Страница:
Ника уселась напротив Эндфилда, изредка взглядывая на него насмешливо и вызывающе. Лазарев сразу же придвинулся к девушке, захватил ее руку своими широкими волосатыми лапами с короткими, толстыми пальцами, начал ворковать дежурные комплименты относительно внешности, ума, красоты и ее кулинарных способностей.
Под это дело они выпили по второй и по третьей. Внезапно Ника высвободилась, встала, не спеша прошлась по комнате и сказала:
— Мужчины, вы сегодня какие-то кислые.
— Да, вот, Принцесса, работы много, — произнес Юрий, глядя на нее.
— Ты у нас человек занятой, — ответила Ника. — А Джек, видимо, таким и родился.
Она включила компьютер. На трехмерном экране появилась заставка игры.
— Джек, это по твоей части, — обратилась к нему девушка.
— Избавь меня, Ника, от видеоигр, — ответил Капитан.
— Зря ты так, — возразил Юрий. — На начало не обращай внимания. Маскировка. Иначе я не смог бы держать у нее в компьютере полную программу боевого имитатора.
Джек с интересом повернулся к нему.
— Что, в самом деле? С мыслеуправлением?
Мужчина кивнул.
— Да брось ты, — сказал Эндфилд. — Такая машинка не справится.
Лазарев торжествующе улыбнулся:
— Сейчас эта коробка подключена быстрой связью к резервному компьютеру Деметры-5. Джек смутился.
— Ну надо же, крутые вы ребята. Пожалуй, на это стоит взглянуть поближе.
— Вот-вот, — подхватила девушка. — И ты, Юрик, разомнись, встряхни сединами.
— Ну ладно, — произнес, он, грузно вставая из-за стола.— Если женщина просит...
— Покажите, мальчики, на что вы способны.
— Ника, — сказал Джек, — вынужден напомнить, что я профессиональный пилот и не хотел бы пользоваться своим преимуществом.
— Не волнуйся, — успокоила его Ника. — Лазарев тоже немало полетал.
— Вот и хорошо, — ответил Эндфилд.
— Какой корабль ты выбираешь?
— Если можно, то «Дракон» четвертой модели.
— Ну, а я с вашего позволения, — сказал Юра, — выберу старый добрый «Ангел».
— Ну что же, — одобрил Эндфилд. — У «Ангела» больше пушек, а у «Дракона» мощнее гиперустановка и двигатели. Силы примерно равные. Какое место выберем?
Лазарев задумался. Потом ответил:
— Это, — и улыбнулся, слегка по-детски смущенно, точно мальчишка, который задумал какую-то хитрость. Эта улыбка на мгновение согнала всю серьезность с лица эсбэшника, превратив его в ровесника Эндфилда. — Доблестная Планетная Охрана и «Дракон»-изменник.
— Ну, теперь начнется, — насмешливо протянула Ника.
— Итак, компьютер, даю вводную. Место: окрестность планеты Деметра. Мое оружие: сторожевой крейсер «Ангел». Оружие противника: патрульный крейсер-истребитель «Дракон». Вооружение полное. Функциональные возможности полные. Начало боя по сигналу после отсчета.
Короткий зуммер, экран на мгновение дернулся и застыл. Компьютер проговорил механическим голосом:
— Крейсер «Ангел» уничтожен через 0,1 секунды после начала боя. Корабль противника повреждений не имеет.
— Давай еще. — Юрий рассмеялся, пряча досаду. В этот раз схватка была еще короче.
— Ну ты монстр... — Ника совсем по-другому посмотрела на Джека, словно видела его впервые. От обиды губы Лазарева затряслись.
— Я думаю, повторять еще раз не стоит. В бою «белых» против «черных», сказал Эндфилд, имея в виду Планетную Охрану и Черный Патруль, — «белые» получают призрачный шанс на победу при перевесе 50 к 1. И то лишь в случае, если корабль «черных» одиночный. Мое звено без потерь брало «берсерка», я имею в виду большой корабль-крепость.
Юрий долго смотрел на него, потом они переглянулись с девушкой, будто Джек сказал что-то по-детски самоуверенное и неуместное, потом собрался и серьезно произнес:
— Мы можем попробовать.
— Общаюсь я с вами и не могу прийти в себя от удивления, — сказал Капитан.
— Я воспользуюсь твоим телефоном, Ника? — спросил Юрий.
Девушка кивнула и взяла Эндфилда за руку.
— Пойдем, я покажу тебе интересную штучку. Они вышли на террасу, но Джек все равно услышал позывные выхода на военную связь.
— Я не знала, что ты хвастун, Джек, — сказала Ника, укоризненно поглядев на него. — Теперь наши ребята сделают в тебе 99 пробоин, как ты выражаешься.
— Скажи, зачем тебе понадобилось стравливать нас?
— А такие вопросы женщинам не задают, — произнесла девушка, чертя замысловатый знак на груди Эндфилда, едва касаясь ткани рубашки.
Через весь коридор было слышно, как орет Юрий и ему отвечает сонный и хриплый мужской голос.
— Алло!!! Дежурный?!!
— Дежурный по Базе майор Топорков слушает!
— Полковник Лазарев, заместитель начальника отдела контроля СБ, небрежно представился Юрий.
— Здравия желаю! — гаркнул майор.
— Топорков, поднять по тревоге и посадить в имитаторы 50 лучших экипажей. Я надеюсь, ваши пилоты не шляются сегодня по бл...м.
Майор ошалело смотрел на него, потом нажал кнопку тревоги.
Через 15 минут все было готово. Ника, загадочно улыбаясь, ввела Эндфилда в гостиную.
— Не пугайся, мой герой, — принялась она иронически успокаивать Джека. — Тебя не больно убьют, понарошку.
Гонг. Экран задергался. Там что-то мелькало, рвалось, вспыхивало. Примерно через 3,5 секунды изображение остановилось и механический голос сказал:
— Группа сторожевых крейсеров уничтожена.
Юрий недоуменно посмотрел на Эндфилда.
— Может, повторим, а? — предложил полковник. д — Ну, давай...
На этот раз Джек управился еще быстрее. Лазарев сидел как оплеванный.
— Извини, — сказал Капитан. — Ты уверен, что это твои лучшие пилоты?
Полковник просмотрел списки, потом тяжело кивнул.
— Джек, — его голос звучал, безо всяких интонаций, словно голос машины, — пусть Ника покажет тебе свою коллекцию оружия, а я пока поговорю с ребятами. Совсем распустились.
Они с девушкой шли по темному коридору, а сзади грохотал начальственный голос полковника Лазарева: «Ты не офицер, Топорков, а ряженый, а твои пилоты-хулиганы хороши только в драке с комендантской ротой. Если ты знаешь, где гашетка у пистолета, попробуй попасть из него в свои мозги».
— Суров... — сказал Эндфилд, потому что пауза слишком затягивалась.
— Радуешься? — без тени улыбки спросила Ника.
— Мне все равно, интересно лишь твое мнение.
— В этом есть что-то неприличное, когда один убивает многих. Для тебя это просто подлежащий уничтожению мусор. А я знакома со многими из этих ребят и привыкла думать о них как о своих защитниках. Это настоящие мужчины, полные внутренней силы и огня, истинные джентльмены. Когда я бывала у них, то чувствовала себя центром внимания. Каждый раз я чувствовала себя королевой. Но что я. Даже старуха, мать одного из генералов, плясала на балу в части, как молодая. Там, где они, кипит жизнь, там всегда уютно и легко.
— Жаль вот, летать не могут... — ядовито вставил Джек.
— А ты холоден, как айсберг, и привлекателен, как кальмар. Единственное, что ты умеешь, — это убивать.
— Остается радоваться, что нам с тобой детей не крестить. Ты уверена, что нужно идти смотреть оружие?
— Пусть твоя душа получит удовольствие. Тем более Юра любит все делать основательно. Просто сидеть в коридоре было бы скучно, считай это призом.
— Предпочту первое и в одиночку.
— А ты думаешь, что я буду экскурсоводом? Единственное, чего я прошу, это не стрелять. Антикварное оружие в рабочем состоянии и заряжено. Некоторые образцы нельзя трогать, там есть соответствующие таблички.
За этим не слишком приятным разговором они подошли к дверям зала. Ника распахнула тяжелую створку двери.
— Прошу, — сказала девушка. — Я тебя ненадолго оставлю. Она пошла по коридору, стуча низкими каблучками. Капитан смотрел на ее гибкую, танцующую походку, густые, длинные, аккуратно уложенные волосы, длинную и крепкую шею, открытые плечи, тонкую, подчеркнутую пояском талию, крутые бедра, стройные, высоко открытые мини-юбкой длинные ноги, которые светились в полутьме.
Острое сожаление о том, что за тридцать с хвостиком лет жизни не было у него такой чудесной, юной девушки, заполнило Эндфилда. Были всякие и разные, но никогда не улыбались ему такие зеленые глаза, никогда не торопилась ему навстречу, влюблено сияя и смущаясь, такая женщина.
Каблучки стучали уже далеко, но Джек слушал, не отрываясь, их мелодию, после которой чистые песни Космоса казались холодным заунывным воем.
Капитан вошел в зал, наполненный витринами и стеллажами с оружием.
Под впечатлением яркой и притягательной красоты Ники Джек невнимательно пробежал начало экспозиции, где бессмысленно таращились доисторические однозарядные пистолеты и ружья. Он представил, сколько это может стоить, но цифра не произвела на него впечатления. Эндфилд не любил несовершенства.
Потом пошли хромированные и вороненые многозарядные системы. Капитан выбрал пистолет, который ему особенно понравился, и оружие легло ему в руку приятной тяжестью.
Джек вынул магазин, пересчитал тусклые, окисленные патроны. Пятнадцать. Неужели когда-то этого было достаточно, чтобы считать себя вооруженным? Капитан положил «беретту» обратно.
Пошли первые джаггернауты, еще страшно примитивные, походящие на пулевое оружие, вернее на маленькие ручные ЕЕ пушки, своими короткими, толстыми керамическими стволами, обрамленными в грубо обработанный металл, с массивными затворами и огромными цилиндрами зарядов. Действительно, гением всех времен и народов был тот; кто открыл реакцию полного распада и придумал, как направить жар М-плазмы в цель.
Эндфилд выбрал джаггер, который понравился ему благородством форм и золотым блеском покрытия. Наверное, это оружие принадлежало не простому человеку. Может, джаггернаут когда-то лежал на коленях удельного князя, когда его броневик, раскачиваясь, полз по разбитой лесной дороге от поселка к поселку. Или во время парадных приемов, когда гордый и надменный властелин принимал дары и поклонение своих подданных.
Действительно, в эти суровые времена, когда закон и порядок определял сильнейший, когда огнестрельное оружие было изношено за века использования без возобновления и в ходу были мечи, луки и копья, тысячеметровые огненные струи джаг-гера были основой самой жестокой и деспотичной власти.
Джек отметил, что ему до боли знакомо расположение рукояток и тумблеров управления. В голове замелькали картинки того, что он, житель просвещенной и цивилизованной эпохи, удаленной больше чем на сто десять веков от времен беды и смуты, не мог видеть своими глазами.
Всадники в броне, плотный строй кавалерии с копьями наперевес, с тяжелым топотом летящий на него, горящий от выстрелов джаггернаута город, отрезанные головы на кольях...
Нежная рука Ники вернула его к действительности. Она прикоснулась к плечу Эндфилда, поднялась по шее к затылку.
— Очнись, мой герой, — сказала девушка нежно. Джек пришел в себя. Ника, закинув руку ему на плечо, ласкала короткие волосы на затылке, прижимаясь теплым упругим телом и заглядывая ему в глаза.
— У тебя быстро меняется настроение, — сухо произнес Эндфилд.
— Извини меня, мой герой. Не каждый день узнаешь, что совершенно беззащитна.
Ника мягким движением отняла у него джаггер и положила на место.
— Я знала, что. ты, обратишь на него внимание. Очень редкая, единственная в своем роде вещь. Его раскопали на Старой Земле археологи-любители, а мой отец купил, пока еще никто не понял, что это такое. Это оружие связано с жизнью и смертью Самого Почитаемого и Проклинаемого.
— Расскажи, — попросил Джек. — Это страшно интересно.
— Как ты знаешь, — начала девушка, — Князь Князей родился шесть веков спустя после Большого Голода. К тому времени были окончательно забыты остатки технологических знаний и люди все больше и больше скатывались к каменному веку, несмотря на то что еще использовали железные инструменты и даже пулевое оружие, но не производили их сами, а только находили в развалинах больших городов.
Князь Князей сумел прочесть информацию, записанную на доисторических компьютерах, найти хранилища древних книг, воссоздал микросотовые батареи и генераторы, сделал из доступных материалов джаггернауты и заряды к ним. Он возродил металлургию и транспорт, связь и обработку информации.
По праву он вошел в число великих и могучих, но возгордился и создал оружие, которое убивало не только тело, но и бессмертную душу, чтобы воспрепятствовать возрождению низших сущностей в мире. Огнем и мечом попытался он утвердить новый порядок.
И тогда возмутились даже самые близкие соратники Проклятого. Лучший друг убил Самого Почитаемого и Проклинаемого его же дьявольским прибором.
В великой скорби сокрыли они прах героя и его богопротивное оружие в тайном, до конца времен сокрытом убежище, умоляя Создателя проявить снисхождение к заблудшей душе, отброшенной во мрак небытия.
Примерно так было написано на могильной плите, в глубокой, залитой бетоном подводной пещере, где в герметичном тройном саркофаге нашли этот джаггернаут.
— Какая древность... — сказал Джек, и голос его дрогнул. Эндфилд потянулся к джаггеру, но встретил руки девушки.
— Не тревожь прах героя, — наполовину шутливо, наполовину серьезно сказала она. — Оставь старые сказки. Лучше скажи, разве можно уничтожить душу?
— Один из видов колебаний физического вакуума способен очистить бессмертную часть живого существа от всякой информации, но параметры этого процесса неизвестны даже теперь.
— Разве ты не видишь, что в этом зале есть та, которая хочет, чтобы ее герой был с ней, а не болтался мыслями в седой древности и крутой физике. Ника досадливо покачала головой.
Ее руки легли к нему на плечи, девушка прижалась к нему своим нежным и теплым телом, взглянула ему в глаза насмешливо и призывно. Потом, уже не дразня, крепко прижалась и поцеловала.
— Ну же... — произнесла девушка. — Я думала, что ты соображаешь так же хорошо, как и летаешь.
— По-моему, это так, — спокойно ответил Джек. Ника на мгновение замерла, потом влепила Капитану звонкую пощечину, круто развернулась и убежала.
Глава 4
Под это дело они выпили по второй и по третьей. Внезапно Ника высвободилась, встала, не спеша прошлась по комнате и сказала:
— Мужчины, вы сегодня какие-то кислые.
— Да, вот, Принцесса, работы много, — произнес Юрий, глядя на нее.
— Ты у нас человек занятой, — ответила Ника. — А Джек, видимо, таким и родился.
Она включила компьютер. На трехмерном экране появилась заставка игры.
— Джек, это по твоей части, — обратилась к нему девушка.
— Избавь меня, Ника, от видеоигр, — ответил Капитан.
— Зря ты так, — возразил Юрий. — На начало не обращай внимания. Маскировка. Иначе я не смог бы держать у нее в компьютере полную программу боевого имитатора.
Джек с интересом повернулся к нему.
— Что, в самом деле? С мыслеуправлением?
Мужчина кивнул.
— Да брось ты, — сказал Эндфилд. — Такая машинка не справится.
Лазарев торжествующе улыбнулся:
— Сейчас эта коробка подключена быстрой связью к резервному компьютеру Деметры-5. Джек смутился.
— Ну надо же, крутые вы ребята. Пожалуй, на это стоит взглянуть поближе.
— Вот-вот, — подхватила девушка. — И ты, Юрик, разомнись, встряхни сединами.
— Ну ладно, — произнес, он, грузно вставая из-за стола.— Если женщина просит...
— Покажите, мальчики, на что вы способны.
— Ника, — сказал Джек, — вынужден напомнить, что я профессиональный пилот и не хотел бы пользоваться своим преимуществом.
— Не волнуйся, — успокоила его Ника. — Лазарев тоже немало полетал.
— Вот и хорошо, — ответил Эндфилд.
— Какой корабль ты выбираешь?
— Если можно, то «Дракон» четвертой модели.
— Ну, а я с вашего позволения, — сказал Юра, — выберу старый добрый «Ангел».
— Ну что же, — одобрил Эндфилд. — У «Ангела» больше пушек, а у «Дракона» мощнее гиперустановка и двигатели. Силы примерно равные. Какое место выберем?
Лазарев задумался. Потом ответил:
— Это, — и улыбнулся, слегка по-детски смущенно, точно мальчишка, который задумал какую-то хитрость. Эта улыбка на мгновение согнала всю серьезность с лица эсбэшника, превратив его в ровесника Эндфилда. — Доблестная Планетная Охрана и «Дракон»-изменник.
— Ну, теперь начнется, — насмешливо протянула Ника.
— Итак, компьютер, даю вводную. Место: окрестность планеты Деметра. Мое оружие: сторожевой крейсер «Ангел». Оружие противника: патрульный крейсер-истребитель «Дракон». Вооружение полное. Функциональные возможности полные. Начало боя по сигналу после отсчета.
Короткий зуммер, экран на мгновение дернулся и застыл. Компьютер проговорил механическим голосом:
— Крейсер «Ангел» уничтожен через 0,1 секунды после начала боя. Корабль противника повреждений не имеет.
— Давай еще. — Юрий рассмеялся, пряча досаду. В этот раз схватка была еще короче.
— Ну ты монстр... — Ника совсем по-другому посмотрела на Джека, словно видела его впервые. От обиды губы Лазарева затряслись.
— Я думаю, повторять еще раз не стоит. В бою «белых» против «черных», сказал Эндфилд, имея в виду Планетную Охрану и Черный Патруль, — «белые» получают призрачный шанс на победу при перевесе 50 к 1. И то лишь в случае, если корабль «черных» одиночный. Мое звено без потерь брало «берсерка», я имею в виду большой корабль-крепость.
Юрий долго смотрел на него, потом они переглянулись с девушкой, будто Джек сказал что-то по-детски самоуверенное и неуместное, потом собрался и серьезно произнес:
— Мы можем попробовать.
— Общаюсь я с вами и не могу прийти в себя от удивления, — сказал Капитан.
— Я воспользуюсь твоим телефоном, Ника? — спросил Юрий.
Девушка кивнула и взяла Эндфилда за руку.
— Пойдем, я покажу тебе интересную штучку. Они вышли на террасу, но Джек все равно услышал позывные выхода на военную связь.
— Я не знала, что ты хвастун, Джек, — сказала Ника, укоризненно поглядев на него. — Теперь наши ребята сделают в тебе 99 пробоин, как ты выражаешься.
— Скажи, зачем тебе понадобилось стравливать нас?
— А такие вопросы женщинам не задают, — произнесла девушка, чертя замысловатый знак на груди Эндфилда, едва касаясь ткани рубашки.
Через весь коридор было слышно, как орет Юрий и ему отвечает сонный и хриплый мужской голос.
— Алло!!! Дежурный?!!
— Дежурный по Базе майор Топорков слушает!
— Полковник Лазарев, заместитель начальника отдела контроля СБ, небрежно представился Юрий.
— Здравия желаю! — гаркнул майор.
— Топорков, поднять по тревоге и посадить в имитаторы 50 лучших экипажей. Я надеюсь, ваши пилоты не шляются сегодня по бл...м.
Майор ошалело смотрел на него, потом нажал кнопку тревоги.
Через 15 минут все было готово. Ника, загадочно улыбаясь, ввела Эндфилда в гостиную.
— Не пугайся, мой герой, — принялась она иронически успокаивать Джека. — Тебя не больно убьют, понарошку.
Гонг. Экран задергался. Там что-то мелькало, рвалось, вспыхивало. Примерно через 3,5 секунды изображение остановилось и механический голос сказал:
— Группа сторожевых крейсеров уничтожена.
Юрий недоуменно посмотрел на Эндфилда.
— Может, повторим, а? — предложил полковник. д — Ну, давай...
На этот раз Джек управился еще быстрее. Лазарев сидел как оплеванный.
— Извини, — сказал Капитан. — Ты уверен, что это твои лучшие пилоты?
Полковник просмотрел списки, потом тяжело кивнул.
— Джек, — его голос звучал, безо всяких интонаций, словно голос машины, — пусть Ника покажет тебе свою коллекцию оружия, а я пока поговорю с ребятами. Совсем распустились.
Они с девушкой шли по темному коридору, а сзади грохотал начальственный голос полковника Лазарева: «Ты не офицер, Топорков, а ряженый, а твои пилоты-хулиганы хороши только в драке с комендантской ротой. Если ты знаешь, где гашетка у пистолета, попробуй попасть из него в свои мозги».
— Суров... — сказал Эндфилд, потому что пауза слишком затягивалась.
— Радуешься? — без тени улыбки спросила Ника.
— Мне все равно, интересно лишь твое мнение.
— В этом есть что-то неприличное, когда один убивает многих. Для тебя это просто подлежащий уничтожению мусор. А я знакома со многими из этих ребят и привыкла думать о них как о своих защитниках. Это настоящие мужчины, полные внутренней силы и огня, истинные джентльмены. Когда я бывала у них, то чувствовала себя центром внимания. Каждый раз я чувствовала себя королевой. Но что я. Даже старуха, мать одного из генералов, плясала на балу в части, как молодая. Там, где они, кипит жизнь, там всегда уютно и легко.
— Жаль вот, летать не могут... — ядовито вставил Джек.
— А ты холоден, как айсберг, и привлекателен, как кальмар. Единственное, что ты умеешь, — это убивать.
— Остается радоваться, что нам с тобой детей не крестить. Ты уверена, что нужно идти смотреть оружие?
— Пусть твоя душа получит удовольствие. Тем более Юра любит все делать основательно. Просто сидеть в коридоре было бы скучно, считай это призом.
— Предпочту первое и в одиночку.
— А ты думаешь, что я буду экскурсоводом? Единственное, чего я прошу, это не стрелять. Антикварное оружие в рабочем состоянии и заряжено. Некоторые образцы нельзя трогать, там есть соответствующие таблички.
За этим не слишком приятным разговором они подошли к дверям зала. Ника распахнула тяжелую створку двери.
— Прошу, — сказала девушка. — Я тебя ненадолго оставлю. Она пошла по коридору, стуча низкими каблучками. Капитан смотрел на ее гибкую, танцующую походку, густые, длинные, аккуратно уложенные волосы, длинную и крепкую шею, открытые плечи, тонкую, подчеркнутую пояском талию, крутые бедра, стройные, высоко открытые мини-юбкой длинные ноги, которые светились в полутьме.
Острое сожаление о том, что за тридцать с хвостиком лет жизни не было у него такой чудесной, юной девушки, заполнило Эндфилда. Были всякие и разные, но никогда не улыбались ему такие зеленые глаза, никогда не торопилась ему навстречу, влюблено сияя и смущаясь, такая женщина.
Каблучки стучали уже далеко, но Джек слушал, не отрываясь, их мелодию, после которой чистые песни Космоса казались холодным заунывным воем.
Капитан вошел в зал, наполненный витринами и стеллажами с оружием.
Под впечатлением яркой и притягательной красоты Ники Джек невнимательно пробежал начало экспозиции, где бессмысленно таращились доисторические однозарядные пистолеты и ружья. Он представил, сколько это может стоить, но цифра не произвела на него впечатления. Эндфилд не любил несовершенства.
Потом пошли хромированные и вороненые многозарядные системы. Капитан выбрал пистолет, который ему особенно понравился, и оружие легло ему в руку приятной тяжестью.
Джек вынул магазин, пересчитал тусклые, окисленные патроны. Пятнадцать. Неужели когда-то этого было достаточно, чтобы считать себя вооруженным? Капитан положил «беретту» обратно.
Пошли первые джаггернауты, еще страшно примитивные, походящие на пулевое оружие, вернее на маленькие ручные ЕЕ пушки, своими короткими, толстыми керамическими стволами, обрамленными в грубо обработанный металл, с массивными затворами и огромными цилиндрами зарядов. Действительно, гением всех времен и народов был тот; кто открыл реакцию полного распада и придумал, как направить жар М-плазмы в цель.
Эндфилд выбрал джаггер, который понравился ему благородством форм и золотым блеском покрытия. Наверное, это оружие принадлежало не простому человеку. Может, джаггернаут когда-то лежал на коленях удельного князя, когда его броневик, раскачиваясь, полз по разбитой лесной дороге от поселка к поселку. Или во время парадных приемов, когда гордый и надменный властелин принимал дары и поклонение своих подданных.
Действительно, в эти суровые времена, когда закон и порядок определял сильнейший, когда огнестрельное оружие было изношено за века использования без возобновления и в ходу были мечи, луки и копья, тысячеметровые огненные струи джаг-гера были основой самой жестокой и деспотичной власти.
Джек отметил, что ему до боли знакомо расположение рукояток и тумблеров управления. В голове замелькали картинки того, что он, житель просвещенной и цивилизованной эпохи, удаленной больше чем на сто десять веков от времен беды и смуты, не мог видеть своими глазами.
Всадники в броне, плотный строй кавалерии с копьями наперевес, с тяжелым топотом летящий на него, горящий от выстрелов джаггернаута город, отрезанные головы на кольях...
Нежная рука Ники вернула его к действительности. Она прикоснулась к плечу Эндфилда, поднялась по шее к затылку.
— Очнись, мой герой, — сказала девушка нежно. Джек пришел в себя. Ника, закинув руку ему на плечо, ласкала короткие волосы на затылке, прижимаясь теплым упругим телом и заглядывая ему в глаза.
— У тебя быстро меняется настроение, — сухо произнес Эндфилд.
— Извини меня, мой герой. Не каждый день узнаешь, что совершенно беззащитна.
Ника мягким движением отняла у него джаггер и положила на место.
— Я знала, что. ты, обратишь на него внимание. Очень редкая, единственная в своем роде вещь. Его раскопали на Старой Земле археологи-любители, а мой отец купил, пока еще никто не понял, что это такое. Это оружие связано с жизнью и смертью Самого Почитаемого и Проклинаемого.
— Расскажи, — попросил Джек. — Это страшно интересно.
— Как ты знаешь, — начала девушка, — Князь Князей родился шесть веков спустя после Большого Голода. К тому времени были окончательно забыты остатки технологических знаний и люди все больше и больше скатывались к каменному веку, несмотря на то что еще использовали железные инструменты и даже пулевое оружие, но не производили их сами, а только находили в развалинах больших городов.
Князь Князей сумел прочесть информацию, записанную на доисторических компьютерах, найти хранилища древних книг, воссоздал микросотовые батареи и генераторы, сделал из доступных материалов джаггернауты и заряды к ним. Он возродил металлургию и транспорт, связь и обработку информации.
По праву он вошел в число великих и могучих, но возгордился и создал оружие, которое убивало не только тело, но и бессмертную душу, чтобы воспрепятствовать возрождению низших сущностей в мире. Огнем и мечом попытался он утвердить новый порядок.
И тогда возмутились даже самые близкие соратники Проклятого. Лучший друг убил Самого Почитаемого и Проклинаемого его же дьявольским прибором.
В великой скорби сокрыли они прах героя и его богопротивное оружие в тайном, до конца времен сокрытом убежище, умоляя Создателя проявить снисхождение к заблудшей душе, отброшенной во мрак небытия.
Примерно так было написано на могильной плите, в глубокой, залитой бетоном подводной пещере, где в герметичном тройном саркофаге нашли этот джаггернаут.
— Какая древность... — сказал Джек, и голос его дрогнул. Эндфилд потянулся к джаггеру, но встретил руки девушки.
— Не тревожь прах героя, — наполовину шутливо, наполовину серьезно сказала она. — Оставь старые сказки. Лучше скажи, разве можно уничтожить душу?
— Один из видов колебаний физического вакуума способен очистить бессмертную часть живого существа от всякой информации, но параметры этого процесса неизвестны даже теперь.
— Разве ты не видишь, что в этом зале есть та, которая хочет, чтобы ее герой был с ней, а не болтался мыслями в седой древности и крутой физике. Ника досадливо покачала головой.
Ее руки легли к нему на плечи, девушка прижалась к нему своим нежным и теплым телом, взглянула ему в глаза насмешливо и призывно. Потом, уже не дразня, крепко прижалась и поцеловала.
— Ну же... — произнесла девушка. — Я думала, что ты соображаешь так же хорошо, как и летаешь.
— По-моему, это так, — спокойно ответил Джек. Ника на мгновение замерла, потом влепила Капитану звонкую пощечину, круто развернулась и убежала.
Глава 4
СЛАДОСТЬ И ГОРЕЧЬ ЖЕНЩИНЫ
Юрий, закончив разнос несчастного Топоркова, отпил вина из бокала и закурил длинную, тонкую сигарету с гашишем. В голове было темно и пусто.
Ника задерживалась. В голове появлялись картины жарких объятий, вздохов и стонов, изгибающейся под руками Эндфилда Ники...
«Боже мой, какой идиот приписал этому парню подозрение в антиправительственной деятельности? — устало подумал полковник. — Представители СБ на местах от безделья везде видят заговоры и мятежи. Даже без расшифровки только что снятой психограммы ясно, что это просто машинка для убийства. Место ему в Дальнем Космосе, в «Драконе», там он будет вполне счастлив».
Лазарев подумал о близорукости руководства, которое из века в век урезало права Черного Патруля, вызывая все большее и большее недовольство «драконов». Если так пойдет и дальше, то скоро все они увидят похожие на уродливые мечи крейсеры в небе, и это будет последним впечатлением их жизни.
Он никак не мог отделаться от зябкого холодка незащищенности: оборона планет не годится никуда, если большинство «черных» пилотов летают так же, как Эндфилд. Что касается самого «объекта» — несмотря на все свои умения, он пороха не выдумает, слишком прост и предсказуем, доволен жизнью, если не наступать на хвост, то будет вполне лоялен.
Закончив осмотр, Джек долго стоял, размышляя о странностях Никиного характера. Как быстро у нее меняется настроение... Как хорошо было бы, если бы она видела в нем человека, но не диковинную разновидность боевой машины...
Капитан приказал себе успокоиться, перевел мысли на спокойный лад, посмотрел в последний раз на ряды оружия и двинулся обратно.
Прошел темным коридором, опустился по лестнице, повторяя в обратном порядке путь, которым шел сюда.
Его внимание привлек портрет в массивной золоченой раме. Черты изображенного на картине высокого и сильного мужчины в парадной форме генерала СБ показались знакомыми. Джек поискал подпись. Под росчерком известного художника стояла дата двадцатилетней давности. Ее отец.
Чем ближе он подходил к гостиной, тем громче раздавались переливы Никиного смеха. Эндфилд вошел и увидел, что девушка сидит у Юрия на коленях, а тот шепчет ей в самое ухо, и глаза у него сочатся странным торжеством. Лазарев весело взглянул на Джека и сказал Нике что-то настолько смешное, что Ника согнулась пополам от приступа хохота, высоко задрав обнаженные ноги.
— А, мой герой... — пьяно сказала она. — А мы тут без тебя...
Девушка обвела рукой стол, где прибавилась еще одна пустая бутылка.
— Я, пожалуй, пойду, — Джек старался остаться спокойным и благожелательным. — До свидания, Ника, до свидания, Юрий.
Он развернулся и четким, решительным шагом прошел через темноту комнат, террас и коридоров, сопровождаемый ее смехом.
Выйдя во влажную, туманную ночь, Эндфилд сел в «Мотылек» и полетел над самыми кронами в неуют гостиничного номера «Пилигрима» — его пристанища на этой планете.
Лазарев щекотал усами ухо Ники, потом стал крепко и долго целовать ее шею. Девушка вздохнула, закрыла глаза и откинула голову назад.
Его волосатая ладонь, осмелев, поднялась от талии, захватила грудь, лаская сосок через тонкую ткань. Ника хмуро и трезво взглянула в лицо полковника.
— Может, хватит... — сказала она стряхивая его руки и вставая — Ты что, принял это всерьез?
Девушка вышла на балкон бельэтажа и остановилась, вглядываясь в темноту ночи, ловя ее свежее, влажное дыхание.
Юрий подошел сзади. Они долго молчали. Ника вытряхнула из пачки сигарету, Лазарев по привычке щелкнул зажигалкой.
Встал рядом с ней.
— Он тебе нравится? — спросил полковник.
Ника кивнула.
— А ты ему нет, — жестко сказал он и повернул девушку к себе, пристально глядя ей в глаза. — Меня поражает, что ты его цепляешь. Это же просто живой компьютер. Они могут спать с женщинами, могут казаться веселыми, грустными, задумчивыми, но это просто симуляция. Внутри они холодны, как межзвездное пространство. В простой, мирной жизни «черные» могут только есть и спать, ну еще медитировать. Они потенциальные неудачники, потому что их ненавидят и боятся. Была бы моя воля, я бы, как в старину, загонял их жить к чертовой матери, пусть не мешают нормальным людям. Впрочем, если хочешь быть убитой... Они вообще не люди, хоть и рождены женщиной. Все свои человеческие чувства Черный Патруль оставляет между звездами. Их подсознание тренировано на победу и выживание любой ценой. У «драконов» нет никаких правил, никаких моральных ограничений, никакой биологической жалости.
— Я поражаюсь тебе, неужели ты думаешь, что без Эндфилда ты смог бы чего-нибудь добиться? Ты старый, седой, лысый, ты до сих пор полковник в захолустье. Царек районного масштаба. И вообще — кто бы говорил о жалости?! Заплечных дел мастер, законченный садист. Убирайся и не смей приходить незваным!!
— А ты не изменилась, — зло сказал Юрий. — Все такая же стерва и истеричка.
Ника сильно и точно ударила его ногой в грудь, и грузный, плотный офицер Службы Безопасности, вылетев с балкона, тяжело рухнул в бассейн внизу.
Джек заставил себя успокоиться, постигая женскую власть над мужской душой, всю ее несправедливость и глубину.
«Переживем, — подумал он. — Вот закончится проверка, и в Академию. Три года, и снова Космос».
Капитан повертел эту мысль и сам себе не поверил. Ему очень захотелось побыть в тишине. Джек повернул на реку. Оставив аппарат на высоком обрыве, Эндфилд спустился к воде.
Было темно, сыро, холодно, изредка раздавался плеск волны и долгий протяжный крик ночной птицы. Бледные звезды слабо светили сквозь облачную дымку. Во мраке с трудом угадывался берег, только легкое свечение песка и краткие отражения искорок света в воде.
Отсутствие привычной среды обитания начинало давить на Эндфилда, который привык жить в мире прямых светлых коридоров, чистоты, уюта, постоянной температуры и влажности. Он с удовольствием забрался в теплое нутро гравилета, подняв его, направляясь к поселку.
В ресторане гостиницы вовсю грохотал оркестр, за прозрачными окнами дергались в танце люди, дым сигарет поднимался к потолку. Эндфилд приземлился и уже хотел было подняться к себе, но ему пришла в голову идея получше.
Через минуту по экранам плыла телеметрия, компьютер пытался сделать выводы о характере творящегося в кабаке действа. Джек с улыбкой ожидал его решения.
— Происходящее не поддается однозначной оценке. Налицо проявление взаимной агрессии в рамках определенного ритуала. Поведение отдельных участников алогично, что усугубляется ингаляторным и пероральным введением наркотических веществ. Эмоциональные и поведенческие реакции обнаруживают связь с более ранними событиями, имеют сексуальную и невротическо-психотическую окраску.
Самочувствие участников церемонии ухудшается из-за принятия наркотиков, вдыхания пылевых частиц, чрезмерного шума, избыточного сенсорного, невербального и полевого контакта, на фоне нарастающего возбуждения и потери контроля.
Вывод: наблюдаемая группа особей представляет опасность неконтролируемым поведением и должна быть уничтожена.
Прошу разрешения на включение оружейных систем.
— Подготовить оружие к бою. Автоматическое наведение на любые движущиеся цели. Беглый огонь на минимальной мощности всеми излучателями.
Компьютер обиженно пискнул, выбросив табличку «Глобальная неисправность систем вооружения».
— «Мотылек», пушек нет.
— Полное отсутствие логики. Смысл функционирования бронированного штурмового гравилета «Мотылек» — ведение боевых действий, что невозможно без оружия.
— Да, ты прав, — произнес Капитан задумчиво. В номере Эндфилд, не раздеваясь, улегся на кровать. Вытащил рекордер, вставил кассету. Хотел было запустить воспроизведение, но в последний момент остановился — слишком опасно.
Но память была сильнее всех проверок и подслушивающих устройств, возвращая события пятилетней давности...
— Вы меня слушать будете или нет? Пьянка пьянкой, но не надо забывать, для чего мы здесь...
«Конфигураторы были изобретены в 8005 году н. э., что явилось скорее жестом отчаяния, нежели результатом развития тогдашних направлений науки. Жестокая необходимость в больших количествах редких материалов: титана, рения, молибдена, вольфрама, гафния для постройки боевых рейдеров и линкоров опустошила рудные месторождения планет. Разведка и транспортировка сырья из космоса на орбитальные заводы...»
— Быков, блин, что это за лабуда, — подал голос Игорь Карпов. — Этот Капитан совсем свихнулся.
— Ну ладно, почему бы не сделать маленький экскурс. Короче, чтобы все поняли. Пахали, землю деревянной сохой, но последний металл отправляли в Космос, чтобы построить коробочки «берсеркам» на разминку. Слушайте дальше...
«...Несмотря на крайнюю техническую сложность структурирования субатомных частиц, проблема была решена чрезвычайно элегантно, при помощи разработанной группой молодых ученых теории волновой матрицы подобия...»
— Глеб, опять лекция какая-то.
— Молчи, придурок. Это я попросил вставить технические описания в текст. Если будут разрушены все хранилища информации, то хоть в этом талмуде останется.
В голове у штурмана возникла картина. Разрушенные города, одичалые люди, болезни, голод. Наблюдатель Черного Патруля, юноша в черной форме, руководит, объясняет, налаживает, советуясь с книгой, на которой написано его, Глеба Быкова, имя.
И как тогда Джек посмеялся про себя над наивностью Глеба, в то же время понимая, зерна какой тирании зреют в голове этого человека. Правда, сейчас смех был горьким.
— А почему ты думаешь, что информация будет потеряна?
— На этот вопрос я отвечу позже. Скажи, Исаак, сколько стоит работа роботизированного комплекса из двух больших конфигураторов, размещенного на планете?
— Надо подумать... Роботы ремонтируют комплекс и самих себя, спарка конфигураторов способна поставить любые запасные части, вплоть до громоздких корпусов и блоков управления, — Аарон захлопал глазами от удивления. — Сырье дармовое. Отходов нет. Выходит — никаких затрат.
— Молодец, соображаешь. Теперь скажи, что не может сделать конфигуратор?
В ответ раздался дружный смех одобрения. Они поняли.
— Эта машина может производить все. Воздух, воду, пищу, приборы, бытовую технику, строительные материалы, одежду, мебель, медикаменты, трансплантаты, синтетов, транспортные средства, новые конфигураторы. Так почему же до сих пор низшие классы снабжаются по слегка расширенным военным нормам, жилье для них строят по нормативам, утвержденным во времена, когда «берсерки» атаковали Антарес, Тау, Кассию, Ипсилон?! Почему простому народу недоступно самое заурядное медицинское обслуживание с заменой изношенных органов и энергетическими стимуляциями?!! Я скажу вам, — Глеб сделал многозначительную паузу. — Потому, что правящие классы не хотят. Они мешают тому, чтобы жизнь простых людей стала достойной, богатой и сытой. Им проще управлять человеком, когда он продает свой труд за гроши, а пределом его мечтаний становится отдельная трехкомнатная квартира. Зато патриции могут наслаждаться жизнью в своих тысячеметровых дворцах и натуральными продуктами, которые производят на специальных, экологически чистых планетах.. А их жизнь, которая в три раза длиннее жизни простых людей? А чистые купола, на планетах, которые задыхаются от пыли, смога и древних отбросов? Тьфу! Неужели вы этого не знаете?
Ника задерживалась. В голове появлялись картины жарких объятий, вздохов и стонов, изгибающейся под руками Эндфилда Ники...
«Боже мой, какой идиот приписал этому парню подозрение в антиправительственной деятельности? — устало подумал полковник. — Представители СБ на местах от безделья везде видят заговоры и мятежи. Даже без расшифровки только что снятой психограммы ясно, что это просто машинка для убийства. Место ему в Дальнем Космосе, в «Драконе», там он будет вполне счастлив».
Лазарев подумал о близорукости руководства, которое из века в век урезало права Черного Патруля, вызывая все большее и большее недовольство «драконов». Если так пойдет и дальше, то скоро все они увидят похожие на уродливые мечи крейсеры в небе, и это будет последним впечатлением их жизни.
Он никак не мог отделаться от зябкого холодка незащищенности: оборона планет не годится никуда, если большинство «черных» пилотов летают так же, как Эндфилд. Что касается самого «объекта» — несмотря на все свои умения, он пороха не выдумает, слишком прост и предсказуем, доволен жизнью, если не наступать на хвост, то будет вполне лоялен.
Закончив осмотр, Джек долго стоял, размышляя о странностях Никиного характера. Как быстро у нее меняется настроение... Как хорошо было бы, если бы она видела в нем человека, но не диковинную разновидность боевой машины...
Капитан приказал себе успокоиться, перевел мысли на спокойный лад, посмотрел в последний раз на ряды оружия и двинулся обратно.
Прошел темным коридором, опустился по лестнице, повторяя в обратном порядке путь, которым шел сюда.
Его внимание привлек портрет в массивной золоченой раме. Черты изображенного на картине высокого и сильного мужчины в парадной форме генерала СБ показались знакомыми. Джек поискал подпись. Под росчерком известного художника стояла дата двадцатилетней давности. Ее отец.
Чем ближе он подходил к гостиной, тем громче раздавались переливы Никиного смеха. Эндфилд вошел и увидел, что девушка сидит у Юрия на коленях, а тот шепчет ей в самое ухо, и глаза у него сочатся странным торжеством. Лазарев весело взглянул на Джека и сказал Нике что-то настолько смешное, что Ника согнулась пополам от приступа хохота, высоко задрав обнаженные ноги.
— А, мой герой... — пьяно сказала она. — А мы тут без тебя...
Девушка обвела рукой стол, где прибавилась еще одна пустая бутылка.
— Я, пожалуй, пойду, — Джек старался остаться спокойным и благожелательным. — До свидания, Ника, до свидания, Юрий.
Он развернулся и четким, решительным шагом прошел через темноту комнат, террас и коридоров, сопровождаемый ее смехом.
Выйдя во влажную, туманную ночь, Эндфилд сел в «Мотылек» и полетел над самыми кронами в неуют гостиничного номера «Пилигрима» — его пристанища на этой планете.
Лазарев щекотал усами ухо Ники, потом стал крепко и долго целовать ее шею. Девушка вздохнула, закрыла глаза и откинула голову назад.
Его волосатая ладонь, осмелев, поднялась от талии, захватила грудь, лаская сосок через тонкую ткань. Ника хмуро и трезво взглянула в лицо полковника.
— Может, хватит... — сказала она стряхивая его руки и вставая — Ты что, принял это всерьез?
Девушка вышла на балкон бельэтажа и остановилась, вглядываясь в темноту ночи, ловя ее свежее, влажное дыхание.
Юрий подошел сзади. Они долго молчали. Ника вытряхнула из пачки сигарету, Лазарев по привычке щелкнул зажигалкой.
Встал рядом с ней.
— Он тебе нравится? — спросил полковник.
Ника кивнула.
— А ты ему нет, — жестко сказал он и повернул девушку к себе, пристально глядя ей в глаза. — Меня поражает, что ты его цепляешь. Это же просто живой компьютер. Они могут спать с женщинами, могут казаться веселыми, грустными, задумчивыми, но это просто симуляция. Внутри они холодны, как межзвездное пространство. В простой, мирной жизни «черные» могут только есть и спать, ну еще медитировать. Они потенциальные неудачники, потому что их ненавидят и боятся. Была бы моя воля, я бы, как в старину, загонял их жить к чертовой матери, пусть не мешают нормальным людям. Впрочем, если хочешь быть убитой... Они вообще не люди, хоть и рождены женщиной. Все свои человеческие чувства Черный Патруль оставляет между звездами. Их подсознание тренировано на победу и выживание любой ценой. У «драконов» нет никаких правил, никаких моральных ограничений, никакой биологической жалости.
— Я поражаюсь тебе, неужели ты думаешь, что без Эндфилда ты смог бы чего-нибудь добиться? Ты старый, седой, лысый, ты до сих пор полковник в захолустье. Царек районного масштаба. И вообще — кто бы говорил о жалости?! Заплечных дел мастер, законченный садист. Убирайся и не смей приходить незваным!!
— А ты не изменилась, — зло сказал Юрий. — Все такая же стерва и истеричка.
Ника сильно и точно ударила его ногой в грудь, и грузный, плотный офицер Службы Безопасности, вылетев с балкона, тяжело рухнул в бассейн внизу.
Джек заставил себя успокоиться, постигая женскую власть над мужской душой, всю ее несправедливость и глубину.
«Переживем, — подумал он. — Вот закончится проверка, и в Академию. Три года, и снова Космос».
Капитан повертел эту мысль и сам себе не поверил. Ему очень захотелось побыть в тишине. Джек повернул на реку. Оставив аппарат на высоком обрыве, Эндфилд спустился к воде.
Было темно, сыро, холодно, изредка раздавался плеск волны и долгий протяжный крик ночной птицы. Бледные звезды слабо светили сквозь облачную дымку. Во мраке с трудом угадывался берег, только легкое свечение песка и краткие отражения искорок света в воде.
Отсутствие привычной среды обитания начинало давить на Эндфилда, который привык жить в мире прямых светлых коридоров, чистоты, уюта, постоянной температуры и влажности. Он с удовольствием забрался в теплое нутро гравилета, подняв его, направляясь к поселку.
В ресторане гостиницы вовсю грохотал оркестр, за прозрачными окнами дергались в танце люди, дым сигарет поднимался к потолку. Эндфилд приземлился и уже хотел было подняться к себе, но ему пришла в голову идея получше.
Через минуту по экранам плыла телеметрия, компьютер пытался сделать выводы о характере творящегося в кабаке действа. Джек с улыбкой ожидал его решения.
— Происходящее не поддается однозначной оценке. Налицо проявление взаимной агрессии в рамках определенного ритуала. Поведение отдельных участников алогично, что усугубляется ингаляторным и пероральным введением наркотических веществ. Эмоциональные и поведенческие реакции обнаруживают связь с более ранними событиями, имеют сексуальную и невротическо-психотическую окраску.
Самочувствие участников церемонии ухудшается из-за принятия наркотиков, вдыхания пылевых частиц, чрезмерного шума, избыточного сенсорного, невербального и полевого контакта, на фоне нарастающего возбуждения и потери контроля.
Вывод: наблюдаемая группа особей представляет опасность неконтролируемым поведением и должна быть уничтожена.
Прошу разрешения на включение оружейных систем.
— Подготовить оружие к бою. Автоматическое наведение на любые движущиеся цели. Беглый огонь на минимальной мощности всеми излучателями.
Компьютер обиженно пискнул, выбросив табличку «Глобальная неисправность систем вооружения».
— «Мотылек», пушек нет.
— Полное отсутствие логики. Смысл функционирования бронированного штурмового гравилета «Мотылек» — ведение боевых действий, что невозможно без оружия.
— Да, ты прав, — произнес Капитан задумчиво. В номере Эндфилд, не раздеваясь, улегся на кровать. Вытащил рекордер, вставил кассету. Хотел было запустить воспроизведение, но в последний момент остановился — слишком опасно.
Но память была сильнее всех проверок и подслушивающих устройств, возвращая события пятилетней давности...
— Вы меня слушать будете или нет? Пьянка пьянкой, но не надо забывать, для чего мы здесь...
«Конфигураторы были изобретены в 8005 году н. э., что явилось скорее жестом отчаяния, нежели результатом развития тогдашних направлений науки. Жестокая необходимость в больших количествах редких материалов: титана, рения, молибдена, вольфрама, гафния для постройки боевых рейдеров и линкоров опустошила рудные месторождения планет. Разведка и транспортировка сырья из космоса на орбитальные заводы...»
— Быков, блин, что это за лабуда, — подал голос Игорь Карпов. — Этот Капитан совсем свихнулся.
— Ну ладно, почему бы не сделать маленький экскурс. Короче, чтобы все поняли. Пахали, землю деревянной сохой, но последний металл отправляли в Космос, чтобы построить коробочки «берсеркам» на разминку. Слушайте дальше...
«...Несмотря на крайнюю техническую сложность структурирования субатомных частиц, проблема была решена чрезвычайно элегантно, при помощи разработанной группой молодых ученых теории волновой матрицы подобия...»
— Глеб, опять лекция какая-то.
— Молчи, придурок. Это я попросил вставить технические описания в текст. Если будут разрушены все хранилища информации, то хоть в этом талмуде останется.
В голове у штурмана возникла картина. Разрушенные города, одичалые люди, болезни, голод. Наблюдатель Черного Патруля, юноша в черной форме, руководит, объясняет, налаживает, советуясь с книгой, на которой написано его, Глеба Быкова, имя.
И как тогда Джек посмеялся про себя над наивностью Глеба, в то же время понимая, зерна какой тирании зреют в голове этого человека. Правда, сейчас смех был горьким.
— А почему ты думаешь, что информация будет потеряна?
— На этот вопрос я отвечу позже. Скажи, Исаак, сколько стоит работа роботизированного комплекса из двух больших конфигураторов, размещенного на планете?
— Надо подумать... Роботы ремонтируют комплекс и самих себя, спарка конфигураторов способна поставить любые запасные части, вплоть до громоздких корпусов и блоков управления, — Аарон захлопал глазами от удивления. — Сырье дармовое. Отходов нет. Выходит — никаких затрат.
— Молодец, соображаешь. Теперь скажи, что не может сделать конфигуратор?
В ответ раздался дружный смех одобрения. Они поняли.
— Эта машина может производить все. Воздух, воду, пищу, приборы, бытовую технику, строительные материалы, одежду, мебель, медикаменты, трансплантаты, синтетов, транспортные средства, новые конфигураторы. Так почему же до сих пор низшие классы снабжаются по слегка расширенным военным нормам, жилье для них строят по нормативам, утвержденным во времена, когда «берсерки» атаковали Антарес, Тау, Кассию, Ипсилон?! Почему простому народу недоступно самое заурядное медицинское обслуживание с заменой изношенных органов и энергетическими стимуляциями?!! Я скажу вам, — Глеб сделал многозначительную паузу. — Потому, что правящие классы не хотят. Они мешают тому, чтобы жизнь простых людей стала достойной, богатой и сытой. Им проще управлять человеком, когда он продает свой труд за гроши, а пределом его мечтаний становится отдельная трехкомнатная квартира. Зато патриции могут наслаждаться жизнью в своих тысячеметровых дворцах и натуральными продуктами, которые производят на специальных, экологически чистых планетах.. А их жизнь, которая в три раза длиннее жизни простых людей? А чистые купола, на планетах, которые задыхаются от пыли, смога и древних отбросов? Тьфу! Неужели вы этого не знаете?