Райли Юджиния. Неодолимый соблазн

   — Джулиан, ты не должен стреляться с Антоном!
   Холодная ярость зажглась в его глазах.
   — Твоя преданность своему воздыхателю делает тебе честь!
   — Он вовсе не воздыхатель! И, к твоему сведению, я понятия не имела, что он отослал тебе документы о разводе!
   — Как же, не имела! — фыркнул Джулиан. — Тогда с чего ты вдруг решила просить за него? — И добавил: — Ты всегда просишь за кого-то! Только за меня ты никогда и никого не просила!
   Мерси изумленно посмотрела на него:
   — Как ты можешь так говорить… Ты же сам все это подстроил! В точности как с Филиппом, разве нет?
   — Конечно, — с жестокой усмешкой согласился он. — И я опять предлагаю тебе сделать выбор.
   — Его жизнь или моя, верно?
   — Нет, тут есть некоторая разница. Его я был бы рад уложить в могилу. А тебя — в собственную постель!
   — Конечно! Это все, что тебе требуется! Во всяком случае, от меня! — возмутилась она.
   — Неправда! — протянул он.
   — Нет, правда! — В глазах Мерси блестели слезы. — Ты никогда не испытывал ко мне ни нежности, ни привязанности, ни уж тем более… — Она запнулась.
   — Любви? — с иронией подсказал Джулиан.
   — Да, любви! — крикнула она в ответ. И безнадежно махнула рукой. — Забавная шутка, верно? Если уж ты и любил кого-то — кроме себя самого, конечно, — то уж точно не меня!
   — Что ты хочешь этим сказать? — насторожился он.
   Мерси понимала, что лучше промолчать, но ей хотелось причинить ему боль.
   — Я хочу сказать, что ты никогда никого не любил, кроме своей драгоценной Жюстины!
   — Неправда! — взревел Джулиан.
   — Истинная правда! — потеряв контроль над собой, крикнула она в ответ. — Сколько времени прошло, прежде чем ты решил наконец приехать за мной? А все потому, что никак не мог оторваться от своей Жюстины! Это так? Отвечай, Джулиан!
   В глазах Джулиана сверкнула такая бешеная ярость, что Мерси онемела. Он дрожал всем телом, и ей даже показалось, что он сейчас ударит ее. Но Джулиан шагнул к ней, и увидев дьявольское пламя, полыхавшее в его глазах, она сжалась в кресле.
   — Я не поехал за тобой потому, что мне нужно было похоронить своего сына! — крикнул он.
   Его слова обрушились на нее как снежная лавина. Мерси зажмурилась — больше всего на свете ей хотелось сейчас провалиться сквозь землю. Ее терзал безумный стыд.
   — Арно… Арно умер? — с трудом выдавила она.
   — Да. — В глазах Джулиана блеснули слезы. — Он подхватил скарлатину, и два дня спустя его не стало.
   — О Боже, нет! Этого не может быть! — простонала Мерси. — Джулиан…
   Она бросилась к нему, но Джулиан вытянул руку, останавливая ее.
   — И когда я наконец вернулся домой, — с убийственной горечью в голосе проговорил он, — чтобы рассказать моей нежной преданной жене о том, какое горе меня постигло, в ту минуту, когда я больше всего нуждался в утешении, моя жена ушла от меня…
   — О Джулиан!
   Мерси побледнела. Мучительная боль разрывала ей сердце. Теперь она наконец поняла все: и долгие отлучки Джулиана, и, самое главное — ту сцену, свидетелем которой невольно стала. Нет, не любовников она тогда увидела, а убитых горем родителей возле смертного ложа своего единственного ребенка!
   Сквозь слезы, струившиеся по ее лицу, Мерси смотрела на Джулиана, с горечью осознав, что снова не поверила ему, как не верила всегда, подозревая его во всех тяжких грехах, а сейчас обидела его, обидела жестоко и несправедливо. Она понимала, что он оскорблен — оскорблен до глубины души. И виновата в этом только она одна.
   Мерси бросилась к нему, протягивая руки и не замечая слез, заливавших ее лицо.
   — Ох, Джулиан… Бедный крошка… Господи, мне так жаль!
   — Я устал от твоей лжи! — рявкнул он.
   Она в отчаянии всплеснула руками.
   — Ну как ты не понимаешь? Я места себе не находила, когда ты не возвращался домой до самого утра. Ревность свела меня с ума. И однажды я поехала к дому Жюстины и в окно увидела вас обоих. Ты обнимал ее! И я подумала…
   — Как всегда! Почему ты не доверяешь мне? — взорвался Джулиан.
   — Но в этих обстоятельствах… Что я могла подумать, скажи, что?! Ты хоть представляешь себе, что я должна была пережить?
   — Проклятие, Мерси, ты сбежала от меня с другим мужчиной! — прорычал он.
   — Антон — мой родственник, и он приехал по просьбе дедушки с бабушкой. Уверяю тебя, между нами ничего не было.
   — Ничего не было? — с едкой насмешкой бросил Джулиан. — Не очень-то верится в это!
   Опустив голову, Мерси тяжело вздохнула.
   — Джулиан, прости меня…
   — Простить! — желчно повторил он. — Ты бросила меня, не сказав ни слова!
   Джулиан повернулся к ней спиной.
   Мерси, бросившись к мужу, обхватила его руками и крепко прижалась к нему, чувствуя, как он напрягся. Она была уверена, что он оттолкнет ее, но Джулиан застыл, только крупная дрожь пробегала по его сильному телу. Мерси знала, что он сейчас испытывает, — яростный гнев, отчаяние и горькую обиду.
   — Дорогой, если бы я только знала… Я так жестоко ошиблась. И если ты сейчас оттолкнешь меня, поверь, я не обижусь. Я пойму… даже если ты ударишь меня.
   Он так резко повернулся, что Мерси чуть не упала.
   — Я бы никогда не смог поднять на тебя руку.
   — Но тогда… почему ты приехал за мной, Джулиан? — робко спросила она.
   — Потому что я дурак, — прошептал он. — Потому что я все еще хочу тебя, дорогая…
   — Так возьми меня! — выдохнула Мерси.
   — Ты это серьезно? — Он недоверчиво посмотрел на нее.
   — Да.
   — Хочешь спасти Антона Жерара?
   — Нет. Просто… — Мерси едва не призналась, что любит его. Но что-то заставило ее промолчать. Отведя глаза в сторону, она смущенно призналась: — Я тоже хочу тебя, Джулиан.
   Вздохнув, Джулиан прижал ее к груди. Руки его дрожали.
   — Как мне заслужить твое прощение? — прошептала Мерси. — Ты позволишь мне хотя бы попробовать?
   В ответ он стиснул ее так, что она охнула.
   — Тебе может не понравиться то, что ты услышишь, — пробормотал он.
   — Все равно скажи.
   Джулиан спрятал лицо в ее разметавшихся волосах.
   — Отдайся мне, — прохрипел он. — Подари мне себя… целиком, без остатка!
   Смущенная, Мерси вскинула на него глаза:
   — Но я всегда…
   — Нет, — прервал он ее, — нет. Ни разу с тех пор, как мы вернулись домой. С того дня мы ни разу не были по-настоящему близки.
   Мерси испугалась — ведь, отдав всю себя мужу, она будет беззащитна перед ним.
   Но как еще убедить его, что она раскаивается… что сейчас она отдала бы все на свете, лишь бы помириться с ним?
   — Хорошо, но только если ты перестанешь ненавидеть меня.
   И такая мука звучала в ее голосе, что из груди Джулиана вырвался сдавленный стон. Что-то надломилось в нем… как если бы плотина, возведенная его руками, вдруг рухнула и бурный поток переполнявших его чувств стремительно вырвался наружу.
   — Бог мой! — хрипло выдохнул он. — После всего… как ты могла подумать?!
   Больше она ничего не услышала — крепко прижав ее к себе, Джулиан осыпал ее поцелуями. А через мгновение, подхватив ее на руки, он уже нес ее в постель.
   И тут ей суждено было удивиться еще раз. Зажав лицо Мерси в ладонях, Джулиан пытливо заглянул ей в глаза.
   — Скажи, ты влюблена в него? В этого Жерара? — дрогнувшим голосом спросил он.
   — Нет! — прошептала она, чувствуя, как сердце рвется у нее из груди.
   — Скажи, он пытался уложить тебя в постель? Признайся! Я хочу наконец услышать правду, Мерси! — настойчиво спрашивал он.
   — Нет! Нет, Джулиан, никогда! Я никогда не хотела ни Антона, ни Филиппа! Только тебя! Тебя одного!
   Застонав, Джулиан прижался губами к ее шее. Зажмурившись от наслаждения, когда его горячий рот и шероховатые щеки скользнули по ее телу, Мерси выгнулась дугой.
   Теперь, когда жена снова была в его объятиях, Джулиан обезумел. Он не мог поверить в то, что Мерси на самом деле здесь, пришла, чтобы умолять о прощении и радостно и по доброй воле принадлежать ему. Но даже сейчас он по-прежнему терзался болью и гневом, не в силах забыть, как она поступила с ним. И ревность — безумная ревность — жгла его огнем. И яростное чувство собственника смешалось в его груди с диким, ослепляющим желанием.
   Его пальцы нетерпеливо стянули платье с ее плеч. Грудь Мерси вырвалась наружу, и Джулиан сжал губами нежный сосок. Мерси застонала. Запустив руки ему в волосы, она порывисто притянула его голову к своей груди. Он терзал нежный бутон и упивался криками наслаждения, слетавшими с ее губ.
   Не в силах больше сдерживаться, Джулиан заставил Мерси сесть. Никогда еще она не казалась ему такой красивой. Он пожирал глазами каждый кусочек обнаженного тела, который открывался его взгляду, — плечи цвета слоновой кости, упругую грудь, соски, напоминавшие едва распустившиеся бутоны, плоский живот, кудрявые завитки, прикрывавшие треугольник между бедрами, длинные изящные ноги. Но не ее соблазнительное тело, а трепетный огонь в ее изумрудных глазах возбуждал его больше всего, заставляя сердце рваться из груди. Плоть его мучительно трепетала от нестерпимого желания.
   — Джулиан, я скучала по тебе, — едва слышно прошептала Мерси.
   Джулиан навалился на нее всей тяжестью, и ее упругая грудь прижалась к его груди. Мерси затрепетала, наслаждаясь тем, что он делал с ней. Он припал к ее губам, лаская их языком. Губы Мерси приоткрылись, впуская его, и Джулиан чуть не умер от наслаждения.
   Он целовал ее до тех пор, пока Мерси не потеряла голову, глубокими, ненасытными поцелуями, От которых она содрогалась в экстазе. А потом его горячие губы двинулись вниз по ее трепещущему телу. Он целовал ее груди, описывал языком дразнящие круги вокруг ее пупка, и Мерси забыла обо всем на свете.
   То, что делал с ней Джулиан, к тому же среди бела дня, было безумно и упоительно. Его колючие щеки терлись о нежную внутреннюю поверхность ее бедер, губы были требовательны и горячи, а язык безжалостно терзал самое сокровенное местечко меж ее ног.
   Наконец он выпустил на свободу свою вздыбившуюся от нетерпения плоть, и Мерси едва не сошла с ума — ей казалось, она умрет, если он сию же минуту не овладеет ею. Она обхватила его за плечи, и острые коготки вонзились в его кожу.
   — Прошу тебя, — простонала она. — Пожалуйста…
   С торжествующим рычанием он перекатился на спину и усадил Мерси верхом. Сжав ее груди, он поднял голову, и его обезумевший взгляд остановился на ее запрокинутом лице. Больше всего на свете он хотел увидеть его в тот миг, когда ворвется в ее распаленное страстью лоно.
   Сильным толчком он проник в нее, и Мерси вскрикнула от наслаждения. На мгновение ей даже показалось, что она не сможет вместить его целиком. Она откинула голову и задвигала бедрами.
   Джулиану казалось, что он попал в рай. Нежные губы Мерси, исходившее от нее восхитительное тепло были для него первым лучом радости, проникшим в то царство тьмы, в котором он так давно находился. Может, им и не суждено счастье, раз сердце Мерси ему не принадлежит, но хотя бы в этом он безраздельно владеет ею. Джулиан сгорал от желания заставить ее раствориться в нем, чтобы тела их стали единым целым.
   — Боже милостивый, мне кажется, я никогда не смогу насытиться тобой, — едва слышно прошептал он.
   Он резко сел, и Мерси застонала от наслаждения, когда он еще теснее прижал ее к себе. Просунув руку ей между ног, он сжал крохотный бутон, а сам рывок за рывком все глубже погружался в нее, и, не выдержав, она закричала.
   Мерси отдавала ему себя самозабвенно, как никогда прежде. Только этим она могла хоть немного залечить те раны, которые нанесли ему судьба и она сама.
   — Удалось мне коснуться твоего сердца? Скажи мне, Мерси?
   — Оно… оно твое, — выдохнула она в ответ.
   И этого оказалось достаточно, чтобы Джулиан потерял остатки самообладания. Одним мощным толчком он ворвался в нее, и в следующее мгновение она перестала себе принадлежать.

* * *

   Потом они долго разговаривали, маленькими глотками потягивая ледяное вино. Целуя уголки его губ, Мерси повторяла, как невыносимо ей думать, что Арно больше нет. Заметив, что на скулах Джулиана заходили желваки, а в глазах снова вспыхнула боль, она бормотала какие-то ласковые слова, пока он не расслабился. Только тогда она отважилась спросить, как умер Арно, и Джулиан ответил, что, к счастью, малыш почти не страдал.
   — А Жюстина? — смущенно спросила Мерси. — Как она?
   — Держится, — со вздохом ответил Джулиан.
   Мерси, украдкой поглядывая на его помрачневшее лицо, гадала, что еще сделать, чтобы облегчить боль его израненной души. Она догадывалась, что пройдет немало времени, прежде чем он будет в состоянии говорить о своей потере.
   — Как я хотела бы хоть чем-то облегчить твою боль, Джулиан, — ласково сказала Мерси. — Ведь и я знаю, что такое горе.
   Он нежно вытер ее мокрую от слез щеку.
   — Конечно. Ведь ты потеряла сразу обоих родителей.
   — Я так рада, что ты был у нее в ту ночь.
   — Я тоже рад, милая… Знаешь, твоя мать перед смертью много рассказывала о тебе.
   — Обо мне? И что же она говорила? — изумленно воскликнула Мерси.
   На губах Джулиана появилась нежная улыбка.
   — Рассказывала, какая ты хорошая, веселая и красивая, как она горда, что у нее такая дочка. Сколько радости и счастья принесла ты в ее жизнь. Как ты всегда старалась ей помочь, даже когда была совсем маленькой.
   Вздохнув, Мерси прижалась к мужу.
   — Я рада, что она запомнила меня такой. Расскажи мне еще, пожалуйста.
   И Джулиан постарался припомнить все, что произошло в ту далекую ночь. Когда он говорил о последних минутах Коринны, голос его чуть заметно дрожал. Только сейчас Мерси узнала о том, как он до рассвета просидел рядом с телом ее матери.
   — Ох, Джулиан, милый, — прошептала она, крепко обняв мужа.
   Он долго молчал, не решаясь нарушить драгоценные минуты близости. Мерси внезапно почувствовала, что горечь от потери родителей, обида на Джулиана — все куда-то исчезло.
   Прошло немало времени, прежде чем, осторожно тронув мужа за руку, она решилась заговорить:
   — А меня ты помнишь?.. Какой я была тогда?
   Джулиан ласково посмотрел на нее.
   — Конечно, любовь моя. Я помню, как держал тебя на руках… как горько ты плакала и каким беспомощным я чувствовал себя тогда, пытаясь смягчить твое горе.
   — И тебе это удалось, — прошептала Мерси. — Когда бы ты ни понадобился мне, ты всегда был рядом!
   Он нежно приподнял ей подбородок.
   — Мерси, хочешь, попробуем начать все сначала?
   — Да. И никаких больше тайн, хорошо?
   — И никаких побегов, договорились?
   Согласно кивнув, Мерси прижалась к мужу.
   — А как же Дюбуа? — вдруг спросил Джулиан.
   Мерси вздохнула:
   — Я рада, что познакомилась с ними. И буду иногда навещать их. Но мой дом не здесь.
   Он заглянул ей в глаза:
   — И где же твой дом, дорогая?
   — С тобой, — ответила она и, бросившись ему на грудь, протянула губы для поцелуя.

Глава 32

   На следующее утро, когда Джулиан завез жену к Дюбуа, чтобы она могла собрать свои вещи, им пришлось выдержать нелегкую сцену. Однако непоколебимая решимость Мерси заставила ее родственников смириться с расставанием. Мерси была глубоко признательна Джулиану, что тот не вмешивался в их разговор, хотя, украдкой поглядывая на мужа, она с тревогой замечала, как он то и дело стискивает зубы. Однако на этот раз старики проявили достаточно благоразумия и со сдержанной любезностью приветствовали Джулиана в своем доме. Поблагодарив их за гостеприимство и пообещав непременно приехать снова вместе с мужем, Мерси распрощалась.
   В то же утро они поднялись на борт крохотного пакетбота «Фея» и отплыли в Новый Орлеан. Путешествие выдалось на редкость неприятным. Было довольно холодно, и не переставая моросил мелкий дождь, но они не замечали этого, без устали занимаясь любовью.
   Мерси чувствовала, что боль от потери Арно все еще мучает Джулиана. Порой она со страхом замечала слезы в его глазах. Но по крайней мере теперь его душа перестала быть для нее загадкой. Ей только отчаянно хотелось верить, что не из-за нее лицо его часто омрачается печалью и он так же счастлив, помирившись с ней, как и она сама.
   Оказавшись снова в их городском доме, Мерси чуть-чуть приободрилась, у нее появилась надежда, что все у них с мужем наладится, особенно теперь, когда между ними не осталось тайн.
   — Мне нужно ненадолго уехать, дорогая, — однажды утром сказал Джулиан. — Повидать маму и…
   — Узнать, как там Жюстина? — безмятежно закончила Мерси.
   Джулиан удивился — в голосе жены не чувствовалось ни намека на ревность.
   Он заглянул ей в глаза:
   — Ты не против? Со временем горе ее утихнет и мне не нужно будет так часто навещать ее. Но пока…
   — Я понимаю, — храбро ответила Мерси. — Конечно, съезди к ней, Джулиан. Я знаю… ты беспокоишься за нее.
   Джулиан облегченно улыбнулся:
   — Я скоро вернусь, — и лукаво подмигнул: — Может, распорядишься, чтобы ужин подали в нашу спальню?
   — Ты решил сегодня лечь спать пораньше? — шутливо спросила Мерси.
   — Вот-вот. — Бросив на жену нарочито плотоядный взгляд, Джулиан прошептал ей на ухо: — А еще я хочу, чтобы ты ждала меня в постели. И не вздумай ничего надевать, поняла?
   Он повернулся и зашагал через двор. Мерси проводила его улыбкой, лаская взглядом высокую фигуру мужа, облитую золотыми лучами заходящего солнца. Однако стоило ему скрыться из виду, как выражение ее лица изменилось. Нахмурившись, она направилась к лестнице.
   С виду между ними все было гладко, однако смутное предчувствие надвигающейся беды не давало ей покоя с той самой минуты, как пароход высадил их на пристани Нового Орлеана. Однако надо отдать Джулиану должное — он доказал, что не хочет от нее ничего скрывать. С его стороны это был знак большого доверия, и для Мерси стало делом чести продемонстрировать ему, что она этого доверия достойна.

* * *

   Вскоре Джулиан уже входил в дом Жюстины. Здороваясь с ней, он заметил и скорбное выражение ее лица, и темные круги под глазами. И все же сейчас она выглядела немного лучше, чем в первые недели после смерти Арно.
   — Ты хорошо себя чувствуешь? — ласково спросил он.
   — Да. А ты?
   — Лучше, чем можно было ожидать.
   — Догадываюсь, что ты имеешь в виду, — с тяжелым вздохом заметила она.
   Джулиан обвел взглядом комнату.
   — Дом без него кажется таким пустым и тихим…
   — Да, — согласилась она, подняв на него измученные глаза. — Я, наверное, никогда не смогу привыкнуть к этому, Джулиан. Ты знаешь, я все время ловлю себя на том, что прислушиваюсь, не раздастся ли его голос…
   Он порывисто сжал ее руку:
   — Я понимаю. — И, стараясь хоть как-то отвлечь Жюстину, перевел разговор на другое: — Как твоя беременность? Все в порядке? Что говорит доктор?
   Жюстина улыбнулась:
   — Говорит, что все прекрасно.
   — Вот и хорошо. Однако советую не тянуть со свадьбой. Ты должна как можно скорее обвенчаться с Генри. Надеюсь, ты это понимаешь.
   — К чему торопиться? У нас еще масса времени. А как дела у вас с Мерси?
   — Кажется, все наладилось.
   Жюстина улыбнулась:
   — Ох, Джулиан! Как я рада! Так что же заставило ее сбежать из дома?
   Лицо Джулиана исказилось от боли.
   — В то самое утро, когда умер Арно, она приехала сюда, незаметно подкралась к окну и увидела, как я тебя обнимаю. Она ведь не знала, что малыш болен, вот она и подумала…
   Жюстина всплеснула руками:
   — О Господи! Надеюсь, ты ей все объяснил?
   — Конечно.
   — А ты сказал ей о наших с Генри планах? О том, что мы собираемся пожениться?
   — Нет, не сказал. Честно говоря, я испугался…
   — Что она решит, будто ребенок, которого я сейчас ношу, не Генри, а твой? — догадалась Жюстина.
   — Да, — признался Джулиан, грустно посмотрев на нее. — Думаю, она все равно станет подозревать это… даже после того, как ты обвенчаешься с Генри.
   — О, Джулиан…
   Он тяжело вздохнул:
   — Господи, Жюстина, я безумно боюсь ее потерять!
   Положив руку ему на плечо, Жюстина почувствовала, что он дрожит.
   — Может, мне с ней поговорить?
   Джулиан покачал головой:
   — Боюсь, ничего хорошего из этого не выйдет. Сейчас достаточно малейшего повода, чтобы она снова бросила меня и сбежала из дому. Увы, тяжело говорить, но когда речь идет обо мне, Мерси сразу почему-то подозревает худшее.
   — Бедный ты мой!
   — Тогда, в Натчезе, она сказала мне, что у нее теперь есть собственные деньги и она во мне больше не нуждается. А потом, позже… когда она узнала об Арно, мы помирились. Я так отчаянно хотел ее вернуть, что готов был принять любые условия, ты понимаешь? И теперь меня раздирают сомнения… действительно ли она согласилась вернуться, потому что не может без меня, или… или это просто жалость.
   — Джулиан, — Жюстина сочувственно сжала его руку, — ты зря так переживаешь. Уверена, она вернулась потому, что любит тебя.
   — Господи, если бы это было правдой!
   — Я чем-нибудь могу тебе помочь?
   Покачав головой, он похлопал ее по руке.
   — Просто выходи замуж за Генри. И поскорее.
   Жюстина улыбнулась:
   — Мы собирались обвенчаться через пару недель.
   — Через пару недель? — поразился он.
   — Генри хочет для начала разобраться с делами в том табачном магазине, который ты для него купил, — объяснила она. — К тому же мы хотели подождать до Дня всех святых… в память об Арно. — Видя, что Джулиан собрался запротестовать, она подняла руку. — И так уже нехорошо, что мы собираемся венчаться во время траура, но мне не хотелось бы оскорбить память о моем сыне, явившись на его могилу в свадебной фате! Мы обвенчаемся на следующий день, так что до рождения малыша останется еще несколько месяцев.
   Тронутый ее словами, Джулиан кивнул и погладил ее по щеке:
   — Поступай как считаешь нужным, дорогая! Лишь бы ты была счастлива.
   — Боюсь, о счастье пока мечтать рано, — скорбно прошептала Жюстина. — Но ты ведь расскажешь Мерси о наших планах?
   — Обязательно, — пообещал Джулиан, хотя в глазах его был страх. — Обязательно скажу. Еще до того, как вы поженитесь.

* * *

   Прошло две недели. Между Джулианом и Мерси все шло гладко. Каждую ночь он проводил в ее постели и, насколько она знала, ни разу за это время не был у Жюстины. А ночью, оказавшись в объятиях друг друга, они забывали обо всем. Если бы они были так близки всегда, а не только в постели, думала Мерси, ей бы не о чем было больше мечтать.
   Но хотя между ней и мужем отныне царило согласие, Мерси не раз замечала, что на некоторые ее вопросы Джулиан предпочитает не отвечать. Так, например, однажды Мерси вдруг спохватилась, что давно не видела Генри. Он теперь подолгу пропадал где-то, но когда она заговорила об этом с Джулианом, тот лишь молча пожал плечами, так ничего и не объяснив. Само собой, это было не так уж и важно, но явное нежелание мужа посвящать ее в свои дела надолго вывело Мерси из равновесия.
   Через несколько дней после своего возвращения Джулиан с Мерси проводили Мадлен на пристань, где стоял готовый к отплытию быстроходный трехмачтовый клипер ^[2]. Слезы, объятия, поцелуи, и вот уже Мадлен машет им рукой, обещая часто навещать их вместе с Робертом Таунсендом.
   Мерси все чаще стала подумывать о том, что ей следует навестить Жюстину и выразить ей свои соболезнования. Она знала, что Джулиан часто ездил на кладбище и подолгу сидел у могилы Арно… Она надеялась, что в один прекрасный день он предложит и ей поехать вместе с ним. А пока она могла попытаться хоть как-то облегчить горе несчастной матери. Сердце Мерси обливалось кровью от жалости к Жюстине. Если Господь наградит их ребенком, она предпочтет умереть, лишь бы не пережить такое горе, какое довелось испытать Жюстине.
   Ясным октябрьским утром она попросила кучера приготовить открытый экипаж. Сначала они заехали на рынок, где Мерси выбрала для Жюстины огромный букет темно-красных роз. И тут ей впервые пришло в голову, что если со временем они с Жюстиной подружатся, то это, возможно, станет наилучшим выходом для всех троих.
   Экипаж подъехал к знакомому дому на Рампар-стрит. Мерси привстала, чтобы спуститься по ступенькам, как вдруг заметила в саду Жюстину. Одетая в выцветшее старенькое платье и простой чепец, та стояла на коленях, пропалывая грядку с цветами.
   Мерси уже готова была окликнуть ее, но вот Жюстина, держа в руке нарцисс, медленно и тяжело поднялась с колен.
   Она была на седьмом месяце беременности!
   Похолодев от ужаса, Мерси похлопала кучера по плечу.
   — Отвези меня домой! Сейчас же! — истерическим шепотом приказала она.
   Старик удивленно покачал головой, но послушно щелкнул кнутом, подгоняя лошадей. Экипаж пронесся мимо Жюстины, которая вряд ли обратила на него внимание. Забытый букет красных роз валялся у ног Мерси.

Глава 33

   Мерси была в отчаянии. Итак, Жюстина снова беременна, и все указывает на то, что отец ребенка — Джулиан.
   Ох, какой негодяй! А еще приехал за ней в Натчез…
   Мерси попыталась успокоиться и обдумать все хладнокровно. В конце концов у нее ведь нет никаких доказательств, что именно Джулиан — отец ребенка, которого носит под сердцем Жюстина. Со свойственным ей чувством справедливости Мерси решила, что для начала следует спросить об этом его самого. Он должен ей все объяснить!
   А что, если на вопрос, не он ли отец этого ребенка, Джулиан скажет «да»? Что тогда? Жизнь ее будет разбита. Уже сколько времени они женаты, а ей так и не удалось подарить мужу наследника…