Нивен Ларри. Парк грез

   Фразетта? Хотя почему бы Богу дня украшения комнаты не позаимствовать что-нибудь из будущего? Только вот картины не очень-то сочетались друг с другом…
   В комнате стояли металлические стулья с плетеными или обтянутыми кожей спинками. У них был какой-то странный и неуклюжий вид, как будто их создатель не очень хорошо знал культуру, которую имитировал.
   Они уселись в центре комнаты.
   — Мне все это не очень нравится, — сказала Акация. — Слишком вежливо. Похоже, они пытаются усыпить нашу бдительность.
   Гриффин барабанил пальцами по спинке стула. Он мог разглядеть названия книг на полках, которые представляли собой такую же странную смесь, как стулья или картины. Там рядом с комплектом энциклопедии «Британика» стояла переплетенная в кожу пятилетняя подшивка выходящего раз в квартал журнала «НЛО». Целая полка была заставлена томами из серии «Всемирная классика». Прямо под ней располагались книги в мягких обложках. Все это немного сбивало с толку.
   Ему следовало бы вспомнить загадки. Ничего не получалось. В детстве он никогда не увлекался ими.
   За дверью раздался звук шагов. Гриффин напряженно выпрямился на стуле. Он не позволил себе повернуться, чтобы посмотреть на вошедшего.
   — Добрый день, — голос, определенно, принадлежал культурному человеку. Шаги приближались, и краем глаза Алекс заметил подошедшую к карте фигуру. — Если я не ошибаюсь, на Земле сейчас день? Отлично. Ваше путешествие было приятным? Чудесно, чудесно.
   Это был темнокожий мужчина средних лет, крупнее и сильнее, чем большинство жителей Новой Гвинеи. Он носил легкую рубашку, белые плантаторские брюки с острыми, как бритва, стрелками. Сцепив руки за спиной, он слегка раскачивался из стороны в сторону. От него исходили почти осязаемые волны энергии.
   — Меня зовут Йали, и я рад приветствовать вас на Небесах. Надеюсь, вам здесь понравится, — он сердечно рассмеялся, как от дружеской шутки. — Я очень надеюсь, что так и будет. Кроме того, некоторые могут остаться навсегда. Это действительно чудесное место, одно из немногих, где каждому воздается по заслугам. Ведь это и есть Небеса в человеческом представлении?
   Он опять грубовато хохотнул.
   — Ну вот, теперь, когда мы познакомились, не желаете ли разделить со мной ленч?
   Йали хлопнул в ладоши, и две прекрасные темнокожие женщины, окруженные бледным сиянием, вкатили тележку с едой.
   Оливер облизнулся.
   — Надеюсь, это не трюк. Я умираю с голоду.
   — Я тоже, — отозвалась Джина.
   — Никаких трюков, — заверил их Йали. — Пожалуйста, наслаждайтесь.
   Две тележки соединились вместе, образовали что-то вроде буфетной стойки. Здесь был колбасный фарш, консервированные ананасы, рис, мясной рулет, копченая говядина, ломтики белого хлеба.
   Акация наклонилась к Гриффину.
   — Обстановка выглядит так, как будто сошла со случайно выбранных страниц женских журналов середины прошлого века.
   — Жутковато, не правда ли? — Гриффин взял легкие закуски, отказался от любезно предложенной кока-колы и вернулся на место.
   Йали, улыбаясь, раскачивался на носках, и Гриффин застыл с куском во рту, вдруг вспомнив слова детской песенки: «Маленькие рыбки приветливо улыбались своими зубастыми ртами… »
   Йали больше не мог сдерживаться.
   — Я бы не хотел мешать трапезе, но мне кажется, что ваши головы тоже должны быть заняты, а не только рты, — он постучал пальцем по лбу. — Согласны?
   Возражений не последовало, и Йали этого было достаточно.
   — Уверен, что вы хотели бы знать, кто я такой и чем заслужил столь высокое положение на Небесах.
   — Хорошо, Йали, считай, что мы заинтересовались, — Акация кивнула, не отрываясь от еды.
   — Я родился в буше Нгаинг области Сор и принадлежал к клану Валалианг по отцу и клану Табинунг по матери. Во время второй мировой войны пришли европейцы и пообещали моему народу, что если мы будем сражаться с японцами, то получим все, что имеют европейцы: электрическое освещение, автомобили, металлические орудия, мясные консервы и так далее. Конечно, мы были взволнованы.
   Поймите, мой народ жил простой и счастливой жизнью, пока не пришли европейцы с их оружием и миссионерами. Они объяснили нам, что мы потому лишены всех благ цивилизации, что произошли от Хама. Хам, как вы помните, был сыном Ноя, и после Потопа он смеялся над наготой пьяного отца. Я не очень хорошо разбираюсь в иудаистско-христианских мифах, но, кажется, Хам… нет, это его сын Ханаан, потомство которого было проклято и стало «рабами рабов». Так что, будучи изначально рабами и воплощением зла, мы не могли претендовать на тайну «Дороги грузов», не правда ли? Мой народ пытался приспособиться к диктату Церкви. Мы помогали европейцам строить дороги, разбивать плантации, послушно отправлялись на войну.
   Я был одним из тех, кто сражался. Я погиб в джунглях, и поскольку был храбрым и добродетельным, то попал на Небеса. Здесь я понял, что Бог — не мой и не ваш, а истинный Бог — всегда хотел, чтобы мы получали свою долю богатств, и что европейцы забирали себе предназначенные для нас грузы.
   — А почему Всемогущий не вмешался? — спросил Лей.
   Йали добродушно улыбнулся.
   — Он мудро рассудил, что это всего лишь стычка между людьми различных культур и что со временем неравенство исчезнет. Именно это сейчас и происходит. Мой народ узнал секрет «Дороги грузов» и использует его для увеличения своих богатств. Благодаря моему знакомству с жителями Новой Гвинеи и с европейцами…
   — Как вы познакомились с европейской культурой? — перебила его Акация.
   — О, отличный вопрос. Наше подразделение проходило подготовку в Австралии. Там я был назначен Региональным Управляющим и прошел соответствующее обучение, включавшее полный курс грамматики. Господь, как вы уже могли слышать, не выносит сленга, разговорной речи или «пиджин инглиш». Естественно, когда политическая ситуация в Меланезии нормализуется, аборигены смогут обращаться ко мне на своем языке. Сейчас же, в целях сохранения преемственности, следует посылать молитвы на английском. Бюрократия, видите ли.
   — Разве на Небесах нет компьютеров? — спросил Алекс.
   — Нет, — Йали подошел к карте и положил палец на выключатель. — Вы, наверное, задавали себе вопрос, где мы находимся? Теологи многие века спорили о том, где расположены Небеса. Одни утверждали, что Небеса находятся в сердце человека, а некоторый говорили, что их вовсе не существует и что Бог мертв, или, по крайней мере, без работы.
   Гриффин еле сдержал улыбку.
   — Но вы знаете правду?
   — Разумеется, — щелчок выключателя сделал карту на стене прозрачной. — Я с удовольствием открою вам расположение потустороннего мира.
   Позади прозрачной стены расстилалось безбрежное море облаков. Недалеко от них в пушистой белой массе зияла дыра. Отверстие было метров двадцать в диаметре, и снизу, упираясь в ее края, поднимались ступеньки лестниц. По ним вверх и вниз сновали черные и белые ангелы, перетаскивающие тюки.
   — Небеса расположены прямо над Сиднеем в Австралии. Естественно, это отверстие невидимо для жителей города. Иногда мы заключаем контракты с австралийскими компаниями на поставку товаров для нас. Некоторые их наших ангелов ведут дела с ювелирной фирмой, строящей золотой трон.
   Акация удивленно подняла красивую бровь.
   — Для него?
   — О, нет. Для меня. Я спрашивал Его, нужен ли Ему такой, но Он ответил, что это жуткий китч.
   Йали опять щелкнул выключателем, и прозрачное окно вновь превратилось в карту.
   — Уверен, что у нас есть более интересные темы для разговора. Например, жизнь и смерть. Философские понятия. Кстати, может ли кто-нибудь сказать, что это такое: дюжина деревьев с тридцатью сучьями на каждом?
   Поначалу Гриффин не понял, а потом почувствовал, как внезапно напряглись его товарищи. Началось.
   Оливер оглядел остальных игроков, как бы спрашивая разрешения ответить, а затем кашлянул, прочистив горло.
   — Это, вероятно, двенадцать месяцев в году.
   — Совершенно верно, молодой человек. А вы приготовили вопрос для меня?
   Оливер кивнул.
   — Думаю, да. Он в стихотворной форме:

 
Когда я шел по Лондонскому мосту
То повстречал сестренку Дженни.
Я сломал ей шею, выпил кровь
И оставил лежать пустой.
 

   Воин с вызовом посмотрел на Йали:
   — Скажите, кто такая моя сестра Дженни?
   Йали поднял глаза к потолку.
   — После такой чудесной трапезы не хотите ли вы распить со мной бутылочку вина? — он злорадно улыбнулся Оливеру. — Это будет не та бутылка, которую наш друг выпил на знаменитом мосту.
   Оливер выглядел немного разочарованным.
   — Довольно близко. Только Дженни — это джин, а не вино.
   — А… ладно, — Йали пододвинул стул, аккуратно уселся на него и с подчеркнутой небрежностью закинул ногу на ногу. — У моего народа есть поговорка, что только смерть все расставит по местам. Скажите мне, что воняет живое, но после смерти имеет чудесный запах?
   Гриффин лихорадочно пытался найти правильный ответ.
   — Поторопитесь, пожалуйста. Такие умные головы не должны находить этот вопрос слишком сложным, — самодовольно улыбнулся Йали.
   — Мускус, — поднял руку Лей. — От китов. Они отвратительно пахнут, но после их смерти из мускуса изготавливают духи.
   Йали выглядел довольным.
   — Разумно. Очень разумно. К несчастью, простые жители островов плохо разбираются в дорогой парфюмерии. Правильный ответ — свинья. Кажется, вы пару дней назад имели удовольствие отведать одно из этих мясистых созданий? При жарке оно распространяет чудесный аромат. Но, может, вы думаете что я был не совсем честен? Тогда не будете ли вы так любезны задать мне вопрос?
   Маг подумал минуту, а затем сказал:
   — Хорошо. Вот моя загадка. Что входит в дверь без стука? Что сидит на печке, не боясь сгореть, и без стеснения забирается на стол?
   Он выпалил все это одним духом и ждал ответа едва дыша.
   — Отлично. Дайте подумать…
   Йали поскреб ухо и закрыл глаза. Интересно, получает ли он указания от Лопеса? Гриффину не хотелось верить в это.
   Глаза Йали открылись.
   — Ага! — вырвалось у него. — Не может ли это быть солнце? Да, думаю, это оно и есть.
   Его торжествующий взгляд остановился на Алане Лее, который неловко скривился.
   — У нас еще будет возможность побеседовать вдвоем. Попозже. А теперь… кто следующий?
   — Я слушаю, Йали, — взглянула на него Акация.
   — Какое нетерпение. Дайте подумать… Что у нас приготовлено для своенравной юной леди? Ага, знаю. Что это за занятие: чем быстрее работаешь, тем больше остается, а чем медленнее работаешь, тем быстрее закончишь?
   Акация не отреагировала на осветившую лицо Йали улыбку. Она насупила брови и принялась накручивать на палец завиток своих каштановых волос.
   — Мисс Гарсия, боюсь, что вынужден настаивать на ответе.
   — Ну… плетение корзины? Чем быстрее ты работаешь, тем больше делаешь ошибок, и значит, больше приходится переделывать?..
   — Какие пытливые умы собрались сегодня здесь. Нет, боюсь, что правильный ответ: жарить мясо на вертеле. Чем быстрее вы его поворачиваете, тем медленнее готовится мясо. И, конечно, чем медленнее поворачиваешь вертел, тем быстрее оно жарится. Разве это не очевидно?
   — Очевидно, — глаза Акации были полузакрыты, а щеки слегка порозовели. Алекс почти чувствовал яд в ее словах. — Ладно, Йали, теперь ваша очередь: Я сидела и наблюдала, как мертвое везет живое.
   Резким движением головы она откинула назад волосы.
   — Что я видела?
   Йали прикрыл глаза и забормотал, слегка постукивая пятками по белому полу. Затем он почесал ухо.
   — Мистер Йали, — вежливо напомнила Акация. — Боюсь, что вынуждена настаивать на ответе.
   Он взглянул на нее.
   — Хорошо, мисс Гарсия. Может, это носилки из шкур, на которых несут раненого?
   — О, какой простодушный парень! И так быстро придумал ответ. Жаль разочаровывать вас. Боюсь, что правильный ответ — корабль. Судно из мертвого дерева везет живых людей.
   Она слегка поклонилась, не вставая со стула, а Йали тускло улыбнулся.
   — Ну, это немного поправит ваши дела, но вам требуется больше. Кто следующий?
   Джина, которая, казалось, была погружена в свои мысли, встрепенулась. Гриффин впервые не увидел мечтательного выражения на ее лице. Даже ее рыжие волосы, казалось, засияли ярче.
   — Я попробую.
   — Ясно. Попробуйте отгадать: я знаю слово из двух букв. Добавив еще две, я испытываю ужас.
   Джина обхватила голову руками и застонала. Сначала Алекс даже забеспокоился, но потом повнимательнее прислушался к ее вздохам и понял, что они фальшивые.
   — О, господи, — наконец произнесла она, смахнув с глаз несуществующие слезы. — Ответ — «уж», не так ли?
   Ее ярко-рыжие брови изогнулись, и лицо приняло насмешливое выражение. Йали кивнул с несчастным видом. Джина пододвинула свой стул поближе и ослепительно улыбнулась. Она была похожа на охотившуюся кошку. Алекс мысленно ей аплодировал.
   Ее голос был сладок, как мед.
   — Я приготовила для тебя одну старую загадку, дорогой. Их всего трое. Один никогда на встает со своего теста. Второй ест столько, сколько ему дают, но всегда остается голодным. Третий всегда уходит и никогда не возвращается, — ее улыбка стала почти блаженной. — Кто они?
   Йали выглядел недовольным. Он встал и прошелся по комнате, что-то бормоча про себя. В глазах его было отсутствующее выражение. Наконец он повернулся к ним.
   — Да, да, время играет против меня. Вынужден признать, что у меня нет ответа.
   — О, мне очень жаль. Правильный ответ: очаг, огонь и дым. Мы опять сравнялись, — сладким голосом сказала Джина.
   — Совершенно верно, и остался всего один игрок. Мистер Тегнер? Или вы предпочитаете имя Гриффин?
   В глазах Йали что-то блеснуло, и Апекс понял, что это очередная маленькая шутка Лопеса.
   — В данных обстоятельствах я предпочитаю имя Гриффин.
   — Очень хорошо, Гриффин. Об этой вещи вы, вероятно, слышали на работе.

 
Тот, кто их делает, — молчит.
Тот, кто их берет, не подозревает об этом.
А тот, кто знает, — не хочет брать.
Скажите, о чем идет речь?
 

   Алекс погрузился в размышления. «На работе». Что он имел в виду?
   Как Гриффин, вор? Как Гэри Тегнер, владелец ресторана? Предыдущие загадки были связаны с едой… Или как Апекс Гриффин, начальник службы безопасности Парка Грез? Широкий выбор…
   «Тот, кто их делает, молчит… » Почему? Это что-то незаконное или аморальное? Подходит для вора и шефа службы безопасности. Хорошо. «Тот, кто их берет… не подозревает об этом». Владелец ресторана может получать мясо с черного рынка, не подозревая об этом. Но разве мясо с черного рынка «делают»? Или некачественное мясо, которое не прошло контроль. Прошло?
   — Прошу прощения Гриффин, но мне нужен ответ.
   «Ну, была ни была».
   — Фальшивые деньги.
   Лицо Йали поскучнело: Акация с чувством пожала руку Гриффина.
   — Хорошо. Вы правы. А у вас есть для меня вопрос?
   Алекс, наконец, вспомнил загадку.
   — Он той дед, но я ему не внук. Кто ты?
   В глазах Йали появилось отсутствующее выражение. Его губы беззвучно шевелились, повторяя слова Алекса. Наконец он решился.
   — Дед и внучка.
   — Угадал!
   Зубы Йали сверкнули в улыбке, подобно молнии. Нет, он не был уверен в правильности ответа.
   — Отлично. Счет равный. Пять — пять. К сожалению, мы вернулись к тому, с чего начали, и жизнь мистера Хендерсона по-прежнему висит на волоске.
   Оливер сложил руки на коленях и расправил плечи, но прикушенная губа выдавала его волнение.
   — Что теперь?
   — Я собираюсь предложить еще одну загадку, решающую. Если тот, кого вы выберете, сумеет правильно ответить, то мистер Хендерсон будет жить. Если нет — он умрет.
   — Но это нечестно! — возмутился Оливер. — Вы можете задать сколь угодно сложный вопрос, и если мы не ответим, это конец!
   — Логично. Я признаю правомерность такой постановки вопроса и поэтому предлагаю другую ставку. Кто-нибудь из вас должен поставить на кон свою жизнь. Другими словами, если вы выиграете, то все останутся живы. Если проиграете, мистер Хендерсон выздоровеет, но один из вас умрет. Ну как?
   Все пятеро хранили молчание.
   «Я не могу! — думал Алекс. — Я не эгоистичный трус, но у меня расследование. Я не могу!»
   Лей встал, набрал полную грудь воздуха и шумно выдохнул.
   — Это я виноват во всем. Если бы я не потерял оба очка, мы бы победили. Так будет справедливо.
   — Браво, мистер Лей. Какое мужество! Какая жертвенность!
   — Все это дерьмо собачье. Давайте свой вопрос.
   — Отлично. Слушайте, речь идет о вашей жизни.
   Тому, кто его делает, он не нужен,
   Тот, кто его покупает, не пользуется им,
   Тот, кто им пользуется, не может этого видеть и чувствовать.
   — Повторите, пожалуйста.
   — Вы должны быть более внимательны, особенно когда ответ так много значит для вас… — пробормотал Йали и повторил загадку.
   Гриффин затаил дыхание. Лей застыл, его пухлые щеки подрагивали от напряжения.
   «Гроб, — внезапно сообразил Гриффин. — Гроб. Гроб, ты, идиот!»
   — Протез ноги для слепого ребенка? — отчаявшись, выпалил Лей.
   Йали с молчаливой радостью покачал головой.
   — Какое воображение. Вам будут рады здесь на Небесах. Нет, это гроб, мистер Лей. Не кажется ли вам, что это больше подходит?
   Йали широко развел руками, радуясь, что наконец-то появилась хоть одна жертва.
   — Ну, если вы больше не расположены играть в игры, то можете вернуться на Землю. У нас с мистером Леем дела.
   Джина встала и сжала руку Алана.
   — Спасибо, — искренне сказала она. — Ты не обязан был этого делать.
   Его рот искривился в подобие улыбки.
   — Мне следовало бы делать это лучше.
   В его глазах мелькнули слезы, и Джина нежно поцеловала его в губы.
   — Все равно я горжусь тобой, — сказала она. Акация обняла его с другой стороны.
   — Я тоже, Алан. Не волнуйся. Мы все равно выиграем.
   — Да, — произнес Лей, уставившись в стену. Лицо его было бледным и безжизненным.
   В дверях появился Джендаи.
   — Мы готовы к отлету, — объявил он.
   — Минутку! — Гриффин почувствовал в своем голосе злость. Он положил руку на плечо Лея. — Спасибо, Алан.
   Маг заставил себя кивнуть.
   — Все в порядке. Идите, вас ждут. И выиграйте!
   — Слушаемся и повинуемся, о великий маг, — Джина опять поцеловала его в щеку. — Смотри за нами. Ты не пожалеешь.

* * *

   Вертолет удалялся от облака Йали. Выглянув,
   Гриффин увидел череду белых фабрик, располагавшихся на соединенных вместе облаках. Белые клубы дыма вырывались из труб — из фабрик непрерывным потоком шли грузы. Повсюду сновали ангелы с разноцветными крыльями из длинных перьев. Они перетаскивали грузы, а небесный хор исполнял «Мессию» Генделя в полновесном квадрофоническом звучании.
   Но перед глазами Гриффина все еще стояло лицо Лея, покрасневшее от попыток сдержать слезы, а в ушах звучал его дрожащий голос: «И выиграйте!»
   Внезапно Алекс понял, что именно этого он хочет больше всего.

Глава 20. МОРЕ ПОГИБШИХ КОРАБЛЕЙ

   Часы в манжете джинсовой рубашки Гриффина показывали 13-50. Игроки шли почти уже полтора часа.
   На их лицах не было радости. Неопределенность цели накладывала отпечаток на выражение лиц и на отрывистые, фразы, которыми они изредка обменивались. Мэри-Эм пыталась заставить их петь, но ее попытки изначально были обречены на провал. Наконец она сдалась. Ее загорелое морщинистое лицо недовольно скривилось.
   Тропинка уводила их все дальше в горы, и это, в свою очередь, усиливало чувство тревоги. Гриффин обнаружил, что при взгляде на вздымающиеся утесы его охватывает дрожь и ощущение приближающейся катастрофы. В его мозгу мелькали картины смерти и разрушения, вызывая чувство неуверенности и беспокойства.
   «Инфразвук или невидимые изображения? — размышлял он. — Лопес пытается воздействовать на нашу психику?»
   Возможно. Гриффин с самого начала знал, что это будет жестокая схватка.
   Акация шла вслед за ним. Ее рука иногда находила его руку, сжимали на несколько мгновений, а затем отпускало. Как будто девушка тоже нуждалась в психологической поддержке. Ему стало легче от сознания того, что не он один находится в таком странном настроении.
   Хотя тропа была довольно широкой, Алекс обнаружил, что идет по самому краю, заглядывая вниз, в почти скрытые туманом глубокие ущелья. Ветра не было, и он не чувствовал, что стало холоднее, но все вокруг создавало ощущение холода. Алекс не выдержал и надел ветровку.
   Акация что-то неразборчиво бормотала.
   — Что ты сказала, Кас? — он постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче, и именно это старание было слышно отчетливее всего.
   Она автоматически подошла ближе и взяла его за руку.
   — Ничего, что было бы предназначено для посторонних ушей, — она вздрогнула. — Я действительно сильно нервничаю, и сама не знаю почему. У нас пока не было серьезных потерь…
   — Пока?
   — Замены разрешены до сегодняшнего вечера. Завтра и послезавтра в бой вступит тяжелая артиллерия. Я это знаю.
   Алекс задумался.
   — А есть способ смягчить удар?
   — Да. Не делать ошибок. Ты уже убедился, насколько это легко. В этой игре есть много способов умереть. Вспомни, как мы потеряли людей? Загадки, чудовища, стихийные бедствия, ружейный выстрел…
   — Знаешь, ты не похожа на себя, Кас. Где твой оптимизм?
   — Испарился. Я знаю, черт возьми, что веду себя странно, и тоже не понимаю почему.
   Она пнула лежавший на тропинке камень, и ее темные глаза проследили, как он покатился и исчез в пропасти: не упал, а внезапно исчез, оказавшись позади голографической иллюзии — заполненных туманом глубоких ущелий.
   — Послушай. А если я скажу, что вечером тебя будет ждать сюрприз, если ты не будешь унывать?
   — Гэри… Я уже говорила, что нам не следует заходить слишком далеко. Хватит с нас неприятностей.
   — А кто говорит о неприятностях? Всего лишь маленькое безобидное развлечение.
   — Ха, безобидное? Развлечение? Что ты имеешь в виду?
   — Все, кроме…
   — Кроме чего?
   — Кроме того, чтобы заходить слишком далеко. Мы можем зайти так далеко, как захотим, правда?
   Она скосила на него глаза.
   — А как насчет Тони? Если мы хотим уединиться, даже «не заходя слишком далеко», все равно придется прятаться.
   Это было резонно. Алекс задумался.
   — Ты права. Ладно, либо мы вообще не пытаемся остаться вдвоем, либо предоставим все случаю. Ну как?
   — Я не уверена, Гэри…
   Внезапно колонна остановилась. На скалистом выступе в семи футах над тропой виднелась стройная темная фигура. Поначалу Алекс подумал о Миллисент: короткие вьющиеся волосы, округлые формы, цвет кожи — все очень похоже. Но женщина была по крайней мере на фут выше миниатюрной Милли, и Милли никогда бы не приняла такой дерзкой и вызывающей позы.
   На женщине были ботинки из оленьей кожи, светло-коричневые кожаные штаны, ремень с медными заклепками, красный жилет поверх бежевой блузки. На левом боку у нее висел внушительный кинжал в ножнах. Рюкзак за ее спиной казался невесомым. Она стояла, широко расставив ноги и уперев кулаки в бедра. Алексу она показалась прекрасной, и он автоматически присвистнул.
   — Кто она? — спросил он Акацию.
   — Кажется, я видела ее во время процедуры отбора игроков, но не знаю ни ее имени, ни ранга.
   Высокая женщина ловко спрыгнула с выступа.
   — Полагаю, вы Холли Фрост? — приветствовал ее Честер.
   — Совершенно верно, дорогой. Вор второго уровня, маг первого уровня и совершенно замечательная женщина, — она стряхнула пыль с ботинок, постучав их друг о дружку. — Похоже, я прибыла вовремя. Что тут у вас такое, марш зомби? Не вижу ни одного веселого лица. Какого черта, может, мне поискать другую команду?
   Она повернулась, как будто собиралась уйти, а затем хитро улыбнулась через плечо.
   — С другой стороны, поскольку здесь у меня нет достойных соперников, может, стоит остаться, заработать немного очков, отбить у кого-нибудь парня…
   Никто не проронил ни слова, хотя рты нескольких игроков приоткрылись от удивления. Затем Мэри-Эм отодвинула Бована и вразвалку подошла к Холли, разглядывая ее, как подрывник разглядывает обреченный небоскреб.
   — Думаешь, ты очень крутая, каланча?
   — Я знаю это, бабуля.
   Мэри-Эм задумчиво барабанила пальцами по боку, а затем ее морщинистое лицо расплылось в улыбке.
   — Нам как раз нужна свежая кровь. Эти слабаки уже приуныли. Думаешь, что сможешь расшевелить их?
   — Или, по крайней мере, выяснить причину.
   — Вот и отлично, — маленькая женщина протянула руку, и они обменялись рукопожатием. — Можешь звать меня Мэри-Эм.
   — Заметано, — Холли взглянула на Честера. — Эй, шеф, не пора ли в путь?
   Усталое лицо Хендерсона осветилось невольной улыбкой, и, казалось, даже походка его стала тверже.
   — Вы слышали, что сказала леди? Вперед, ребята.
   — Я хочу, чтобы она шла со мной, — заявила Мэри-Эм и взглянула на Бована. — Почему бы тебе не поискать другое место, сынок?
   Мэри-Эм поставила Холли рядом с собой.
   — Лучше приготовься петь, иначе я запугаю тебя до полусмерти.
   Холли похлопала ее по спине.
   — Знаешь «Брата Мелоуна»?
   Их настроение было заразительным. Скоро уже цепочка игроков продвигалась вперед быстрым шагом, распевая балладу об игроке-неудачнике: По подземельям и городам,
   Прекрасным и безобразным,
   Шел храбрый благочестивый священник по имени Брат Мелоун.