Страница:
Согласно первоначальной договоренности, «Виктория» и «Шин-хо» должны были доставить контрабандные спецконтейнеры из порта Мадагаскара вдоль южного и западного побережья Африки и далее, через таможенный контроль Гибралтара, в акваторию Восточного Средиземноморья. Каждый такой спецконтейнер состоял из двух оболочек, между которыми действительно было залито дизельное топливо для резервных дизель-генераторов, установленных на случай выхода из строя или вынужденного внепланового ремонта корабельного ядерного реактора.
Хитрая конструкция спецконтейнеров, содействие корабельного руководства «Виктории» и «Шин-хо», планировавшего хорошо обогатиться в этом рейсе, а также немалые взятки таможенным чиновникам, раздаваемые направо и налево щедрой рукой полковника Кареры, помогли в конечном итоге быстро и беспрепятственно пройти пограничный досмотр в портовом терминале Гибралтара.
На другой день после начала турне по Средиземному морю оба лайнера подошли к сицилийскому побережью. По указанию Мигеля Кареры поблизости от мессинского порта от корпуса «Виктории» был отстыкован один из спецконтейнеров, якобы дошедший до заказчика – местной мафии. На самом деле через пару часов после того как корабли скрылись из виду, створки опустившегося на дно спецконтейнера автоматически отворились и двенадцать «Касаток» во главе с Роксатосаром вышли на охоту.
Сам Роксатосар был уникальным БУМПом: он обладал достаточно развитыми телепатическими способностями, что делало его главной фигурой начальной стадии операции. У его миссии были две основные цели. Первая: проверить достоверность информации о военном статусе «Наутилуса». Вторая: своевременно подать сигнал о начале военной операции арабов по захвату станции. Для этого БУМП любой ценой должен был попасть на саму станцию и оставаться там до нападения арабских сил специального назначения.
Поддержание устойчивой телепатической связи на таком расстоянии в условиях постоянных помех для Роксатосара было просто невозможно. Поэтому пси-энергетический потенциал головной «Касатки» был рассчитан только на генерацию двух мощных телепатических сигналов.
Первый сигнал Роксатосара пришел почти сутки назад. Ангеле целый час его декодировал. Станция «Наутилус» действительно оказалась секретным военным объектом конфедератов. Разведгруппа «Касаток» намеренно пошла на столкновение с хорошо вооруженным патрулем, который мало напоминал обычное полицейское прикрытие подводного гражданского объекта. Роксатосар передавал, что во время столкновения с охранением станции группа потеряла половину своего состава, но цель была достигнута – он и еще пять БУМПов попали на «Наутилус» в качестве военнопленных.
Дальнейший план действий зависел от того, сможет ли Роксатосар остаться на станции и вовремя оповестить Ангеле о начале нападения арабских головорезов.
Второй сигнал от Роксатосара пока так и не поступил, что крайне нервировало Мигеля Кареру. Он постарался максимально облегчить работу телепатов. Несмотря на постоянные стычки с капитанами лайнеров, деятельный полковник лестью и угрозами все же добился того, чтобы маршрут круиза обоих кораблей в ближайшие сутки не отдалялся от месторасположения станции «Наутилус» более чем на тридцать пять миль. Это расстояние лайнеры могли преодолеть не более чем за три четверти часа, что, собственно, полковнику и требовалось.
Но выигранное время было уже на исходе. Мигель Карера внимательно посмотрел на часовое табло своего наручного локтопа: девять сорок пять. Если в течение ближайшего часа Ангеле Харерос не поймает условный телепатический сигнал, то придется отдавать команду капитанам на сброс спецконтейнеров, а затем активировать дистанционную систему их самоликвидации со всем содержимым на морском дне. Обратного пути для спецбатальона БУМПов план операции не предусматривал. Захват кораблей для организации десанта на африканское побережье или прорыва домой непременно привлечет внимание спецслужб Конфедерации. А лишний дипломатический скандал с западной сверхдержавой Сообществу был сейчас совершенно ни к чему.
Почти тысяча «Саламандр», приспособленных для эффективного ведения боевых действий под водой, два дорогостоящих офицера геномодели «Минотавр» и целая гора современнейшего вооружения для двух батальонов будут потеряны зазря. Командование считало, что в случае неудачи разведгруппы Роксатосара рисковать лишний раз не стоило. Все следы интереса латиноафриканского правительства к станции «Наутилус» должны быть похоронены раз и навсегда. Причем любой ценой.
Мигель Карера перевел вопросительный взгляд на Ангеле Харероса, но телепат удрученно покачал головой. Сигнала не было. В запасе у полковника оставался всего один час ожидания.
ГЛАВА 8
Хитрая конструкция спецконтейнеров, содействие корабельного руководства «Виктории» и «Шин-хо», планировавшего хорошо обогатиться в этом рейсе, а также немалые взятки таможенным чиновникам, раздаваемые направо и налево щедрой рукой полковника Кареры, помогли в конечном итоге быстро и беспрепятственно пройти пограничный досмотр в портовом терминале Гибралтара.
На другой день после начала турне по Средиземному морю оба лайнера подошли к сицилийскому побережью. По указанию Мигеля Кареры поблизости от мессинского порта от корпуса «Виктории» был отстыкован один из спецконтейнеров, якобы дошедший до заказчика – местной мафии. На самом деле через пару часов после того как корабли скрылись из виду, створки опустившегося на дно спецконтейнера автоматически отворились и двенадцать «Касаток» во главе с Роксатосаром вышли на охоту.
Сам Роксатосар был уникальным БУМПом: он обладал достаточно развитыми телепатическими способностями, что делало его главной фигурой начальной стадии операции. У его миссии были две основные цели. Первая: проверить достоверность информации о военном статусе «Наутилуса». Вторая: своевременно подать сигнал о начале военной операции арабов по захвату станции. Для этого БУМП любой ценой должен был попасть на саму станцию и оставаться там до нападения арабских сил специального назначения.
Поддержание устойчивой телепатической связи на таком расстоянии в условиях постоянных помех для Роксатосара было просто невозможно. Поэтому пси-энергетический потенциал головной «Касатки» был рассчитан только на генерацию двух мощных телепатических сигналов.
Первый сигнал Роксатосара пришел почти сутки назад. Ангеле целый час его декодировал. Станция «Наутилус» действительно оказалась секретным военным объектом конфедератов. Разведгруппа «Касаток» намеренно пошла на столкновение с хорошо вооруженным патрулем, который мало напоминал обычное полицейское прикрытие подводного гражданского объекта. Роксатосар передавал, что во время столкновения с охранением станции группа потеряла половину своего состава, но цель была достигнута – он и еще пять БУМПов попали на «Наутилус» в качестве военнопленных.
Дальнейший план действий зависел от того, сможет ли Роксатосар остаться на станции и вовремя оповестить Ангеле о начале нападения арабских головорезов.
Второй сигнал от Роксатосара пока так и не поступил, что крайне нервировало Мигеля Кареру. Он постарался максимально облегчить работу телепатов. Несмотря на постоянные стычки с капитанами лайнеров, деятельный полковник лестью и угрозами все же добился того, чтобы маршрут круиза обоих кораблей в ближайшие сутки не отдалялся от месторасположения станции «Наутилус» более чем на тридцать пять миль. Это расстояние лайнеры могли преодолеть не более чем за три четверти часа, что, собственно, полковнику и требовалось.
Но выигранное время было уже на исходе. Мигель Карера внимательно посмотрел на часовое табло своего наручного локтопа: девять сорок пять. Если в течение ближайшего часа Ангеле Харерос не поймает условный телепатический сигнал, то придется отдавать команду капитанам на сброс спецконтейнеров, а затем активировать дистанционную систему их самоликвидации со всем содержимым на морском дне. Обратного пути для спецбатальона БУМПов план операции не предусматривал. Захват кораблей для организации десанта на африканское побережье или прорыва домой непременно привлечет внимание спецслужб Конфедерации. А лишний дипломатический скандал с западной сверхдержавой Сообществу был сейчас совершенно ни к чему.
Почти тысяча «Саламандр», приспособленных для эффективного ведения боевых действий под водой, два дорогостоящих офицера геномодели «Минотавр» и целая гора современнейшего вооружения для двух батальонов будут потеряны зазря. Командование считало, что в случае неудачи разведгруппы Роксатосара рисковать лишний раз не стоило. Все следы интереса латиноафриканского правительства к станции «Наутилус» должны быть похоронены раз и навсегда. Причем любой ценой.
Мигель Карера перевел вопросительный взгляд на Ангеле Харероса, но телепат удрученно покачал головой. Сигнала не было. В запасе у полковника оставался всего один час ожидания.
ГЛАВА 8
На столе тревожно заверещал зуммер вызова. Автоопределитель аппарата показывал, что звонок был с центральной диспетчерской главного щита, и Кэтрин, не долго думая, включила громкую связь:
– Что у тебя, Джонни?
– Мэм, одна из пропавших русских подлодок объявилась! – мальчишеский голос дежурного оператора был не на шутку взволнован.
– В каком смысле объявилась? Вы что, запеленговали ее?
– Не совсем так, мэм. Ее капитан пару минут назад сам вышел с нами на связь,– чувствовалось, что Джонни и сам был несказанно удивлен происходящим.
– С кем вышел на связь? – все еще не понимала Кэтрин.
– С нами и вышел. Понимаете, мэм, мы поймали сигнал экстренного вызова на связь с юго-восточного сектора. А затем засекли и саму подлодку. Она всплыла на глубину в четыреста футов и сейчас находится в двадцати пяти милях от нас. Капитан русской субмарины сразу потребовал, чтобы ему как можно быстрее обеспечили связь с вами, мэм.
– А больше он ничего не хочет? – опешила комендант.– Впрочем, соединяй. Послушаем, что от меня потребовалось этому неуловимому русскому Джо.
– Простите мое любопытство, мэм,– окончательно растерялся Джонни.– Но почему собственно вы решили, что русского капитана зовут Джо?
– Джонни, мальчик мой, ты разве не знаешь, что у нас на флоте для всех российских капитанов-подводников есть один универсальный псевдоним? – Комендант с трудом скрывала ухмылку бывалого морского волка.– Боже ты мой, чему только вас учили в академии? Наверное, вместо того чтобы честно провести летнюю учебную практику на катерах береговой охраны, ты ездил отдыхать с девочками на папину виллу где-нибудь в Южной Калифорнии.
– Как вы могли так обо мне подумать, мэм?! – судя по вспыхнувшей от стыда физиономии и нарочито обиженному тону молодого пройдохи, догадка коменданта оказалась близка к истине.– Да я каждый год…
– Одно слово – потерянное поколение,– не дослушав, перебила Кэтрин и удрученно покачала головой.– Ладно, не оправдывайся, шельмец. Я с тобой потом отдельно позанимаюсь. А сейчас давай связь с русской субмариной.
– Есть, мэм! – с затаенной обидой откозырял дежурный оператор и переключил канал связи.
Сильные помехи появившегося на мониторе видеоизображения не давали возможность в деталях рассмотреть лицо капитана русской подводной лодки. Поэтому Кэтрин оставалось надеяться лишь на то, что качество звуковой связи будет более-менее приемлемым для двустороннего общения:
– Дежурный комендант научно-исследовательской станции «Наутилус», первый лейтенант морской пехоты Кэтрин О’Ливи на связи.– Ни для кого не было секретом, что зачастую обслуживающим персоналом крупных подводных гражданских объектов Конфедерации были офицеры ВМФ, поэтому Кэтрин представилась по полной программе. К тому же необходимо было сразу дать понять русскому офицеру, что он общается с представителем Шестого флота со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Командир малой подводной лодки «Селеньга», капитан третьего ранга Борис Федосов,– отрекомендовался русский. Качество звуковой связи оказалось вполне приемлемым, из чего сам собой напрашивался вывод, что изображение намеренно искажалось ретранслятором субмарины.
– Чем обязана столь неожиданному знакомству, капитан? – как можно более официальным тоном спросила Кэтрин.
– Командующий Третьей Балтийской эскадры контр-адмирал Григорий Греков уполномочил меня передать дежурному коменданту «Наутилуса» следующее сообщение.– Русский капитан слегка повернул голову и стал медленно, но достаточно внятно и разборчиво зачитывать по-английски: – «По поручению Главкома ВМФ России адмирала Георгия Кадникова ставлю в известность руководство подводного научно-исследовательского комплекса „Наутилус“, что сегодня, четвертого апреля, после десяти часов утра по южноевропейскому времени, на ваш объект будет совершено нападение силами особой бригады аравийского спецназа „Мученики Палестины“. Штурм будет осуществлен посредством десанта с воздуха. В операции доставки штурмовых подразделений задействована Вторая транспортная эскадрилья ВВС Аравийского Союза, которой Департаментом воздушного сообщения Конфедерации предоставлен свободный коридор по маршруту „Дамаск—Тунис“. Обращаю ваше внимание на то обстоятельство, что особая бригада спецназа „Мученики Палестины“ укомплектована личным составом, полностью подготовленным и оснащенным для ведения боевых действий под водой. Искренне надеюсь, что вы примете к сведению это сообщение и предпримете соответствующие контрмеры. В свою очередь гарантирую содействие в любых формах после официального запроса с вашей стороны или со стороны официальных правительственных органов Конфедерации. Подпись: командующий Третьей Балтийской эскадры вице-адмирал Григорий Греков».
– Это что же у нас получается, капитан? – не скрывая сарказма, спросила Кэтрин.– Командование российского флота посчитало возможным незаконно вторгнуться на территорию Конфедерации только для того, чтобы поставить в известность о предполагаемом террористическом нападении непосредственно персонал гражданского объекта, вместо того чтобы по официальным каналам оповестить соответствующие правительственные структуры и Министерство обороны моей страны. Я правильно понимаю ситуацию, господин Федосов?
– Не совсем, госпожа комендант. Примерно час назад аналогичное сообщение было передано по каналам Главного разведывательного управления России в штаб-квартиру Агентства Региональной Безопасности в Брюсселе и в Центр управления стратегическими операциями при Шестом объединенном флоте в Риме. Когда стало ясно, что руководство ваших спецслужб и в Брюсселе, и в Риме решило полностью проигнорировать переданную информацию, очевидно опасаясь дезинформации с нашей стороны, было решено провести операцию по оповещению непосредственно персонала объекта нападения. То есть вас и ваших коллег, комендант О’Ливи.
Как вы сами понимаете, мы не могли обеспечить с вами конфиденциальную связь, находясь в нейтральных водах. Слишком большое расстояние. А передачу по обычным каналам, во-первых, наверняка стали бы заглушать с кораблей Шестого флота, а во-вторых, смогли бы перехватить арабские спецслужбы. А это в сложившейся ситуации совершенно ни к чему. Поэтому нам пришлось временно вторгнуться в территориальные воды Конфедерации. Информация дошла до адресата. Теперь у вас есть хотя бы небольшой запас времени, вполне достаточный, чтобы как следует подготовиться к штурму. К тому же наши маневры все-таки привлекли внимание Шестого объединенного флота и Береговой охраны к этому району. Сейчас сюда на всех парах подтягивают достаточно крупные ударные силы ваших ВМФ и авиации. Я думаю, они не помешают вам в случае нападения арабов. Правда, и особо помочь «Наутилусу» у них уже тоже не получится. Драгоценное время, к сожалению, было потеряно. И видит Бог, то не наша вина.
– Почему я должна поверить вам? И почему вы решили, что мы представляем особый интерес для Халифата?
– Да ничего вы нам не должны, первый лейтенант! – перейдя в свою очередь на саркастический тон, ответил русский капитан.– Верить мне или не верить – дело сугубо ваше. Лично я считаю, что шансы дожить до сегодняшнего вечера тают у вас с каждой секундой и уже практически равны нулю. Я не уполномочен разъяснять, откуда у нас информация о готовящемся нападении на «Наутилус». Но думаю, лично вы и так о многом догадываетесь. Мой последний совет: не теряйте времени даром, госпожа комендант.
– Я думаю, вы не командир малой подводной лодки, господин Федосов,– рискнула предположить Кэтрин.– Вы из ГРУ? И все, что вы мне только что наговорили, очень похоже на провокацию. Как офицер Шестого объединенного флота я требую, чтобы все ваши подводные корабли, нарушившие территориальную целостность Конфедерации, немедленно покинули этот район. Дальнейшие попытки приблизиться к станции будут расцениваться как акты нападения, со всеми вытекающими последствиями, и пресекаться всеми доступными мне, как коменданту «Наутилуса», средствами. Командование Шестого флота сообщило нам, что в окрестностях «Наутилуса» под прикрытием помехопостановщиков вашей эскадры сейчас находятся две малые подводные лодки класса «Буфал». Я не знаю, какие цели преследуют здесь российские военно-морские силы, капитан Федосов, но если через две минуты обе ваши субмарины не лягут на обратный курс в надводном положении, то я дам ваш пеленг патрулирующим поблизости самолетам штурмовой авиации береговой охраны и ближайшим кораблям Шестого флота для начала атаки.
– Я не ждал от вас другого ответа,– сильные помехи не давали в деталях рассмотреть лицо собеседника, но Кэтрин показалось, что он улыбается.– Хорошо. Мы уходим. Но прошу учесть, что моему коллеге со второй подлодки понадобится не менее пяти минут, чтобы осуществить всплытие на поверхность. Поэтому отпущенного вами срока явно недостаточно.
– Хорошо, у вас пять минут для всплытия и ни секундой больше.
– Спасибо и храни вас Бог. И напоследок еще один совет лично от меня. Кэтрин, не будьте дурой. Конечно, наш визит можно расценивать как провокацию. Мы действительно могли высадить поблизости целую диверсионную группу. Но что такое два десятка человек по сравнению со штатной бригадой головорезов, которые вот-вот повиснут у вас над головой? Думайте, Кэтрин, думайте,– произнеся последнюю фразу, русский резко наклонился, загородив грудью весь экран, и отключил связь.
Через мгновение аппарат связи снова ожил и раздался жизнерадостный голос Джонни:
– Мэм, кажется, русские отключили связь.
– Я уже догадалась.
– Будут какие-нибудь указания, мэм?
– Конечно, будут, Джонни.– Кэтрин прикурила сигарету и, немного подумав, продолжила: – Во-первых, обеспечь передачу записи моей беседы с этим русским на материк, напрямую на позывной «Римский Папа». Пусть папаша Конрад тоже быстрее начинает чесать свою старую лысину и гонять напыщенных штабных мальчиков. Во-вторых, когда наши средства обнаружения засекут всплытие второй подлодки, передай координаты обеих субмарин на спутник слежения. Пусть те, кому положено, отслеживают их уход. А нашим станционным аналитикам необходимо в темпе определить, где русские могли скинуть своих боевых пловцов. Да, и последнее: найди Аманду и скажи ей, чтобы она срочно связалась со мной. Ты все понял?
– Так точно, мэм.
– Тогда выполняй.
Примерно через полминуты на связь вышла Аманда:
– Вызывала?
– Да, подруга, все наши планы в корне меняются. Ты срочно нужна мне здесь.
– Произошло что-то серьезное?
– Да, кажется, на этот раз Большой Брат очень сильно просчитался…
Сначала Болтон попытался решить неожиданно возникшую проблему наиболее простым и уже не раз проверенным способом. Он посоветовал Глоссету надавить на дежурного коменданта станции. Обычно этот нехитрый ход всегда срабатывал. Дежурные офицеры-коменданты старались лишний раз не ввязываться в конфликт с руководителем сверхсекретного проекта всемогущей Корпорации и своевременно шли на уступки. Но на этот раз что-то у них там не срослось.
После телефонных дебатов с только что заступившей на дежурство Кэтрин О’Ливи профессор словно с цепи сорвался. Джек впервые видел Глоссета в таком возбужденном состоянии и был вынужден целых полчаса выслушивать его возмущения и ругань, в смысл которых он как ни старался, но так и не смог вникнуть. Неугомонный старик, несмотря на объявленный «красный режим безопасности» и последующее за этим ступенчатое ограничение потребления электроэнергии, ни в какую не хотел переносить сроки проведения своих сверхсекретных экспериментов.
Так ничего и не добившись от коменданта, он в ультимативной форме потребовал от Болтона любым способом поднять мощность подаваемой в его лаборатории электроэнергии до требуемого уровня.
Просто послать профессора куда подальше, как это, судя по всему, и сделала только что заступившая на дежурство комендант Кэтрин О’Ливи, Джек не мог. Не позволяла субординация. В отличие от дежурного коменданта, он являлся служащим Корпорации, а не офицером военно-морского флота. В соответствии с условиями контракта Артур Глоссет был прямым начальником Болтона, и его недовольство могло поставить жирный крест на дальнейшей карьере Джека. А работа инженера Корпорации на таком важном объекте, как «Наутилус», очень хорошо оплачивалась, и терять ее в ближайшее время Болтон не собирался.
Он самостоятельно связался со старшим помощником коменданта Амандой Коэн и попытался по-свойски выпросить у нее резервные мощности, но тоже получил категорический отказ. Резервов действительно не было. На шестом реакторе еще не закончили пусконаладочные работы, а пятый вообще приостановили для внепланового капремонта. Девяносто процентов выработки оставшихся в работе силовых агрегатов едва хватало на обеспечение обороноспособности станции. Оставшиеся десять являлись необходимым минимумом для поддержания основных систем жизнеобеспечения.
По словам Аманды, «красный режим безопасности» был объявлен не в целях проведения профилактических мероприятий или учений. Наверху на полном серьезе опасались военного нападения и решили основательно подготовиться к обороне. Правда, Джек так и не смог понять, кто и, главное, зачем собирается штурмовать «Наутилус» в мирное время. Решив, в конце концов, не забивать свою голову чужими и, как ему показалось, полностью надуманными проблемами, он стал обстоятельно искать выход из тупика в рамках своей компетенции. Перебрав множество вариантов, Болтон остановился на самом оптимальном, но лишь временном решении.
Разговор с Амандой Коэн все-таки кое-что прояснил. По словам старшего помощника коменданта, переход станции на военное положение продлится недолго. Не далее чем через пару дней кризис разрешится, и жизнь на «Наутилусе» войдет в свою обычную будничную колею. Насколько знал сам Болтон, темперамент профессора тоже не был величиной постоянной. Приступы острого рабочего психоза, когда Глоссету было лучше не перечить и не попадаться под горячую руку, довольно быстро сменялись периодами затишья и относительного спокойствия для персонала лабораторного комплекса.
Внимательно изучив график проведения испытаний, составленный профессором на ближайшие двое суток, Джек понял, что и на этот раз удача ему улыбнулась. В ближайшие два дня пик плановых нагрузок ожидался один-единственный и должен был длиться не более получаса.
Следовательно, дополнительные энергетические мощности для работы оборудования лабораторного комплекса необходимо было обеспечить всего в течение тридцати минут. А для этого совсем не требовалась мощь целого ядерного реактора. Достаточно было вовремя подключить к сети несколько дополнительных энергоблоков, позаимствованных… ну, скажем, у начальника охраны лабораторного комплекса Рона Хелстеда, прозванного за странную манеру говорить Заикой. Насколько было известно Болтону, за службой охраны третьего уровня числилось как минимум восемь мощных портативных энергоблоков для переносных лазерных резаков. Как говорится, то, что доктор прописал.
Но, рассудив здраво, Джек быстро сообразил, что на бесплатную помощь начальника охраны надеяться не стоило. Три дня назад он выиграл в покер у Хелстеда две с половиной тысячи евродолларов, и Заика еще не успел полностью расплатиться. Нетрудно было догадаться, что взамен энергоблоков Рон наверняка потребует полностью или частично скостить ему долг, прикрывая свое вымогательство необходимостью нарушить все тот же пресловутый «красный режим». А терять такие деньги, да еще и честно заработанные карточным жульничеством, Болтону очень не хотелось.
В мучительных раздумьях Джек битый час мусолил сигареты, пока его наконец не осенило. Он вспомнил, что для расширения полезного объема третьего уровня на станцию по заказу Глоссета еще неделю назад доставили дополнительное геолого-разведочное оборудование из Японо-Китая: полсотни киберклонов, оснащенных мощными автомеханическими шасси-телами и обученных профессии шахтера. У этих моделей были необходимые Болтону силовые генераторы и энергоемкие источники питания.
Местные горные породы обладали удивительным и пока полностью не изученным свойством в кратчайшие сроки выводить из строя управляющие компьютерные контуры роботов-бурильщиков Корпорации. Поэтому Глоссет предпочитал использовать для работ в нижних секторах более стойких к этому странному воздействию киберклонов.
Всю партию механоидов еще вчера доставили из Шанхая и разместили в четвертом складском ангаре, совсем рядом с испытательным полигоном. Джек поделился с профессором идеей о временном усилении энергоснабжения экспериментальной лаборатории за счет использования оснащения киберклонов, недавно размещенных в складской зоне третьего уровня станции. Получив формальное одобрение Глоссета, он лично отправился туда для предварительного тестирования и временного изъятия приданных механоидам энергоисточников и генераторов.
Третий уровень станции выгодно отличался от расположенных выше сооружений в плане наличия массы свободного пространства. Здесь было не в пример просторнее и менее людно, чем наверху. За прошедшие четыре года в подземельях плато оборудовали сотни жилых и рабочих помещений: начиная с испытательного полигона, габариты которого превосходили среднего размера спортивный стадион, и заканчивая километровыми коридорами, в которых с непривычки вполне можно было заблудиться.
Пропетляв минут десять по полупустым коридорам, Джек все-таки наткнулся на автоматические ворота внушительных размеров с ярко-красной надписью: «Второй сектор третьего уровня. Складской ангар №4. Ограниченная категория допуска». Назвать это монументальное сооружение дверью просто не поворачивался язык. Высота ворот, ведущих в складское помещение, не превышала двух с половиной метров, а вот ширина зашкаливала за все десять.
Ограниченная категория допуска предполагала активацию отпирающих механизмов на воротах только в присутствии начальника охраны уровня или двух его ближайших заместителей, но Джек решил проигнорировать это правило службы безопасности. Рон Хелстед очень любил разводить канцелярщину, а у Болтона совсем не оставалось времени на оформление необходимых бумаг. Он надеялся, что формальное согласие профессора окажется вполне достаточным аргументом в случае возможных осложнений с начальником охраны, но все-таки решил не привлекать к себе излишнего внимания. Поэтому, прежде чем заходить на склад, заблокировал видеотрансляцию вездесущих камер наблюдения службы безопасности фальшивым сигналом вчерашней видеозаписи пустующего склада. Для лучшего инженера-наладчика станции провернуть такую махинацию было просто пустяком.
Сделав это, Джек неторопливо взломал кодовый замок складских ворот универсальной электронной отмычкой и уселся у противоположной стены в терпеливом ожидании. Через полминуты с тихим шипением отомкнулись блокирующие стержни, а затем практически бесшумно разъехались в стороны бронированные створки самих ворот. В открывшемся помещении было очень темно. Джек нашел в коридоре настенный рубильник, включил свет и осторожно вошел внутрь.
Изнутри складской зал сильно смахивал на обычный авиационный ангар. Те же бесконечные стеллажи вдоль стен, забитые всяким хламом. Те же витающие в воздухе, вопреки всем стараниям кондиционеров, едкие ароматы ГСМ в сочетании со специфическим запахом металлопластика, смазанного полирующим антикоррозийным составом. Только вместо самолета или турболета в середине зала пятью ровными рядами стояли горные комбайны, похожие на легкие десантные танкетки.
Обычно серийные модели киберклонов старались оснащать несущими шасси, подобными человеческому телу, чтобы сделать их универсальными в применении. Да и киберклонированному сознанию так было гораздо легче приспособиться к существованию. Но те монстрообразные конструкции, что Джек увидел на складе, явно были сделаны по спецзаказу и предназначались исключительно для работы в подземных шахтах.
– Что у тебя, Джонни?
– Мэм, одна из пропавших русских подлодок объявилась! – мальчишеский голос дежурного оператора был не на шутку взволнован.
– В каком смысле объявилась? Вы что, запеленговали ее?
– Не совсем так, мэм. Ее капитан пару минут назад сам вышел с нами на связь,– чувствовалось, что Джонни и сам был несказанно удивлен происходящим.
– С кем вышел на связь? – все еще не понимала Кэтрин.
– С нами и вышел. Понимаете, мэм, мы поймали сигнал экстренного вызова на связь с юго-восточного сектора. А затем засекли и саму подлодку. Она всплыла на глубину в четыреста футов и сейчас находится в двадцати пяти милях от нас. Капитан русской субмарины сразу потребовал, чтобы ему как можно быстрее обеспечили связь с вами, мэм.
– А больше он ничего не хочет? – опешила комендант.– Впрочем, соединяй. Послушаем, что от меня потребовалось этому неуловимому русскому Джо.
– Простите мое любопытство, мэм,– окончательно растерялся Джонни.– Но почему собственно вы решили, что русского капитана зовут Джо?
– Джонни, мальчик мой, ты разве не знаешь, что у нас на флоте для всех российских капитанов-подводников есть один универсальный псевдоним? – Комендант с трудом скрывала ухмылку бывалого морского волка.– Боже ты мой, чему только вас учили в академии? Наверное, вместо того чтобы честно провести летнюю учебную практику на катерах береговой охраны, ты ездил отдыхать с девочками на папину виллу где-нибудь в Южной Калифорнии.
– Как вы могли так обо мне подумать, мэм?! – судя по вспыхнувшей от стыда физиономии и нарочито обиженному тону молодого пройдохи, догадка коменданта оказалась близка к истине.– Да я каждый год…
– Одно слово – потерянное поколение,– не дослушав, перебила Кэтрин и удрученно покачала головой.– Ладно, не оправдывайся, шельмец. Я с тобой потом отдельно позанимаюсь. А сейчас давай связь с русской субмариной.
– Есть, мэм! – с затаенной обидой откозырял дежурный оператор и переключил канал связи.
Сильные помехи появившегося на мониторе видеоизображения не давали возможность в деталях рассмотреть лицо капитана русской подводной лодки. Поэтому Кэтрин оставалось надеяться лишь на то, что качество звуковой связи будет более-менее приемлемым для двустороннего общения:
– Дежурный комендант научно-исследовательской станции «Наутилус», первый лейтенант морской пехоты Кэтрин О’Ливи на связи.– Ни для кого не было секретом, что зачастую обслуживающим персоналом крупных подводных гражданских объектов Конфедерации были офицеры ВМФ, поэтому Кэтрин представилась по полной программе. К тому же необходимо было сразу дать понять русскому офицеру, что он общается с представителем Шестого флота со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Командир малой подводной лодки «Селеньга», капитан третьего ранга Борис Федосов,– отрекомендовался русский. Качество звуковой связи оказалось вполне приемлемым, из чего сам собой напрашивался вывод, что изображение намеренно искажалось ретранслятором субмарины.
– Чем обязана столь неожиданному знакомству, капитан? – как можно более официальным тоном спросила Кэтрин.
– Командующий Третьей Балтийской эскадры контр-адмирал Григорий Греков уполномочил меня передать дежурному коменданту «Наутилуса» следующее сообщение.– Русский капитан слегка повернул голову и стал медленно, но достаточно внятно и разборчиво зачитывать по-английски: – «По поручению Главкома ВМФ России адмирала Георгия Кадникова ставлю в известность руководство подводного научно-исследовательского комплекса „Наутилус“, что сегодня, четвертого апреля, после десяти часов утра по южноевропейскому времени, на ваш объект будет совершено нападение силами особой бригады аравийского спецназа „Мученики Палестины“. Штурм будет осуществлен посредством десанта с воздуха. В операции доставки штурмовых подразделений задействована Вторая транспортная эскадрилья ВВС Аравийского Союза, которой Департаментом воздушного сообщения Конфедерации предоставлен свободный коридор по маршруту „Дамаск—Тунис“. Обращаю ваше внимание на то обстоятельство, что особая бригада спецназа „Мученики Палестины“ укомплектована личным составом, полностью подготовленным и оснащенным для ведения боевых действий под водой. Искренне надеюсь, что вы примете к сведению это сообщение и предпримете соответствующие контрмеры. В свою очередь гарантирую содействие в любых формах после официального запроса с вашей стороны или со стороны официальных правительственных органов Конфедерации. Подпись: командующий Третьей Балтийской эскадры вице-адмирал Григорий Греков».
– Это что же у нас получается, капитан? – не скрывая сарказма, спросила Кэтрин.– Командование российского флота посчитало возможным незаконно вторгнуться на территорию Конфедерации только для того, чтобы поставить в известность о предполагаемом террористическом нападении непосредственно персонал гражданского объекта, вместо того чтобы по официальным каналам оповестить соответствующие правительственные структуры и Министерство обороны моей страны. Я правильно понимаю ситуацию, господин Федосов?
– Не совсем, госпожа комендант. Примерно час назад аналогичное сообщение было передано по каналам Главного разведывательного управления России в штаб-квартиру Агентства Региональной Безопасности в Брюсселе и в Центр управления стратегическими операциями при Шестом объединенном флоте в Риме. Когда стало ясно, что руководство ваших спецслужб и в Брюсселе, и в Риме решило полностью проигнорировать переданную информацию, очевидно опасаясь дезинформации с нашей стороны, было решено провести операцию по оповещению непосредственно персонала объекта нападения. То есть вас и ваших коллег, комендант О’Ливи.
Как вы сами понимаете, мы не могли обеспечить с вами конфиденциальную связь, находясь в нейтральных водах. Слишком большое расстояние. А передачу по обычным каналам, во-первых, наверняка стали бы заглушать с кораблей Шестого флота, а во-вторых, смогли бы перехватить арабские спецслужбы. А это в сложившейся ситуации совершенно ни к чему. Поэтому нам пришлось временно вторгнуться в территориальные воды Конфедерации. Информация дошла до адресата. Теперь у вас есть хотя бы небольшой запас времени, вполне достаточный, чтобы как следует подготовиться к штурму. К тому же наши маневры все-таки привлекли внимание Шестого объединенного флота и Береговой охраны к этому району. Сейчас сюда на всех парах подтягивают достаточно крупные ударные силы ваших ВМФ и авиации. Я думаю, они не помешают вам в случае нападения арабов. Правда, и особо помочь «Наутилусу» у них уже тоже не получится. Драгоценное время, к сожалению, было потеряно. И видит Бог, то не наша вина.
– Почему я должна поверить вам? И почему вы решили, что мы представляем особый интерес для Халифата?
– Да ничего вы нам не должны, первый лейтенант! – перейдя в свою очередь на саркастический тон, ответил русский капитан.– Верить мне или не верить – дело сугубо ваше. Лично я считаю, что шансы дожить до сегодняшнего вечера тают у вас с каждой секундой и уже практически равны нулю. Я не уполномочен разъяснять, откуда у нас информация о готовящемся нападении на «Наутилус». Но думаю, лично вы и так о многом догадываетесь. Мой последний совет: не теряйте времени даром, госпожа комендант.
– Я думаю, вы не командир малой подводной лодки, господин Федосов,– рискнула предположить Кэтрин.– Вы из ГРУ? И все, что вы мне только что наговорили, очень похоже на провокацию. Как офицер Шестого объединенного флота я требую, чтобы все ваши подводные корабли, нарушившие территориальную целостность Конфедерации, немедленно покинули этот район. Дальнейшие попытки приблизиться к станции будут расцениваться как акты нападения, со всеми вытекающими последствиями, и пресекаться всеми доступными мне, как коменданту «Наутилуса», средствами. Командование Шестого флота сообщило нам, что в окрестностях «Наутилуса» под прикрытием помехопостановщиков вашей эскадры сейчас находятся две малые подводные лодки класса «Буфал». Я не знаю, какие цели преследуют здесь российские военно-морские силы, капитан Федосов, но если через две минуты обе ваши субмарины не лягут на обратный курс в надводном положении, то я дам ваш пеленг патрулирующим поблизости самолетам штурмовой авиации береговой охраны и ближайшим кораблям Шестого флота для начала атаки.
– Я не ждал от вас другого ответа,– сильные помехи не давали в деталях рассмотреть лицо собеседника, но Кэтрин показалось, что он улыбается.– Хорошо. Мы уходим. Но прошу учесть, что моему коллеге со второй подлодки понадобится не менее пяти минут, чтобы осуществить всплытие на поверхность. Поэтому отпущенного вами срока явно недостаточно.
– Хорошо, у вас пять минут для всплытия и ни секундой больше.
– Спасибо и храни вас Бог. И напоследок еще один совет лично от меня. Кэтрин, не будьте дурой. Конечно, наш визит можно расценивать как провокацию. Мы действительно могли высадить поблизости целую диверсионную группу. Но что такое два десятка человек по сравнению со штатной бригадой головорезов, которые вот-вот повиснут у вас над головой? Думайте, Кэтрин, думайте,– произнеся последнюю фразу, русский резко наклонился, загородив грудью весь экран, и отключил связь.
Через мгновение аппарат связи снова ожил и раздался жизнерадостный голос Джонни:
– Мэм, кажется, русские отключили связь.
– Я уже догадалась.
– Будут какие-нибудь указания, мэм?
– Конечно, будут, Джонни.– Кэтрин прикурила сигарету и, немного подумав, продолжила: – Во-первых, обеспечь передачу записи моей беседы с этим русским на материк, напрямую на позывной «Римский Папа». Пусть папаша Конрад тоже быстрее начинает чесать свою старую лысину и гонять напыщенных штабных мальчиков. Во-вторых, когда наши средства обнаружения засекут всплытие второй подлодки, передай координаты обеих субмарин на спутник слежения. Пусть те, кому положено, отслеживают их уход. А нашим станционным аналитикам необходимо в темпе определить, где русские могли скинуть своих боевых пловцов. Да, и последнее: найди Аманду и скажи ей, чтобы она срочно связалась со мной. Ты все понял?
– Так точно, мэм.
– Тогда выполняй.
Примерно через полминуты на связь вышла Аманда:
– Вызывала?
– Да, подруга, все наши планы в корне меняются. Ты срочно нужна мне здесь.
– Произошло что-то серьезное?
– Да, кажется, на этот раз Большой Брат очень сильно просчитался…
* * *
Дела у дежурившего на третьем уровне станции инженера-наладчика автоматизированных систем и схем энергоснабжения Джека Болтона не задались с самого утра. Мало того что пришлось подменить своего внезапно заболевшего коллегу и без перерыва отработать дополнительную смену, так еще ночью с главного щита управления оповестили о значительном снижении мощности электроэнергии, подаваемой в лабораторный комплекс Артура Глоссета. Джек и в спокойные-то дни плохо переваривал крикливого профессора, а сейчас тот стал совсем невыносим.Сначала Болтон попытался решить неожиданно возникшую проблему наиболее простым и уже не раз проверенным способом. Он посоветовал Глоссету надавить на дежурного коменданта станции. Обычно этот нехитрый ход всегда срабатывал. Дежурные офицеры-коменданты старались лишний раз не ввязываться в конфликт с руководителем сверхсекретного проекта всемогущей Корпорации и своевременно шли на уступки. Но на этот раз что-то у них там не срослось.
После телефонных дебатов с только что заступившей на дежурство Кэтрин О’Ливи профессор словно с цепи сорвался. Джек впервые видел Глоссета в таком возбужденном состоянии и был вынужден целых полчаса выслушивать его возмущения и ругань, в смысл которых он как ни старался, но так и не смог вникнуть. Неугомонный старик, несмотря на объявленный «красный режим безопасности» и последующее за этим ступенчатое ограничение потребления электроэнергии, ни в какую не хотел переносить сроки проведения своих сверхсекретных экспериментов.
Так ничего и не добившись от коменданта, он в ультимативной форме потребовал от Болтона любым способом поднять мощность подаваемой в его лаборатории электроэнергии до требуемого уровня.
Просто послать профессора куда подальше, как это, судя по всему, и сделала только что заступившая на дежурство комендант Кэтрин О’Ливи, Джек не мог. Не позволяла субординация. В отличие от дежурного коменданта, он являлся служащим Корпорации, а не офицером военно-морского флота. В соответствии с условиями контракта Артур Глоссет был прямым начальником Болтона, и его недовольство могло поставить жирный крест на дальнейшей карьере Джека. А работа инженера Корпорации на таком важном объекте, как «Наутилус», очень хорошо оплачивалась, и терять ее в ближайшее время Болтон не собирался.
Он самостоятельно связался со старшим помощником коменданта Амандой Коэн и попытался по-свойски выпросить у нее резервные мощности, но тоже получил категорический отказ. Резервов действительно не было. На шестом реакторе еще не закончили пусконаладочные работы, а пятый вообще приостановили для внепланового капремонта. Девяносто процентов выработки оставшихся в работе силовых агрегатов едва хватало на обеспечение обороноспособности станции. Оставшиеся десять являлись необходимым минимумом для поддержания основных систем жизнеобеспечения.
По словам Аманды, «красный режим безопасности» был объявлен не в целях проведения профилактических мероприятий или учений. Наверху на полном серьезе опасались военного нападения и решили основательно подготовиться к обороне. Правда, Джек так и не смог понять, кто и, главное, зачем собирается штурмовать «Наутилус» в мирное время. Решив, в конце концов, не забивать свою голову чужими и, как ему показалось, полностью надуманными проблемами, он стал обстоятельно искать выход из тупика в рамках своей компетенции. Перебрав множество вариантов, Болтон остановился на самом оптимальном, но лишь временном решении.
Разговор с Амандой Коэн все-таки кое-что прояснил. По словам старшего помощника коменданта, переход станции на военное положение продлится недолго. Не далее чем через пару дней кризис разрешится, и жизнь на «Наутилусе» войдет в свою обычную будничную колею. Насколько знал сам Болтон, темперамент профессора тоже не был величиной постоянной. Приступы острого рабочего психоза, когда Глоссету было лучше не перечить и не попадаться под горячую руку, довольно быстро сменялись периодами затишья и относительного спокойствия для персонала лабораторного комплекса.
Внимательно изучив график проведения испытаний, составленный профессором на ближайшие двое суток, Джек понял, что и на этот раз удача ему улыбнулась. В ближайшие два дня пик плановых нагрузок ожидался один-единственный и должен был длиться не более получаса.
Следовательно, дополнительные энергетические мощности для работы оборудования лабораторного комплекса необходимо было обеспечить всего в течение тридцати минут. А для этого совсем не требовалась мощь целого ядерного реактора. Достаточно было вовремя подключить к сети несколько дополнительных энергоблоков, позаимствованных… ну, скажем, у начальника охраны лабораторного комплекса Рона Хелстеда, прозванного за странную манеру говорить Заикой. Насколько было известно Болтону, за службой охраны третьего уровня числилось как минимум восемь мощных портативных энергоблоков для переносных лазерных резаков. Как говорится, то, что доктор прописал.
Но, рассудив здраво, Джек быстро сообразил, что на бесплатную помощь начальника охраны надеяться не стоило. Три дня назад он выиграл в покер у Хелстеда две с половиной тысячи евродолларов, и Заика еще не успел полностью расплатиться. Нетрудно было догадаться, что взамен энергоблоков Рон наверняка потребует полностью или частично скостить ему долг, прикрывая свое вымогательство необходимостью нарушить все тот же пресловутый «красный режим». А терять такие деньги, да еще и честно заработанные карточным жульничеством, Болтону очень не хотелось.
В мучительных раздумьях Джек битый час мусолил сигареты, пока его наконец не осенило. Он вспомнил, что для расширения полезного объема третьего уровня на станцию по заказу Глоссета еще неделю назад доставили дополнительное геолого-разведочное оборудование из Японо-Китая: полсотни киберклонов, оснащенных мощными автомеханическими шасси-телами и обученных профессии шахтера. У этих моделей были необходимые Болтону силовые генераторы и энергоемкие источники питания.
Местные горные породы обладали удивительным и пока полностью не изученным свойством в кратчайшие сроки выводить из строя управляющие компьютерные контуры роботов-бурильщиков Корпорации. Поэтому Глоссет предпочитал использовать для работ в нижних секторах более стойких к этому странному воздействию киберклонов.
Всю партию механоидов еще вчера доставили из Шанхая и разместили в четвертом складском ангаре, совсем рядом с испытательным полигоном. Джек поделился с профессором идеей о временном усилении энергоснабжения экспериментальной лаборатории за счет использования оснащения киберклонов, недавно размещенных в складской зоне третьего уровня станции. Получив формальное одобрение Глоссета, он лично отправился туда для предварительного тестирования и временного изъятия приданных механоидам энергоисточников и генераторов.
Третий уровень станции выгодно отличался от расположенных выше сооружений в плане наличия массы свободного пространства. Здесь было не в пример просторнее и менее людно, чем наверху. За прошедшие четыре года в подземельях плато оборудовали сотни жилых и рабочих помещений: начиная с испытательного полигона, габариты которого превосходили среднего размера спортивный стадион, и заканчивая километровыми коридорами, в которых с непривычки вполне можно было заблудиться.
Пропетляв минут десять по полупустым коридорам, Джек все-таки наткнулся на автоматические ворота внушительных размеров с ярко-красной надписью: «Второй сектор третьего уровня. Складской ангар №4. Ограниченная категория допуска». Назвать это монументальное сооружение дверью просто не поворачивался язык. Высота ворот, ведущих в складское помещение, не превышала двух с половиной метров, а вот ширина зашкаливала за все десять.
Ограниченная категория допуска предполагала активацию отпирающих механизмов на воротах только в присутствии начальника охраны уровня или двух его ближайших заместителей, но Джек решил проигнорировать это правило службы безопасности. Рон Хелстед очень любил разводить канцелярщину, а у Болтона совсем не оставалось времени на оформление необходимых бумаг. Он надеялся, что формальное согласие профессора окажется вполне достаточным аргументом в случае возможных осложнений с начальником охраны, но все-таки решил не привлекать к себе излишнего внимания. Поэтому, прежде чем заходить на склад, заблокировал видеотрансляцию вездесущих камер наблюдения службы безопасности фальшивым сигналом вчерашней видеозаписи пустующего склада. Для лучшего инженера-наладчика станции провернуть такую махинацию было просто пустяком.
Сделав это, Джек неторопливо взломал кодовый замок складских ворот универсальной электронной отмычкой и уселся у противоположной стены в терпеливом ожидании. Через полминуты с тихим шипением отомкнулись блокирующие стержни, а затем практически бесшумно разъехались в стороны бронированные створки самих ворот. В открывшемся помещении было очень темно. Джек нашел в коридоре настенный рубильник, включил свет и осторожно вошел внутрь.
Изнутри складской зал сильно смахивал на обычный авиационный ангар. Те же бесконечные стеллажи вдоль стен, забитые всяким хламом. Те же витающие в воздухе, вопреки всем стараниям кондиционеров, едкие ароматы ГСМ в сочетании со специфическим запахом металлопластика, смазанного полирующим антикоррозийным составом. Только вместо самолета или турболета в середине зала пятью ровными рядами стояли горные комбайны, похожие на легкие десантные танкетки.
Обычно серийные модели киберклонов старались оснащать несущими шасси, подобными человеческому телу, чтобы сделать их универсальными в применении. Да и киберклонированному сознанию так было гораздо легче приспособиться к существованию. Но те монстрообразные конструкции, что Джек увидел на складе, явно были сделаны по спецзаказу и предназначались исключительно для работы в подземных шахтах.