Страница:
У нас десять тысяч солдат из Аргоната. И мы справимся с любым противником, пусть их даже будет больше, чем звезд на небе.
Холлейн допил свою воду.
— А императорская армия? Она и впрямь так плоха, как говорят?
— Союзнички у нас действительно так себе, — пожал плечами Кесептон, — но у генерала Гектора есть план. Так что не надо отчаиваться. Гектор — настоящий боевой генерал. Он прекрасно понимает сложившуюся ситуацию.
— Капитан, — поменял тему Релкин, — скажите, вы ничего не слышали о Лагдален из Тарчо?
— Увы, — посерьезнел Кесептон. — Почти ничего. Я слышал только, что в Марнери что-то случилось и что Лагдален уплыла на юг вместе с Великой Ведьмой из Кунфшона. Где-то с неделю тому назад. Я даже не знаю, куда они направляются.
— А как же ребенок?
— Она с бабушкой и нянькой. С ней-то все будет хорошо, но вот с Лагдален… Кто знает? Такая работа страшно опасна… да ты и сам это понимаешь.
Релкин и в самом деле отлично это понимал. Сопровождать Великую Ведьму в любом из ее заданий — опаснее ничего и быть не могло. Релкин и Кесептон знали об этом по собственному опыту.
— А мы куда направляемся? — спросил юноша. — Если, конечно, ты можешь мне рассказать.
— Тут нет никакого секрета. Вы идете к городу Селнелангум, чтобы соединиться с императорской армией и частями генерала Гектора. Завтра им предстоит принять трудное сражение. До города вам осталось, наверно, миль десять. Враг наступает с запада — он уже успел там укрепиться. Он хочет отрезать Императора от лежащего к югу Квэ. Мы должны ему помешать.
— Это и в самом деле фанатики, не боящиеся смерти?
— Такого безумия я еще никогда не видел, — признался Кесептон. — Но у них нет никакой дисциплины. Они атакуют словно взбесившаяся толпа, а значит, как любую толпу, их можно победить. Дайте мне два легиона хорошо обученных солдат Аргоната… — Капитан неловко улыбнулся. — Ну вот, разболтался, а ведь пил одну лишь воду!
Тем временем водочерпий наполнил Релкину предназначавшуюся для драконов бадью. Крякнув от натуги, юноша вскинул ее на плечо.
— За Аргонат!
— Пусть тебя защитит Великая Мать!
— И тебя, капитан.
Вскочив на коня, Кесептон исчез в ночи. Вскоре в сопровождении небольшого эскорта он уже скакал обратно к генералу Гектору. А за ним на негнущихся ногах шагал усталый легион. Час за часом, под поднимающимся и небо жгучим солнцем.
В Восьмом полку, измученном ненавистными «воротничками», солдаты начали сдавать. Задыхающиеся, обливающиеся потом, они один за другим без сознания валились на землю. Падали прямо на ходу, и вскоре повозки обоза уже заполнились с трудом приходящими в себя людьми.
На очередном привале прискакали всадники в форме кадейнской кавалерии. Они привезли новое сообщение от генерала Гектора — приказ Второму легиону прибавить ходу. Битва могла начаться каждую минуту.
Генерал Пэксон приказал выдать солдатам чай, сдобренный доброй порцией виски. Снова забили барабаны, и посыльные забегали вдоль колонны, поднимая людей на ноги.
Легион двинулся дальше. Но в Восьмом полку уже через пять минут упал без сознания первый солдат. Еще через минуту за ним последовал другой.
Как раз в это время мимо полка проезжал сам генерал Пэксон. Спешившись, он склонился над лежащим на земле солдатом. Секунду спустя генерал поднялся. Он был мрачнее тучи. Багровый от ярости Пэксон приказал полку немедленно снять «воротнички».
— Командир Глэйвс, — холодно приказал он, — я хочу с вами поговорить.
Сейчас же. Следуйте за мной.
А солдаты тем временем торопливо развязывали кожаные ремешки, швыряя ненавистные «воротнички» прямо в дорожную пыль. Воспрянув духом, они быстро догнали успевший уйти вперед Первый полк.
Вскоре Глэйвс вернулся красный как рак и явно присмиревший. Никому ничего не говоря, даже своему заместителю, майору Бризу, он снова занял свое место во главе полка.
А колонна северян уже проходила тылы императорской армии. Вдоль дороги раскинулось целое море шатров. Легион шел вперед, безжалостно расталкивая в стороны мулов и повозки имперских обозов.
Показались и первые отряды императорских войск. Солдаты Урдха были невысокие и смуглые, в белых панталонах и рубахах, в конических шляпах, перевитых красными лентами. Их становилось все больше и больше. Казалось, они не знают, что такое дисциплина. Многие из них даже не имели оружия.
Теперь дорога вела через настоящий город. Мимо вилл и садов, к восточным пригородам.
И вот усталый легион вышел к похожему на полумесяц плато — город в центре и два длинных, вытянутых на запад рога. Справа и слева стояли многочисленные императорские части, а прямо впереди развевались на ветру флаги Первого кадейнского легиона.
Под приветственные кличи своих собратьев по оружию солдаты Второго легиона втягивались на позиции. Раздался приказ закончить движение, и люди и драконы тут же стали готовиться к предстоящему бою. Лишь один вопрос был у всех на устах: «Где же враг?»
Генерал Пэксон немедленно направился в штаб генерала Гектора — белый шатер, разбитый чуть в стороне от громадных красно-пурпурных павильонов личных покоев Императора Урдха.
Когда Пэксон вошел, Гектор, склонившись над столом, изучал карту.
— Отлично, Пэксон. Прекрасный марш. С этих пор Второй марнерийский легион будут называть «Железные ноги».
— Спасибо, генерал. Мы старались.
— За двадцать четыре часа с небольшим пройти сорок миль. Блестяще! Теперь нам будет чем удивить противника.
— Мы должны немедленно занять оборону?
— Пока можно не торопиться. Враг еще не показался. Вчера они то и дело прощупывали наш фронт, но сегодня тут у нас, похоже, затишье перед бурей. Я полагаю, враг пытается навести порядок в своих рядах. С его численностью даже простейший маневр может вызвать полный и абсолютный хаос. Пэксон облегченно вздохнул:
— Значит, возможно, сегодня до боя и не дойдет?
— Все возможно, — снова склонился над картой Гектор. — Но боюсь, что до завтра откладывать атаку они не станут. — Он ткнул пальцем в карту. — Снабжение Императора и его армии обеспечивается с юга, от Квэ. Враг пытается перерезать эту связь. Они уверены в своих силах, зная, что императорские войска не больно-то надежны. Если они атакуют прямо сейчас, то смогут, вполне возможно, захватить в плен и самого Императора. Если это случится, все будет потеряно.
— Понятно, — грустно кивнул Пэксон. — Просто я надеялся, что моим людям удастся хоть немного отдохнуть перед сражением. Они полностью выложились во время марша.
— Вы давно не бывали в бою, не так ли, генерал? — усмехнулся Гектор. Стоит солдатам почуять кровь и ужас, как сразу же найдутся новые силы. Иначе смерть. Не волнуйтесь за своих людей. Вот, обратите внимание, это мой план сражения. Тут мне потребуется ваша помощь…
Генерал Пэксон снова вздохнул. Только на сей раз про себя. Склонившись над картой, он, превозмогая усталость, начал разбираться в указаниях генерала Гектора.
Глава 11
Глава 12
Холлейн допил свою воду.
— А императорская армия? Она и впрямь так плоха, как говорят?
— Союзнички у нас действительно так себе, — пожал плечами Кесептон, — но у генерала Гектора есть план. Так что не надо отчаиваться. Гектор — настоящий боевой генерал. Он прекрасно понимает сложившуюся ситуацию.
— Капитан, — поменял тему Релкин, — скажите, вы ничего не слышали о Лагдален из Тарчо?
— Увы, — посерьезнел Кесептон. — Почти ничего. Я слышал только, что в Марнери что-то случилось и что Лагдален уплыла на юг вместе с Великой Ведьмой из Кунфшона. Где-то с неделю тому назад. Я даже не знаю, куда они направляются.
— А как же ребенок?
— Она с бабушкой и нянькой. С ней-то все будет хорошо, но вот с Лагдален… Кто знает? Такая работа страшно опасна… да ты и сам это понимаешь.
Релкин и в самом деле отлично это понимал. Сопровождать Великую Ведьму в любом из ее заданий — опаснее ничего и быть не могло. Релкин и Кесептон знали об этом по собственному опыту.
— А мы куда направляемся? — спросил юноша. — Если, конечно, ты можешь мне рассказать.
— Тут нет никакого секрета. Вы идете к городу Селнелангум, чтобы соединиться с императорской армией и частями генерала Гектора. Завтра им предстоит принять трудное сражение. До города вам осталось, наверно, миль десять. Враг наступает с запада — он уже успел там укрепиться. Он хочет отрезать Императора от лежащего к югу Квэ. Мы должны ему помешать.
— Это и в самом деле фанатики, не боящиеся смерти?
— Такого безумия я еще никогда не видел, — признался Кесептон. — Но у них нет никакой дисциплины. Они атакуют словно взбесившаяся толпа, а значит, как любую толпу, их можно победить. Дайте мне два легиона хорошо обученных солдат Аргоната… — Капитан неловко улыбнулся. — Ну вот, разболтался, а ведь пил одну лишь воду!
Тем временем водочерпий наполнил Релкину предназначавшуюся для драконов бадью. Крякнув от натуги, юноша вскинул ее на плечо.
— За Аргонат!
— Пусть тебя защитит Великая Мать!
— И тебя, капитан.
Вскочив на коня, Кесептон исчез в ночи. Вскоре в сопровождении небольшого эскорта он уже скакал обратно к генералу Гектору. А за ним на негнущихся ногах шагал усталый легион. Час за часом, под поднимающимся и небо жгучим солнцем.
В Восьмом полку, измученном ненавистными «воротничками», солдаты начали сдавать. Задыхающиеся, обливающиеся потом, они один за другим без сознания валились на землю. Падали прямо на ходу, и вскоре повозки обоза уже заполнились с трудом приходящими в себя людьми.
На очередном привале прискакали всадники в форме кадейнской кавалерии. Они привезли новое сообщение от генерала Гектора — приказ Второму легиону прибавить ходу. Битва могла начаться каждую минуту.
Генерал Пэксон приказал выдать солдатам чай, сдобренный доброй порцией виски. Снова забили барабаны, и посыльные забегали вдоль колонны, поднимая людей на ноги.
Легион двинулся дальше. Но в Восьмом полку уже через пять минут упал без сознания первый солдат. Еще через минуту за ним последовал другой.
Как раз в это время мимо полка проезжал сам генерал Пэксон. Спешившись, он склонился над лежащим на земле солдатом. Секунду спустя генерал поднялся. Он был мрачнее тучи. Багровый от ярости Пэксон приказал полку немедленно снять «воротнички».
— Командир Глэйвс, — холодно приказал он, — я хочу с вами поговорить.
Сейчас же. Следуйте за мной.
А солдаты тем временем торопливо развязывали кожаные ремешки, швыряя ненавистные «воротнички» прямо в дорожную пыль. Воспрянув духом, они быстро догнали успевший уйти вперед Первый полк.
Вскоре Глэйвс вернулся красный как рак и явно присмиревший. Никому ничего не говоря, даже своему заместителю, майору Бризу, он снова занял свое место во главе полка.
А колонна северян уже проходила тылы императорской армии. Вдоль дороги раскинулось целое море шатров. Легион шел вперед, безжалостно расталкивая в стороны мулов и повозки имперских обозов.
Показались и первые отряды императорских войск. Солдаты Урдха были невысокие и смуглые, в белых панталонах и рубахах, в конических шляпах, перевитых красными лентами. Их становилось все больше и больше. Казалось, они не знают, что такое дисциплина. Многие из них даже не имели оружия.
Теперь дорога вела через настоящий город. Мимо вилл и садов, к восточным пригородам.
И вот усталый легион вышел к похожему на полумесяц плато — город в центре и два длинных, вытянутых на запад рога. Справа и слева стояли многочисленные императорские части, а прямо впереди развевались на ветру флаги Первого кадейнского легиона.
Под приветственные кличи своих собратьев по оружию солдаты Второго легиона втягивались на позиции. Раздался приказ закончить движение, и люди и драконы тут же стали готовиться к предстоящему бою. Лишь один вопрос был у всех на устах: «Где же враг?»
Генерал Пэксон немедленно направился в штаб генерала Гектора — белый шатер, разбитый чуть в стороне от громадных красно-пурпурных павильонов личных покоев Императора Урдха.
Когда Пэксон вошел, Гектор, склонившись над столом, изучал карту.
— Отлично, Пэксон. Прекрасный марш. С этих пор Второй марнерийский легион будут называть «Железные ноги».
— Спасибо, генерал. Мы старались.
— За двадцать четыре часа с небольшим пройти сорок миль. Блестяще! Теперь нам будет чем удивить противника.
— Мы должны немедленно занять оборону?
— Пока можно не торопиться. Враг еще не показался. Вчера они то и дело прощупывали наш фронт, но сегодня тут у нас, похоже, затишье перед бурей. Я полагаю, враг пытается навести порядок в своих рядах. С его численностью даже простейший маневр может вызвать полный и абсолютный хаос. Пэксон облегченно вздохнул:
— Значит, возможно, сегодня до боя и не дойдет?
— Все возможно, — снова склонился над картой Гектор. — Но боюсь, что до завтра откладывать атаку они не станут. — Он ткнул пальцем в карту. — Снабжение Императора и его армии обеспечивается с юга, от Квэ. Враг пытается перерезать эту связь. Они уверены в своих силах, зная, что императорские войска не больно-то надежны. Если они атакуют прямо сейчас, то смогут, вполне возможно, захватить в плен и самого Императора. Если это случится, все будет потеряно.
— Понятно, — грустно кивнул Пэксон. — Просто я надеялся, что моим людям удастся хоть немного отдохнуть перед сражением. Они полностью выложились во время марша.
— Вы давно не бывали в бою, не так ли, генерал? — усмехнулся Гектор. Стоит солдатам почуять кровь и ужас, как сразу же найдутся новые силы. Иначе смерть. Не волнуйтесь за своих людей. Вот, обратите внимание, это мой план сражения. Тут мне потребуется ваша помощь…
Генерал Пэксон снова вздохнул. Только на сей раз про себя. Склонившись над картой, он, превозмогая усталость, начал разбираться в указаниях генерала Гектора.
Глава 11
И вот Второй легион занял позицию. Солдаты попадали на землю, и большинство из них тут же умудрились уснуть. Бодрствовали повара, варившие на кострах свежий келут — черный урдхский кофе, так всем полюбившийся. Не до отдыха было и лекарям, оказывавшим помощь наиболее изможденным солдатам. Ну и еще не спали мальчишки-дракониры — дел у них было выше головы.
Рядом со спящим Вторым марнерийским стоял Первый кадейнский легион. Одетые в яркие зеленые рубахи и серые брюки солдаты пили крепкий келут, негромко обсуждая перспективы грядущей битвы.
А вокруг северян, справа и слева, располагались отряды императорской армии — тысячи тысяч людей в белом с цветными поясами, обозначавшими их полки и бригады. За этой громадной армией высились кирпичные, с башнями и бойницами, стены Селпелангума. Впереди лежало ровное поле, на несколько сотен ярдов очищенное от всякой растительности.
Здесь северянам предстояло принять бой. За тем-то они и пришли в эту невозможную даль. Однако не о предстоящем сражении думали люди и драконы Стодевятого драконьего. Их прежде всего беспокоили до крови стертые и ноющие ноги.
Что касается дракониров, то им было не до отдыха. Драконов следовало напоить и накормить. Да и вообще они нуждались в самом тщательном уходе. Релкин прикатил драконам бочонок с водой, и пока они пили, он осмотрел лапы Пурпурно-Зеленого.
На них были и волдыри, и потертости, но крови юноша не заметил. Громадные сандалии сделали свое дело. Довольный собой Релкин быстро омыл огромные ступни рептилии целебным шербетом, смазал медицинским медом и втер питательный крем. А Пурпурно-Зеленый тем временем блаженно тянул воду, глотая по полгаллона за раз.
Затем, полузакрыв глаза, он глубоко и удовлетворенно вздохнул.
— Оцени, мой дикий друг, радости жизни в легионе, — сказал ему Хвостолом, от которого не укрылось близкое к эйфории состояние Пурпурно-Зеленого.
— Мы шагали целую ночь, — встрепенулся дикий дракон, — и прошли расстояние в десять ударов крылья ми. Ужасно так жить.
— Но мальчик совсем не плох. Он знает, как ухаживать за драконьими ногами.
По правде говоря, Пурпурно-Зеленый даже и забыл, что у него есть ноги. Еще несколько минут тому назад они горели, как в огне, а теперь он их даже не чувствовал. Дракон поднял голову, но мальчишка успел убежать, волоча пустой бочонок к фургону с водой. Странное это было ощущение, когда кто-то приносит тебе воду, ухаживает за твоими ногами. Инстинктивно Пурпурно-Зеленый чувствовал какое-то беспокойство. Здорово будет как следует подраться. Клянусь всеми древними богами Драконьего дома, здорово будет сразиться с врагом.
Вокруг растянулись остальные драконы Стодевятого. И Влок, и Чектор, и их более молодые сородичи.
— Мы сейчас будем сражаться? — поинтересовался Пурпурно-Зеленый.
— Мы будем сражаться, — ответил хмуро Чектор. Старина Чек порядком натрудил лапы, но жаловаться па это не имело никакого смысла.
— Отлично, — отозвался Влок, как всегда рвущийся в драку. — Где же враг?
— Где-то там, — ответил Хвостолом, указывая на пустое поле и растущие вдали пальмы.
— И тролли будут'?
— Нет. По крайней мере, так говорит драконир Хэтлин.
Драконы задумались. В отсутствие троллей сражаться им придется только с людьми да с бесами. Обычный человек не имел против дракона ни малейшего шанса разве что он был специально обучен и вооружен длинным крепким копьем. Бесов же погонят на драконов сразу целыми толпами в надежде, что им удастся опрокинуть противника. Что касается драконов, то они отлично знали, что и как им следует делать в каждом из этих случаев.
Тем временем Релкин, вернув бочку к фургону с водой, отправился к костру поваров и выпросил для себя кружку горячего келута.
Стоящие тут солдаты жаловались друг другу на свои натруженные ноги, и уставший от подобных разговоров Релкин отошел со своей кружкой к костру кузнеца. Коренастый Кордвэйн, кузнец Восьмого полка, уже установил свою походную наковальню и правил погнутые наконечники копий. Релкин стоял, потягивая келут, и восхищался мастерством кузнеца.
И вдруг что-то обожгло его плечи. Юноша круто повернулся. Рука его сама собой легла на рукоять кинжала. Рядом с ним остановилась элегантная белая карета. На облучке, поигрывая кнутом, сидел юноша с вьющимися золотистыми волосами. Пара белых пони нетерпеливо била копытами.
Потирая плечо, Релкин смерил юношу взглядом. Никто не мог безнаказанно ударить драконира первого класса Релкина. Золотоволосому кучеру предстояло скоро это узнать.
Занавеска на окошке кареты отодвинулась, и оттуда выглянула молодая женщина самой аристократической внешности. На ней были черная бархатная шляпка, напоминающая небольшую коробку, переливающаяся вуаль и пурпурное платье.
— Эй ты! — сказала она на верио с сильным урдхским акцентом. — Мальчишка с кружкой! Где штаб императорской армии?
Релкин сердито глядел на нее. Ему вовсе не хотелось отвечать хозяйке этого невоспитанного золотоволосого кучера.
— Это военный секрет, мадам, и я не могу выдавать его каждому встречному.
Надеюсь, вы это понимаете?
— Что такое? — Женщина явно ничего не могла понять. — Ты не хочешь мне сказать? Да кто ты такой?
— Релкин из Куоша, драконир первого класса, Стодевятый марнерийский, к вашим услугам.
— Ну так вот, драконир. — Она улыбнулась, и получилось это у нее довольно зловеще. — Я принцесса Зигтила, и у меня есть срочное сообщение для самого Императора. Пожалуйста, помоги мне, и я замолвлю за тебя словечко перед военно-полевым судом. Потому что за проявленное тобой неуважение тебя наверняка будут судить, и, скорее всего, не сносить тебе головы.
Релкин только пожал плечами. Может быть, она и в самом деле принцесса, может быть, она и в самом деле сумеет навлечь на него неприятности, но, честно говоря, юноша сильно в этом сомневался. Он ничего такого не сделал, и генерал Пэксон не станет за просто так наказывать одного из своих людей. И все же… зачем зря нажинать врагов. Сильные мира сего иногда бывают очень и очень мстительны.
— Мои извинения, Ваше Высочество. Мы только что прибыли, естественно, я не ожидал увидеть вас здесь. Нам надо повернуть назад и обогнуть позицию нашего легиона. Как я слышал, штаб Императора расположен вон там. — И он указал за флаги двух Аргонатских легионов.
Принцесса нахмурилась:
— Если штаб там, то почему бы мне не поехать прямо? — спросила она, указывая на ряды спящих прямо на земле солдат.
Релкин прикусил язык. Если разговор с этой принцессой затянется, ему точно не избежать беды.
— Одна из причин. Ваше Высочество, почему вам не следует ехать прямо, заключается в том, что тогда вашим пони придется проехать мимо двух отрядов драконов.
Принцесса немного побледнела и резко приказала своему кучеру поворачивать.
— Эймлор, — заявила она, — вези меня назад. Нам покажет дорогу кто-нибудь другой, не такой глупый, как этот нахальный юноша.
Эймлор скривился и начал поворачивать карету в тесном и неудобном месте. И так как кучером его посадили явно не за умение обращаться с упряжкой, он вскоре безнадежно запутался. Пони нервничали, свистел кнут. Эймлор, красный как рак, орал и дергал вожжи, но все без толку.
Релкин оглянулся и едва удержался от стона. К ним приближалась знакомая фигура огромного дракона.
— Эймлор! — крикнул он. — Сильнее тяни вожжи. И брось ты свой кнут!
Схватившись за упряжь, Релкин попытался силой повернуть пони.
Ничего не понимающий Эймлор с проклятиями ударил гоношу кнутом.
Высунувшись из окна кареты, принцесса что-то кричала по-урдхски.
А Пурпурно-Зеленый, направляющийся к фургону с водой, подходил все ближе и ближе. Почуяв его запах, пони словно взбесились. Они рвались из упряжи, брыкались, вдребезги разбили узорную переднюю панель белой кареты. Экипаж дернулся назад, и принцесса завизжала, свалившись со своих подушек на пол.
Эймлор раз за разом лупил пони кнутом, отчего те приходили в еще большее неистовство. Развернувшись, они понесли карету мимо Релкина, прочь от страшного дракона. Эймлор ничего не мог с ними сделать. Бросив кружку с недопитым келутом, драконир на ходу вскочил на облучок. Вцепившийся в вожжи Эймлор что-то яростно заорал по-урдхски, но Релкин без разговоров двинул ему ногой в живот. С диким воплем золотоволосый кучер кубарем полетел на землю.
Релкин твердо натянул поводья, заставляя пони остановиться. Лошадки сопротивлялись, но побороть юношу не могли. Был, правда, момент, когда один из пони, неожиданно рванувшись, едва не закусил удила. Юношу даже подняло в воздух, но он все-таки удержался. В следующее мгновение экипаж замер.
Теперь Релкин дернул поводьями. Пони снова двинулись вперед, но спокойно, обычной рысью. Пурпурно-Зеленый у них за спиной благополучно прошествовал к повозке за новым бочонком воды. Трагедии не произошло.
Обогнув флаги легиона, Релкин проехал мимо шатра генерала Пэксона. Потом миновал чуть больший шатер генерала Гектора. За ним начиналось расположение императорского штаба — целый полотняный городок с вьющимися на ветру золотыми вымпелами.
Драконир остановил карету. Только теперь Эймлор сумел наконец их нагнать.
Он глядел на Релкина как на кровного врага.
Привязав поводья к облучку, юноша спрыгнул на землю. Он изысканно поклонился золотоволосому кучеру. Эймлор был на голову выше Релкина, но, хотя ему явно этого хотелось, в драку вступить он не решился. Не говоря уже о кинжале за поясом, было в этом северянине нечто, заставившее Эймлора молча снести нанесенное ему оскорбление.
А принцесса тем временем как-то странно глядела на молодого солдата. Ткнув в него пальцем, она сказала два урдхских слова, одно из который звучало как «эх-виз».
— Был рад оказать вам услугу. Ваше Высочество, — снова поклонился Релкин и, повернувшись, исчез в толпе.
Успевший занять свое место Эймлор хлестнул пони, и карета быстро повезла принцессу в гущу императорских шатров.
Когда Релкин вернулся на позиции, Хэтлин отчитал его за то, что он слишком долго отсутствовал. Юноша пытался объяснить, как все было, но быстро понял, что драконир не верит ни единому его слову. Тогда он замолчал, молча снося несправедливые упреки.
Зато у Базила было полным-полно вопросов. Например, кто там сидел в карете?
— Принцесса, — хмуро ответил Релкин. — Она предложила мне работать у нее кучером и жить в богатстве и роскоши. Но я не смог принять ее предложение — мне же надо ухаживать за двумя глупыми драконами.
— Ага, значит, ты хотел бы по ночам оплодотворять королевские яйца?
— А почему нет? Разве я не из деревни Куоша?
— Вот уже полгода ты ни о чем другом и думать не можешь — только об оплодотворении яиц. Может, мальчику-дракониру стоит оставить легион и найти себе подходящую самку?
— Это, во всяком случае, лучше, чем ухаживать за парой капризных драконов, — рассмеялся Релкин.
— Гм-м-м… Пурпурно-Зеленый уже очень давно не жаловался на свои ноги.
— Я так и предполагал.
— С сандалиями это ты здорово придумал. — Глаза Базила весело заблестели.
— Тут я не спорю. Иногда и мальчик-драконир способен на что-то хорошее.
— Они идут, — раздался вдруг голос Моно. Рядом с ним на задних лапах стоял Чектор.
— Мальчик прав, — прогудел старый дракон. — Они идут.
Забравшись Базилу на плечо, Релкин тоже поглядел на запад.
Через крестьянские поля, через пальмовые рощицы двигалось сплошное море одетых во все черное солдат. Над ними развевались черные знамена, на которых свивалась в кольца золотая змея.
До самого горизонта земля почернела от приближающегося вражеского полчища.
Слева наступал огромный отряд кавалерии. Стучали барабаны, и их грому вторил дикий вой сотен тысяч глоток. Земля дрожала под ногами поступающей орды.
А драконир Хэтлин уже отдавал приказы.
— По местам! — эхом прокатилось по полкам. — Готовиться к обороне!
Драконы и дракониры поспешно заняли свои позиции. Громадные драконьи мечи покинули заплечные ножны. Стрелы легли на кунфшонские арбалеты дракониров.
Бой начался.
Рядом со спящим Вторым марнерийским стоял Первый кадейнский легион. Одетые в яркие зеленые рубахи и серые брюки солдаты пили крепкий келут, негромко обсуждая перспективы грядущей битвы.
А вокруг северян, справа и слева, располагались отряды императорской армии — тысячи тысяч людей в белом с цветными поясами, обозначавшими их полки и бригады. За этой громадной армией высились кирпичные, с башнями и бойницами, стены Селпелангума. Впереди лежало ровное поле, на несколько сотен ярдов очищенное от всякой растительности.
Здесь северянам предстояло принять бой. За тем-то они и пришли в эту невозможную даль. Однако не о предстоящем сражении думали люди и драконы Стодевятого драконьего. Их прежде всего беспокоили до крови стертые и ноющие ноги.
Что касается дракониров, то им было не до отдыха. Драконов следовало напоить и накормить. Да и вообще они нуждались в самом тщательном уходе. Релкин прикатил драконам бочонок с водой, и пока они пили, он осмотрел лапы Пурпурно-Зеленого.
На них были и волдыри, и потертости, но крови юноша не заметил. Громадные сандалии сделали свое дело. Довольный собой Релкин быстро омыл огромные ступни рептилии целебным шербетом, смазал медицинским медом и втер питательный крем. А Пурпурно-Зеленый тем временем блаженно тянул воду, глотая по полгаллона за раз.
Затем, полузакрыв глаза, он глубоко и удовлетворенно вздохнул.
— Оцени, мой дикий друг, радости жизни в легионе, — сказал ему Хвостолом, от которого не укрылось близкое к эйфории состояние Пурпурно-Зеленого.
— Мы шагали целую ночь, — встрепенулся дикий дракон, — и прошли расстояние в десять ударов крылья ми. Ужасно так жить.
— Но мальчик совсем не плох. Он знает, как ухаживать за драконьими ногами.
По правде говоря, Пурпурно-Зеленый даже и забыл, что у него есть ноги. Еще несколько минут тому назад они горели, как в огне, а теперь он их даже не чувствовал. Дракон поднял голову, но мальчишка успел убежать, волоча пустой бочонок к фургону с водой. Странное это было ощущение, когда кто-то приносит тебе воду, ухаживает за твоими ногами. Инстинктивно Пурпурно-Зеленый чувствовал какое-то беспокойство. Здорово будет как следует подраться. Клянусь всеми древними богами Драконьего дома, здорово будет сразиться с врагом.
Вокруг растянулись остальные драконы Стодевятого. И Влок, и Чектор, и их более молодые сородичи.
— Мы сейчас будем сражаться? — поинтересовался Пурпурно-Зеленый.
— Мы будем сражаться, — ответил хмуро Чектор. Старина Чек порядком натрудил лапы, но жаловаться па это не имело никакого смысла.
— Отлично, — отозвался Влок, как всегда рвущийся в драку. — Где же враг?
— Где-то там, — ответил Хвостолом, указывая на пустое поле и растущие вдали пальмы.
— И тролли будут'?
— Нет. По крайней мере, так говорит драконир Хэтлин.
Драконы задумались. В отсутствие троллей сражаться им придется только с людьми да с бесами. Обычный человек не имел против дракона ни малейшего шанса разве что он был специально обучен и вооружен длинным крепким копьем. Бесов же погонят на драконов сразу целыми толпами в надежде, что им удастся опрокинуть противника. Что касается драконов, то они отлично знали, что и как им следует делать в каждом из этих случаев.
Тем временем Релкин, вернув бочку к фургону с водой, отправился к костру поваров и выпросил для себя кружку горячего келута.
Стоящие тут солдаты жаловались друг другу на свои натруженные ноги, и уставший от подобных разговоров Релкин отошел со своей кружкой к костру кузнеца. Коренастый Кордвэйн, кузнец Восьмого полка, уже установил свою походную наковальню и правил погнутые наконечники копий. Релкин стоял, потягивая келут, и восхищался мастерством кузнеца.
И вдруг что-то обожгло его плечи. Юноша круто повернулся. Рука его сама собой легла на рукоять кинжала. Рядом с ним остановилась элегантная белая карета. На облучке, поигрывая кнутом, сидел юноша с вьющимися золотистыми волосами. Пара белых пони нетерпеливо била копытами.
Потирая плечо, Релкин смерил юношу взглядом. Никто не мог безнаказанно ударить драконира первого класса Релкина. Золотоволосому кучеру предстояло скоро это узнать.
Занавеска на окошке кареты отодвинулась, и оттуда выглянула молодая женщина самой аристократической внешности. На ней были черная бархатная шляпка, напоминающая небольшую коробку, переливающаяся вуаль и пурпурное платье.
— Эй ты! — сказала она на верио с сильным урдхским акцентом. — Мальчишка с кружкой! Где штаб императорской армии?
Релкин сердито глядел на нее. Ему вовсе не хотелось отвечать хозяйке этого невоспитанного золотоволосого кучера.
— Это военный секрет, мадам, и я не могу выдавать его каждому встречному.
Надеюсь, вы это понимаете?
— Что такое? — Женщина явно ничего не могла понять. — Ты не хочешь мне сказать? Да кто ты такой?
— Релкин из Куоша, драконир первого класса, Стодевятый марнерийский, к вашим услугам.
— Ну так вот, драконир. — Она улыбнулась, и получилось это у нее довольно зловеще. — Я принцесса Зигтила, и у меня есть срочное сообщение для самого Императора. Пожалуйста, помоги мне, и я замолвлю за тебя словечко перед военно-полевым судом. Потому что за проявленное тобой неуважение тебя наверняка будут судить, и, скорее всего, не сносить тебе головы.
Релкин только пожал плечами. Может быть, она и в самом деле принцесса, может быть, она и в самом деле сумеет навлечь на него неприятности, но, честно говоря, юноша сильно в этом сомневался. Он ничего такого не сделал, и генерал Пэксон не станет за просто так наказывать одного из своих людей. И все же… зачем зря нажинать врагов. Сильные мира сего иногда бывают очень и очень мстительны.
— Мои извинения, Ваше Высочество. Мы только что прибыли, естественно, я не ожидал увидеть вас здесь. Нам надо повернуть назад и обогнуть позицию нашего легиона. Как я слышал, штаб Императора расположен вон там. — И он указал за флаги двух Аргонатских легионов.
Принцесса нахмурилась:
— Если штаб там, то почему бы мне не поехать прямо? — спросила она, указывая на ряды спящих прямо на земле солдат.
Релкин прикусил язык. Если разговор с этой принцессой затянется, ему точно не избежать беды.
— Одна из причин. Ваше Высочество, почему вам не следует ехать прямо, заключается в том, что тогда вашим пони придется проехать мимо двух отрядов драконов.
Принцесса немного побледнела и резко приказала своему кучеру поворачивать.
— Эймлор, — заявила она, — вези меня назад. Нам покажет дорогу кто-нибудь другой, не такой глупый, как этот нахальный юноша.
Эймлор скривился и начал поворачивать карету в тесном и неудобном месте. И так как кучером его посадили явно не за умение обращаться с упряжкой, он вскоре безнадежно запутался. Пони нервничали, свистел кнут. Эймлор, красный как рак, орал и дергал вожжи, но все без толку.
Релкин оглянулся и едва удержался от стона. К ним приближалась знакомая фигура огромного дракона.
— Эймлор! — крикнул он. — Сильнее тяни вожжи. И брось ты свой кнут!
Схватившись за упряжь, Релкин попытался силой повернуть пони.
Ничего не понимающий Эймлор с проклятиями ударил гоношу кнутом.
Высунувшись из окна кареты, принцесса что-то кричала по-урдхски.
А Пурпурно-Зеленый, направляющийся к фургону с водой, подходил все ближе и ближе. Почуяв его запах, пони словно взбесились. Они рвались из упряжи, брыкались, вдребезги разбили узорную переднюю панель белой кареты. Экипаж дернулся назад, и принцесса завизжала, свалившись со своих подушек на пол.
Эймлор раз за разом лупил пони кнутом, отчего те приходили в еще большее неистовство. Развернувшись, они понесли карету мимо Релкина, прочь от страшного дракона. Эймлор ничего не мог с ними сделать. Бросив кружку с недопитым келутом, драконир на ходу вскочил на облучок. Вцепившийся в вожжи Эймлор что-то яростно заорал по-урдхски, но Релкин без разговоров двинул ему ногой в живот. С диким воплем золотоволосый кучер кубарем полетел на землю.
Релкин твердо натянул поводья, заставляя пони остановиться. Лошадки сопротивлялись, но побороть юношу не могли. Был, правда, момент, когда один из пони, неожиданно рванувшись, едва не закусил удила. Юношу даже подняло в воздух, но он все-таки удержался. В следующее мгновение экипаж замер.
Теперь Релкин дернул поводьями. Пони снова двинулись вперед, но спокойно, обычной рысью. Пурпурно-Зеленый у них за спиной благополучно прошествовал к повозке за новым бочонком воды. Трагедии не произошло.
Обогнув флаги легиона, Релкин проехал мимо шатра генерала Пэксона. Потом миновал чуть больший шатер генерала Гектора. За ним начиналось расположение императорского штаба — целый полотняный городок с вьющимися на ветру золотыми вымпелами.
Драконир остановил карету. Только теперь Эймлор сумел наконец их нагнать.
Он глядел на Релкина как на кровного врага.
Привязав поводья к облучку, юноша спрыгнул на землю. Он изысканно поклонился золотоволосому кучеру. Эймлор был на голову выше Релкина, но, хотя ему явно этого хотелось, в драку вступить он не решился. Не говоря уже о кинжале за поясом, было в этом северянине нечто, заставившее Эймлора молча снести нанесенное ему оскорбление.
А принцесса тем временем как-то странно глядела на молодого солдата. Ткнув в него пальцем, она сказала два урдхских слова, одно из который звучало как «эх-виз».
— Был рад оказать вам услугу. Ваше Высочество, — снова поклонился Релкин и, повернувшись, исчез в толпе.
Успевший занять свое место Эймлор хлестнул пони, и карета быстро повезла принцессу в гущу императорских шатров.
Когда Релкин вернулся на позиции, Хэтлин отчитал его за то, что он слишком долго отсутствовал. Юноша пытался объяснить, как все было, но быстро понял, что драконир не верит ни единому его слову. Тогда он замолчал, молча снося несправедливые упреки.
Зато у Базила было полным-полно вопросов. Например, кто там сидел в карете?
— Принцесса, — хмуро ответил Релкин. — Она предложила мне работать у нее кучером и жить в богатстве и роскоши. Но я не смог принять ее предложение — мне же надо ухаживать за двумя глупыми драконами.
— Ага, значит, ты хотел бы по ночам оплодотворять королевские яйца?
— А почему нет? Разве я не из деревни Куоша?
— Вот уже полгода ты ни о чем другом и думать не можешь — только об оплодотворении яиц. Может, мальчику-дракониру стоит оставить легион и найти себе подходящую самку?
— Это, во всяком случае, лучше, чем ухаживать за парой капризных драконов, — рассмеялся Релкин.
— Гм-м-м… Пурпурно-Зеленый уже очень давно не жаловался на свои ноги.
— Я так и предполагал.
— С сандалиями это ты здорово придумал. — Глаза Базила весело заблестели.
— Тут я не спорю. Иногда и мальчик-драконир способен на что-то хорошее.
— Они идут, — раздался вдруг голос Моно. Рядом с ним на задних лапах стоял Чектор.
— Мальчик прав, — прогудел старый дракон. — Они идут.
Забравшись Базилу на плечо, Релкин тоже поглядел на запад.
Через крестьянские поля, через пальмовые рощицы двигалось сплошное море одетых во все черное солдат. Над ними развевались черные знамена, на которых свивалась в кольца золотая змея.
До самого горизонта земля почернела от приближающегося вражеского полчища.
Слева наступал огромный отряд кавалерии. Стучали барабаны, и их грому вторил дикий вой сотен тысяч глоток. Земля дрожала под ногами поступающей орды.
А драконир Хэтлин уже отдавал приказы.
— По местам! — эхом прокатилось по полкам. — Готовиться к обороне!
Драконы и дракониры поспешно заняли свои позиции. Громадные драконьи мечи покинули заплечные ножны. Стрелы легли на кунфшонские арбалеты дракониров.
Бой начался.
Глава 12
Как раз в то время, когда орда сипхистов пошла наконец в атаку, ситуация в императорском шатре накалилась до предела.
Стоящие у внутреннего входа трубачи громко протрубили в золотые трубы, возвещая появление Императора. Вошел невысокого роста мужчина, одетый в простую золотистую тунику и сандалии из золотых нитей, украшенные изумрудами.
Собравшиеся в шатре придворные дружно поднялись на ноги. Справа по ранжиру стояли визири, монстекиры, стекиры и другие знатные вельможи плодородного Урдха. Слева располагались евнухи, верховный жрец Эуроса и верховная жрица Гинго-Ла.
В центре был установлен легкий деревянный трон, которым правители Урдха пользовались во время военных кампаний. Вокруг него собралось ближайшее окружение Императора — его сестра Бирума, она же герцогиня Пэтвы, верховный визирь, старый Джиджи Вокосонг Монт-чун Бахарада и, наконец, генерал Кнэзуд, главнокомандующий императорской армией.
Рядом с этими тремя, но чуть в стороне, сидела тетя Императора, Харума, единственная, кому он мог по-настоящему доверять. Не обладая никакой реальной властью, она без своего племянника была бы совершенно беззащитна.
От всех остальных одежда Харумы отличалась крайней простотой. Скромное зеленое одеяние, лишь кое-где украшенное, как и полагается члену рода Шогимиссар, изумрудами.
Другие придворные, и в особенности генерал в своих золотых доспехах, прямо-таки ослепляли. Герцогиня Пэтвы носила ожерелье из огромных четырехгранных изумрудов, пять золотых цепей, литые золотые браслеты на запястьях и на каждом суставе всех десяти пальцев кольца с изумрудами, сапфирами и бриллиантам» — но ни одного рубина. Никаких красных камней.
Разумеется, никто, принадлежащий к роду Шогимиссар, никогда не наденет рубина — камня древних династий из южной провинций Дзиби. Династия Шогимиссар происходила из восточной провинции Пэтва, где Сунусоло, приток Оона, сбегал с гор Мальгун.
Верховный визирь Монтзун Бахарада был связан с Шогимиссарами кровными узами и потому тоже носил множество изумрудов, включая и огромную, сверкающую на его тюрбане Звезду Бахарада. Он был одет во все желтое, а на ногах у него красовались алые туфли на толстой, почти в полфута, подошве. Эти туфли служили неизменным атрибутом должности верховного визиря. Из-за них неспособного самостоятельно передвигаться вельможу приходилось переносить с места на место.
Но вот Император Бэнви Шогимиссар занял свое место на троне. Одетый во все серое камергер Виксен склонился перед ним в низком поклоне:
— Приветствую вас. Ваше Величество. Затянув «Слава, слава, слава…», как и предписывалось дворцовым протоколом, евнухи распростерлись на полу.
Император хлопнув в ладоши:
— Прекратите! Враг перешел в атаку. Бой может начаться в любой момент. Мы не можем терять время.
— Как вам угодно, Ваше Величество, — снова низко поклонился Виксен, подавая евнухам знак замолчать.
Бэнви Шогимиссар, Фидафир плодородной земли, Властитель Неба и Земли, золотой Император древнего Урдха, дрожал, сидя на своем троне. Отчасти он дрожал от страха, точнее, от бесконечного ужаса, и отчасти от ярости, охватывавшей его при одной только мысли о том, какие плохие у него подобрались советники.
Лишь чудом ему удавалось держать себя в руках.
Если враг победит, точнее, когда он победит… Император знал, что его тогда ждет.
Как раз сегодня утром ему еще раз поведала об этом голова петуха, высунувшаяся из поданного на завтрак вареного яйца. Его, Императора Урдха, сбросят в яму к Сипхису. Принесут в жертву возродившемуся богу.
— Брат, ты какой-то бледный, — наклонившись к нему, сказала Бирума.
Ее длинный нос казался еще более хищным, чем обычно.
— Сестра, нас поймали в ловушку сотни тысяч фанатиков. И все они жаждут моей крови. Или чего похуже.
Император сердито поглядел на Пинитима, верховного жреца Эуроса.
— Жрец! — яростно сказал он. — Это ты во всем виноват! Идиоты, вы говорили мне, что это невозможно, что старый бог мертв. А я, как последний дурак, верил вашим словам. Вороны, говорящие со мной из окна? «Просто черная магия. Ваше Величество. Не извольте беспокоиться». Змей во сне? «Примите снотворное. Ваше Величество. В Дзу есть пара очень ловких магов, но скоро мы их уничтожим. Вам нечего опасаться». Будьте вы прокляты! Теперь нам есть чего бояться!
Пинитим, верховный жрец Эуроса, неловко поежился. Это была чистая правда.
Советник Императора из него получился никудышний. Они просто не верили, что такое возможно. Логика Эуроса, считавшая мир вокруг ясным и понятным, не оставляла места для других богов. Ну, разве что для так называемой «богини»
Гинго-Ла. Впрочем, для Эуроса поклоняющиеся Гинго-Ла были дикарями, еще верящими в старых «богов». Жрецы Эуроса с усмешкой посматривали на ритуалы, посвященные «богине», а что до всех остальных «божеств»; то их они почитали либо творениями черной магии, либо просто смешными выдумками.
Но теперь им приходилось считаться с тем, что раньше даже и не удостаивалось их внимания.
— Мы посоветовались с ведьмами восточных островов, — ответил жрец. — Они сообщили нам, что этот так называемый бог Сипхис вовсе не настоящий бог, а всего лишь демон, магией вызванный из другого круга бытия, дабы возродить древний культ змея и уничтожить Империю.
— Кому же и зачем это понадобилось? — резко спросил Император.
— Это затея Повелителей, и, победив, они смогут свободно купить на наших рынках тысячи женщин для разведения бесов в своих лагерях под Горой Белых Костей.
— Ну да, — недовольно скривился Бэнви. — Ты уже это говорил. Но в то время, когда мы еще могли что-то сделать, ты, помнится мне, пел совсем по-другому. А теперь мы попали в ловушку. Нам придется сражаться, и мы, вполне возможно, потерпим поражение. Армия наша не верит в победу. В ней полным-полно предателей.
Генерал Кнэзуд едва сдерживал гнев. Снабжением армии занимались настоящие грабители. Коррупция достигала невиданных размеров. Войскам не хватало абсолютно всего.
— Сир, можно мне сказать пару слов?
— Молчать, генерал! Я не слепой. Наша армия боится. Нет, она просто в панике. До солдат дошли слухи, что древний бог снова жив и что все, верящие в Эуроса, неминуемо погибнут.
Стоящие у внутреннего входа трубачи громко протрубили в золотые трубы, возвещая появление Императора. Вошел невысокого роста мужчина, одетый в простую золотистую тунику и сандалии из золотых нитей, украшенные изумрудами.
Собравшиеся в шатре придворные дружно поднялись на ноги. Справа по ранжиру стояли визири, монстекиры, стекиры и другие знатные вельможи плодородного Урдха. Слева располагались евнухи, верховный жрец Эуроса и верховная жрица Гинго-Ла.
В центре был установлен легкий деревянный трон, которым правители Урдха пользовались во время военных кампаний. Вокруг него собралось ближайшее окружение Императора — его сестра Бирума, она же герцогиня Пэтвы, верховный визирь, старый Джиджи Вокосонг Монт-чун Бахарада и, наконец, генерал Кнэзуд, главнокомандующий императорской армией.
Рядом с этими тремя, но чуть в стороне, сидела тетя Императора, Харума, единственная, кому он мог по-настоящему доверять. Не обладая никакой реальной властью, она без своего племянника была бы совершенно беззащитна.
От всех остальных одежда Харумы отличалась крайней простотой. Скромное зеленое одеяние, лишь кое-где украшенное, как и полагается члену рода Шогимиссар, изумрудами.
Другие придворные, и в особенности генерал в своих золотых доспехах, прямо-таки ослепляли. Герцогиня Пэтвы носила ожерелье из огромных четырехгранных изумрудов, пять золотых цепей, литые золотые браслеты на запястьях и на каждом суставе всех десяти пальцев кольца с изумрудами, сапфирами и бриллиантам» — но ни одного рубина. Никаких красных камней.
Разумеется, никто, принадлежащий к роду Шогимиссар, никогда не наденет рубина — камня древних династий из южной провинций Дзиби. Династия Шогимиссар происходила из восточной провинции Пэтва, где Сунусоло, приток Оона, сбегал с гор Мальгун.
Верховный визирь Монтзун Бахарада был связан с Шогимиссарами кровными узами и потому тоже носил множество изумрудов, включая и огромную, сверкающую на его тюрбане Звезду Бахарада. Он был одет во все желтое, а на ногах у него красовались алые туфли на толстой, почти в полфута, подошве. Эти туфли служили неизменным атрибутом должности верховного визиря. Из-за них неспособного самостоятельно передвигаться вельможу приходилось переносить с места на место.
Но вот Император Бэнви Шогимиссар занял свое место на троне. Одетый во все серое камергер Виксен склонился перед ним в низком поклоне:
— Приветствую вас. Ваше Величество. Затянув «Слава, слава, слава…», как и предписывалось дворцовым протоколом, евнухи распростерлись на полу.
Император хлопнув в ладоши:
— Прекратите! Враг перешел в атаку. Бой может начаться в любой момент. Мы не можем терять время.
— Как вам угодно, Ваше Величество, — снова низко поклонился Виксен, подавая евнухам знак замолчать.
Бэнви Шогимиссар, Фидафир плодородной земли, Властитель Неба и Земли, золотой Император древнего Урдха, дрожал, сидя на своем троне. Отчасти он дрожал от страха, точнее, от бесконечного ужаса, и отчасти от ярости, охватывавшей его при одной только мысли о том, какие плохие у него подобрались советники.
Лишь чудом ему удавалось держать себя в руках.
Если враг победит, точнее, когда он победит… Император знал, что его тогда ждет.
Как раз сегодня утром ему еще раз поведала об этом голова петуха, высунувшаяся из поданного на завтрак вареного яйца. Его, Императора Урдха, сбросят в яму к Сипхису. Принесут в жертву возродившемуся богу.
— Брат, ты какой-то бледный, — наклонившись к нему, сказала Бирума.
Ее длинный нос казался еще более хищным, чем обычно.
— Сестра, нас поймали в ловушку сотни тысяч фанатиков. И все они жаждут моей крови. Или чего похуже.
Император сердито поглядел на Пинитима, верховного жреца Эуроса.
— Жрец! — яростно сказал он. — Это ты во всем виноват! Идиоты, вы говорили мне, что это невозможно, что старый бог мертв. А я, как последний дурак, верил вашим словам. Вороны, говорящие со мной из окна? «Просто черная магия. Ваше Величество. Не извольте беспокоиться». Змей во сне? «Примите снотворное. Ваше Величество. В Дзу есть пара очень ловких магов, но скоро мы их уничтожим. Вам нечего опасаться». Будьте вы прокляты! Теперь нам есть чего бояться!
Пинитим, верховный жрец Эуроса, неловко поежился. Это была чистая правда.
Советник Императора из него получился никудышний. Они просто не верили, что такое возможно. Логика Эуроса, считавшая мир вокруг ясным и понятным, не оставляла места для других богов. Ну, разве что для так называемой «богини»
Гинго-Ла. Впрочем, для Эуроса поклоняющиеся Гинго-Ла были дикарями, еще верящими в старых «богов». Жрецы Эуроса с усмешкой посматривали на ритуалы, посвященные «богине», а что до всех остальных «божеств»; то их они почитали либо творениями черной магии, либо просто смешными выдумками.
Но теперь им приходилось считаться с тем, что раньше даже и не удостаивалось их внимания.
— Мы посоветовались с ведьмами восточных островов, — ответил жрец. — Они сообщили нам, что этот так называемый бог Сипхис вовсе не настоящий бог, а всего лишь демон, магией вызванный из другого круга бытия, дабы возродить древний культ змея и уничтожить Империю.
— Кому же и зачем это понадобилось? — резко спросил Император.
— Это затея Повелителей, и, победив, они смогут свободно купить на наших рынках тысячи женщин для разведения бесов в своих лагерях под Горой Белых Костей.
— Ну да, — недовольно скривился Бэнви. — Ты уже это говорил. Но в то время, когда мы еще могли что-то сделать, ты, помнится мне, пел совсем по-другому. А теперь мы попали в ловушку. Нам придется сражаться, и мы, вполне возможно, потерпим поражение. Армия наша не верит в победу. В ней полным-полно предателей.
Генерал Кнэзуд едва сдерживал гнев. Снабжением армии занимались настоящие грабители. Коррупция достигала невиданных размеров. Войскам не хватало абсолютно всего.
— Сир, можно мне сказать пару слов?
— Молчать, генерал! Я не слепой. Наша армия боится. Нет, она просто в панике. До солдат дошли слухи, что древний бог снова жив и что все, верящие в Эуроса, неминуемо погибнут.