Страница:
Кристина покачала головой:
– Нет. Просто я не люблю Атлантический океан, когда он такой притихший. Это нервирует меня.
Герцог засмеялся:
– Ты не найдешь человека на борту, который был бы согласен с тобой. Все говорят, что это самый спокойный рейс в их жизни. Единственная, кто по-настоящему страдает от морской болезни, – это Изабель.
– Я предпочитаю, чтобы были высокие волны и дули сильные ветры. А тишина и покой неестественны.
Кристина посмотрела вдаль. Луны не было. Только звезды сияли в темном .небе. Не было видно обидчика-айсберга, как не было видно и повреждения, тем не менее «Титаник» продолжал беспомощно дрейфовать.
– Убедилась? – спросил герцог и, взяв ее за руку, отвел от поручней. – Самое лучшее место в такую холодную ночь, как нынешняя, это постель. И чтобы рядом был близкий человек.
Кристина прильнула к его руке и позволила увести себя. Он был искусный и внимательный любовник, и она нежно и благодарно откликалась на его ласки. Однако, как бы она того ни хотела, ей никогда не удавалось достичь с ним тех высот экстаза, каких она достигала с Девлином. Герцог был человек, о котором можно только мечтать, но он не мог зажечь в ней пожар, не мог добиться того, чтобы в ее душе зазвучала музыка. А Девлин мог это сделать, лишь только взглянув или только прикоснувшись к ней. Кристина сжала руку герцога, преисполненная уверенности, что на сей раз все будет по-другому.
Мильтон выскочил из каюты со встревоженным лицом.
– Послушайте, только что каюты обходил стюард. Он сказал, чтобы все надели спасательные жилеты и шли на палубу.
– Зачем? Мы только что оттуда, и там нечего смотреть.
– А ты не подумал о том, что половина корабля могла уже погрузиться ниже ватерлинии? – спросила Кристина. – Пошли. Если капитан хочет, чтобы мы надели спасательные жилеты, лучше всего так и сделать. Изабель уже одета?
– Нет, она слишком слаба.
Колокольчик стюарда продолжал звонить. Кристина сказала:
– Ей нужно одеться потеплее, если нам придется выйти на палубу.
– Я уверен, что до этого не дойдет, – возразил Мильтон. – Не станут Же из предосторожности посылать больную девушку на палубу! Ведь это «Титаник», а не какая-то там гребная шлюпка!
– На палубу, пожалуйста, сэр, – повторил стюард. Он шел по коридору, почтительно стучал в двери кают и говорил озадаченным пассажирам, что им следует надеть спасательные жилеты и подниматься на шлюпочную палубу.
– Почему мы остановились? – спросил озабоченно мужчина в очках и халате.
– Я не знаю, сэр, но думаю, что это ненадолго.
– В таком случае зачем моей жене покидать каюту? – сварливым тоном спросил Мильтон.
– Приказ капитана, сэр.
Другие стюарды молча и деловито помогали более пожилым пассажирам обряжаться в неуклюжие жилеты и подниматься на палубу.
– Это в самом деле неслыханно! – визгливым голосом воскликнула одна из пассажирок. – Я требую, чтобы моя горничная принесла мне шкатулку с драгоценностями. Я пожалуюсь вашему руководству, когда мы окажемся в Нью-Йорке!
– Если мы окажемся в Нью-Йорке, – сказал стюард, продолжая выполнять свою неблагодарную работу – помогать женщине спастись.
Женщина была поглощена тем, что говорила сама, и не услышала слов стюарда. Однако до Кристины они долетели. Она обернулась к Мильтону и герцогу:
– Я думаю, нам нужно добраться до спасательных шлюпок как можно быстрее. Капитан Смит не стал бы поднимать шум из-за пустяков.
– Думаю, вы правы, – озабоченно проговорил Мильтон. – Только не знаю, каким образом мне удастся уговорить Изабель.
Кристина вошла в каюту Барнардов с обезоруживающей улыбкой. Невзирая на слезы и мольбы Изабель, она помогла ей облачиться в толстую длинную твидовую юбку, заставила надеть два свитера и набросила ей на плечи меховую шубу.
– Это продлится недолго, – бодро сказала она. – Пока капитан не определит, насколько серьезно повреждение.
– В таком случае почему я не могу остаться здесь? Я чувствую себя ужасно! Холодный ночной воздух погубит меня.
– Вздор! – тем же бодрым тоном возразила Кристина, открыла ящик стола и достала пару лайковых перчаток. – Надень их! Ты можешь посидеть в фойе. Там тепло и удобно.
Благодарный Мильтон взял жену под руку и повел среди других жалующихся пассажиров наверх.
Прежде чем запереть каюту, Кристина окинула ее беглым взглядом. На бюро лежала сумочка с фотографиями умерших родителей Изабель. Совершенно инстинктивно Кристина схватила сумочку и сунула в карман юбки: драгоценности можно будет приобрести новые, фотографии же невосполнимы.
– Надень шубу, – сказал герцог, когда они шли по коридору, в котором теперь стало многолюдно. Кристина заскочила в свою каюту и сняла с вешалки одну из шуб.
– Правильно, миссис, – с дружеской улыбкой сказал стюард. – Наверху довольно свежо. Вы все взяли, что хотели? Я запираю двери. – Мы не хотим, чтобы кто-то воспользовался моментом. Дюжина миллионеров – и все их каюты открыты! Жаль, что я честный человек!
И стюард повернул ключ в замке.
Герцог пытался убедить раздраженную старую леди покинуть теплую каюту и выйти на студеный ночной воздух. Стюард начал терять терпение.
– Мадам, я настаиваю! – в пятый раз произнес он.
– Я никогда не встаю с постели в это время ночи! – свирепо огрызнулась леди. – Никогда не слышала о подобном вздоре!
– Прошу прощения, мадам, но вы должны немедленно покинуть каюту! Это приказ капитана.
– В таком случае он болван. И вы тоже! – напустилась она на герцога. – Может, вы оба много выпили? Крепкое спиртное – это порождение дьявола. Я сообщу капитану Смиту о том, что вы оба пьяны и не даете мне спать!
– Я не член команды, мадам, – удивленно сказал герцог, – и смею вас уверить, что не пил. Судно натолкнулось на айсберг, и капитан Смит считает, что лучше пройти к спасательным шлюпкам, пока не будет устранено повреждение.
– Чушь и вздор!
Если бы герцог не придержал дверь ногой, то нос у него наверняка был бы расквашен.
– Асторы и Гуггенхеймы на палубе, леди Космо Дафф Гордон и графиня Роте тоже, – торжествующе улыбаясь, сказала Кристина.
Услышав такое количество блестящих имен, старая леди заколебалась.
– Может, мне помочь вам управиться со спасательным жилетом? Я уверена, что стюард нужен и в другом месте.
Видя, что Кристина явно относилась к числу пассажиров первого класса, леди позволила ей проскользнуть мимо стюарда и герцога в каюту.
Кристина продолжала развивать свой успех и весело заявила:
– Даже миссис Астор облачилась в спасательный жилет. И она выглядит в нем просто шикарно. Позвольте, я помогу вам его надеть.
– Спасибо! – прочувствованно сказал стюард, когда раздраженная леди позволила Кристине надеть на нее этот столь шокирующий ее предмет. – Мне нужно идти в третий и четвертый класс. Буду весьма признателен вам, если вы проводите леди на палубу. Капитан приказал посадить всех женщин и детей в спасательные шлюпки, потому что повреждение оказалось серьезнее, чем мы думали. Вам лучше поторопиться.
– Детей? – в ужасе переспросила старая леди. – Я платила за первый класс не для того, чтобы меня беспокоили дети! – Ее двойной подбородок затрясся от возмущения. – Да знает ли этот человек, кто я такая? Или он вообще не знает правил приличия?
Человек этого не знал. Чувствуя в Кристине родственную душу, он улыбнулся ей, и она ответила ему тем же.
– Я хотела бы знать, что думают Гуггенхеймы обо всем этом безобразии! – сказала старая леди герцогу, когда он чуть ли не тащил ее под руку по коридору.
Кристина не слушала старую леди. Она озабоченно нахмурилась, когда поднималась по лестнице. Вроде все выглядело нормально, но было такое ощущение, что трудно удерживать равновесие. Как если бы судно накренилось в одну сторону.
Они поднялись на палубу «А», и старая леди наотрез отказалась идти дальше. Здесь были удобные стулья в библиотеке. Если она вынуждена смириться со всей этой глупостью, то по крайней мере проведет время в тепле и комфорте, а не на холодной палубе. Здесь было немало других леди, настроенных аналогичным образом, и Кристина и герцог вынуждены были оставить свою подопечную изливать жалобы тем, кто ее окружал.
В фойе шлюпочной палубы Мильтон и Изабель заметно выделялись на фоне нелепо одетых других пассажиров. Многие мужчины просто накинули пальто поверх пижам, некоторые были в халатах и тапочках. Многие женщины все еще оставались в вечерних платьях, маленьких жакетах и меховых боа, накинутых на плечи, которые вряд ли могли защитить их от ледяного воздуха. Закутанная в шубу Изабель трогательно прижалась к мужу. Лицо Мильтона было мрачно.
– Все гораздо хуже, чем мы думали, – сказал он, когда Кристина и герцог приблизились к нему. – Капитан приказал команде готовить спасательные шлюпки.
Когда матросы стали снимать со шлюпок чехлы и отвязывать их, среди пассажиров прокатился ропот беспокойства, хотя всего лишь несколько минут назад они зубоскалили по этому поводу, рассматривая все как нежданное приключение. Суровое выражение лиц у членов команды убедило их, что дело обстоит много серьезнее.
Герцог раскурил сигару, выпустил в небо большое облако ароматного дыма и посмотрел вниз, на черное ледяное море, которое находилось примерно в семидесяти футах под ним.
– Мне тоже все это не нравится, – без выражения проговорил он.
Мильтон еще сильнее нахмурился:
– Как вы думаете, они и в самом деле собираются спускать эти штучки?
– Похоже, что они уже это делают, – ответил герцог, наблюдая за действиями команды. – Моя любовь к корабельной жизни тает буквально на глазах.
Очевидно, то же самое ощущал и Мильтон. Сейчас он выглядел на свои шестьдесят лет.
В глазах Изабель появились слезы.
– Мне страшно. Я хочу назад в каюту. Прошу тебя, Мильтон!
– Подожди минуту, дорогая, – ласково сказал Мильтон. – Давай вначале выясним, что происходит.
Он направился к членам команды и увидел, что они заняты погрузкой фонарей и пакетов с сухарями в лодки.
– Простите меня, офицер, – сказал он решительным тоном, с которым трудно было не посчитаться. – Ситуация в самом деле настолько серьезная или же вы просто принимаете меры предосторожности?
Второй помощник капитана собирался было отделаться общими словами с выражением уверенности в благополучном исходе, однако увидел стальной блеск в глазах и решительно выдвинутую вперед челюсть. Мильтон Барнард-, миллионер, железнодорожный король, не относился к числу людей, которые позволят себя дурачить. Не относился он и к числу тех, кто может поддаться панике.
– Вода очень быстро прибывает, cэp.
– Вы имеете в виду, что судно тонет?
– Да, сэр. Спасательные корабли идут на помощь.
– Спасательные корабли? На помощь «Титанику»?! – недоверчиво спросил Мильтон.
– Да, сэр. Пожалуйста, не говорите женщинам. Мы не хотим, чтобы они напугались. Вы скоро окажетесь на борту другого судна. А теперь прошу меня извинить, сэр. – Офицер возобновил свою работу.
Мильтон устремил взор на спокойную, гладкую поверхность океана. Высоко в небе ярко блистали звезды. Похоже, до Нью-Йорка было еще далеко.
«Черт побери! – ругнулся он про себя. – Даже слепой мог заметить айсберг в такую ночь, как эта».
Зная, что Изабель наблюдает за ним, Мильтон изобразил на лице уверенную улыбку и подошел к жене:
– Все в порядке, дорогая. Но нам придется на какое-то время сесть в лодки.
– В темноте? – ахнула Изабель.
Мильтон поцеловал ее в волосы.
– Обещаю тебе, когда мы приплывем в Нью-Йорк, ты никогда больше не поднимешься ни на один корабль.
Поверх ее головы глаза Мильтона встретились с глазами герцога. Суровое выражение в его взгляде никак не соответствовало ласковым словам, которые он произносил с безмятежным видом. Герцог приподнял брови. Стало быть, все действительно очень серьезно. Герцог вздохнул. Он, как и Изабель, предпочел бы теплую постель опасному путешествию в спасательной шлюпке по бескрайнему темному Атлантическому океану.
Кристина перехватила его взгляд и сделала собственные выводы. Она тут же подумала о Джоше. Он, должно быть, так же озадачен, как и большинство пассажиров, однако каким образом найти его? Если с судном беда, он должен быть на своем посту вместе с остальными кочегарами.
Герцог обнял Кристину за плечи и крепко сжал их, когда четыре огромные трубы «Титаника» с ревом выпустили пар, отчего Изабель испуганно вскрикнула.
– Нет причин для страха, любимая, – ласково сказал Мильтон. – То же самое делает поезд, когда стоит в бездействии. В этом нет ничего плохого.
– Мы потеряли гребной винт, – авторитетным тоном заявил представительного вида джентльмен. – Судну придется возвращаться для ремонта на верфь в Саутгемптон.
Палуба все больше заполнялась людьми. Стюарды уговорили тех, кто хотел отсидеться в теплом фойе. Кристина узнала миссис Астор, которая выглядела, как и всегда, безукоризненно, а также еще одну хорошо известную леди.
– Боже мой, я так замерзла! – сказала Изабель, не имея сил сдержать дрожь. Лицо ее посинело от холода.
Мильтон со всевозрастающей тревогой смотрел на жену.
– Я схожу еще за одной шубой и за муфтой, – предложил он.
– Ах, нет! – Изабель приникла к нему. – Не оставляй меня! Я боюсь!
– Мне придется оставить тебя на некоторое время, чтобы принести шубу.
Изабель стала плакать и тем привлекла к себе снисходительные взгляды стоящего рядом джентльмена.
– Я схожу за шубой, – сказала Кристина и двинулась вперед.
Герцог оторвал взгляд от шлюпбалки и удержал ее за руку.
– Думаю, что тебе лучше остаться здесь. Я не хочу, чтобы ты потерялась в такой момент. Ты слишком большая драгоценность.
Кристина лукаво улыбнулась:
– Ты забываешь, что я такой же моряк, как и все члены команды, Герцог. Я не потеряюсь.
Он не успел возразить, и Кристина ускользнула от него. Через толпу пассажиров она добралась до лестницы. Мильтон усмехнулся:
– Что Кристина имела в виду, говоря, что она такой же моряк, как все члены команды?
– Она родом из семьи моряков, – беззаботным тоном сказал герцог. – Море у нее в крови.
Кристина забыла, что стюарды заперли двери кают. Она в отчаянии крутила ручку, но все было без толку. Поблизости никого больше не было. Последние пассажиры первого класса уже поднялись наверх. Пнув несколько раз в дверь ногой, Кристина бросилась снова на палубу. Она услышала отчаянный крик и увидела, что навстречу ей бежит охваченный ужасом юноша:
– Они заперли все проходы! Позовите кого-нибудь, чтобы открыли их! Ради Бога, открыли! Внизу сотни людей, там хлещет вода!
Кристина в ужасе уставилась на юношу:
– Что вы имеете в виду? Какие проходы заперли? Он пронесся мимо, продолжая кричать:
– Третий класс! Они не дают им пройти!
Кристина увидела, как юноша схватил за шиворот появившегося матроса.
– Ради всего святого, человек! – крикнул юноша. – Открой проходы и выпусти пассажиров третьего класса! Там женщины и дети, им вода уже по пояс!
В этот момент послышался шипящий звук, и в небо взлетела ракета, взорвавшаяся вверху ливнем огней. Сигнал бедствия!
– Слава Богу, ты вернулась! – встревоженно сказал герцог. – Больше не уходи. Уже спустили несколько шлюпок на палубу и усаживают пассажиров. Эта лодка будет готова через несколько минут, и я хочу, чтобы ты села в нее вместе с Изабель.
Переведя дыхание, Кристина покачала головой:
– Я хочу спуститься в третий класс. Там перекрыты проходы, и даже если их откроют, никто не покажет людям путь к спасению!
– Там много стюардов, – сказал герцог, успев схватить ее за руку.
– В первом классе – да! – сердито сверкнула Кристина глазами. – Но не в третьем! Там внизу целых пять палуб. Как они найдут путь сюда? А вода все прибывает!
– Тем больше причин для того, чтобы ты села в шлюпку.
Никогда раньше они не были столь близки к тому, чтобы поссориться. Кристина устремила на герцога твердый взгляд и отчеканила:
– На судне шестнадцать спасательных шлюпок. Я знаю это, потому что сама сосчитала их в первый же день рейса. Пассажиров же на борту более двух тысяч душ, и еще команда.
– В таком случае ты определенно сядешь в эту шлюпку!
Нет! – решительно покачала головой Кристина. – Я знаю план лайнера и могу оказать помощь, как и любой член команды. Я иду вниз и помогу этим несчастным выбраться наверх раньше, чем уйдет последняя шлюпка.
Повернувшись, она стала пробиваться через толпу, сгрудившуюся на палубе.
– Кристина! Кристина! – закричал герцог, однако его голос потонул в гомоне толпы. Он догнал Кристину только в вестибюле третьего класса палубы «С».
Герцог схватил ее за руку и оттащил в сторону, освободив тем самым дорогу несущейся толпе обезумевших молодых парней. Их брюки ниже колен были мокрыми.
– Что ты делаешь? – крикнула она, ловя ртом воздух.
– Иду с тобой! – Герцог снова схватил ее за руку, и они продолжили отчаянный бег теперь уже вместе. Кристина тянула его за собой в сторону лестницы, ведущей к палубе «Е».
Палуба «Е» была заполнена толпой толкающихся, истерично кричащих и визжащих женщин с детьми разных возрастов, пытающихся куда-то пробиться. Мужчины несли на плечах свои пожитки – коробки, чемоданы, баулы. Они толкали друг друга, чертыхаясь и недоумевая, что происходит.
– Ты права, – мрачно сказал герцог, – но как мы сможем навести порядок в таком бедламе?
Кристина выпрямилась во весь рост на лестнице и что есть силы крикнула:
– Не обращайте внимания на барьеры! Сломайте их, если они мешают! Поднимайтесь на верхнюю палубу! Корабль тонет!
Побелевшие от ужаса люди молча смотрели на нее.
– Они не понимают тебя, – сказал герцог. Он схватил плачущего ребенка и посадил себе на плечи, давая возможность матери управиться со вторым младенцем. Кристина поняла: дело даже не в том, что многие не знают английского, а в том, что их пугают ее меха и аристократический вид герцога.
Сверкнув глазами, Кристина выставила вперед одну ногу, подбоченилась и крикнула с акцентом кокни:
– А ну давай, девчонки, вперед! Поторопитесь, черт вас подери, пока не будет слишком поздно! Идите за мной, а перегородки разбейте к чертовой матери!
Знакомый акцент и лексика внушили доверие людям, и они двинулись за Кристиной, словно дети Гамелина за дудочником в пестром костюме, – женщины с плачущими младенцами, детишки постарше. То и дело слышались крики, когда из-за закрытых дверей начинала хлестать по ногам вода, черная от нефти, вылившейся из бойлерной.
– Для вас шлюпок на этой палубе нет! – угрожающим тоном сказал дюжий моряк, находившийся за перегородкой.
– Немедленно откройте перегородку! – ледяным тоном проговорил герцог.
– Простите, сэр. Но это территория второго класса.
– Корабль тонет, и либо ты откроешь перегородку, либо я разобью и ее, и твою физиономию.
Лицо герцога побелело от гнева, и Кристина увидела, как у него на скуле конвульсивно задергался мускул.
– У меня есть приказ…
Герцог снял с плеча плачущего ребенка, передал его Кристине и голым кулаком разбил замок. Охраняющий перегородку моряк в ужасе бежал.
– Вперед! Времени остается совсем немного! – крикнул герцог Кристине, которая встревоженно смотрела на его окровавленную руку. – Какой путь самый короткий?
Послышались удары столов и стульев о стены, поскольку корабль наклонился еще сильнее и вода поднялась еще выше.
Кристина побежала по коридору мимо библиотеки второго класса, мимо приемной судового врача и, наконец, по большой лестнице, ведущей на шлюпочную палубу.
Когда они поднялись на палубу, герцог увидел, что с ними прибежали по меньшей мере человек пятьдесят. Пятьдесят человек, которые, если бы не Кристина, толкались бы, не зная, что делать, в смертельной ловушке палубы «Е».
На шлюпочной палубе негде было яблоку упасть, И если бы не широкие плечи герцога и не его властный голос, никто из пришедших женщин не смог бы пробраться к нескольким еще не спущенным на воду шлюпкам.
– Здесь женщины и дети! – зычным голосом крикнул герцог, перекрывая голоса мужчин, которые требовали, чтобы Им позволили сесть в шлюпки вместе с женами.
– Дайте им пройти! – Второй помощник капитана выстрелил в воздух, когда группа обезумевших мужчин и женщин попыталась завладеть шлюпкой. – всякий, кто попытается сесть в шлюпку без моего разрешения, будет расстрелян! Это понятно? А теперь, ради Бога, дайте пройти детям… Правильно, сюда, – подбодрил помощник капитана женщин, которые пытались пробиться через толпу. – Передавайте младенцев поверх голов, мужчины.
Со вздохом облегчения Кристина увидела, как ее подопечная с ребенком и младенец, которого нес герцог, воссоединились и забрались в шлюпку.
Напрасно Кристина высматривала в море корабли, идущие им на помощь. Как и раньше, Атлантический океан был черным и пустым.
Затрещали шлюпбалки, завизжали шкивы, и еще одна шлюпка оказалась на палубе.
– Сейчас ты сядешь в нее, – сказал герцог, привлекая Кристину к себе.
– Нет! Мы должны вернуться назад! Внизу остались еще сотни людей!
– Я знаю, и я пойду за ними. А ты садись в эту шлюпку, потому что она последняя.
Спасательная шлюпка угрожающе накренилась на краю судна. Помощник капитана навел дуло пистолета на ревущую толпу мужчин, окруживших его. Кристина тщетно пыталась оказать сопротивление – руки герцога крепко держали ее.
– На сей раз тебе придется сделать то, чего ты никогда не делала раньше, ma chere amie! Ты сделаешь то, что тебе приказано!
Он крепко прижался ртом к ее рту и опустил ее поверх поручней палубы в шлюпку, которая уже спускалась к воде.
Кристина почувствовала, что не может дышать. Лицо герцога сливалось с темнотой. В последний момент она увидела, что он поднес руку к своему рту и послал воздушный поцелуй.
Он улыбался.
Глава 29
– Нет. Просто я не люблю Атлантический океан, когда он такой притихший. Это нервирует меня.
Герцог засмеялся:
– Ты не найдешь человека на борту, который был бы согласен с тобой. Все говорят, что это самый спокойный рейс в их жизни. Единственная, кто по-настоящему страдает от морской болезни, – это Изабель.
– Я предпочитаю, чтобы были высокие волны и дули сильные ветры. А тишина и покой неестественны.
Кристина посмотрела вдаль. Луны не было. Только звезды сияли в темном .небе. Не было видно обидчика-айсберга, как не было видно и повреждения, тем не менее «Титаник» продолжал беспомощно дрейфовать.
– Убедилась? – спросил герцог и, взяв ее за руку, отвел от поручней. – Самое лучшее место в такую холодную ночь, как нынешняя, это постель. И чтобы рядом был близкий человек.
Кристина прильнула к его руке и позволила увести себя. Он был искусный и внимательный любовник, и она нежно и благодарно откликалась на его ласки. Однако, как бы она того ни хотела, ей никогда не удавалось достичь с ним тех высот экстаза, каких она достигала с Девлином. Герцог был человек, о котором можно только мечтать, но он не мог зажечь в ней пожар, не мог добиться того, чтобы в ее душе зазвучала музыка. А Девлин мог это сделать, лишь только взглянув или только прикоснувшись к ней. Кристина сжала руку герцога, преисполненная уверенности, что на сей раз все будет по-другому.
Мильтон выскочил из каюты со встревоженным лицом.
– Послушайте, только что каюты обходил стюард. Он сказал, чтобы все надели спасательные жилеты и шли на палубу.
– Зачем? Мы только что оттуда, и там нечего смотреть.
– А ты не подумал о том, что половина корабля могла уже погрузиться ниже ватерлинии? – спросила Кристина. – Пошли. Если капитан хочет, чтобы мы надели спасательные жилеты, лучше всего так и сделать. Изабель уже одета?
– Нет, она слишком слаба.
Колокольчик стюарда продолжал звонить. Кристина сказала:
– Ей нужно одеться потеплее, если нам придется выйти на палубу.
– Я уверен, что до этого не дойдет, – возразил Мильтон. – Не станут Же из предосторожности посылать больную девушку на палубу! Ведь это «Титаник», а не какая-то там гребная шлюпка!
– На палубу, пожалуйста, сэр, – повторил стюард. Он шел по коридору, почтительно стучал в двери кают и говорил озадаченным пассажирам, что им следует надеть спасательные жилеты и подниматься на шлюпочную палубу.
– Почему мы остановились? – спросил озабоченно мужчина в очках и халате.
– Я не знаю, сэр, но думаю, что это ненадолго.
– В таком случае зачем моей жене покидать каюту? – сварливым тоном спросил Мильтон.
– Приказ капитана, сэр.
Другие стюарды молча и деловито помогали более пожилым пассажирам обряжаться в неуклюжие жилеты и подниматься на палубу.
– Это в самом деле неслыханно! – визгливым голосом воскликнула одна из пассажирок. – Я требую, чтобы моя горничная принесла мне шкатулку с драгоценностями. Я пожалуюсь вашему руководству, когда мы окажемся в Нью-Йорке!
– Если мы окажемся в Нью-Йорке, – сказал стюард, продолжая выполнять свою неблагодарную работу – помогать женщине спастись.
Женщина была поглощена тем, что говорила сама, и не услышала слов стюарда. Однако до Кристины они долетели. Она обернулась к Мильтону и герцогу:
– Я думаю, нам нужно добраться до спасательных шлюпок как можно быстрее. Капитан Смит не стал бы поднимать шум из-за пустяков.
– Думаю, вы правы, – озабоченно проговорил Мильтон. – Только не знаю, каким образом мне удастся уговорить Изабель.
Кристина вошла в каюту Барнардов с обезоруживающей улыбкой. Невзирая на слезы и мольбы Изабель, она помогла ей облачиться в толстую длинную твидовую юбку, заставила надеть два свитера и набросила ей на плечи меховую шубу.
– Это продлится недолго, – бодро сказала она. – Пока капитан не определит, насколько серьезно повреждение.
– В таком случае почему я не могу остаться здесь? Я чувствую себя ужасно! Холодный ночной воздух погубит меня.
– Вздор! – тем же бодрым тоном возразила Кристина, открыла ящик стола и достала пару лайковых перчаток. – Надень их! Ты можешь посидеть в фойе. Там тепло и удобно.
Благодарный Мильтон взял жену под руку и повел среди других жалующихся пассажиров наверх.
Прежде чем запереть каюту, Кристина окинула ее беглым взглядом. На бюро лежала сумочка с фотографиями умерших родителей Изабель. Совершенно инстинктивно Кристина схватила сумочку и сунула в карман юбки: драгоценности можно будет приобрести новые, фотографии же невосполнимы.
– Надень шубу, – сказал герцог, когда они шли по коридору, в котором теперь стало многолюдно. Кристина заскочила в свою каюту и сняла с вешалки одну из шуб.
– Правильно, миссис, – с дружеской улыбкой сказал стюард. – Наверху довольно свежо. Вы все взяли, что хотели? Я запираю двери. – Мы не хотим, чтобы кто-то воспользовался моментом. Дюжина миллионеров – и все их каюты открыты! Жаль, что я честный человек!
И стюард повернул ключ в замке.
Герцог пытался убедить раздраженную старую леди покинуть теплую каюту и выйти на студеный ночной воздух. Стюард начал терять терпение.
– Мадам, я настаиваю! – в пятый раз произнес он.
– Я никогда не встаю с постели в это время ночи! – свирепо огрызнулась леди. – Никогда не слышала о подобном вздоре!
– Прошу прощения, мадам, но вы должны немедленно покинуть каюту! Это приказ капитана.
– В таком случае он болван. И вы тоже! – напустилась она на герцога. – Может, вы оба много выпили? Крепкое спиртное – это порождение дьявола. Я сообщу капитану Смиту о том, что вы оба пьяны и не даете мне спать!
– Я не член команды, мадам, – удивленно сказал герцог, – и смею вас уверить, что не пил. Судно натолкнулось на айсберг, и капитан Смит считает, что лучше пройти к спасательным шлюпкам, пока не будет устранено повреждение.
– Чушь и вздор!
Если бы герцог не придержал дверь ногой, то нос у него наверняка был бы расквашен.
– Асторы и Гуггенхеймы на палубе, леди Космо Дафф Гордон и графиня Роте тоже, – торжествующе улыбаясь, сказала Кристина.
Услышав такое количество блестящих имен, старая леди заколебалась.
– Может, мне помочь вам управиться со спасательным жилетом? Я уверена, что стюард нужен и в другом месте.
Видя, что Кристина явно относилась к числу пассажиров первого класса, леди позволила ей проскользнуть мимо стюарда и герцога в каюту.
Кристина продолжала развивать свой успех и весело заявила:
– Даже миссис Астор облачилась в спасательный жилет. И она выглядит в нем просто шикарно. Позвольте, я помогу вам его надеть.
– Спасибо! – прочувствованно сказал стюард, когда раздраженная леди позволила Кристине надеть на нее этот столь шокирующий ее предмет. – Мне нужно идти в третий и четвертый класс. Буду весьма признателен вам, если вы проводите леди на палубу. Капитан приказал посадить всех женщин и детей в спасательные шлюпки, потому что повреждение оказалось серьезнее, чем мы думали. Вам лучше поторопиться.
– Детей? – в ужасе переспросила старая леди. – Я платила за первый класс не для того, чтобы меня беспокоили дети! – Ее двойной подбородок затрясся от возмущения. – Да знает ли этот человек, кто я такая? Или он вообще не знает правил приличия?
Человек этого не знал. Чувствуя в Кристине родственную душу, он улыбнулся ей, и она ответила ему тем же.
– Я хотела бы знать, что думают Гуггенхеймы обо всем этом безобразии! – сказала старая леди герцогу, когда он чуть ли не тащил ее под руку по коридору.
Кристина не слушала старую леди. Она озабоченно нахмурилась, когда поднималась по лестнице. Вроде все выглядело нормально, но было такое ощущение, что трудно удерживать равновесие. Как если бы судно накренилось в одну сторону.
Они поднялись на палубу «А», и старая леди наотрез отказалась идти дальше. Здесь были удобные стулья в библиотеке. Если она вынуждена смириться со всей этой глупостью, то по крайней мере проведет время в тепле и комфорте, а не на холодной палубе. Здесь было немало других леди, настроенных аналогичным образом, и Кристина и герцог вынуждены были оставить свою подопечную изливать жалобы тем, кто ее окружал.
В фойе шлюпочной палубы Мильтон и Изабель заметно выделялись на фоне нелепо одетых других пассажиров. Многие мужчины просто накинули пальто поверх пижам, некоторые были в халатах и тапочках. Многие женщины все еще оставались в вечерних платьях, маленьких жакетах и меховых боа, накинутых на плечи, которые вряд ли могли защитить их от ледяного воздуха. Закутанная в шубу Изабель трогательно прижалась к мужу. Лицо Мильтона было мрачно.
– Все гораздо хуже, чем мы думали, – сказал он, когда Кристина и герцог приблизились к нему. – Капитан приказал команде готовить спасательные шлюпки.
Когда матросы стали снимать со шлюпок чехлы и отвязывать их, среди пассажиров прокатился ропот беспокойства, хотя всего лишь несколько минут назад они зубоскалили по этому поводу, рассматривая все как нежданное приключение. Суровое выражение лиц у членов команды убедило их, что дело обстоит много серьезнее.
Герцог раскурил сигару, выпустил в небо большое облако ароматного дыма и посмотрел вниз, на черное ледяное море, которое находилось примерно в семидесяти футах под ним.
– Мне тоже все это не нравится, – без выражения проговорил он.
Мильтон еще сильнее нахмурился:
– Как вы думаете, они и в самом деле собираются спускать эти штучки?
– Похоже, что они уже это делают, – ответил герцог, наблюдая за действиями команды. – Моя любовь к корабельной жизни тает буквально на глазах.
Очевидно, то же самое ощущал и Мильтон. Сейчас он выглядел на свои шестьдесят лет.
В глазах Изабель появились слезы.
– Мне страшно. Я хочу назад в каюту. Прошу тебя, Мильтон!
– Подожди минуту, дорогая, – ласково сказал Мильтон. – Давай вначале выясним, что происходит.
Он направился к членам команды и увидел, что они заняты погрузкой фонарей и пакетов с сухарями в лодки.
– Простите меня, офицер, – сказал он решительным тоном, с которым трудно было не посчитаться. – Ситуация в самом деле настолько серьезная или же вы просто принимаете меры предосторожности?
Второй помощник капитана собирался было отделаться общими словами с выражением уверенности в благополучном исходе, однако увидел стальной блеск в глазах и решительно выдвинутую вперед челюсть. Мильтон Барнард-, миллионер, железнодорожный король, не относился к числу людей, которые позволят себя дурачить. Не относился он и к числу тех, кто может поддаться панике.
– Вода очень быстро прибывает, cэp.
– Вы имеете в виду, что судно тонет?
– Да, сэр. Спасательные корабли идут на помощь.
– Спасательные корабли? На помощь «Титанику»?! – недоверчиво спросил Мильтон.
– Да, сэр. Пожалуйста, не говорите женщинам. Мы не хотим, чтобы они напугались. Вы скоро окажетесь на борту другого судна. А теперь прошу меня извинить, сэр. – Офицер возобновил свою работу.
Мильтон устремил взор на спокойную, гладкую поверхность океана. Высоко в небе ярко блистали звезды. Похоже, до Нью-Йорка было еще далеко.
«Черт побери! – ругнулся он про себя. – Даже слепой мог заметить айсберг в такую ночь, как эта».
Зная, что Изабель наблюдает за ним, Мильтон изобразил на лице уверенную улыбку и подошел к жене:
– Все в порядке, дорогая. Но нам придется на какое-то время сесть в лодки.
– В темноте? – ахнула Изабель.
Мильтон поцеловал ее в волосы.
– Обещаю тебе, когда мы приплывем в Нью-Йорк, ты никогда больше не поднимешься ни на один корабль.
Поверх ее головы глаза Мильтона встретились с глазами герцога. Суровое выражение в его взгляде никак не соответствовало ласковым словам, которые он произносил с безмятежным видом. Герцог приподнял брови. Стало быть, все действительно очень серьезно. Герцог вздохнул. Он, как и Изабель, предпочел бы теплую постель опасному путешествию в спасательной шлюпке по бескрайнему темному Атлантическому океану.
Кристина перехватила его взгляд и сделала собственные выводы. Она тут же подумала о Джоше. Он, должно быть, так же озадачен, как и большинство пассажиров, однако каким образом найти его? Если с судном беда, он должен быть на своем посту вместе с остальными кочегарами.
Герцог обнял Кристину за плечи и крепко сжал их, когда четыре огромные трубы «Титаника» с ревом выпустили пар, отчего Изабель испуганно вскрикнула.
– Нет причин для страха, любимая, – ласково сказал Мильтон. – То же самое делает поезд, когда стоит в бездействии. В этом нет ничего плохого.
– Мы потеряли гребной винт, – авторитетным тоном заявил представительного вида джентльмен. – Судну придется возвращаться для ремонта на верфь в Саутгемптон.
Палуба все больше заполнялась людьми. Стюарды уговорили тех, кто хотел отсидеться в теплом фойе. Кристина узнала миссис Астор, которая выглядела, как и всегда, безукоризненно, а также еще одну хорошо известную леди.
– Боже мой, я так замерзла! – сказала Изабель, не имея сил сдержать дрожь. Лицо ее посинело от холода.
Мильтон со всевозрастающей тревогой смотрел на жену.
– Я схожу еще за одной шубой и за муфтой, – предложил он.
– Ах, нет! – Изабель приникла к нему. – Не оставляй меня! Я боюсь!
– Мне придется оставить тебя на некоторое время, чтобы принести шубу.
Изабель стала плакать и тем привлекла к себе снисходительные взгляды стоящего рядом джентльмена.
– Я схожу за шубой, – сказала Кристина и двинулась вперед.
Герцог оторвал взгляд от шлюпбалки и удержал ее за руку.
– Думаю, что тебе лучше остаться здесь. Я не хочу, чтобы ты потерялась в такой момент. Ты слишком большая драгоценность.
Кристина лукаво улыбнулась:
– Ты забываешь, что я такой же моряк, как и все члены команды, Герцог. Я не потеряюсь.
Он не успел возразить, и Кристина ускользнула от него. Через толпу пассажиров она добралась до лестницы. Мильтон усмехнулся:
– Что Кристина имела в виду, говоря, что она такой же моряк, как все члены команды?
– Она родом из семьи моряков, – беззаботным тоном сказал герцог. – Море у нее в крови.
Кристина забыла, что стюарды заперли двери кают. Она в отчаянии крутила ручку, но все было без толку. Поблизости никого больше не было. Последние пассажиры первого класса уже поднялись наверх. Пнув несколько раз в дверь ногой, Кристина бросилась снова на палубу. Она услышала отчаянный крик и увидела, что навстречу ей бежит охваченный ужасом юноша:
– Они заперли все проходы! Позовите кого-нибудь, чтобы открыли их! Ради Бога, открыли! Внизу сотни людей, там хлещет вода!
Кристина в ужасе уставилась на юношу:
– Что вы имеете в виду? Какие проходы заперли? Он пронесся мимо, продолжая кричать:
– Третий класс! Они не дают им пройти!
Кристина увидела, как юноша схватил за шиворот появившегося матроса.
– Ради всего святого, человек! – крикнул юноша. – Открой проходы и выпусти пассажиров третьего класса! Там женщины и дети, им вода уже по пояс!
В этот момент послышался шипящий звук, и в небо взлетела ракета, взорвавшаяся вверху ливнем огней. Сигнал бедствия!
– Слава Богу, ты вернулась! – встревоженно сказал герцог. – Больше не уходи. Уже спустили несколько шлюпок на палубу и усаживают пассажиров. Эта лодка будет готова через несколько минут, и я хочу, чтобы ты села в нее вместе с Изабель.
Переведя дыхание, Кристина покачала головой:
– Я хочу спуститься в третий класс. Там перекрыты проходы, и даже если их откроют, никто не покажет людям путь к спасению!
– Там много стюардов, – сказал герцог, успев схватить ее за руку.
– В первом классе – да! – сердито сверкнула Кристина глазами. – Но не в третьем! Там внизу целых пять палуб. Как они найдут путь сюда? А вода все прибывает!
– Тем больше причин для того, чтобы ты села в шлюпку.
Никогда раньше они не были столь близки к тому, чтобы поссориться. Кристина устремила на герцога твердый взгляд и отчеканила:
– На судне шестнадцать спасательных шлюпок. Я знаю это, потому что сама сосчитала их в первый же день рейса. Пассажиров же на борту более двух тысяч душ, и еще команда.
– В таком случае ты определенно сядешь в эту шлюпку!
Нет! – решительно покачала головой Кристина. – Я знаю план лайнера и могу оказать помощь, как и любой член команды. Я иду вниз и помогу этим несчастным выбраться наверх раньше, чем уйдет последняя шлюпка.
Повернувшись, она стала пробиваться через толпу, сгрудившуюся на палубе.
– Кристина! Кристина! – закричал герцог, однако его голос потонул в гомоне толпы. Он догнал Кристину только в вестибюле третьего класса палубы «С».
Герцог схватил ее за руку и оттащил в сторону, освободив тем самым дорогу несущейся толпе обезумевших молодых парней. Их брюки ниже колен были мокрыми.
– Что ты делаешь? – крикнула она, ловя ртом воздух.
– Иду с тобой! – Герцог снова схватил ее за руку, и они продолжили отчаянный бег теперь уже вместе. Кристина тянула его за собой в сторону лестницы, ведущей к палубе «Е».
Палуба «Е» была заполнена толпой толкающихся, истерично кричащих и визжащих женщин с детьми разных возрастов, пытающихся куда-то пробиться. Мужчины несли на плечах свои пожитки – коробки, чемоданы, баулы. Они толкали друг друга, чертыхаясь и недоумевая, что происходит.
– Ты права, – мрачно сказал герцог, – но как мы сможем навести порядок в таком бедламе?
Кристина выпрямилась во весь рост на лестнице и что есть силы крикнула:
– Не обращайте внимания на барьеры! Сломайте их, если они мешают! Поднимайтесь на верхнюю палубу! Корабль тонет!
Побелевшие от ужаса люди молча смотрели на нее.
– Они не понимают тебя, – сказал герцог. Он схватил плачущего ребенка и посадил себе на плечи, давая возможность матери управиться со вторым младенцем. Кристина поняла: дело даже не в том, что многие не знают английского, а в том, что их пугают ее меха и аристократический вид герцога.
Сверкнув глазами, Кристина выставила вперед одну ногу, подбоченилась и крикнула с акцентом кокни:
– А ну давай, девчонки, вперед! Поторопитесь, черт вас подери, пока не будет слишком поздно! Идите за мной, а перегородки разбейте к чертовой матери!
Знакомый акцент и лексика внушили доверие людям, и они двинулись за Кристиной, словно дети Гамелина за дудочником в пестром костюме, – женщины с плачущими младенцами, детишки постарше. То и дело слышались крики, когда из-за закрытых дверей начинала хлестать по ногам вода, черная от нефти, вылившейся из бойлерной.
– Для вас шлюпок на этой палубе нет! – угрожающим тоном сказал дюжий моряк, находившийся за перегородкой.
– Немедленно откройте перегородку! – ледяным тоном проговорил герцог.
– Простите, сэр. Но это территория второго класса.
– Корабль тонет, и либо ты откроешь перегородку, либо я разобью и ее, и твою физиономию.
Лицо герцога побелело от гнева, и Кристина увидела, как у него на скуле конвульсивно задергался мускул.
– У меня есть приказ…
Герцог снял с плеча плачущего ребенка, передал его Кристине и голым кулаком разбил замок. Охраняющий перегородку моряк в ужасе бежал.
– Вперед! Времени остается совсем немного! – крикнул герцог Кристине, которая встревоженно смотрела на его окровавленную руку. – Какой путь самый короткий?
Послышались удары столов и стульев о стены, поскольку корабль наклонился еще сильнее и вода поднялась еще выше.
Кристина побежала по коридору мимо библиотеки второго класса, мимо приемной судового врача и, наконец, по большой лестнице, ведущей на шлюпочную палубу.
Когда они поднялись на палубу, герцог увидел, что с ними прибежали по меньшей мере человек пятьдесят. Пятьдесят человек, которые, если бы не Кристина, толкались бы, не зная, что делать, в смертельной ловушке палубы «Е».
На шлюпочной палубе негде было яблоку упасть, И если бы не широкие плечи герцога и не его властный голос, никто из пришедших женщин не смог бы пробраться к нескольким еще не спущенным на воду шлюпкам.
– Здесь женщины и дети! – зычным голосом крикнул герцог, перекрывая голоса мужчин, которые требовали, чтобы Им позволили сесть в шлюпки вместе с женами.
– Дайте им пройти! – Второй помощник капитана выстрелил в воздух, когда группа обезумевших мужчин и женщин попыталась завладеть шлюпкой. – всякий, кто попытается сесть в шлюпку без моего разрешения, будет расстрелян! Это понятно? А теперь, ради Бога, дайте пройти детям… Правильно, сюда, – подбодрил помощник капитана женщин, которые пытались пробиться через толпу. – Передавайте младенцев поверх голов, мужчины.
Со вздохом облегчения Кристина увидела, как ее подопечная с ребенком и младенец, которого нес герцог, воссоединились и забрались в шлюпку.
Напрасно Кристина высматривала в море корабли, идущие им на помощь. Как и раньше, Атлантический океан был черным и пустым.
Затрещали шлюпбалки, завизжали шкивы, и еще одна шлюпка оказалась на палубе.
– Сейчас ты сядешь в нее, – сказал герцог, привлекая Кристину к себе.
– Нет! Мы должны вернуться назад! Внизу остались еще сотни людей!
– Я знаю, и я пойду за ними. А ты садись в эту шлюпку, потому что она последняя.
Спасательная шлюпка угрожающе накренилась на краю судна. Помощник капитана навел дуло пистолета на ревущую толпу мужчин, окруживших его. Кристина тщетно пыталась оказать сопротивление – руки герцога крепко держали ее.
– На сей раз тебе придется сделать то, чего ты никогда не делала раньше, ma chere amie! Ты сделаешь то, что тебе приказано!
Он крепко прижался ртом к ее рту и опустил ее поверх поручней палубы в шлюпку, которая уже спускалась к воде.
Кристина почувствовала, что не может дышать. Лицо герцога сливалось с темнотой. В последний момент она увидела, что он поднес руку к своему рту и послал воздушный поцелуй.
Он улыбался.
Глава 29
Спасательная шлюпка едва успела коснуться поверхности воды, как герцог бросился пробивать себе путь сквозь истерично ревущую толпу к большой лестнице. Недалеко от лестницы расположился оркестр. Музыканты были одеты весьма пестро – кто в нижнем белье, кто в пальто, кто в домашних халатах. Оркестр играл добрую мелодию регтайма, как если бы вообще ничего не случилось.
Герцог бросился вниз. Здесь и там слышался звон разбитого фарфора и стекла. Крен корабля увеличивался с угрожающей быстротой. Во втором классе группа перепуганных молодых женщин и девушек просила открыть им все еще сохранившуюся перегородку, а член команды приказывал им оставаться в пределах своих помещений.
Герцог не терял времени на слова. Он сгреб мужчину в охапку, заткнул ему рот, оттащил в сторону и помог рыдающим девушкам выбраться из-за перегородки, после чего схватил двух из них за руки, третья девушка судорожно цеплялась за его пальто, чтобы не отстать. Хватая ртом воздух, они бежали, спасаясь от настигающей их воды, и наконец добрались до шлюпочной палубы.
Однако это уже не имело смысла, поскольку спасательных шлюпок больше не было. Герцог потащил задыхающихся девушек прочь от толпы людей, сгрудившихся на корме, которая поднималась с каждой минутой все выше по мере того, как нос уходил под воду.
– Мы не туда идем! – взвизгнула одна из девушек, пытаясь вырваться из руки герцога. Он еще крепче сжал ее запястье. Впереди он увидел группу матросов, которые, стоя в воде, пытались спустить разборную лодку. Крен палубы и все прибывающая вода делала их задачу почти невыполнимой.
– Если выдернуть шплинт в носовой части, нам удастся спустить ее! – крикнул один из матросов, когда герцог присоединился к другим мужчинам. Он помогал тянуть канат до тех пор, пока поврежденная рука не окрасилась кровью.
Палуба скрипела, крен становился все опаснее. Все-таки разборную лодку удалось спустить. Одна из девушек запрыгнула в нее, помощник капитана и герцог буквально затолкнули в нее двух других. Два кочегара схватились за весла, чтобы побыстрее отплыть от судна, подальше от воронки, которая способна засосать и не столь утлое суденышко.
– Прыгай, человек! – крикнул помощник капитана, но было уже поздно. Лодка успела удалиться на безопасное расстояние, вода сбила герцога с ног. Он продолжал бороться до тех пор, пока волна не отхлынула. Под ногами у него снова оказался деревянный настил. Корма, поднявшаяся вверх, была черна от людей, которые сумели уцелеть, тем самым на какое-то время оттянув момент неизбежной гибели. Внизу еще горели огни и продолжал играть оркестр. У входа на большую лестницу герцог увидел фигуру Мильтона: он стоял рядом с виолончелистом и попыхивал сигарой. Собрав остаток сил, герцог дополз до него по круто накрененной палубе и похлопал его по плечу.
– Изабель выбралась? – кое-как восстановив дыхание, спросил герцог.
Мильтон кивнул:
– Да. Что с Кристиной?
– Все в порядке.
– Кажется, идет, – сказал Мильтон, когда огромная волна накрыла шлюпочную палубу и крики на корме стали еще громче. – Присоединимся к остальным и полезем вверх?
Герцог покачал головой:
– Не остается никаких шансов. Если я должен умереть, то сделаю это достойно. Не стеная вместе с десятками других.
– Я рассуждаю точно так же, – согласился Мильтон. – Возьмите сигару.
Герцог снял пальто, поправил кружева на манжетах и бант на груди и взял у Мильтона гаванскую сигару. Мильтон усмехнулся и сделал то же самое: снял с себя каракулевую шубу и бросил в водоворот, образовавшийся у их ног. Оба в вечерних костюмах, с сигарами в руках, англичанин и американец приготовились умереть с достоинством – так же, как и жили.
Герцог бросился вниз. Здесь и там слышался звон разбитого фарфора и стекла. Крен корабля увеличивался с угрожающей быстротой. Во втором классе группа перепуганных молодых женщин и девушек просила открыть им все еще сохранившуюся перегородку, а член команды приказывал им оставаться в пределах своих помещений.
Герцог не терял времени на слова. Он сгреб мужчину в охапку, заткнул ему рот, оттащил в сторону и помог рыдающим девушкам выбраться из-за перегородки, после чего схватил двух из них за руки, третья девушка судорожно цеплялась за его пальто, чтобы не отстать. Хватая ртом воздух, они бежали, спасаясь от настигающей их воды, и наконец добрались до шлюпочной палубы.
Однако это уже не имело смысла, поскольку спасательных шлюпок больше не было. Герцог потащил задыхающихся девушек прочь от толпы людей, сгрудившихся на корме, которая поднималась с каждой минутой все выше по мере того, как нос уходил под воду.
– Мы не туда идем! – взвизгнула одна из девушек, пытаясь вырваться из руки герцога. Он еще крепче сжал ее запястье. Впереди он увидел группу матросов, которые, стоя в воде, пытались спустить разборную лодку. Крен палубы и все прибывающая вода делала их задачу почти невыполнимой.
– Если выдернуть шплинт в носовой части, нам удастся спустить ее! – крикнул один из матросов, когда герцог присоединился к другим мужчинам. Он помогал тянуть канат до тех пор, пока поврежденная рука не окрасилась кровью.
Палуба скрипела, крен становился все опаснее. Все-таки разборную лодку удалось спустить. Одна из девушек запрыгнула в нее, помощник капитана и герцог буквально затолкнули в нее двух других. Два кочегара схватились за весла, чтобы побыстрее отплыть от судна, подальше от воронки, которая способна засосать и не столь утлое суденышко.
– Прыгай, человек! – крикнул помощник капитана, но было уже поздно. Лодка успела удалиться на безопасное расстояние, вода сбила герцога с ног. Он продолжал бороться до тех пор, пока волна не отхлынула. Под ногами у него снова оказался деревянный настил. Корма, поднявшаяся вверх, была черна от людей, которые сумели уцелеть, тем самым на какое-то время оттянув момент неизбежной гибели. Внизу еще горели огни и продолжал играть оркестр. У входа на большую лестницу герцог увидел фигуру Мильтона: он стоял рядом с виолончелистом и попыхивал сигарой. Собрав остаток сил, герцог дополз до него по круто накрененной палубе и похлопал его по плечу.
– Изабель выбралась? – кое-как восстановив дыхание, спросил герцог.
Мильтон кивнул:
– Да. Что с Кристиной?
– Все в порядке.
– Кажется, идет, – сказал Мильтон, когда огромная волна накрыла шлюпочную палубу и крики на корме стали еще громче. – Присоединимся к остальным и полезем вверх?
Герцог покачал головой:
– Не остается никаких шансов. Если я должен умереть, то сделаю это достойно. Не стеная вместе с десятками других.
– Я рассуждаю точно так же, – согласился Мильтон. – Возьмите сигару.
Герцог снял пальто, поправил кружева на манжетах и бант на груди и взял у Мильтона гаванскую сигару. Мильтон усмехнулся и сделал то же самое: снял с себя каракулевую шубу и бросил в водоворот, образовавшийся у их ног. Оба в вечерних костюмах, с сигарами в руках, англичанин и американец приготовились умереть с достоинством – так же, как и жили.