Олдфилд Элизабет. Победа над прошлым

   Оставшуюся колбасу следовало завернуть в бумагу и вместе с ломтиками сыра убрать в холодильник, а бисквиты и пирожные уложить в банки! Едва она закончила уборку, на кухню вошел изящный молодой человек, такой же белокурый, как и она сама.
   - Ты, кажется, грозился мне помочь? - съязвила Сорча.
   Ее брат смущенно улыбнулся.
   - Я пришел сообщить, что господин Дайс в кабинете и готов начать.
   Войдя вместе с Майклом в элегантно обставленный кабинет, с витражами в оконных рамах и деревянными панелями цвета меда, Сорча смутилась. Она полагала, что встреча с адвокатом будет носить сугубо семейный характер, но почему-то Рун де Браганса тоже находился в кабинете. Он сидел возле стола в кожаном кресле, вытянув вперед длинные ноги, и о чем-то любезно беседовал с ее матерью. Что ему тут нужно? - подумала Сорча с раздражением. Какое ему дело до финансового положения ее матери? Гордо вскинув голову, девушка прошла мимо Рун и тоже села. Непринужденность, с которой Дениза Альмейда разговаривала с гостем, более чем красноречиво доказывала, что рослый португалец легко втирался в доверие и завоевывал женские сердца. Остается только надеяться, что мать не последует примеру Хорхе и не сделает Рун своим близким другом.
   Господин Дайс, серьезного вида худощавый, остролицый человек, откашлялся и, убедившись в том, что собравшиеся готовы его выслушать, взял слово.
   - Я намерен огласить последнюю волю господина Альмейды. Все необходимые объяснения текста завещания будут оглашены позже, - заявил он, оглядев присутствующих поверх очков с двойными стеклами. - Итак, я буду крайне признателен, если все возникшие у вас вопросы вы зададите мне после того, как я закончу чтение документа.
   Сорча в недоумении посмотрела на адвоката. Когда ее мать говорила о финансовых делах, девушка не представляла себе, что речь пойдет о формальной декларации денежных средств, оставленных Хорхе в наследство.
   - Вы собираетесь огласить последнюю волю господина Альмейды? переспросила она.
   - Разумеется, - ответил адвокат и, водрузив очки на переносицу, начал читать.
   Как нетрудно было предположить, Дениза Альмейда унаследовала основную часть состояния покойного мужа, что включало в себя четверть акций семейного винодельческого предприятия. Оговаривалось создание денежного фонда в пользу малолетних сыновей Хорхе, порядочная доля богатств отчима досталась и Майклу.
   - Спасибо тебе, Хорхе, - произнес тот вполголоса.
   - Моей падчерице... - продолжал читать господин Дайс.
   - Мне? - запротестовала Сорча, и ее зеленоватые глаза широко раскрылись от удивления. - Он что-то оставил мне?
   Адвокат, недовольный тем, что его второй раз прерывают, нахмурился.
   - Моей падчерице, Сорче Риордан, я завещаю пятьдесят один процент доходов "Клуба Марим", - заключил он раздраженным тоном. - Рун де Брагансе остаются сорок девять процентов доходов вышеназванного клуба.
   Пока ее мозг справлялся с этой потрясающей информацией, Сорча искоса взглянула на Рун. Он был тоже потрясен, лицо его напряглось, а губы сжались.
   - Моему племяннику, Фернандо, - торопливо продолжал читать господин Дайс, будто опасаясь, что его опять прервут, - я завещаю... - Перечислив целую серию мелких подарков многочисленным родственникам и друзьям, адвокат объявил, что чтение текста последней воли покойного завершено. После этого он кивнул головой в сторону Сорчи.
   - Итак, - произнес он, - у вас, кажется, был вопрос?
   В голове девушки теснился миллион вопросов, но она не могла сосредоточиться ни на одном. "Моей падчерице.., я завешаю..." - эти слова отзывались эхом в ее сознании, подобно звукам в густом тумане. Ей никогда не приходило в голову, что она может стать наследницей Хорхе.
   - А... Нет-нет, - пробормотала Сорча, и адвокат нетерпеливо щелкнул языком.
   - Не могли бы вы объяснить, как будет организован фонд обеспечения мальчиков-близнецов? - спросила Дениза Альмейда.
   В течение четверти часа господин Дайс подробно отвечал на вопрос Денизы, затем снова обратился к "Клубу Марим". Но Сорчу все еще одолевали сомнения. Клуб, как ей смутно представлялось, является компанией, и, следовательно, она сама и Рун де Браганса станут ее совладельцами и членами директората. Как только оформят бумаги, придется съездить в Португалию, чтобы официально вступить в должность и поставить подпись под различными документами.
   - Местный адвокат ознакомит вас с соответствующими юридическими правилами, - подытожил господин Дайс. Затем снял очки, собрал со стола бумаги, и на этом заседание закончилось.
   - Какого черта Хорхе оставил тебе наследство?! - начал возмущаться Майкл, пока их мать провожала адвоката.
   Сорча устало разжала кулаки.
   - Возможно, он считал, что, если тебе и близнецам кое-что перепало, будет только справедливо оставить что-нибудь и мне, - откликнулась она непринужденно.
   - Однако ваши встречи походили на битвы мировой войны! - продолжал Майкл.
   Юноша принял отчима как члена семьи, во всем с ним соглашался, и теперь его возмущало, что его сестра, эта сорвиголова, получает такую же, если не большую, долю наследства.
   - Хорхе первый всегда заводился, - отрезала Сорча.
   - Это ты так думаешь, а он считал тебя сплошным наказанием...
   - Хорхе был неравнодушен к Сорче, - Дениза Альмейда, вернувшись в кабинет и услышав, что ее дети обсуждают семейные дела в присутствии постороннего, сочла нужным вступить в разговор. Она улыбнулась Рун. - В глубине души он любил мою дочь.
   - Старательно скрывая свои чувства от окружающих, - пробормотал Майкл. Рун поднялся.
   - Когда вы сможете приехать в Португалию? - обратился он к Сорче. Та пребывала в нерешительности.
   - Я сейчас занята, но...
   - Занята, подыхая с голоду на чердаке? - усмехнулся ее брат.
   После утомительного дня и стольких испытаний Сорча не выдержала и сорвалась:
   - Знаешь, временами ты мне напоминаешь Хорхе. Как и он, ты не хочешь понять...
   - Думаю, Рун не откажется от чашечки кофе на дорогу, - вмешалась Дениза Альмейда, стараясь примирить спорщиков. - Майкл, м. займись кофе, а я загляну к близнецам, посмотрю, что они делают.
   - Когда же вы приедете в Португалию? - снова спросил Рун, как только они остались вдвоем.
   Сорча сложила губки бантиком.
   - Не раньше чем через два месяца.
   - Так не скоро! - запротестовал Рун.
   - Боюсь, что да. Плечи его опустились.
   - Получить долю в таком деле, как индустрия отдыха, может показаться веселой забавой, но тут очень важно, чтобы все опиралось на закон и было оформлено как можно скорее, - резко заявил он.
   - Я все это понимаю, - ответила Сорча. - И тем не менее...
   - Итак, когда вы приедете? - не отступал Рун.
   Она задумалась, нахмурившись.
   - Возможно, я смогу вырваться на несколько дней в конце апреля.
   - Какого числа? - Он вынул из внутреннего кармана пиджака записную книжку с календарем.
   Сорча хитро прищурилась.
   - Понятия не имею. Он полистал календарь.
   - Может быть, двадцатого? Это понедельник. Вам надо сейчас принять решение, - добавил он строго.
   - Ну а если, например, я приеду двадцать первого и пробуду до пятницы? - предложила Сорча.
   - Я забронирую для вас номер в гостинице и вышлю авиабилет. - Рун закрыл записную книжку. - Я буду вам признателен, если вы во имя будущего сотрудничества будете строго придерживаться нашего соглашения.
   Она взглянула на него. Еще недавно он, по всей видимости, осуждающе смотрел на нее и относился к ней как к "красотке кабаре", однако теперь его отношение заметно изменилось. Теперь она оказалась вовлеченной в мир его бизнеса и стала для него пусть и нежелательным лицом, но все же таким, с которым необходимо считаться. Кого хоть раз осудили, будет осужден вечно, подумала Сорча с раздражением. Это не ново.
   - Наверняка раньше вы не задумывались об этом, - сказала она.
   - Простите, я не понял. Сорча ехидно улыбнулась.
   - Позвольте напомнить вам мои слова, когда я говорила, что больше не считаю нужным валять дурака.
   - Вы уж лучше не валяйте дурака в "Клубе Марим", - произнес он в ответ вежливым, но холодным тоном и, подойдя к окну, сунул руки в карманы брюк, отчего его пиджак собрался на спине. С минуту он глядел в окно, затем обернулся. - Мы с вами вполне можем разделить ложе, - начал он, - но никогда... Сорча возмущенно тряхнула копной волос. - Не беспокойтесь, я не из тех, кто жаждет забраться к вам в постель, - сказала она, как отрезала, и вышла из комнаты.
   Глава 2
   Сдвинув на лоб солнцезащитные очки, Сорча посмотрела в окно. Красочная палитра природы Альгарвы сильно отличалась от того, что она привыкла видеть в Англии. Сам воздух казался лучезарным, что придавало ослепительную голубизну небесам, на фоне которых еще ярче сияли осыпанные белым деревья, земля же имела охристо-красный цвет. Лишь акварель сгодится для пейзажа, решила Сорча, но возможно ли передать это сияние?
   Как обещал Рун, микроавтобус "Клуба Марим" встретил ее в аэропорту Фаро, и теперь вместе с двумя парами туристов из Германии она ехала на запад. Автобус проезжал через суетливые города и полусонные под лучами полуденного солнца деревни, мимо апельсиновых рощ, густо расцвеченных яркими плодами, мимо полей с фиговыми деревьями и виноградниками. Вдоль дороги мелькали лавки с сувенирами и поделками местных кустарей-ремесленников: ярко расписанные тарелки, сине-белая керамика... Сорча опустила очки на переносицу. Надо будет найти время, чтобы немного отдохнуть, позагорать и обязательно посетить один из таких магазинчиков.
   - Кажется, мы уже почти приехали? - спросила одна из немецких туристок, когда микроавтобус свернул с широкого двухполосного шоссе на дорогу узкую и пустынную, обдуваемую всеми ветрами.
   - Через десять минут будем на месте, - подтвердил водитель по имени Мануэль.
   Сорча заволновалась. Она была все время занята работой и только теперь вспомнила о том, что стала обладательницей крупной недвижимости. Внезапно ее охватило волнение, сопряженное с дурным предчувствием: ей, конечно, хотелось увидеть "Клуб Марим", но вот доставит ли ей удовольствие вновь встретиться с Рун де Брагансой?.. В этом она не была уверена. Неужели он до сих пор полагает, что имеет дело чуть ли не с малолетней преступницей? Неужели будет враждебно к ней относиться? Вместе с авиабилетом он прислал ей рекламную брошюру о "Клубе Марим" и сопроводительное письмо. Однако как прочесть между строк, что он о ней думает? Хотелось бы надеяться, что партнер - управляющий клубом пересмотрел свой взгляд на нее и им удастся спокойно сотрудничать.
   Проехав мимо вывески "Прайа-до-Марим", микроавтобус оказался среди беленых домиков. Ах, как жаль, что она не захватила с собой блокнот для рисования, подумала Сорча, разглядывая окна с забавными деревянными ставнями и ажурные дымовые трубы. Она уже столько увидела интересного и красивого, что у нее просто чесались руки запечатлеть все это на бумаге в свойственной ей манере - легкими штрихами. Но она сюда обязательно вернется и напишет несколько этюдов с видами Альгарвы.
   Дорога вилась между домами, постепенно становясь все уже и уже и круто уходя вниз. Прыгая на ухабах и рытвинах и объезжая прогуливающихся туристов, автобус подъехал наконец к площади, видимо служившей центром этого небольшого селения. Сорча успела бросить взгляд на гавань, где мирно покачивались ярко выкрашенные лодки, а автобус снова куда-то свернул и стал подниматься в гору.
   - Отсюда открывается самый лучший вид на "Клуб Марим", - заявил Мануэль, смуглый общительный парень, резко, со скрипом тормозов остановив автобус на самой вершине, что, вероятно, считалось наивысшим шиком.
   - О-о-о! - воскликнул один из немецких туристов, сидевший позади Сорчи.
   - Сказочная красота! - сразу отозвалась его жена, и другая супружеская чета поспешила с ними согласиться. Видимо, чтобы успокоиться, общительной немке нужно было непременно вовлечь всех пассажиров в общий разговор, поэтому, похлопав Сорчу по плечу, она спросила:
   - Вам тоже здесь нравится?
   Обернувшись, девушка улыбнулась.
   - Очень.
   Еще в Англии она пыталась побольше разузнать о полученном наследстве, но мать сообщила ей лишь одно: Хорхе всегда утверждал, что у "Клуба Марим" богатые возможности, и старался изо всех сил их реализовать.
   - Он никогда по-настоящему не увлекался бизнесом здесь, в Англии, говорила Дениза Альмейда, - а вот "Клуб Марим" взбудоражил его воображение. Как-никак родина.
   - А что из себя представляет "Клуб Марим"? - настойчиво спрашивала Сорча.
   - Понятия не имею. Хорхе иногда рассказывал, но мне было неинтересно, и я все забыла, - ответила мать и отправилась в сад звать близнецов завтракать.
   Огорченная тем, что ей не удается представить картину своих будущих "владений", Сорча не на шутку обрадовалась, когда получила по почте рекламный проспект с фотографиями одноэтажного здания гостиницы среди нарядных вилл, обсаженных буйно цветущими кустами, и панорамы залива с золотистым песчаным пляжем. И вот теперь, прищурившись, она разглядывала все это, как говорится, в натуре, убеждаясь, что, как ни хороши были фотографии, они, разумеется, не могли передать всю прелесть холмистой местности, на которой располагался "Клуб Марим".
   Широкая, с сочной зеленью долина уступами спускалась к морю. По склонам холмов среди эвкалиптов и сосен были разбросаны построенные в мавританском стиле домики с красными крышами, сама же гостиница сияла белизной в самой глубине ущелья. По соседству с ней расположились теннисные корты. Прекрасное сочетание природы с достижениями цивилизации для людей, понимающих толк в отдыхе! У Сорчи даже перехватило дыхание: подумать только, половина всех этих красот принадлежит ей!
   Выслушав не без гордости похвалы в свой адрес, Мануэль наконец убрал руку с тормоза. Миновав высокие железные ворота, микроавтобус поехал по аллее, обсаженной лиственными деревьями, и через несколько минут остановился под крытой галереей перед входом в гостиницу. Когда пассажиры с чемоданами начали выходить из автобуса, стеклянные двери гостиницы раздвинулись и появилась высокая брюнетка, одетая в темно-синее платье.
   - Сеньорита Риордан? - спросила она, холодно и оценивающе окинув взглядом гостью. Сорча сняла темные очки.
   - Вы угадали, - произнесла она с улыбкой и была обескуражена, когда юная брюнетка не улыбнулась в ответ.
   В отличие от Мануэля, явно не имевшего ни малейшего представления о том, что сидевшая в автобусе девушка является его новой хозяйкой, молодая португалка была осведомлена, кого он к ним привез, и держалась настороженно. Как поведут себя другие служащие "Клуба Марим"? Будут ли они также побаиваться ее? - думала Сорча. Вот и еще непредвиденные сложности.
   - Сеньор де Браганса собирался встретить вас, но одно не терпящее отлагательств дело не позволило ему приехать в аэропорт, - заявила брюнетка на хорошем английском языке, после чего провела Сорчу в освещенный канделябрами вестибюль, пол которого был выложен мрамором. - Если сеньорите будет угодно подождать...
   - О'кей, Изабель, я здесь! - послышался знакомый мужской голос, брюнетка кивнула и с улыбкой повернулась к немецким туристам, а Сорча увидела остановившийся у входа в гостиницу джип и выходящего из него Рун де Брагансу.
   И не поверила своим глазам. Он был так строго одет на похоронах, что она могла представить его только в деловом костюме. Однако на этот раз на нем была расстегнутая до пояса рубашка с короткими рукавами и джинсы в обтяжку. Выглядел он моложе, чем в прошлый раз, а кроме того, имел более агрессивно-мужественный вид.
   Сорча заставила себя улыбнуться.
   - Привет!
   - Добрый день, - ответил он и крепко пожал ей руку, как это принято у португальцев. - Долетели хорошо?
   - Да, спасибо.
   От банальных расспросов, как ей понравилась дорога из аэропорта и каковы ее первые впечатления на португальской земле, настроение Сорчи испортилось: за вежливым интересом ее партнера явно прятались отчужденность, нервозность и нетерпение. Хотя она и не почувствовала открытой враждебности, стало ясно, что он не изменил своего отношения к ней и нисколько ей не доверял.
   Рун дал указание Мануэлю отнести багаж в номер, сам же провел ее через холл к двери, на которой висело предупреждение: "Посторонним вход воспрещен", и они оказались в коридоре, где и справа и слева размещались служебные кабинеты.
   - Я не знаю, как вы представляете себе положение вещей, - произнес он, когда они вошли в просторное с выходящими в сад окнами помещение, устланное светлым ковром, - и, хотя все служащие знают, что Хорхе оставил клуб в наследство падчерице и мне, только трое уведомлены, что вы, Сорча Риордан, и есть та самая падчерица. Эти трое: бухгалтер Хосе, местный архитектор Антонио и...
   - Изабель, - вставила девушка. Он взглянул на нее с любопытством.
   - Откуда вы знаете?
   - Когда мы встретились, она смотрела на меня весьма критически и старалась держаться на почтительном расстоянии. "Как, впрочем, и вы", подумала про себя Сорча, а вслух предположила:
   - Может быть, ей не нравится, что женщина примерно одного с ней возраста станет ее начальницей.
   Рун стоял, опустив руки; его оценивающий взгляд лениво скользил по ее фигуре.
   - Думаю, что это не более чем ваши измышления в отношении Изабель.
   - Измышления? - переспросила она, опустив голову и разглядывая свой короткий черный свитер и такого же цвета гетры.
   - Большинство португальских девушек, Изабель в том числе, довольно консервативны, и хотя она охотно надела бы то, что носите вы, думаю, она никогда бы не осмелилась так обнажаться. - Он заглянул в лицо Сорчи блестящими карими глазами. - И, уж конечно, не отказалась бы от бюстгальтера.
   Сорча вскинула голову. Собираясь утром в дорогу, она надела на себя, как ей казалось, наиболее подходящий для такого путешествия наряд. Сверху же натянула длинный и широкий свитер, который, правда, теперь сняла. Но под взглядом Рун ее дорожный костюм сделался чуть ли не вызывающе нескромным. Глаза мужчины говорили о том, что мягкая ткань слишком откровенно облегает грудь, а узкие брюки обтягивают бедра. Он будто нарочно пытался ее смутить, и это приводило девушку в ярость.
   - Я сожалею, что вы не одобрили мой костюм, - ответила она ледяным тоном, - но этого следовало ожидать: вам ведь не понравилось и то, во что я была одета на похоронах.
   - Вы меня неверно поняли, - возразил Рун. - Наоборот, я считаю, что и в прошлый раз, и сейчас вы выглядите очень привлекательно.
   - Неужели? - усомнилась Сорча.
   - Особенно когда вы стоите передо мной так, как сейчас.
   Поза у нее была, что и говорить, вызывающая: плечи расправлены, грудь гордо выпячена вперед. Ей тут же захотелось съежиться, сжаться в комочек и спрятаться от дерзкого взгляда. Девушка покраснела; похоже, Рун де Браганса собирается подкалывать ее, приходится признать: один - ноль в его пользу. Черт подери!
   - Чем занимается Изабель? - спросила Сорча, страстно желая переменить тему разговора.
   - Она моя помощница, мы работаем в тесном контакте. - Рун предложил гостье сесть и сам устроился за рабочим столом. - Я бы хотел знать, нужно ли собирать служащих, чтобы представить им вас?
   Это значит, ее будут пронизывать, точно лазерные лучи, взгляды незнакомых ей людей, столь же надменных, как и этот человек.
   - Нет, благодарю вас, - решительно ответила она. - Пока мое положение официально не оформлено, я предпочитаю жить здесь инкогнито, насколько это возможно.
   - Отлично, на завтра у нас запланированы две встречи, - продолжал Рун деловым тоном. - Утром вы познакомитесь с Хосе и Антонио, а после ленча у нас будут переговоры с адвокатами. В четверг утром я повезу вас то нашим угодьям, а днем намереваюсь ознакомить с планами дальнейшего развития "Клуба Марим".
   - Похоже, эти два дня будут весьма насыщены работой, - заметила она.
   Он многозначительно приподнял бровь.
   - Я надеюсь, вы приехали сюда не для того, чтобы загорать на солнышке?
   - Конечно, нет, - ответила Сорча со смехом, желая тем самым показать, что такая мысль представляется ей невероятной.
   Облокотившись на спинку стула, Рун непринужденно положил ногу на ногу.
   - Я бы хотел предложить вам ввести в Состав правления в качестве не владеющих акциями директоров Хосе и Антонио, - произнес он. - И тот и другой внесли немалую лепту в успешные дела клуба, так что, надеюсь, повышение их статуса станет для них не только наградой, но и стимулом на будущее. А поскольку оба парня являются высококлассными специалистами, я бы хотел, чтобы они остались с нами. И будет справедливо, если они получат прибавку к жалованью.
   - Прибавку? На сколько процентов? - спросила Сорча.
   Казалось, ее вопрос прозвучал для него неожиданно.
   - Я считаю, что им нужно добавить по пятнадцать процентов.
   - Вы считаете, что НАМ следует добавить этим парням по пятнадцать процентов? - переспросила она, мило улыбаясь.
   Его строгое лицо еще более посуровело.
   - Да, я так считаю.
   - И как вас прикажете понимать? Вы - большой начальник, а я - девочка на побегушках? - воскликнула Сорча.
   Хотя Рун сообщил ей, что он лишь предлагает познакомиться с Хосе и Антонио, на самом же деле он давно спланировал их встречу. Однако она приехала в Португалию вовсе не для того, чтобы с ней вели переговоры в таком духе.
   - Простите, я вас не понял, - удивленно проговорил Рун.
   - Если я не права, поправьте меня, но складывается впечатление, что вы рассматриваете наше будущее сотрудничество как своего рода игру в одни ворота, иными словами: вы принимаете решения, а я - соглашаюсь и подчиняюсь. Извините, но я владею акциями "Клуба Марим", причем большей частью акций, - заметила Сорча. Теперь, она полагала, они сравняли счет очкам. - Я согласна ввести Хосе и Антонио в совет правления, - произнесла она, величественно склонив головку, - как не возражаю и против пятнадцатипроцентной надбавки.
   - Извините меня, если я ошибаюсь, - возразил Луи, - но оба решения свидетельствуют о вашей некомпетентности.
   Сорча вспыхнула.
   - Что ж.., это верно, - она была вынуждена согласиться с ним. Рун наклонился вперед.
   - Сколько времени вы намереваетесь пробыть в Португалии? - спросил он, словно она, была бациллоносителем Черной Смерти.
   Сорча не собиралась долго оставаться в этой стране, но не хотела сразу сообщать ему об этом. Пусть поволнуется, попотеет, это собьет с него спесь.
   - Я еще не решила, однако отдельный кабинет мне не нужен. - И, помолчав, добавила:
   - Пока не нужен.
   - Кабинет?! - повторил Рун с плохо скрываемым ужасом.
   Она медленно обвела взглядом комнату: рабочий стол из тикового дерева, еще один, овальный, шкаф, уставленный аккуратными рядами папок.
   - Я, разумеется, не требую, чтобы вы уступили мне свой, - ласковым голосом произнесла Сорча. - Вначале неплохо бы осмотреться, а потом уже определить, какие нововведения необходимы. Подождите немного, и я сформулирую мои планы в отношении "Клуба Марим". Послушайте, Рун, меня удручает то обстоятельство, что мой директорский статус пришелся вам не по душе, - сказала Сорча, чувствуя, что ей уже надоело выяснять, чья взяла, но вам придется принять мои правила игры.
   - Вы хотите сказать, "не мытьем, так катаньем"? - спросил он.
   - Я хочу сказать, что деловое партнерство со мной не является стихийным бедствием! - ответила Сорча.
   Он глядел на нее некоторое время в недоумении, затем откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. У него были мускулистые руки, покрытые темными волосами, ни дать ни взять кружево на золотистом атласе гладкой кожи. "Интересно, а покрыта ли его грудь волосами?" - размышляла Сорча в наступившей тишине. Она взглянула на распахнутый ворот его рубашки. Оттуда, правда, не выглядывали темные завитки волос, но это ничего не означало...
   - Сегодня мои родители отмечают золотую свадьбу, и будет семейное торжество, - нарушил молчание Рун, - поэтому...
   Сорча вернулась к действительности.
   - Простите, я задумалась, - произнесла она, покраснев. Почему это вдруг ее заинтересовало наличие волос на теле Рун?
   - Сами понимаете, я не смогу пообедать с вами. Но Антонио...
   - Если вы не возражаете, мне бы хотелось остаться одной. Я привыкла сама распоряжаться своим временем. - Она помолчала в нерешительности. Скажите, а мой отчим когда-нибудь говорил вам, что он намерен оставить мне в наследство часть акций "Клуба Марим"? - спросила она.
   Вероятно, Хорхе не был полностью откровенен с управляющим, хотя, может быть, какой-то разговор на эту тему у них и состоялся. Сорче было интересно узнать, как мотивировал Хорхе решение завещать часть наследства падчерице.
   Рун отрицательно покачал головой.
   - Он никогда не упоминал о завещании, к тому же он не думал, что умрет так скоро.
   - Значит, пока адвокат не зачитал последнюю волю покойного, вы тоже не догадывались о наследстве? - поинтересовалась Сорча, вспомнив, как сильно поразило Рун услышанное.
   - Как раз наоборот, для меня это не явилось неожиданностью. - Он усмехнулся. - Хорхе выполнял почти все мои желания. Сорча нахмурилась.
   - Вы были уверены, что вам полагается часть наследства? - спросила она.
   - Да, и моя уверенность окрепла в день похорон, когда ваша мать попросила меня остаться, чтобы встретиться с адвокатом. Вот тогда мне и стало ясно, что Хорхе включил меня в список тех, кому он решил завещать акции "Клуба Марим".