Страница:
– Конечно. Я не жалуюсь на работу. Но я хирург, а не терапевт. Если я не буду оперировать, то потеряю хватку.
– Так у тебя есть для подстраховки новейшая робототехника и лучшие в галактике диагносты. Этим может заниматься студент-первокурсник или подходящий дроид, и они будут попадать в точку в девяносто пяти случаях из ста.
– Об этом я и говорю, доктор. – Ули поднял руку. – Лучше всего я умею резать, а не стучать по коленкам или выписывать лекарства от головной боли. Не самое лучшее применение моим способностям.
Хотайс пожал плечами.
– Военных никогда особо не заботило, кто и как хочет применять свои способности, сынок. В армии всё меняется медленнее, чем линяет космический слизень. И если понадобится, чтобы врач копал траншеи, он будет их копать – потому что его можно заставить.
Если терапевт займётся твоим делом, он и будет отвечать за последствия. Но как только окажется, что тебе нечего резать и штопать, мы не позволим тебе слоняться без дела. – Он наклонился, упершись ладонями в заваленный бумагами и прочим барахлом стол Ули. Тот подумал, что командир кажется сейчас на двадцать лет старше, чем несколько месяцев назад, когда назначал Ули на эту должность. Ещё он почувствовал исходящий от него слабый запах алкоголя.
– Когда-нибудь у нас будет полный штат, – продолжал Хотайс, – а пока придётся охватывать всё.
– А если этот охват будет слишком поверхностным?
Хотайс выпрямился.
– Наплюй на это. Война всё спишет.
Ули со вздохом кивнул. На самом деле, ничего другого он и не ожидал. Усталый или нет, пьяный или нет, но его командир был прав. Вместо того, чтобы валяться на койке, хирург может заняться лечением синяков и шишек.
Хотя это вовсе не означало, что ему это нравится.
– Тебя ждут больные, – напомнил Хотайс. – Считай, что я от тебя отстал. Удачной работы.
Старик вышел, а Ули зло уставился ему в спину.
– Я не знаком со всеми нюансами человеческого поведения, – сказал Ц-4МЕ-О, – но думаю, лучше сказать, что от этой перемены вы не выиграли.
– Ты второй мудрый дроид, которого я встречаю на своём веку. Если бы я не встретил того, другого, моя жизнь была бы тяжелее.
– Вот карта первого больного, доктор Дивини.
– Иди и сделай что-нибудь полезное, пока я не решил, что тебя надо перепрограммировать для уборки туалетов. Ты же знаешь, мы в армии это можем. Берётся медицинский дроид и ставится на определённый участок работы.
– Напрасные угрозы вам не к лицу, доктор Дивини.
Ули улыбнулся назло себе и заглянул в карту. Так, сержант Нова Стил, служба охраны, с жалобами на...
Дурные сны?
Здорово. Замечательно. О психологических недугах он знал не больше, чем о гриппе у родианцев.
Пациент сидел на банкетке в приёмной, завернувшись в одноразовую простыню. Он казался поджарым и мускулистым, на лице у него не было ничего, что говорило бы о психозе. На вид он был спокоен.
– Здравствуйте, сержант. Я доктор Дивини. Какие у вас жалобы?
Человек повёл плечами. Казалось, он смущён.
– Проблемы со сном.
– Ясно. Ночные кошмары?
– Ага. Не хотелось бы тратить ваше время на подобную ерунду, док, но я уже начинаю засыпать на посту. Может, найдёте для меня какие-нибудь таблетки?
– Конечно, снотворное у нас в ассортименте. Но вам надо пройти обследование, чтобы определить причину расстройства.
Стил опять пожал плечами.
– Как скажете.
– Давно это началось?
– Трудно сказать. Дурные сны бывали и раньше, но с тех пор, как я перевёлся сюда, они стали хуже, и повторяются чаще.
– Угу. Стрессы на службе?
Стил рассмеялся.
– Я служу в охране. У нас там куча народу сидит за решёткой, а они вовсе не рады там сидеть, и почти все сделали что-то незаконное. Стрессы повсюду.
– И давно вы там служите?
– С самого начала. Одиннадцать стандартных лет.
– Хорошо. А сейчас стресс усилился? Или, наоборот, ослаб? Остался на прежнем уровне?
– Вообще-то, немного ослаб. Я ведь раньше служил внизу, на Безнадёге. Там живут очень обидчивые типы, многие по степени чокнутости переплюнут даже бешеного шиставанена. Здесь, на станции, не так много профессиональных преступников – в основном чересчур буйные или слишком упрямые военные и контрактники. С ними легче, потому что им есть, что терять.
– Хорошо. А как вы расслабляетесь?
– Занимаюсь боевыми искусствами.
– Не получали по голове недавно?
Стил рассмеялся.
– Совсем наоборот. Я преподаватель, так что меня сильно не бьют.
– Есть ли что-нибудь новое в пище? Может быть, в алкоголе? В обстановке? В отношениях с окружающими?
– Ничего не приходит в голову. Я служу, как все, ем ту же самую дрянь, пью мало. Что до казарм, так они одинаковы во всех уголках галактики. Я делю комнату с несколькими сержантами, но они не доставляют хлопот. Я склонен к моногамии и в настоящее время ни с кем не встречаюсь.
Похоже, субъективный анализ ничего не выявил.
– Это может оказаться аллергия, – предположил Ули. – Здесь в воздухе плавает множество частичек стройматериалов и микроскопической пыли, которая не успевает осесть на фильтрах. Надо вас осмотреть, чтобы убедиться, что всё в норме, сделать анализы крови и мочи и провести магнитное сканирование. Если что-нибудь обнаружится, будем лечить. Если всё будет как обычно, я выпишу вам снотворное, которое валит с ног и гарантирует шесть часов сна без сновидений.
– Звучит неплохо.
Ули провёл осмотр, не выявивший ничего необычного. Человек оказался здоровым, подтвердив первое наблюдение, сделанное его намётанным глазом. Ц-4МЕ-О закрепил на пациенте датчики диагноста, и Ули запустил стандартный набор тестов, охватывающий все важнейшие системы органов. Машина работала быстро: первые результаты начали поступать уже через несколько секунд.
На первый взгляд, ничего особенного. Для своего возраста Стил был в великолепной форме: мог дать фору даже тем, кто был на двадцать лет моложе. Мышечный тонус, биоритмы мозга, электроэнцефалограмма, магнитоэнцефалограмма в норме. Скорость реакции афферентных/эфферентных нервов [27]немного выше обычной, сердце, лёгкие, почки, печень, селезёнка, поджелудочная железа, половые органы, кишечник...
Ули взялся за комплексный анализ крови. Количество тромбоцитов и белых кровяных клеток, гематокрит [28], гемоглобин – всё в норме.
Разве что...
Количество мидихлориан составляло более пяти тысяч на клетку.
Ули прищурился. Такое было редкостью. Обычное содержание мидихлориан – в два раза меньше. Он не много знал о мидихлорианах – о них никто много не знал, потому что большей частью исследования проводили учёные-джедаи для своих собственных целителей, а их записи изучать запрещено. Вот досада! Джедаи-то все давно отправились на тот свет...
Как Бэррисс...
Он потряс головой. Ну уж нет, он не позволит воспоминаниям вернуться. Он встретил Бэррисс, когда впервые работал в полевом госпитале и был юным идеалистом. Теперь Бэррисс мертва, и его идеализм – тоже.
Проклятая война...
Он сделал над собой усилие, чтобы сосредоточиться на текущей задаче. Может, высокое содержание мидихлориан и есть причина дурных снов? Если джедаи правы, мидихлориане – жизненно важные компоненты, посредством которых всё живое связано с Силой. И он слышал, что Сила иногда вызывает странные, пророческие сновидения. Похоже, в этом есть смысл – учитывая, что это единственное отклонение в результатах анализов.
– Ну и что там, док?
Ули объяснил сержанту положение вещей. Казалось, тот был озадачен.
– Мини-что?
– Миди. Мидихлориане.
– И вы думаете, всё из-за них?
– Откровенно говоря, не знаю. Это не моя специальность. Я ещё раз проверю и сообщу вам результаты, но в любом случае, опасности они не представляют. Вы от них не умрёте.
Казалось, Стил испытал облегчение.
– Ну хоть что-то прояснилось.
– Пропишу вам снотворное. Должно помочь.
– Спасибо, док. Я вам признателен.
– Я просто выполняю свою работу.
Сержант ушёл, а Ули зашёл с терминала в медицинскую библиотеку. Там не нашлось ничего, что он раньше не знал о мидихлорианах, и его это не удивило.
Может, на станции или на одном из кораблей в этом секторе есть специалист по клеточной биологии? Он начал было набирать запрос в Медсеть, но остановился. А хорошая ли это идея? – спросил он себя. Император наложил запрет на всё, что связано с джедаями и Силой. Ревизия была столь полной, что сейчас, спустя почти двадцать лет после Войн клонов, где джедаи проявили такой героизм, практически все упоминания о них были вычищены из всех хранилищ информации в галактике. Большинство из родившихся после войны знали совсем мало – если вообще что-то знали – о тех легендарных личностях, чьи имена когда-то были у всех на устах. Более старшим хватало ума держать язык за зубами. Запрет, насколько знал Ули, всё ещё действовал. Действительно ли он хочет вынести на публичное обсуждение вопрос, касающийся такого деликатного предмета? В конце концов, опасность сержанту Стилу не угрожала. Он ни разу не слышал, чтобы мидихлориане считались патологией. Простирается ли клятва врача так далеко, что он станет подставлять себя под удар, разыскивая запретную информацию? Тем более что пациент находится вне опасности.
Да, нехотя согласился он. Если есть хоть малейший шанс, что мидихлориане являются или могут являться причиной недуга Новы Стила, долг Ули, как целителя, выяснить о них всё возможное.
Вошёл Ц-4МЕ-О.
– Следующий пациент, доктор.
Беседуя со следующим больным, Ули вдруг осознал: если вначале он возмущался, что Хотайс взваливает на него дополнительные обязанности, то теперь даже рад этому. Так он сможет вылезти из того морального болота, в которое превратилась галактика.
Глава 46
Территории Внешнего кольца, сектор Арконис, ИЗР "Опустошитель"
– Повелитель Вейдер?
– В чём дело, лейтенант?
От лейтенанта несло почти физически ощутимым страхом. Обычно это не вызывало у Вейдера затруднений – такой реакции он всегда ожидал, и страх служил полезным орудием. Но иногда из-за него приходилось напрасно тратить время.
– Ты не боишься, – произнёс Вейдер и собрал вместе пальцы, чтобы сконцентрировать Силу.
– Я не боюсь, – эхом отозвался лейтенант. Его лицо и осанка стали немного свободнее.
– Ты хочешь мне что-то сообщить?
– Да, сэр. – Лейтенант протянул распечатку. – Сработал один из поставленных "флажков". Хирург с борта космической станции запросил в местной Медсети информацию о мидихлорианах.
– Очень хорошо. Можешь идти.
– Да, сэр.
Человек вышел. Он всё равно остался слабовольным идиотом, но, по крайней мере, перестал стучать зубами от страха.
Вейдер с интересом прочитал донесение и задумался. Зачем кому-то из медиков боевой станции искать информацию о мидихлорианах?
Конечно, сам Вейдер знал о мидихлорианах всё – ведь он имел самое высокое содержание мидихлориан из всех, кто проходил проверку, – более двадцати тысяч на клетку. Насколько он знал, это больше, чем у Йоды, и больше, чем у его старого учителя Кеноби. Очевидно, его связь с Силой была прочнее, чем у всех остальных. Джедаев более не существовало – за редким исключением. Что само по себе весьма приятно, однако Вейдер был уверен, что все эти годы Оби-Ван где-то прячется. И Йода – тоже, если ещё не умер. В конце концов, Йода был очень стар, а поражение и гибель всех джедаев отнюдь не сделали легче груз прожитых лет. Он вполне мог преставиться. Но вряд ли стоит верить подобным допущениям, когда речь идёт о мастере-джедае.
Вернёмся к делам насущным. Возможно, полезно будет потолковать с этим доктором и выяснить, по каким причинам он сделал запрос. Мидихлориане обычно никак не влияют на лечение большинства живых существ. Такой запрос необычен.
Но не настолько необычен, чтобы бросать все дела и браться за расследование. Ещё будет причина вернуться на станцию. Тогда он и разберётся с доктором и его странным запросом.
А сейчас пришло время запереться в гипербарической камере, отдохнуть и набраться сил. У владыки ситов всегда есть насущные дела, на которые не хватает времени.
"Звезда Смерти", административный уровень, отдел архитектуры
Придя на работу, Тила обнаружила на столе цветы – небольшой букет из "вечных лилий", синецветов, роджин и пурпурных страстоцветов, искусно составленный так, чтобы каждый цветок производил наилучшее впечатление. Подойдя ближе, она ощутила острый пряный аромат роджин.
Приложенная к букету записка гласила: "Так куда мы двинем дальше?"
Хороший вопрос, подумала она.
У них не могло быть будущего. Он – имперский пилот на строевой службе, а она – каторжница, работающая на самой большой в галактике боевой станции. Их прошлые жизни не похожи друг на друга, и настолько же не похожи идеи, которым они служат. Верно – пока что оба оказались здесь по приказу Империи и оба делали то, что им велели. Но Тила поступала так потому, что у неё не было выбора, тогда как Вил гордился своей службой.
Строительство шло всё быстрее, потому что рабочие набирались опыта и сооружали новые секции, затрачивая всё меньше и меньше усилий. Некоторые участки были так модернизированы, что работа на них шла почти вдвое быстрее, чем раньше. Армия строительных дроидов работала без устали дни и ночи напролёт; внутренние конструкции, которые требовали нескольких месяцев ручного труда, часто возводились за считанные дни. Это было поразительно, и ей, как строителю, нравилось наблюдать, как они возникают, словно по волшебству. По скорости работы с дроидами могли поспорить лишь вуки. Тила вспомнила старую поговорку: дай вуки нож и отправь его в лес – к вечеру у тебя будет и стол, чтобы поужинать, и дом, куда его поставить.
Большая часть работ шла по графику, многие его опережали, а отставание хоть и встречалось, но крайне редко. Тила испытывала смешанные чувства. Когда станция будет достроена, её бросят в бой с повстанцами, и мятежу будет положен конец. Вил окажется в гуще событий, а где окажется она? Наверно, вернётся на планету-тюрьму и проведёт там остаток своих дней.
В жизни всегда присутствует неопределённость. Можно переходить улицу и попасть под грузовик. Миллион напастей может убить тебя за долю секунды. Кто-то может плохо заварить шов, и взрывной декомпрессией тебя швырнёт в космос, где ты мгновенно сдохнешь, и никого это не будет волновать. Просыпаясь утром, ты ни о чём таком не думаешь – иначе утонешь в депрессии, глубокой, как космос – но всё же ты знаешь, что жизнь коротка и у тебя нет никаких гарантий.
А сейчас у неё на столе стоит великолепный букет, стоимостью, наверно, в её двухдневное жалованье, и она пользуется вниманием привлекательного мужчины, который не прочь потратить на неё своё время и силы. Сегодня, завтра, месяц, год... Никто не знает, как долго это продлится, так почему бы не ловить момент и не наслаждаться им, пока можно?
Внутреннее я согласилось, поскольку всё это имело смысл. Не упускай возможности, девочка.
Она активировала комм. Через мгновение высветилось голо. Вил улыбался.
– Привет, – сказал он.
– И тебе привет. Прекрасные цветы, спасибо.
– Ещё не передумала ужинать со мной сегодня?
– Не передумала. Только я готовлю фогу лучше, чем все здешние рестораны. Может, зайдёшь вечером? Угощу…
Часть II. ЗАПУСК
"Звезда Смерти", коридор, смежный с тюремным блоком АА
– Сержант, нарушители! Вырвались из камеры в блоке АА-23 на пятом уровне. Поднимай отряд и живо туда!
Нова непонимающе уставился на лейтенанта. Нарушители? Вырвались? Разве такое возможно?
– Сержант?
Раздумывать не было времени.
– Вас понял, сэр! Уже идём! Бреттон, Зак, Даш, Аликс, Кэй, со мной! Мал, Сай, Дикс, Нейт, прикрывайте! Быстро, парни!
Гремя доспехами, отряд поспешил из казармы наружу. Коридоры были необычно пустынны, что Нова посчитал удачей. Меньше жертв среди гражданских.
– За кем гонимся, сержант? – спросил Даш.
Нова не знал. За кем они гонятся?
Банта ему в глотку, он поймёт, если увидит их.
– Просто стреляй в тех, на кого укажу, – приказал он солдату. Затем, повысив голос, скомандовал:
– Бегом марш, парни!
Они бежали по чёрно-серым коридорам (четверо прокладывали путь), взяв оружие наизготовку и держа пальцы на предохранительной скобе спускового крючка, как предписывал устав. Покрытие на полу и потолке поглощало огонь бластеров, поэтому, если кто-то случайно выстрелит, это не принесёт вреда. Однако если держать оружие дулом вниз, есть хороший шанс в толпе отстрелить кому-нибудь ногу; кроме того, стены и вентиляционные решётки были не такими прочными.
Впереди коридор разветвлялся. Нова отчаянно пытался вспомнить, какой из них ведёт к блоку Д, и тут по поперечному проходу просвистел бластерный луч. Солдаты из прикрытия сбросили скорость, проехавшись на ногах по гладкому полу, подкрались к перекрёстку коридоров и заглянули за угол.
Внезапно Нова сообразил, что всё это ему знакомо. Как будто он уже был здесь раньше, видел то, что сейчас происходило. Каким-то образом – неизвестно, откуда – он знал, что через несколько мгновений появится отряд штурмовиков...
Ааааааааа!– заорал кто-то за углом, через секунду из поперечного коридора выскочили полдесятка штурмовиков и побежали к Нове и его отряду.
За ними гнался один-единственный человек, вооружённый бластером и завывающий, как берсерк. Человек – Нова заметил, что он одет как космический бродяга, знававший лучшие времена – остановился, поняв, что противник намного превосходит его. Потом развернулся и кинулся прочь, мгновенно скрывшись за углом.
– За ним! Быстро!
Нова возглавил погоню, следом бежал его отряд и те, другие штурмовики. Завернув за угол, они увидели, что к бродяге присоединился вуки, и оба они отстреливались на бегу от преследователей. Бластерный выстрел сразил соседа Новы. Сержант попытался взять беглецов на мушку, но сзади его кто-то толкнул, и выстрел лишь оставил подпалины на полу за спинами парочки. Человек снова выстрелил.
Время замедлилось. Заряд летел к Нове невероятно медленно, но сержант обнаружил, что сам он двигается ещё медленней... смертоносный луч сейчас сразит его, и ничто не сможет его остановить.
Выстрел ударил Нову, легко пробив грудную пластину, проник в грудь, выжег сердце, и он упал замертво...
Нова с бешено колотящимся сердцем вскинулся на койке. Один из соседей орал: "Эй, Стил! Проснись, мать твою! Тут некоторые отдохнуть пытаются, между прочим!"
– Извини, – выдохнул Нова. Он стал дышать размереннее, применив успокаивающую технику, которой учился годами. Пульс снизился, он почувствовал, что успокаивается.
Но не полностью. Нова лёг и принялся разглядывать потолок. Снотворное так и не помогло.
"Звезда Смерти", капитанский мостик, командный центр
Довольный Таркин смотрел на данные, бегущие по экрану. Станция уже почти в строю – по крайней мере, они уже могут выполнять базовые манёвры. Суперлазер ещё не работал на полную мощность, но его уже можно было испытывать. У Таркина имелось несколько идей, как это организовать.
В итоге всё шло превосходно, действительно превосходно.
Было несколько проблем. Даала так и не смогла выяснить, кто устроил взрыв на "Бесстрашном". Она уехала к себе в "Утробу", но вскоре должна была вернуться обратно. Таркин был этому рад.
Его вниманием только что завладел отчёт разведки. На далёкой и тихой военной базе на Дануте произошло несанкционированное вмешательство в базу данных. Была украдена информация. В обычных обстоятельствах это не представляло для него интереса, но следователи – правда, опираясь лишь на слухи – выяснили, что один из украденных файлов содержал планы его боевой станции. Таркин нахмурился. На первый взгляд это казалось невероятным. Для начала, каким образом планы оказались на той захолустной планетке?
Опять же, известно, что военные тайны трудно сохранить, а любой файл можно переслать на другую сторону галактики, имея лишь хороший передатчик. Какой-нибудь низший чин мог наткнуться на планы и сделать себе копию. Для этого нашлось бы множество причин, потому что знание – это сила. Сколько бы заплатил за планы Альянс повстанцев? Наверняка целое состояние. Хорошая цена за тот небольшой риск, что тебя поймают.
И если есть хоть малейший шанс, что так и случилось – что планы попали в руки повстанцев, – это плохо. Вошедшая в строй станция будет неуязвима для внешних атак, но вредитель, точно знающий, где можно нанести наибольший ущерб изнутри, станет реальной угрозой.
Поэтому надо принимать меры, и Таркин знал, кто сделает это лучше всех. Просить его о помощи – большая дерзость, но безопасность станции превыше всего.
Он встал на голопластину и включил её. У вызова был высший приоритет, поэтому соединение произошло почти мгновенно.
Перед Таркином появилось мерцающее изображение Дарта Вейдера в полный рост, как будто он стоял рядом.
– Что случилось, гранд-мофф?
– Существует вероятность, что агенты Альянса украли планы "Звезды Смерти".
– Да.
Таркин так сильно стиснул зубы, что заныли челюсти.
– Вы знаете?
– У меня собственные осведомители.
Конечно, чёрный шлем не мог менять выражения, но Таркин услышал в голосе тёмного повелителя намёк на веселье.
– Ясно, – сказал он осторожно-нейтральным тоном. Сейчас не время для пикировки с прихвостнем императора.
– Я выясняю, правда ли это, и если правда, приму меры. Кажется, вы об этом хотели меня попросить? – Чёрный шлем вопросительно наклонился.
Таркин кивнул. Кем бы ни был Вейдер, малодушным его назвать нельзя. Взявшись за дело, он не сворачивал и шёл до конца. Существовала возможность, что вся эта история – лишь слухи, не подкреплённые фактами, но если нет – никто не мог устранить проблему эффективнее, чем Дарт Вейдер. Тёмный повелитель – очень полезный, хотя и опасный инструмент, вне зависимости от того, как Таркин относится к нему лично.
– Держите меня в курсе, – сказал он.
– Конечно.
Изображение Вейдера исчезло.
Северный квадрант сектора Каламит, недалеко от планеты Топрава, ИЗР "Опустошитель"
Вейдер разорвал связь. Как Таркин сумел так быстро узнать о краже планов? Должно быть, где-то произошла утечка информации. Всегда существует возможность утечки. Единственный способ её избежать – всё контролировать лично, что не всегда возможно.
Конечно, Вейдер знал гораздо больше, чем рассказал Таркину. Всё верно: планы были похищены с военной базы, их переправили на Даркнелл, затем на Топраву, а сейчас они в руках повстанцев. Группа мятежников захватила имперскую вышку связи и переслала планы на блокадопрорыватель, находившийся на орбите планеты [29].
Он выяснил, что это за корабль. "Тантив IV", принадлежит принцессе Лее Органе.
В Имперском Сенате Бейл Органа и его дочь были среди тех, кто симпатизировал повстанцам. Доказательств этому не было, но Вейдер всё равно знал. Для этого ему даже не нужно было прибегать к Силе. Он просто знал [30].
Вне всякого сомнения, теперь её корабль должен доставить планы на секретную базу повстанцев. Вейдеру нужно перехватить его прежде, чем он успеет это сделать. Он мог бы последовать за "Тантивом" и уничтожить базу, но уничтожение ещё одного повстанческого гнезда менее важно, чем безопасность любимой военной станции императора.
Поэтому "Опустошитель" совершил прыжок к Татуину, куда, по предположениям экспертов, направлялся "Тантив". Сооружать там тайную базу не имело особого смысла: планета была покрыта пустынями и имела совсем небольшое военное и хозяйственное значение. Этот мир был так далёк от основных магистралей, что вряд ли повстанцы основали бы на нём базу. К тому же подобную возможность всесторонне проверили имперские оперативники, и доложили, что такой базы не существует.
В ней просто не было смысла. Вся планета представляла собой песчаные дюны с редким населением: колонистами (людьми и экзотами) и местными тускенами. Вейдер знал, какое это неприветливое место. Всё-таки именно здесь он провёл первые годы своей жизни...
Нет. В этой горячей сухой пустыне вырос Энакин Скайуокер. Тот, кем он является сейчас, был сотворён в мире, по сравнению с которым Татуин похож на ледяную планету Хот. Он закалился в огненных реках Мустафара, Мустафар был его родиной, а не Татуин.
В любом случае, неважно, зачем сюда полетела принцесса. Может, она просто решила лететь кружным путём, чтобы оторваться от погони. Важно лишь то, что у неё находятся планы "Звезды Смерти", и одно только это является достаточным основанием для ареста. Империя вернёт себе планы, а заодно избавится от неё.
Повелитель будет всем этим очень доволен.
Глава 48
"Звезда Смерти", сектор "тета", пост управления суперлазером
Ему не солгали. Различия между учебным и настоящим пультами управления были незначительны. На том было больше изношенных проводов и царапин, появившихся за месяцы тренировок, но всё оборудование было идентично.
Все они успешно прошли курс обучения, но Тинн немного нервничал. Ведь пушка была настоящая. Здесь он мог сгенерировать импульс абсолютного уничтожения, который был мощнее, чем всё, когда-либо существовавшее ранее. Поразительно, но совсем не пугающе. Не то чтобы он ожидал, что когда-нибудь будет стрелять из неё на полной мощности или даже уничтожит планету. Как он понимал, сама идея заключалась в том, что одной только угрозы выстрела будет более чем достаточно. Может, они дезинтегрируют пару-другую необитаемых лун, чтобы показать серьёзность своих намерений, но основные цели будут военные – базы и флоты повстанцев и всё такое. Использовать для этого суперлазер просто смешно – всё равно что палить из ружья по блохам.
– Так у тебя есть для подстраховки новейшая робототехника и лучшие в галактике диагносты. Этим может заниматься студент-первокурсник или подходящий дроид, и они будут попадать в точку в девяносто пяти случаях из ста.
– Об этом я и говорю, доктор. – Ули поднял руку. – Лучше всего я умею резать, а не стучать по коленкам или выписывать лекарства от головной боли. Не самое лучшее применение моим способностям.
Хотайс пожал плечами.
– Военных никогда особо не заботило, кто и как хочет применять свои способности, сынок. В армии всё меняется медленнее, чем линяет космический слизень. И если понадобится, чтобы врач копал траншеи, он будет их копать – потому что его можно заставить.
Если терапевт займётся твоим делом, он и будет отвечать за последствия. Но как только окажется, что тебе нечего резать и штопать, мы не позволим тебе слоняться без дела. – Он наклонился, упершись ладонями в заваленный бумагами и прочим барахлом стол Ули. Тот подумал, что командир кажется сейчас на двадцать лет старше, чем несколько месяцев назад, когда назначал Ули на эту должность. Ещё он почувствовал исходящий от него слабый запах алкоголя.
– Когда-нибудь у нас будет полный штат, – продолжал Хотайс, – а пока придётся охватывать всё.
– А если этот охват будет слишком поверхностным?
Хотайс выпрямился.
– Наплюй на это. Война всё спишет.
Ули со вздохом кивнул. На самом деле, ничего другого он и не ожидал. Усталый или нет, пьяный или нет, но его командир был прав. Вместо того, чтобы валяться на койке, хирург может заняться лечением синяков и шишек.
Хотя это вовсе не означало, что ему это нравится.
– Тебя ждут больные, – напомнил Хотайс. – Считай, что я от тебя отстал. Удачной работы.
Старик вышел, а Ули зло уставился ему в спину.
– Я не знаком со всеми нюансами человеческого поведения, – сказал Ц-4МЕ-О, – но думаю, лучше сказать, что от этой перемены вы не выиграли.
– Ты второй мудрый дроид, которого я встречаю на своём веку. Если бы я не встретил того, другого, моя жизнь была бы тяжелее.
– Вот карта первого больного, доктор Дивини.
– Иди и сделай что-нибудь полезное, пока я не решил, что тебя надо перепрограммировать для уборки туалетов. Ты же знаешь, мы в армии это можем. Берётся медицинский дроид и ставится на определённый участок работы.
– Напрасные угрозы вам не к лицу, доктор Дивини.
Ули улыбнулся назло себе и заглянул в карту. Так, сержант Нова Стил, служба охраны, с жалобами на...
Дурные сны?
Здорово. Замечательно. О психологических недугах он знал не больше, чем о гриппе у родианцев.
Пациент сидел на банкетке в приёмной, завернувшись в одноразовую простыню. Он казался поджарым и мускулистым, на лице у него не было ничего, что говорило бы о психозе. На вид он был спокоен.
– Здравствуйте, сержант. Я доктор Дивини. Какие у вас жалобы?
Человек повёл плечами. Казалось, он смущён.
– Проблемы со сном.
– Ясно. Ночные кошмары?
– Ага. Не хотелось бы тратить ваше время на подобную ерунду, док, но я уже начинаю засыпать на посту. Может, найдёте для меня какие-нибудь таблетки?
– Конечно, снотворное у нас в ассортименте. Но вам надо пройти обследование, чтобы определить причину расстройства.
Стил опять пожал плечами.
– Как скажете.
– Давно это началось?
– Трудно сказать. Дурные сны бывали и раньше, но с тех пор, как я перевёлся сюда, они стали хуже, и повторяются чаще.
– Угу. Стрессы на службе?
Стил рассмеялся.
– Я служу в охране. У нас там куча народу сидит за решёткой, а они вовсе не рады там сидеть, и почти все сделали что-то незаконное. Стрессы повсюду.
– И давно вы там служите?
– С самого начала. Одиннадцать стандартных лет.
– Хорошо. А сейчас стресс усилился? Или, наоборот, ослаб? Остался на прежнем уровне?
– Вообще-то, немного ослаб. Я ведь раньше служил внизу, на Безнадёге. Там живут очень обидчивые типы, многие по степени чокнутости переплюнут даже бешеного шиставанена. Здесь, на станции, не так много профессиональных преступников – в основном чересчур буйные или слишком упрямые военные и контрактники. С ними легче, потому что им есть, что терять.
– Хорошо. А как вы расслабляетесь?
– Занимаюсь боевыми искусствами.
– Не получали по голове недавно?
Стил рассмеялся.
– Совсем наоборот. Я преподаватель, так что меня сильно не бьют.
– Есть ли что-нибудь новое в пище? Может быть, в алкоголе? В обстановке? В отношениях с окружающими?
– Ничего не приходит в голову. Я служу, как все, ем ту же самую дрянь, пью мало. Что до казарм, так они одинаковы во всех уголках галактики. Я делю комнату с несколькими сержантами, но они не доставляют хлопот. Я склонен к моногамии и в настоящее время ни с кем не встречаюсь.
Похоже, субъективный анализ ничего не выявил.
– Это может оказаться аллергия, – предположил Ули. – Здесь в воздухе плавает множество частичек стройматериалов и микроскопической пыли, которая не успевает осесть на фильтрах. Надо вас осмотреть, чтобы убедиться, что всё в норме, сделать анализы крови и мочи и провести магнитное сканирование. Если что-нибудь обнаружится, будем лечить. Если всё будет как обычно, я выпишу вам снотворное, которое валит с ног и гарантирует шесть часов сна без сновидений.
– Звучит неплохо.
Ули провёл осмотр, не выявивший ничего необычного. Человек оказался здоровым, подтвердив первое наблюдение, сделанное его намётанным глазом. Ц-4МЕ-О закрепил на пациенте датчики диагноста, и Ули запустил стандартный набор тестов, охватывающий все важнейшие системы органов. Машина работала быстро: первые результаты начали поступать уже через несколько секунд.
На первый взгляд, ничего особенного. Для своего возраста Стил был в великолепной форме: мог дать фору даже тем, кто был на двадцать лет моложе. Мышечный тонус, биоритмы мозга, электроэнцефалограмма, магнитоэнцефалограмма в норме. Скорость реакции афферентных/эфферентных нервов [27]немного выше обычной, сердце, лёгкие, почки, печень, селезёнка, поджелудочная железа, половые органы, кишечник...
Ули взялся за комплексный анализ крови. Количество тромбоцитов и белых кровяных клеток, гематокрит [28], гемоглобин – всё в норме.
Разве что...
Количество мидихлориан составляло более пяти тысяч на клетку.
Ули прищурился. Такое было редкостью. Обычное содержание мидихлориан – в два раза меньше. Он не много знал о мидихлорианах – о них никто много не знал, потому что большей частью исследования проводили учёные-джедаи для своих собственных целителей, а их записи изучать запрещено. Вот досада! Джедаи-то все давно отправились на тот свет...
Как Бэррисс...
Он потряс головой. Ну уж нет, он не позволит воспоминаниям вернуться. Он встретил Бэррисс, когда впервые работал в полевом госпитале и был юным идеалистом. Теперь Бэррисс мертва, и его идеализм – тоже.
Проклятая война...
Он сделал над собой усилие, чтобы сосредоточиться на текущей задаче. Может, высокое содержание мидихлориан и есть причина дурных снов? Если джедаи правы, мидихлориане – жизненно важные компоненты, посредством которых всё живое связано с Силой. И он слышал, что Сила иногда вызывает странные, пророческие сновидения. Похоже, в этом есть смысл – учитывая, что это единственное отклонение в результатах анализов.
– Ну и что там, док?
Ули объяснил сержанту положение вещей. Казалось, тот был озадачен.
– Мини-что?
– Миди. Мидихлориане.
– И вы думаете, всё из-за них?
– Откровенно говоря, не знаю. Это не моя специальность. Я ещё раз проверю и сообщу вам результаты, но в любом случае, опасности они не представляют. Вы от них не умрёте.
Казалось, Стил испытал облегчение.
– Ну хоть что-то прояснилось.
– Пропишу вам снотворное. Должно помочь.
– Спасибо, док. Я вам признателен.
– Я просто выполняю свою работу.
Сержант ушёл, а Ули зашёл с терминала в медицинскую библиотеку. Там не нашлось ничего, что он раньше не знал о мидихлорианах, и его это не удивило.
Может, на станции или на одном из кораблей в этом секторе есть специалист по клеточной биологии? Он начал было набирать запрос в Медсеть, но остановился. А хорошая ли это идея? – спросил он себя. Император наложил запрет на всё, что связано с джедаями и Силой. Ревизия была столь полной, что сейчас, спустя почти двадцать лет после Войн клонов, где джедаи проявили такой героизм, практически все упоминания о них были вычищены из всех хранилищ информации в галактике. Большинство из родившихся после войны знали совсем мало – если вообще что-то знали – о тех легендарных личностях, чьи имена когда-то были у всех на устах. Более старшим хватало ума держать язык за зубами. Запрет, насколько знал Ули, всё ещё действовал. Действительно ли он хочет вынести на публичное обсуждение вопрос, касающийся такого деликатного предмета? В конце концов, опасность сержанту Стилу не угрожала. Он ни разу не слышал, чтобы мидихлориане считались патологией. Простирается ли клятва врача так далеко, что он станет подставлять себя под удар, разыскивая запретную информацию? Тем более что пациент находится вне опасности.
Да, нехотя согласился он. Если есть хоть малейший шанс, что мидихлориане являются или могут являться причиной недуга Новы Стила, долг Ули, как целителя, выяснить о них всё возможное.
Вошёл Ц-4МЕ-О.
– Следующий пациент, доктор.
Беседуя со следующим больным, Ули вдруг осознал: если вначале он возмущался, что Хотайс взваливает на него дополнительные обязанности, то теперь даже рад этому. Так он сможет вылезти из того морального болота, в которое превратилась галактика.
Глава 46
Территории Внешнего кольца, сектор Арконис, ИЗР "Опустошитель"
– Повелитель Вейдер?
– В чём дело, лейтенант?
От лейтенанта несло почти физически ощутимым страхом. Обычно это не вызывало у Вейдера затруднений – такой реакции он всегда ожидал, и страх служил полезным орудием. Но иногда из-за него приходилось напрасно тратить время.
– Ты не боишься, – произнёс Вейдер и собрал вместе пальцы, чтобы сконцентрировать Силу.
– Я не боюсь, – эхом отозвался лейтенант. Его лицо и осанка стали немного свободнее.
– Ты хочешь мне что-то сообщить?
– Да, сэр. – Лейтенант протянул распечатку. – Сработал один из поставленных "флажков". Хирург с борта космической станции запросил в местной Медсети информацию о мидихлорианах.
– Очень хорошо. Можешь идти.
– Да, сэр.
Человек вышел. Он всё равно остался слабовольным идиотом, но, по крайней мере, перестал стучать зубами от страха.
Вейдер с интересом прочитал донесение и задумался. Зачем кому-то из медиков боевой станции искать информацию о мидихлорианах?
Конечно, сам Вейдер знал о мидихлорианах всё – ведь он имел самое высокое содержание мидихлориан из всех, кто проходил проверку, – более двадцати тысяч на клетку. Насколько он знал, это больше, чем у Йоды, и больше, чем у его старого учителя Кеноби. Очевидно, его связь с Силой была прочнее, чем у всех остальных. Джедаев более не существовало – за редким исключением. Что само по себе весьма приятно, однако Вейдер был уверен, что все эти годы Оби-Ван где-то прячется. И Йода – тоже, если ещё не умер. В конце концов, Йода был очень стар, а поражение и гибель всех джедаев отнюдь не сделали легче груз прожитых лет. Он вполне мог преставиться. Но вряд ли стоит верить подобным допущениям, когда речь идёт о мастере-джедае.
Вернёмся к делам насущным. Возможно, полезно будет потолковать с этим доктором и выяснить, по каким причинам он сделал запрос. Мидихлориане обычно никак не влияют на лечение большинства живых существ. Такой запрос необычен.
Но не настолько необычен, чтобы бросать все дела и браться за расследование. Ещё будет причина вернуться на станцию. Тогда он и разберётся с доктором и его странным запросом.
А сейчас пришло время запереться в гипербарической камере, отдохнуть и набраться сил. У владыки ситов всегда есть насущные дела, на которые не хватает времени.
"Звезда Смерти", административный уровень, отдел архитектуры
Придя на работу, Тила обнаружила на столе цветы – небольшой букет из "вечных лилий", синецветов, роджин и пурпурных страстоцветов, искусно составленный так, чтобы каждый цветок производил наилучшее впечатление. Подойдя ближе, она ощутила острый пряный аромат роджин.
Приложенная к букету записка гласила: "Так куда мы двинем дальше?"
Хороший вопрос, подумала она.
У них не могло быть будущего. Он – имперский пилот на строевой службе, а она – каторжница, работающая на самой большой в галактике боевой станции. Их прошлые жизни не похожи друг на друга, и настолько же не похожи идеи, которым они служат. Верно – пока что оба оказались здесь по приказу Империи и оба делали то, что им велели. Но Тила поступала так потому, что у неё не было выбора, тогда как Вил гордился своей службой.
Строительство шло всё быстрее, потому что рабочие набирались опыта и сооружали новые секции, затрачивая всё меньше и меньше усилий. Некоторые участки были так модернизированы, что работа на них шла почти вдвое быстрее, чем раньше. Армия строительных дроидов работала без устали дни и ночи напролёт; внутренние конструкции, которые требовали нескольких месяцев ручного труда, часто возводились за считанные дни. Это было поразительно, и ей, как строителю, нравилось наблюдать, как они возникают, словно по волшебству. По скорости работы с дроидами могли поспорить лишь вуки. Тила вспомнила старую поговорку: дай вуки нож и отправь его в лес – к вечеру у тебя будет и стол, чтобы поужинать, и дом, куда его поставить.
Большая часть работ шла по графику, многие его опережали, а отставание хоть и встречалось, но крайне редко. Тила испытывала смешанные чувства. Когда станция будет достроена, её бросят в бой с повстанцами, и мятежу будет положен конец. Вил окажется в гуще событий, а где окажется она? Наверно, вернётся на планету-тюрьму и проведёт там остаток своих дней.
В жизни всегда присутствует неопределённость. Можно переходить улицу и попасть под грузовик. Миллион напастей может убить тебя за долю секунды. Кто-то может плохо заварить шов, и взрывной декомпрессией тебя швырнёт в космос, где ты мгновенно сдохнешь, и никого это не будет волновать. Просыпаясь утром, ты ни о чём таком не думаешь – иначе утонешь в депрессии, глубокой, как космос – но всё же ты знаешь, что жизнь коротка и у тебя нет никаких гарантий.
А сейчас у неё на столе стоит великолепный букет, стоимостью, наверно, в её двухдневное жалованье, и она пользуется вниманием привлекательного мужчины, который не прочь потратить на неё своё время и силы. Сегодня, завтра, месяц, год... Никто не знает, как долго это продлится, так почему бы не ловить момент и не наслаждаться им, пока можно?
Внутреннее я согласилось, поскольку всё это имело смысл. Не упускай возможности, девочка.
Она активировала комм. Через мгновение высветилось голо. Вил улыбался.
– Привет, – сказал он.
– И тебе привет. Прекрасные цветы, спасибо.
– Ещё не передумала ужинать со мной сегодня?
– Не передумала. Только я готовлю фогу лучше, чем все здешние рестораны. Может, зайдёшь вечером? Угощу…
Часть II. ЗАПУСК
Глава 47
"Звезда Смерти", коридор, смежный с тюремным блоком АА
– Сержант, нарушители! Вырвались из камеры в блоке АА-23 на пятом уровне. Поднимай отряд и живо туда!
Нова непонимающе уставился на лейтенанта. Нарушители? Вырвались? Разве такое возможно?
– Сержант?
Раздумывать не было времени.
– Вас понял, сэр! Уже идём! Бреттон, Зак, Даш, Аликс, Кэй, со мной! Мал, Сай, Дикс, Нейт, прикрывайте! Быстро, парни!
Гремя доспехами, отряд поспешил из казармы наружу. Коридоры были необычно пустынны, что Нова посчитал удачей. Меньше жертв среди гражданских.
– За кем гонимся, сержант? – спросил Даш.
Нова не знал. За кем они гонятся?
Банта ему в глотку, он поймёт, если увидит их.
– Просто стреляй в тех, на кого укажу, – приказал он солдату. Затем, повысив голос, скомандовал:
– Бегом марш, парни!
Они бежали по чёрно-серым коридорам (четверо прокладывали путь), взяв оружие наизготовку и держа пальцы на предохранительной скобе спускового крючка, как предписывал устав. Покрытие на полу и потолке поглощало огонь бластеров, поэтому, если кто-то случайно выстрелит, это не принесёт вреда. Однако если держать оружие дулом вниз, есть хороший шанс в толпе отстрелить кому-нибудь ногу; кроме того, стены и вентиляционные решётки были не такими прочными.
Впереди коридор разветвлялся. Нова отчаянно пытался вспомнить, какой из них ведёт к блоку Д, и тут по поперечному проходу просвистел бластерный луч. Солдаты из прикрытия сбросили скорость, проехавшись на ногах по гладкому полу, подкрались к перекрёстку коридоров и заглянули за угол.
Внезапно Нова сообразил, что всё это ему знакомо. Как будто он уже был здесь раньше, видел то, что сейчас происходило. Каким-то образом – неизвестно, откуда – он знал, что через несколько мгновений появится отряд штурмовиков...
Ааааааааа!– заорал кто-то за углом, через секунду из поперечного коридора выскочили полдесятка штурмовиков и побежали к Нове и его отряду.
За ними гнался один-единственный человек, вооружённый бластером и завывающий, как берсерк. Человек – Нова заметил, что он одет как космический бродяга, знававший лучшие времена – остановился, поняв, что противник намного превосходит его. Потом развернулся и кинулся прочь, мгновенно скрывшись за углом.
– За ним! Быстро!
Нова возглавил погоню, следом бежал его отряд и те, другие штурмовики. Завернув за угол, они увидели, что к бродяге присоединился вуки, и оба они отстреливались на бегу от преследователей. Бластерный выстрел сразил соседа Новы. Сержант попытался взять беглецов на мушку, но сзади его кто-то толкнул, и выстрел лишь оставил подпалины на полу за спинами парочки. Человек снова выстрелил.
Время замедлилось. Заряд летел к Нове невероятно медленно, но сержант обнаружил, что сам он двигается ещё медленней... смертоносный луч сейчас сразит его, и ничто не сможет его остановить.
Выстрел ударил Нову, легко пробив грудную пластину, проник в грудь, выжег сердце, и он упал замертво...
Нова с бешено колотящимся сердцем вскинулся на койке. Один из соседей орал: "Эй, Стил! Проснись, мать твою! Тут некоторые отдохнуть пытаются, между прочим!"
– Извини, – выдохнул Нова. Он стал дышать размереннее, применив успокаивающую технику, которой учился годами. Пульс снизился, он почувствовал, что успокаивается.
Но не полностью. Нова лёг и принялся разглядывать потолок. Снотворное так и не помогло.
"Звезда Смерти", капитанский мостик, командный центр
Довольный Таркин смотрел на данные, бегущие по экрану. Станция уже почти в строю – по крайней мере, они уже могут выполнять базовые манёвры. Суперлазер ещё не работал на полную мощность, но его уже можно было испытывать. У Таркина имелось несколько идей, как это организовать.
В итоге всё шло превосходно, действительно превосходно.
Было несколько проблем. Даала так и не смогла выяснить, кто устроил взрыв на "Бесстрашном". Она уехала к себе в "Утробу", но вскоре должна была вернуться обратно. Таркин был этому рад.
Его вниманием только что завладел отчёт разведки. На далёкой и тихой военной базе на Дануте произошло несанкционированное вмешательство в базу данных. Была украдена информация. В обычных обстоятельствах это не представляло для него интереса, но следователи – правда, опираясь лишь на слухи – выяснили, что один из украденных файлов содержал планы его боевой станции. Таркин нахмурился. На первый взгляд это казалось невероятным. Для начала, каким образом планы оказались на той захолустной планетке?
Опять же, известно, что военные тайны трудно сохранить, а любой файл можно переслать на другую сторону галактики, имея лишь хороший передатчик. Какой-нибудь низший чин мог наткнуться на планы и сделать себе копию. Для этого нашлось бы множество причин, потому что знание – это сила. Сколько бы заплатил за планы Альянс повстанцев? Наверняка целое состояние. Хорошая цена за тот небольшой риск, что тебя поймают.
И если есть хоть малейший шанс, что так и случилось – что планы попали в руки повстанцев, – это плохо. Вошедшая в строй станция будет неуязвима для внешних атак, но вредитель, точно знающий, где можно нанести наибольший ущерб изнутри, станет реальной угрозой.
Поэтому надо принимать меры, и Таркин знал, кто сделает это лучше всех. Просить его о помощи – большая дерзость, но безопасность станции превыше всего.
Он встал на голопластину и включил её. У вызова был высший приоритет, поэтому соединение произошло почти мгновенно.
Перед Таркином появилось мерцающее изображение Дарта Вейдера в полный рост, как будто он стоял рядом.
– Что случилось, гранд-мофф?
– Существует вероятность, что агенты Альянса украли планы "Звезды Смерти".
– Да.
Таркин так сильно стиснул зубы, что заныли челюсти.
– Вы знаете?
– У меня собственные осведомители.
Конечно, чёрный шлем не мог менять выражения, но Таркин услышал в голосе тёмного повелителя намёк на веселье.
– Ясно, – сказал он осторожно-нейтральным тоном. Сейчас не время для пикировки с прихвостнем императора.
– Я выясняю, правда ли это, и если правда, приму меры. Кажется, вы об этом хотели меня попросить? – Чёрный шлем вопросительно наклонился.
Таркин кивнул. Кем бы ни был Вейдер, малодушным его назвать нельзя. Взявшись за дело, он не сворачивал и шёл до конца. Существовала возможность, что вся эта история – лишь слухи, не подкреплённые фактами, но если нет – никто не мог устранить проблему эффективнее, чем Дарт Вейдер. Тёмный повелитель – очень полезный, хотя и опасный инструмент, вне зависимости от того, как Таркин относится к нему лично.
– Держите меня в курсе, – сказал он.
– Конечно.
Изображение Вейдера исчезло.
Северный квадрант сектора Каламит, недалеко от планеты Топрава, ИЗР "Опустошитель"
Вейдер разорвал связь. Как Таркин сумел так быстро узнать о краже планов? Должно быть, где-то произошла утечка информации. Всегда существует возможность утечки. Единственный способ её избежать – всё контролировать лично, что не всегда возможно.
Конечно, Вейдер знал гораздо больше, чем рассказал Таркину. Всё верно: планы были похищены с военной базы, их переправили на Даркнелл, затем на Топраву, а сейчас они в руках повстанцев. Группа мятежников захватила имперскую вышку связи и переслала планы на блокадопрорыватель, находившийся на орбите планеты [29].
Он выяснил, что это за корабль. "Тантив IV", принадлежит принцессе Лее Органе.
В Имперском Сенате Бейл Органа и его дочь были среди тех, кто симпатизировал повстанцам. Доказательств этому не было, но Вейдер всё равно знал. Для этого ему даже не нужно было прибегать к Силе. Он просто знал [30].
Вне всякого сомнения, теперь её корабль должен доставить планы на секретную базу повстанцев. Вейдеру нужно перехватить его прежде, чем он успеет это сделать. Он мог бы последовать за "Тантивом" и уничтожить базу, но уничтожение ещё одного повстанческого гнезда менее важно, чем безопасность любимой военной станции императора.
Поэтому "Опустошитель" совершил прыжок к Татуину, куда, по предположениям экспертов, направлялся "Тантив". Сооружать там тайную базу не имело особого смысла: планета была покрыта пустынями и имела совсем небольшое военное и хозяйственное значение. Этот мир был так далёк от основных магистралей, что вряд ли повстанцы основали бы на нём базу. К тому же подобную возможность всесторонне проверили имперские оперативники, и доложили, что такой базы не существует.
В ней просто не было смысла. Вся планета представляла собой песчаные дюны с редким населением: колонистами (людьми и экзотами) и местными тускенами. Вейдер знал, какое это неприветливое место. Всё-таки именно здесь он провёл первые годы своей жизни...
Нет. В этой горячей сухой пустыне вырос Энакин Скайуокер. Тот, кем он является сейчас, был сотворён в мире, по сравнению с которым Татуин похож на ледяную планету Хот. Он закалился в огненных реках Мустафара, Мустафар был его родиной, а не Татуин.
В любом случае, неважно, зачем сюда полетела принцесса. Может, она просто решила лететь кружным путём, чтобы оторваться от погони. Важно лишь то, что у неё находятся планы "Звезды Смерти", и одно только это является достаточным основанием для ареста. Империя вернёт себе планы, а заодно избавится от неё.
Повелитель будет всем этим очень доволен.
Глава 48
"Звезда Смерти", сектор "тета", пост управления суперлазером
Ему не солгали. Различия между учебным и настоящим пультами управления были незначительны. На том было больше изношенных проводов и царапин, появившихся за месяцы тренировок, но всё оборудование было идентично.
Все они успешно прошли курс обучения, но Тинн немного нервничал. Ведь пушка была настоящая. Здесь он мог сгенерировать импульс абсолютного уничтожения, который был мощнее, чем всё, когда-либо существовавшее ранее. Поразительно, но совсем не пугающе. Не то чтобы он ожидал, что когда-нибудь будет стрелять из неё на полной мощности или даже уничтожит планету. Как он понимал, сама идея заключалась в том, что одной только угрозы выстрела будет более чем достаточно. Может, они дезинтегрируют пару-другую необитаемых лун, чтобы показать серьёзность своих намерений, но основные цели будут военные – базы и флоты повстанцев и всё такое. Использовать для этого суперлазер просто смешно – всё равно что палить из ружья по блохам.