Паттерсон Джеймс. Медовый месяц

   Блондинка повернулась и увидела перед собой услужливо улыбающегося торгового консультанта. Он был одет в твидовый костюм, белоснежную рубашку и галстук-бабочку, но это не могло скрыть его весьма почтенный возраст.
   — Нет, благодарю вас, — почти шепотом ответила блондинка. — Я пока еще не нашла то, что мне нравится.

Глава 48

   После того как я упустил Нору в Бостоне в субботу, мое настроение в оставшуюся часть выходных можно описать одним словом: дерьмовое. В моем списке самых неотложных дел, которые необходимо сделать, на первом месте стоял спор с клерками фирмы проката. Слава Богу, что я не сломал себе руку, в чем убедили меня врачи после тщательного осмотра, который на самом деле состоял из одного-единственного вопроса: «Ты можешь пошевелить пальцами, идиот?»
   Когда наконец-то наступил понедельник, я первым делом отправился к дому Коннора Брауна, чтобы посмотреть, не вернулась ли туда Нора. Как и ожидалось, ее там не было. Еще одну поездку туда я совершил поздно вечером того же дня и с тем же результатом. После этого я решил, что настало время позвонить ей по мобильному телефону.
   Однако и эта попытка оказалась неудачной. Набрав ее номер, я вдруг услышал в трубке незнакомый мужской голос.
   — Извините, возможно, я ошибся номером, — сказал я, слегка опешив. — Я пытаюсь дозвониться до Норы Синклер.
   Мужчина недовольно проворчал, что никогда не слышал такого имени. Я выключил телефон и еще раз проверил свою записную книжку в памяти мобильника. Нет, все в порядке, я набрал именно тот номер, который был там записан. Стало быть, она меня просто надула.
   Так-так.
   Некоторое время я тупо смотрел на рулевое колесо, а потом схватил телефон и набрал другой номер. На этот раз мне ответил мелодичный женский голос:
   — Доброе утро, страховая компания «Сентениан уан».
   — Очень убедительно, Молли.
   — Правда?
   — Абсолютно. Если бы я не знал тебя лучше, то мог бы подумать, что у тебя в руке пилочка для ногтей. — Молли была моей новой секретаршей. После того как Нора обнаружила мое место работы, мы решили, что наше «местное отделение» не может состоять только из одного человека. — Будь добра, сделай мне одолжение. Проверь номер телефона Норы Синклер.
   — А разве его нет в ваших документах? — резонно заметила она.
   — Есть, но мне бы хотелось удостовериться, что она не поменяла его в последнее время.
   — Ладно. Дайте мне десять минут.
   — Я даю тебе пять минут.
   — Так-то вы обращаетесь со своей новой секретаршей?
   — Виноват. Даю тебе четыре минуты.
   — Это несправедливо.
   — Тик-так, тик-так, тик-так...
   Молли только пару лет назад закончила школу и, несмотря на свой юный возраст, быстро обучалась новому ремеслу, хотя, по словам Сьюзен, все еще допускала досадные погрешности. Так или иначе, но я не удивился, когда она позвонила мне через три минуты.
   — У нее все тот же номер, который записан в наших бумагах, — сообщила мне Молли.
   Она продиктовала его мне, а я сравнил его с тем, что дала сама Нора, и улыбнулся. Единственное различие состояло в том, что у меня были переставлены две последние цифры.
   Любопытно.
   Вполне возможно, что я сам невольно поменял местами цифры, но еще более вероятно, что Нора сделала это намеренно.
   — Вам нужно еще что-нибудь? — спросила Молли.
   — Нет, пока все, Молли, спасибо.
   Я попрощался с ней и сразу же переключил телефон в режим записной книжки. Как бы то ни было, но Нора и на этот раз обвела меня вокруг пальца. Что же мне теперь делать?
   Еще в самые ранние годы своей профессиональной карьеры я понял одну простую вещь: есть огромная разница между информацией, которой располагаешь, и информацией, которую можно использовать. Вот и сейчас в моем распоряжении есть правильный номер телефона Норы, но я вынужден делать вид, что не знаю его.
   С трудом шевеля забинтованной рукой, я нацарапал для Норы записку и оставил ее перед дверью дома Кон-нора Брауна. При этом я был абсолютно уверен, что рано или поздно она прочитает ее, но не знал, когда именно.

Глава 49

   Нора поехала в Брайерклиф-Мэнор только через пару дней, да и то лишь потому, что нужно было поскорее покончить с формальностями и уехать отсюда навсегда. Несмотря на то что сестра Коннора великодушно позволила ей находиться в доме, сколько она сочтет нужным, Нора решила не задерживаться там долго, а больше всего на свете она не хотела видеть эту сучку из Калифорнии.
   Сейчас самая главная проблема заключалась в большом количестве мебели, которую нужно было оценить и реализовать в пользу убитой горем сестры: та в последнем телефонном разговоре попросила Нору об этом. Будучи специалистом по интерьеру, Нора прекрасно знала, какая мебель находится на одиннадцати тысячах квадратных футах дома и сколько она стоит. Но для ее реализации нужна квалифицированная помощь.
   — "Истэйт трежерес", чем могу помочь? — ответили ей в мебельном магазине.
   — Здравствуйте, это Нора Синклер.
   Она сидела на заднем сиденье своего шикарного «таункара», который вез ее к дому Коннора Брауна.
   Через пару секунд в трубке послышался бодрый голос подруги:
   — Неужели это мой самый лучший дизайнер?
   — Готова поспорить, что ты говоришь такие слова каждому клиенту.
   — Не стану этого скрывать. И знаешь что? Они все верят мне. Ну, как дела, Нора?
   — Очень хорошо. Именно поэтому я и звоню тебе.
   — Ну и когда я могу увидеть тебя?
   — Если откровенно, то этот вопрос я хотела бы задать тебе, Харриет. Мне нужно, чтобы ты произвела оценку мебели на месте.
   — О! — удивилась та. — И куда мне подъехать? Надеюсь, это где-то в Нью-Йорке?
   — Это Брайерклиф-Мэнор, дом моего бывшего клиента, который недавно отошел в мир иной.
   — Мне очень жаль.
   — Мне тоже, — спокойно ответила Нора. — Как бы там ни было, меня попросили разобраться с мебелью от имени законного владельца дома.
   — Ты хочешь отправить ее на консигнацию?
   — Да, именно это я хочу сделать.
   — Хм, вызов на дом, — пробормотала Харриет. — А сколько там комнат, в этом доме?
   — Двадцать шесть.
   — Ого!
   — Вот именно. Поэтому я и обратилась к тебе за помощью. Никто не справится с этой работой лучше и быстрее, чем ты.
   — Готова поспорить, что ты говоришь такие слова каждому поставщику.
   — И знаешь, они все почему-то верят мне, — сказала Нора со смехом.
   После этого они поболтали еще минут пять о том о сем, назначили время визита Харриет для оценки имущества, а к тому времени, когда распрощались, «таун-кар» уже подъезжал к дому Коннора.
   Пока шофер вынимал из багажника ее сумки, Нора вышла из автомобиля и направилась к парадной двери. Именно в этот момент она увидела лежавшую на полу записку от Крейга Рейнолдса:
   «Пожалуйста, позвоните мне как можно скорее».

Глава 50

   — Это она, — раздался приятный голос Молли.
   Я улыбнулся, прекрасно понимая, о ком идет речь. Нора была единственным человеком, о котором Молли могла мне сообщить столь загадочным тоном. Значит, Нора уже вернулась, и мне пора действовать.
   — Знаешь что, Молли, сделай для меня еще одно одолжение, — сказал я. — Передай миссис Синклер, что я скоро возьму трубку, а потом переключи телефон в режим ожидания и выдержи по часам сорок пять секунд. После этого соедини меня с ней. Ты все поняла?
   — Будет сделано.
   Я откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Он походил на те модные пластиковые потолки, которые, казалось, были утыканы остро заточенными карандашами. У меня имелось достаточно времени, чтобы собраться с мыслями и подготовиться к беседе. Впрочем, для этого у меня была практически вся прошлая неделя, но в голову так ничего хорошего и не пришло.
   Звонок. Молли все сделала как надо.
   Я снял трубку и попытался изобразить в голосе крайнюю усталость и озабоченность:
   — Нора, вы все еще там?
   — Нет, я уже здесь, — последовал ответ, в котором я без труда мог обнаружить нотки плохо скрываемого раздражения. По всему было видно, что Нора не в восторге от того, что ее заставили ждать.
   — Нора, извините, пожалуйста, но подождите еще одну секунду. — Ее протест запоздал: я включил режим ожидания и снова уставился в потолок. Одна тысяча один, одна тысяча два, одна тысяча три... Досчитав до одной тысячи пятнадцать, я вернулся к разговору и глубоко вздохнул в трубку. — Боже мой, Нора, тут какой-то кошмар, — пояснил я ей извиняющимся тоном. — Извините, ради Бога, что вновь заставил вас ждать. Мне нужно было уладить дела со своим клиентом по другому телефону. Насколько я понимаю, вы прочитали мою записку?
   — Да, несколько минут назад, — сухо ответила она. — Я сейчас в доме Коннора.
   Настало время проверить ее умение лгать.
   — Как прошла поездка? Кажется, это был Мэриленд?
   — Нет, Флорида, — проскрипела она.
   Мне так и хотелось крикнуть, что она была в Бостоне, но по понятным причинам я сделать этого не мог.
   — Ах да, совершенно верно, — протянул я. — Не хотелось бы мне голосовать в этом штате. Удачно съездили?
   — Да, вполне.
   — Знаете, Нора, я несколько раз пытался позвонить вам по тому номеру, который вы мне оставили, но, к сожалению, оказалось, что это не ваш номер.
   — Странно. А какой номер вы набирали?
   — Сейчас, минутку, он у меня записан в книжке. — Я выдержал паузу и назвал ей номер телефона.
   — Ну, теперь все понятно, — беззаботно ответила она. — Две последние цифры «восемь — четыре», а не «четыре — восемь». Боже мой, надеюсь, это не я перепутала их. Извините, если ошиблась все же я.
   Она врала довольно убедительно.
   — Ничего страшного, — успокоил я ее. — Вероятно, это я все напутал. Знаете, у меня уже бывали случаи, когда я становился жертвой своей цифровой дислексии.
   — Как бы то ни было, сейчас мы снова в контакте.
   — Да, очень кстати. Я хотел бы поговорить с вами насчет расследования страхового случая.
   — Есть какие-нибудь новости?
   — Можно и так сказать. — Я сделал многозначительную паузу, а потом продолжил: — Пожалуйста, не придавайте этому слишком серьезного значения, но мне кажется, мы должны обсудить данный вопрос в приватной беседе.
   — Неужели все так плохо?
   — Я этого не говорил.
   — Ну, если бы новости были хорошими, вы непременно сообщили бы их по телефону. По крайней мере намекнули бы на это.
   — Ну ладно, должен признать, что новости не из лучших. Но еще раз хочу предупредить, чтобы вы не придавали им слишком большого значения. У вас есть время сегодня вечером, чтобы мы могли где-нибудь встретиться?
   — Думаю, что могла бы заехать к вам в офис около четырех часов.
   «А я думаю, что тебе даже не нужен адрес, так как ты сама уже выследила меня».
   — Время меня вполне устраивает, — неопределенно протянул я, — а вот место хотелось бы выбрать получше, где-нибудь за пределами нашего здания. У нас тут целая бригада рабочих красит стены, — соврал я, — и вонь стоит невыносимая. Знаете что? — неожиданно предложил я. — Давайте встретимся в ресторане «Голубая лента». Знаете, где он находится?
   — Конечно, это сразу за городом. Я часто бываю там.
   Еще бы.
   — Хорошо, — продолжил я. — Значит, я буду ждать вас в ресторане в четыре часа и готов угостить вас чашечкой кофе. Или чаем, учитывая не совсем подходящее время?
   — Нет, чай там никудышный, если мы имеем в виду одно и то же заведение. — Я рассмеялся над ее шуткой и согласился, что кофе будет лучше. — В таком случае до встречи в четыре, — попрощалась она.

Глава 51

   Ресторан «Голубая лента», конечно же, не мог претендовать на первое место в номинации «еда», «декор» или «сервис», но на фоне других традиционных загородных забегаловок он выглядел вполне достойно. Здесь никогда не пережаривали яйца, бутылки с кетчупом почти всегда были полными, а официанты, которые также не могли претендовать на первые места в своей профессии, являлись все же профессионалами. Они без промедления принимали заказы посетителей и почти мгновенно подливали свежий кофе в пустые чашки.
   Когда я вошел в ресторан за несколько минут до четырех, владелец кивнул мне, как старому знакомому. За то короткое время, пока я жил в этом районе, «Голубая лента» стала моим излюбленным заведением, где можно было всегда прилично пообедать. Конечно, я не сомневался, что можно найти местечко получше, но искать что-нибудь другое у меня просто не было никакого желания.
   — Вообще говоря, нас будет двое, — сказал я хозяину заведения, когда тот принес мне меню. Грек в большом черном фартуке, надетом поверх белоснежной рубашки, что, конечно, является дурным тоном. Но зато хозяин человек весьма достойный и никогда не доставлял мне никаких проблем.
   Нора появилась в ресторане через несколько минут после меня. Я помахал ей рукой из своей красной кабинки, расположенной в самом дальнем конце зала. Нора была одета в черную юбку, кремового цвета блузку, которая казалась шелковой, и в туфли на высоких каблуках. «Неужели ты ради меня так принарядилась, Нора? — подумал я, внутренне усмехаясь. — Зря ты это сделала».
   Она заметила меня сразу, так как зал ресторана был почти пустым в этот промежуток времени между обедом и ужином. Нора быстро подошла к моему столику, пожала мне руку, и мы обменялись традиционными словами приветствия. Я поблагодарил ее за то, что она уделила мне свое драгоценное время, а Нора обдала меня приятным запахом дорогих духов. «Будь осторожен, Крейг».
   Как только она уселась напротив меня, тут же подошла официантка с табличкой на груди, на которой было написано что-то вроде: «Эй, мисс». Она деловито приняла у нас заказ и ушла, унося с собой терпкий запах дешевой косметики.
   Мы заказали кофе, а я, кроме того, попросил принести мне яблочный пирог. Конечно, моя и без того не осиная талия не позволяла мне питаться таким образом, но я решил, что это будет верный стратегический ход. Как можно не довериться человеку, который заказывает в ресторане яблочный пирог?
   Когда официантка удалилась, я понял, что не стоит обременять собеседницу чрезмерными подробностями неприятного дела, и поэтому решил свести наш разговор к минимуму. Что же до Норы, то вместо нее говорило ее тело — говорило внятно, уверенно и с невероятным чувством превосходства. По всему было видно, что она прекрасно держит себя в руках и готова ко всяким неожиданностям.
   — Мне очень неприятно, Нора, — осторожно начал я после обычных формальностей. — Все время я убеждал вас в том, что это самое что ни на есть рутинное дело, о котором просто не стоит беспокоиться. И вдруг на днях... — Я замолчал и в отчаянии покачал головой.
   — Что? Что произошло на днях?
   — Да все этот чертов О'Хара! — воскликнул я так громко, что люди за соседними столиками невольно повернулись в нашу сторону. Я понизил голос до шепота: — До сих пор не могу понять, почему они позволили этому негодяю заняться страховым расследованием. В вашем случае в таком расследовании не было никакой необходимости. — Нора выжидающе смотрела на меня, и я по достоинству оценил ее выдержку. — Не исключено, что он каким-то образом связан с ФБР, — сказал я тихо.
   — Я вас не понимаю, — с трудом выдавила она из себя.
   — Я тоже не понимаю этого, Нора. Но О'Хара оказался самым подозрительным типом, какого мне только доводилось встречать в своей жизни. По его мнению, все события являются цепью некоего страшного заговора. Думаю, что он доставит нам всем немало головной боли.
   — Прекрасно, — недовольно буркнула Нора и откинулась на спинку стула. Ее зеленые глаза заблестели от негодования. Я даже пожалел ее в эту минуту. — ФБР? Что это значит, черт возьми?
   — А то, что никто из родственников или близких покойного отныне не может чувствовать себя спокойным, — тихо сказал я и сделал короткую, но весьма насыщенную драматизмом паузу. — Боюсь, что тело вашего несчастного жениха будет подвергнуто процедуре эксгумации.
   — Что?
   — Знаю, что это звучит ужасно, и с радостью помог бы вам в данном деле, если бы у меня имелась хоть малейшая возможность. К сожалению, сие не в моих силах. Этот идиот О'Хара почему-то решил, что человек в возрасте сорока лет просто не может умереть естественной смертью от сердечного приступа. Словом, он хочет провести дополнительную экспертизу по поводу причин его преждевременной кончины.
   — Но есть же результаты вскрытия!
   — Я знаю... знаю.
   — О'Хара не доверяет результатам вскрытия?
   — Это не совсем так, Нора. Он просто хочет провести более тщательную экспертизу. Общее вскрытие... ну, короче, он считает, что оно слишком общее, то есть не всегда обнаруживает определенные симптомы.
   — Что вы хотите этим сказать? Какие симптомы?
   В этот момент к нашему столику подошла официантка, и вопрос Норы повис в воздухе. Сотрудница заведения поставила на столик две чашки кофе и мой яблочный пирог. Я видел, как Нора заерзала на стуле и стала постепенно утрачивать контроль над собой. Все ее эмоции показались мне в тот момент вполне естественными и искренними. Гораздо менее ясными для меня являлись истоки этого беспокойства. Были ли моими словами вновь разбужены чувства убитой горем женщины, потерявшей жениха, или все-таки проявилась тревога убийцы, внезапно ощутившей вероятность разоблачения?
   Официантка молча удалилась, оставив нас наедине.
   — Какие симптомы? — переспросил я. — Думаю, что это может быть все что угодно. Если говорить гипотетически, то я полагаю, что Коннор мог иметь пристрастие к каким-либо наркотикам или какие-либо наследственные болезни, которые не попали в официальный отчет о результатах вскрытия. Дело в том, что обе эти причины могут лишить вас выплаты по страховому полису.
   — Но ничего подобного у него не было обнаружено.
   — Это вам известно, — улыбнулся я, — да и мне тоже, если говорить вполне откровенно и без протокола. Однако О'Хара, к сожалению, в этом не убежден.
   Нора молча отодвинула бумажную салфетку с фирменным знаком, положила в чашку пару ложек сахара и уставилась в нее, медленно помешивая его.
   — Знаете что? — неожиданно заявила она. — Скажите этому типу, что он может забрать себе все те деньги. Мне они не нужны.
   — Если бы было все так просто, Нора. Компания «Сентениан уан» должна по закону выплатить сумму страхового полиса, если не будет выявлено нарушений какого-либо рода. Это может показаться вам странным, Нора, но у вас, как мне кажется, сейчас просто нет выбора.
   Она наклонилась вперед, положила локти на стол, а потом опустила на них голову. А когда через несколько секунд Нора подняла глаза, я отчетливо увидел в них навернувшиеся слезы.
   — Вы что, в буквальном смысле собираетесь раскопать могилу Коннора? — спросила она тихим, почти срывающимся голосом. — Вы в самом деле сделаете это?
   — Мне очень жаль, Нора, — ответил я и в самом деле очень пожалел ее. А что, если она действительно ни в чем не виновна? — Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я решил поговорить с вами не по телефону? Могу сказать вам только одно — если бы я оказался на месте О'Хары, то ни за что на свете не пошел бы на такой шаг.
   После этих слов я пристально посмотрел ей в глаза, которые она тщательно вытирала бумажной салфеткой, и почему-то снова вспомнил отца, который часто повторял: «Вещи далеко не всегда являются такими, какими кажутся на первый взгляд».
   Я не мог понять, как относиться к слезам Норы, — это искреннее проявление чувств к умершему жениху или искусная имитация? Но одно мне было совершенно ясно: она уже прониклась ненавистью к Джону О'Харе, и чем больше Нора будет ненавидеть его, тем больше у меня шансов докопаться до истины.
   Должен признать, что данная ситуация показалась мне довольно-таки забавной, так как этот Джон О'Хара находился сейчас не в Чикаго, где располагался центральный офис страховой компании «Сентениан уан», а сидел в ресторане «Голубая лента», уплетал яблочный пирог и охотно откликался на имя Крейг Рейнолдс.
   А самое забавное заключалось в том, что страховой бизнес был не главным делом моей жизни.

Часть третья
Очень опасные игры

Глава 52

   Сьюзен была вне себя от ярости и буквально орала в мое ухо:
   — Ты что, в самом деле сказал ей, что мы собираемся провести эксгумацию трупа Брауна?
   — Послушай, это пойдет нам на пользу, — пытался успокоить я босса. — Сейчас Нора думает, что я на ее стороне.
   — Ты сделал это по собственной инициативе, даже не посоветовавшись со мной!
   — Я просто слегка ускорил процесс.
   — Но ты ускорил его слишком сильно. Похоже, это уже стало твоей торговой маркой, — ворчала она. — Вот отчего у тебя все твои проблемы. Ты же знаешь, что у нас есть вполне серьезные причины действовать вместе, по определенному плану, и именно поэтому мы договорились, что каждый из нас должен знать, что делает другой.
   — Ну ладно, Сьюзен, по крайней мере ты должна согласиться, что сделанный мной ход принесет нам определенные преимущества.
   — Дело не в этом. Я хочу, чтобы ты был командным игроком, ты понял меня? Ты больше не тайный полицейский, действующий на свой страх и риск.
   Я немного подумал, а потом сказал:
   — Ты права, теперь я тайный федеральный агент.
   — Да, но продлится это счастье недолго, если ты будешь совершать такие необдуманные поступки. Я не люблю ковбоев.
   В течение нескольких секунд мы оба напряженно молчали. Я первым прервал гнетущую тишину:
   — Знаешь, мне больше нравится, когда ты поддерживаешь меня.
   Сьюзен сдержанно засмеялась:
   — Скажи мне, гений сыска, что ты собираешься делать сейчас, когда Нора уже знает о наших планах эксгумировать труп ее жениха?
   — Все очень просто, — спокойно ответил я. — Мы немного подождем и посмотрим на результаты. Если наша лаборатория подтвердит факт криминальной смерти, мы наконец-то узнаем имя убийцы.
   — Все равно понадобятся серьезные доказательства того, что это сделала именно она.
   — Тебе же известно, что искать улики намного легче, когда знаешь, кто убийца.
   — А если лаборатория ничего серьезного не обнаружит?
   — В таком случае я сообщу Норе приятные новости, а сам тем временем расставлю для нее новую ловушку.
   — Ты забываешь одну вещь.
   — Какую?
   — Что она действительно может оказаться ни при чем.
   — И это говорит человек, который всех считает хоть в чем-то виноватыми.
   — Я хочу сказать...
   — Нет, я все прекрасно понимаю. В нашем деле все возможно. Но эта женщина была тесно связана с двумя молодыми людьми в двух разных штатах, которые вскоре после знакомства с ней каким-то таинственным образом отдали Богу душу. Если это простое совпадение, то Норе Синклер просто трагически не везло с мужчинами.
   — Да, я, видимо, не права, — сказала Сьюзен более спокойным голосом. — В таком случае давай посадим ее на электрический стул.
   — Вот так-то лучше. Знаешь, иногда мне кажется, что на какое-то мгновение ты становишься другим человеком.
   — Кстати, о другом человеке, — тут же оживилась она. — Тебе не кажется, что Нора может попытаться убрать ненавистного ей другого человека?
   — Нет, Крейг Рейнолдс не принадлежит к ее кругу, — уверенно сказал я. — Он слишком мало зарабатывает.
   — Хорошо, но надеюсь, ты не станешь больше допускать непростительных ошибок?
   — Нет, но если я поживу в своем бараке еще немного времени, то мне придется выставить тебе счет за причиненный здоровью вред.
   — О'Хара, если весь твой ущерб ограничится только жилищными неудобствами, можешь считать, что тебе крупно повезло.

Глава 53

   Нора осторожно протиснулась в дверь палаты психиатрической клиники «Пайн вуд», где коротала свои дни ее мать, и с трудом выдавила из себя улыбку. Последнее время она пребывала в ужасном настроении, и это почувствовали на себе почти все люди, которые так или иначе общались с ней, включая Эмили Барроуз и новую медсестру Пэтси. Хотя Нора и старалась делать вид, что во время встречи с Крейгом Рейнолдсом в ресторане ничего страшного не произошло и она не слышала от него ужасных слов о том, будто страховая компания настаивает на эксгумации трупа Коннора.
   — Привет, мама.
   Оливия Синклер сидела в желтой ночной рубашке на застланной покрывалом больничной койке. Увидев дочь, она подняла голову и рассеянно посмотрела на нее:
   — А, это ты, привет.
   Тучи, которые застилали небо почти весь день, стали постепенно рассеиваться, а изредка пробивающиеся лучи солнца проникали в палату сквозь металлические жалюзи. Нора подхватила в углу палаты стул и пододвинула его к кровати.
   — Ты хорошо выглядишь, мама.
   Конечно, каждая дочь сказала бы то же самое в подобной ситуации, однако Нора действительно верила в свои слова. Она уже давно смотрела на мать совершенно другими глазами и видела ее такой, какой сохранила в своей памяти. Можно даже сказать, что это стало ее привычкой. После того как Оливию Синклер посадили в тюрьму, дочери долгое время не позволяли встречаться с ней, а пока Нора подрастала, облик матери застыл в ее памяти и с тех пор практически не менялся. Судьба самой Норы претерпела множество кардинальных перемен, но образ Оливии оставался неизменно постоянным в ее сумбурной жизни.
   — Ты же знаешь, что я люблю читать.
   «Черт возьми!» — подумала Нора, виновато опустив глаза.