Рейб Джейн. Предвестие Вихря

   Риг нахмурился.
   – В другой раз, – сказал он.
   Ворчун посмотрел на Рига и приложил два вальца к губам, давая понять окружающим, что ему эта идея не нравится.
   Мореход недовольно помотал головой и знаком постарался успокоить полулюдоеда. Потом Риг кивнул Фионе, чтобы она следовала за ним, и оба быстро исчезли среди деревьев.
   – Думаешь, это Дамон? – Джаспер спросил так тихо, что Ферил пришлось наклониться к нему, чтобы разобрать слова.
   – Мы еще не подошли к руинам, – ответила она.
   – Да, но…
   – Хорошо, мы тоже можем все узнать, – сказала Ферил и быстро зашагала но дорожке, по которой пошли Риг и Фиона.
   Джаспер растерянно посмотрел вслед эльфийке, но Ворчун прервал его мысли, положив руку гному на плечо. Он что-то мычал и показывал на землю.
   – Да, Риг хотел, чтобы мы остались, – прошептал Джаспер.
   Ворчун понимающе кивнул, но гном вдруг вытянул перед собой руки, будто управлял лошадью, и возмущенно воскликнул:
   – А кто это сделал Рига главным? Я тоже хочу войти и посмотреть!
   Полулюдоед пожал плечами, взвалил на спину мешок Фионы и зашагал за Джаспером, стараясь не отставать. Волк тихо зарычал и, помедлив, пошел за хозяином.
   Риг, Фиона и Ферил уже ушли далеко вперед, обогнув скалистый выступ, преграждавший дорогу к развалинам. По большим валунам, покрытым толстым слоем мха, брели грустные альфы в сопровождении четырех существ, похожих на ящериц.
   – Чешуйчатые люди, – прошептала Ферил. – Потомки? Не похоже. Кто-то другой.
   Зеленую кожу существ покрывали толстые крупные чешуйки. От покатых плеч и по всей груди тянулись более тонкие зеленые кожистые пластинки, на короткой шее сидела голова, похожая на голову аллигатора. У троих из них на поясе висели короткие копья с оранжевыми и желтыми перьями. Твари болтали между собой на неизвестном языке. Четвертый держал конец виноградной лозы, которая не давала узникам бежать.
   – Это эльфы Сильванести, – прошептала Фиона.
   – Я уже десяток насчитала, – добавила Ферил.
   Светловолосые эльфы были связаны друг с другом так крепко, что не могли пошевелиться. Тугая веревка врезалась в кожу на запястьях и лодыжках. Изможденные пленные брели в изодранной, грязной одежде.
   Не говоря ни слова, Джаспер достал из мешка Кулак Э’ли. К этому времени он научился ловко управляться со скипетром. Риг перехватил его взгляд и тоже приготовился к схватке, выхватив длинный меч. Они ринулись на ящериц, а Дикий с лаем побежал перед ними.
   Фиона, не раздумывая, присоединилась к друзьям. Ворчун бросил холщовый мешок на землю и вытащил из-за пояса неразлучный кофель-нагель, не раз помогавший ему в стычках со слугами драконов. Лишь Ферил не двинулась с места. Она стояла на тропинке среди кустов, и ее не было видно со стороны плато. Эльфийка закрыла глаза и стала перебирать пальцами, наигрывая древнюю мелодию, словно музыкант по струнам арфы. Потом Ферил запела, и ее разум стал растворяться в природе болота.
   Волк вцепился клыками в первую ящерицу, сбив ее с ног на траву.
   Риг ударил тварь так быстро, что та не смогла воспользоваться копьем. Меч вонзился в ее бок, и на землю потекла черная кровь. Ящерица не издала ни звука, не шелохнулась, и Риг отступил, чтобы выбрать новую жертву.
   Фиона без труда отразила удар нападавшей на нее третьей ящерицы и начала хлестать ее по щитку на животе. Тварь оказалась ловкой и легко изворачивалась, избегая серьезных ран.
   Риг чудом ускользнул от нацеленного в него копья. В пылу схватки он выронил меч и теперь свободной рукой нащупывал три кинжала, висевшие у него на поясе. Он швырнул их один за другим в ящерицу, прыгнувшую в этот момент на Фиону.
   – Попал! – закричал он.
   Первые два кинжала вонзились в незащищенную грудь существа. Третий пролетел мимо назначенной цели.
   – Спасибо, но я и сама могла бы справиться! – отозвалась молодая соламнийка.
   – Я только хотел помочь! – ответил Риг, быстро разворачиваясь. Увидев справа от себя нового противника, он подобрал оброненный меч. Существо зашипело и плюнуло в лицо морехода кислотой. Тупой конец копья ударил Рига прямо в живот. Тот, ошеломленный, упал на спину и вытащил из-за пояса новые кинжалы.
   Несмотря на глубокие раны, из которых хлестала черная кровь, противник Фионы оставался на ногах, намереваясь бороться до последнего.
   – Сдавайся! – кричала Фиона, надеясь, что существо поймет ее язык.
   Но ящерица только мотала головой, беспорядочно размахивая копьем.
   Тем временем Ворчун боролся с ящерицей, которая шла во главе отряда плененных эльфов. Полулюдоед делал выпады, стараясь избегать длинного изогнутого кинжала противника. Джаспер тоже не сидел без дела. Со скипетром в руках он криками отвлекал существо, кружившее вокруг них. С двумя ящерица никак не могла справиться. Полулюдоед вонзил кофель-нагель в чешуйчатый бок, а Джаспер скипетром перебил твари позвоночник. Мертвая ящерица рухнула бы прямо на них, не успей они вовремя отскочить.
   В нескольких ярдах от них Ферил продолжала перебирать тонкими пальцами стебли высокой травы, словно струны.
   – Дикий, оставь ее, – прошептала она. Мысленно эльфийка оторвались от того места, где находилась, и невидимым ветерком понеслась к волку, напевая ему свою песню.
   С крепких челюстей Дикого стекала черная кровь ящерицы – он прокусил толстый слой зеленых чешуек и собирался вспороть живот твари, снова и снова вонзая клыки в тело врага.
   – Оставь ее в живых.
   Песня Ферил становилась громче, звеня в траве. Кинжалы, брошенные Ригом рядом с волком и ящерицей, поднялись в воздух и начали поворачиваться. Они кружились вокруг рук, ног, горла противника Дикого и в какой-то момент пригвоздили его к земле, не задев волка.
   – Дикий! – крикнула Ферил, приходя в себя.
   Волк взглянул на нее и бросился к ящерице, с которой боролся Риг. В зубах морехода были зажаты два кинжала, еще два он держал в левой руке, а в правой – меч. Отойдя на несколько шагов назад, он метнул кинжалы в существо перед ним. Лишь один попал в цель, пронзив живот твари.
   – Теряю хватку, – пробормотал мореход.
   Дикий прыгнул на ящерицу. Челюсти волка крепко сдавили переднюю лапу, чтобы тварь не могла орудовать копьем. Риг воспользовался преимуществом и ударил мечом. Волк и мореход, перепачканные кровью, отошли в сторону. Они ясно видели, как побежденное чудовище, упав на спину, корчится в агонии, извиваясь на почерневшей траве. Волк бросился ящерице на грудь и вцепился ей в горло.
   Риг обернулся и увидел Фиону, которая боролась с последней ящерицей. Она ловко присела, чтобы избежать удара копья, и, извернувшись, рассекла длинным мечом бок противника. Существо издало вопль невыносимой боли. Фиона высвободила меч и нанесла еще один быстрый удар, добив ящерицу.
   – Видите? Я же говорила, что обойдусь без вашей помощи, – сказала соламнийка, вытирая меч о траву.
   Риг дотронулся до ее плеча, показывая на Ферил и Ворчуна. Эльфийка и полулюдоед проворно развязывали путы пленников. Мореход с рыцарем подошли к ним.
   – У нас нет слов, чтобы вас отблагодарить, – сказала изможденная эльфийка, внимательно посмотрев Ригу в глаза. – У нас не оставалось никакой надежды.
   Риг с Фионой аккуратно распутали веревки, сковывавшие движения узников. Джаспер осмотрел эльфов и покачал головой.
   – Раны не заживают из-за шипов на веревке, – сказал он с грустью. – Яд успел всосаться в кровь почти у всех. Мне понадобится какое-то время, если вообще удастся что-либо сделать.
   – Я помогу, – предложила Ферил. – Не важно, сколько времени это займет.
   – У нас его не так уж и много, – резко оборвал ее мореход. – Нужно поспешить, чтобы скорее найти Брукт и Дамона.
   – Этим эльфам необходимы отдых и уход, – настаивал гном. – Я не собираюсь бросать их здесь в таком состоянии.
   Ферил буквально сверлила глазами Рига:
   – Никто из нас их так просто не оставит!
   – Мы знаем, где находится Брукт, – вмешалась сильванестийка, – и поможем вам туда добраться. Мы обязаны вам жизнью.
   – Раз так, то вы покажете нам дорогу после того, как мы вас вылечим, – сказала Ферил.
   – Сколько времени понадобится, чтобы попасть в Брукт? – мягко спросил Риг у Ферил, показывая на запад. – У нас осталось лишь несколько часов до заката, а потом…
   Его прервал вой Дикого. Волк играл с полудохлой ящерицей, той самой, которую поразили кинжалы, посланные Ферил. Эльфийка перестала думать об умирающей жертве, а земля тем временем выпустила свою добычу.
   – Она нам нужна живой! – воскликнула Ферил, пробираясь через болото к существу. – Я хочу, чтобы она ответила на мои вопросы.
   Мореход опередил эльфийку и сильно ударил ящерицу по спине. Та уткнулась головой в грязь. Риг кинулся на нее, чтобы придушить, и они покатились по траве. В воздухе сверкнул нож.
   – Живая! – закричала изо всех сил Ферил.
   – Тогда тебе лучше поспешить со своими вопросами! – крикнул ей в ответ Риг. – Долго она не протянет.
   Риг поднес нож к горлу ящерицы и досмотрел в ее черные глаза.
   – Леди нужна некоторая информация, – выдохнул он. – Если не знаешь ее языка – молись.
   – Я… понимаю ваши слова… почти все, – проговорила ящерица хрипловатым голосом.
   – Да кто же вы, в конце концов? – требовал ответов Риг, ожидая вопросов Ферил.
   Черные зрачки ящерицы еще больше расширились.
   – Ты не потомок, так кто же ты?
   – Бакали, – сказала ящерица через какое-то время.
   – Никогда не слышал о ба-ка-ли, – пробормотал Риг. – Что за ба-ка-ли?
   – Я бакали, – повторило существо.
   – Это не то, что я…
   – Что вы хотели сделать с этими эльфами? – прервала его Ферил.
   Мореход сильнее надавил лезвием на горло бакали.
   – Давай, используй свой змеиный язык, ба-ка-ли, – приказал Риг, запинаясь на незнакомом слове. – Отвечай.
   – Госпожа Онисаблет хочет из эльфов сделать потомков, – ответило существо.
   – Это можно делать только с людьми, – возразил мореход. – Нам это известно. Придумай другой ответ.
   – Потомки, – настаивало существо, – бывают разные. Из людей получаются красивые, а из эльфов, людоедов-уродливые.
   – Существа у пруда, – тяжело вздохнула Фиона.
   – Владычица Онисаблет желает видеть новых потомков. Ей нравится уродство.
   – Есть ли еще плененные эльфы? Где их содержат? – Ферил подходила ближе. – Люди? Людоеды?
   – Не знаю, – ответило существо. – Не интересовался.
   – Тогда откуда вы их берете? – спросил Риг.
   – Глубоко в болоте. Хозяйка Онисаблет находит нас там и дает узников. Мы все больше охотимся. Скоро вернемся обратно в болото. Наши жизни – пища для дракона.
   На этот раз заговорил Джаспер:
   – Насколько глубоко в болоте?
   Существо пыталось уйти от ответа:
   – Не знаю. Пока хозяйка Онисаблет не придет.
   – Давайте уйдем отсюда, – предложил гном. – Если появится драконица…
   – Да, – сказал Риг. – Если появится драконица, она убьет нас.
   – Или сделает потомками, – прибавила худая, изможденная сильванестийка, кивая Ферил и Ворчуну.
   Одним ударом Риг перерезал бакали горло. Он поднялся и посмотрел на свою одежду. Она вся пропиталась черной кровью.
   – Тебе не обязательно было его убивать, – прошептал Джаспер, пока Ферил собирала в дорогу эльфов. – Он рассказывал, пытался помочь.
   – Если здесь появится драконица, пусть она увидит лишь тела. Мертвые молчат, мой друг. Подумай лучше, чем ты можешь помочь Ферил, чтобы мы быстрее отправились.

Глава 7
Грандиозные планы

   Повсюду лежали мертвые тела – зарубленные мечами, растоптанные когтистыми лапами и сожженные огненным дыханием Келлендроса. Люди были изуродованы до неузнаваемости, части тел перемешались с железными доспехами.
   Все говорило о храбрости погибших, боровшихся до конца. Однако для синего дракона эта бойня стала всего лишь еще одним трофеем в его коллекции побед. Резкий запах кислоты, поднимавшийся над землей, был для него сладок.
   Силы, вторгнувшиеся в Тарсис, Каролис и Пыльные Равнины, были велики. Каждую битву дракон ждал с большим нетерпением, чем предыдущую. Он победил в сражениях при Хинтерлунде, Гаарлунде и Соламнии. И все это для Китиары, женщины с сердцем дракона.
   Расположившись на Плато Малис, Шторм над Ансалоном мог не бояться, что будет захвачен врасплох, и поэтому предавался мечтам о Китиаре. Красная драконица сидела неподалеку, ее взгляд замер на вершине вулкана, находящегося перед ней, она тихо шептала:
   – Дамон, ты ни за что не должен потерять алебарду.
   Она была чем-то очень занята и предоставила Келлендроса самому себе. Перед мысленным взором дракона стояла Китиара в голубых доспехах, которые удивительным образом сочетались с его темно-синей чешуей. «Ты дороже дочери. Сокровище, – думал он. – Скоро я тебя спасу. Ты возродишься. Скоро мы будем вместе, и мне не придется тратить время с Малистрикс».
   Малис сделала его своим компаньоном. Она не обращалась с ним, будто со слугой, как с другими повелителями. Скай стал для нее младшим партнером. Шторм над Ансалоном знал, что другие часто разделяют стремление Малис к черной магии. Он не сомневался, что белый дракон Геллидус был ее супругом, однако помалкивал об этом, да и по другим поводам не распространялся, с любопытством слушая, как красная драконица направляла свою человеческую марионетку, Дамона – Гейл упоминал это имя, – заставляла его слушаться указаний командира Джейлан и не бросать алебарду.
   Синий повелитель не придавал большого значения планам Малис, ее отношениям с другими повелителями и Рыцарями Такхизис. Он сотрудничал с красной драконицей лишь потому, что альянс помогал ему оставаться вне подозрений. Это не противоречило природе драконов помогать своим сородичам.
   Как бы то ни было, за годы сражений Келлендрос растерял черты, присущие драконам. Искренне он относился лишь к голубой драконице, которую звали Надир.
   Надир умерла еще во время Третей Драконьей Войны, но успела отложить яйца. Некоторые из них остались целы, несмотря на Катаклизм, и теперь юные драконы подрастали на радость и гордость Келлендросу в долине Западного Кхура. Плато Малистрикс располагалось в Гудлунде, поэтому дракон был не так далеко от своих детей.
   Одна из дочерей Келлендроса проявила страсть к битвам, сражаясь с отцом на стороне Владычицы Тьмы. Зефир, как ее называли люди, была целеустремленной, но отец считал, что ей не хватает боевого духа, чтобы выжить. Именно поэтому Шторм над Ансалоном использовал свое влияние на процесс формирования пар в армии синих драконов. Благодаря его помощи Зефир получила в напарницы молодую женщину, которая быстро росла в чинах. Ею была Китиара Ут-Матар. Пришлось нарушить традицию, по которой драконы сражались в паре с людьми противоположного пола, но позже это новшество принесло Келлендросу славу.
   Выбор Китиары стал мудрым решением. Зефир многому научилась от нее. Она получила должность первого лейтенанта при Скае и его напарнике, воине по имени Картиланн Кхурский. Вместе они были непобедимой четверкой, неся с собой победу на любом поле боя.
   До недавних пор все шло наилучшим образом, но настало время сражения при Шэлси.
   «Остров Шэлси, – размышлял Келлендрос, – место грусти и печали, там свершится долгожданная месть. Там совсем недавно я убил Палина Маджере и украл драгоценные артефакты. Там умерли мечты и родились новые».
   – Не бросай алебарду, – повторяла Малистрикс.
   Скай не обращал внимания на слова Малис – в конце концов, она обращалась не к нему. Он сосредоточился на воспоминаниях.
   Это случилось много лет назад. Келлендрос и Картиланн командовали армией, вторгшейся в пределы Шэлси. Не было причин бояться явно уступающего в силе противника, ничто не предвещало катастрофу, но стрелы лучников поразили Картиланна и вскоре настигли Зефир. Пока Келлендрос был охвачен горем, появилась новая традиция в рядах армии драконов Владычицы Тьмы. Если убивали одного из напарников, будь то дракон или человек, выживший считался обесчещенным; позор в глазах Такхизис был для Келлендроса непереносим. Недолго думая, он дальновидно заключил договор с Китиарой, став с ней партнерами, частично чтобы защитить честь Зефир, частично чтобы вернуть свое собственное лицо перед Повелительницей Тьмы.
   Их партнерство, порожденное кровью дракона и человека, двумя смертями, было гениальным решением. Келлендрос и Китиара так подходили друг другу, что вначале казались всемогущими. Вместе они вели армию синих драконов из одной битвы в другую: Тарсис, Каролис, Пыльные Равнины и многие другие.
   Китиару люди называли Синей Леди, а Келлендроса-Ская – его превосходительством. В первом имени не было и намека на власть, а второе он стал презирать, приятно оно звучало лишь в устах Китиары.
   Сейчас он воображал, что Синяя Леди стоит перед ним. Ее образ четко прорисовывался в тумане, поднимавшемся над горячими источниками Пика Малис. Словно мираж, видение успокаивало его душу. Скоро он вернет Китиару на Кринн и исполнит данное ей обещание. Скоро ему не придется покорно подчиняться приказам красной драконицы. У него будет Китиара, та, что дороже дочери…
   – Келлендрос? – Слово прозвучало как удар грома.
   Образ Китиары растаял и превратился в горящие глаза Малис.
   – Да, Малистрикс. Твой план хорош. Объединение всех драконов под властью новой Такхизис станет началом новой эпохи. – Часть его все же продолжала слушать.
   – Век Драконов, – промурлыкала Малис. – Больше никакого Века Смертных.
   Келлендрос кивнул:
   – Это возвышение твоего…
   – Понадобится необычная магия, – закончила она. – Великий артефакт в этот самый момент идет прямо к нам в руки. Его несет маленькая человеческая марионетка. Ее сопровождают другие люди для обеспечения большей безопасности сокровища. Командир Джейлан ведет Рыцарей Такхизис, моих рыцарей.
   – Другая магия тоже понадобится?
   – Онисаблет, Геллидус и даже Бериллинтранокс сейчас прикладывают титанические усилия, чтобы найти и собрать воедино все магические артефакты. Ты тоже должен. Собери для меня древние сокровища, наполненные чистой тайной силой.
   – Конечно.
   – Мне понадобится вся энергия, заключенная в них, чтобы совершить перевоплощение.
   В ее глазах мелькнул недобрый огонек, а у ноздрей появились язычки пламени.
   – Мы высвободим всю магию, когда соберем достаточное количество артефактов и наступит положенное время. Это свершится в Кхуре.
   При упоминании этого места Келлендрос даже вздрогнул. Когда-то они с Китиарой сражались там бок о бок.
   – Там произойдет мое перерождение.
   Синий владыка кивнул:
   – У Окна к Звездам.
   Келлендрос знал об этом. В древности Окно служило проходом во Мглу. Тогда ему было бы легче проникнуть туда и найти Китиару. Люди могли там жить.
   – Когда я стану Такхизис, полностью порабощу людей. Я уничтожу их. Не останется ни одного отряда сопротивления. Никто не осмелится бросить мне вызов. Никто не сможет скрыться. Даже лучшие из созданий Кринна, которые все еще…
   – Как мглистый дракон, который так тебя беспокоит?
   Малистрикс утробно зарычала:
   – Это ничтожество бросило мне вызов. Он продолжает убивать маленьких драконов и пьет жизнь из их тел.
   – Мы все так делали во время Войны Драконов. Ты же подала нам пример. Ты показала как.
   – Но я положила конец войне.
   – А он не послушался.
   – Я найду его, – сказала Малистрикс сухо. – Сейчас или когда стану Такхизис, найду его и убью. И выпью его жизнь.
   – А как же добрые драконы?
   – Они встанут на мою сторону. Серебряные и бронзовые, медные и латунные, даже золотые. Они присоединятся ко мне.
   – Думаю, большинство из них погибнет, Малис.
   – Не все.
   Красная драконица тяжело вздохнула и медленно выдохнула, попыхивая горячим дымом из ноздрей.
   – Жизнь для некоторых предпочтительнее смерти, даже жизнь по моим правилам. Я долго все планировала и выбрала тех, кто будет колебаться. Как видишь, я хорошо поработала. А ты, Келлендрос? Чем ты занимался в пустыне?
   – Я управлял своими владениями. Собирал армию.
   – Искал сторонников? – спросила она, и в горле у нее пересохло. – Да у тебя только один преданный воин.
   – Гейл.
   – Слепой дракон? – презрительно спросила красная драконица.
   – Он очень способный.
   – Он способен управлять пустыней?
   Келлендрос прищурился.
   – Он способен управлять Палантасом, тренировать Рыцарей Такхизис или пасти легионы варваров? Он способен создавать необходимых нам потомков? А способен ли он держать под контролем незначительные племена людей, которые засоряют твою великую белую пустыню и не дают покоя твоим слугам?
   – Ты намереваешься поменять меня с ним местами, отдать ему мою территорию?
   Пасть повелительницы искривилась в усмешке.
   – Конечно, – сказала она ехидно. – Так же, как и Ферно заменит меня в качестве повелителя моих земель.
   Малис приподнялась и села чуть выше его. Теперь ее голова возвышалась, словно еще одна гора в долине вулканов, окружающих ее плато.
   – Но обозначать как-либо территорию мне и не придется. Весь Ансалон станет моим. Я стану Темной Королевой. Мне понадобится король.
   Она пристально посмотрела прямо в глаза Скаю:
   – Правь со мной. Лишь твой ум и амбиции могут сравниться с моими.
   Келлендрос приподнял голову, предусмотрительно не глядя Малис в глаза.
   – Это большая честь, моя госпожа. Я принимаю предложение. Я передам земли Гейлу, когда настанет время.
   – Осталось немного. Ферно прибывает сегодня. Я скажу ему о нашем соглашении. Он унаследует мои владения. А после всего мы с тобой завладеем всем Кринном.
 
   Мглистый дракон тонкой лентой парил в воздухе над горами Блотена, утреннее солнце согревало его спину. Из огромной пасти торчали острые зубы, напоминающие осколки дымчатого кварца, глаза были необычного для драконов серого цвета с черными зрачками, раздвоенные рога, направленные назад, и маленькие рожки, будто зубчатый оникс, растущие от переносицы до макушки, – тоже серыми. Внутренняя сторона крыльев была темной, словно ночь, черной, как злой дух.
   Онисаблет была черной, и по сравнению с ней мглистый дракон абсолютно черным не был. Его чешуя переливалась различными оттенками серого и в то же время была прозрачна, словно тень, становясь то темнее, то светлее. Дракон обычно охотился в сумерках, когда тени деревьев удлинялись. Это было его самое любимое время суток, хотя иногда он охотился и поздней ночью, сливаясь с черным небом, видимый лишь самым зорким. Сегодня все было не так. Мглистый дракон чувствовал себя неловко в утреннем небе, залитом солнцем, но добыча, за которой ему пришлось лететь непривычно рано, была уже близко.
   Он начал снижаться, вытянув длинную чернильно-черную шею, чтобы лучше разглядеть землю, заметить каждый склон и выступ. Деревня людоедов располагалась в ущелье. Из труб полуразрушенных домов тянулись тоненькие струйки дыма, разнося по улицам запах сожженного дерева и обугленных тел людоедов. Дракон не питал особой любви к людоедам, но и ненависти тоже. Он много убил их в своей жизни, но были времена, когда он им сочувствовал, как и многим существам, населявшим его земли. Как бы то ни было, сегодня запах сжигаемых тел его раздражал.
   Рыцари Такхизис, грабежи, быстрая нажива были уже близко, всего в дне пути, он чуял это. Дракон повернул на юго-запад – трупов становилось все больше. Стаи ворон испуганно разлетались, заметив его тень. Под его крыльями проносились мили. Проходил час за часом, и вдруг что-то обратило на себя его внимание.
   Внизу, в миле от него на северо-восток летел красный дракон. Крупный, возможно, двести футов в длину от носа до кончика хвоста. Его рожки завивались кверху, а когти загибались вниз.
   Мглистый дракон поднялся, чтобы лучше разглядеть красного, пытаясь определить его возраст и силы. Он знал, что красные драконы одни из самых крупных.
   Дракон глянул на землю под ними, ища горы, которые дадут достаточно тени, чтобы скрыться и, незаметно приблизившись к красному, сразиться с ним. Дождавшись удобного момента, мглистый дракон сложил крылья и камнем бросился на свою жертву.
   Он резко снижался, наблюдая, как красный дракон спокойно продолжает свой путь, потом увидел, что тот замедлил полет и взглянул вверх. Мглистый дракон не знал, заметят его или нет.
   Ферно направлялся в Гудлунд по приказанию Малистрикс. Лейтенант знал, что в Блотене останавливаться опасно, но ему хотелось принести своей госпоже трофей, который поднял бы его репутацию в глазах Малис. Она ненавидела мглистого дракона. Хотя ходили слухи, что на Ансалоне остались еще такие существа, лишь один был настолько смелым, чтобы летать среди бела дня. Ферно полагал, что это именно тот, который досаждает его повелительнице, и Малистрикс щедро вознаградит его.
   Ферно чаще замахал крыльями и повернул на восток, широко раскрыв пасть и выпуская пар, поднимавшийся из желудка, будто из натопленной печки. Чем ближе он подлетал к мглистому дракону, тем сильнее предвкушал благодарность красной драконицы.
   Мглистый дракон последний раз вгляделся в приближающегося противника из своего необычного укрытия. Теперь, когда красный дракон решил атаковать, искать более густую тень было поздно. Мглистый пошел на столкновение, медленно взмахивая крыльями, чтобы сохранить силы для решающего рывка.
   Языки пламени вырвались из пасти Ферно. Очередной столб огня должен был поразить мглистого дракона. Его чешуя затрещала. Жар мог убить его.