Страница:
Глупой причиной было то, что там строили небольшой мемориал, а место это было самым красивым в центре города. Мемориал возводился в честь идиота, который был достаточно богат, чтобы одержать победу на всех выборах и стать президентом муниципального комитета. Он был президентом почти тридцать пять лет - самый большой период, когда кто-нибудь был президентом в этом городе. Все были счастливы, когда он был президентом, потому что он был таким идиотом; вы могли делать все, что угодно, а он не собирался никому мешать.
Вы могли построить свой дом посредине улицы; его бы это не тревожило, если вы проголосовали за него. Поэтому весь город был счастлив во время его президентства, потому что все имели . такую свободу. Муниципальный комитет, члены, мелкие служащие, старшие служащие - все были счастливы при нем. Все хотели, чтобы он оставался президентом вечно; но даже и идиотам однажды приходится умирать. Но его смерть была не совсем к «счастью»: они стали искать место для мемориала в его честь и срубили мое дерево. Теперь его мраморная глыба стоит на этом месте вместо моего живого дерева.
Я ничего не забываю, и мне так многое хочется сказать, но язык являтся одномерным. Он линейный - вы можете, идти только по одной линии, в то время как жизненный опыт многомерен, он движется по тысячам направлений. Проблема, которая стоит перед так называемыми ораторами, заключается в том, что сказать. Моя же проблема заключается в том, чтобы решить, чего неговорить, потому что мысли мои толпятся в ожидании, стучатся со всех сторон и просят: «Впусти меня». Вот почему я медленно дрейфую... Но не стесняйтесь и напоминайте мне.
Поиски счастья невозможны.
Если вы посмотрите на свою собственную жизнь, то найдете мгновения, когда вы были счастливы. (А их не должно быть очень много: может быть, за семьдесят лет жизни у вас было всего семь таких мгновений, которые вы можете назвать мгновениями счастья. Но если бы вы имели всего лишь одно мгновение счастья, то конечно, без всяких исключений, это произошло бы, когда вы его не искали.)
Попытайтесь искать счастье и вы убедитесь, что вы не найдете его.
Я во многом не согласен с Иисусом Христом, даже там, где все выглядит очень невинно, поэтому кажется, что я очень недобрый человек. Иисус говорит: «Ищите, и найдете. Просите, и дано будет вам. Стучите, и отворят вам». Я не могу с этим согласиться.
Дураки, которые писали американскую конституцию, конечно, попали под влияние Иисуса Христа - они ведь были все христианами. Когда они написали «поиски счастья», они, должно быть, сознательно или бессознательно имели в виду заповеди Иисуса: «Ищите, и найдете».
Но я говорю вам:
Ищите и убедитесь, что вы никогда не найдете.
Не ищите, и оно появится.
Всего лишь перестаньте искать, и вы обретете его, так как поиск означает какое-то усилие мозга, а отсутствие поиска означает состояние релаксации, расслабления. А счастье возможно только тогда, когда вы расслаблены.
Тот, кто ищет, не расслабляется. Как он может расслабиться? Он не может позволить себе расслабиться. Вы удивитесь, если вы оглядитесь вокруг: вы найдете, что люди в очень бедных странах более удовлетворены. Да, даже в Эфиопии, где люди умирают от голода, вы найдете людей, которые умирают, но без страданий. Самое большое число страдающих людей вы найдете в Америке. Это странно. Здесь, где поиски счастья являются вашим правом от рождения. Это право не упоминается ни в какой другой конституции мира.
Итак, я продолжаю снова... так как прямо сейчас я Вспомнил, что недавно я говорил с вами о своем профессоре истории. Задайте ему любой вопрос, и он всегда ответит. Я начал смотреть... Конечно, он был книжным червем. Я знал это слово раньше, но встретил такого человека впервые. Я сказал ему: «Я очень хотел узнать, что это за люди, которых называют книжными червями; вы решили эту проблему: именно выи есть книжный червь. Но я не люблю терпеть поражение ни в чем».
Он спросил: «Что вы имеете в виду?»
Я ответил: «Я обязательно найду, откуда вы берете все эти знания».
Он засмеялся, потому что думал, что это невозможно. Но я начал искать в библиотеке их исторического факультета, в каждой книге. Я искал в городской библиотеке, очень старой и самой большой во всем штате. Наконец, я нашел небольшую книгу «Малоизвестные факты о хорошо известных людях».Именно в этой книге и содержалась вся информация типа «в каком возрасте Сократ женился?» Это была книга, в которой были собраны малоизвестные факты о хорошо известных людях. Итак, я сказал: «Хорошо».
На следующий день я пошел к нему на занятия и просто дал ему книгу. Он взглянул на меня, подозвал меня поближе к себе и сказал: «Подождите меня после занятий, а эту книгу положите в свою сумку. Не размахивайте ею и не давайте ее никому посмотреть. Сначала дождитесь меня, а потом делайте, что хотите».
После занятий он сказал: «Вы странный человек! Это книга, на основе которой я построил свою карьеру ученого. Где вы достали ее? Я украл ее из библиотеки исторического факультета, поэтому никто не мог ее найти, ее больше не продают на рынке — она очень старая. Где вы нашли ее?»
Я ответил: «Без проблем. Я собирался найти ее, даже если бы на это ушла вся моя жизнь. Если вы книжный червь, то я еще больший книжный червь. А теперь запомните, никогда не отвечайте на вопросы, пользуясь этой книгой; иначе я открою ваш секрет всему университету».
Он сказал: «Я ничего не буду делать - держите этот секрет при себе. Я охотно сделаю для вас все, что хотите. Я вас приглашаю к себе на занятия. Я никогда не буду мешать вам. Или, может быть, вы хотите еще что-нибудь. Но не приносите эту книгу с собой».
Я сказал ему: «Я не буду ее приносить; но это очень плохой признак. Вы жили этой маленькой книжкой, в ней вся ваша мудрость. А так как вы украли эту книгу из библиотеки своего факультета, — что было нетрудно, так как это был его собственный факультет и его собственная библиотека, - у вас не было проблем, чтобы унести ее оттуда».
«Вы думаете, что в целом мире нет библиотеки, в которой есть такая книга? Я не мог поверить, что вы имеете способ обнаружить эти незначительные детали - какая-то коллекция должна быть. Я не думаю, что такие коллекции состоят из многих тысяч книг, так как даже в самых крупных книгах по истории вы не сможете найти такую информацию: как и в каком возрасте женился Сократ - ведь это не исторический факт и он не имеет никакого исторического значения. Я увидел эту книгу, потому что я взял ее в городской библиотеке».
Я. сказал ему: «Городская библиотека продолжает присылать мне письма с просьбой: "Пожалуйста, верните книгу". Я продолжаю отвечать им, что я готов заплатить за эту книгу, сколько бы она ни стоила. Они отвечают: "Это редкая книга, мы не поднимаем вопроса о ее цене"».
Но я говорю им: «Когда что-то теряется, будь оно редким или нет, что можно с этим сделать? Я попытаюсь найти ее. Если я смогу ее найти где-нибудь, я верну ее вам. Если я не смогу, я готов оплатить стоимость этой книги и штраф за ее потерю. Что еще я могу сделать?» В конце концов, мне пришлось заплатить за книгу и штраф.
Но так как Раджнишпурам является уникальным городом, библиотеку в нем нельзя создавать. Разрешение... этот город не существует вообще, поэтому возникает вопрос - от кого надо получать разрешение в городе, который не существует?
На складе хранится сто пятьдесят тысяч книг, редких книг.
Но способы, которыми пользуются политики, очень странные. Всего лишь несколько дней назад я узнал, что федеральное правительство Америки написало письмо, в котором сообщалось, что этому городу были выделены федеральные фонды, но сейчас поступили сведения из штата Орегон о том, что этот город не существует, «поэтому верните, пожалуйста, федеральные фонды».
Я поинтересовался, сколько они выделили для нашего города. Двести пятьдесят долларов! Великая Америка!
Если город не существует, кто же будет возвращать эти фонды и кому адресовано это письмо? И, прежде всего, кто сообщил вам, что Раджнишпурам является городом? Вероятно, штат Орегон сообщил вам, что этот город включен в штат; вот почему вы стали присылать фонды. Теперь тот же самый штат сообщает вам, что этот город не существует. Вы просите вернуть эти деньги, но огромный федеральный фонд - двести пятьдесят долларов - исчез.
И это мнение генерального прокурора штата Орегон о том, Что этот город нелегальный, мнение всего лишь одного человека, сейчас находится на рассмотрении в суде. До тех. пор, пока суд не решит, правильно ли его мнение или нет. все должно оставаться, как и было - до тех пор, пока не закончится этот спор. А конца ему не видно. Мои санньясины будут бороться за это до самого конца цивилизации. Осталось только двадцать лет.
Бороться за это в течение двадцати лет нетрудно. И до тех пор, пока решение в суде не принято и нет возможности куда-то апеллировать еще, Раджнишпурам будет городом. И ни один человек не имеет права по своему собственному разумению делать этот город незаконным или заставить его исчезнуть.
Но генеральный прокурор продолжает сообщать о том, что этот город существует, в другие агентства, федеральные и государственные. Он надавил на полицейское управление: «Уберите полицию Раджнишпурама из полиции штата. Этот город не существует, следовательно, нет необходимости и в полиции в этом городе».
Но это только его мнение. Если суд решит, что этот город не конституционен, не включается в штат на законном основании... Но суд его уже включил законно в штат; он был законным городом два года. Правительство выделяло ему фонды в течение двух лет, и тот же самый генеральный прокурор был там эти два года. Ему понадобилось два года, чтобы решить; является этот город законным или незаконным. Он позволил своему правительству выделить фонды; он позволил федеральному правительству выделить фонды, он позволил полиции присоединить полицию Раджнишпурама к полиции штата.
Теперь, всего лишь потому, что он хочет стать губернатором, он хочет, чтобы все избиратели штата Орегон голосовали за него - мои санньясины делают много добра людям... Это единственный факт об Орегоне, который является решающим: если кто-нибудь будет поддерживать нас, он проиграет на выборах. Любой, кто против моей коммуны и совершает законное, незаконное, моральное, аморальное действие, чтобы причинить нам вред, будет поддержан всем штатом Орегон.
Этот человек не имеет ничего против санньясинов. Ему не хватает мужества, чтобы приехать сюда и посмотреть, существует город или нет. Он должен приехать и увидеть своими собственными глазами. Ему не хватает мужества. Он боится появляться даже в одной телевизионной программе вместе с Шилой. Такие трусы!
Но вот как рассуждают политические умы. Генеральный прокурор договаривается о проведении выборов губернатора, которые будут проводиться через полтора года. По крайней мере, эти полтора года он будет непрерывно дергать этот город, говоря: «Вы незаконны», - хотя это не имеет никакого значения. Кто хочет быть законным? Только незаконные люди хотят стать законными. Если вы не преступник, вы вообще не думаете о законе; о законе думают только преступники.
Я никогда не задумывался в течение всей своей жизни о том, что должно быть законным, так как я никогда не совершал ничего незаконного.
Генеральный прокурор отлично знает, что он потерпит поражение, но единственное, чего он хочет, - это то, чтобы дело отложили, потянули время до выборов в губернаторы; а потом он закроет это дело. Ему нельзя позволить этого. Но так рассуждает политик: просто тянуть время, откладывать и откладывать; именно это он и делает. Дата рассмотрения нашего дела в суде продолжает откладываться; ему приходиться откладывать ее.
Нам все равно; фактически было бы прекрасно, если бы это было отложено на двадцать лет. Когда все будет закончено, мы останемся единственными людьми на земле. И тогда мы сможем впервые за все время сделать настоящую разумную конституцию.
Существующая сейчас американская конституция абсолютно ненормальна: «поиски счастья»? Никому никогда не удавалось найти его, а те, кто пытался, становились очень несчастными в жизни. Когда я учился в университете, я часто ходил на одну улицу, очень тихую, без уличного движения, потому что она заканчивалась тупиком и была длиной всего лишь в полторы мили: На ней было несколько прекрасных особняков для профессоров, но их было мало и они находились на большом расстоянии друг от друга. Это было тихое место, а по обеим сторонам улицы росли огромные деревья.
Я часто ходил по этой улице, но только тогда, когда шел дождь, так как, даже когда дождь прекращался, он продолжал идти по обеим сторонам улицы, благодаря этим огромным деревьям: вода продолжала капать с их листьев. Поэтому можно было убедиться в том, что даже если бы шел дождь, то он не прекращался бы какое-то время из-за того, что он уже не шел посредине улицы; вы могли бы всегда ощущать зависимость от этих деревьев. Я очень любил ходить туда во время дождя.
В последнем доме жил профессор физики. Его жена, дочь и сын привыкли ко мне: «Всякий раз, когда идет дождь, этот странный парень приходит сюда без зонтика и без причины, всего лишь потому, что здесь тупик и ему надо отсюда идти назад; поэтому всякий раз, когда шел дождь, они ждали меня на веранде, думая, что я обязательно появлюсь; и я неизменно появлялся. Они рассказывали профессору физики: «Сюда приходит без всякой нато причины и только тогда, когда идет дождь, странный студент с длинными волосами, бородой и в деревянных сандалиях, стук которых сообщает нам еще за полторы мили, что он идет. Он доходит до самого конца, останавливается там, а потом уходит, и мы не знаем, что он там делает».
Профессор спросил: «Вы уверены, что он'носит деревянные сандалии?»
Потом он сказал: «Я знаю его, потому что в нашем университете носит деревянные сандалии только один студент; я найду его».
Он спросил моего профессора - декана факультета: «Что за человек этот юноша?»
Мой профессор ответил: «Он очень странный тип. Мы еще не определили его точно, - но он не совсем нормальный».
Профессор физики, профессор Шривастава, был профессором здесь в Америке. Когда я был в Пуне, кто-то приехал из Америки и привез известие, что он встретил профессора Шривас-таву в Гарварде, где тот преподавал. Он сказал, что профессор шлет мне привет, что он помнит меня и помнит, как я приходил к его дому, когда шел дождь. Всю эту историю он рассказал одному американцу, который стал санньясином.
Услышав, что я ненормальный, профессор Шривастава удивился: «Ненормальный?»
Мой профессор сказал: «Не ниже нормали, а выше нормали. Таково егоопределение: он считает ненормальными всех -Будду, Иисуса, Лао-цзы, Конфуция, - а мы не можем спорить с ним, но он принадлежит к такому же типу людей».
Профессор заинтересовался еще больше. Он захотел, чтобы меня представили ему. Мой профессор, профессор Саксена сказал: «Почему вы ищете себе неприятности. Все мы здесь стараемся сделать так, чтобы он как-то закончил университет и отправился куда-нибудь еще».
Но Шривастава сказал: «Интересно и мне, и моей жене, и моим детям. Они все хотят увидеть его и познакомиться с ним». Итак, меня представили ему, и мы быстро подружились. Он был старым человеком, но ему понравилась моя идея, когда я ему объяснил: «Это такая радость - быть под небом, когда все небо выливается на тебя душем. Я чувствую себя таким счастливым, что мне это трудно описать.
Это на него так подействовало, что он сказал: «Тогда когда-нибудь я тоже хочу пойти с тобой. А ты действительно уверен, что ты испытываешь счастье?»
Я сказал: «Я абсолютно уверен, в этом нет сомнения; иначе, зачем бы я беспокоился и приходил на вашу улицу всякий раз, когда идет дождь?»
Склонившись к моему уху, он сказал очень конфиденциально: «Счастье меня тоже интересует».
Я сказал: «Тогда возникает небольшое затруднение. Вы можете пойти со мной, но я не могу вам что-либо гарантировать. Счастье приходит ко мне, но я его вовсе не ищу: это такая большая разница. Вы же будете постоянно оглядываться и думать: "Оно еще не пришло. Где же оно? Когда же оно придет?" Вам придется забыть о самой идее счастья».
Профессор Шривастава сказал: «Это странное условие. Я иду только для того, чтобы получить какое-то представление о счастье, как-то его испытать, а вы ставите мне очень странные условия с самого начала. Это похоже на шутку - надо забыть о самой идее счастья ».
«Но, - сказал я, - именно так это действует».
Он сказал: «Хорошо, я попытаюсь».
Я ответил: «Попытка - это не то; вам нужно просто забыть об этом».
Он ответил: «Хорошо, я забуду об этом».
Он пошел со мной. Время от времени я смотрел на его лицо.
Он чувствовал себя очень несчастным, более несчастным, чем когда-либо, потому что все профессора, их жены, их дети смотрели из окон: «Этот молодой человек привел с собой этого старого дурака. Почему он бродит под дождем? Он может заболеть пневмонией, получить осложнение... Этот молодой человек достаточно здоров, он может делать такие вещи, но почему это делает этот дурак?»
Когда мы дошли до конца под стук моих сандалий, его семья выбежала из дома, чтобы посмотреть на нас. И когда они увидели, когда его жена увидела, что ее муж стоит рядом со мной в конце дороги, которая заканчивалась очень глубоким обрывом, они не могли поверить своим глазам. Что случилось? Может быть я попросил его поискать что-то там, в долине? Они все вышли из дому. Конечно, у всех были зонтики и плащи; они подошли к нам И дети спросили: «Папа, что ты ищешь?»
Профессор Шривастава сказал: «Помолчите. Это еще до сих пор не произошло, а если вы упомянете это, то вот он скажет: "Ты нарушил условие"».
Я сказал: «Условие уже нарушено. Я наблюдал за вами всю Дорогу: вы чувствовали себя несчастным, более несчастным, чем когда бы то ни было; я вижу, вы несчастный человек».
Профессора все несчастные люди. Такова их профессия. Она заставляет их быть серьезными, глубоко погруженными в размышления. Профессионально это помогает.
Я сказал: «Я всю дорогу за вами наблюдал: вы очень несчастны».
Он сказал: «Я очень старался не помнить о счастье, но что же делать? Эта мысль возвращалась ко мне снова и снова». Это, то есть мысль о том, что я могу потерять его из-за того, что условие не будет выполнено, делало меня еще более несчастным ».
Я сказал: «Не только вы потеряли счастье, но вы разрушили и мое, так как плохо быть в компании с не своим человеком. Есть такая пословица: тебя можно узнать по тому, кто с тобой. Впервые счастье не снизошло на меня - из-за вас».
Он сказал своей жене: «Ты только послушай: вместо того, чтобы я жаловался на него, он жалуется на меня в связи с тем, что счастье его пропало». Его жена сказала: «Как бы там ни было, оба заходите в дом и выпейте по чашке чаю. Он пришел сюда впервые', а мы всегда хотели пригласить его, но мы думали, что мы не знаем, кто он, что он за человек - сумасшедший или очень умный. Но то, что он не сумасшедший - это точно». Профессор Шривастава сказал: «Нет, он все-таки сумасшедший, и из меня он сделал дурака, потому что завтра весь университет будет у меня спрашивать: "Что вы делали под дождем, ведь у вас есть машина?"»
Я ответил ему: «Оставьте свою машину возле факультета, и когда мы пойдем домой, мы можем пригнать домой и вашу машину. Но сидение в машине не принесет вам ожидаемого счастья - счастье приходит только с дождем».
На следующий день весь университет говорил о профессоре Шриваставе. Я посоветовал ему: «Вам лучше всего сказать, что это сработало, что вы стали счастливым; иначе они будут думать, что вы дурак».
Он сказал: «Это хорошая мысль», - и он стал говорить всем: «То, что говорит Раджниш, совершенно правильно - его трюк срабатывает». Он сказал мне: «Что делать? Еще несколько профессоров готовы пойти с тобой. Вы создали для меня много трудностей. Ваш профессор был прав, что лучше было бы не знакомиться с вами. Сначала вы одурачили меня, а теперь вы говорите мне, чтобы я говорил, что это случилось. Я вижу в этом определенный смысл, так как если бы я сказал, что этого не было, другие сказали бы мне: "Ты дурак. Если счастье приходит с дождем, тогда все могут иметь его". Поэтому я подумал, что лучше сказать: "Да, это случилось, но если вы хотите проверить, можете пойти сами". Многие уже готовы это сделать».
Я сказал: «Пусть они будут готовы. Пусть они все приходят. Это сработает точно так же, как и с вами». Он сказал: «Они меня убьют».
Я ответил: «Не беспокойтесь: вся ответственность на мне. Я постараюсь убедить их, что это произойдет».
И вот что произошло. Шесть профессоров дошли до конца дороги, остановились перед обрывом и сказали профессору: «С нами это не случилось».
Профессор Шривастава сказал: «Со мной этого тоже не произошло. Это происходит только с ним, так как для нас пеовое условие оказывается невыполнимым: не просите, не ищите его. Но если вы не просите, если вы не ищете, тогда почему вы идете по грязи под дождем и мокнете? Ради чего? Но вы должны всем говорить, что это с вами произошло, как это сделал и я, или о вас подумают, что вы дураки».
Шестеро профессоров переглянулись и сказали: «Мы в ловушке. Это повлечет за собой большие затруднения, так как если мы скажем, что это случилось, тогда другие люди... Тот, кто учил вас искусству ощущать счастье, собирается заставить весь университет ходить под дождем!»
Проблема вот в чем. Счастье случается внезапно. В английском языке слово счастье - happiness - happi-ness, а слово случиться - happen;может быть, благодаря этому слову (happen) слово «счастье» и стало называться по-английски happiness - то, что случается. Вы не можете управлять счастьем, вы не можете изготовить его, вы не можете организовать его.
Счастье - это нечто, что находится за пределами ваших усилий.
Но если вы всего лишь копаете яму в своем саду и полностью поглощены этим, так что весь мир забыт, включая вас, - то счастье с вами.
Счастье всегда с вами.
Оно не имеет никакого отношения к дождю, оно не имеет никакого отношения к рубке дров, оно не имеет никакого отношения к копанию ямы в саду - счастье не имеет ничего общего ни с чем.
Это неожиданное, расслабленное состояние слияния вашей личности с вашим сознанием. И оно с вами всегда. Оно не приходит и не уходит. Оно всегда с вами, как ваше дыхание, как биение вашего сердца, как кровь, которая циркулирует в вашем теле.
Счастье всегда с вами, но если вы будете искать его, вы найдете только страдание, так как в процессе поиска вы пропустите счастье. Вот что такое страдание: отсутствие счастья. Таким образом, страдание имеет определенную связь, некоторое партнерство с поиском. Если вы будете настойчиво искать, вы найдете только страдание. Но в американской конституции заложена эта идея о поиске для всех людей Америки: ищите!
И они настойчиво ищут - в деньгах, во власти, в религии; они мечутся по всему миру в поисках кого-то, кто научил бы их, как находить счастье. А на самом деле нужно лишь вернуться домой и забыть о нем, делать что-нибудь еще, что не имеет никакого отношения к счастью. Рисовать. Вам не нужно учиться рисовать. Разве вы не можете водить кистью по холсту? Каждый ребенок может это делать. Просто водите кистью по холсту, и вы можете удивиться: вы не художник, но получиться может что-то красивое... Краски сами смешиваются на холсте и возникает нечто. Вы не можете это назвать каким-то словом.
Современные картины не имеют названий, а ультрасовременные картины не имеют и рам, потому что жизнь не имеет рамок. Вы выглядываете из окна, вы видите небо в рамке, но эта рамка - ваше окно, небо не имеет рамок. Поэтому появились ультрасовременные художники, которые не рисуют на холсте; они рисуют на стенах, на полах, на потолках. Странные места -раньше люди никогда не делали этого, но я могу понять их.
Их не интересует рисунок; их больше интересует то, что они втягиваются в сам процесс рисования. Это не для продажи. Как вы можете продать свой потолок? А кто его купит? Но когда они так поглощены этим делом, откуда-то из неизвестного уголочка что-то начинает просачиваться в их сознание. Они начинают ощущать радость без всякой на то причины.
Вот почему я так резко отношусь к слову «поиск». О любом человеке, - а те, кто делали американскую конституцию, имели дальний прицел; может быть, это был Джефферсон — о каждом, кто писал это слово «поиск», я могу сказать, даже не зная его имени и вообще ничего о нем не зная, что он, должно быть, был очень несчастным человеком. Он никогда не знал счастья. Он его постоянно искал; отсюда, он попытался дать каждому американцу то самое право от рождения на поиск счастья, о котором он заявлял. И в течение трехсот лет никто не критиковал это, никто не критиковал такую простую вещь.
Вы могли построить свой дом посредине улицы; его бы это не тревожило, если вы проголосовали за него. Поэтому весь город был счастлив во время его президентства, потому что все имели . такую свободу. Муниципальный комитет, члены, мелкие служащие, старшие служащие - все были счастливы при нем. Все хотели, чтобы он оставался президентом вечно; но даже и идиотам однажды приходится умирать. Но его смерть была не совсем к «счастью»: они стали искать место для мемориала в его честь и срубили мое дерево. Теперь его мраморная глыба стоит на этом месте вместо моего живого дерева.
Я ничего не забываю, и мне так многое хочется сказать, но язык являтся одномерным. Он линейный - вы можете, идти только по одной линии, в то время как жизненный опыт многомерен, он движется по тысячам направлений. Проблема, которая стоит перед так называемыми ораторами, заключается в том, что сказать. Моя же проблема заключается в том, чтобы решить, чего неговорить, потому что мысли мои толпятся в ожидании, стучатся со всех сторон и просят: «Впусти меня». Вот почему я медленно дрейфую... Но не стесняйтесь и напоминайте мне.
Поиски счастья невозможны.
Если вы посмотрите на свою собственную жизнь, то найдете мгновения, когда вы были счастливы. (А их не должно быть очень много: может быть, за семьдесят лет жизни у вас было всего семь таких мгновений, которые вы можете назвать мгновениями счастья. Но если бы вы имели всего лишь одно мгновение счастья, то конечно, без всяких исключений, это произошло бы, когда вы его не искали.)
Попытайтесь искать счастье и вы убедитесь, что вы не найдете его.
Я во многом не согласен с Иисусом Христом, даже там, где все выглядит очень невинно, поэтому кажется, что я очень недобрый человек. Иисус говорит: «Ищите, и найдете. Просите, и дано будет вам. Стучите, и отворят вам». Я не могу с этим согласиться.
Дураки, которые писали американскую конституцию, конечно, попали под влияние Иисуса Христа - они ведь были все христианами. Когда они написали «поиски счастья», они, должно быть, сознательно или бессознательно имели в виду заповеди Иисуса: «Ищите, и найдете».
Но я говорю вам:
Ищите и убедитесь, что вы никогда не найдете.
Не ищите, и оно появится.
Всего лишь перестаньте искать, и вы обретете его, так как поиск означает какое-то усилие мозга, а отсутствие поиска означает состояние релаксации, расслабления. А счастье возможно только тогда, когда вы расслаблены.
Тот, кто ищет, не расслабляется. Как он может расслабиться? Он не может позволить себе расслабиться. Вы удивитесь, если вы оглядитесь вокруг: вы найдете, что люди в очень бедных странах более удовлетворены. Да, даже в Эфиопии, где люди умирают от голода, вы найдете людей, которые умирают, но без страданий. Самое большое число страдающих людей вы найдете в Америке. Это странно. Здесь, где поиски счастья являются вашим правом от рождения. Это право не упоминается ни в какой другой конституции мира.
Итак, я продолжаю снова... так как прямо сейчас я Вспомнил, что недавно я говорил с вами о своем профессоре истории. Задайте ему любой вопрос, и он всегда ответит. Я начал смотреть... Конечно, он был книжным червем. Я знал это слово раньше, но встретил такого человека впервые. Я сказал ему: «Я очень хотел узнать, что это за люди, которых называют книжными червями; вы решили эту проблему: именно выи есть книжный червь. Но я не люблю терпеть поражение ни в чем».
Он спросил: «Что вы имеете в виду?»
Я ответил: «Я обязательно найду, откуда вы берете все эти знания».
Он засмеялся, потому что думал, что это невозможно. Но я начал искать в библиотеке их исторического факультета, в каждой книге. Я искал в городской библиотеке, очень старой и самой большой во всем штате. Наконец, я нашел небольшую книгу «Малоизвестные факты о хорошо известных людях».Именно в этой книге и содержалась вся информация типа «в каком возрасте Сократ женился?» Это была книга, в которой были собраны малоизвестные факты о хорошо известных людях. Итак, я сказал: «Хорошо».
На следующий день я пошел к нему на занятия и просто дал ему книгу. Он взглянул на меня, подозвал меня поближе к себе и сказал: «Подождите меня после занятий, а эту книгу положите в свою сумку. Не размахивайте ею и не давайте ее никому посмотреть. Сначала дождитесь меня, а потом делайте, что хотите».
После занятий он сказал: «Вы странный человек! Это книга, на основе которой я построил свою карьеру ученого. Где вы достали ее? Я украл ее из библиотеки исторического факультета, поэтому никто не мог ее найти, ее больше не продают на рынке — она очень старая. Где вы нашли ее?»
Я ответил: «Без проблем. Я собирался найти ее, даже если бы на это ушла вся моя жизнь. Если вы книжный червь, то я еще больший книжный червь. А теперь запомните, никогда не отвечайте на вопросы, пользуясь этой книгой; иначе я открою ваш секрет всему университету».
Он сказал: «Я ничего не буду делать - держите этот секрет при себе. Я охотно сделаю для вас все, что хотите. Я вас приглашаю к себе на занятия. Я никогда не буду мешать вам. Или, может быть, вы хотите еще что-нибудь. Но не приносите эту книгу с собой».
Я сказал ему: «Я не буду ее приносить; но это очень плохой признак. Вы жили этой маленькой книжкой, в ней вся ваша мудрость. А так как вы украли эту книгу из библиотеки своего факультета, — что было нетрудно, так как это был его собственный факультет и его собственная библиотека, - у вас не было проблем, чтобы унести ее оттуда».
«Вы думаете, что в целом мире нет библиотеки, в которой есть такая книга? Я не мог поверить, что вы имеете способ обнаружить эти незначительные детали - какая-то коллекция должна быть. Я не думаю, что такие коллекции состоят из многих тысяч книг, так как даже в самых крупных книгах по истории вы не сможете найти такую информацию: как и в каком возрасте женился Сократ - ведь это не исторический факт и он не имеет никакого исторического значения. Я увидел эту книгу, потому что я взял ее в городской библиотеке».
Я. сказал ему: «Городская библиотека продолжает присылать мне письма с просьбой: "Пожалуйста, верните книгу". Я продолжаю отвечать им, что я готов заплатить за эту книгу, сколько бы она ни стоила. Они отвечают: "Это редкая книга, мы не поднимаем вопроса о ее цене"».
Но я говорю им: «Когда что-то теряется, будь оно редким или нет, что можно с этим сделать? Я попытаюсь найти ее. Если я смогу ее найти где-нибудь, я верну ее вам. Если я не смогу, я готов оплатить стоимость этой книги и штраф за ее потерю. Что еще я могу сделать?» В конце концов, мне пришлось заплатить за книгу и штраф.
Но так как Раджнишпурам является уникальным городом, библиотеку в нем нельзя создавать. Разрешение... этот город не существует вообще, поэтому возникает вопрос - от кого надо получать разрешение в городе, который не существует?
На складе хранится сто пятьдесят тысяч книг, редких книг.
Но способы, которыми пользуются политики, очень странные. Всего лишь несколько дней назад я узнал, что федеральное правительство Америки написало письмо, в котором сообщалось, что этому городу были выделены федеральные фонды, но сейчас поступили сведения из штата Орегон о том, что этот город не существует, «поэтому верните, пожалуйста, федеральные фонды».
Я поинтересовался, сколько они выделили для нашего города. Двести пятьдесят долларов! Великая Америка!
Если город не существует, кто же будет возвращать эти фонды и кому адресовано это письмо? И, прежде всего, кто сообщил вам, что Раджнишпурам является городом? Вероятно, штат Орегон сообщил вам, что этот город включен в штат; вот почему вы стали присылать фонды. Теперь тот же самый штат сообщает вам, что этот город не существует. Вы просите вернуть эти деньги, но огромный федеральный фонд - двести пятьдесят долларов - исчез.
И это мнение генерального прокурора штата Орегон о том, Что этот город нелегальный, мнение всего лишь одного человека, сейчас находится на рассмотрении в суде. До тех. пор, пока суд не решит, правильно ли его мнение или нет. все должно оставаться, как и было - до тех пор, пока не закончится этот спор. А конца ему не видно. Мои санньясины будут бороться за это до самого конца цивилизации. Осталось только двадцать лет.
Бороться за это в течение двадцати лет нетрудно. И до тех пор, пока решение в суде не принято и нет возможности куда-то апеллировать еще, Раджнишпурам будет городом. И ни один человек не имеет права по своему собственному разумению делать этот город незаконным или заставить его исчезнуть.
Но генеральный прокурор продолжает сообщать о том, что этот город существует, в другие агентства, федеральные и государственные. Он надавил на полицейское управление: «Уберите полицию Раджнишпурама из полиции штата. Этот город не существует, следовательно, нет необходимости и в полиции в этом городе».
Но это только его мнение. Если суд решит, что этот город не конституционен, не включается в штат на законном основании... Но суд его уже включил законно в штат; он был законным городом два года. Правительство выделяло ему фонды в течение двух лет, и тот же самый генеральный прокурор был там эти два года. Ему понадобилось два года, чтобы решить; является этот город законным или незаконным. Он позволил своему правительству выделить фонды; он позволил федеральному правительству выделить фонды, он позволил полиции присоединить полицию Раджнишпурама к полиции штата.
Теперь, всего лишь потому, что он хочет стать губернатором, он хочет, чтобы все избиратели штата Орегон голосовали за него - мои санньясины делают много добра людям... Это единственный факт об Орегоне, который является решающим: если кто-нибудь будет поддерживать нас, он проиграет на выборах. Любой, кто против моей коммуны и совершает законное, незаконное, моральное, аморальное действие, чтобы причинить нам вред, будет поддержан всем штатом Орегон.
Этот человек не имеет ничего против санньясинов. Ему не хватает мужества, чтобы приехать сюда и посмотреть, существует город или нет. Он должен приехать и увидеть своими собственными глазами. Ему не хватает мужества. Он боится появляться даже в одной телевизионной программе вместе с Шилой. Такие трусы!
Но вот как рассуждают политические умы. Генеральный прокурор договаривается о проведении выборов губернатора, которые будут проводиться через полтора года. По крайней мере, эти полтора года он будет непрерывно дергать этот город, говоря: «Вы незаконны», - хотя это не имеет никакого значения. Кто хочет быть законным? Только незаконные люди хотят стать законными. Если вы не преступник, вы вообще не думаете о законе; о законе думают только преступники.
Я никогда не задумывался в течение всей своей жизни о том, что должно быть законным, так как я никогда не совершал ничего незаконного.
Генеральный прокурор отлично знает, что он потерпит поражение, но единственное, чего он хочет, - это то, чтобы дело отложили, потянули время до выборов в губернаторы; а потом он закроет это дело. Ему нельзя позволить этого. Но так рассуждает политик: просто тянуть время, откладывать и откладывать; именно это он и делает. Дата рассмотрения нашего дела в суде продолжает откладываться; ему приходиться откладывать ее.
Нам все равно; фактически было бы прекрасно, если бы это было отложено на двадцать лет. Когда все будет закончено, мы останемся единственными людьми на земле. И тогда мы сможем впервые за все время сделать настоящую разумную конституцию.
Существующая сейчас американская конституция абсолютно ненормальна: «поиски счастья»? Никому никогда не удавалось найти его, а те, кто пытался, становились очень несчастными в жизни. Когда я учился в университете, я часто ходил на одну улицу, очень тихую, без уличного движения, потому что она заканчивалась тупиком и была длиной всего лишь в полторы мили: На ней было несколько прекрасных особняков для профессоров, но их было мало и они находились на большом расстоянии друг от друга. Это было тихое место, а по обеим сторонам улицы росли огромные деревья.
Я часто ходил по этой улице, но только тогда, когда шел дождь, так как, даже когда дождь прекращался, он продолжал идти по обеим сторонам улицы, благодаря этим огромным деревьям: вода продолжала капать с их листьев. Поэтому можно было убедиться в том, что даже если бы шел дождь, то он не прекращался бы какое-то время из-за того, что он уже не шел посредине улицы; вы могли бы всегда ощущать зависимость от этих деревьев. Я очень любил ходить туда во время дождя.
В последнем доме жил профессор физики. Его жена, дочь и сын привыкли ко мне: «Всякий раз, когда идет дождь, этот странный парень приходит сюда без зонтика и без причины, всего лишь потому, что здесь тупик и ему надо отсюда идти назад; поэтому всякий раз, когда шел дождь, они ждали меня на веранде, думая, что я обязательно появлюсь; и я неизменно появлялся. Они рассказывали профессору физики: «Сюда приходит без всякой нато причины и только тогда, когда идет дождь, странный студент с длинными волосами, бородой и в деревянных сандалиях, стук которых сообщает нам еще за полторы мили, что он идет. Он доходит до самого конца, останавливается там, а потом уходит, и мы не знаем, что он там делает».
Профессор спросил: «Вы уверены, что он'носит деревянные сандалии?»
Потом он сказал: «Я знаю его, потому что в нашем университете носит деревянные сандалии только один студент; я найду его».
Он спросил моего профессора - декана факультета: «Что за человек этот юноша?»
Мой профессор ответил: «Он очень странный тип. Мы еще не определили его точно, - но он не совсем нормальный».
Профессор физики, профессор Шривастава, был профессором здесь в Америке. Когда я был в Пуне, кто-то приехал из Америки и привез известие, что он встретил профессора Шривас-таву в Гарварде, где тот преподавал. Он сказал, что профессор шлет мне привет, что он помнит меня и помнит, как я приходил к его дому, когда шел дождь. Всю эту историю он рассказал одному американцу, который стал санньясином.
Услышав, что я ненормальный, профессор Шривастава удивился: «Ненормальный?»
Мой профессор сказал: «Не ниже нормали, а выше нормали. Таково егоопределение: он считает ненормальными всех -Будду, Иисуса, Лао-цзы, Конфуция, - а мы не можем спорить с ним, но он принадлежит к такому же типу людей».
Профессор заинтересовался еще больше. Он захотел, чтобы меня представили ему. Мой профессор, профессор Саксена сказал: «Почему вы ищете себе неприятности. Все мы здесь стараемся сделать так, чтобы он как-то закончил университет и отправился куда-нибудь еще».
Но Шривастава сказал: «Интересно и мне, и моей жене, и моим детям. Они все хотят увидеть его и познакомиться с ним». Итак, меня представили ему, и мы быстро подружились. Он был старым человеком, но ему понравилась моя идея, когда я ему объяснил: «Это такая радость - быть под небом, когда все небо выливается на тебя душем. Я чувствую себя таким счастливым, что мне это трудно описать.
Это на него так подействовало, что он сказал: «Тогда когда-нибудь я тоже хочу пойти с тобой. А ты действительно уверен, что ты испытываешь счастье?»
Я сказал: «Я абсолютно уверен, в этом нет сомнения; иначе, зачем бы я беспокоился и приходил на вашу улицу всякий раз, когда идет дождь?»
Склонившись к моему уху, он сказал очень конфиденциально: «Счастье меня тоже интересует».
Я сказал: «Тогда возникает небольшое затруднение. Вы можете пойти со мной, но я не могу вам что-либо гарантировать. Счастье приходит ко мне, но я его вовсе не ищу: это такая большая разница. Вы же будете постоянно оглядываться и думать: "Оно еще не пришло. Где же оно? Когда же оно придет?" Вам придется забыть о самой идее счастья».
Профессор Шривастава сказал: «Это странное условие. Я иду только для того, чтобы получить какое-то представление о счастье, как-то его испытать, а вы ставите мне очень странные условия с самого начала. Это похоже на шутку - надо забыть о самой идее счастья ».
«Но, - сказал я, - именно так это действует».
Он сказал: «Хорошо, я попытаюсь».
Я ответил: «Попытка - это не то; вам нужно просто забыть об этом».
Он ответил: «Хорошо, я забуду об этом».
Он пошел со мной. Время от времени я смотрел на его лицо.
Он чувствовал себя очень несчастным, более несчастным, чем когда-либо, потому что все профессора, их жены, их дети смотрели из окон: «Этот молодой человек привел с собой этого старого дурака. Почему он бродит под дождем? Он может заболеть пневмонией, получить осложнение... Этот молодой человек достаточно здоров, он может делать такие вещи, но почему это делает этот дурак?»
Когда мы дошли до конца под стук моих сандалий, его семья выбежала из дома, чтобы посмотреть на нас. И когда они увидели, когда его жена увидела, что ее муж стоит рядом со мной в конце дороги, которая заканчивалась очень глубоким обрывом, они не могли поверить своим глазам. Что случилось? Может быть я попросил его поискать что-то там, в долине? Они все вышли из дому. Конечно, у всех были зонтики и плащи; они подошли к нам И дети спросили: «Папа, что ты ищешь?»
Профессор Шривастава сказал: «Помолчите. Это еще до сих пор не произошло, а если вы упомянете это, то вот он скажет: "Ты нарушил условие"».
Я сказал: «Условие уже нарушено. Я наблюдал за вами всю Дорогу: вы чувствовали себя несчастным, более несчастным, чем когда бы то ни было; я вижу, вы несчастный человек».
Профессора все несчастные люди. Такова их профессия. Она заставляет их быть серьезными, глубоко погруженными в размышления. Профессионально это помогает.
Я сказал: «Я всю дорогу за вами наблюдал: вы очень несчастны».
Он сказал: «Я очень старался не помнить о счастье, но что же делать? Эта мысль возвращалась ко мне снова и снова». Это, то есть мысль о том, что я могу потерять его из-за того, что условие не будет выполнено, делало меня еще более несчастным ».
Я сказал: «Не только вы потеряли счастье, но вы разрушили и мое, так как плохо быть в компании с не своим человеком. Есть такая пословица: тебя можно узнать по тому, кто с тобой. Впервые счастье не снизошло на меня - из-за вас».
Он сказал своей жене: «Ты только послушай: вместо того, чтобы я жаловался на него, он жалуется на меня в связи с тем, что счастье его пропало». Его жена сказала: «Как бы там ни было, оба заходите в дом и выпейте по чашке чаю. Он пришел сюда впервые', а мы всегда хотели пригласить его, но мы думали, что мы не знаем, кто он, что он за человек - сумасшедший или очень умный. Но то, что он не сумасшедший - это точно». Профессор Шривастава сказал: «Нет, он все-таки сумасшедший, и из меня он сделал дурака, потому что завтра весь университет будет у меня спрашивать: "Что вы делали под дождем, ведь у вас есть машина?"»
Я ответил ему: «Оставьте свою машину возле факультета, и когда мы пойдем домой, мы можем пригнать домой и вашу машину. Но сидение в машине не принесет вам ожидаемого счастья - счастье приходит только с дождем».
На следующий день весь университет говорил о профессоре Шриваставе. Я посоветовал ему: «Вам лучше всего сказать, что это сработало, что вы стали счастливым; иначе они будут думать, что вы дурак».
Он сказал: «Это хорошая мысль», - и он стал говорить всем: «То, что говорит Раджниш, совершенно правильно - его трюк срабатывает». Он сказал мне: «Что делать? Еще несколько профессоров готовы пойти с тобой. Вы создали для меня много трудностей. Ваш профессор был прав, что лучше было бы не знакомиться с вами. Сначала вы одурачили меня, а теперь вы говорите мне, чтобы я говорил, что это случилось. Я вижу в этом определенный смысл, так как если бы я сказал, что этого не было, другие сказали бы мне: "Ты дурак. Если счастье приходит с дождем, тогда все могут иметь его". Поэтому я подумал, что лучше сказать: "Да, это случилось, но если вы хотите проверить, можете пойти сами". Многие уже готовы это сделать».
Я сказал: «Пусть они будут готовы. Пусть они все приходят. Это сработает точно так же, как и с вами». Он сказал: «Они меня убьют».
Я ответил: «Не беспокойтесь: вся ответственность на мне. Я постараюсь убедить их, что это произойдет».
И вот что произошло. Шесть профессоров дошли до конца дороги, остановились перед обрывом и сказали профессору: «С нами это не случилось».
Профессор Шривастава сказал: «Со мной этого тоже не произошло. Это происходит только с ним, так как для нас пеовое условие оказывается невыполнимым: не просите, не ищите его. Но если вы не просите, если вы не ищете, тогда почему вы идете по грязи под дождем и мокнете? Ради чего? Но вы должны всем говорить, что это с вами произошло, как это сделал и я, или о вас подумают, что вы дураки».
Шестеро профессоров переглянулись и сказали: «Мы в ловушке. Это повлечет за собой большие затруднения, так как если мы скажем, что это случилось, тогда другие люди... Тот, кто учил вас искусству ощущать счастье, собирается заставить весь университет ходить под дождем!»
Проблема вот в чем. Счастье случается внезапно. В английском языке слово счастье - happiness - happi-ness, а слово случиться - happen;может быть, благодаря этому слову (happen) слово «счастье» и стало называться по-английски happiness - то, что случается. Вы не можете управлять счастьем, вы не можете изготовить его, вы не можете организовать его.
Счастье - это нечто, что находится за пределами ваших усилий.
Но если вы всего лишь копаете яму в своем саду и полностью поглощены этим, так что весь мир забыт, включая вас, - то счастье с вами.
Счастье всегда с вами.
Оно не имеет никакого отношения к дождю, оно не имеет никакого отношения к рубке дров, оно не имеет никакого отношения к копанию ямы в саду - счастье не имеет ничего общего ни с чем.
Это неожиданное, расслабленное состояние слияния вашей личности с вашим сознанием. И оно с вами всегда. Оно не приходит и не уходит. Оно всегда с вами, как ваше дыхание, как биение вашего сердца, как кровь, которая циркулирует в вашем теле.
Счастье всегда с вами, но если вы будете искать его, вы найдете только страдание, так как в процессе поиска вы пропустите счастье. Вот что такое страдание: отсутствие счастья. Таким образом, страдание имеет определенную связь, некоторое партнерство с поиском. Если вы будете настойчиво искать, вы найдете только страдание. Но в американской конституции заложена эта идея о поиске для всех людей Америки: ищите!
И они настойчиво ищут - в деньгах, во власти, в религии; они мечутся по всему миру в поисках кого-то, кто научил бы их, как находить счастье. А на самом деле нужно лишь вернуться домой и забыть о нем, делать что-нибудь еще, что не имеет никакого отношения к счастью. Рисовать. Вам не нужно учиться рисовать. Разве вы не можете водить кистью по холсту? Каждый ребенок может это делать. Просто водите кистью по холсту, и вы можете удивиться: вы не художник, но получиться может что-то красивое... Краски сами смешиваются на холсте и возникает нечто. Вы не можете это назвать каким-то словом.
Современные картины не имеют названий, а ультрасовременные картины не имеют и рам, потому что жизнь не имеет рамок. Вы выглядываете из окна, вы видите небо в рамке, но эта рамка - ваше окно, небо не имеет рамок. Поэтому появились ультрасовременные художники, которые не рисуют на холсте; они рисуют на стенах, на полах, на потолках. Странные места -раньше люди никогда не делали этого, но я могу понять их.
Их не интересует рисунок; их больше интересует то, что они втягиваются в сам процесс рисования. Это не для продажи. Как вы можете продать свой потолок? А кто его купит? Но когда они так поглощены этим делом, откуда-то из неизвестного уголочка что-то начинает просачиваться в их сознание. Они начинают ощущать радость без всякой на то причины.
Вот почему я так резко отношусь к слову «поиск». О любом человеке, - а те, кто делали американскую конституцию, имели дальний прицел; может быть, это был Джефферсон — о каждом, кто писал это слово «поиск», я могу сказать, даже не зная его имени и вообще ничего о нем не зная, что он, должно быть, был очень несчастным человеком. Он никогда не знал счастья. Он его постоянно искал; отсюда, он попытался дать каждому американцу то самое право от рождения на поиск счастья, о котором он заявлял. И в течение трехсот лет никто не критиковал это, никто не критиковал такую простую вещь.