Джейн Рейб
Предвестие Вихря
(Драконы Новой эры-3)
Посвящается Мэри и Джери
Пролог
Призраки племени Кве-Шу
Узор на отполированном древке алебарды в руках Дамона Грозного Волка был прост и вместе с тем прекрасен; край лезвия закруглялся мягко, как улыбка. Оно было тусклым даже под лучами полуденного солнца, поэтому казалось притупившимся. Дамон, светловолосый мужчина с пронзительным взглядом, спокойно и пристально смотрел на Золотую Луну.
– Моя вера защитит меня, – прошептала она. Золотая Луна коснулась медальона на груди, символа ушедшей Богини-целительницы Мишакаль, вера жрицы в которую была безграничной. – Дамон, ты сможешь победить Малистрикс! Сопротивляйся!
В комнате послышались и другие голоса – гнома Джаспера, любимого ученика Золотой Луны, Ферил, эльфийки из народа Каганести, кендерши Блистер и морехода Рига. Они умоляли Грозного Волка остановиться и опустить свою смертоносную алебарду. Но Дамон, управляемый волей красной драконицы Малистрикс, продолжал наступать. Повинуясь голосу Малис, звучащему в сознании, он подходил все ближе к жрице.
Золотая Луна сосредоточенно повторяла:
– Моя вера защитит меня. Моя вера… Нет!
Дамон размахнулся, и алебарда нашла свою жертву. Но это была не жрица, а гном, который, пытаясь защитить наставницу, неожиданно встал между ними. Серебристое лезвие окрасилось алой кровью.
– Джаспер… – прошептала Золотая Луна.
На какое-то мгновение алебарда замерла в воздухе, но уже в следующую секунду продолжила свой смертоносный путь, чтобы поразить Героиню Войны Копья.
– Моя вера спасет меня, – повторила Золотая Луна немного громче, но тут же почувствовала холод металла.
Целительница успела лишь удивиться отсутствию боли. Блеск лезвия был последним, что она увидела. Жрица еще слышала голоса Дамона и своих друзей, но они стремительно отдалялись. Золотая Луна покинула Кринн.
Бархатистая, успокаивающая темнота поглотила ее. Жрица знала, что это смерть, но не боялась. Смерть уже призвала несколько лет назад ее мужа и одну из дочерей, забрала дорогих сердцу друзей – Таниса, Тассельхофа, Флинта, а возможно, и Джаспера. Золотая Луна ожидала, что теперь встретит их снова.
Темнота, словно проверяя подорожную на границе, задержала ее, а после стала отступать, сменила свой цвет с черного на серый, ослабила хватку, но так и не выпустила на волю. Пространство вокруг продолжало светлеть, пока не превратилось в белую дымку. Не было ни пола, ни стен, лишь бесконечный туман. Золотая Луна, казалось, одиноко парила в его мягких объятиях, но точно знала, что где-то здесь, рядом с ней, должен быть ее муж.
«Речной Ветер…» – Она назвала его имя мысленно, не произнеся ни звука, но отчетливо услышала свой голос, а затем и его.
– Любимая… – Муж появился перед нею как по волшебству, молодой и красивый, каким она увидела его при первой встрече, такой же загорелый, с большими темными глазами. Слабые воздушные потоки шевелили его длинные черные волосы. Он обнял жену, и его руки были так же сильны, как и прежде.
– Речной Ветер, я так тосковала по тебе.
Золотая Луна прильнула к нему, вдыхая аромат сильного тела. Нахлынули воспоминания о том, как Речной Ветер ухаживал за нею, невзирая на неодобрение ее отца, о захватывающих приключениях, пережитых во время Войны Копья, о годах разлуки и, конечно, о его смерти вдали от нее. Но даже после того, как Речной Ветер был убит, помогая кендерам в борьбе против Малистрикс, жрица ощущала его присутствие, он был ее частью.
– Мне тоже тебя не хватало.
– Теперь мы вместе навсегда, – сказала она задумчиво, – и никогда не расстанемся.
– Навсегда, – эхом отозвался он и внимательно посмотрел на жену.
Золотая Луна за десятки лет ничуть не изменилась – так же полна надежд и веры в жизнь, так же сияет кожа, золотятся волосы, на шее – бусы, украшенные перьями, как принято в племени Кве-Шу.
– Да, навсегда, но «навсегда» подождет. Золотая Луна, ты не можешь здесь оставаться. Ты должна вернуться.
– Вернуться? Куда? На Кринн? В Цитадель Света? Я не понимаю тебя.
– Твое время еще не пришло. Тебе нужно вернуться. Ферил сможет вылечить тебя.
– Что ты сказал?
– Твое время еще не пришло, – повторил Речной Ветер. – Но уже скоро, любовь моя. Вечность может и подождать.
– Не думаю.
– Но, Золотая Луна…
– Мне уже больше восьмидесяти лет. Я прожила более чем достаточно. Мало кто из людей имел счастье жить так же долго. У меня уже все в прошлом.
Муж провел пальцем по щеке жены. Трепетно и нежно, как и при жизни.
– Кринн нуждается в тебе, любимая. По крайней мере, пока.
– А кто или что это определяет? Я умерла, Речной Ветер, или это не так?
– Умерла? Пока – да… Это не так просто объяснить, – начал он. – Еще есть время, если ты поторопишься. Ферил может… – Он хотел продолжить, но Золотая Луна его перебила:
– Я не думала, что придется умереть так, и не предполагала, что Дамон сможет добраться до меня, а тем более – убить. Я надеялась, его воля достаточно сильна, чтобы сопротивляться дракону, захватившему его душу.
– Малистрикс?
Золотая Луна кивнула:
– Она управляет Дамоном с помощью чешуйки из своего хвоста, которая приросла к его ноге. А ведь я была уверена, что Дамон все преодолеет. Я думала, что он тот, кто сможет вести борьбу против владык. Я сама выбрала его, Речной Ветер, выбрала несколько месяцев назад, когда Дамон преклонил предо мною колено за Усыпальницей Ушедших Героев. Я заглянула в его сердце – и ошиблась.
– Не всегда жизнь складывается так, как хотим мы, – ответил Речной Ветер.
– Не всегда.
– Другим нужна твоя помощь.
– Они могут продолжать без меня. Палин, Риг, Блистер, Ферил…
– Ты им нужна, – настаивал Речной Ветер, – у тебя еще остались дела, которые нужно довести до конца. Драконы…
– Как ты об этом узнал? Неужели Боги и вправду не ушли? Они разговаривают с тобой? Это так?
– Единственное, что я знаю, – умереть тебе суждено не сегодня. Это все, что я имею право сказать тебе прямо сейчас. Сегодня умрет другой.
– Вместо меня?
Речной Ветер недовольно поморщился и одним движением руки рассеял туман вокруг них. Оба парили прямо над комнатой в Цитадели, но их никто не замечал. Пол был залит кровью Золотой Луны, Джаспера и Рига. Гном получил серьезное ранение, но, рыдая, цеплялся не за свою жизнь, а за тело Золотой Луны, не веря в произошедшее.
– Я буду по ним скучать, – прошептала Золотая Луна, протягивая руки к Джасперу.
– Еще есть время. Вернись к ним, любимая. Позволь эльфийке вылечить тебя. Потом ты сможешь помочь гному. Поспеши.
– Пусть ему поможет Ферил.
Речной Ветер и Золотая Луна едва различали то, что говорили находящиеся в комнате. Кто-то оплакивал Золотую Луну и Джаспера, кто-то проклинал Дамона, призывая к мести, многие были поражены тем, что такое вообще могло произойти.
– Дамон в этом не виноват, – сказала Золотая Луна. – Скоро они это поймут. Им придется.
– Не ты, а один из них должен умереть, – повторил Речной Ветер. – Дамон не собирался тебя убивать.
– Дамон ни в чем не виноват. Это все драконица и ее чешуйка. Но кто должен умереть вместо меня?
Речной Ветер покачал головой.
– Так кто же? – настаивала жрица.
– Я не могу тебе этого сказать. Мне позволено передать только то, что ты должна возвратиться. – Речной Ветер говорил твердо, но в голосе его слышалась грусть. – Мы снова будем вместе, я обещаю. Уже скоро. И ты ведь знаешь, я всегда с тобой.
– Даже в воздухе, которым я дышу.
– Даже в нем.
– Нет, этого мне недостаточно.
Золотая Луна посмотрела вверх, на потолок, и стала подниматься все выше и выше, пролетев сквозь куполообразную крышу. Речной Ветер последовал за ней, но жена не слышала его слов. В ее сознании до сих пор звучал шум, доносившийся из комнаты, которая осталась далеко внизу. Золотая Луна даже не заметила, что теперь их снова окружает легкий туман.
– Я не вернусь. Я пойду дальше, туда, куда суждено уходить призракам. Там я найду Таниса, Тассельхофа, дорогого друга Флинта, где бы они ни находились. Там моя дочь, моя мать. Возможно, я, наконец, помирюсь с отцом. Пришло время присоединиться к ним. И к тебе.
– Я тоже хочу, чтобы ты осталась со мной, но это не в нашей власти. Нашей судьбой распоряжаются могущественные драконы.
– На Ансалоне всегда были драконы. – Жрица прижала палец к губам и подозвала мужа поближе. – Дорогой Речной Ветер, Кринну не нужна старуха, а мне нужен не Кринн, а ты. Мы снова вместе, теперь – навсегда. Мы едины. Одна старая женщина ничего не сможет сделать против драконов-владык.
– Золотая Луна, один человек может сделать многое.
– Моя вера защитит меня, – прошептала она. Золотая Луна коснулась медальона на груди, символа ушедшей Богини-целительницы Мишакаль, вера жрицы в которую была безграничной. – Дамон, ты сможешь победить Малистрикс! Сопротивляйся!
В комнате послышались и другие голоса – гнома Джаспера, любимого ученика Золотой Луны, Ферил, эльфийки из народа Каганести, кендерши Блистер и морехода Рига. Они умоляли Грозного Волка остановиться и опустить свою смертоносную алебарду. Но Дамон, управляемый волей красной драконицы Малистрикс, продолжал наступать. Повинуясь голосу Малис, звучащему в сознании, он подходил все ближе к жрице.
Золотая Луна сосредоточенно повторяла:
– Моя вера защитит меня. Моя вера… Нет!
Дамон размахнулся, и алебарда нашла свою жертву. Но это была не жрица, а гном, который, пытаясь защитить наставницу, неожиданно встал между ними. Серебристое лезвие окрасилось алой кровью.
– Джаспер… – прошептала Золотая Луна.
На какое-то мгновение алебарда замерла в воздухе, но уже в следующую секунду продолжила свой смертоносный путь, чтобы поразить Героиню Войны Копья.
– Моя вера спасет меня, – повторила Золотая Луна немного громче, но тут же почувствовала холод металла.
Целительница успела лишь удивиться отсутствию боли. Блеск лезвия был последним, что она увидела. Жрица еще слышала голоса Дамона и своих друзей, но они стремительно отдалялись. Золотая Луна покинула Кринн.
Бархатистая, успокаивающая темнота поглотила ее. Жрица знала, что это смерть, но не боялась. Смерть уже призвала несколько лет назад ее мужа и одну из дочерей, забрала дорогих сердцу друзей – Таниса, Тассельхофа, Флинта, а возможно, и Джаспера. Золотая Луна ожидала, что теперь встретит их снова.
Темнота, словно проверяя подорожную на границе, задержала ее, а после стала отступать, сменила свой цвет с черного на серый, ослабила хватку, но так и не выпустила на волю. Пространство вокруг продолжало светлеть, пока не превратилось в белую дымку. Не было ни пола, ни стен, лишь бесконечный туман. Золотая Луна, казалось, одиноко парила в его мягких объятиях, но точно знала, что где-то здесь, рядом с ней, должен быть ее муж.
«Речной Ветер…» – Она назвала его имя мысленно, не произнеся ни звука, но отчетливо услышала свой голос, а затем и его.
– Любимая… – Муж появился перед нею как по волшебству, молодой и красивый, каким она увидела его при первой встрече, такой же загорелый, с большими темными глазами. Слабые воздушные потоки шевелили его длинные черные волосы. Он обнял жену, и его руки были так же сильны, как и прежде.
– Речной Ветер, я так тосковала по тебе.
Золотая Луна прильнула к нему, вдыхая аромат сильного тела. Нахлынули воспоминания о том, как Речной Ветер ухаживал за нею, невзирая на неодобрение ее отца, о захватывающих приключениях, пережитых во время Войны Копья, о годах разлуки и, конечно, о его смерти вдали от нее. Но даже после того, как Речной Ветер был убит, помогая кендерам в борьбе против Малистрикс, жрица ощущала его присутствие, он был ее частью.
– Мне тоже тебя не хватало.
– Теперь мы вместе навсегда, – сказала она задумчиво, – и никогда не расстанемся.
– Навсегда, – эхом отозвался он и внимательно посмотрел на жену.
Золотая Луна за десятки лет ничуть не изменилась – так же полна надежд и веры в жизнь, так же сияет кожа, золотятся волосы, на шее – бусы, украшенные перьями, как принято в племени Кве-Шу.
– Да, навсегда, но «навсегда» подождет. Золотая Луна, ты не можешь здесь оставаться. Ты должна вернуться.
– Вернуться? Куда? На Кринн? В Цитадель Света? Я не понимаю тебя.
– Твое время еще не пришло. Тебе нужно вернуться. Ферил сможет вылечить тебя.
– Что ты сказал?
– Твое время еще не пришло, – повторил Речной Ветер. – Но уже скоро, любовь моя. Вечность может и подождать.
– Не думаю.
– Но, Золотая Луна…
– Мне уже больше восьмидесяти лет. Я прожила более чем достаточно. Мало кто из людей имел счастье жить так же долго. У меня уже все в прошлом.
Муж провел пальцем по щеке жены. Трепетно и нежно, как и при жизни.
– Кринн нуждается в тебе, любимая. По крайней мере, пока.
– А кто или что это определяет? Я умерла, Речной Ветер, или это не так?
– Умерла? Пока – да… Это не так просто объяснить, – начал он. – Еще есть время, если ты поторопишься. Ферил может… – Он хотел продолжить, но Золотая Луна его перебила:
– Я не думала, что придется умереть так, и не предполагала, что Дамон сможет добраться до меня, а тем более – убить. Я надеялась, его воля достаточно сильна, чтобы сопротивляться дракону, захватившему его душу.
– Малистрикс?
Золотая Луна кивнула:
– Она управляет Дамоном с помощью чешуйки из своего хвоста, которая приросла к его ноге. А ведь я была уверена, что Дамон все преодолеет. Я думала, что он тот, кто сможет вести борьбу против владык. Я сама выбрала его, Речной Ветер, выбрала несколько месяцев назад, когда Дамон преклонил предо мною колено за Усыпальницей Ушедших Героев. Я заглянула в его сердце – и ошиблась.
– Не всегда жизнь складывается так, как хотим мы, – ответил Речной Ветер.
– Не всегда.
– Другим нужна твоя помощь.
– Они могут продолжать без меня. Палин, Риг, Блистер, Ферил…
– Ты им нужна, – настаивал Речной Ветер, – у тебя еще остались дела, которые нужно довести до конца. Драконы…
– Как ты об этом узнал? Неужели Боги и вправду не ушли? Они разговаривают с тобой? Это так?
– Единственное, что я знаю, – умереть тебе суждено не сегодня. Это все, что я имею право сказать тебе прямо сейчас. Сегодня умрет другой.
– Вместо меня?
Речной Ветер недовольно поморщился и одним движением руки рассеял туман вокруг них. Оба парили прямо над комнатой в Цитадели, но их никто не замечал. Пол был залит кровью Золотой Луны, Джаспера и Рига. Гном получил серьезное ранение, но, рыдая, цеплялся не за свою жизнь, а за тело Золотой Луны, не веря в произошедшее.
– Я буду по ним скучать, – прошептала Золотая Луна, протягивая руки к Джасперу.
– Еще есть время. Вернись к ним, любимая. Позволь эльфийке вылечить тебя. Потом ты сможешь помочь гному. Поспеши.
– Пусть ему поможет Ферил.
Речной Ветер и Золотая Луна едва различали то, что говорили находящиеся в комнате. Кто-то оплакивал Золотую Луну и Джаспера, кто-то проклинал Дамона, призывая к мести, многие были поражены тем, что такое вообще могло произойти.
– Дамон в этом не виноват, – сказала Золотая Луна. – Скоро они это поймут. Им придется.
– Не ты, а один из них должен умереть, – повторил Речной Ветер. – Дамон не собирался тебя убивать.
– Дамон ни в чем не виноват. Это все драконица и ее чешуйка. Но кто должен умереть вместо меня?
Речной Ветер покачал головой.
– Так кто же? – настаивала жрица.
– Я не могу тебе этого сказать. Мне позволено передать только то, что ты должна возвратиться. – Речной Ветер говорил твердо, но в голосе его слышалась грусть. – Мы снова будем вместе, я обещаю. Уже скоро. И ты ведь знаешь, я всегда с тобой.
– Даже в воздухе, которым я дышу.
– Даже в нем.
– Нет, этого мне недостаточно.
Золотая Луна посмотрела вверх, на потолок, и стала подниматься все выше и выше, пролетев сквозь куполообразную крышу. Речной Ветер последовал за ней, но жена не слышала его слов. В ее сознании до сих пор звучал шум, доносившийся из комнаты, которая осталась далеко внизу. Золотая Луна даже не заметила, что теперь их снова окружает легкий туман.
– Я не вернусь. Я пойду дальше, туда, куда суждено уходить призракам. Там я найду Таниса, Тассельхофа, дорогого друга Флинта, где бы они ни находились. Там моя дочь, моя мать. Возможно, я, наконец, помирюсь с отцом. Пришло время присоединиться к ним. И к тебе.
– Я тоже хочу, чтобы ты осталась со мной, но это не в нашей власти. Нашей судьбой распоряжаются могущественные драконы.
– На Ансалоне всегда были драконы. – Жрица прижала палец к губам и подозвала мужа поближе. – Дорогой Речной Ветер, Кринну не нужна старуха, а мне нужен не Кринн, а ты. Мы снова вместе, теперь – навсегда. Мы едины. Одна старая женщина ничего не сможет сделать против драконов-владык.
– Золотая Луна, один человек может сделать многое.
Глава 1
После грозы
Резкая боль пронзила лапу дракона-владыки, а потом и все его массивное синее тело.
– Проклятое Копье! – прошипел он, мотнув бронированной головой, увенчанной рогами, и широко раскрыл пасть. Из нее вырвалась струя пламени, ударив прямо в темное облако. Небо отозвалось громом и усиливающимся дождем – предвестниками надвигающейся грозы. Время от времени ночь озаряли вспышки молний, которые танцевали на темно-синей спине дракона, что обычно доставляло ему необыкновенное удовольствие. Ветер отчаянно завывал, дождь услужливо охлаждал толстую шкуру, но и пляска стихий не могла облегчить страдания владыки Келлендроса, которого также называли Шторм над Ансалоном.
Могущественное Копье с каждым ударом огромных крыльев, с каждой милей жгло синего дракона сильнее и сильнее. Прошло уже несколько часов с тех пор, как он заполучил реликвию, убив прежних обладателей Копья, и летел со своей нелегкой ношей. Владыка не соглашался выпустить его из лап и отдать Трещине, своему союзнику – колдуну-карлику из мира, называемого Мглой. «Несомненно, – подумал дракон, – совершенство магического талисмана Трещине только повредит. Оно сжигает любое зло».
Келлендрос крепче сжал Копье Хумы, которое друзья мага Палина Маджере с большим трудом вернули с Южного Эргота, из царства Геллидуса, белого дракона-владыки. На когте Келлендроса висел Медальон Веры, принадлежавший прежде Золотой Луне, в котором заключалась энергия справедливости, но не такая мощная, как в Копье Хумы. Другой лапой дракон осторожно держал Трещину. На шее владыки болтался второй медальон, казавшийся близнецом первого. В Век Мечтаний было создано три артефакта, и все три теперь принадлежали Келлендросу. Был еще один, в его логове, – кольцо кристаллических ключей.
– Четырех должно быть достаточно, – повторил синий дракон слова Трещины.
– Копье наполнено магией Богов! Поэтому оно тебя так жжет! – ответил земляной колдун, стараясь перекричать бурю. – В конце концов, его создали, чтобы поработить драконов!
Насквозь промокший карлик, с гладкой лысиной и серой кожей, будто слепленный из глины, вертел головой, стараясь заглянуть в сверкающие глаза Келлендроса.
– Это Копье – самое могущественное из реликвий и, несомненно, более сильное оружие, чем Ключи Квинароста, которые у тебя уже есть.
Мысли дракона о том, что самое могущественное оружие теперь у вето, не уменьшали боль. Он рычал, безнадежно пытаясь не думать о ней. Копье не просто доставляло неудобство, оно могло и оставить шрам. Келлендрос не боялся, что оно может лишить его жизни. Этого бы не произошло, даже если бы Копье вонзилось в его тело, ведь Шторм над Ансалоном был владыкой, одним из пяти огромных драконов, держащих Кринн в своей власти.
Келлендрос был уверен, что сможет воспользоваться ненавистным Копьем и другими артефактами, чтобы открыть дверь во Мглу. Дух Китиары, давней союзницы по службе в армии Владычицы Тьмы, блуждал где-то там, в мире вечного сумрака. Синему дракону нужно было добыть ее дух, как он добыл Копье, чтобы вернуть Китиару на Кринн. Четырех реликвий для этого должно было хватить.
Но сначала требовалось найти для духа новое тело.
У Келлендроса был на примете один прекрасный синий потомок, мускулистый и изящный, само совершенство. Он появился на свет из его редких слез. Но Палин и другие заговорщики, сами того не ведая, уничтожили потомка вместе со многими другими, когда напали и разрушили его любимое логово в Северных Равнинах. Смерть Палина и его товарищей менее часа назад послужила хоть небольшим, но утешением. Келлендрос подумал, что это следовало бы сделать давным-давно, и не просто из мести (он был выше человеческих желаний), а в память о Китиаре, которую при жизни преследовали отец и дядя Палина – воин Карамон и маг Рейстлин. Они отравляли ей жизнь и не оставили ее в покое после смерти.
Какое-то время Палин с товарищами были для Келлендроса даже полезны. По совету одного из шпионов, подосланных драконами, старого предателя, притворившегося ученым, они сами невольно собрали все магические реликвии в одном месте и оставили их на острове Шэлси, недалеко от Цитадели Света. Мнимый ученый предложил разрушить артефакты, утверждая, что выпущенная энергия увеличит уровень магии в мире. Они и представить себе не могли, что это была лишь уловка Келлендроса, желающего украсть их драгоценные реликвии.
После этого синий дракон в них не нуждался. А Палин и остальные слишком поздно поняли, что Шторм над Ансалоном загнал их в угол. В то время как Келлендрос расправлялся с ними, Трещина убил предателя, чтобы замести следы.
Келлендрос и не предполагал, какую боль причинит ему Копье, но, как бы то ни было, ее стоило терпеть, если такой ценой он сможет вернуть Китиару.
Дракон обязан был это сделать. Давным-давно, когда они вместе воевали против сил Света под знаменами Владычицы Тьмы Такхизис, из преданности и уважения к Китиаре он поклялся всегда и везде оберегать ее. Лишь однажды его не оказалось рядом, и Китиару убили. Опечаленный Келлендрос долго искал ее дух, пока не нашел его во Мгле. Если бы ему удалось вызволить ее из этого далекого мира, он сдержал бы свое обещание. Теперь никто не мог ему помешать – Палин и его друзья убиты, а самая могущественная из владык – красная драконица Малистрикс, как и другие, давно забыла об этой клятве.
Дракон подумал, что скоро он и Китиара снова будут вместе, но прежде ему нужно выдержать эту адскую боль и добраться до логова.
– Келлендрос думает, что мы мертвы, – сказал Риг. Темнокожий мореход внимательно посмотрел туда, где совсем недавно исчез Шторм над Ансалоном. Он провел рукой по коротко подстриженным волосам и облегченно вздохнул.
– Надеюсь, он так и думает, иначе возвратится и снова попробует нас убить. А мне этого совсем не хочется, потому что я не думаю, что нам повезет дважды, – напряженно сказала Блистер. Она неторопливо подошла к мореходу и продолжала, то нервно дергая за рукав Джаспера, то теребя свои белокурые косы. – Нет. Если он узнает, нам ничто не поможет… Если он только вернется… Да… У меня такое чувство, что ему это почти удалось. Не перестаю удивляться, как я еще живу и дышу. Уж больно этот дракон большой. Я никогда не видела такого большого дракона. Вы видели его зубы? Вот это зубы! – Она замолчала, на мгновение задумавшись. – Так что же все-таки случилось? Что нас спасло?
– Палин, – ответил Риг.
– Да? А что ты сделал? – обратилась Блистер к Палину, который все это время молчал.
Маг убрал с глаз длинную прядь седых волос и тихо сказал:
– Заклинание.
У него не было сил говорить громче. Палин ссутулился, оперся на руку Рига и глубоко вдохнул влажный воздух. Последнее волшебство отняло у него всю энергию. Он, Палин Маджере, самый могущественный маг на Кринне, один из немногих оставшихся в живых после битвы в Бездне, сейчас был далеко не таким всесильным: слабый, уязвимый, с опустошенной душой, в грязной тунике и разорванных штанах.
– Удивительное заклинание, – сказала Блистер. – И подействовало, тебе так не кажется, Джаспер?
Гном согласно кивнул, и с его толстых губ сорвался хрип. Хотя благодаря заботе Ферил рана, нанесенная Дамоном, почти зажила. Джаспер понимал, что он никогда не станет так же здоров, как прежде. Легкое было проколото насквозь, и если раньше он сам мог бы себя вылечить, то теперь магия гному не подчинялась – его вера в свою способность исцелять умерла вместе с Золотой Луной.
Он слабо улыбнулся Блистер.
– Удивительно, и Джаспер так думает. Впечатляющее заклинание. Ты сделал нас невидимыми?
– Не совсем так, – сказал Палин и с трудом повернулся к кендерше.
– Ты переместил нас в какое-то другое место?
– Дело не в этом.
– Тогда в чем же?
– Я сделал нас невидимыми, правда, только на несколько минут и создал с помощью магии миражи, изображающие нас подальше от места, где мы прятались на самом деле. И Келлендрос убил именно эти миражи. К счастью, он спешил и улетел, до конца не убедившись в нашей смерти. Если бы он задержался, то непременно учуял бы нас.
– Ух! И как же ты сделал эти миражи? – спросила Блистер.
– Это не так важно, – прервал ее Джаспер и, обернувшись, посмотрел на своего друга, полулюдоеда Ворчуна Дагмара, который был глухим. Фиона Квинти, юный Соламнийский Рыцарь, присоединившаяся к ним совсем недавно, объясняла тому на языке жестов все, что говорилось.
– Это совсем не важно, – уточнил гном, одновременно пытаясь избавиться от грязи, прилипшей к его рыжим волосам. – Что на самом деле важно, Блистер, так это…
– Палин, а ты не мог бы использовать эту же магию, чтобы найти Дамона? Я хочу отправиться за ним и узнать, с чего это он сошел с ума, ранил Джаспера и убил Золотую Луну. Мы могли бы…
Мореход положил руку на голову кендерши и внимательно посмотрел на Палина.
– Мы могли бы убить его, вот, что мы могли бы сделать. Хорошо, в смерти Шаон Дамон виноват косвенно. Теперь он убил Золотую Луну, и ничего косвенного я тут не вижу. Он почти убил Джаспера. И он потопил мой корабль.
– «Наковальня Флинта», – прошептал Джаспер.
Гном купил «Наковальню» несколько месяцев назад. На любимом судне они отплыли с Шэлси далеко на север, в Палантас, а затем вернулись обратно. Это был не просто корабль, это был их дом.
– Мы должны убить его прежде, чем он совершит новое зло, – закончил Риг.
Мореход жестом подозвал остальных – Ферил, Ворчуна с его волком по кличке Дикий, Фиону, эльфа Гилтанаса, мага из народа Квалинести, которого они спасли от Рыцарей Такхизис, и Алина, сына Палина.
Над ними в воздухе кружили два дракона – золотой дракон Восход Солнца и серебряная драконица Сильвара, те самые, что перенесли Алина и Гилтанаса на Шэлси. Именно они помогли Палину отвлечь внимание Келлендроса и дали возможность произнести заклинание. Они вернулись со своими наездниками с Драконьих Островов, где рассказали добрым драконам, что происходит на Ансалоне.
– Риг… – Ферил кашлянула, чтобы привлечь внимание морехода. Ветер путал ее волосы, и непослушные рыжие пряди закрывали лицо. – Мы должны найти Дамона и помочь ему побороть влияние Малис. Мы должны верить…
– Верить? – Джаспер поднял на нее глаза, и его взгляд упал на татуировку на загорелой щеке эльфийки, изображающую листья дуба. Выражение на его румяном лице было непривычно мрачным.
– Он убил Золотую Луну. У нас даже не было времени, чтобы ее оплакать и похоронить должным образом. Она вселяла в нас веру, учила прощению, но теперь во мне совсем нет веры и мало прощения. И сейчас я согласен с Ригом.
Ферил закрыла глаза и тяжело вздохнула.
– Я тоже злюсь, Джаспер. Возможно, я никогда не смогу простить его. Но мне нужно знать, что произошло и почему.
– Да все предельно ясно, – прервал ее Риг. – Он как-то сказал, что был Рыцарем Такхизис. Спорим, он и сейчас один из них. Он считал нас глупцами, как и ученый, что убедил собирать реликвии. Теперь нет корабля, нет Золотой Луны, нет Копья Хумы.
– И нет медальонов. Нет медальона Золотой Луны, а второй я… – Джаспер еле сдерживал рыдания. – Тот, что я взял у нее, когда она умерла… оба в лапах дракона.
– Единственное, что у нас осталось, – это скипетр, – сказал Риг и показал артефакт друзьям. Он был сделан из дерева и походил скорее на дубину, хотя и украшенную драгоценными камнями.
– Это Кулак Э'ли, – чуть слышно прошептала Ферил, – Кулак Паладайна.
– Да что хорошего может сделать один паршивый артефакт? – спросила Блистер, посмотрев на Палина. – Мы не прибавим в мире волшебства, имея лишь один паршивый артефакт.
– Ученый провел нас, втянув в эту затею, – сказал Палин. – Должно быть, они нужны Келлендросу для чего-то очень важного. Может, нам стоит найти оставшиеся древние реликвии? В конце концов, если артефакты будут у нас, мы сможем спрятать их подальше от драконьих лап и даже, вероятно, использовать магическую энергию, чтобы предотвратить возвращение Такхизис в этот мир.
– Отец, Геллидус клялся, что возвращение Такхизис неизбежно, – возразил Алин.
Младший Маджере выглядел совсем как его отец двадцать лет назад. Он указал на Восхода Солнца и Сильвару, кружащих над ними.
– Они подтверждают, что белый дракон-повелитель говорил именно так. Такхизис возвращается.
– Так что, мы собираемся добыть достаточно древней магии, чтобы остановить Такхизис? – спросила Блистер, и ее глаза округлились от удивления. – Кольцо Даламара находится в Вайретской Башне, – сказал Палин. – Ее Хозяин говорил как-то, что отдаст его мне, но только если мы узнаем, как его использовать, и будем держаться подальше от Келлендроса.
Алин хмыкнул:
– Держаться подальше?! Это не так просто! А ты сможешь объяснить Хозяину, что это кольцо нам очень нужно?
Палин на мгновение задумался, а затем кивнул:
– Да. Я думаю, что сумею.
– С Кулаком Э'ли, – сказала Блистер, показывая на оружие в руках Рига, – у нас уже будет два артефакта.
– Я знаю еще один – корона Потоков, – добавил Палин. – Она находится у морских эльфов Димернести, это далеко отсюда.
– Тогда нам лучше отправиться в путь прямо сейчас, – сказала кендерша.
– Подожди минутку. – Риг нахмурился и покачал головой. – Я ничего не хочу так сильно, как выступить против драконов, даже против самой Владычицы Тьмы, если до этого дойдет дело, но есть один вопрос. Вправе ли мы судить Дамона?
– Риг, пожалуйста! – умоляюще воскликнула Блистер.
– Мы не можем позволить, чтобы он разгуливал на свободе, по крайней мере, не с волшебной алебардой. Я уж не говорю о том, кого или что он может с ее помощью уничтожить. – Глаза морехода сузились и потемнели.
– Но Риг! – Эльфийка просто впилась в него взглядом.
– Хватит, – прервал их Палин. – Споры ни к чему хорошему не приведут. Никто не будет мстить, но нам действительно нужно найти Дамона.
Мореход самодовольно усмехнулся.
– Нам особенно важно его найти, потому что нам необходимо оружие, – добавил маг.
– Его оружие? – нахмурился Риг.
– Эта алебарда разрубает металл, как ткань. Она что-то вроде артефакта, возможно, такого же могущественного, как и Копье Хумы. А возможно, она даже более могущественна, – сказал Палин мягко.
– Но как нам удастся сделать два дела одновременно: собрать реликвии и найти Дамона? – спросила кендерша.
– Блистер, мне понадобится твоя помощь, – обратился к ней маг. – Мы с тобой как одна команда отправимся в Вайретскую Башню. Аша ожидает меня там. Мы воспользуемся магией, которая есть в Башне, чтобы выследить Дамона.
– А мы в это время пойдем за Короной, – обрадовано заявила Ферил.
– Отлично. Но как мы выберемся с острова без корабля? Вплавь? – Мореход заткнул скипетр за пояс и поглядел на запад. Уже стемнело, и берег Шэлси невозможно было разглядеть.
– Мы поможем, – предложил Гилтанас, показывая на драконов. – Мы отнесем вас туда, где начинаются владения Онисаблет. А оттуда…
– Сейчас догадаюсь. «А там сами как знаете», – продолжал ворчать Риг.
Гилтанас кивнул. Эльфу не нужно было объяснять, что драконы не будут рисковать и вторгаться в земли владыки, даже того, с которым они незнакомы.
Фиона Квинти, стоявшая неподалеку, пожала плечами. Хотя Ворчун был значительно выше ее, в серебряных рыцарских доспехах, неоднократно испытанных в бою, она казалась высокой и даже огромной. Она рисовала руками в воздухе целые картины, изо всех сил стараясь объяснить полулюдоеду, что они собираются делать.
Ворчун, задумавшись, приподнял брови, затем взглянул вверх на драконов, кивнул, соглашаясь, и нервно сглотнул.
Аша выглядывала из окна Вайретской Башни. Окрестности таяли в утреннем тумане, как обычно в последние часы перед рассветом, небо только начинало светлеть, и весь мир, казалось, замер. Она надела платье, затянув потуже пояс на тонкой талии, ее немного знобило, но не столько от холода, сколько от волнения.
Блистер спала. Палин тоже заснул вскоре после приезда. Аша надеялась, что он отдохнет и наберется сил. Она тоже очень устала, но не могла уснуть – не давали покоя мысли о Кулаке Э'ли, о котором рассказал Палин. Вместе с Палином, Джаспером и Ферил им пришлось отправиться в Квалинестийский Лес, чтобы найти эту реликвию. К сожалению, ее, Аши, не оказалось рядом, когда скипетр был найден. В лесу их задержал отряд эльфов, относящихся с подозрением ко всякому путнику. Аша вызвалась остаться с ними в качестве добровольной заложницы – как живое доказательство того, что ее муж и друзья оказались в лесу только ради скипетра и что они не являются шпионами владыки Квалинести – зеленой драконицы Бериллинтранокс.
– Проклятое Копье! – прошипел он, мотнув бронированной головой, увенчанной рогами, и широко раскрыл пасть. Из нее вырвалась струя пламени, ударив прямо в темное облако. Небо отозвалось громом и усиливающимся дождем – предвестниками надвигающейся грозы. Время от времени ночь озаряли вспышки молний, которые танцевали на темно-синей спине дракона, что обычно доставляло ему необыкновенное удовольствие. Ветер отчаянно завывал, дождь услужливо охлаждал толстую шкуру, но и пляска стихий не могла облегчить страдания владыки Келлендроса, которого также называли Шторм над Ансалоном.
Могущественное Копье с каждым ударом огромных крыльев, с каждой милей жгло синего дракона сильнее и сильнее. Прошло уже несколько часов с тех пор, как он заполучил реликвию, убив прежних обладателей Копья, и летел со своей нелегкой ношей. Владыка не соглашался выпустить его из лап и отдать Трещине, своему союзнику – колдуну-карлику из мира, называемого Мглой. «Несомненно, – подумал дракон, – совершенство магического талисмана Трещине только повредит. Оно сжигает любое зло».
Келлендрос крепче сжал Копье Хумы, которое друзья мага Палина Маджере с большим трудом вернули с Южного Эргота, из царства Геллидуса, белого дракона-владыки. На когте Келлендроса висел Медальон Веры, принадлежавший прежде Золотой Луне, в котором заключалась энергия справедливости, но не такая мощная, как в Копье Хумы. Другой лапой дракон осторожно держал Трещину. На шее владыки болтался второй медальон, казавшийся близнецом первого. В Век Мечтаний было создано три артефакта, и все три теперь принадлежали Келлендросу. Был еще один, в его логове, – кольцо кристаллических ключей.
– Четырех должно быть достаточно, – повторил синий дракон слова Трещины.
– Копье наполнено магией Богов! Поэтому оно тебя так жжет! – ответил земляной колдун, стараясь перекричать бурю. – В конце концов, его создали, чтобы поработить драконов!
Насквозь промокший карлик, с гладкой лысиной и серой кожей, будто слепленный из глины, вертел головой, стараясь заглянуть в сверкающие глаза Келлендроса.
– Это Копье – самое могущественное из реликвий и, несомненно, более сильное оружие, чем Ключи Квинароста, которые у тебя уже есть.
Мысли дракона о том, что самое могущественное оружие теперь у вето, не уменьшали боль. Он рычал, безнадежно пытаясь не думать о ней. Копье не просто доставляло неудобство, оно могло и оставить шрам. Келлендрос не боялся, что оно может лишить его жизни. Этого бы не произошло, даже если бы Копье вонзилось в его тело, ведь Шторм над Ансалоном был владыкой, одним из пяти огромных драконов, держащих Кринн в своей власти.
Келлендрос был уверен, что сможет воспользоваться ненавистным Копьем и другими артефактами, чтобы открыть дверь во Мглу. Дух Китиары, давней союзницы по службе в армии Владычицы Тьмы, блуждал где-то там, в мире вечного сумрака. Синему дракону нужно было добыть ее дух, как он добыл Копье, чтобы вернуть Китиару на Кринн. Четырех реликвий для этого должно было хватить.
Но сначала требовалось найти для духа новое тело.
У Келлендроса был на примете один прекрасный синий потомок, мускулистый и изящный, само совершенство. Он появился на свет из его редких слез. Но Палин и другие заговорщики, сами того не ведая, уничтожили потомка вместе со многими другими, когда напали и разрушили его любимое логово в Северных Равнинах. Смерть Палина и его товарищей менее часа назад послужила хоть небольшим, но утешением. Келлендрос подумал, что это следовало бы сделать давным-давно, и не просто из мести (он был выше человеческих желаний), а в память о Китиаре, которую при жизни преследовали отец и дядя Палина – воин Карамон и маг Рейстлин. Они отравляли ей жизнь и не оставили ее в покое после смерти.
Какое-то время Палин с товарищами были для Келлендроса даже полезны. По совету одного из шпионов, подосланных драконами, старого предателя, притворившегося ученым, они сами невольно собрали все магические реликвии в одном месте и оставили их на острове Шэлси, недалеко от Цитадели Света. Мнимый ученый предложил разрушить артефакты, утверждая, что выпущенная энергия увеличит уровень магии в мире. Они и представить себе не могли, что это была лишь уловка Келлендроса, желающего украсть их драгоценные реликвии.
После этого синий дракон в них не нуждался. А Палин и остальные слишком поздно поняли, что Шторм над Ансалоном загнал их в угол. В то время как Келлендрос расправлялся с ними, Трещина убил предателя, чтобы замести следы.
Келлендрос и не предполагал, какую боль причинит ему Копье, но, как бы то ни было, ее стоило терпеть, если такой ценой он сможет вернуть Китиару.
Дракон обязан был это сделать. Давным-давно, когда они вместе воевали против сил Света под знаменами Владычицы Тьмы Такхизис, из преданности и уважения к Китиаре он поклялся всегда и везде оберегать ее. Лишь однажды его не оказалось рядом, и Китиару убили. Опечаленный Келлендрос долго искал ее дух, пока не нашел его во Мгле. Если бы ему удалось вызволить ее из этого далекого мира, он сдержал бы свое обещание. Теперь никто не мог ему помешать – Палин и его друзья убиты, а самая могущественная из владык – красная драконица Малистрикс, как и другие, давно забыла об этой клятве.
Дракон подумал, что скоро он и Китиара снова будут вместе, но прежде ему нужно выдержать эту адскую боль и добраться до логова.
– Келлендрос думает, что мы мертвы, – сказал Риг. Темнокожий мореход внимательно посмотрел туда, где совсем недавно исчез Шторм над Ансалоном. Он провел рукой по коротко подстриженным волосам и облегченно вздохнул.
– Надеюсь, он так и думает, иначе возвратится и снова попробует нас убить. А мне этого совсем не хочется, потому что я не думаю, что нам повезет дважды, – напряженно сказала Блистер. Она неторопливо подошла к мореходу и продолжала, то нервно дергая за рукав Джаспера, то теребя свои белокурые косы. – Нет. Если он узнает, нам ничто не поможет… Если он только вернется… Да… У меня такое чувство, что ему это почти удалось. Не перестаю удивляться, как я еще живу и дышу. Уж больно этот дракон большой. Я никогда не видела такого большого дракона. Вы видели его зубы? Вот это зубы! – Она замолчала, на мгновение задумавшись. – Так что же все-таки случилось? Что нас спасло?
– Палин, – ответил Риг.
– Да? А что ты сделал? – обратилась Блистер к Палину, который все это время молчал.
Маг убрал с глаз длинную прядь седых волос и тихо сказал:
– Заклинание.
У него не было сил говорить громче. Палин ссутулился, оперся на руку Рига и глубоко вдохнул влажный воздух. Последнее волшебство отняло у него всю энергию. Он, Палин Маджере, самый могущественный маг на Кринне, один из немногих оставшихся в живых после битвы в Бездне, сейчас был далеко не таким всесильным: слабый, уязвимый, с опустошенной душой, в грязной тунике и разорванных штанах.
– Удивительное заклинание, – сказала Блистер. – И подействовало, тебе так не кажется, Джаспер?
Гном согласно кивнул, и с его толстых губ сорвался хрип. Хотя благодаря заботе Ферил рана, нанесенная Дамоном, почти зажила. Джаспер понимал, что он никогда не станет так же здоров, как прежде. Легкое было проколото насквозь, и если раньше он сам мог бы себя вылечить, то теперь магия гному не подчинялась – его вера в свою способность исцелять умерла вместе с Золотой Луной.
Он слабо улыбнулся Блистер.
– Удивительно, и Джаспер так думает. Впечатляющее заклинание. Ты сделал нас невидимыми?
– Не совсем так, – сказал Палин и с трудом повернулся к кендерше.
– Ты переместил нас в какое-то другое место?
– Дело не в этом.
– Тогда в чем же?
– Я сделал нас невидимыми, правда, только на несколько минут и создал с помощью магии миражи, изображающие нас подальше от места, где мы прятались на самом деле. И Келлендрос убил именно эти миражи. К счастью, он спешил и улетел, до конца не убедившись в нашей смерти. Если бы он задержался, то непременно учуял бы нас.
– Ух! И как же ты сделал эти миражи? – спросила Блистер.
– Это не так важно, – прервал ее Джаспер и, обернувшись, посмотрел на своего друга, полулюдоеда Ворчуна Дагмара, который был глухим. Фиона Квинти, юный Соламнийский Рыцарь, присоединившаяся к ним совсем недавно, объясняла тому на языке жестов все, что говорилось.
– Это совсем не важно, – уточнил гном, одновременно пытаясь избавиться от грязи, прилипшей к его рыжим волосам. – Что на самом деле важно, Блистер, так это…
– Палин, а ты не мог бы использовать эту же магию, чтобы найти Дамона? Я хочу отправиться за ним и узнать, с чего это он сошел с ума, ранил Джаспера и убил Золотую Луну. Мы могли бы…
Мореход положил руку на голову кендерши и внимательно посмотрел на Палина.
– Мы могли бы убить его, вот, что мы могли бы сделать. Хорошо, в смерти Шаон Дамон виноват косвенно. Теперь он убил Золотую Луну, и ничего косвенного я тут не вижу. Он почти убил Джаспера. И он потопил мой корабль.
– «Наковальня Флинта», – прошептал Джаспер.
Гном купил «Наковальню» несколько месяцев назад. На любимом судне они отплыли с Шэлси далеко на север, в Палантас, а затем вернулись обратно. Это был не просто корабль, это был их дом.
– Мы должны убить его прежде, чем он совершит новое зло, – закончил Риг.
Мореход жестом подозвал остальных – Ферил, Ворчуна с его волком по кличке Дикий, Фиону, эльфа Гилтанаса, мага из народа Квалинести, которого они спасли от Рыцарей Такхизис, и Алина, сына Палина.
Над ними в воздухе кружили два дракона – золотой дракон Восход Солнца и серебряная драконица Сильвара, те самые, что перенесли Алина и Гилтанаса на Шэлси. Именно они помогли Палину отвлечь внимание Келлендроса и дали возможность произнести заклинание. Они вернулись со своими наездниками с Драконьих Островов, где рассказали добрым драконам, что происходит на Ансалоне.
– Риг… – Ферил кашлянула, чтобы привлечь внимание морехода. Ветер путал ее волосы, и непослушные рыжие пряди закрывали лицо. – Мы должны найти Дамона и помочь ему побороть влияние Малис. Мы должны верить…
– Верить? – Джаспер поднял на нее глаза, и его взгляд упал на татуировку на загорелой щеке эльфийки, изображающую листья дуба. Выражение на его румяном лице было непривычно мрачным.
– Он убил Золотую Луну. У нас даже не было времени, чтобы ее оплакать и похоронить должным образом. Она вселяла в нас веру, учила прощению, но теперь во мне совсем нет веры и мало прощения. И сейчас я согласен с Ригом.
Ферил закрыла глаза и тяжело вздохнула.
– Я тоже злюсь, Джаспер. Возможно, я никогда не смогу простить его. Но мне нужно знать, что произошло и почему.
– Да все предельно ясно, – прервал ее Риг. – Он как-то сказал, что был Рыцарем Такхизис. Спорим, он и сейчас один из них. Он считал нас глупцами, как и ученый, что убедил собирать реликвии. Теперь нет корабля, нет Золотой Луны, нет Копья Хумы.
– И нет медальонов. Нет медальона Золотой Луны, а второй я… – Джаспер еле сдерживал рыдания. – Тот, что я взял у нее, когда она умерла… оба в лапах дракона.
– Единственное, что у нас осталось, – это скипетр, – сказал Риг и показал артефакт друзьям. Он был сделан из дерева и походил скорее на дубину, хотя и украшенную драгоценными камнями.
– Это Кулак Э'ли, – чуть слышно прошептала Ферил, – Кулак Паладайна.
– Да что хорошего может сделать один паршивый артефакт? – спросила Блистер, посмотрев на Палина. – Мы не прибавим в мире волшебства, имея лишь один паршивый артефакт.
– Ученый провел нас, втянув в эту затею, – сказал Палин. – Должно быть, они нужны Келлендросу для чего-то очень важного. Может, нам стоит найти оставшиеся древние реликвии? В конце концов, если артефакты будут у нас, мы сможем спрятать их подальше от драконьих лап и даже, вероятно, использовать магическую энергию, чтобы предотвратить возвращение Такхизис в этот мир.
– Отец, Геллидус клялся, что возвращение Такхизис неизбежно, – возразил Алин.
Младший Маджере выглядел совсем как его отец двадцать лет назад. Он указал на Восхода Солнца и Сильвару, кружащих над ними.
– Они подтверждают, что белый дракон-повелитель говорил именно так. Такхизис возвращается.
– Так что, мы собираемся добыть достаточно древней магии, чтобы остановить Такхизис? – спросила Блистер, и ее глаза округлились от удивления. – Кольцо Даламара находится в Вайретской Башне, – сказал Палин. – Ее Хозяин говорил как-то, что отдаст его мне, но только если мы узнаем, как его использовать, и будем держаться подальше от Келлендроса.
Алин хмыкнул:
– Держаться подальше?! Это не так просто! А ты сможешь объяснить Хозяину, что это кольцо нам очень нужно?
Палин на мгновение задумался, а затем кивнул:
– Да. Я думаю, что сумею.
– С Кулаком Э'ли, – сказала Блистер, показывая на оружие в руках Рига, – у нас уже будет два артефакта.
– Я знаю еще один – корона Потоков, – добавил Палин. – Она находится у морских эльфов Димернести, это далеко отсюда.
– Тогда нам лучше отправиться в путь прямо сейчас, – сказала кендерша.
– Подожди минутку. – Риг нахмурился и покачал головой. – Я ничего не хочу так сильно, как выступить против драконов, даже против самой Владычицы Тьмы, если до этого дойдет дело, но есть один вопрос. Вправе ли мы судить Дамона?
– Риг, пожалуйста! – умоляюще воскликнула Блистер.
– Мы не можем позволить, чтобы он разгуливал на свободе, по крайней мере, не с волшебной алебардой. Я уж не говорю о том, кого или что он может с ее помощью уничтожить. – Глаза морехода сузились и потемнели.
– Но Риг! – Эльфийка просто впилась в него взглядом.
– Хватит, – прервал их Палин. – Споры ни к чему хорошему не приведут. Никто не будет мстить, но нам действительно нужно найти Дамона.
Мореход самодовольно усмехнулся.
– Нам особенно важно его найти, потому что нам необходимо оружие, – добавил маг.
– Его оружие? – нахмурился Риг.
– Эта алебарда разрубает металл, как ткань. Она что-то вроде артефакта, возможно, такого же могущественного, как и Копье Хумы. А возможно, она даже более могущественна, – сказал Палин мягко.
– Но как нам удастся сделать два дела одновременно: собрать реликвии и найти Дамона? – спросила кендерша.
– Блистер, мне понадобится твоя помощь, – обратился к ней маг. – Мы с тобой как одна команда отправимся в Вайретскую Башню. Аша ожидает меня там. Мы воспользуемся магией, которая есть в Башне, чтобы выследить Дамона.
– А мы в это время пойдем за Короной, – обрадовано заявила Ферил.
– Отлично. Но как мы выберемся с острова без корабля? Вплавь? – Мореход заткнул скипетр за пояс и поглядел на запад. Уже стемнело, и берег Шэлси невозможно было разглядеть.
– Мы поможем, – предложил Гилтанас, показывая на драконов. – Мы отнесем вас туда, где начинаются владения Онисаблет. А оттуда…
– Сейчас догадаюсь. «А там сами как знаете», – продолжал ворчать Риг.
Гилтанас кивнул. Эльфу не нужно было объяснять, что драконы не будут рисковать и вторгаться в земли владыки, даже того, с которым они незнакомы.
Фиона Квинти, стоявшая неподалеку, пожала плечами. Хотя Ворчун был значительно выше ее, в серебряных рыцарских доспехах, неоднократно испытанных в бою, она казалась высокой и даже огромной. Она рисовала руками в воздухе целые картины, изо всех сил стараясь объяснить полулюдоеду, что они собираются делать.
Ворчун, задумавшись, приподнял брови, затем взглянул вверх на драконов, кивнул, соглашаясь, и нервно сглотнул.
Аша выглядывала из окна Вайретской Башни. Окрестности таяли в утреннем тумане, как обычно в последние часы перед рассветом, небо только начинало светлеть, и весь мир, казалось, замер. Она надела платье, затянув потуже пояс на тонкой талии, ее немного знобило, но не столько от холода, сколько от волнения.
Блистер спала. Палин тоже заснул вскоре после приезда. Аша надеялась, что он отдохнет и наберется сил. Она тоже очень устала, но не могла уснуть – не давали покоя мысли о Кулаке Э'ли, о котором рассказал Палин. Вместе с Палином, Джаспером и Ферил им пришлось отправиться в Квалинестийский Лес, чтобы найти эту реликвию. К сожалению, ее, Аши, не оказалось рядом, когда скипетр был найден. В лесу их задержал отряд эльфов, относящихся с подозрением ко всякому путнику. Аша вызвалась остаться с ними в качестве добровольной заложницы – как живое доказательство того, что ее муж и друзья оказались в лесу только ради скипетра и что они не являются шпионами владыки Квалинести – зеленой драконицы Бериллинтранокс.