Страница:
Посланник Богини, пробивая телом стены, быстро дошел до лестницы, спустился вниз и вышел на улицу. Теперь, когда весь город плотно застроился, разглядеть высокий белоснежный цилиндр Башни с крыльца дворца было невозможно — но правитель точно знал, где она находится. Он спустился на пыльную дорогу, обогнул груженую копчеными мокрицами телегу, у которой двое слуг пытались поменять переломившуюся ось, и торопливо пошел вперед.
Путь занял немногим более двух часов — и хотя Найл был всего лишь фантомом, он здорово запыхался. Что не помешало ему шагнуть сквозь энергетическое поле, на ощупь кажущееся всего лишь гладко отполированной костью, и — увидеть парус. Огромный белый парус, выгнувшийся над красным корпусом одномачтовой яхты. Одновременно в лицо ударил влажный морской ветер, опора под ногами качнулась.
Найл испуганно присел и понял, что находится на небольшой резиновой лодке с подвесным мотором. Рядом сидел в желтом дождевике старик с длинной белой бородой и, с интересом глядя в волны, крутил катушку спиннинга.
— О! — сказал он, сделав резкую подсечку. — Кажется, Найл появился.
— Очень смешно, — поморщился Посланник Богини.
— Ты это о чем? — повернул голову Стииг. Правитель вспомнил о том, что у компьютера никогда не хватит чувства юмора, чтобы попытаться таким образом поддеть его, посмеяться над нынешним положением, и скорее всего, встреча на лодке — это всего лишь случайное совпадение. Насчет всякого рода чувств — Стигмастер уступал даже восьмилапым.
Проплывающая мимо лодки яхта ушла в сторону, и Найл увидел перед собой, на берегу бухты, огромный прямоугольник из стекла и бетона, исчерченный белыми горизонтальными линиями этажей, а перед ним, на самом берегу, над приземистым коричневым зданием — нечто, похожее на открывшуюся ракушку гигантских размеров. Проектировщикам показалось мало просто ракушки, они сделали ее строенной, и выполнили в двух экземплярах, одну рядом с другой.
— Это Сидней, — мрачно сообщил правитель. — Здание оперы, середина двадцатого века. А теперь давай перейдем куда-нибудь в более сухое место?
Волны бухты мгновенно застыли, окрасились в желтый цвет, подуло жарким ветром. Небоскребы и опера задрожали, и растаяли, обнажив голубое небо. Получилось, что они со Стигмастером находятся в пустыне, а все, что они видели, оказалось обычным миражом.
— Я вижу, у тебя плохое настроение. — Старик положил удочку на дно, перелез через борт на бархан, и лодку тут же унесло суховеем. — Что-то случилось?
— Я хочу знать, есть ли возможность в одиночку запустить, сдвинуть с места атомную подводную лодку и всплыть на ней на поверхность?
— Какая лодка?
— Откуда я знаю, — пожал плечами Найл. — На дне моря темно, названия не прочитать.
— Какой тип?
— Вот этому ты меня, Стииг, не учил, — мотнул головой правитель. — Не знаю. Только общее впечатление об устройстве имею. Где реактор, где рубка, как выглядит, чем стреляет. Знаю, что скорость до сорока узлов. Но и то, просто скорость «атомной подводной лодки в погруженном состоянии», без указания типов. И все.
— Да, — согласился старик, — дальше идет уже один из курсов специализации. А что тебе известно об этой лодке?
— Думаю, это один из последних проектов двадцать второго века, большая, атомная, в хорошем состоянии. Там до сих пор имеется свет и работает электролизная установка. Воздух есть.
— А команда?
— Команды нет, — подробнее Найл рассказывать не стал. Не видел смысла.
— Бортовые компьютеры работают?
— Компьютеры? — Найл прищурился: тысяча лет прошло, как лодку в море опустили. — Пожалуй, нет.
— Воздух в баллонах для продувки балласта есть?
— Да тоже, думаю, нет, — пожал плечами правитель.
— Если есть освещение, значит, работает генератор, — пожал плечами старик. — Можно подать напряжение на гребной электродвигатель, раскрутить гребные винты, поставить рули глубины на всплытие, дать ход. Если лодку не сильно в ил засосало, то можно сорвать ее с места и выбраться на поверхность за счет скорости. А потом выброситься на берег. Такая методика часто используется при утрате судном плавучести…
Стигмастер явно цитировал какой-то морской справочник.
— А как запустить винты? Как включить электродвигатель?
— Это зависит от типа лодки. На лодках многих проектов они не ставились вовсе, на некоторых являются основными…
— Постой, — перебил старика Найл. — Где искать устройства запуска двигателей на атомной подводной лодке очень большого размера?
— Проекта семьсот двадцать три? Или типа «президент Галфер»? Или «Нангапарбат»? Или «Поянху»?
— Все по очереди.
— Прежде, чем включать гребной электродвигатель, — ответил Стигмастер, — следует вывести реактор на рабочую мощность. Пост управления реактором обычно монтируется в отдельной, особо защищенной камере, спрятанной сразу за рубкой, перед реакторным отсеком. Так что искать требуется в первую очередь его. Там размещены базовые управляющие элементы. Это вся информация, которую можно дать, суммируя все известные мне типы крупнотоннажных атомных подводных лодок. Слишком мало начальных данных для проведения выборки по базам данных.
— Значит, отдельная, особо защищенная камера? — в задумчивости почесал лоб Посланник Богини. — Начинать поиски нужно с нее?
Он прошелся по горячему песку, задумчиво загребая его носками сапог. В принципе, если команда крейсера и вправду готовила его к запуску через несколько поколений, они должны были позаботиться о том, чтобы потомки действительно смогли это сделать. Как? Узнать это можно только на месте, в самом крейсере. Первую подсказку он получил: начинать с поиска секретной камеры, спрятанной между рубкой и реакторным отсеком. Если понадобится еще… Когда удастся выяснить тип и название лодки, всегда можно вернуться сюда и задать новые вопросы.
— Спасибо тебе, Стииг, — кивнул Найл и открыл глаза.
Над паутинным шатром светало: сквозь тонкий купол проглядывало светлое пятно далеко вверху, на поверхности. Нефтис и Скользкий Плавник спали, крепко обняв друг друга, прижавшись изо всех сил. Так, конечно, теплее. Но сейчас Посланник Богини не мог присоединяться к ним. Если он хотел вернуться в свой город, ему требовалось поторопиться.
— Вставайте, красавицы, — потряс он дикарку за плечо. — Вы все еще живы. Значит, нужно отправляться в путь.
— Главное не потеряться, — мысленно предупредил он спутниц, когда, проснувшись и позавтракав, они замерли над самой пропастью. — Опустившись, пробивайтесь через ил на чистое место, останавливайтесь и ждите. Я вас обеих найду.
Первая в бездну шагнула Скользкий Плавник. Следом за ней прыгнула Нефтис. Посланник Богини еще несколько мгновений простоял на краю, потом начал медленно заваливаться вперед, в последний момент оттолкнулся и принялся со всех сил загребать руками, одновременно толкаясь ногами наподобие упавшего в озеро кузнечика. Он старался со всех сил, наблюдая, как серая полоса стремительно приближается, одновременно смещаясь куда-то под живот, потом услышал скрежет, почувствовал удар — и понял, что никакого ила не будет: он смог переплыть самую глубину в толще воды!
Дальше стало легче — потянулась привычная дорога. Стоянки, долгие переходы, снова ночлеги. Потеряв солнце, люди опять начали везти счет суток по снам. Двигаешься, пока не упадешь — день. Упал и заснул — ночь. Поднялись и пошли дальше — значит, настал новый день.
Небольшое разнообразие внесло посещение старой «земли мертвых». Свет здесь стал куда более тусклым, нежели был раньше. Планктон и рачки развеялись далеко во все стороны, водоросли стояли понурыми и чахлыми. Семя ушло, и жизнь уходила вместе с ним.
Однако света все еще хватало, чтобы люди могли разглядеть друг друга, увидеть разложенную на мешке еду, растительность вокруг. Поставленные для вырубавших зародыш Богини шатры еще не потеряли воздух и продолжали выгибаться над каменистым дном. Поэтому правитель решил остановиться здесь на пару дней для отдыха, а потом, теперь окончательно попрощавшись с этим местом, путники двинулись в долгий и утомительный переход к Холодным горам.
ГЛАВА 11
Путь занял немногим более двух часов — и хотя Найл был всего лишь фантомом, он здорово запыхался. Что не помешало ему шагнуть сквозь энергетическое поле, на ощупь кажущееся всего лишь гладко отполированной костью, и — увидеть парус. Огромный белый парус, выгнувшийся над красным корпусом одномачтовой яхты. Одновременно в лицо ударил влажный морской ветер, опора под ногами качнулась.
Найл испуганно присел и понял, что находится на небольшой резиновой лодке с подвесным мотором. Рядом сидел в желтом дождевике старик с длинной белой бородой и, с интересом глядя в волны, крутил катушку спиннинга.
— О! — сказал он, сделав резкую подсечку. — Кажется, Найл появился.
— Очень смешно, — поморщился Посланник Богини.
— Ты это о чем? — повернул голову Стииг. Правитель вспомнил о том, что у компьютера никогда не хватит чувства юмора, чтобы попытаться таким образом поддеть его, посмеяться над нынешним положением, и скорее всего, встреча на лодке — это всего лишь случайное совпадение. Насчет всякого рода чувств — Стигмастер уступал даже восьмилапым.
Проплывающая мимо лодки яхта ушла в сторону, и Найл увидел перед собой, на берегу бухты, огромный прямоугольник из стекла и бетона, исчерченный белыми горизонтальными линиями этажей, а перед ним, на самом берегу, над приземистым коричневым зданием — нечто, похожее на открывшуюся ракушку гигантских размеров. Проектировщикам показалось мало просто ракушки, они сделали ее строенной, и выполнили в двух экземплярах, одну рядом с другой.
— Это Сидней, — мрачно сообщил правитель. — Здание оперы, середина двадцатого века. А теперь давай перейдем куда-нибудь в более сухое место?
Волны бухты мгновенно застыли, окрасились в желтый цвет, подуло жарким ветром. Небоскребы и опера задрожали, и растаяли, обнажив голубое небо. Получилось, что они со Стигмастером находятся в пустыне, а все, что они видели, оказалось обычным миражом.
— Я вижу, у тебя плохое настроение. — Старик положил удочку на дно, перелез через борт на бархан, и лодку тут же унесло суховеем. — Что-то случилось?
— Я хочу знать, есть ли возможность в одиночку запустить, сдвинуть с места атомную подводную лодку и всплыть на ней на поверхность?
— Какая лодка?
— Откуда я знаю, — пожал плечами Найл. — На дне моря темно, названия не прочитать.
— Какой тип?
— Вот этому ты меня, Стииг, не учил, — мотнул головой правитель. — Не знаю. Только общее впечатление об устройстве имею. Где реактор, где рубка, как выглядит, чем стреляет. Знаю, что скорость до сорока узлов. Но и то, просто скорость «атомной подводной лодки в погруженном состоянии», без указания типов. И все.
— Да, — согласился старик, — дальше идет уже один из курсов специализации. А что тебе известно об этой лодке?
— Думаю, это один из последних проектов двадцать второго века, большая, атомная, в хорошем состоянии. Там до сих пор имеется свет и работает электролизная установка. Воздух есть.
— А команда?
— Команды нет, — подробнее Найл рассказывать не стал. Не видел смысла.
— Бортовые компьютеры работают?
— Компьютеры? — Найл прищурился: тысяча лет прошло, как лодку в море опустили. — Пожалуй, нет.
— Воздух в баллонах для продувки балласта есть?
— Да тоже, думаю, нет, — пожал плечами правитель.
— Если есть освещение, значит, работает генератор, — пожал плечами старик. — Можно подать напряжение на гребной электродвигатель, раскрутить гребные винты, поставить рули глубины на всплытие, дать ход. Если лодку не сильно в ил засосало, то можно сорвать ее с места и выбраться на поверхность за счет скорости. А потом выброситься на берег. Такая методика часто используется при утрате судном плавучести…
Стигмастер явно цитировал какой-то морской справочник.
— А как запустить винты? Как включить электродвигатель?
— Это зависит от типа лодки. На лодках многих проектов они не ставились вовсе, на некоторых являются основными…
— Постой, — перебил старика Найл. — Где искать устройства запуска двигателей на атомной подводной лодке очень большого размера?
— Проекта семьсот двадцать три? Или типа «президент Галфер»? Или «Нангапарбат»? Или «Поянху»?
— Все по очереди.
— Прежде, чем включать гребной электродвигатель, — ответил Стигмастер, — следует вывести реактор на рабочую мощность. Пост управления реактором обычно монтируется в отдельной, особо защищенной камере, спрятанной сразу за рубкой, перед реакторным отсеком. Так что искать требуется в первую очередь его. Там размещены базовые управляющие элементы. Это вся информация, которую можно дать, суммируя все известные мне типы крупнотоннажных атомных подводных лодок. Слишком мало начальных данных для проведения выборки по базам данных.
— Значит, отдельная, особо защищенная камера? — в задумчивости почесал лоб Посланник Богини. — Начинать поиски нужно с нее?
Он прошелся по горячему песку, задумчиво загребая его носками сапог. В принципе, если команда крейсера и вправду готовила его к запуску через несколько поколений, они должны были позаботиться о том, чтобы потомки действительно смогли это сделать. Как? Узнать это можно только на месте, в самом крейсере. Первую подсказку он получил: начинать с поиска секретной камеры, спрятанной между рубкой и реакторным отсеком. Если понадобится еще… Когда удастся выяснить тип и название лодки, всегда можно вернуться сюда и задать новые вопросы.
— Спасибо тебе, Стииг, — кивнул Найл и открыл глаза.
Над паутинным шатром светало: сквозь тонкий купол проглядывало светлое пятно далеко вверху, на поверхности. Нефтис и Скользкий Плавник спали, крепко обняв друг друга, прижавшись изо всех сил. Так, конечно, теплее. Но сейчас Посланник Богини не мог присоединяться к ним. Если он хотел вернуться в свой город, ему требовалось поторопиться.
— Вставайте, красавицы, — потряс он дикарку за плечо. — Вы все еще живы. Значит, нужно отправляться в путь.
* * *
Люди учли опыт прошлого перехода через море, и на этот раз перед уходом на глубину взяли с собой в заплечные мешки запас жесткого вяленого мяса, справиться с которым не могла даже морская вода, и бурдюки с водой. И все-таки, предвкушение неизбежного барахтанья в густом липком иле довольно сильно портила настроение. Найл даже не решился гнать женщин сразу вниз, когда они остановились на краю, и разрешил остановиться на отдых, хотя до конца дня времени еще было с избытком.— Главное не потеряться, — мысленно предупредил он спутниц, когда, проснувшись и позавтракав, они замерли над самой пропастью. — Опустившись, пробивайтесь через ил на чистое место, останавливайтесь и ждите. Я вас обеих найду.
Первая в бездну шагнула Скользкий Плавник. Следом за ней прыгнула Нефтис. Посланник Богини еще несколько мгновений простоял на краю, потом начал медленно заваливаться вперед, в последний момент оттолкнулся и принялся со всех сил загребать руками, одновременно толкаясь ногами наподобие упавшего в озеро кузнечика. Он старался со всех сил, наблюдая, как серая полоса стремительно приближается, одновременно смещаясь куда-то под живот, потом услышал скрежет, почувствовал удар — и понял, что никакого ила не будет: он смог переплыть самую глубину в толще воды!
Дальше стало легче — потянулась привычная дорога. Стоянки, долгие переходы, снова ночлеги. Потеряв солнце, люди опять начали везти счет суток по снам. Двигаешься, пока не упадешь — день. Упал и заснул — ночь. Поднялись и пошли дальше — значит, настал новый день.
Небольшое разнообразие внесло посещение старой «земли мертвых». Свет здесь стал куда более тусклым, нежели был раньше. Планктон и рачки развеялись далеко во все стороны, водоросли стояли понурыми и чахлыми. Семя ушло, и жизнь уходила вместе с ним.
Однако света все еще хватало, чтобы люди могли разглядеть друг друга, увидеть разложенную на мешке еду, растительность вокруг. Поставленные для вырубавших зародыш Богини шатры еще не потеряли воздух и продолжали выгибаться над каменистым дном. Поэтому правитель решил остановиться здесь на пару дней для отдыха, а потом, теперь окончательно попрощавшись с этим местом, путники двинулись в долгий и утомительный переход к Холодным горам.
ГЛАВА 11
МОЛИТЕСЬ ЗА КАСТЕРА МИЛЬНА
Найл надеялся, что на три десятка дней дикари не успеют забыть хозяина мертвых, его заботу о призванных к себе работниках, дармовой воде — а потому пришедших из мертвых земель путников пустят отдохнуть пару дней в тепле на мягкой общей постели. Тогда он сможет поговорить и о планах переселения людей в Дом Света. Корабль за необходимыми для этого приспособлениями уже ушел в город.
Однако даже приблизившись к Холодным горам почти вплотную, он никак не мог заметить на своем месте знакомую россыпь алых точек.
Не то что россыпи — единого огонька увидеть не мог!
«Не могли же Победители все разом куда-то уйти? — удивился правитель, пытаясь приглушить нарастающее в душе беспокойство. — Может, всем племенем к окраинникам в гости отправились? Все-таки не враги теперь, познакомиться успели, подружиться».
Он примерно помнил направление к пещере, а потому все равно смог привести свой маленький отряд к слоистой горе, по которой они прежним способом успешно забрались наверх. Здесь уже без особого труда удалось разглядеть светлый прямоугольник. Люди подошли к нему, поднырнули под нижний край «мягкой стены»…
В пещере горел свет. Разумеется, горел, поскольку никаких выключателей здесь никто никогда не ставил! Из дистиллятора потихоньку капала в высокий стакан вода, стекала по стенке и по полу медленно струилась к входу. Скользкий Плавник, воспитанная в безусловном почтении к каждому глотку воды, наклонилась, осушила стакан и поставила его обратно — хотя она оказалась потрясена увиденным зрелищем ничуть не меньше Найла и его телохранительницы.
Все племя победителей лежало на постели. Они покоились бок о бок, со счастливыми лицами и перерезанными горлами. Мужчины, женщины, маленькие детишки, что совсем недавно так радовались кусочкам кураги и маленьким зернышкам изюма. В пещере на дне моря было довольно прохладно, а потому гниение еще не успело прикоснуться к безжизненным телам.
— Кто? Почему? — только и смог в изумлении пробормотать правитель.
Это не могли быть охотники за масками — все маски племени лежали там же, на постели, рядом со своими хозяевами. Это не могли быть бездомные бродяги, ищущие приюта — ведь в захваченной пещере никто не поселился. Все вещи, все устройства, приспособления, ножи — все оставалось на своих метах. Но тогда: кто убил их всех? За что?
— А как вы поступаете со своими мертвыми, Скользкий Плавник? — прокашлявшись, спросил Найл.
— Отпускаем в море, — пожала плечами дикарка. — Обычно рядом с ловушками, чтобы мертвые, если проголодаются, могли взять себе часть добычи.
— Тогда давайте сделаем это, — снял на пол свой заплечный мешок Посланник Богини. — Раз уж ничем другим помочь уже не можем.
Опустив тела мертвых туземцев с обрыва в море, путники все-таки получили свой отдых. Но в тихой пустой пещере оказалось неуютно — хотя никто не мешал людям спать, не приставал с вопросами, не бегал со смехом друг за другом и не кричал о том, что мама дала ему самый большой кусок. Стены дома здесь больше не дарили пришельцам свежих сил. Нет, они норовили высосать ту энергию, которую гости принесли с собой. И потому, проснувшись, люди с облегчением покинули пещеру и отправились дальше вдоль внешнего отрога Холодных гор.
Вечером третьего дня они поднырнули под мембрану дома Окраинников, и остановились в плещущейся в маленьком бассейне воде. Скользкий Плавник опять, не выдержав, подошла к дистиллятору, выпила накопившуюся воду. Задумчиво взглянула на уходящую в глубь пещеры постель. И тут Найл не выдержал — он кинулся к дикарке, схватил ее за ворот, со всего размаха впечатал спиной в стену:
— Это все ты, ты безмозглая тварь! Это ты придумала, ты рассказала!
— Что с вами, мой господин?! — испугалась за рассудок правителя Нефтис, кинулась ему на спину и попыталась оттащить от перепугавшейся женщины.
Но Найл уже и сам расслабился, опустился на колени и гулко ударился лбом об пол:
— А я? Я-то тоже о чем думал?
— Что с вами, мой господин? — в растерянности присела рядом телохранительница.
— Я убил их всех! Убил до последнего младенца! Тупой недоумок… Дуростью своей погубил.
— При чем тут вы, мой господин?
— Неужели ты не понимаешь, Нефтис? — поднял на нее глаза правитель. — Ведь для них я был хозяином мертвых. Стал таковым стараниями вон той бабы. Они пришли со мной в мир мертвых, они видели светлый и красивый мир, они вкусно ели и спали в красивых шатрах. А потом их всех выгнали обратно, в холодный, темный и жестокий реальный мир. Теперь ответь мне, женщина, какой самый простой способ для живого человека попасть туда, где ему так понравилось, если он знает, что…
— Они убили себя… — наконец-то сообразила воительница. — Они думали, что попадут обратно туда, к шатрам возле Семени!
— Они знали, что там хорошо, — грустно рассмеялся Найл. — И ушли туда, прихватив с собой своих любимых, своих матерей и детей. Ушли все, самой короткой и надежной дорогой. Из-за моей дурости и нескольких сорвавшихся с языка слов.
— Но ведь вы не хотели для них зла, мой господин!
— Попроси у них за меня прощение. Может, простят и оживут? — Найл пересел, привалился спиной к стене и несколько раз ударил о камень затылком: — Ну, как же, как же так меня угораздило? Ну, почему я не подумал? Шестьдесят трупов! И чего ради? Всего лишь из-за нескольких плохо обдуманных слов…
— Мы должны их похоронить, мой господин, — напомнила воительница, надеясь отвлечь правителя от грустных мыслей.
— Да, — согласился Найл. — Должны. Дело рук своих… Эй, Скользкий Плавник, иди сюда. Это наша с тобой работа. От начала и до конца.
Как ни давила пустота второй омертвевшей пещеры, но путникам пришлось остаться в ней. Им все равно требовался отдых, а также хотя бы примерный план того, как действовать дальше.
По мнению дикарки, в Холодных горах обитало почти два десятка племен. Большинство — вдоль расходящихся от Пупковой скалы ущелий. Причем обитаемых — тех, в которых самая уловистая охота, всего четыре. Достаточно два раза подняться против течения до центра их маленького подводного мира, и дважды сбежать вниз по течению — и можно обойти практически всех. На все переходы уйдет всего два раза по десять дней, не больше.
Найл тоже занимался подсчетами, исходя из услышанного. Два десятка племен. Это, конечно, больше, чем думал Большой Крот, погибший на подводном крейсере. Но все равно: большинство местных родов маленькие, полтора-два десятка человек вместе с детьми. Пять-шесть воинов. В лучшем случае удастся набрать сотню мужчин. Если очень повезет — еще сотню получится собрать в сильных племенах. Но пойдут ли за ним все? Вряд ли… От силы треть. Еще, как всегда, кто-то заблудится, кто-то опоздает, кто-то испугается… Нет, больше чем на сто человек рассчитывать бесполезно. А жуков — не менее пяти сотен.
Можно заставить сражаться женщин. Тем более, что в этом жестоком мире с ними не очень церемонятся. Получится отряд в двести… голов. Почти втрое меньше, чем шестилапых. Но и другого выхода, кроме как попытаться вступить в битву, он тоже не видел. Решать придется самим дикарям.
Они начали свой путь с Широкой реки — того самого ущелья, по которому спускались к мертвым землям. Найл хорошо помнил, что видел на берегах сразу два племени, причем довольно многочисленных. Огоньков по тридцать. Если удастся убедить их — значит, собрать небольшую армию для штурма крейсера получится. Если нет — на готовности туземцев драться за свое будущее можно поставить крест и больше не тратить сил.
В конце концов, для Найла и двух женщин можно найти и другие способы выбраться. Сдаться жукам в плен, например. Или уйти к берегам Золотого Мира… Но не стоит отчаиваться раньше времени. Сперва нужно сделать попытку.
Против течения удобнее всего оказалось идти вдоль самых скал. Хотя холодно здесь было так же, как и на стремнине, но зато, тормозясь о камни, течение закручивалось в вихри и не так сильно давило в грудь, пытаясь остановить и опрокинуть. Но все равно — на путь, который вниз удалось пробежать всего за полдня, теперь они потратили два полных перехода.
Скалу, на которой обитало племя, нашел Найл. А вот тропинку-лаз, что вела наверх, обнаружила уже Скользкий Плавник. Подняться наверх труда не составило, и вскоре все трое путников дружно поднырнули под пленку.
— Я хозяин мертвых! — сразу твердо заявил Посланник Богини, обдав всех туземцев волной страха, которую только мог излучить. — Я решил, что настало время всем племенам Холодных гор перейти под мою власть! Если кто-то против, он может подойти сюда и умереть.
Найл обнажил меч. Как ни переживал он гибель двух племен по своей вине — но теперь он действительно был готов убивать. Потому, что племена погибли бессмысленно — и в том его вина. А сейчас он не видел другого выхода, кроме как доказать свою силу — а значит, гибель любого из дикарей пойдет на благо их же общего дела.
— Я хозяин мертвых! — повторил он. — Меня оскорбила попытка Породителя Воздуха создать бессмертные существа. Живые камни должны умирать как все, и я знаю, как их можно убить. Обитающих в Доме Света шестилапых нужно истребить и поселить вместо них людей. Смотрите сюда.
Правитель подошел к стене и быстро отчертил на ней тридцать вертикальных черточек.
— Вот через столько снов я жду вас всех перед пещерой Окраинников, что обитали в трех днях пути направо от выхода из ущелья. Вы должны прийти туда вместе с женщинами и малыми детьми, чтобы заселиться в Дом Света после того, как мы убьем живые камни. Тот, кто пойдет со мной, сможет начать новую жизнь. Тот, кто останется — умрет здесь в муках. Скользкий Плавник, раздай пищу мертвых. Каждый из вас сейчас прожует и съест кусочек кураги в знак приобщения к моему воинству. Тот, кто пойдет за мной, сможет вечно вкушать эту пищу, если погибнет за мое дело, либо покинет этот мир после победы. Кто откажется — никогда не обретет покоя и станет вечно и неприкаянно бродить среди мира живых. Вы все поняли? Через тридцать дней вы должны прийти к пещере племени Окраинников! Иначе горечь и муки станут преследовать вас после смерти так же, как и при жизни. Так сказал я, хозяин мертвых.
Посланник Богини дождался, пока дикарка раздаст угощение, и вынырнул из пещеры.
Кажется, все было сделано правильно. Он слегка напугал. Он выглядел и вел себя не так, как туземцы. Он доказал, что действительно принадлежит к чужому миру, дав по кусочку незнакомой Холодным горам сласти. Он пообещал им осуществление мечты уже многих поколений и логично объяснил, почему это возможно. Теперь настала пора выбирать дикарям. Либо они решатся откликнуться на его зов и покинут мир тьмы, чтобы вернуться в мир света, либо…
Что ж, каждый человек волен сам решать свою судьбу. А они должны двигаться дальше по ущелью. Нужно успеть обойти все племена людей, уцелевшие среди пропастей и скал, призвать их на решительную битву — а затем вернуться до назначенного срока.
— Они не желают добиваться своего права на жизнь сами, — пробормотал он вслух, закрыв глаза и окинув мир ментальным восприятием. — Ни единого огонька. Наверное, они надеются, что все случится само собой, если хорошенько потанцевать перед мягкой стеной и проорать пару громких песен.
Он сбился со счета, пытаясь разобраться в количестве снов, в которых можно измерить длительность обхода горных ущелий, но племен они посетили семнадцать. В большинстве случаев встречи обошлись мирно: Найл произнес неизменную речь, «приобщил» всех к себе курагой, приказал явиться на битву и ушел. Пять раз пришлось сражаться с вождями и один раз — сразу с десятком мужчин. Разумеется, одетый в кирасу и вооруженный мечом, Найл без труда победил всех. Рубился он без всякой жалости. Правитель понимал, что слухи о его поведении неминуемо расползутся по всем родам — а значит, все должны знать о его решительности и серьезности обещаний.
Но сейчас… Найл успел выспаться уже десять раз, но в назначенное место сбора пока еще не явился никто.
— Боюсь, если в плен сдаться, — задумчиво произнес он, — могут близко к рубке и не подпустить. Что тогда делать? Орехи до конца жизни собирать? Надежнее до Золотого Мира дойти. Там меня наверняка помнят. Придумаем чего-нибудь на пару с ныряльщиками…
Как раз в этот момент на грани ментального восприятия он заметил изменения. Последние месяцы приучили правителя пользоваться «мысленным оком» практически постоянно, а потому появление множества алых точек в нескольких часах ходьбы остаться незамеченным не могло даже сейчас, когда он находился на свету и спокойно возлежал на постели из рыбьих шкур. Большую их часть пришлось выбросить — но для трех человек хватало и оставшегося уголка.
— Скользкий Плавник! — приподнялся Найл. — Тебе придется спуститься и встретить гостей. Иначе они заблудятся в здешней темноте.
Не успели подошедшие первыми дикари добраться до скалы Окраинников, как правитель успел заметить еще один движущийся отряд, потом еще и еще.
— Назия, — мысленно вызвал он дрейфующую где-то наверху, над головой, флотилию. — Надеюсь, корабли успели вернуться из города? Скоро мне понадобится весь груз! — Они здесь уже третий день, мой господин.
— Тогда приготовь еду и воду для насыщения команды двух судов. Мне понадобится покормить примерно сто человек.
— Слушаюсь, мой господин.
Теперь уже не требовалось посылать дикарку встречать новые отряды — подходящие справа и слева племена натыкались на обширный лагерь и просто примыкали к нему.
Посланник Богини не знал, откуда, к каким родам принадлежали те, кто решился встать под его знамя. В первом отряде насчитывалось человек тридцать. В двух, подошедших немного позднее, — примерно по пятнадцать. Потом пришли еще около тридцати человек.
Всех их объединяла надежда на то, что странный гость, явившийся в их дома, действительно знает способ изгнания живых камней. Но почти все дикари продолжали сомневаться в этом и постоянно вспоминали о том, что в любой момент можно вернуться назад, в свою родную пещеру.
«Что же, — решил Найл, завязывая на лице маску. — Настала пора показать чудо».
Он вышел из-под стены, подошел на край обрыва и спрыгнул вниз, сразу ощутив, как повернулись к нему десятки голов и заинтересовались десятки сознаний.
Прожившие под водой всю свою жизнь и получившие немало полезных навыков от своих предков, дикари неплохо ориентировались по колебаниям воды, представляли себе общую окружающую обстановку. Они «увидели» спустившегося со скалы человека. Но, естественно, не могли узнать, кто он такой.
— Я хозяин мертвых, — послал в их стороны направленный мысленный импульс Найл и сразу ощутил возникшую среди двуногих панику: они поняли, что их новый вождь способен разговаривать под водой!
Это было хорошо и тоже входило в план правителя Южных песков. Пусть знают, что он действительно наделен сверхъестественными, по их понятиям, способностями. Тогда в них появится больше веры. Веры в него, в возможность победы, в прекрасное будущее здесь и бесконечные удовольствия — в случае гибели в битве.
— Идите за мной, я сотворю для вас пищу и воду. — Посланник Богини отвел поднявшихся со своего места дикарей на пару сотен шагов от гор и приказал:
— Сбрасывай припасы, Назия!
Вскоре дикари своим «ушным» зрением обнаружили, как из ничего вдруг начали появляться большие мешки и падать вокруг людей, а иногда и просто им на головы.
— Здесь еда, — поднял Найл один из мешков, развязал, — и мягкая фляга с водой. Отдыхайте, набирайтесь сил. Скоро они нам понадобятся. И не забывайте про детей. Обратного пути не будет, мы войдем в Дом Света и останемся там навсегда.
Он ненадолго смолк, вглядываясь в мысли туземцев, а потом добавил:
— Если у кого-то дома остался ребенок — сходите за ним, пока не поздно. Если ребенку не хватает маски — поднимитесь в дом Окраинников, я дам ее. Но все вы должны быть вместе. Иначе нельзя.
Два чуда подряд, явленные дикарям, сразу внушили им должную веру. Колебания остались позади, желание убежать назад, в пещеры — тоже. А еще правитель рассчитывал на то, что часть туземцев успеет сбегать в родные ущелья и позвать с собой тех, кто еще сомневался, забрать оставленных подальше от бед малышей. Простояв общим лагерем несколько дней, его маленькая армия увеличится еще хоть на десяток воинов. А это весьма существенно, когда число бойцов измеряется не тысячами, и даже не сотнями мечей.
Однако даже приблизившись к Холодным горам почти вплотную, он никак не мог заметить на своем месте знакомую россыпь алых точек.
Не то что россыпи — единого огонька увидеть не мог!
«Не могли же Победители все разом куда-то уйти? — удивился правитель, пытаясь приглушить нарастающее в душе беспокойство. — Может, всем племенем к окраинникам в гости отправились? Все-таки не враги теперь, познакомиться успели, подружиться».
Он примерно помнил направление к пещере, а потому все равно смог привести свой маленький отряд к слоистой горе, по которой они прежним способом успешно забрались наверх. Здесь уже без особого труда удалось разглядеть светлый прямоугольник. Люди подошли к нему, поднырнули под нижний край «мягкой стены»…
В пещере горел свет. Разумеется, горел, поскольку никаких выключателей здесь никто никогда не ставил! Из дистиллятора потихоньку капала в высокий стакан вода, стекала по стенке и по полу медленно струилась к входу. Скользкий Плавник, воспитанная в безусловном почтении к каждому глотку воды, наклонилась, осушила стакан и поставила его обратно — хотя она оказалась потрясена увиденным зрелищем ничуть не меньше Найла и его телохранительницы.
Все племя победителей лежало на постели. Они покоились бок о бок, со счастливыми лицами и перерезанными горлами. Мужчины, женщины, маленькие детишки, что совсем недавно так радовались кусочкам кураги и маленьким зернышкам изюма. В пещере на дне моря было довольно прохладно, а потому гниение еще не успело прикоснуться к безжизненным телам.
— Кто? Почему? — только и смог в изумлении пробормотать правитель.
Это не могли быть охотники за масками — все маски племени лежали там же, на постели, рядом со своими хозяевами. Это не могли быть бездомные бродяги, ищущие приюта — ведь в захваченной пещере никто не поселился. Все вещи, все устройства, приспособления, ножи — все оставалось на своих метах. Но тогда: кто убил их всех? За что?
— А как вы поступаете со своими мертвыми, Скользкий Плавник? — прокашлявшись, спросил Найл.
— Отпускаем в море, — пожала плечами дикарка. — Обычно рядом с ловушками, чтобы мертвые, если проголодаются, могли взять себе часть добычи.
— Тогда давайте сделаем это, — снял на пол свой заплечный мешок Посланник Богини. — Раз уж ничем другим помочь уже не можем.
Опустив тела мертвых туземцев с обрыва в море, путники все-таки получили свой отдых. Но в тихой пустой пещере оказалось неуютно — хотя никто не мешал людям спать, не приставал с вопросами, не бегал со смехом друг за другом и не кричал о том, что мама дала ему самый большой кусок. Стены дома здесь больше не дарили пришельцам свежих сил. Нет, они норовили высосать ту энергию, которую гости принесли с собой. И потому, проснувшись, люди с облегчением покинули пещеру и отправились дальше вдоль внешнего отрога Холодных гор.
Вечером третьего дня они поднырнули под мембрану дома Окраинников, и остановились в плещущейся в маленьком бассейне воде. Скользкий Плавник опять, не выдержав, подошла к дистиллятору, выпила накопившуюся воду. Задумчиво взглянула на уходящую в глубь пещеры постель. И тут Найл не выдержал — он кинулся к дикарке, схватил ее за ворот, со всего размаха впечатал спиной в стену:
— Это все ты, ты безмозглая тварь! Это ты придумала, ты рассказала!
— Что с вами, мой господин?! — испугалась за рассудок правителя Нефтис, кинулась ему на спину и попыталась оттащить от перепугавшейся женщины.
Но Найл уже и сам расслабился, опустился на колени и гулко ударился лбом об пол:
— А я? Я-то тоже о чем думал?
— Что с вами, мой господин? — в растерянности присела рядом телохранительница.
— Я убил их всех! Убил до последнего младенца! Тупой недоумок… Дуростью своей погубил.
— При чем тут вы, мой господин?
— Неужели ты не понимаешь, Нефтис? — поднял на нее глаза правитель. — Ведь для них я был хозяином мертвых. Стал таковым стараниями вон той бабы. Они пришли со мной в мир мертвых, они видели светлый и красивый мир, они вкусно ели и спали в красивых шатрах. А потом их всех выгнали обратно, в холодный, темный и жестокий реальный мир. Теперь ответь мне, женщина, какой самый простой способ для живого человека попасть туда, где ему так понравилось, если он знает, что…
— Они убили себя… — наконец-то сообразила воительница. — Они думали, что попадут обратно туда, к шатрам возле Семени!
— Они знали, что там хорошо, — грустно рассмеялся Найл. — И ушли туда, прихватив с собой своих любимых, своих матерей и детей. Ушли все, самой короткой и надежной дорогой. Из-за моей дурости и нескольких сорвавшихся с языка слов.
— Но ведь вы не хотели для них зла, мой господин!
— Попроси у них за меня прощение. Может, простят и оживут? — Найл пересел, привалился спиной к стене и несколько раз ударил о камень затылком: — Ну, как же, как же так меня угораздило? Ну, почему я не подумал? Шестьдесят трупов! И чего ради? Всего лишь из-за нескольких плохо обдуманных слов…
— Мы должны их похоронить, мой господин, — напомнила воительница, надеясь отвлечь правителя от грустных мыслей.
— Да, — согласился Найл. — Должны. Дело рук своих… Эй, Скользкий Плавник, иди сюда. Это наша с тобой работа. От начала и до конца.
Как ни давила пустота второй омертвевшей пещеры, но путникам пришлось остаться в ней. Им все равно требовался отдых, а также хотя бы примерный план того, как действовать дальше.
По мнению дикарки, в Холодных горах обитало почти два десятка племен. Большинство — вдоль расходящихся от Пупковой скалы ущелий. Причем обитаемых — тех, в которых самая уловистая охота, всего четыре. Достаточно два раза подняться против течения до центра их маленького подводного мира, и дважды сбежать вниз по течению — и можно обойти практически всех. На все переходы уйдет всего два раза по десять дней, не больше.
Найл тоже занимался подсчетами, исходя из услышанного. Два десятка племен. Это, конечно, больше, чем думал Большой Крот, погибший на подводном крейсере. Но все равно: большинство местных родов маленькие, полтора-два десятка человек вместе с детьми. Пять-шесть воинов. В лучшем случае удастся набрать сотню мужчин. Если очень повезет — еще сотню получится собрать в сильных племенах. Но пойдут ли за ним все? Вряд ли… От силы треть. Еще, как всегда, кто-то заблудится, кто-то опоздает, кто-то испугается… Нет, больше чем на сто человек рассчитывать бесполезно. А жуков — не менее пяти сотен.
Можно заставить сражаться женщин. Тем более, что в этом жестоком мире с ними не очень церемонятся. Получится отряд в двести… голов. Почти втрое меньше, чем шестилапых. Но и другого выхода, кроме как попытаться вступить в битву, он тоже не видел. Решать придется самим дикарям.
Они начали свой путь с Широкой реки — того самого ущелья, по которому спускались к мертвым землям. Найл хорошо помнил, что видел на берегах сразу два племени, причем довольно многочисленных. Огоньков по тридцать. Если удастся убедить их — значит, собрать небольшую армию для штурма крейсера получится. Если нет — на готовности туземцев драться за свое будущее можно поставить крест и больше не тратить сил.
В конце концов, для Найла и двух женщин можно найти и другие способы выбраться. Сдаться жукам в плен, например. Или уйти к берегам Золотого Мира… Но не стоит отчаиваться раньше времени. Сперва нужно сделать попытку.
Против течения удобнее всего оказалось идти вдоль самых скал. Хотя холодно здесь было так же, как и на стремнине, но зато, тормозясь о камни, течение закручивалось в вихри и не так сильно давило в грудь, пытаясь остановить и опрокинуть. Но все равно — на путь, который вниз удалось пробежать всего за полдня, теперь они потратили два полных перехода.
Скалу, на которой обитало племя, нашел Найл. А вот тропинку-лаз, что вела наверх, обнаружила уже Скользкий Плавник. Подняться наверх труда не составило, и вскоре все трое путников дружно поднырнули под пленку.
— Я хозяин мертвых! — сразу твердо заявил Посланник Богини, обдав всех туземцев волной страха, которую только мог излучить. — Я решил, что настало время всем племенам Холодных гор перейти под мою власть! Если кто-то против, он может подойти сюда и умереть.
Найл обнажил меч. Как ни переживал он гибель двух племен по своей вине — но теперь он действительно был готов убивать. Потому, что племена погибли бессмысленно — и в том его вина. А сейчас он не видел другого выхода, кроме как доказать свою силу — а значит, гибель любого из дикарей пойдет на благо их же общего дела.
— Я хозяин мертвых! — повторил он. — Меня оскорбила попытка Породителя Воздуха создать бессмертные существа. Живые камни должны умирать как все, и я знаю, как их можно убить. Обитающих в Доме Света шестилапых нужно истребить и поселить вместо них людей. Смотрите сюда.
Правитель подошел к стене и быстро отчертил на ней тридцать вертикальных черточек.
— Вот через столько снов я жду вас всех перед пещерой Окраинников, что обитали в трех днях пути направо от выхода из ущелья. Вы должны прийти туда вместе с женщинами и малыми детьми, чтобы заселиться в Дом Света после того, как мы убьем живые камни. Тот, кто пойдет со мной, сможет начать новую жизнь. Тот, кто останется — умрет здесь в муках. Скользкий Плавник, раздай пищу мертвых. Каждый из вас сейчас прожует и съест кусочек кураги в знак приобщения к моему воинству. Тот, кто пойдет за мной, сможет вечно вкушать эту пищу, если погибнет за мое дело, либо покинет этот мир после победы. Кто откажется — никогда не обретет покоя и станет вечно и неприкаянно бродить среди мира живых. Вы все поняли? Через тридцать дней вы должны прийти к пещере племени Окраинников! Иначе горечь и муки станут преследовать вас после смерти так же, как и при жизни. Так сказал я, хозяин мертвых.
Посланник Богини дождался, пока дикарка раздаст угощение, и вынырнул из пещеры.
Кажется, все было сделано правильно. Он слегка напугал. Он выглядел и вел себя не так, как туземцы. Он доказал, что действительно принадлежит к чужому миру, дав по кусочку незнакомой Холодным горам сласти. Он пообещал им осуществление мечты уже многих поколений и логично объяснил, почему это возможно. Теперь настала пора выбирать дикарям. Либо они решатся откликнуться на его зов и покинут мир тьмы, чтобы вернуться в мир света, либо…
Что ж, каждый человек волен сам решать свою судьбу. А они должны двигаться дальше по ущелью. Нужно успеть обойти все племена людей, уцелевшие среди пропастей и скал, призвать их на решительную битву — а затем вернуться до назначенного срока.
* * *
Поначалу Посланник Богини решил, что на его зов не придет никто. Они прожили в пещере, освещенной весной лампой и с постоянно работающим дистиллятором, одиннадцать дней — и ни один дикарь так и не появился под отвесной скалой.— Они не желают добиваться своего права на жизнь сами, — пробормотал он вслух, закрыв глаза и окинув мир ментальным восприятием. — Ни единого огонька. Наверное, они надеются, что все случится само собой, если хорошенько потанцевать перед мягкой стеной и проорать пару громких песен.
Он сбился со счета, пытаясь разобраться в количестве снов, в которых можно измерить длительность обхода горных ущелий, но племен они посетили семнадцать. В большинстве случаев встречи обошлись мирно: Найл произнес неизменную речь, «приобщил» всех к себе курагой, приказал явиться на битву и ушел. Пять раз пришлось сражаться с вождями и один раз — сразу с десятком мужчин. Разумеется, одетый в кирасу и вооруженный мечом, Найл без труда победил всех. Рубился он без всякой жалости. Правитель понимал, что слухи о его поведении неминуемо расползутся по всем родам — а значит, все должны знать о его решительности и серьезности обещаний.
Но сейчас… Найл успел выспаться уже десять раз, но в назначенное место сбора пока еще не явился никто.
— Боюсь, если в плен сдаться, — задумчиво произнес он, — могут близко к рубке и не подпустить. Что тогда делать? Орехи до конца жизни собирать? Надежнее до Золотого Мира дойти. Там меня наверняка помнят. Придумаем чего-нибудь на пару с ныряльщиками…
Как раз в этот момент на грани ментального восприятия он заметил изменения. Последние месяцы приучили правителя пользоваться «мысленным оком» практически постоянно, а потому появление множества алых точек в нескольких часах ходьбы остаться незамеченным не могло даже сейчас, когда он находился на свету и спокойно возлежал на постели из рыбьих шкур. Большую их часть пришлось выбросить — но для трех человек хватало и оставшегося уголка.
— Скользкий Плавник! — приподнялся Найл. — Тебе придется спуститься и встретить гостей. Иначе они заблудятся в здешней темноте.
Не успели подошедшие первыми дикари добраться до скалы Окраинников, как правитель успел заметить еще один движущийся отряд, потом еще и еще.
— Назия, — мысленно вызвал он дрейфующую где-то наверху, над головой, флотилию. — Надеюсь, корабли успели вернуться из города? Скоро мне понадобится весь груз! — Они здесь уже третий день, мой господин.
— Тогда приготовь еду и воду для насыщения команды двух судов. Мне понадобится покормить примерно сто человек.
— Слушаюсь, мой господин.
Теперь уже не требовалось посылать дикарку встречать новые отряды — подходящие справа и слева племена натыкались на обширный лагерь и просто примыкали к нему.
Посланник Богини не знал, откуда, к каким родам принадлежали те, кто решился встать под его знамя. В первом отряде насчитывалось человек тридцать. В двух, подошедших немного позднее, — примерно по пятнадцать. Потом пришли еще около тридцати человек.
Всех их объединяла надежда на то, что странный гость, явившийся в их дома, действительно знает способ изгнания живых камней. Но почти все дикари продолжали сомневаться в этом и постоянно вспоминали о том, что в любой момент можно вернуться назад, в свою родную пещеру.
«Что же, — решил Найл, завязывая на лице маску. — Настала пора показать чудо».
Он вышел из-под стены, подошел на край обрыва и спрыгнул вниз, сразу ощутив, как повернулись к нему десятки голов и заинтересовались десятки сознаний.
Прожившие под водой всю свою жизнь и получившие немало полезных навыков от своих предков, дикари неплохо ориентировались по колебаниям воды, представляли себе общую окружающую обстановку. Они «увидели» спустившегося со скалы человека. Но, естественно, не могли узнать, кто он такой.
— Я хозяин мертвых, — послал в их стороны направленный мысленный импульс Найл и сразу ощутил возникшую среди двуногих панику: они поняли, что их новый вождь способен разговаривать под водой!
Это было хорошо и тоже входило в план правителя Южных песков. Пусть знают, что он действительно наделен сверхъестественными, по их понятиям, способностями. Тогда в них появится больше веры. Веры в него, в возможность победы, в прекрасное будущее здесь и бесконечные удовольствия — в случае гибели в битве.
— Идите за мной, я сотворю для вас пищу и воду. — Посланник Богини отвел поднявшихся со своего места дикарей на пару сотен шагов от гор и приказал:
— Сбрасывай припасы, Назия!
Вскоре дикари своим «ушным» зрением обнаружили, как из ничего вдруг начали появляться большие мешки и падать вокруг людей, а иногда и просто им на головы.
— Здесь еда, — поднял Найл один из мешков, развязал, — и мягкая фляга с водой. Отдыхайте, набирайтесь сил. Скоро они нам понадобятся. И не забывайте про детей. Обратного пути не будет, мы войдем в Дом Света и останемся там навсегда.
Он ненадолго смолк, вглядываясь в мысли туземцев, а потом добавил:
— Если у кого-то дома остался ребенок — сходите за ним, пока не поздно. Если ребенку не хватает маски — поднимитесь в дом Окраинников, я дам ее. Но все вы должны быть вместе. Иначе нельзя.
Два чуда подряд, явленные дикарям, сразу внушили им должную веру. Колебания остались позади, желание убежать назад, в пещеры — тоже. А еще правитель рассчитывал на то, что часть туземцев успеет сбегать в родные ущелья и позвать с собой тех, кто еще сомневался, забрать оставленных подальше от бед малышей. Простояв общим лагерем несколько дней, его маленькая армия увеличится еще хоть на десяток воинов. А это весьма существенно, когда число бойцов измеряется не тысячами, и даже не сотнями мечей.