Нортон Андрэ. Проклятие эльфов

   ***
   Висящее в зените солнце напоминало лампу над ареной, слишком яркую, чтобы смотреть прямо на нее...
   Сегодня лорд был одет в сапфирово-синий наряд, и эта синева придавала новый оттенок его глазам. Серина подумала, что сейчас лорд даже красивее, чем в тот раз, когда она впервые увидела его.
   В настоящий момент Диран прохаживался перед безукоризненным строем последней обученной Джаредом группы гладиаторов.
   - В некотором смысле слова, - лениво произнес лорд, заложив руки за спину, - я обязан тебе частью моего благосостояния.
   Стоящие в строю люди были облачены в разнообразные кожаные доспехи по ним можно было определить, какое оружие предпочитает каждый из бойцов (или каждая - в группу входило и несколько женщин). Бойцы застыли по стойке "смирно" и напоминали сейчас какие-то зловещие статуи. Лишь мимолетный блеск глаз в прорезях шлемов позволял догадаться, что это все-таки живые существа, а не изваяния.
   Над чуланами была свалена груда сломанного оружия, и сейчас Серина выглядывала из-под просмоленной парусины, накрывавшей эту груду. Девочка научилась забираться сюда еще лет в пять-шесть. Теперь же, в девять, она едва-едва здесь помещалась. Еще пара дюймов, и она не сможет больше втискиваться сюда. А это значило, что она не сможет больше хотя бы урывками наблюдать за тренировками. И потому девочка решила пробираться сюда почаще, пока еще есть такая возможность.
   - Благодарю вас, мой лорд, - бесстрастно откликнулся Джаред. - Но это именно вы дали мне возможность обучиться искусству боя и заметили, что я обладаю некоторыми способностями в этой области. Это вы, мой лорд, поручили мне обучать других. Я был лишь заготовкой. А вы увидели, что ее можно отточить и пустить в дело.
   - Да, верно.., но все же ты весьма примечательный экземпляр, Джаред. Больше сотни поединков и ни одного поражения, - Диран отступил, слегка склонил голову набок и придирчиво осмотрел своего раба. - Я уверен, что ты и сейчас способен одолеть любого из этих юнцов. Может, попробуешь? Я имею в виду настоящую схватку, а не тренировочный бой.
   Серина достаточно хорошо знала своего отца, чтобы при "предложении" Дирана ее бросило в дрожь. Настоящий поединок - это бой до смерти. Джаред против одного из им же обученных юношей. Опыт Джареда против силы и выносливости более молодого мужчины. Бой с противником, который угадывает твое движение еще до замаха.
   - Это любопытное предложение, мой лорд, - медленно произнес Джаред. Так медленно, что Серина поняла, насколько тщательно он обдумывал свой ответ. - Но я должен заметить, что в результате вы можете потерять вашего главного наставника бойцов. Как бы ни обернулось дело, но примерно на месяц ваш главный тренер непременно выйдет из строя. Я уже не настолько проворен, чтобы отразить абсолютно все удары, и не настолько молод, чтобы мои раны быстро заживали.
   Серина ждала ответа Дирана, затаив дыхание. Лорд запрокинул голову и расхохотался. И Серина, и ее отец с облегчением перевели дух.
   - Да, старик, этим я рисковать не могу, - сказал лорд, хлопнув Джареда по плечу - точно таким же жестом, с той же гордостью собственника, он похлопывал по крупу свою лошадь. - Только не в этом месяце, когда в расписании стоит полдюжины поединков. Нет уж, мы будем рисковать лишь теми, кого можно заменить. Ладно, продолжай.
   Диран двинулся прочь, все еще посмеиваясь, а Джаред повел своих бойцов обратно в казармы...
   Яркий свет над ареной... Сколько раз она стояла под этим светом? Он с равной безжалостностью заливал и зрителей, и бойцов - ведь эльфийские лорды являлись сюда и на представление посмотреть, и себя показать. Они никогда ничего не говорили о присутствии Серины, хотя это и было против обычая. Они видели, что так желает Диран, и никто не осмеливался спорить с могущественным лордом у него же дома. Серина сумела стать совершенно необходимой, но для этого ей потребовалось куда больше усилий, чем мог бы предположить любой из посторонних наблюдателей. До Серины ни одна наложница не осмеливалась так поступать...
   "Никто, кроме меня, не смел этого сделать, - пробормотала про себя Серина. Ее разум и тело плавали посреди какого-то странного пространства, залитого ярким светом. - Никто, кроме меня".
   Серина быстро научилась приноравливаться к стремительной, размашистой походке Дирана. Она никогда, ни на миг не позволяла себе терять грациозность. Один лишь промах, и ее место может занять другая.
   Но это было всего лишь частью ее плана. Серина хотела стать постоянной фавориткой Дирана. Она сопровождала его повсюду, если только это не было запрещено. Ровейна никогда не выходила из гарема. Ровейна никогда и пальцем не шевельнула, чтобы чего-то добиться для себя, - не говоря уже о том, чтобы услужить своему лорду.
   А Серина следовала за Дираном повсюду и помогала ему, как могла. Нет, она не выставляла свое обожание напоказ, она трудилась втайне. Диран никогда не замечал, кто именно ему прислуживает, пока его взгляд случайно не падал непосредственно на слугу. В первые месяцы после возвышения Серины лорд несколько удивлялся, постоянно видя ее рядом, - с кубком и блюдом, или с карандашом и табличкой для записей. Когда бы он ни обернулся, во взгляде Серины всегда читался один и тот же вызов: "Попробуй-ка оспорить мое право находиться здесь, если посмеешь!" Да, он был удивлен. Кроме того, поначалу лорда забавляли ее дерзость и живой ум. Теперь же он зависел от Серины, от ее умения предугадывать его желания, - очевидно, он никогда прежде не сталкивался ни с чем подобным.
   Тот факт, что она сумела удивить эльфийского лорда, служил для Серины источником постоянного довольства собою. За свою долгую жизнь лорды наподобие Дирана успевали испробовать практически все, и то, что Серина смогла вернуть ему способность удивляться, делало девушку еще более ценной в его глазах. По крайней мере, Серина на это надеялась.
   "И у меня есть законный повод для гордости", - думала Серина, скользя вслед за Дираном. Она превратилась в его тень. Даже если не брать во внимание другие причины, прислуживать лорду было куда лучше, чем сидеть в гареме и впустую тратить время на драгоценности, наряды и мелкие интриги со второстепенными наложницами.
   Сегодня Диран направился в ту часть поместья, где Серина никогда прежде не бывала. Точнее говоря, это место располагалось уже за пределами поместья - смахивающее на амбар здание с белыми стенами и единственной дверью. Окон в нем не было - лишь неизменная стеклянная крыша. Ступив на порог, Серина на мгновение заколебалась. Непривычный, незатененный солнечный свет заставил ее сощуриться. Ей казалось, что этот свет давит на ее безукоризненно белую кожу. Серина лишь пару раз за всю свою жизнь выходила из поместья: когда ее забрали у родителей и перевели туда, где обучали будущих наложниц, и тогда, когда она стала наложницей и ее перевели в дом лорда. А во время этих выходов она находилась в толпе себе подобных, и у нее не было возможности оглядываться по сторонам. Серина обнаружила, что вид открытого пространства вызывает у нее дрожь. А это небо... Серина с самого детства не видела открытого неба. Его было слишком.., слишком много. Все было таким далеким, и никаких стен...
   Серина сражалась с паникой, но по мере того, как она поднимала взгляд все выше и выше, ее затапливала гнетущая волна страха.
   Серина на мгновение зажмурилась, чтобы успокоиться, а потом поспешила вслед за Дираном. Девушка не была уверена, долго ли она сможет выдерживать пребывание на открытом пространстве...
   Но вскоре они снова вошли в помещение. Диран на мгновение задержался у входа. Серина ждала позади. Она испытала огромное облегчение, вновь оказавшись под стеклянной крышей, среди неяркого, приглушенного света. Девушка была настолько поглощена своими переживаниями, что не сразу заметила, что же именно на этот раз отправился проверять Диран. И лишь когда лорд двинулся дальше, Серина смогла заглянуть в комнату.
   "Дети? Зачем ему понадобилось приходить к детям?"
   В помещении находилось не менее сотни детей, как мальчиков, так и девочек. Всем им было примерно по шесть лет. Все они были одеты в короткие туники и мешковатые брюки из небеленого полотна - обычный наряд необученного раба. Серина сама носила такой, пока ее в десятилетнем возрасте не забрали для обучения. Эльф-надсмотрщик приказал детям построиться в шеренги по десять, и они тут же повиновались. Для детей их возраста они производили поразительно мало шума. Некоторые казались растерянными, на круглых щечках других все еще виднелись следы слез, третьи, кажется, просто подчинились неизбежности. Но все они были неестественно, жутковато молчаливы и стояли совершенно неподвижно.
   - Мой лорд... - тут же поклонился эльф-надсмотрщик в ливрее и шлеме. Он настолько тщательно контролировал свое лицо, что оно казалось высеченным из гранита. - Ученики готовы.
   Ученики? Серина искренне удивилась. О чем это они говорят?
   - Вы их проверили? - рассеянно поинтересовался Диран, медленно прогуливаясь между рядами. Взгляды детей были прикованы к нему, и в них сквозил страх. - К лорду Эдресу нужно отослать лишь самых лучших.
   Лорд Эдрес? А зачем ему дети?
   - Да, мой лорд, - отозвался надсмотрщик, сохраняя на лице все то же выражение почтительного внимания. - По реакции, силе и ловкости они оказались лучшими в своей возрастной группе. Из них получатся хорошие бойцы.
   Наконец-то Серина поняла, при чем тут лорд Эдрес. Тесть и союзник Дирана обучал самых лучших поединщиков, гладиаторов и охранников. Диран же, как только высохли чернила на брачном контракте, принялся "выводить" собственных бойцов. Несомненно, часть выкупа за невесту была выплачена рабами, пригодными для обучения. Эти дети, очевидно, тоже имели к этому отношение.
   - Если они соответствуют вашим требованиям, мой лорд, то в остальном, я полагаю, они вполне подходят, - при этих словах надсмотрщик отступил на несколько шагов, словно выходя из зоны поражения.
   - Да, думаю, они годятся, - Диран поднял руки и откинул рукава. Серина ощутила всплеск непонятного страха, как будто в глубине души она знала, что сейчас произойдет, и боялась этого.
   Диран хлопнул в ладоши. На миг Серину ослепила яркая вспышка света, сокрушающего и причиняющего боль. Когда она снова смогла видеть, дети по-прежнему стояли неподвижно, но лица их больше не были ни испуганными, ни несчастными. Теперь на их лицах сияли радостные улыбки. Дети нетерпеливо смотрели то на Дирана, то на надсмотрщика, словно ожидая приказа, который можно бы было выполнить.
   Крохотный обрывок воспоминаний: она стоит в строю вместе с другими десятилетними девочками. Лорд Диран, в ослепительно алом одеянии, вскидывает руки. Вспышка света. И...
   Серина встряхнула головой, и мимолетное воспоминание исчезло, словно его и не бывало.
   - Так чему же их будут учить? - поинтересовался Диран. Надзиратель снял шлем, и Серина узнала его. Это был Келос, один из немногих подчиненных Дирана, которым лорд действительно доверял.
   - Половина сразу будет отправлена в учебный лагерь пехоты, мой лорд. Из них сделают солдат для охраны границы, - сообщил Келос, откидывая волосы со лба. - Четверть станут гладиаторами, и четверть - телохранителями. Лорд Эдрес хотел получить десяток экземпляров, из которых можно бы было подготовить наемных убийц, но я сказал, что у нас сейчас нет ничего подходящего.
   - Это правильно, - нахмурившись, сказал Диран. - Я превосхожу Эдреса в магии, но не следует исключать возможность того, что он вступит в союз с равным мне магом и разрушит мои заклятия. Было бы слишком печально обнаружить, что убийцы с моим клеймом истребляют моих лучших слуг.
   - Полностью с вами согласен, мой лорд, - отозвался надсмотрщик. - А чувствуете ли вы какое-либо сопротивление? Я не сообщал лорду Эдресу их точное число - лишь приблизительное количество. Я удалил всех, кого смог, но мне не сравниться с вами в магических способностях.
   Диран обвел взглядом детские лица.
   - Нет, - в конце концов произнес он. - Пожалуй, здесь таких нет. Они подобраны отлично. Блестящая работа, Келос. С людьми вы добиваетесь лучших результатов, чем с лошадьми.
   Надсмотрщик позволил себе слегка улыбнуться.
   - Людей разводить легче, мой лорд. Пока вы присматриваете за ними, потери при размножении минимальны, и приплод можно получать каждый год. А у вас всегда были хорошие производители, мой лорд.
   Диран довольно хмыкнул.
   - Я тоже так думаю. Ну что ж, Келос, продолжайте. Надсмотрщик снова надел шлем и отдал салют:
   - Слушаюсь, мой лорд.
   ***
   Алара была разочарована, но не четкостью воспоминаний - тут у нее не было никаких претензий к женщине. Драконица решила, что это, пожалуй, невозможно, - прикинуться телохранителем или наложницей. А жаль, очень жаль. И та, и другая роль позволила бы собрать куда большее количество сведений, чем то, которым на данный момент располагал Народ. Но, по крайней мере, кое-что она выяснила. Похоже, что эльфийские лорды разжигали соперничество между рабами-людьми и в то же время держали их под контролем при помощи магии. По крайней мере, именно так они обрабатывали людей, которым позволяли находиться рядом с собой. Они стравливали людей между собой, но при этом внушали им безоговорочную преданность своему господину.
   Диран говорил о заклятиях. Интересно, как они работают и как их накладывают? Они просто не позволяют людям выступать против своих господ? Или там более сложный механизм? Родители Серины говорили дочери, что "все исходит от лорда". Может, это тоже часть действия заклятия?
   Но, похоже, это действовало не безоговорочно. Диран упоминал о каком-то "сопротивлении". А не значит ли это, что люди могут собственными силами бороться с заклятиями или даже снимать их?..
   Кстати, а может ли дракон разрушить эти заклятия?
   Ну что ж, даже если им не суждено притворяться бойцами, по крайней мере, можно посмотреть на поединки через воспоминания этой женщины.
   Это может оказаться чрезвычайно познавательным.
   ***
   Серина плыла по облакам света, слишком обессилевшая, чтобы удивляться чему бы то ни было. Несколько мгновений спустя она обнаружила, что снова находится рядом с Дираном, за его креслом, откуда лорд наблюдал за ареной. Диран был не один.
   Амфитеатр полнился красками и жужжанием разговоров. Серина вернула на место красную бархатную подушку, упавшую с кресла лорда. Молодая женщина старалась держаться как можно незаметнее и ни на секунду не забывала, что она - единственный человек среди зрителей.
   Когда Диран покинул амфитеатр, Серина последовала за ним, хоть это и означало, что снова придется идти под ужасным открытым небом. Лорд не стал ее останавливать. Точно так же никто не воспрепятствовал Серине занять ее место рядом с лордом, когда Диран уединился в личной ложе с гостями, В'тарном Сандаром лордом Осетином и В'кал Алинор леди Аурэн. Аурэн одарила вошедшую следом за Дираном Серину резким, пронзительным взглядом, но, увидев, что женщина осталась стоять, склонившись в униженном поклоне, леди явно решила не обращать внимания на наложницу, лезущую не в свое дело.
   Все три высокородных эльфа были одеты очень официально, в цвета своих домов. Плащи искуснейшей работы были расшиты гербами кланов и чуть ли не стояли колом от обилия золотых и серебряных нитей и драгоценных камней. Диран щеголял ярко-алыми и золотыми солнечными дисками, лорд Сандар изумрудными и сапфировыми дельфинами, а леди Алинор - бледно-зелеными и серебряными журавлями.
   Поводом для всего этого великолепия послужило улаживание разногласий между лордом Воссинором и лордом Джертайном. Серина точно не знала, в чем именно заключалось разногласие. Оно как-то было связано со спорным торговым маршрутом. Лорды осыпали друг друга оскорблениями на заседании Совета, и теперь, по правилам Совета, между их гладиаторами должен был состояться поединок.
   - ..и лично мне это глубоко опротивело, - проворчала леди Алинор, обращаясь к Дирану, и изящно опустилась на свое место. - Не исключено, что на этот раз Джертайн действительно прав, но он так часто лгал, что теперь трудно ему поверить. Впрочем, я искренне верю, что он и сам не знает истинного положения дел.
   - Совет чрезвычайно благодарен вам и Эдресу за то, что вы предоставили возможность разрешить эту дурацкую ситуацию раз и навсегда, - сказал Сандар. В голосе его чувствовался лишь легчайший намек на раздражение.
   Диран лишь снисходительно улыбнулся.
   - Я всегда рад услужить Совету, - любезно сказал он и предложил леди Алинор спелую розовую сливу с блюда, которое с поклоном поднесла ему Серина.
   "Он работал над этим несколько месяцев! - самодовольно подумала Серина, поднося блюдо лорду Сандару. - В результате Совет обязан ему, поскольку он избавил их от необходимости разбираться с этой морокой, а с другой стороны, никто из спорщиков не может теперь рассчитывать, что Диран встанет на их сторону. Неважно, кто выиграет, - Диран в проигрыше не останется. Не говоря уже о том, что он предоставил нейтральную территорию для поединка и равных по силе бойцов, - за эти услуги с ним тоже еще должны будут расплатиться".
   - А что там насчет ссоры между Хэллеборе и Ондином? - спросил Сандар у леди Алинор. - Есть какие-нибудь известия?
   - О, там назревает война, как я вам и говорила, - тут же откликнулась леди. - Через несколько дней Совет должен будет собраться, чтобы установить размер армий и выбрать место боевых действий. А дальше они уже будут разбираться сами. Я же говорила: если речь зашла о разделе наследства, ничем меньше войны это не окончится.
   - И вы были правы, моя леди, - сказал Диран, наклоняясь к Алинор. В глазах его появился странный блеск. - Вы снова оказались правы. А скажите мне, как вы думаете - кто из двух этих спорщиков окажется лучшим полководцем?
   "Он держится с леди Алинор так.., странно. Она противоречила ему в Совете, и лорду это не понравилось. Но ему противоречили и раньше, и он никогда не вел себя так, как ведет теперь с леди Алинор. Похоже, будто.., будто он ее хочет, хочет обладать ею, а она отвергает его, но таким образом, что лишь укрепляет решимость лорда..."
   Серина содрогнулась, но тут же спохватилась и постаралась взять себя в руки. Диран никогда еще не выглядел таким увлеченным. Серина не знала, сможет ли она что-нибудь с этим поделать - и осмелится ли пробовать...
   Леди Алинор рассмеялась. В смехе ее таился тонкий оттенок насмешки.
   - Ондин, конечно... - начала она.
   Бронзовый голос гонга расколол воздух, оборвал болтовню и приковал внимание всех присутствующих к выходу на арену. Два бойца бок о бок прошествовали в центр арены. Один из них был вооружен булавой и щитом, второй же нес лишь палку для фехтования. У бойца с булавой на шлеме реяли ленты цветов лорда Джертайна - белый и индиго. Те же цвета он нес на своем щите. Дойдя до центра, боец резко повернул налево и остановился у ложи Джертайна. Второй боец - он нес на шлеме и рукаве коричневые и киноварные ленты Воссинора, - в то же мгновение свернул направо и отсалютовал Воссинору.
   Оба эльфийских лорда поприветствовали своих бойцов взмахом руки. Снова разнесся звон гонга. Два человека повернулись лицом друг к другу и стали ждать с терпением автоматов.
   Диран медленно поднял ярко-красный шарф. Сейчас все взгляды были прикованы к нему. Именно он, как хозяин дома, располагал правом подать сигнал к началу дуэли. Диран изящно улыбнулся и выпустил легкий шелк из пальцев.
   Шарф, порхая, опустился на песок. Но о нем уже все позабыли - бойня началась.
   Под конец даже некоторые из эльфов-зрителей не выдержали этого зрелища, а Серина давно уже отводила глаза. Она даже не представляла, что два тупых орудия способны причинить такие повреждения.
   А вот Диран наблюдал за боем: не так страстно, как леди Алинор - она сидела чуть впереди и встречала каждый удар негромким восторженным воркованием, но и не столь скучающе-терпеливо, как лорд Сандар. Но похоже было, что это зрелище слегка забавляет его: на губах лорда играла легкая улыбка, а когда он смотрел на леди Алинор, в глазах его вспыхивал свет, которого Серина не могла истолковать.
   Когда же бой завершился - многие зрители сказали бы, что это произошло чересчур быстро, - и все прочие эльфийские лорды ушли, Диран наклонился к Алинор. Многозначительное прикосновение к руке и несколько тщательно подобранных слов - словно Серины тут и не было.
   Серина, побледнев от обуревающих ее чувств, изо всех сил притворялась, что она - просто часть обстановки. Впрочем, леди Алинор именно так ее и воспринимала.
   Леди посмотрела на Дирана, словно не веря собственным ушам, а затем расхохоталась, язвительно и безудержно.
   - Вы? - воскликнула она. - Вы? Да я скорее лягу в постель с ядовитой змеей, чем с вами, - тогда у меня будет больше шансов уцелеть!
   Она стряхнула руку Дирана и выскользнула из ложи. Высоко вскинутая голова и вся фигура Алинор свидетельствовали: леди знает, что Диран на посмеет бросить ей вызов. Если он сделает это, ему придется объяснять причину - а отказ со стороны дамы никогда не считался достаточным основанием для вызова.
   Диран сделался таким же бледным, как Серина. Он застыл, словно одна из безмолвных и недвижных колонн, поддерживающих крышу, а Серина видела, как в глазах его разгорается пламя гнева - и не смела даже вздохнуть. Если лорд вспомнит о ее присутствии, он убьет ее...
   В конце концов Диран вышел из оцепенения. Он развернулся и двинулся в сторону, противоположную той, куда ушла леди Алинор, - к баракам рабов.
   Серина не помнила, как она долетела до своей комнаты и забилась в это убежище. Теперь она сидела в темноте, дрожала и молилась, чтобы лорд забыл о ней. Через некоторое время она услышала доносящиеся из апартаментов Дирана приглушенные крики боли.
   "Он забыл обо мне! - подумала Серина. От радости и облегчения мысли ее сделались бессвязными. - Он забыл обо мне! Я спасена!.."
   ***
   "Если бы я только могла, я бы сейчас сменила облик и улетела!" - с отвращением подумала Алара. От последней сцены, возникшей в памяти Серины, драконицу чуть не затошнило.
   Уже поединок как таковой был достаточно скверной штукой. Никто из Народа понятия не имел, что же происходит во время этих самых поединков. Два мыслящих существа избивают друг друга, пока один из них не падает мертвым - а мгновение спустя противник повторяет его судьбу. А Серина воспринимала это неприкрытое зверство как нечто само собой разумеющееся. И от этого Аларе стало даже хуже, чем от самого поединка.
   "Как она могла! Она ни капли не сочувствовала этим двум мужчинам просто отмечала про себя их раны, да и все. Смотрела, как будто при ней цыпленка потрошили, - неприятно, конечно, но не более того. А может, цыпленок даже неприятнее. А ведь это были ее соплеменники! А эта женщина смотрела, как они убивают друг друга, чтобы разрешить чью-то ссору, и ни на миг ни о чем не задумалась!"
   А потом, когда Диран выбрал какую-то несчастную беспомощную жертву и подверг ее мучениям, эта Серина была просто счастлива, что жертвой стал кто-то другой...
   Драконица заставила себя успокоиться. Она попыталась выбросить людей из головы и убедить себя в том, что все это, в сущности, неважно. Они не принадлежали к Народу. Они - чужаки. Ее не касается, что делают с людьми или что люди делают друг с другом.
   И все же Аларе было глубоко противно, что эта женщина позволяла так манипулировать собою - неважно, находилась она при этом под воздействием заклятия или нет. Люди были разумны. Эта Серина видела, что творится вокруг, и, как подозревала Алара, один-два раза была близка к тому, чтобы разорвать наложенные на нее заклятия. Но ее не волновало ничего, кроме собственного благосостояния и благополучия. Возможно, лишь однажды она испытывала другие чувства, - но эти времена безвозвратно прошли вместе с ее детством.
   Даже свобода ничего не значила для этой женщины.
   Только удовольствия.
   "Мне действительно следует просто оставить ее здесь - и пусть умирает", - подумала Алара. Драконице казалось, будто она испачкалась в какой-то дряни. Она ничего не должна этой женщине. Эта женщина не из Народа. Она не заслуживает того, чтобы ее спасали. Алара сейчас была почти готова согласиться с мнением эльфов о том, что людям по природе своей предназначено быть рабами. По крайней мере, она вполне могла согласиться со сторонниками Дирана.
   Аларе частенько приходилось в эльфийском обличье спорить с мелкопоместными эльфийскими лордами или слушать их споры, пребывая в облике человека. Она даже пробиралась несколько раз на заседания Совета под видом эльфа-пажа. В общем, она владела множеством способов подсматривать и подслушивать и потому куда больше Серины знала о хитросплетениях эльфийской политики я об отношении эльфов к людям. Как ни странно, Диран, при всей его жестокости, был одним из лучших хозяев. Он вместе со своими сторонниками считал, что люди несколько лучше обычных животных - правда, очень ненамного. Он позволял своим рабам возвышаться до должности надсмотрщиков как, например, это произошло с отцом Серины. Он явно верил в общепринятую среди его группировки точку зрения: людей-рабов можно презирать, можно даже жалеть, но не использовать их нельзя. До тех пор, пока существуют эльфийская магия и человеческая жадность, можно предоставлять людям некоторую свободу внутри их свор и позволять им принимать самостоятельные решения. Такая их свобода в конечном итоге выгодна хозяевам, поскольку позволяет меньше пользоваться услугами эльфов-надсмотрщиков - вот они-то точно прежде всего преследуют собственные интересы, и их верность может зачастую оказаться весьма сомнительной. Люди всем обязаны своим господам, а эльфы могут возжелать поискать более выгодной кормушки. Люди просты и примитивны в своей жадности, а эльфийские эмоции более сложны, и ими труднее манипулировать - даже такому хозяину, как Диран.