозит!
– Пусть жалуется! – пожала я плечами. – Кто его слушать станет? Не смешите мои каблуки!
– А вдруг станет? – недоверчиво протянула Лена. – Вдруг он сынок какого-нибудь там… – И боязливо показала пальцем в потолок.
– Если бы он был сынком какого-нибудь «там» – то он бы пешочком каждый день в Союз писателей не таскался, а давным-давно уже опубликовал свою графоманию в престижном издательстве, – отмахнулась я. – Ты лучше объясни мне, какого кворра у нас теперь гнездо йыр знает куда перенесли, и в него всякие разные постоянно приходят?
Лена только горестно вздохнула:
– Да меня саму они уже достали хуже горькой редьки! Просто в нормальном гнезде сейчас ремонт делают, а нас сюда переселили. Временно. Два года назад.
– Все временное имеет плохую привычку становиться постоянным, – понимающе кивнула я.
– И не говори! – Лена расстроенно махнула рукой. – Я уже и ругаться пробовала и просить – все без толку! А здесь вроде все ничего – в центре, просторно, за квартиру платить не надо, – но вот эти визиты – убивают!
– Ничего, мы их тут за два дня всех отвадим! – с нехорошей улыбкой пообещала Ильянта, протягивая руку за купленными по дороге конфетами.
– В смысле, устроим массовый инфаркт? – поинтересовалась Тая.
– Можно и так, – задумчиво отозвалась Лия, словно обдумывая величайшую гадость в своей жизни.
– Э, вы только там их не очень сильно, ага? – озабоченно попросила Лена.
– Да не, мы так, чуть-чуть, не до смерти.
– Ага, только до реанимации…
– Нет, ну вот только проблем с законом мне и не хватало – а потом еще ходи, им передачи носи! – испуганно замахала руками Лена.
– А ты не носи.
– Так жалко же!
Я, глядя на эту их милую беседу, мрачнела все больше и больше, пока, наконец, не прервала столь дружеское общение резким хлопком в ладоши. На меня удивленно уставились три пары возмущенных глаз:
– Ты чего?!
– Ничего, – мрачно ответила я. – Просто болтать мы, конечно можем хоть до бесконечности, но вот дело с места не двигается!
– Какое дело? – нахмурилась Лия.
– По спасению мира, как ты изволила выразиться! – язвительно ответила я.
– Ой, да брось ты, Иньярра! Никуда оно не убежит, это твое дело! – досадливо поморщилась ведьма, отмахнувшись от меня, как от надоевшей мухи, и попыталась было вернуться к столь бесцеремонно прерванному мною разговору, но в воздухе сверкнула тонко полыхнувшая молния, и мой злой голос вспорол воцарившуюся тишину:
– Ты просто не видела этого своими глазами, Ильянта. Новую, невесть откуда взявшуюся Ветку. Нежить, живущую теперь йыр знает где. Дождь, льющийся в пустыне. Ты просто всего этого не видела своими глазами, вот и тешишь себя надеждой, что это все далеко и неправда, или само по себе утрясется. Не утрясется, могу тебя заверить.
Оскорбленная до глубины души Ильянта вскочила, встав прямо передо мной, и тихим, режущим голосом поинтересовалась:
– Ты считаешь, что я недооцениваю опасности ситуации?
– Именно, – спокойно и зло ответила я.
Два взгляда скрестились, как два клинка. Тонких, острых, изящных. И смертельно опасных.
Воздух наэлектризовался до предела, тоненько завибрировав, словно перетянутая струна. Свечи на столе замигали под потоком едва сдерживаемой чистой магии эмоций.
– Ведьмы, хватит! – прикрикнула Таирна, движением руки разряжая атмосферу. – Давайте вместо того, чтобы сражать друг друга взглядом Медузы горгоны, просто сядем и дружно подумаем, что нам делать дальше!
Мы, все еще хмурясь, уселись по местам, налив по второй чашечке чернаса или чая. Такие разборки у нас с Ильянтой были самым обычным делом, так что никто потом не обижался и не дулся. Ну выпустили пар – да и сели дальше разговаривать, что такого?
Лена без просьб и дурацких намеков вышла, оставив ведьм наедине с проблемами мировой важности.
– Итак, что мы имеем? – невозмутимо начала Лия.
– Кучу здрыгна, – машинально ответила я.
Тая наградила меня таким взглядом, что василиск помер бы на месте от зависти.
– Ладно, прощу прощения у не выражающейся части публики! Я больше так не буду. По крайней мере, при тебе, – торопливо замахала я руками. – Но ничего хорошего мы действительно не имеем.
Тая, три года бившаяся над моим моральным обликом, но так ничего и не добившаяся, кроме значительного улучшения собственных боевых навыков, только страдальчески вздохнула, закатывая глаза. Потом, убедившись, что таким меня не проймешь, тряхнула головой и взяла инициативу в цепкие ручки:
– У кого-нибудь карта всего Древа есть?
Карты сыскалось целых три: у меня, Лии и у самой Таи. Причем все почему-то разные.
– Ммм… – неопределенно протянула я, ознакомившись со всеми тремя.
Моя карта оказалась самой новой – то есть всего-то полувековой давности, но зато на Таиной были набросаны карандашные пометки и уточнения, сделанные во время странствий.
– Берем вот эту! – смело отмела я собственную и Лиину, пододвинув поближе оставшуюся.
– Итак, ведьмы, кто какие и где нашел изменения?
– Окейна, – сказала я, щелчком сбрасывая с ногтя сияющую голубую капельку энергии, застывшую в карте воткнутой иголкой. – Варильфийт, Мисваль, Нучер.
– Храмы, – присоединилась ко мне Лия, помечая две звездочки на вершине и у основания Древа маленькими иллюзорными шэритами.
– Один Храм – Восточный, – поправила я, стирая лишнюю метку.
– Оба, – качнула головой Тая. – Отодвинулись друг от друга, увеличив разрыв почти в два раза.
– Серьезно? – выдохнула я.
Хранящие только сокрушенно вздохнули.
– О кворре… – начала было я, но, поймав возмущенный Таин взгляд, осеклась и поправилась: – в смысле, с ума сойти! Ладно, что где еще?
Через три минуты карта была утыкана метками, как ладонь – иголками после неудачной пересадки кактуса. Основная их россыпь приходилась на вершину и начало Древа, сходя на нет в Центре.
– Странное расположение, – наморщила лоб Тая.
– Угу, – согласилась я. – Кстати, когда я была в Сыреме, [16]там действительно не изменилось ничего. Абсолютно.
– Подозрительно.
Мы помолчали, раздумывая.
Почему изменения пошли именно по краям, не затронув середину? Ведь как раз с двух концов постоянство мироздания охраняют Храмы – попробуй, заставь рядом с такой махиной, насквозь пропитанной силой, измени природное или магическое поле! Да йыра с два! А вот как раз ровно посредине – там, где влияние обоих Храмов ослабевает, полусмешиваясь и создавая изрядные помехи, – за милую душу. Так почему сейчас все наоборот?
– Знаете, что мне это напоминает? – задумчиво проговорила я.
– Что?
– Представьте себе прут или палку. Ровную, длинную. Что будет, если взять ее ровно за середину и повернуть?
– Ничего! – фыркнула Лия. Она терпеть не могла долгие и тем более аллегорические объяснения.
– Концы провернутся, сильно изменив свое положение, – продолжала я, не обращая внимания на раздраженную реплику. – А вот середина – та ось, за которую вы вращали – останется на месте.
– Ну и что? – нахмурилась Лия.
– А то, что эпицентр силы, из-за которой это все и происходит, скорее всего, находится в центре Древа. В месте «оси», так сказать.
– Но ты же там была – и ничего такого не видела, – заметила Тая.
– Наверное, еще не время, – пожала я плечами.
– Ага, время наступит, когда мы все умрем! – мрачно отозвалась Лия.
– Такой вариант тоже не исключаю, – спокойно улыбнулась я.
– Так, хватит! – оборвала Тая назревающую свару. – Похоже, до истины того, что происходит, нам все равно не докопаться. Значит, надо хотя бы решить, что нам делать. Почему мир взбесился? Что может породить такие глобальные изменения?
– Рождение трех ведьм одновременно. Очень сильная запрещенная некромантия. Совмещение двух Веток, –заученно отбарабанила Лия, словно решался не вопрос жизни и смерти, а проверялось знание домашнего задания в Храме.
– Рождение ведьм сразу можно отмести, – вмешалась я. – Мы бы почувствовали сразу даже еще одну сестру, что уж говорить о трех?
Хранящие согласно наклонили головы.
– Совмещение Веток– да, есть такое дело, – воодушевленно продолжала я. – Но лично по-моему, это скорее следствие, чем первопричина. Значит, остается некромантия.
И мы все трое замолчали. Потому что настолько сильных некромантов можно по пальцам пересчитать, а учитывая высчитанный эпицентр развертывания силы – оставался вообще только один.
– Он не стал бы себя так подставлять, – тихо сказала Тая, качая головой.
– Его слишком просто высчитать, – согласилась я.
– А откуда вы знаете – может, он на то и рассчитывал, что мы, с вечным неприятием легких путей, сочтем этот вариант слишком банальным и оставим все как есть? – приподняла брови Лия.
– Едва ли, – не согласилась я.
– А что, вполне может быть, – оживилась Тая. – Почему бы и нет?
– Потому что он не дурак, – угрюмо пояснила я.
Тая с минуту сверлила меня взглядом, но, так и не добившись больше никаких объяснений, вздохнула:
– Ладно, все равно мы собирались идти в Храм – зайдем по дороге.
– Нам не по пути, – упрямо возразила я.
– Это если идти в мой, Западный, – ответила Тая. – А вот если чуточку изменить планы и отправиться в Восточный – то очень даже по пути.
Я недовольно поморщилась:
– И все равно я считаю, что это пустая трата времени.
– Иньярра, крюк в три версты нам погоды не сделает, зато будем точно знать, что он здесь ни при чем. Или – наоборот… Так что прекрати бухтеть и собирайся – портал открываю через пять минут.
Я обиженно замолчала и стала собирать сумку. Бесполезная трата времени. Я слишком хорошо его знала, чтобы не понимать: не его это уровень – бездарно выдать себя почти сразу. И потом, была у меня еще одна причина не ехать в гости к Онзару…
Давно, когда я была еще легкомысленной девчонкой, только-только окончившей Храм и ступившей на Путь, он ушел от меня…
– Что ты там копаешься? – позвала Тая. – Портал открыт и замкнут на меня, так что поторопись, если не хочешь остаться здесь!
Посреди комнаты, чуть-чуть шурша, колыхался огромный призрачный свиток. Странные у нее порталы. Хотя она и сама странная.
Шаг вперед… Прощай, Миденма!
Ступень седьмая
КОСТЕР ВО СЛАВУ ХРАНЯЩИХ
ГЛАВА 1
С тонких, болезненно хрупких в своей наготе деревьев взволнованно и суетливо слетали последние листья, добавляя финальные штрихи к разномастному ковру у нас под ногами. Лужи подернулись тоненькой корочкой льда, полузастывшая грязь была припорошена мелкой, острой белой крупкой, нещадно царапающей лицо с каждым резким порывом дажденьского
[17]ледяного ветра.
– Ну и куда же это нас занесло? – мрачно произнесла я, оборачиваясь к Тае, только что вышедшей из портала.
Ведьма огляделась и поняла, что занесло нас куда-то явно не туда.
– Ну-у-у… Вообще-то портал был настроен на Акаир… – растерянно призналась она.
Ильянта зябко поежилась: наши легкие платья и юбки совсем не располагали к беседам на свежем осеннем воздухе.
– Ну а занесло нас на Селень, – удрученно резюмировала она.
Дурацких вопросов, с чего это Лия так решила, никто не задавал: ее силы предвидения под вопросом не стояли никогда. Чаще стоял вопрос, зачем они нужны, если, даже видя, что впереди – драконья пасть, она, как истинная ведьма, все равно туда лезла. Только расстраиваться заранее.
– Миленько, – пожала плечами я.
– Ну можно открыть еще один портал, – неуверенно предложила Тая.
Идея не понравилась никому.
Из Миденмы – Хранящие с ней, да – нельзя было выйти (да и войти) иначе, чем через портал. Грани там нигде не было. Ее и открыли-то совершенно случайно: маг неверно рассчитал векторное направление силы и вместо Сырема загремел туда. Радовался ровно пять минут – потом его дружно решили сжечь на костре как колдуна и пособника темных сил.
Как маг выкрутился, история тактично умалчивает: может, трусливо открыл новый портал – правда, на это нужна йырова туча силы, а может – безжалостно уложил половину агрессивно настроенной толпы, раз и навсегда уничтожив надежду на мирные переговоры. А может – и вовсе не выкрутился, таких примеров тоже немерено.
Меня саму за несчастные восемьдесят лет шесть раз сжигали, три – топили, пять – колесовали, а уж об общем количестве собственных геройских и не очень смертей я вообще предпочитаю забыть: чем меньше помнишь – тем с большим оптимизмом смотришь в будущее.
Пока же будущее смотрело на меня как Тая на паука: с жутким брезгливым ужасом и задней мыслью, запрятавшейся на самых задворках сознания, что толченые лапки этого самого паука ей позарез необходимы для зелья, а значит, на контакт так или иначе идти придется. Впрочем, я отвечала этому будущему взаимностью, абсолютно не испытывая радости ни от стояния на холоде в креповой юбке, ни от летящей за шиворот снежной крупы, ни от перспективы идти до самой Грани, которая – я на свою голову упрямо помнила – находится на другом конце
– Ну и куда же это нас занесло? – мрачно произнесла я, оборачиваясь к Тае, только что вышедшей из портала.
Ведьма огляделась и поняла, что занесло нас куда-то явно не туда.
– Ну-у-у… Вообще-то портал был настроен на Акаир… – растерянно призналась она.
Ильянта зябко поежилась: наши легкие платья и юбки совсем не располагали к беседам на свежем осеннем воздухе.
– Ну а занесло нас на Селень, – удрученно резюмировала она.
Дурацких вопросов, с чего это Лия так решила, никто не задавал: ее силы предвидения под вопросом не стояли никогда. Чаще стоял вопрос, зачем они нужны, если, даже видя, что впереди – драконья пасть, она, как истинная ведьма, все равно туда лезла. Только расстраиваться заранее.
– Миленько, – пожала плечами я.
– Ну можно открыть еще один портал, – неуверенно предложила Тая.
Идея не понравилась никому.
Из Миденмы – Хранящие с ней, да – нельзя было выйти (да и войти) иначе, чем через портал. Грани там нигде не было. Ее и открыли-то совершенно случайно: маг неверно рассчитал векторное направление силы и вместо Сырема загремел туда. Радовался ровно пять минут – потом его дружно решили сжечь на костре как колдуна и пособника темных сил.
Как маг выкрутился, история тактично умалчивает: может, трусливо открыл новый портал – правда, на это нужна йырова туча силы, а может – безжалостно уложил половину агрессивно настроенной толпы, раз и навсегда уничтожив надежду на мирные переговоры. А может – и вовсе не выкрутился, таких примеров тоже немерено.
Меня саму за несчастные восемьдесят лет шесть раз сжигали, три – топили, пять – колесовали, а уж об общем количестве собственных геройских и не очень смертей я вообще предпочитаю забыть: чем меньше помнишь – тем с большим оптимизмом смотришь в будущее.
Пока же будущее смотрело на меня как Тая на паука: с жутким брезгливым ужасом и задней мыслью, запрятавшейся на самых задворках сознания, что толченые лапки этого самого паука ей позарез необходимы для зелья, а значит, на контакт так или иначе идти придется. Впрочем, я отвечала этому будущему взаимностью, абсолютно не испытывая радости ни от стояния на холоде в креповой юбке, ни от летящей за шиворот снежной крупы, ни от перспективы идти до самой Грани, которая – я на свою голову упрямо помнила – находится на другом конце