Платова Виктория. Танец Лакшми

   — Ладно уж, — Лара улыбнулась, — не скромничай.
   — Я не скромничаю, — ответил парень, — говорю так, как есть. Лара, — спросил он, — а что ты скажешь, если мы с тобой немного прогуляемся, а потом поужинаем где-нибудь?
   — Я скажу, что это неплохая мысль, — отозвалась Лара. — Максим, почему ты мне это предложил? У тебя сейчас нет девушки?
   — Нет, — Максим кивнул, — мы расстались пару месяцев назад.
   — И ты до сих пор один?
   — Да, не имею привычки бросаться сразу на женщин, как только расстаюсь со своей подругой. Иногда неплохо побыть и одному.
   — Видимо, период одиночества у тебя закончился, — кольнула Лара.
   — Не знаю, — ответил Максим, — только я всегда завидовал Виталию, что у него такая девушка. И что плохого, если мы поужинаем вместе?
   — Ничего, — ответила Лара, — вот только ты очень ловко уклонялся от моих расспросов. Давай договоримся, я с тобой погуляю, поужинаю, а ты мне все расскажешь о Виталии.
   — Что все? — Максим напрягся.
   — Все, о чем ты умолчал, — ответила Лара, — я не буду задавать тебе вопросов. Говори сам, о чем захочешь.
   Попался. Максим Сатужный попался как последний дурак. Но отказать Ларе он не мог.

ГЛАВА 6

   Максим не хотел чернить Виталия перед Ларой, хотя теперь это выглядело именно так. Сатужный понимал, что Виталий при всей его наглости вряд ли рассказывал Ларе о своих похождениях. Хотя он и признался ей в том, что у него есть любовница, но совсем не обязательно, что так же откровенничал в остальном. А вот с Максимом он был откровенен. Ему доставляло какое-то болезненное удовольствие рассказывать о своих сексуальных переживаниях. А на сексе Виталий был помешан. Все не без греха, и у Максима было немало женщин, но он не собирался говорить об интимных подробностях их отношений даже со своим другом. А вот Виталию это нравилось, очень нравилось.
   Однажды он рассказал ему, что ухаживает за женщиной, которой около шестидесяти лет.
   — Ты с ума сошел, — Максим уставился на приятеля, — тебе же двадцать один — она в три раза старше.
   — Не имеет значения, — откликнулся Виталий, разваливаясь в кресле, — я когда ее представляю, заранее возбуждаюсь.
   — Как ты можешь? — не выдержал Максим. — Это же патология какая-то.
   — Ну и что, — Виталий дернул плечом, — хочешь расскажу о самом сильном своем сексуальном переживании?
   — Нет, — отмахнулся Максим, — представляю эту гадость.
   — Ах, простите, — заржал Виталий, — у нас тут девственник. Он гадостей не выносит, они оскорбляют его нежный слух. Только никаких гадостей не было, я же о переживаниях говорю. Ты слушаешь?
   — Да, — ответил Макс, понимая, что Виталий уже завелся и все равно расскажет.
   — Это произошло летом, — Виталий облизнул губы, — мне тогда почти шестнадцать было, совсем еще зеленый. Мы с отцом поехали как-то в деревню. С каким-то дядькой он о чем-то хотел там договориться. Пока они договаривались да самогон деревенский глушили, я в сад вышел. Бродил там, а потом к забору подошел. А забор реденький такой, щелястый, меня кусты скрыли, а что у соседей делается, видно. Вот я гляжу: возле сарая или курятника недалеко от меня стоит корыто, здоровенное такое, а бабка воду откуда-то таскает. Натаскала и давай купаться. Среди бела дня сняла все с себя, только юбка коротенькая осталась. Я смотрю и глазам не верю. Пока в одежде была — натуральная старуха и ходила сгорбившись, только что без клюки. А сняла кофту свою замызганную — я просто обалдел. Груди такие большие, налитые, ровные, отвислые, правда, но не дряхлые, не скукоженные. Я не думал, что у бабки такое может быть. Соски большие, как вишня, и коричневые, и кружок вокруг соска такой здоровый, тоже коричневый. Я как стоял на том месте, так и отойти не мог, чувствую, штаны так и распирает, до того возбудился. А как она намыливаться начала да воду на себя плескать, тут я и кончил. Сел под яблоней, чтобы дух перевести, перед глазами все плывет, никогда такого не испытывал. И ни с одной бабой потом такого не испытывал, а когда во сне ту старуху с большими грудями вижу, так все, утром беги — стирай простынку.
   — Ну ты даешь, — только и выговорил Максим.
   — А что такого? — удивился Виталий. — Кто-то возбуждается, когда за женщинами в бане подглядывает, кому-то порнокассеты нравятся, кто-то над журнальчиком дрочит. Да что здесь такого? Подумаешь, бабку увидел! Нравится мне теперь на старых женщин смотреть, с виду они старые, а как разденутся… Молодые только позавидовать могут. А знаешь, Макс, — он немного помедлил, — каждому ведь свое. Тебе одно нравится, мне — другое.
   — Согласен, — выдавил Максим, и больше они к этой теме не возвращались. Ни в тот день, ни в другие.
   Виталий вел беззаботную жизнь. Он неплохо окончил школу, поступил в тот институт, что указал ему отец. Учился без напряга, вперед не лез, но и последним не был. У многих числился приятелем, но друзьями так и не обзавелся. Хотя он понимал, что в жизни придется сталкиваться с разными людьми, поэтому загодя постарался обеспечить себя нужными знакомствами.
   Что касается слабого пола, то многие согласились бы связать себя с Виталием узами брака, но он в этом отношении был предельно осторожен и ничего не обещал.
   Благодаря симпатичной внешности ей легко удавалось завязывать с девушками знакомства, но так же легко он с ними расставался. Виталий не собирался никому рассказывать о том, что молодые девушки для него всего, лишь тренировка, утоление охотничьего азарта, на самом же деле его привлекают женщины, которые гораздо старше. Тут он не мог устоять и испытывал что-то похожее на страсть. Пиком его увлечений стала связь с женщиной, которая была старше его почти вдвое. Но она следила за собой и была в отличной форме, к тому же испытывала слабость к молодым людям. Они были словно созданы друг для друга, их отношения развивались стремительно и напоминали ураган. Виталий признался Максиму, что ни с одной женщиной он не испытывал ничего подобного. Она была необузданной и яростной, но в то же время могла стать покорной и податливой. Виталия влекло к ней. Его редкие романы с другими женщинами лишь помогали острее почувствовать, насколько она отличается от других.
   Ничего не изменилось, даже когда появилась Лара. Виталий встречался с ней, но его связь с любовницей осталась прежней. Игра продолжалась два года, Виталий решил узаконить свои отношения с Ларой, но прежних привычек не менять. Он бы остался верен себе, если бы не событие, произошедшее в его жизни. Сначала Виталий был удивлен, но затем понял, что это один из подарков судьбы, пренебрегать которым не стоит.
   Ему давался отличный шанс, и упускать его он не хотел: Виталий был намерен покинуть страну, уехать за границу, хотя бы на время. Но ехать он собирался с женой, а не с любовницей. Когда все уляжется, он может возобновить старую связь или найти себе кого-нибудь другого. Свое намерение уехать за границу Виталий держал в тайне, намекнув лишь отцу и поделившись своими планами с Максимом. Но затем не выдержал и рассказал об этом своей любовнице. Не все, конечно. В нужный момент он умел держать язык за зубами. Отец не видел в этом ничего плохого, Максим только пожал плечами. Любовница устроила жуткую сцену ревности, но Виталий не собирался отказываться ради нее от своих планов. Каждый человек стремится, чтобы в жизни ему было лучше. Виталий решил до поры до времени не посвящать во все Лару, но своей любовнице заявил: они должны расстаться. Последующее объяснение было еще хуже предыдущего.
   Он хорошо понимал, что разразится буря, и был готов к этому. Буря разразилась, но он не собирался менять своего решения, понимая, что рано или поздно она вынуждена будет смириться. Она смирилась, хотя в глубине души затаила злобу и на ветреного любовника, и на разлучницу. Виталий был доволен, все складывалось отлично. До свадьбы оставались считанные дни, и он решил, что вправе немного расслабиться и развлечься. Он хотел пообщаться со своими приятелями, посидеть в мужской компании, потрепаться вдали от женских ушей, не прочь он был попрощаться и с некоторыми своими подружками, которые доставили ему немало приятных минут.
   Но самое сладкое он приберегал напоследок. Удовольствие, равного которому не было и какое он мог получить только в одном удивительном местечке. Да, посещение этого заведения требовало немало средств, но что значат деньги по сравнению с тем, что он мог получить. Всегда он был лишь зрителем, но теперь пришла пора перейти в разряд действующих лиц. Само предвкушение того, что он может испытать, заставляло сильнее биться сердце. От предчувствия сладко ныло в паху. Он готов был заплатить сколько угодно, лишь бы не разочароваться в своих ожиданиях.
   Смерть Виталия не просто ошеломила Максима. В голове не укладывалось, что такое вообще может произойти. И не в аварии, не из-за каких-то дурацких разборок, когда крошат бизнесменов и к чему все уже привыкли. Это еще можно было бы объяснить. Но смерть в каком-то сомнительном клубе, где дерут немыслимые деньги и где хозяева готовы в лепешку расшибиться, чтобы только угодить клиенту! В голове не укладывалось.
   Максим не находил нужных слов, чтобы утешить Алину Константиновну. Да и не нашелся бы такой человек, который смог бы ее утешить. Он что-то бормотал, но слова застревали в горле.
   — Надо Ларочке сказать, — повторяла она, — надо ей сказать.
   — Хотите, я позвоню, — вызвался Максим, чтобы только не слышать этих причитаний.
   — Позвони, — отозвалась Алина Константиновна, — сделай, Максим, я сама не могу.

* * *

   — Скоро? — Лара приоткрыла один глаз. — А то я рискую опоздать слишком сильно.
   — Для женщины слишком сильно не бывает, — отозвалась Анка, — потерпи еще немного, последний штрих.
   Она поколдовала над Ларой еще немного, затем отошла и удовлетворенно взглянула на свою работу.
   — Отлично, — проговорила она, — как раз то, что нужно.
   Лара повернулась к зеркалу. Да. В ее кузине пропадал талант визажиста. Огромный талант, надо признать. Она так умела подобрать цвета и оттенки теней, блеска, губной помады, что превратила бы самую простую дурнушку в красавицу.
   Однажды, смеха ради, Анка поспорила со своей подругой на бутылку шампанского, что сможет сделать макияж только при помощи розового цвета. Причем цвет выбирала подруга, и розовый показался ей самым бесперспективным. Но Анна умудрилась так подобрать оттенки, что мужчины весь вечер пялились только на нее, а подруга, под общий смех, была вынуждена признать свое поражение и отдать Анке выигрыш. Лара присутствовала при этом, болела, разумеется, за кузину, но очень сомневалась в глубине души, что ей удастся одержать победу в споре. Анке удалось, красноречивые взгляды представителей противоположного пола не оставляли в этом никаких сомнений.
   Вот и теперь Лара решила прибегнуть к помощи своей кузины, чтобы отлично выглядеть, когда она будет ужинать с Максимом. В том, что они пойдут ужинать в какой-нибудь ресторан, она даже и не сомневалась. Если у него не хватит смелости предложить ей это, то она сама пригласит его. Слишком мрачно разворачиваются события, а Максим должен много знать. Возможно, он в курсе того, что натворил Виталий, за что убили Алину Константиновну и пытались убить Виктора Мефодиевича. Сегодня будет разговор начистоту. Если он не захочет сообщить ей какие-то неприятные факты, то она постарается настоять на своем. Конечно, До Анки с ее «бульдожьей хваткой» ей далеко, но при желании она своего всегда добьется…
   Максим протянул ей пышную пунцовую розу, и Лара благосклонно ее приняла. Она отметила, что он безукоризненно одет, подтянут, собран. Заметила, и какое впечатление произвел на него ее облик: новая прическа, макияж, костюм. Костюм Анка привезла из Англии, и Ларе он шел необычайно.
   Максим предложил пойти в «Русский шик», она согласилась. В ресторанчике было не слишком многолюдно, но Максим сразу указал на дальний столик, что находился сразу за увитой декоративными растениями ажурной перегородкой. Лара оценила это, там им никто не помешает говорить. Оценила она и качество кухни, а также быстроту обслуживания. Пожилая певица, в длинном русском сарафане и островерхой кике пела что-то медленное и тягучее, не мешавшее, впрочем, их разговору.
   Лара маленькими глоточками отпивала вино и посматривала на Максима.
   — На чем мы остановились в прошлый раз? — спросила она. — Ты обещал мне рассказать о последних днях Виталия, а также о его смерти.
   — Я помню, — отозвался Максим, — ты точно хочешь это знать?
   — Да, — кивнула Лара, — или это какая-то тайна?
   — Тайны, в общем, нет. — Максим задумчиво теребил салфетку. — Не знаю только, будет ли тебе приятно это слышать. Скорее всего, нет. Я предпочел бы не говорить об этом, но если ты настаиваешь…
   — Никогда не начинай с такого предисловия, — Лара ядовито улыбнулась, — этим ты еще больше разжигаешь любопытство. А приятно или неприятно, позволь уж решать мне самой.
   — Это не шутка, — отозвался Максим, глядя ей в глаза, — я действительно предпочел бы об этом не говорить.
   — Ничего, — откликнулась Лара, — я, конечно, ценю твою деликатность… но давай уж… рассказывай, если начал.
   — Хорошо. — Максим слегка отодвинулся от стола. — Все началось с того, что Виталий познакомился с одним человеком. Новый знакомый был каким-то поставщиком. Его звали Дмитрий. У него с отцом Виталия сложились деловые отношения.
   — При чем здесь это? — вставила Лара. — Мы же договорились…
   — Терпение, — отозвался Максим, — я только стараюсь прояснить ситуацию. Они познакомились и быстро сошлись. Стали вместе посещать бары, клубы. В этом-то и дело. Однажды Дмитрий сказал Виталию, что посещает один клуб… Про него в городе мало знают, но тот, кто попал туда хотя бы раз, испытывает такие ощущения… Небывалые, в общем.
   — Наркотики? — снова перебила его Лара. — Какой-то притон, надо полагать?
   — В том-то и дело, что нет, — Максим продолжал все так же спокойно, — будь это просто притон, еще полбеды, но это оказался настоящий клуб, причем закрытый, только для избранных. Любой человек с улицы туда попасть и не сможет, такая там охрана… Нашего губернатора и мэра так не охраняют. А наркотики? Нет, там и без наркотиков крышу капитально сносит.
   — Как это? — не поняла Лара. — Поподробнее нельзя? Что такого происходит в этом клубе?
   — Много разного, — туманно отозвался Максим, — на любой вкус.
   — Извращения какие-то, — не отступала Лара, — ну и что, особенно в наше время?
   — Конечно, — Максим согласно кивнул, — извращениями сейчас никого не удивишь, но там все продумано очень тонко и сделано очень точно. Приходишь туда, получаешь удовольствие по максимуму, платишь деньги. Хозяева довольны, клиент доволен еще больше.
   — Садисты или мазохисты? — Лара пожала плечами. — Кого этим удивишь? Но за что убили Виталия? Только не говори, что ему нравилось терпеть боль и он получал удовольствие от того, что кто-то стегал его кнутом.
   — А я этого и не говорил. — Максим взял бутылку и налил себе еще вина. — Конечно, и этого добра там хватает, но дело в другом. Хозяева обещают, что клиент испытает самые острые ощущения и самые изысканные наслаждения, но в последний раз. Перед смертью то есть.
   — Они убивают людей? — Лара смотрела на Максима, широко раскрыв глаза. — И те идут на это добровольно?
   — Вовсе нет, — Максим небрежно махнул рукой, — в том-то и дело, что в клубе никого не убивают. При малейшем намеке на смертельный исход врачи, причем весьма высококвалифицированные, тут же заботятся о клиенте. Насколько мне известно, там еще никто не умирал.
   — А Виталий?
   — В том-то все и дело. Он не должен был умереть, — Максим потер щеки, — пережить острые моменты — да, испытать наслаждение — да, но умереть… Какой прок хозяевам в мертвых клиентах? Ведь человек, прошедший через все это, захочет попробовать еще раз, потом еще и еще. А плата там высокая. Вот и подумай, какой резон им убивать своего клиента.
   — Не знаю, — Лара вздохнула, — тогда почему это произошло?
   — Я и сам бы хотел знать, — сказал Максим, — но концы с концами не сходятся. Ничего не получается.
   — А ты был в этом клубе? — с каким-то болезненным любопытством спросила Лара.
   — Был, — нехотя отозвался Максим, — Виталий затащил однажды. Там ведь можно присутствовать и в качестве зрителей.
   — Расскажи, — возбужденно попросила она, — как там? Какое там все?
   — Роскошное, — Максим задумался, — дорогое и роскошное, знаешь, там на всем какой-то отпечаток, как в старых фильмах о Римской империи. Декаданс. Когда людей уже не прельщают удовольствия, они удовольствие находят в смерти.
   Лара кивнула. Она слушала Максима и представляла себе коридоры со стенами, обшитыми темными дубовыми панелями, тяжелые бархатные шторы, треножники, на которых лениво тлеют угли…

ГЛАВА 7

   Они шли по длинным коридорам со стенами, обшитыми дубовыми панелями, повсюду висели тяжелые бархатные шторы, скрывая двери, а в нишах стояли треножники, на которых лениво тлели угли. Слышалась негромкая восточная музыка. Воздух был насыщен терпкими пряными ароматами. Виталий шел уверенно, а Максим настороженно оглядывался по сторонам. Светильники причудливой формы освещали их путь, звук шагов не был слышен из-за толстого ковра. Впереди шел юноша с крепким мускулистым торсом. Из одежды на нем были синие шаровары, перехваченные в талии широким малиновым поясом с шелковой бахромой и синий тюрбан Руки украшали массивные золотые браслеты, сделанные под старину, но, возможно, действительно старинные. Тонкая золотая цепь спускалась до пояса, на ней находилось кольцо с черным камнем.
   «Восток, — подумал Максим, — как в голливудских кинофильмах. Интересно, зачем им весь этот антураж?»
   Юноша остановился возле одной из дверей и жестом показал, что они могут войти. Виталий кивнул и первым шагнул в дверной проем. К ним стремительно подошла гибкая женщина. Струящаяся материя облегала тело, хорошо подчеркивая ее формы, а перемешанные разноцветные нити указывали на восточное происхождение наряда. Шею женщины украшало золотое ожерелье, спускавшееся почти до пола.
   «Если оно настоящее, — опять подумал Максим, — то должно стоить немало. Да, немало. Но скорее всего это подделка, чтобы пустить пыль в глаза».
   — Рада вас видеть, — сказала женщина певучим голосом, — что желаете сегодня? Есть интересные предложения.
   — Что именно? — Виталий улыбнулся.
   — Набор обширный, — она мягко повела рукой.
   Максим смотрел на ее удлиненные миндалевидные глаза, идеальной формы брови, маленький точеный нос, чувственные яркие губы.
   Помимо воли в нем просыпалось желание. Женщина была красива и прекрасно осознавала это.
   — Мой друг здесь в первый раз, — сказал Виталий, и на щеках одалиски заиграли ямочки, — мы хотели бы посмотреть на все понемногу.
   — Прекрасно, — она хлопнула в ладоши, — тогда полный обзор, а если, — она понизила голос, — пожелаете присоединиться, то мы будем только рады вашему выбору. Вы испытаете незабываемые ощущения.
   — Мы подумаем, — сказал Виталий, — возможно.
   Из боковых дверей показались две девушки, которые подошли к молодым людям. Возле Виталия остановилась высокая черноволосая, а к Максиму подошла вторая, чуть пониже ростом, с длинными русыми волосами, рассыпанными по плечам. Максим заметил, что девушек, видимо, специально отбирали, их тела говорили о многих часах тренировок, гимнастики, а также ухода. На девушках были легкие накидки, на запястьях звенели тонкие браслетики, а с шеи свисали длинные цепочки с кольцом, имеющим черный камень, точно такой же, как и у юноши, что встретил и провожал их. Девушки подхватили своих клиентов под руки и повлекли к одной из дверей.
   — Приятного вечера, — донесся до них голос женщины.
   — Меня зовут Лота, — прошептала русая, прижимаясь к Максиму, — если захочешь, то я могу сегодня провести время с тобой.
   Максим взглянул на Виталия, тот похлопывал свою девицу пониже спины, оба довольно пересмеивались.
   — Я подумаю, — уклончиво ответил Максим, — я здесь первый раз.
   — Первое впечатление всегда самое сильное, — обрадованно подхватила Лота, — я уверена, что тебе у нас понравится.
   — Долго еще идти? — спросил он, только чтобы не молчать и как-то избавиться от ее настойчивых рук.
   — А мы уже пришли, — отозвалась она, — смотри, выбирай, что тебе понравится.
   — Я все могу показать сам, — хвастливо заявил Виталий.
   Девушки засмеялись, но отступили в сторону. Виталий неподражаемым жестом распахнул дверь и кивнул своему другу:
   — Прошу.
   Они оказались в огромном помещении, напоминающем спортивный зал. Максим еле удержался от возгласа. Они стояли на небольшом карнизе, а пол был далеко внизу. С потолка свешивалось несколько веревок, которые поддерживали деревянный помост. На помосте стоял круглый стол, покрытый белой скатертью, на нем — столовые приборы. Несколько человек беззаботно ужинали. Декоративные светильники в потолке, мерцающие неярким светом, придавали всему происходящему нереальный оттенок.
   — Что это? — удивленно спросил Максим. Виталий удовлетворенно усмехнулся и кивнул вниз:
   — Смотри.
   Максим нагнулся. То, что он увидел, показалось ему совершенно не правдоподобным, а антураж зала какой-то чудовищной декорацией. Внизу на полу лежали острые обломки камней, торчали ржавые заостренные прутья, поблескивало битое стекло.
   — Не может быть! — вырвалось у него. — Но если веревки оторвутся…
   Ему стало нехорошо при мысли о том, что будет с теми, кто сейчас ужинает над пропастью. «Пропасть». Это слово показалось ему тогда самым подходящим, хотя высота между помостом и полом составляла не более трех метров.
   — Они знают о том, что внизу? — Максим уставился на Виталия.
   — Конечно. — Тот кивнул, а затем не выдержал и расхохотался. — Ты представляешь как это щекочет нервы, когда ты знаешь, сидишь на каких-то тонких дощечках, а под тобой большие острые камни. При падении можно сломать руку, ногу, голову. А еще острые железки, которые могут войти в тело. А к тому же еще и стекло. Представляешь, что с человеком будет, если он упадет! Думаешь об этом, и адреналин выплескивается в кровь. Так клево, тебя всего будоражит! По-моему, даже пища приобретает при этом особенный вкус.
   — Не знаю, — Максим вытер вспотевший лоб, — я бы не смог есть, все время думал бы о том, достаточно ли крепкие…
   — Достаточно! — фыркнул насмешливо Виталий. — Ты что же думаешь, что они никогда не обрываются? Это тебе не американский Диснейленд! Тут все настоящее. Камни не из папье-маше и не из ваты, железки острые, что надо, и стекло тоже. А когда происходит обрыв, то тут такое творится.
   Максим больше не смотрел на ужинающих. Они казались ему сумасшедшими, а развертывающееся перед ним действо сущим бредом. Веревки обрываются, падение… Невероятно. Виталий словно прочитал его мысли. Он схватил его за руку и потащил за собой. Они оказались в неглубокой уютной нише, и Виталий толкнул своего друга на кушетку, обитую бархатом.
   — Не думал, что ты такой слизняк, — прошипел он, — давай выкладывай все сразу. Скажи, что ты об этом думаешь. А то я уже не уверен, стоит ли продолжать экскурсию.
   — Зачем, — с трудом выговорил Максим, — зачем все это нужно? Клуб для сумасшедших, которые не понимают, что они делают?
   — Вот ты, значит, как! — Виталий выпрямился и зло посмотрел на него. — За дураков нас держишь. Только учти, здесь ненормальных нет! Здесь вообще самые нормальные люди, каких только можно встретить в нашем городе. Если ты сам как неживой, если тебе не хочется иногда встряхнуться, то не стоит всех рядить в сумасшедших.
   Максим с удивлением смотрел на Виталия. А тот уже распалился и говорил с жаром:
   — Ты только посмотри вокруг. Оглянись на свою жизнь. Что в ней интересного происходит? Совсем ничего. Ничего путного. Каждый старается устроить себе мирок поуютнее, обложиться мягкими подушками. Жить в комфорте, как муха, которую затолкали в коробку с ватой. Мы все потихоньку начинаем вырождаться. Становиться слабосильными слизняками. Что должно с нами случиться такое, отчего встряхивались бы нервы? Да почти ничего. Ну, могут наехать обалдуи с пушками, которые даже в сортир с ними ходят, тешат свое мужское достоинство, ну, прикатят эти мускулистые педерасты, которые только с виду грозные, встанут в позу, погрозят малость или даже пальнут, чтобы мошонка екнула. И все. Понимаешь, это все глупые игрушки. Держись с ними понаглей, и они штаны намочат, побегут хвост задрав, чтобы задницу им не надрали. Противно, живешь, как в муторном киселе плаваешь.
   — Но почему?.. — попытался возразить Максим, однако Виталий его перебил:
   — Иногда некоторым быкам охота подраться. Можно, конечно, с такими схлестнуться. Но они или скопом наваливаются, сатанеют от своей силы и безнаказанности, или тоже трусливо поджимаются. Нет риска, понимаешь, нет ничего, что щекотало бы нервы по-настоящему. От чего в нашей жизни можно получить крутое удовольствие?
   — Мало ли, — хмыкнул Максим.
   — Вот именно, что мало. Можно, конечно, гордиться своей крутизной, ездить на навороченной тачке. Ну и что! Другой себе еще круче купит, третий еще… Так и гнаться за всеми. Дом себе строить? Особняк с фонтанами. Ладно, построил, а дальше что? В чем интерес? Бабу можно любую купить хоть с потрохами. Да на кой черт они сдались! Вокруг столько шлюх. Каждая баба — …! Чего ради них упираться. Ни одна внимания не стоит. Ну потрешь ее иногда, когда приспичит, подумаешь — невидаль!