Забота и прилежание семьи, в которую благодаря стихии попал молодой незнакомец, вскоре с успехом вернули его в полное сознание. Он выказал желание подняться, но Джек Прингл и старый рыбак не разрешили ему, ведь они были опытны в таких делах и понимали всю важность отдыха. Поэтому они потушили свет в комнате, где лежал незнакомец, и оставили его наедине с собой.
– Что ты думаешь об этом парне? – спросил Джек, когда они уселись вместе.
– Я не могу сказать кто он, но скажу, кем он быть не может, он не моряк.
– Нет, безусловно, он не моряк Скорее всего, он был на судне пассажиром, купцом или кем-то еще. Хотя если так, то очень странно, что из всей команды именно он спасся. В катастрофу попало множество людей, все они могли позаботиться о себе.
– Да, странное дело. Но ничего. Мы услышим все, когда он достаточно очухается, чтобы говорить без вреда для здоровья.
– Я надеюсь, что он не устал настолько, чтобы забыть все, что с ним произошло.
Незнакомец спал примерно четыре часа. Затем он проснулся посвежевшим и способным рассказать о себе, так как усталость его прошла. После выражения своих самых сердечных благодарностей за оказанную ему услугу, которые Джек выслушивал с большим раздражением, так как не считал это никакой услугой, а обычным делом для каждого человека, который видел ближнего в беде, незнакомец сказал:
– Я был бортовым секретарем капитана на королевском корабле под названием, «Ундина», у нас было задание разорить гнездо пиратов на африканском побережье. Мы были атакованы четырьмя или пятью кораблями одновременно. Три корабля мы сразу потопили, а остальные захватили, хоть и потеряли несколько офицеров и матросов. Капитан приказал послать домой официальное донесение о случившемся и поручил это мне.
– Проклятые пираты! – сказал Джек. – Их всех нужно вешать на нок-рее без суда и следствия. Но, думаю, теперь они получили по заслугам.
– Я в этом не сомневаюсь, поскольку капитан намеревался следовать в ближайший порт для передачи их властям и последующей казни. Он посадил меня на коммерческое судно со всеми донесениями. Это была самая чудесная и приятная поездка в моей жизни, пока здесь не начался шторм, когда мы уже были рядом с 6epeгом. Этот шторм и уничтожил корабль.
О! Так всегда, уж если что-то случается, – сказал Джек, то случается, когда ты уже в пределах видимости от порта.
– Это точно, – подтвердил старый рыбак. – Далеко в океане все в полном порядке, но когда ты ничего не ожидаешь, когда все кажется приятным и спокойным, когда люди уже собираются сходить на берег, тогда, совершенно внезапно, что-то р-р-р-раз! и вы терпите крушение.
– Не знаю, как у других, но у нас все было именно так, – сказал молодой незнакомец. – Мы уже поздравляли друг друга с возвращением домой, когда начался этот ужасный шторм. Думаю, из всей команды, из всех двадцати восьми человек выжил один я.
– Boт именно, что один, – сказал Джек, – к сожалению. Все утонули, до того как к вам приплыла спасательная лодка. Более того, несколько отважных парней отдали свои жизни во время первой попытки спасти членов команды корабля. Это страшная катастрофа.
– Но не умывайте, – сказал рыбак, – могло быть и хуже, я знаю случаи, когда корабли уходили под воду и не спасался вообще никто, и никто не мог даже рассказать о крушении.
– Я тоже знаю такие случаи, – сказал Джек.
– В какой части побережья я нахожусь? – спросил незнакомец. – Думаю, за ночь мы уплыли так далеко, унесенные бурей, что я не знаю, проплыли мы двадцать миль или сто.
– Город поблизости называется Андербери.
– Андербери? – воскликнул молодой человек. – Мои чувства были так поражены опасностью, что я не узнал этот берег. Именно сюда я должен был отправиться после завершения своих дел в Адмиралтействе в Лондоне.
– В самом деле? Тогда вам лучше сначала остаться здесь, а потом ехать в Адмиралтейство. Позволю себе сказать, что так тоже можно сделать. А потом, предполагаю, что вы потеряли донесения.
– Действительно, я их потерял. Но несмотря на это я обязан обо всем доложить начальству как можно скорей. Однако, поскольку я в Андербери, я не могу не воспользоваться возможностью повидать дорогого друга, который живет в этом городе. Вы случайно не знакомы с семьей Вильямс?
– Нет, – сказал Джек, – я никогда не слышал о них, разве что если вы не имеете в виду Билла Вильямса, который когда-то был коком на океанском фрегате.
– Нет, нет. Я имею в виду семью, которая живет здесь, один из членов этой семьи для меня дороже самой жизни.
– Сама судьба привела вас сюда, раз такое дело, – сказал Джек, – нет ничего удивительного, что я не знаю людей, которые живут здесь, потому что я не здешний, я приехал, просто чтобы посмотреть на море, вот и все. Так случилось, что я прибыл как раз вовремя, чтобы спасти вашу жизнь. Надеюсь, ваша возлюбленная ждет вас.
– Я в этом не сомневаюсь.
– Уверенность – это хорошо, но я-то сам всегда сомневался, когда уходил в плавание. Я часто находил, что моя возлюбленная выходила за кого-то другого через неделю после того, как я уходил в плавание.
– Но в данном случае, – сказал молодой незнакомец, – я могу поставить свою жизнь на верность той, которую я жажду увидеть.
– Конечно, – сказал Джек, – вы тешите себя. Но прежде чем делать из себя дурака, проверьте все. Просто пошлите к ней заранее какого-нибудь друга.
– Зачем?
– Как зачем? Когда я был гораздо моложе, чем сейчас, я любил одно маленькое создание по имени Жемайма Вест, на которой я собирался жениться. Я сказал ей об этом, до того как ушел в плавание, которое, как я планировал, будет у меня последним. Поскольку, видите ли, у меня был хороший запас денег и я планировал основать гостиницу в Ливерпуле.
– И она вам изменила?
– Что-то вроде. Когда я прибыл в порт, конечно же я отправился прямиком в дом, где она жила. Ее отец и мать были уважаемыми людьми и развлекались продажей угля и картофеля. Я захожу, как и обычно, в их магазин, а через него в гостиную, там сидит моя Жемайма, как обычно не совсем чистая, но и не очень грязная. С другой стороны, у камина, сидит парень и курит трубку. Я схватил ее в объятия и раз пять, как обычно, поцеловал. Парень вынул трубку изо рта и разинул пасть, как старый крокодил.
«Моя милая девочка, – сказал я, – как ты тут без меня?»
«О, Джек, – сказала она, – я не ожидала увидеть тебя снова».
«Эй, браток, – сказал парень с трубкой, – а я тоже не ожидал тебя увидеть. Кто ты такой?»
«Кто я? – спросил я. – Это не имеет значения, поскольку, если ты сейчас отсюда не уберешься, я вышвырну тебя пинками».
«Это хорошая шутка, – сказал он, – гнать человека пинками из его собственного дома, да еще обсосав при этом его законную жену как насос! Ну и шутка!»
«Жена? – поразился я. – Ты жена этого парня?»
«Да, – сказала Жемайма и притворилась, что вытирает что-то с угла своего глаза фартуком. – Да, я думала, что ты уже давно утонул, и решила, что могу побыть и миссис Джагглз».
– Теперь вы понимаете, друг мой, что я выглядел в их глазах полным идиотом и был очень рад убраться оттуда. Поэтому я советую вам сначала убедиться в верности вашей возлюбленной.
Молодой человек засмеялся и сказал:
– Думаю, что, несмотря на вашу неудачу, у меня есть причины верить, что мне повезет больше. В любом случае, я последую вашему совету и произведу предварительные расследования. Простая предосторожность не помешает.
– Совершенно верно, не нужно относиться пренебрежительно к советам стариков. Знаете, я совсем не удивлюсь, если ваша возлюбленная уже стала миссис Кто-то-там-еще. Но пойдемте, скоро будет обед.
– Да, – сказал старик, – мы пообедаем, как только вернется мой сын из Андербери, куда он пошел купить для вас свежего мяса, потому что, я думаю, что вы устали от рыбы, а у нас в доме, кроме нее, ничего больше нет.
– Я сожалею, что причиняю вам столько хлопот. Когда я прибуду в Лондон, то получу зарплату и позабочусь о компенсации ваших расходов.
– О, забудьте об этом. А вот и он. Итак, Том, что ты нам принес?
– Баранью ногу, – сказал Том. – Я не могу судить о других вещах, но, думаю, на такую могу рискнуть. Кто-то сказал мне, что она будет хороша с креветочным соусом.
– Скорее странная смесь. Том, и необычная, вынужден сказать.
– Мясник, который сказал мне это, злился на женщину, которая попросила дать ей отсрочку платежа на месяц или на два, потому что, видите ли, ее дочь выходит за какого-то барона, который купил Андербери-на-Горе, говорят, он необычайно богат.
– Ты слышал ее имя, Том?
– Да, и видел ее раньше в городе. Это старая мамаша Вильямс, а замуж собирается ее дочь Хелен.
Молодой человек побледнел и в течение некоторых мгновений был не в состоянии произнести ни слова.
– Вот, вот, друг! – закричал Джек. – Я же сказал тебе, друг. Секрет раскрыт, это твоя возлюбленная, правильно?
Когда молодой человек оправился, он сказал:
– Должно быть, это какая-то ошибка. Я мог поставить жизнь на ее преданность.
– И оказался бы большим гусем, если бы сделал такое, – сказал Джек, – лично я не поставил бы ни на одну женщину и мизинца. Этого и нужно было ожидать. Они все такие. Я только удивлен тому, что ты в этом сомневался.
– Не может быть, не может быть, я должен повидать Хелен лично и остановить такие слухи. Я уверен, слухи появились по какому-то недоразумению. Вероятно, перепутали имена. Я знаю, что миссис Вильямс – эгоистичная женщина. Вероятно, она без колебаний продала бы свою дочь за золото, но что касается Хелен, то она обещала себя мне.
– Вы можете быть уверены, но не вмешивайтесь в это дело сами, – сказал Джек. – Позвольте мне все разузнать, пока вы сидите здесь в укромном уголке и никто о вас не знает. Даю вам слово британского моряка, что я добуду для вас точную информацию.
– Я с признанием принимаю ваше предложение, поскольку если она мне изменила, я не стану с ней больше встречаться. Я оставлю ее, пусть она радуется счастью с тем, ради которого порвала со мной.
– Хорошо, – сказал Джек, – это мудрое решение, поскольку в таких случаях виновата сама девушка. А вы не можете дать ей взбучку. А парню, к которому она ушла о вас, она ничего не сказала, и он подумал, что она свободна.
– Верно, верно, так будет лучше всего. Мне нужно лучше контролировать себя. Лучше не видеть ее, если я не получу доказательств ее верности. Но позвольте мне просить вас, как можно быстрее вывести меня из состояния неопределенности и сомнения?
– Тогда я сразу же отправлюсь и все для вас разузнаю, – сказал Джек. – Вам больше не нужно будет сомневаться. Надеюсь, вы будете удовлетворены, хотя я так не думаю.
– Надежда на ее верность – жизнь для меня, и я с нетерпением, граничащим с агонией, буду ждать вашего сообщения.
Глава CVIII
– Что ты думаешь об этом парне? – спросил Джек, когда они уселись вместе.
– Я не могу сказать кто он, но скажу, кем он быть не может, он не моряк.
– Нет, безусловно, он не моряк Скорее всего, он был на судне пассажиром, купцом или кем-то еще. Хотя если так, то очень странно, что из всей команды именно он спасся. В катастрофу попало множество людей, все они могли позаботиться о себе.
– Да, странное дело. Но ничего. Мы услышим все, когда он достаточно очухается, чтобы говорить без вреда для здоровья.
– Я надеюсь, что он не устал настолько, чтобы забыть все, что с ним произошло.
Незнакомец спал примерно четыре часа. Затем он проснулся посвежевшим и способным рассказать о себе, так как усталость его прошла. После выражения своих самых сердечных благодарностей за оказанную ему услугу, которые Джек выслушивал с большим раздражением, так как не считал это никакой услугой, а обычным делом для каждого человека, который видел ближнего в беде, незнакомец сказал:
– Я был бортовым секретарем капитана на королевском корабле под названием, «Ундина», у нас было задание разорить гнездо пиратов на африканском побережье. Мы были атакованы четырьмя или пятью кораблями одновременно. Три корабля мы сразу потопили, а остальные захватили, хоть и потеряли несколько офицеров и матросов. Капитан приказал послать домой официальное донесение о случившемся и поручил это мне.
– Проклятые пираты! – сказал Джек. – Их всех нужно вешать на нок-рее без суда и следствия. Но, думаю, теперь они получили по заслугам.
– Я в этом не сомневаюсь, поскольку капитан намеревался следовать в ближайший порт для передачи их властям и последующей казни. Он посадил меня на коммерческое судно со всеми донесениями. Это была самая чудесная и приятная поездка в моей жизни, пока здесь не начался шторм, когда мы уже были рядом с 6epeгом. Этот шторм и уничтожил корабль.
О! Так всегда, уж если что-то случается, – сказал Джек, то случается, когда ты уже в пределах видимости от порта.
– Это точно, – подтвердил старый рыбак. – Далеко в океане все в полном порядке, но когда ты ничего не ожидаешь, когда все кажется приятным и спокойным, когда люди уже собираются сходить на берег, тогда, совершенно внезапно, что-то р-р-р-раз! и вы терпите крушение.
– Не знаю, как у других, но у нас все было именно так, – сказал молодой незнакомец. – Мы уже поздравляли друг друга с возвращением домой, когда начался этот ужасный шторм. Думаю, из всей команды, из всех двадцати восьми человек выжил один я.
– Boт именно, что один, – сказал Джек, – к сожалению. Все утонули, до того как к вам приплыла спасательная лодка. Более того, несколько отважных парней отдали свои жизни во время первой попытки спасти членов команды корабля. Это страшная катастрофа.
– Но не умывайте, – сказал рыбак, – могло быть и хуже, я знаю случаи, когда корабли уходили под воду и не спасался вообще никто, и никто не мог даже рассказать о крушении.
– Я тоже знаю такие случаи, – сказал Джек.
– В какой части побережья я нахожусь? – спросил незнакомец. – Думаю, за ночь мы уплыли так далеко, унесенные бурей, что я не знаю, проплыли мы двадцать миль или сто.
– Город поблизости называется Андербери.
– Андербери? – воскликнул молодой человек. – Мои чувства были так поражены опасностью, что я не узнал этот берег. Именно сюда я должен был отправиться после завершения своих дел в Адмиралтействе в Лондоне.
– В самом деле? Тогда вам лучше сначала остаться здесь, а потом ехать в Адмиралтейство. Позволю себе сказать, что так тоже можно сделать. А потом, предполагаю, что вы потеряли донесения.
– Действительно, я их потерял. Но несмотря на это я обязан обо всем доложить начальству как можно скорей. Однако, поскольку я в Андербери, я не могу не воспользоваться возможностью повидать дорогого друга, который живет в этом городе. Вы случайно не знакомы с семьей Вильямс?
– Нет, – сказал Джек, – я никогда не слышал о них, разве что если вы не имеете в виду Билла Вильямса, который когда-то был коком на океанском фрегате.
– Нет, нет. Я имею в виду семью, которая живет здесь, один из членов этой семьи для меня дороже самой жизни.
– Сама судьба привела вас сюда, раз такое дело, – сказал Джек, – нет ничего удивительного, что я не знаю людей, которые живут здесь, потому что я не здешний, я приехал, просто чтобы посмотреть на море, вот и все. Так случилось, что я прибыл как раз вовремя, чтобы спасти вашу жизнь. Надеюсь, ваша возлюбленная ждет вас.
– Я в этом не сомневаюсь.
– Уверенность – это хорошо, но я-то сам всегда сомневался, когда уходил в плавание. Я часто находил, что моя возлюбленная выходила за кого-то другого через неделю после того, как я уходил в плавание.
– Но в данном случае, – сказал молодой незнакомец, – я могу поставить свою жизнь на верность той, которую я жажду увидеть.
– Конечно, – сказал Джек, – вы тешите себя. Но прежде чем делать из себя дурака, проверьте все. Просто пошлите к ней заранее какого-нибудь друга.
– Зачем?
– Как зачем? Когда я был гораздо моложе, чем сейчас, я любил одно маленькое создание по имени Жемайма Вест, на которой я собирался жениться. Я сказал ей об этом, до того как ушел в плавание, которое, как я планировал, будет у меня последним. Поскольку, видите ли, у меня был хороший запас денег и я планировал основать гостиницу в Ливерпуле.
– И она вам изменила?
– Что-то вроде. Когда я прибыл в порт, конечно же я отправился прямиком в дом, где она жила. Ее отец и мать были уважаемыми людьми и развлекались продажей угля и картофеля. Я захожу, как и обычно, в их магазин, а через него в гостиную, там сидит моя Жемайма, как обычно не совсем чистая, но и не очень грязная. С другой стороны, у камина, сидит парень и курит трубку. Я схватил ее в объятия и раз пять, как обычно, поцеловал. Парень вынул трубку изо рта и разинул пасть, как старый крокодил.
«Моя милая девочка, – сказал я, – как ты тут без меня?»
«О, Джек, – сказала она, – я не ожидала увидеть тебя снова».
«Эй, браток, – сказал парень с трубкой, – а я тоже не ожидал тебя увидеть. Кто ты такой?»
«Кто я? – спросил я. – Это не имеет значения, поскольку, если ты сейчас отсюда не уберешься, я вышвырну тебя пинками».
«Это хорошая шутка, – сказал он, – гнать человека пинками из его собственного дома, да еще обсосав при этом его законную жену как насос! Ну и шутка!»
«Жена? – поразился я. – Ты жена этого парня?»
«Да, – сказала Жемайма и притворилась, что вытирает что-то с угла своего глаза фартуком. – Да, я думала, что ты уже давно утонул, и решила, что могу побыть и миссис Джагглз».
– Теперь вы понимаете, друг мой, что я выглядел в их глазах полным идиотом и был очень рад убраться оттуда. Поэтому я советую вам сначала убедиться в верности вашей возлюбленной.
Молодой человек засмеялся и сказал:
– Думаю, что, несмотря на вашу неудачу, у меня есть причины верить, что мне повезет больше. В любом случае, я последую вашему совету и произведу предварительные расследования. Простая предосторожность не помешает.
– Совершенно верно, не нужно относиться пренебрежительно к советам стариков. Знаете, я совсем не удивлюсь, если ваша возлюбленная уже стала миссис Кто-то-там-еще. Но пойдемте, скоро будет обед.
– Да, – сказал старик, – мы пообедаем, как только вернется мой сын из Андербери, куда он пошел купить для вас свежего мяса, потому что, я думаю, что вы устали от рыбы, а у нас в доме, кроме нее, ничего больше нет.
– Я сожалею, что причиняю вам столько хлопот. Когда я прибуду в Лондон, то получу зарплату и позабочусь о компенсации ваших расходов.
– О, забудьте об этом. А вот и он. Итак, Том, что ты нам принес?
– Баранью ногу, – сказал Том. – Я не могу судить о других вещах, но, думаю, на такую могу рискнуть. Кто-то сказал мне, что она будет хороша с креветочным соусом.
– Скорее странная смесь. Том, и необычная, вынужден сказать.
– Мясник, который сказал мне это, злился на женщину, которая попросила дать ей отсрочку платежа на месяц или на два, потому что, видите ли, ее дочь выходит за какого-то барона, который купил Андербери-на-Горе, говорят, он необычайно богат.
– Ты слышал ее имя, Том?
– Да, и видел ее раньше в городе. Это старая мамаша Вильямс, а замуж собирается ее дочь Хелен.
Молодой человек побледнел и в течение некоторых мгновений был не в состоянии произнести ни слова.
– Вот, вот, друг! – закричал Джек. – Я же сказал тебе, друг. Секрет раскрыт, это твоя возлюбленная, правильно?
Когда молодой человек оправился, он сказал:
– Должно быть, это какая-то ошибка. Я мог поставить жизнь на ее преданность.
– И оказался бы большим гусем, если бы сделал такое, – сказал Джек, – лично я не поставил бы ни на одну женщину и мизинца. Этого и нужно было ожидать. Они все такие. Я только удивлен тому, что ты в этом сомневался.
– Не может быть, не может быть, я должен повидать Хелен лично и остановить такие слухи. Я уверен, слухи появились по какому-то недоразумению. Вероятно, перепутали имена. Я знаю, что миссис Вильямс – эгоистичная женщина. Вероятно, она без колебаний продала бы свою дочь за золото, но что касается Хелен, то она обещала себя мне.
– Вы можете быть уверены, но не вмешивайтесь в это дело сами, – сказал Джек. – Позвольте мне все разузнать, пока вы сидите здесь в укромном уголке и никто о вас не знает. Даю вам слово британского моряка, что я добуду для вас точную информацию.
– Я с признанием принимаю ваше предложение, поскольку если она мне изменила, я не стану с ней больше встречаться. Я оставлю ее, пусть она радуется счастью с тем, ради которого порвала со мной.
– Хорошо, – сказал Джек, – это мудрое решение, поскольку в таких случаях виновата сама девушка. А вы не можете дать ей взбучку. А парню, к которому она ушла о вас, она ничего не сказала, и он подумал, что она свободна.
– Верно, верно, так будет лучше всего. Мне нужно лучше контролировать себя. Лучше не видеть ее, если я не получу доказательств ее верности. Но позвольте мне просить вас, как можно быстрее вывести меня из состояния неопределенности и сомнения?
– Тогда я сразу же отправлюсь и все для вас разузнаю, – сказал Джек. – Вам больше не нужно будет сомневаться. Надеюсь, вы будете удовлетворены, хотя я так не думаю.
– Надежда на ее верность – жизнь для меня, и я с нетерпением, граничащим с агонией, буду ждать вашего сообщения.
Глава CVIII
Решение против предложения доктора и дополнительные известия о Варни
Как вы помните, доктор Чиллингворт, несмотря на то, что узнал, что Варни уехал в Лондон, не стал следовать за ним туда без полного одобрения этого шага со стороны Баннервортов. Теперь, сразу же после встречи с адмиралом и Генри, он решил посвятить их в суть дела.
Он в деталях рассказал о своем выслеживании Варни из одного места в другое и закончил свой рассказ выражением уверенности, что его можно разыскать в Лондоне.
– Важно не только найти Варни из-за денег, которые, я уверен, он взял с собой, – говорил он друзьям, – это нужно сделать для общества. Раз он причинил столько зла нам, он с помощью своих тех же махинаций может заставить страдать какую-нибудь другую семью.
– Но мне кажется, доктор, – сказал Генри, – вы считаете главной причиной в этом деле то, что Варни забрал большую сумму денег.
– Я должен признаться, – сказал доктор, – что очень хочу, чтобы эти деньги оказались в ваших руках. Я считаю, что они принадлежат вам, поэтому, вероятно, это мой главный мотив, но он, естественно, не единственный. Я интересуюсь Варни и с медицинской точки зрения. Я желаю проследить за ним и был бы очень огорчен совсем потерять его из виду.
– Но вы должны знать, доктор, – сказал Генри, – что слежка за таким существом достаточно опасна. Несмотря на то что он чувствует, что так обязан вам, и из-за этого, как мне кажется, не причинит вам никакого вреда, кто знает, на что его могут толкнуть его странныe чувства?
– Я не боюсь никакой опасности.
– Согласен, пусть даже вы его тысячу раз не боитесь, – сказал адмирал, – но я голосую за то, чтобы больше не искать этого мерзавца. Если мы ему понадобимся, он и сам нас найдет.
– Хотя я не могу не выразить восхищения настойчивостью доктора, – сказал Генри, – я против его поисков вампира, поскольку мы больше волнуемся о его личной безопасности, а не о махинациях Варни.
– Хорошо, джентльмены, – согласился доктор, – поскольку я в меньшинстве, я, конечно, вынужден умолкнуть. Я бы, безусловно, хотел найти этого парня, поскольку, как мне кажется, у него находится много тысяч ваших денег. Но раз так, я больше не буду говорить об этом. Хотя я не отказываюсь от своего мнения, что вы заблуждаетесь, не желая следовать за ним.
– Преследование людей ничего не даст, – сказал адмирал.
– Согласен, если их не преследовать, они делают что хотят. Например, квакер занял целое поместье и живет там припеваючи, никому ничего не платя.
– Квакер! – закричал адмирал. – Проклятый квакер! Я буду преследовать его до последней гинеи или пока буду в состоянии стоять на ногах. 3aем вы его упомянули? Вы знаете, что от одного упоминания этой секты меня лихорадит. Квакер, будь он проклят, – адский вор!
И Генри, и доктору, а фактически всей семье было известно, что упоминание о квакере выводит адмирала из себя. Заметим, что доктор Чиллингворт сделал свое замечание из мести. Но поскольку он был добрым человеком, доктор сказал адмиралу:
– Прошу прощения за упоминание в вашем присутствии этою неприятного человека.
– Доктор, я прекрасно знаю все, что вы мне сказали, – сказал адмирал, – поэтому больше не говорите мне об этом, и я больше не хочу ничего слышать.
– Хорошо, – сказал доктор, – думаю, теперь я прощен. Я могу только сказать, что, раз вы не желаете меня поддержать, я буду делать кое-что сам.
– Делать что? – спросил Генри. – Мне очень жаль слышать это от вас, доктор.
– Но почему?
– Потому что это – опасное занятие. Я почти уверен, что вам будет угрожать опасность, и буду сильно сожалеть, если вы ввяжетесь в это дело.
– О, не думайте об этом, – сказал улыбаясь доктор. – Можете быть уверены, что я и Варни очень хорошо ладим, чтобы наша встреча таила в себе какую-то опасность. В этом парне есть что-то, что не дает ему намеренно причинить мне какое-либо зло. Как бы странно это ни звучало, я вынужден признать, что мне он, в некотором смысле, тоже нравится, и что, поскольку именно я вернул его к жизни, мне хочется его повидать.
– Но это скорее абсурдно, – сказал адмирал, – вынужден признать. Тем не менее, как бы там ни было, доктор, если у вас такие чувства, делайте это, я не буду возражать. Тогда, если вам так хочется, найдите его и сделайте его, если сможете, приличным членом общества, сделайте это ради Бога.
– Я не думаю, что могу сделать так много, – сказал доктор, – если мне удастся предотвратить какое-нибудь зло, я уже буду доволен, поскольку уже это – с таким человеком – будет большим достижением.
– Пообещайте мне одну вещь, – сказал Генри, – это связано с этим делом.
– Что именно?
– Что вы не сделаете ни одного шага без уведомления нас об этом. Конечно, вы свободны в ваших действиях по отношению к Варни, вампиру, но, зная его в достаточной степени, я буду рад знать о ваших намерениях.
– Это я вам обещаю, чтобы вы ничего не опасались по этому поводу и знали, что ничего не будет сделано без вашего ведома.
В этот момент в комнату вошел слуга и принес письмо, адресованное Генри Баннерворту. Открыв его, Генри издал возглас удивления.
– Что это? – сказал адмирал. – Ты, кажется, изумлен, Генри.
– Я и в самом деле изумлен, это неудивительно. От кого, вы думаете, адмирал, это письмо?
– Понятия не имею.
– Не от кого иного, как от вампира Варни.
– В самом деле? – закричал доктор Чиллингворт. – А он не предлагает возврата имущества? Он не предлагает вернуть деньги, добытые незаконным путем? Скажите мне это.
– Я не могу вам ничего сказать, поскольку не прочитал ни одного слова из его послания. Я только увидел подпись. Поскольку у меня с Варни нет никаких секретов, я прочту его вслух, и вы сможете сами судить о его содержании.
Адмирал и доктор внимательно слушали и слегка косили глазами вниз на письмо, которое содержало следующее:
«Генри Баннерворту.
Сэр. Вероятно вы меньше всего ожидали получить письмо от человека, который сейчас пишет это послание. Но поскольку оно пишется с добрыми чувствами по отношению к вам и вашим родственникам и друзьям, я надеюсь и верю, что оно тоже будет принято с добрыми чувствами.
Я признаю, что обстоятельства, при которых я покинул ваш, дом требуют от меня некоторых объяснений. Эти объяснения я и хочу сейчас сделать. Обстоятельства заставили меня сделать так, чтобы я больше не был бременем для тех, у кого есть масса оснований желать моей смерти вместо того, чтобы поддерживать мое существование.
Без каких-либо злых намерений по отношению к вам я тайно покинул ваш дом, поскольку знал, что вы будете уговаривать меня остаться, несмотря на то что мое присутствие у вас – злоупотребление вашей добротой и вашим терпением.
Было бы глупо думать, что несмотря на ваше благородство, которым я безмерно восхищаюсь, вы можете забыть беды, причиненные вам мною и совершенно простить меня. Я не хотел бы жить с вами под одной крышей при таких обстоятельствах. После того как я избежал смерти от разъяренной толпы, вопросом для меня было не оставаться с вами или нет, а как покинуть вас и куда отправиться.
Время подгоняло меня, я все еще не нашел решения, но мне было необходимо найти его, и найти как можно скорей. Я решил покинуть вас без уведомления и пойти куда глаза глядят. Приняв такое решение, я незамедлительно привел его в исполнение. Все, чего я прошу от вас, – это простить меня, я никогда не при чиню вреда вам и всем, кто с вами связан. Надеюсь, вы не будете искать меня. А если вы когда-нибудь меня встретите, пройдите мимо, как будто мы никода не были знакомы.
Вот слова того, кто был вампиром Варни».
Когда было завершено чтение этого послания, в комнате повисла мертвая, тишина. Кажется, каждый с удивлением рассуждал об услышанном. Один вывод был сделан каждым, Варни очень не хотел, чтобы его искали.
– Разве может что-нибудь быть более откровенным? – воскликнул доктор. – Все так, как я и сказал. Он затевает что-то новое и очень боится, что мы встанем у него на пути и ему помешаем, рассказав другим о том, что он за человек. Это письмо еще больше убеждает меня в необходимости следить за ним.
– Я не думаю, что вам нужно его бояться, – сказал Генри, – из этого письма следует, что он боится, что случай столкнет нас и просто испортит ему настроение. Об этом ему лучше знать. Я повторяю: оставьте его в покое. Посмотрим что будет. Если мы узнаем, что он опять вытворяет какие-то фокусы или готовит какую-то пакость, то, безусловно его просьба нас не остановит.
– Я придерживаюсь того же мнения, – сказал адмирал, – можете мне поверить, вскоре мы что-нибудь услышим о господине Варни, что-нибудь, что заставит нас сильно удивиться.
– Вы прочитали все письмо? – сказал доктор Чиллингворт.
– Да, за исключением этих слов в постскриптуме:
– Любая корреспонденция, отправленная по адресу: "В.В., Главпочтампт, Лондон", дойдет до меня.
– А! Вот в чем суть, – сказал доктор, – этот бродяга хочет, чтобы мы ему не мешали. Как только он разработает какой-нибудь преступный замысел, он немедленно приступит к его осуществлению.
– Я не стану писать ему, – сказал Генри, – я поступлю совершенно другим образом. Я буду ждать, что может случиться, поскольку убежден, что только таким образом можно чего-то добиться.
– Доктор, – сказал адмирал, – этот парень в письме всего лишь объясняется с нами и не говорит ничего про прыжок вам на спину со стены сада.
– Конечно, нет, – сказал доктор, – я и не ожидал, что он будет об этом упоминать. Такой человек, как он, не будет обвинять себя, он не станет тревожить себя такими объяснениями. Я могу лишь заверить вас: что бы вы ни думали или чем бы себя ни тешили, это дело далеко не закончено. Рано или поздно случится что-то серьезное, связанное с Варни. Не тешьте себя мыслью, что избавились от него, поскольку наиболее вероятно, что вы от него вовсе не избавились.
Эти слова доктора звучали как предсказания, основанные на веских доказательствах. Генри и адмирал почувствовали, что слышат правду от кого-то, кто хорошо знает, что говорит, и кто не ошибается.
Он в деталях рассказал о своем выслеживании Варни из одного места в другое и закончил свой рассказ выражением уверенности, что его можно разыскать в Лондоне.
– Важно не только найти Варни из-за денег, которые, я уверен, он взял с собой, – говорил он друзьям, – это нужно сделать для общества. Раз он причинил столько зла нам, он с помощью своих тех же махинаций может заставить страдать какую-нибудь другую семью.
– Но мне кажется, доктор, – сказал Генри, – вы считаете главной причиной в этом деле то, что Варни забрал большую сумму денег.
– Я должен признаться, – сказал доктор, – что очень хочу, чтобы эти деньги оказались в ваших руках. Я считаю, что они принадлежат вам, поэтому, вероятно, это мой главный мотив, но он, естественно, не единственный. Я интересуюсь Варни и с медицинской точки зрения. Я желаю проследить за ним и был бы очень огорчен совсем потерять его из виду.
– Но вы должны знать, доктор, – сказал Генри, – что слежка за таким существом достаточно опасна. Несмотря на то что он чувствует, что так обязан вам, и из-за этого, как мне кажется, не причинит вам никакого вреда, кто знает, на что его могут толкнуть его странныe чувства?
– Я не боюсь никакой опасности.
– Согласен, пусть даже вы его тысячу раз не боитесь, – сказал адмирал, – но я голосую за то, чтобы больше не искать этого мерзавца. Если мы ему понадобимся, он и сам нас найдет.
– Хотя я не могу не выразить восхищения настойчивостью доктора, – сказал Генри, – я против его поисков вампира, поскольку мы больше волнуемся о его личной безопасности, а не о махинациях Варни.
– Хорошо, джентльмены, – согласился доктор, – поскольку я в меньшинстве, я, конечно, вынужден умолкнуть. Я бы, безусловно, хотел найти этого парня, поскольку, как мне кажется, у него находится много тысяч ваших денег. Но раз так, я больше не буду говорить об этом. Хотя я не отказываюсь от своего мнения, что вы заблуждаетесь, не желая следовать за ним.
– Преследование людей ничего не даст, – сказал адмирал.
– Согласен, если их не преследовать, они делают что хотят. Например, квакер занял целое поместье и живет там припеваючи, никому ничего не платя.
– Квакер! – закричал адмирал. – Проклятый квакер! Я буду преследовать его до последней гинеи или пока буду в состоянии стоять на ногах. 3aем вы его упомянули? Вы знаете, что от одного упоминания этой секты меня лихорадит. Квакер, будь он проклят, – адский вор!
И Генри, и доктору, а фактически всей семье было известно, что упоминание о квакере выводит адмирала из себя. Заметим, что доктор Чиллингворт сделал свое замечание из мести. Но поскольку он был добрым человеком, доктор сказал адмиралу:
– Прошу прощения за упоминание в вашем присутствии этою неприятного человека.
– Доктор, я прекрасно знаю все, что вы мне сказали, – сказал адмирал, – поэтому больше не говорите мне об этом, и я больше не хочу ничего слышать.
– Хорошо, – сказал доктор, – думаю, теперь я прощен. Я могу только сказать, что, раз вы не желаете меня поддержать, я буду делать кое-что сам.
– Делать что? – спросил Генри. – Мне очень жаль слышать это от вас, доктор.
– Но почему?
– Потому что это – опасное занятие. Я почти уверен, что вам будет угрожать опасность, и буду сильно сожалеть, если вы ввяжетесь в это дело.
– О, не думайте об этом, – сказал улыбаясь доктор. – Можете быть уверены, что я и Варни очень хорошо ладим, чтобы наша встреча таила в себе какую-то опасность. В этом парне есть что-то, что не дает ему намеренно причинить мне какое-либо зло. Как бы странно это ни звучало, я вынужден признать, что мне он, в некотором смысле, тоже нравится, и что, поскольку именно я вернул его к жизни, мне хочется его повидать.
– Но это скорее абсурдно, – сказал адмирал, – вынужден признать. Тем не менее, как бы там ни было, доктор, если у вас такие чувства, делайте это, я не буду возражать. Тогда, если вам так хочется, найдите его и сделайте его, если сможете, приличным членом общества, сделайте это ради Бога.
– Я не думаю, что могу сделать так много, – сказал доктор, – если мне удастся предотвратить какое-нибудь зло, я уже буду доволен, поскольку уже это – с таким человеком – будет большим достижением.
– Пообещайте мне одну вещь, – сказал Генри, – это связано с этим делом.
– Что именно?
– Что вы не сделаете ни одного шага без уведомления нас об этом. Конечно, вы свободны в ваших действиях по отношению к Варни, вампиру, но, зная его в достаточной степени, я буду рад знать о ваших намерениях.
– Это я вам обещаю, чтобы вы ничего не опасались по этому поводу и знали, что ничего не будет сделано без вашего ведома.
В этот момент в комнату вошел слуга и принес письмо, адресованное Генри Баннерворту. Открыв его, Генри издал возглас удивления.
– Что это? – сказал адмирал. – Ты, кажется, изумлен, Генри.
– Я и в самом деле изумлен, это неудивительно. От кого, вы думаете, адмирал, это письмо?
– Понятия не имею.
– Не от кого иного, как от вампира Варни.
– В самом деле? – закричал доктор Чиллингворт. – А он не предлагает возврата имущества? Он не предлагает вернуть деньги, добытые незаконным путем? Скажите мне это.
– Я не могу вам ничего сказать, поскольку не прочитал ни одного слова из его послания. Я только увидел подпись. Поскольку у меня с Варни нет никаких секретов, я прочту его вслух, и вы сможете сами судить о его содержании.
Адмирал и доктор внимательно слушали и слегка косили глазами вниз на письмо, которое содержало следующее:
«Генри Баннерворту.
Сэр. Вероятно вы меньше всего ожидали получить письмо от человека, который сейчас пишет это послание. Но поскольку оно пишется с добрыми чувствами по отношению к вам и вашим родственникам и друзьям, я надеюсь и верю, что оно тоже будет принято с добрыми чувствами.
Я признаю, что обстоятельства, при которых я покинул ваш, дом требуют от меня некоторых объяснений. Эти объяснения я и хочу сейчас сделать. Обстоятельства заставили меня сделать так, чтобы я больше не был бременем для тех, у кого есть масса оснований желать моей смерти вместо того, чтобы поддерживать мое существование.
Без каких-либо злых намерений по отношению к вам я тайно покинул ваш дом, поскольку знал, что вы будете уговаривать меня остаться, несмотря на то что мое присутствие у вас – злоупотребление вашей добротой и вашим терпением.
Было бы глупо думать, что несмотря на ваше благородство, которым я безмерно восхищаюсь, вы можете забыть беды, причиненные вам мною и совершенно простить меня. Я не хотел бы жить с вами под одной крышей при таких обстоятельствах. После того как я избежал смерти от разъяренной толпы, вопросом для меня было не оставаться с вами или нет, а как покинуть вас и куда отправиться.
Время подгоняло меня, я все еще не нашел решения, но мне было необходимо найти его, и найти как можно скорей. Я решил покинуть вас без уведомления и пойти куда глаза глядят. Приняв такое решение, я незамедлительно привел его в исполнение. Все, чего я прошу от вас, – это простить меня, я никогда не при чиню вреда вам и всем, кто с вами связан. Надеюсь, вы не будете искать меня. А если вы когда-нибудь меня встретите, пройдите мимо, как будто мы никода не были знакомы.
Вот слова того, кто был вампиром Варни».
Когда было завершено чтение этого послания, в комнате повисла мертвая, тишина. Кажется, каждый с удивлением рассуждал об услышанном. Один вывод был сделан каждым, Варни очень не хотел, чтобы его искали.
– Разве может что-нибудь быть более откровенным? – воскликнул доктор. – Все так, как я и сказал. Он затевает что-то новое и очень боится, что мы встанем у него на пути и ему помешаем, рассказав другим о том, что он за человек. Это письмо еще больше убеждает меня в необходимости следить за ним.
– Я не думаю, что вам нужно его бояться, – сказал Генри, – из этого письма следует, что он боится, что случай столкнет нас и просто испортит ему настроение. Об этом ему лучше знать. Я повторяю: оставьте его в покое. Посмотрим что будет. Если мы узнаем, что он опять вытворяет какие-то фокусы или готовит какую-то пакость, то, безусловно его просьба нас не остановит.
– Я придерживаюсь того же мнения, – сказал адмирал, – можете мне поверить, вскоре мы что-нибудь услышим о господине Варни, что-нибудь, что заставит нас сильно удивиться.
– Вы прочитали все письмо? – сказал доктор Чиллингворт.
– Да, за исключением этих слов в постскриптуме:
– Любая корреспонденция, отправленная по адресу: "В.В., Главпочтампт, Лондон", дойдет до меня.
– А! Вот в чем суть, – сказал доктор, – этот бродяга хочет, чтобы мы ему не мешали. Как только он разработает какой-нибудь преступный замысел, он немедленно приступит к его осуществлению.
– Я не стану писать ему, – сказал Генри, – я поступлю совершенно другим образом. Я буду ждать, что может случиться, поскольку убежден, что только таким образом можно чего-то добиться.
– Доктор, – сказал адмирал, – этот парень в письме всего лишь объясняется с нами и не говорит ничего про прыжок вам на спину со стены сада.
– Конечно, нет, – сказал доктор, – я и не ожидал, что он будет об этом упоминать. Такой человек, как он, не будет обвинять себя, он не станет тревожить себя такими объяснениями. Я могу лишь заверить вас: что бы вы ни думали или чем бы себя ни тешили, это дело далеко не закончено. Рано или поздно случится что-то серьезное, связанное с Варни. Не тешьте себя мыслью, что избавились от него, поскольку наиболее вероятно, что вы от него вовсе не избавились.
Эти слова доктора звучали как предсказания, основанные на веских доказательствах. Генри и адмирал почувствовали, что слышат правду от кого-то, кто хорошо знает, что говорит, и кто не ошибается.