– Суть вопроса заключается в другом, – сказал Джеримайя Блю. – Суть вопроса – сможем ли мы остановить их переезд к нам, если они все-таки выберут Хилари?
Все вопросительно посмотрели на Ноа, после некоторого колебания Ноа решил, что пора и ему вступить в это обсуждение.
– Город мог бы выкупить землю, в которой они заинтересованы, и наложить запрет на любое строительство в производственных целях на этой территории. Если же окажется, что это слишком невыгодно экономически, то вы можете принять ряд условий, выполнение которых сделало бы переезд сюда этой компании маловероятным. Я имею в виду благоустройство, изменение инфраструктуры города в связи с их строительством, прокладку новых и ремонт старых автомобильных дорог и т, д.
– Очень хорошо, – сказала Эзми одобрительно.
Ноа еще раз оглядел комнату, стараясь понять, представляют ли собравшиеся в ней жители города те глобальные изменения, которые произойдут в их жизни после переезда компании.
– Вам следует подумать еще вот о чем. «Коллин» понадобится получить доступ к городской системе водоснабжения и электричества. Это повлечет за собой расширение существующих систем. Потребуется огромная сумма денег.
Лавиния удивленно причмокнула губами:
– Очень плохо.
– Но, в конечном итоге, все это принесет огромные выгоды для города, – продолжал Ноа.
– Очень хорошо, – сказала Марта Блю и даже прекратила разливать кофе. Потом она добавила:
– Мне так кажется.
– Кроме того значительно увеличатся поступления от налогов, – сказал Ноа.
Джерри Орнетт поднял руку, в которой была зажата вилка с большим куском яблочного пирога.
– Одну минуту. Мы, собственно, не погибаем и сейчас. У нас вполне хватает средств на все наши нужды.
Все присутствующие утвердительно закивали головами.
Ноа продолжал:
– Вам больше не потребуется собирать деньги на карнавалах, чтобы закупить униформу для школьного оркестра и для других подобных вещей. У вас всегда на это будут деньги.
– Больше не будет карнавалов? – воскликнула с испугом Луэлла Джибсон, второй городской агент по продаже недвижимости.
Ноа протер свои глаза. Ему не следовало упоминать карнавал.
– Но у вас появится много новых рабочих мест для вас и ваших детей. Ваша молодежь не будет стремиться в большие города. Когда они подрастут, у них будет много возможностей работать здесь.
– В нашей местности и так достаточно рабочих мест, – возразил Кристофер Дин, владелец булочной.
Джерри снова помахал в воздухе вилкой, пирог с которой только что перекочевал в его рот и теперь несколько затруднял речь мэра.
– Наши подростки никуда не уезжают, по крайней мере большинство остается здесь. А те, кто все-таки покидает город, едут, как правило, не дальше Ричмонда.
– И всегда приезжают домой, – добавила Луэлла Джибсон. – Особенно на наши карнавалы.
– Мне кажется, немного новых рабочих мест не помешало бы, – неуверенно сказал Марджери Макконнели, секретарь местной церкви.
Ноа покачал головой.
– Я думаю, что вы все плохо представляете себе о размерах изменений. Речь идет не о нескольких новых рабочих местах. Если сюда приедет «Коллин Кэмикалз», то они построят здесь новый завод и привезут сюда сотни людей своего персонала. Для них потребуется развернуть огромное строительство, открыть большое число магазинов, расширить медицинское обслуживание, открыть новые школы, увеличить поставки продовольствия. И это только самое очевидное, что приходит на ум. И все эти школы, магазины, учреждения надо будет построить, оснастить, заполнить обслуживающим персоналом.
В ресторане воцарилась тишина. Жители Хилари были потрясены, Наконец заговорил Джерри:
– Из ваших слов получается, что Хилари станет абсолютно другим городом.
– Именно так, – согласился Ноа.
– Если все так получается, сможем ли мы каким-то способом защитить себя? – спросила Раиннон. – Можем ли мы быть уверены, что наш образ жизни не будет разрушен, и что все то, что мы ценим и считаем для себя важным, останется как прежде.
Раиннон заговорила первый раз за все время собрания. В словах ее спокойно заданного вопроса явно проступало настоящее горе, и он решил очень осторожно сформулировать ответ.
– Уже одно, что эта компания огромна по размерам, и что на нее работает так много людей, заставляет сомневаться в этом. Но это обратная сторона медали. А ведь будут и позитивные изменения. Переезд «Коллин» даст пострясающий толчок развитию вашей экономики. Подчеркну еще раз: потрясающий.
Джеримайя Блю задумчиво смотрел на Ноа.
– По вашему выходит, что мы должны принять компанию с распростертыми объятиями.
Ноа вскинул руки.
– Я не хочу ничего советовать вам. Я просто излагаю плюсы и минусы вашей возможной сделки.
– Ну, а что бы вы посоветовали? – спросила какая-то солидная дама.
Она стояла рядом с владельцем булочной, и на ней был надет передник со свежими следами муки.
Раиннон затаила дыхание, дожидаясь его ответа. До сих пор Ноа старался выглядеть объективным сторонним экспертом, а сейчас у него появилась возможность показать свое участие в делах города. Если бы он сейчас хоть как-то проявил свою заинтересованность в их делах, заботу о том городе, который она так горячо любила, может быть тогда…
– Не мне вам советовать. Вы здесь будете жить. Вам иметь дело с последствиями своего решения.
Услышав ответ, Раиннон почувствовала страшное разочарование.
– Ну, нам надо решать что-то, – сказал Джуди Мессер, хозяин местной гостиницы. – У нас в гостинице только что поселился человек из компании «Коллин». Он ждет Мартина.
Мартин Ричардсон беспокойно заерзал под обращенными на него взглядами.
– Ожидается, что я отвезу его на предполагаемую площадку для строительства. Мы должны будем осмотреть все участки, которые расположены на этом месте.
Ноа внимательно рассматривал собравшихся в ресторане, у которых все явственнее проявлялись признаки волнения.
Наконец его взгляд остановился на Раиннон. Ему показалось, что в ее глазах он заметил вызов, и, хотя не совсем понял, что это могло означать, ему вдруг захотелось выразить то, что он чувствовал.
– Послушайте, у меня создалось впечатление, что вы еще не до конца разобрались в этом.
– Хилари уже однажды захватывали северяне, – проворчал кто-то сзади. – Тогда нам это не очень понравилось. И сейчас нам это не нравится.
Джерри потер себе шею.
– Я не совсем представляю себе, что надо делать. Суть в другом: можно ли отвергать шанс на развитие города.
– Я не совсем уверен, что это будет развитие, – сказал Джеримайя.
Раиннон подождала, пока смолкнет гул собрания, а затем сказала:
– Я думаю, что никто из живущих в Хилари, не хочет таких больших изменений, которые произойдут из-за переезда компании. Возникает вопрос, примут ли они наши возражения, я имею в виду, насколько сильное давление они смогут оказать на нас.
Неожиданно заговорил Мартин.
– Я кое-что узнал об этой компании и хочу, чтобы вы тоже знали, что у них огромные деньги и за ними стоят мощные силы в различных органах власти. Если они выберут Хилари, а из того, что мы слышали, это практически решено, – то они бросят в дело все, чтобы добиться своего. Я, э-э, я слышал, что у них разработан пакет встречных предложений, которые не должны нам позволить оформить им отказ.
Весь ресторан застонал от огорчения.
– Мартин, ты не знаешь, как они относятся к Кануну дня всех святых? – спросила Лавиния.
Мартин покачал головой.
– Не думаю, чтобы мы могли рассчитывать на взаимопонимание в этом вопросе, – грустно сказал Джерри.
– Плохо дело, – сказал Джеримайя.
– Что же нам делать? – спросил обувщик.
Отчаяние и горе стоявших вокруг Ноа людей сильно подействовали на него. Ему не нужно было смотреть на Раиннон, чтобы понять, что она тоже несчастна. Неожиданно Ноа стало совершенно очевидно, что он должен помочь им.
– У меня есть идея, – сказал он тихо. Раиннон изумленно взглянула на него.
– Какая идея?
– Я предпочел бы не объяснять ничего сейчас. Может быть ничего не получится. Мартин, составьте расписание вашей поездки таким образом, чтобы вы и Вильям Стрэтфорд оказались бы на участке бабушки Раиннон в сумерках и были бы там некоторое время на поле к западу от дома.
Мартин сделал недовольную мину, но согласно кивнул.
– Раиннон, я хочу, чтобы ты была там тоже. Выбери место, с которого ты могла бы видеть поле, но Стрэтфорд тебя видеть не должен.
– Хорошо. Там в сарае есть сеновал, но…
– Никаких вопросов. – Он улыбнулся, чтобы уменьшить резкость своих приказов, а затем обратился к остальным. – Вы все должны заняться своими обычными делами, но завтра наденьте свои маскарадные костюмы, чтобы Вильям Стрэтфорд мог получить ясное представление, какой стиль жизни в этом городе.
Раиннон опустилась на пол сеновала у открытой двери и откинулась на стог сена. Перед ней открывался замечательный вид на поле. Приближалась ночь, но было еще достаточно светло, и она хорошо видела Мартина и Вильяма Стрэтфорда. Ветра не было, и в наступившей тишине до нее ясно доносился их разговор. Ноа нигде не было видно.
Она выдернула сухой стебелек и стала его жевать. Город очень серьезно отнесся к полученному заданию, и весь день в ее магазине не иссякал поток людей, приходивших купить или взять напрокат маскарадные костюмы, дополнить деталями или обновить уже имеющиеся. Город хотел использовать предоставившуюся возможность и продлить карнавал, и все его население собиралось участвовать в нем.
Она была постоянно занята, но все время думала о Нов. Где он был? Что он затевал?
Внизу на поле Вильям Стрэтфорд жестоко смотрел в глаза Мартина.
– Один из наших сотрудников, Артур Холден, обмолвился, что вы вместе с ним владеете тремя участками на месте предполагаемого строительства. Это один из них?
– Э-э, нет. Собственно говоря, мы с Артуром не владеем землей, которая вам нужна. Эти сделки не состоялись, но, э-э, Артур об этом еще не знает.
– Понятно. Я очень рад слышать это. Мы в компании стараемся избегать скандалов, и, если бы подтвердилось, что кто-то из наших служащих воспользовался информацией компании в своих корыстных целях, то это создало бы отвратительную ситуацию. Мы не могли бы этого допустить. Вы понимаете, о чем я говорю? Я решил выяснить это на месте, а затем собирался иметь разговор с Артуром.
– Больше нет никаких оснований для беспокойства, мистер Стрэтфорд.
– Вы ручаетесь?
– К сожалению, все обстоит абсолютно так, как я сказал.
– Очень хорошо, – сказал Стрэтфорд и похлопал его по спине. – Становится темно. Пожалуй, надо возвращаться домой.
– Э-э, если вы не против, я хотел бы еще немного задержаться. Я хочу увидеть… Э-э… Ну, просто еще немного.
Стрэтфорд бросил на него удивленный взгляд, но, пожав плечами, ответил:
– Хорошо, если вы так хотите. Мартин, одной из главных причин, почему я заключил с вами контракт, является то, что вы провели здесь всю свою жизнь. Мне об этом сказал Артур. Теперь, когда я побывал здесь, я еще больше утвердился во мнении, что Хилари – идеальное место для нас. Наше исследование статистических данных города показывает, что он вполне созрел для социального развития. Я также имел встречу с мэром. Его ответы несколько неопределенны, но в целом он мне показался вполне надежным человеком, с которым можно будет успешно работать, когда подойдет время. А какое у вас мнение о нем?
– Джерри Орнетт – замечательный человек.
Стрэтфорд кивнул, вполне удовлетворенный ответом.
– Расскажите мне еще о городе и местных жителях.
Мартин пожал плечами, совершенно сбитый с толку.
– Не знаю, что и сказать. Это просто обычный маленький южный городок. Я… Он повернул голову и стал напряженно вглядываться в наступающую темноту.
– Интересно, похоже на лошадь. Кто бы это мог ездить верхом в темноте в это время?
Вверху на сеновале Раиннон тоже всматривалась в темноту в том же направлении. Оттуда раздавалось цоканье копыт. Неожиданно она увидела всадника верхом на лошади, только что выехавшего из леса. Даже в наступивших сумерках можно было легко различить голубую военную одежду солдата-северянина времен гражданской войны. Еще одной странной чертой всадника был цвет его лица. Оно было бледным, почти белым.
Раиннон продолжала смотреть, пораженная до глубины души.
Мартин закрыл лицо руками.
– О Боже! Это он!
– Он? – спросил Стрэтфорд, внимательно разглядывая искаженное страхом лицо своего собеседника. – Что случилось?
– Джон Миллер! Это Джон Миллер. Я не могу поверить в это. Это он! Но что он делает здесь? Ему не следует быть здесь. К тому же он очень опоздал.
– Тревога! Тревога! – вопил всадник, пересекая поле. – Город в опасности! Спасайтесь!
– О Боже! – сказал Мартин, хватая Стрэтфорда за руку. – Это все из-за нас. Я говорил Артуру не делать этого. Боже мой, вдруг Джон Миллер опасен! Он может попытаться убить вас. О Боже! Он может убить и меня. Я же помогаю вам. Собственно, я помогал сам себе, а ведь это даже хуже, не так ли?
Стрэтфорд скинул руку Мартина.
– Послушайте. Держите себя в руках. Что вы несете? Кто это Джон Миллер?
Мартин взглянул на Стрэтфорда бешеными глазами.
– Разве не видите? Это же призрак. Нам надо убираться отсюда.
– Думайте, что говорите. Вы что, и вправду хотите сказать, что это мертвец? Прекратите, Мартин. Что еще за спектакль вы здесь разыгрываете?
– Город в опасности! – вопил всадник, описав вокруг них полный круг и теперь начиная разворачивать свою лошадь в их сторону. – Спасайтесь!
Мартин снова схватил руку Стрэтфорда, что дало ему возможность одновременно усилить значение своих слов и меньше дрожать самому.
– У меня нет времени объяснять сейчас. Просто верьте мне. Тот человек на лошади умер сто лет назад. Но он действительно существует. Он – городской призрак.
Стрэтфорд разглядывал перекошенное страхом лицо стоявшего перед ним Мартина.
– Вы в это и вправду верите, не так ли?
– Конечно, все верят!
– Вы говорите, что весь город верит в этого призрака?
– Да. Мы всегда ждем его в Канун дня всех святых. Но в этом году он опоздал. И вот он приехал и очень огорчен. И он первый раз выехал за пределы города. Теперь весь город будет считать, что вашу компанию нельзя пускать сюда. Джон Миллер спас нас уже однажды, и он хочет спасти нас снова.
– Тревога! Тревога! – кричал всадник.
– Потрясающе, – пробормотал Стрэтфорд. – Я слышал, что иногда верят в домашних привидений. – Но чтобы целый дурацкий город имел привидение – никогда.
– Разве вы не видите? Джон Миллер расстроен, потому что «Коллин Кэмикалз» хочет переехать в Хилари. Нам нужно убираться отсюда.
– Хорошо, – сказал Стрэтфорд, бросив последний сердитый взгляд на всадника. – Мы уезжаем, но завтра, когда я вернусь на работу, я намерен серьезно поговорить с Артуром. Он ничего не рассказывал мне о том, что город не в себе.
За их спиной всадник повернул коня и исчез в лесу, а в это время на сеновале Раиннон буквально заливалась счастливым смехом.
Раиннон бросилась в руки Нов, как только он вошел в ее магазин. Это произошло несколько позднее, тем же вечером.
– Где ты был? Я тебя так ждала. Он улыбнулся в ответ. Ее золотые волосы растрепались так, будто она только что носилась по небу. Он крепко обнял ее, вдыхая чарующий аромат. Но лучше всего было то, что ее прекрасные голубые глаза светились счастьем.
– Извиняюсь. Должен был сделать кое-что. Ну, как тебе понравилось мое представление?
– Понравилось? Да я просто потрясена им! Ты должен рассказать мне обо всем. Он засмеялся.
– Прежде всего пойдем и сядем, пока я еще могу это сделать. Я учился ездить верхом в тех летних лагерях, куда меня посылали родители, но это было так давно. Завтра мои мышцы напомнят мне об этом.
Он упал на диван и потянул ее за собой, усаживая рядом. Оглядевшись, он заметил, что в камине потрескивает огонь. Мерлин сидела на своем месте на шкафу, Греймокин возлежал на цветочном ящике, озирая свое королевство. «Все на своих местах», – удовлетовренно отметил Ноа.
– Начни сначала. Где ты взял лошадь?
– Я взял ее на время у одного офицера, знакомого Эзми и Лавинии. Там я и был все время. Мне нужно было вернуть ему лошадь, а затем смыть весь свой грим и переодеться.
– А где ты достал униформу? У меня в магазине нет военной формы северян.
– Эзми и Лавиния сшили ее на своей старой швейной машине сегодня. Они также наложили мне грим. Как я смотрелся?
– Совершенный мертвец.
– Ну, тогда все в порядке. Как реагировали Мартин и Стрэтфорд?
– Мартин сломался.
Ноа удовлетворенно кивнул.
– Я и рассчитывал на то, что он будет энергичнее реагировать, если заранее не узнает о моих планах. А что Стрэтфорд?
– Он думает, что в нашем городе все немного не в себе.
– Хорошо. Когда он проснется завтра утром, то сможет увидеть Хилари во всей его карнавальной красе праздника Кануна. Это на тот случай, если он начнет колебаться насчет своего вывода о Хилари.
Раиннон тихо смеялась.
– О, Ноа! Не могу сказать, как я была счастлива, когда увидела тебя на коне в роли Джона Миллера. Все это так не похоже на тебя.
Он нежно погладил ее по щеке.
– Я очень хотел помочь городу.
– И ты помог. Мне тоже помог. Ты дал мне ответ, который, оказывается, был и раньше буквально у меня под носом. Я люблю тебя.
Его руки, которыми он гладил ее лицо, замерли.
– Ты любишь меня? Даже так?
– Да, но по-своему. С одной стороны – да, а с другой стороны – нет. Мне кажется, что я давно начала понимать это, но полностью осознала все только, когда ты выехал на лошади из леса. Видишь ли, меня все время беспокоило то, что ты был чужой для Хилари и, что еще хуже, не хотел становиться своим.
– Я влюбился в тебя. Поэтому у меня не оставалось выбора, и мне пришлось влюбиться в город, который так важен для тебя. Кроме того, – сказал он с хитрой улыбкой, – Хилари – это как вирус. Он очень заразный.
– Да нет, не надо приукрашивать. Я же видела, как ты несколько дней боролся со всем, что связано с этим городом, а еще и со мной. Но сегодня днем, прямо у меня на глазах, ты вдруг преобразился и стал подходить для Хилари со всей его абсурдностью. Это потому, что ты любишь меня. И, сделав это, ты многому меня научил тому, что такое любовь. Ты даже не представляешь, как много ты мне дал. Хилари был основой моего спокойствия в течение долгого времени, но теперь мое спокойствие – это наша любовь. Теперь я готова уехать отсюда.
Он с трудом успевал за ее мыслями.
– Минутку. Так ты говоришь, что поедешь со мной в Нью-Йорк?
– Да. И куда угодно еще, куда ты только пожелаешь, если на то пошло.
– А как насчет всех тех чувств, которых ты так боялась?
В ее глазах отражалось счастье, переполнявшее ее.
– Без этих чувств я просто умру. Ты научил меня жить с ними. Он привлек ее к себе.
Лунный свет падал сквозь открытое окно, устилая узорами кровать и двух людей, которые лежали на ней и тихо разговаривали. Переливающаяся драпировка легко колыхалась от тихих дуновений ветра.
Нов провел рукой по ее обнаженному плечу и стал целовать ее волосы.
– Я очень хочу тебя спросить об одной вещи.
– Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, Нов.
– Тогда скажи мне, почему ты ходишь все время в черном?
Она повернула к нему свое лицо.
– Это тебя волнует?
– Ну… Немного.
– Но это же все очень просто. Когда я нашла Мерлин, то это было крошечное испуганное создание. Первую неделю я боролась за ее жизнь и совсем не обращала на себя внимания. Получилось так, что все это время я была в черном. А если добавить, что Греймокин, который также все время был рядом, тоже черный…
– Очень черный.
– Ну, вот. И когда Мерлин окрепла через некоторое время, я одела что-то очень яркое. Мерлин увидела меня и была настолько потрясена, что начала страшно дрожать. Тогда я поняла, что она ассоциирует меня только с черным цветом. А когда я снимаю черное, я перестаю быть ее другом.
– Так ты носишь черное, чтобы не расстраивать сову?
– Да.
Она подождала немного. Он ничего не ответил, и она добавила:
– Ну и как, принимаешь объяснение?
– В известной степени оно разумно, но знаешь что? Пожалуй, мне теперь все равно, есть ли у тебя разумное объяснение или нет.
– Правда?
– Все, что для меня важно сейчас, это быть вместе с тобой.
Он оперся на локоть и, приподнявшись, посмотрел на нее сверху.
– Раиннон, я хочу открыть здесь юридическую контору. Вначале это будет дополнение к моей основной работе, но у меня есть предчувствие, что со временем это станет моей основной работой.
– Здесь? Да ведь ты умрешь здесь со скуки.
– Ты шутишь? Это в Хилари-то? Здесь нужен кто-то, кто мог бы заботиться о населении города. Клиффорд один не справится. Кроме того я буду обслуживать фирмы в Ричмонде и других городах и сохраню свой офис в Нью-Йорке. По крайней мере, на время. Попробую жить в двух мирах, забирая от них все лучшее. И что самое главное, у меня будешь ты.
Она улыбнулась.
– Не забывай Греймокина и Мерлин.
– Поверь мне, их забыть невозможно.
– А в доме, где ты живешь, можно держать домашних животных.
– Если окажется, что нельзя, мы переедем.
– Дело в том, что Греймокин и Мерлин привыкли к свободе…
– Я знаю, не беспокойся. Мы что-нибудь для них придумаем. Может быть оставим у Лавинии и Эзми на короткое время. А может быть, будет лучше, если мы поселимся в Коннектикуте. А может быть, мы останемся навсегда здесь.
– Ты просто прелесть, – пробормотала она.
Он нежно поцеловал ее.
– Это как раз то, что я думаю о тебе. Они оба услышали этот звук одновременно. По главной улице Хилари шла лошадь.
– Это Джон Миллер, – сказала она тихо.
– Откуда ты знаешь, что это не очередной подросток, пытающийся пошутить?
– Потому что в этом сейчас нет смысла. После Кануна прошло целых два дня, к тому же по городу уже разнесся слух, что Джона Миллера видели на ферме моей бабушки. Нет, это настоящий Джон Миллер. Неужели ты не понимаешь?
Он прислушался. Лошадь шла медленно, не спеша, как будто всадник искал что-то или кого-то.
– Ты права, – прошептал Нов, – это он.
– Ты не встанешь, чтобы посмотреть? Он покачал головой.
– Нет, мне теперь не нужны доказательства. Мне нужна только ты, – он провел пальцем по ее длинному завивающемуся локону. – Но есть еще одна вещь, о которой я хочу тебе сказать.
– Что? Он медлил.
– А ведь ты все-таки ведьма, не так ли?
– Ты так в самом деле думаешь?
– Раиннон, та власть, которой ты обладаешь надо мной, бесконечна и беспрецедентна. В этом нет сомнений. Ты – золотоволосая, голубоглазая ведьма, которая приворожила меня и похитила мое сердце. Давай, сознавайся.
Колдовская улыбка медленно появилась на ее лице.
– Я люблю тебя, – прошептала она и обвила своими руками его шею, притягивая его к себе.
Двое влюбленных не заметили, как звук от копыт лошади удалился и стал почти не слышным. Не услышали они и позвякивание колокольчика на шее Греймокина, который, лежа в цветочном ящике на окне, повернул свою голову и внимательно всматривался в лошадь и всадника до тех пор, пока те не исчезли.
Когда кот обернулся, его мордочка улыбалась.
В его передних лапах в мягком лунном свете сверкал голубой сапфир золотой запонки.
Все вопросительно посмотрели на Ноа, после некоторого колебания Ноа решил, что пора и ему вступить в это обсуждение.
– Город мог бы выкупить землю, в которой они заинтересованы, и наложить запрет на любое строительство в производственных целях на этой территории. Если же окажется, что это слишком невыгодно экономически, то вы можете принять ряд условий, выполнение которых сделало бы переезд сюда этой компании маловероятным. Я имею в виду благоустройство, изменение инфраструктуры города в связи с их строительством, прокладку новых и ремонт старых автомобильных дорог и т, д.
– Очень хорошо, – сказала Эзми одобрительно.
Ноа еще раз оглядел комнату, стараясь понять, представляют ли собравшиеся в ней жители города те глобальные изменения, которые произойдут в их жизни после переезда компании.
– Вам следует подумать еще вот о чем. «Коллин» понадобится получить доступ к городской системе водоснабжения и электричества. Это повлечет за собой расширение существующих систем. Потребуется огромная сумма денег.
Лавиния удивленно причмокнула губами:
– Очень плохо.
– Но, в конечном итоге, все это принесет огромные выгоды для города, – продолжал Ноа.
– Очень хорошо, – сказала Марта Блю и даже прекратила разливать кофе. Потом она добавила:
– Мне так кажется.
– Кроме того значительно увеличатся поступления от налогов, – сказал Ноа.
Джерри Орнетт поднял руку, в которой была зажата вилка с большим куском яблочного пирога.
– Одну минуту. Мы, собственно, не погибаем и сейчас. У нас вполне хватает средств на все наши нужды.
Все присутствующие утвердительно закивали головами.
Ноа продолжал:
– Вам больше не потребуется собирать деньги на карнавалах, чтобы закупить униформу для школьного оркестра и для других подобных вещей. У вас всегда на это будут деньги.
– Больше не будет карнавалов? – воскликнула с испугом Луэлла Джибсон, второй городской агент по продаже недвижимости.
Ноа протер свои глаза. Ему не следовало упоминать карнавал.
– Но у вас появится много новых рабочих мест для вас и ваших детей. Ваша молодежь не будет стремиться в большие города. Когда они подрастут, у них будет много возможностей работать здесь.
– В нашей местности и так достаточно рабочих мест, – возразил Кристофер Дин, владелец булочной.
Джерри снова помахал в воздухе вилкой, пирог с которой только что перекочевал в его рот и теперь несколько затруднял речь мэра.
– Наши подростки никуда не уезжают, по крайней мере большинство остается здесь. А те, кто все-таки покидает город, едут, как правило, не дальше Ричмонда.
– И всегда приезжают домой, – добавила Луэлла Джибсон. – Особенно на наши карнавалы.
– Мне кажется, немного новых рабочих мест не помешало бы, – неуверенно сказал Марджери Макконнели, секретарь местной церкви.
Ноа покачал головой.
– Я думаю, что вы все плохо представляете себе о размерах изменений. Речь идет не о нескольких новых рабочих местах. Если сюда приедет «Коллин Кэмикалз», то они построят здесь новый завод и привезут сюда сотни людей своего персонала. Для них потребуется развернуть огромное строительство, открыть большое число магазинов, расширить медицинское обслуживание, открыть новые школы, увеличить поставки продовольствия. И это только самое очевидное, что приходит на ум. И все эти школы, магазины, учреждения надо будет построить, оснастить, заполнить обслуживающим персоналом.
В ресторане воцарилась тишина. Жители Хилари были потрясены, Наконец заговорил Джерри:
– Из ваших слов получается, что Хилари станет абсолютно другим городом.
– Именно так, – согласился Ноа.
– Если все так получается, сможем ли мы каким-то способом защитить себя? – спросила Раиннон. – Можем ли мы быть уверены, что наш образ жизни не будет разрушен, и что все то, что мы ценим и считаем для себя важным, останется как прежде.
Раиннон заговорила первый раз за все время собрания. В словах ее спокойно заданного вопроса явно проступало настоящее горе, и он решил очень осторожно сформулировать ответ.
– Уже одно, что эта компания огромна по размерам, и что на нее работает так много людей, заставляет сомневаться в этом. Но это обратная сторона медали. А ведь будут и позитивные изменения. Переезд «Коллин» даст пострясающий толчок развитию вашей экономики. Подчеркну еще раз: потрясающий.
Джеримайя Блю задумчиво смотрел на Ноа.
– По вашему выходит, что мы должны принять компанию с распростертыми объятиями.
Ноа вскинул руки.
– Я не хочу ничего советовать вам. Я просто излагаю плюсы и минусы вашей возможной сделки.
– Ну, а что бы вы посоветовали? – спросила какая-то солидная дама.
Она стояла рядом с владельцем булочной, и на ней был надет передник со свежими следами муки.
Раиннон затаила дыхание, дожидаясь его ответа. До сих пор Ноа старался выглядеть объективным сторонним экспертом, а сейчас у него появилась возможность показать свое участие в делах города. Если бы он сейчас хоть как-то проявил свою заинтересованность в их делах, заботу о том городе, который она так горячо любила, может быть тогда…
– Не мне вам советовать. Вы здесь будете жить. Вам иметь дело с последствиями своего решения.
Услышав ответ, Раиннон почувствовала страшное разочарование.
– Ну, нам надо решать что-то, – сказал Джуди Мессер, хозяин местной гостиницы. – У нас в гостинице только что поселился человек из компании «Коллин». Он ждет Мартина.
Мартин Ричардсон беспокойно заерзал под обращенными на него взглядами.
– Ожидается, что я отвезу его на предполагаемую площадку для строительства. Мы должны будем осмотреть все участки, которые расположены на этом месте.
Ноа внимательно рассматривал собравшихся в ресторане, у которых все явственнее проявлялись признаки волнения.
Наконец его взгляд остановился на Раиннон. Ему показалось, что в ее глазах он заметил вызов, и, хотя не совсем понял, что это могло означать, ему вдруг захотелось выразить то, что он чувствовал.
– Послушайте, у меня создалось впечатление, что вы еще не до конца разобрались в этом.
– Хилари уже однажды захватывали северяне, – проворчал кто-то сзади. – Тогда нам это не очень понравилось. И сейчас нам это не нравится.
Джерри потер себе шею.
– Я не совсем представляю себе, что надо делать. Суть в другом: можно ли отвергать шанс на развитие города.
– Я не совсем уверен, что это будет развитие, – сказал Джеримайя.
Раиннон подождала, пока смолкнет гул собрания, а затем сказала:
– Я думаю, что никто из живущих в Хилари, не хочет таких больших изменений, которые произойдут из-за переезда компании. Возникает вопрос, примут ли они наши возражения, я имею в виду, насколько сильное давление они смогут оказать на нас.
Неожиданно заговорил Мартин.
– Я кое-что узнал об этой компании и хочу, чтобы вы тоже знали, что у них огромные деньги и за ними стоят мощные силы в различных органах власти. Если они выберут Хилари, а из того, что мы слышали, это практически решено, – то они бросят в дело все, чтобы добиться своего. Я, э-э, я слышал, что у них разработан пакет встречных предложений, которые не должны нам позволить оформить им отказ.
Весь ресторан застонал от огорчения.
– Мартин, ты не знаешь, как они относятся к Кануну дня всех святых? – спросила Лавиния.
Мартин покачал головой.
– Не думаю, чтобы мы могли рассчитывать на взаимопонимание в этом вопросе, – грустно сказал Джерри.
– Плохо дело, – сказал Джеримайя.
– Что же нам делать? – спросил обувщик.
Отчаяние и горе стоявших вокруг Ноа людей сильно подействовали на него. Ему не нужно было смотреть на Раиннон, чтобы понять, что она тоже несчастна. Неожиданно Ноа стало совершенно очевидно, что он должен помочь им.
– У меня есть идея, – сказал он тихо. Раиннон изумленно взглянула на него.
– Какая идея?
– Я предпочел бы не объяснять ничего сейчас. Может быть ничего не получится. Мартин, составьте расписание вашей поездки таким образом, чтобы вы и Вильям Стрэтфорд оказались бы на участке бабушки Раиннон в сумерках и были бы там некоторое время на поле к западу от дома.
Мартин сделал недовольную мину, но согласно кивнул.
– Раиннон, я хочу, чтобы ты была там тоже. Выбери место, с которого ты могла бы видеть поле, но Стрэтфорд тебя видеть не должен.
– Хорошо. Там в сарае есть сеновал, но…
– Никаких вопросов. – Он улыбнулся, чтобы уменьшить резкость своих приказов, а затем обратился к остальным. – Вы все должны заняться своими обычными делами, но завтра наденьте свои маскарадные костюмы, чтобы Вильям Стрэтфорд мог получить ясное представление, какой стиль жизни в этом городе.
Раиннон опустилась на пол сеновала у открытой двери и откинулась на стог сена. Перед ней открывался замечательный вид на поле. Приближалась ночь, но было еще достаточно светло, и она хорошо видела Мартина и Вильяма Стрэтфорда. Ветра не было, и в наступившей тишине до нее ясно доносился их разговор. Ноа нигде не было видно.
Она выдернула сухой стебелек и стала его жевать. Город очень серьезно отнесся к полученному заданию, и весь день в ее магазине не иссякал поток людей, приходивших купить или взять напрокат маскарадные костюмы, дополнить деталями или обновить уже имеющиеся. Город хотел использовать предоставившуюся возможность и продлить карнавал, и все его население собиралось участвовать в нем.
Она была постоянно занята, но все время думала о Нов. Где он был? Что он затевал?
Внизу на поле Вильям Стрэтфорд жестоко смотрел в глаза Мартина.
– Один из наших сотрудников, Артур Холден, обмолвился, что вы вместе с ним владеете тремя участками на месте предполагаемого строительства. Это один из них?
– Э-э, нет. Собственно говоря, мы с Артуром не владеем землей, которая вам нужна. Эти сделки не состоялись, но, э-э, Артур об этом еще не знает.
– Понятно. Я очень рад слышать это. Мы в компании стараемся избегать скандалов, и, если бы подтвердилось, что кто-то из наших служащих воспользовался информацией компании в своих корыстных целях, то это создало бы отвратительную ситуацию. Мы не могли бы этого допустить. Вы понимаете, о чем я говорю? Я решил выяснить это на месте, а затем собирался иметь разговор с Артуром.
– Больше нет никаких оснований для беспокойства, мистер Стрэтфорд.
– Вы ручаетесь?
– К сожалению, все обстоит абсолютно так, как я сказал.
– Очень хорошо, – сказал Стрэтфорд и похлопал его по спине. – Становится темно. Пожалуй, надо возвращаться домой.
– Э-э, если вы не против, я хотел бы еще немного задержаться. Я хочу увидеть… Э-э… Ну, просто еще немного.
Стрэтфорд бросил на него удивленный взгляд, но, пожав плечами, ответил:
– Хорошо, если вы так хотите. Мартин, одной из главных причин, почему я заключил с вами контракт, является то, что вы провели здесь всю свою жизнь. Мне об этом сказал Артур. Теперь, когда я побывал здесь, я еще больше утвердился во мнении, что Хилари – идеальное место для нас. Наше исследование статистических данных города показывает, что он вполне созрел для социального развития. Я также имел встречу с мэром. Его ответы несколько неопределенны, но в целом он мне показался вполне надежным человеком, с которым можно будет успешно работать, когда подойдет время. А какое у вас мнение о нем?
– Джерри Орнетт – замечательный человек.
Стрэтфорд кивнул, вполне удовлетворенный ответом.
– Расскажите мне еще о городе и местных жителях.
Мартин пожал плечами, совершенно сбитый с толку.
– Не знаю, что и сказать. Это просто обычный маленький южный городок. Я… Он повернул голову и стал напряженно вглядываться в наступающую темноту.
– Интересно, похоже на лошадь. Кто бы это мог ездить верхом в темноте в это время?
Вверху на сеновале Раиннон тоже всматривалась в темноту в том же направлении. Оттуда раздавалось цоканье копыт. Неожиданно она увидела всадника верхом на лошади, только что выехавшего из леса. Даже в наступивших сумерках можно было легко различить голубую военную одежду солдата-северянина времен гражданской войны. Еще одной странной чертой всадника был цвет его лица. Оно было бледным, почти белым.
Раиннон продолжала смотреть, пораженная до глубины души.
Мартин закрыл лицо руками.
– О Боже! Это он!
– Он? – спросил Стрэтфорд, внимательно разглядывая искаженное страхом лицо своего собеседника. – Что случилось?
– Джон Миллер! Это Джон Миллер. Я не могу поверить в это. Это он! Но что он делает здесь? Ему не следует быть здесь. К тому же он очень опоздал.
– Тревога! Тревога! – вопил всадник, пересекая поле. – Город в опасности! Спасайтесь!
– О Боже! – сказал Мартин, хватая Стрэтфорда за руку. – Это все из-за нас. Я говорил Артуру не делать этого. Боже мой, вдруг Джон Миллер опасен! Он может попытаться убить вас. О Боже! Он может убить и меня. Я же помогаю вам. Собственно, я помогал сам себе, а ведь это даже хуже, не так ли?
Стрэтфорд скинул руку Мартина.
– Послушайте. Держите себя в руках. Что вы несете? Кто это Джон Миллер?
Мартин взглянул на Стрэтфорда бешеными глазами.
– Разве не видите? Это же призрак. Нам надо убираться отсюда.
– Думайте, что говорите. Вы что, и вправду хотите сказать, что это мертвец? Прекратите, Мартин. Что еще за спектакль вы здесь разыгрываете?
– Город в опасности! – вопил всадник, описав вокруг них полный круг и теперь начиная разворачивать свою лошадь в их сторону. – Спасайтесь!
Мартин снова схватил руку Стрэтфорда, что дало ему возможность одновременно усилить значение своих слов и меньше дрожать самому.
– У меня нет времени объяснять сейчас. Просто верьте мне. Тот человек на лошади умер сто лет назад. Но он действительно существует. Он – городской призрак.
Стрэтфорд разглядывал перекошенное страхом лицо стоявшего перед ним Мартина.
– Вы в это и вправду верите, не так ли?
– Конечно, все верят!
– Вы говорите, что весь город верит в этого призрака?
– Да. Мы всегда ждем его в Канун дня всех святых. Но в этом году он опоздал. И вот он приехал и очень огорчен. И он первый раз выехал за пределы города. Теперь весь город будет считать, что вашу компанию нельзя пускать сюда. Джон Миллер спас нас уже однажды, и он хочет спасти нас снова.
– Тревога! Тревога! – кричал всадник.
– Потрясающе, – пробормотал Стрэтфорд. – Я слышал, что иногда верят в домашних привидений. – Но чтобы целый дурацкий город имел привидение – никогда.
– Разве вы не видите? Джон Миллер расстроен, потому что «Коллин Кэмикалз» хочет переехать в Хилари. Нам нужно убираться отсюда.
– Хорошо, – сказал Стрэтфорд, бросив последний сердитый взгляд на всадника. – Мы уезжаем, но завтра, когда я вернусь на работу, я намерен серьезно поговорить с Артуром. Он ничего не рассказывал мне о том, что город не в себе.
За их спиной всадник повернул коня и исчез в лесу, а в это время на сеновале Раиннон буквально заливалась счастливым смехом.
Раиннон бросилась в руки Нов, как только он вошел в ее магазин. Это произошло несколько позднее, тем же вечером.
– Где ты был? Я тебя так ждала. Он улыбнулся в ответ. Ее золотые волосы растрепались так, будто она только что носилась по небу. Он крепко обнял ее, вдыхая чарующий аромат. Но лучше всего было то, что ее прекрасные голубые глаза светились счастьем.
– Извиняюсь. Должен был сделать кое-что. Ну, как тебе понравилось мое представление?
– Понравилось? Да я просто потрясена им! Ты должен рассказать мне обо всем. Он засмеялся.
– Прежде всего пойдем и сядем, пока я еще могу это сделать. Я учился ездить верхом в тех летних лагерях, куда меня посылали родители, но это было так давно. Завтра мои мышцы напомнят мне об этом.
Он упал на диван и потянул ее за собой, усаживая рядом. Оглядевшись, он заметил, что в камине потрескивает огонь. Мерлин сидела на своем месте на шкафу, Греймокин возлежал на цветочном ящике, озирая свое королевство. «Все на своих местах», – удовлетовренно отметил Ноа.
– Начни сначала. Где ты взял лошадь?
– Я взял ее на время у одного офицера, знакомого Эзми и Лавинии. Там я и был все время. Мне нужно было вернуть ему лошадь, а затем смыть весь свой грим и переодеться.
– А где ты достал униформу? У меня в магазине нет военной формы северян.
– Эзми и Лавиния сшили ее на своей старой швейной машине сегодня. Они также наложили мне грим. Как я смотрелся?
– Совершенный мертвец.
– Ну, тогда все в порядке. Как реагировали Мартин и Стрэтфорд?
– Мартин сломался.
Ноа удовлетворенно кивнул.
– Я и рассчитывал на то, что он будет энергичнее реагировать, если заранее не узнает о моих планах. А что Стрэтфорд?
– Он думает, что в нашем городе все немного не в себе.
– Хорошо. Когда он проснется завтра утром, то сможет увидеть Хилари во всей его карнавальной красе праздника Кануна. Это на тот случай, если он начнет колебаться насчет своего вывода о Хилари.
Раиннон тихо смеялась.
– О, Ноа! Не могу сказать, как я была счастлива, когда увидела тебя на коне в роли Джона Миллера. Все это так не похоже на тебя.
Он нежно погладил ее по щеке.
– Я очень хотел помочь городу.
– И ты помог. Мне тоже помог. Ты дал мне ответ, который, оказывается, был и раньше буквально у меня под носом. Я люблю тебя.
Его руки, которыми он гладил ее лицо, замерли.
– Ты любишь меня? Даже так?
– Да, но по-своему. С одной стороны – да, а с другой стороны – нет. Мне кажется, что я давно начала понимать это, но полностью осознала все только, когда ты выехал на лошади из леса. Видишь ли, меня все время беспокоило то, что ты был чужой для Хилари и, что еще хуже, не хотел становиться своим.
– Я влюбился в тебя. Поэтому у меня не оставалось выбора, и мне пришлось влюбиться в город, который так важен для тебя. Кроме того, – сказал он с хитрой улыбкой, – Хилари – это как вирус. Он очень заразный.
– Да нет, не надо приукрашивать. Я же видела, как ты несколько дней боролся со всем, что связано с этим городом, а еще и со мной. Но сегодня днем, прямо у меня на глазах, ты вдруг преобразился и стал подходить для Хилари со всей его абсурдностью. Это потому, что ты любишь меня. И, сделав это, ты многому меня научил тому, что такое любовь. Ты даже не представляешь, как много ты мне дал. Хилари был основой моего спокойствия в течение долгого времени, но теперь мое спокойствие – это наша любовь. Теперь я готова уехать отсюда.
Он с трудом успевал за ее мыслями.
– Минутку. Так ты говоришь, что поедешь со мной в Нью-Йорк?
– Да. И куда угодно еще, куда ты только пожелаешь, если на то пошло.
– А как насчет всех тех чувств, которых ты так боялась?
В ее глазах отражалось счастье, переполнявшее ее.
– Без этих чувств я просто умру. Ты научил меня жить с ними. Он привлек ее к себе.
Лунный свет падал сквозь открытое окно, устилая узорами кровать и двух людей, которые лежали на ней и тихо разговаривали. Переливающаяся драпировка легко колыхалась от тихих дуновений ветра.
Нов провел рукой по ее обнаженному плечу и стал целовать ее волосы.
– Я очень хочу тебя спросить об одной вещи.
– Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, Нов.
– Тогда скажи мне, почему ты ходишь все время в черном?
Она повернула к нему свое лицо.
– Это тебя волнует?
– Ну… Немного.
– Но это же все очень просто. Когда я нашла Мерлин, то это было крошечное испуганное создание. Первую неделю я боролась за ее жизнь и совсем не обращала на себя внимания. Получилось так, что все это время я была в черном. А если добавить, что Греймокин, который также все время был рядом, тоже черный…
– Очень черный.
– Ну, вот. И когда Мерлин окрепла через некоторое время, я одела что-то очень яркое. Мерлин увидела меня и была настолько потрясена, что начала страшно дрожать. Тогда я поняла, что она ассоциирует меня только с черным цветом. А когда я снимаю черное, я перестаю быть ее другом.
– Так ты носишь черное, чтобы не расстраивать сову?
– Да.
Она подождала немного. Он ничего не ответил, и она добавила:
– Ну и как, принимаешь объяснение?
– В известной степени оно разумно, но знаешь что? Пожалуй, мне теперь все равно, есть ли у тебя разумное объяснение или нет.
– Правда?
– Все, что для меня важно сейчас, это быть вместе с тобой.
Он оперся на локоть и, приподнявшись, посмотрел на нее сверху.
– Раиннон, я хочу открыть здесь юридическую контору. Вначале это будет дополнение к моей основной работе, но у меня есть предчувствие, что со временем это станет моей основной работой.
– Здесь? Да ведь ты умрешь здесь со скуки.
– Ты шутишь? Это в Хилари-то? Здесь нужен кто-то, кто мог бы заботиться о населении города. Клиффорд один не справится. Кроме того я буду обслуживать фирмы в Ричмонде и других городах и сохраню свой офис в Нью-Йорке. По крайней мере, на время. Попробую жить в двух мирах, забирая от них все лучшее. И что самое главное, у меня будешь ты.
Она улыбнулась.
– Не забывай Греймокина и Мерлин.
– Поверь мне, их забыть невозможно.
– А в доме, где ты живешь, можно держать домашних животных.
– Если окажется, что нельзя, мы переедем.
– Дело в том, что Греймокин и Мерлин привыкли к свободе…
– Я знаю, не беспокойся. Мы что-нибудь для них придумаем. Может быть оставим у Лавинии и Эзми на короткое время. А может быть, будет лучше, если мы поселимся в Коннектикуте. А может быть, мы останемся навсегда здесь.
– Ты просто прелесть, – пробормотала она.
Он нежно поцеловал ее.
– Это как раз то, что я думаю о тебе. Они оба услышали этот звук одновременно. По главной улице Хилари шла лошадь.
– Это Джон Миллер, – сказала она тихо.
– Откуда ты знаешь, что это не очередной подросток, пытающийся пошутить?
– Потому что в этом сейчас нет смысла. После Кануна прошло целых два дня, к тому же по городу уже разнесся слух, что Джона Миллера видели на ферме моей бабушки. Нет, это настоящий Джон Миллер. Неужели ты не понимаешь?
Он прислушался. Лошадь шла медленно, не спеша, как будто всадник искал что-то или кого-то.
– Ты права, – прошептал Нов, – это он.
– Ты не встанешь, чтобы посмотреть? Он покачал головой.
– Нет, мне теперь не нужны доказательства. Мне нужна только ты, – он провел пальцем по ее длинному завивающемуся локону. – Но есть еще одна вещь, о которой я хочу тебе сказать.
– Что? Он медлил.
– А ведь ты все-таки ведьма, не так ли?
– Ты так в самом деле думаешь?
– Раиннон, та власть, которой ты обладаешь надо мной, бесконечна и беспрецедентна. В этом нет сомнений. Ты – золотоволосая, голубоглазая ведьма, которая приворожила меня и похитила мое сердце. Давай, сознавайся.
Колдовская улыбка медленно появилась на ее лице.
– Я люблю тебя, – прошептала она и обвила своими руками его шею, притягивая его к себе.
Двое влюбленных не заметили, как звук от копыт лошади удалился и стал почти не слышным. Не услышали они и позвякивание колокольчика на шее Греймокина, который, лежа в цветочном ящике на окне, повернул свою голову и внимательно всматривался в лошадь и всадника до тех пор, пока те не исчезли.
Когда кот обернулся, его мордочка улыбалась.
В его передних лапах в мягком лунном свете сверкал голубой сапфир золотой запонки.