Страница:
От его жуткого смеха у Миген побежал мороз по спине, а майор все не унимался:
— Сегодня вечером сюда доставят с полдюжины матросов.
Так что вы здесь, мисси, пройдете двойную обработку! Познаете сполна сырость, темноту, крыс, пауков и развлечения мужланов. Кто знает, может, им и не захочется выходить отсюда!
Замок щелкнул, и Миген погрузилась в полную темноту.
Внезапно дверь открылась, впустив тоненький луч света.
— Послушайте, мисси, я собираюсь доказать, что вы составили обо мне ошибочное мнение: я позволю вам выйти отсюда и начать со мной жить заново. Как только вы позовете. Несколько минут подумайте об ожидающей вас роскошной спальне.., и о матросах, которые скоро присоединятся к вам. Я буду ждать.
С этими словами майор захлопнул перед ее лицом дверь, и Миген услышала грохот задвигаемого засова и тяжелые шаги Гарднера.
— Отвратительный хищник!.. Каменное чудище!.. Ядовитый, грязный подонок!.. — кричала ему вслед пленница.
Миген боялась и сесть, и прислониться к слизистой стене, опасаясь, что на нее тут же набросятся мокрицы, грызуны и пауки. Воздух был холодным, очень сырым, и Миген быстро окоченела. Она со страхом думала о матросах, которые в ее воображении рисовались закоренелыми преступниками — возможно, убийцами. Призвав на помощь всю свою храбрость, Миген решила, что следует наметить хоть какой-то план действий, и, спотыкаясь, спустилась в подземелье, надеясь найти там либо укрытие, либо какое-нибудь орудие защиты. Когда крыса укусила носок ее домашней туфли, Миген подумала, что сейчас умрет от страха и отвращения.
— Дорогой, милосердный Боже, — прошептала Миген, голос был едва слышен за ее сердцебиением. — Это чудовище Гарднер был прав. Он действительно лучше этого подземелья.
Но Миген знала, что никогда не уступит этому подонку. С того самого дня, как покинула графство Фэрфекс, она не раз была вынуждена идти на нравственные компромиссы, пока в результате не оказались серьезно подорваны ее твердые принципы самоуважения, чувство гордости и достоинства. Миген знала, что теперь наступил тот самый момент, когда, надо стоять твердо, ибо, если покорится Гарднеру, то станет презирать себя так, что не сможет жить.
Почувствовав себя увереннее, Миген стала медленно и осторожно продвигаться вперед. Она обнаружила укрепленные на каменных стенах цепи, кандалы и задумалась о страдавших здесь бедных людях, зависевших от милости Гарднера. Увы, не нашлось ни маленьких кладовок, ни чуланов, в которых можно было бы укрыться. Но скоро она нашла примыкающую к темнице огромную комнату, которая, видимо, случайно была не закрыта и была завалена деревянными упаковочными клетями и бочками с вином и крепкими спиртными напитками.
Миген приободрилась. Она решила, что сможет отбить нападение матросов, используя полные бутылки в качестве дубинок, а пустые или разбитые как колющее оружие. Девушка выбрала две здоровенные бутыли вина, вскарабкалась на бочку, где и решила ждать своей дальнейшей участи.
Минуло не более часа, как Миген услышала скрип открываемой двери и шаги по каменной лестнице. Раздался тихий, неразборчивый разговор, и, когда мужчины приблизились, Миген узнала грубый голос Генри Гарднера.
— Куда могла запропаститься маленькая волчица? Мисси, покажитесь! — выкрикнул он.
Они подошли к двери, за которой спряталась Миген с бутылками наготове. И как только вошел первый мужчина, Миген с такой силой разбила о его голову тяжелую бутыль, что он мгновенно свалился на пол.
Глава 22
Глава 23
— Сегодня вечером сюда доставят с полдюжины матросов.
Так что вы здесь, мисси, пройдете двойную обработку! Познаете сполна сырость, темноту, крыс, пауков и развлечения мужланов. Кто знает, может, им и не захочется выходить отсюда!
Замок щелкнул, и Миген погрузилась в полную темноту.
Внезапно дверь открылась, впустив тоненький луч света.
— Послушайте, мисси, я собираюсь доказать, что вы составили обо мне ошибочное мнение: я позволю вам выйти отсюда и начать со мной жить заново. Как только вы позовете. Несколько минут подумайте об ожидающей вас роскошной спальне.., и о матросах, которые скоро присоединятся к вам. Я буду ждать.
С этими словами майор захлопнул перед ее лицом дверь, и Миген услышала грохот задвигаемого засова и тяжелые шаги Гарднера.
— Отвратительный хищник!.. Каменное чудище!.. Ядовитый, грязный подонок!.. — кричала ему вслед пленница.
Миген боялась и сесть, и прислониться к слизистой стене, опасаясь, что на нее тут же набросятся мокрицы, грызуны и пауки. Воздух был холодным, очень сырым, и Миген быстро окоченела. Она со страхом думала о матросах, которые в ее воображении рисовались закоренелыми преступниками — возможно, убийцами. Призвав на помощь всю свою храбрость, Миген решила, что следует наметить хоть какой-то план действий, и, спотыкаясь, спустилась в подземелье, надеясь найти там либо укрытие, либо какое-нибудь орудие защиты. Когда крыса укусила носок ее домашней туфли, Миген подумала, что сейчас умрет от страха и отвращения.
— Дорогой, милосердный Боже, — прошептала Миген, голос был едва слышен за ее сердцебиением. — Это чудовище Гарднер был прав. Он действительно лучше этого подземелья.
Но Миген знала, что никогда не уступит этому подонку. С того самого дня, как покинула графство Фэрфекс, она не раз была вынуждена идти на нравственные компромиссы, пока в результате не оказались серьезно подорваны ее твердые принципы самоуважения, чувство гордости и достоинства. Миген знала, что теперь наступил тот самый момент, когда, надо стоять твердо, ибо, если покорится Гарднеру, то станет презирать себя так, что не сможет жить.
Почувствовав себя увереннее, Миген стала медленно и осторожно продвигаться вперед. Она обнаружила укрепленные на каменных стенах цепи, кандалы и задумалась о страдавших здесь бедных людях, зависевших от милости Гарднера. Увы, не нашлось ни маленьких кладовок, ни чуланов, в которых можно было бы укрыться. Но скоро она нашла примыкающую к темнице огромную комнату, которая, видимо, случайно была не закрыта и была завалена деревянными упаковочными клетями и бочками с вином и крепкими спиртными напитками.
Миген приободрилась. Она решила, что сможет отбить нападение матросов, используя полные бутылки в качестве дубинок, а пустые или разбитые как колющее оружие. Девушка выбрала две здоровенные бутыли вина, вскарабкалась на бочку, где и решила ждать своей дальнейшей участи.
Минуло не более часа, как Миген услышала скрип открываемой двери и шаги по каменной лестнице. Раздался тихий, неразборчивый разговор, и, когда мужчины приблизились, Миген узнала грубый голос Генри Гарднера.
— Куда могла запропаститься маленькая волчица? Мисси, покажитесь! — выкрикнул он.
Они подошли к двери, за которой спряталась Миген с бутылками наготове. И как только вошел первый мужчина, Миген с такой силой разбила о его голову тяжелую бутыль, что он мгновенно свалился на пол.
Глава 22
Миген даже не успела испытать шок. Она отбросила осколок бутылочного горлышка и сразу же схватила вторую бутылку.
Вглядываясь в темноту в поисках следующей жертвы, она вдруг почувствовала, как ее запястье сжала стальная рука и сжимала все сильнее, пока Миген не закричала от боли и не выпустила бутылку. Однако если напавший на девушку считал, что та готова капитулировать, то его ждала неожиданность. Миген, которую мужчина крепко удерживал, подтягивая к себе, вдруг стала колотить его, извиваться, размахивать руками в воздухе, пытаясь расцарапать ему лицо.
Напряженность ситуации разрядил хорошо знакомый Миген радостный смех. Откинувшись назад, она широко раскрыла глаза, желая удостовериться, что это не галлюцинация. В кромешной тьме Миген все-таки разглядела отблеск светлых волос, белозубую улыбку и удивилась тому, что не признала сразу эти теплые ладони, эти сильные руки, которые раньше так нежно обнимали ее.
— Моя маленькая! — рассмеялся Лайон, заключая Миген в объятия. — Как нам обоим повезло, что майор Гарднер вызвался показывать мне путь.
— О, Лайон! — всхлипнула она. — Уведите, пожалуйста, поскорее меня отсюда. Не оставляйте меня здесь!
Лайон приподнял Миген так, чтобы рассмотреть ее лицо, и увидел, нешуточный страх и.., бунтарскую решимость.
— Миген, неужели вы допускаете, что я могу оставить вас в этом месте? Для чего же я тогда здесь нахожусь? Чтобы нанести светский визит галантному майору Гарднеру?
— Но.., миссис Бингхэм сказала, будто вы согласились с тем, что я должна работать именно здесь…
— Не глупите! — строго прервал ее Лайон. — Вы же прекрасно знаете меня, чтобы поверить в такое. Как только мне стало известно, что эта стерва сделала, я сразу же пришел забрать вас отсюда.
Дрожь Миген перешла в рыдания, за которыми последовало приятное чувство расслабления и защищенности. Лайон взял ее, как ребенка, на руки и уверенно направился к винтовой каменной лестнице.
— Оказывается, вы способны видеть в темноте! — словно поставила ему это в вину Миген. — Как кошка! Как давший вам свое имя лев! Спасибо за то, что вы спасли меня, хотя я и должна была добиться этого сама.
Они вышли в ярко освещенную буфетную, и Лайон поставил девушку на пол.
— В это я могу поверить! Доказательством вашей способности постоять за себя станет распухшая голова майора Гарднера.
Миген крепко держала Лайона за руку во время их короткой «прогулки» по дому, с тем чтобы взять свои вещи и сообщить дворецкому о местонахождении его хозяина. Лайон безудержно расхохотался увидев вульгарную красную спальню.
— Вижу, что милый майор возлагал на вас большие надежды! Насколько я понимаю, вы предпочли этой «роскоши» подземелье?
— Вы в моих несчастьях видите только повод для веселья, мистер Хэмпшир, — парировала Миген, густо покраснев при этом.
— Смеюсь только потому, — ответил он, — что вы так часто попадаете в переплет и с таким неотразимым очарованием…
— Насколько я помню, в последний раз вы назвали меня комичной.
Лайон попытался изобразить задумчивость.
— Да… Но в том случае мне выпала удачная возможность видеть спектакль. На этот раз… — Он указал на спальню, — мне остается лишь призвать на помощь воображение.
— Пищи для воображения очень мало, — язвительно ответила Миген, — я просто изложила свое мнение, а майор Гарднер надеялся, что пребывание в темнице способно изменить мои взгляды. Даже если бы крысы сожрали меня живьем, я все равно не уступила бы этой свинье.
— Вот это да! — воскликнул Лайон. — Какая отвага!
Какая сила духа! Я рад, что избавил майора Гарднера от столь бесконечного ожидания.
Миген проглотила едкую реплику, заметив в глазах Хэмпшира искреннее восхищение ею. Они направились к лестнице, и Миген позволила обнять себя за талию.
— Знаете маленькая смутьянка, что в последние дни я занят проблемой вашей безопасности и благополучия? Вырываю вас, так сказать, из когтей смерти.
— Именно — так сказать, из когтей смерти, — повторила она с иронией.
— Это может вызвать колоссальный шок у вас, — продолжил Лайон с улыбкой, — но я вынужден заниматься и другими, не менее важными делами, а не только залечивать ваши боевые раны и спасать из темниц.
— Это может вызвать колоссальный шок у вас, но я могу и сама следить за тем, что происходит со мной! Я у вас никогда не просила защиты и могла бы легко обойтись без того уникального метода лечения, который вы применили на вилле «Марквуд», когда я подвернула ногу. Вы, видимо, думаете…
Рука закрыла ей рот, и Миген возмущенно посмотрела на Лайона, который дугой изогнул в притворном негодовании золотистую бровь.
— Вас никогда не учили тому, что, если мужчина говорит, женщинам полагается помалкивать? — Его глаза смеялись, но на лице сохранялось серьезное выражение. — Когда мне понадобится узнать ваше мнение, я попрошу его высказать. Понятно?..
Миген отбросила руку Лайона.
— Конечно, нет! Перестаньте превращать в шутку каждое произнесенное мною слово!
Они вышли из дома на солнечный свет.
— Куда мы направляемся? — требовательно спросила Миген.
— А я уж подумал, что вы меня об этом так и не спросите!..
Домой, найденыш! Вам предстоит пожить там, где мне легче присматривать за вами и я смогу избавить вас от неприятностей! По крайней мере насколько это будет возможно.
У Лайона было достаточно здравого ума для того, чтобы поселить ее на нижнем этаже, то есть в той части дома, где размещаются слуги. Он умело позаботился о том, чтобы не оскорбить и не обидеть Миген, зная, насколько уязвима ее гордость. И сейчас, когда она раскладывала свои вещички в ящик полированного кленового шкафа, Миген улыбалась. В этот момент ее мечты прервал голос:
— Я вижу, вы уже убираете свое гнездышко.
Миген обернулась и увидела в дверях Лайона, курящего тонкую сигару. Он снял пиджак и жилет, на нем были только бриджи цвета небеленого сурового полотна и белоснежная льняная рубашка.
Миген раздраженно топнула изящной ножкой.
— Вы могли бы и постучать! Разве мне нельзя рассчитывать на уединение?
— Приношу, миледи, свое нижайшее извинение. — Он отступил назад, закрыл дверь, и секундой позже раздался стук. — :
Не разрешите ли вы мне войти?
— О, вы воистину остроумный негодяй! — саркастично заметила Миген.
Лайон приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
— Ну как, теперь я завоевал ваше расположение и могу вас посетить?
— Будьте добры, оставьте эти выкрутасы и входите.
— С большим удовольствием, возлюбленная.
Заметив, что взгляд Лайона задержался на ее фигуре. Миген отвернулась к ящику с вещами. Хэмпшир встал на колени у камина и подкинул в него дрова. Затем зажег тонкую свечу и поднес ее к аккуратно наколотым поленьям.
— Уже почти стемнело, — заметил Лайон, устроившись в стоявшем рядом кресле.
Миген не ответила, и он успокаивающе улыбнулся. Лайон уже забыл, как эта комната мила. Очень хороша для такой прелестной беспризорницы!
— Вам нравится здесь? — поинтересовался он. — Что-нибудь еще требуется?
— Этот вопрос, предполагается, должна была задать я, — резко заметила Миген, но, посмотрев на Лайона, смягчила свой тон. — Комната очаровательна. Но, как вы хорошо знаете, для меня здесь все излишне красиво.
Лайон попытался выглядеть грубоватым и уставился на сигару, которую курил.
— Вы должны заслужить ее, Миген. Хотите верьте мне или нет, но я воистину нуждаюсь в том, чтобы вы остались здесь. Этот дом еще далеко не самое уютное пристанище, но я собираюсь изменить его.
— Что вы имеете в виду? Каково будет мое положение?
— Я полагаю, что речь идет о должности домоправительницы. Я хочу, чтобы вы наблюдали за приготовлением пищи, составлением меню, следили за обстановкой комнат. Всякие нововведения и перестройки будут зависеть только от вас. Постарайтесь, чтобы все шло без шероховатостей. Но добавьте ко всему, что будете делать, еще кое-что: свое тепло. Мне хотелось бы видеть вокруг цветы… И тому подобное.
— Ну а как быть в отношении Уонга? Не обидит ли его мое вмешательство?
— У Уонга достаточно обязанностей камердинера, и теперь он должным образом займется моими личными делами. Я позволяю вам с ним разделить между собой работу, как вы того пожелаете. Но я не хочу никаких ссор и отказываюсь выступать посредником между вами.
— Скажите это Уонгу сами! — Миген сделала гримасу. — Я не могу поверить, что он одобрит мой приезд.
— Уонг работает на меня и должен приспосабливаться. Я его предупреждал, что мой штат будет расширяться. К тому же он постоянно жалуется на непомерную занятость.
— А принято ли во внимание мнение Присц.., мисс Уэйд?
Вы отлично знаете, что она захочет подобрать собственных слуг.
Подозреваю, что она не видит меня в этой роли, и.., честно говоря, я сомневаюсь, что нам вообще удастся ладить друг с другом.
— Подойдите ко мне.
Миген с подозрением поглядела на него. Но Лайон зажал сигару между зубами и похлопал себя по мускулистому бедру.
— Я обещаю вести себя хорошо. Прошу вас разрешить мне побыть рядом с вами хотя бы мгновение.
Она подошла и села к нему на колени. Ее сердце оборвалось. Громко вздохнув, Миген прижалась щекой к его волосам, чувствуя, как приятно напряжены ее нервы.
— Почему вы не можете почаще расслабляться таким образом? — Он положил свою сигару в конфетницу. — Неужели все время необходимо сражаться со мной, будто мы с вами, Миген, в состоянии войны?
— Я должна поступать так, — прошептала она. — И вы знаете, почему. Я достаточно часто говорила об этом. И если вы по-настоящему заботитесь обо мне, то не станете проверять меня таким способом. У меня нет больше сил для бесконечной борьбы.
— Как же мне в этом отношении повезло! — Он жадно гладил ее напряженную спину, пока по телу Миген не прокатилась приятная дрожь.
— Вы такой же распутный, как и майор Гарднер?
— Выходит, вы считаете, что попали из огня да в полымя!
— Как точно сформулировано! Между прочим, вы ушли от вопроса о моем положении здесь после того, как мисс Уэйд… станет миссис Хэмпшир. Я все пойму.., если мне нельзя будет оставаться здесь.
— Почему?
— Вам объяснить это по слогам? — сердито воскликнула Миген. — Вы хотите, чтобы я признала свою слабость?
— Ко мне? — Лайон сделал вид, что удивлен. — Это делает мне честь, возлюбленная. Вы можете и не поверить мне, эгоцентричному негодяю, но скажу, что все-таки считаюсь с вашими чувствами. Я не стану просить вас оставаться в одном доме с Присциллой после того, как мы поженимся.
— О, Лайон, какое облегчение принесли мне ваши слова! В последнее время — особенно сегодня, когда я оказалась в подземной тюрьме, — я все чаще думала, что наилучшим решением для меня был бы отъезд из Филадельфии. Я хотела собрать на это деньги сама, но теперь полагаю, что у меня не остается для этого времени. Поскольку вы думаете так же, как и я, то не могли бы предоставить мне некоторую сумму в долг. Клянусь, что я верну вам все, до последнего цента.
— Миген, — прервал ее Лайон, — не торопитесь и возьмите свои слова обратно. Я не собираюсь позволить вам так легко уйти из моей жизни! Однако вы сделали иной выбор. Я помогу вам любым доступным мне способом. Но только после того, как вы пойдете на компромисс со мной.
— Компромисс? — повторила она с удивлением, а Лайон подумал, что в этот момент ее ресницы похожи на длинные и пушистые, покрытые копотью перышки.
— Конечно. Вы же видите, насколько цивилизованным и рассудительным могу я быть. Итак, вы намерены уехать из Филадельфии и хотели бы, чтобы я финансировал вашу поездку…
— Значит, одолжите мне?
— Шшш! — Он приложил свой палец к ее губам. — Выслушайте меня, поскольку я хочу изложить вам другой вариант. Свой!.. Мое искреннее желание, чтобы вы остались со мной.
Позвольте мне позаботиться…
Миген попыталась встать с его колен, но Лайон удержал ее.
— Уверен, вы догадываетесь, что я собираюсь сказать! В любом случае это — компромисс с моей стороны. Я предлагаю вам остаться здесь до моей женитьбы на Присцилле в качестве домоправительницы и на строго платонических условиях — если таково ваше желание. По моим подсчетам, на три-четыре недели. За это время вы сможете определить, хотите оставить меня или нет. Если решите уехать, я полностью финансирую вам дорогу. Это будет мой подарок. Или вы сможете остаться в Филадельфии в качестве моей любовницы. Несмотря на ваше мнение, я уверен, что смогу осчастливить вас. По рукам?
Миген прищурила свои аметистовые глаза и пробормотала:
— Вы — хам!
Лайон рассмеялся в ответ, и Миген сильно ущипнула его, желая заставить замолчать, но он лишь смотрел на Миген с манящей улыбкой.
— Именно за это, моя маленькая, я люблю вас больше всего. Вы так скоры на комплименты! Когда мы бываем вместе, я всякий раз чувствую себя новым человеком.
— Будем надеяться, что этот человек становится лучше — по сравнению с тем, каким был раньше.
Внезапно Миген поняла, что Лайон устал от их постоянной перебранки, и с горячностью приняла его поцелуй. Она сделала глубокий вдох и предупредила:
— Я никогда не скажу «да». Я принимаю предложенную вами сделку, поскольку иного выбора у меня нет. Но не ждите, Лайон, что я когда-нибудь соглашусь на крохи с пиршества чьей бы то ни было любви. Даже вашей!..
Вглядываясь в темноту в поисках следующей жертвы, она вдруг почувствовала, как ее запястье сжала стальная рука и сжимала все сильнее, пока Миген не закричала от боли и не выпустила бутылку. Однако если напавший на девушку считал, что та готова капитулировать, то его ждала неожиданность. Миген, которую мужчина крепко удерживал, подтягивая к себе, вдруг стала колотить его, извиваться, размахивать руками в воздухе, пытаясь расцарапать ему лицо.
Напряженность ситуации разрядил хорошо знакомый Миген радостный смех. Откинувшись назад, она широко раскрыла глаза, желая удостовериться, что это не галлюцинация. В кромешной тьме Миген все-таки разглядела отблеск светлых волос, белозубую улыбку и удивилась тому, что не признала сразу эти теплые ладони, эти сильные руки, которые раньше так нежно обнимали ее.
— Моя маленькая! — рассмеялся Лайон, заключая Миген в объятия. — Как нам обоим повезло, что майор Гарднер вызвался показывать мне путь.
— О, Лайон! — всхлипнула она. — Уведите, пожалуйста, поскорее меня отсюда. Не оставляйте меня здесь!
Лайон приподнял Миген так, чтобы рассмотреть ее лицо, и увидел, нешуточный страх и.., бунтарскую решимость.
— Миген, неужели вы допускаете, что я могу оставить вас в этом месте? Для чего же я тогда здесь нахожусь? Чтобы нанести светский визит галантному майору Гарднеру?
— Но.., миссис Бингхэм сказала, будто вы согласились с тем, что я должна работать именно здесь…
— Не глупите! — строго прервал ее Лайон. — Вы же прекрасно знаете меня, чтобы поверить в такое. Как только мне стало известно, что эта стерва сделала, я сразу же пришел забрать вас отсюда.
Дрожь Миген перешла в рыдания, за которыми последовало приятное чувство расслабления и защищенности. Лайон взял ее, как ребенка, на руки и уверенно направился к винтовой каменной лестнице.
— Оказывается, вы способны видеть в темноте! — словно поставила ему это в вину Миген. — Как кошка! Как давший вам свое имя лев! Спасибо за то, что вы спасли меня, хотя я и должна была добиться этого сама.
Они вышли в ярко освещенную буфетную, и Лайон поставил девушку на пол.
— В это я могу поверить! Доказательством вашей способности постоять за себя станет распухшая голова майора Гарднера.
Миген крепко держала Лайона за руку во время их короткой «прогулки» по дому, с тем чтобы взять свои вещи и сообщить дворецкому о местонахождении его хозяина. Лайон безудержно расхохотался увидев вульгарную красную спальню.
— Вижу, что милый майор возлагал на вас большие надежды! Насколько я понимаю, вы предпочли этой «роскоши» подземелье?
— Вы в моих несчастьях видите только повод для веселья, мистер Хэмпшир, — парировала Миген, густо покраснев при этом.
— Смеюсь только потому, — ответил он, — что вы так часто попадаете в переплет и с таким неотразимым очарованием…
— Насколько я помню, в последний раз вы назвали меня комичной.
Лайон попытался изобразить задумчивость.
— Да… Но в том случае мне выпала удачная возможность видеть спектакль. На этот раз… — Он указал на спальню, — мне остается лишь призвать на помощь воображение.
— Пищи для воображения очень мало, — язвительно ответила Миген, — я просто изложила свое мнение, а майор Гарднер надеялся, что пребывание в темнице способно изменить мои взгляды. Даже если бы крысы сожрали меня живьем, я все равно не уступила бы этой свинье.
— Вот это да! — воскликнул Лайон. — Какая отвага!
Какая сила духа! Я рад, что избавил майора Гарднера от столь бесконечного ожидания.
Миген проглотила едкую реплику, заметив в глазах Хэмпшира искреннее восхищение ею. Они направились к лестнице, и Миген позволила обнять себя за талию.
— Знаете маленькая смутьянка, что в последние дни я занят проблемой вашей безопасности и благополучия? Вырываю вас, так сказать, из когтей смерти.
— Именно — так сказать, из когтей смерти, — повторила она с иронией.
— Это может вызвать колоссальный шок у вас, — продолжил Лайон с улыбкой, — но я вынужден заниматься и другими, не менее важными делами, а не только залечивать ваши боевые раны и спасать из темниц.
— Это может вызвать колоссальный шок у вас, но я могу и сама следить за тем, что происходит со мной! Я у вас никогда не просила защиты и могла бы легко обойтись без того уникального метода лечения, который вы применили на вилле «Марквуд», когда я подвернула ногу. Вы, видимо, думаете…
Рука закрыла ей рот, и Миген возмущенно посмотрела на Лайона, который дугой изогнул в притворном негодовании золотистую бровь.
— Вас никогда не учили тому, что, если мужчина говорит, женщинам полагается помалкивать? — Его глаза смеялись, но на лице сохранялось серьезное выражение. — Когда мне понадобится узнать ваше мнение, я попрошу его высказать. Понятно?..
Миген отбросила руку Лайона.
— Конечно, нет! Перестаньте превращать в шутку каждое произнесенное мною слово!
Они вышли из дома на солнечный свет.
— Куда мы направляемся? — требовательно спросила Миген.
— А я уж подумал, что вы меня об этом так и не спросите!..
Домой, найденыш! Вам предстоит пожить там, где мне легче присматривать за вами и я смогу избавить вас от неприятностей! По крайней мере насколько это будет возможно.
* * *
Подобное решение вопроса Миген в открытую одобрить не могла, но в глубине души была взволнована и рада. Еще бы: жить в доме Лайона! Ежедневно видеть его и, несомненно, проводить с ним немало времени… Правда, ее раздражала собственная радость при одной только мысли о том, что она будет есть за его столом, дышать воздухом, который вдыхает он. Но Миген знала, что ощущаемое сладостное головокружение скоро пройдет.У Лайона было достаточно здравого ума для того, чтобы поселить ее на нижнем этаже, то есть в той части дома, где размещаются слуги. Он умело позаботился о том, чтобы не оскорбить и не обидеть Миген, зная, насколько уязвима ее гордость. И сейчас, когда она раскладывала свои вещички в ящик полированного кленового шкафа, Миген улыбалась. В этот момент ее мечты прервал голос:
— Я вижу, вы уже убираете свое гнездышко.
Миген обернулась и увидела в дверях Лайона, курящего тонкую сигару. Он снял пиджак и жилет, на нем были только бриджи цвета небеленого сурового полотна и белоснежная льняная рубашка.
Миген раздраженно топнула изящной ножкой.
— Вы могли бы и постучать! Разве мне нельзя рассчитывать на уединение?
— Приношу, миледи, свое нижайшее извинение. — Он отступил назад, закрыл дверь, и секундой позже раздался стук. — :
Не разрешите ли вы мне войти?
— О, вы воистину остроумный негодяй! — саркастично заметила Миген.
Лайон приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
— Ну как, теперь я завоевал ваше расположение и могу вас посетить?
— Будьте добры, оставьте эти выкрутасы и входите.
— С большим удовольствием, возлюбленная.
Заметив, что взгляд Лайона задержался на ее фигуре. Миген отвернулась к ящику с вещами. Хэмпшир встал на колени у камина и подкинул в него дрова. Затем зажег тонкую свечу и поднес ее к аккуратно наколотым поленьям.
— Уже почти стемнело, — заметил Лайон, устроившись в стоявшем рядом кресле.
Миген не ответила, и он успокаивающе улыбнулся. Лайон уже забыл, как эта комната мила. Очень хороша для такой прелестной беспризорницы!
— Вам нравится здесь? — поинтересовался он. — Что-нибудь еще требуется?
— Этот вопрос, предполагается, должна была задать я, — резко заметила Миген, но, посмотрев на Лайона, смягчила свой тон. — Комната очаровательна. Но, как вы хорошо знаете, для меня здесь все излишне красиво.
Лайон попытался выглядеть грубоватым и уставился на сигару, которую курил.
— Вы должны заслужить ее, Миген. Хотите верьте мне или нет, но я воистину нуждаюсь в том, чтобы вы остались здесь. Этот дом еще далеко не самое уютное пристанище, но я собираюсь изменить его.
— Что вы имеете в виду? Каково будет мое положение?
— Я полагаю, что речь идет о должности домоправительницы. Я хочу, чтобы вы наблюдали за приготовлением пищи, составлением меню, следили за обстановкой комнат. Всякие нововведения и перестройки будут зависеть только от вас. Постарайтесь, чтобы все шло без шероховатостей. Но добавьте ко всему, что будете делать, еще кое-что: свое тепло. Мне хотелось бы видеть вокруг цветы… И тому подобное.
— Ну а как быть в отношении Уонга? Не обидит ли его мое вмешательство?
— У Уонга достаточно обязанностей камердинера, и теперь он должным образом займется моими личными делами. Я позволяю вам с ним разделить между собой работу, как вы того пожелаете. Но я не хочу никаких ссор и отказываюсь выступать посредником между вами.
— Скажите это Уонгу сами! — Миген сделала гримасу. — Я не могу поверить, что он одобрит мой приезд.
— Уонг работает на меня и должен приспосабливаться. Я его предупреждал, что мой штат будет расширяться. К тому же он постоянно жалуется на непомерную занятость.
— А принято ли во внимание мнение Присц.., мисс Уэйд?
Вы отлично знаете, что она захочет подобрать собственных слуг.
Подозреваю, что она не видит меня в этой роли, и.., честно говоря, я сомневаюсь, что нам вообще удастся ладить друг с другом.
— Подойдите ко мне.
Миген с подозрением поглядела на него. Но Лайон зажал сигару между зубами и похлопал себя по мускулистому бедру.
— Я обещаю вести себя хорошо. Прошу вас разрешить мне побыть рядом с вами хотя бы мгновение.
Она подошла и села к нему на колени. Ее сердце оборвалось. Громко вздохнув, Миген прижалась щекой к его волосам, чувствуя, как приятно напряжены ее нервы.
— Почему вы не можете почаще расслабляться таким образом? — Он положил свою сигару в конфетницу. — Неужели все время необходимо сражаться со мной, будто мы с вами, Миген, в состоянии войны?
— Я должна поступать так, — прошептала она. — И вы знаете, почему. Я достаточно часто говорила об этом. И если вы по-настоящему заботитесь обо мне, то не станете проверять меня таким способом. У меня нет больше сил для бесконечной борьбы.
— Как же мне в этом отношении повезло! — Он жадно гладил ее напряженную спину, пока по телу Миген не прокатилась приятная дрожь.
— Вы такой же распутный, как и майор Гарднер?
— Выходит, вы считаете, что попали из огня да в полымя!
— Как точно сформулировано! Между прочим, вы ушли от вопроса о моем положении здесь после того, как мисс Уэйд… станет миссис Хэмпшир. Я все пойму.., если мне нельзя будет оставаться здесь.
— Почему?
— Вам объяснить это по слогам? — сердито воскликнула Миген. — Вы хотите, чтобы я признала свою слабость?
— Ко мне? — Лайон сделал вид, что удивлен. — Это делает мне честь, возлюбленная. Вы можете и не поверить мне, эгоцентричному негодяю, но скажу, что все-таки считаюсь с вашими чувствами. Я не стану просить вас оставаться в одном доме с Присциллой после того, как мы поженимся.
— О, Лайон, какое облегчение принесли мне ваши слова! В последнее время — особенно сегодня, когда я оказалась в подземной тюрьме, — я все чаще думала, что наилучшим решением для меня был бы отъезд из Филадельфии. Я хотела собрать на это деньги сама, но теперь полагаю, что у меня не остается для этого времени. Поскольку вы думаете так же, как и я, то не могли бы предоставить мне некоторую сумму в долг. Клянусь, что я верну вам все, до последнего цента.
— Миген, — прервал ее Лайон, — не торопитесь и возьмите свои слова обратно. Я не собираюсь позволить вам так легко уйти из моей жизни! Однако вы сделали иной выбор. Я помогу вам любым доступным мне способом. Но только после того, как вы пойдете на компромисс со мной.
— Компромисс? — повторила она с удивлением, а Лайон подумал, что в этот момент ее ресницы похожи на длинные и пушистые, покрытые копотью перышки.
— Конечно. Вы же видите, насколько цивилизованным и рассудительным могу я быть. Итак, вы намерены уехать из Филадельфии и хотели бы, чтобы я финансировал вашу поездку…
— Значит, одолжите мне?
— Шшш! — Он приложил свой палец к ее губам. — Выслушайте меня, поскольку я хочу изложить вам другой вариант. Свой!.. Мое искреннее желание, чтобы вы остались со мной.
Позвольте мне позаботиться…
Миген попыталась встать с его колен, но Лайон удержал ее.
— Уверен, вы догадываетесь, что я собираюсь сказать! В любом случае это — компромисс с моей стороны. Я предлагаю вам остаться здесь до моей женитьбы на Присцилле в качестве домоправительницы и на строго платонических условиях — если таково ваше желание. По моим подсчетам, на три-четыре недели. За это время вы сможете определить, хотите оставить меня или нет. Если решите уехать, я полностью финансирую вам дорогу. Это будет мой подарок. Или вы сможете остаться в Филадельфии в качестве моей любовницы. Несмотря на ваше мнение, я уверен, что смогу осчастливить вас. По рукам?
Миген прищурила свои аметистовые глаза и пробормотала:
— Вы — хам!
Лайон рассмеялся в ответ, и Миген сильно ущипнула его, желая заставить замолчать, но он лишь смотрел на Миген с манящей улыбкой.
— Именно за это, моя маленькая, я люблю вас больше всего. Вы так скоры на комплименты! Когда мы бываем вместе, я всякий раз чувствую себя новым человеком.
— Будем надеяться, что этот человек становится лучше — по сравнению с тем, каким был раньше.
Внезапно Миген поняла, что Лайон устал от их постоянной перебранки, и с горячностью приняла его поцелуй. Она сделала глубокий вдох и предупредила:
— Я никогда не скажу «да». Я принимаю предложенную вами сделку, поскольку иного выбора у меня нет. Но не ждите, Лайон, что я когда-нибудь соглашусь на крохи с пиршества чьей бы то ни было любви. Даже вашей!..
Глава 23
Лайон разыгрывал свою партию весьма продуманно. Три дня он появлялся на глаза Миген редко, пока та не стала тосковать по его улыбке и остроумным репликам.
Она не ошиблась, предполагая, как Уонг оценит ее вмешательство в домашние дела. Лайон, как и обещал, с самого начала откровенно переговорил с ним, но китайцу было трудно передать любую из своих обязанностей новому человеку. Миген казалось, что Уонг постоянно ходит за ней по пятам, ожидая какой-нибудь оплошности, но никаких ошибок с ее стороны не было.
Миген с удовольствием занялась обстановкой дома, естественно, на свой изысканный вкус. При всякой возможности Миген обращалась к Уонгу за советом: так, с его помощью она обзавелась разнообразными растениями, которые подбирала в тон цветовой гамме каждой комнаты. Лайон понял, что девушка поймала его на слове, когда в своей спальне увидел изящную вазу с фиолетовыми гиацинтами.
Миген расспросила китайца о вкусах Лайона и сама составляла меню по тем редким дням, когда он обедал дома. Но повар не обладал сотой доли того, чего ждала от него Миген. Именно этот вопрос она избрала для первого разговора с Лайоном, который нарочно не обращал на нее особого внимания. Миген поняла, что он намерен оставаться сдержанным в ожидании первого шага с ее стороны. И хотя Миген каждый день нервно — точнее, с надеждой — прислушивалась, не пришел ли Лайон, она теперь убедила себя в том, что только обстоятельства привели ее в этот дом.
Предлог для разговора девушка искала уже два дня, но большую часть времени Лайон отсутствовал. Когда же он находился дома, то работал или читал в библиотеке. Если же торопливо обедал в столовой, она упорно стояла невдалеке, надеясь, что Лайон пригласит ее присоединиться к трапезе. На третий день Миген решила, что больше не может откладывать деловой разговор. Она застала его в спальне, где Лайон одевался для посещения театра, попросив, чтобы ему доставили поднос с жареным цыпленком. Миген постучала в дверь так тихо, что сама едва ли услышала его.
— Черт возьми, — рявкнул Лайон, — вносите же! Я умираю от голода!
Боясь, что мужчина может быть не одет, Миген нерешительно выглянула из-за двери. При виде огромных фиалковых глаз и буйных локонов мрачного настроения у Лайона как не бывало.
— Миген! Входите!
Под его теплым взглядом лицо девушки осветила очаровательная улыбка.
— Я принесла вам поднос с едой.
— Вижу. Что, Уонг сломал ногу? — Его глаза блестели, как океан под апрельским солнцем.
— Нет, сэр. — Миген залилась румянцем. — Я хотела обсудить с вами кое-что, а так как вы дома бываете очень редко, то я решила воспользоваться этой благоприятной возможностью.
— О да, мадам, — насмешливо сказал он и понимающе подмигнул ей. — Я как раз собирался узнать, как вы себя чувствуете. Мне жаль, что вас убедили…
— «…не побояться в логово ко льву явиться и смело там противостоять ему», — процитировала Миген.
Лайон, вспомнив, что имя его созвучно со словом «лев», рассмеялся над этим каламбуром и подошел, чтобы взять у нее из рук поднос. Он сразу же вынул из графина пробку и налил в стакан немного бренди.
— Вы всегда выпиваете, прежде чем выходить из дома? — напрямик спросила Миген, увидев, как он быстро осушил стакан и снова наполнил его.
— Вы хотите, чтобы я признался, будто могу выносить Присциллу, лишь притупив свои чувства?
— Значит, она получит в качестве мужа пьяницу? — И Миген прищелкнула языком.
— Этого, возможно, и не произойдет, если у такого мужа будет рядом та, которая подарит ему нечто, чего нет у жены.
Миген отвернулась от его проницательного взгляда и пересекла комнату, но к Лайону не подошла.
— Я лучше поскорее изложу главный вопрос. Он очень важен для меня.
— Я весь внимание, — заверил ее Лайон, взял стакан и удалился в туалетную комнату.
Миген смело последовала за ним, но была шокирована, увидев его перед большим овальным зеркалом с расстегнутыми бриджами, в которые Лайон заправлял рубашку.
— Мистер Хэмпшир, вы нарочно стремитесь постоянно смутить меня?
Лайон невинно Посмотрел на нее:
— Неужели мое полуголое тело вгоняет вас в краску? Я никогда не считал вас лицемеркой! Продолжайте, Миген.
От такой прямоты она чуть не задохнулась. И именно в этот момент Миген пронзили воспоминания о его великолепном обнаженном теле.
— Если вы ожидаете, что я здесь останусь на месяц, то заблуждаетесь. И не следует постоянно напоминать, что вы оставили меня в дураках…
Лайон подошел и ласково поднял ее по-детски нежный подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.
— Не говорите так Никогда не принижайте себя. Вы меня понимаете? Вы — единственная известная мне женщина, которая не ведет себя по-дурацки, и я не стану умалять значения того, что нас с вами объединяет.
В глазах Миген заблестели слезы, хотя голос ее звучал твердо:
— У меня нет необходимости уничижать себя. Вы сделали это сами в достаточной степени, вновь и вновь напоминая мне, будто я годна только для того, чтобы быть вашей служанкой или любовницей. И если я уронила свое достоинство, то в этом, мистер Хэмпшир, повинны и вы.
Миген понимала, что зашла слишком далеко. Но в ее душе будто прорвало плотину, и она уже не могла остановиться.
— Я отдалась вам с таким невинным доверием! Разве это не шутка! Вы не смеетесь? Ведь это так забавно, что я верила в любовь. Я верила, будто любовь — это самое главное, что может быть у человека в жизни. Какой абсурд! Разве вы не понимаете, как это смешно? Почему же вы не хохочете! С моей глупой наивностью я думала, что на вилле «Марквуд» я принесла вам в тот день нечто более важное, чем престижный брак или даже место в конгрессе.
Лайон все это время держал Миген за руки. Но в его глазах светились боль и сомнения, и Миген почувствовала, как ее охватывает ужас. Однако она продолжала говорить, казалось, голос звучал помимо ее воли:
— Вы же, с вашим безграничным очарованием, не могли сдержать себя, когда лишали наивную девушку девственности и романтических иллюзий! Вы уверены, что я унижена вашим предложением содержать меня? Однако самым оскорбительным для меня являются ваши отношения с Присциллой Уэйд… Если бы только ваша предполагаемая жена была образцом интеллекта, доброты и терпения. Но…
Сильные руки обхватили Миген, и она прильнула к груди Лайона. Было слышно, как бьется его сердце, и Миген охватила сводящая с ума страсть…
Лайон поднял ее и перенес на кровать, уложив поверх покрывала. Он растянулся рядом и прижал Миген к себе так сильно, что стало жарко от его раскаленного тела.
— Миген, простите меня, простите. Я никогда не хотел причинить вам боль. Я всегда считал, что вы достаточно разумны и сильны…
— О, Лайон, вы так не думали! Не просите прощения!
Он улыбнулся, зарывшись в ее блестящие волосы, и продолжил:
— Я уже говорил, что в тот момент я не искал любви.
Возможно, тогда мои чувства были притуплены, и я полагал, что все так и должно быть. Мне трудно изменить свое мнение. Я буду с вами честен. Вы замечательная девушка, в тысячу раз интеллигентнее и таинственнее Присциллы. Но, черт побери, я принял решение жениться ради того, чтобы добиться положения в обществе. А вы, черт побери, к сожалению, только простая служанка! Почему вы до сих пор не свыклись с этим? Если я и совершил ошибку в отношениях с вами, то частично потому, что не знал, как много вы.., ожидали. И как много ожидаете до сих пор!
Миген наблюдала за его лицом, чувствуя себя все более оскорбленной и обретая свое обычное хладнокровие. Она вырвалась из его объятий и села на противоположный край постели.
Она не ошиблась, предполагая, как Уонг оценит ее вмешательство в домашние дела. Лайон, как и обещал, с самого начала откровенно переговорил с ним, но китайцу было трудно передать любую из своих обязанностей новому человеку. Миген казалось, что Уонг постоянно ходит за ней по пятам, ожидая какой-нибудь оплошности, но никаких ошибок с ее стороны не было.
Миген с удовольствием занялась обстановкой дома, естественно, на свой изысканный вкус. При всякой возможности Миген обращалась к Уонгу за советом: так, с его помощью она обзавелась разнообразными растениями, которые подбирала в тон цветовой гамме каждой комнаты. Лайон понял, что девушка поймала его на слове, когда в своей спальне увидел изящную вазу с фиолетовыми гиацинтами.
Миген расспросила китайца о вкусах Лайона и сама составляла меню по тем редким дням, когда он обедал дома. Но повар не обладал сотой доли того, чего ждала от него Миген. Именно этот вопрос она избрала для первого разговора с Лайоном, который нарочно не обращал на нее особого внимания. Миген поняла, что он намерен оставаться сдержанным в ожидании первого шага с ее стороны. И хотя Миген каждый день нервно — точнее, с надеждой — прислушивалась, не пришел ли Лайон, она теперь убедила себя в том, что только обстоятельства привели ее в этот дом.
Предлог для разговора девушка искала уже два дня, но большую часть времени Лайон отсутствовал. Когда же он находился дома, то работал или читал в библиотеке. Если же торопливо обедал в столовой, она упорно стояла невдалеке, надеясь, что Лайон пригласит ее присоединиться к трапезе. На третий день Миген решила, что больше не может откладывать деловой разговор. Она застала его в спальне, где Лайон одевался для посещения театра, попросив, чтобы ему доставили поднос с жареным цыпленком. Миген постучала в дверь так тихо, что сама едва ли услышала его.
— Черт возьми, — рявкнул Лайон, — вносите же! Я умираю от голода!
Боясь, что мужчина может быть не одет, Миген нерешительно выглянула из-за двери. При виде огромных фиалковых глаз и буйных локонов мрачного настроения у Лайона как не бывало.
— Миген! Входите!
Под его теплым взглядом лицо девушки осветила очаровательная улыбка.
— Я принесла вам поднос с едой.
— Вижу. Что, Уонг сломал ногу? — Его глаза блестели, как океан под апрельским солнцем.
— Нет, сэр. — Миген залилась румянцем. — Я хотела обсудить с вами кое-что, а так как вы дома бываете очень редко, то я решила воспользоваться этой благоприятной возможностью.
— О да, мадам, — насмешливо сказал он и понимающе подмигнул ей. — Я как раз собирался узнать, как вы себя чувствуете. Мне жаль, что вас убедили…
— «…не побояться в логово ко льву явиться и смело там противостоять ему», — процитировала Миген.
Лайон, вспомнив, что имя его созвучно со словом «лев», рассмеялся над этим каламбуром и подошел, чтобы взять у нее из рук поднос. Он сразу же вынул из графина пробку и налил в стакан немного бренди.
— Вы всегда выпиваете, прежде чем выходить из дома? — напрямик спросила Миген, увидев, как он быстро осушил стакан и снова наполнил его.
— Вы хотите, чтобы я признался, будто могу выносить Присциллу, лишь притупив свои чувства?
— Значит, она получит в качестве мужа пьяницу? — И Миген прищелкнула языком.
— Этого, возможно, и не произойдет, если у такого мужа будет рядом та, которая подарит ему нечто, чего нет у жены.
Миген отвернулась от его проницательного взгляда и пересекла комнату, но к Лайону не подошла.
— Я лучше поскорее изложу главный вопрос. Он очень важен для меня.
— Я весь внимание, — заверил ее Лайон, взял стакан и удалился в туалетную комнату.
Миген смело последовала за ним, но была шокирована, увидев его перед большим овальным зеркалом с расстегнутыми бриджами, в которые Лайон заправлял рубашку.
— Мистер Хэмпшир, вы нарочно стремитесь постоянно смутить меня?
Лайон невинно Посмотрел на нее:
— Неужели мое полуголое тело вгоняет вас в краску? Я никогда не считал вас лицемеркой! Продолжайте, Миген.
От такой прямоты она чуть не задохнулась. И именно в этот момент Миген пронзили воспоминания о его великолепном обнаженном теле.
— Если вы ожидаете, что я здесь останусь на месяц, то заблуждаетесь. И не следует постоянно напоминать, что вы оставили меня в дураках…
Лайон подошел и ласково поднял ее по-детски нежный подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.
— Не говорите так Никогда не принижайте себя. Вы меня понимаете? Вы — единственная известная мне женщина, которая не ведет себя по-дурацки, и я не стану умалять значения того, что нас с вами объединяет.
В глазах Миген заблестели слезы, хотя голос ее звучал твердо:
— У меня нет необходимости уничижать себя. Вы сделали это сами в достаточной степени, вновь и вновь напоминая мне, будто я годна только для того, чтобы быть вашей служанкой или любовницей. И если я уронила свое достоинство, то в этом, мистер Хэмпшир, повинны и вы.
Миген понимала, что зашла слишком далеко. Но в ее душе будто прорвало плотину, и она уже не могла остановиться.
— Я отдалась вам с таким невинным доверием! Разве это не шутка! Вы не смеетесь? Ведь это так забавно, что я верила в любовь. Я верила, будто любовь — это самое главное, что может быть у человека в жизни. Какой абсурд! Разве вы не понимаете, как это смешно? Почему же вы не хохочете! С моей глупой наивностью я думала, что на вилле «Марквуд» я принесла вам в тот день нечто более важное, чем престижный брак или даже место в конгрессе.
Лайон все это время держал Миген за руки. Но в его глазах светились боль и сомнения, и Миген почувствовала, как ее охватывает ужас. Однако она продолжала говорить, казалось, голос звучал помимо ее воли:
— Вы же, с вашим безграничным очарованием, не могли сдержать себя, когда лишали наивную девушку девственности и романтических иллюзий! Вы уверены, что я унижена вашим предложением содержать меня? Однако самым оскорбительным для меня являются ваши отношения с Присциллой Уэйд… Если бы только ваша предполагаемая жена была образцом интеллекта, доброты и терпения. Но…
Сильные руки обхватили Миген, и она прильнула к груди Лайона. Было слышно, как бьется его сердце, и Миген охватила сводящая с ума страсть…
Лайон поднял ее и перенес на кровать, уложив поверх покрывала. Он растянулся рядом и прижал Миген к себе так сильно, что стало жарко от его раскаленного тела.
— Миген, простите меня, простите. Я никогда не хотел причинить вам боль. Я всегда считал, что вы достаточно разумны и сильны…
— О, Лайон, вы так не думали! Не просите прощения!
Он улыбнулся, зарывшись в ее блестящие волосы, и продолжил:
— Я уже говорил, что в тот момент я не искал любви.
Возможно, тогда мои чувства были притуплены, и я полагал, что все так и должно быть. Мне трудно изменить свое мнение. Я буду с вами честен. Вы замечательная девушка, в тысячу раз интеллигентнее и таинственнее Присциллы. Но, черт побери, я принял решение жениться ради того, чтобы добиться положения в обществе. А вы, черт побери, к сожалению, только простая служанка! Почему вы до сих пор не свыклись с этим? Если я и совершил ошибку в отношениях с вами, то частично потому, что не знал, как много вы.., ожидали. И как много ожидаете до сих пор!
Миген наблюдала за его лицом, чувствуя себя все более оскорбленной и обретая свое обычное хладнокровие. Она вырвалась из его объятий и села на противоположный край постели.