Петров Александр. Забавы жестоких богов

   — Безобразие, — громко сказал Эндфилд.
   — Вы совершенно правы, — произнес человек, который следил за ним с того момента, как Джек выиграл.
   — Нет, ну, конечно, заглядывать людям в карты не совсем хорошо... Но знаете, здесь играют в игру, которую я не знаю... — язык Эндфилда заплетался, словно он действительно набрался. — Хоть бы правила вывесили... В «три листка» играл, в «фараонову змею» играл. — Джек пьяно махнул рукой. — Все знаю, эту нет. Безобразие. — Капитан помотал головой.
   — Вот вы про что. Это просто. Если мы сядем за свободный столик, я смогу научить вас.
   «Вот и ты выбрал свою судьбу», — пронеслось в голове у Эндфилда.
   — Солдаты, шагом марш, — рука Джека, описав замысловатую кривую, указала на ближайший.
   — Господин, может, вам стоит поехать домой? — почтительно спросил старший охранник.
   — Молчать, рядовой. Солдаты, лицом к противнику становись! Беглый огонь без команды, самостоятельный выбор цели... Не-е, домой я не поеду, она меня убьет. — Капитан уставился на игрока озабоченным и тупым взглядом.
   Тот улыбнулся.
   — Похоже, вы недавно из армии.
   — А что? — Джек с вызовом посмотрел на него.
   — Я ничего не имел в виду. Мне нравится, как вы управляете своей командой.
   — А, эти... — Эндфилд повернулся к охраннику и вырвал сумку с выигрышем.  — Дай сюда.
   — Как прикажете, господин, — с почтением сказал Охранник.
   В течение получаса игрок объяснял Джеку правила игры.
   Капитан перебивал его заплетающимся голосом, неоднократно подзывал официанта и хлестал коньяк, угощая и своего партнера.
   Потом сказал, что достаточно научился, и предложил сыграть на деньги. Три последующих часа Джек проигрывал, увеличивая ставки, опустошил мешок с фишками, продолжил играть, снимая деньги с кредитной карты.
   — Слышь, как тебя зовут? — обратился он к партнеру.
   — Называйте меня господин граф.
   — Ишь ты, граф. А я господин майор. И называй меня так. Выпьем.
   — Как скажете, господин майор.
   — Что-то мне сегодня не везет, — сказал Эндфилд, проиграв очередную ставку.
   Наконец суммы возросли настолько, что граф, потеряв всякую осторожность, улыбался, потирал руки, загребал деньги, потом, когда на столе появился обменный терминал, решительно вталкивал универсальный браслет, забирая деньги Джека.
   «Клиент созрел», — подумал Капитан, который отслеживал материальные ресурсы противника.
   Игрок разложил карты. Джек небрежно взял их, повертел, потыкал пальцем — эту сюда, эту сюда, прикупил пару, кивнул головой и бросил на стол.
   — Давай денежки, граф, — пьяно захихикал Капитан.
   К Джеку перекочевал его мешок с выигрышем и вся наличность.
   Он погрозил игроку пальцем.
   — Обыграл я тебя, мои кредитки меня знают.
   — Может, еще? — Граф пристально посмотрел ему в глаза.
   — А может, хватит?
   — Нет, майор, давай сыграем, — настойчиво сказал граф.
   — А что у тебя есть? На счету — ноль, в карманах — ноль. На твою жопу, что ли? Она того не стоит. Не уговаривай. — Эндфилд лихо опрокинул еще стопку.
   — Майор, ставлю свое имение на планете Агра-14, общая стоимость 384 миллиона, ежегодный доход 3-4 миллиона, владелец автоматически становится графом Концепольским, против всей вашей наличности.
   — Не уговаривай, ну тебя.
   — Ты что, испугался? Вот, если хочешь, расписку напишу, — игрок продиктовал стандартную формулу безвозмездной передачи имущества.
   — Тьфу на тебя, сдавай.
   Граф проиграл, закрыл лицо руками.
   — Всему конец, — еле слышно произнес он. А Джек подумал, что управлять живыми системами даже легче, чем компьютерами.
   — Твое имение стоит не 384, а максимум 160 миллионов и прибыли приносит от силы полтора лимона, — произнес Капитан совершенно трезвым голосом. — А все из-за плохого ведения хозяйства. Я, пожалуй, смогу исправить это.
   — Ты... — с ужасом сказал игрок.
   — Да. И не советую вызывать меня на дуэль. Перестрелка профессионала с дилетантом заканчивается всегда одинаково. Я греха на душу не возьму, сам стреляйся. Вот номер мобильного телефона, если надумаешь, позвони.
   Джек бросил на стол карточку, послал информацию в Центральный банк данных, извлек чип с записью и стремительно ушел. Телохранители едва за ним успевали. Не теряя времени попусту, Капитан дважды поставил крупные суммы в рулетку и оба раза выиграл. С огромной горой фишек Джек подошел к кассе. Вежливый сотрудник попросил зайти его к управляющему. Эндфилд пошел вслед за ним по служебным коридорам.
   Кабинет помещался за бронированной дверью. Джек приказал охранникам остаться снаружи, а сам вошел вовнутрь. Там был короткий коридорчик и еще одна дверь, которая распахнулась, показав кусок стола и человека с дежурно-вежливой улыбкой.
   Капитан знал, что должно было произойти, когда он войдет. Один вышибала упал с перебитой шеей, другой с яйцами всмятку. Эндфилд одним прыжком перелетел через стол, ткнул в солнечное сплетение управляющего.
   — Распорядись, чтобы отдали деньги .без помех. Иначе я кончу тебя.
   — Конечно. Только не убивай. Пойми, нам нужно будет взять деньги из неприкосновенного запаса. Мы платим и группировкам, и полиции. Кому мы только не даем денег, чтобы нас оставили в покое. А тут еще ты... Не знаю, как ты это сделал, но если я отдам тебе твой выигрыш, хозяин меня уволит.
   — А если не отдашь, я тебя отправлю туда, где тебе не нужно будет работать и жить тоже. И делай все по-хорошему.
   — Видел, как ты карты мечешь. Я смогу показать самых богатых и глупых игроков, которые так и просят, чтобы их обобрали.
   — Хорошо, я не буду играть в рулетку. Но сейчас — плати. Управляющий соединился с кассой и приказал приготовить деньги к выдаче. По его тону, мимике и паузам Джек понял, что без сюрпризов не обойдется.
   — Вот и порядок, господин, — произнес управляющий, стирая капли пота со лба.
   — Надеюсь, — улыбнулся Эндфилд, подхватил пулевой пистолет охранника и влепил управляющему пулю в голову. — Я говорил, чтобы без фокусов.
   — Что там за шум, господин? — спросил старший телохранитель.
   — Управляющий упал со стула.
   У кассы Капитан распечатал одну из пачек и швырнул банкноту обратно кассиру, проговорив: «Возьми себе», затем, сделав знак своей охране, быстрым шагом вышел на улицу.
   Лишь только закрылась дверь, раздался легкий хлопок. Ядовитый туман заклубился в помещении. Пара охотников, что следовали за ним, упали замертво, вместе с десятком зевак сраженные отравленным зарядом, спрятанным в купюре. Записи камер наблюдения стерлись вместе со всеми данными компьютерной и системы.
   Когда газ рассеялся, посетители казино, которые видели Капитана, почувствовали странный провал в памяти, лишь бывший граф Концепольский смутно помнил, что проиграл титул и все наличные деньги человеку в черном.
   Наутро в спальню Джека постучали. Капитан открыл. Клавдия и Ника стояли с встревоженными, серьезными лицами.
   — Я хотела поговорить с тобой, — сказала княгиня.
   — Пожалуйста. Я даже знаю о чем. Проходите.
   — Ты людоед, мясник, — с горящими от гнева глазами бросила ему в лицо Ника.
   — Боюсь, что ты ошибаешься.
   — Нет, Джек, в самом деле, я понимаю, когда ты защищаешь себя и Нику, но пятнадцать трупов за вечер... Славно веселится Черная Гвардия.
   Раздался сигнал зуммера. Капитан вытащил телефон, включил. На крохотном экранчике появился граф.
   — Чем обязан?
   — Значит, действительно ты — майор Эндфилд. — Голос игрока звучал глухо и безжизненно.
   — Что дальше.
   — Теперь ты граф Концепольский. Поздравляю. Получено подтверждение о передаче имущества.
   — Ты только это хотел сказать?
   — Будь ты проклят.
   — Если хочешь, я отдам твою фазенду, если в ней твое счастье.
   — Обобрать тебе мало, надо еще и поиздеваться.
   — Я серьезно. Если ты так щепетилен, могу ее проиграть обратно.
   Недоверие на лице графа мимолетно сменилось надеждой и радостью, но снова стало жестким и замкнутым.
   — Я удивляюсь, как ты смеешь предлагать мне такое.
   — Между прочим, это достояние твоих предков, которое ты пустил на ветер. Я хочу дать тебе еще один шанс.
   — Карточные долги — долги чести. Я не хочу жить из милости пилотишки. Прощай.
   Экран погас. Женщины долго молчали.
   — Значит, граф Концепольский, — подытожила Клавдия. — Концепольские весьма уважаемая фамилия. Кстати, если перевести ее на этот ужасный техно... Поздравляю. Рассказывай.
   — Дамы, вы очень любите слушать мои страшные истории, хоть и ругаетесь.
   — Боюсь, и на этот раз мы будем не в восторге. — Ника уселась поудобнее и заранее нахмурилась.
   Капитан долго и со всеми подробностями рассказывал о своих ночных похождениях.
   — Но зачем эта бойня под занавес? — сердито спросила Ника.
   — Иначе она была бы в твоем доме. И вообще, я не хотел бы, чтобы меня считали авантюристом и шулером, который свое состояние сделал на столе, покрытом зеленым сукном. Есть время играть и время делать деньги другим способом, который дает не так много, но стабилен, а главное, не порицается в обществе. Я хотел использовать халяву максимально.
   — Но зачем все это?
   — К своему большому сожалению, я знаю, что думают окружающие. Мое самолюбие от этого страдает. Представь себе датского дога на поводке и в наморднике с его молодой, красивой и богатой хозяйкой. Такую собаку пускают в машину, в клуб, на роскошную виллу. Пусть кобель мускулист и красив, породист и важен, да так, что иной простак решит, будто это пес ведет женщину, а не она его. Но все знают, что, как бы ни был страшен и силен зверь, он целиком и полностью зависит от маленькой холеной ручки, которая держится за другой конец поводка. И его место в обществе определяет богатство и влияние хозяйки. — Джек прямо и твердо поглядел девушке в глаза. — Что хорошо для собаки, то мне совсем не годится... Сейчас никто не откажет мне в уважении, по крайней мере как талантливому выскочке и авантюристу. А потом я смогу заставить забыть и этот факт своей биографии.
   — И это стоит чужих жизней?
   — Да, — ответил Джек совершенно спокойно. — Так уст— роено, что или ты, или тебя. Столько денег можно лишь отнять. Если мой папочка был пилотом в заштатном гарнизоне и безвестно сгинул, а мать похотливой пьяницей, то совсем не значит, что и мне в грязи жить.
   Хотя это было сказано спокойным и ленивым тоном, сдерживаемый Капитаном гнев рванулся наружу. Так холодная земля прячет огонь в своей глубине, а в моменты потрясений он страшной всесжигающей лавой выплескивается на поверхность.
   Замяукал телефон Джека. На экране показался седой старик, на лице которого легко читались всевозможные пороки.
   — Это ты Эндфилд?
   — Не надо мне тыкать! — рявкнул Джек.
   — Тебя убить надо. Игорек застрелился.
   Старческие слезы потекли по морщинистым щекам на дрожащий подбородок.
   — Я ему предлагал...
   — Знаю... Не так!! — выкрикнул он, закрыл руками лицо, заходясь в новом приступе рыданий.
   Джек не отворачивался от экрана, глядя на горе старика, и взгляд его был печальным и твердым. Прошло немало времени, прежде чем тот успокоился.
   — Это предложение я готов повторить... Насколько я понимаю, он разорил всех вас.
   — Никогда не приму от убийцы даже куска хлеба. Он выключился. В комнате долго молчали.
   — Один из сотрудников первого отдела СБ, которому поручено расследование, мой хороший знакомый, — начала Клавдия, — не буду говорить кто, заподозрил, что во всех безобразиях вчерашней ночи виноват Джек. Он позвонил мне и сообщил об этом. Доказательств, конечно, никаких, но психосканеры, допросы и все такое... Я согласилась провести несколько скучных вечеров, а он считать виновным одного из отравленных газом.
   Эндфилд посмотрел на нее теплым взглядом, не скрывая удивления и признательности.
   — Я твой должник.
   — Ерунда, — отрезала княгиня. — Я женщина молодая, свободная. Не обижай мою дочку. Вы тут поворкуйте, а мне надо идти готовиться очаровать этого борова.
   — Спасибо, мама. — Ника порывисто вскочила и обняла ее.
   Клавдия освободилась и направилась к выходу.
   — Пусть хоть у вас будет все хорошо, — сказала княгиня, прежде чем закрыть дверь.
   Ника подошла к Джеку, положила ему руки на плечи.
   — Джек Эндфилд — граф Концепольский...
   — Единственное, что устроило бы меня по-настоящему, — это трон джихана. И получил бы я его на острие атакующего клина крейсеров Патруля, — в раздумье произнес Джек.
   Глаза княжны расширились от восторга и ужаса.
   — Никогда бы не подумала, что мой сильный, надежный Капитан комплексует, как мальчик, из-за своего происхождения.
   — Не совсем так. Если герой превращается в приживальщика и начинает существовать за счет прежних заслуг, то это убивает даже самую пылкую любовь. Очень скоро бы так и случилось. Чем больше бы ты подчеркивала мои достоинства, тем большим ничтожеством я становился для тебя. Если в пятнадцать лет девушка мечтает о рыцаре, который бросит к ее ногам весь мир, то...
   — Ты действительно считаешь меня пресыщенной аморальной паразиткой, которой уже мало и этого, чудовищем, — ее пальцы легли на затылок Джека.
   — Нет. Законы жизни таковы, что для того, чтобы вырастить прекрасный цветок, нужно много грязи, пота, костей и крови. Только так могла появиться девушка, которую я люблю.
   — Разумеется, чужих, — Ника с улыбкой заглянула ему в глаза.
   — К чему победа, если нет жизни, — засмеялся Джек.
   — Я унесла бы твою душу далеко, туда, где нет слез и горя, — девушка прижалась к нему. — Обещай мне, что больше не будешь рисковать собой. Я так боюсь за тебя.
   — На ближайшие два месяца — да. Будем отдыхать. Отрави меня жизнью сытой и богатой. И, разумеется, платить буду я.
   — Ты неисправим... — Ника вздохнула.
   — Прости дурака. Надеюсь, я лишил тебя возможности воевать за меня с родственниками, доказывать свою любовь самоотверженным отказом от мелких удовольствий жизни, к которым ты привыкла.
   Девушка уткнулась головой ему в плечо.
   — Ты прости меня, маленькую, глупую, самонадеянную девчонку. Я думала заменить тебе целый мир.
   — Может, убежим от всех и будем жить только для себя? Ты будешь той Никой, какой была на Деметре, а я прежним Джеком.
   — Тебе придется угнать крейсер и найти годную для жизни планету, засмеялась княжна.
   — А заодно разнести весь репрессивный аппарат: все эти Дальние Разведки, Патрули, спецвойска.
   — Хвастунишка, — Девушка слегка отстранилась, глядя нежно и насмешливо.
   — Ради тебя переверну всю Вселенную, а уж этих недоумков...
   Капитан осторожно притянул ее и поцеловал в шею, потом еще и еще. Очень скоро Ника выгибалась под ним от удовольствия, стонала и, задыхаясь, спрашивала жарким, горячечным голосом:
   — Ты ведь правда это можешь... Ты завоюешь мне весь мир, мой герой...
   — Да! Да! Да! — отвечал ей Джек, пьяный от удовольствия, вонзаясь в нее. — Я брошу к твоим ногам все Обитаемые Планеты.
   — Я буду так любить тебя, как не может ни одна смертная женщина. — Ника билась под ним и прижимала к себе, чтобы сильнее ощутить его.
   Когда они наконец удовлетворились, Джек спросил у княжны:
   — Ты это серьезно?
   — Да, — устало и отстранение сказала она. — Как видишь, и у меня есть пунктик.
   Джек повернулся к Нике. Девушка лежала на спине и задумчиво смотрела, как уходят вверх кольца синеватого дыма. Капитан аккуратно вытащил у нее из пальцев длинную тонкую сигарету, понюхал и брезгливо бросил в урну.
   — Сегодня ты курила в последний раз, моя девочка.
   — Противный... — вздохнула она. — Только попробовала. После того, как мы поругались.
   — Еще раз увижу, что смолишь шалалу, своими руками удавлю. Не нужна мне жена-наркоманка.
   — Я всего лишь в третий раз. Думала, что у нас все... После смерти папы от нас отвернулись все знакомые, а если кто и общался, то в надежде прибрать к рукам наши деньги. Расходы, неудачные биржевые аферы матери, ее проигрыши в казино и содержание молодых любовников наполовину уменьшили состояние. Нетрудно было сообразить, что меня ожидает: воспоминание о потерянных вершинах, бедность, забвение. А я была честолюбива, хотела блеска и славы. Я ненавидела себя, что родилась женщиной... В общем, было почему мечтать о покорителе мира... Тут мне подвернулся Юра... Он показался глупой девчонке таким надежным, таким сильным... — Ника вздохнула. — Он прислал материалы комиссии об исследованиях психики «Драконов». Там вы показаны как бездушные, холодные убийцы, неудачники, смыслом жизни которых даже в обычной жизни остаются безразличие ко всему, кроме полетов. Представь, каким ударом для меня было, когда я увидела, что ты подтверждаешь эти характеристики... Но я сегодня поняла, что твоя холодность это маска, технический прием для достижения цели, а внутри ты горяч и страстен, подобен мне в неукротимом желании добиться... Девушка судорожно всхлипнула и прижалась к нему. — Я чуть было не потеряла тебя. Они долго лежали молча.
   — Ты и вправду хотела бы получить мир, завоеванный огнем и мечом? Ценой страданий и смерти миллиардов людей?
   — Нет, мой любимый, — девушка вздохнула.
   «Граф. Великолепно, граф Концепольский. Чудесно», — доносилось со всех сторон. Эндфилд и Ника принимали поздравления гостей. Джек специально подбирал состав, чтобы все прошло гладко. Музыка, шампанское рекой, отменная еда, от которой ломились столы, шалала высшего сорта, мужской и женский стриптиз для дам и господ, понятливые и уступчивые служанки, фейерверк и выступление специальной пилотажной группы, нанятой за бешеные деньги Джеком — в доме Громовых давно не принимали так роскошно.
   Капитан внимательно наблюдал за происходящим в зале и опытной рукой управлял лакеями, слугами и музыкантами, давая указания мажордому. Благодаря умелой организации и его хорошему вкусу вызывающая роскошь не превращалась в бесстыдную демонстрацию богатства, щедрость хозяев ни к чему не обязывала. Княгиня добровольно отошла на второй ЕЕ план, однако помнила она и о своих обязанностях, помогая поддерживать атмосферу приема.
   Правда, под конец званого вечера Клавдия нашла себе очередного молодого кавалера и, будучи в хорошей кондиции от выпитого и выкуренного, бросала на свою будущую жертву многообещающие томные взгляды, невзначай прижималась к нему, проверяя, как действуют ее прикосновения на мужчину...
   Джек смотрел на эту парочку и глубоко внутри усмехался. Именно он устроил их встречу при помощи Олега и своих новых знакомых. Эндфилд подумал, что вполне может управлять людьми при помощи принятых в обществе способов: денег, человеческих слабостей и общественного мнения. А вечер его триумфа длился, длился и длился...
   После приема Капитан устало сбросил одежду и долго плавал в бассейне.
   Затем он поднялся к Нике. Девушка смотрела в окно, так и не сняв бальное платье. Княжна сидела тихая, грустная, положив голову на согнутую в локте руку. Она даже не обернулась на шаги Джека.
   Он по-хозяйски положил руки на ее обнаженные плечи, стал целовать ее в шею, сначала легонько, потом все настойчивее, заставил встать, положил грудью на подоконник, не обращая внимания на то, что она вяло протестовала. Ника уступила ему и очень скоро уже билась под его железным телом, кричала и стонала...
   Потом он перенес девушку на кровать и овладел ею снова.
   Ника лежала с тем же странным выражением на лице, уйдя в себя.
   — Что случилось? — спросил Эндфилд. — Ты чем-то недовольна?
   — Ничего, все в порядке, — устало ответила она.
   — А все-таки...
   — Так быстро все изменилось, — произнесла девушка. — Ты, казалось бы, вчера появился у нас, и незаметно перевернул всю нашу жизнь. Теперь слуги и мажордом идут за приказаниями к тебе, а не к маме. Я бросила учебу как нечто ненужное. Ты граф... Ты богат, и уже все не кривят губы, как раньше, произнося твою фамилию. Наш дворец называют не «дом князей Громовых», а «дом графа Концепольского»...
   — Не так уж быстро. Прошло ровно пять месяцев.
   — Да, Джек, всего пять месяцев. За короткий срок ты добился того, на что другие тратят всю свою жизнь.
   — Разве это плохо? — Капитан тихонько засмеялся. — Что тебя тревожит?.. — Он внимательно взглянул в ее грустные зеленые глаза.
   — Ты заставил всех жить твоей жизнью. Помнишь день, когда на нас напали и ты бегал по крышам вместе с солдатами охраны, вооруженный мечом и бластером? Злился из-за того, что повреждены антенны квик-связи. А эта странная командировка на Победу, когда там в один день вдруг случились десятки аварий и погибли сотни, если не тысячи человек?.. А дуэль, когда ты застрелил молодого князя Баранова? — Ника вздохнула. — Ты идешь по трупам, мой герой, и мне непонятно, зачем тебе это нужно.
   — Я вынужден был сделать это. Я ведь должен был уничтожить группировку, которая имела на меня зуб еще со времен краха на бирже, должен был заткнуть рот не в меру ретивым малолеткам, блюстителям чистоты дворянской крови.
   — Джек, зачем тебе это? Ты богат до неприличия, капиталы твои растут день ото дня, ты тратишь совершенно безумные суммы и все равно с каждым разом твое состояние увеличивается. Зачем? Я начинаю чувствовать себя просто не очень нужной вещью, которой изредка забавляется хозяин. Иногда я просто боюсь тебя, твоих отлучек, твоих таинственных занятий в кабинете, когда все квик-передатчики дворца заняты отправляемой и принимаемой тобой информацией.
   Девушка замолкла, ожидая ответа.
   — Ты перестала меня понимать и начала бояться. Идем, я покажу, это тебе все объяснит.
   С этими словами Капитан поднялся и включил компьютер.
   — Я работал над этим с самого первого дня нашего знакомства.
   На экране замелькали диаграммы и формулы. Ника встала с постели и, как была, неодетая, растрепанная, потная, остановилась за плечом Джека, нагнулась, касаясь его упругой грудью.
   — Я не очень понимаю, — произнесла Ника, сосредоточенно вглядываясь в экран.
   — Вот этот блок из 99 уравнений универсальным образом описывает состояние экономики любой структуры — от семьи до Мирового сообщества с коэффициентом корреляции 0,95.ЕЕ Они составлены на основе анализа подлинных неискаженных данных за последние семь тысяч лет. Для получения общего решения системы потребовалась работа сотен суперкомпьютеров многих планетных систем в течение долгого времени.
   Девушка глядела на Эндфилда, будто видела его впервые. Она недоверчиво дотронулась до головы Джека, провела руками по волосам. Потом положила ладонь на коробку его «персоналки», прикоснулась к выходным призмам экранных проекторов. Ввела руку в область изображения, где на фоне ночного неба, усеянного яркими звездами центра Галактики, словно «Мене, Текел, Фарес» на стене дворца вавилонского царя, горели математические символы самого дьявольского изобретения со времен открытия М-распада.
   — Вот, значит, чем ты занимался все это время... — произнесла Ника задумчиво. — Кто бы мог подумать, что это так просто.
   — С тобой все в порядке? — спросил Капитан. — Похоже, ты не рада.
   — Джек, это не укладывается в голове. Целый мир на экране компьютера. Если твоя формула работает, это означает... Но не ошибся ли ты? Часто бывает, что за истину принимается лишь представление о ней.
   — Точность частных решений была проверена по подлинным событиям. Пожалуйста, — на экране вновь запрыгали символы. — Деметрианский кризис... А вот оптимальное решение с сохранением господства князей Громовых над Обитаемым Пространством... Совокупность мер, которые должен был принять твой прапрапрадед, чтобы Деметрианская империя распространила свое влияние на все планеты... — Снова замелькали символы. — Крах общества изобилия на Тригоне... Кстати, совсем не нужно было направлять туда «драконов»... Вот простое и оригинальное решение понижения благосостояния без планетарной катастрофы... Хочешь посмотреть на жизнь и смерть республики Тау или на причины упадка Небесного Города, было такое торговое поселение шесть тысяч лет назад?
   — А что ждет нас? — Ника вдруг зябко повела плечами. — В смысле Третью республику и Обитаемое Пространство.
   Ника взяла стул и присела рядом. Эндфилда поразило, как изменилась девушка. Она стала серьезной и сосредоточенной, будто находилась на важных дипломатических переговорах. Прошла расслабленность хорошо удовлетворенной самки и романтическая грусть девушки, которая впервые почувствовала, что ее любимый все больше и больше втягивается в игры большого мира, оставляя мирок ее спальни, ее чувств и желаний.
   Несмотря на то что княжна так и осталась неодетой и растрепанной после бурного секса, она вдруг отдалилась от него, стала недоступной, холодной, спокойной,
   — Я произвел расчеты, — начал Капитан. — Как ты знаешь, в Обитаемом Пространстве всем командуют Управители Жизни.
   — Да, это так, — согласилась Ника. — Факт бесспорный.
   — Но между простым распоряжением и совокупностью документированных актов, определяющих существование общества в целом, лежит пропасть. Для претворения воли хозяев человеческого рода в жизнь существует чиновничье-бюрократическая система, подкрепленная автоматическими системами принятия решений и логического анализа действий и законодательных актов. Но сейчас она все чаще вступает в противоречие с приказами Управителей Жизни.
   — Наверное, так. Их логика сильно отличается от общепринятой. Но зачем все управление автоматизируют? — удивилась девушка. — Неужели мало дармоедов-чиновников?