Раджниш Бхагаван. Библия Раджниша. Том 2. Книга 1

   Брахма и Вишну вошли вдвоем, не зная, что происходит внутри, а Шива был настолько глубоко погружен в свой акт любви, что даже не посмотрел на них. Они очень разгневались. Прежде всего, не годится богу заниматься любовью утром; кроме того, при открытых дверях, всякий может войти. И, наконец, он даже не предложил им сесть; он даже не взглянул на них. Оба бога очень разгневались, настолько разгневались, что прокляли Шиву, говоря: «Ты будешь известен в мире своим фаллическим символом». Вот почему в Индии вы не найдете ни одной статуи Шивы, только фаллические символы. Это проклятие тех двух богов: «Ты будешь известен и узнаваем по фаллическому символу».
   Вы, может быть, не знаете того, что шивалинга, фаллический символ Шивы, не один; он помещен во влагалище. И то и другое сделано из мрамора, и тысячелетиями индусы поклонялись этому. И Шива все еще одна третья часть Бога!
   Можно взять любую другую концепцию Бога, и вы найдете, что и вокруг нее невозможно создание никакой религии. Но до настоящего времени так было. Фикция Бога находится в центре, и вокруг этой фикции созданы все остальные фикции, вымыслы - небеса и ад, грех и наказание, раскаяние, прощение. И весь этот цирк - не что иное, как эксплуатация, которую осуществляют хитрые священники всех религий.
   Да, без Бога не может быть священника. Без Бога не может быть концепции греха. Без Бога не может быть небес и ада. Без Бога не может быть храма, синагоги, церкви.
   Если вы думаете, что есть вещи, которые создают религию, то вам, конечно, будет трудно понять, как может быть религия без Бога? Но все эти вещи не имеют никакого отношения к религии. На самом деле, по моему мнению, эти вещи — препятствия в поиске религиозности.
   И пусть это будет еще одним потрясением для вас: подлинная религия будет безбожной и, кроме того, безрелигиозной.
   Я учу вас безрелигиозной религии.
   Я пройду немного глубже в этот вопрос, поскольку эти слова кажутся противоречащими друг другу: безрелигиозная религия. Когда я говорю безрелигиозная религия, я имею в виду, что священник, синагога, раввин, брамин, папа, церковь, молитва, священные книги, святой и несвятой дух - все это должно быть отброшено, поскольку это и есть то, что вы знаете как религию.
   Священные книги - это не что иное, как религиозная фантастика, наподобие научной фантастики. Прекрасно писать научную фантастику, это искусство. Эти же религиозные фантастики не являются даже художественными - они на девяносто девять процентов хлам, мусор. Никто не читает их, за исключением немногих людей, которые в чтении их находят некоторый насущный интерес.
   Я слышал... человек, продававший словари, переходя от дома к дому, позвонил как-то в один из них. Хозяйка дома вышла и спросила: «Что вы хотите?»
   Он сказал: «У меня есть прекрасные словари. У вас, наверное, есть дети; им нужны словари, а у меня есть все типы для всех возрастов».
   Женщина захотела избавиться от него и поэтому сказала: «Но у нас уже есть словарь». И действительно, далеко в углу, на столе, лежала толстая книга, похожая на словарь.
   Продавец рассмеялся и сказал: «Это же Библия».
   Женщина не могла поверить, поскольку с такого расстояния невозможно было разглядеть, что это Библия. Она сказала: «Вы удивляете меня. Да, это Библия. Я просто пыталась избавиться от вас, сказав, что у нас уже есть словарь. Но как вам это удалось? Расскажите мне, и я куплю у вас один словарь, -но расскажите мне, в чем здесь трюк».
   Он сказал: «Никакого трюка нет. Я просто увидел, как много пыли собралось на ней».
   Только на Библии, на святых книгах, собирается пыль. На журнале Плейбой пыли не собирается. Кому захочется открывать святую книгу? Она не открывалась годами, может быть, она не открывалась вовсе никогда.
   Религиозную фантастику нужно отбросить, поскольку она ложится препятствием на вашем пути, делает невозможным для вас достижение реальности.
   Вы должны избавиться от всей этой чепухи, которую рассказывали вам ваши родители, ваше общество, ваши учителя, ваши религиозные старейшины.
   Если вы не очистите себя полностью, вы не сможете предпринять и первого шага к тому, чтобы быть религиозными.
   Религиозность - это качество вашего существования; оно не имеет ничего общего ни с какими ритуалами, происходящими вокруг вас, это качество вашего существования.
   Немногие вещи являются качествами вашего существования, но они пребывают в состоянии спячки, поскольку вы никогда не задумывались о том, что их следует развивать. Пытались ли вы развивать ваше сознание? Пытались ли вы развивать ваше сострадание? Пытались ли вы развивать вашу разумность?
   Ученые говорят, что даже гении используют лишь пятнадцать процентов своей разумности, восемьдесят пять процентов остаются неиспользованными. И это о таких людях, как Альберт Эйнштейн, или Карл Маркс, или Резерфорд, лауреаты Нобелевских премий... Что же говорить о простом человеке, сколько использует он? Не более пяти процентов. И эти пять процентов он использует постольку, поскольку это необходимо для его повседневной работы: его бизнеса, его семьи, его так называемой религии, его политической партии, его клуба. Пяти процентов достаточно. Не нужно быть великим гением, чтобы стать членом ротари-клуба. Я не думаю, что гений захотел бы стать членом клуба светских львов. Человек, старающийся стать светским львом, кажется скорее падает, чем поднимается вверх.
   Если сам гений использует только пятнадцать процентов, то это означает, что никто не пытается заострить свой разум Вы используете лишь только то, к чему вынудила вас жизнь, ее ситуации и обстоятельства. Если бы не эти вынуждающие обстоятельства, вы не использовали бы и пяти процентов. Вот почему не найдешь сыновей и дочерей богатых родителей, которые получали бы в университетах золотые медали и возглавляли бы списки лучших выпускников. Нет, им не нужно использовать свой разум; это могут делать их слуги. А теперь есть еще и компьютеры. Скоро вы не будете использовать и пяти процентов; люди будут ходить с маленькими компьютерами. Они уже ходят с ними. Разве вы не видели этого?..
   В моем детстве, в моей семье, отец был очень придирчив к письму. Он не разрешал держать дома авторучек, поскольку авторучкой нельзя добиться того качества письма, которого можно добиться обыкновенной старой ручкой; авторучка портит почерк.
   И в этом можно убедиться. Оглянитесь назад: до того, как был изобретен пресс, все книги писались от руки - такое красивое, художественное письмо. Что содержится в книге - это уже другое дело; но письмо само по себе - произведение искусства. Но с появлением авторучки это искусство исчезло. А когда людям стала доступна пишущая машинка, тогда даже то немногое, что было доступно авторучке, полностью исчезло — люди печатают. Если теперь их попросить написать что-нибудь, то их письмо будет выглядеть так, как будто они необразованные. Теперь люди носят с собой маленькие компьютеры для вычислений, калькуляторы - они забывают те простые вычисления, которые можете проделывать вы.
   В Индии все еще живет женщина по имени Шакунтала, которая разъезжала по всему миру и демонстрировала величайшие математические способности. Она лишь сдала вступительные экзамены в университет и ничего не знала о высшей математике, но даже Альберт Эйнштейн был озадачен ее способностями. Вы пишете число, сколь угодно длинное, говорите ей умножить его на число столь же длинное - и до того, как вы закончите писать второе число, у нее готов ответ. Эйнштейн сказал: «Если бы я занялся этим, у меня ушло бы по крайней мере три часа».
   Но что происходит с этой женщиной? Она об этом ничего не знает. Она говорит: «Просто смотрю на числа, которые нужно перемножить...» Все, что происходит с ней, - это некоторого рода молчание; в этом молчании начинает возникать число, и она говорит: «Напишите это число... Я не знаю, как оно возникает». Похоже, что от рождения у нее очень острый разум, и поэтому в мгновение ока что-то происходит в ее уме. И это не единственный случай, были и другие.
   Маленький мальчик Шанкаран был настолько беден, что работал рикшей. Это мерзкая вещь, ее не должно быть нигде: человек тянет повозку, в которой сидите вы! А он был всего лишь мальчиком, — но его отец стал стар, — поэтому он и работал рикшей в Мадрасе. Математический факультет университета случайно заинтересовался им. Однажды профессор, руководитель факультета, ехал на его повозке и разговорился с ним. Он сказал: «Ты такой молодой, тебе бы нужно читать и учиться».
   Мальчик рассказал ему о своей семье. «Но, — сказал мальчик, - даже без чтения и учебы я знаю, что вы преподаете математику, - и я могу делать математику. Я каким-то образом знаю ее». Профессор проверил его и был изумлен: мальчик был чудом. Он послал мальчика в Оксфорд, за собственный счет, чтобы показать его способности, и, куда бы он ни пришел, он повсюду изумлял великих математиков. Резерфорд сказал, что этот мальчик в течение нескольких секунд решил один вопрос, который беспокоил его на протяжении многих лет. И когда мальчик разрешил этот вопрос, Резерфорд увидел, что он был таким простым, - как же он сам упускал это решение? Он все ходил вокруг да около, упуская нужную точку, а этот мальчик просто вспрыгнул в эту точку. И у него не было образования.
   Интеллект может быть заострен; есть способы заострить его. Современная психология пытается измерять интеллект. Я же говорю, не будьте глупыми, не тратьте зря время на измерение интеллекта - что тут измерять? Средний человек остается в умственном отношении в возрасте тринадцатилетнего; ему может быть семьдесят лет, но его умственный возраст остается равным тринадцати, и он использует только пять или семь процентов своего разума... Так зачем же зря тратить время на поиски более точных методов измерения интеллекта? Почему бы не воспользоваться методами заострения интеллекта? Именно этому я учу вас.
   Если вы сомневаетесь, ваш интеллект заостряется.
   Если вы верите, ваш интеллект ржавеет, на нем начинает собираться пыль: вы не используете его.
   Сомнение обязано острить интеллект по одной фундаментальной причине: когда вы сомневаетесь, вы не успокаиваетесь. Вы должны что-то делать со своим сомнением; вы должны искать ответ. Пока вы ищете ответ, сомнение будет тревожить, изводить вас - именно так сомнение острит ваш интеллект.
   Но все религии учат вас, что сомнение есть грех, а верить - это значит быть религиозным.
   Я же говорю вам: сомневаться - вот что значит быть религиозным, а верить - это быть нерелигиозным.
   Эти же псевдорелигии были по-настоящему умны и хитры. То, что психологи не нашли еще и сейчас, они обнаружили уже пять тысяч лет назад: сомнение опасно, оно заостряет интеллект. Вера удобна, привычна: она оглупляет. Она как наркотик; она делает из вас зомби. Зомби может быть христианином, индусом, мусульманином, - но все они зомби, различаются лишь ярлыки. И иногда они пресыщаются одним ярлыком, и тогда меняют его: индус становится христианином, христианин становится индусом - новый ярлык, свежая этикетка, но за ней все та же система веры.
   Уничтожьте свои верования.
   Это, конечно, будет неудобно, непривычно, но без неудобства ничто ценное не достигается.
   На протяжении трехсот лет наука использовала сомнение как свой метод и за эти триста лет так много дала миру — за десять тысяч лет религии не смогли дать и одной тысячной доли этого.
   Религии не дали ничего. Напротив, они всему помешали. Они старались мешать и науке, и старались очень усердно — они стараются и сейчас.
   Вот католический папа поучает католиков, что нельзя применять методы контроля над рождаемостью; они противоречат Богу. Странно, ведь даже Дух Святой должен был применять методы контроля над рождаемостью, поскольку Иисус говорит: «Я единственный рожденный сын Божий». Что случилось с Богом? Он прекратил порождать сыновей, дочерей? Или Он стал брахмачаръей, безбрачным, что маловероятно, или Он использует методы контроля над рождаемостью. Но папа постоянно выступает против контроля над рождаемостью - это ведь против Бога; это ведь Бог посылает детей.
   Земля уже перенаселена; она уже в таком состоянии, что если мы не сократим ее население наполовину, оно умрет. Не нужно будет третьей мировой войны: самого населения будет достаточно, чтобы убить всех, уморить всех голодом.
   Бог же непрерывно посылает детей... или у Него нет понятия... посылал бы, по крайней мере, с каждым ребенком и маленький кусочек земли или попробовал бы найти какой-нибудь новый способ того, чтобы никто не голодал. Вместо настоящих детей, делал бы пластиковых, которые бегали бы на батарейках; это было бы проще. Время от времени вы идете и получаете своего с заряженными батарейками... ведь для Бога все возможно. Он ведь совершал всевозможные чудеса, Его сын совершал всевозможные чудеса; создание ребенка, бегающего на батарейках, не будет слишком большим чудом.
   Но Он продолжает давать нам животы и чувство голода и не давать земли, - а старая земля с каждым днем теряет свое плодородие. Католический папа, тем не менее, продолжает говорить о недопустимости контроля над рождаемостью, о недопустимости абортов. Почему недопустимы аборты? Потому что это убийство. Очень странно, что это исходит от папы, ведь именно папы организовывали в прошлом все эти крестовые походы и убивали тысячи людей. Это было у них целым делом: сжигать людей, сжигать женщин по каким-то фантастическим идеям...
   Всякий мог написать папе: «В нашей деревне есть женщина, которая ведьма». Этого было достаточно, чтобы начать расследование; и существовал специальный суд для расследования, ведьма эта женщина или нет. Они так мучили женщину, что для нее было проще признаться, что она ведьма, чем продолжать эти мучения. Они мучили ее до тех пор, пока она не признавалась, что она ведьма; и как только она признавалась, ее сжигали заживо. Заживо были сожжены тысячи женщин!
   Теперь вдруг их интерес сосредоточился на ненасилии; аборт - это насилие. Те же папы-предшественники благословили Бенито Муссолини на вторую мировую войну. Это что, не было насилие? Архиепископ Кентерберийский благословил британские силы - и это не было насилие? Это было совершенно правильно? Интересно, в какой момент аборт становится насилием?
   В какой момент?.. Вот ребенок зачат - он жив в этот момент или нет? Он жив, но откуда пришла эта жизнь? Он был жив в клетках семени еще до того, как он был зачат во чреве матери; клетки семени - они все живые. Они имеют небольшой запас жизни, всего два часа, поэтому если за два часа они смогут найти женское яйцо, смогут проникнуть в него, ребенок будет зачат. Яйцо живое: половина вашей жизни, женская половина, находится в яйце, а половина вашей жизни исходит из семени вашего отца. И за одно соитие миллионы клеток устремляются вперед...
   Вы удивитесь, узнав, что именно здесь начинается политика. Каждая клетка стремится к яйцу, ведь та, которая прибежит первой, станет президентом Рейганом. Те, которые останутся позади, совсем немного позади... с ними покончено! Войдет только одна клетка спермы, и женское яйцо становится твердым, никакая другая войти не сможет. Это естественный процесс; яйцо уязвимо только для одной клетки. Лишь иногда случается так, что точно одновременно две мужские клетки достигают яйца и входят в него. Поэтому иногда появляются близнецы, а иногда и трое, четверо, пятеро, шестеро - известно даже до девяти детей. Но это очень редкое событие.
   Миллионы клеток спермы... и они по-настоящему спешат. Это почти как автомобильные гонки. Они все гонятся, они должны торопиться: если в течение двух часов они не доберутся до цели, с ними будет покончено. За одно соитие вы становитесь виноватыми в гибели миллионов существ. А что же аборт? Только одно существо. Поэтому один миллион или один миллион плюс один - есть ли здесь разница?
   Но католический папа готов, точно так же готов мусульманский имам, готов и индусский шанкарачарья разрешить рост населения, поскольку количество людей важно политически. Это политика количества - сколько всего католиков. Папа не интересуется человечеством, будущим, глобальным самоубийством, нет. Весь его интерес заключается в том, сколько всего католиков: чем больше католиков, тем больше власти он имеет. Шанкарачарья заинтересован в большем количестве индусов, тогда у него больше власти.
   Каждый заинтересован во власти.
   Именем Бога они просто стараются приобрести больше и больше власти.
   Бог - это лишь полезный инструмент в руках священника. Чего бы ни захотел священник, он заставляет Бога говорить: он пишет священные писания, он пишет в них всевозможную чепуху... И вот странный факт, касающийся человеческих существ: на людей эта чепуха производит большое впечатление, потому что кажется мистической.
   Например, Библия говорит: «В начале было слово...» Ну как это слово может быть в начале? Проводите ли вы какое-нибудь различие между звуком и словом или нет? Слово - это осмысленный звук. Может быть, нужно сказать, что в начале был звук, - но не слово.
   Слово предполагает, что был кто-то, кто сделал этот звук осмысленным, кто использовал слово. «В начале было слово...» Я говорю лишь гипотетически, что звук было бы лучше, более логично; на самом деле, звук тоже невозможен. С научной точки зрения звук возможен только в том случае, если есть кто-то, кто услышит его, в противном случае звука нет.
   Я говорю вот здесь. Если здесь никого нет, не будет и звука, поскольку для звука нужны две вещи: я, создающий звук, и вы, принимающие его. Между этими двумя вещами и происходит звук. Когда рядом с водопадом никого нет, вы можете подумать, что звука будет больше. Вы неправы; звука не будет вовсе, поскольку нет уха.
   Таким образом, даже звук невозможен - что же говорить о слове! Но они говорят: «В начале было слово», - только посмотрите как бессмыслица становится мистической... «В начале было слово. Слово было у Бога». Вы уже испортили первое высказывание. «В начале было слово. Слово было у Бога», - так что уже было двое - вы тут же противоречите сами себе. И третье высказывание: «И слово было Бог».
   И такой мусор производит на людей впечатление: в этом должно быть что-то очень мудрое, поэтому мы и не в состоянии ничего понять. Нет в этом ничего мудрого — просто какая-то идиотская писанина. Но христианские теологи на протяжении столетий объясняли, что все это означает. Что такое «слово»? Что значит: «Слово было Бог»? Всего лишь три высказывания - и каждое противоречит остальным.
   Если вы проанализируете любое священное писание, вы найдете высказывания такого рода. И они говорят: «Не сомневайтесь, верьте, имейте веру, и велика будет вам награда; сомневайтесь, и вы сбились с пути». Но в этой тьме, кроме как для сомнения, нет света.
   Сомневайтесь, и не наполовину.
   Сомневайтесь со всем вашим напряжением, чтобы сомнение в ваших руках стало подобным мечу, и оно отсечет весь хлам, собравшийся вокруг вас.
   Сомнение отсечет хлам, медитация разбудит вас.
   Это две стороны одной монеты, ведь отягощенные всем этим хламом, вы не сможете пробудиться. Этот хлам создает в вас сон; это его функция. Он предназначен для того, чтобы сохранять вас спящими.
   Имейте веру и отправляйтесь спать, и вы не обеспокоите политиков, священников; вы не обеспокоите их насущные интересы; вы не побеспокоите никого. Сами вы становитесь человеком без души, механизмом, рабом.
   Итак, сомневайтесь и медитируйте.
   А под медитацией я понимаю очень простую вещь: просто будьте безмолвными и начинайте погружаться в свое безмолвие.
   Вначале это создает страх, потому что безмолвие подобно пропасти; возможно, у нее нет дна, и хочется уцепиться за что-нибудь доступное.
   Для безмолвия нужна смелость, как и для сомнения нужна смелость.
   Сомнение отбросит все, что другие вложили в вас.
   А медитация означает, отбросив все, войти в свою самость - в самость, которую не вложил ни Бог, ни кто другой.
   Она была вашим бытием вечно, и она вечно будет вашим бытием.
   Утопите себя в безмолвии.
   Наслаждайтесь, пейте его, вкушайте его!
   В самом начале есть страх. Когда же вы испытали немного вкуса, всего лишь немного вкуса на кончике языка, тогда весь страх исчезает, потому что этот вкус так сладок, так питателен, так потрясающе центрирует и заземляет. Он впервые дает вам ощущение, что вас одного достаточно, что не нужно Бога, не нужно молитвы, что храм не снаружи, а внутри вас. И по мере роста этого ощущения, по мере вашего вхождения в него, вы испытаете удивление.
   В начале было безмолвие, а не звук.
   В середине есть безмолвие.
   В конце есть безмолвие.
   Оно вечно, непрерывно, и оно - само ваше бытие: такое исполненное, так потрясающе исполненное, дающее вам такое содержание, что вы впервые начинаете чувствовать, что ничего другого не нужно. Все, что нужно, уже обеспечено внутри вас.
   Существование очень щедро.
   Бог очень скуп - конечно, ведь скряги создали этот вымысел по своему собственному образу.
   Бог очень скуп, очень жесток, очень ревнив, очень мстителен. За самую малую вещь... кто-то курит сигареты - что за грех он совершает? Я не могу представить себе, что он совершает какой-то грех. Может быть, он совершает какую-то ошибку, но это дело медицины, это не имеет никакого отношения к религии. Может быть, он не ухаживает соответствующим образом за своим телом, но это его дело. Может быть, он умрет на два или три года раньше, но если он подумает, что ему придется делать ради этих двух или трех лет, он станет курить еще больше, так какой же смысл?
   Но есть религии, подобные буддизму и джайнизму, курите, и вы в аду. Странно... вот человек, который курит, и вы снова бросаете его в огонь. Здесь он сам бросил себя в огонь; там бросаете его в огонь вы! Какого же рода такое отмщение? В вас-то он ничего не бросил — все, что он делает, он делает сам себе. И страдает за это: он может получить туберкулез, он может получить рак. Он может страдать от этого - он уже страдает; какая же теперь необходимость в аде? Маленькие вещи, естественные вещи, а религии так сильно раздули их, и все из-за крошечного ума Бога.
   Существование очень щедро, великодушно, оно всегда прощает, оно никогда не наказывает.
   Но единственный путь к достижению существования лежит через ваше собственное сокровенное безмолвие. Это безмолвие между звездами - то же самое безмолвие; различия нет.
   У безмолвия нет типов, запомните это. Не может быть двух родов безмолвия. Безмолвие одно.
   Испытайте его вкус, и вы испытали то безмолвие, которое распространяется на миллионы световых лет, окружая всю вселенную.
   Ощутив свое внутреннее безмолвие, вы почувствуете биение пульса вселенной.
   Я говорю вам, с Богом нет возможности для религии.
   И я также говорю вам, что и с так называемыми религиями, существующими до сих пор, нет возможности для религии.
   Я учу вас безбожной, безрелигиозной религии.
   Конечно, тогда мое понимание религии будет «безрелигиозным». Вы не христианин, вы не индус, вы не мусульманин. Вы просто человек безмолвия, человек истины, человек сострадания, человек, который не ищет больше, - тот, кто достиг. И ощущение достижения... тогда нет вопросов, нет сомнений, нет верований, нет и ответов.
   Когда умирал Бодхидхарма, ученики спросили его: «Учитель, ваше последнее послание?»
   Он открыл глаза и сказал: «Я совсем ничего не знаю - я достиг. Знание осталось далеко позади; кому беспокоиться о нем? Нет никого, кто спрашивает, нет никого, кто задает вопросы, нет никого, кто отвечает; все стало безмолвием. Поэтому, - говорит он, - все, что я могу сказать, это то, что я не знаю».
   Это же было высказыванием и Сократа в конце его жизни. Он сказал: «Когда я был молод, я думал: "Я знаю многое, и скоро буду знать все". Но по мере того, как я продолжал поиск, сомнение...» - и он был не человеком веры, но человеком сомнения. Он намного превосходит любого из ваших пророков, мессий, аватар, тиртханкар - намного превосходит. В конце своем он сказал: «Чем больше я познавал, тем больше я чувствовал, что не знаю ничего».
   Его высказывания потрясающе прекрасны, поскольку на поверхности они выглядят противоречивыми. Он говорит: «Чем больше я познавал, тем меньше я знал. В тот момент, когда я познал все, все было потеряно; осталось только неведение». Поэтому-то он и сказал: «Есть знание, которое не ведает, и есть неведение, которое знает».
   С верой вы придете к знанию, которое не ведает.
   С сомнением, медитацией вы придете к состоянию неведения, которое знает.
   Нет необходимости, чтобы вас пометили ярлыками. Нет необходимости, чтобы вы были частью конгрегации.
   Моя коммуна, между прочим, странная, противоречивая.
   Моя функция заключается в том, чтобы освободить вас от всех конгрегации, дать вам полную свободу быть собою.
   Но может быть, в одиночку вы не сможете противостоять целому миру. Вам нужны попутчики. Вам нужны люди, идущие тем же путем, чтобы придать вам смелости, поддержать ваше воодушевление; иначе я не дал бы вам этот определенный цвет, красный. Те, кто со мной, прекрасно знают, что это всего лишь игра. Подойдет любой цвет, поскольку какое отношение имеет красный цвет к истине? Он не имеет к истине никакого отношения. Так же хорош был бы зеленый, так же хорош был бы голубой, - даже если бы вы были обнажены, то и это подошло бы. Я же дал вам красный цвет просто ради игры, чтобы дать вам определенную тождественность, объединенность - поскольку нас окружает огромная масса.