Страница:
– Вас не привлекают развлечения, мисс Бедгрейн? Удивленная, она искоса посмотрела на своего кавалера.
– Как обычно, милорд.
– Тогда, может, окружение? – допытывался он. – В последнее время вас что-то не видно.
Итак, Невин искал встреч с ней. Из-за его настойчивости Уинни стало еще хуже.
– Мой отец тоже не слишком часто выходит в свет. Думаю, еще какое-то время буду следовать его примеру…
Они заняли места в начале колонны, приготовившейся к контрдансу. Все выстроились в две линии: с одной стороны кавалеры, напротив – дамы. Лорд Невин был вынужден прекратить расспросы. Но, встретив его взгляд, Уинни поняла, что он намерен продолжить разговор.
Заиграла музыка, и девушка сосредоточилась на движениях танца. Лорд Невин и дама, что стояла рядом с ней, вышли навстречу друг другу и поменялись местами. Но он не смог заговорить с ней, так как она и джентльмен напротив сделали то же самое. Следующее па называлось moulinet. По очереди каждая пара сходилась в центре, скрещивала правые руки, кружилась и расходилась в разные стороны на свои первоначальные места. Как ведущая пара, Уинни и лорд Невин вновь вышли на середину. Взявшись за руки, они в танце обогнули линии танцующих.
Уинни широко улыбнулась. Ей понравилось нарушать порядок танца. Заметив, что ей весело, лорд Невин тоже улыбнулся. Они завершили свою забавную выходку па bnse, то есть покружились, и встали в конец колонны.
Развеселившиеся джентльмены встретили их проделку свистом и возгласами, хотя хлопки, гримасы и разного рода звуки во время танца обычно осуждались, потому что так делали простолюдины. Но на маскараде никто не знает, кто есть кто, и потому аристократы позволяли себе пошалить.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, Уинни посмотрела на лорда Невина. Тот следил за парами, повторявшими их движения. Оглядевшись по сторонам, она не заметила никого, кто бы смотрел на нее. Подумав, что за танцами может сверху наблюдать тетушка, Уинни подняла глаза и пробежалась по балконам. Наверняка неугомонная тетушка Молли снова занималась сводничеством. Впрочем, для Уинни это было очевидно – не случайно здесь оказался лорд Невин.
Тут взгляд ее задержался на фигуре человека в маске. Как и ее партнер по танцу, этот господин был одет в черный костюм. Маска смеющегося клоуна разительно контрастировала с его крепко сжатыми губами. Вцепившись в перила, «клоун» пристально смотрел на нее. Уинни вздрогнула: она не сомневалась, что его взгляд был прикован именно к ней.
Кенан? Она не была уверена. До него едва доходил свет. Если это был он, то она могла понять, почему он сердит.
Сэр Томас был не из тех, кто выбирает выражения. За последнюю неделю она предостаточно наслушалась по поводу Кенана Милроя.
Когда они оказались на месте второй пары в колонне, танец закончился. Ответив реверансом на поклон лорда Невина, Уинни взяла его под руку, и они начали прогуливаться по залу.
– Что-нибудь выпьете? – галантно осведомился лорд Невин, нарушив молчание.
– Да, – ответила она и взглянула на человека в маске. Он глазами обжигал ее. – Ах, нет. Благодарю, милорд.
Если это действительно Кенан, было бы разумно избавиться от лорда Невина.
– Боюсь, я утомил вас, мисс Бедгрейн. Извините.
– Вы это умеете.
– Простите?
Она махнула свободной рукой.
– Будет вам, лорд Невин. Мы знакомы столько лет. Чего я только не видела! Вы даже ухаживали за моей сестрой.
– И не вы ли открыли мне глаза на то, что мы с Девоной не подходим друг другу?
Лорд Невин сжал Уинни руку, чтобы она остановилась. Человек в маске все еще смотрел на нее, огоньки свечей сгущали голубой оттенок его глаз.
– Да.
Было время, когда она сама не понимала, зачем вмешалась в отношения между сестрой и Невином. Ревновать любимую сестру было незачем: Девона никогда не говорила, что ей нравится этот красавец распутник.
– Без обид, милорд. У вас ничего не получилось бы, и вам это известно. По правде говоря, как только в ее жизни появился Типтон, ей больше никто не был нужен.
Уинни двинулась дальше, и ему пришлось догнать ее.
– Благородные мотивы, мисс Бедгрейн. Но признайтесь, что у вас были и скрытые причины.
– Какие, например?
– Ревность, мадам. То, что я заинтересован в одной из Бедгрейнов, вас не трогало, но вот то, что не совсем в той… Потеряв дар речи, Уинни уставилась на него, испугавшись, что ее мимолетная влюбленность была тогда так очевидна. Она сильно сомневалась, что была единственной девушкой в высшем обществе, которая хотела завоевать расположение лорда Невина. Подняв глаза, она заметила тетушку, которая махала ей носовым платком. Уинни вздохнула с облегчением:
– Тетушка…
Прервав ее, лорд Невин продолжал:
– Хочу, чтобы вы знали. Я понял, что выбрал не ту, и всегда старался загладить свою вину. – Он взял обе ее руки. – Мисс Бедгрейн. Уинни. Пожалуйста, скажите, что для меня еще не все потеряно.
– Я… – Боль раздирала ее изнутри. Она не могла обидеть его. – Мне пора… идти к тетушке. Она машет мне сверху.
Невин посмотрел на балкон и увидел, что Уинни говорит правду. Девушка чувствовала: он хотел бы продолжить разговор, но боится, что она откажет, если станет давить на нее.
– Я провожу вас, – предложил он.
– В этом нет необходимости. Вот лестница, тетушка недалеко. Пожалуйста. Поговорим в следующий раз…
И решительно направилась к лестнице.
– Ловлю вас на слове, мисс Бедгрейн, – нахмурившись, бросил он ей вслед.
Он спокойно шел мимо веселящихся гостей, чувствуя, что на него никто не обращает внимания. Но ему было не до веселья. Стараясь держаться в тени, он наблюдал за всеми. Гости были слишком увлечены разговорами, чтобы обращать на него внимание.
Уинни была все еще так же взволнована, как и тогда, когда увидела его на балконе. Он сам хотел, чтобы она заметила его, хотя сомневался, что девушка его узнает в маске при слабом освещении. Он словно ощущал ее испуг. Это чуть уменьшило злость, которая так и вскипела, когда он увидел королеву бабочек. Его ошеломил ее приезд на бал. Ослепительно красивая в белом, Уинни принимала ухаживания Невина. Это открытие было для него горькой пилюлей. Он нахмурился, когда лорд попытался задержать ее. Но мисс Бедгрейн ушла от него, скрылась из виду. Он понял, что она пошла к лестнице. Десять дней назад он явился к ней за объяснениями. Сегодня она вновь огорчила его…
Водоворот непонятных чувств захватил Уинни, когда она поднималась по лестнице. Возможно, она неправильно поняла лорда Невина. Эта мысль немного успокоила ее. Все же чудесно, что ей удалось сбежать от мужчины, который намеревался предложить ей руку и сердце!
Но почему? Она винила во всем Кенана Милроя. Его темно-голубые глаза бередили ей душу. Каждый раз, когда он оказывался рядом, ей приходилось бороться с желанием погладить волевое загорелое лицо. Стоило ей лишь подумать о его проклятых поцелуях, как начинали гореть губы Он вихрем ворвался в ее жизнь, и в последнее время Уинни с тревогой замечала, что чувство к нему далеко не мерцающий огонек. Что за превратность судьбы! Она влюблена в человека, которого не примет общество…
На лестнице ее вдруг остановил мужчина. Она была готова вскрикнуть, но тот прижал ее к своей мощной груди. Она вдохнула его запах и сразу поняла, кто это. От него странным образом веяло и опасностью, и спокойствием.
– Кенан!
Заметив, что удары сердца учащаются всякий раз, когда она с ним, девушка отпрянула от него и увидела, что с маски на нее смотрит огромный нарисованный глаз. От изумления Уинни приоткрыла рот. Если Кенан циклоп, то кто же, черт побери, человек в маске клоуна?
Глава 11
– Как обычно, милорд.
– Тогда, может, окружение? – допытывался он. – В последнее время вас что-то не видно.
Итак, Невин искал встреч с ней. Из-за его настойчивости Уинни стало еще хуже.
– Мой отец тоже не слишком часто выходит в свет. Думаю, еще какое-то время буду следовать его примеру…
Они заняли места в начале колонны, приготовившейся к контрдансу. Все выстроились в две линии: с одной стороны кавалеры, напротив – дамы. Лорд Невин был вынужден прекратить расспросы. Но, встретив его взгляд, Уинни поняла, что он намерен продолжить разговор.
Заиграла музыка, и девушка сосредоточилась на движениях танца. Лорд Невин и дама, что стояла рядом с ней, вышли навстречу друг другу и поменялись местами. Но он не смог заговорить с ней, так как она и джентльмен напротив сделали то же самое. Следующее па называлось moulinet. По очереди каждая пара сходилась в центре, скрещивала правые руки, кружилась и расходилась в разные стороны на свои первоначальные места. Как ведущая пара, Уинни и лорд Невин вновь вышли на середину. Взявшись за руки, они в танце обогнули линии танцующих.
Уинни широко улыбнулась. Ей понравилось нарушать порядок танца. Заметив, что ей весело, лорд Невин тоже улыбнулся. Они завершили свою забавную выходку па bnse, то есть покружились, и встали в конец колонны.
Развеселившиеся джентльмены встретили их проделку свистом и возгласами, хотя хлопки, гримасы и разного рода звуки во время танца обычно осуждались, потому что так делали простолюдины. Но на маскараде никто не знает, кто есть кто, и потому аристократы позволяли себе пошалить.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, Уинни посмотрела на лорда Невина. Тот следил за парами, повторявшими их движения. Оглядевшись по сторонам, она не заметила никого, кто бы смотрел на нее. Подумав, что за танцами может сверху наблюдать тетушка, Уинни подняла глаза и пробежалась по балконам. Наверняка неугомонная тетушка Молли снова занималась сводничеством. Впрочем, для Уинни это было очевидно – не случайно здесь оказался лорд Невин.
Тут взгляд ее задержался на фигуре человека в маске. Как и ее партнер по танцу, этот господин был одет в черный костюм. Маска смеющегося клоуна разительно контрастировала с его крепко сжатыми губами. Вцепившись в перила, «клоун» пристально смотрел на нее. Уинни вздрогнула: она не сомневалась, что его взгляд был прикован именно к ней.
Кенан? Она не была уверена. До него едва доходил свет. Если это был он, то она могла понять, почему он сердит.
Сэр Томас был не из тех, кто выбирает выражения. За последнюю неделю она предостаточно наслушалась по поводу Кенана Милроя.
Когда они оказались на месте второй пары в колонне, танец закончился. Ответив реверансом на поклон лорда Невина, Уинни взяла его под руку, и они начали прогуливаться по залу.
– Что-нибудь выпьете? – галантно осведомился лорд Невин, нарушив молчание.
– Да, – ответила она и взглянула на человека в маске. Он глазами обжигал ее. – Ах, нет. Благодарю, милорд.
Если это действительно Кенан, было бы разумно избавиться от лорда Невина.
– Боюсь, я утомил вас, мисс Бедгрейн. Извините.
– Вы это умеете.
– Простите?
Она махнула свободной рукой.
– Будет вам, лорд Невин. Мы знакомы столько лет. Чего я только не видела! Вы даже ухаживали за моей сестрой.
– И не вы ли открыли мне глаза на то, что мы с Девоной не подходим друг другу?
Лорд Невин сжал Уинни руку, чтобы она остановилась. Человек в маске все еще смотрел на нее, огоньки свечей сгущали голубой оттенок его глаз.
– Да.
Было время, когда она сама не понимала, зачем вмешалась в отношения между сестрой и Невином. Ревновать любимую сестру было незачем: Девона никогда не говорила, что ей нравится этот красавец распутник.
– Без обид, милорд. У вас ничего не получилось бы, и вам это известно. По правде говоря, как только в ее жизни появился Типтон, ей больше никто не был нужен.
Уинни двинулась дальше, и ему пришлось догнать ее.
– Благородные мотивы, мисс Бедгрейн. Но признайтесь, что у вас были и скрытые причины.
– Какие, например?
– Ревность, мадам. То, что я заинтересован в одной из Бедгрейнов, вас не трогало, но вот то, что не совсем в той… Потеряв дар речи, Уинни уставилась на него, испугавшись, что ее мимолетная влюбленность была тогда так очевидна. Она сильно сомневалась, что была единственной девушкой в высшем обществе, которая хотела завоевать расположение лорда Невина. Подняв глаза, она заметила тетушку, которая махала ей носовым платком. Уинни вздохнула с облегчением:
– Тетушка…
Прервав ее, лорд Невин продолжал:
– Хочу, чтобы вы знали. Я понял, что выбрал не ту, и всегда старался загладить свою вину. – Он взял обе ее руки. – Мисс Бедгрейн. Уинни. Пожалуйста, скажите, что для меня еще не все потеряно.
– Я… – Боль раздирала ее изнутри. Она не могла обидеть его. – Мне пора… идти к тетушке. Она машет мне сверху.
Невин посмотрел на балкон и увидел, что Уинни говорит правду. Девушка чувствовала: он хотел бы продолжить разговор, но боится, что она откажет, если станет давить на нее.
– Я провожу вас, – предложил он.
– В этом нет необходимости. Вот лестница, тетушка недалеко. Пожалуйста. Поговорим в следующий раз…
И решительно направилась к лестнице.
– Ловлю вас на слове, мисс Бедгрейн, – нахмурившись, бросил он ей вслед.
Он спокойно шел мимо веселящихся гостей, чувствуя, что на него никто не обращает внимания. Но ему было не до веселья. Стараясь держаться в тени, он наблюдал за всеми. Гости были слишком увлечены разговорами, чтобы обращать на него внимание.
Уинни была все еще так же взволнована, как и тогда, когда увидела его на балконе. Он сам хотел, чтобы она заметила его, хотя сомневался, что девушка его узнает в маске при слабом освещении. Он словно ощущал ее испуг. Это чуть уменьшило злость, которая так и вскипела, когда он увидел королеву бабочек. Его ошеломил ее приезд на бал. Ослепительно красивая в белом, Уинни принимала ухаживания Невина. Это открытие было для него горькой пилюлей. Он нахмурился, когда лорд попытался задержать ее. Но мисс Бедгрейн ушла от него, скрылась из виду. Он понял, что она пошла к лестнице. Десять дней назад он явился к ней за объяснениями. Сегодня она вновь огорчила его…
Водоворот непонятных чувств захватил Уинни, когда она поднималась по лестнице. Возможно, она неправильно поняла лорда Невина. Эта мысль немного успокоила ее. Все же чудесно, что ей удалось сбежать от мужчины, который намеревался предложить ей руку и сердце!
Но почему? Она винила во всем Кенана Милроя. Его темно-голубые глаза бередили ей душу. Каждый раз, когда он оказывался рядом, ей приходилось бороться с желанием погладить волевое загорелое лицо. Стоило ей лишь подумать о его проклятых поцелуях, как начинали гореть губы Он вихрем ворвался в ее жизнь, и в последнее время Уинни с тревогой замечала, что чувство к нему далеко не мерцающий огонек. Что за превратность судьбы! Она влюблена в человека, которого не примет общество…
На лестнице ее вдруг остановил мужчина. Она была готова вскрикнуть, но тот прижал ее к своей мощной груди. Она вдохнула его запах и сразу поняла, кто это. От него странным образом веяло и опасностью, и спокойствием.
– Кенан!
Заметив, что удары сердца учащаются всякий раз, когда она с ним, девушка отпрянула от него и увидела, что с маски на нее смотрит огромный нарисованный глаз. От изумления Уинни приоткрыла рот. Если Кенан циклоп, то кто же, черт побери, человек в маске клоуна?
Глава 11
– У вас что, вошло в привычку хватать всякую девушку, которую вы видите?
Колким вопросом Уинни хотела скрыть свое нелепое удивление. Она была почти уверена, что это Кенан смотрел на нее с балкона. Ее поразило то, что он здесь, особенно после встречи с ее отцом. Она должна была догадаться, что, каким бы заботливым ни был отец, он не сможет отвадить от нее Кенана Милроя Гости, поднимавшиеся по лестнице, подталкивали их друг к другу. Но Уинни взяла себя в руки. Оглянувшись через плечо, она порадовалась, что лорд Невин за ней не пошел.
– Его там нет, – сказал Милрой. Стало ясно: он знает, где и с кем она разговаривала. – Вот я все думаю, кого вы хотите защитить: меня или его.
– Обоих, – призналась она. – Он мой друг…
– Друг? – усмехнулся Милрой. – Невин хочет затащить вас в постель. Разве он не высказал вам своих намерений у лестницы, когда не хотел отпускать вас? Неужели он все еще поет вам на ушко о своей любви?
Дерзкий тон отбил у нее желание отвечать на вопросы. Кроме того, вряд ли правда изменила бы отношение Милроя к лорду Невину.
– Вы следили за нами?
– Развлекал вашу тетушку, пока Невин ухаживал за вами. – Его глаза словно в чем-то обвиняли ее.
– Тетушка Молли! Совсем забыла. Она, наверное, волнуется. Я должна идти.
Уинни отступила от него на шаг, но Кенан взял ее за руку, удерживая.
– С тетушкой все в порядке. Если вы сейчас уйдете, вы разрушите все ее хитрые планы, как свести нас вместе.
Кенан умел выбить ее из колеи. Закрыв рот, Уинни щелкнула зубами.
– Сегодня вечером. Она хотела, чтобы мы с вами… – Уинни не договорила, но закончила фразу тем, что соединила ладони. – То есть я думаю… – Только этого не хватало! Закончить предложение для нее становилось подвигом!
Но Кенан каким-то образом прекрасно ее понял.
– Ваша тетушка не приглашала лорда Невина, хотя вы так мило обнимались.
– Я не… – Вот опять проклятое косноязычие. – Я лишь танцевала с ним. Моя сестра Девона…
Он вспомнил про нее.
– Ваша сестра тоже приложила руку к сводничеству?
– Видимо, да. – Уинни задумчиво нахмурилась, прокручивая в голове слова сестры. – Она говорила, что лорд Невин спрашивал обо мне. Она так безумно счастлива в браке, что решила меня тоже подтолкнуть…
– Подтолкнуть в постель, Уинни? Насмешка вывела ее из себя.
– Кажется, вас это не касается!
Она влилась в поток поднимавшихся по лестнице гостей, не позволив себя остановить.
Уинни быстро нашла тетушку. Та была не одна. Рядом сидел господин, одетый в костюм придворного шута.
– Тетушка Молли.
– Уинни, дорогая. – Царственным жестом старая дама протянула руку. – Ты сбежала от нашего мистера Милроя? Жаль, я была о нем лучшего мнения.
– Незачем менять мнение обо мне, мисс Бедгрейн, – откликнулся подошедший вслед за ней Кенан. – Племянница хотела справиться о вас, прежде чем пойти развлекаться.
– Если вы не против, – добавила мисс Бедгрейн.
– Вы среди друзей. – Молли похлопала по руке Уинни, чтобы привлечь внимание девушки. – Вы знакомы с моим другом мистером Килом? Он владелец «Кил энд Боттлз», это парфюмерия недалеко от Бонд-стрит.
– Да, верно. Я часто захожу к вам, мистер Кил. Рада видеть вас здесь.
Он дружелюбно кивнул Уинни и Кенану.
– Чудесные у вас племянницы, Молли. Одна краше другой. Мистер Милрой, я был на вашем последнем матче. Образец силы и мастерства, сэр. Весьма впечатляет.
Кенан ответил на комплимент мистера Кила, и завязался разговор. Мужчины отошли чуть в сторону, чтобы обсудить лучшие моменты поединка.
– Мне извиниться за свои уловки? – поинтересовалась тетушка.
– Если только перед отцом, когда он узнает, что это вы заварили. Вы ведь знаете, он запретил мне видеться с мистером Милроем.
Присаживаясь на освободившийся стул, Уинни искоса взглянула на Кенана. Тот был слишком увлечен разговором с мистером Килом, чтобы заметить, что дамы обсуждали его.
Тетушка поморщилась.
– Это все злость и страх оттого, что с тобой на ярмарке могло что-либо случиться. Когда происшедшее более или менее забудется, Томас передумает.
– Думаю, вы правы, тетушка. Сегодня я здесь, значит, он уже не выполнил свою угрозу запереть меня в комнате на весь сезон. Однако боюсь, что он всегда будет недолюбливать вашего молодого чемпиона. Не удивлюсь, если мистер Милрой сам приложил к этому усилия…
Тетушка вздохнула:
– Два гордеца. Их столкновения в борьбе за тебя было не избежать.
Уинни поморщила нос.
– Вы так это говорите, словно все общеизвестно. Уверяю вас, мистер Милрой не сделал мне ни одного предложения, достойного повторения при честном народе!
Услышав это, тетушка рассмеялась до слез. Она вытерла глаза носовым платком.
– Не видела столько искр, с тех пор как молния ударила в мой любимый старый дуб. – Она подняла свою морщинистую руку к щеке Уинни. – Я же вижу, как вы смотрите друг на друга. Каждый из вас думает, что переиграет другого, но я смотрю на это глазами старой мудрой женщины. Было время, когда я добивалась своего любимого, мистера Бедгрейна. – Молли помолчала. У нее комок в горле встал при воспоминании о прежних временах. – Друзья и семья говорили мне: за младшего сына выходить невыгодно, он ведь не мог предложить мне ни богатства, ни титула. Да и был не самым красивым из братьев…
Уинни дотронулась до руки тетушки, которая по-прежнему касалась ее щеки.
– Я в чем-то пошла в отца, а в вас есть что-то от дяди, если вы все-таки выбрали его.
– Во время нашей первой встречи он назвал меня болтушкой, – с нежностью вспоминала леди Бедгрейн.
– Вас это не оскорбило?
– Разумеется. Я швырнула в него туфлями. Одна из них попала ему прямо между глаз. – Молли показала место на собственном лбу.
– Уверена, он хотел придушить вас.
– Еще как. И пытался… Знаешь, что он еще делал? – Уинни помотала головой, и Молли продолжала1 – Подарил мне кружевные носовые платки, потому что думал, что нежное кружево будет красиво смотреться в моих руках. Он читал мне стихи. В его голосе всегда появлялись странные нотки, когда он читал мое любимое… Он купил мне дюжину пар туфель вместо тех, которыми я в него швырялась, а потом на каждую годовщину свадьбы стал дарить особую пару на память о нашей первой встрече.
Любовь. Потеря и время сделали ее горьковато-сладкой, но благодаря памяти о муже глаза старой леди сверкали – конечно, не так, как прежде, но сверкали.
– Он так и не извинился за то оскорбление?
– Так и не извинился. Он и потом говорил, что я много болтаю. – Тетушка пожала плечами. – Так оно и есть.
Мистер Бедгрейн видел мои достоинства и недостатки. Этот замечательный человек любил и то и другое. – Выражение ее лица изменилось, когда, отбросив воспоминания, она вернулась в настоящий день. – Твой мистер Милрой видит только свои недостатки и за ними не замечает достоинств, которые многие принимают как должное. В такое закрытое сердце может проникнуть только умная и смелая женщина. Но я думаю, что ради любви такого мужчины стоит рискнуть.
– Мисс Бедгрейн, вы довольны, что тетушка в хорошей компании?
Тут дамы заметили, что почти касаются друг друга головами. Обе поспешно выпрямились, гадая, что успели услышать джентльмены из их откровенного разговора.
– Ах… – Мистер Кил подошел ближе:
– За Молли не беспокойтесь. Я присмотрю за ней. Улыбаясь, он встал за ее стулом.
Почувствовав на себе взгляд Кенана, Уинни решила покориться судьбе и сказала:
– Благодарю вас, мистер Кил. Я рада, что у тетушки такой хороший друг. – Она протянула руку единственному мужчине, способному разбить ее сердце. Она хотела рискнуть. – Я готова, мистер Милрой.
Кенан и Уинни ушли с благословения тетушки Молли. Он был у нее в долгу. По какой-то причине эта старая дама пошла против собственной семьи и встала на его защиту. Милрой был благодарен ей за доверие, но в то же время это его пугало. Он пытался объяснить ей, что не достоин Уинни, но тетушка Молли ничего не хотела слышать. Как только она узнала об их встрече с сэром Томасом, в ее голове зародился хитрый план, как свести молодых, и она послала за Милроем.
Приятные воспоминания о маскарадах подсказали тетушке Молли, что «Пантеон» будет идеальным местом для любовного свидания. Кенан тоже так считал, пока на бал не явился Невин и не пригласил Уинни на танец. Увидев, как она улыбается этому дерзкому щенку, он еле удержался, чтобы не спрыгнуть с балкона и не разбить парочку.
– Хотите потанцевать?
Он сам удивился своему напористому тону. Предложение выглядело как угроза, и любая приличная девушка постаралась бы поскорее избавиться от таких ухаживаний. Но не Уинни.
Она окинула бесстрастным взглядом зал и сказала:
– Не особенно. Мне становится жарко в этом костюме. Прозрачная лента, которая украшала спину, игриво развевалась при каждом ее движении.
– Уинни, вы действительно думаете, что я спровоцирую на драку вашего благородного кавалера? Даже я могу сдержать животные инстинкты. Понимаю, вы считаете меня дикарем…
– Не говорите ничего, прошу вас, – попросила она, протянув руку, затянутую в перчатку, к его губам, чтобы он умолк. – Если вы ведете себя как дикарь, так это только потому, что сами этого хотите.
Он позволил ей вести его. Уинни, видимо, шла к главному входу, подальше от шума и веселой публики.
– Лорд Невин сказал, что неровно ко мне дышит, мистер Милрой, – призналась она, превратив его чувства в безумный водоворот ярости и страха. – Я не давала ему повода, но и не хотела бы обидеть благородного джентльмена.
Разве она не видела? У Милроя почти не было опыта общения с прекрасным полом, за исключением случайных встреч в темноте, которые заканчивались неровным матрасом, где он удовлетворял похоть. Это вряд ли могло помочь в обращении с колючей мисс Бедгрейн, которая скорее опасалась его, чем испытывала нежные чувства.
– Я не из-за его благородства хочу съездить ему по слащавой морде, – пробурчал Кенан. – Он думает, что имеет право претендовать на вас, что заслуживает вас. Да я убил бы его за одну только эту мысль!
Ничего себе… И это такими словами он дает понять, что она ему нравится. Уинни поморгала, но не отошла от него.
– Никто не может знать мыслей другого человека, Кенан. – От ее загадочной, чуть заметной улыбки у него что-то сжалось внутри. – Даже вы.
– А я и не хочу читать мысли Невина. Я лишь хочу пресечь все его намерения, касающиеся вас!
Молодые люди вышли на улицу через открытые настежь двери. На улице лил дождь, но под навес, который удерживали четыре колонны в греческом стиле, капли не попадали. Приятно было оказаться на свежем вечернем воздухе после духоты зала, наполненного дыханием танцующих и дымом от канделябров со свечами.
– Вам холодно?
– Нет.
Не поверив, он сплел ее пальцы со своими и притянул ее к себе. Уинни стояла к нему спиной. Кенан обнял девушку и прислонился к стене. Она чувствовала тепло его тела и молча слушала шум дождя. Казалось, не было ничего плохого в том, что они вот так выставляли чувства напоказ, словно маски и костюмы защищали их от порицаний.
Конечно, они были не единственной парой, которая искала укромный уголок, чтобы насладиться минутами близости. С другой стороны входа стояла еще одна страстно обнимавшаяся парочка. До них доносился то шепот, то смех девушки.
– Я думал, подчинитесь ли вы запрету отца не общаться со мной, – сказал Кенан, понизив голос.
Уинни повернулась в его объятиях к нему лицом.
– Не думайте, что я здесь ради вас. Я ничего не знала о гениальном плане тетушки.
– А если бы знали?
Он смотрел, как она прикусила сначала нижнюю губу, а потом верхнюю, пока обдумывала ответ.
– Я бы все равно была здесь.
Честное признание пролилось бальзамом на его сердце. Глупо, конечно, было все сразу выложить тогда ее отцу. Когда он уходил, старый Бедгрейн кричал ему вслед, что он скорее отдаст свою драгоценную дочь в гарем турецкого султана, чем выдаст ее за какого-то незнатного парня. А чего он ждал? Распростертых отцовских объятий, приглашения в семью? Если этого, то насмехаться над седовласым отцом девушки, тем более говорить ему в лицо, что отнимет у него дочь, было неверной тактикой.
– Зачем вы это сделали? – спросила Уинни, безошибочно угадывая его мысли.
По улице проехали две кареты.
– Он должен был знать, что случилось на ярмарке. Вы ведь ему не хотели говорить.
– Одна правда раскрывает другие обманы.
Гости собирались расходиться. Один из джентльменов заметил Уинни и хитро улыбнулся, но его дама тут же одернула его.
– Если вы такой сторонник правды, почему бы вам самому не сказать мне правду? Зачем вам понадобилось выводить отца из себя? – спросила Уинни у Кенана.
Он хотел возразить:
– Я не выводил сэра Томаса из себя.
– Нет, выводили! Может, у него и резкий характер, тем не менее он человек уравновешенный. Но стоило ему часок поговорить с вами, как он еще неделю извергал проклятия.
– Да, он мне тоже понравился.
– Я рада, что вы находите это забавным. – Уинни с негодованием оттолкнула руку Милроя. – Раньше отец никогда не запрещал мне встречаться с кем бы то ни было. Мне захотелось рискнуть… – Она почувствовала, как к горлу подкатил комок, не давая ей договорить – Забудьте, что я сказала.
– Не уходите, – попросил он.
Их встреча проходила вовсе не так, как он представлял. Кенан винил себя Ему было трудно объяснить кому-либо, что он чувствует, и он ясно осознал: он боялся признаться Уинни в своих чувствах. При звуке приближающихся шагов молодой человек загородил ее.
– Хочу вам кое-что показать. Пойдемте? Уинни взяла его под руку. Но тут же заколебалась:
– Я не могу оставить тетушку.
– Тетушка Молли в надежных руках мистера Кила и довольна этим Думаете, зачем она нам намекала, чтобы мы удалились? – Кенан погладил большим пальцем ее нижнюю губку, и девушка ничего не смогла возразить. – Я сказал ей, что провожу вас домой. Ждать нас не будут.
– Вот, значит, кем вы меня видите? – не удержалась Уинни, когда они уже ехали в коляске. Она вспомнила миф о веселой насмешнице – дочери морскою божества, которая мучила уродливого поклонника. – Считаете, что я с вами играю и дарю надежду, только чтобы потом отказать? Через окошки в коляску попадал слабый свет от уличных фонарей, поэтому она скорее чувствовала, чем видела, как Милрой ерзает на сиденье.
– Я имел в виду костюмы Нас никто не узнал Я не говорил, что вы со мной играете. – В голосе Милроя звучало растущее раздражение.
Если он надеялся, что лишь своей дерзостью сможет покорить Уинни, то он недооценивал ее.
– Сомневаюсь, что тетушка хотела нарядить меня в Галатею. Мне больше нравится королева бабочек, чем бессердечное создание.
Боже милостивый! Кто бы говорил!
Кенан звучно выдохнул и, чертыхнувшись, выпалил:
– Да будьте королевой чего угодно. – Снова выдохнул. – Забудьте о том, что я сказал!
Он сорвал маску и бросил на пол. Вдруг ее осенило: запутавшись в своих чувствах к Кенану, она не задумывалась о том, что он тоже мог что-то чувствовать. Уинни решила превратить все в шутку:
– А о чем это мы спорим? Его губы растянулись в улыбке.
– Собственно, ни о чем.
Они вместе рассмеялись, и он протянул к ней руки.
– Идите ко мне.
– Не успеешь оглянуться, а ты уже у него на коленях, – отшутилась она.
– Ничего не имею против.
В то же время на другом конце города дождь безжалостно поливал еще одну коляску Промозглая погода еще больше удручала и без того раздраженного лорда Невина. Он думал об Уинни Бедгрейн. Он считал, что Уинни будет страстной и требовательной в этом плане женой. Он уже мечтал, как эта страстность будет проявляться на супружеском ложе. Почувствовав себя проигравшим, лорд Невин топнул ногой по полу коляски. Сначала ему пришлось мириться с тем, что Уинни никак не поддавалась на его хоть неуклюжие, но попытки очаровать ее. Когда он снова решил попытать счастье, ее дурная старая тетка не смогла даже толком объяснить, куда подевалась ее племянница. Словом, этим вечером он потерпел полное фиаско и был вне себя.
Уже в третий раз он приказывал остановить коляску у очередного заведения. Держа зонт наготове, кучер открыл дверцу.
Не обращая внимания на лужи и слякоть, Дрейк быстрым шагом вошел в «Серебряную змею». Он с презрением оглядел помещение. Увидев хозяйку, спешившую ему навстречу, спросил:
– Где Рекстер?
Вежливость он, видимо, потерял по дороге сюда. Но, не обидевшись на дерзость, Бланш Шабер смерила молодого человека проницательным взглядом.
– Его светлость не любит, когда его отвлекают. Кто вы такой?
– Его сын, – ответил он, словно проклиная их родство.
– Ах, да. Вы похожи на него. Глаза… такие же, как и у другого.
Ему не понравилось, что эта женщина стала сравнивать его с отцом, а то и с его внебрачным сыном. Он пренебрег запретом проходить и, чуть ли не оттолкнув хозяйку, прошел мимо нее.
Подбоченившись, Бланш крикнула ему в спину:
– И грубые манеры тоже его!
Она догнала Невина и стала ходить за ним, как тень. Тому было все равно, лишь бы она не вмешивалась. Не обнаружив отца в главном зале, он пошел по коридору. Здесь были комнаты для частных игр. Он распахнул первую дверь. Обнаружив обнаженных мужчину и женщину, он поспешил ее захлопнуть. Невин подумал, что «Серебряная змея», по всей вероятности, расширила сферу предоставляемых услуг. Тут же он ринулся к другой двери. Пусто. Рекстера он нашел в третьей комнате. Увидеть отца за карточным столом было для него все равно, что застать в объятиях проститутки.
– Ну и ну… Давай, парень, присоединяйся, – предложил один из дружков отца.
– Поиграешь? – небрежно спросил Рекстер.
Колким вопросом Уинни хотела скрыть свое нелепое удивление. Она была почти уверена, что это Кенан смотрел на нее с балкона. Ее поразило то, что он здесь, особенно после встречи с ее отцом. Она должна была догадаться, что, каким бы заботливым ни был отец, он не сможет отвадить от нее Кенана Милроя Гости, поднимавшиеся по лестнице, подталкивали их друг к другу. Но Уинни взяла себя в руки. Оглянувшись через плечо, она порадовалась, что лорд Невин за ней не пошел.
– Его там нет, – сказал Милрой. Стало ясно: он знает, где и с кем она разговаривала. – Вот я все думаю, кого вы хотите защитить: меня или его.
– Обоих, – призналась она. – Он мой друг…
– Друг? – усмехнулся Милрой. – Невин хочет затащить вас в постель. Разве он не высказал вам своих намерений у лестницы, когда не хотел отпускать вас? Неужели он все еще поет вам на ушко о своей любви?
Дерзкий тон отбил у нее желание отвечать на вопросы. Кроме того, вряд ли правда изменила бы отношение Милроя к лорду Невину.
– Вы следили за нами?
– Развлекал вашу тетушку, пока Невин ухаживал за вами. – Его глаза словно в чем-то обвиняли ее.
– Тетушка Молли! Совсем забыла. Она, наверное, волнуется. Я должна идти.
Уинни отступила от него на шаг, но Кенан взял ее за руку, удерживая.
– С тетушкой все в порядке. Если вы сейчас уйдете, вы разрушите все ее хитрые планы, как свести нас вместе.
Кенан умел выбить ее из колеи. Закрыв рот, Уинни щелкнула зубами.
– Сегодня вечером. Она хотела, чтобы мы с вами… – Уинни не договорила, но закончила фразу тем, что соединила ладони. – То есть я думаю… – Только этого не хватало! Закончить предложение для нее становилось подвигом!
Но Кенан каким-то образом прекрасно ее понял.
– Ваша тетушка не приглашала лорда Невина, хотя вы так мило обнимались.
– Я не… – Вот опять проклятое косноязычие. – Я лишь танцевала с ним. Моя сестра Девона…
Он вспомнил про нее.
– Ваша сестра тоже приложила руку к сводничеству?
– Видимо, да. – Уинни задумчиво нахмурилась, прокручивая в голове слова сестры. – Она говорила, что лорд Невин спрашивал обо мне. Она так безумно счастлива в браке, что решила меня тоже подтолкнуть…
– Подтолкнуть в постель, Уинни? Насмешка вывела ее из себя.
– Кажется, вас это не касается!
Она влилась в поток поднимавшихся по лестнице гостей, не позволив себя остановить.
Уинни быстро нашла тетушку. Та была не одна. Рядом сидел господин, одетый в костюм придворного шута.
– Тетушка Молли.
– Уинни, дорогая. – Царственным жестом старая дама протянула руку. – Ты сбежала от нашего мистера Милроя? Жаль, я была о нем лучшего мнения.
– Незачем менять мнение обо мне, мисс Бедгрейн, – откликнулся подошедший вслед за ней Кенан. – Племянница хотела справиться о вас, прежде чем пойти развлекаться.
– Если вы не против, – добавила мисс Бедгрейн.
– Вы среди друзей. – Молли похлопала по руке Уинни, чтобы привлечь внимание девушки. – Вы знакомы с моим другом мистером Килом? Он владелец «Кил энд Боттлз», это парфюмерия недалеко от Бонд-стрит.
– Да, верно. Я часто захожу к вам, мистер Кил. Рада видеть вас здесь.
Он дружелюбно кивнул Уинни и Кенану.
– Чудесные у вас племянницы, Молли. Одна краше другой. Мистер Милрой, я был на вашем последнем матче. Образец силы и мастерства, сэр. Весьма впечатляет.
Кенан ответил на комплимент мистера Кила, и завязался разговор. Мужчины отошли чуть в сторону, чтобы обсудить лучшие моменты поединка.
– Мне извиниться за свои уловки? – поинтересовалась тетушка.
– Если только перед отцом, когда он узнает, что это вы заварили. Вы ведь знаете, он запретил мне видеться с мистером Милроем.
Присаживаясь на освободившийся стул, Уинни искоса взглянула на Кенана. Тот был слишком увлечен разговором с мистером Килом, чтобы заметить, что дамы обсуждали его.
Тетушка поморщилась.
– Это все злость и страх оттого, что с тобой на ярмарке могло что-либо случиться. Когда происшедшее более или менее забудется, Томас передумает.
– Думаю, вы правы, тетушка. Сегодня я здесь, значит, он уже не выполнил свою угрозу запереть меня в комнате на весь сезон. Однако боюсь, что он всегда будет недолюбливать вашего молодого чемпиона. Не удивлюсь, если мистер Милрой сам приложил к этому усилия…
Тетушка вздохнула:
– Два гордеца. Их столкновения в борьбе за тебя было не избежать.
Уинни поморщила нос.
– Вы так это говорите, словно все общеизвестно. Уверяю вас, мистер Милрой не сделал мне ни одного предложения, достойного повторения при честном народе!
Услышав это, тетушка рассмеялась до слез. Она вытерла глаза носовым платком.
– Не видела столько искр, с тех пор как молния ударила в мой любимый старый дуб. – Она подняла свою морщинистую руку к щеке Уинни. – Я же вижу, как вы смотрите друг на друга. Каждый из вас думает, что переиграет другого, но я смотрю на это глазами старой мудрой женщины. Было время, когда я добивалась своего любимого, мистера Бедгрейна. – Молли помолчала. У нее комок в горле встал при воспоминании о прежних временах. – Друзья и семья говорили мне: за младшего сына выходить невыгодно, он ведь не мог предложить мне ни богатства, ни титула. Да и был не самым красивым из братьев…
Уинни дотронулась до руки тетушки, которая по-прежнему касалась ее щеки.
– Я в чем-то пошла в отца, а в вас есть что-то от дяди, если вы все-таки выбрали его.
– Во время нашей первой встречи он назвал меня болтушкой, – с нежностью вспоминала леди Бедгрейн.
– Вас это не оскорбило?
– Разумеется. Я швырнула в него туфлями. Одна из них попала ему прямо между глаз. – Молли показала место на собственном лбу.
– Уверена, он хотел придушить вас.
– Еще как. И пытался… Знаешь, что он еще делал? – Уинни помотала головой, и Молли продолжала1 – Подарил мне кружевные носовые платки, потому что думал, что нежное кружево будет красиво смотреться в моих руках. Он читал мне стихи. В его голосе всегда появлялись странные нотки, когда он читал мое любимое… Он купил мне дюжину пар туфель вместо тех, которыми я в него швырялась, а потом на каждую годовщину свадьбы стал дарить особую пару на память о нашей первой встрече.
Любовь. Потеря и время сделали ее горьковато-сладкой, но благодаря памяти о муже глаза старой леди сверкали – конечно, не так, как прежде, но сверкали.
– Он так и не извинился за то оскорбление?
– Так и не извинился. Он и потом говорил, что я много болтаю. – Тетушка пожала плечами. – Так оно и есть.
Мистер Бедгрейн видел мои достоинства и недостатки. Этот замечательный человек любил и то и другое. – Выражение ее лица изменилось, когда, отбросив воспоминания, она вернулась в настоящий день. – Твой мистер Милрой видит только свои недостатки и за ними не замечает достоинств, которые многие принимают как должное. В такое закрытое сердце может проникнуть только умная и смелая женщина. Но я думаю, что ради любви такого мужчины стоит рискнуть.
– Мисс Бедгрейн, вы довольны, что тетушка в хорошей компании?
Тут дамы заметили, что почти касаются друг друга головами. Обе поспешно выпрямились, гадая, что успели услышать джентльмены из их откровенного разговора.
– Ах… – Мистер Кил подошел ближе:
– За Молли не беспокойтесь. Я присмотрю за ней. Улыбаясь, он встал за ее стулом.
Почувствовав на себе взгляд Кенана, Уинни решила покориться судьбе и сказала:
– Благодарю вас, мистер Кил. Я рада, что у тетушки такой хороший друг. – Она протянула руку единственному мужчине, способному разбить ее сердце. Она хотела рискнуть. – Я готова, мистер Милрой.
Кенан и Уинни ушли с благословения тетушки Молли. Он был у нее в долгу. По какой-то причине эта старая дама пошла против собственной семьи и встала на его защиту. Милрой был благодарен ей за доверие, но в то же время это его пугало. Он пытался объяснить ей, что не достоин Уинни, но тетушка Молли ничего не хотела слышать. Как только она узнала об их встрече с сэром Томасом, в ее голове зародился хитрый план, как свести молодых, и она послала за Милроем.
Приятные воспоминания о маскарадах подсказали тетушке Молли, что «Пантеон» будет идеальным местом для любовного свидания. Кенан тоже так считал, пока на бал не явился Невин и не пригласил Уинни на танец. Увидев, как она улыбается этому дерзкому щенку, он еле удержался, чтобы не спрыгнуть с балкона и не разбить парочку.
– Хотите потанцевать?
Он сам удивился своему напористому тону. Предложение выглядело как угроза, и любая приличная девушка постаралась бы поскорее избавиться от таких ухаживаний. Но не Уинни.
Она окинула бесстрастным взглядом зал и сказала:
– Не особенно. Мне становится жарко в этом костюме. Прозрачная лента, которая украшала спину, игриво развевалась при каждом ее движении.
– Уинни, вы действительно думаете, что я спровоцирую на драку вашего благородного кавалера? Даже я могу сдержать животные инстинкты. Понимаю, вы считаете меня дикарем…
– Не говорите ничего, прошу вас, – попросила она, протянув руку, затянутую в перчатку, к его губам, чтобы он умолк. – Если вы ведете себя как дикарь, так это только потому, что сами этого хотите.
Он позволил ей вести его. Уинни, видимо, шла к главному входу, подальше от шума и веселой публики.
– Лорд Невин сказал, что неровно ко мне дышит, мистер Милрой, – призналась она, превратив его чувства в безумный водоворот ярости и страха. – Я не давала ему повода, но и не хотела бы обидеть благородного джентльмена.
Разве она не видела? У Милроя почти не было опыта общения с прекрасным полом, за исключением случайных встреч в темноте, которые заканчивались неровным матрасом, где он удовлетворял похоть. Это вряд ли могло помочь в обращении с колючей мисс Бедгрейн, которая скорее опасалась его, чем испытывала нежные чувства.
– Я не из-за его благородства хочу съездить ему по слащавой морде, – пробурчал Кенан. – Он думает, что имеет право претендовать на вас, что заслуживает вас. Да я убил бы его за одну только эту мысль!
Ничего себе… И это такими словами он дает понять, что она ему нравится. Уинни поморгала, но не отошла от него.
– Никто не может знать мыслей другого человека, Кенан. – От ее загадочной, чуть заметной улыбки у него что-то сжалось внутри. – Даже вы.
– А я и не хочу читать мысли Невина. Я лишь хочу пресечь все его намерения, касающиеся вас!
Молодые люди вышли на улицу через открытые настежь двери. На улице лил дождь, но под навес, который удерживали четыре колонны в греческом стиле, капли не попадали. Приятно было оказаться на свежем вечернем воздухе после духоты зала, наполненного дыханием танцующих и дымом от канделябров со свечами.
– Вам холодно?
– Нет.
Не поверив, он сплел ее пальцы со своими и притянул ее к себе. Уинни стояла к нему спиной. Кенан обнял девушку и прислонился к стене. Она чувствовала тепло его тела и молча слушала шум дождя. Казалось, не было ничего плохого в том, что они вот так выставляли чувства напоказ, словно маски и костюмы защищали их от порицаний.
Конечно, они были не единственной парой, которая искала укромный уголок, чтобы насладиться минутами близости. С другой стороны входа стояла еще одна страстно обнимавшаяся парочка. До них доносился то шепот, то смех девушки.
– Я думал, подчинитесь ли вы запрету отца не общаться со мной, – сказал Кенан, понизив голос.
Уинни повернулась в его объятиях к нему лицом.
– Не думайте, что я здесь ради вас. Я ничего не знала о гениальном плане тетушки.
– А если бы знали?
Он смотрел, как она прикусила сначала нижнюю губу, а потом верхнюю, пока обдумывала ответ.
– Я бы все равно была здесь.
Честное признание пролилось бальзамом на его сердце. Глупо, конечно, было все сразу выложить тогда ее отцу. Когда он уходил, старый Бедгрейн кричал ему вслед, что он скорее отдаст свою драгоценную дочь в гарем турецкого султана, чем выдаст ее за какого-то незнатного парня. А чего он ждал? Распростертых отцовских объятий, приглашения в семью? Если этого, то насмехаться над седовласым отцом девушки, тем более говорить ему в лицо, что отнимет у него дочь, было неверной тактикой.
– Зачем вы это сделали? – спросила Уинни, безошибочно угадывая его мысли.
По улице проехали две кареты.
– Он должен был знать, что случилось на ярмарке. Вы ведь ему не хотели говорить.
– Одна правда раскрывает другие обманы.
Гости собирались расходиться. Один из джентльменов заметил Уинни и хитро улыбнулся, но его дама тут же одернула его.
– Если вы такой сторонник правды, почему бы вам самому не сказать мне правду? Зачем вам понадобилось выводить отца из себя? – спросила Уинни у Кенана.
Он хотел возразить:
– Я не выводил сэра Томаса из себя.
– Нет, выводили! Может, у него и резкий характер, тем не менее он человек уравновешенный. Но стоило ему часок поговорить с вами, как он еще неделю извергал проклятия.
– Да, он мне тоже понравился.
– Я рада, что вы находите это забавным. – Уинни с негодованием оттолкнула руку Милроя. – Раньше отец никогда не запрещал мне встречаться с кем бы то ни было. Мне захотелось рискнуть… – Она почувствовала, как к горлу подкатил комок, не давая ей договорить – Забудьте, что я сказала.
– Не уходите, – попросил он.
Их встреча проходила вовсе не так, как он представлял. Кенан винил себя Ему было трудно объяснить кому-либо, что он чувствует, и он ясно осознал: он боялся признаться Уинни в своих чувствах. При звуке приближающихся шагов молодой человек загородил ее.
– Хочу вам кое-что показать. Пойдемте? Уинни взяла его под руку. Но тут же заколебалась:
– Я не могу оставить тетушку.
– Тетушка Молли в надежных руках мистера Кила и довольна этим Думаете, зачем она нам намекала, чтобы мы удалились? – Кенан погладил большим пальцем ее нижнюю губку, и девушка ничего не смогла возразить. – Я сказал ей, что провожу вас домой. Ждать нас не будут.
– Вот, значит, кем вы меня видите? – не удержалась Уинни, когда они уже ехали в коляске. Она вспомнила миф о веселой насмешнице – дочери морскою божества, которая мучила уродливого поклонника. – Считаете, что я с вами играю и дарю надежду, только чтобы потом отказать? Через окошки в коляску попадал слабый свет от уличных фонарей, поэтому она скорее чувствовала, чем видела, как Милрой ерзает на сиденье.
– Я имел в виду костюмы Нас никто не узнал Я не говорил, что вы со мной играете. – В голосе Милроя звучало растущее раздражение.
Если он надеялся, что лишь своей дерзостью сможет покорить Уинни, то он недооценивал ее.
– Сомневаюсь, что тетушка хотела нарядить меня в Галатею. Мне больше нравится королева бабочек, чем бессердечное создание.
Боже милостивый! Кто бы говорил!
Кенан звучно выдохнул и, чертыхнувшись, выпалил:
– Да будьте королевой чего угодно. – Снова выдохнул. – Забудьте о том, что я сказал!
Он сорвал маску и бросил на пол. Вдруг ее осенило: запутавшись в своих чувствах к Кенану, она не задумывалась о том, что он тоже мог что-то чувствовать. Уинни решила превратить все в шутку:
– А о чем это мы спорим? Его губы растянулись в улыбке.
– Собственно, ни о чем.
Они вместе рассмеялись, и он протянул к ней руки.
– Идите ко мне.
– Не успеешь оглянуться, а ты уже у него на коленях, – отшутилась она.
– Ничего не имею против.
В то же время на другом конце города дождь безжалостно поливал еще одну коляску Промозглая погода еще больше удручала и без того раздраженного лорда Невина. Он думал об Уинни Бедгрейн. Он считал, что Уинни будет страстной и требовательной в этом плане женой. Он уже мечтал, как эта страстность будет проявляться на супружеском ложе. Почувствовав себя проигравшим, лорд Невин топнул ногой по полу коляски. Сначала ему пришлось мириться с тем, что Уинни никак не поддавалась на его хоть неуклюжие, но попытки очаровать ее. Когда он снова решил попытать счастье, ее дурная старая тетка не смогла даже толком объяснить, куда подевалась ее племянница. Словом, этим вечером он потерпел полное фиаско и был вне себя.
Уже в третий раз он приказывал остановить коляску у очередного заведения. Держа зонт наготове, кучер открыл дверцу.
Не обращая внимания на лужи и слякоть, Дрейк быстрым шагом вошел в «Серебряную змею». Он с презрением оглядел помещение. Увидев хозяйку, спешившую ему навстречу, спросил:
– Где Рекстер?
Вежливость он, видимо, потерял по дороге сюда. Но, не обидевшись на дерзость, Бланш Шабер смерила молодого человека проницательным взглядом.
– Его светлость не любит, когда его отвлекают. Кто вы такой?
– Его сын, – ответил он, словно проклиная их родство.
– Ах, да. Вы похожи на него. Глаза… такие же, как и у другого.
Ему не понравилось, что эта женщина стала сравнивать его с отцом, а то и с его внебрачным сыном. Он пренебрег запретом проходить и, чуть ли не оттолкнув хозяйку, прошел мимо нее.
Подбоченившись, Бланш крикнула ему в спину:
– И грубые манеры тоже его!
Она догнала Невина и стала ходить за ним, как тень. Тому было все равно, лишь бы она не вмешивалась. Не обнаружив отца в главном зале, он пошел по коридору. Здесь были комнаты для частных игр. Он распахнул первую дверь. Обнаружив обнаженных мужчину и женщину, он поспешил ее захлопнуть. Невин подумал, что «Серебряная змея», по всей вероятности, расширила сферу предоставляемых услуг. Тут же он ринулся к другой двери. Пусто. Рекстера он нашел в третьей комнате. Увидеть отца за карточным столом было для него все равно, что застать в объятиях проститутки.
– Ну и ну… Давай, парень, присоединяйся, – предложил один из дружков отца.
– Поиграешь? – небрежно спросил Рекстер.