Кристина вздохнула с облегчением, выбравшись на темную улицу. Она надеялась, что Джереми вернется за ней, когда проводит Мару и миссис Дрейтон до лодки. Но, оглядевшись, молодая женщина увидела лишь бегущих солдат и нескольких горожан, поспешавших к подножию холма, туда, где укрылись другие. Очередной обстрел должен был начаться с минуты на минуту.
Кристина еще не успела испугаться, но содрогнулась от страха, как только направилась по брусчатой мостовой: жуткие пожарища, полыхавшие в ночи, отбрасывали странные, зловещие тени. Теплые, пыльные улицы городка, уже полюбившиеся Кристине, теперь наводили на нее ужас. Люди, пробегавшие мимо, были совершенно не знакомы молодой женщине, и она не могла обратиться к ним за помощью. Увидев группу пьяных солдат, возвращавшихся из таверны, Кристина поняла, что ночные улицы таят в себе опасность.
Когда солдаты прошли мимо, распевая во всю мощь своих луженых глоток, из-за спины Кристины протянулась затянутая в перчатку рука и схватила ее за горло.
Она захрипела, когда безжалостная рука сдавила шею.
– Прежде мне никогда не приходилось ломать шеи, но я буду счастлив начать с твоей.
Этот голос! Почему он ей так знаком? Кристина перестала сопротивляться.
– Так-то лучше. Идем со мной, да веди себя тихо, и тогда мы, возможно, доживем до следующего дня, хотя следующий день в этом Богом забытом месте едва ли стоит приложенных усилий.
Молодая женщина лихорадочно рылась в памяти. Это, конечно же, его голос! Но что он здесь делает?
Кристина снова начала отбиваться, но щуплый Тадеус был сильнее.
– Я приехал в эту чертову дыру из-за тебя. Брось эти глупости, и мы быстро покончим с этим.
Он потащил молодую женщину в глубь тенистого переулка. Ядра, проносившиеся над их головами, пугали ее меньше, чем безжалостные объятия кузена. Кристина хотела закричать, но не могла, да в такую ночь ее никто не услышал бы. Тадеус выбрал удачный момент.
Наконец они добрались до каменной лачуги на краю холма. Тадеус пинком распахнул перекошенную деревянную дверь и втолкнул Кристину в темноту.
Чтобы не упасть, молодая женщина прислонилась к стене. Он вошел следом, захлопнул дверь и зажег свечу. Пламя осветило болезненное порочное лицо. Взяв в руку свечу, Тадеус оглядел свою жертву.
Он с явным удовлетворением отметил, что Кристина испугана.
– Ну и заставила же ты меня погоняться за тобой, любезная кузина. Но эта встреча будет приятнее, чем предыдущая. Теперь, когда твой проклятый любовник кормит собою рыб или болтается на веревке, ты станешь гораздо сговорчивее.
Упоминание о Дамиане заставило Кристину собраться с силами. Они прошли через весь этот ад не для того, чтобы их разлучил такой безмозглый дурак, как Тадеус. Но он знал Дамиана в лицо и, если бы выдал его англичанам…
Говорить с ним бесполезно. Она должна выбраться отсюда, во что бы то ни стало. Нащупав что-то твердое на столе, Кристина спрятала предмет в складках юбки.
– Неужели ничего не скажешь мне после стольких месяцев разлуки? Как тебе не стыдно, Кристина! Впрочем, впереди бездна времени. Для начала я спрячу тебя в надежном месте. Иди направо: увидишь лестницу, ведущую вниз. Мы приготовили это местечко специально для тебя.
Покрепче зажав в руке предмет, оказавшийся бутылкой, Кристина медленно двинулась в указанном направлении. Она надеялась, что Тадеус приблизится к ней.
Когда он нетерпеливо толкнул Кристину в плечо, она молниеносно развернулась и подняла бутылку, метя ею в голову кузена.
Но тут же послышался звон разбившегося о камень стекла. Тадеус схватил молодую женщину одной рукой, а другой со всей силы ударил в челюсть. Комната закачалась под ногами, в глазах потемнело, и Кристина без чувств рухнула на пол.
Глава 33
Эпилог
Кристина еще не успела испугаться, но содрогнулась от страха, как только направилась по брусчатой мостовой: жуткие пожарища, полыхавшие в ночи, отбрасывали странные, зловещие тени. Теплые, пыльные улицы городка, уже полюбившиеся Кристине, теперь наводили на нее ужас. Люди, пробегавшие мимо, были совершенно не знакомы молодой женщине, и она не могла обратиться к ним за помощью. Увидев группу пьяных солдат, возвращавшихся из таверны, Кристина поняла, что ночные улицы таят в себе опасность.
Когда солдаты прошли мимо, распевая во всю мощь своих луженых глоток, из-за спины Кристины протянулась затянутая в перчатку рука и схватила ее за горло.
Она захрипела, когда безжалостная рука сдавила шею.
– Прежде мне никогда не приходилось ломать шеи, но я буду счастлив начать с твоей.
Этот голос! Почему он ей так знаком? Кристина перестала сопротивляться.
– Так-то лучше. Идем со мной, да веди себя тихо, и тогда мы, возможно, доживем до следующего дня, хотя следующий день в этом Богом забытом месте едва ли стоит приложенных усилий.
Молодая женщина лихорадочно рылась в памяти. Это, конечно же, его голос! Но что он здесь делает?
Кристина снова начала отбиваться, но щуплый Тадеус был сильнее.
– Я приехал в эту чертову дыру из-за тебя. Брось эти глупости, и мы быстро покончим с этим.
Он потащил молодую женщину в глубь тенистого переулка. Ядра, проносившиеся над их головами, пугали ее меньше, чем безжалостные объятия кузена. Кристина хотела закричать, но не могла, да в такую ночь ее никто не услышал бы. Тадеус выбрал удачный момент.
Наконец они добрались до каменной лачуги на краю холма. Тадеус пинком распахнул перекошенную деревянную дверь и втолкнул Кристину в темноту.
Чтобы не упасть, молодая женщина прислонилась к стене. Он вошел следом, захлопнул дверь и зажег свечу. Пламя осветило болезненное порочное лицо. Взяв в руку свечу, Тадеус оглядел свою жертву.
Он с явным удовлетворением отметил, что Кристина испугана.
– Ну и заставила же ты меня погоняться за тобой, любезная кузина. Но эта встреча будет приятнее, чем предыдущая. Теперь, когда твой проклятый любовник кормит собою рыб или болтается на веревке, ты станешь гораздо сговорчивее.
Упоминание о Дамиане заставило Кристину собраться с силами. Они прошли через весь этот ад не для того, чтобы их разлучил такой безмозглый дурак, как Тадеус. Но он знал Дамиана в лицо и, если бы выдал его англичанам…
Говорить с ним бесполезно. Она должна выбраться отсюда, во что бы то ни стало. Нащупав что-то твердое на столе, Кристина спрятала предмет в складках юбки.
– Неужели ничего не скажешь мне после стольких месяцев разлуки? Как тебе не стыдно, Кристина! Впрочем, впереди бездна времени. Для начала я спрячу тебя в надежном месте. Иди направо: увидишь лестницу, ведущую вниз. Мы приготовили это местечко специально для тебя.
Покрепче зажав в руке предмет, оказавшийся бутылкой, Кристина медленно двинулась в указанном направлении. Она надеялась, что Тадеус приблизится к ней.
Когда он нетерпеливо толкнул Кристину в плечо, она молниеносно развернулась и подняла бутылку, метя ею в голову кузена.
Но тут же послышался звон разбившегося о камень стекла. Тадеус схватил молодую женщину одной рукой, а другой со всей силы ударил в челюсть. Комната закачалась под ногами, в глазах потемнело, и Кристина без чувств рухнула на пол.
Глава 33
Когда Кристина пришла в себя, челюсть ныла, во рту пересохло. Она попыталась сглотнуть и едва не подавилась. Голова гудела. Молодая женщина хотела вытащить изо рта кляп, но руки не двигались. Запястья были связаны и закреплены над головой. Кляп заглушал крики. Постепенно придя в себя, она открыла глаза и попыталась найти объяснение случившемуся.
Кристина находилась в темном подвале с каменными стенами. Как следует оглядеться ей не удалось. Свеча догорала на стоявшем в углу столе, бросая мрачные тени на стены. Даже если бы Кристина закричала, никто не услышал бы ее.
Она лежала на грубом топчане, а ее руки были привязаны к какому-то неподвижному предмету. Толстая веревка больно впилась в запястья. Кристина решила лежать смирно, чтобы не причинять себе боль.
Внезапно дверь отворилась, и в подвал вошел Тадеус. Он гнусно ухмыльнулся, увидев, что молодая женщина пришла в себя.
– Я уж думал, что убил тебя. Конечно, это было бы очень весело, но мы уготовили для тебя совсем иное будущее. У Николаса портится настроение, если что-то нарушает его причудливые планы.
Глаза Кристины расширились от ужаса при упоминании ненавистного имени. Как Николас очутился здесь? Ведь Дамиан убил его! Тадеус со стуком поставил на стол бутылку и уселся на расшатанный стул. Реакция Кристины доставила ему удовольствие.
– Говорят, кошка обладает девятью жизнями. Не берусь утверждать, сколькими жизнями обладает этот шельмец. Как жаль, что твой доблестный любовник не способен добить поверженного противника! Тогда Николас был бы сейчас на том свете. Вообще-то если бы я не прятался в тот момент в кустах, он истек бы кровью до того, как его нашли. Ваш лорд отлично владеет шпагой. Я взял себе за правило не попадаться ему на пути.
Тадеус извлек пробку и жадно припал к бутылке. Кристина поняла из его слов, что этот трусливый пес схоронился в кустах, пока его напарник пытался избавиться от Дамиана. Будь проклято его благородство! Ему следовало перерезать этому подлецу глотку, если уж у него была такая возможность. Теперь оставалось лишь гадать, какие козни припас для нее коварный Николас. Тадеус явно был уверен в том, что Дамиан не помешает им. Если бы она сумела освободиться, возможно, ей удалось бы предупредить Дамиана об опасности.
Не успела Кристина обдумать это, как на лестнице раздались нетвердые шаги. Тадеус поднял голову.
Дверь распахнулась, и Кристина увидела подобие того, кто прежде звался Николасом. Всклокоченные густые темные волосы падали на бледное, перекошенное безобразным шрамом лицо. Некогда широкие плечи поникли, одна рука, как плеть, висела в засаленном рукаве. Кристина едва узнала его. А ведь прежде он был безупречно одетым франтом, завсегдатаем самых роскошных игорных домов и грозой лондонских шлюх.
Заметив ужас Кристины, негодяй усмехнулся. Во всяком случае, на обезображенном лице появилась гримаса, сделавшая его еще более страшным.
– Вам нравится то, как поработал надо мной его светлость? Месть Дамиана оказалась более изощренной, чем он думал, но я отниму лучшее, что у него есть. – От мрачного взгляда Николаса по коже Кристины побежали мурашки. Взяв со стола бутылку, мерзавец обратился к Тадеусу.
– Ты сказал своей очаровательной кузине о той прекрасной участи, которую мы уготовили для нее? – Николас поднес бутылку к губам и сделал несколько глотков. Тонкая струйка потекла из неподвижного угла рта.
– Я приберег это для вас.
Николас вытер губы грязным рукавом и бросил тусклый взгляд на беспомощную Кристину. Кровоподтек, синевший на подбородке, и округлившийся живот делали ее особенно беззащитной. Тем не менее, она бросила на него дерзкий взгляд. Николас пожал плечами и снова обратился к Тадеусу:
– Втолкуй, как следует этой мерзавке. Я не собираюсь объяснять все по второму разу.
Тадеус готов был исполнить любое желание хозяина.
– Николас считает, что колонии – очень подходящее место для создания сети борделей и игорных домов. Пожар, уничтоживший его дело, и… – Тадеус замялся, – немощность нанесли большой урон. Но он намерен возместить потери здесь, и за короткое время. Теперь я его партнер.
Поставив бутылку на стол, Николас сплюнул в дальний угол подвала.
– Хватит нести чушь, идиот. Тебя лучше убить, чем оставить компаньоном.
Тадеус вздрогнул.
– Ты станешь основной приманкой, кузина. Мы решили провернуть крутое дельце. А ты принесешь заведению популярность. Надеюсь, ты уже достаточно натренировалась для этого ремесла. К тому же теперь, когда твоего любовника нет, тебе придется задуматься о средствах к существованию. Николас горит желанием сделать тебе все то же предложение.
Кристина содрогнулась, когда глаза негодяя снова остановились на ней. Она кожей чувствовала этот испепеляющий взгляд. Казалось, только вчера он угрожал поставить на ее теле свое клеймо. Видимо, Николас тоже не забыл тот день.
Он подошел ближе к Кристине, заслонив собою свечу, его перекошенная тень упала на стену.
– Слишком поздно избавлять тебя от ублюдка, ну да ладно, позже мы найдем применение и ему. Возможно, это будет девочка, такая же красивая, как мать. Тогда она продолжит семейное ремесло. Я буду, счастлив, обучить ее тем же премудростям, каким тебя обучил мой кузен.
Кристина дрожала от страха. Он навис над ней, как дьявол. Собрав все свое мужество, она посмотрела ему в глаза. Николас коротко рассмеялся.
– Ты нравишься мне даже больше, когда молчишь. Тадеус, этой ночью прихвати с собой в постель бутылку. На этот раз я расположусь между женских ног.
Тадеус хотел, было возразить, но не посмел. Несмотря на увечья, Николас был сильнее и распоряжался деньгами. Тадеус прекрасно знал, что он безумен, и не хотел становиться у него на пути. За последние несколько месяцев сексуальные желания Николаса приобрели такие же уродливые формы, как и его тело. Тадеус не возражал, чтобы на этот раз Кристина удовлетворила его патрона.
Молодая женщина с ужасом увидела, что Тадеус поднялся и вышел за дверь, оставив ее наедине с безумным чудовищем. В подвале воцарилась тишина. Кристина с ужасом взирала на человека, напоминавшего ночной кошмар.
Николас потянулся здоровой рукой к пуговицам бриджей. Пальцы судорожно дергались, поэтому он с трудом справился с застежкой. Объятая страхом, Кристина сомневалась в том, что раны, нанесенные Дамианом, вызвали столь серьезные нарушения психики. Видимо, болезнь, уничтожившая его отца, уже пожирала мозг Николаса.
От этой страшной догадки ее замутило, и она снова сосредоточила взгляд на лице дьявола. Словно угадав ее мысли, Николас сказал:
– Как жаль, что я не взял тебя в первый раз и не передал сифилис всем твоим любовникам. Но это не испортит твоего личика, пока половина колоний не насладится твоим телом. К тому времени это уже не будет иметь значения. Дочь займет твое место. Или кичливая сестрица Дрейтона. Мне нравится мысль сделать всех женщин этой проклятой семьи шлюхами.
Кристина попыталась закричать сквозь кляп, когда он с силой рванул ее платье. Тонкая ткань легко поддалась. Николас потянулся к юбке.
Дрожащая от страха, Кристина не поняла, что снова начался артиллерийский обстрел. Она сопротивлялась изо всех сил, пытаясь увернуться от потерявшего разум чудовища. Пушечная канонада уже не пугала ее. Кристина задохнулась от невообразимого ужаса, когда маньяк наклонился, чтобы встать над ней на колени.
Неистовый натиск был прерван пронзительным криком, прозвучавшим прямо над головой. Николас замер и настороженно прислушался. Где-то совсем близко прогремел взрыв, но в перерывах между грохотом пушек слышался звук шагов. Кто-то спускался по лестнице.
Вскочив с топчана, Николас бросился в дальний угол подвала, где лежал здоровенный костыль. Молодая женщина снова сделала отчаянную попытку освободиться. Она хотела предупредить того, кто спускался по лестнице, о грозившей ему опасности. Стоило ему появиться, как Николас размозжил бы ему голову!
Дверь распахнулась. Кристина увидела перекошенное от ярости лицо Дамиана, взмах дубины Николаса и стремительно блеснувшую серебром шпагу.
Жуткий крик Николаса потонул в грохоте пушек, падающих камней и земли. Затем подвал погрузился во мрак.
Кристина помотала головой. Удушливая пыль забивала ноздри и глаза. Потом попыталась освободиться от пут, чтобы отыскать Дамиана. Стены обрушились прямо на мужчин. Возможно, он погребен под обломками, а она беспомощно лежит под угрожающе нависшей над ней потолочной балкой.
Рука Дамиана вынырнула из темноты, нащупала ее лодыжку и ухватилась за нее.
– Кристина! Бог мой, Кристина! Ты жива? – Его охватило отчаяние, когда он обнаружил, что топчан завален обломками.
С невероятным проворством Дамиан раскидывал кирпичи и камни, пока его рука не наткнулась на Кристину. Проведя по груди и вдоль шеи, он, наконец, нащупал кляп и выдернул его.
Кристина глубоко вздохнула и тут же закашлялась. Между тем Дамиан перерезал путы, стягивавшие запястья. Освободившись, Кристина бросилась в объятия мужа, прижалась к его груди и разразилась рыданиями.
Дамиан ласково обнял ее, заслоняя от мелких камней, все еще падавших с разрушенных стен, и холодного ночного воздуха, проникавшего сквозь зиявшие провалы. Мир рушился вокруг, но в тот момент имело значение лишь то, что они живы и сжимают друг друга в объятиях.
Когда рыдания сменились мучительным кашлем, Дамиан укутал обнаженную Кристину своей накидкой.
– Лестница завалена. Я должен отыскать выход. Посиди здесь. – Он поцеловал жену и поднялся, чтобы обследовать стены.
Вцепившись в плотную накидку, Кристина вдыхала запах соленого ветра, табака и виски. Ей казалось, что она вернулась с того света. Как бы то ни было, муж жив и рядом с ней. А большего Кристина не желала.
Дамиан понимал, что если их отыщут, то повесят обоих. Эта мысль заставила его поспешить, и вскоре он нашел просторную брешь, через которую можно было выбраться, а потом скрыться в темноте ночи.
Когда Дамиан поднял жену на руки, она всем телом прильнула к нему и воспротивилась его попыткам вытолкнуть ее наружу.
– Выбирайся же наружу, черт возьми, Кристина! Мы не можем торчать здесь всю ночь! Что за глупость – вернуться за каким-то клочком бумаги…
– Значит, я дура? Быстро же я наскучила тебе! Да как ты смеешь! Подумать только, а я еще волновалась, что тебя повесят. – Кристина подтянулась и выбралась из провала, едва не потеряв при этом накидку.
Дамиан вылез вслед за женой и схватил ее за талию.
– Меня не повесят. А вот ты будешь проводить время в моей постели и носить моего ребенка.
Каждое слово, казалось, уводило их все дальше от города и от опасности и приближало к счастливому будущему.
Кристина обвила руками шею мужа, не думая о том, что накидка соскользнула с плеч. Ее губы отыскали впадинку под его ухом и начали свое чувственное путешествие к губам Дамиана, чтобы закрыть их поцелуем.
Кристина находилась в темном подвале с каменными стенами. Как следует оглядеться ей не удалось. Свеча догорала на стоявшем в углу столе, бросая мрачные тени на стены. Даже если бы Кристина закричала, никто не услышал бы ее.
Она лежала на грубом топчане, а ее руки были привязаны к какому-то неподвижному предмету. Толстая веревка больно впилась в запястья. Кристина решила лежать смирно, чтобы не причинять себе боль.
Внезапно дверь отворилась, и в подвал вошел Тадеус. Он гнусно ухмыльнулся, увидев, что молодая женщина пришла в себя.
– Я уж думал, что убил тебя. Конечно, это было бы очень весело, но мы уготовили для тебя совсем иное будущее. У Николаса портится настроение, если что-то нарушает его причудливые планы.
Глаза Кристины расширились от ужаса при упоминании ненавистного имени. Как Николас очутился здесь? Ведь Дамиан убил его! Тадеус со стуком поставил на стол бутылку и уселся на расшатанный стул. Реакция Кристины доставила ему удовольствие.
– Говорят, кошка обладает девятью жизнями. Не берусь утверждать, сколькими жизнями обладает этот шельмец. Как жаль, что твой доблестный любовник не способен добить поверженного противника! Тогда Николас был бы сейчас на том свете. Вообще-то если бы я не прятался в тот момент в кустах, он истек бы кровью до того, как его нашли. Ваш лорд отлично владеет шпагой. Я взял себе за правило не попадаться ему на пути.
Тадеус извлек пробку и жадно припал к бутылке. Кристина поняла из его слов, что этот трусливый пес схоронился в кустах, пока его напарник пытался избавиться от Дамиана. Будь проклято его благородство! Ему следовало перерезать этому подлецу глотку, если уж у него была такая возможность. Теперь оставалось лишь гадать, какие козни припас для нее коварный Николас. Тадеус явно был уверен в том, что Дамиан не помешает им. Если бы она сумела освободиться, возможно, ей удалось бы предупредить Дамиана об опасности.
Не успела Кристина обдумать это, как на лестнице раздались нетвердые шаги. Тадеус поднял голову.
Дверь распахнулась, и Кристина увидела подобие того, кто прежде звался Николасом. Всклокоченные густые темные волосы падали на бледное, перекошенное безобразным шрамом лицо. Некогда широкие плечи поникли, одна рука, как плеть, висела в засаленном рукаве. Кристина едва узнала его. А ведь прежде он был безупречно одетым франтом, завсегдатаем самых роскошных игорных домов и грозой лондонских шлюх.
Заметив ужас Кристины, негодяй усмехнулся. Во всяком случае, на обезображенном лице появилась гримаса, сделавшая его еще более страшным.
– Вам нравится то, как поработал надо мной его светлость? Месть Дамиана оказалась более изощренной, чем он думал, но я отниму лучшее, что у него есть. – От мрачного взгляда Николаса по коже Кристины побежали мурашки. Взяв со стола бутылку, мерзавец обратился к Тадеусу.
– Ты сказал своей очаровательной кузине о той прекрасной участи, которую мы уготовили для нее? – Николас поднес бутылку к губам и сделал несколько глотков. Тонкая струйка потекла из неподвижного угла рта.
– Я приберег это для вас.
Николас вытер губы грязным рукавом и бросил тусклый взгляд на беспомощную Кристину. Кровоподтек, синевший на подбородке, и округлившийся живот делали ее особенно беззащитной. Тем не менее, она бросила на него дерзкий взгляд. Николас пожал плечами и снова обратился к Тадеусу:
– Втолкуй, как следует этой мерзавке. Я не собираюсь объяснять все по второму разу.
Тадеус готов был исполнить любое желание хозяина.
– Николас считает, что колонии – очень подходящее место для создания сети борделей и игорных домов. Пожар, уничтоживший его дело, и… – Тадеус замялся, – немощность нанесли большой урон. Но он намерен возместить потери здесь, и за короткое время. Теперь я его партнер.
Поставив бутылку на стол, Николас сплюнул в дальний угол подвала.
– Хватит нести чушь, идиот. Тебя лучше убить, чем оставить компаньоном.
Тадеус вздрогнул.
– Ты станешь основной приманкой, кузина. Мы решили провернуть крутое дельце. А ты принесешь заведению популярность. Надеюсь, ты уже достаточно натренировалась для этого ремесла. К тому же теперь, когда твоего любовника нет, тебе придется задуматься о средствах к существованию. Николас горит желанием сделать тебе все то же предложение.
Кристина содрогнулась, когда глаза негодяя снова остановились на ней. Она кожей чувствовала этот испепеляющий взгляд. Казалось, только вчера он угрожал поставить на ее теле свое клеймо. Видимо, Николас тоже не забыл тот день.
Он подошел ближе к Кристине, заслонив собою свечу, его перекошенная тень упала на стену.
– Слишком поздно избавлять тебя от ублюдка, ну да ладно, позже мы найдем применение и ему. Возможно, это будет девочка, такая же красивая, как мать. Тогда она продолжит семейное ремесло. Я буду, счастлив, обучить ее тем же премудростям, каким тебя обучил мой кузен.
Кристина дрожала от страха. Он навис над ней, как дьявол. Собрав все свое мужество, она посмотрела ему в глаза. Николас коротко рассмеялся.
– Ты нравишься мне даже больше, когда молчишь. Тадеус, этой ночью прихвати с собой в постель бутылку. На этот раз я расположусь между женских ног.
Тадеус хотел, было возразить, но не посмел. Несмотря на увечья, Николас был сильнее и распоряжался деньгами. Тадеус прекрасно знал, что он безумен, и не хотел становиться у него на пути. За последние несколько месяцев сексуальные желания Николаса приобрели такие же уродливые формы, как и его тело. Тадеус не возражал, чтобы на этот раз Кристина удовлетворила его патрона.
Молодая женщина с ужасом увидела, что Тадеус поднялся и вышел за дверь, оставив ее наедине с безумным чудовищем. В подвале воцарилась тишина. Кристина с ужасом взирала на человека, напоминавшего ночной кошмар.
Николас потянулся здоровой рукой к пуговицам бриджей. Пальцы судорожно дергались, поэтому он с трудом справился с застежкой. Объятая страхом, Кристина сомневалась в том, что раны, нанесенные Дамианом, вызвали столь серьезные нарушения психики. Видимо, болезнь, уничтожившая его отца, уже пожирала мозг Николаса.
От этой страшной догадки ее замутило, и она снова сосредоточила взгляд на лице дьявола. Словно угадав ее мысли, Николас сказал:
– Как жаль, что я не взял тебя в первый раз и не передал сифилис всем твоим любовникам. Но это не испортит твоего личика, пока половина колоний не насладится твоим телом. К тому времени это уже не будет иметь значения. Дочь займет твое место. Или кичливая сестрица Дрейтона. Мне нравится мысль сделать всех женщин этой проклятой семьи шлюхами.
Кристина попыталась закричать сквозь кляп, когда он с силой рванул ее платье. Тонкая ткань легко поддалась. Николас потянулся к юбке.
Дрожащая от страха, Кристина не поняла, что снова начался артиллерийский обстрел. Она сопротивлялась изо всех сил, пытаясь увернуться от потерявшего разум чудовища. Пушечная канонада уже не пугала ее. Кристина задохнулась от невообразимого ужаса, когда маньяк наклонился, чтобы встать над ней на колени.
Неистовый натиск был прерван пронзительным криком, прозвучавшим прямо над головой. Николас замер и настороженно прислушался. Где-то совсем близко прогремел взрыв, но в перерывах между грохотом пушек слышался звук шагов. Кто-то спускался по лестнице.
Вскочив с топчана, Николас бросился в дальний угол подвала, где лежал здоровенный костыль. Молодая женщина снова сделала отчаянную попытку освободиться. Она хотела предупредить того, кто спускался по лестнице, о грозившей ему опасности. Стоило ему появиться, как Николас размозжил бы ему голову!
Дверь распахнулась. Кристина увидела перекошенное от ярости лицо Дамиана, взмах дубины Николаса и стремительно блеснувшую серебром шпагу.
Жуткий крик Николаса потонул в грохоте пушек, падающих камней и земли. Затем подвал погрузился во мрак.
Кристина помотала головой. Удушливая пыль забивала ноздри и глаза. Потом попыталась освободиться от пут, чтобы отыскать Дамиана. Стены обрушились прямо на мужчин. Возможно, он погребен под обломками, а она беспомощно лежит под угрожающе нависшей над ней потолочной балкой.
Рука Дамиана вынырнула из темноты, нащупала ее лодыжку и ухватилась за нее.
– Кристина! Бог мой, Кристина! Ты жива? – Его охватило отчаяние, когда он обнаружил, что топчан завален обломками.
С невероятным проворством Дамиан раскидывал кирпичи и камни, пока его рука не наткнулась на Кристину. Проведя по груди и вдоль шеи, он, наконец, нащупал кляп и выдернул его.
Кристина глубоко вздохнула и тут же закашлялась. Между тем Дамиан перерезал путы, стягивавшие запястья. Освободившись, Кристина бросилась в объятия мужа, прижалась к его груди и разразилась рыданиями.
Дамиан ласково обнял ее, заслоняя от мелких камней, все еще падавших с разрушенных стен, и холодного ночного воздуха, проникавшего сквозь зиявшие провалы. Мир рушился вокруг, но в тот момент имело значение лишь то, что они живы и сжимают друг друга в объятиях.
Когда рыдания сменились мучительным кашлем, Дамиан укутал обнаженную Кристину своей накидкой.
– Лестница завалена. Я должен отыскать выход. Посиди здесь. – Он поцеловал жену и поднялся, чтобы обследовать стены.
Вцепившись в плотную накидку, Кристина вдыхала запах соленого ветра, табака и виски. Ей казалось, что она вернулась с того света. Как бы то ни было, муж жив и рядом с ней. А большего Кристина не желала.
Дамиан понимал, что если их отыщут, то повесят обоих. Эта мысль заставила его поспешить, и вскоре он нашел просторную брешь, через которую можно было выбраться, а потом скрыться в темноте ночи.
Когда Дамиан поднял жену на руки, она всем телом прильнула к нему и воспротивилась его попыткам вытолкнуть ее наружу.
– Выбирайся же наружу, черт возьми, Кристина! Мы не можем торчать здесь всю ночь! Что за глупость – вернуться за каким-то клочком бумаги…
– Значит, я дура? Быстро же я наскучила тебе! Да как ты смеешь! Подумать только, а я еще волновалась, что тебя повесят. – Кристина подтянулась и выбралась из провала, едва не потеряв при этом накидку.
Дамиан вылез вслед за женой и схватил ее за талию.
– Меня не повесят. А вот ты будешь проводить время в моей постели и носить моего ребенка.
Каждое слово, казалось, уводило их все дальше от города и от опасности и приближало к счастливому будущему.
Кристина обвила руками шею мужа, не думая о том, что накидка соскользнула с плеч. Ее губы отыскали впадинку под его ухом и начали свое чувственное путешествие к губам Дамиана, чтобы закрыть их поцелуем.
Эпилог
Золотистые лучи октябрьского солнца проникали сквозь оконное стекло, вымытое Кристиной до блеска. Дом на плантации был сильно запущен в отсутствие Дамиана, но она уже начала обустраивать его по своему вкусу. Ей нравились светлые просторные залы, прекрасный вид на зеленеющие пастбища, открывавшийся из окон. В одно из них она теперь увидела поднимавшиеся на дороге клубы пыли. Кристина напрягла зрение, стараясь разглядеть всадника, мчавшегося к дому. Наверняка это не кто иной…
– Дамиан! – Она радостно бросилась к широким парадным дверям, оповещая криком всех домочадцев. – Дамиан! – Кристина наслаждалась, просто произнося его имя.
Сердце Дамиана забилось быстрее, когда его нетерпеливый взгляд скользнул по фасаду скромного каменного особняка. Он всей душой надеялся, что скоро сможет, наконец, остаться здесь. Пока же Дамиан довольствовался тем великолепным зрелищем, которое открылось его взору.
Кроме маленькой грядки в огороде, вся земля осталась невозделанной. Старый чернокожий слуга и Роберт, еще прихрамывающий после ранения, вспахивали поле неподалеку от усадьбы. Дамиан отметил, что конюшню недавно вычистили. Теперь уборка шла полным ходом на кухне и в кладовых. Пустые бутылки и гнилые овощи были свалены в кучу, а начищенные черные котелки перегородили дорожку к дому. На пороге появилась энергичная Лорна. Она выносила вместе со служанкой очередную партию мусора. Его холостяцким хозяйством, похоже, основательно занялись.
Дамиан поискал виновницу этого переполоха, инстинктивно чувствуя, что она наблюдает за ним из окна. Но его взгляд случайно натолкнулся на ошеломляющее зрелище. Дамиан натянул поводья и прищурился.
Под розовым кустарником, тянувшимся вдоль дома, в надежно укрытом от взглядов местечке, расположилась влюбленная парочка. Как раз в этот момент их губы встретились в поцелуе – судя по всему, не первом. Темные волосы Мары рассыпались по рукам обнимавшего ее Джереми.
Пришпорив коня, Дамиан покрыл оставшееся расстояние в считанные секунды.
Черный жеребец поднялся на дыбы и остановился во внутреннем дворе.
Как только Кристина сбежала по ступенькам, Дамиан спрыгнул с седла и заключил ее в объятия.
Кристина закричала от восторга, когда он подхватил ее на руки и осыпал поцелуями лицо.
– Ты здесь! Ты останешься? Тебе дали отпуск? Война, наконец, закончилась? – вопросы сыпались с розовых губ в перерывах между поцелуями.
– Не все сразу. Подожди, пока все присоединятся к нам, иначе мне придется объяснять несколько раз. Куда же подевался этот негодяй Стандифер?
Дамиан осторожно поставил жену на землю и воинственно посмотрел в ту сторону, откуда бежала Мара. Его мать и Лорна вышли из дома, а Роберт, прихрамывая, возвращался с поля. Но Джереми пока не было видно.
Кристина дернула мужа за руку, догадавшись, о чем он думает, и улыбнулась.
– Держу пари, Джереми появится вслед за Марой. Просто он из деликатности не хочет мешать нам.
– Черта с два из деликатности!
Мара остановилась неподалеку от брата и вспыхнула, когда Дамиан спросил:
– Где этот негодяй? Пока я рискую жизнью, защищая своих близких, отпетый мерзавец совращает мою сестру! Я ему голову… – Заметив обидчика, неторопливо приближавшегося со стороны огорода, Дамиан рванулся к нему, но Кристина уперлась и держала мужа за руку. – Дьявол! Кристина, позволь мне разобраться с ним, чтобы мы успели увидеть… – Он раздраженно вырвался, и его рука потянулась к эфесу шпаги.
– Увидеть что? – Услышав последние слова, Джереми настороженно взглянул на друга.
Словно не слыша его, Дамиан спросил:
– Каковы ваши намерения в отношении моей сестры? – Мара пришла в ярость от такой бестактности, но Лорна вцепилась в ее плечо, надеясь заставить девушку замолчать.
– Это неблагородно, Дамиан! Ты не имеешь права…
– Помолчи, Мара, позволь мне уладить все самому. Он должен знать. – Джереми спокойно взглянул на друга.
К всеобщему удивлению, Мара умолкла и терпеливо ждала, пока двое самых дорогих для нее мужчин выяснят отношения.
– Я ждал твоего возвращения, чтобы заручиться твоим согласием и просить руки Мары. Я хотел сделать предложение в более благоприятной обстановке, но если ты предпочитаешь форсировать события…
Эта решительная речь вызвала приглушенные возгласы удивления, а Дамиана повергла в замешательство.
– Никто не станет форсировать события, пока Дамиан не войдет в дом, не сядет, не поест и не расскажет нам новости, с которыми приехал сюда, – воспользовавшись затишьем, проговорила Кристина.
Дамиан широко улыбнулся, увидев, как воинственно настроена его хорошенькая беременная жена. Ее слова напомнили ему о том, почему он приехал. Но, поскольку Джереми предложил Маре руку и сердце, Дамиан решил ненадолго отложить разговор об этом.
– Ты права, дорогая. – Он усмехнулся. – У меня сегодня есть более приятное занятие, чем ссора с возможным деверем. Скажите Неду, чтобы подготовил повозку, – я хочу показать вам окончание войны!
Со всех сторон посыпались взволнованные вопросы. Кристина при этом отметила, как Мара прильнула к Джереми, но в тот момент ее волновало совсем другое. Она внимательно посмотрела на мужа.
– Конец войны, Дамиан? Неужели на самом деле конец? Он кивнул:
– Корнуоллис сдался. Поспешив, мы увидим, как английская армия сложит оружие к нашим ногам. Поторопись, любовь моя.
С радостным криком Роберт бросился к конюшне готовить повозку. Мулы были единственным средством передвижения и, чтобы запрячь их, требовалось немалое терпение. Кристина не могла вынести ожидания.
– Возьми меня с собой. Пожалуйста, Дамиан! – обвив руками шею мужа, взмолилась она.
Смуглое лицо, которое когда-то казалось Кристине суровым и надменным, теперь было обращено к ней с нежностью, заботой и любовью.
– Я боюсь причинить вред ребенку, дорогая. Ты столько…
– Дамиан, я вполне здорова и хочу поехать верхом на лошади, чтобы увидеть окончание ужасной войны. Я обязана рассказать нашему сыну об этом великом дне. Пожалуйста, Дамиан! Мы все пропустим, если будем медлить.
Он широко улыбнулся, подхватил жену на руки и посадил в седло.
– Ты научилась вить из меня веревки, маленькая кокетка. Но если нашему сыну не понравится верховая прогулка, я накажу тебя.
Он вскочил на лошадь позади нее. Джереми и Мара помогли Роберту справиться с мулами, беспрестанно слушая советы Софии и Лорны. Никто не заметил, как Дамиан и Кристина устремились вниз по дороге.
Устроившись поудобнее, молодая женщина лучезарно улыбнулась.
– Нет, сэр. Это вы будете виноваты в том, что не были достаточно строги со мной. А нельзя ли скакать быстрее? Я умру от любопытства, прежде чем мы доберемся до места.
Дамиан пришпорил коня, и вскоре они уже неслись по проселочным дорогам, через леса, позолоченные осенью, по высокой траве, мокрой от росы. Наконец-то ветер свободы подул им в лицо.
Кристина услышала торжественные звуки. Монотонная барабанная дробь разносилась, как грозовые раскаты.
Кристина замерла, понимая величие этого момента.
Генерал Корнуоллис и великая английская армия сдались на милость плохо вооруженных, нищенски одетых мятежных фермеров, поддерживаемых французскими войсками. В это трудно было поверить, но сердце Кристины преисполнилось надеждой. Основную часть английских войск полностью вывели из строя, и теперь слова Дамиана о мире приобрели реальный смысл!
Дамиан остановил лошадь на лесистом холме, откуда открывался вид на происходящее внизу. Затянутые в красные мундиры солдаты шли стройными рядами по поросшим травой полям, окружавшим Иорктаун. По обе стороны от них горделиво стояли ликующие армии Вашингтона и Рошамбо. Солдаты Вашингтона были одеты вразнобой: одни – в желто-голубые мундиры и лосины, другие – в то, что сумели найти. Воины Рошамбо – в яркие, пышные мундиры солдат французской монархии. Это зрелище казалось особенно величественным в солнечное октябрьское утро.
Вокруг пестрели многочисленные повозки, стояли женщины и дети, добравшиеся сюда из близлежащих окрестностей. Всех привлекала торжественность момента, все испытывали радость победы. Война, длившаяся целую вечность, унесла много жизней и разорила земли, но впереди людей ждало счастливое будущее.
Свобода. Это слово витало в воздухе, хотя никто еще не решился произнести его. Ее возвестил колокол в Филадельфии, ее провозгласили слова Декларации независимости, написанной несколько лет назад. Но великое значение этой Декларации пока никто не осмыслил до конца. Лишь надежда и мольбы, стойкость и упорство привели к этому дню. Конец господства английской монархии еще не наступил, но был уже близок.
Солдаты в мундирах бросали ружья и шпаги, и гора оружия быстро росла в конце длинной красной колонны. Потерпевшие поражение англичане шли, не глядя на янки. Они предпочитали принять поражение от старого почтенного противника – Франции. Войска Лафайета внезапно затянули песню, и ее веселая мелодия поплыла над барабанной дробью.
Услышав эту песню, Кристина засмеялась, взглянула в озорные черные глаза, и вместе с Дамианом подхватила куплет «Глупого янки». Обнявшись, они смеялись и пели. Подъехавшие в повозке родные увидели, что глаза молодых людей блестят от слез радости и надежды, а губы слились в поцелуе любви, когда три армии маршировали под барабанную дробь и веселую мелодию «Глупого янки».
– Дамиан! – Она радостно бросилась к широким парадным дверям, оповещая криком всех домочадцев. – Дамиан! – Кристина наслаждалась, просто произнося его имя.
Сердце Дамиана забилось быстрее, когда его нетерпеливый взгляд скользнул по фасаду скромного каменного особняка. Он всей душой надеялся, что скоро сможет, наконец, остаться здесь. Пока же Дамиан довольствовался тем великолепным зрелищем, которое открылось его взору.
Кроме маленькой грядки в огороде, вся земля осталась невозделанной. Старый чернокожий слуга и Роберт, еще прихрамывающий после ранения, вспахивали поле неподалеку от усадьбы. Дамиан отметил, что конюшню недавно вычистили. Теперь уборка шла полным ходом на кухне и в кладовых. Пустые бутылки и гнилые овощи были свалены в кучу, а начищенные черные котелки перегородили дорожку к дому. На пороге появилась энергичная Лорна. Она выносила вместе со служанкой очередную партию мусора. Его холостяцким хозяйством, похоже, основательно занялись.
Дамиан поискал виновницу этого переполоха, инстинктивно чувствуя, что она наблюдает за ним из окна. Но его взгляд случайно натолкнулся на ошеломляющее зрелище. Дамиан натянул поводья и прищурился.
Под розовым кустарником, тянувшимся вдоль дома, в надежно укрытом от взглядов местечке, расположилась влюбленная парочка. Как раз в этот момент их губы встретились в поцелуе – судя по всему, не первом. Темные волосы Мары рассыпались по рукам обнимавшего ее Джереми.
Пришпорив коня, Дамиан покрыл оставшееся расстояние в считанные секунды.
Черный жеребец поднялся на дыбы и остановился во внутреннем дворе.
Как только Кристина сбежала по ступенькам, Дамиан спрыгнул с седла и заключил ее в объятия.
Кристина закричала от восторга, когда он подхватил ее на руки и осыпал поцелуями лицо.
– Ты здесь! Ты останешься? Тебе дали отпуск? Война, наконец, закончилась? – вопросы сыпались с розовых губ в перерывах между поцелуями.
– Не все сразу. Подожди, пока все присоединятся к нам, иначе мне придется объяснять несколько раз. Куда же подевался этот негодяй Стандифер?
Дамиан осторожно поставил жену на землю и воинственно посмотрел в ту сторону, откуда бежала Мара. Его мать и Лорна вышли из дома, а Роберт, прихрамывая, возвращался с поля. Но Джереми пока не было видно.
Кристина дернула мужа за руку, догадавшись, о чем он думает, и улыбнулась.
– Держу пари, Джереми появится вслед за Марой. Просто он из деликатности не хочет мешать нам.
– Черта с два из деликатности!
Мара остановилась неподалеку от брата и вспыхнула, когда Дамиан спросил:
– Где этот негодяй? Пока я рискую жизнью, защищая своих близких, отпетый мерзавец совращает мою сестру! Я ему голову… – Заметив обидчика, неторопливо приближавшегося со стороны огорода, Дамиан рванулся к нему, но Кристина уперлась и держала мужа за руку. – Дьявол! Кристина, позволь мне разобраться с ним, чтобы мы успели увидеть… – Он раздраженно вырвался, и его рука потянулась к эфесу шпаги.
– Увидеть что? – Услышав последние слова, Джереми настороженно взглянул на друга.
Словно не слыша его, Дамиан спросил:
– Каковы ваши намерения в отношении моей сестры? – Мара пришла в ярость от такой бестактности, но Лорна вцепилась в ее плечо, надеясь заставить девушку замолчать.
– Это неблагородно, Дамиан! Ты не имеешь права…
– Помолчи, Мара, позволь мне уладить все самому. Он должен знать. – Джереми спокойно взглянул на друга.
К всеобщему удивлению, Мара умолкла и терпеливо ждала, пока двое самых дорогих для нее мужчин выяснят отношения.
– Я ждал твоего возвращения, чтобы заручиться твоим согласием и просить руки Мары. Я хотел сделать предложение в более благоприятной обстановке, но если ты предпочитаешь форсировать события…
Эта решительная речь вызвала приглушенные возгласы удивления, а Дамиана повергла в замешательство.
– Никто не станет форсировать события, пока Дамиан не войдет в дом, не сядет, не поест и не расскажет нам новости, с которыми приехал сюда, – воспользовавшись затишьем, проговорила Кристина.
Дамиан широко улыбнулся, увидев, как воинственно настроена его хорошенькая беременная жена. Ее слова напомнили ему о том, почему он приехал. Но, поскольку Джереми предложил Маре руку и сердце, Дамиан решил ненадолго отложить разговор об этом.
– Ты права, дорогая. – Он усмехнулся. – У меня сегодня есть более приятное занятие, чем ссора с возможным деверем. Скажите Неду, чтобы подготовил повозку, – я хочу показать вам окончание войны!
Со всех сторон посыпались взволнованные вопросы. Кристина при этом отметила, как Мара прильнула к Джереми, но в тот момент ее волновало совсем другое. Она внимательно посмотрела на мужа.
– Конец войны, Дамиан? Неужели на самом деле конец? Он кивнул:
– Корнуоллис сдался. Поспешив, мы увидим, как английская армия сложит оружие к нашим ногам. Поторопись, любовь моя.
С радостным криком Роберт бросился к конюшне готовить повозку. Мулы были единственным средством передвижения и, чтобы запрячь их, требовалось немалое терпение. Кристина не могла вынести ожидания.
– Возьми меня с собой. Пожалуйста, Дамиан! – обвив руками шею мужа, взмолилась она.
Смуглое лицо, которое когда-то казалось Кристине суровым и надменным, теперь было обращено к ней с нежностью, заботой и любовью.
– Я боюсь причинить вред ребенку, дорогая. Ты столько…
– Дамиан, я вполне здорова и хочу поехать верхом на лошади, чтобы увидеть окончание ужасной войны. Я обязана рассказать нашему сыну об этом великом дне. Пожалуйста, Дамиан! Мы все пропустим, если будем медлить.
Он широко улыбнулся, подхватил жену на руки и посадил в седло.
– Ты научилась вить из меня веревки, маленькая кокетка. Но если нашему сыну не понравится верховая прогулка, я накажу тебя.
Он вскочил на лошадь позади нее. Джереми и Мара помогли Роберту справиться с мулами, беспрестанно слушая советы Софии и Лорны. Никто не заметил, как Дамиан и Кристина устремились вниз по дороге.
Устроившись поудобнее, молодая женщина лучезарно улыбнулась.
– Нет, сэр. Это вы будете виноваты в том, что не были достаточно строги со мной. А нельзя ли скакать быстрее? Я умру от любопытства, прежде чем мы доберемся до места.
Дамиан пришпорил коня, и вскоре они уже неслись по проселочным дорогам, через леса, позолоченные осенью, по высокой траве, мокрой от росы. Наконец-то ветер свободы подул им в лицо.
Кристина услышала торжественные звуки. Монотонная барабанная дробь разносилась, как грозовые раскаты.
Кристина замерла, понимая величие этого момента.
Генерал Корнуоллис и великая английская армия сдались на милость плохо вооруженных, нищенски одетых мятежных фермеров, поддерживаемых французскими войсками. В это трудно было поверить, но сердце Кристины преисполнилось надеждой. Основную часть английских войск полностью вывели из строя, и теперь слова Дамиана о мире приобрели реальный смысл!
Дамиан остановил лошадь на лесистом холме, откуда открывался вид на происходящее внизу. Затянутые в красные мундиры солдаты шли стройными рядами по поросшим травой полям, окружавшим Иорктаун. По обе стороны от них горделиво стояли ликующие армии Вашингтона и Рошамбо. Солдаты Вашингтона были одеты вразнобой: одни – в желто-голубые мундиры и лосины, другие – в то, что сумели найти. Воины Рошамбо – в яркие, пышные мундиры солдат французской монархии. Это зрелище казалось особенно величественным в солнечное октябрьское утро.
Вокруг пестрели многочисленные повозки, стояли женщины и дети, добравшиеся сюда из близлежащих окрестностей. Всех привлекала торжественность момента, все испытывали радость победы. Война, длившаяся целую вечность, унесла много жизней и разорила земли, но впереди людей ждало счастливое будущее.
Свобода. Это слово витало в воздухе, хотя никто еще не решился произнести его. Ее возвестил колокол в Филадельфии, ее провозгласили слова Декларации независимости, написанной несколько лет назад. Но великое значение этой Декларации пока никто не осмыслил до конца. Лишь надежда и мольбы, стойкость и упорство привели к этому дню. Конец господства английской монархии еще не наступил, но был уже близок.
Солдаты в мундирах бросали ружья и шпаги, и гора оружия быстро росла в конце длинной красной колонны. Потерпевшие поражение англичане шли, не глядя на янки. Они предпочитали принять поражение от старого почтенного противника – Франции. Войска Лафайета внезапно затянули песню, и ее веселая мелодия поплыла над барабанной дробью.
Услышав эту песню, Кристина засмеялась, взглянула в озорные черные глаза, и вместе с Дамианом подхватила куплет «Глупого янки». Обнявшись, они смеялись и пели. Подъехавшие в повозке родные увидели, что глаза молодых людей блестят от слез радости и надежды, а губы слились в поцелуе любви, когда три армии маршировали под барабанную дробь и веселую мелодию «Глупого янки».