Патни Мэри Джо. Шелк и тени

 
   В былые времена ферма Кроули была крепкой и основательной, но сейчас каменные постройки обветшали, крыша дома была покрыта соломой вперемешку с тростником. Чувствовалось, что хозяева фермы испытывают большую нужду.
   Во дворе никого не было, поэтому Перегрин спешился и направился к дому. Он постучал, но никто не ответил. Ждать пришлось долго, пока наконец дверь не открыли. На пороге стояла пожилая женщина с некогда красивым лицом. При виде незнакомца ее рот сжался, а глаза беспокойно забегали.
   — Миссис Кроули? — спросил Перегрин. Женщина кивнула.
   — Я хотел бы поговорить с вашим мужем. Он дома?
   — Он где-то за конюшнями, — ответила женщина.
   — Спасибо.
   Перегрин хотел уйти, но вдруг заметил испуганное личико маленькой девочки, которая пряталась за подолом матери. Он не успел ничего сказать, как дверь захлопнулась. Определенно, в этот дом пришла беда.
   Перегрин не спеша пошел к конюшням. Справа лежали обуглившиеся руины, сарая, сгоревшего год назад. Каменные стены кое-где остались, и при наличии денег сарай можно было восстановить, но деньгами на ферме и не пахло.
   Перегрин прошел за конюшни и обнаружил здесь Джетро Кроули. Тот сидел на похожем на гриб камне и чинил сбрую. Услышав шаги, фермер поднял голову и посмотрел на Перегрина.
   — Что тебе надо? — грубо спросил он.
   — Я хочу поговорить об иске, который вы предъявили «Л.-С. компани».
   — Я ничего тебе не обязан рассказывать, — буркнул Кроули и вернулся к работе.
   — Раньше вы с удовольствием говорили на эту тему. Вы сумели убедить с дюжину землевладельцев, что вам дают за землю бросовые цены. После пожара вы внезапно забрали свое исковое заявление. Вашему примеру последовали и другие. Мне интересно знать, чем это было вызвано.
   Кроули вскочил, яростно сжимая кулаки, однако в глазах его мелькнул страх.
   — Я не обязан отвечать тебе, грязный ублюдок! Ты и тебе подобные уже достаточно навредили мне. Убирайся с моей земли!
   — Не раньше, чем поговорю с вами, — невозмутимо ответил Перегрин, наблюдая, как фермер перекладывает из руки в руку полоску кожи, которой он чинил сбрую.
   Коротким прыжком Перегрин достиг Кроули и схватил его за запястья.
   — Это был Велдон? — Он постарался задать вопрос как можно мягче.
   — Откуда вам это известно? — спросил Кроули охрипшим голосом.
   — Все знать — моя профессия, — ответил Перегрин, выпуская руку Кроули, однако оставаясь настороже. — Велдон мне такой же враг, как и вам. Если вы расскажете мне, что случилось, я помогу вам восстановить хозяйство.
   Фермер опустился на камень и обхватил голову руками.
   — Я заложил ферму и на эти деньги купил своему старшему сыну землю в Канаде. Потом компания оттяпала у меня большой кусок земли. Мне нужны были деньги, чтобы выкупить закладную, и я счел справедливым просить за свою землю то, чего она стоит, иначе бы я вообще потерял все. — Кроули тяжело вздохнул. — Вскоре сюда приехал Велдон в сопровождении своего секретаря Кейна. Он посоветовал мне не артачиться и взять то, что дают. Я, конечно, отказался. Мне нужны деньги, но я хотел, чтобы все было по справедливости. Пусть они заплатят мне настоящую цену. Велдон отказался и пообещал, что я горько пожалею. Мне никогда не забыть его взгляда. Совсем как у змеи. Он больше здесь не появлялся, но после его отъезда меня постигла череда несчастий. Кто-то отравил моих овец, и я потерял всю отару; у меня было небольшое стало молочных коров, и как-то ночью половину их перестреляли. А затем… — Голос фермера сорвался, и он замолчал.
   — А затем подожгли сарай? — спросил Перегрин. Фермер кивнул.
   — И сарай, и амбар. Это был явный поджог, но как узнать, кто это сделал? Сгорело все зерно, и мы остались без денег, но это еще не самое худшее. — По его задубленному ветрами лицу пробежала судорога. — Мой мальчик, Джимми… На вид он казался дурачком, но он был таким добродушным, так любил животных. Он чуть не сошел с ума, когда убили наших животных. Мы с женой всегда знали, что он не сможет управлять фермой, и решили оставить все нашему третьему сыну Уиллу с условием, что он будет заботиться о Джимми, а теперь… — Фермер замолчал и смахнул слезу.
   — Джимми погиб в огне?
   Кроули кивнул.
   — Была сушь, и соломенная крыша сарая моментально вспыхнула. Джимми слышал, как заржали наши плужные лошади, и бросился спасать их, но крыша рухнула, и он сгорел в огне.
   Фермер яростно закрутил головой, стараясь отогнать слезы.
   — Через несколько дней я получил анонимное письмо, где предлагалось… Что мне оставалось делать? У меня жена и еще двое детей, и я не мог ими рисковать, потому и забрал заявление.
   Вне всякого сомнения, за этим стоял Велдон. Перегрин едва сдерживал ярость.
   — Вы уже получили деньги и передали им свои права на землю? — спросил он.
   — Пока нет. Я должен сделать это через две недели, и тогда они заплатят мне. Их цена вдвое меньше стоимости земли.
   — Вы не обращались в суд, местный магистрат или к вашему выборному члену парламента?
   — Что толку? Свой свояка видит издалека. Я уверен, что это Велдон убил мой скот и поджег сарай, но у меня нет доказательств. Кто мне поверит? Они там все заодно. Никто мне не позволит обвинять такого богача, как Велдон.
   — Возможно, — ответил Перегрин. — Может, стоит продать ферму и уехать подальше отсюда?
   — Я думал об этим, — ответил Кроули, которому хотелось высказать все, что накипело на душе, — но у меня нет денег, чтобы начинать все с нуля. Кроме того, на этой земле жили мои предки еще со времен королевы Елизаветы. Мне ничего не остается, как взять деньги и попытаться свести концы с концами. Потребуются годы, чтобы восстановить сарай и амбар да еще выкупить закладную. Если случится неурожай, то мы все пропадем. У меня нет выбора. Хоть какие, но деньги, и они мне помогут первое время.
   Фермер стянул с головы бесформенную шляпу и запустил руку в седеющие волосы. — Может, и есть выход, но я его не знаю. У меня как будто вынули сердце. Смерть Джимми сделала меня бесчувственным.
   — Сына уже не вернуть, но вы должны подумать и о других, — сказал Перегрин. — Я могу вам помочь восстановить ферму и отомстить Велдону.
   Фермер бросил на Перегрина долгий, испытующий взгляд. На смену отчаянию пришла подозрительность.
   — Почему? — только и спросил он.
   — Потому что я хочу уничтожить Чарлза Велдона, — спокойно ответил Перегрин, — и хочу, чтобы вы помогли мне в этом.
   — Что я должен сделать? — спросил Кроули после долгого молчания.
   — Продать мне право проезда через вашу землю, и я сам подам исковое заявление. Я выкуплю вашу закладную и дам вам две тысячи фунтов. Вы и ваша семья должны на время исчезнуть из страны. Поезжайте к сыну в Канаду. Когда Велдон перестанет представлять для вас опасность, вы вернетесь и займетесь восстановлением фермы. Думаю, к весне вы сможете вернуться.
   — А если у вас ничего не получится?
   — Такое может случиться, хотя и невероятно. Если Велдон победит и я умру, — сказал Перегрин бесстрастным голосом, — то вы сами решите, что делать дальше. Если вы не осмелитесь вернуться сюда, то по крайней мере сможете продать ферму с большей выгодой для себя, чем сейчас, и начать все снова в каком-нибудь другом месте.
   Кроули раздумывал лишь мгновение. Он вскочил с камня и протянул Перегрину руку.
   — Мистер, право проезда ваше.
   С довольной улыбкой Перегрин пожал мозолистую руку. Еще одна веревочка вплелась в сети, расставленные на Велдона. Скоро, очень скоро жертва попадет туда. Но сначала нужно избавить леди Сару от железной хватки его врага.
 
   Перегрин поставил графин на сверкающий стол красного дерева и посмотрел на сидящего за ним лорда Росса.
   — Я знаю, что джентльмены пьют после обеда портвейн, но я предпочитаю бренди. А что будешь пить ты? Мой новый дворецкий сделал запасы разнообразных напитков.
   — Я тоже буду пить бренди, — ответил с улыбкой Росс. — Мне никогда не нравился портвейн.
   Накануне Перегрин переехал в арендованный дом и пригласил Росса отпраздновать это событие. Разливая бренди по хрустальным стаканам, он вспомнил, что последние несколько недель проводил больше времени со своим врагом, чем с Россом и Сарой, которых любил. Однако он не зря потратил время. Сэр Чарлз Велдон стал считать его своим другом и надежным партнером по бизнесу. Эта «дружба» позволила Перегрину выудить из англичанина подробности его деловой и личной жизни, что было очень ценно.
   Перегрину доставляло огромное удовольствие разговаривать с Велдоном, смеяться над его шутками, в то время как внутри него бушевал адский огонь ненависти. Ведя непринужденную беседу, он мысленно представлял себе, как враг медленно умирает после жесточайших восточных пыток. Он угощал Велдона обедом, поил вином, желая при этом, чтобы его гость испытал на себе всю горечь предательства. Он понимал, что ведет себя, как садист, но ничего не мог поделать с темными силами своей души, которым каждый момент общения с врагом приносил несказанное удовлетворение.
   Россу даже в голову не могло прийти, какие мысли обуревают его друга.
   — Несмотря на отвращение к портвейну, ты быстро вписался в английское общество, — заметил он, принимая стакан из рук Перегрина. Затем оглядел столовую и добавил: — Ты словно родился здесь.
   — Ты прекрасно знаешь, где я родился.
   — Конечно, это сильно отличается от твоего дома в Кафиристане, — согласился Росс. — Все эти люди и животные, которые приходят к тебе, когда им заблагорассудится. Я так и не смог разобраться, кто они такие и кто из них твоя родственники.
   — Я тоже плохо в этом разбираюсь, — смеясь, ответил Перегрин.
   Дом кафира был большим и гостеприимным, и туда часто приходили совсем чужие люди.
   — Как продвигается твоя книга? — спросил принц, отпивая глоток бренди. — Мы с тобой последнее время редко виделись.
   Росс сделал кислую мину.
   — Не знаю, зачем я взялся за нее, но дела потихоньку продвигаются. Ты извини, что я не уделял тебе много времени, но мне казалось, что ты и без меня хорошо справляешься и не нуждаешься в моей помощи.
   — Никаких извинений. Ты мне не нянька. У меня действительно не возникало никаких проблем. Многие дамы были рады заполучить дикаря в свои салоны. К тому же мне не хотелось отвлекать тебя от книги. Я знаю, что муза приходит нечасто.
   — Должен честно признаться, что мы с музой в ссоре, и, если бы не мой издатель, который меня постоянно торопит, я бы уж давно бросил эту затею. Мне скоро опять придется отвлечься от книги. — Мама настаивает, чтобы я устроил бал в честь Сары и сэра Чарлза. Он состоится в моем поместье за три недели до их свадьбы. Приглашения еще не разосланы, но тебя я приглашаю заранее. Надеюсь, что ты погостишь у меня несколько дней. В моем доме давно не было гостей. С тех пор как… — Росс замолчал, подыскивая слова. — В общем, уже много лет.
   Перегрин с трудом скрывал бурную радость. Судьба преподносила ему подарок: последняя нить будет вплетена в расставленные им сети.
   — Почетные гости будут жить у вас в доме? — спросил он.
   — Да. Моя мать взяла на себя основную работу, так что мне грех жаловаться.
   — Я буду рад познакомиться с твоими родителями. Они ведь постоянно живут за городом?
   — Да. Отцу скоро восемьдесят. Он пока не жалуется на здоровье, но предпочитает сидеть дома. Однако на сей раз приедет. Он просто обожает Сару.
   — Леди Сара удивительная молодая особа, — небрежно заметил Перегрин. — Теперь я понимаю, почему ты так любишь ее.
   Лицо Росса приняло серьезное выражение.
   — Похоже, тебе не удалось разубедить ее выйти замуж за сэра Чарлза.
   — Я пока не оставил надежду, — ответил Перегрин, подливая себе бренди.
   Он несколько раз встречался с Сарой на балах и даже танцевал с ней, и каждый раз ему приходилось сдерживать себя. Он не мог забыть, что между ними было. Ему хотелось целовать ее, продолжить то, что было начато в Сулгрейве.
   Если Сара и хотела того же самого, то она это тщательно скрывала. Она была обходительной и вежливой, но вела себя так, как будто совсем не знала его.
   Перегрин залпом выпил бренди и налил еще. Надо действовать как можно быстрее, нечего щадить ее чувства.
   — Сомневаюсь, что леди Сара привязана к Велдону, — сказал он. — Скорее она выходит замуж из чувства долга.
   — В этом вся Сара, — с сожалением заметил Росс. — В ней слишком много благородства. Она перешагнет через себя, но сделает все как полагается. Если у тебя есть веские причины, почему она не должна выходить за Велдона, то тебе лучше сказать ей всю правду, а там пусть сама решает.
   Такой простой путь, чтобы открыть Саре глаза, никогда не приходил Перегрину в голову. Но он сразу же отверг его.
   — Не думаю, что это сработает. Преступления Велдона настолько чудовищны, что в них трудно поверить. Они отвратительны и не для ушей благородной леди. А те сведения, которые я собрал о его легальном бизнесе, недостаточны для того, чтобы убедить леди Сару порвать со своим женихом.
   Росс нахмурился.
   — Неужели Велдон так ужасен? Я никогда особенно не любил его, но он мне не кажется таким чудовищем, как ты говоришь.
   — Он хуже, чем ты можешь себе вообразить. Ведь не в пример леди Саре ты повидал мир. И даже ты, который всегда мне верил, не можешь сейчас поверить, что Велдон сущий дьявол. Так как же мне убедить в этом такую чистую женщину, как твоя кузина?
   — Я тебя отлично понимаю, но мне было бы легче поверить, если бы ты привел хоть несколько примеров злодеяний Велдона, — возразил Росс. — Однако у тебя, наверное, есть причины молчать. Так ты говоришь, что не оставил надежду убедить Сару?
   Перегрин посмотрел другу в глаза и начал врать:
   — Я скоро получу неопровержимые доказательства его вины. Я хотел бы представить их леди Саре в присутствии тебя, ее отца и Велдона. Я дам ему возможность выступить в свою защиту, а вы все выступите в качестве свидетелей. Ты готов мне помочь?
   — Это представляется мне справедливым, — ответил Росс после некоторого раздумья. — Если все будет так, как ты говоришь, я готов тебе помочь.
   Перегрин, салютуя, поднял стакан.
   — За счастье леди Сары!
   Он залпом выпил бренди. Понятие справедливости в английском понимании этого слова для него не существовало. Он жил по Ветхому Завету и хотел, чтобы Чарлз Велдон понес заслуженную кару. Сара не должна достаться Велдону, и не имеет значения, каким путем это будет достигнуто. Он готов пожертвовать и дружбой Росса, и репутацией самой Сары, лишь бы достичь цели.

Глава 10

   — Вы прекрасно танцуете, леди Велдон.
   Сара весело рассмеялась:
   — Я пока еще не леди Велдон, Чарлз, но скоро буду. Тебе здесь нравится?
   — Очень, — ответил жених с очаровательной улыбкой.
   В этот вечер он был просто неотразим. Вечерний официальный костюм, слегка тронутые сединой виски делали его очень респектабельным.
   — Как любезно со стороны твоего кузена устроить в нашу честь этот бал.
   — Основная заслуга в этом принадлежит тете Маргарите, — ответила Сара, бросив любящий взгляд на высокую золотоволосую герцогиню Уиндермеер, стоявшую в дальнем конце сверкающего огнями зала и с удовольствием глядевшую на результаты своей работы.
   Несмотря на свои пятьдесят с небольшим, она все еще была красива. Сара в который раз пожалела, что ее собственная мать — точная копия герцогини — не дожила до дня, когда ее дочь будет выходить замуж.
   Герцогиня перехватила взгляд Сары и нежно ей улыбнулась.
   — Даже сейчас, когда тетя Маргарита добровольно отказалась от света, чтобы ухаживать за своим мужем, она выглядит самой элегантной женщиной, — сказала Сара, кружась в вихре вальса.
   — Да, она великолепна, — согласился Чарлз, ликуя в душе, что скоро станет родственником герцогини, — но ты будешь выглядеть еще лучше.
   — Если ты этого хочешь, то я постараюсь.
   Сара не могла нарадоваться, что их отношения с Чарлзом за последние несколько недель значительно улучшились. То напряжение, которое существовало между ними в начале лета, исчезло, и они стали хорошими друзьями. А все потому, что она перестала видеться с Перегрином.
   Музыка стихла, и они остановились.
   — Кто тот счастливец, который будет танцевать с тобой следующий танец? — спросил Чарлз.
   — Ты сегодня очень галантен, Чарлз, — улыбнулась Сара. — Этого счастливца не будет. Мне нужно немного передохнуть и навестить прабабушку Сильвию. Я не видела ее несколько месяцев.
   Чарлз изобразил на лице ужас.
   — Ну, это без меня. Я боюсь величественных престарелых дам. Встретимся за ужином.
   — До встречи, — ответила Сара, направляясь в соседнюю комнату, где за карточным столом сидела ее прабабушка.
   Она шла по залу, обмениваясь улыбками и любезностями с гостями и вспоминая другой бал, на котором принц Перегрин уговорил ее начать танцевать снова. После их совместной поездки в Сулгрейв он сдержал данное ей слово и больше никуда ее не приглашал. Они встречались на званых вечерах и балах, но вели себя как посторонние люди. И Сара была благодарна ему за это. Без его тревожащего присутствия, легко сохраняя душевный покой, она готовила приданое, рассылала приглашения на свадьбу, ездила в дом Чарлза, чтобы заново декорировать комнату Элизы, спокойно принимала уважительные ухаживания и поцелуи своего жениха и посещала вместе с ним все светские вечера.
   Каждый раз при виде кафира сердце ее тревожно билось. Его поведение подтвердило прежнее предположение: она дала ему повод считать себя доступной, и он воспользовался им. Как только она повела себя по-другому, принц сразу потерял к ней интерес, и Сара считала, что между ними возникла крепкая дружба, но, оказывается, ошибалась. Девушка потянулась к нему, как ребенок тянется к цветку, но он отверг ее, посчитал ненужной, и в этом нет ее вины.
   Думая обо всем этом, Сара не чувствовала ни сожаления, ни злости. Сегодня она видела принца лишь мельком. Он приехал одним из последних, и его немедленно окружили женщины. Интересно, кто из них его любовница? Наверное, все сразу, ведь там, откуда он приехал, каждый мужчина имеет гарем.
   Сара приказала себе больше не думать о Перегрине. Ему нет места в ее жизни и никогда не будет. Никогда.
 
   Перегрин шел по залу, направляясь к Россу и не отвлекаясь на пустые разговоры. С самого приезда в Англию в нем бурлила радость, которая сегодня, как подземная река, вырвалась наружу. Время мести настало. Сегодня он нанесет Велдону первый ощутимый удар. Как идущий в бой воин, Перегрин осознавал грозящую ему опасность, но был настроен решительно и знал, что ничто не свернет его с намеченного пути.
   Заметив приход друга, Росс пошел ему навстречу. Стараясь перекричать музыку и шум голосов, он спросил:
   — Тебе удалось получить свидетельства, о которых ты говорил?
   — Полагаю, что да.
   Перегрин внимательно посмотрел на Росса, думая о том, каким непредсказуемым образом он может повести себя в задуманной им ситуации. Хорошо, ради Росса он попытается убедить Сару словами.
   — Я хочу попросить леди Сару пройти со мной в библиотеку, — сказал он, — и выслушать меня. Дай мне на это полчаса. Если по истечении этого времени никто из нас не появится, бери Велдона, Хеддонфилда и приходи в библиотеку.
   — Ты хочешь сделать это сейчас, в самый разгар бала? — спросил Росс с удивлением.
   — Вы, англичане, всегда боитесь сцен… — буркнул Перегрин. — Я считаю, что сегодняшний вечер подходит как нельзя лучше. Я считаю, что основные участники этой сцены не станут вести себя недостойно в присутствии многочисленных гостей, и, кроме того, чем скорее мы это сделаем, тем лучше.
   — Хорошо, я согласен. Значит, через полчаса? В библиотеке вас никто не побеспокоит.
   Росс прищурился. На его лице появилось выражение человека, который не раз встречался с опасностями и мог их предвидеть.
   — Надеюсь ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь? — спросил он.
   — Отдаю, — с ухмылкой ответил Перегрин и отправился искать леди Сару.
   Снова заиграла музыка, и пары начали танцевать. Перегрину удалось перехватить Сару. Сегодня она была в шелковом платье цвета янтаря, отороченном бледно-желтым кружевом. Изысканная простота покроя подчеркивала изящество ее фигурки. Глубокое декольте позволяло видеть красивые очертания ее груди.
   Захваченная врасплох внезапным появлением Перегрина, Сара не успела принять, как обычно при встрече с ним, холодное выражение лица. Увидев Сару такой естественной, изящной, с таким теплом в карих глазах, Перегрин снова подумал о сивилле с ее пережившей века нежной красотой, мудростью и чистотой и почувствовал, как его снова захлестывает страсть.
   Усилием воли он отогнал грешные мысли.
   — Леди Сара, мне нужно с вами поговорить, — сказал Перегрин.
   — О чем? — встревоженно спросила Сара.
   — В двух словах не объяснишь, — ответил Перегрин, с восхищением глядя на ее струящиеся по спине золотистые волосы, точеную шейку и красивую грудь и с трудом подавляя в себе желание.
   — Разговор будет серьезным, — сказал он. Сара молчала.
   Чувствуя ее сопротивление, Перегрин собрал в кулак всю свою волю и мысленно приказал — пойдем со мной.
   — Я думаю, нам лучше поговорить в библиотеке, — сказал он вслух, — там нас никто не побеспокоит.
   Сара поклялась себе, что никогда не останется с принцем наедине, но в его зеленых глазах и низком голосе была такая мольба, что она не устояла. Кроме того, ей было любопытно, что же такое он хочет сказать, чего не должны слышать чужие уши. Почувствовав, что она согласна, Перегрин взял ее под локоть.
   Легкое прикосновение Перегрина вызвало в Саре бурю чувств, и она вспомнила, почему решила никогда не оставаться с ним наедине. Но сейчас он не был похож на соблазнителя, да и что он мог сделать ей в самый разгар бала в доме, полном гостей. Придя к такому выводу, Сара позволила увести себя из зала.
   Библиотека находилась в противоположном конце дома, и когда Перегрин закрыл за ними дверь, музыка и звук голосов совсем не были слышны. Библиотека была освещена двумя едва горящими лампами, и прежде, чем начать говорить, Перегрин сделал их пламя посильнее.
   — Вам лучше присесть, — предложил он, — боюсь, вы не устоите на ногах, когда узнаете то, что я вам скажу.
   Сара села на краешек кожаного дивана и сложила руки на коленях. Ее скромная поза была вызвана опасностью, которая исходила от кафира. Он стоял, раскачиваясь на каблуках, и неотрывно смотрел на нее. Атмосфера сгущалась, как сгущаются тучи перед грозой.
   — Что же такое важное вы хотите мне сказать, ваше высочество? Я не могу долго отсутствовать, ведь этот бал дается в мою честь.
   Не спуская с Сары прищуренных глаз, Перегрин продолжал молчать.
   Наконец, как бы решившись, он произнес:
   — Вам будет трудно поверить, но постарайтесь меня внимательно выслушать. Леди Сара, ваш жених — сущий дьявол. Вы даже представить себе не можете, до какой степени он развращен. Вы не должны выходить замуж за Чарлза Велдона.
   От удивления Сара открыла рот. Она ожидала чего угодно, только не этого.
   — Глупости! — воскликнула она. — Неужели вы думаете, что я поверю вам?
   — Вы должны мне поверить, — твердо сказал Перегрин, от которого исходила какая-то первобытная сила, которой Сара не замечала раньше. Весь светский лоск слетел с него, и сейчас перед ней стоял грозный воин, спустившийся с гор. — Вам известно, как умерла его жена?
   — Джейн Велдон споткнулась и упала с лестницы. Это жуткая трагедия, но зачем вспоминать о ней сейчас?
   — Джейн сказала мужу, что уходит от него и забирает Элизу, что она больше не желает с ним жить и вернется к родителям, и на следующий день она умерла. Это дел рук Велдона.
   Волна гнева захлестнула Сару.
   — Какой вздор! Никто никогда не говорил, что между Чарлзом и его женой существует размолвка. Всем хорошо известно, что ее смерть — нелепый случай. Я не желаю сидеть здесь и выслушивать ваши абсурдные обвинения. — Сара вскочила с дивана. — Советую вам больше никому не говорить эти глупости, иначе вас привлекут к суду за клевету.
   — Не уходите пока, леди Сара, — сказал Перегрин, указывая на место, где она сидела. — Я только начал.
   Сара с неохотой села и стала теребить в руках веер. Она не сомневалась, что Перегрин лжет, но должна была выслушать его, чтобы потом доказать, как он глубоко заблуждается относительно Велдона.
   — Горничная слышала, как они ругались на лестничной площадке. Затем она услышала крик и звук падающего тела, — сказал Перегрин. — Когда горничная прибежала, Велдона уже не было, а его жена лежала мертвая со сломанной шеей. Велдон вернулся через час и сказал, что все это время был в своем офисе.
   Сара почувствовала легкую боль в затылке. Неужели Чарлз может так разозлиться, что в порыве гнева способен убить человека? Нет, она не должна так думать и тем самым оскорблять жениха.
   — Если девушка все это видела, то почему она не заявила в магистрат?
   — Потому что Велдон ее похитил и продал в публичный дом, — ответил Перегрин охрипшим голосом. — Спустя несколько месяцев она умерла, но перед смертью все рассказала подруге. У меня есть свидетельство, подписанное этой девушкой, но это показание с чужих слов и не может быть предъявлено в суде.
   — А так как настоящей свидетельницы больше нет в живых, то никто не может обвинить Чарлза, — сказала Сара, которая никак не могла связать предъявленные принцем обвинения с человеком, за которого она собиралась выйти замуж. — Чужие показания всегда сомнительны.