– «Медальон!» – Шторм над Ансалоном, наконец, понял, что это Золотая Луна, а не Трещина взял второй медальон из его груды сокровищ. Она вернулась из мира мертвых, чтобы потребовать назад свое имущество. Из мира мертвых! Вот так должна вернуться Китиара!
– Моя вера! – воскликнула она.
Онисаблет отдернула лапу, даже не задев целительницу, но тут же потянулась к ней второй лапой, целясь прямо в сердце Золотой Луны.
Келлендрос видел, как гном собрал всю свою волю в кулак и прыгнул на драконицу в тот момент, когда Сабл опустила когтистую лапу.
Острый коготь вместо сердца жрицы Мишакаль пронзил сердце Джаспера.
Однако Кулак продолжал сиять, опаляя Онисаблет. Человек с магической алебардой отбросил драконицу назад серией хорошо нацеленных ударов. Бок о бок с ним стояли рыжеволосая женщина и маленькая кендерша, которые также нападали на Онисаблет. Они не могли убить ее, Келлендрос это знал, но зато могли отвлечь черную владычицу на некоторое время.
Золотая Луна встала на колени перед упавшим гномом.
– Моя вера… – прошептала она. – Ты умер, как тебе и предначертано, Джаспер. Не я. Ты должен был умереть в этот день, друг мой, драгоценный друг. У меня есть ученики. В то время как я одна ничего не могу сделать против драконов, все мои ученики вместе и другие, которые еще появятся в будущем, могут многое. Именно поэтому я должна была возвратиться.
Теперь внимание Келлендроса привлек Дамон Грозный Волк, черноволосый человек, выступивший против Малистрикс. Эльфийка рядом с ним тоже была готова сражаться с новой Богиней. Она использовала волшебство короны из кораллов. Выстрел воды ударил Малистрикс прямо в пасть. Вместо огня из ее ноздрей пошел пар. Это нисколько не задело ее. Келлендрос знал, что у Дамона и эльфийки недостаточно сил. Их нападение не только не сдерживало драконицу, но еще и раззадоривало ее. Для Малистрикс и человек, и эльф были только надоедливыми комарами.
– Келлендрос! – кричала Малистрикс. – Уйди от сокровищ! Церемония моя! Все мое!
Шторм над Ансалоном в последний раз оглядел поле сражения и увидел небольшую фигуру, тихо, спокойно и терпеливо сидящую в отдалении. Она не была черной, скорее скрывалась в тени. Лишь на один миг Ская посетило сомнение; но это было так. За холодной, непостижимой маской он чувствовал огромную власть и скрытую силу.
– Китиара, – сказал себе Скай. Момент слабости прошел, и спокойствие вновь воцарилось в его душе, но Келлендрос чувствовал, что земля под грудой магических сокровищ начинает дрожать. Поток энергии ударил в его когти, рванулся по лапам – к самому мозгу. Скай чувствовал, что небывалая сила растет в нем с каждой минутой.
– Нет! – услышал он рев Малистрикс. – Я должна стать Богиней! Его должна стать я!
Красивое будущее, которое рисовала себе красная повелительница, в мгновение ока разбилось на мелкие кусочки, словно кристалл. Мир вокруг нее превратился в сплошной огонь, лед и пар. Малис казалось, что не тело истекает кровью, а се душа; мечты манят то там, то здесь, мелькая по всему плато искорками надежды, которые тают в тени. Для нее остались только злоба и месть. Она посмотрела на людей, осмелившихся напасть на нее.
Магическая энергия пронизывала синего дракона насквозь, заставляя светиться даже его рога.
– Среди остальных он может сойти за святого, – сказал Палин жене. Они пораженно смотрели на дракона – чешуя Келлендроса пылала так же ярко, как и солнце, его глаза блестели подобно драгоценным камням.
Свет переливался по всему его телу и, наконец, послал свои лучики в Окно. Огромный синий повелитель встал на задние лапы, прямо, как человек, его крылья опустились и прижались к бокам. В когтях Скай крепко сжимал Копье Хумы. Оружие больше не жгло его. Молнии мерцали в пасти дракона и в глазах, метались вокруг его когтей.
Земляной колдун, стоявший рядом с Келлендросом, скорчился от страха и смотрел на хозяина с недоверием.
– Шторм? – прошептал он.
Берилл замерла с поднятой лапой и поклонилась из уважения Келлендросу.
Онисаблет подошла к Келлендросу, не думая больше о Золотой Луне, оплакивавшей гнома.
– Келлендрос! – воскликнула Онисаблет. Холлинтрес и Гейл повернули головы, чтобы посмотреть на синего владыку. Холлинтрес увидела небывалую силу, которой теперь обладал Келлендрос, в то время как Гейл всего лишь думал, что магическая энергия, охватившая повелителя, заставила дрожать все плато.
– Нет! – ревела Малистрикс. – Там должна быть я! Я! – Она нервно скребла землю под собой огромными красными когтями, потом впилась взглядом в Дамона Грозного Волка. – Человек! – рявкнула Малис. – Ты сделал это! Ты меня отвлек! Ты за это заплатишь!
– Дамон Грозный Волк, – произнес Шторм над Ансалоном, растягивая слова. – Тебе нужна Малистрикс, Дамон Грозный Волк?
Дамон посмотрел на него, щурясь от яркого света, и заметил, что что-то яркое спускается к нему.
– Тебе нужна красная владычица? – громогласно повторил Келлендрос, так что у окружающих заложило уши.
Дамон протянул руки и поймал Копье Хумы. Он развернулся, ища глазами Малис, которая тихонько подобралась к сокровищам и собиралась захватить, сколько сможет унести.
Копье пронзило плоть Малистрикс, ушло глубоко в грудь. Она издала дикий крик, который сотряс все плато. Дамон попробовал вынуть Копье, но оно крепко застряло в красном теле. Грозный Волк выпустил его из рук и отошел в сторону. Малис корчилась на земле, а затем взвилась в небо.
Красная драконица удалилась от Окна к Звездам, унося с собой Копье Хумы.
– Келлендрос! – окликнула Ская Онисаблет. – Келлендрос! – и поклонилась.
Берилл, тихо рыча, сделала то же самое.
Их крик подхватили Холлинтрес и Гейл, им вторили драконы у основания горы.
– Слушайте меня! – взревел Келлендрос. Его слова заставляли дрожать горы. – Я – Келлендрос, Шторм над Ансалоном! Келлендрос, Хозяин Врат во Мглу! Келлендрос, которого Китиара, Темная Госпожа, именовала Скаем!
Огромный синий дракон обвел лапой скалистые горы, которые окружали плато. Над головой послышался гул – это летели черные, зеленые, синие драконы и выступившие против них серебряные, золотые, бронзовые и медные. Они вели сражение, но еще издалека увидели сияние над плато и остановили бой. Рыцари Соламнии, сидевшие на спинах добрых драконов, глядели вниз, напрягая глаза, чтобы понять, что же случалось.
Келлендрос вытянул остатки волшебной энергии из сокровищ, которые теперь были собраны у ног Трещины.
Шторм над Ансалоном обратился к камням, призывая их открыть Врата во Мглу. Мегалит пылал, дымный воздух между столбами-близнецами заискрился. Затем дымка расступилась, и за нею показалось чистое ночное небо с ярко сияющими звездами.
– Дом, – прошептал земляной колдун. Он попробовал подползти к мегалиту, но коготь Гейла удержал его на месте. – Мгла.
Камни пели все громче. Палин и его друзья закрыли уши ладонями.
– Палин Маджере! – обратился Келлендрос к магу. – На сегодня я дарю тебе и твоим друзьям жизнь! Драконы на этом плато не будут вредить вам, даю свое слово. Ни один не выступит против вас сам, не поднимет свою армию. Вы свободны! Но это только сегодня! – Его голос стал тише. – Сейчас я вас отпускаю. Если же мы встретимся в другое время, Палин Маджере, я не буду настолько щедр.
Келлендрос поднялся в воздух и полетел к мегалиту. Когтем он подцепил за шкуру небольшого синего дракона, которого выбрал для перевоплощения духа Китиары. Когда Скай пронесся мимо Вейлоны, она инстинктивно сжалась от страха. На мгновение Келлендрос дрогнул, и дымка Врат во Мглу замерцала, но он продолжил путь. Усики тумана протянулись и окружили синего дракона, поглощая его огромное тело.
– Китиара, – кричал Келлендрос, – наконец я иду к тебе!
Поверхность портала содрогнулась, и, глядя на нее, Палин подумал, что ему довелось своими глазами на один миг увидеть темный лик невероятной, сжимающей сердце красоты. Синяя фигура исчезла, и проход между двумя валунами начал затягиваться. Раскат грома разрушил вершину горы, возвышавшейся над плато. Никем не замеченный мглистый дракон расправил крылья и, поднявшись высоко в небо, слился с грозовыми облаком.
Келлендрос ушел.
– Китиара! – шептал ветер.
Бериллинтранокс отступила от полулюдоеда, Онисаблет – от Рига. Отходя, драконы шипели: «Отпускаем».
Риг поднял с земли Вейлону, Золотая Луна – тело Джаспера, который продолжал крепко сжимать скипетр.
Фиона взяла кендершу за руку и подвела ее к Палину и Аше. Они начали спуск с горы.
Ферил стояла рядом с Дамоном, смотревшим на небо. Она положила голову ему на плечо и взяла за руку. Он безмолвно следовал за ней, недоверчиво уставившись в спину Золотой Луны, шедшей впереди.
В полной тишине группа прошла вниз мимо меньших драконов, расположившихся у основания горы, мимо рядов Рыцарей Такхизис, которые отходили в сторону, освобождая им дорогу, мимо гоблинов, хобгоблинов, людоедов, драконидов и варваров.
Они не останавливались, пока не ушли достаточно далеко от армий владык и солнце не вышло из-за облаков на чистом небе. Их ожидали Алин с Восходом Солнца и Гилтанас с Сильварой. Они очень удивились, увидев живую и невредимую Золотую Луну. Всех охватила печаль при виде Джаспера. Их взгляды говорили о многом, хотя ни одно слово не было произнесено. Время для слов и слез должно было наступить позже.
Глава 21
– Моя вера! – воскликнула она.
Онисаблет отдернула лапу, даже не задев целительницу, но тут же потянулась к ней второй лапой, целясь прямо в сердце Золотой Луны.
Келлендрос видел, как гном собрал всю свою волю в кулак и прыгнул на драконицу в тот момент, когда Сабл опустила когтистую лапу.
Острый коготь вместо сердца жрицы Мишакаль пронзил сердце Джаспера.
Однако Кулак продолжал сиять, опаляя Онисаблет. Человек с магической алебардой отбросил драконицу назад серией хорошо нацеленных ударов. Бок о бок с ним стояли рыжеволосая женщина и маленькая кендерша, которые также нападали на Онисаблет. Они не могли убить ее, Келлендрос это знал, но зато могли отвлечь черную владычицу на некоторое время.
Золотая Луна встала на колени перед упавшим гномом.
– Моя вера… – прошептала она. – Ты умер, как тебе и предначертано, Джаспер. Не я. Ты должен был умереть в этот день, друг мой, драгоценный друг. У меня есть ученики. В то время как я одна ничего не могу сделать против драконов, все мои ученики вместе и другие, которые еще появятся в будущем, могут многое. Именно поэтому я должна была возвратиться.
Теперь внимание Келлендроса привлек Дамон Грозный Волк, черноволосый человек, выступивший против Малистрикс. Эльфийка рядом с ним тоже была готова сражаться с новой Богиней. Она использовала волшебство короны из кораллов. Выстрел воды ударил Малистрикс прямо в пасть. Вместо огня из ее ноздрей пошел пар. Это нисколько не задело ее. Келлендрос знал, что у Дамона и эльфийки недостаточно сил. Их нападение не только не сдерживало драконицу, но еще и раззадоривало ее. Для Малистрикс и человек, и эльф были только надоедливыми комарами.
– Келлендрос! – кричала Малистрикс. – Уйди от сокровищ! Церемония моя! Все мое!
Шторм над Ансалоном в последний раз оглядел поле сражения и увидел небольшую фигуру, тихо, спокойно и терпеливо сидящую в отдалении. Она не была черной, скорее скрывалась в тени. Лишь на один миг Ская посетило сомнение; но это было так. За холодной, непостижимой маской он чувствовал огромную власть и скрытую силу.
– Китиара, – сказал себе Скай. Момент слабости прошел, и спокойствие вновь воцарилось в его душе, но Келлендрос чувствовал, что земля под грудой магических сокровищ начинает дрожать. Поток энергии ударил в его когти, рванулся по лапам – к самому мозгу. Скай чувствовал, что небывалая сила растет в нем с каждой минутой.
– Нет! – услышал он рев Малистрикс. – Я должна стать Богиней! Его должна стать я!
Красивое будущее, которое рисовала себе красная повелительница, в мгновение ока разбилось на мелкие кусочки, словно кристалл. Мир вокруг нее превратился в сплошной огонь, лед и пар. Малис казалось, что не тело истекает кровью, а се душа; мечты манят то там, то здесь, мелькая по всему плато искорками надежды, которые тают в тени. Для нее остались только злоба и месть. Она посмотрела на людей, осмелившихся напасть на нее.
Магическая энергия пронизывала синего дракона насквозь, заставляя светиться даже его рога.
– Среди остальных он может сойти за святого, – сказал Палин жене. Они пораженно смотрели на дракона – чешуя Келлендроса пылала так же ярко, как и солнце, его глаза блестели подобно драгоценным камням.
Свет переливался по всему его телу и, наконец, послал свои лучики в Окно. Огромный синий повелитель встал на задние лапы, прямо, как человек, его крылья опустились и прижались к бокам. В когтях Скай крепко сжимал Копье Хумы. Оружие больше не жгло его. Молнии мерцали в пасти дракона и в глазах, метались вокруг его когтей.
Земляной колдун, стоявший рядом с Келлендросом, скорчился от страха и смотрел на хозяина с недоверием.
– Шторм? – прошептал он.
Берилл замерла с поднятой лапой и поклонилась из уважения Келлендросу.
Онисаблет подошла к Келлендросу, не думая больше о Золотой Луне, оплакивавшей гнома.
– Келлендрос! – воскликнула Онисаблет. Холлинтрес и Гейл повернули головы, чтобы посмотреть на синего владыку. Холлинтрес увидела небывалую силу, которой теперь обладал Келлендрос, в то время как Гейл всего лишь думал, что магическая энергия, охватившая повелителя, заставила дрожать все плато.
– Нет! – ревела Малистрикс. – Там должна быть я! Я! – Она нервно скребла землю под собой огромными красными когтями, потом впилась взглядом в Дамона Грозного Волка. – Человек! – рявкнула Малис. – Ты сделал это! Ты меня отвлек! Ты за это заплатишь!
– Дамон Грозный Волк, – произнес Шторм над Ансалоном, растягивая слова. – Тебе нужна Малистрикс, Дамон Грозный Волк?
Дамон посмотрел на него, щурясь от яркого света, и заметил, что что-то яркое спускается к нему.
– Тебе нужна красная владычица? – громогласно повторил Келлендрос, так что у окружающих заложило уши.
Дамон протянул руки и поймал Копье Хумы. Он развернулся, ища глазами Малис, которая тихонько подобралась к сокровищам и собиралась захватить, сколько сможет унести.
Копье пронзило плоть Малистрикс, ушло глубоко в грудь. Она издала дикий крик, который сотряс все плато. Дамон попробовал вынуть Копье, но оно крепко застряло в красном теле. Грозный Волк выпустил его из рук и отошел в сторону. Малис корчилась на земле, а затем взвилась в небо.
Красная драконица удалилась от Окна к Звездам, унося с собой Копье Хумы.
– Келлендрос! – окликнула Ская Онисаблет. – Келлендрос! – и поклонилась.
Берилл, тихо рыча, сделала то же самое.
Их крик подхватили Холлинтрес и Гейл, им вторили драконы у основания горы.
– Слушайте меня! – взревел Келлендрос. Его слова заставляли дрожать горы. – Я – Келлендрос, Шторм над Ансалоном! Келлендрос, Хозяин Врат во Мглу! Келлендрос, которого Китиара, Темная Госпожа, именовала Скаем!
Огромный синий дракон обвел лапой скалистые горы, которые окружали плато. Над головой послышался гул – это летели черные, зеленые, синие драконы и выступившие против них серебряные, золотые, бронзовые и медные. Они вели сражение, но еще издалека увидели сияние над плато и остановили бой. Рыцари Соламнии, сидевшие на спинах добрых драконов, глядели вниз, напрягая глаза, чтобы понять, что же случалось.
Келлендрос вытянул остатки волшебной энергии из сокровищ, которые теперь были собраны у ног Трещины.
Шторм над Ансалоном обратился к камням, призывая их открыть Врата во Мглу. Мегалит пылал, дымный воздух между столбами-близнецами заискрился. Затем дымка расступилась, и за нею показалось чистое ночное небо с ярко сияющими звездами.
– Дом, – прошептал земляной колдун. Он попробовал подползти к мегалиту, но коготь Гейла удержал его на месте. – Мгла.
Камни пели все громче. Палин и его друзья закрыли уши ладонями.
– Палин Маджере! – обратился Келлендрос к магу. – На сегодня я дарю тебе и твоим друзьям жизнь! Драконы на этом плато не будут вредить вам, даю свое слово. Ни один не выступит против вас сам, не поднимет свою армию. Вы свободны! Но это только сегодня! – Его голос стал тише. – Сейчас я вас отпускаю. Если же мы встретимся в другое время, Палин Маджере, я не буду настолько щедр.
Келлендрос поднялся в воздух и полетел к мегалиту. Когтем он подцепил за шкуру небольшого синего дракона, которого выбрал для перевоплощения духа Китиары. Когда Скай пронесся мимо Вейлоны, она инстинктивно сжалась от страха. На мгновение Келлендрос дрогнул, и дымка Врат во Мглу замерцала, но он продолжил путь. Усики тумана протянулись и окружили синего дракона, поглощая его огромное тело.
– Китиара, – кричал Келлендрос, – наконец я иду к тебе!
Поверхность портала содрогнулась, и, глядя на нее, Палин подумал, что ему довелось своими глазами на один миг увидеть темный лик невероятной, сжимающей сердце красоты. Синяя фигура исчезла, и проход между двумя валунами начал затягиваться. Раскат грома разрушил вершину горы, возвышавшейся над плато. Никем не замеченный мглистый дракон расправил крылья и, поднявшись высоко в небо, слился с грозовыми облаком.
Келлендрос ушел.
– Китиара! – шептал ветер.
Бериллинтранокс отступила от полулюдоеда, Онисаблет – от Рига. Отходя, драконы шипели: «Отпускаем».
Риг поднял с земли Вейлону, Золотая Луна – тело Джаспера, который продолжал крепко сжимать скипетр.
Фиона взяла кендершу за руку и подвела ее к Палину и Аше. Они начали спуск с горы.
Ферил стояла рядом с Дамоном, смотревшим на небо. Она положила голову ему на плечо и взяла за руку. Он безмолвно следовал за ней, недоверчиво уставившись в спину Золотой Луны, шедшей впереди.
В полной тишине группа прошла вниз мимо меньших драконов, расположившихся у основания горы, мимо рядов Рыцарей Такхизис, которые отходили в сторону, освобождая им дорогу, мимо гоблинов, хобгоблинов, людоедов, драконидов и варваров.
Они не останавливались, пока не ушли достаточно далеко от армий владык и солнце не вышло из-за облаков на чистом небе. Их ожидали Алин с Восходом Солнца и Гилтанас с Сильварой. Они очень удивились, увидев живую и невредимую Золотую Луну. Всех охватила печаль при виде Джаспера. Их взгляды говорили о многом, хотя ни одно слово не было произнесено. Время для слов и слез должно было наступить позже.
Глава 21
Смерть и жизнь
Полулюдоед нанял паром с острова Шэлси сразу же после погребения Джаспера. Он собирался плыть домой, навестить могилы своей жены и дочери. Еще он хотел найти того, кто был рыжим волком. Дикий не умер и, как все уже знали, волком был только частично.
А еще оставались драконы, с которыми нужно было бороться. Ворчун объяснил Палину, что вернется не позднее чем через несколько месяцев. Для начала ему нужно отдохнуть и заняться собой. Он сказал мореходу «до свидания», скрестив руки на груди, и кивнул на прощание. Риг сделал то же самое, и его темные глаза наполнились слезами.
Палин и Аша вернулись в Башню Вайрет, проведя несколько часов за беседой с Золотой Луной. У них было много работы, включая определение размеров ущерба, причиненного изменником – Темным Чародеем, и много планов. Им хотелось решить, как продолжать борьбу против драконов.
Блистер решила поселиться с целительницей, став ее новой ученицей, и уговорила Вейлону остаться на Ансалоне, хотя бы ненадолго. Кендерша собиралась пойти по стопам Джаспера и уже надела на шею такой же Медальон Веры, как у Золотой Луны. После похорон Джаспера Блистер стала на удивление серьезной и тихой.
– Ты будешь мной гордиться, – шептала она, бросая горсть земли в могилу гнома. – А я буду всегда помнить о тебе.
Алин и Восход Солнца больше не вернулись на Шэлси. Их следы оборвались в Кхуре, и никто не знал, куда они направились; маг и дракон никому не сказали об этом и не обещали возвратиться. Молодой Маджере ничего не рассказал Аше о своей жене и детях, только о волшебстве, которым он овладеет в будущем.
Однако что действительно имело отношение к его семейству, так это то, что Алин пошел за своим золотым компаньоном. Они могли вместе учиться. Про себя он улыбнулся, подумав о том, как его дети и жена отреагируют на Восхода Солнца.
Гилтанас стоял с Сильварой, которая приняла облик эльфийки. Они держались за руки, смотрели друг другу в глаза.
– Как много нам предстоит сделать, – сказала Сильвара. – Еще есть повелители, хотя Келлендрос и исчез. Но те, кто выжил, должны понимать, что люди не хотят быть униженными и подавленными. Мы будем сопротивляться.
Гилтанас задрожал, вспомнив холод Южного Эргота и подумав, что будет, если он снова почувствует его. Они хотели сплотить людей, организовать всех Соламнийских Рыцарей и направить их усилия на изгнание Геллидуса с родины племени Каганести.
Эльф и драконица мечтали о том, чтобы начать там свою совместную жизнь. Гилтанас поклялся, что не допустит, чтобы Сильвара вновь его покинула.
Риг и Фиона тоже были вместе. Но, в отличие от Сильвары, Фиона не вернулась в Южный Эргот. Она не смогла убедить Рига стать рыцарем, поэтому соламнийке пришлось пойти на компромисс, согласившись взять небольшой отпуск.
Риг убрал непослушный рыжий локон с ее лица и поцеловал девушку. Она не была Шаон. Он не хотел, чтобы она стала заменой его первой любви, но должен был признаться себе, что любит Фиону так же сильно.
– Будь моей женой, – просто сказал он ей.
Ее зеленые глаза лукаво заискрились:
– Я подумаю об этом.
– Не думай слишком долго, – поддразнил Риг. – Нам нужно не думать, а бороться с драконами.
– И нам легче будет это делать, если мы будем женаты?
Он усмехнулся:
– Мне – да.
– Тогда я согласна, Риг Мер-Крел.
Он прижал ее к себе так нежно, как будто она была стеклянной и могла разбиться на кусочки, разрушив этот момент счастья.
Дамон стоял на берегу острова Шэлси, глядя, как отчаливает паром Ворчуна, и махал рукой. Сзади тихо подошла Ферил.
– Я люблю тебя, – сказала она.
Он повернулся к ней, и эльфийка, оказавшись в его объятиях, спрятала лицо на груди мужчины.
Он закрыл глаза и несколько минут не отпускал Ферил, вдыхая запах ее волос.
– Но я не могу остаться здесь, – добавила она, немного отступив назад. – Я еду домой. Я буду путешествовать вместе с Сильварой и Гилтанасом.
– Я мог бы поехать с тобой, – сказал он. – Золотая Луна простила меня, и я…
Она покачала головой:
– Мне нужно побыть одной некоторое время. Я должна снова найти себя.
Он с трудом сглотнул, посмотрел ей в глаза и почувствовал, как сдавило в груди.
– Ферил, я…
Она приложила палец к его губам:
– Пожалуйста, ничего не говори, Дамон. Тебе настолько легко убедить меня остаться с тобой. Но это не то, что мне сейчас нужно.
Он кивнул:
– Я буду скучать по тебе, Фериллиаф.
– Я вернусь, – пообещала она. – Когда буду готова. Еще нужно победить драконов, и я не хотела бы, чтобы ты занимался этим в одиночку. Позаботься о Риге и Фионе. Палин обещал не сводить глаз с вас троих и прислать меня к вам, если возникнет критическая ситуация…
– Даже если не будешь готова, – закончил он. Они стояли обнявшись и вглядывались в мерцающие воды Нового моря.
Тысячи миль на север и восток простирались мерцающие воды другого моря – Кровавого моря Истара, омывающего берега владений Малистрикс.
На гладкой, как будто стеклянной, поверхности воды снова и снова появлялись мелкие волны, пузыри, поначалу маленькие, одиночные. Потом их стало больше, они увеличились в размере, как будто море превращалось в кипящий горшок.
Над поверхностью воды поднялась драконья голова красного цвета, со злобным выражением на морде и мрачно сверкающими глазами. Потом появилась когтистая лапа, держащая копье – красное от крови.
– Это война! – прошипела Малистрикс. Она коснулась груди в том месте, где было копье, – из раны с обугленными краями до сих пор шел пар, – Это только начало!
А еще оставались драконы, с которыми нужно было бороться. Ворчун объяснил Палину, что вернется не позднее чем через несколько месяцев. Для начала ему нужно отдохнуть и заняться собой. Он сказал мореходу «до свидания», скрестив руки на груди, и кивнул на прощание. Риг сделал то же самое, и его темные глаза наполнились слезами.
Палин и Аша вернулись в Башню Вайрет, проведя несколько часов за беседой с Золотой Луной. У них было много работы, включая определение размеров ущерба, причиненного изменником – Темным Чародеем, и много планов. Им хотелось решить, как продолжать борьбу против драконов.
Блистер решила поселиться с целительницей, став ее новой ученицей, и уговорила Вейлону остаться на Ансалоне, хотя бы ненадолго. Кендерша собиралась пойти по стопам Джаспера и уже надела на шею такой же Медальон Веры, как у Золотой Луны. После похорон Джаспера Блистер стала на удивление серьезной и тихой.
– Ты будешь мной гордиться, – шептала она, бросая горсть земли в могилу гнома. – А я буду всегда помнить о тебе.
Алин и Восход Солнца больше не вернулись на Шэлси. Их следы оборвались в Кхуре, и никто не знал, куда они направились; маг и дракон никому не сказали об этом и не обещали возвратиться. Молодой Маджере ничего не рассказал Аше о своей жене и детях, только о волшебстве, которым он овладеет в будущем.
Однако что действительно имело отношение к его семейству, так это то, что Алин пошел за своим золотым компаньоном. Они могли вместе учиться. Про себя он улыбнулся, подумав о том, как его дети и жена отреагируют на Восхода Солнца.
Гилтанас стоял с Сильварой, которая приняла облик эльфийки. Они держались за руки, смотрели друг другу в глаза.
– Как много нам предстоит сделать, – сказала Сильвара. – Еще есть повелители, хотя Келлендрос и исчез. Но те, кто выжил, должны понимать, что люди не хотят быть униженными и подавленными. Мы будем сопротивляться.
Гилтанас задрожал, вспомнив холод Южного Эргота и подумав, что будет, если он снова почувствует его. Они хотели сплотить людей, организовать всех Соламнийских Рыцарей и направить их усилия на изгнание Геллидуса с родины племени Каганести.
Эльф и драконица мечтали о том, чтобы начать там свою совместную жизнь. Гилтанас поклялся, что не допустит, чтобы Сильвара вновь его покинула.
Риг и Фиона тоже были вместе. Но, в отличие от Сильвары, Фиона не вернулась в Южный Эргот. Она не смогла убедить Рига стать рыцарем, поэтому соламнийке пришлось пойти на компромисс, согласившись взять небольшой отпуск.
Риг убрал непослушный рыжий локон с ее лица и поцеловал девушку. Она не была Шаон. Он не хотел, чтобы она стала заменой его первой любви, но должен был признаться себе, что любит Фиону так же сильно.
– Будь моей женой, – просто сказал он ей.
Ее зеленые глаза лукаво заискрились:
– Я подумаю об этом.
– Не думай слишком долго, – поддразнил Риг. – Нам нужно не думать, а бороться с драконами.
– И нам легче будет это делать, если мы будем женаты?
Он усмехнулся:
– Мне – да.
– Тогда я согласна, Риг Мер-Крел.
Он прижал ее к себе так нежно, как будто она была стеклянной и могла разбиться на кусочки, разрушив этот момент счастья.
Дамон стоял на берегу острова Шэлси, глядя, как отчаливает паром Ворчуна, и махал рукой. Сзади тихо подошла Ферил.
– Я люблю тебя, – сказала она.
Он повернулся к ней, и эльфийка, оказавшись в его объятиях, спрятала лицо на груди мужчины.
Он закрыл глаза и несколько минут не отпускал Ферил, вдыхая запах ее волос.
– Но я не могу остаться здесь, – добавила она, немного отступив назад. – Я еду домой. Я буду путешествовать вместе с Сильварой и Гилтанасом.
– Я мог бы поехать с тобой, – сказал он. – Золотая Луна простила меня, и я…
Она покачала головой:
– Мне нужно побыть одной некоторое время. Я должна снова найти себя.
Он с трудом сглотнул, посмотрел ей в глаза и почувствовал, как сдавило в груди.
– Ферил, я…
Она приложила палец к его губам:
– Пожалуйста, ничего не говори, Дамон. Тебе настолько легко убедить меня остаться с тобой. Но это не то, что мне сейчас нужно.
Он кивнул:
– Я буду скучать по тебе, Фериллиаф.
– Я вернусь, – пообещала она. – Когда буду готова. Еще нужно победить драконов, и я не хотела бы, чтобы ты занимался этим в одиночку. Позаботься о Риге и Фионе. Палин обещал не сводить глаз с вас троих и прислать меня к вам, если возникнет критическая ситуация…
– Даже если не будешь готова, – закончил он. Они стояли обнявшись и вглядывались в мерцающие воды Нового моря.
Тысячи миль на север и восток простирались мерцающие воды другого моря – Кровавого моря Истара, омывающего берега владений Малистрикс.
На гладкой, как будто стеклянной, поверхности воды снова и снова появлялись мелкие волны, пузыри, поначалу маленькие, одиночные. Потом их стало больше, они увеличились в размере, как будто море превращалось в кипящий горшок.
Над поверхностью воды поднялась драконья голова красного цвета, со злобным выражением на морде и мрачно сверкающими глазами. Потом появилась когтистая лапа, держащая копье – красное от крови.
– Это война! – прошипела Малистрикс. Она коснулась груди в том месте, где было копье, – из раны с обугленными краями до сих пор шел пар, – Это только начало!