Резников Анатолий. Дом в центре

ящик... Короче - пишите письма.
Я откинулся в кресле и попросил что-нибудь попить. Моше, как услужливая
официантка, тут же подал мне высокий стакан с ледяной газировкой.
- Ну, нашел то что искал?
- Почти. Надо еще чуть-чуть подумать.
"Москва, Москва... Как много в этом..." - кажется это цитата. Где искать
Москву из объявления? В каком варианте? Придется проверять в нескольких.
- Моше! Вот тебе фотография. Найдите похожую девушку, загримируйте ее так,
чтобы нельзя было отличить от этой, на фото. И проследите, чтобы фигура
совпадала с тем, что на обороте написано.
Моше хмыкнул, изучил фотографию и стал звонить по телефону. А я задумался
над процедурой поисков. Обойти несколько вариантов, похожих на мой.
Сделать себе паспорта на другую фамилию. Отправить письма с фотографией
нашей подсадной утки. Мои обратные адреса - "До востребования", на новую
фамилию. Фамилию надо такую, чтобы мужчину не отличить было от женщины.
Например... Гутман. Не годится, слишком еврейская. Черт, я забыл, какие
бывают русские фамилии кроме как Иванов и Петров. Еще... Зайцев, Волков...
Стоп! Волк. Е.Волк. Себе сделаю паспорт на Евгения, а этот Бахтияр с
друзьями пусть поломает голову, кто такая Е.Волк: Елена, Елизавета,
Екатерина? Отлично. Так, решая задачку за задачкой можно подобраться и к
самому главному.
Я стал было складывать газетную вырезку, потом передумал и глянул в
обрывок статьи на обороте. Вдруг там подсказка?
Речь в статье шла о каких-то энергоносителях. Я не успел задуматься, что
это такое, объяснили: нефть и газ. Нельзя мол, повышать цены, такое
начнется... Это о катастрофе, ясно. Несколько раз в тексте упоминалась
Россия, дважды Украина, какие-то республики СНГ. Ни разу - Советский Союз,
пятилетка или ударный труд. Стали формироваться определенные подозрения.
Так, а это что за перл: "Попытки Баку договориться с ме-...? Какое, к
черту, "ме"? И вот, в самом конце, в углу, искомое:
"армяно-азербайджанский конфликт". Теперь я знаю точный адрес! Неужели
весь этот бардачный вариант - мой родной? Неужели Союз Нерушимый Республик
Свободных развалился всего за четыре года?
Несмотря на усталость, я поднялся с кресла. В те мгновения, когда я
возбужден, меня всегда тянуло ходить, чуть ли не бегать. Я прошелся из
угла в угол. Еще раз.
- У тебя что-то случилось? - насторожился Моше, - ты что-то забыл?
Какой удачный вопрос! Насколько он попал в точку!
- Вспомнил, Моше, вспомнил. Теперь я знаю, где надо искать. И бомбу, и все
остальное. Когда будут готовы фотографии?
- Какой быстрый! Ты что думаешь, мы сутенеры? Сутки, самое малое.


7. Ловля на живца.


Я глянул на предложенное фото девушки, сравнил его с образцом. Да, гримеры
свое дело знали. Сестры-близнецы, да и только. А вот вид в купальнике,
лицо в пол-оборота. Надеюсь, что пропорции совпадают с требуемыми.
- Я готов уходить. Есть для меня какая-то охрана?
- Есть двое из хазарских евреев знающих рязанский, им легче будет овладеть
вашим языком. И внешность у них подходящая. Ты извини, они, наверное, не
такие хорошие бойцы как Кнут и Ави, но тоже крепкие профессионалы, не
подведут в случае чего.
"Крепкие профессионалы" ждали за одной из дверей. Нормальные ребята,
хорошо сложены. Правда лица у них... Пустяки, если кому-то не понравится,
то обвиним во всем татаро-монгольское иго. Беру.
Для возвращения домой я решил воспользоваться лифтом. Никаких хождений
цепочкой с хватанием друг друга за шиворот. И не под руки, это вообще...
почти неприлично.
- Ничему не удивляться, - инструктировал я своих спутников перед выходом.
- Выполнять все мои команды. Как вас зовут?
- Йегуда.
- Рами.
Так. Первое имя исключительно "подходило" для России. Надо было что-то
придумать.
- Ты, Рами, будешь Ромой, - я начал с того, что полегче. - Рома, полное
имя Роман, хотя это и не важно. Запомнил, Рома?
Рома кивнул.
- А ты, Йегуда, ты... будешь Юрой. Юра. Запомнил?
Второй телохранитель тоже не возражал. Так, в сопровождении Ромы и Юры я
зашел в лифт Хевронского управления. Вышли мы уже в Ленинграде. О! Прошу
прощения! В Санкт-Петербурге.
У меня не было причин обставлять квартиру с королевской роскошью. Что надо
людям для жизни? Где спать, где есть и на чем присесть. Ну и телевизор не
повредит для самообразования. Пусть пока Рома и Юра познакомятся поближе с
великим и могучим русским языком.
Я вообразил "Самоучитель русского языка для иностранцев" и вытащил его из
ящика письменного стола. Значит, таковой существует! Отлично. Тогда -
второй экземпляр. Занимайтесь, ребята.
Не успел я задуматься, с чего начать свою деятельность, как Юре уже
понадобилась моя помощь.
- Что это такое? - разведчик ткнул пальцем в раскрытую страницу учебника.
- Мы про такие буквы даже не слышали.
Вот черт! Вместо того, чтобы заниматься делом, я должен открывать частную
школу. Ведь в варианте Медведя кириллицы вообще не существовало.
Новгородцы пользовались латинским алфавитом, рязанцы - арабским.
Израильтяне - латинским и ивритским. Бедная моя голова.
Я вытащил из стола два букваря, и тыкая пальцем в буквы, стал диктовать,
что как произносится. Мои соратники прямо на книгах записывали
произношение латинскими и ивритскими буквами. Вот путаница-то будет!
Закончив диктант, я посоветовал начать с чтения букваря и удалился через
дверь в стене в наскоро придуманный кабинет. Вид двух здоровенных мужиков,
возящих пальцами по строчкам и голосящих по слогам: "Мама мыла раму" и "У
мамы мыло", мог вызвать в моей психике потрясение куда более сильное, чем
новость о (подумать только!) армяно-азербайджанской войне.
В кабинете я вытащил из стола кипу газет. Этот самый загадочный
"Коммерсантъ" и более-менее знакомые "Известия". Увы, после второго номера
"Коммерсанта", я понял, что эта газета не для меня. Были кое-какие
читабельные материалы, но в основном - китайская грамота, хотя написано
вполне по-русски. Какие-то бартеры, лизинги, брокеры... А "малые
предприятия", что это такое? Просто маленькие заводики или что-то другое?
По тексту трудно понять.
Я перешел к "Известиям". Это уже похоже на газету, можно читать. Конечно,
в политику сразу не въедешь, все имена незнакомые. Но хотя бы понять, чем
живет страна... Страна жила "чем-то не тем". Если бы не косвенное
подтверждение через людей из ОИР, что я нахожусь дома, я никогда бы не
поверил, что за четыре года произошли такие колоссальные изменения. Не
существовало ни страны, ни города из которых я ушел. И все это -
сравнительно мирным путем, без войн и революций. А может быть, здесь была
революция, только я об этом не знаю?
Как узнать?
Я вытащил из стола телефонный справочник Ленинграда. Нашел Канаана. Сверил
с записной книжкой. Итак, во-первых, Борис Канаан здесь существует,
во-вторых, это действительно мой брат. Никакой ошибки. Я дома, в родном
варианте, насколько бы неродным он не показался мне в первый визит.
Я посмотрел на часы. Полдень. Борис, наверное, на работе. А если сегодня
выходной? Совсем утратил чувство времени со своими переходами. В Израиле
выходной - суббота. Но лично у меня все дни выходные.
Плюнув на все, я выскочил к Юре с Ромой, оторвал ребятишек от букваря.
- Какой сегодня день?
- Понедельник.
М-да. Не везет. Ждать, что ли, когда Борис вернется с работы? Ведь не
дождусь, так хочется услышать родной голос, получить ответ на миллион
вопросов. Вот забавно: я общался со сводным братом всего два или три раза,
а тут он стал для меня самым родным. Это лишь подчеркивает, насколько я
одинок. Одинок без особой надежды когда-то расстаться со своим
одиночеством.
Я не выдержал и позвонил по телефону Бориса. Мало ли, жена дома, скажет
его рабочий телефон.
Вместо жены противный женский голос с какими-то блатными интонациями
ответил, что таких здесь нет.
Озадаченный, я переводил взгляд со справочника на аппарат. Что за
невезение меня преследует? Наверное, не так давно изменили номер. Или сбой
на линии, соединяет не по тем цифрам, что набирал. Говорят, бывает такое.
Аккуратно набирая цифры, я перезвонил. Тот же мерзкий голос. Я повторил
номер вслух.
- Нету здесь ваших, нету, - прогнусавил голос. - Были, да все кончились.
- А как... - начал было я, но трубка запикала короткими гудками.
Что оставалось делать? Распрощаться с мыслью о Борисе и продолжить поиски
агентства "Фантазия"? Нет. Я так просто не сдамся. Тем более, хорошая идея
появилась. Обе прочитанные газеты были просто переполнены всевозможными
криминальными историями. Вот что мне поможет.
- Эй, ты, заткни глотку! - рявкнул я в телефонную трубку, как только в ней
послышались уже ставшие знакомыми неприятные звуки. - Этот ваш Борис
Канаан мне сто лимонов должен. Я сейчас приеду со своими людьми и все с
тебя получу. Поняла? Или ты скажешь, где он сейчас живет, или я приеду. И
никакой ОМОН тебе не поможет.
Я толком не знал, что это за загадочный ОМОН, только подпись под одной
фотографией заставила меня блефануть: "Бойцы ОМОНа обезвредили..." И
какие-то мужики в масках с автоматами кого-то скручивают.
Блеф подействовал.
- Да нету уже здесь этих евреев проклятых, - заголосила женщина, - нету их
давно. Года два с лишним как они в Израиль уехали. Ничего больше не знаю.
Христом богом клянусь.
Я с тоской положил телефонную трубку и подумал, что меня подвела инерция
мышления: заказал справочник не Санкт-Петербурга, а Ленинграда.
Устаревший. Но надо же, какой паралеллизм наблюдается!
Я там - в Израиль, и он здесь - тоже в Израиль. Словно независимо от
варианта там медом намазано. Правда он учуял этот "мед" два года назад, а
я - две недели. Ну, это уже мелочи. В местный Израиль я могу сбегать без
проблем, но как искать там Бориса? И что он мне сможет подсказать,
находясь там? А с другой стороны, это совсем неплохо, что он там. Мало ли,
какие связи мне придется налаживать по ходу дела между двумя Израилями.
Хоть зацепка какая-то будет.
Установление контакта с Борисом откладывалось до лучших времен. Так и
неознакомленный с окружающей меня действительностью, я приступил к
выполнению плана. Первым делом - документы. Я не знаю, как они теперь
здесь выглядят, но Дом должен знать. Пусть позаботится. Переходим на
легальное положение.
Вначале получил паспорт я, Евгений Волк. Следом за мной - Роман Зайцев и
Юрий Медвевев. Были, конечно, и отчества, но ими я уже не поинтересовался.
А вот фамилии я подобрал вполне сознательно. "Звериное трио": заяц, волк и
медведь.
Вытащив из стола конверт, я понял, что не знаю новые цены и марки. Дом тут
не помощник. Придется прогуляться на почту. Учитывая сильно возросшую
преступность, я поступил весьма мудро, обзаведясь двумя телохранителями.

Встреча с родным городом после четырехлетней разлуки - серьезное
испытание. Я был бы абсолютно бесчувственной толстокожей скотиной, если бы
не распереживался. Улицы, по которым я ходил в школу десять лет - такое
воспоминание невозможно стереть из памяти даже пройдя через тысячу новых
вариантов и через чистилище мира скелетов. Знакомые дома, среди которых не
было двух похожих, громыхание трамвайных колес на стыках рельсов -
аудиовизуальный портрет родного района, который невозможно подделать. Или
возможно? Я вспомнил свои короткие выходы в родственные "собачьи"
варианты. Чертовщина! Благодаря очередям и убогим идеологическим клише
неродные варианты выглядели даже более родными и знакомыми. "Святее папы
римского", - так, кажется, можно сказать? Но ведь тогда я каким-то образом
почувствовал фальшь! Увы, ту же самую фальшь я почувствовал и здесь. То ли
это зависело от настроения, то ли я, по-настоящему, уже не принадлежал ни
к какому варианту. Как сказал бы братец Борис, я стал инвариантен.
Поход на почту и обратно занял вместо возможных двадцати минут два часа. Я
петлял, как заяц, запутывающий следы. Телохранители, наверное, считали,
что я пытаюсь засечь слежку. Объяснение было намного проще. Мне хотелось
пройтись по как можно большему количеству улиц, проникнуться атмосферой
этого города, этого варианта, восстановить в памяти хотя бы кусочек
Невского и Литейного. А почта... Никуда почта не денется, отправка письма
займет минуты.
Прогулка оставила у меня двойственное впечатление. Во-первых, конечно,
приятно вернуться домой. Во-вторых, как это не парадоксально звучит,
грустно возвращаться на родное пепелище. Может быть, это кощунство,
сравнивать бурлящий пятимиллионный город с пепелищем, но что поделаешь,
если перемены, произошедшие за четыре года, оказались столь разительны?
Показательным для "нового мира" стал забавный диалог с художником,
продававшим свои картины прямо на Невском проспекте. Я никогда не считал
себя знатоком и великим ценителем живописи, картины всегда привлекали меня
"сюжетом", если можно применить такой термин к картине. Не исключено,
такой своеобразный вкус у меня сформировала мама-художница. Картина
уличного живописца как нельзя лучше удовлетворяла моим требованиям. Автор
ухитрился, не много - не мало, скрестить одну из достопримечательностей
города - Исаакиевский собор с... осьминогом. Сделано это было мастерски.
Собор-головоногий моллюск простирал свои колонны, превратившиеся в
гигантские щупальца, рушил дома, поднимал обломки к темному небу, грозя
обрушить их на меленьких разбегающихся людишек. Из щелочки между тучами
пробивался солнечный луч, и одно щупальце-колонна обвилось вокруг этого
луча, как будто вокруг материального предмета. Такой неожиданный поворот
фантазии мне особенно понравился, я решил сделать то, что не делал никогда
в жизни: купить картину.
Художник окинул меня мутным взглядом, потом смерил от асфальта до макушки
стоящих рядом Юру и Рому. Одно из двух: либо он прикидывал сколько с нас
можно содрать, либо, посчитав нас новичками-рэкетирами, искал путь для
отступления с минимальными потерями. Привлеченные актом купли-продажи
рядом с нами встали несколько амбалов в кожаных куртках, судя по всему -
охрана уличной ярмарки искусств. Теперь мы уже не выглядели грозной силой.
Художник пришел к определенному заключению (или просто вынырнул из
наркотического транса?).
- Двести, - сказал он.
Я уже знал, что на рубли здесь давно не считают. Двести, надо понимать,
тысяч. Перед выходом я заказал Дому две пачки новых денег.
Пятидесятитысячные купюры лежали у меня в правом кармане. Я вытащил четыре
бумажки и протянул художнику. Тот посмотрел на меня как на ненормального.
- Баксов. Двести баксов.
Что-что, а доллары я захватить не догадался. Чай не в Нью-Йорк вышел.
Конечно, я мог заплатить и рублями, сделав перерасчет по неизвестному мне
курсу, но тут до меня дошло, что понравившуюся мне картину достаточно
просто запомнить, а потом заказать у Дома. Покупать совсем не обязательно.
Я внимательно посмотрел на монструозный гибрид и гибнущий город.
Достаточно. Сунул купюры в карман, повернулся и пошел прочь.
- Эй, мужик! - неслось сзади, - триста тысяч и бери. Мужик!
Я остановился. Искусство надо поощрять. Особенно учитывая, как легко мне
достаются деньги.

"Отрастить" гвоздь в стене для Дома было легче легкого. Я улегся на диван,
разглядывая свою пополнившуюся коллекцию. Что теперь? Лежать на диване и
ждать, пока загадочная "Фантазия" не среагирует на мою приманку? А если не
среагирует? Вдруг они уже нашли необходимых им людей? Что тогда, я
останусь ни с чем? Да, надеяться только на "Фантазию" нельзя.
Сосредоточить все надежды только на одном направлении это, что называется,
"держать все яйца в одной корзине". Но есть ли у меня какой-либо другой
выход? Что-то не видно. А если хорошенько подумать?
Я подумал, но придумал немного. Вернее - ничего. Как я раньше боролся с
Кардиналом? Громко сказано: "я" - боролся мой отец. Хорошо. Как боролся
мой отец? У него была какая-то начальная информация о Кардинале и его
людях. После этого в странах Европы отец задействовал несколько
детективных агентств, а в СССР пустил по следу Седого, выведя его на
известные отцу тайные исламские организации. Чем мое положение похоже на
положение отца? Да ничем! Кроме агентства "Фантазия" - никакой информации.
И пусть даже я имею вместо одного Седого двух бойцов, Рому и Юру, но на
какой кроме "Фантазии" след их выводить? Жалко, конечно, что мне запретили
сотрудничать с Седым. Уж он-то за четыре года разобрался в этом варианте и
теперь знает мой мир куда лучше меня. А что если не подчиниться Моше?
Запросто! Только как найти Седого?
Я поиграл с телевизионным пультом. Смотреть телевизор не хотелось. Неужели
я не могу как следует сосредоточиться и найти решение? Неужели я ни на что
не способен без чужой опеки? Получается, мое единственное призвание -
работать проводником? Туда провести, сюда провести... Наверное, это отец
виноват со своими принципами. Воспитывал меня как самого серого обывателя,
называется - берег мою силу, власть над Домом. В результате, кроме этой
власти у меня ничего нет. Для роскошной жизни хватает, а вот на роль
спасителя человечества претендовать сложновато. Действительно, может и не
стоит ввязываться? А кто вместо меня будет спасать человечество от
"ненормальных" бомб? Э-э... какое из человечеств?
Диван развращал мое мышление самым бессовестным образом. Я понял, что если
не оторвусь от него, то не начну нормально мыслить. Встал, прошелся по
комнате. Придумал за стеной уютный тир с любимым "Смит энд Вессоном" и
наушниками. Начал стрелять и размышлять на фоне выстрелов.
Итак, отец действовал на двух направлениях. На него работали сыскные
агентства и Седой. Седого нет, а вот агентства... Господа, у нас же в
России сейчас натуральный дикий капитализм, если я правильно понимаю
газеты. Значит, должны быть и свои сыскные агентства, не надо соваться в
незнакомую мне Европу. Но как сотрудничать с сыскными агентствами?
Потребовать, чтобы мне собрали сведения о владельцах "Фантазии"? Об
исламских группировках? Учитывая, насколько я разучился общаться с людьми
и каким идиотом буду выглядеть в процессе общения, наемные сыщики вряд ли
будут выполнять мои задания с особым рвением. В лучшем случае, они
допустят утечку информации. А в худшем - просто дадут себя перекупить. То
есть, не меня выведут на моих врагов, а моих врагов - на меня. Что,
очередной тупик?
Я расстрелял все патроны и вышел из тира, вертя на пальце свою карманную
пушку. Что-то мне подсказывало, что я не в тупике. Есть выход! Какой? Если
я боюсь, что сыщики выведут на меня моих врагов, то надо... надо искать
друзей. Какие у меня друзья? "Друзья" в переносном смысле, конечно. Мне
надо найти Седого. Отлично! Седого и, что легче всего, Бориса.
Наконец я до чего-то додумался. Сам, что важнее всего. Оставалось найти
подходящее агентство.


8.Когда за дело берется профессионал.


Частное детективное агентство "Аякс" выглядело достаточно солидно. Мощная
дверь, достойная рыцарского замка. Не менее мощный квадратно-двухметровый
охранник на входе. Просторный, хорошо меблированный холл, секретарша,
довольно милая и довольно неглупая на вид. Я надеялся, что и сам
"соответствую". На мне был серый костюм-тройка, сооруженный Домом в
соответствии с каким-то модным журналом. Оба "хазарина" выглядели как
двоюродные братья Шварценеггера в своих джинсах, кожаных куртках и темных
очках. Юра держал в руке скромный чемоданчик набитый долларами. Меня не
оставляло ощущение, что несмотря на всю мою кажущуюся респектабельность от
нашего "гангстерского" трио за версту разило кинопародией. Но разве вся
окружающая обстановка - не автопародия? Все эти торговые дома, акционерные
общества... Словно кто-то написал памфлет о неудавшейся реставрации
капитализма в России, настолько это несерьезно (на мой взгляд). Поневоле
придет в голову мысль о шутнике с седьмого этажа и о том, что меня занесло
в один из его бредово-фантастических опусов.
Я поздоровался с секретаршей и сказал, что пришел по объявлению в газете.
- Вы вместе? - спросила секретарша.
- Да, - я подумал, что ошибся насчет умного вида.
- Заполните анкеты, - девушка метнула на стол три листка бумаги. - Не
пытайтесь написать неправду, все будет проверяться и если обнаружится
вранье - ни на что не надейтесь.
Я подумал, что это какая-то чушь. Какое вранье? Что значит "не надейтесь"?
Повертев в руках бумажки, но даже не глянув на них, я сказал, что хотел бы
встретиться с начальником.
- Зачем? - удивилась девушка. - Если вы подойдете, вас вызовут.
- У вас что, такой строгий отбор клиентов? - удивился я.
- Клиентов? - секретарша удивилась еще больше. - Вы же сказали, что вы по
объявлению. А по объявлению к нам на работу приходят устраиваться. Вот, я
думала, и вы...
М-да. Не поймешь, кто из нас глупее. Я или она. Ведь действительно, я взял
объявление из раздела "требуются". Просто мне на глаза не попадалась
другая реклама детективных агентств. А выглядели мы все трое
соответствующим образом, даром что я на себя костюм-тройку нацепил. Сидит
ведь, как на корове седло.
- Вот что, девушка, - я толкнул по столу листочки анкеты, - мы не на
работу устраиваемся, у нас дело, притом важное и срочное. Я очень хотел бы
встретиться с кем-нибудь из руководства и все обсудить.
Контора не страдала от избытка бюрократизма. Уже через минуту я сидел в
кабинете какого-то Вадима Николаевича Семенова, чей внешний вид требовал
обращения не иначе как "товарищ полковник", или, на худой конец -
"гражданин начальник".
Я представился Евгением Волком. Сказал, что четыре года меня не было в
России и мне надо, очень надо, найти двух старых знакомых. Берется ли
"Аякс" за такую работу?
Семенов оценивающе посмотрел на меня, потом на сидящих в отдалении Юру с
Ромой и туманно пообещал:
- Можем помочь. Скорее всего. Это связано с тем, какой информацией вы
располагаете и какую сумму вы готовы заплатить. Расходы, сами понимаете.
Сыскная работа...
Пока мне заливали о безумной дороговизне и о дневных расходах сыщика
высокой квалификации, я прикидывал, как мне добиться, чтобы оплата не была
привязана ко времени поисков. Иначе, на мой счет будут записываться всякие
там человеко-дни и прочие бухгалтерские гибриды, а поиск будет
затягиваться до бесконечности...
- Я вас перебью, извините, - мне надоела болтовня, - у меня серьезное
дело, я спешу. Я заинтересован, чтобы вы нашли моих знакомых как можно
быстрей. Мне неважно, сколько времени и сил затратят ваши агенты. Я плачу
за результат. И за скорость. Даже если нужный человек сидит с соседней
комнате, и вы приведете его через минуту - я заплачу. Особенно щедро.
- Конечно, конечно. - Семенов стал сама сердечность. - А вы, извините, что
хотите, чтобы этих людей доставили прямо к вам?
Я проследил взгляд, брошенный на Рому с Юрой, и засмеялся.
- Нет, что вы. Один из них, я точно знаю, за границей.
- У нас очень большие возможности.
- Нет-нет, никакой необходимости. Насчет этого, первого, достаточно
телефона и адреса. А что касается второго, то даже при сильнейшем моем
уважении к вашим возможностям, вы вряд ли сможете его доставить. Во всяком
случае - живым. А он мне нужен живым и, очень надеюсь, здоровым. Я ведь
сказал вам, что оба - мои друзья. Друзья, а не враги.
- Понимаю. - Семенов изобразил понимание.
Я выложил на стол бумажку с данными Бориса. Как звать, где жил, куда
уехал. Примерно когда. Сказал, что за координаты заплачу: сегодня две
тысячи долларов, завтра - тысячу, во все остальные дни - только пятьсот.
Кажется, Семенов понял, что имеет дело с не совсем нормальным человеком.
Во всяком случае, он перешел на успокаивающий тон психотерапевта и стал
убеждать, что все будет хорошо, они найдут...
- А вот задачка потрудней, - я не дал главному детективу расслабиться. -
Мой второй друг, я с ним знаком не столь хорошо, но он мне тоже очень
нужен. Вот фотографии, - я выложил на стол несколько штук, изготовленных
Домом. - Его фамилия может быть Седов или Седой (самое досадное, что я
забыл, на какое имя отец изготовил Седому паспорт).
Семенов перебрал фотографии, внимательно их рассмотрел. Я с изумлением
обнаружил, что он почему-то отводит глаза в сторону.
- Как вы заплатите за этого?
"Что-то здесь не так, - подумал я, - почему он отводит взгляд?"
Семенов тоже понял, что ведет себя странно. Уже через секунду он смотрел
мне в глаза взглядом верного друга и заботливой жены одновременно.
- Понимаю, что дело тут потрудней, - я еще надеялся "расшифровать" эти
метаморфозы. Нет, ничего не приходило в голову. - Сегодня, за информацию
об этом человеке я заплачу... двадцать тысяч долларов. Завтра -
пятнадцать. А потом за каждый день буду сбрасывать по тысяче долларов. До
пяти. И никакой торговли. Вы прекрасно знаете, что больше меня вам никто
не заплатит.
Семенов пожал плечами, как бы говоря: "Ну, всякие клиенты бывают..." На
его лице появилась победная улыбка. Она меня разозлила.
- Я плачу вам большие деньги, - мне захотелось как-то подчеркнуть, кто
здесь заказывает музыку. - Поэтому я хочу узнать, что этот человек делал
последние четыре года.
- Да-да, конечно, - похоже, Семенов был очень доволен нашей сделкой. -
Пожалуйста, заплатите задаток, и сейчас я оформлю заказ.
- Какой задаток?
- Ну, скажем... пять тысяч.
- Хорошо, - я махнул Юре, чтобы он принес чемоданчик. - А заказ оформляйте
сами. Без меня. Я отвык от этих бумажных дел, разучился писать по-русски.
- А где вы были, если не секрет, - самым невинным тоном спросил Семенов.
- В Америке. В Голливуде. Снимал фильмы ужасов, - сказал я, отсчитывая
купюры. Что-то Дом размелочился, мне пришлось использовать даже
двадцатидолларовые.
- Извините, - Семенов полез в стол, вытащил какую-то странную машинку и
стал всовывать в нее деньги. - У нас тут столько всяких артистов
развелось... Вот где фильм ужасов! Недавно один поляк наловчился
двадцатипятидолларовые бумажки делать. Представляете?
Я представил и внутренне напрягся. Что-то раньше у меня никогда не
возникало вопроса: настоящие ли деньги поставляет наш Дом? Тратил, не
считая. Никто никогда ничего не почувствовал. Но прибор же - не человек.
Его обмануть невозможно.
- Я слыхал, - продолжал Семенов, - что есть такие подделки, что и прибор
не берет. Ну да ладно, - он сложил деньги толстой стопкой, даже не