Резников Анатолий. Дом в центре

были на месте и, ничего не понимая, глазели на лестницу, на решетки.
Кстати, совершенно ни к чему им соображать, что мы находимся в столице
Балтии.
- Разворачиваемся! - скомандовал я. - Идем в том же порядке, но вниз. Пока
все было нормально, вы шли хорошо. Держитесь крепче, чтобы не потеряться.
- А внизу нас не..., - начал было выяснять старший, но я перебил:
- Что, этот дом очень похож на минарет? Внизу будет то, что захочу я.
Я захотел лужайку у своего коттеджа, так как из-за перенапряжения позабыл,
куда именно мы должны были выйти. Нет, я, конечно, помнил куда. Но как это
место выглядело - хоть убейте... А газон у дома - это уже как-то осело в
памяти.
Наша колоритная группа выбежала на траву. Вокруг стояли, как я их и
помнил, соседские домики. А за спиной... Порядок, мой коттедж. Вон
соседские дети глазеют на наш "десант мусульманских террористов". Вот и
мать их, офицерская жена, в испуге созывает свои чада. Представляю, что
она думает.
- Быстро в дом! - скомандовал я.
- Где мы? - спросил командир.
- В Хевроне, у меня. Свяжитесь по телефону с кем надо.
Торжественная делегация встречающих прибыла очень быстро.


5.Застолье с новостями.


У коттеджа стояла похожая на обрубок полена машина. Из-за руля выглядывал
Моше, его Д`Артаньяновская борода с усами победно топорщились.
- Приветствую! - опекун вылез, потом нырнул в машину и, кряхтя, вытащил
тяжеленный ящик. В ящике что-то позвякивало и булькало.
- Что такое? - подозрительно спросил я. - Новое задание? Буду красить
волосы? Или кожу?
- Внутренности, - Моше потащил ящик к входным дверям. - Открывай, пока я
не уронил.
Оказалось, что шеф контрразведки, в благодарность за блестяще проведенную
операцию, послал мне подарок лично от себя. А так как был он большим
любителем и знатоком вин, то и подарок оказался соответствующим:
уникальный сорт вина "Финикия" с виноградников посаженных где-то рядом с
кедровыми лесами чуть ли не самими финикийцами.
Я удивился, бутылки выглядели вполне современно. Моше объяснил, что он не
уверен и насчет самого виноградника, а уж вину-то всего лет пятьдесят.
Главное, что это урожай какого-то там года, который ценится во всем мире
на вес золота.
Я уже знал, что выходцы из Испании все немного чокнутые насчет марочных
вин и бренди. Ну, подарили и подарили. В моем варианте и стране за подвиги
давали Героя Советского Союза, а тут - ящик вина.
- Ну, что, - сказал Моше, вытирая пот и плотоядно облизываясь. - Попробуем?
Мне стало смешно. Бедный мужик! Он, наверное, ничего подобного попробовать
не мог на скромную зарплату контрразведчика. Но всю жизнь мечтал. А тут
объявляется какой-то странный тип, на которого волшебный нектар сыплется
ящиками. Надо исправить несправедливость.
Через несколько минут мы уже сидели с бокалами в руках. Вполне возможно,
что вино классное. Хотя я не специалист. На всякий случай, надо запомнить
бутылку, чтобы в любой момент потребовать ее у Дома. И удивлять знатоков,
если таковые окажутся среди моих гостей. Отцу было бы интересно. Отец...
Несмотря на знаменитое вино мне стало тошно. Я стал пить сам и наливать
Моше так, словно мы не кейфуем, дегустируя уникальную "Финикию", а... в
самоволке из рядов доблестной Советской Армии заглатываем с трудом добытый
портвейн.
- Странно, - сказал Моше неуверенным голосом, когда мы открыли вторую
бутылку, - каждая такая бутылка стоит две моих месячных зарплаты. Никогда
в жизни я не тратил так много денег за такое короткое время.
Я разлил вторую бутылку. Попробовал. Вкус немного отличался. Странно. Я
сказал об этом Моше.
- Да-да, - Моше согласно кивнул, - ничего странного. Это вино тем и
знаменито. После того, как его разольют по бутылкам, у каждой бутылки
начинается своя жизнь. Нет двух одинаковых бутылок. Как и людей.
Когда мы кончили вторую бутылку, болтая о всяких пустяках, Моше неожиданно
перешел к деловому разговору.
- У нас огромные планы, которые касаются тебя, - заявил он.
Я недовольно поморщился. Нашли дурака, таскать бандитов со всего света.
- У нас были огромные планы, - Моше сакцентировал слово "были" и я
насторожился. Если бы хотели убить, то не предупреждали бы. Да и зачем
меня убивать? Ну, а прогонять... это вообще идиотизм.
- У нас уже разработали график, - грустно говорил Моше, - Где, что и когда
ты будешь делать. Но разведка принесла очень странные вести. Я тебе
раскрою один секрет, ты уж не принимай его близко к сердцу.
Я изобразил на лице глубокомысленную заинтересованность.
- У нас были совсем неплохие отношения сначала с Рязанским Халифатом, а
потом с ОИР. Мы оба - естественные союзники, оба - враги Турции. Ну и
прочие мелочи. Рязанцам никогда не было особого дела до святого
Иерусалима, а про Хеврон я уже не говорю. В последнее время в ОИРе набрала
силу "Душа Пророка". Наши связи очень ослабли, "наши" шейхи отодвинулись
от власти. В противоположность этому, с Балтией, хоть мы никогда и не
воевали, но дружбы особой не было. Мы обе морские державы... сам
понимаешь. Кстати, почти вся информация о тебе шла через разведку ОИР. Но
ситуация меняется со временем, в последнее время мы с балтийцами дружим
сильнее. Им нужна наша нефть, а нам - противовес, если "Душа Пророка"
полностью захватит власть.
- В нашем мире где-то около Скандинавии нашли нефть, - сказал я.
- Т-с-с, - зашипел Моше, оглядываясь по сторонам. - Забудь, забудь! Не дай
тебе Бог проболтаться. Это же миллиарды.
Пока Моше уговаривал меня молчать я, затуманенными от алкоголя мозгами,
пытался понять: зачем меня посвящают в тонкости местной геополитики?
Неужели вино просто развязало Моше язык?
- Так вот. Мы знаем, что есть твой мир, который ты, кстати, потерял. И мы
знаем, что у "Души Пророка" есть связь с твоим миром.
Наконец-то!!! Я "сделал стойку".
- На какое-то время эта связь ослабла, ее года три вообще не было. Потом
восстановилась. В ОИР вернулся один офицер разведки, которого уже
похоронили. Он сказал, что в новом мире все идет прекрасно, истинная вера
наступает. Еще он сказал, что иногда он бывал в "сумасшедших мирах".
- Что за миры?
- Ты меня спрашиваешь? В "сумасшедших мирах" все не так, как у нормальных
людей. Вот, что дошло до нас. Там нет ислама и христианства.
- А Израиль?
- Про это мы не знаем. В "сумасшедших мирах" то, что у нас дорого, у них
дешево. За какого-то редкого человека можно выменять оружие страшной силы.
- Что значит "редкий человек"?
- Прекрати свои вопросы! Ты хочешь, чтобы я тебе устроил встречу с этим
офицером?
- Извини.
- Хорошо. Так вот, на какую-то редкую девушку они выменяли бомбу страшной
силы. Таких бомб нету даже у вас, в "новом мире", так они твой мир
называют. Сейчас они ищут еще одну девушку и несколько юношей. Хотят
поменять на такие же бомбы.
"Какая-то разновидность атомной бомбы", - подумал я.
- Но бомба почему-то не работает в вашем мире, - продолжил Моше. - В мирах
разные законы. Сейчас в какой-то "чистой стране" вашего мира ученые делают
устройство, чтобы бомба смогла взорваться и у вас. Сначала они уничтожат
маленький Израиль, а потом Большой.
- Объясни.
- Опять ты... Маленький Израиль - это, наверное в вашем мире. Он у вас
маленький.
- По-моему, да.
- А большой - это наш. Мы заметили такую закономерность: с самого начала
как установилась связь в вашим миром, "Душа пророка" стала кричать об
освобождении Иерусалима, и что евреи - самые неверные из всех неверных.
Нам этого не понять.
- А вот мне, кажется, понятно, - мрачно ответил я. "Финикия" выветрилась
из головы, как запах цветов из памяти. Оставалось только с грустью
вспоминать легкий пьяный кайф. - Ты знаешь, есть такое... ненависть к
евреям. Особая ненависть к евреям, сильнее, чем ненависть к другим людям.
Разговоры, что все плохое в мире от евреев, что евреи самые жадные, что
они убивают нееврейских детей и берут их кровь...
Моше насторожился. Каждый ус завился вопросительным знаком. Кажется,
подобной чепухи он еще никогда не слышал.
- Ну, персы пугают евреями своих детей, - наконец выдал он, - и турки. Но
это же наши вечные враги. В германских княжествах и в Польше евреев не
очень любят, но там их слишком много, и эти ашкеназы, ты извини меня, и
правда, не самые приятные люди.
Я начал смеяться. Смех перешл в ржание. Надо же! Мир с евреями, но без
антисемитизма. А это заявление Моше о европейских евреях! Ну, уморил. Меня
он что, к выходцам из Испании относит?
- А про детей... Это же про христиан рассказывали. Но я не верю,
нормальные люди в такие глупости не верят.
- Хватит, - перебил я Моше. - В нашем мире есть такая болезнь, называется
антисемитизм. Только что я тебе про нее рассказал. Боюсь, что зараза
перебралась сюда. А теперь давай откроем третью бутылку и разберемся, что
я должен делать после всех интересных новостей про иные миры.
Можно было и не спрашивать. Ответ я знал лучше, чем Моше.
Моше очень сдержанно объяснил, что у его государства и так забот по горло.
Мало того, что длится вялотекущая война с Персией, а Египет закупил
огромное количество оружия, в основном танков. Так тут еще на сорок
миллионов граждан свалилось два миллиона идиотов из Европы. Половина из
них умеет только молиться и толковать священные книги, другая половина -
делать деньги буквально из воздуха. А приехать должно еще в два раза
больше...
Я поинтересовался, какое отношение это имеет ко мне и к бомбе.
- Мы кажемся очень богатыми, - продолжил Моше, - но мы не в состоянии
усадить себе на шею еще и ваш Израиль, какой бы маленький он не был. Мы
бы, вообще, не думали о нем, если бы не обещание, что после маленького
Израиля уничтожат нас. Мы можем рискнуть и посмотреть, не придумана ли
сверхмощная бомба обкурившимся офицером. Достаточно подождать, удастся ли
вашим мусульманам уничтожить ваш Израиль, но если мы дождемся, может
оказаться слишком поздно даже для нас.
- И вы хотите, чтобы я утащил у врагов эту самую бомбу?
- Это мелочи. Мы хотим, чтобы ты, с нашей помощью устранил человека,
который ходит в "ненормальные миры" и достает ненормальные бомбы.
Я кончил разливать третью бутылку и потянулся к четвертой. Для Моше это
был слишком. Он протестующе замахал руками.
- Когда мой отец, - сказал я, - вытащил от балтийцев Седого...
- Кнут Ларсов, - кивнул Моше, - отличный агент, хотя начальство его и не
любило.
- Кнут? Очень подходящее имя! Так вот, вначале я был против. Очень даже
против! Но отец оказался прав. То, что сделал этот седой кнут, не смог бы
сделать никто. Так мне кажется. Самую большую рекламу ему устроил один из
наших врагов, рассказавший, как Седой перебил несколько этих... се-узу.
Моше еще раз кивнул.
- Да, Седому не хотели поручать какую-либо оперативную работу и отправили
совершенствовать свое боевое искусство. Вот он и доусовершенствовался.
- Первым делом, мне надо вернуться в свой мир, вторым - найти Седого.
- Первое - твоя забота. А вот Седого искать не надо. Я тебе не зря
рассказывал о нашей нелюбви с Балтией. Седой может не захотеть
сотрудничать с нами.
- За четыре года Седой оторвался от Балтии. А мусульман он ненавидит со
страшной силой и ввяжется в любую авантюру, только бы им навредить.
- Я сказал. Оставь. Как думает разведчик, я знаю лучше тебя. Даже если
десять лет пройдет.
- Но вы найдете мне в помощь человека такого же класса, как Седой?
- Это сложно.
- Что?! В сорокамиллионном государстве не найдется классного бойца? Почему
же у израильской разведки такой невероятный авторитет?
Моше посмотрел на меня как-то странно, а я понял, что сморозил глупость.
Это в нашем варианте у израильской разведки был авторитет!
- Ну, такие бойцы, как Седой, есть, наверное, в каждой сильной армии. Но
ими не бросаются, как это сделали в Балтии. Вот у нас есть один хиджазец,
Ави. Это из тех, про кого я знаю. Но Ави используют только в самых-самых
ответственных операциях.
- А у меня что - детские игры?
- Только сам шеф принимает решения об использовании Ави. Даже не надейся,
что кто-то отпустит Ави в ваши ненормальные миры. Скорее шеф пришлет тебе
еще один ящик "Финикии".
Я мысленно определил адрес, куда шеф мог засунуть свою "Финикию" вместе с
ливанскими кедрами. Вслух я сказал:
- Пока Ави не нужен мне в других мирах. Пусть его и еще нескольких
приготовят мне в помощь здесь. Мы должны любой ценой захватить офицера,
который вернулся из нашего мира.


6. Рязань мусульманская.


Рязань чем-то напомнила мне Ленинград. Звучит довольно дико, особенно если
учесть, что столько мечетей и минаретов, как в Рязани, я вообще раньше не
мог представить за один раз. Но Рязань, в отличие от Хеврона и других
городов Израиля, где я успел побывать, располагалась на равнине и
построена была с чисто российским (несмотря на ислам) размахом. Мне даже
как-то легче стало дышать (или это из-за осенней прохлады?).
Высадились мы в центре, я вывел группу из трех человек напротив какой-то
мечети, по открытке. Со мной шли двое бойцов и Ави, о котором Моше
отзывался, как о супермене. Руководство поначалу очень возражало против
операции в дружественной Израилю ОИР, но я настоял, объяснив, что без
дополнительной информации не смогу вернуться в наш мир. Решено было
замаскировать группу под представителей конкурирующего клана. Мы должны
были выглядеть как наемники из южных провинций ОИР. Двоим моим спутникам
это было совсем несложно: как хазарские евреи они просто изображали сами
себя. Жгучий брюнет Ави тоже выглядел достаточно южно. А вот мне, в
очередной раз, пришлось натереться "смуглым" гримом.
Недалеко от места выхода мои спутники облюбовали подходящую машину,
открыли дверцу, завели. Даже самый слабый намек на какую-либо связь с
резидентурой Израиля в Рязани исключался. Мы должны были действовать
абсолютно автономно, рассчитывая только на себя. Потому и опустились до
кражи.
Машина, не покидая центра, въехала в район вилл. Нет, не вилл. Куда больше
здесь подходило "дворцы". Мне на ум почему-то опять пришел Ленинград. Ведь
местные шейхи - это же, как в нашей России, - знатные дворянские роды. Вот
у нас, в Питере, все эти нынешние Дома Культуры, пионеров, журналистов,
писателей и прочих - бывшие особняки. А в Рязани у каждого семейства -
совсем не бывший особняк, "обыкновенный" дворец. Вокруг дворцов -
высоченные каменные стены, небольшие парки. Но последние этажи с
орнаментами (никаких статуй, ислам!) видны даже из-за стен. Это хорошо,
что этажей много. Убегать будет легко, главное - ворваться.
Шофер остановился у одного из дворцов, мои спутники вылезли, огляделись и
направились к воротам.
- К младшему господину Бахтияру из военного министерства, - заявил один из
нас, предъявляя документы.
Разумеется, я не понимал каждое слово, русский язык был искажен здесь
достаточно сильно. Но я не нуждался в понимании, мы все обсудили заранее,
основные варианты поведения просчитали.
- Кто к Бахтияру? - грозно уточнил охранник, поглядывая на нас,
бездокументных. Пришлось и нам полезть за своими фальшивыми
удостоверениями. Сошло, пропустили.
Пока мы не видели ни одного охранника, кроме стоящего на воротах.
Обитатели дворца жили своей обычной жизнью. Слуги мыли автомобили, дети
швыряли мяч в круглый деревянный щит... Все тихо и спокойно.
Дворецкий выслушал просьбу немедленно провести нас к Бахтияру и
невозмутимо ответил:
- Господин Бахтияр сегодня не принимает.
- У нас дело государственной важности!
- Не имеет значения.
- Вы что, хотите, чтобы... (неизвестно кто) рассердился на господина
Бахтияра?
Дворецкий задумался, потом вышел и стал перекрикиваться с кем-то наверху.
Вернулся он несколько обескураженный.
- Мне сказали, что Бахтияра нет. Около часа назад он покинул дом. Тоже по
государственным делам. Проверьте, может быть, он у вас в министерстве?
- Не верю! - свирепо крикнул наш "старший". - Бахтияр дома, и если он так
глупо себя ведет, я могу арестовать его. Вот фирман!
При виде фирмана, кожаной, с золотым и серебряным тиснением пластинки,
дворецкий побледнел и громко позвал кого-то для выяснения.
Когда "кто-то" зашел в комнату, я сразу понял, с кем мы имеем дело. Это не
мог быть никто другой, как местный "шеф безопасности". Почти двухметровый,
бородатый аж до самых глаз, расслабленный и напружиненный одновременно.
(Как одновременно? А черт его знает! Но именно такой.) На бедрах у него
болталось по пистолету, а на поясе - кинжал в тридцать сантиметров длиной.
Наш "начальник" не снижая оборотов налетел на "шефа безопасности".
Разговор шел очень быстро, я ухватывал лишь главное.
- У нас есть фирман, мы даже можем применить силу. До каких пор род
Мустафаевых будет считать себя самым главным в государстве?
- Бахтияр выполняет особое задание тайной службы и не подчиняется никому,
кроме их визиря.
- Тайная служба и военное министерство должны работать вместе, а не
враждовать.
И т.д. и т.п.
В конце "наш" сказал, что он удивлен нежеланием Бахтияра встретиться. Ведь
никто не собирался его арестовывать, речь шла об обычной работе. Но если
Мустафаевым нужен конфликт... Можно вызвать отделение солдат...
"Шеф" ухмыльнулся. Отделения будет мало. Да и Мустафаевы тоже могут
кое-кого вызвать. Если братья Бахтияра приведут своих людей... Они ведь
тоже служат в армии. Но лично он, "шеф", клянется своей бородой, что
Бахтияр ушел час назад.
- Мы знаем, что он не выходил из дома, - нахально соврал "наш".
- Да, - согласился "шеф". - Но у тайной службы есть свои методы.
"Ушел в другой вариант, - подумал я, - по закону подлости. Не вчера и не
позавчера, а за час до моего прихода!"
Мои спутники оглянулись на меня. Все это выглядело так, словно именно я
был настоящим командиром. Но я не мог ничего сказать! Хотя, и говорить
особенно нечего.
Зачем мне был нужен Бахтияр? Через него я надеялся найти след, ведущий к
моему варианту. Нет Бахтияра - нет следа. Все эти игры с бомбами будут
проходить без моего участия. Нет Бахтияра... Стоп! Это когда-то уже было.
Когда убили моего соседа, старичка Атланта. Я долго рылся в его бумагах и
кое-что нашел там. Но как сказать по-рязански "бумаги"? "Кабинет
Бахтияра"?
Размышления длились секунды. Я сделал властный жест рукой. В этом мире не
знали памятников Ленину, поэтому и не могли обвинить меня в плагиате. Моя
правая рука показала вверх и вперед, то ли на второй этаж, то ли в светлое
будущее. В дополнение, я сделал шаг вперед, на "шефа".
- Мы должны лично убедиться, что Бахтияра нет дома, - "наш" очень верно
истолковал мою пантомиму.
- Вы что не верите моей клятве? И с каких пор наша армия подчиняется
гяурам? - наконец-то вычислили мое гяурское происхождение.
В ответ "шеф" получил пулю в лоб. Ави выстрелил из-за моей спины.
Охраннику не помогли ни пистолеты, ни кинжал, ни огромный рост. Страшно.
Никогда еще я не видел смерть с такого близкого расстояния: дыра во лбу -
все, нет человека. А ведь был уверен, что проживет долго.
Один из разведчиков уже держал за шиворот перепуганного дворецкого. Они
двинулись вперед.
- Бумаги, - сказал я, - Мне надо посмотреть бумаги Бахтияра.
- Где живет Бахтияр? Веди! - крикнули дворецкому.
- Но меня... Его нет...
- Веди!
Шум выстрела привлек несколько человек, шарахнувшихся в стороны от вида
нашей компании. Прозвучал еще один выстрел, это Ави увидел вооруженного
мужчину и убил его.
- Веди быстро! - скомандовал разведчик, успевший снять с пояса охранника
его мачете.
Дворецкий перешел на трусцу. Я вытащил пистолет. Вокруг широкой лестницы,
по которой мы поднимались, было слишком много неконтролируемого
пространства. Выстрелить могли сверху, снизу, из-за тысячи колонн и углов.
С широкой лестницы мы завернули на узкую. Потом - в длинный коридор.
- Вот. И вот. И там... - выдавливал из себя дворецкий. - Спальня, кабинет,
а тут он с женами.
Сзади выстрелили. Еще раз. Наши ответили. Я открыл дверь в спальню. Ави
возился с дверью кабинета. Потом стал стрелять в замок.
Я вбежал в спальню. Одежда, тряпки, полотенца, кровати, зеркала, ни одной
бумажки.
Подушку на пол, перины, одеяла... Я распахнул несколько шкафчиков. Не то!
- Эй! - послышался окрик из коридора. Ави кончил стрелять в дверь, зато
теперь стреляли все и во всех. Пули ощутимо ударялись в стены.
Дверь кабинета была напротив и немного наискосок от двери в спальню. Как
можно более элегантно я постарался нырнуть из одной в другую. Кто-то
пытался подстрелить меня "в лет".
Приземлился я на одного из "хазар" лежащего на полу головой к дверям. Дуло
его короткого автомата поначалу дернулось, чтобы встретить меня очередью.
Уфф! Вовремя он сообразил.
- Смотри, ищи! - крикнул Ави, лихорадочно раскладывая на полу гранаты. -
Чем быстрее найдешь, тем легче потом остаться в живых.
Книги, книги, книги... Все написаны затейливой арабской вязью. Как такое
можно читать? Ч-черт!. Я сбросил на пол несколько книг с полок. Непонятно
зачем. На полках среди книг ничего быть не могло. Я повернулся к столу,
подошел (скорее, прыгнул). В коридоре стреляли.
- Кончил? Нашел? - крикнул Ави.
Вот зараза! Я еще и не начал.
Методично (или судорожно?) я принялся швырять на пол все, что не понимал.
Несколько исписанных от руки листков я сунул в карман. Израильтяне
прочитают. На пол, на пол, на пол... Поверхность стала абсолютно чистой.
- Сейчас прибудет полиция, - крикнул кто-то из наших. - Надо уходить.
Я перешел к ящикам от тумбочки. Первый - не то, второй - не то. Третий -
какие-то фотографии. Девушка, парни. Я сунул в карман. Там же - лист из
газеты. Русский шрифт! Кириллица, родимая!
Еще два ящика я вывернул на пол, но не увидел там ничего. Подскочил Ави,
профессиональным взглядом выбрал что-то для себя, схватил. Я глубже
упрятал свою добычу в карман. Пора было сматываться.
- Мне нужна лестница, - сказал я, - и чтобы вокруг не стреляли.
Большей глупости придумать было нельзя. Ну, со мной-то все ясно, мне к
глупостям не привыкать. Но мои спутники, опытные, лихие люди, как они
пошли на эту авантюру? Оказаться в столице чужого далекого государства,
перебить массу народу, а потом инфантильный идиот, вроде меня, скажет:
"Извините, я не могу вас вывести. Стрельба мешает мне сосредоточиться."
Ави не разделял мои опасения. Он деловито раздал гранаты и
проинструктировал:
- Забрасываем проход гранатами, идем. Забрасываем лестницу и вокруг,
стреляем в тех, кто виден и уцелел. А потом - бежим по лестнице.
Хорошо придумано. Только если кто-то из хозяев сумеет выжить? Он же
перестреляет нас, спускающихся. Или вдруг кто-то подбежит снизу?
Кстати, а лестница уцелеет при таком количестве взрывов?
Мои напарники уже приступили к реализации взрывного плана. В коридоре
загрохотало. Осколки и штукатурка полетели в дополнение к пулям.
- Пошли! - Ави, а за ним двое разведчиков выскочили в коридор. Я тоже.
Никто не стрелял. Неужели мы их задавили?
Мои спутники побежали к лестницу, выполнять вторую часть плана. Я уже
качнулся в том же направлении, но зачем-то оглянулся и... замер. Коридор
шел и в обратном направлении. Еще метров пятнадцать, а там - закрытая
двухстворчатая дверь. И никакой стрельбы. Постойте, господа, в любом
дворце кроме главной лестныцы должно быть еще как минимум две боковые!
Додумывая на бегу, я мчался в противоположную от моих спутников сторону.
На бегу же, я вытащил пистолет, собираясь, по примеру Ави стрелять в
дверной замок. Но дверь даже не была заперта! Я толкнул створки и отскочил
назад.
Никто не выстрелил, засады нет. На всякий случай, вслед за дулом пистолета
я высунул свой нос. Никого. Все слишком заняты в центре. Да, кстати, как
там мои друзья?
Друзья закончили вторую волну гранатометания и, похоже, собирались
воспользоваться лестницей без меня. Вот идиоты.
После взрывов и стрельбы мой голос казался мне недостаточно громким. И,
благо пистолет был в руке, я несколько раз выстрелил в потолок. Кто-то из
"моих" обернулся. Я помахал рукой. Ави, выстрелил на прощание по местному
гарнизону, и все трое побежали за мной.
- Хватайтесь за меня, друг за друга. Цепочкой! - скомандовал я.
Мог бы и не говорить. Весь этот групповой бег был прекрасно отработан на
тренировках.
- Внизу нас ждут, - сказал Ави.
- Ну и зря, - не будучи достаточно силен в испанском я ответил по-русски.
Сам себе.

Выскочив на задний двор Хевронского управления военной разведки (хватит
пугать моих несчастных соседей), я первым делом стал избавляться от
теплого европейского костюма. Израильское солнце грело не по осеннему
жарко. Мои спутники о чем-то докладывали руководству.
- Слушай, - обратился я к освободившемуся Ави, - вот тебе несколько
листков...
- Извините, - вынырнул как из под земли Моше, - Серджо, пошли со мной, ты
расскажешь о результатах.
"Результаты" лежали в моих карманах, я сам еще ничего не видел. Но
убраться с этого солнцепека - мысль совсем не плохая...
Облегченно вздохнув в прохладе кабинета, я вытащил из кармана свой улов.
Не густо. Фотография девушки, миловидной, но отнюдь не красавицы.
Фотографии трех парней. Тем более - не красавцы. Один - явный дегенерат.
На обороте фотографий нацарапаны непонятные значки. Я спросил у Моше, что
это такое.
- Не умею читать арабские буквы, - сказал он. - Кажется, это рост, вес и
размеры тут и тут... - он принялся хватать меня за бедра и за талию.
Я ускользнул и перешел к последнему, самому главному документу: листу из
русскоязычной газеты. При ближайшем рассмотрении, это оказался не лист, а
обрезок листа, без числа и указания на газету. На одной стороне - просто
текст, без конца и начала, обрезанный с краев и кусок заголовка:
"...устить катаст...". Наверное: "Не допустить катастрофу", - но не из-за
этого же кусок вырезали?
Как всегда, до нужного докапываешься в последнюю очередь. То, что я искал,
было на обороте. Объявление, даже с фотографией. "Рекламному агентству
"Фантазия" требуются манекенщики и манекенщицы. Мы не гонимся за
идеальными лицами и пропорциями. Каждый может попробовать. Внимание!
Компьютерная лотерея! Девушки, если вы хоть чуть-чуть похожи на эту
фотографию, то вам стоит рискнуть. Та, чьи данные совпадут с запросами
нашего компьютера, сможет получить крупный денежный приз". М-да, с их
фотографией может совпасть половина Советского Союза без различия пола и
возраста. Отвратительное качество печати. Адрес... Москва, почтовый