На щеках у "Крольчих" появились милые ямочки.
- Все исполним, дорогой сэр!
- Сэр, - возразил я, - группа "Тунец" в отличной форме, мы способны...
- Отдыхайте! - прервал меня шеф. - "Крольчихи" уже отбыли. Вы варитесь во всем этом с самого начала. Следующая горячая точка - ваша.
- Внимание! - прозвучал голос. - Совершено нападение на Государственную атомную станцию имени Эдисона.
- Китайский синдром! - проворчал Ренолт, заряжая автоматический кольт сорок пятого калибра.
Внушающий ужас китайский сценарий... Террористический акт - захват атомного реактора - с целью превратить Чикаго в смертоносное облако радиоактивных веществ. Похоже, "Свист" решил распотрошить нас всерьез... Это все равно что бросить атомную бомбу или отравить источники питьевой воды. Слава Богу, мы хоть не в Денвере - там над городом нависает громадная плотина: сдерживает сотню миллиардов галлонов воды.
- Хендерсон! - заорал Гордон. - Кто там у нас еще наготове?
- Никого нет, сэр. - Юноша выглянул из-за тарахтящего телекса, присоединенного проводами к кристаллическому шару, - может быть, именно так брокеры с Уолл-стрит контролируют ситуацию на рынке. - "Маккавеи" занимаются городской обороной; "Ангелы" исследуют массовый наплыв ночных взломщиков в Музее науки и промышленности.
Гордон кивнул:
- Так, ясно. "Тунец", ваша очередь!
К чему слова? Мы уже готовы, и все, что нам нужно, - тоже. Я ощутят, как по телу пробежал бодрящий холодок - скоро в бой... Вешая на плечо тяжеленный "баррет", я задумался... Какое-то шестое чувство подсказывало: нападение на музей таит для Чикаго, пожалуй, большую опасность, чем возможный взрыв атомной станции.
"Почему ты так думаешь?" - мысленно откликнулась Джессика.
Вряд ли я взялся бы рационально объяснить свое дурное предчувствие. Быть может, именно сейчас, на горе "Свисту", в руки к нам попала важнейшая информация, а мы так заняты текучкой, что проглядели ее... Что заинтересовало "Свист крестолунного стилета" в Музее науки и промышленности? С другой стороны, этот музей - настоящий клад техники и кладезь информации - да ведь в нем можно добыть все, что ни пожелаешь... Думай, Эдвардо, думай лучше и скорее!
13
Далее события развивались примерно так же, как скорость и пройденное расстояние отражаются на спидометре машины. Скоростной лифт, работающий специально для групп Бюро, доставил нас прямо в подвальное помещение гаража - тысяча двести футов вниз. Мы быстро осмотрели машины, выбрали просторный лимузин "эльдорадо": восемь тонн стальной брони и пуленепробиваемые стекла. На поверхности никакого хрома, машина окрашена в скучный матовый черный цвет. Конечно, вид не столь впечатляющий, как у нашего старины РВ, зато новичок лучше впишется в окружающую среду. Целый месяц можно пользоваться - хочешь стой, хочешь езди.
Когда мы подкатили к гладким стальным воротам гаража (я за рулем), начала вибрировать нанесенная на них краской-распылителем огромная пентаграмма - появились очертания магистрали Эйзенхауэра. Проехав в ворота, мы аккуратно влились в поток машин - не думаю, что кто-нибудь заметил наше появление.
Со скоростью девяносто миль в час мы промчались по городу, миновали пропускной пункт и выскочили на второстепенную улицу, делая дикие развороты и маневрируя среди машин. Конечно, нам бы напрямую телепортироваться к атомной станции, но вокруг нее явно магические барьеры, защищающие от вторжения. Наши чародеи изо всех сил старались снять этот незримый заслон; пока что мы взяли оружие на изготовку и поставили на автоматическое управление ножной рычаг.
Свернув на боковую улочку, наш "эльдорадо" выехал за город. Фермы и поля уступили место зарослям диких трав, кустарникам, лесам. Еще несколько миль - и позади осталось небольшое заграждение из каких-то желтых резиновых конусов; а вот и более впечатляющий кордон - дорогу перегораживает скопление самой разной техники: грузовики, паровые катки, грейдеры, бетономешалки, генераторы, даже вагон с надписью "Кофе".
Я замедлил движение, увидев высокую, дородную женщину в просторных джинсах, мокрой от пота рубахе и желтой каске дорожных рабочих. На правой лодыжке у нее подозрительный бугор, по форме очень напоминает автоматический пистолет "22": именно такое оружие предпочитают иметь при себе переодетые в штатское полицейские.
- Проезд закрыт, парень! - крикнула она. - Тебе надо развернуться и проехать по Хинкельскому шоссе!
Остановив автомобиль, я обменялся улыбками с Джессикой: отличная ложь! Никакого Хинкельского шоссе не существует, да и развернуться невозможно. Кто попытается - того ждет неудача (я говорю о нормальных людях, а не о газетчиках). И тут я заметил: многие рабочие что-то нервничают, у двоих свежие бинты - на горле и на ногах... Так, "Свист" здесь уже побывал... А что, если за дверцей нашей машины... Осмотрел женщину через темные очки: аура человеческая. В общем-то я уверен, что она из наших, но ведь от ошибок никто не застрахован... Нажал на кнопку, опустил прозрачную броню - наше окошко. Великанша нахмурилась.
- Ну, парень, говорят же тебе...
- "Цербер", - бросил я.
- "Гораций", - раздалось после паузы.
- "Вздор".
Кивнув, постовая коротко свистнула в два пальца. Тут же раздался слаженный хор - рев моторов: в нагромождении тяжелой техники образовался узкий проезд. Медленно я повел лимузин сквозь строй и наконец выбрался на шоссе.
Проезжаем еще несколько миль - дорогу заблокировали полицейские машины, расположившиеся буквой "эн": около полусотни копов, добрая дюжина в полной боевой форме - бронежилеты, шлемы и все такое; в руках болтаются автоматы М-16. Присутствует даже отдел К-9, у ног хозяев величавой поступью прохаживаются поджарые, мускулистые немецкие овчарки. Довершают эту живописную демонстрацию силы деревянные столбы с мигающими красными фонарями. Рядом грузовик с саперным оборудованием, за ним - санитарная машина. На обочине валяются четыре искореженные полицейские машины - эти гонщики уже выбыли из борьбы... Окошко одной перепачкано чем-то красным... Ну, я решил не присматриваться.
Тут целая тонна мускулатуры в мундире армии штата ступает на середину шоссе и поднимает руку, останавливая нас, - другая рука на бедре, поблизости от девятимиллиметровой пушки. Опускаю стекло, показываю удостоверение, но это его ничуть не впечатляет.
- Спасибо за помощь, но мы уже поймали сбежавших заключенных, вежливо произносит он.
- "Цербер!" - нетерпеливо выпаливаю я.
Его глаза превращаются в щелочки.
- "Гораций".
- "Вздор".
Следует пауза - и он тянется к пушке.
- "Правильно", - поспешно добавляю я.
Он сразу расслабляется. Ого, на разных пропускных пунктах разные пароли!
Оставив свою пушку в покое, офицер вытаскивает из-за спины микрофон и несколько секунд говорит в него. Три из четырех машин в букве "эн" разъезжаются по сторонам, освобождая проезд. Мы трогаемся - теперь понятно, почему четвертая машина не сдвинулась с места: ей место только на кладбище автомобилей.
- Кто же обидел этих парней? - хмурится Джордж.
Джессика отвечает неопределенно:
- Их было что-то около сорока - пятидесяти. В пуленепробиваемых меховых костюмах.
- "Пуленепробиваемых"? - поражается отец Донахью. - Ты хочешь сказать... плазменные пули оборотней не берут?
Положив руку на Ожерелье, Джессика вслушивается в поток тайных мыслей.
- Пули еще не доставлены. Слишком много горячих точек, а людей, способных доставить боеприпасы, мало.
- Ну красота! - бормочу я. - Просто прелесть!
Целую милю шоссе вьется серпантином - словно сама природа помогает спрятать атомную станцию от горящих безумным огнем глаз сумасшедших захватчиков, - потом выпрямляется. Впереди - четыре мамонтоподобных танка; их гигантские стодвадцатимиллиметровые стволы направлены на дорогу на уровне ветрового стекла машины. За этими колоссальными боевыми машинами мобильная артиллерия: ракетные установки, гаубицы (рядом - открытые ящики со снарядами, готовыми к немедленному использованию), автоматы пятидесятого калибра, противотанковые ракетные гранатометы, санитарные машины "брэдли" и дюжина "хаммеров" с небольшими, сорокамиллиметровыми электропушками.
Нажимаю на тормоза, приглядываюсь: да здесь повсюду раненые! Одни, поддерживаемые товарищами, бредут к санитарным машинам, другие на носилках, стонут... Латунным снегом усеивают землю стреляные гильзы; в траве валяются покореженные обломки двух вертолетов "апаш".
Прожектора ярким светом пронзают небо, стволы пушек шарят по всему периметру баррикад. Вот это да! Деревья и кустарники по обеим сторонам шоссе засорены обрывками колючей проволоки... целые мили колючей проволоки... Неподалеку грузовик, наполовину загруженный пластиковыми коробками, а в них упаковки химического вещества для плавки этой самой проволоки. С точки зрения экологии - ужасно, зато действует быстро и надежно.
Джордж выразительно свистит:
- Да у них столько колючки, что всю чертову станцию можно окрутить.
- Причем дважды! - добавляет Тина Бланко, прижавшись лицом к бронированному стеклу.
- Но и это не помогло, - тихо произносит Джессика.
Как раз в эту минуту из кустов выскакивает белка и пускается прыгать по открытому пространству выжженной травы. Часовые кричат, солдаты разворачиваются - и по несчастному зверьку ударяют одновременно все автоматы и гаубицы, а потом для убедительности плюет сталью и свинцом пулемет Атчинсона. Когда дым рассеивается, к месту расправы направляется группа военных в серебристых, пропитанных химическим составом костюмах и огнеметами производит окончательную чистку. Что ж, действуют они правильно, я одобряю. Официальный приказ гласит: ни одну живую душу, ни один посторонний предмет не пропускать ни в ту, ни в другую сторону! На душе спокойнее, когда видишь: приказ выполняется четко и скрупулезно.
Приближаемся к баррикаде; от группы солдат, изучающих устройство М-16 с прикладом, похожим на крендель, отделяется высокий военный средних лет генерал. Черно-зеленая армейская форма штата Иллинойс ладно сидит на его могучем теле; шлем, покрытый маскировочной сеткой, плотно прилегает к голове; ботиночки как зеркало; на брюках тщательно отутюженная складка; на ремне, в кобуре, не обычный кольт сорок пятого калибра, а гигантский сине-стальной "черный ястреб" - "автомагнум-44": таким оружием только машины расстреливать, типа "бьюик", да мелкие строения. Двухзвездный генерал пристально глядит на нас, я так же - на него. Хромая, он направляется к нам.
"Джесс?" - мысленно спрашиваю я.
"Перебита нога, - сообщает она. - Этот человек голыми руками схватил оборотня и швырнул под танк".
Джордж Ренолт терпеть не может высших чинов, но тут даже он приходит в восхищение: и вправду настоящий генерал! А я думаю: верит ли храбрец в магию? Бюро могло бы привлечь его к работе.
- Швырнул под танк, ну и?.. - Рауль даже привстает с обитого плюшем сиденья.
- И... ничего ему не сделалось, - информирует Джессика.
- ФБР! - Оставив в кармане визитную карточку коммивояжера, предъявляю удостоверение.
Вся моя команда вовсю старается выглядеть подтянутой, внимательной, сосредоточенной - соответствовать представлению о внешнем виде федеральных оперативных работников.
Позволяю генералу внимательно рассмотреть удостоверение и фотокарточку. Конечно, оно несколько запылилось, но зато подлинное: Эдвардо Альварес, ФБР, юридический отдел, подразделение Бюро-13. Не так часто выставляю я этот факт на публичное обозрение. Пока он держит удостоверение в руках, оно начинает мерцать и поблескивать, подтверждая подлинность и информируя меня: он из наших.
В отдалении я уже вижу атомную станцию имени Эдисона, слышу слабое потрескивание горящего дерева. Вынужденная задержка меня, понятно, раздражает, но без проверки документов эти войска ни за что не пропустят нас в зону. А окажем сопротивление - попросту разорвут на части. Охрана выставлена по всему периметру. Насмотревшись, генерал презрительно фыркает и возвращает мне документ.
- Поверьте, в этой одежде вы не нуждаетесь в удостоверении.
Ах да! Я ведь до сих пор в этом клоунском костюме агента ФБР - таком, чтобы никто не отличил меня или любого нашего от человека из толпы.
- Что здесь произошло? - Засовываю удостоверение в нагрудный карман, так чтобы краешек оставался на виду.
- Нас разделали! - ревет генерал. - Езжайте туда и прикончите этих мерзавцев!
Нажимаю на педаль - лимузин рвется вперед. Вся дорога впереди искромсана: воронок столько, что похожа на кухонный дуршлаг... Да, войска постарались: лишенные возможности оставить свои позиции, изрешетили каждый дюйм шоссе, чтобы осложнить "Свисту" путь к отступлению. Приятно иметь дело с профессионалами...
Наш прочный лимузин скачет, как боевой конь, по бесконечным рытвинам; наконец приближаемся к окружающей станцию проволочной ограде высотой футов в восемь. На самом-то деле ограды три, одна за другой. Две внешние облиты особым пластиком, а та, что посередине, под током. И в этом непроницаемом барьере зияет рваная брешь такой величины, что спокойно можно загнать слона. Проезжаем в нее - стоит огромный грузовик, нагруженный бетонными столбами. Таран, конечно, примитивный, зато действенный. Черт бы побрал эту действенность! Впереди - площадка для цепных собак, там лежит то, что осталось от немецких овчарок. Времени у нас нет, пути - тоже... Увеличиваю скорость и еду прямо по кускам собачьего мяса и костей. Майкл Донахью произносит краткую молитву. У Джессики вид такой, словно она заболела.
Но у ядерного реактора есть еще одна защита, - надеюсь, она уцелела... Прямо перед нами - трехэтажное кирпичное здание. К северу возвышается на двести футов над землей охладительная башня - именно она, четко вырисовываясь на фоне неба, доступна взорам проезжающих мимо атомной станции. Ну, это всего лишь испарения теплой воды, не более опасные и вредные, чем, скажем, пар. Южнее, на открытой площадке, размещены трансформаторы, напрямую соединенные с вереницей опутанных проводами металлических башенок, по ним поступает в город электроэнергия. А в центре этой каменно-стальной конструкции - ядро индустриального пейзажа: гигантский куб из гладкого бетона. Это защитная оболочка на случай аварии; как крышка на кастрюле с кипящим супом, она полностью прикрывает здание с реактором: начнет плавиться - радиоактивное облако не вырвется на волю.
"А Чернобыль?" - Это Джессика, уловив мои мысли, передает мне свои.
"Что ж, русские хотели сэкономить на реакторе и не побеспокоились о строительстве защитного колпака".
"Они были не правы".
"Безусловно! С этим не поспоришь..."
Смотрю - машины со стоянки вывезены и расставлены вокруг здания. Ну, наш лимузин раскинул эти мелочи в стороны с такой же легкостью, с какой оборотни через них перелезли. Еще дальше в кучу свалены поломанные козлы для пилки дров, вряд ли они стали преградой для взбесившихся вервольфов. На территории станции ни одной живой души, даже ни одного трупа...
Мощная дверь центрального входа, когда-то запертая, болтается в раме из легированной стали; толстенный пластиковый корабельный канат - им связаны дверные ручки - разорван словно паутина. Неужели это все оборотни?..
Мы осторожно проникли внутрь через окна с выбитыми стеклами и тихонько пошли по хрустящим осколкам. Весь вестибюль черен от сажи, кругом валяются обгоревшие куски мяса... Значит, кое-кто из "Свиста" погиб подорвались на минах, замаскированных под ковром. Ну что ж, получили по заслугам!
От вестибюля отходят три коридора, один забаррикадирован офисной мебелью. Минди как раз туда и направилась, раздвигая обломки мебели мечом. А вот настенная карта... так, посмотрим... в ней наверняка есть сознательные ошибки.
- Ребята, к реактору - туда!
На полу появилась огромная тень с неровными краями.
- "Двенадцать часов, верх"! - крикнул я и выстрелил из "магнума" в лампы над головой.
В облаке щепок и осколков с потолка обрушилась громадная тварь прямо на конторку регистратора, а оттуда на декоративный стеклянный столик, тут же вдребезги разбившийся под неимоверной тяжестью; на ногах чудовища - ну прямо водосточные трубы - сочились кровью глубокие порезы. Ха! Я всегда знал, что от водосточных труб добра не жди!
Пока хрипящий зверь старался освободиться из-под осколков столика, пистолет Джессики изрыгал свинец, сталь и новехонькие плазменные пули. Обороняясь, враг зашипел и стал плеваться струями кислоты. Рауль направил в его сторону жезл - золотой луч остановил кислотные потоки на полпути, но яд брызнул на компьютер - и тот стал растворяться... Стрела Минди угодила гаду в глазницу; Донахью опалил его жидким огнем, а Тина заткнула пасть.
Джордж зловеще усмехнулся, снял с предохранителя "мастерсон" и обстрелял живучую водосточную трубу бронебойными разрывными пулями. Результат яростной атаки этих страшных пуль - отличная модель для изучения атомной структуры материи. Я затолкал "магнум" в кобуру, опустил ствол "баррета", прицелился и нажал на спусковой крючок... Ощущение такое, что моя пушка ошиблась и выстрелила в меня... Внутренне я как бы скорчился от боли, причиненной собственной шрапнелью... А потом вижу: водосточная труба лишилась головы...
- Но ведь это не оборотень! - уверенно заявил Рауль, показывая на неподвижное тело.
- Боже мой, парень, ну конечно, это всего лишь их приятель! - Отец Донахью приворачивал шипящий фитиль своего оружия. - Они явно здесь побывали.
- Но откуда взялась эта тварь? - С грустным видом Джордж облокотился на свой "мастерсон".
- Какое еще у нас есть снаряжение?
- Серебро, - ответил я, и тут щелкнула электрическая лампочка. - Оно действует только на оборотней.
Все другие боеприпасы остались далеко отсюда - в Старой Башне. Просто лучше не придумаешь! Я закинул на плечо тяжелый "баррет".
- Это был всего лишь охранник, пошли! Я - первый, Рауль замыкает. Расстояние метр друг от друга. Вперед!
Быстрым шагом мы двинулись по центральному коридору. Где-то снаружи завыла сирена - так громко, что задребезжали разбитые стекла. Чтобы понять природу этого звука, нам не нужен наш универсальный переводчик - Джессика, все и так понятно...
- Макет! - за всех едва выговорила Минди.
И мы заулыбались, вздохнув свободнее.
14
- Точно! - воскликнул я, победно махнув сжатым кулаком.
Джессика и Майкл пожали друг другу руки; Джордж и Рауль - тоже; Тина обняла Минди.
- Пошли поддадим им! - закричал Ренолт, потрясая своим М-60.
Теперь мы устремились по коридору уже не столько шагом, сколько ползком. Вот она, наша возможность, - мы о такой и не мечтали. Властями, конечно же, приняты меры предосторожности. Каждый город, имеющий атомную станцию, располагает еще и ее макетом в натуральную величину, чтобы обучать персонал, - точной копией действующей станции, с отопительной и охладительной системами, паровыми турбинами и вибрирующим полом. Бюро, почти полностью истощив энергию высокопоставленного мага, ухитрилось воздвигнуть это здание. Настоящая атомная станция - в ста футах от него, чуть западнее, а это - модель. Превосходная приманка для окончательной расправы с оборотнями!
А что, если "Свист" обнаружит истину и отыщет подлинную станцию? Чикаго в считанные минуты будет стерт с лица земли... Даже и мысли этой нельзя допускать! Между тем ложная сирена все завывала не ослабевая.
Заворачиваем за угол - прямо перед носом двойная дверь, в центре зияет отверстие... Мы остановились; Минди вытащила из двери свернутый провод, а Джордж разрядил хитроумную мину старинного образца - маленький подарок от "Свиста"... За этими дверями оказались другие, потом еще и еще... Наконец достигаем самой-самой: сплошной слиток крепчайшей полированной стали; ни замка, ни ручки, ни окошка, ни набора кнопок, ни пульта, ни чувствительного рычажка - ну ничего. А на полу - мертвый техник... Джессика отвернулась к стене - ее стошнило. Бедняга оказался в скверном месте в неподходящее время... Я снял в себя пиджак сотрудника ФБР и укрыл его как мог.
- Проклятые бестии, скорее всего, за этой дверью, черт бы ее побрал! - Отец Донахью пылал гневом, обжигающим сильнее, чем его огнемет.
- О'кей, но как нам пройти? - Джордж переводил дыхание после пробежки по коридору.
- Никак. - Я поглаживал приклад "баррета". - Очевидно, отпереть эту дверь отсюда невозможно.
- Что это значит? - Минди, готовая действовать, обеими руками сжимала меч.
Я прикоснулся к бронированной двери.
- Это значит, что никто туда не проникнет, пока президент лично не даст Комиссии по атомной энергии команду выслать код.
- Но ведь это только макет! - простонал кто-то.
- Который функционирует так же, как подлинник.
Донахью извлек из кармана крошечный телефонный аппарат - и тут же на него легла тонкая рука Джессики.
- Вряд ли нам удастся быстро связаться с Белым домом.
Итак, нас отделяет от врагов только вот эта проклятая металлическая дверь! Это невыносимо! В одному ему свойственной манере Джордж выплюнул изо рта свою вечную жвачку.
- Ладно, пусть главная дверь заперта. Но ведь есть боковое окно? Или, может, проникнем через дымоход, как старый добрый Санта-Клаус?
- _Н_и_е_т_, - нежно протянула Тина Бланко, мягко сияя очами (иной раз маги одаривали нас изумительным взором, идущим из самой глубины души, - это как раз один из таких). - "Свист" туда не входил.
Я невольно огляделся по сторонам: тогда где же они?
- Обожемой! - соединив три слова в одно, выдохнула Джессика, глядя в пол.
Хотя мертвый техник был закрыт моим темным пиджаком, искалеченные ноги и руки высовывались наружу... Я опять ужаснулся и лишь потом заметил то, на что смотрела моя жена: его рука, левая рука, раздробленная до кости, вытянута в полную длину, на ней уцелел единственный палец, и он указывает на запад... Туда, где настоящая атомная станция. О дьявол, дьявол! Так его не сразу убили, а зверски пытали!
Джордж положил руку на плечо Рауля.
- Ра, вытащи нас отсюда!
Рауль, с ужасным выражением лица, сильно стукнул жезлом об пол... Ничего не произошло. Как будто... Но нет: исчезло мертвое тело; а сирена реактора утихла - едва слышна.
- Это и есть настоящая атомная станция! - вскричал отец Донахью, разом поняв все.
Хорта поцеловал свой жезл.
- Отлично! - быстро проговорил я. - Минди, разнеси эту дверь на куски!
- А зачем? - Она указала вверх. - Посмотри!
Мы запрокинули головы: в потолке над нами зияло безобразное отверстие, пробитое через все этажи... Как я ни настраивал темные очки, больше ничего не увидел. Отец Майкл поднял брови.
- Значит, через центральный вход они не просочились?
Отводя затвор "узи", Джессика мрачно усмехнулась.
- А зачем? Если кто-то пытается проникнуть на станцию силой, все системы отключаются. "Свист" не мог таким способом достичь реактора.
- Ну а тогда... Что могут сделать оборотни, если они не добрались до реактора? - Тина сама смутилась от своего вопроса.
В самом деле, что? Любая команда из компьютера в административном здании обязательно проходит через главную кабину с пультом; отменить эту команду легко может каждый техник. За стенами защитного колпака нет никакого важного оборудования. А без компьютера, без рычагов управления единственное место, могущее заинтересовать врага, - сам реактор... Да, главный реактор, причем изнутри...
- Слава Богу, они ринулись прямо в само ядро! - воскликнул отец Донахью, чуть не уронив дробовик. - Они проникли туда сверху!
- Блестящая мысль! - согласился я.
Джордж не скрыл изумления:
- Через защитный колпак? Но ведь он десять метров толщиной!
И все-таки эта идея имеет смысл: вне здания они не столкнулись ни с охраной, ни с защитными устройствами; преодолеть тридцать метров, взорвать железобетон - и они в дамках! Откуда-то издалека донесся слабый звук взрыва, - видно, это на военном кордоне: еще один зверек выбежал из кустов или "Свист" пытается смыться, закончив свою грязную работу? Внезапно приглушенно загудела сирена - вот это, наверно, в настоящем реакторе... Вот черт!
Присев на корточки, Минди подпрыгнула, подтянулась на руках и оказалась на следующем этаже.
- Идите сюда! - крикнула она. - Забраться легко!
Ну, это-то и правда нетрудно. Жестикулируя и припевая, Кристина дотронулась жезлом до нашей обуви, каждый поднял левую ногу и приставил ботинок к стене; подпрыгиваем, поднимаем правую ногу - и вот уже стоим на стене перпендикулярно полу. В обычном боевом порядке мы пробежали по стенам три этажа и выбрались на крышу. Лететь, конечно, быстрее, но зачем тратить энергию наших магов на пустяки? Сколько еще битв предстоят нам пережить сегодня ночью...
Перед нами - уходящая ввысь стена защитного колпака: четверть миллиона тонн спрессованного бетона, подготовленного по всем правилам современной науки. Все сооружение усыпано по спирали крошечными пятнышками металлических скоб, ведущих на крышу, - сейчас все скобы беспорядочно сдвинуты: ситуация чрезвычайная... Ближе к крыше - большое, темное, грязноватое пятно. Мы бросились вверх по стене перпендикулярно к земле. Если военные смотрят на нас в бинокли, кому-то из них наверняка понадобилось сейчас лекарство... Пятно оказалось дырой. Мы собрались у этой бреши в бетоне, стараясь не засветиться: около шести футов в диаметре, аккуратная, круглая, словно ее проделали шилом сапожника. Я заглянул внутрь: картина открылась живописная. Поворачивать голову пришлось медленно, чтобы не накатывала тошнота.
- Рауль, остаешься здесь на страже!
Хорта кивнул.
- А если случится самое худшее, сможешь окружить весь агрегат призматическим щитом?
- Все исполним, дорогой сэр!
- Сэр, - возразил я, - группа "Тунец" в отличной форме, мы способны...
- Отдыхайте! - прервал меня шеф. - "Крольчихи" уже отбыли. Вы варитесь во всем этом с самого начала. Следующая горячая точка - ваша.
- Внимание! - прозвучал голос. - Совершено нападение на Государственную атомную станцию имени Эдисона.
- Китайский синдром! - проворчал Ренолт, заряжая автоматический кольт сорок пятого калибра.
Внушающий ужас китайский сценарий... Террористический акт - захват атомного реактора - с целью превратить Чикаго в смертоносное облако радиоактивных веществ. Похоже, "Свист" решил распотрошить нас всерьез... Это все равно что бросить атомную бомбу или отравить источники питьевой воды. Слава Богу, мы хоть не в Денвере - там над городом нависает громадная плотина: сдерживает сотню миллиардов галлонов воды.
- Хендерсон! - заорал Гордон. - Кто там у нас еще наготове?
- Никого нет, сэр. - Юноша выглянул из-за тарахтящего телекса, присоединенного проводами к кристаллическому шару, - может быть, именно так брокеры с Уолл-стрит контролируют ситуацию на рынке. - "Маккавеи" занимаются городской обороной; "Ангелы" исследуют массовый наплыв ночных взломщиков в Музее науки и промышленности.
Гордон кивнул:
- Так, ясно. "Тунец", ваша очередь!
К чему слова? Мы уже готовы, и все, что нам нужно, - тоже. Я ощутят, как по телу пробежал бодрящий холодок - скоро в бой... Вешая на плечо тяжеленный "баррет", я задумался... Какое-то шестое чувство подсказывало: нападение на музей таит для Чикаго, пожалуй, большую опасность, чем возможный взрыв атомной станции.
"Почему ты так думаешь?" - мысленно откликнулась Джессика.
Вряд ли я взялся бы рационально объяснить свое дурное предчувствие. Быть может, именно сейчас, на горе "Свисту", в руки к нам попала важнейшая информация, а мы так заняты текучкой, что проглядели ее... Что заинтересовало "Свист крестолунного стилета" в Музее науки и промышленности? С другой стороны, этот музей - настоящий клад техники и кладезь информации - да ведь в нем можно добыть все, что ни пожелаешь... Думай, Эдвардо, думай лучше и скорее!
13
Далее события развивались примерно так же, как скорость и пройденное расстояние отражаются на спидометре машины. Скоростной лифт, работающий специально для групп Бюро, доставил нас прямо в подвальное помещение гаража - тысяча двести футов вниз. Мы быстро осмотрели машины, выбрали просторный лимузин "эльдорадо": восемь тонн стальной брони и пуленепробиваемые стекла. На поверхности никакого хрома, машина окрашена в скучный матовый черный цвет. Конечно, вид не столь впечатляющий, как у нашего старины РВ, зато новичок лучше впишется в окружающую среду. Целый месяц можно пользоваться - хочешь стой, хочешь езди.
Когда мы подкатили к гладким стальным воротам гаража (я за рулем), начала вибрировать нанесенная на них краской-распылителем огромная пентаграмма - появились очертания магистрали Эйзенхауэра. Проехав в ворота, мы аккуратно влились в поток машин - не думаю, что кто-нибудь заметил наше появление.
Со скоростью девяносто миль в час мы промчались по городу, миновали пропускной пункт и выскочили на второстепенную улицу, делая дикие развороты и маневрируя среди машин. Конечно, нам бы напрямую телепортироваться к атомной станции, но вокруг нее явно магические барьеры, защищающие от вторжения. Наши чародеи изо всех сил старались снять этот незримый заслон; пока что мы взяли оружие на изготовку и поставили на автоматическое управление ножной рычаг.
Свернув на боковую улочку, наш "эльдорадо" выехал за город. Фермы и поля уступили место зарослям диких трав, кустарникам, лесам. Еще несколько миль - и позади осталось небольшое заграждение из каких-то желтых резиновых конусов; а вот и более впечатляющий кордон - дорогу перегораживает скопление самой разной техники: грузовики, паровые катки, грейдеры, бетономешалки, генераторы, даже вагон с надписью "Кофе".
Я замедлил движение, увидев высокую, дородную женщину в просторных джинсах, мокрой от пота рубахе и желтой каске дорожных рабочих. На правой лодыжке у нее подозрительный бугор, по форме очень напоминает автоматический пистолет "22": именно такое оружие предпочитают иметь при себе переодетые в штатское полицейские.
- Проезд закрыт, парень! - крикнула она. - Тебе надо развернуться и проехать по Хинкельскому шоссе!
Остановив автомобиль, я обменялся улыбками с Джессикой: отличная ложь! Никакого Хинкельского шоссе не существует, да и развернуться невозможно. Кто попытается - того ждет неудача (я говорю о нормальных людях, а не о газетчиках). И тут я заметил: многие рабочие что-то нервничают, у двоих свежие бинты - на горле и на ногах... Так, "Свист" здесь уже побывал... А что, если за дверцей нашей машины... Осмотрел женщину через темные очки: аура человеческая. В общем-то я уверен, что она из наших, но ведь от ошибок никто не застрахован... Нажал на кнопку, опустил прозрачную броню - наше окошко. Великанша нахмурилась.
- Ну, парень, говорят же тебе...
- "Цербер", - бросил я.
- "Гораций", - раздалось после паузы.
- "Вздор".
Кивнув, постовая коротко свистнула в два пальца. Тут же раздался слаженный хор - рев моторов: в нагромождении тяжелой техники образовался узкий проезд. Медленно я повел лимузин сквозь строй и наконец выбрался на шоссе.
Проезжаем еще несколько миль - дорогу заблокировали полицейские машины, расположившиеся буквой "эн": около полусотни копов, добрая дюжина в полной боевой форме - бронежилеты, шлемы и все такое; в руках болтаются автоматы М-16. Присутствует даже отдел К-9, у ног хозяев величавой поступью прохаживаются поджарые, мускулистые немецкие овчарки. Довершают эту живописную демонстрацию силы деревянные столбы с мигающими красными фонарями. Рядом грузовик с саперным оборудованием, за ним - санитарная машина. На обочине валяются четыре искореженные полицейские машины - эти гонщики уже выбыли из борьбы... Окошко одной перепачкано чем-то красным... Ну, я решил не присматриваться.
Тут целая тонна мускулатуры в мундире армии штата ступает на середину шоссе и поднимает руку, останавливая нас, - другая рука на бедре, поблизости от девятимиллиметровой пушки. Опускаю стекло, показываю удостоверение, но это его ничуть не впечатляет.
- Спасибо за помощь, но мы уже поймали сбежавших заключенных, вежливо произносит он.
- "Цербер!" - нетерпеливо выпаливаю я.
Его глаза превращаются в щелочки.
- "Гораций".
- "Вздор".
Следует пауза - и он тянется к пушке.
- "Правильно", - поспешно добавляю я.
Он сразу расслабляется. Ого, на разных пропускных пунктах разные пароли!
Оставив свою пушку в покое, офицер вытаскивает из-за спины микрофон и несколько секунд говорит в него. Три из четырех машин в букве "эн" разъезжаются по сторонам, освобождая проезд. Мы трогаемся - теперь понятно, почему четвертая машина не сдвинулась с места: ей место только на кладбище автомобилей.
- Кто же обидел этих парней? - хмурится Джордж.
Джессика отвечает неопределенно:
- Их было что-то около сорока - пятидесяти. В пуленепробиваемых меховых костюмах.
- "Пуленепробиваемых"? - поражается отец Донахью. - Ты хочешь сказать... плазменные пули оборотней не берут?
Положив руку на Ожерелье, Джессика вслушивается в поток тайных мыслей.
- Пули еще не доставлены. Слишком много горячих точек, а людей, способных доставить боеприпасы, мало.
- Ну красота! - бормочу я. - Просто прелесть!
Целую милю шоссе вьется серпантином - словно сама природа помогает спрятать атомную станцию от горящих безумным огнем глаз сумасшедших захватчиков, - потом выпрямляется. Впереди - четыре мамонтоподобных танка; их гигантские стодвадцатимиллиметровые стволы направлены на дорогу на уровне ветрового стекла машины. За этими колоссальными боевыми машинами мобильная артиллерия: ракетные установки, гаубицы (рядом - открытые ящики со снарядами, готовыми к немедленному использованию), автоматы пятидесятого калибра, противотанковые ракетные гранатометы, санитарные машины "брэдли" и дюжина "хаммеров" с небольшими, сорокамиллиметровыми электропушками.
Нажимаю на тормоза, приглядываюсь: да здесь повсюду раненые! Одни, поддерживаемые товарищами, бредут к санитарным машинам, другие на носилках, стонут... Латунным снегом усеивают землю стреляные гильзы; в траве валяются покореженные обломки двух вертолетов "апаш".
Прожектора ярким светом пронзают небо, стволы пушек шарят по всему периметру баррикад. Вот это да! Деревья и кустарники по обеим сторонам шоссе засорены обрывками колючей проволоки... целые мили колючей проволоки... Неподалеку грузовик, наполовину загруженный пластиковыми коробками, а в них упаковки химического вещества для плавки этой самой проволоки. С точки зрения экологии - ужасно, зато действует быстро и надежно.
Джордж выразительно свистит:
- Да у них столько колючки, что всю чертову станцию можно окрутить.
- Причем дважды! - добавляет Тина Бланко, прижавшись лицом к бронированному стеклу.
- Но и это не помогло, - тихо произносит Джессика.
Как раз в эту минуту из кустов выскакивает белка и пускается прыгать по открытому пространству выжженной травы. Часовые кричат, солдаты разворачиваются - и по несчастному зверьку ударяют одновременно все автоматы и гаубицы, а потом для убедительности плюет сталью и свинцом пулемет Атчинсона. Когда дым рассеивается, к месту расправы направляется группа военных в серебристых, пропитанных химическим составом костюмах и огнеметами производит окончательную чистку. Что ж, действуют они правильно, я одобряю. Официальный приказ гласит: ни одну живую душу, ни один посторонний предмет не пропускать ни в ту, ни в другую сторону! На душе спокойнее, когда видишь: приказ выполняется четко и скрупулезно.
Приближаемся к баррикаде; от группы солдат, изучающих устройство М-16 с прикладом, похожим на крендель, отделяется высокий военный средних лет генерал. Черно-зеленая армейская форма штата Иллинойс ладно сидит на его могучем теле; шлем, покрытый маскировочной сеткой, плотно прилегает к голове; ботиночки как зеркало; на брюках тщательно отутюженная складка; на ремне, в кобуре, не обычный кольт сорок пятого калибра, а гигантский сине-стальной "черный ястреб" - "автомагнум-44": таким оружием только машины расстреливать, типа "бьюик", да мелкие строения. Двухзвездный генерал пристально глядит на нас, я так же - на него. Хромая, он направляется к нам.
"Джесс?" - мысленно спрашиваю я.
"Перебита нога, - сообщает она. - Этот человек голыми руками схватил оборотня и швырнул под танк".
Джордж Ренолт терпеть не может высших чинов, но тут даже он приходит в восхищение: и вправду настоящий генерал! А я думаю: верит ли храбрец в магию? Бюро могло бы привлечь его к работе.
- Швырнул под танк, ну и?.. - Рауль даже привстает с обитого плюшем сиденья.
- И... ничего ему не сделалось, - информирует Джессика.
- ФБР! - Оставив в кармане визитную карточку коммивояжера, предъявляю удостоверение.
Вся моя команда вовсю старается выглядеть подтянутой, внимательной, сосредоточенной - соответствовать представлению о внешнем виде федеральных оперативных работников.
Позволяю генералу внимательно рассмотреть удостоверение и фотокарточку. Конечно, оно несколько запылилось, но зато подлинное: Эдвардо Альварес, ФБР, юридический отдел, подразделение Бюро-13. Не так часто выставляю я этот факт на публичное обозрение. Пока он держит удостоверение в руках, оно начинает мерцать и поблескивать, подтверждая подлинность и информируя меня: он из наших.
В отдалении я уже вижу атомную станцию имени Эдисона, слышу слабое потрескивание горящего дерева. Вынужденная задержка меня, понятно, раздражает, но без проверки документов эти войска ни за что не пропустят нас в зону. А окажем сопротивление - попросту разорвут на части. Охрана выставлена по всему периметру. Насмотревшись, генерал презрительно фыркает и возвращает мне документ.
- Поверьте, в этой одежде вы не нуждаетесь в удостоверении.
Ах да! Я ведь до сих пор в этом клоунском костюме агента ФБР - таком, чтобы никто не отличил меня или любого нашего от человека из толпы.
- Что здесь произошло? - Засовываю удостоверение в нагрудный карман, так чтобы краешек оставался на виду.
- Нас разделали! - ревет генерал. - Езжайте туда и прикончите этих мерзавцев!
Нажимаю на педаль - лимузин рвется вперед. Вся дорога впереди искромсана: воронок столько, что похожа на кухонный дуршлаг... Да, войска постарались: лишенные возможности оставить свои позиции, изрешетили каждый дюйм шоссе, чтобы осложнить "Свисту" путь к отступлению. Приятно иметь дело с профессионалами...
Наш прочный лимузин скачет, как боевой конь, по бесконечным рытвинам; наконец приближаемся к окружающей станцию проволочной ограде высотой футов в восемь. На самом-то деле ограды три, одна за другой. Две внешние облиты особым пластиком, а та, что посередине, под током. И в этом непроницаемом барьере зияет рваная брешь такой величины, что спокойно можно загнать слона. Проезжаем в нее - стоит огромный грузовик, нагруженный бетонными столбами. Таран, конечно, примитивный, зато действенный. Черт бы побрал эту действенность! Впереди - площадка для цепных собак, там лежит то, что осталось от немецких овчарок. Времени у нас нет, пути - тоже... Увеличиваю скорость и еду прямо по кускам собачьего мяса и костей. Майкл Донахью произносит краткую молитву. У Джессики вид такой, словно она заболела.
Но у ядерного реактора есть еще одна защита, - надеюсь, она уцелела... Прямо перед нами - трехэтажное кирпичное здание. К северу возвышается на двести футов над землей охладительная башня - именно она, четко вырисовываясь на фоне неба, доступна взорам проезжающих мимо атомной станции. Ну, это всего лишь испарения теплой воды, не более опасные и вредные, чем, скажем, пар. Южнее, на открытой площадке, размещены трансформаторы, напрямую соединенные с вереницей опутанных проводами металлических башенок, по ним поступает в город электроэнергия. А в центре этой каменно-стальной конструкции - ядро индустриального пейзажа: гигантский куб из гладкого бетона. Это защитная оболочка на случай аварии; как крышка на кастрюле с кипящим супом, она полностью прикрывает здание с реактором: начнет плавиться - радиоактивное облако не вырвется на волю.
"А Чернобыль?" - Это Джессика, уловив мои мысли, передает мне свои.
"Что ж, русские хотели сэкономить на реакторе и не побеспокоились о строительстве защитного колпака".
"Они были не правы".
"Безусловно! С этим не поспоришь..."
Смотрю - машины со стоянки вывезены и расставлены вокруг здания. Ну, наш лимузин раскинул эти мелочи в стороны с такой же легкостью, с какой оборотни через них перелезли. Еще дальше в кучу свалены поломанные козлы для пилки дров, вряд ли они стали преградой для взбесившихся вервольфов. На территории станции ни одной живой души, даже ни одного трупа...
Мощная дверь центрального входа, когда-то запертая, болтается в раме из легированной стали; толстенный пластиковый корабельный канат - им связаны дверные ручки - разорван словно паутина. Неужели это все оборотни?..
Мы осторожно проникли внутрь через окна с выбитыми стеклами и тихонько пошли по хрустящим осколкам. Весь вестибюль черен от сажи, кругом валяются обгоревшие куски мяса... Значит, кое-кто из "Свиста" погиб подорвались на минах, замаскированных под ковром. Ну что ж, получили по заслугам!
От вестибюля отходят три коридора, один забаррикадирован офисной мебелью. Минди как раз туда и направилась, раздвигая обломки мебели мечом. А вот настенная карта... так, посмотрим... в ней наверняка есть сознательные ошибки.
- Ребята, к реактору - туда!
На полу появилась огромная тень с неровными краями.
- "Двенадцать часов, верх"! - крикнул я и выстрелил из "магнума" в лампы над головой.
В облаке щепок и осколков с потолка обрушилась громадная тварь прямо на конторку регистратора, а оттуда на декоративный стеклянный столик, тут же вдребезги разбившийся под неимоверной тяжестью; на ногах чудовища - ну прямо водосточные трубы - сочились кровью глубокие порезы. Ха! Я всегда знал, что от водосточных труб добра не жди!
Пока хрипящий зверь старался освободиться из-под осколков столика, пистолет Джессики изрыгал свинец, сталь и новехонькие плазменные пули. Обороняясь, враг зашипел и стал плеваться струями кислоты. Рауль направил в его сторону жезл - золотой луч остановил кислотные потоки на полпути, но яд брызнул на компьютер - и тот стал растворяться... Стрела Минди угодила гаду в глазницу; Донахью опалил его жидким огнем, а Тина заткнула пасть.
Джордж зловеще усмехнулся, снял с предохранителя "мастерсон" и обстрелял живучую водосточную трубу бронебойными разрывными пулями. Результат яростной атаки этих страшных пуль - отличная модель для изучения атомной структуры материи. Я затолкал "магнум" в кобуру, опустил ствол "баррета", прицелился и нажал на спусковой крючок... Ощущение такое, что моя пушка ошиблась и выстрелила в меня... Внутренне я как бы скорчился от боли, причиненной собственной шрапнелью... А потом вижу: водосточная труба лишилась головы...
- Но ведь это не оборотень! - уверенно заявил Рауль, показывая на неподвижное тело.
- Боже мой, парень, ну конечно, это всего лишь их приятель! - Отец Донахью приворачивал шипящий фитиль своего оружия. - Они явно здесь побывали.
- Но откуда взялась эта тварь? - С грустным видом Джордж облокотился на свой "мастерсон".
- Какое еще у нас есть снаряжение?
- Серебро, - ответил я, и тут щелкнула электрическая лампочка. - Оно действует только на оборотней.
Все другие боеприпасы остались далеко отсюда - в Старой Башне. Просто лучше не придумаешь! Я закинул на плечо тяжелый "баррет".
- Это был всего лишь охранник, пошли! Я - первый, Рауль замыкает. Расстояние метр друг от друга. Вперед!
Быстрым шагом мы двинулись по центральному коридору. Где-то снаружи завыла сирена - так громко, что задребезжали разбитые стекла. Чтобы понять природу этого звука, нам не нужен наш универсальный переводчик - Джессика, все и так понятно...
- Макет! - за всех едва выговорила Минди.
И мы заулыбались, вздохнув свободнее.
14
- Точно! - воскликнул я, победно махнув сжатым кулаком.
Джессика и Майкл пожали друг другу руки; Джордж и Рауль - тоже; Тина обняла Минди.
- Пошли поддадим им! - закричал Ренолт, потрясая своим М-60.
Теперь мы устремились по коридору уже не столько шагом, сколько ползком. Вот она, наша возможность, - мы о такой и не мечтали. Властями, конечно же, приняты меры предосторожности. Каждый город, имеющий атомную станцию, располагает еще и ее макетом в натуральную величину, чтобы обучать персонал, - точной копией действующей станции, с отопительной и охладительной системами, паровыми турбинами и вибрирующим полом. Бюро, почти полностью истощив энергию высокопоставленного мага, ухитрилось воздвигнуть это здание. Настоящая атомная станция - в ста футах от него, чуть западнее, а это - модель. Превосходная приманка для окончательной расправы с оборотнями!
А что, если "Свист" обнаружит истину и отыщет подлинную станцию? Чикаго в считанные минуты будет стерт с лица земли... Даже и мысли этой нельзя допускать! Между тем ложная сирена все завывала не ослабевая.
Заворачиваем за угол - прямо перед носом двойная дверь, в центре зияет отверстие... Мы остановились; Минди вытащила из двери свернутый провод, а Джордж разрядил хитроумную мину старинного образца - маленький подарок от "Свиста"... За этими дверями оказались другие, потом еще и еще... Наконец достигаем самой-самой: сплошной слиток крепчайшей полированной стали; ни замка, ни ручки, ни окошка, ни набора кнопок, ни пульта, ни чувствительного рычажка - ну ничего. А на полу - мертвый техник... Джессика отвернулась к стене - ее стошнило. Бедняга оказался в скверном месте в неподходящее время... Я снял в себя пиджак сотрудника ФБР и укрыл его как мог.
- Проклятые бестии, скорее всего, за этой дверью, черт бы ее побрал! - Отец Донахью пылал гневом, обжигающим сильнее, чем его огнемет.
- О'кей, но как нам пройти? - Джордж переводил дыхание после пробежки по коридору.
- Никак. - Я поглаживал приклад "баррета". - Очевидно, отпереть эту дверь отсюда невозможно.
- Что это значит? - Минди, готовая действовать, обеими руками сжимала меч.
Я прикоснулся к бронированной двери.
- Это значит, что никто туда не проникнет, пока президент лично не даст Комиссии по атомной энергии команду выслать код.
- Но ведь это только макет! - простонал кто-то.
- Который функционирует так же, как подлинник.
Донахью извлек из кармана крошечный телефонный аппарат - и тут же на него легла тонкая рука Джессики.
- Вряд ли нам удастся быстро связаться с Белым домом.
Итак, нас отделяет от врагов только вот эта проклятая металлическая дверь! Это невыносимо! В одному ему свойственной манере Джордж выплюнул изо рта свою вечную жвачку.
- Ладно, пусть главная дверь заперта. Но ведь есть боковое окно? Или, может, проникнем через дымоход, как старый добрый Санта-Клаус?
- _Н_и_е_т_, - нежно протянула Тина Бланко, мягко сияя очами (иной раз маги одаривали нас изумительным взором, идущим из самой глубины души, - это как раз один из таких). - "Свист" туда не входил.
Я невольно огляделся по сторонам: тогда где же они?
- Обожемой! - соединив три слова в одно, выдохнула Джессика, глядя в пол.
Хотя мертвый техник был закрыт моим темным пиджаком, искалеченные ноги и руки высовывались наружу... Я опять ужаснулся и лишь потом заметил то, на что смотрела моя жена: его рука, левая рука, раздробленная до кости, вытянута в полную длину, на ней уцелел единственный палец, и он указывает на запад... Туда, где настоящая атомная станция. О дьявол, дьявол! Так его не сразу убили, а зверски пытали!
Джордж положил руку на плечо Рауля.
- Ра, вытащи нас отсюда!
Рауль, с ужасным выражением лица, сильно стукнул жезлом об пол... Ничего не произошло. Как будто... Но нет: исчезло мертвое тело; а сирена реактора утихла - едва слышна.
- Это и есть настоящая атомная станция! - вскричал отец Донахью, разом поняв все.
Хорта поцеловал свой жезл.
- Отлично! - быстро проговорил я. - Минди, разнеси эту дверь на куски!
- А зачем? - Она указала вверх. - Посмотри!
Мы запрокинули головы: в потолке над нами зияло безобразное отверстие, пробитое через все этажи... Как я ни настраивал темные очки, больше ничего не увидел. Отец Майкл поднял брови.
- Значит, через центральный вход они не просочились?
Отводя затвор "узи", Джессика мрачно усмехнулась.
- А зачем? Если кто-то пытается проникнуть на станцию силой, все системы отключаются. "Свист" не мог таким способом достичь реактора.
- Ну а тогда... Что могут сделать оборотни, если они не добрались до реактора? - Тина сама смутилась от своего вопроса.
В самом деле, что? Любая команда из компьютера в административном здании обязательно проходит через главную кабину с пультом; отменить эту команду легко может каждый техник. За стенами защитного колпака нет никакого важного оборудования. А без компьютера, без рычагов управления единственное место, могущее заинтересовать врага, - сам реактор... Да, главный реактор, причем изнутри...
- Слава Богу, они ринулись прямо в само ядро! - воскликнул отец Донахью, чуть не уронив дробовик. - Они проникли туда сверху!
- Блестящая мысль! - согласился я.
Джордж не скрыл изумления:
- Через защитный колпак? Но ведь он десять метров толщиной!
И все-таки эта идея имеет смысл: вне здания они не столкнулись ни с охраной, ни с защитными устройствами; преодолеть тридцать метров, взорвать железобетон - и они в дамках! Откуда-то издалека донесся слабый звук взрыва, - видно, это на военном кордоне: еще один зверек выбежал из кустов или "Свист" пытается смыться, закончив свою грязную работу? Внезапно приглушенно загудела сирена - вот это, наверно, в настоящем реакторе... Вот черт!
Присев на корточки, Минди подпрыгнула, подтянулась на руках и оказалась на следующем этаже.
- Идите сюда! - крикнула она. - Забраться легко!
Ну, это-то и правда нетрудно. Жестикулируя и припевая, Кристина дотронулась жезлом до нашей обуви, каждый поднял левую ногу и приставил ботинок к стене; подпрыгиваем, поднимаем правую ногу - и вот уже стоим на стене перпендикулярно полу. В обычном боевом порядке мы пробежали по стенам три этажа и выбрались на крышу. Лететь, конечно, быстрее, но зачем тратить энергию наших магов на пустяки? Сколько еще битв предстоят нам пережить сегодня ночью...
Перед нами - уходящая ввысь стена защитного колпака: четверть миллиона тонн спрессованного бетона, подготовленного по всем правилам современной науки. Все сооружение усыпано по спирали крошечными пятнышками металлических скоб, ведущих на крышу, - сейчас все скобы беспорядочно сдвинуты: ситуация чрезвычайная... Ближе к крыше - большое, темное, грязноватое пятно. Мы бросились вверх по стене перпендикулярно к земле. Если военные смотрят на нас в бинокли, кому-то из них наверняка понадобилось сейчас лекарство... Пятно оказалось дырой. Мы собрались у этой бреши в бетоне, стараясь не засветиться: около шести футов в диаметре, аккуратная, круглая, словно ее проделали шилом сапожника. Я заглянул внутрь: картина открылась живописная. Поворачивать голову пришлось медленно, чтобы не накатывала тошнота.
- Рауль, остаешься здесь на страже!
Хорта кивнул.
- А если случится самое худшее, сможешь окружить весь агрегат призматическим щитом?