Николас Дебора. Разбитое отражение

   Это на секунду привело их обоих в чувство. Дрейк отстранился, не спуская с Рейчел изумленных глаз, а затем поднял ее со стола, обхватив одной рукой за талию, а другой поддерживая снизу. Следуя какому-то первобытному инстинкту, она обвила его бедра ногами и обняла руками за шею.
   – Держись крепче, – тяжело дыша, пробормотал он. – Не буду же я, черт побери, любить тебя на кухонном столе!
   Рейчел уткнулась носом ему в плечо, и он понес ее из кухни вниз, в незнакомый холл. Она успела только отметить, что Дрейк сказал «любить», а не «трахать», как они оказались в залитой солнечным светом спальне, и он опустил ее на кровать.
   …Рейчел на коленях стояла на кровати и смотрела, как Дрейк расстегивает «молнию» на брюках, торопливо вышагивает из них и остается перед нею бесстыдно голым. Жаркая кровь прилила ей к щекам, к шее, взгляд скользнул по испещренной шрамами груди Дрейка и мускулистому впалому животу вниз, к черным плавкам, не скрывающим его возбуждения. И отвести глаз она уже не могла.
   – Если хочешь бежать, Рейчел, лучше беги сейчас, – хрипло сказал Дрейк. – Потому что если останешься…
   Рейчел отчаянно помотала головой. Нет, она не помышляла о бегстве. Такой страсти ей еще не приходилось испытывать. Ни один мужчина не заставлял ее настолько забыть о стыде, ни одному мужчине не удавалось так разбудить в ней желание… Сочувствие – может быть, восхищение – пожалуй, но не желание.
   Она понимала, что, отдавшись Дрейку, станет перед ним беззащитна. Эта близость сломит ее, и она уже не сможет держать его на безопасном для себя расстоянии. Подобно дракону, он спалит все на своем пути одним огненным дыханием и не оставит ей ничего.
   И, зная все это, она не могла убежать!
   Дрейк сузил глаза, шагнул к кровати и стащил с Рейчел сарафан.
   – Ну что ж, тогда пеняй на себя. Ты мне лгала, ты меня использовала, а теперь смотри, что бывает, когда играешь с огнем!
   Зацепив большими пальцами резинку ее трусиков, он медленно, сантиметр за сантиметром, стянул их. У Рейчел по спине пробежал чувственный озноб, и нетерпение не угасло за те несколько минут, что Дрейк выдвигал ящики ночного столика и рылся в них. Найдя наконец презерватив, он проворчал, разрывая пакетик:
   – Хорошо, что у Годшо брат холостяк. Есть вещи, которые всем нужны.
   У Рейчел мелькнула мысль, скольких женщин он вот так укладывал в постель, и она ощутила легкий укол ревности, но лишь на мгновение, потому что Дрейк склонился над нею, и все пропало в новом поцелуе, на который ее тело отозвалось нетерпеливой дрожью. Да, завоевывать женщин этот тип умел!
   Он повалил ее на кровать, накрыл собою, грубо и бесцеремонно раздвинув ей ноги. Когда в низ живота Рейчел ткнулся его твердый член, ей вдруг стало страшно. В душе Дрейка оставались темные, недоступные ей места, тайные двери, раны, о которых он не хотел говорить. Но главное – его еще душила злоба, он хотел ее наказать. Не рано ли она решила, что он не обидит ее? Тюрьма способна исковеркать и самого достойного человека. Это Рейчел знала.
   Она уже боялась, что он раздавит ее своей тяжестью, но он приподнялся над нею, опираясь на ладони, и принялся водить губами по ее шее, по груди. Несмотря на гнев, он был невероятно нежен и осторожен. «Нет, что бы там ни было, я не ошиблась», – подумала Рейчел и, обвив его руками, ласково провела ладонями по бугристой от мышц спине.
   Дрейк перекатился на бок, высвободил руку и провел ею по телу Рейчел от плеча до живота.
   – Господи, какая ты красивая. Для женщины, заживо погребенной среди полок с книгами, у тебя великолепное тело, милая моя… Ну а теперь, наверно, мне следует использовать тебя – так же, как ты меня используешь, – хрипло пробормотал он.
   Дрейк сместил руку ниже, не отрывая глаз от глаз Рейчел, будто говоря: «Попробуй остановить меня». Но она ни за что на свете не стала бы его останавливать. Даже когда он просунул руку ей между ног и грубо нажал на клитор, она только тихонько вскрикнула, но не отстранилась.
   – Используй меня, – прошептала она. – Давай использовать друг друга!
   Коротко застонав, Дрейк погрузил пальцы в ее горячее, влажное устье – и вдруг замер, уставившись на нее расширенными от изумления глазами.
   – Черт побери, Рейчел, я не думал, что ты…
   Ничего не ответив, она выгнулась навстречу, впиваясь ногтями ему в плечи, стараясь ничего не пропустить, взять как можно больше, и Дрейк принялся ласкать ее уже смелее, пока не довел почти до беспамятства.
   – Прошу тебя, прошу… – лепетала Рейчел, не понимая до конца, о чем просит.
   – Какая нетерпеливая девочка… и вся моя! – выдохнул он.
   С каждым ее стоном и вскриком его глаза становились темнее. Затем, опять накрыв губами ее губы, Дрейк убрал руку, и Рейчел вздрогнула, почувствовав на месте его пальцев что-то большое и горячее.
   – Скажи, если будет больно, – шепнул он, входя в нее.
   Если бы Рейчел не обезумела от страсти, она, наверно, рассмеялась бы. Услышать такое от человека, намеренного «использовать» ее, показать ей, «что бывает, когда играешь с огнем», от крутого парня Дрейка Хантера!
   И тут он одним ударом прогнал все ее мысли – вторгся в нее так глубоко, что ей показалось, будто он наполнил ее всю. На какое-то мгновение Рейчел действительно стало больно, но это быстро прошло, и она начала самозабвенно раскачиваться вместе с ним.
   Дрейк зарычал и проник в нее еще глубже.
   – Вот оно! – шептал он ей в ухо, обдавая горячим дыханием. – Давай, милая моя, покажи, как ты меня хочешь. Покажи мне…
   Рейчел прильнула к нему, бедрами к бедрам, животом к животу, ни на миг не отставая от него в безумной скачке. Дрейк взглянул ей в лицо мутными от страсти глазами.
   – Держись за меня, родная. Просто держись.
   И она держалась, и они мчались вдвоем, как ни ему, ни ей еще не случалось в жизни. Сердце падало вниз, как на «русских горках», потом взмывало в небо, как на гигантском «чертовом колесе», перед глазами мелькали цветные огни, и неслась, неслась и пела бешеная карусель.
   Рейчел казалось, что она поднимается все выше, пьяная от наслаждения, которое он дарил ей. Запрокинув голову, она растворялась в Дрейке, пропадала, и только перед глазами мелькали огни, и захватывало дух от высоты, и ликовало сердце.
   – Вся моя… вся моя… – нараспев твердил он, все глубже погружаясь в нее. – Рейчел… сладкая…
   Наконец, вскрикнув, он вошел в нее последний раз, и они вместе взлетели совсем высоко – туда, где забывается все.
   – Дрейк! – ахнула она и обвилась вокруг него, боясь, что наплывающие одна за другой волны наслаждения унесут ее. В какой-то миг ей казалось, что она парит в невесомости и только Дрейк помогает ей держаться.
   А потом померкли огни, и карусель, постепенно замедляя круги, мягко остановилась. Мало-помалу к Рейчел возвращалось сознание, хотя и сознание тоже было другим, новым – ее, например, совсем не трогало, что она находится в доме чужого мужчины, абсолютно обнаженная… А ее собственный мужчина между тем неподвижно лежал на ней, и она пошевелилась, раздавленная его весом.
   – Прости, – пробормотал Дрейк, скатываясь с нее и устраиваясь рядом.
   Он был в таком же изнеможении, как и она. Их тела блестели от пота, потому что ни ему, ни ей не пришло в голову с самого начала включить кондиционер. Рейчел очень хотелось дотронуться до Дрейка, хотелось, чтобы он обнял ее, но чувственное безумие уже прошло, и она снова боялась рассердить его. Однако лежать рядом и притворяться чужой, будто между ними ничего не произошло, она тоже не могла, а потому осторожно положила руку на грудь Дрейку – и вздрогнула от счастья, когда он положил сверху свою.
   – Думаю, ты показала мне, – мягко произнес Дрейк.
   Рейчел заглянула ему в лицо, но он с непроницаемым видом смотрел в потолок, на неподвижный вентилятор. Тогда она переплела его пальцы со своими.
   – Если я и хотела что-то показать, то только то, что я тебя не использовала. – Придвинувшись ближе, она положила ему на грудь голову и совсем осмелела, когда он обнял ее свободной рукой. – Я желала тебя с того дня, когда впервые увидела. Но поняла это лишь тогда, когда ты поцеловал меня… а потом отшвырнул, как грязную тряпку.
   Дрейк дунул ей в волосы.
   – Мне тогда очень хотелось вытащить тебя из этого ресторанчика и уложить в первую попавшуюся койку.
   – Что же тебе помешало?
   Он долго молчал, потом тяжело вздохнул.
   – Трудно сказать, родная. Видишь ли, я не люблю, когда приходится менять планы. А ты сама оказалась гигантской переменой, и мне это не понравилось. Он снова вздохнул, задумчиво погладил ее по голове, потом решительно отодвинулся и сел на краю кровати к ней спиной.
   – Рейчел, нам надо обговорить, что делать дальше.
   «Не сейчас!» – хотела закричать она, но что толку? Если Дрейк что-то решил, все ее возражения ничего не изменят.
   – О чем же ты хочешь говорить?
   – Сама знаешь. Тебе нельзя продолжать работать в «Хисторик хоумз».
   Рейчел села, подтянув колени к подбородку.
   – Почему?
   – Потому что это слишком опасно. Если ты права и твою сестру убил Пеннелл или Фэйрчайлд, рано или поздно они захотят сделать то же самое с тобой.
   – С чего ты взял? Это вовсе не обязательно. Может быть, они…
   – Господи, Рейчел, где твоя голова?!
   «Потеряла, когда позволила тебе любить меня», – подумала она, но промолчала.
   – Даже если бы я не знал ничего о твоей сестре, я все равно попросил бы Годшо отозвать тебя. Фэйрчайлд попробовал крови, и следующей его жертвой легко можешь стать ты. Он уже угрожал тебе…
   – Ну и что! – не выдержала Рейчел. – Дрейк, я никуда оттуда не уйду! Я чувствую: еще чуть-чуть – и я узнаю правду, понимаешь ты? Дрейк, пожалуйста…
   – Нет! – отрезал он, повернувшись к ней с каменным лицом. – Нет, Рейчел, ты меня не переспоришь!
   – Почему же? Я могла бы попытаться… – начала она и осеклась, непонятно почему угадав, что сказала нечто ужасное, чего ни в коем случае нельзя было говорить.
   Ее опасения полностью подтвердились презрительным взглядом Дрейка.
   – Да, ты могла бы. В постели ты чертовски хороша… и если бы очень постаралась, то, пожалуй, уговорила бы меня. – Он медленно осмотрел ее, и ей впервые стало действительно стыдно своей наготы. – Но разреши тебя предупредить: затрахать меня до такой степени, чтобы я позволил тебе остаться в «Хисторик хоумз», тебе все равно не удастся – хотя, конечно, забавно будет посмотреть.
   «Лучше бы ударил, и то не было бы так больно», – подумала Рейчел. Кровь бросилась ей в лицо.
   – Да как у тебя язык повернулся, Дрейк Хантер?! Я тебя не «трахала» – я любила тебя, и только потому, что мне этого хотелось! Уж поверь, я не настолько тупа, чтобы всерьез думать, что ты можешь поменять свои драгоценные планы оттого, что с кем-то переспал!
   Ее выпад попал в цель – Дрейк вздрогнул.
   – Рад, что ты так хорошо меня понимаешь.
   Она видела, что он отгораживается от нее, и ей было больно. Как он смеет превращать то, что между ними произошло, в грязную интрижку? Как он может?!
   Как ни старалась Рейчел справиться со слезами, они все-таки потекли по щекам. Она отвернулась, сжалась в комочек, но на этот раз бежать было некуда, спрятаться от боли негде.
   – Я вообще тебя не понимаю! – всхлипнула она. – То ты возносишь меня на небеса, и я начинаю думать, что ты… что я правда тебе небезразлична. А через минуту говоришь со мной так, будто я какая-нибудь… продажная женщина вроде Харлей.
   Дрейк скрипнул зубами.
   – Рейчел, не плачь, черт возьми. Хватит плакать.
   Он наклонился к ней, но она отпрянула.
   – Оставь меня в покое! Если ты не способен взять то, что я даю, не подозревая меня во всяких гадостях… тогда… тогда я не хочу тебя!
   Дрейк встал, обошел кровать, притянул к себе упирающуюся Рейчел.
   – Слишком поздно заявлять, что ты меня не хочешь, милая. Ты уже доказала обратное.
   – Если ты считаешь, что такого извинения достаточно…
   – Прости. – Он крепче обнял ее. – Прости, Рейчел, я виноват. Ты права, я запутался в собственных подозрениях.
   Это только распалило ее.
   – Ты не веришь ни одному моему слову! Ты… ты не веришь, что я тебя люблю, ты говоришь…
   – Тише, – шепнул он, прижимая ее к себе и гладя по спине, чтобы успокоить, – пожалуйста, тише. Ты что, не знаешь, что меня вообще не надо слушать? Я иногда… – Дрейк замолчал: откуда-то сверху вдруг раздался оглушительный свист. – Какого черта…
   Он вскочил с кровати и ринулся к двери отражать натиск неведомых врагов. Оставшись одна, Рейчел принюхалась. Пахло горелым.
   – Боже мой, рис! – ахнула она и побежала наверх, в кухню. – Я совсем забыла про рис!
   – Не надо, Рейчел! – закричал Дрейк, когда она кинулась прямо через облако дыма к плите, но она уже, схватив какую-то тряпку, сдернула кастрюлю с конфорки и бросила ее в раковину.
   – Черт побери, ты могла обжечься! – воскликнул он, остановившись у нее за спиной.
   – Отключи пожарную сигнализацию, пока не сбежались все соседи! – на ходу распорядилась Рейчел, выключив плиту и поспешно открывая окна.
   Дрейк затопал вниз по лестнице, и через минуту пронзительный свист прекратился. Еще минут пять Рейчел и Дрейк бегали по всем комнатам, включая вентиляторы и устраивая сквозняки, чтобы выгнать дым, а потом вернулись на кухню. Рейчел устало опустилась на табуретку.
   – Спасибо сигнализации. Иначе пришлось бы попотеть, объясняя брату Годшо, как мы умудрились устроить у него в кухне пожар.
   Усмехнувшись, Дрейк прислонился к стене.
   – Да уж. К тому же Годшо, по-моему, не побеспокоился предупредить брата, что мы воспользуемся его квартирой.
   Рейчел вскинула голову и посмотрела на него, заливаясь румянцем.
   – Ты серьезно?
   – Вполне, – подмигнул он.
   Это было уже слишком. Рейчел вдруг, как при вспышке молнии, увидела себя и Дрейка со стороны: голые, в чужой кухне с распахнутыми настежь окнами, повсюду воняет дымом… А хозяин квартиры даже не знает, что они здесь.
   Неожиданно Рейчел начала смеяться – сначала тихо, потом все громче и наконец неудержимо расхохоталась, схватившись за живот; из глаз у нее от смеха текли слезы.
   – Знаешь, Рейчел, – сказал Дрейк, с улыбкой глядя, как она отдувается, – поскольку мы уже вломились в чужую квартиру, а топтун Фэйрчайлда все еще околачивается где-то поблизости и никто не говорил нам, в котором часу возвращаться домой…
   Блеснув глазами, он подошел к ней и крепко обнял.
   – Да? – пролепетала Рейчел, пытаясь справиться с очередным приступом смеха.
   – Что ты скажешь, если мы воспользуемся обстоятельствами? Устроим тут настоящий беспорядок – а потом будем слушать, как Годшо объясняет брату, что тут было без него.
   Он поцеловал ее в лоб, потом в щеку, потом за ухом, легонько куснув мочку. Рейчел затаила дыхание.
   – Значит, устроим беспорядок? Что вы имеете в виду, мистер Хантер?
   Дрейк прижался к ней, давая ей почувствовать, как быстро набирает силу его желание.
   – Думаю, ты отлично понимаешь, что я имею в виду, Сюзи Солнышко, – прошептал он, медленно проводя кончиком языка по ушной раковине.
   И был прав. Конечно, она понимала!

14

   В субботу вечером в доме Теда Фэйрчайлда в старой части Метэйри раздался звонок в дверь. Неужели уже Нэш? Да нет, рановато…
   Чертыхаясь, Тед поспешно сгреб недоконченные счета, убрал их во встроенный в стену сейф и отправился открывать. Предварительно он, как всегда, посмотрел в глазок – и застонал: за дверью нервно топтался Нэш.
   Тед распахнул дверь.
   – Какого хрена ты уже здесь?! Я же сказал: хвостом за ними ходи весь день! Отказываюсь верить, что они так скоро попрощались.
   Нэш вошел, пряча глаза.
   – Я их потерял, – промямлил он.
   – Как потерял?! – взвился Тед. – Мать твою так, Нэш, да как ты умудрился?
   Тот беспомощно пожал плечами, на всякий случай отодвигаясь подальше.
   – Ты ж понимаешь, этот Французский квартал… народу тьма-тьмущая, и вообще… Разве там уследишь?
   – Да уж, особенно если следить не умеешь, – окрысился Тед. – Надо же было мне так лопухнуться: доверить серьезное дело паршивому торчку!
   Нэш сглотнул, запустил пальцы в редеющие волосы.
   – Я… мне все-таки удалось кое-что вызнать. Они сели в трамвай, я пристроился рядом и, пока ехал, много чего услышал.
   Тед повернулся на каблуках и пошел в кабинет. Нэш побитой собакой поплелся следом.
   – Они говорили о «Хисторик хоумз»…
   Тед остановился и резко повернулся к нему.
   – Что говорили?
   – Ничего особенного – обычный треп о том, как там работается. Девушка сказала, что работать ей нравится. Хотя что еще она могла сказать полузнакомому парню?
   – А про несчастный случай говорили? – спросил Тед.
   – Угу. Как жаль, мол, беднягу Марко, как ему не повезло – что-то типа того. На этом они не зацикливались.
   Тед перевел дух.
   – А как они вообще себя вели?
   Нэш пожал плечами.
   – Обыкновенно – как полагается на свидании. Друг к дружке не жались, но интерес проявляли. Не целовались – если ты об этом спрашиваешь. Но он ее обнял.
   – Что еще?
   – Говорили о строительстве домов и тому подобной фигне. Парень, кажется, вообще в архитектуре сечет.
   Тед едва заметно кивнул. Все правильно, Дрейк Хантер до тюрьмы занимался строительством. Он это дело любит.
   – Больше ты ничего не узнал?
   – Как будто ничего, – промямлил Нэш.
   – И когда же ты их упустил?
   Нэш опять начал переминаться с ноги на ногу.
   – Сам не знаю. Где-то вскоре после того, как они сошли с трамвая.
   – Как думаешь, они поняли, что за ними хвост?
   Нэш яростно замотал головой.
   – Нет, ты что! Думаешь, меня так просто провести? Я десять лет был частным детективом, а до того еще десять отпахал в полиции. Я все делал как надо, но обстоятельства были против меня. Обстоятельства, понимаешь?
   – Понимаю. Так же, как те обстоятельства, из-за которых тебя лишили лицензии. Ширяться надо было меньше, вот и все!
   Тед вошел в кабинет. Нэш по-прежнему не отставал ни на шаг.
   – Эй, шеф, – неуверенно начал он, – ты мне обещал…
   – Ты не закончил работу, – отрезал Тед, садясь за стол и пододвигая к себе бумаги. – Все, привет, у меня дел выше головы.
   Опухшее лицо Нэша покрылось испариной.
   – Я не виноват, что упустил их. Послушай, ну на один-то укольчик я заработал! Ведь целое утро за ними таскался…
   Тед равнодушно обернулся и посмотрел в расширенные от ужаса глаза Нэша. Он очень хорошо понимал, каково ему сейчас. Тех, кто сидит на героине, не отличишь от нормальных людей, пока они вовремя колются. А пропустил хоть одну дозу – и не человек. Конечно, конец у них у всех все равно один… Вот и Нэш, кажется, втянулся по-настоящему, за последние месяцы так опустился, что его стало не узнать, сломал его героин. А ведь раньше действительно был неплохим сыщиком. Идиот несчастный.
   – Я ведь тебе сказал, ты не закончил работу, – мягко повторил Тед. – Ты же знаешь: не справился – не получаешь дозу. Что поделать, если только так с тобой, дураком, и можно?
   Глаза Нэша засверкали таким бешенством, что кто угодно струсил бы. Кто угодно, только не Тед.
   – Я пойду в полицию! – прошипел Нэш. – Я… я им все про тебя расскажу. Все, что знаю, выложу!
   – Давай, давай, – рассмеялся Тед. – Не успеешь дойти до участка, я позвоню кое-кому, а когда ты оттуда выйдешь, ты уже труп. – Он громко щелкнул пальцами. – Вот так. Ты знаешь, я не шучу. А теперь катись.
   Нэша била крупная дрожь.
   – Но я должен… мне надо…
   Тед встал из-за стола.
   – Пошел отсюда! – прикрикнул он. – Или я сам позвоню в полицию и скажу, что тут один обколотый пытался меня обворовать. И они поверят, едва взглянут на твои вены.
   Для вящей достоверности он снял трубку и начал набирать номер. Нэш побледнел, попятился к двери, неверной рукой открыл ее и, спотыкаясь, бросился бежать.
   Тед подождал, пока хлопнула тяжелая входная дверь, и положил трубку на место. Все, хватит, больше с Нэшем работать нельзя. К черту этого кретина! И как он их упустил? Ведь что-то же умел, пока не сел на иглу…
   Развалясь в кресле, Тед так и этак вертел в уме добытые Нэшем обрывки сведений. Похоже, Дрейк пока играет по правилам, уговора не нарушает, но вот Рейчел… Понять бы, почему ее лицо кажется таким знакомым!
   Красотой актрисы или топ-модели Рейчел явно не блистала, значит, вряд ли он мог видеть по телевизору кого-то похожего на нее. Да и рыжевато-русые волосы не подходят к тому образу, который застрял в памяти… А какие подходят? Он постарался как можно лучше представить себе лицо Рейчел и стал примерять к нему разные прически.
   Так он сидел несколько минут, и наконец перед глазами отчетливо вырисовалось то, что он пытался вспомнить уже несколько дней. Кармен Нельсон! Да нет, быть не может, она ничуть на Рейчел не похожа. Во-первых, намного красивей, и потом… Хотя все-таки что-то такое есть!
   Тед выпрямился, снял трубку телефона. Что там говорила эта Нельсон, откуда она? Точно, из Виргинии! Но из какого города? Арлингтон?.. Не то, но где-то близко от Арлингтона. Квантико? Он удовлетворенно кивнул своей догадке. Конечно, Квантико.
   С минуту подумав, он вытащил из ящика телефонную книжку и открыл на фамилии того парня из Квантико. Наверно, он спятил, но что-то в поведении Рейчел напоминало ему ту девицу, Нельсон. Да, что-то во взгляде… Правильно, у них одинаковые глаза! Тед нахмурился. Может у Рейчел быть сестра? Может. Все может быть. И, наверно, пора уже выяснить, много ли правды рассказала о себе Рейчел Брэдли.
 
   Сон был глубокий и прошел как-то вдруг. Рейчел открыла глаза, ничего не понимая, с минуту оторопело смотрела в потолок, потом на брошенную поперек своего живота чужую волосатую руку, пока наконец не вспомнила все.
   Рядом с нею, лежа на животе, спал Дрейк. Его лицо было умиротворенным, спина мерно вздымалась и опадала. Никогда еще Рейчел не видела его таким спокойным, и ей было приятно наблюдать, как он отдыхает.
   Дракон, сраженный сном… – перечеркнутая шрамом щека прижата к подушке, вызывающий взгляд спрятан под сомкнутыми веками. Кто бы мог подумать, что во сне он такой молодой!
   Они еще дважды набрасывались друг на друга и все никак не могли насытиться. А потом на них накатил сон – весь тот сон, которого им недоставало в прошлые несколько ночей, – и они оба провалились в него, как в пропасть. Рейчел радовалась, что Дрейк еще спит. Ему это было необходимо.
   «Как хорошо, что теперь он знает про Си Джей», – подумала она. Пусть даже из-за этого он заставит ее уйти из «Хисторик хоумз». Лгать ему оказалось еще противней, чем она предполагала…
   Дрейк заворочался, на лицо ему упала темно-русая прядь. Рейчел потянулась откинуть ее – и заметила, что он открыл глаза.
   – Привет, красавица, – севшим спросонья голосом пробормотал Дрейк, поймал ее руку, прижал к губам.
   Рейчел улыбнулась.
   – Хорошо спалось?
   – Угм. – Он потянул ее к себе, и она перекатилась на бок, лицом к нему. Его лицо приблизилось так, что черты расплылись у Рейчел в глазах и сладко замерло сердце в предчувствии поцелуя. Но когда его губы коснулись ее губ, это все равно оказалось совсем иначе, чем она ожидала.
   Дрейк долго не мог оторваться от нее, потом наконец отстранился, согревая ее взглядом.
   – Вот бы остаться так навсегда!
   Рейчел взяла в ладони его лицо, погладила большим пальцем колючий подбородок.
   – Да, верно.
   Но они оба знали, что нельзя.
   Дрейк легко, еле касаясь, провел ладонью по всему ее телу, от плеча до колена, и с явным сожалением сел на кровати.
   – Теперь надо позвонить Годшо, – сказал он, серьезно, почти строго глядя на Рейчел. – Лучше поговорить с ним, пока ты здесь, рядом, и пока никто не засек этот номер.
   Рейчел взглянула на смятые простыни, и у нее перехватило горло.
   – Да, я понимаю.
   Дрейк нежно взял ее за подбородок и приподнял ей голову, чтобы видеть лицо с блестящими от слез глазами.
   – Одно я тебе могу твердо обещать, родная моя: я сделаю все, что в моих силах, и выясню, что случилось с твоей сестрой. Даю слово.
   Рейчел молча кивнула. В груди у нее разгоралась острая, невыносимая боль. Не то чтобы она не верила Дрейку, но бросить все сейчас, когда она сама уже так близка к разгадке… До сих пор ей еще не представлялось случая поговорить с Уолли наедине, и она хотела попробовать сделать это в понедельник, а теперь уже не попробует. Да и что Дрейк сможет выяснить один? У нее бы получилось намного лучше.
   Выпустив ее, Дрейк снял трубку и набрал номер полицейского участка. Годшо, очевидно, был на месте, потому что не прошло и двух минут, как Дрейк сказал:
   – Привет, это я, Хантер.
   Рейчел вся обратилась в слух. Ее руки нервно крутили простыню, мяли, теребили ткань. Дрейк объяснил Годшо, что за факс пришел на его имя, и она отметила, как он старался смягчить рассказ, вызвать в Годшо сочувствие к ней. Это ее удивило и растрогало.
   Затем Дрейк надолго замолчал, слушая Годшо, и лицо его постепенно каменело. Простыня в руках Рейчел уже превратилась в тугой жгут, но она все крутила и крутила ее. Что сейчас говорит ему Годшо? Ведь она теперь раскрыла все свои карты…
   Дрейк покосился на Рейчел и понизил голос:
   – Слушай, Годшо. Вчера Фэйрчайлд шесть раз выстрелил из гвоздемета в ногу Марко Синьорелли. Помнишь, ты говорил, что Фэйрчайлд и Пеннелл жестокостью не отличаются? Так вот, все переменилось. Фэйрчайлд следит за каждым шагом Рейчел, и лично я не берусь предсказать, что он сделает, если она допустит хоть малейшую оплошность. Ей нельзя больше там находиться! Ты не можешь…