— Да, сэр, — поспешно согласился Джефф. — Но я действительно жажду воспользоваться случаем. За все время моего пребывания в этом департаменте плаща и кинжала такой возможности у нас никогда еще не было.
— И если по чести, то надеюсь, никогда и не будет, — пробормотал шеф.
Пришел в себя, Алекс, не веря глазам, замотал головой. На самом деле он никогда не верил. Не верил с тех пор, как впервые услышал о фантастическом устройстве. Не верил даже тогда, когда наконец-то выследил Таркингтона Перкинса — человека, в реальном существовании которого он тоже сомневался. Не верил даже тогда, когда наконец устройство попало к нему в руки. Причем от человека, который доказал, что является одним из величайших ученых-интуитивистов, как их называл Менделеев, когда-либо рождавшихся на земле.
Он никогда не верил.
Но теперь вера пришла.
Он сидел за большим столом в большом, красиво обставленном кабинете. За окнами он узнавал город, который раньше видел только на картинках и в кино. По этой причине, хотя Джеффу Понду это не было известно, с комнатой Алекс Сисакян был хорошо знаком. Во время занятий в школе КГБ в Казани он не раз смотрел документальные фильмы о кабинете президента Соединенных Штатов Америки, в которых уделялось особое внимание различным деталям комнаты, где трудился самый могущественный в мире человек.
Он знал, где находился. В голове у него не было и тени сомнения. И он знал, чье кресло занимает. Несмотря на то, что голова от всех событий у него шла кругом, он знал.
Его глаза метались по комнате. Зеркала здесь не было. Он взглянул на свою одежду. Ни этого костюма, ни рубашки он раньше никогда не видел, но сшиты они были идеально. Было похоже, что физически особых перемен он не ощущал, только чуть-чуть кружилась голова.
Молодой человек вошел в дверь, расположенную слева, и поднес папку с бумагами.
— Доброе утро, мистер президент, — поздоровался он. — Донесения от мистера Дейвидсена из Лондона.
Алекс прочистил горло.
— О да, конечно. Э-э, секунду.
— Да, сэр?
Разложив бумаги на столе, вошедший уже поворачивался, собираясь уходить.
— Проследите, чтобы меня не беспокоили в течение, э-э, следующего часа.
— Но мистер…
Алекс хмыкнул.
— Да, сэр.
Молодой человек удалился.
Александр Сисакян в отчаянии облизал губы. Его глаза снова заметались по комнате. Он знал, думать надо было быстро… Быстро…
Озарение пришло, как гром средь ясного неба.
Среди множества черных телефонных аппаратов стоял красный. Телефон красного цвета… Во время просмотров документальных фильмов на него обращали особое внимание курсантов казанской школы…
Телефон красного цвета. Он протянул руку…
Когда раздался специфический телефонный звонок, Номер Первый широко раскрыл глаза и побледнел. Однако он не достиг бы своего нынешнего положения в Кремле, не умей раз за разом преодолевать один кризис за другим.
Он протянул руку и поднял трубку. Лицо его побледнело еще больше.
Он ответил. Выслушал. Ответил снова, в его голосе стали появляться истерические нотки.
Наконец он грохнул трубкой и закричал:
— Анастас! Анастас!
Поспешно вошел престарелый Анастас — острый взгляд как всегда блестящих черных глаз, характерная белозубая улыбка.
— Вертолет! — пронзительно крикнул Номер Первый. — Немедленно вызывай вертолет! Надо отсюда выбираться! В аэропорт и самолетом до бункеров на Урале!
— Что стряслось?
— Стряслось! Только что я говорил по «горячему» проводу с президентом. Он явно сломался от нагрузок. Утверждает, будто он Александр Сисакян и захватил Белый дом. А еще у него есть переключара и золотая машинка, спрашивает, что с ними делать. Вызывай вертолет! Он может в любую минуту нажать на красную кнопку! Мы должны его опередить!
Вот так, дети, и началась третья мировая война.
Пер. изд.: Reynolds M. The Switcheroo Revisited. - Analog. February 1966. c перевод на русский язык, Кузнецов К. Э., 1993.
В. Гопман
ОБ АВТОРЕ
— И если по чести, то надеюсь, никогда и не будет, — пробормотал шеф.
Пришел в себя, Алекс, не веря глазам, замотал головой. На самом деле он никогда не верил. Не верил с тех пор, как впервые услышал о фантастическом устройстве. Не верил даже тогда, когда наконец-то выследил Таркингтона Перкинса — человека, в реальном существовании которого он тоже сомневался. Не верил даже тогда, когда наконец устройство попало к нему в руки. Причем от человека, который доказал, что является одним из величайших ученых-интуитивистов, как их называл Менделеев, когда-либо рождавшихся на земле.
Он никогда не верил.
Но теперь вера пришла.
Он сидел за большим столом в большом, красиво обставленном кабинете. За окнами он узнавал город, который раньше видел только на картинках и в кино. По этой причине, хотя Джеффу Понду это не было известно, с комнатой Алекс Сисакян был хорошо знаком. Во время занятий в школе КГБ в Казани он не раз смотрел документальные фильмы о кабинете президента Соединенных Штатов Америки, в которых уделялось особое внимание различным деталям комнаты, где трудился самый могущественный в мире человек.
Он знал, где находился. В голове у него не было и тени сомнения. И он знал, чье кресло занимает. Несмотря на то, что голова от всех событий у него шла кругом, он знал.
Его глаза метались по комнате. Зеркала здесь не было. Он взглянул на свою одежду. Ни этого костюма, ни рубашки он раньше никогда не видел, но сшиты они были идеально. Было похоже, что физически особых перемен он не ощущал, только чуть-чуть кружилась голова.
Молодой человек вошел в дверь, расположенную слева, и поднес папку с бумагами.
— Доброе утро, мистер президент, — поздоровался он. — Донесения от мистера Дейвидсена из Лондона.
Алекс прочистил горло.
— О да, конечно. Э-э, секунду.
— Да, сэр?
Разложив бумаги на столе, вошедший уже поворачивался, собираясь уходить.
— Проследите, чтобы меня не беспокоили в течение, э-э, следующего часа.
— Но мистер…
Алекс хмыкнул.
— Да, сэр.
Молодой человек удалился.
Александр Сисакян в отчаянии облизал губы. Его глаза снова заметались по комнате. Он знал, думать надо было быстро… Быстро…
Озарение пришло, как гром средь ясного неба.
Среди множества черных телефонных аппаратов стоял красный. Телефон красного цвета… Во время просмотров документальных фильмов на него обращали особое внимание курсантов казанской школы…
Телефон красного цвета. Он протянул руку…
Когда раздался специфический телефонный звонок, Номер Первый широко раскрыл глаза и побледнел. Однако он не достиг бы своего нынешнего положения в Кремле, не умей раз за разом преодолевать один кризис за другим.
Он протянул руку и поднял трубку. Лицо его побледнело еще больше.
Он ответил. Выслушал. Ответил снова, в его голосе стали появляться истерические нотки.
Наконец он грохнул трубкой и закричал:
— Анастас! Анастас!
Поспешно вошел престарелый Анастас — острый взгляд как всегда блестящих черных глаз, характерная белозубая улыбка.
— Вертолет! — пронзительно крикнул Номер Первый. — Немедленно вызывай вертолет! Надо отсюда выбираться! В аэропорт и самолетом до бункеров на Урале!
— Что стряслось?
— Стряслось! Только что я говорил по «горячему» проводу с президентом. Он явно сломался от нагрузок. Утверждает, будто он Александр Сисакян и захватил Белый дом. А еще у него есть переключара и золотая машинка, спрашивает, что с ними делать. Вызывай вертолет! Он может в любую минуту нажать на красную кнопку! Мы должны его опередить!
Вот так, дети, и началась третья мировая война.
Пер. изд.: Reynolds M. The Switcheroo Revisited. - Analog. February 1966. c перевод на русский язык, Кузнецов К. Э., 1993.
В. Гопман
ЛЕС ЗА ДЕРЕВЬЯМИ
В I960 году в Москве увидела свет невзрачная книжонка в бумажной обложке, на которой значилось: «Научно-фантастические рассказы американских писателей». Так состоялось наше первое знакомство с фантастикой США. Мы узнали Азимова, Брэдбери, Саймака, Шекли, еще три-четыре имени. И так уж сложилось по тем временам, что в течение многих лет внимание издателей привлекали почти одни и те же американские писатели, работающие в научно-фантастическом жанре, и с их именами связывалось представление широкого читателя о фантастике США.
Однако шли годы, появлялись переводы новых и новых американских фантастов, и становилось очевидным, что привычные для нас корифеи творили в густозаселенном литературном пространстве, что отнюдь не умаляет их достоинств — оказывается, они вовсе не «лес», а только «деревья», за которыми «лес» начинается.
Мак Рейнолдс — один из таких литературных современников Азимова и Брэдбери, писатель, которого отечественные любители фантастики не знают (два-три рассказа в сборниках — не в счет).
Мак Рейнолдс — один из псевдонимов Далласа Маккорда Рейнолдса (1917–1983). У него яркая судьба. Он долго работал в журналистике — сначала на родине, в Калифорнии, потом за рубежом, объездил практически весь мир — по словам писателя, он «побывал более чем в семидесяти пяти странах на всех континентах и ввязывался там в войны, революции, военные перевороты, за что неоднократно оказывался в тюрьмах», отчего стал persona поп grata в Марокко, Алжире, Сирии, Ливии, Египте, Иордании и Саудовской Аравии.
Первый фантастический рассказ Рейнолдс напечатал в 1950 году, а первый роман, «Дело о маленьких зеленых человечках», — в 1951.
Незадолго до смерти Рейнолдс так вспоминал о начале своего пути в литературу: «… начав писать фантастику (а обратился я к ней, движимый интересом к будущему нашей цивилизации), я скоро понял, что если заниматься ею серьезно, то надо иметь. основательный научный багаж. Я был мало знаком с естественными дисциплинами, тогда как социальные науки — и особенно политическая экономия — привлекали меня всегда. Многие фантасты впечатляюще описывают путешествия, превышающие скорость света, колонизацию галактик, превращение материи — и мир, возникающий в результате этих событий. Но какова социоэкономическая сущность такого гипотетического будущего (чаще всего оно изображается как феодализм — галактические императоры, графы и бароны с лазерными мечами)? Практически никто не пишет о средствах производства, финансовой системе, классовой структуре этого общества. Американская фантастика становится близорукой, когда речь заходит о таких материях. Впрочем, советская фантастика страдает тем же: ее авторы убеждены, что их коммунистический рай наступает как будто сам собой, сразу после капитализма (или же минуя его). Если же советский автор попытается экстраполировать в будущее политической экономии, то шансов на публикацию у него практически не бывает. И то, что мы, фантасты, живущие в свободном мире, не используем такой прием, на мой взгляд, весьма обедняет жанр».
Такой, прямо скажем, не совсем обычный для американского фантаста интерес к социально-политическим проблемам во многом объясняется происхождением Рейнолдса. Его родители — а в последствии и он сам — были членами Американской социалистической партии, а отец писателя дважды баллотировался от нее на пост президента США. Однако Рейнолдсу, по его собственному признанию, было тесно в рамках социалистического учения, он не разделял догматические прокоммунистические взгляды родителей, а после посещения СССР, как писал позже, преисполнился неприятия коммунизма.
«Я писал рассказы и повести, защищающие и отвергающие самые разные социо-экономические системы: социализм, капитализм, коммунизм, анархизм, теократию, технократию. В каждом случае я хотел показать, что существует альтернатива любой современной системе, а потому утверждать, что право на существование имеет только одна — фанатизм», — так определял сам Рейнолдс смысл своего творчества.
У Рейнолдса нет ни одного ярко выраженного про- или антикоммунистического произведения. Вот что писал он в предисловии к новелле «Революция»: «Долгое время я размышлял, что же может сменить советскую систему? Царизм? Бросьте! Капитализм — такой, каким мы видим его в развитых странах Запада? Это было бы едва ли возможно после десятилетий государственного монополистического владения средствами производства, распределения, связи. Так что же?.. На этот вопрос я попытался дать ответ с помощью фантастики».
Герой новеллы — агент американской спецслужбы — прибывает в Советский Союз, чтобы помочь революционному подполью. Но, оказавшись впервые в жизни в этом гигантском тоталитарном государстве, задумывается, смогут ли демократические силы после свержения коммунистического режима удержаться у власти, смогут ли провести необходимые демократические реформы — ведь население страны так долго жило под идеологическим прессом, не разучились ли люди работать, не сломлены ли они многолетним террором? Удивительно, что это написано в 1960 году…
Сам Рейнолдс избегал давать четкие и однозначные ответы на подобные вопросы. Вот, например, одна из лучших новелл писателя, «Адаптация» (1960). На земном космическом корабле во время длительного полета вспыхивают жаркие политические дискуссии, приводящие к тому, что экипаж делится на две «партии» (действие происходит в далеком будущем, когда человечество объединилось и благоденствует в условиях одной социоэкономической системы — какой, не сказано). Для решения теоретических споров они выбирают две планеты в звездной системе Ригеля, на которых ставят широкомасштабный социальный эксперимент. На одной планете, население которой находится на уровне империи инков перед вторжением Писарро, насаждаются социалистические порядки в сталинской модификации: проходит ускоренная индустриализация, связанная с милитаристской внешней политикой под прикрытием демагогических партийных лозунгов (однопартийность и культ вождя — основа строя). На второй планете, развитие которой было схоже с положением Италии эпохи Возрождения, стимулируются капиталистические отношения. Однако эксперимент с треском проваливается: обитатели обоих миров, протестуя против того, чтобы ими манипулировали как марионетками, объединились и изгнали «экспортеров революций».
Рейнолдс не отдает никакого предпочтения той или другой из предложенных аборигенами моделей общественного развития, он просто смеется над нелепостями, присущими как капитализму, так и социализму. Тем не менее вывод рассказа и написанного на его основе романа «Соперники-ригелианцы» (1967) — одного из лучших произведений писателя — серьезен: невозможно искусственно создать никакой общественный строй, история не терпит над собой насилия и жестоко мстит за него.
У Рейнолдса есть разные произведения о Советском Союзе: и такие, в которых ЦРУ побеждает КГБ, и такие, где все оказывается наоборот. А в известной новелле «Русские, убирайтесь домой!» (1960) СССР предстает как страна, обогнавшая США и завалившая американский рынок своими дешевыми товарами, а советские туристы, жадные и вульгарные, наводняют Европу и проникают в Америку. Герой рассказа разрабатывает план спасения Запада, о чем узнает КГБ. Но, к удивлению американцев, советское правительство с энтузиазмом встречает этот план — дело в том, что советские города начинают захлестывать первые волны… туристов из Китая.
Расцвет творчества Рейнолдса — 60-е годы, когда он печатался очень широко, но главным образом — в знаменитом журнале Analog, издаваемом Джоном Кемпбеллом (Кемпбелл — фигура прямо-таки легендарная в американской фантастике: он был главным редактором ведущих научно-фантастических журналов, совершив поистине революцию в жанре).
Шестидесятые годы явились для англо-американской фантастики временем испытаний. Именно тогда возникла так называемая «новая волна» — самое радикальное и, бесспорно, самое значительное течение в мировой фантастике XX века. «Новая волна» выступала с требованием актуализировать жанр, максимально, приблизить его к современности, писать не о космических путешествиях и галактических империях, а о реальной жизни и реальных проблемах. «Сердитые молодые фантасты» (в основном это были англичане) объединились вокруг издаваемого в Лондоне Майклом Муркоком журнала New Worlds, самыми известными авторами которого были вожди «новой волны» Брайан Олдисс и Джеймс Грэм Боллард.
Многое в программе этого течения для пятидесятилетнего Рейнолдса было не просто непривычным, а неприемлемым, хотя он и разделял опасения «новой волны» по поводу бесконтрольного развития науки и техники. В частности, Рейнолдс достаточно скептически относился к факту наступления компьютерой эры в развитии человечества и считал, что она может принести ему немало бед. Его роман «Компьютерная война», вышедший в 1967 году, противостоял эйфории, охватившей ученых и многих фантастов, видевших в компьютеризации панацею от социальных недугов.
Широкая известность Рейнолдса основывается на нескольких циклах повестей и рассказов. Один из них посвящен недалекому будущему — 2000 году: писатель рассматривает, как будут развиваться различные общественные формации на рубеже тысячелетий. Центральное место в цикле занимают два романа, написанные как продолжение и развитие знаменитой социалистической утопии Эдварда Беллами «Взгляд назад» (1888) и примыкающего к этому роману трактата «Равенство» (1897): «Взгляд назад из 2000 года» (1973) и «Равенство в 2000 году» (1977).
Популярностью пользовалась «африканская серия» Рейнолдса (самое известное произведение — роман «Бремя белого человека», 1972) — о борьбе капитализма и социализма в специфических условиях Африки.
Центральное место в творчестве Рейнолдса занимает цикл об отделе «G» Организации Объединенных Планет. Этот цикл — впрочем, как и другие, — одна из глав в «галактической истории» человечества, которую американская фантастика пишет вот уж которое десятилетие. Примечательно, как-то язвительно заметил Рейнолдс, что галактические империи, столь полюбившиеся многим авторам, существуют в далеком будущем, а построены они часто по образцу Римской империи или иных государств далекого прошлого (как, например, трилогия «Установление» Азимова).
Действие рейнолдсовского цикла происходит в будущем, когда в обжитой переселенцами с Земли галактике возникли различные социальные и экономические системы. Стабильность галактического содружества поддерживается Организацией Объединенных Планет, в которой имеется тайный отдел «G», чья цель — следить за соблюдением интересов ООП. По мысли Рейнолдса, в мире будущего хороша любая социоэкономическая система, если только она помогает развитию прогресса на данной планете, и плоха — если препятствует ему. Вот кредо отдела: «Мы стремимся поддерживать перемены, которые приводят к росту научного прогресса, а следовательно, появлению передовой промышленной технологии, росту образования членов общества, более полному раскрытию их интеллектуального и нравственного потенциала. Для нас критерий уровня цивилизации — положение личности». Вряд ли в фантастике соцреализма найдется больше пяти произведений, где герои воодушевлялись бы подобными идеями…
Такая же цель — исправление «дурной» цивилизации — ставится и перед героями повести «Фиеста отважных». Как тут не вспомнить роман Хемингуэя «Фиеста». Параллель эта не случайна: Рейнолдс заселяет планету выходцами из Испании, до такой степени обожающими бой быков, что лучший матадор этого мира становится его каудильо.
Победа дается героям повести («Рейнолдс изобретателен в описании «шпионской команды») как бы играючи и предопределена, казалось бы, законами жанра. Но не только поэтому. Агенты отдела «G» не могут не победить, потому что «их дело — правое». И эту мысль Рейнолдс выражает не с помощью пространных социологизированных рассуждений, а в форме фантастического боевика (погони, схватки, засады). При этом надо отметить, что повествование этой остросюжетной повести окрашено иронией — а то и самоиронией. Ироничность — важный компонент фантастической прозы Рейнолдса, всегда выступавшего против «осерьезнивания» фантастики (недаром он еще в 1953 году вместе с Фредериком Брауном издал сборник юмористической фантастики, до сих пор считающийся одной из лучших книг такого рода).
Повесть «Тайный агент» построена на первый взгляд по традиционной схеме боевика, более того, комикса. Но такое впечатление обманчиво, ибо повесть не только далека от традиционной схемы, но и отвергает ее. Герой — хотя и частный детектив, но вовсе не супермен и не обладатель небывалых способностей, которые обычно герою комиксов позволяли спасти мир. Рекс Бадер не похож на героев приключенческо-детективной фантастики — это отнюдь не Джеймс ди Гриз, «крыса из нержавеющей стали», агент космической секретной службы, главный герой цикла повестей Гарри Гаррисона.
Облик Бадера подчеркнуто негероичен. «Глядя на вас, не скажешь, что вы принадлежите к числу рыцарей плаща и кинжала, — говорит один из героев. — Слишком уж добродушное у вас лицо». И действует он не героически: не побеждает как бы между делом десятки противников, не ускользает мастерски от погони, не участвует в перестрелках с применением всех видов оружия (вообще герой лишь однажды рукоприкладствует, да и то от справедливого омерзения). Успешное выполнение задания — а оно опять же не носит глобального характера, это просто сбор информации — происходит не за счет суперменских качеств Бадера (как это случается порой с героями комиксов), а благодаря его порядочности, здравому смыслу и… знанию политической экономии.
Социально-экономические принципы мира будущего изложены подробно, прямо-таки детально. Для Рейнолдса важно не только показать, каков этот мир, но и рассказать, как он возник. Оттого-то столь весома доля популяризаторских лекций, которые читают герои друг другу. Такой элемент повествования (характерный для Жюля Верна) имеет для Рейнолдса большое значение, потому-то чувство меры порой изменяет писателю. Но в отсутствии вкуса Рейнолдса упрекнуть нельзя — достаточно вспомнить, что в повести нет обычной для космических боевиков любовной линии: нет прекрасной длинноногой блондинки, которую надо спасать — и не раз.
Существенно и то, куда Рейнолдс отправляет героя.
Это Советский комплекс — объединение государств стран социалистического содружества (знал бы Рейнолдс, как будет выглядеть карта Восточной Европы в начале 90-х годов!), о котором Рейнолдс пишет с большой симпатией. При этом в повести отсутствует «клюква». Например, Илья Симонов, глава резидентуры КГБ в Нью-Йорке, хотя и лишен каких-либо моральных принципов (это, по мнению Рейнолдса, характерно для агентов любой секретной службы, на кого бы они ни работали), но изображен вполне нормальным человеком.
На реалиях жизни «Советского комплекса» построен и рассказ «Толкач». Напечатанный в 1963 году, он и сегодня звучит актуально, точно и язвительно показывая политическую и экономическую сущность социализма (думаю, нет необходимости особо останавливаться на том, почему у нас до сих пор не печатали Мака Рейнолдса…). Актуально сегодня звучат и многие другие произведения писателя, хотя история уже дала ответ на вопрос, может ли социализм (и коммунизм) быть столбовой дорогой мировой цивилизации. Ответы на другие, аналогичные вопросы также, без сомнения, даст время. Хотелось бы только, чтобы на этот раз человечество за эти ответы не платило ту цену, какую пришлось заплатить нашей стране…
О широте тематического диапазона творчества Рейнолдса можно судить по этому первому на русском языке его сборнику. Здесь и тема контакта — «Внутренний враг», изящный рассказ о путешествии во времени — «Эксперт», философская новелла о бессмертии — «Пройдем со мной рядом». Рассказ «Случай с инопланетянином» может занять достойное место в мировой «холмсиане» — обширном круге произведений как сугубо детективных, так и фантастических, в которых главным героем является знаменитый сыщик.
Итак, знакомство состоялось. Наконец любители фантастики нашей страны смогут в полной мере оценить Мака Рейнолдса — писателя, бесспорно, незаурядного, хотя и неровного, но в лучших своих вещах демонстрирующего сюжетную изобретательность, богатство фантазии, мастерство рассказчика — «родовые качества» научно-фантастической литературы США.
Однако шли годы, появлялись переводы новых и новых американских фантастов, и становилось очевидным, что привычные для нас корифеи творили в густозаселенном литературном пространстве, что отнюдь не умаляет их достоинств — оказывается, они вовсе не «лес», а только «деревья», за которыми «лес» начинается.
Мак Рейнолдс — один из таких литературных современников Азимова и Брэдбери, писатель, которого отечественные любители фантастики не знают (два-три рассказа в сборниках — не в счет).
Мак Рейнолдс — один из псевдонимов Далласа Маккорда Рейнолдса (1917–1983). У него яркая судьба. Он долго работал в журналистике — сначала на родине, в Калифорнии, потом за рубежом, объездил практически весь мир — по словам писателя, он «побывал более чем в семидесяти пяти странах на всех континентах и ввязывался там в войны, революции, военные перевороты, за что неоднократно оказывался в тюрьмах», отчего стал persona поп grata в Марокко, Алжире, Сирии, Ливии, Египте, Иордании и Саудовской Аравии.
Первый фантастический рассказ Рейнолдс напечатал в 1950 году, а первый роман, «Дело о маленьких зеленых человечках», — в 1951.
Незадолго до смерти Рейнолдс так вспоминал о начале своего пути в литературу: «… начав писать фантастику (а обратился я к ней, движимый интересом к будущему нашей цивилизации), я скоро понял, что если заниматься ею серьезно, то надо иметь. основательный научный багаж. Я был мало знаком с естественными дисциплинами, тогда как социальные науки — и особенно политическая экономия — привлекали меня всегда. Многие фантасты впечатляюще описывают путешествия, превышающие скорость света, колонизацию галактик, превращение материи — и мир, возникающий в результате этих событий. Но какова социоэкономическая сущность такого гипотетического будущего (чаще всего оно изображается как феодализм — галактические императоры, графы и бароны с лазерными мечами)? Практически никто не пишет о средствах производства, финансовой системе, классовой структуре этого общества. Американская фантастика становится близорукой, когда речь заходит о таких материях. Впрочем, советская фантастика страдает тем же: ее авторы убеждены, что их коммунистический рай наступает как будто сам собой, сразу после капитализма (или же минуя его). Если же советский автор попытается экстраполировать в будущее политической экономии, то шансов на публикацию у него практически не бывает. И то, что мы, фантасты, живущие в свободном мире, не используем такой прием, на мой взгляд, весьма обедняет жанр».
Такой, прямо скажем, не совсем обычный для американского фантаста интерес к социально-политическим проблемам во многом объясняется происхождением Рейнолдса. Его родители — а в последствии и он сам — были членами Американской социалистической партии, а отец писателя дважды баллотировался от нее на пост президента США. Однако Рейнолдсу, по его собственному признанию, было тесно в рамках социалистического учения, он не разделял догматические прокоммунистические взгляды родителей, а после посещения СССР, как писал позже, преисполнился неприятия коммунизма.
«Я писал рассказы и повести, защищающие и отвергающие самые разные социо-экономические системы: социализм, капитализм, коммунизм, анархизм, теократию, технократию. В каждом случае я хотел показать, что существует альтернатива любой современной системе, а потому утверждать, что право на существование имеет только одна — фанатизм», — так определял сам Рейнолдс смысл своего творчества.
У Рейнолдса нет ни одного ярко выраженного про- или антикоммунистического произведения. Вот что писал он в предисловии к новелле «Революция»: «Долгое время я размышлял, что же может сменить советскую систему? Царизм? Бросьте! Капитализм — такой, каким мы видим его в развитых странах Запада? Это было бы едва ли возможно после десятилетий государственного монополистического владения средствами производства, распределения, связи. Так что же?.. На этот вопрос я попытался дать ответ с помощью фантастики».
Герой новеллы — агент американской спецслужбы — прибывает в Советский Союз, чтобы помочь революционному подполью. Но, оказавшись впервые в жизни в этом гигантском тоталитарном государстве, задумывается, смогут ли демократические силы после свержения коммунистического режима удержаться у власти, смогут ли провести необходимые демократические реформы — ведь население страны так долго жило под идеологическим прессом, не разучились ли люди работать, не сломлены ли они многолетним террором? Удивительно, что это написано в 1960 году…
Сам Рейнолдс избегал давать четкие и однозначные ответы на подобные вопросы. Вот, например, одна из лучших новелл писателя, «Адаптация» (1960). На земном космическом корабле во время длительного полета вспыхивают жаркие политические дискуссии, приводящие к тому, что экипаж делится на две «партии» (действие происходит в далеком будущем, когда человечество объединилось и благоденствует в условиях одной социоэкономической системы — какой, не сказано). Для решения теоретических споров они выбирают две планеты в звездной системе Ригеля, на которых ставят широкомасштабный социальный эксперимент. На одной планете, население которой находится на уровне империи инков перед вторжением Писарро, насаждаются социалистические порядки в сталинской модификации: проходит ускоренная индустриализация, связанная с милитаристской внешней политикой под прикрытием демагогических партийных лозунгов (однопартийность и культ вождя — основа строя). На второй планете, развитие которой было схоже с положением Италии эпохи Возрождения, стимулируются капиталистические отношения. Однако эксперимент с треском проваливается: обитатели обоих миров, протестуя против того, чтобы ими манипулировали как марионетками, объединились и изгнали «экспортеров революций».
Рейнолдс не отдает никакого предпочтения той или другой из предложенных аборигенами моделей общественного развития, он просто смеется над нелепостями, присущими как капитализму, так и социализму. Тем не менее вывод рассказа и написанного на его основе романа «Соперники-ригелианцы» (1967) — одного из лучших произведений писателя — серьезен: невозможно искусственно создать никакой общественный строй, история не терпит над собой насилия и жестоко мстит за него.
У Рейнолдса есть разные произведения о Советском Союзе: и такие, в которых ЦРУ побеждает КГБ, и такие, где все оказывается наоборот. А в известной новелле «Русские, убирайтесь домой!» (1960) СССР предстает как страна, обогнавшая США и завалившая американский рынок своими дешевыми товарами, а советские туристы, жадные и вульгарные, наводняют Европу и проникают в Америку. Герой рассказа разрабатывает план спасения Запада, о чем узнает КГБ. Но, к удивлению американцев, советское правительство с энтузиазмом встречает этот план — дело в том, что советские города начинают захлестывать первые волны… туристов из Китая.
Расцвет творчества Рейнолдса — 60-е годы, когда он печатался очень широко, но главным образом — в знаменитом журнале Analog, издаваемом Джоном Кемпбеллом (Кемпбелл — фигура прямо-таки легендарная в американской фантастике: он был главным редактором ведущих научно-фантастических журналов, совершив поистине революцию в жанре).
Шестидесятые годы явились для англо-американской фантастики временем испытаний. Именно тогда возникла так называемая «новая волна» — самое радикальное и, бесспорно, самое значительное течение в мировой фантастике XX века. «Новая волна» выступала с требованием актуализировать жанр, максимально, приблизить его к современности, писать не о космических путешествиях и галактических империях, а о реальной жизни и реальных проблемах. «Сердитые молодые фантасты» (в основном это были англичане) объединились вокруг издаваемого в Лондоне Майклом Муркоком журнала New Worlds, самыми известными авторами которого были вожди «новой волны» Брайан Олдисс и Джеймс Грэм Боллард.
Многое в программе этого течения для пятидесятилетнего Рейнолдса было не просто непривычным, а неприемлемым, хотя он и разделял опасения «новой волны» по поводу бесконтрольного развития науки и техники. В частности, Рейнолдс достаточно скептически относился к факту наступления компьютерой эры в развитии человечества и считал, что она может принести ему немало бед. Его роман «Компьютерная война», вышедший в 1967 году, противостоял эйфории, охватившей ученых и многих фантастов, видевших в компьютеризации панацею от социальных недугов.
Широкая известность Рейнолдса основывается на нескольких циклах повестей и рассказов. Один из них посвящен недалекому будущему — 2000 году: писатель рассматривает, как будут развиваться различные общественные формации на рубеже тысячелетий. Центральное место в цикле занимают два романа, написанные как продолжение и развитие знаменитой социалистической утопии Эдварда Беллами «Взгляд назад» (1888) и примыкающего к этому роману трактата «Равенство» (1897): «Взгляд назад из 2000 года» (1973) и «Равенство в 2000 году» (1977).
Популярностью пользовалась «африканская серия» Рейнолдса (самое известное произведение — роман «Бремя белого человека», 1972) — о борьбе капитализма и социализма в специфических условиях Африки.
Центральное место в творчестве Рейнолдса занимает цикл об отделе «G» Организации Объединенных Планет. Этот цикл — впрочем, как и другие, — одна из глав в «галактической истории» человечества, которую американская фантастика пишет вот уж которое десятилетие. Примечательно, как-то язвительно заметил Рейнолдс, что галактические империи, столь полюбившиеся многим авторам, существуют в далеком будущем, а построены они часто по образцу Римской империи или иных государств далекого прошлого (как, например, трилогия «Установление» Азимова).
Действие рейнолдсовского цикла происходит в будущем, когда в обжитой переселенцами с Земли галактике возникли различные социальные и экономические системы. Стабильность галактического содружества поддерживается Организацией Объединенных Планет, в которой имеется тайный отдел «G», чья цель — следить за соблюдением интересов ООП. По мысли Рейнолдса, в мире будущего хороша любая социоэкономическая система, если только она помогает развитию прогресса на данной планете, и плоха — если препятствует ему. Вот кредо отдела: «Мы стремимся поддерживать перемены, которые приводят к росту научного прогресса, а следовательно, появлению передовой промышленной технологии, росту образования членов общества, более полному раскрытию их интеллектуального и нравственного потенциала. Для нас критерий уровня цивилизации — положение личности». Вряд ли в фантастике соцреализма найдется больше пяти произведений, где герои воодушевлялись бы подобными идеями…
Такая же цель — исправление «дурной» цивилизации — ставится и перед героями повести «Фиеста отважных». Как тут не вспомнить роман Хемингуэя «Фиеста». Параллель эта не случайна: Рейнолдс заселяет планету выходцами из Испании, до такой степени обожающими бой быков, что лучший матадор этого мира становится его каудильо.
Победа дается героям повести («Рейнолдс изобретателен в описании «шпионской команды») как бы играючи и предопределена, казалось бы, законами жанра. Но не только поэтому. Агенты отдела «G» не могут не победить, потому что «их дело — правое». И эту мысль Рейнолдс выражает не с помощью пространных социологизированных рассуждений, а в форме фантастического боевика (погони, схватки, засады). При этом надо отметить, что повествование этой остросюжетной повести окрашено иронией — а то и самоиронией. Ироничность — важный компонент фантастической прозы Рейнолдса, всегда выступавшего против «осерьезнивания» фантастики (недаром он еще в 1953 году вместе с Фредериком Брауном издал сборник юмористической фантастики, до сих пор считающийся одной из лучших книг такого рода).
Повесть «Тайный агент» построена на первый взгляд по традиционной схеме боевика, более того, комикса. Но такое впечатление обманчиво, ибо повесть не только далека от традиционной схемы, но и отвергает ее. Герой — хотя и частный детектив, но вовсе не супермен и не обладатель небывалых способностей, которые обычно герою комиксов позволяли спасти мир. Рекс Бадер не похож на героев приключенческо-детективной фантастики — это отнюдь не Джеймс ди Гриз, «крыса из нержавеющей стали», агент космической секретной службы, главный герой цикла повестей Гарри Гаррисона.
Облик Бадера подчеркнуто негероичен. «Глядя на вас, не скажешь, что вы принадлежите к числу рыцарей плаща и кинжала, — говорит один из героев. — Слишком уж добродушное у вас лицо». И действует он не героически: не побеждает как бы между делом десятки противников, не ускользает мастерски от погони, не участвует в перестрелках с применением всех видов оружия (вообще герой лишь однажды рукоприкладствует, да и то от справедливого омерзения). Успешное выполнение задания — а оно опять же не носит глобального характера, это просто сбор информации — происходит не за счет суперменских качеств Бадера (как это случается порой с героями комиксов), а благодаря его порядочности, здравому смыслу и… знанию политической экономии.
Социально-экономические принципы мира будущего изложены подробно, прямо-таки детально. Для Рейнолдса важно не только показать, каков этот мир, но и рассказать, как он возник. Оттого-то столь весома доля популяризаторских лекций, которые читают герои друг другу. Такой элемент повествования (характерный для Жюля Верна) имеет для Рейнолдса большое значение, потому-то чувство меры порой изменяет писателю. Но в отсутствии вкуса Рейнолдса упрекнуть нельзя — достаточно вспомнить, что в повести нет обычной для космических боевиков любовной линии: нет прекрасной длинноногой блондинки, которую надо спасать — и не раз.
Существенно и то, куда Рейнолдс отправляет героя.
Это Советский комплекс — объединение государств стран социалистического содружества (знал бы Рейнолдс, как будет выглядеть карта Восточной Европы в начале 90-х годов!), о котором Рейнолдс пишет с большой симпатией. При этом в повести отсутствует «клюква». Например, Илья Симонов, глава резидентуры КГБ в Нью-Йорке, хотя и лишен каких-либо моральных принципов (это, по мнению Рейнолдса, характерно для агентов любой секретной службы, на кого бы они ни работали), но изображен вполне нормальным человеком.
На реалиях жизни «Советского комплекса» построен и рассказ «Толкач». Напечатанный в 1963 году, он и сегодня звучит актуально, точно и язвительно показывая политическую и экономическую сущность социализма (думаю, нет необходимости особо останавливаться на том, почему у нас до сих пор не печатали Мака Рейнолдса…). Актуально сегодня звучат и многие другие произведения писателя, хотя история уже дала ответ на вопрос, может ли социализм (и коммунизм) быть столбовой дорогой мировой цивилизации. Ответы на другие, аналогичные вопросы также, без сомнения, даст время. Хотелось бы только, чтобы на этот раз человечество за эти ответы не платило ту цену, какую пришлось заплатить нашей стране…
О широте тематического диапазона творчества Рейнолдса можно судить по этому первому на русском языке его сборнику. Здесь и тема контакта — «Внутренний враг», изящный рассказ о путешествии во времени — «Эксперт», философская новелла о бессмертии — «Пройдем со мной рядом». Рассказ «Случай с инопланетянином» может занять достойное место в мировой «холмсиане» — обширном круге произведений как сугубо детективных, так и фантастических, в которых главным героем является знаменитый сыщик.
Итак, знакомство состоялось. Наконец любители фантастики нашей страны смогут в полной мере оценить Мака Рейнолдса — писателя, бесспорно, незаурядного, хотя и неровного, но в лучших своих вещах демонстрирующего сюжетную изобретательность, богатство фантазии, мастерство рассказчика — «родовые качества» научно-фантастической литературы США.
ОБ АВТОРЕ
РЕЙНОЛДС (REYNOLDS), Мак
(псевд. Далласа Мак-Корда Рейнольдса) (1917–1983).
Амер. прозаик. Род. в Коркоране (шт. Калифорния), после окончания школы был призван в армию, вторую мировую войну провел в транспортных частях; получил образование в школе морских офицеров, окончив ее с дипломом навигатора. Работал ред. неск. газет и журналов, контролером электронно-вычислительной техники в доках. Сын известного деятеля амер. рабочего движения, Р. в послевоен. годы стал одним из активных деятелей Социалистической рабочей партии США. С 1946 г. — професс. писатель (известен также как автор готических романов). Первая НФ публикация — «Изоляционист» (1950). С 1965 г. обосновался в Мексике.
Ранние романы Р., составившие серию о «гладиаторе будущего» Джо Маузере — «Земная война» /The Earth War/ (1963 — «Невозмутимый Фракас»; 1963), «Гладиатор времени» /Time Gladiator/ (1964 — «Сладкие сны, сладкие принцы»; доп. 1966; испр. 1986 — «Сладкие сны, сладкие принцы» /Sweet Dream, Sweet Princes/, фактически, роман переписан Майклом Бэнксом), «Наемник завтрашнего дня» /Mercenary from Tomorrow/ (1962 — «Наемник», доп. 1968), «Фактор Фракаса» /The Fracas Factor/ (1978), а также посмертно вышедший сб. (под ред. М.Бэнкса) — «Джо Маузер, наемник завтрашнего дня» /Joe Mauser, Mercenary from Tomorrow/ (1986) — представляют собой рутинную приключенческую НФ и «космическую оперу», героем к-рой является галактический солдат без страха и упрека (Война, Оружие, Путешествия во времени).
В серии об агентах «Сектора G» ООП (Организации Объединенных Планет) — «Планетарный агент X» /Planetary Agent X/ (1960-66; 1965), «Планета рассветников» /Dawnman Planet/ (1966), «Соперники с Ригеля» /The Rival Rigellians/ (1960 — «Адаптация»; доп. 1967), «Дуэльный кодекс» /Code Duello/ (1968), «Секция G: Объединенные Планеты» /Section G: United Planets/ (1967 — «Фиеста Брава» и «Убийца Пси»; 1976) — герои без тени колебаний вмешиваются в дела др. планет (Галактическая федерация, «Прогрессорство»). Аналогична деятельность на Земле (в Сев. Африке) героев дилогии — «Бремя черного человека» /Black Man Burden/ (1961-62; 1972), «Граница: плодитесь, но не рождайтесь» /Border, Breed Nor Birth/ (1962; 1972). Наряду со стандартными приключениями воина-«супермена» в романах дилогии остро ставятся расовые проблемы; антирасистским пафосом проникнуты примыкающие к дилогии повести — «Черным овцам ходу нет» (1973) и «Холодная война… продолжается» (1973), объединенные в один том, — «Размножайтесь лучше» /The Best Ye Breed/ (1978); а также хрестоматийный р-з «Черный пробел» (1951; рус.1961; 1962), написанный в соавт. с Ф.Брауном.
Однако большую известность Р. принесли его утопии, отнесенные в 2000 г. и представляющие собой весь возможный веер будущих социоэкономических систем: коммунизм, анархизм, капитализм и др. (Политика, Экономика). При этом произв., часто выражавшие радикально левые (по оценкам амер. критиков — марксистские) взгляды автора, «на протяжении долгого времени оставались гласом вопиющего в пустыне» (П.Никколс). К «футурологической» серии относятся романы — «Коммуна в 2000 году». /Commune 2000/ (1974), «Башни Утопии» /The Towers of Utopia/ (1975), «Полицейский патруль 2000 года» /Police Patrol: 2000 AD/ (1977), «После Утопии» /After Utopia/ (1977); к ним примыкают наиб. известные романы Р. — «Взгляд назад из 2000 года» /Looking Backward, from the Year 2000/ (1973) и «Равенство в 2000 году» /Equality: in the Year 2000/ (1977), представляющие собой открытую полемику с одноим. книгами Э.Беллами (фактически это «идеологические» продолжения романов последнего). Р. рисует мир технол. утопии, «достойный пера Г.Кана» (Д.Прингл), в к-ром труд рассматривается скорее в качестве хобби, «театрализованного шоу», нежели жизненной необходимости. Социалист по убеждениям, Р., однако, весьма критически относился к бюрократическому варианту социализма, построенному в СССР, о чем свидетельствует сатирическая повесть «Русские, убирайтесь домой!» (1960), позже переписанная в роман «Завтра может быть иным» /Tomorrow Might Be Different/ (1975).
В последние годы жизни Р. активно разрабатывал тему орбитальных поселений близкого будущего, в частности, социополитич. последствий массовой миграции населения в «Ближний космос» (см. Освоение космоса, Политика). Ранняя серия р-зов об агенте Рексе Бадере была переписана в роман детективной НФ — «Секретный агент на пять заданий» /Five Way Secret Agent/ (1969; 1975); продолжение — «Город-спутник» /Satellite City/ (1975); — и под влиянием моды на идеи амер. ученого Джерарда О'Нила (орбитальные космич. поселения) и полемике вокруг СОИ трансформировалась в новую серию — «Лагранжисты». При жизни Р. успел написать только два романа — «О наших будущих ужасах» (1977) и «Лагранж-5» /Lagrange Five/ (1979); по его рукописям Д.Инг восстановил и дописал нов. романы серии (все вышли посмертно и обозначены как написанные «в соавт. с Д.Ингом»):
«Лагранжисты» /The Lagrangists/ (1983), «Хаос в Лагранжии» /Chaos in Lagrangia/ (1984), «Троянская орбита» /Troyan Orbit/ (1985).
Среди др. посмертных романов Р. «в соавт. с Д.Ингом »:
«Домой, домой в 2010 год» /Home Sweet Home 2010 A. D./ (1984), «Вечность» /Eternity/ (1984), «Другое время» /The Other Time/ (1984), «Мир смертников» /Deathwish World/ (1986).
Тв-во Р.-рассказчика невелико и достаточно полно представлено в сб. — «Лучшее Мака Рейнольдса» /The Best of Mack Reynolds/ (1976), «Взаимная выгода» /Compounded Interests/ (1983).
В р-зах «Подрывная деятельность» (1962) и «Ultima Thule» (1961) любопытно решаются проблемы политики, социологии и экономики; во втором р-зе земляне делят территорию др. планеты на «экспериментальные полигоны», где проверяют сравнительную эффективность марксистского планового хозяйства и капиталистической рыночной стихии (Капитализм, «Прогрессорство», Социализм). Остроумный «хроноклазм»-петля рассмотрен в р-зе «Взаимная выгода» (1956; рус.1990 — «Наросло по процентам»): путешественник в прошлое кладет там небольшую сумму в банк, чтобы спустя столетия на скопленные проценты построить «машину времени», с помощью к-рой и осуществить данную операцию (Экономика); путешествиям во времени посвящен также р-з «Фотожурналист» (1965). На рус. яз. переведены:
«Вниз по реке» (1950; рус. 1959 — «Чудо на реке Адамс»), «Компания «Последняя возможность» (1958; рус. 1970), «Обман зрения» (19..; рус.1991), «Пацифист» (19..; рус.1989), «Преступление в утопии» (19..; рус.1990), «Сеющие раздоры» (19..; рус.1992), «Толкач» (19..; рус.1990), «Хороший индеец» (19..; рус.1991), «Эксперт» (1955; рус. 1971), «Я сам здесь впервые» (19..; рус.1991).
Вл. Гаков.
Др. соч.:
«Дело маленьких зеленых человечков» /The Case of the Little Green Men/ (1951; рус. сокр.1991 — «К вопросу о зеленых человечках»).
«Божественной силы» /Of Godlike Power/ (1966; др. — «Земля беспечная» /Earth Unaware/).
«После некоего завтра» /After Some Tomorrow/ (1967).
«Компьютерная война» /Computer War/ (1967).
«Космический пионер» /Space Pioneer/ (1967).
«Компьютерный заговор» /Computer Conspiracy/ (1968).
«Глаз из космоса» /The Cosmic Eye/ (1963 — «Скороговорка», доп. 1969).
«Космические варвары» /The Space Barbarians/ (1969).
«Мир-компьютер» /Computer World/ (1970).
«Однажды разделенные» /Once Departed/ (1970).
«Депрессия или банкротство» /Depression or Bust/ (1974).
«Коэффициент способности» /Ability Quotient/ (1975).
«Планета амазонок» /Amazon Planet/ (1966; итал. 1967 — Италия; 1975).
«Город на роликах» /Rolltown/ (1969 — «Города должны катиться»; доп. 1976).
«День послезавтра» /Day After Tomorrow/ (1961 — «Статус кво»; доп. 1976).
«Галактическая Медаль Почета» /Galactic Medal of Honour/ (1960 — «Медаль почета»; доп. 1976; рус.1991 — «Орден Славы»).
«Космический посетитель» /Space Visitor/ (1977).
«И видеть сны, быть может» /Perchance to Dream/ (1977).
«Мир мозга» /Brain World/ (1978).
«Попрать империю» /Trample an Empire Down/ (1978).
«Космический поиск» /Space Search/ (1984).
(псевд. Далласа Мак-Корда Рейнольдса) (1917–1983).
Амер. прозаик. Род. в Коркоране (шт. Калифорния), после окончания школы был призван в армию, вторую мировую войну провел в транспортных частях; получил образование в школе морских офицеров, окончив ее с дипломом навигатора. Работал ред. неск. газет и журналов, контролером электронно-вычислительной техники в доках. Сын известного деятеля амер. рабочего движения, Р. в послевоен. годы стал одним из активных деятелей Социалистической рабочей партии США. С 1946 г. — професс. писатель (известен также как автор готических романов). Первая НФ публикация — «Изоляционист» (1950). С 1965 г. обосновался в Мексике.
Ранние романы Р., составившие серию о «гладиаторе будущего» Джо Маузере — «Земная война» /The Earth War/ (1963 — «Невозмутимый Фракас»; 1963), «Гладиатор времени» /Time Gladiator/ (1964 — «Сладкие сны, сладкие принцы»; доп. 1966; испр. 1986 — «Сладкие сны, сладкие принцы» /Sweet Dream, Sweet Princes/, фактически, роман переписан Майклом Бэнксом), «Наемник завтрашнего дня» /Mercenary from Tomorrow/ (1962 — «Наемник», доп. 1968), «Фактор Фракаса» /The Fracas Factor/ (1978), а также посмертно вышедший сб. (под ред. М.Бэнкса) — «Джо Маузер, наемник завтрашнего дня» /Joe Mauser, Mercenary from Tomorrow/ (1986) — представляют собой рутинную приключенческую НФ и «космическую оперу», героем к-рой является галактический солдат без страха и упрека (Война, Оружие, Путешествия во времени).
В серии об агентах «Сектора G» ООП (Организации Объединенных Планет) — «Планетарный агент X» /Planetary Agent X/ (1960-66; 1965), «Планета рассветников» /Dawnman Planet/ (1966), «Соперники с Ригеля» /The Rival Rigellians/ (1960 — «Адаптация»; доп. 1967), «Дуэльный кодекс» /Code Duello/ (1968), «Секция G: Объединенные Планеты» /Section G: United Planets/ (1967 — «Фиеста Брава» и «Убийца Пси»; 1976) — герои без тени колебаний вмешиваются в дела др. планет (Галактическая федерация, «Прогрессорство»). Аналогична деятельность на Земле (в Сев. Африке) героев дилогии — «Бремя черного человека» /Black Man Burden/ (1961-62; 1972), «Граница: плодитесь, но не рождайтесь» /Border, Breed Nor Birth/ (1962; 1972). Наряду со стандартными приключениями воина-«супермена» в романах дилогии остро ставятся расовые проблемы; антирасистским пафосом проникнуты примыкающие к дилогии повести — «Черным овцам ходу нет» (1973) и «Холодная война… продолжается» (1973), объединенные в один том, — «Размножайтесь лучше» /The Best Ye Breed/ (1978); а также хрестоматийный р-з «Черный пробел» (1951; рус.1961; 1962), написанный в соавт. с Ф.Брауном.
Однако большую известность Р. принесли его утопии, отнесенные в 2000 г. и представляющие собой весь возможный веер будущих социоэкономических систем: коммунизм, анархизм, капитализм и др. (Политика, Экономика). При этом произв., часто выражавшие радикально левые (по оценкам амер. критиков — марксистские) взгляды автора, «на протяжении долгого времени оставались гласом вопиющего в пустыне» (П.Никколс). К «футурологической» серии относятся романы — «Коммуна в 2000 году». /Commune 2000/ (1974), «Башни Утопии» /The Towers of Utopia/ (1975), «Полицейский патруль 2000 года» /Police Patrol: 2000 AD/ (1977), «После Утопии» /After Utopia/ (1977); к ним примыкают наиб. известные романы Р. — «Взгляд назад из 2000 года» /Looking Backward, from the Year 2000/ (1973) и «Равенство в 2000 году» /Equality: in the Year 2000/ (1977), представляющие собой открытую полемику с одноим. книгами Э.Беллами (фактически это «идеологические» продолжения романов последнего). Р. рисует мир технол. утопии, «достойный пера Г.Кана» (Д.Прингл), в к-ром труд рассматривается скорее в качестве хобби, «театрализованного шоу», нежели жизненной необходимости. Социалист по убеждениям, Р., однако, весьма критически относился к бюрократическому варианту социализма, построенному в СССР, о чем свидетельствует сатирическая повесть «Русские, убирайтесь домой!» (1960), позже переписанная в роман «Завтра может быть иным» /Tomorrow Might Be Different/ (1975).
В последние годы жизни Р. активно разрабатывал тему орбитальных поселений близкого будущего, в частности, социополитич. последствий массовой миграции населения в «Ближний космос» (см. Освоение космоса, Политика). Ранняя серия р-зов об агенте Рексе Бадере была переписана в роман детективной НФ — «Секретный агент на пять заданий» /Five Way Secret Agent/ (1969; 1975); продолжение — «Город-спутник» /Satellite City/ (1975); — и под влиянием моды на идеи амер. ученого Джерарда О'Нила (орбитальные космич. поселения) и полемике вокруг СОИ трансформировалась в новую серию — «Лагранжисты». При жизни Р. успел написать только два романа — «О наших будущих ужасах» (1977) и «Лагранж-5» /Lagrange Five/ (1979); по его рукописям Д.Инг восстановил и дописал нов. романы серии (все вышли посмертно и обозначены как написанные «в соавт. с Д.Ингом»):
«Лагранжисты» /The Lagrangists/ (1983), «Хаос в Лагранжии» /Chaos in Lagrangia/ (1984), «Троянская орбита» /Troyan Orbit/ (1985).
Среди др. посмертных романов Р. «в соавт. с Д.Ингом »:
«Домой, домой в 2010 год» /Home Sweet Home 2010 A. D./ (1984), «Вечность» /Eternity/ (1984), «Другое время» /The Other Time/ (1984), «Мир смертников» /Deathwish World/ (1986).
Тв-во Р.-рассказчика невелико и достаточно полно представлено в сб. — «Лучшее Мака Рейнольдса» /The Best of Mack Reynolds/ (1976), «Взаимная выгода» /Compounded Interests/ (1983).
В р-зах «Подрывная деятельность» (1962) и «Ultima Thule» (1961) любопытно решаются проблемы политики, социологии и экономики; во втором р-зе земляне делят территорию др. планеты на «экспериментальные полигоны», где проверяют сравнительную эффективность марксистского планового хозяйства и капиталистической рыночной стихии (Капитализм, «Прогрессорство», Социализм). Остроумный «хроноклазм»-петля рассмотрен в р-зе «Взаимная выгода» (1956; рус.1990 — «Наросло по процентам»): путешественник в прошлое кладет там небольшую сумму в банк, чтобы спустя столетия на скопленные проценты построить «машину времени», с помощью к-рой и осуществить данную операцию (Экономика); путешествиям во времени посвящен также р-з «Фотожурналист» (1965). На рус. яз. переведены:
«Вниз по реке» (1950; рус. 1959 — «Чудо на реке Адамс»), «Компания «Последняя возможность» (1958; рус. 1970), «Обман зрения» (19..; рус.1991), «Пацифист» (19..; рус.1989), «Преступление в утопии» (19..; рус.1990), «Сеющие раздоры» (19..; рус.1992), «Толкач» (19..; рус.1990), «Хороший индеец» (19..; рус.1991), «Эксперт» (1955; рус. 1971), «Я сам здесь впервые» (19..; рус.1991).
Вл. Гаков.
Др. соч.:
«Дело маленьких зеленых человечков» /The Case of the Little Green Men/ (1951; рус. сокр.1991 — «К вопросу о зеленых человечках»).
«Божественной силы» /Of Godlike Power/ (1966; др. — «Земля беспечная» /Earth Unaware/).
«После некоего завтра» /After Some Tomorrow/ (1967).
«Компьютерная война» /Computer War/ (1967).
«Космический пионер» /Space Pioneer/ (1967).
«Компьютерный заговор» /Computer Conspiracy/ (1968).
«Глаз из космоса» /The Cosmic Eye/ (1963 — «Скороговорка», доп. 1969).
«Космические варвары» /The Space Barbarians/ (1969).
«Мир-компьютер» /Computer World/ (1970).
«Однажды разделенные» /Once Departed/ (1970).
«Депрессия или банкротство» /Depression or Bust/ (1974).
«Коэффициент способности» /Ability Quotient/ (1975).
«Планета амазонок» /Amazon Planet/ (1966; итал. 1967 — Италия; 1975).
«Город на роликах» /Rolltown/ (1969 — «Города должны катиться»; доп. 1976).
«День послезавтра» /Day After Tomorrow/ (1961 — «Статус кво»; доп. 1976).
«Галактическая Медаль Почета» /Galactic Medal of Honour/ (1960 — «Медаль почета»; доп. 1976; рус.1991 — «Орден Славы»).
«Космический посетитель» /Space Visitor/ (1977).
«И видеть сны, быть может» /Perchance to Dream/ (1977).
«Мир мозга» /Brain World/ (1978).
«Попрать империю» /Trample an Empire Down/ (1978).
«Космический поиск» /Space Search/ (1984).