Литографию изобрел немец Алоизий Зенефельдер в 1796 г.; изобретение это появилось потому, что новые общественные условия открывали богатые возможности для распространения иллюстрированных изданий и нот и требовали удешевления их производства для роста барышей предпринимателей. Зенефельдер установил, что особый сорт камня, впоследствии названный
литографским
, обладает всеми необходимыми свойствами, чтобы заменить дорогую медь и открывает новые большие возможности для печатания с него рисунков.
Литографский камень легко поддается углублению травлением подобно меди и этим путем Зенефельдеру удалось добиться возвышенного и углубленного печатания с камня. Но что еще более важно, был изобретен и способ плоской печати .
Дело в том, что литографский камень, состоящий в основном из углекислого кальция, с одной стороны, обладает способностью легко принимать на себя жиры, с другой, – под действием азотной кислоты, переходит в азотнокислую соль кальция, почти не восприимчивую к жирам.
На камень наносят специальным жирным карандашом или тушью (состав их противостоит действию кислоты) штрихи, потом обрабатывают камень кислотой и, слегка увлажнив его, накатывают краской, последняя пристает к камню только в тех местах, где были написаны жирные штрихи, чистые же места краску не воспринимают. Так осуществлялось печатание с гладкого камня .
Насколько литография удешевляла печатание можно судить потому, что уже в 1798 г. торговец нотами Фальтер писал другому торговцу Гомбарту в Аугсбурге, «что он предлагает сонату вместо 1 гульдена 33 крейцеров, за 30 крейцеров, т. к. соната напечатана новым способом».
Иной общественный строй, иные отношения людей наложили свой отпечаток на жизнь изобретателей Кенига и Зенефельдера, которая была не менее трудной и противоречивой, чем жизнь Гутенберга.
Здесь провел он половину своей сознательной жизни, понял необходимость изменения устаревших форм печатной техники и здесь его энергия обрела направление, в котором дальше неуклонно развертывалась ее стальная нить.
Великая французская революция потрясла весь мир, молодая, полная сил буржуазия впервые осознала свою власть. Зачиналась капиталистическая перестройка всей общественной жизни. Революционная борьба в Париже воочию показала буржуазии мощь печати в борьбе за власть и барыши. Ручной печатный станок оказался жалкой клячей, которую пора было отправить на живодерню; новые лихорадочные темпы требовали машины.
С настойчивостью маниака Кениг долгие годы добивается осуществления проекта, который сложился у него уже во второй половине 1802 года.
Вереница лиц, предприятий и городов проходит перед изобретателем, но все попытки безуспешны. Сначала Кениг переселяется в Баварию и там в городе Зуле, где находятся оружейные предприятия, думает построить свою машину с помощью опытных местных механиков: Зуль сменяется Мейнингеном, потом изобретатель перекочевывает в Вюрцбург, отсюда он делает путешествия в Мюнхен и Вену. Кениг скитается по европейскому континенту в поисках страны со здоровым предпринимательским духом, людей, которые не боялись бы вложить свой капитал в реализацию его изобретения, поняв, что в нем скрыты огромные возможности получения прибылей. Но Германия этих лет экономически слишком отстала; европейский мир придавлен пятой корсиканского завоевателя и болен войной. Остаются две страны, где еще можно попытать счастья; Россия и Англия.
Из Вены Кениг посылает русскому самодержцу свой план. Русское правительство откликнулось на его предложение и обещало поддержку, требуя от изобретателя подробного описания и чертежей его машины. В сентябре 1805 г. изобретатель отправил необходимые материалы через Любек в Петербург, а в мае следующего года сам выезжает в северную столицу.
Новое разочарование постигает здесь Кенига.
Первоначальные обещания свои: организовать типографию, выплачивать Кенигу 10 тыс. рублей годового содержания и обеспечить его жилищем, правительство не выполнило. Безуспешно обивал он в Петербурге пороги сильных мира сего – дело не двигалось. В ноябре Кениг направился в Англию.
Эта страна молодого капитализма, энергичной новой буржуазии стала вторым отечеством Кенига и родиной его изобретения. В Лондоне Кениг нашел капиталиста, решившего вложить деньги в рискованное дело постройки новой машины, в лице крупного типографа Томаса Бенслея. Первая скоропечатная машина была изготовлена в 1812 г., а затем через два года вышел первый номер «Таймса» отпечатанный на машине Кенига.
Типографский ученик, бедняк и скиталец Кениг закончил свой путь тем, что сам сделался капиталистом-предпринимателем. Разбогатев, он вернулся в Германию, в компании с Бауэром 10 апреля 1817 г. купил здание монастыря Оберцелль, близ Вюрцбурга, и основал здесь свое предприятие, изготовлявшее скоропечатные машины.
Фирма Кениг и Бауэр существует до наших дней.
Иначе сложилась жизнь его современника Зенефельдера. Сын актера, Алоизий Зенефельдер родился в 1771 г. в Праге. Благодаря тому, что отец его вступил на службу в казенный театр Мюнхена, Алоизий получил возможность стипендиатом пройти курс в Мюнхенской гимназии и лицее. Потом он продолжал свое образование в университете Ингольштадта, где изучал право.
В студенческие годы будущий изобретатель пробовал свои силы на драматургическом поприще, одна из его пьес «Знаток девушек» была поставлена в Мюнхенском театре (1792 г.) и выпущена отдельным изданием.
Жизнь начиналась удачей и кто в юности не мечтал о славе? Но розовые мечты о близком успехе и блестящей карьере быстро столкнулись с суровой действительностью. В том же 1792 т. умер отец Алоизия и оставил семью, которая состояла из жены и восьмерых детей, почти нищими. Алоизий тщетно искал работы, напрасно пытался добывать средства к жизни литературой – ни один издатель не соглашался выпустить его произведения.
Тогда предприимчивой молодой человек сам пытается организовать печатание своих литературных работ. В поисках легкого способа печатания «своими средствами» он изобретает литографию.
На помощь ему в упорных опытах приходит случайность, вернее, две случайности. Случайность первая: Зенефельдер употреблял для растирания красок пластинку из золингофенского известняка. Этот камень в то время широко применялся в Южной Баварии для строительства, мощения тротуаров, различных домашних поделок. Золингофенский известняк стал известен во всем мире под именем литографского камня.
Случайность вторую внесла в дом Зенефельдера – прачка. Она пришла за бельем в июльский день 1 796 г. и под рукой не было бумаги. Алоизий записал счет отданного белья краской на камне. Когда прачка ушла, ему пришла в голову мысль вытравить на камне чистые места азотной кислотой, чтобы получить выпуклый текст счета.
Опыт принес удачу – написанный текст по мере травления становился выпуклым и годным для получения оттиска.
Так началась история литографского производства.
Всю жизнь Зенефельдер работал над дальнейшим усовершенствованием своего изобретения. В изданном им в 1818 г. руководстве он уже насчитывает 27 разных способов печатания с камней, – выпуклый, плоский, углубленный, одной или многими красками и т. д.
Даже перед самой смертью (умер он 26 февраля 1834 г.) неутомимый Алоизий работал над улучшением типографской туши.
Но использовать свое изобретение для целей личного устройства и перехода в ряды капитанов промышленности, пусть и второстепенных, он не сумел. – Между тем, литографии были созданы, принося немалые прибыли предприимчивым людям, во многих городах уже в первом десятилетии XIX столетия, а с третьего десятилетия литография господствовала в области иллюстрирования книг.
Собственное же предприятие Зенефельдера, благодаря непрактичности изобретателя, влачило жалкое существование и умер он бедняком, оставив жену и сына почти без средств к жизни.
Мы упомянули раньше имя лорда Стэнгопа – изобретателя металлического печатного станка; введением этого новшества не ограничивается роль Стэнгопа в улучшении типографского производства. Второе его изобретение так называемые матриц ы имеют еще большее значение.
Впервые стереотип был создан эдинбургским (Шотландия) золотых дел мастером Виллиамом Гедом в 1729 г. Лорд Стэнтоп усовершенствовал метод Геда и после него стереотипия заняла важное место в печатном деле.
Стереотипия – искусство получения точной копии с набора.
Если изобретение книгопечатания означало разделение гравировальной доски на подвижные литеры, то стереотипная организовала процесс в обратном направлении – с набора подвижных литер снимается копия в форме металлической доски или листа.
Процесс получения стереотипа слагается из двух операций. Сначала с готового набора снимается матрица: на подготовленный к печати набор накладывается влажный картон, склеенный из нескольких (до 10) листов тонкой бумаги. Особыми щетками бьют по картону, заставляя его плотно прильнуть к набору и воспринять все выпуклости литер и клише. Полученная таким образом стереотипная матрица нагревается вместе с набором под прессом и приобретает необходимую прочность.
В особой форме матрицы заполняются расплавленным металлом и стереотип готов – это вторая операция.
Суть стереотипии в том, что она сберегает шрифт, позволяет многократно через различной длительности промежуток печатать издания и, наконец, дает возможность приготовлять цилиндрические стереотипы, которые предопределили направление нового огромного, сдвига в типографской практике.
Появление скоропечатной машины откосится к периоду наполеоновских войн – тогда еще первых побед молодой буржуазии. Идут годы и капитализм широко распространяет свои корни по земле, поросли его вырастают и крепнут, в бешеной погоне за барышами буржуазия быстро создает «более могущественные и более грандиозные производительные силы, чем все предыдущие поколения, вместе взятые. Подчинение сил природы, машины, применение химии к земледелию и промышленности, пароходы, железные дороги, электрический телеграф, распашка целых частей света, приспособление рек для судоходства, целые, как бы из земли выросшие, поселения».
Лихорадочным темпам хозяйственной и политической деятельности капитализма мало машины Кенига надо все быстрее и быстрее выбрасывать на растущие рынки газеты и книга, увеличивая барыши, издательских магнатов, надо скорее снабжать капиталистических конквистадоров [73]печатным оружием в их ожесточенной борьбе, в завоевании рынков и одурачении эксплоатируемых масс.
В сороковых годах XIX столетия появляются новые конструкции быстроходных печатных машин, которые находят свое первое завершение в машине Буллока – прообразе ротации .
СОВРЕМЕННАЯ РОТАЦИОННАЯ МАШИНА
Машина Буллока печатала четырехполосную газету со скоростью до 5–7 тыс. экземпляров в час; основное новшество в ее конструкции: печатание со стереотипа, одеваемого на круглый печатный барабан и замена листовой бумаги лентой с рулона. Дальше из года в год, из десятилетия в десятилетие развертывается борьба конструкторов и машиностроительных предприятий в дальнейшем улучшении машин и механизации всех процессов печатного производства. Как далеко ушла вперед мощность новейшей ротации не только от скоропечатного станка Кенига, но и от машины Буллока можно судить по тому, что ротация «Ультра-Модерн» инж. Вууда, установленная в 1928 г. в типографии «Нью-Йорк Тайме» давала в час 50 тыс. экземпляров газеты в 32 полосы. Ныне и эти темпы оставлены позади.
Стереотип ротационной машины в равной мере пригоден для печатания и текста и рисунков.
Революцию в область печатания иллюстрированных изделий внесло использование фотографии. Фотомеханические способы иллюстрирования, возникнув во второй половине прошлого столетия, прошли огромный путь усовершенствований.
Сущность фотомеханического способа заключается в том, что фотоизображение любого предмета, картины, чертежа может быть перенесено на металл или литографский камень, на которых путем химической обработки, в частности травлением (вспомним гравюру на меди и литографию) получается либо выпуклое клише, либо формы глубокой или плоской печати, воспроизводящие фотографию.
Таким путем легко было получить оттиски черных линий и пятен рисунка, но над изображением переходных тонов изобретательская мысль билась долго. Эта задача была разрешена получением сетчатого негатива. В 1890 г. введен в употребление растр – это сетка, нанесенная на стекло, которое помещается в, фотоаппарат при снимке с оригиналов. Негатив получается разбитым на квадратики, в которых: в более светлых квадратиках будут крупные точки, в более темных – мелкие со всеми переходами от света к тени. «При изготовлении клише на позитиве получится обратная картина… При снимке, скажем человека, одетого в черный костюм, белый воротничок, клетчатый галстук, костюм даст сплошные крупные точки, воротничок – мельчайшие, галстук – разнообразные в зависимости от его пестроты».
Сетки бывают различной густоты и при более крупной клетке, как, например, можно ежедневно видеть в газетах, деление рисунка на группы точек различной величины хорошо видно простым глазом.
Фотомеханические способы позволили перейти от плоских досок гравюр к цилиндрическим и не только для выпуклых клише, но и для углубленных и плоских форм.
Существуют машины для тифдрук а, т. е. глубокого печатания, которым изготовляются всем известные массовые иллюстрированные журналы и за границей и в СССР.
За последние годы огромных успехов в области печатания иллюстрированных изданий достиг офсетный способ (в частности многоцветный), которому, очевидно, принадлежит большое будущее.
Вто время как ротационные машины глубокой печати дают скорость, значительно отстающую от скорости обычных типографских ротаций, и требуют отдельного печатания рисунков от текста, офсетные ротации одинаково хорошо воспроизводят текст и иллюстрацию.
Офсетный способ является «переносным» способом плоской печати. С плоской печатью мы уже ознакомились при рассмотрении литографии. «Перенос» же заключается в следующем: офсетная машина, кроме обычного печатного цилиндра со стереотипом имеет дополнительный передаточный резиновый цилиндр . Печатный цилиндр, покрытый краской, сначала прижимается к передаточному цилиндру, обтянутому резиной. Резина принимает краску и передает ее на бумагу.
Введение третьего резинового цилиндра вызвано тем, что при плоской печати прижимание бумаги к металлическому цилиндру не гарантирует, что вся краска всех частей рисунка перейдет на бумагу, ибо ни металлическая поверхность, ни бумага не могут быть идеально гладки. Резиновый цилиндр устраняет это затруднение.
Не менее грандиозные перемены претерпело в начале XIX столетия бумажное производство . Эти изменения тесно переплетались с техническим перевооружением полиграфии, ибо рост выработки бумаги пришпоривал производительность типографии и в свою очередь двигался вперед под влиянием быстро увеличивающейся прожорливости скоропечатных машин и ротаций.
Первые элементы механизации в производстве бумаги были внесены еще до Гутенберга организацией бумажных мельниц, но самая ответственная часть – формирование бумажного листа – еще столетия продолжала производиться ручным способом.
Наконец, в те же годы Великой французской революции, когда Кениг вынашивал идею скоропечатной машины, француз Луи Ровер разрабатывал проект бумагоделательной машины (1799 г.).
Первая бумажная машина была сконструирована и пущена в Англии в 1803 году.
К. Маркс уделил много внимания производству бумаги, считая бумажную машину одним из наиболее замечательных технических нововведений, ярким образцом важнейших тенденций развития техники, он писал:
«Два великих принципа, обусловливающих успешность, сполна воплощены в этом удивительном автомате. Одним из наиболее важных факторов во всех отраслях индустрии является н епрерывность производства . Наиболее совершенной и наиболее производительной машиной является та, которая способна к беспрерывной производительности. Там, где изготовляемый предмет может проходить без перерыва (и следовательно без промедления ) от первой до последней стадии своей обработки машинами, по всей вероятности, будет произведено лучшее изделие и с меньшими затратами, чем в том случае, когда предмет на каждой стадии своей обработки должен быть переносим с одного места на другое…
Она (бумажная машина) представляет собой законченную систему, ибо материал подается к одному концу и готовое изделие выходит из противоположного конца. Также и в другом отношении выявляет эта машина свою удивительную конструкцию, а именно: она действует совершенно автоматически. Она не получает помощи от человека, а совершает, возложенную на нее задачу, путем комбинирования и соответствующего действия частей, из которых она состоит. Если содействие и необходимо в каком-либо отношении, то лишь в смысле устранения случайных трудностей, а не для помощи самому производству ».
Машина для выделки бумаги и печатная ротация – блестящие представители автоматизированных производственных процессов, которые составляют основу новейшей техники. Последние представители этих машин, конечно, далеко ушли вперед от того, что было при жизни Маркса, но данная им характеристика и по сей день полностью сохраняет свою значимость. В новейших машинах, основные принципы, вскрытые основоположником научного социализма, выявляются в еще более развитой форме. Как далеко вперед ушла производственная мощность этих автоматов можно судить по тому, что бумажная машина Балахнинской фабрики СССР дает почти в сто раз большую выработку в единицу времени против машины Донкина, которую, очевидно, подробно изучал в свое время Маркс.
Дольше других элементов типографского дела сопротивлялся механизации – набор . До последней четверти XIX века набирали вручную (максимальная производительность 1000 букв в час), пока, наконец, в 1886 г. Оттомар Мергенталер не изобрел наборной машины – линотипа , – она набирает в час свыше 4000 букв в виде отдельных отлитых строк.
Неудобство отливки целых строк, затрудняющее правку ошибок, привело к введению новой машины – монотипа , – с буквенным машинным набором. Монотип сконструирован в 1892 г. американцем Ланстоном.
Изобретательская мысль заглянула во все уголки печатного производства, внесла тысячи больших и малых новшеств в дело мастера Иогана и бесконечно усложнила его.
В безостановочной погоне за прибылью, подгоняемое жестоким бичом капиталистической конкуренции, издательское дело неслось сломя голову дорогой технического прогресса для того, чтобы… но об этом после.
Книгоиздательство за последние пятьсот лет не только коренным образом изменило свою технику, но и выросло в невообразимых размерах.
До 1500 г. было издано около 30 тысяч названий книг, в XVI веке – 285 тыс., в XVII – 972 тыс., в XVIII —1637 тыс., в XIX – 6100 тыс. и за первые 30 лет XX века – свыше 5 млн., т. е. почти столько же, сколько за все предыдущее столетие.
СОВРЕМЕННЫЙ ЛИНОТИП
Рост тиражей книжной продукции, газет и журналов за последнее столетие выражается в астрономических числах, точно человечество в припадке безумия решило обернуть материк бумажной пеленой, покрытой типографскими знаками и завалить океаны связками газет, журналов и книг.
А теперь о том, что после.
Мы живем в годы великого возмущения производительных сил против капиталистического производства, которое их создало, – возмущения трудящихся масс против буржуазии.
Книгопечатание, как капля воды, отражает в себе всю потрясающую картину назревшего социального конфликта.
Загнивший империалистический капитализм закрыл пути дальнейшего развития техники, – новые изобретения не находят применения, кризис останавливает реконструкцию предприятий и их расширение. Техника печатного производства, конечно, не составляет исключения.
За период прошедший с начала мировой империалистической бойни, не только приостановился рост издательской продукции, но выпуск ее даже снизился во всех крупнейших капиталистических странах.
Только страна, победившего пролетариата – Союз Советов свершает победное шествие по пути безостановочного расширения своей печатной продукции, только в нем открыты все возможности для всяческих новшеств типографской техники и разбужены гигантские силы изобретательства широчайших трудящихся масс.
В дореволюционной России не было промышленных предприятий изготовлявших сложное типографское оборудование – оно ввозилось из за границы. В СССР, проводящей ленинский план индустриализации, уже освоено строительство наиболее сложных машин типографского дела: наборных, плоских печатных машин и ротаций.
Из десятилетия в десятилетие, из года в год печать переходила от одной победы к другой, становясь, как воздух и пища, необходимой общественному организму.
Но эти победы печати были одновременно и ее величайшими поражениями, ибо в руках буржуазии сделалась она орудием угнетения трудящихся масс, подкупка, рекламы и шантажа. Печать капиталистического мира – видимость силы и власти, на самом деле жалкая рабыня реакционной цензуры, в каждом движении своем жестко ограниченная волей дипломатических кабинетов, банков и трестов. Кажется она средством прогресса, суетливая ее работа создает видимость движения вперед, на самом же деле она только плотина на великом пути движения масс к лучшему будущему.
Так всюду и в странах открытой фашистской диктатуры и так называемых «демократических» государствах.
Некогда, в дни ломки феодальных устоев, роль буржуазии была революционна, тогда на недолгие периоды сквозь серый дым печатных строк, оправдывающих и восхваляющих существующий порядок эксплоатации и предержащую власть, прорывались, подобно яркому пламени, бунтовщические издания, свободные книги.
Еще в середине XVII века первая английская революция, когда «буржуазия, в союзе с новым дворянством, боролась против монархии, феодального дворянства и господствующей церкви» (Маркс), показала, как велика прогрессивная роль печати. Характерно, что наиболее широко используется печатное слово левым демократическим крылом – левеллерами, сторонниками последовательной политической демократии, выходцами из рядов городской и сельской мелкой буржуазии. Тогда же появляется и первый мученик печати – вождь левеллеров литератор Лилберн. Этот человек знал агитационную силу печати, ей отдал свой недюжинный талант и зато в течение почти всей жизни, либо находился под судом, либо в заключении.
Яркие страницы в историю революционной печати вписаны Великой французской революцией 1789 г. В краткий срок в кипящем народным бунтом Париже число немногих до того периодических изданий возрастает до 250 – огромной цифры по тем временам. Эта периодика – непосредственное орудие политической борьбы, лучшая ее часть разжигает массы, ведет их на штурм старого порядка. Уже Великая французская революция разоблачила бессмысленность надежд на прогрессивную роль «свободной печати».
Это были младенческие иллюзии первых революционных дней, точно пресса не одно из острейших орудий в классовой борьбе и буржуазная «свобода печати» не открытая лазейка для контрреволюционных вылазок. Чем дальше развертывались революционные события, тем яснее становилась несостоятельность этих иллюзий, ибо под покровом мнимых свобод множилась белогвардейская литература, против которой направлен декрет Конвента 29 марта 1793 г., устанавливавший, что всякий призыв «посягающий на народный суверенитет», карается смертью, ибо с помощью «свободной» прессы замышлялся комплот против революционного авангарда и его вождей, ибо главными движущими силами «свободной» прессы были спекуляция и подкуп.
И каждое новое революционное движение снова и снова подтверждает, что печать могучее орудие в руках тех революционных отрядов, которые выражают передовые идеи и которым принадлежит будущее – так было в 1848 г., так было в великие дни Парижской Коммуны и так было в России в 1905 и 1917 годах.
Но те дни, когда молодая буржуазия боролась за уничтожение феодальных пережитков – в далеком прошлом.
Власть была захвачена, социальная роль буржуазии изменилась и печать ее стала реакционной печатью, т. к. служит она реакционному классу в его борьбе с крепнущим пролетариатом, который все увереннее, а увереннее штурмует твердыни капиталистического строя.
Вместе с развитием пролетариата появляется и новая революционная печать, рабочий класс учится использовать и тайные типографии, и зарубежные издания, и кратковременные легальные возможности, и обман цензуры. Революционная печать, – сначала мирно утопическая – закаляется в огне классовых битв и растет.
И самые поражения этой печати были величайшими победами и ее и рабочего класса, и человечества.
Пройдя через поражения – разгромы типографий, аресты, ссылки | и казни своих бойцов выросла коммунистическая печать та, которая в Советском союзе является верным помощником большевиков в их борьбе и строительстве, а в странах капиталистических ведет жестокую борьбу с отживающей свой век буржуазией, ее наймитами и лакеями.
В руках революционного пролетариата коммунистическая печать огромная мировая сила. Изобретение Иогана Генсфлейша-Гутенберга, служа этой печати впервые, служит благу всего трудящегося человечества.
БИБЛИОГРАФИЯ
A. v. d. Linde – Geschichte der Buchdr?ckerkunst. Berlin. 1886.
Gutenberg – Feier in Mainz 1900. Festschrift im Auftrage der Festleitung herausgegeben von Bockenheimer 1900.
Gutenberg – Festschrift zur Feier des 25 jahrigen Bestehens des Gutenbergsmuseums in Mainz. 1925.
Gutenberg – Jahrbuch – 1926. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1927. Verlag der Gutenberg Gesellschaft In Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1928. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch —1929. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1930. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1931. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Zedler – Die ?lteste Gutenbergtype. 1902. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, I.
Schwenke – Die Donat und Kalender Type. 1903. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, II.
Das Mainzer Fragment vom Weltgericht der Canon Missale von Jahre 1455 (1904) Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, III.
Zedler – Das Mainzer Gatholicon, 1905. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, IV.
Das Mainzer Fragment vom Weltgericht.
Die Type B42 in Missale von 1493.
Die Missaldr?cke P. und Jahr. Sch?ffers.
Die B?cheranzeigen P. Sch?ffers. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft V–VII.
Segmour de Ricci – Cataloge raisonne des premieres impressions de Mayenco (1445–1467) 1911, VIII–IX.
Zedler—Die Bamberger Pfisterdr?cke und die 36 zeilige Bibel, 1911. X–XL.
Zedler – Die Mainzer Ablassbriefe der Jahre 1453 und 1445. 1913. XII–XIII.
Sсhоttenbоher – Das Regensb?rger Buchgewerbe im 15 und 16 Jahrhundert mit Akten und Dankverzeichnis 1920. XIV–XIX.
Sсhоttenbohеr – Die Landshuter Buchdr?cker des 16 Jahrhunderts. XXI.
Zedler—Von Coster zu Gutenberg (Der Hollandische Fr?hdr?ck und die Erfindung des Buchdr?ckes) Verlag v. Hiersemann. Leipzig, 1921.
Zedler – Die neuere Gutenbergforschungen und die L?sung der Costerfrage Verlag v. Bayr. Frankfurt am Mainz, 1923.
F. Kapp – Geschichte des Deutschen Buchhandels. Leipzig, 1886.
Щелкунов – История, техника, искусство книгопечатания. ГИЗ, М. Л. 1926 г.
Эйнгорн – Начало книгопечатания. Книга для чтения по истории средних веков под ред. Виноградова. Москва, 1903 г.
Ольхин – Иоган Гутенберг – изобретатель книгопечатания. Петербург, 1900 г.
Литографский камень легко поддается углублению травлением подобно меди и этим путем Зенефельдеру удалось добиться возвышенного и углубленного печатания с камня. Но что еще более важно, был изобретен и способ плоской печати .
Дело в том, что литографский камень, состоящий в основном из углекислого кальция, с одной стороны, обладает способностью легко принимать на себя жиры, с другой, – под действием азотной кислоты, переходит в азотнокислую соль кальция, почти не восприимчивую к жирам.
На камень наносят специальным жирным карандашом или тушью (состав их противостоит действию кислоты) штрихи, потом обрабатывают камень кислотой и, слегка увлажнив его, накатывают краской, последняя пристает к камню только в тех местах, где были написаны жирные штрихи, чистые же места краску не воспринимают. Так осуществлялось печатание с гладкого камня .
Насколько литография удешевляла печатание можно судить потому, что уже в 1798 г. торговец нотами Фальтер писал другому торговцу Гомбарту в Аугсбурге, «что он предлагает сонату вместо 1 гульдена 33 крейцеров, за 30 крейцеров, т. к. соната напечатана новым способом».
Иной общественный строй, иные отношения людей наложили свой отпечаток на жизнь изобретателей Кенига и Зенефельдера, которая была не менее трудной и противоречивой, чем жизнь Гутенберга.
Изобретатели в капиталистическую эпоху
Иоган Фридрих Кениг родился 17 апреля 1774 г. в Эйслебене в Германии. Он был сыном мелкого земельного собственника. В детстве Иоган посещал народную школу, потом перешел в местную, гимназию и, наконец, в удивительном 1789 г., когда соседняя Франция содрогалась в первых приступах великой революции, молодой Кениг поступил учеником в Лейпцигскую книжную типографию Брейткопфа и Гертеля.Здесь провел он половину своей сознательной жизни, понял необходимость изменения устаревших форм печатной техники и здесь его энергия обрела направление, в котором дальше неуклонно развертывалась ее стальная нить.
Великая французская революция потрясла весь мир, молодая, полная сил буржуазия впервые осознала свою власть. Зачиналась капиталистическая перестройка всей общественной жизни. Революционная борьба в Париже воочию показала буржуазии мощь печати в борьбе за власть и барыши. Ручной печатный станок оказался жалкой клячей, которую пора было отправить на живодерню; новые лихорадочные темпы требовали машины.
С настойчивостью маниака Кениг долгие годы добивается осуществления проекта, который сложился у него уже во второй половине 1802 года.
Вереница лиц, предприятий и городов проходит перед изобретателем, но все попытки безуспешны. Сначала Кениг переселяется в Баварию и там в городе Зуле, где находятся оружейные предприятия, думает построить свою машину с помощью опытных местных механиков: Зуль сменяется Мейнингеном, потом изобретатель перекочевывает в Вюрцбург, отсюда он делает путешествия в Мюнхен и Вену. Кениг скитается по европейскому континенту в поисках страны со здоровым предпринимательским духом, людей, которые не боялись бы вложить свой капитал в реализацию его изобретения, поняв, что в нем скрыты огромные возможности получения прибылей. Но Германия этих лет экономически слишком отстала; европейский мир придавлен пятой корсиканского завоевателя и болен войной. Остаются две страны, где еще можно попытать счастья; Россия и Англия.
Из Вены Кениг посылает русскому самодержцу свой план. Русское правительство откликнулось на его предложение и обещало поддержку, требуя от изобретателя подробного описания и чертежей его машины. В сентябре 1805 г. изобретатель отправил необходимые материалы через Любек в Петербург, а в мае следующего года сам выезжает в северную столицу.
Новое разочарование постигает здесь Кенига.
Первоначальные обещания свои: организовать типографию, выплачивать Кенигу 10 тыс. рублей годового содержания и обеспечить его жилищем, правительство не выполнило. Безуспешно обивал он в Петербурге пороги сильных мира сего – дело не двигалось. В ноябре Кениг направился в Англию.
Эта страна молодого капитализма, энергичной новой буржуазии стала вторым отечеством Кенига и родиной его изобретения. В Лондоне Кениг нашел капиталиста, решившего вложить деньги в рискованное дело постройки новой машины, в лице крупного типографа Томаса Бенслея. Первая скоропечатная машина была изготовлена в 1812 г., а затем через два года вышел первый номер «Таймса» отпечатанный на машине Кенига.
Типографский ученик, бедняк и скиталец Кениг закончил свой путь тем, что сам сделался капиталистом-предпринимателем. Разбогатев, он вернулся в Германию, в компании с Бауэром 10 апреля 1817 г. купил здание монастыря Оберцелль, близ Вюрцбурга, и основал здесь свое предприятие, изготовлявшее скоропечатные машины.
Фирма Кениг и Бауэр существует до наших дней.
Иначе сложилась жизнь его современника Зенефельдера. Сын актера, Алоизий Зенефельдер родился в 1771 г. в Праге. Благодаря тому, что отец его вступил на службу в казенный театр Мюнхена, Алоизий получил возможность стипендиатом пройти курс в Мюнхенской гимназии и лицее. Потом он продолжал свое образование в университете Ингольштадта, где изучал право.
В студенческие годы будущий изобретатель пробовал свои силы на драматургическом поприще, одна из его пьес «Знаток девушек» была поставлена в Мюнхенском театре (1792 г.) и выпущена отдельным изданием.
Жизнь начиналась удачей и кто в юности не мечтал о славе? Но розовые мечты о близком успехе и блестящей карьере быстро столкнулись с суровой действительностью. В том же 1792 т. умер отец Алоизия и оставил семью, которая состояла из жены и восьмерых детей, почти нищими. Алоизий тщетно искал работы, напрасно пытался добывать средства к жизни литературой – ни один издатель не соглашался выпустить его произведения.
Тогда предприимчивой молодой человек сам пытается организовать печатание своих литературных работ. В поисках легкого способа печатания «своими средствами» он изобретает литографию.
На помощь ему в упорных опытах приходит случайность, вернее, две случайности. Случайность первая: Зенефельдер употреблял для растирания красок пластинку из золингофенского известняка. Этот камень в то время широко применялся в Южной Баварии для строительства, мощения тротуаров, различных домашних поделок. Золингофенский известняк стал известен во всем мире под именем литографского камня.
Случайность вторую внесла в дом Зенефельдера – прачка. Она пришла за бельем в июльский день 1 796 г. и под рукой не было бумаги. Алоизий записал счет отданного белья краской на камне. Когда прачка ушла, ему пришла в голову мысль вытравить на камне чистые места азотной кислотой, чтобы получить выпуклый текст счета.
Опыт принес удачу – написанный текст по мере травления становился выпуклым и годным для получения оттиска.
Так началась история литографского производства.
Всю жизнь Зенефельдер работал над дальнейшим усовершенствованием своего изобретения. В изданном им в 1818 г. руководстве он уже насчитывает 27 разных способов печатания с камней, – выпуклый, плоский, углубленный, одной или многими красками и т. д.
Даже перед самой смертью (умер он 26 февраля 1834 г.) неутомимый Алоизий работал над улучшением типографской туши.
Но использовать свое изобретение для целей личного устройства и перехода в ряды капитанов промышленности, пусть и второстепенных, он не сумел. – Между тем, литографии были созданы, принося немалые прибыли предприимчивым людям, во многих городах уже в первом десятилетии XIX столетия, а с третьего десятилетия литография господствовала в области иллюстрирования книг.
Собственное же предприятие Зенефельдера, благодаря непрактичности изобретателя, влачило жалкое существование и умер он бедняком, оставив жену и сына почти без средств к жизни.
Мы упомянули раньше имя лорда Стэнгопа – изобретателя металлического печатного станка; введением этого новшества не ограничивается роль Стэнгопа в улучшении типографского производства. Второе его изобретение так называемые матриц ы имеют еще большее значение.
Впервые стереотип был создан эдинбургским (Шотландия) золотых дел мастером Виллиамом Гедом в 1729 г. Лорд Стэнтоп усовершенствовал метод Геда и после него стереотипия заняла важное место в печатном деле.
Стереотипия – искусство получения точной копии с набора.
Если изобретение книгопечатания означало разделение гравировальной доски на подвижные литеры, то стереотипная организовала процесс в обратном направлении – с набора подвижных литер снимается копия в форме металлической доски или листа.
Процесс получения стереотипа слагается из двух операций. Сначала с готового набора снимается матрица: на подготовленный к печати набор накладывается влажный картон, склеенный из нескольких (до 10) листов тонкой бумаги. Особыми щетками бьют по картону, заставляя его плотно прильнуть к набору и воспринять все выпуклости литер и клише. Полученная таким образом стереотипная матрица нагревается вместе с набором под прессом и приобретает необходимую прочность.
В особой форме матрицы заполняются расплавленным металлом и стереотип готов – это вторая операция.
Суть стереотипии в том, что она сберегает шрифт, позволяет многократно через различной длительности промежуток печатать издания и, наконец, дает возможность приготовлять цилиндрические стереотипы, которые предопределили направление нового огромного, сдвига в типографской практике.
Появление скоропечатной машины откосится к периоду наполеоновских войн – тогда еще первых побед молодой буржуазии. Идут годы и капитализм широко распространяет свои корни по земле, поросли его вырастают и крепнут, в бешеной погоне за барышами буржуазия быстро создает «более могущественные и более грандиозные производительные силы, чем все предыдущие поколения, вместе взятые. Подчинение сил природы, машины, применение химии к земледелию и промышленности, пароходы, железные дороги, электрический телеграф, распашка целых частей света, приспособление рек для судоходства, целые, как бы из земли выросшие, поселения».
Лихорадочным темпам хозяйственной и политической деятельности капитализма мало машины Кенига надо все быстрее и быстрее выбрасывать на растущие рынки газеты и книга, увеличивая барыши, издательских магнатов, надо скорее снабжать капиталистических конквистадоров [73]печатным оружием в их ожесточенной борьбе, в завоевании рынков и одурачении эксплоатируемых масс.
В сороковых годах XIX столетия появляются новые конструкции быстроходных печатных машин, которые находят свое первое завершение в машине Буллока – прообразе ротации .
Машина Буллока печатала четырехполосную газету со скоростью до 5–7 тыс. экземпляров в час; основное новшество в ее конструкции: печатание со стереотипа, одеваемого на круглый печатный барабан и замена листовой бумаги лентой с рулона. Дальше из года в год, из десятилетия в десятилетие развертывается борьба конструкторов и машиностроительных предприятий в дальнейшем улучшении машин и механизации всех процессов печатного производства. Как далеко ушла вперед мощность новейшей ротации не только от скоропечатного станка Кенига, но и от машины Буллока можно судить по тому, что ротация «Ультра-Модерн» инж. Вууда, установленная в 1928 г. в типографии «Нью-Йорк Тайме» давала в час 50 тыс. экземпляров газеты в 32 полосы. Ныне и эти темпы оставлены позади.
Стереотип ротационной машины в равной мере пригоден для печатания и текста и рисунков.
Революцию в область печатания иллюстрированных изделий внесло использование фотографии. Фотомеханические способы иллюстрирования, возникнув во второй половине прошлого столетия, прошли огромный путь усовершенствований.
Сущность фотомеханического способа заключается в том, что фотоизображение любого предмета, картины, чертежа может быть перенесено на металл или литографский камень, на которых путем химической обработки, в частности травлением (вспомним гравюру на меди и литографию) получается либо выпуклое клише, либо формы глубокой или плоской печати, воспроизводящие фотографию.
Таким путем легко было получить оттиски черных линий и пятен рисунка, но над изображением переходных тонов изобретательская мысль билась долго. Эта задача была разрешена получением сетчатого негатива. В 1890 г. введен в употребление растр – это сетка, нанесенная на стекло, которое помещается в, фотоаппарат при снимке с оригиналов. Негатив получается разбитым на квадратики, в которых: в более светлых квадратиках будут крупные точки, в более темных – мелкие со всеми переходами от света к тени. «При изготовлении клише на позитиве получится обратная картина… При снимке, скажем человека, одетого в черный костюм, белый воротничок, клетчатый галстук, костюм даст сплошные крупные точки, воротничок – мельчайшие, галстук – разнообразные в зависимости от его пестроты».
Сетки бывают различной густоты и при более крупной клетке, как, например, можно ежедневно видеть в газетах, деление рисунка на группы точек различной величины хорошо видно простым глазом.
Фотомеханические способы позволили перейти от плоских досок гравюр к цилиндрическим и не только для выпуклых клише, но и для углубленных и плоских форм.
Существуют машины для тифдрук а, т. е. глубокого печатания, которым изготовляются всем известные массовые иллюстрированные журналы и за границей и в СССР.
За последние годы огромных успехов в области печатания иллюстрированных изданий достиг офсетный способ (в частности многоцветный), которому, очевидно, принадлежит большое будущее.
Вто время как ротационные машины глубокой печати дают скорость, значительно отстающую от скорости обычных типографских ротаций, и требуют отдельного печатания рисунков от текста, офсетные ротации одинаково хорошо воспроизводят текст и иллюстрацию.
Офсетный способ является «переносным» способом плоской печати. С плоской печатью мы уже ознакомились при рассмотрении литографии. «Перенос» же заключается в следующем: офсетная машина, кроме обычного печатного цилиндра со стереотипом имеет дополнительный передаточный резиновый цилиндр . Печатный цилиндр, покрытый краской, сначала прижимается к передаточному цилиндру, обтянутому резиной. Резина принимает краску и передает ее на бумагу.
Введение третьего резинового цилиндра вызвано тем, что при плоской печати прижимание бумаги к металлическому цилиндру не гарантирует, что вся краска всех частей рисунка перейдет на бумагу, ибо ни металлическая поверхность, ни бумага не могут быть идеально гладки. Резиновый цилиндр устраняет это затруднение.
Не менее грандиозные перемены претерпело в начале XIX столетия бумажное производство . Эти изменения тесно переплетались с техническим перевооружением полиграфии, ибо рост выработки бумаги пришпоривал производительность типографии и в свою очередь двигался вперед под влиянием быстро увеличивающейся прожорливости скоропечатных машин и ротаций.
Первые элементы механизации в производстве бумаги были внесены еще до Гутенберга организацией бумажных мельниц, но самая ответственная часть – формирование бумажного листа – еще столетия продолжала производиться ручным способом.
Наконец, в те же годы Великой французской революции, когда Кениг вынашивал идею скоропечатной машины, француз Луи Ровер разрабатывал проект бумагоделательной машины (1799 г.).
Первая бумажная машина была сконструирована и пущена в Англии в 1803 году.
К. Маркс уделил много внимания производству бумаги, считая бумажную машину одним из наиболее замечательных технических нововведений, ярким образцом важнейших тенденций развития техники, он писал:
«Два великих принципа, обусловливающих успешность, сполна воплощены в этом удивительном автомате. Одним из наиболее важных факторов во всех отраслях индустрии является н епрерывность производства . Наиболее совершенной и наиболее производительной машиной является та, которая способна к беспрерывной производительности. Там, где изготовляемый предмет может проходить без перерыва (и следовательно без промедления ) от первой до последней стадии своей обработки машинами, по всей вероятности, будет произведено лучшее изделие и с меньшими затратами, чем в том случае, когда предмет на каждой стадии своей обработки должен быть переносим с одного места на другое…
Она (бумажная машина) представляет собой законченную систему, ибо материал подается к одному концу и готовое изделие выходит из противоположного конца. Также и в другом отношении выявляет эта машина свою удивительную конструкцию, а именно: она действует совершенно автоматически. Она не получает помощи от человека, а совершает, возложенную на нее задачу, путем комбинирования и соответствующего действия частей, из которых она состоит. Если содействие и необходимо в каком-либо отношении, то лишь в смысле устранения случайных трудностей, а не для помощи самому производству ».
Машина для выделки бумаги и печатная ротация – блестящие представители автоматизированных производственных процессов, которые составляют основу новейшей техники. Последние представители этих машин, конечно, далеко ушли вперед от того, что было при жизни Маркса, но данная им характеристика и по сей день полностью сохраняет свою значимость. В новейших машинах, основные принципы, вскрытые основоположником научного социализма, выявляются в еще более развитой форме. Как далеко вперед ушла производственная мощность этих автоматов можно судить по тому, что бумажная машина Балахнинской фабрики СССР дает почти в сто раз большую выработку в единицу времени против машины Донкина, которую, очевидно, подробно изучал в свое время Маркс.
Дольше других элементов типографского дела сопротивлялся механизации – набор . До последней четверти XIX века набирали вручную (максимальная производительность 1000 букв в час), пока, наконец, в 1886 г. Оттомар Мергенталер не изобрел наборной машины – линотипа , – она набирает в час свыше 4000 букв в виде отдельных отлитых строк.
Неудобство отливки целых строк, затрудняющее правку ошибок, привело к введению новой машины – монотипа , – с буквенным машинным набором. Монотип сконструирован в 1892 г. американцем Ланстоном.
Изобретательская мысль заглянула во все уголки печатного производства, внесла тысячи больших и малых новшеств в дело мастера Иогана и бесконечно усложнила его.
В безостановочной погоне за прибылью, подгоняемое жестоким бичом капиталистической конкуренции, издательское дело неслось сломя голову дорогой технического прогресса для того, чтобы… но об этом после.
Книгоиздательство за последние пятьсот лет не только коренным образом изменило свою технику, но и выросло в невообразимых размерах.
До 1500 г. было издано около 30 тысяч названий книг, в XVI веке – 285 тыс., в XVII – 972 тыс., в XVIII —1637 тыс., в XIX – 6100 тыс. и за первые 30 лет XX века – свыше 5 млн., т. е. почти столько же, сколько за все предыдущее столетие.
СОВРЕМЕННЫЙ ЛИНОТИП
Рост тиражей книжной продукции, газет и журналов за последнее столетие выражается в астрономических числах, точно человечество в припадке безумия решило обернуть материк бумажной пеленой, покрытой типографскими знаками и завалить океаны связками газет, журналов и книг.
А теперь о том, что после.
Мы живем в годы великого возмущения производительных сил против капиталистического производства, которое их создало, – возмущения трудящихся масс против буржуазии.
Книгопечатание, как капля воды, отражает в себе всю потрясающую картину назревшего социального конфликта.
Загнивший империалистический капитализм закрыл пути дальнейшего развития техники, – новые изобретения не находят применения, кризис останавливает реконструкцию предприятий и их расширение. Техника печатного производства, конечно, не составляет исключения.
За период прошедший с начала мировой империалистической бойни, не только приостановился рост издательской продукции, но выпуск ее даже снизился во всех крупнейших капиталистических странах.
Только страна, победившего пролетариата – Союз Советов свершает победное шествие по пути безостановочного расширения своей печатной продукции, только в нем открыты все возможности для всяческих новшеств типографской техники и разбужены гигантские силы изобретательства широчайших трудящихся масс.
В дореволюционной России не было промышленных предприятий изготовлявших сложное типографское оборудование – оно ввозилось из за границы. В СССР, проводящей ленинский план индустриализации, уже освоено строительство наиболее сложных машин типографского дела: наборных, плоских печатных машин и ротаций.
Речь четвертая
Гигантский подъем типографской техники в эпоху капитализма неизмеримо усилил роль печати в жизни народов. Политика, хозяйство, наука, быт – все стороны общественного существования испытывают на себе ее постоянное влияние.Из десятилетия в десятилетие, из года в год печать переходила от одной победы к другой, становясь, как воздух и пища, необходимой общественному организму.
Но эти победы печати были одновременно и ее величайшими поражениями, ибо в руках буржуазии сделалась она орудием угнетения трудящихся масс, подкупка, рекламы и шантажа. Печать капиталистического мира – видимость силы и власти, на самом деле жалкая рабыня реакционной цензуры, в каждом движении своем жестко ограниченная волей дипломатических кабинетов, банков и трестов. Кажется она средством прогресса, суетливая ее работа создает видимость движения вперед, на самом же деле она только плотина на великом пути движения масс к лучшему будущему.
Так всюду и в странах открытой фашистской диктатуры и так называемых «демократических» государствах.
Некогда, в дни ломки феодальных устоев, роль буржуазии была революционна, тогда на недолгие периоды сквозь серый дым печатных строк, оправдывающих и восхваляющих существующий порядок эксплоатации и предержащую власть, прорывались, подобно яркому пламени, бунтовщические издания, свободные книги.
Еще в середине XVII века первая английская революция, когда «буржуазия, в союзе с новым дворянством, боролась против монархии, феодального дворянства и господствующей церкви» (Маркс), показала, как велика прогрессивная роль печати. Характерно, что наиболее широко используется печатное слово левым демократическим крылом – левеллерами, сторонниками последовательной политической демократии, выходцами из рядов городской и сельской мелкой буржуазии. Тогда же появляется и первый мученик печати – вождь левеллеров литератор Лилберн. Этот человек знал агитационную силу печати, ей отдал свой недюжинный талант и зато в течение почти всей жизни, либо находился под судом, либо в заключении.
Яркие страницы в историю революционной печати вписаны Великой французской революцией 1789 г. В краткий срок в кипящем народным бунтом Париже число немногих до того периодических изданий возрастает до 250 – огромной цифры по тем временам. Эта периодика – непосредственное орудие политической борьбы, лучшая ее часть разжигает массы, ведет их на штурм старого порядка. Уже Великая французская революция разоблачила бессмысленность надежд на прогрессивную роль «свободной печати».
Это были младенческие иллюзии первых революционных дней, точно пресса не одно из острейших орудий в классовой борьбе и буржуазная «свобода печати» не открытая лазейка для контрреволюционных вылазок. Чем дальше развертывались революционные события, тем яснее становилась несостоятельность этих иллюзий, ибо под покровом мнимых свобод множилась белогвардейская литература, против которой направлен декрет Конвента 29 марта 1793 г., устанавливавший, что всякий призыв «посягающий на народный суверенитет», карается смертью, ибо с помощью «свободной» прессы замышлялся комплот против революционного авангарда и его вождей, ибо главными движущими силами «свободной» прессы были спекуляция и подкуп.
И каждое новое революционное движение снова и снова подтверждает, что печать могучее орудие в руках тех революционных отрядов, которые выражают передовые идеи и которым принадлежит будущее – так было в 1848 г., так было в великие дни Парижской Коммуны и так было в России в 1905 и 1917 годах.
Но те дни, когда молодая буржуазия боролась за уничтожение феодальных пережитков – в далеком прошлом.
Власть была захвачена, социальная роль буржуазии изменилась и печать ее стала реакционной печатью, т. к. служит она реакционному классу в его борьбе с крепнущим пролетариатом, который все увереннее, а увереннее штурмует твердыни капиталистического строя.
Вместе с развитием пролетариата появляется и новая революционная печать, рабочий класс учится использовать и тайные типографии, и зарубежные издания, и кратковременные легальные возможности, и обман цензуры. Революционная печать, – сначала мирно утопическая – закаляется в огне классовых битв и растет.
И самые поражения этой печати были величайшими победами и ее и рабочего класса, и человечества.
Пройдя через поражения – разгромы типографий, аресты, ссылки | и казни своих бойцов выросла коммунистическая печать та, которая в Советском союзе является верным помощником большевиков в их борьбе и строительстве, а в странах капиталистических ведет жестокую борьбу с отживающей свой век буржуазией, ее наймитами и лакеями.
В руках революционного пролетариата коммунистическая печать огромная мировая сила. Изобретение Иогана Генсфлейша-Гутенберга, служа этой печати впервые, служит благу всего трудящегося человечества.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. На иностранных языках.
A. v. d. Linde – Gutenberg. Geschichte und Erdichtung. Stuttgart. 1878.A. v. d. Linde – Geschichte der Buchdr?ckerkunst. Berlin. 1886.
Gutenberg – Feier in Mainz 1900. Festschrift im Auftrage der Festleitung herausgegeben von Bockenheimer 1900.
Gutenberg – Festschrift zur Feier des 25 jahrigen Bestehens des Gutenbergsmuseums in Mainz. 1925.
Gutenberg – Jahrbuch – 1926. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1927. Verlag der Gutenberg Gesellschaft In Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1928. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch —1929. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1930. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Gutenberg – Jahrbuch – 1931. Verlag der Gutenberg Gesellschaft in Mainz.
Zedler – Die ?lteste Gutenbergtype. 1902. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, I.
Schwenke – Die Donat und Kalender Type. 1903. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, II.
Das Mainzer Fragment vom Weltgericht der Canon Missale von Jahre 1455 (1904) Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, III.
Zedler – Das Mainzer Gatholicon, 1905. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft, IV.
Das Mainzer Fragment vom Weltgericht.
Die Type B42 in Missale von 1493.
Die Missaldr?cke P. und Jahr. Sch?ffers.
Die B?cheranzeigen P. Sch?ffers. Ver?fentlichungen der Gutenberg Gesellschaft V–VII.
Segmour de Ricci – Cataloge raisonne des premieres impressions de Mayenco (1445–1467) 1911, VIII–IX.
Zedler—Die Bamberger Pfisterdr?cke und die 36 zeilige Bibel, 1911. X–XL.
Zedler – Die Mainzer Ablassbriefe der Jahre 1453 und 1445. 1913. XII–XIII.
Sсhоttenbоher – Das Regensb?rger Buchgewerbe im 15 und 16 Jahrhundert mit Akten und Dankverzeichnis 1920. XIV–XIX.
Sсhоttenbohеr – Die Landshuter Buchdr?cker des 16 Jahrhunderts. XXI.
Zedler—Von Coster zu Gutenberg (Der Hollandische Fr?hdr?ck und die Erfindung des Buchdr?ckes) Verlag v. Hiersemann. Leipzig, 1921.
Zedler – Die neuere Gutenbergforschungen und die L?sung der Costerfrage Verlag v. Bayr. Frankfurt am Mainz, 1923.
F. Kapp – Geschichte des Deutschen Buchhandels. Leipzig, 1886.
2. На русском языке:
Бaxтиаров – Гутенберг. Его жизнь в связи с историей книгопечатания. Издание Павленкова, 1892 г.Щелкунов – История, техника, искусство книгопечатания. ГИЗ, М. Л. 1926 г.
Эйнгорн – Начало книгопечатания. Книга для чтения по истории средних веков под ред. Виноградова. Москва, 1903 г.
Ольхин – Иоган Гутенберг – изобретатель книгопечатания. Петербург, 1900 г.