Олдфилд Элизабет. Победа над прошлым

   - Целый месяц без людей вам не будет скучно?
   - Скучать, когда мне предстоит знакомиться с достижениями "Клуба Марим"? - произнесла она высокопарно. - Сомневаюсь.
   - А что касается ваших комиссионных, вы еще будете ими заниматься?
   - Если и буду, то смогу привезти их с собой, - ответила Сорча со вздохом.
   После ее объяснений отношения между ними, казалось, стали проще, но она не сумела полностью завоевать его доверие. До этого было еще далеко. Рун смотрел на нее как на неизбежное зло, которое хочешь не хочешь, а придется терпеть. Он по-прежнему относился к ней настороженно. Один Бог знает, почему. Когда к ним подошел официант, на губах Сорчи заиграла чуть заметная хитрая улыбка. Девушка расправила плечи. Если ее партнер ждет от нее неприятностей, может быть, стоит вознаградить его за ожидание и устроить небольшой скандал?
   - Еще кофе, мадам? - спросил официант.
   - Да, пожалуйста. - И совершенно неожиданно для Рун положила ладонь на его руку:
   - Я помню, вы говорили, что мы с вами можем разделить ложе.
   Он нахмурился.
   - Извините, я не понял.
   - Разделить ложе, - промурлыкала она, соблазнительно вытянув губки. Неужели забыли?
   Рун с испугом покосился на официанта.
   - О.., да.., я помню. Но...
   - Вы разве не хотите на мне жениться? - спросила Сорча.
   Он выдернул свою руку из-под ее руки.
   - Соблазнительное предложение, но нет, не хочу.
   - Еще кофе, сэр? - поинтересовался официант, который, несомненно, все слышал.
   - Черный, пожалуйста, - смущенно пробормотал Рун.
   Сорча вздохнула с обреченно-драматическим видом.
   - Значит, вас интересует только мое тело? Это старая песенка, но, если секс...
   - Я это сказал только ради красного словца, - перебил Рун сдавленным голосом, словно она вцепилась ему в горло. - И вы это прекрасно знаете!
   Она широко раскрыла огромные невинные глаза.
   - Значит, мы не будем заниматься любовью?
   - Нет!
   - Мадам? - Официант подошел с подносом мятной жевательной резинки. Она взяла одну. - Сеньор де Браганса?
   - Поставьте поднос, я сам возьму, когда захочу, - сухо ответил Рун.
   - Хорошо, сеньор. - Поставив поднос, официант снова засуетился. Желаете еще чего-нибудь, сеньор?
   - Нет! - гаркнул Рун, и официант быстро попятился прочь. Рун посмотрел на Сорчу через стол. - Благодарю вас, огромное спасибо, - прошипел он. Благодарю за то, что вы предоставили персоналу уйму пищи для всевозможных предположений и сплетен.
   Сорча ухмыльнулась.
   - Я всего лишь подстегнула события. А в чем, собственно, дело? спросила она, поскольку он продолжал сердиться. - Вы опасаетесь, что эта сплетня дойдет до одной из ваших подружек?
   - У меня нет подружек, - проскрежетал Рун. - Когда вы занимаетесь таким объектом, как "Клуб Марим", то свободного времени не остается.
   - Мало того, что вы работаете по четырнадцать часов в сутки, у вас даже нет выходных? - спросила она.
   - Почти.
   - Но вы так заняты работой, что ваша светская жизнь, наверное, смахивает на жизнь амебы, - заметила Сорча, подливая сливки в кофе. - Вы относитесь к вашему клубу слишком серьезно, как, впрочем, и к тому, что я сейчас говорю. Подумаешь, поболтали, ну и что? Нечего лезть в бутылку.
   Вторую чашку они выпили молча и вскоре вышли из ресторана.
   - У меня кое-какие дела завтра утром, так что, я думаю, мы увидимся в половине одиннадцатого, - сообщил Рун, когда они вошли в вестибюль.
   Сорча кивнула.
   - Спасибо за компанию, - вежливо произнесла она, в то время как они подошли к лестнице, ведущей в номера. Глаза ее озорно сверкали. - Я получила большое удовольствие, мне было весело.
   - Я рад, что вы так считаете, - пробормотал он.
   - Guten Abend! <Добрый вечер! (нем.)> - услышали они вдруг и посмотрели вверх, откуда разговорчивая немка приветливо махала им рукой.
   - Добрый вечер, - ответила Сорча и тут же хитро сжала губы. Шутка еще не кончилась: когда немецкая дама стала спускаться с лестницы, Сорча повернулась к Рун. - Я понимаю, как вы жаждете лечь со мной в постель, сказала она звонким голосом, - но я боюсь, что это...
   Она не смогла закончить фразу. Его глаза вспыхнули, шагнув вперед, он запустил пальцы в копну ее золотисто-серебристых волос и, притянув к себе, поцеловал в губы. Оказавшись прижатой к нему, Сорча почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Подобная реакция с его стороны означала, что она хватила через край. Ее била дрожь, и она пыталась освободиться. Но, даже когда, выпростав руки, девушка уперлась ими в его грудь, он не отпустил ее и продолжал сжимать в объятиях. Сорча понимала, что должна вырваться, но внезапно ослабела.
   Ощутив перемену в ее поведении, он немного ослабил хватку. Губы стали нежными, и, когда его язык прикоснулся к ее губам, Сорча приоткрыла рот, невольно отвечая на поцелуй. Жар охватил все ее тело, а сознание словно поплыло куда-то. Исчезло ощущение и времени и места; она забыла, где они находятся. И даже не заметила, как немка, широко раскрыв глаза, прошла мимо. Все будто исчезло для Сорчи. Остался только Рун и вкус его поцелуев. Он явно был опытен в этих делах. Кровь застучала в висках Сорчи, тело ее затрепетало. Она отчаянно вцепилась в лацканы его пиджака, но тут внезапно, без всякого предупреждения, он отступил от нее.
   Сорча оторопело взглянула на него.
   - Что.., что вы делаете? - проговорила она, жадно, словно ныряльщик, хватая ртом воздух.
   - Заставил вас хоть немного помолчать, вот что, - грубо ответил Рун и повернулся на каблуках. - Спокойной ночи!
   Глава 4
   Когда на следующее утро Сорча, выйдя из номера, пошла по коридору, она заранее изобразила самодовольную улыбку. Через несколько минут ей предстояло встретиться с партнером-директором, и ее поведение должно было выглядеть небрежным. Вчера вечером она взволновалась будто школьница, хотя этот поцелуй ничего не значил ни для него, ни для нее. Воспоминания о вчерашнем стерли ее улыбку: то, как она прореагировала, - не к добру и не соответствует норме ее поведения. Пошутить по поводу секса - это еще куда ни шло, но в другой раз надо быть поосмотрительней. Чем объяснить затмение, нашедшее на нее в той импровизированной схватке? Разумеется, Рун привлекательный, страстный мужчина, а она молодая, здоровая женщина, но это не оправдание... Сорча нахмурилась. Видимо, половые гормоны все же перестарались, так как, засыпая, она думала о его губах и, когда проснулась, первая мысль была все о том же. И даже теперь она не могла вычеркнуть из памяти его поцелуй.
   Войдя в вестибюль, Сорча снова заулыбалась и огляделась по сторонам. Вчерашнего "кавалера" еще не было видно. Поджидая его, она то и дело нервно одергивала белые льняные шорты и расправляла блузу вишневого цвета без рукавов. Сорча надеялась, что Рун не будет возвращаться к недавнему прошлому и заключать ее в объятия или еще, чего доброго, комментировать, как ей это было приятно. Если только она заметит, что он склонен к повторению вчерашнего поступка, ей следует тут же переменить тему разговора и постараться при этом не покраснеть. Пошарив в висевшей на плече сумке, она извлекла темные очки и надела их. Стоило только начать разыгрывать из себя "шаловливую монашенку", полагала она, как никто на свете ей уже не будет досаждать, но оказалось, она даже не утратила способность краснеть.
   - Сеньорита Риордан, - раздался женский голос, и, обернувшись, Сорча увидела шедшую ей навстречу Изабель.
   - Привет, - улыбнулась Сорча, но ответной улыбки опять не последовало.
   Этим утром португальская девушка была одета почти так же, как Сорча: в шорты до колен и блузу. Значит, не костюм англичанки оскорблял ее чувства. Сорча нахмурилась под защитным экраном темных очков. В чем же тогда причина? Странно. Женская интуиция подсказывала ей, что холодность Изабель имеет под собой некую личную основу. Но отнюдь не статус директора "Клуба Марим" вызывал столь негативное отношение к ней, скорее здесь играл роль чисто человеческий аспект. В чем же дело, ведь они совсем не знают друг друга?
   - Сеньор де Браганса неожиданно должен был уехать в Лагос, и, если он вовремя не вернется, я буду помогать вам во всем, - произнесла молодая брюнетка тоном, каким обычно делают объявления в аэропорту. - Он скоро должен вернуться, но до этого, может быть, вы подождете его в моем кабинете? Пойдемте.
   Изабель отвела Сорчу в комнату, устланную светлым ковром, и предложила ей выпить кофе.
   - А зачем Рун поехал в Лагос? - спросила Сорча, чтобы хоть как-то нарушить неловкое молчание, воцарившееся между ними, как ей показалось, навечно.
   - Он должен встретиться там с поставщиками черепицы для крыши конференц-зала. Черепица эта необычная, цвета жженого сахара и очень хорошего качества. Фирма известила нас, что в связи со специальным заказом возможна задержка поставки. Вот он и поехал, чтобы добиться выполнения заказа в срок, в соответствии с договоренностью. - Изабель вдруг улыбнулась. - Когда сеньор де Браганса настаивает, все всегда получается.
   Сорча потягивала кофе. Влюбленность Изабель в Рун бросалась в глаза. Возможно, именно поэтому она и была холодна с прибывшей директрисой. Возможно, португальская девушка видит в ней соперницу? О, если б она только знала правду! - подумала Сорча. Неужели официант уже распространил среди персонала слухи о том, чему он был свидетелем? Или кто-нибудь из служащих видел, как они целовались в вестибюле, и уже возникла легенда о страстной любви между ними? Сорча покусывала губы. Ее ехидная шутка в ресторане не преследовала цель кого-либо обидеть. Может быть, ей следует во всем признаться этой девушке?
   - Кажется, Рун очень предан "Клубу Марим", - начала Сорча, не зная, как ей лучше приступить к объяснению.
   - Он человек дела, настоящий "трудоголик", работает по четырнадцать часов в сутки, - с гордостью произнесла Изабель, затем слегка улыбнулась. Ну как вы сами думаете, можно ли не быть преданным тому, чему отдаешь всю свою жизнь? Ведь он автор всех нововведений. Наверное, не следует плохо отзываться о покойных, но по справедливости надо сказать, что сеньор де Браганса гораздо успешнее справляется с делами, чем ваш отчим...
   - Да, он изображал из себя большого начальника, но фактически ничего не делал, - заметила Сорча.
   - Вы.., вы знаете об этом? - удивилась Изабель.
   - Да, конечно, я всегда была уверена, что там, где надо трудиться, мой отчим - ноль без палочки.
   - Ноль без палочки?
   - Мой отчим - неудачник, - ядовито произнесла Сорча.
   Изабель была смущена. Она предполагала, что ее разоблачение вызовет протест, но уж никак не согласие со стороны Сорчи.
   - Я думала, что вы и сеньор Альмейда были очень привязаны друг к другу, - нерешительно произнесла Изабель.
   Сорча усмехнулась.
   - Вы ошибались.
   - Но он говорил мне...
   - Он вам лгал. - Сорча нахмурилась. - Или принимал желаемое за действительное. Я его не любила.
   - Он мне тоже не нравился, - сказала Изабель.
   Это признание, должно быть, устранило преграду, разделявшую девушек. Холодок исчез, и молодая португалка проявила стремление к дружбе.
   - Рун покажет вам виллы сегодня утром, - сообщила она. - Я бы, например, не прочь пожить в одной из них, - она вздохнула, - и, может быть, если Арнальдо и я поднатужимся, в один прекрасный день мы сможем себе позволить такую роскошь.
   - Арнальдо? - переспросила Сорча.
   - Он мой друг, и мы собираемся обручиться в день моего рождения, то есть через два месяца, - объяснила Изабель, разрушив таким образом предположение Сорчи, что она влюблена в Рун.
   Изабель продолжала рассказывать о своем будущем женихе. Пока они пили кофе, девушка с увлечением описала внешность Арнальдо, который, судя по ее словам, выглядел как кинозвезда, а характер имел как у святого. Затем, счастливо улыбаясь, она принялась описывать предстоящую свадьбу, которая должна была состояться весной. Изабель с упоением говорила о подвенечном платье, когда дверь распахнулась и вошел Рун.
   Поздоровавшись, он повернулся к Сорче.
   - Извините меня, но я был вынужден поехать в Лагос, чтобы на месте обсудить контракт по поставкам черепицы.
   - И как ваши успехи? - спросила Сорча. , - Все в порядке, - ответил он, и девушки обменялись многозначительными улыбками. Рун взглянул на часы. - Ну что, поехали?
   Сорча встала и, попрощавшись с португалкой, отправилась вместе с Рун к стоявшему на стоянке джипу.
   - Как у вас дела с Изабель? - спросил он, когда она садилась в автомобиль. - Отношения наладились?
   - Даже очень, - улыбнулась Сорча. - Оказывается, ни мое платье, ни я сама не были причиной ее холодности. Все дело в Хорхе.
   Рун включил зажигание.
   - В Хорхе? - осторожно повторил он за ней.
   - Да. Изабель - первая представительница прекрасного пола, сумевшая не поддаться его очарованию. И, как только она поняла, что и я тоже не являлась его поклонницей, между нами возник дружеский контакт.
   - Она объяснила вам, почему он ей не нравился? - спросил Рун, выруливая на дорогу.
   Сорча пожала плечами.
   - Думаю, она видела его насквозь. Рун хотел что-то сказать, но затем передумал. Неужели он собирается защищать честь ее отчима? - размышляла Сорча. Или хотел подчеркнуть, что, несмотря на отсутствие симпатии к Хорхе у обеих девушек, сам он дружелюбно относился к своему шефу?
   - Сначала мы посмотрим теннисный комплекс, а потом я отвезу вас к крытому спортивному центру, - сообщил Рун.
   Сорча предполагала, что они остановятся у кортов и, возможно, войдут в раздевалку. Но на самом деле они лишь проехали мимо. Посещение "крытого спортивного центра" заключалось в том, что они медленно объехали вокруг здания. Следующим "пунктом назначения" было место строительства конференц-зала. Там тоже она смогла лишь бросить взгляд из окна джипа, после чего Рун повел машину в северном направлении. Махнув рукой, он показал на полосу необработанной земли, которую еще только предстояло культивировать.
   - Теперь я хочу показать вам виллы, - сказал он.
   - Вам удалось сегодня решить проблему с черепицей, а есть ли у вас еще какие-нибудь дела, которые требуют вашего внимания? - спросила Сорча, когда они въехали в тенистую аллею, ведущую к виллам. Рун нахмурился.
   - Нет таких дел.
   - В таком случае хочу вас попросить, чтобы наш объезд не был столь молниеносным. Мне бы, например, хотелось войти в одну из вилл и осмотреть ее изнутри.
   - Конечно, - согласился он, поджав губы, - но нам придется вернуться в гостиницу и взять ключи от пустующей пока виллы.
   - Ну что ж, давайте так и сделаем. - Сорча снова улыбнулась. - Ведь не за тысячу километров ехать.
   Они взяли ключи и поехали назад к вилле, расположившейся в лесистой местности. Вокруг дома был разбит сад, где цвели розы и откуда открывался замечательный вид на море. Отперев замок тяжелой дубовой двери, Рун провел девушку через четыре спальни, все они были элегантно обставлены, при каждой имелась просторная ванная комната. Затем они осмотрели белоснежную кухню, оборудованную новейшими приспособлениями, и гостиную, устланную потрясающим ковром кремового цвета.
   - Изабель говорила, что виллы роскошные, и это правда! - восторженно воскликнула Сорча, когда он показал ей внутренний дворик, где даже имелась специально оборудованная жаровня. - На меня все это производит огромное впечатление.
   - Ну и прекрасно, - отозвался Рун, впервые за все утро улыбнувшись.
   - Однако, получив такого второго директора, как я, "Клуб Марим" имеет возможность производить еще более сильное впечатление, - добавила она не без гордости.
   Он побрякивал ключами от автомобиля.
   - А вон там находится коттедж, - произнес он, указывая на низенькое побеленное строение, расположившееся в конце долины, среди деревьев. Хотите взглянуть?
   - Нет, благодарю, - ответила Сорча, довольная уж тем, что он предложил отправиться посмотреть коттедж. - Пусть потом это станет для меня сюрпризом.
   - Тогда, может быть, отправимся на взморье? - спросил он.
   Они спустились вниз с холма и проехали мимо гостиницы. Узкая дорога, ведущая к заливу, заканчивалась площадкой для разворота машин. С одной стороны площадки возвышалась песчаная дюна, где они и остановились.
   Рун предложил ей полюбоваться желтыми скалами, уединенным пляжем и бирюзовыми водами Атлантического океана.
   - Вам здесь нравится? - спросил он. Сорча усмехнулась.
   - Еще бы, я в восторге.
   - И я тоже, - сказал он и снова улыбнулся.
   - А что, если побродить по воде? - предложила Сорча.
   Он взглянул на нее с удивлением.
   - Побродить?
   - Вы только снимите ботинки и носки...
   - Я знаю, что означает слово "бродить", - оборвал ее Рун.
   - Ну так в чем же дело? У меня несколько вопросов о "Клубе Марим", начала она, - задать их можно с таким же успехом здесь, на свежем воздухе, под лучами солнца, как и в вашей конторе.
   Он задумался. Много лет пронеслось с тех пор, как он последний раз беззаботно бродил по воде. Может быть, он слишком спешит, показывая ей окрестности клуба? Надо ему быть посговорчивее, решил он. А к тому же вся его жизнь состояла только из работы, и никаких развлечений.
   - А почему бы и нет? - заметил он. Кроме двоих малышей, возводивших песочный замок, на пляже никого не было. Подойдя к воде, они сбросили обувь и Рун закатал джинсы выше щиколоток.
   - Вода ледяная! - воскликнула Сорча, осторожно идя по самой кромке воды.
   - Да, действительно, довольно прохладная, - согласился Рун, следуя за ней, - но, когда вы привыкнете...
   - Начнешь привыкать - отморозишь ноги, - изрекла Сорча.
   - Вы уж больно нежная, - заметил Рун и, улыбнувшись, наклонился и, зачерпнув горсть воды, плеснул на ее голые ноги.
   - Ой! - закричала Сорча.
   - Я хочу, чтобы вы быстрее привыкли.
   - Не беспокойтесь!
   - Мне это ничего не стоит, - заверил он и вновь наклонился, засмеявшись.
   Сорча попятилась, а затем повернулась и бросилась бежать вдоль берега, зайдя по колено в воду. Рун бросился за ней.
   - Ox! - воскликнула Сорча, угодив внезапно в небольшую яму. Вода еще не доходила до шортов, и девушка бы не намокла, если бы Рун не плеснул на нее еще. Теперь промокла ее блуза. - Вот спасибо! - негодующе воскликнула Сорча.
   Он в смущении рассмеялся.
   - Черт возьми! Это вышло как-то само собой, я не хотел.
   Сорча взглянула на него с подозрением. Если он обрызгал ее случайно это еще куда ни шло, но если преднамеренно - она отомстит и обольет его с головы до ног.
   - Честно? - спросила она.
   - Честно, - ответил Рун, - извините меня.
   Сорча поверила в его искренность и улыбнулась.
   - Смиренно просите прощения? - произнесла она, играя глазами.
   - Подобострастно и униженно. Если б мы были на суше, я бы упал к вашим ногам, - заявил он.
   - Вы переигрываете, - заметила Сорча. Рун усмехнулся, и складка на его щеке сделалась глубже.
   - О'кей, но все же простите меня.
   - Беда не велика, - сказала она, осмотрев промокшую блузу и шорты. Если постоять на солнце, то скоро все высохнет.
   Эта Сорча Риордан порой просто какое-то наказание, размышлял он, когда они возвращались назад. Но ему понравилось, как она прореагировала на то, что он ее обрызгал. Возможно, он и ошибался, однако многие женщины, оказавшись на ее месте, стали бы хныкать и обвинять его в том, что он испортил их одежду. Слово "наказание" все крутилось у него в голове, а взгляд тем временем остановился на ее шелковой блузе. Промокшая насквозь ткань прилипла к округлой выпуклости ее груди, и сквозь нее выступал крепкий сосок. Он почувствовал внезапный зуд в руках, так ему захотелось дотронуться до этой волнующей округлости и погладить этот соблазнительный выступ. Вот если б обнажить ее грудь и, припав к ней губами, жадно целовать нежную кожу...
   Засунув руки в карманы брюк, Рун отвернулся и устремил взгляд в даль океана. Что творится у него в голове? Эта беспокойная фантазия овладела им только потому, что он вчера ее поцеловал, мрачно подумал он. Но зачем он это сделал? Когда Сорча стала его дразнить, он мог просто уйти. Рун тяжело вздохнул. Совершенно очевидно, что ему нужна женщина, как для жизни вообще, так и для постели. Но у него не было ни времени, ни желания завязывать с кем-либо близкие отношения. Еще рано, надо подождать по крайней мере года два.
   - А при конференц-зале тоже будут номера? - спросила Сорча, идя следом за ним.
   - М-мда, - ответил он несколько ошарашенно. - Примерно двадцать номеров в одном крыле. Разве я вам не говорил об этом?
   - Нет, вы тогда неслись со скоростью света. Быстрота движения, вероятно, заблокировала ваши мысли.
   Рун нахмурился.
   - В этом крыле будет двадцать двойных номеров, но, так как конференции созываются лишь в мертвый сезон, участники смогут разместиться и в гостинице.
   - А когда бывает разгар курортного сезона в Альгарве? - спросила Сорча.
   Рун был благодарен ей за то, что смог наконец направить свои мысли в деловое русло, и также за то, что ее блуза стала подсыхать. Он рассказал ей обо всем, что ее интересовало. По ходу его рассказа у нее появлялись новые вопросы: сколько служащих в клубе, кто владеет виллами, устраивает ли "Клуб Марим" какие-либо развлечения для своих посетителей? Пока они ехали в гостиницу, а потом завтракали в кофейне у бассейна, Рун отвечал на ее вопросы и вынужден был признать, что все они весьма дельные.
   Затем они зашли в его кабинет, где он развернул перед ней на столе карту территории "Клуба Марим".
   - Помните, я показывал вам необработанную землю? - спросил он.
   - Да, я видела, как что-то промелькнуло, когда мы неслись мимо в джипе, - ответила Сорча.
   - Совершенно верно. Большой участок этой земли будет использован под площадку для игры в гольф. Вот план.
   - Здорово, - заметила она, разглядывая вместе с ним чертеж, где были изображены река, водоем и множество сосен.
   - Антонио ведет переговоры с архитекторами, которые считают, что реализация замысла займет не менее полутора лет вместе со строительством здания гольф-клуба и паркинга. Мы планируем начать работы в середине следующего года, - сообщил Рун. - К тому времени уже будет функционировать конференц-зал, и забот у меня прибавится.
   Сорча взглянула на него.
   - Вы хотите сказать, что будете работать не четырнадцать часов, а двадцать четыре часа в сутки? - спросила она.
   - Скорее двадцать пять часов, - слабо улыбнулся он и предложил ей сесть. - Взгляните только.
   Они сидели так близко друг к другу, что, когда сияющий Рун принялся, бурно жестикулируя, объяснять ей содержание чертежа, их руки и бедра иногда соприкасались. Сорче пришлось даже отодвинуть стул. Конечно, он касался ее нечаянно и к тому же, поглощенный своими планами, ничего не замечал, но все-таки эти прикосновения ее тревожили.
   - Черт побери! - выругался Рун, когда зазвонил телефон, нарушивший их беседу.
   Ознакомив ее с проектом создания поля для игры в гольф, он предложил ей посмотреть и другие чертежи. Это были проекты строительства целого ряда великолепных вилл вокруг небольшого озера.
   - Мне кажется, что они вписываются в окружающую местность, - заметила Сорча. Виллы располагались между высокими деревьями, и, все вместе выглядело весьма живописно.
   - Вот в этом все и дело! Альгарва - великолепное побережье. Но не все предприниматели обращают внимание на окружающую природу и порой возводят такие объекты, под которые, честно говоря, не грех подложить взрывное устройство, - воскликнул Рун, взмахнув руками от возмущения. - Однако, как и все прочее в "Клубе Марим", наши виллы построены с большим вкусом, и они гармонируют с окружающей природой.
   - Но, как и во всем прочем, за мной последнее слово и право наложить вето, - сказала она, не повышая голоса.
   Сорче нравилось, с каким энтузиазмом он рассказывал о своих планах, но ведь это были только его планы. Он даже не соизволил спросить, что она об этом думает. Возможно, это связано с его увлеченностью, однако не вредно ему напомнить и о ее существовании.
   Рун резко повернул голову и посмотрел на нее с тревогой в глазах.
   - Вы хотите наложить вето? - спросил он.
   - Нет, но...
   - Я надеюсь, вы этого не сделаете, - угрожающе произнес он, глядя на нее так, будто собирался нанести ей какое-нибудь физическое увечье. Поднявшись со стула, он обошел стол и посмотрел ей прямо в лицо. - Почему у вас, у молодой, такой несносный характер?
   - Вы.., вы, наверное, уже поняли, что мое упрямство вызвано сопротивлением отчиму, - заговорила Сорча сбивчиво, так как его вопрос задел ее за живое.
   - Что за чертовщина засела в вашей голове?
   - Я была подростком, и...
   - Подростком быть тяжело, - нетерпеливо перебил Рун. - Но в то время, как другие дети уладили бы отношения с отчимом, вы годами лелеяли свою вражду.
   В ее душе прозвучал сигнал тревоги. Неважно, что говорил Хорхе, как жаловался на ее дурное поведение, но никто не попытался даже проанализировать причину их взаимоотношений и продолжительность этой вражды.
   - Я наполовину ирландка, а кельтские народы славятся своей воинственностью, - сказала Сорча, улыбаясь.
   - Это оправдание, а не причина.
   - Я полагаю, что всегда была своевольной, - заметила она, намекая, что разговор окончен.
   Рун не уступил ей. Вместо этого он продолжал внимательно изучать ее, словно бы она была бациллой в колбе.
   - Я не принимаю ваших объяснений, - сказал он, покачав головой.
   - Все это началось очень давно, как говорится, "много воды утекло с тех пор". - Сорча снова улыбнулась, на этот раз холодно. - Итак, Шерлок Холмс, я была бы вам признательна, если б вы прекратили свой допрос.
   - Но...
   - Дискуссия окончена, - резко произнесла она. - О'кей?
   Рун провел пальцем вдоль нижней губы, будто подчеркивая ее чувственный изгиб, особенно заметный по сравнению со строгой линией верхней губы. Эти губы меня целовали, подумала Сорча. Эти губы заставили меня волноваться.