Ольга Владимировна Николаева
Сила Предсказаний
Глава 1
О чем мечтает девушка в двадцать лет? О карьере, деньгах, любви, семье, детях…наверное. Проблема заключалась в том, что к числу нормальных я себя не относила: в моей голове образы безграничных просторов, странных животных и идеи нестандартно проводить свободное время возникали чаще, чем новые шмотки, парни на шикарных машинах и золотые украшения. Иногда казалось, что мне больше подошло бы носиться по кладбищам за оголодавшими вампирами, чем просиживать за компьютером целые дни в компании таблиц и цифр. Хотя в этом я вполне преуспела и довольно успешно совмещала учебу с подработкой в хорошей туристической фирме.
Сегодня учебы не было, и я, отработав свои пять часов, пошла домой. С удовольствием бы где-нибудь задержалась, но Дашка, моя единственная подруга, сегодня работала весь день.
Мое нежелание идти домой объяснялось культурным мероприятием — "знакомство семьи с девушкой брата". Мало того, что я в принципе, не хотела тратить весь вечер на дурацкие разговоры, так еще чувствовала себя паршивенько. Спрашивается, где я подхватила простуду в начале лета? Хотя, чему удивляться? Моя фатальная невезучесть уже давно стала притчей во языцех среди всех моих знакомых: если стояло два автобуса моего маршрута, то я обязательно садилась на тот, что сломается; у меня всегда ломались замки, отлетали пуговицы и оставались в руках дверные ручки магазинов, а на новый ковер я умудрилась за неделю пролить банку краски и пузырек зеленки. Ладно бы это отражалось только на мне, а то еще и другим перепадало: ну кто просил кидать камешки в ручей, где охлаждалась водка? и зачем я вызвалась идти за водой? — ведро-то из колодца пришлось доставать одногруппникам. Мой брат говорил, что просто надо найти применение энергии, которой у меня чересчур много. Даже предложил заняться укрощением хищников, правда, потом пожалел животных.
— Зато энергии на всякую фигню не останется, — бухтел он, помогая оттирать растворителем краску от ковра.
Дома, как ни странно, никого не было. Для нашей большой семьи это было редкостью, так что я посчитала подобное стечение обстоятельств несказанной удачей, включила музыку и отправилась на кухню делать бутерброды, пока всевидящее око бабушки не видит, как я, минуя кастрюлю с супом, тянусь к сыру. Расположившись в большой комнате в любимом моем, и, как назло, папином, кресле, я достала книжку, погрузившись в созданный писателем мир.
Читать я любила с детства, особенно приключения, детективы и, так называемое, фэнтези. Причем читала много, сначала стопками и пачками, а потом мегабайтами. Не признавала только любовные романы: ну не вызывали у меня интереса слюни и сопли, развозимые по страницам. Это, наверное, наложило свой отпечаток: казалось мне, что не хватает в моей жизни простора и событий. Брат бы сказал, что не хватает мозгов, и, наверное, оказался прав.
Как выяснилось, блаженному одиночеству я была обязана сегодняшнему знакомству с Анжеликой, кажется, ее так звали. Мама с бабушкой ходили по магазинам и, вернувшись, тут же припрягли меня к готовке. Жалобы на самочувствие воспринимались как отлынивание от домашней работы. Так что в комнату удалось попасть почти перед самым приходом девушки, и то благодаря поднявшейся температуре.
— Хочешь, я познакомлю тебя со своей сестрой?
— Конечно, — донеслось из-за двери.
— Ольга! К тебе можно?
Надо же какая вежливость. Будь он один, уже давно завалился бы в комнату без стука и уселся на кровать. Голова раскалывалась, так что желания знакомиться было еще меньше, чем утром — я притворилась спящей. Андрея мое молчание не удовлетворило, и он таки зашел посмотреть.
— Ольга! Ты что спишь?!
От такого ора любой нормальный человек уже давно бы подскочил, но в данной ситуации любое мое движение рассматривалось бы, как возможность знакомства.
— Ладно. Потом познакомлю, — зашептал братец, спохватившись, и закрыл дверь.
Но я уже проснулась, более того, чувствовала себя лучше, потому пошла посмотреть, что осталось от пира.
— Ну и почему ты отказалась знакомиться? — спросил Андрюшка, входя на кухню. Он проводил Анжелику и решил устроить мне воспитательную беседу.
— Я себя не очень чувствую. И выгляжу тоже не очень.
— С каких пор тебя волнует внешний вид?
— Всегда волновал.
— Да ну! Именно поэтому кто-то заплетает шикарные волосы в косу, носит кроссовки и штаны вместо юбок и почти не красится.
— Я крашусь. А волосы мне мешают.
— Ага. Только ради того, чтоб клиентов на работе не распугать, — хмыкнул он.
В чем-то брат, безусловно, был прав: я действительно почти не носила каблуки, ненавидела краситься и наряжаться, ценя удобство больше красоты. Но я также знала, что могу быть привлекательной, и не обрезала действительно красивые волосы, доставшиеся от бабушки-цыганки, впрочем, от нее мне достались еще и темные глаза и смуглая кожа, а заодно и красивые золотые серьги — кольца. Лицо у меня было милое и даже красивое, если подправить косметикой, но немного детское, а вот талии бы позавидовала любая из моих знакомых. Правда, ростом и бюстом меня обделили, хотя в целом я смотрелась очень неплохо, и могла бы слыть красавицей, если б хотела. Но причин что-то менять пока не было…
— Хочешь сказать, что без косметики я страшная?
— Хочу сказать, что тебе нужно найти себе парня и вести себя как нормальная девушка.
— Спасибо за заботу, но я сама решу, что мне нужно. И что значит "нормальная"?
— Ну это та, которая заходит в Интернет, чтобы посмотреть фильм, почитать о шмотках, ну на крайний случай, скачать курсовую. Ну никак, чтобы скачать книжку.
— Значит, я — не нормальная.
— Ольга! Почему ты себя так ведешь? У тебя вообще друзья есть? Ты куда-нибудь ходишь?
— Хожу. На работу! — хмыкнула я.
— Я тебе про другое.
— Слушай. Ты что, устроил себе счастье и теперь решил осчастливить меня? Я сама решу за себя, ладно?
— Ладно, — утих Андрюшка и пошел наливать себе чай.
— Ну как прошел вечер? — я решила проявить заинтересованность.
— Вроде, нормально. Бабушка устроила форменный допрос, ты же знаешь, какая она бывает…
Слава Богу, братец тут же переключился на свои проблемы и благополучно забыл о своей миссии — воспитание во мне женственности.
— Мне ли не знать! — ввиду нашей похожести она видела во мне свое продолжение и воспитывала почище брата. — А родители как?
— Папа поддерживал ее, а вот мама как-то ровно. Может, и хорошо, что ты не вышла — твоя мрачная физия Лику бы доконала.
Я внимательно посмотрела на брата — может, мы и не очень похожи, но врать оба не умели. Я постучала ногтями по столу: Андрей явно что-то недоговаривал.
— У тебя новое кольцо?! Откуда? — он схватил меня за руку. — Не помню у тебя страсти к побрякушкам.
Я посмотрела на руку — две тонкие змейки обвивали палец, держа в разинутых пастях прозрачный голубой камень.
— Купила. За сто рублей.
— Это где теперь такие дешевые цацки?
— У бабушки на остановке, — я пожала плечами. — Это ж бижутерия — там нет пробы.
— Да?
— Да! Давай не отвлекайся — лучше говори, что тебя мучает, — пробы-то на кольце не было, а вот клеймо было с внутренней стороны.
— С чего ты взяла?
— С того.
Андрей еще помялся, но говорить начал.
— Ну мне показалось, что Анжелика расстроилась. Она сказала, что ее как-то холодно приняли, а ты вообще отказалась с ней знакомиться.
— Дура твоя Анжелика. Она просто не видела, как они встречали твою Марину, — засмеялась я.
Братец, видимо, тоже вспомнил и расплылся в улыбке. Я в тот раз вышла познакомиться и наблюдала весь цирк в первых рядах. Бабушка быстро просекла, что девушка умом не блещет и замучила ту вопросом об кровных узах и добавила, что по древнему цыганскому обычаю в день помолвки обязательно режем ладони и смешиваем кровь.
— А это правда? — тихо спросила Марина уже в дверях, нервно теребя шарфик.
— Что правда?
— Про кровь.
— Правда, — я горестно вздохнула. — Меня вот уже даже замуж почти выдали за знакомого.
— Бедняжка, — искренне посочувствовала девушка. Не, ну даром, что не блондинка.
Больше мы ее не видели. Андрей позлился на нас и успокоился.
— А что ты ей про меня рассказал?
— Сказал, что просто у тебя много странностей и ты боишься новых людей, — с напускной печалью произнес Андрей.
— Каких странностей? — братец отодвинулся, услышав в моем голосе сладкие нотки.
— Ну странно уже то, что я тебя в колыбели не придушил, — он закрылся от летящего полотенца. — Пожалел, — сколько в голосе грусти. — Молодой был, не знал еще, что из тебя такой кошмар вырастет, — он уже откровенно ржал, наблюдая за моими поисками какого-нибудь предмета, чтобы кинуть.
— Идиот. А я его еще успокаиваю.
— Ну ладно, ладно. Не сердись. Не говорил я ей ничего.
— Точно?
— Точно. А ты уверена, что они к ней хорошо отнеслись?
— Если всякой фигни не наговорили, то хорошо, — Андрюшка вздохнул.
— Да не переживай ты. Они ее еще раз позовут.
— А если нет?
— А давай поспорим?
— Ну давай. На что?
— На то, что если позовут за эти два месяца, ты целый год не будешь приставать ко мне с нравоучениями о моем внешнем виде и образе жизни.
— А если ты проиграешь, что будешь целый месяц носить юбки, шпильки и распускать волосы, — я хоть посмеюсь.
— Не догоню, так согреюсь? — прищурилась я.
— Что-то вроде того. По рукам?
— Давай, — мы пожали с братом руки, хотя спор Андрюшке был в любом случае более выгоден, но спокойствие — прежде всего.
— И подумай над моим предложением. Найди себе кого-нибудь, — послышалось вслед.
— Я подумаю.
— Ага. Может, вести станешь себя нормально, — донеслось мне вслед.
— Тогда тебе со мной будет скучно.
Андрей.
Что-что, а скучно мне с ней никогда не было. Только она могла не найти здание напротив автобусной остановки или пойти доказывать незнакомой девушке, что ей понравился ее брат,… правда, после пары стопок водки. Лично мне, даже в сильно пьяном состоянии такое в голову бы не пришло. Катастрофа ходячая! Видите ли событий в жизни не хватает! Пошла и прыгнула с парашютом, потом с «тарзанки», удивляюсь, что до сих пор не попробовала себя на поприще верховой езды, зато идея фехтования ее уже посещала.
Самое интересное, что ей страшно, но то ли вправду событий не хватает, то ли мозгов. Могу поспорить в тайне мечтает оказаться на месте героев из своих книжек. Я даже вздрагивать начал, когда фраза начиналась словами: "А я бы хотела попробовать…".
Когда-нибудь ее «попробовать» обернется травмой или чем похуже.
Одно время я хотел познакомить ее с кем-нибудь из своих друзей — может, поможет? Большинство ее, как ни странно, побаивались. Знаем, зло щурить глазки и доканывать она умеет профессионально. В итоге мы получили трех хороших друзей для нее и ни одного парня. Теперь стараюсь просто быть в курсе ее идей, чтоб хоть знать, откуда ее доставать при случае.
Ольга.
Вообще-то мы с братом прекрасно ладили, но иногда он устраивал мне такие воспитательные беседы. Обычно после того, как я делала что-то не так или вела себя, по его мнению ненормально, ну или если его что-то волновало. С одной стороны я тоже считала, что мой образ жизни не соответствует студенческому, но менять что-либо только в связи с чьим-то недовольством было не в моих правилах. А своей единственной странностью я считала ту самую поразительную способность оказываться там, где не надо. Один раз вот оказалась…
Сегодня учебы не было, и я, отработав свои пять часов, пошла домой. С удовольствием бы где-нибудь задержалась, но Дашка, моя единственная подруга, сегодня работала весь день.
Мое нежелание идти домой объяснялось культурным мероприятием — "знакомство семьи с девушкой брата". Мало того, что я в принципе, не хотела тратить весь вечер на дурацкие разговоры, так еще чувствовала себя паршивенько. Спрашивается, где я подхватила простуду в начале лета? Хотя, чему удивляться? Моя фатальная невезучесть уже давно стала притчей во языцех среди всех моих знакомых: если стояло два автобуса моего маршрута, то я обязательно садилась на тот, что сломается; у меня всегда ломались замки, отлетали пуговицы и оставались в руках дверные ручки магазинов, а на новый ковер я умудрилась за неделю пролить банку краски и пузырек зеленки. Ладно бы это отражалось только на мне, а то еще и другим перепадало: ну кто просил кидать камешки в ручей, где охлаждалась водка? и зачем я вызвалась идти за водой? — ведро-то из колодца пришлось доставать одногруппникам. Мой брат говорил, что просто надо найти применение энергии, которой у меня чересчур много. Даже предложил заняться укрощением хищников, правда, потом пожалел животных.
— Зато энергии на всякую фигню не останется, — бухтел он, помогая оттирать растворителем краску от ковра.
Дома, как ни странно, никого не было. Для нашей большой семьи это было редкостью, так что я посчитала подобное стечение обстоятельств несказанной удачей, включила музыку и отправилась на кухню делать бутерброды, пока всевидящее око бабушки не видит, как я, минуя кастрюлю с супом, тянусь к сыру. Расположившись в большой комнате в любимом моем, и, как назло, папином, кресле, я достала книжку, погрузившись в созданный писателем мир.
Читать я любила с детства, особенно приключения, детективы и, так называемое, фэнтези. Причем читала много, сначала стопками и пачками, а потом мегабайтами. Не признавала только любовные романы: ну не вызывали у меня интереса слюни и сопли, развозимые по страницам. Это, наверное, наложило свой отпечаток: казалось мне, что не хватает в моей жизни простора и событий. Брат бы сказал, что не хватает мозгов, и, наверное, оказался прав.
Как выяснилось, блаженному одиночеству я была обязана сегодняшнему знакомству с Анжеликой, кажется, ее так звали. Мама с бабушкой ходили по магазинам и, вернувшись, тут же припрягли меня к готовке. Жалобы на самочувствие воспринимались как отлынивание от домашней работы. Так что в комнату удалось попасть почти перед самым приходом девушки, и то благодаря поднявшейся температуре.
— Хочешь, я познакомлю тебя со своей сестрой?
— Конечно, — донеслось из-за двери.
— Ольга! К тебе можно?
Надо же какая вежливость. Будь он один, уже давно завалился бы в комнату без стука и уселся на кровать. Голова раскалывалась, так что желания знакомиться было еще меньше, чем утром — я притворилась спящей. Андрея мое молчание не удовлетворило, и он таки зашел посмотреть.
— Ольга! Ты что спишь?!
От такого ора любой нормальный человек уже давно бы подскочил, но в данной ситуации любое мое движение рассматривалось бы, как возможность знакомства.
— Ладно. Потом познакомлю, — зашептал братец, спохватившись, и закрыл дверь.
Но я уже проснулась, более того, чувствовала себя лучше, потому пошла посмотреть, что осталось от пира.
— Ну и почему ты отказалась знакомиться? — спросил Андрюшка, входя на кухню. Он проводил Анжелику и решил устроить мне воспитательную беседу.
— Я себя не очень чувствую. И выгляжу тоже не очень.
— С каких пор тебя волнует внешний вид?
— Всегда волновал.
— Да ну! Именно поэтому кто-то заплетает шикарные волосы в косу, носит кроссовки и штаны вместо юбок и почти не красится.
— Я крашусь. А волосы мне мешают.
— Ага. Только ради того, чтоб клиентов на работе не распугать, — хмыкнул он.
В чем-то брат, безусловно, был прав: я действительно почти не носила каблуки, ненавидела краситься и наряжаться, ценя удобство больше красоты. Но я также знала, что могу быть привлекательной, и не обрезала действительно красивые волосы, доставшиеся от бабушки-цыганки, впрочем, от нее мне достались еще и темные глаза и смуглая кожа, а заодно и красивые золотые серьги — кольца. Лицо у меня было милое и даже красивое, если подправить косметикой, но немного детское, а вот талии бы позавидовала любая из моих знакомых. Правда, ростом и бюстом меня обделили, хотя в целом я смотрелась очень неплохо, и могла бы слыть красавицей, если б хотела. Но причин что-то менять пока не было…
— Хочешь сказать, что без косметики я страшная?
— Хочу сказать, что тебе нужно найти себе парня и вести себя как нормальная девушка.
— Спасибо за заботу, но я сама решу, что мне нужно. И что значит "нормальная"?
— Ну это та, которая заходит в Интернет, чтобы посмотреть фильм, почитать о шмотках, ну на крайний случай, скачать курсовую. Ну никак, чтобы скачать книжку.
— Значит, я — не нормальная.
— Ольга! Почему ты себя так ведешь? У тебя вообще друзья есть? Ты куда-нибудь ходишь?
— Хожу. На работу! — хмыкнула я.
— Я тебе про другое.
— Слушай. Ты что, устроил себе счастье и теперь решил осчастливить меня? Я сама решу за себя, ладно?
— Ладно, — утих Андрюшка и пошел наливать себе чай.
— Ну как прошел вечер? — я решила проявить заинтересованность.
— Вроде, нормально. Бабушка устроила форменный допрос, ты же знаешь, какая она бывает…
Слава Богу, братец тут же переключился на свои проблемы и благополучно забыл о своей миссии — воспитание во мне женственности.
— Мне ли не знать! — ввиду нашей похожести она видела во мне свое продолжение и воспитывала почище брата. — А родители как?
— Папа поддерживал ее, а вот мама как-то ровно. Может, и хорошо, что ты не вышла — твоя мрачная физия Лику бы доконала.
Я внимательно посмотрела на брата — может, мы и не очень похожи, но врать оба не умели. Я постучала ногтями по столу: Андрей явно что-то недоговаривал.
— У тебя новое кольцо?! Откуда? — он схватил меня за руку. — Не помню у тебя страсти к побрякушкам.
Я посмотрела на руку — две тонкие змейки обвивали палец, держа в разинутых пастях прозрачный голубой камень.
— Купила. За сто рублей.
— Это где теперь такие дешевые цацки?
— У бабушки на остановке, — я пожала плечами. — Это ж бижутерия — там нет пробы.
— Да?
— Да! Давай не отвлекайся — лучше говори, что тебя мучает, — пробы-то на кольце не было, а вот клеймо было с внутренней стороны.
— С чего ты взяла?
— С того.
Андрей еще помялся, но говорить начал.
— Ну мне показалось, что Анжелика расстроилась. Она сказала, что ее как-то холодно приняли, а ты вообще отказалась с ней знакомиться.
— Дура твоя Анжелика. Она просто не видела, как они встречали твою Марину, — засмеялась я.
Братец, видимо, тоже вспомнил и расплылся в улыбке. Я в тот раз вышла познакомиться и наблюдала весь цирк в первых рядах. Бабушка быстро просекла, что девушка умом не блещет и замучила ту вопросом об кровных узах и добавила, что по древнему цыганскому обычаю в день помолвки обязательно режем ладони и смешиваем кровь.
— А это правда? — тихо спросила Марина уже в дверях, нервно теребя шарфик.
— Что правда?
— Про кровь.
— Правда, — я горестно вздохнула. — Меня вот уже даже замуж почти выдали за знакомого.
— Бедняжка, — искренне посочувствовала девушка. Не, ну даром, что не блондинка.
Больше мы ее не видели. Андрей позлился на нас и успокоился.
— А что ты ей про меня рассказал?
— Сказал, что просто у тебя много странностей и ты боишься новых людей, — с напускной печалью произнес Андрей.
— Каких странностей? — братец отодвинулся, услышав в моем голосе сладкие нотки.
— Ну странно уже то, что я тебя в колыбели не придушил, — он закрылся от летящего полотенца. — Пожалел, — сколько в голосе грусти. — Молодой был, не знал еще, что из тебя такой кошмар вырастет, — он уже откровенно ржал, наблюдая за моими поисками какого-нибудь предмета, чтобы кинуть.
— Идиот. А я его еще успокаиваю.
— Ну ладно, ладно. Не сердись. Не говорил я ей ничего.
— Точно?
— Точно. А ты уверена, что они к ней хорошо отнеслись?
— Если всякой фигни не наговорили, то хорошо, — Андрюшка вздохнул.
— Да не переживай ты. Они ее еще раз позовут.
— А если нет?
— А давай поспорим?
— Ну давай. На что?
— На то, что если позовут за эти два месяца, ты целый год не будешь приставать ко мне с нравоучениями о моем внешнем виде и образе жизни.
— А если ты проиграешь, что будешь целый месяц носить юбки, шпильки и распускать волосы, — я хоть посмеюсь.
— Не догоню, так согреюсь? — прищурилась я.
— Что-то вроде того. По рукам?
— Давай, — мы пожали с братом руки, хотя спор Андрюшке был в любом случае более выгоден, но спокойствие — прежде всего.
— И подумай над моим предложением. Найди себе кого-нибудь, — послышалось вслед.
— Я подумаю.
— Ага. Может, вести станешь себя нормально, — донеслось мне вслед.
— Тогда тебе со мной будет скучно.
Андрей.
Что-что, а скучно мне с ней никогда не было. Только она могла не найти здание напротив автобусной остановки или пойти доказывать незнакомой девушке, что ей понравился ее брат,… правда, после пары стопок водки. Лично мне, даже в сильно пьяном состоянии такое в голову бы не пришло. Катастрофа ходячая! Видите ли событий в жизни не хватает! Пошла и прыгнула с парашютом, потом с «тарзанки», удивляюсь, что до сих пор не попробовала себя на поприще верховой езды, зато идея фехтования ее уже посещала.
Самое интересное, что ей страшно, но то ли вправду событий не хватает, то ли мозгов. Могу поспорить в тайне мечтает оказаться на месте героев из своих книжек. Я даже вздрагивать начал, когда фраза начиналась словами: "А я бы хотела попробовать…".
Когда-нибудь ее «попробовать» обернется травмой или чем похуже.
Одно время я хотел познакомить ее с кем-нибудь из своих друзей — может, поможет? Большинство ее, как ни странно, побаивались. Знаем, зло щурить глазки и доканывать она умеет профессионально. В итоге мы получили трех хороших друзей для нее и ни одного парня. Теперь стараюсь просто быть в курсе ее идей, чтоб хоть знать, откуда ее доставать при случае.
Ольга.
Вообще-то мы с братом прекрасно ладили, но иногда он устраивал мне такие воспитательные беседы. Обычно после того, как я делала что-то не так или вела себя, по его мнению ненормально, ну или если его что-то волновало. С одной стороны я тоже считала, что мой образ жизни не соответствует студенческому, но менять что-либо только в связи с чьим-то недовольством было не в моих правилах. А своей единственной странностью я считала ту самую поразительную способность оказываться там, где не надо. Один раз вот оказалась…
Глава 2
— Ты так и собираешься дрыхнуть?
— В общем да, — ответила я, не открывая глаз. Я прекрасно помнила, что сегодня мне никуда не надо и не собиралась утруждать себя ранним подъемом.
— Будешь много спать — проспишь самое главное.
— Собственную свадьбу? — хмыкнула я, заворачиваясь плотнее в одеяло.
— Вот именно.
Я открыла глаза и повернулась, чтобы попросить бабушку дать мне поспать еще пару часов, но тут поняла, что говорила со мной не бабушка, что в комнате темно и вообще только два часа ночи. Я попыталась разглядеть говорившую.
— Так лучше? — и в руке у нее появился белый светящийся шарик.
Это как сказать. Передо мной стояла высокая дама (другого слова я подобрать не смогла) в темно-синем вечернем платье. Ей было лет сорок и на лице уже появились заметные морщины, но и сейчас она была поразительно красива. Бронзовые локоны спускались волнами ниже талии, а сверху были слегка приподняты шпильками и по всей длине пересыпаны мелкими прозрачными камушками, чей блеск красноречиво говорил о том, что ни о какой бижутерии не может быть и речи. Выразительное декольте платья подчеркивало красивую белую шею и покатые плечи. Наверное, в молодости (для меня сорок лет казались если не старостью, то далеко не расцветом красоты) от парней отбоя не было.
— Это точно, — улыбнулась дама. — А теперь вставай и одевайся. У тебя один час.
— А вы вообще кто такая? Как сюда попали? И почему я должна куда-то тащиться среди ночи?
— А ты ничего не знаешь?
— Что интересно я должна знать?
Почему-то мне совершенно не было страшно. Ощущение чужого присутствия (не считая ночной гостьи) напугало меня куда больше, как будто за спиной кто-то стоит.
— Лестар! — вдруг прорычала дама.
Вот теперь я напугалась и слилась по цвету с одеялом.
Дама вскинула руку. Я отодвинулась к стене и попыталась слиться с ней.
Раздался хлопок. Я вскрикнула и закрылась одеялом.
— Я тебе сколько раз говорила?
Молчание.
— Я тебя предупреждала?
Снова тишина. Я боялась раскрыться: голос дамы пугал меня.
— Айрин, я не хотел. Я только на пять минут заглянул. Морис меня уговорил.
— А я тебе говорила, чтобы ты больше не водился с этим драным кошаком?
Я говорила, насколько важно твое задание?
— Говорила, — тихо произнес голос.
— Ты снова хочешь ловить мышей в подвале?
— Нет, — голос стал еще тише.
— Тогда какого черта?
— Айрин, меня обпоили. Я все забыл.
— Тогда можешь забыть о своей должности.
— Нет, только не это. Пожалуйста, не убивай последнюю надежду, — последняя фраза была произнесена чересчур наигранно, — но Айрин, казалось, этого не заметила.
— Я с тобой потом разберусь. Эй! А ну вылезай! Долго ты собираешься там сидеть? Твое время истекает.
Я осторожно открыла лицо и первым делом нашла глазами объект гнева. Им оказался здоровый черный котище, держащий в лапе кружку пива и пытающийся, пока Айрин отвлеклась на меня, отхлебнуть из нее.
— Обойдешься, — дама в сердцах перевернула кружку на голову коту. Но он, похоже, не расстроился и принялся тщательно себя вылизывать, пытаясь не упустить капли, капающие на пол.
— А теперь о тебе. Ты должна сейчас собраться, как будто едешь на бал и быть готовой, — она подумала, — через час. И еще, наверное, собери сумку с вещами.
— Я никому ничего не должна. И хочу спать.
— Нет, должна, — одеяло слетело на пол.
— Тогда объясните мне, кто вы такие, куда я «должна» идти и что вам от меня надо.
— У нас нет времени. Давай ты будешь собираться, а я буду тебе рассказывать, раз уж некоторые (она посмотрела на кота, который уже забыл о всех горестях и развалился на клавиатуре компьютера) были настолько безответственны.
Я нехотя поплелась в ванную умываться. Такие вопросы, как появление кота из воздуха, пульсар (я так про себя назвала светящийся шар) почему-то меня не волновали. Я была полностью спокойна: меня раздражала лишь перспектива тащиться среди ночи невесть куда.
Умывшись, я достала косметику и начала краситься…
— Я думаю ты удивлена моему появлению, — начала Айрин.
— Ну что вы. Ко мне каждый день среди ночи вламываются женщины с котами и требуют идти с ними куда-то.
— Не перебивай. Я — верховная ведьма Валийи. Я должна забрать тебя в мой, а теперь и твой мир.
— Зачем?
— Ты одна из невест наследника.
— А вот с этого места подробнее. Я пока не собираюсь замуж. И вообще, почему одна из?
— У нас существует обычай, что когда приходит время, наследник идет к Чаше Истины и она выбирает пять девушек, которые могли бы стать достойной правительницей.
— А мнение девушек кто-нибудь спрашивает?
— Любая из девушек Валийи мечтает стать хотя бы кандидаткой.
— Тогда причем здесь я?
— Чаша выбрала тебя. Я думаю потому, что кто-то из твоих предков жил в нашем мире.
— Тогда почему он там и не остался?
— Всякое бывает. Правда, это первый раз за 1000 лет, чтобы кандидаткой стала девушка из вашего мира, тем более две сразу.
— А что, кому-то этой ночью тоже так "посчастливилось"?
— Думаю, она уже на месте…И ты давай шевелись.
— А что значит "собрать сумку"? — спохватилась я, одевая платье.
— Ты что никогда никуда не ездила?
— Ездила, конечно.
— Вот и собери все необходимое, что тебе может пригодиться в течение полугода.
— Как это полугода?
— А ты думаешь, что приедешь и сразу выйдешь замуж?
— Да не собираюсь я замуж!
— Успокойся. Тебе еще никто не выдает. Просто есть традиция обучать кандидаток, так что придется немного пожить у нас.
— А родителям я что скажу?! Ушла на полгода учиться на жену наследника — пишите письма?
— Ты просто создашь мысленный образ того, куда ты можешь уехать, а я внушу им.
— Да не буду я ничего создавать! — я бросила на пол вещи, которые машинально начала собирать. — И не пойду никуда!
Я села на кровать и скрестила руки на груди.
— Тогда умрешь, — спокойно сказала ведьма.
— Вы меня убьете? — мне было скорее любопытно, чем страшно.
— Нет. Тебя убьет пророчество: кандидатка меняется только в случае ее смерти.
— Зашибись! Будят посреди ночи, заставляют куда-то идти под угрозой смерти. Всю жизнь мечтала!
— А разве нет? — она засмеялась. — Тебе ничего не угрожает в случае согласия. Вернешься домой через полгода. Поторопись, я обещаю, что потом все расскажу подробнее.
— Охотно верю, — отозвалась я, все-таки покидав в сумку кое-какую одежду.
Проверять версию о пророчестве не хотелось, да и в голове промелькнула мысль о том, что это просто сон. Один из тех, что мне часто снились, такие странные, но интересные. Всегда после них я долго не могла проснуться и вернуться в реальность — они как будто интерпретировали мои мечты на разные мотивы. Жалко только, что очень быстро забывались, оставляя в памяти от силы один — два образа. Наверное потому, что в девяноста процентах случаев меня будили и заставляли вставать, не давая осознать увиденные события… Может поэтому я не ущипнула себя, а решила в кои-то веки досмотреть сон.
— Шевелись быстрее. Портал долго на продержится.
Впрочем, я была почти готова. Макияж сделала быстро, а вот волнистые, а потому непослушные, волосы никак не хотели укладываться в узел. Но общий результат меня вполне удовлетворил. Правда, лака в баллончике осталось совсем немного. Пришлось одеть черное выпускное платье, наподобие бального (не думала, что когда-то снова его одену), длинные перчатки и черные танцевальные туфли, оставшиеся еще с того же выпускного. И повернулась лицом к Айрин.
Ее реакция меня поразила: лицо озарила улыбка.
— Да, ты будешь несколько выделяться, — медленно произнесла она. Я так и не поняла, то ли она гордится мной, то ли в чем-то сомневается.
— А куда мы собственно едем?
— На бал в честь кандидаток, — сказала она, как будто я забыла дату свадьбы, которую сама назначила.
Не знаю, что отразило мое лицо, но она быстро добавила.
— Совсем небольшой семейный вечер.
Небольшой семейный вечер проводился в зале, размером со стадион и насчитывал, как минимум, несколько сотен гостей. Мы стояли в самой гуще толпы, играл вальс, гости танцевали, и никто не обратил внимания на наше внезапное появление. Меня все еще подташнивало от пережитого. Чтобы сюда добраться Айрин начертила на полу круг, а в центре, как она сказала, руну перехода: это был единственный способ. Вступив в круг, я почувствовала, что пол уходит из-под ног и я падаю в пропасть; это продолжалось несколько секунд, а потом мы очутились в зале. Яркий свет резал глаза, а мой поздний ужин грозил выбраться наружу. В-общем, я совсем не испытывала радости от внезапно свалившегося на меня счастья статуса кандидатки.
— Мне нужно уйти. Мы еще увидимся, — сказала Айрин, а потом добавила, — Может быть.
— Эй! А я? Что мне делать?
— Парадикта найдет тебя, — и Айрин растворилась в воздухе в буквальном смысле слова.
Я же, проморгавшись, начала изучать обстановку. В огромном зале не было ни кусочка пустого пространства: я удивилась, как до сих пор на меня никто не налетел. Но рисковать не стала и поспешно ретировалась подальше от танцующих, чтобы лучше рассмотреть оных. Вот теперь-то я поняла, почему Айрин сказала, что я буду отличаться от других. Все присутствующие девушки были одеты в легкие шифоновые и шелковые платья светлых тонов, их волосы, в которые были вплетены живые цветы, были прямыми и спускались ниже талии, кожа была белой, а макияж — легким и естественным. Я в своем черном платье, темной от загара кожей и сравнительно короткими волосами, стянутыми в узел, выглядела, как дорогая иномарка среди табуна лошадей. Данное открытие несколько меня сконфузило, но наглости не убавило. И я пошла по залу, рассматривая стены и потолок.
Таких огромных хрустальных люстр я еще не видела: они состояли из тысяч хрусталиков, каждый из которых светился переливчатым светом. Казалось, что они были сделаны из чистейшей воды бриллиантов (хотя почему казалось?) Узкие резные окна были расположены на высоте трех-четырех метров от пола и являли собравшимся звездное небо с огромной светящейся луной. Белые стены серебрились, а паркете пола можно было увидеть свое отражение. Но мое наибольшее внимание привлекла лестница из хрусталя в другом конце зала, такая тонкая что я сначала ее не разглядела. Она вела на возвышение, где стояло три трона, тоже хрустальных, большой в центе и два поменьше с боков. Мне они напомнили пьедестал для спортсменов с первым, вторым и третьим местом. Сейчас они были пусты.
Я шла по залу, рассматривая всю эту красоту, и подумала, что несмотря на все это никогда не смогла бы здесь жить и сесть на один из хрустальных тронов. От великолепия захватывало дух, но не более того: я чувствовала себя здесь чужой (в принципе, ей и была)…
Я не заметила, как на что-то натолкнулась. Это что-то предстало предо мной сначала в облике черной свободной рубашки, а потом (когда я догадалась поднять глаза) в лице молодого человека. С минуту я пялилась на его изумленное лицо. Интересно, что его так поразило?
— О, простите. Я вас не ушиб? — он говорил вежливо, но, похоже, данная ситуация его скорее позабавила. Потому что улыбался он как сытый кот, съев целую кринку чужой сметаны.
— О, нет. Что вы, — в тон ему ответила я, хотя сейчас мне больше всего хотелось хлопнуться в обморок, изобразив глубочайшее потрясение (может перестанет так нахально улыбаться?).
— Тогда, может, дама окажет мне любезность потанцевать со мной?
Вот чего не ожидала, так это такого. Но справившись с собой, смерила его оценивающим взглядом и тоном первой красавицы бала произнесла:
— Я думаю, что смогу уделить вам некоторое время.
— Я буду счастлив протанцевать с вами хотя бы один танец, — этот диалог его явно забавлял, он уже открыто улыбался и отнюдь не от радости оказанной ему «чести». Он скорее издевался, и меня это начало злить.
Парень взял меня за руку и повел к центру зала. Я так давно не танцевала… Он вывел меня на площадку и поднял руку, приглашая, как когда-то пять лет назад делал мой партнер по танцам… И я неожиданно вернулась в то время, и мое тело как будто само вспомнило, что нужно делать. Я знала, что сделала все правильно и красиво, и все было бы хорошо, если бы он не шепнул в начале танца:
— Постарайся не слишком часто наступать мне на ноги.
Я не видела лица, но почувствовала, как его наглая харя расплывается в улыбке. Мое мнение по этому поводу довольно красноречиво отразилось на моем лице: глаза сузились, а губы сжались — и стоявшая неподалеку девушка слегка опешила.
Естественно, я споткнулась на первом же шаге, и от падения меня удержали только его руки, крепко сжавшие мою талию. Как же это приятно, когда красивый парень кружит тебя по залу на руках! Я посмотрела ему в лицо и увидела все тот же ироничный взгляд и наглую улыбку. Все приятные ощущения моментально улетучились.
— А теперь быстро поставь меня на пол, — прошипела я.
На пол он меня поставил, но не отпустил, а прокружил на месте. Я довольно ощутимо стукнула его по руке пару раз, но он только улыбнулся и начал-таки танцевать вальс, вернув руки в нужное для данного танца положение. Я понемногу успокоилась, но сердце так и продолжало биться где-то в горле. Мы протанцевали несколько кругов, и музыка закончилась (Как-то быстро она закончилась).Он прокружил меня и поклонился. А потом удивленно посмотрел мне в лицо и скрылся в толпе.
Я даже не помню, когда я в последний раз так погано себя чувствовала… Хотя нет, помню… И тогда я была влюблена… Но сейчас-то я не влюбилась… Я прислушалась к своим ощущениям: нет, не влюбилась… и быстрым шагом ушла с площадки. Ну ладно, он мне понравился…Вот вляпалась!
Орин
Все-таки мне удалось смыться от Парадикты, не надолго, конечно, но хотя бы глоток свободы перед кабалой. Вот и пришел тот день, когда я увижу свою будущую жену. Идиотский обряд! Прошло уже полторы тысячи лет с того разделения материков — это было так давно, что никто уже и не скажет, был ли наш Континент когда-то единым. Но обычай с выбором невест остался — они все надеются на соединение. Надо сказать, что в других королевствах все было куда как проще. И все из-за дурацкого предсказания!
— В общем да, — ответила я, не открывая глаз. Я прекрасно помнила, что сегодня мне никуда не надо и не собиралась утруждать себя ранним подъемом.
— Будешь много спать — проспишь самое главное.
— Собственную свадьбу? — хмыкнула я, заворачиваясь плотнее в одеяло.
— Вот именно.
Я открыла глаза и повернулась, чтобы попросить бабушку дать мне поспать еще пару часов, но тут поняла, что говорила со мной не бабушка, что в комнате темно и вообще только два часа ночи. Я попыталась разглядеть говорившую.
— Так лучше? — и в руке у нее появился белый светящийся шарик.
Это как сказать. Передо мной стояла высокая дама (другого слова я подобрать не смогла) в темно-синем вечернем платье. Ей было лет сорок и на лице уже появились заметные морщины, но и сейчас она была поразительно красива. Бронзовые локоны спускались волнами ниже талии, а сверху были слегка приподняты шпильками и по всей длине пересыпаны мелкими прозрачными камушками, чей блеск красноречиво говорил о том, что ни о какой бижутерии не может быть и речи. Выразительное декольте платья подчеркивало красивую белую шею и покатые плечи. Наверное, в молодости (для меня сорок лет казались если не старостью, то далеко не расцветом красоты) от парней отбоя не было.
— Это точно, — улыбнулась дама. — А теперь вставай и одевайся. У тебя один час.
— А вы вообще кто такая? Как сюда попали? И почему я должна куда-то тащиться среди ночи?
— А ты ничего не знаешь?
— Что интересно я должна знать?
Почему-то мне совершенно не было страшно. Ощущение чужого присутствия (не считая ночной гостьи) напугало меня куда больше, как будто за спиной кто-то стоит.
— Лестар! — вдруг прорычала дама.
Вот теперь я напугалась и слилась по цвету с одеялом.
Дама вскинула руку. Я отодвинулась к стене и попыталась слиться с ней.
Раздался хлопок. Я вскрикнула и закрылась одеялом.
— Я тебе сколько раз говорила?
Молчание.
— Я тебя предупреждала?
Снова тишина. Я боялась раскрыться: голос дамы пугал меня.
— Айрин, я не хотел. Я только на пять минут заглянул. Морис меня уговорил.
— А я тебе говорила, чтобы ты больше не водился с этим драным кошаком?
Я говорила, насколько важно твое задание?
— Говорила, — тихо произнес голос.
— Ты снова хочешь ловить мышей в подвале?
— Нет, — голос стал еще тише.
— Тогда какого черта?
— Айрин, меня обпоили. Я все забыл.
— Тогда можешь забыть о своей должности.
— Нет, только не это. Пожалуйста, не убивай последнюю надежду, — последняя фраза была произнесена чересчур наигранно, — но Айрин, казалось, этого не заметила.
— Я с тобой потом разберусь. Эй! А ну вылезай! Долго ты собираешься там сидеть? Твое время истекает.
Я осторожно открыла лицо и первым делом нашла глазами объект гнева. Им оказался здоровый черный котище, держащий в лапе кружку пива и пытающийся, пока Айрин отвлеклась на меня, отхлебнуть из нее.
— Обойдешься, — дама в сердцах перевернула кружку на голову коту. Но он, похоже, не расстроился и принялся тщательно себя вылизывать, пытаясь не упустить капли, капающие на пол.
— А теперь о тебе. Ты должна сейчас собраться, как будто едешь на бал и быть готовой, — она подумала, — через час. И еще, наверное, собери сумку с вещами.
— Я никому ничего не должна. И хочу спать.
— Нет, должна, — одеяло слетело на пол.
— Тогда объясните мне, кто вы такие, куда я «должна» идти и что вам от меня надо.
— У нас нет времени. Давай ты будешь собираться, а я буду тебе рассказывать, раз уж некоторые (она посмотрела на кота, который уже забыл о всех горестях и развалился на клавиатуре компьютера) были настолько безответственны.
Я нехотя поплелась в ванную умываться. Такие вопросы, как появление кота из воздуха, пульсар (я так про себя назвала светящийся шар) почему-то меня не волновали. Я была полностью спокойна: меня раздражала лишь перспектива тащиться среди ночи невесть куда.
Умывшись, я достала косметику и начала краситься…
— Я думаю ты удивлена моему появлению, — начала Айрин.
— Ну что вы. Ко мне каждый день среди ночи вламываются женщины с котами и требуют идти с ними куда-то.
— Не перебивай. Я — верховная ведьма Валийи. Я должна забрать тебя в мой, а теперь и твой мир.
— Зачем?
— Ты одна из невест наследника.
— А вот с этого места подробнее. Я пока не собираюсь замуж. И вообще, почему одна из?
— У нас существует обычай, что когда приходит время, наследник идет к Чаше Истины и она выбирает пять девушек, которые могли бы стать достойной правительницей.
— А мнение девушек кто-нибудь спрашивает?
— Любая из девушек Валийи мечтает стать хотя бы кандидаткой.
— Тогда причем здесь я?
— Чаша выбрала тебя. Я думаю потому, что кто-то из твоих предков жил в нашем мире.
— Тогда почему он там и не остался?
— Всякое бывает. Правда, это первый раз за 1000 лет, чтобы кандидаткой стала девушка из вашего мира, тем более две сразу.
— А что, кому-то этой ночью тоже так "посчастливилось"?
— Думаю, она уже на месте…И ты давай шевелись.
— А что значит "собрать сумку"? — спохватилась я, одевая платье.
— Ты что никогда никуда не ездила?
— Ездила, конечно.
— Вот и собери все необходимое, что тебе может пригодиться в течение полугода.
— Как это полугода?
— А ты думаешь, что приедешь и сразу выйдешь замуж?
— Да не собираюсь я замуж!
— Успокойся. Тебе еще никто не выдает. Просто есть традиция обучать кандидаток, так что придется немного пожить у нас.
— А родителям я что скажу?! Ушла на полгода учиться на жену наследника — пишите письма?
— Ты просто создашь мысленный образ того, куда ты можешь уехать, а я внушу им.
— Да не буду я ничего создавать! — я бросила на пол вещи, которые машинально начала собирать. — И не пойду никуда!
Я села на кровать и скрестила руки на груди.
— Тогда умрешь, — спокойно сказала ведьма.
— Вы меня убьете? — мне было скорее любопытно, чем страшно.
— Нет. Тебя убьет пророчество: кандидатка меняется только в случае ее смерти.
— Зашибись! Будят посреди ночи, заставляют куда-то идти под угрозой смерти. Всю жизнь мечтала!
— А разве нет? — она засмеялась. — Тебе ничего не угрожает в случае согласия. Вернешься домой через полгода. Поторопись, я обещаю, что потом все расскажу подробнее.
— Охотно верю, — отозвалась я, все-таки покидав в сумку кое-какую одежду.
Проверять версию о пророчестве не хотелось, да и в голове промелькнула мысль о том, что это просто сон. Один из тех, что мне часто снились, такие странные, но интересные. Всегда после них я долго не могла проснуться и вернуться в реальность — они как будто интерпретировали мои мечты на разные мотивы. Жалко только, что очень быстро забывались, оставляя в памяти от силы один — два образа. Наверное потому, что в девяноста процентах случаев меня будили и заставляли вставать, не давая осознать увиденные события… Может поэтому я не ущипнула себя, а решила в кои-то веки досмотреть сон.
— Шевелись быстрее. Портал долго на продержится.
Впрочем, я была почти готова. Макияж сделала быстро, а вот волнистые, а потому непослушные, волосы никак не хотели укладываться в узел. Но общий результат меня вполне удовлетворил. Правда, лака в баллончике осталось совсем немного. Пришлось одеть черное выпускное платье, наподобие бального (не думала, что когда-то снова его одену), длинные перчатки и черные танцевальные туфли, оставшиеся еще с того же выпускного. И повернулась лицом к Айрин.
Ее реакция меня поразила: лицо озарила улыбка.
— Да, ты будешь несколько выделяться, — медленно произнесла она. Я так и не поняла, то ли она гордится мной, то ли в чем-то сомневается.
— А куда мы собственно едем?
— На бал в честь кандидаток, — сказала она, как будто я забыла дату свадьбы, которую сама назначила.
Не знаю, что отразило мое лицо, но она быстро добавила.
— Совсем небольшой семейный вечер.
Небольшой семейный вечер проводился в зале, размером со стадион и насчитывал, как минимум, несколько сотен гостей. Мы стояли в самой гуще толпы, играл вальс, гости танцевали, и никто не обратил внимания на наше внезапное появление. Меня все еще подташнивало от пережитого. Чтобы сюда добраться Айрин начертила на полу круг, а в центре, как она сказала, руну перехода: это был единственный способ. Вступив в круг, я почувствовала, что пол уходит из-под ног и я падаю в пропасть; это продолжалось несколько секунд, а потом мы очутились в зале. Яркий свет резал глаза, а мой поздний ужин грозил выбраться наружу. В-общем, я совсем не испытывала радости от внезапно свалившегося на меня счастья статуса кандидатки.
— Мне нужно уйти. Мы еще увидимся, — сказала Айрин, а потом добавила, — Может быть.
— Эй! А я? Что мне делать?
— Парадикта найдет тебя, — и Айрин растворилась в воздухе в буквальном смысле слова.
Я же, проморгавшись, начала изучать обстановку. В огромном зале не было ни кусочка пустого пространства: я удивилась, как до сих пор на меня никто не налетел. Но рисковать не стала и поспешно ретировалась подальше от танцующих, чтобы лучше рассмотреть оных. Вот теперь-то я поняла, почему Айрин сказала, что я буду отличаться от других. Все присутствующие девушки были одеты в легкие шифоновые и шелковые платья светлых тонов, их волосы, в которые были вплетены живые цветы, были прямыми и спускались ниже талии, кожа была белой, а макияж — легким и естественным. Я в своем черном платье, темной от загара кожей и сравнительно короткими волосами, стянутыми в узел, выглядела, как дорогая иномарка среди табуна лошадей. Данное открытие несколько меня сконфузило, но наглости не убавило. И я пошла по залу, рассматривая стены и потолок.
Таких огромных хрустальных люстр я еще не видела: они состояли из тысяч хрусталиков, каждый из которых светился переливчатым светом. Казалось, что они были сделаны из чистейшей воды бриллиантов (хотя почему казалось?) Узкие резные окна были расположены на высоте трех-четырех метров от пола и являли собравшимся звездное небо с огромной светящейся луной. Белые стены серебрились, а паркете пола можно было увидеть свое отражение. Но мое наибольшее внимание привлекла лестница из хрусталя в другом конце зала, такая тонкая что я сначала ее не разглядела. Она вела на возвышение, где стояло три трона, тоже хрустальных, большой в центе и два поменьше с боков. Мне они напомнили пьедестал для спортсменов с первым, вторым и третьим местом. Сейчас они были пусты.
Я шла по залу, рассматривая всю эту красоту, и подумала, что несмотря на все это никогда не смогла бы здесь жить и сесть на один из хрустальных тронов. От великолепия захватывало дух, но не более того: я чувствовала себя здесь чужой (в принципе, ей и была)…
Я не заметила, как на что-то натолкнулась. Это что-то предстало предо мной сначала в облике черной свободной рубашки, а потом (когда я догадалась поднять глаза) в лице молодого человека. С минуту я пялилась на его изумленное лицо. Интересно, что его так поразило?
— О, простите. Я вас не ушиб? — он говорил вежливо, но, похоже, данная ситуация его скорее позабавила. Потому что улыбался он как сытый кот, съев целую кринку чужой сметаны.
— О, нет. Что вы, — в тон ему ответила я, хотя сейчас мне больше всего хотелось хлопнуться в обморок, изобразив глубочайшее потрясение (может перестанет так нахально улыбаться?).
— Тогда, может, дама окажет мне любезность потанцевать со мной?
Вот чего не ожидала, так это такого. Но справившись с собой, смерила его оценивающим взглядом и тоном первой красавицы бала произнесла:
— Я думаю, что смогу уделить вам некоторое время.
— Я буду счастлив протанцевать с вами хотя бы один танец, — этот диалог его явно забавлял, он уже открыто улыбался и отнюдь не от радости оказанной ему «чести». Он скорее издевался, и меня это начало злить.
Парень взял меня за руку и повел к центру зала. Я так давно не танцевала… Он вывел меня на площадку и поднял руку, приглашая, как когда-то пять лет назад делал мой партнер по танцам… И я неожиданно вернулась в то время, и мое тело как будто само вспомнило, что нужно делать. Я знала, что сделала все правильно и красиво, и все было бы хорошо, если бы он не шепнул в начале танца:
— Постарайся не слишком часто наступать мне на ноги.
Я не видела лица, но почувствовала, как его наглая харя расплывается в улыбке. Мое мнение по этому поводу довольно красноречиво отразилось на моем лице: глаза сузились, а губы сжались — и стоявшая неподалеку девушка слегка опешила.
Естественно, я споткнулась на первом же шаге, и от падения меня удержали только его руки, крепко сжавшие мою талию. Как же это приятно, когда красивый парень кружит тебя по залу на руках! Я посмотрела ему в лицо и увидела все тот же ироничный взгляд и наглую улыбку. Все приятные ощущения моментально улетучились.
— А теперь быстро поставь меня на пол, — прошипела я.
На пол он меня поставил, но не отпустил, а прокружил на месте. Я довольно ощутимо стукнула его по руке пару раз, но он только улыбнулся и начал-таки танцевать вальс, вернув руки в нужное для данного танца положение. Я понемногу успокоилась, но сердце так и продолжало биться где-то в горле. Мы протанцевали несколько кругов, и музыка закончилась (Как-то быстро она закончилась).Он прокружил меня и поклонился. А потом удивленно посмотрел мне в лицо и скрылся в толпе.
Я даже не помню, когда я в последний раз так погано себя чувствовала… Хотя нет, помню… И тогда я была влюблена… Но сейчас-то я не влюбилась… Я прислушалась к своим ощущениям: нет, не влюбилась… и быстрым шагом ушла с площадки. Ну ладно, он мне понравился…Вот вляпалась!
Орин
Все-таки мне удалось смыться от Парадикты, не надолго, конечно, но хотя бы глоток свободы перед кабалой. Вот и пришел тот день, когда я увижу свою будущую жену. Идиотский обряд! Прошло уже полторы тысячи лет с того разделения материков — это было так давно, что никто уже и не скажет, был ли наш Континент когда-то единым. Но обычай с выбором невест остался — они все надеются на соединение. Надо сказать, что в других королевствах все было куда как проще. И все из-за дурацкого предсказания!