- На то, чтобы узнать, как, - заметил Ник, - может потребоваться некоторое время. А у нас нет времени. Когда эти земли...
- Мы вновь сможем воспользоваться иллюзиями. - Линда не учитывала вторичные детали, ее цель была главной.
- Ты хочешь сказать - надеемся, что сможем, - Ник обнаружил, что траектория полета тарелки вызывает у него тошноту, и поэтому хотел сейчас только поскорее освободиться из этого чужого корабля.
- Сможем. И мы можем вернуться! - Ее оптимизм не уменьшался.
- Но ты забываешь про фактор времени, не так ли?
- Какой еще фактор времени?
- Те, остальные... они думали, что провели здесь всего несколько лет. Но оказалось, что на самом деле тридцать. А сколько времени провели здесь мы... дней... недель... Я не считал их. А сколько времени мы отсутствуем?
Что случилось за это время там, в Кат-Оуффе? Как давно закончились их поиски? И что стало с отцом и Марго? А кто разыскивает Линду? Она ничего не рассказывала ему о своем прошлом. Кто у нее остался там?
- Ник... - Ее пыл слегка охладел. - Ты думаешь... Но этого не может быть! Не может быть, чтобы нас не было там несколько месяцев, не может быть!
Он ничем не мог утешить ее. Прежде он ни разу не задумывался над этим, ни в отношении себя, ни в отношении Линды. Но сейчас Ник столкнулся с этим лицом к лицу и обнаружил, что на самом деле не очень-то и переживает об этом. Все, что происходило до того, как они оказались в этом лесу, казалось, относится теперь к прошлой жизни другого человека и имеет очень небольшое отношение к тому Нику Шоу, каким он был в данный момент.
- Дэйв... - Взгляд Линды был неподвижно устремлен вперед. - Что будет делать Дэйв? Что он подумает?
- Кто такой Дэйв?
- Мой отец, Дэвид. Он работает в НАСА... на полуострове Кейп-Код. Я оставалась с тетей Пэг на каникулах. Но только я и Дэйв... это вся наша семья!
Линда сгорбилась, так как кресло не подходило ей по размерам.
- Ник, мы должны вернуться назад. И те, кто летают в этих кораблях, должны знать, как это можно сделать.
- Сначала следует сделать самое главное... - Ник хотел начать издалека, совершенно не представляя, как смог бы убедить ее в невозможности ее намерений, когда тарелка начала вертикальный спуск.
Они достигли какого-то места назначения. Ник нисколько не управлял этим полетом. Теперь следовало убедиться в том, есть ли в их распоряжении какие-либо средства защиты против того, с чем они могут столкнуться снаружи. С едва различимым толчком корабль коснулся земли и затих.
Ник направился туда, где располагался люк. У них был самый лучший, из всех возможных вариантов, план, и на их стороне был еще и такой фактор, как внезапность.
И вновь ему пришлось взять на себя инициативу. Остальные, используя объединенные усилия по концентрации внутренней энергии, должны были прикрывать его. Как только, боковая сторона тарелки отодвинулась, образуя наклонный трап, Ник, сделав глубокий вдох, двинулся вперед.
Он не мог сказать, был ли смысл в его защитной иллюзии. Ведь сейчас, он должен был бы представляться снаружи самым обычным членом экипажа тарелки. Но то, что он мог видеть перед собой, явно не успокаивало. Там был еще один корабль, на таких же ногах-ходулях, с отброшенным трапом. Справа виднелся участок земли, на котором сгрудилась группа беженцев. Ник не заметил вокруг них никаких стен, однако никто не пытался бежать, хотя охраны тоже не видно.
Пересечь пространство между кораблем и пленниками было тяжелым испытанием.
Каждую минуту Ник ожидал, что от него потребуют остановиться или просто уложат на землю лучами. Он разглядывал узников, пытаясь понять, что их удерживает там.
На некотором расстоянии сзади них поднималась в небо высокая мачта, установленная на широком прочном основании. На ее вершине разбегались в стороны два веера, похожих на лопасти вентилятора, образованных из натянутых на рамы блестящих проводов. Как раз, когда Ник увидел их, они начали медленно двигаться вверх, пока не сомкнулись над вершиной мачты. Вдоль проводов наблюдалось свечение, которое усиливалось, принимая огненно-красный оттенок.
Окружавший Ника воздух потрескивал от избытка энергии. Это было похоже, но в то же время и не похоже, на излучение египетского креста. Ник знал, без всякого понимания, как или почему, что здесь широкое энергетическое поле.
Сейчас он наблюдал за теми, кто управлял им. Их было шестеро, одетых в знакомые ему костюмы. Они работали у самого основания мачты. Что именно они делали там, не имело большого значения. Сам факт, что они поглощены своей работой, давал Нику слабую возможность что-то сделать.
- Те, кого мы искали... они там... - Таким было восприятие, полученное им от Джереми, находящегося справа от него. Слева же находился Ланг.
- Невозможно пройти... впереди стена... - В первый раз он уловил мысль и от пекинеса.
Ник осторожно продвигался вперед. Джереми выбежал перед ним. И остановился, как будто его нос уткнулся в невидимый барьер. Силовое поле? Достаточно одному из "чужаков" лишь взглянуть - и заметить, что он исследует его...
Хотя Ник и вытянул вперед руку, чтобы дотронуться до того, что, по сообщениям животных, находилось там, он ничего не почувствовал... за исключением того, что разряд энергии едва не сбил его с ног. При такой ситуации, как же могли пленники сбежать? И как мог он добраться до них? Если бы он знал, как управляется корабль, они могли бы подняться на нем вверх, а потом опуститься по другую сторону барьера. Но это было выше его способностей.
Теперь и пленники заметили его. Он видел лица, обращенные в его сторону. Две всклокоченные фигуры вскочили на ноги... Крокер и Джин. Видели ли его как Ника или же иллюзию "чужака"?
Иллюзия... слабый обрывок мысли, все время ускользавшей от него. Что там говорил Хедлет? Что иллюзии, которые может воспринимать человек, порождаются его зрительными образами, а также и страхами. И что та средневековая компания, взявшая его в плен, видела демонов и дьяволов из своей собственной эпохи. Демоны и дьяволы... а какими они могли быть для этих "чужаков"? Если бы он знал чуть-чуть больше! Ник ощутил беспомощность, почти такую же, как и в том лагере, когда впервые попытался воспользоваться свободой разума. Но сейчас у него не было ни указаний, ни способа узнать, что именно могло бы послужить подходящим демоном или дьяволом, чтобы вызвать его сюда.
В его голове вспыхнули воспоминанья - как Герольд, беззаботно и беспечно, поднимается на своем коне, атакуемый тарелкой. Но он-то не был Герольдом, и не мог им быть. Ник был уверен, что ему не удалось бы воспользоваться даже внешним обликом Авалона, если бы и удалось создать его на короткое время. Ник чувствовал, что Герольд слишком близок к Авалону, чтобы пытаться здесь заменить его простой человеческой подделкой. С другой стороны, раз это место относится к Авалону, то должна быть какая-то угроза, способная удерживать тех, кто не относится ни к "людям", ни к их силам? Какой иной страх или угрозу мог он вызвать на помощь себе? Подождите... подождите... был еще момент, когда другой корабль атаковал тарелку...
Корабль-сигара! Демоны и дьяволы! Но удастся ли им воспроизвести его в качестве иллюзии?
За тюремной "оградой" Джин и Крокер помогали, вместе с леди Дианой, подняться на ноги Строуду. И если Ник прав в своей догадке, ему придется сбросить свое прикрытие, переключая, таким образом, всю имеющуюся энергию на иллюзию "врага".
- Объединяемся! - Ник отправил это короткое сообщение Джереми, так как не имел другой возможности общения с теми, кто был в тарелке. Огромный кот присел, его хвост пришел в движение, как будто он увидел добычу. Он не взглянул на Ника, но человек понял, что его сообщение получено.
Ланг помчался стрелой, легко и плавно, назад, к трапу тарелки. Сколько было у них времени в запасе? Ник сосредоточил все внимание на участке неба над самой мачтой, пытаясь создать там "демона" чужаков - сигарообразный корабль.
Он... его послание дошло! Джереми... Ланг... и люди в корабле поняли его. И вот враг, хорошо известный чужакам, завис над их источником энергии. Ник не слышал никаких звуков от чужаков, работавших внизу, у основания мачты. Но видел, как они на мгновение застыли, а затем рассыпались, направляясь, видимо, к определенным позициям в густой траве. Они готовы были отчаянно защищать свой пост, как будто он имел первостепенную важность для самого их существования.
Ник сжимал в руке оружие, взятое из корабля. Это был жезл длиной в половину его руки, имевший у основания две кнопки. Он посчитал его разновидностью пистолета, но не имел понятия, на что это оружие способно, и почти не надеялся, что сможет выстрелить из него. Однако действия чужаков явились ключом к его решению. Видимо, эта мачта с "вентилятором" имела огромное значение, потому что те, кто обслуживал ее, начали направлять лучи в сторону повисшей в воздухе иллюзии. И тогда... если бы ему удалось разрушить ее...
Ник побежал. Со стороны загона, где находились пленники, послышались крики, но он не обращал на них внимания. Он остановился, поднял жезл и рискнул нажать на ближайшую к его указательному пальцу кнопку, целясь в видневшиеся вверху лопасти.
Ему показалось, что его постигла неудача, потому что не появилось никакого видимого следа произведенного выстрела. А затем...
Красный накал проводов вверху превратился в яркую белую вспышку, вызывающую нестерпимую боль в глазах!
Ник прижал ладони к лицу. Уж не ослеп ли он? И этот рев и грохот - он мог оглушить кого угодно. Земля содрогнулась под ним. Она колыхалась, как будто твердая поверхность полностью исчезла. Он пошатывался из стороны в сторону, как слепой, пытаясь сбежать от этого огненного кошмара, назад, к кораблю. Но где же корабль?
Он обнаружил, что не может дышать, как будто воздух выкачан из его легких. Затем он пополз сквозь этот мировой пожар. Возможно, тот самый древний Ад всего человечества...
Ник лежал на все еще вздрагивающей земле, прижатый к ней силой, напоминавшей массивный кулак, упершийся в его спину. Он был разбит, раздавлен, смят, и, похоже, что-то бессвязно выкрикивал. Затем пришла темнота, в которой огни Ада медленно затухали.
Высокий и сияющий, стоял гигантский крест. Из него исходил свет, простирающийся дальше и дальше, и под этим светом распространялись мир и покой. Мачта с лопастями испускала потоки злобной энергии. Они сталкивались с животворной силой Авалона, и умиротворение спадало. Из самых дремучих мест Тьмы выползали существа, чтобы вновь пройтись по земле.
Мир и покой отступали перед этой энергией мачты, перед Тьмой, замыкаясь в городах и в тех местах, где Авалон развивал полную силу. С места на место перегонялись те, кто не служил ни Тьме, ни Авалону, а был лишь добычей...
Мелкие существа, бегущие без всякой цели и явно преследуемые собственными страхами, влачили жалкую жизнь. Они были слепы ко всему, кроме того, что бессознательно гнало их навстречу собственным мукам.
Равновесие было нарушено. "Люди" собрались в городах. Рита и те, кто принял Авалон. Там же был и Герольд, носящий имя этой земли, а за ним четверо его помощников: Дуб и Яблоня, Терн и Бузина, каждый из которых носил знак своего имени. Впереди их всех находился Герольдмейстер Логоса. Он был могуч и одет не в сверкающий плащ, как у Герольда, а в темно-синюю мантию, поверх которой струились серебристые руны, которые вились и свертывались в слова глубочайшей мудрости, а затем растворялись, чтобы затем вновь обрести живую форму. В руках его огромный меч, направленный острием в землю Авалона, из металла которой он был выкован много веков назад. Вдоль клинка этого меча тоже тянулись руны. Но эти были навечно закреплены в металле силой кузнецов по способу, давным-давно забытому даже и в таком мире, где время так мало значит.
Две руки строго вертикально удерживали меч: широкие плечи были развернуты гордо и прямо, а над ними возвышается голова... И лицо того, кто может призывать бури и штормы, переплетать воду и ветер по собственному желанию, и, тем не менее, презирает использование энергии их для своих собственных желаний. Серебристые волосы, такие же сверкающие, как и струящиеся руны. У него было имя, очень старое имя, известное в Авалоне, и которое стало легендой и в другом мире...
Мерлин.
Сейчас Герольдмейстер Логоса отвернулся от города. Руки его пришли в движение, выдергивая меч, с легкостью поднимая его огромный вес, протягивая острие вперед на уровне сердца. Его губы тоже двигались, но если какие-то слова он и произносил, они не воспроизводились как звук, поскольку не были предназначены для людей или прочих существ.
Мачта-пропеллер разбрасывала багровый огонь, который нес с собой черный дым, и где он оседал, там пятна смрада покрывали землю. Где росли эти пятна, там появлялись служители Тьмы, которые ползли к городам. И энергия чужаков истощала силы Авалона, так что жизнь в тех местах блекла и замирала.
Но...
Возникла вспышка энергии, столь мощная, что поглотила все окружающее. Сначала все стало красным, а затем белым. Мир исчез, все видимое исчезло. Не осталось ничего.
- Ничего... ничего... - Это Ник слышал. Осознание окружающего возвращалось медленно и вяло. - Ничего... ничего... - Теперь это повторял его собственный голос.
Он... он был Ник Шоу... и он был жив. Но он не хотел открывать глаза, чтобы вновь увидеть ужасающее небытие, которое было концом Авалона. Как он все еще мог жить, когда все остальное, весь окружающий мир, были мертвы?
- Все мертвы... - Он превратил эту мысль в слова.
- Нет!
Этого он не говорил. Кто еще здесь? Кто избежал конца Авалона?
- Кто?..
- Ник! Ник, пожалуйста, посмотри на меня!
Кто-то... кто?
- Кто? - повторил он. Он не был уверен, что это интересовало его, ведь он так устал... так сильно устал. Авалон исчез. В нем поднималась глубокая печаль. Он даже мог почувствовать слезы, проступающие из-под век, которые он не хотел поднимать. Он не плакал уже давно... Мужчины не плачут, мужчины не могут плакать.
- Ник! Пожалуйста, разве вы не можете помочь ему. Сделайте, что-нибудь?..
- Только сам он может сделать что-то для себя.
Он уже и раньше слышал этот голос, давным-давно. В Авалоне. Но Авалон исчез. Он видел его гибель. Нет... хуже всего то, что он своими действиями уничтожил его. Ник начал болезненно складывать обрывки памяти, чтобы представить полностью эту отвратительную картину. Он выстрелил в мачту из оружия, найденного в тарелке. Произошел ужасающий по объему взрыв энергии. И там был Мерлин... с мечом. Но разрушение мачты, должно быть, вызвало разлив энергии, по мощности превосходящий ту, за счет которой существовал Авалон. И Авалон исчез, и где он мог быть сейчас, Ник не знал, да и не хотел знать.
- Ник! - К нему прикасались чьи-то руки, его трясли, но - он непроизвольно сделал такое открытие - боль его тела была меньше, чем страдания души.
- Открой глаза, взгляни, Ник, ты только взгляни!
И он открыл их. Как он и думал, вокруг не было ничего, вообще ничего.
- Ничего нет. Авалон исчез, - сказал он в эту пустоту.
- О чем он говорит? Он... ослеп? - В этом голосе, из небытия, звучал страх.
- Он слеп на свой собственный манер. - И вновь этот другой голос, из прошлого.
Герольд! Авалон! Но ведь земля исчезла, ушла в небытие. Как же мог уцелеть Герольд?
- Авалон, Тара, Броклайн, Карнак... - Ник повторял названия, которые некогда имели огромное значение, и которые он превратил в бессмыслицу. Дуб, Яблоня, Терн, Бузина и Герольдмейстер... все исчезли.
- Он... не понимает, что он говорит... - задыхаясь, произнес первый голос, как будто кто-то боролся с рыданьями. - Что с ним случилось?
- Он верит, и для него сейчас есть только то, во что он верит, ответил Авалон.
- Ты - Авалон, - медленно произнес Ник. - Но ведь это неправда... потому что Авалон исчез. А я - тоже мертв? - Теперь страх внутри него прошел. Возможно, смерть и была вот таким... вот таким небытием.
- Нет, разумеется, нет! Ник... Пожалуйста, не будьте таким! Вы же можете помочь ему? Я знаю, что могли бы, если хотели.
- Он должен поверить.
- Ник, послушай! - Кто-то был так близко от него, что он мог ощущать постороннее дыхание у своей щеки. Дыхание - это жизнь, так что тот, другой, должен быть жив. Но как мог кто-то жить в небытии? - Ник, ты здесь, с нами. Ты каким-то образом разорвал поступление энергии, или что там это было... А затем... все и произошло. Пленники смогли выйти из заключения. А инопланетяне все погибли. Барри говорит, что это сделал ответный удар того, что сдерживала энергия. Все их летающие тарелки уничтожены. Затем... затем появился Герольд. Ник, ты должен видеть!
Что-то шевельнулось в нем. Это же Линда. Теперь он мог дать имя этому голосу. Линда и Авалон были здесь, с ним. Он мог чувствовать ее прикосновения, когда она придерживала его голову, наклоняясь к нему. Он чувствовал биение ее сердца. Биение сердца - это тоже жизнь.
И если Авалон существует для Линды, то как же он мог исчезнуть? Он еще раз открыл глаза перед этим небытием. Но не должно быть небытия... Должен быть Авалон!
Ник привлек всю волю, что бы сосредоточиться. Авалон... Пусть будет Авалон!
Свет возвращался не так, как он исчез, всполохом яркого взрыва, а медленно. Сначала Ник увидел тени, затемняющие пустое белое пространство, в которое он сам был отправлен своим отчаянным действием. Затем тени стали принимать вид субстанции. Это уже были фигуры. Как раньше он концентрировался на создании иллюзий, так теперь он делал это с целью обрести окружающий мир. А, может быть, это очередная иллюзия? Нет, он не должен оставлять место для сомнений.
Здесь была Линда, сосредоточенная на том, что поддерживает его голову. Здесь был и Джереми, внимательно разглядывавший его немигающими глазами. А сзади, так, что ему пришлось чуть приподнять голову, чтобы лучше видеть, сиял перелив красок, характерный для Герольда.
Ярче, четче, становясь более реальным с каждой минутой, окружающий мир возвращался к нему. Неужели он и на самом деле потерял зрение, так, что это заставило его поверить, что вместе с ним потерял и все остальное? Ник не знал. Все, что его занимало, это признание своей ошибки.
Он лежал, как теперь обнаружил, у самого края того, что должно было быть полем битвы энергий, а не людей. Прямо перед ним одна из тарелок завалилась на бок со своих стальных опор. Одна ее часть глубоко врезалась в землю. Это зрелище вырвало его разум из глубокой внутренней замкнутости, направляя его в сторону других. Он высвободился от поддержки Линды, с трудом сел и огляделся.
Линда была невредима, и Джереми. Ланг тоже был невредим, потому что в момент великого столкновения пекинес не отходил от девушки ни на шаг и так прижался к ней, будто боялся, что их могут разлучить. А Хедлет, миссис Клэпп... пленники?..
- Остальные, - настойчиво требовал он ответа у Линды. - Что с остальными?
Она ответила не сразу, лишь болезненно глядела на него.
- Викарий... миссис Клэпп? - Он хотел узнать, что с теми двумя, которые вместе с ними отправились в это приключение?
- Там... они, там, дальше. - Она протянула руку, чтобы поддержать его. Но Ник отвел ее руку в сторону и кое-как поднялся на ноги.
"Там дальше" находилась вторая тарелка. В верхней части ее корпуса виднелась пробоина, посадочные штанги были погнуты. Внизу около нее он увидел Крокера и Джин. Леди Диана и миссис Клэпп стояли на коленях рядом с кем-то, вытянувшимся на земле. Ник начал двигаться в их сторону, хотя чувствовал сильное головокружение.
- Ник! - Линда подскочила к нему, и, прежде чем он начал сопротивляться, подхватила его под руку и поддержала плечом. На этот раз он не пытался ее оттолкнуть. Если с ее помощью он сможет быстрее добраться до остальных, не стоит от нее отказываться.
Он стоял, поддерживаемый Линдой, и смотрел вниз, на викария. Глаза у Хедлета были открыты, и когда он увидел Ника, то улыбнулся.
- Святой Георгий, - сказал он, - и святой Михаил считались воителями. Я никогда не слышал о том, чтобы святой Николай выходил на поле битвы, скорее, он был благословителем.
Ник опустился на колени.
- Сэр... - Да этого момента он не осознавал, хотя смутно подозревал, как близко связан с этим человеком. Рита такую связь называла узами сердца. И теперь он почувствовал, почему.
- Ты победил ради нас, Николас. И, - Хедлет чуть повернул голову, которую поддерживала миссис Клэпп, - я думаю, вполне возможно, это выдающаяся победа. Разве я не прав, сэр?
Ник понял, что викарий обращается к кому-то, стоящему сзади. Он повернулся и увидел, что к ним направлялся Герольд.
- Он сражался за свободу Авалона, а не только за свою.
- Опасность была и для нас, и для вас, - сказал Хедлет, - однако мы не были союзниками...
- Только частично. У Авалона свои законы, которые не являются законами для людей.
Хедлет кивнул, чуть склонив голову.
- Правда, - он сделал паузу, и на лице его отразилась внутренняя борьба, - правда, вот чему я следую в жизни. Добро правит Авалоном... но это не... мое... добро... - Красноватые пузыри появились в уголках его рта. Рот раскрылся, из него вытекла струйка крови.
Ник повернулся к Герольду.
- Помоги ему!
- Нет, Николас. - Это ответил не Авалон, а Хедлет. - Для каждого человека есть свой срок. И мой срок пришел. И ты, и я, - вновь он обращался к Авалону, - знаем это. Лишь немногие могут обрести мир. Я - умиротворен. Ты сказал мне однажды, Николас, что из одного источника может вытекать множество рек. И это тоже правда, но каждый из нас выбирает свою реку. А теперь, позволь мне отправиться в свой час, в свой мир.
То, что он повторил после этого, были слова его собственной веры и убеждения - убеждения в том, что он не должен капитулировать перед Авалоном. Ник не смог этого слушать. Это было слишком несправедливо. Викарий открыто принес жертву, а что получил взамен?
Он высвободился от поддержки Линды и отошел в сторону от собравшихся, придерживаясь одной рукой за гнутую опору поврежденной тарелки. Перед ним раскинулось открытое пространство, с кратером, обрамленным стекловидным шлаком, отмечавшим место, где находилась мачта. Управляла ли она воротами в другой, чужой мир, откуда прилетали эти тарелки? Если так, то теперь они закрылись, и, по-видимому, навсегда.
Что случится с ним и с его новыми друзьями? Наступит ли очередное нашествие Тьмы, о котором предупреждала и Рита, и Герольд? Или же его предчувствие, или предвидение, как их ни назови, верно подсказали ему, что... что именно сила чужаков вызвала и подпитывала силы Тьмы, распространяя их по всей земле?
- Ник?
Он даже не оглянулся.
- Мы не сможем улететь домой ни на одной из них! - с раздражением отреагировал он на ее голос.
- Это так. - Но она не казалась сломленной.
Ник повернул голову. Недалеко стояла Линда в рваной, перепачканной одежде, распущенные волосы разбросаны по плечам, на щеке видна глубокая царапина. На руках она держала Ланга, как будто тот был теперь ее единственным сокровищем, которое она когда-либо так берегла. Она казалась жалкой и потерянной.
- Я надеюсь... я надеюсь, Дэйв... - ее голос сорвался. - Нет... - Она попятилась назад, как только Ник сделал шаг в ее сторону. - Не пытайся меня уговорить... Мы не вернемся назад, никогда. Через некоторое время, я думаю, мы забудем об этом. И все прошлое будет казаться сном. Может быть, Ник, я приму Авалон. Я должна! И если я не сделаю этого... я буду продолжать помнить, но с этим я не смогу жить!
- А что же они? - Ник указал в сторону остальных.
- Викарий... он ушел... умер, Ник. - Слезы потекли по ее щекам, и она не пыталась вытереть их. - А остальные... Строуд был убит при обратном ударе силовых полей, как мог быть убит и ты, Ник... что я сначала и подумала. - В ее глазах отражались страх и ужас. - Остальные... они... теперь они знают, что должны делать. А ты, Ник?
- Я всегда знал... я всегда знал, что это будет город. Есть только один способ истинной жизни в Авалоне. Если мы не хотим превратиться в тех жалких полулюдей, полуживотных, которых я видел в лесу, то должны выбрать это.
Он протянул руку, и Линда, убаюкивая в одной руке Ланга, не возражала, чтобы ее пальцы оказались замкнутыми в ней. И вместе они отправились назад. В конце концов, подумал Ник, в этом выборе он терял не так уж много. То, что он получал взамен, было гораздо значительнее.
Авалон, тот самый Герольд, ожидал их, и, разумеется, сияние вокруг него было великолепным и величественным.
- Мы вновь сможем воспользоваться иллюзиями. - Линда не учитывала вторичные детали, ее цель была главной.
- Ты хочешь сказать - надеемся, что сможем, - Ник обнаружил, что траектория полета тарелки вызывает у него тошноту, и поэтому хотел сейчас только поскорее освободиться из этого чужого корабля.
- Сможем. И мы можем вернуться! - Ее оптимизм не уменьшался.
- Но ты забываешь про фактор времени, не так ли?
- Какой еще фактор времени?
- Те, остальные... они думали, что провели здесь всего несколько лет. Но оказалось, что на самом деле тридцать. А сколько времени провели здесь мы... дней... недель... Я не считал их. А сколько времени мы отсутствуем?
Что случилось за это время там, в Кат-Оуффе? Как давно закончились их поиски? И что стало с отцом и Марго? А кто разыскивает Линду? Она ничего не рассказывала ему о своем прошлом. Кто у нее остался там?
- Ник... - Ее пыл слегка охладел. - Ты думаешь... Но этого не может быть! Не может быть, чтобы нас не было там несколько месяцев, не может быть!
Он ничем не мог утешить ее. Прежде он ни разу не задумывался над этим, ни в отношении себя, ни в отношении Линды. Но сейчас Ник столкнулся с этим лицом к лицу и обнаружил, что на самом деле не очень-то и переживает об этом. Все, что происходило до того, как они оказались в этом лесу, казалось, относится теперь к прошлой жизни другого человека и имеет очень небольшое отношение к тому Нику Шоу, каким он был в данный момент.
- Дэйв... - Взгляд Линды был неподвижно устремлен вперед. - Что будет делать Дэйв? Что он подумает?
- Кто такой Дэйв?
- Мой отец, Дэвид. Он работает в НАСА... на полуострове Кейп-Код. Я оставалась с тетей Пэг на каникулах. Но только я и Дэйв... это вся наша семья!
Линда сгорбилась, так как кресло не подходило ей по размерам.
- Ник, мы должны вернуться назад. И те, кто летают в этих кораблях, должны знать, как это можно сделать.
- Сначала следует сделать самое главное... - Ник хотел начать издалека, совершенно не представляя, как смог бы убедить ее в невозможности ее намерений, когда тарелка начала вертикальный спуск.
Они достигли какого-то места назначения. Ник нисколько не управлял этим полетом. Теперь следовало убедиться в том, есть ли в их распоряжении какие-либо средства защиты против того, с чем они могут столкнуться снаружи. С едва различимым толчком корабль коснулся земли и затих.
Ник направился туда, где располагался люк. У них был самый лучший, из всех возможных вариантов, план, и на их стороне был еще и такой фактор, как внезапность.
И вновь ему пришлось взять на себя инициативу. Остальные, используя объединенные усилия по концентрации внутренней энергии, должны были прикрывать его. Как только, боковая сторона тарелки отодвинулась, образуя наклонный трап, Ник, сделав глубокий вдох, двинулся вперед.
Он не мог сказать, был ли смысл в его защитной иллюзии. Ведь сейчас, он должен был бы представляться снаружи самым обычным членом экипажа тарелки. Но то, что он мог видеть перед собой, явно не успокаивало. Там был еще один корабль, на таких же ногах-ходулях, с отброшенным трапом. Справа виднелся участок земли, на котором сгрудилась группа беженцев. Ник не заметил вокруг них никаких стен, однако никто не пытался бежать, хотя охраны тоже не видно.
Пересечь пространство между кораблем и пленниками было тяжелым испытанием.
Каждую минуту Ник ожидал, что от него потребуют остановиться или просто уложат на землю лучами. Он разглядывал узников, пытаясь понять, что их удерживает там.
На некотором расстоянии сзади них поднималась в небо высокая мачта, установленная на широком прочном основании. На ее вершине разбегались в стороны два веера, похожих на лопасти вентилятора, образованных из натянутых на рамы блестящих проводов. Как раз, когда Ник увидел их, они начали медленно двигаться вверх, пока не сомкнулись над вершиной мачты. Вдоль проводов наблюдалось свечение, которое усиливалось, принимая огненно-красный оттенок.
Окружавший Ника воздух потрескивал от избытка энергии. Это было похоже, но в то же время и не похоже, на излучение египетского креста. Ник знал, без всякого понимания, как или почему, что здесь широкое энергетическое поле.
Сейчас он наблюдал за теми, кто управлял им. Их было шестеро, одетых в знакомые ему костюмы. Они работали у самого основания мачты. Что именно они делали там, не имело большого значения. Сам факт, что они поглощены своей работой, давал Нику слабую возможность что-то сделать.
- Те, кого мы искали... они там... - Таким было восприятие, полученное им от Джереми, находящегося справа от него. Слева же находился Ланг.
- Невозможно пройти... впереди стена... - В первый раз он уловил мысль и от пекинеса.
Ник осторожно продвигался вперед. Джереми выбежал перед ним. И остановился, как будто его нос уткнулся в невидимый барьер. Силовое поле? Достаточно одному из "чужаков" лишь взглянуть - и заметить, что он исследует его...
Хотя Ник и вытянул вперед руку, чтобы дотронуться до того, что, по сообщениям животных, находилось там, он ничего не почувствовал... за исключением того, что разряд энергии едва не сбил его с ног. При такой ситуации, как же могли пленники сбежать? И как мог он добраться до них? Если бы он знал, как управляется корабль, они могли бы подняться на нем вверх, а потом опуститься по другую сторону барьера. Но это было выше его способностей.
Теперь и пленники заметили его. Он видел лица, обращенные в его сторону. Две всклокоченные фигуры вскочили на ноги... Крокер и Джин. Видели ли его как Ника или же иллюзию "чужака"?
Иллюзия... слабый обрывок мысли, все время ускользавшей от него. Что там говорил Хедлет? Что иллюзии, которые может воспринимать человек, порождаются его зрительными образами, а также и страхами. И что та средневековая компания, взявшая его в плен, видела демонов и дьяволов из своей собственной эпохи. Демоны и дьяволы... а какими они могли быть для этих "чужаков"? Если бы он знал чуть-чуть больше! Ник ощутил беспомощность, почти такую же, как и в том лагере, когда впервые попытался воспользоваться свободой разума. Но сейчас у него не было ни указаний, ни способа узнать, что именно могло бы послужить подходящим демоном или дьяволом, чтобы вызвать его сюда.
В его голове вспыхнули воспоминанья - как Герольд, беззаботно и беспечно, поднимается на своем коне, атакуемый тарелкой. Но он-то не был Герольдом, и не мог им быть. Ник был уверен, что ему не удалось бы воспользоваться даже внешним обликом Авалона, если бы и удалось создать его на короткое время. Ник чувствовал, что Герольд слишком близок к Авалону, чтобы пытаться здесь заменить его простой человеческой подделкой. С другой стороны, раз это место относится к Авалону, то должна быть какая-то угроза, способная удерживать тех, кто не относится ни к "людям", ни к их силам? Какой иной страх или угрозу мог он вызвать на помощь себе? Подождите... подождите... был еще момент, когда другой корабль атаковал тарелку...
Корабль-сигара! Демоны и дьяволы! Но удастся ли им воспроизвести его в качестве иллюзии?
За тюремной "оградой" Джин и Крокер помогали, вместе с леди Дианой, подняться на ноги Строуду. И если Ник прав в своей догадке, ему придется сбросить свое прикрытие, переключая, таким образом, всю имеющуюся энергию на иллюзию "врага".
- Объединяемся! - Ник отправил это короткое сообщение Джереми, так как не имел другой возможности общения с теми, кто был в тарелке. Огромный кот присел, его хвост пришел в движение, как будто он увидел добычу. Он не взглянул на Ника, но человек понял, что его сообщение получено.
Ланг помчался стрелой, легко и плавно, назад, к трапу тарелки. Сколько было у них времени в запасе? Ник сосредоточил все внимание на участке неба над самой мачтой, пытаясь создать там "демона" чужаков - сигарообразный корабль.
Он... его послание дошло! Джереми... Ланг... и люди в корабле поняли его. И вот враг, хорошо известный чужакам, завис над их источником энергии. Ник не слышал никаких звуков от чужаков, работавших внизу, у основания мачты. Но видел, как они на мгновение застыли, а затем рассыпались, направляясь, видимо, к определенным позициям в густой траве. Они готовы были отчаянно защищать свой пост, как будто он имел первостепенную важность для самого их существования.
Ник сжимал в руке оружие, взятое из корабля. Это был жезл длиной в половину его руки, имевший у основания две кнопки. Он посчитал его разновидностью пистолета, но не имел понятия, на что это оружие способно, и почти не надеялся, что сможет выстрелить из него. Однако действия чужаков явились ключом к его решению. Видимо, эта мачта с "вентилятором" имела огромное значение, потому что те, кто обслуживал ее, начали направлять лучи в сторону повисшей в воздухе иллюзии. И тогда... если бы ему удалось разрушить ее...
Ник побежал. Со стороны загона, где находились пленники, послышались крики, но он не обращал на них внимания. Он остановился, поднял жезл и рискнул нажать на ближайшую к его указательному пальцу кнопку, целясь в видневшиеся вверху лопасти.
Ему показалось, что его постигла неудача, потому что не появилось никакого видимого следа произведенного выстрела. А затем...
Красный накал проводов вверху превратился в яркую белую вспышку, вызывающую нестерпимую боль в глазах!
Ник прижал ладони к лицу. Уж не ослеп ли он? И этот рев и грохот - он мог оглушить кого угодно. Земля содрогнулась под ним. Она колыхалась, как будто твердая поверхность полностью исчезла. Он пошатывался из стороны в сторону, как слепой, пытаясь сбежать от этого огненного кошмара, назад, к кораблю. Но где же корабль?
Он обнаружил, что не может дышать, как будто воздух выкачан из его легких. Затем он пополз сквозь этот мировой пожар. Возможно, тот самый древний Ад всего человечества...
Ник лежал на все еще вздрагивающей земле, прижатый к ней силой, напоминавшей массивный кулак, упершийся в его спину. Он был разбит, раздавлен, смят, и, похоже, что-то бессвязно выкрикивал. Затем пришла темнота, в которой огни Ада медленно затухали.
Высокий и сияющий, стоял гигантский крест. Из него исходил свет, простирающийся дальше и дальше, и под этим светом распространялись мир и покой. Мачта с лопастями испускала потоки злобной энергии. Они сталкивались с животворной силой Авалона, и умиротворение спадало. Из самых дремучих мест Тьмы выползали существа, чтобы вновь пройтись по земле.
Мир и покой отступали перед этой энергией мачты, перед Тьмой, замыкаясь в городах и в тех местах, где Авалон развивал полную силу. С места на место перегонялись те, кто не служил ни Тьме, ни Авалону, а был лишь добычей...
Мелкие существа, бегущие без всякой цели и явно преследуемые собственными страхами, влачили жалкую жизнь. Они были слепы ко всему, кроме того, что бессознательно гнало их навстречу собственным мукам.
Равновесие было нарушено. "Люди" собрались в городах. Рита и те, кто принял Авалон. Там же был и Герольд, носящий имя этой земли, а за ним четверо его помощников: Дуб и Яблоня, Терн и Бузина, каждый из которых носил знак своего имени. Впереди их всех находился Герольдмейстер Логоса. Он был могуч и одет не в сверкающий плащ, как у Герольда, а в темно-синюю мантию, поверх которой струились серебристые руны, которые вились и свертывались в слова глубочайшей мудрости, а затем растворялись, чтобы затем вновь обрести живую форму. В руках его огромный меч, направленный острием в землю Авалона, из металла которой он был выкован много веков назад. Вдоль клинка этого меча тоже тянулись руны. Но эти были навечно закреплены в металле силой кузнецов по способу, давным-давно забытому даже и в таком мире, где время так мало значит.
Две руки строго вертикально удерживали меч: широкие плечи были развернуты гордо и прямо, а над ними возвышается голова... И лицо того, кто может призывать бури и штормы, переплетать воду и ветер по собственному желанию, и, тем не менее, презирает использование энергии их для своих собственных желаний. Серебристые волосы, такие же сверкающие, как и струящиеся руны. У него было имя, очень старое имя, известное в Авалоне, и которое стало легендой и в другом мире...
Мерлин.
Сейчас Герольдмейстер Логоса отвернулся от города. Руки его пришли в движение, выдергивая меч, с легкостью поднимая его огромный вес, протягивая острие вперед на уровне сердца. Его губы тоже двигались, но если какие-то слова он и произносил, они не воспроизводились как звук, поскольку не были предназначены для людей или прочих существ.
Мачта-пропеллер разбрасывала багровый огонь, который нес с собой черный дым, и где он оседал, там пятна смрада покрывали землю. Где росли эти пятна, там появлялись служители Тьмы, которые ползли к городам. И энергия чужаков истощала силы Авалона, так что жизнь в тех местах блекла и замирала.
Но...
Возникла вспышка энергии, столь мощная, что поглотила все окружающее. Сначала все стало красным, а затем белым. Мир исчез, все видимое исчезло. Не осталось ничего.
- Ничего... ничего... - Это Ник слышал. Осознание окружающего возвращалось медленно и вяло. - Ничего... ничего... - Теперь это повторял его собственный голос.
Он... он был Ник Шоу... и он был жив. Но он не хотел открывать глаза, чтобы вновь увидеть ужасающее небытие, которое было концом Авалона. Как он все еще мог жить, когда все остальное, весь окружающий мир, были мертвы?
- Все мертвы... - Он превратил эту мысль в слова.
- Нет!
Этого он не говорил. Кто еще здесь? Кто избежал конца Авалона?
- Кто?..
- Ник! Ник, пожалуйста, посмотри на меня!
Кто-то... кто?
- Кто? - повторил он. Он не был уверен, что это интересовало его, ведь он так устал... так сильно устал. Авалон исчез. В нем поднималась глубокая печаль. Он даже мог почувствовать слезы, проступающие из-под век, которые он не хотел поднимать. Он не плакал уже давно... Мужчины не плачут, мужчины не могут плакать.
- Ник! Пожалуйста, разве вы не можете помочь ему. Сделайте, что-нибудь?..
- Только сам он может сделать что-то для себя.
Он уже и раньше слышал этот голос, давным-давно. В Авалоне. Но Авалон исчез. Он видел его гибель. Нет... хуже всего то, что он своими действиями уничтожил его. Ник начал болезненно складывать обрывки памяти, чтобы представить полностью эту отвратительную картину. Он выстрелил в мачту из оружия, найденного в тарелке. Произошел ужасающий по объему взрыв энергии. И там был Мерлин... с мечом. Но разрушение мачты, должно быть, вызвало разлив энергии, по мощности превосходящий ту, за счет которой существовал Авалон. И Авалон исчез, и где он мог быть сейчас, Ник не знал, да и не хотел знать.
- Ник! - К нему прикасались чьи-то руки, его трясли, но - он непроизвольно сделал такое открытие - боль его тела была меньше, чем страдания души.
- Открой глаза, взгляни, Ник, ты только взгляни!
И он открыл их. Как он и думал, вокруг не было ничего, вообще ничего.
- Ничего нет. Авалон исчез, - сказал он в эту пустоту.
- О чем он говорит? Он... ослеп? - В этом голосе, из небытия, звучал страх.
- Он слеп на свой собственный манер. - И вновь этот другой голос, из прошлого.
Герольд! Авалон! Но ведь земля исчезла, ушла в небытие. Как же мог уцелеть Герольд?
- Авалон, Тара, Броклайн, Карнак... - Ник повторял названия, которые некогда имели огромное значение, и которые он превратил в бессмыслицу. Дуб, Яблоня, Терн, Бузина и Герольдмейстер... все исчезли.
- Он... не понимает, что он говорит... - задыхаясь, произнес первый голос, как будто кто-то боролся с рыданьями. - Что с ним случилось?
- Он верит, и для него сейчас есть только то, во что он верит, ответил Авалон.
- Ты - Авалон, - медленно произнес Ник. - Но ведь это неправда... потому что Авалон исчез. А я - тоже мертв? - Теперь страх внутри него прошел. Возможно, смерть и была вот таким... вот таким небытием.
- Нет, разумеется, нет! Ник... Пожалуйста, не будьте таким! Вы же можете помочь ему? Я знаю, что могли бы, если хотели.
- Он должен поверить.
- Ник, послушай! - Кто-то был так близко от него, что он мог ощущать постороннее дыхание у своей щеки. Дыхание - это жизнь, так что тот, другой, должен быть жив. Но как мог кто-то жить в небытии? - Ник, ты здесь, с нами. Ты каким-то образом разорвал поступление энергии, или что там это было... А затем... все и произошло. Пленники смогли выйти из заключения. А инопланетяне все погибли. Барри говорит, что это сделал ответный удар того, что сдерживала энергия. Все их летающие тарелки уничтожены. Затем... затем появился Герольд. Ник, ты должен видеть!
Что-то шевельнулось в нем. Это же Линда. Теперь он мог дать имя этому голосу. Линда и Авалон были здесь, с ним. Он мог чувствовать ее прикосновения, когда она придерживала его голову, наклоняясь к нему. Он чувствовал биение ее сердца. Биение сердца - это тоже жизнь.
И если Авалон существует для Линды, то как же он мог исчезнуть? Он еще раз открыл глаза перед этим небытием. Но не должно быть небытия... Должен быть Авалон!
Ник привлек всю волю, что бы сосредоточиться. Авалон... Пусть будет Авалон!
Свет возвращался не так, как он исчез, всполохом яркого взрыва, а медленно. Сначала Ник увидел тени, затемняющие пустое белое пространство, в которое он сам был отправлен своим отчаянным действием. Затем тени стали принимать вид субстанции. Это уже были фигуры. Как раньше он концентрировался на создании иллюзий, так теперь он делал это с целью обрести окружающий мир. А, может быть, это очередная иллюзия? Нет, он не должен оставлять место для сомнений.
Здесь была Линда, сосредоточенная на том, что поддерживает его голову. Здесь был и Джереми, внимательно разглядывавший его немигающими глазами. А сзади, так, что ему пришлось чуть приподнять голову, чтобы лучше видеть, сиял перелив красок, характерный для Герольда.
Ярче, четче, становясь более реальным с каждой минутой, окружающий мир возвращался к нему. Неужели он и на самом деле потерял зрение, так, что это заставило его поверить, что вместе с ним потерял и все остальное? Ник не знал. Все, что его занимало, это признание своей ошибки.
Он лежал, как теперь обнаружил, у самого края того, что должно было быть полем битвы энергий, а не людей. Прямо перед ним одна из тарелок завалилась на бок со своих стальных опор. Одна ее часть глубоко врезалась в землю. Это зрелище вырвало его разум из глубокой внутренней замкнутости, направляя его в сторону других. Он высвободился от поддержки Линды, с трудом сел и огляделся.
Линда была невредима, и Джереми. Ланг тоже был невредим, потому что в момент великого столкновения пекинес не отходил от девушки ни на шаг и так прижался к ней, будто боялся, что их могут разлучить. А Хедлет, миссис Клэпп... пленники?..
- Остальные, - настойчиво требовал он ответа у Линды. - Что с остальными?
Она ответила не сразу, лишь болезненно глядела на него.
- Викарий... миссис Клэпп? - Он хотел узнать, что с теми двумя, которые вместе с ними отправились в это приключение?
- Там... они, там, дальше. - Она протянула руку, чтобы поддержать его. Но Ник отвел ее руку в сторону и кое-как поднялся на ноги.
"Там дальше" находилась вторая тарелка. В верхней части ее корпуса виднелась пробоина, посадочные штанги были погнуты. Внизу около нее он увидел Крокера и Джин. Леди Диана и миссис Клэпп стояли на коленях рядом с кем-то, вытянувшимся на земле. Ник начал двигаться в их сторону, хотя чувствовал сильное головокружение.
- Ник! - Линда подскочила к нему, и, прежде чем он начал сопротивляться, подхватила его под руку и поддержала плечом. На этот раз он не пытался ее оттолкнуть. Если с ее помощью он сможет быстрее добраться до остальных, не стоит от нее отказываться.
Он стоял, поддерживаемый Линдой, и смотрел вниз, на викария. Глаза у Хедлета были открыты, и когда он увидел Ника, то улыбнулся.
- Святой Георгий, - сказал он, - и святой Михаил считались воителями. Я никогда не слышал о том, чтобы святой Николай выходил на поле битвы, скорее, он был благословителем.
Ник опустился на колени.
- Сэр... - Да этого момента он не осознавал, хотя смутно подозревал, как близко связан с этим человеком. Рита такую связь называла узами сердца. И теперь он почувствовал, почему.
- Ты победил ради нас, Николас. И, - Хедлет чуть повернул голову, которую поддерживала миссис Клэпп, - я думаю, вполне возможно, это выдающаяся победа. Разве я не прав, сэр?
Ник понял, что викарий обращается к кому-то, стоящему сзади. Он повернулся и увидел, что к ним направлялся Герольд.
- Он сражался за свободу Авалона, а не только за свою.
- Опасность была и для нас, и для вас, - сказал Хедлет, - однако мы не были союзниками...
- Только частично. У Авалона свои законы, которые не являются законами для людей.
Хедлет кивнул, чуть склонив голову.
- Правда, - он сделал паузу, и на лице его отразилась внутренняя борьба, - правда, вот чему я следую в жизни. Добро правит Авалоном... но это не... мое... добро... - Красноватые пузыри появились в уголках его рта. Рот раскрылся, из него вытекла струйка крови.
Ник повернулся к Герольду.
- Помоги ему!
- Нет, Николас. - Это ответил не Авалон, а Хедлет. - Для каждого человека есть свой срок. И мой срок пришел. И ты, и я, - вновь он обращался к Авалону, - знаем это. Лишь немногие могут обрести мир. Я - умиротворен. Ты сказал мне однажды, Николас, что из одного источника может вытекать множество рек. И это тоже правда, но каждый из нас выбирает свою реку. А теперь, позволь мне отправиться в свой час, в свой мир.
То, что он повторил после этого, были слова его собственной веры и убеждения - убеждения в том, что он не должен капитулировать перед Авалоном. Ник не смог этого слушать. Это было слишком несправедливо. Викарий открыто принес жертву, а что получил взамен?
Он высвободился от поддержки Линды и отошел в сторону от собравшихся, придерживаясь одной рукой за гнутую опору поврежденной тарелки. Перед ним раскинулось открытое пространство, с кратером, обрамленным стекловидным шлаком, отмечавшим место, где находилась мачта. Управляла ли она воротами в другой, чужой мир, откуда прилетали эти тарелки? Если так, то теперь они закрылись, и, по-видимому, навсегда.
Что случится с ним и с его новыми друзьями? Наступит ли очередное нашествие Тьмы, о котором предупреждала и Рита, и Герольд? Или же его предчувствие, или предвидение, как их ни назови, верно подсказали ему, что... что именно сила чужаков вызвала и подпитывала силы Тьмы, распространяя их по всей земле?
- Ник?
Он даже не оглянулся.
- Мы не сможем улететь домой ни на одной из них! - с раздражением отреагировал он на ее голос.
- Это так. - Но она не казалась сломленной.
Ник повернул голову. Недалеко стояла Линда в рваной, перепачканной одежде, распущенные волосы разбросаны по плечам, на щеке видна глубокая царапина. На руках она держала Ланга, как будто тот был теперь ее единственным сокровищем, которое она когда-либо так берегла. Она казалась жалкой и потерянной.
- Я надеюсь... я надеюсь, Дэйв... - ее голос сорвался. - Нет... - Она попятилась назад, как только Ник сделал шаг в ее сторону. - Не пытайся меня уговорить... Мы не вернемся назад, никогда. Через некоторое время, я думаю, мы забудем об этом. И все прошлое будет казаться сном. Может быть, Ник, я приму Авалон. Я должна! И если я не сделаю этого... я буду продолжать помнить, но с этим я не смогу жить!
- А что же они? - Ник указал в сторону остальных.
- Викарий... он ушел... умер, Ник. - Слезы потекли по ее щекам, и она не пыталась вытереть их. - А остальные... Строуд был убит при обратном ударе силовых полей, как мог быть убит и ты, Ник... что я сначала и подумала. - В ее глазах отражались страх и ужас. - Остальные... они... теперь они знают, что должны делать. А ты, Ник?
- Я всегда знал... я всегда знал, что это будет город. Есть только один способ истинной жизни в Авалоне. Если мы не хотим превратиться в тех жалких полулюдей, полуживотных, которых я видел в лесу, то должны выбрать это.
Он протянул руку, и Линда, убаюкивая в одной руке Ланга, не возражала, чтобы ее пальцы оказались замкнутыми в ней. И вместе они отправились назад. В конце концов, подумал Ник, в этом выборе он терял не так уж много. То, что он получал взамен, было гораздо значительнее.
Авалон, тот самый Герольд, ожидал их, и, разумеется, сияние вокруг него было великолепным и величественным.