Страница:
Порой они вообще сливаются в одно…
Поначалу это занимало его. Потом он начал привыкать. В конце концов, общеизвестно, что клоны не обладают индивидуальностью в полном смысле слова. Их разум стандартизован, как и соматические реакции, для того чтобы сделать из них более эффективных бойцов. Никто никогда не слышал, чтобы клон замер под огнем или позволил другим оставить линию фронта. Этого просто не могло случиться вследствие тонкой настройки поведения, запрограммированного в мозжечке и прочих эмоциональных центрах мозга. Джос не был уверен, ему не выпадало случая прогнать тесты, но подозревал, что у них точно также подправили уровни серотонина и допамина, сделав их бесстрашными и агрессивными. Так что один клон походил на другого не только внешне.
Конечно, они не были взаимозаменяемыми частичками ульевого разума. Джос встречал признаки индивидуальности – но только в областях, не пересекающихся со способностью сражаться или верностью Республике. Они были действительно великолепными воинами, генетически запрограммированными сражаться без страха смерти или горя по погибшим товарищам, но именно поэтому трудно было думать о них, как о самостоятельно разумных органических существах. Ему приходилось слышать, как клонов пренебрежительно называли "дроидами из мяса"… он не любил подобные выражения, но как сравнение – оно казалось вполне подходящим.
– … верно, Джос?
Он моргнул, осознавая что Зан о чем-то его спрашивает, но не имел никакого понятия, о чем именно. Посмотрел на Зана, Баррисс и Дхура – они стояли на небольшом холмике, покрытом порослью чего-то бледно-розового, что на Дронгаре считалось травой. Подул слабый ветер, не приносящий никакого облегчения от жары. Джедайский плащ слегка колыхнулся. Его чуть развернуло порывом ветра, и Джос мог поспорить, что тело под одеждой было… Неплохо. Очень даже неплохо.
– Эй, приятель, – весело позвал Зан, – как насчет вывалиться из гипера и вернуться к своим?
– Извини.
Он быстро взбежал по склону и встал рядом с товарищами.
– Так что ты спросил?
– Я спросил, не означает ли этот ливень начало сезона дождей, – повторил Дхур.
– Он не начнется, – проворчал Джос, – потому что и не прекращался. Вся планета такая, кроме, разве что, полюсов.
Джос не думал, что глаза Дхура могут стать еще больше, но оказалось, что он ошибался.
– Хотите сказать, тут так всегда?
– Совершенно верно, – откликнулся Зан.
– Вообще-то, – добавила Толк, присоединяясь к компании, – это довольно погожий денек. Всего одна гроза.
С востока послышался далекий раскат грома. Они разом обернулись и увидели новый темно-серый облачный фронт, клубящийся на горизонте.
Джос покосился на Толк.
– Думать надо было, прежде чем так говорить.
Второй ливень стих около полуночи, но небо все еще оставалось облачным. У Дронгара не было большой луны, и потому Баррисс, стоявшая возле двери офицерского общежития, сильно удивилась, увидев, как строения и земля подсвечиваются бледным сиянием, которое переливалось зелеными, жемчужными и бирюзовыми тонами, словно облака были сотканы из чего-то светящегося.
– Это споры, – пояснил ей Зан. Падаван не удивилась, обнаружив его рядом с собой – она почувствовала его присутствие в Силе раньше, чем увидела.
– Некоторые штаммы светятся в темноте, – продолжил забрак. – Облака становятся для них отличным задником. Хотя предполагается, что дождь должен вымыть их из воздуха.
Баррисс кивнула. Зрелище разноцветного сияния, медленно переливающегося над головой, впечатляло больше, чем бесчисленные радуги и зарева, которые она видела в более гостеприимных мирах.
Оказывается, даже на Дронгаре можно отыскать немного красоты…
– Куда приятней, чем ночное небо, – заметил Зан. – Мы так глубоко в Окраине, что вы не увидите большинства звезд. Да и сам рукав не виден из этого полушария, – он ухмыльнулся. – И даже нет полной луны, чтобы бродить под ней, взявшись за руки.
Почти инстинктивно джедай коснулась его ауры в Силе, но не встретила ничего, кроме дружелюбия. Она улыбнулась в ответ.
– У вас есть луна, на…?
– Талусе. Нет, у нас есть кое-что эффектней: Тралус, наш мир-сосед.
– А… Двойные Миры системы Кореллии. Две планеты, обращающиеся вокруг друг друга и своего солнца.
Зан кивнул, во взгляде промелькнуло уважение.
– А вы знаете галактическую картографию.
– Я была бы жалким подобием джедая, если бы не знала.
Какое-то время он задумчиво смотрел на нее. Баррисс слышала звуки ночи вокруг них – жужжание мух-падальщиков, приглушенное гудение рабочего дроида, занимающегося какими-то своими делами и – далеко-далеко – треск энергетического оружия и резкие щелчки картечниц. Она могла бы решить, что они ей почудились – но отчетливо чувствовала возмущения от смерти и разрушения в Силе.
– И кем вы были, – спросил наконец Зан, – прежде чем стали частью Ордена?
Она тоже помедлила с ответом.
– Никем. Меня взяли в Храм еще младенцем.
– И вы никогда не пытались связаться с вашими родителями, найти ваш родной мир?..
Баррисс отвела взгляд.
– Я родилась на лайнере, в глубоком космосе. Личности моих родителей неизвестны. И ни один мир, кроме Корусканта, я не назову своим домом.
– Прошу прощения, падаван Оффи, – мягко проговорил Зан. – Я не хотел быть назойливым.
Она улыбнулась ему.
– Извиняться следует мне. Грубости нет оправдания. Как говорит Мастер Йода: "Если в гневе отвечаешь ты, значит, в позоре живешь ты".
– Он ваш наставник?
– Я не его падаван, мой учитель – Люминара Ундули. Мастер Йода один из самых уважаемых членов Совета, – она поколебалась, затем добавила, – он учил почти всех джедаев, которые входят в Орден. Один ученик, к его великому разочарованию, покинул Орден и обратился к темной стороне Силы.
– У меня нет детей, – проговорил Зан. – Хоть я и надеюсь, что это изменится, как только я свалю с этого промокшего булыжника. Но я могу догадаться, что так вот потерять воспитанника должно быть почти так же скверно, как родителю – потерять ребенка.
Она кивнула.
– Я надеюсь, что однажды, когда эта война будет закончена, он сможет вернуться к обучению студентов. Он многому может научить.
– Как и вы, падаван Оффи, – Зан зевнул и повернулся к двери. – Я собираюсь урвать немного сна, пока есть возможность. Вы, должно быть, хотите того же; если нам повезет – может быть, завтра окажется не намного хуже, чем сегодня.
Он исчез в здании. Баррисс в раздумье помедлила минуту.
Она отклонила вопрос о своем происхождении, сменив тему спора. "Почему?" – спрашивала она себя. Она не знала. Вопрос не имел отношения к ее заданию, и она не стыдилась своего происхождения. Может быть, это всего лишь шок от новизны, от очередного непохожего мира?..
Девушка снова взглянула на светящиеся споры над головой. Были расы и культуры, которые верили, что души путешествуют среди звезд, бесконечно порхая от одного светила к другому. Эти пряди в вышине запросто можно было принять за что-то подобное…
Потом она заметила, как среди облаков прокладывает себе дорогу новая порода спор – прядь алого. Она переплеталась с полосами более тонких цветов, ее края уверенно расширялись. Ко времени, когда начнется рассвет, алый станет преобладающим цветом.
Баррисс повернулась и ушла в домик, чтобы не видеть, как все остальные пряди будут поглощены алой.
Глава 5
Глава 6
Поначалу это занимало его. Потом он начал привыкать. В конце концов, общеизвестно, что клоны не обладают индивидуальностью в полном смысле слова. Их разум стандартизован, как и соматические реакции, для того чтобы сделать из них более эффективных бойцов. Никто никогда не слышал, чтобы клон замер под огнем или позволил другим оставить линию фронта. Этого просто не могло случиться вследствие тонкой настройки поведения, запрограммированного в мозжечке и прочих эмоциональных центрах мозга. Джос не был уверен, ему не выпадало случая прогнать тесты, но подозревал, что у них точно также подправили уровни серотонина и допамина, сделав их бесстрашными и агрессивными. Так что один клон походил на другого не только внешне.
Конечно, они не были взаимозаменяемыми частичками ульевого разума. Джос встречал признаки индивидуальности – но только в областях, не пересекающихся со способностью сражаться или верностью Республике. Они были действительно великолепными воинами, генетически запрограммированными сражаться без страха смерти или горя по погибшим товарищам, но именно поэтому трудно было думать о них, как о самостоятельно разумных органических существах. Ему приходилось слышать, как клонов пренебрежительно называли "дроидами из мяса"… он не любил подобные выражения, но как сравнение – оно казалось вполне подходящим.
– … верно, Джос?
Он моргнул, осознавая что Зан о чем-то его спрашивает, но не имел никакого понятия, о чем именно. Посмотрел на Зана, Баррисс и Дхура – они стояли на небольшом холмике, покрытом порослью чего-то бледно-розового, что на Дронгаре считалось травой. Подул слабый ветер, не приносящий никакого облегчения от жары. Джедайский плащ слегка колыхнулся. Его чуть развернуло порывом ветра, и Джос мог поспорить, что тело под одеждой было… Неплохо. Очень даже неплохо.
– Эй, приятель, – весело позвал Зан, – как насчет вывалиться из гипера и вернуться к своим?
– Извини.
Он быстро взбежал по склону и встал рядом с товарищами.
– Так что ты спросил?
– Я спросил, не означает ли этот ливень начало сезона дождей, – повторил Дхур.
– Он не начнется, – проворчал Джос, – потому что и не прекращался. Вся планета такая, кроме, разве что, полюсов.
Джос не думал, что глаза Дхура могут стать еще больше, но оказалось, что он ошибался.
– Хотите сказать, тут так всегда?
– Совершенно верно, – откликнулся Зан.
– Вообще-то, – добавила Толк, присоединяясь к компании, – это довольно погожий денек. Всего одна гроза.
С востока послышался далекий раскат грома. Они разом обернулись и увидели новый темно-серый облачный фронт, клубящийся на горизонте.
Джос покосился на Толк.
– Думать надо было, прежде чем так говорить.
***
Второй ливень стих около полуночи, но небо все еще оставалось облачным. У Дронгара не было большой луны, и потому Баррисс, стоявшая возле двери офицерского общежития, сильно удивилась, увидев, как строения и земля подсвечиваются бледным сиянием, которое переливалось зелеными, жемчужными и бирюзовыми тонами, словно облака были сотканы из чего-то светящегося.
– Это споры, – пояснил ей Зан. Падаван не удивилась, обнаружив его рядом с собой – она почувствовала его присутствие в Силе раньше, чем увидела.
– Некоторые штаммы светятся в темноте, – продолжил забрак. – Облака становятся для них отличным задником. Хотя предполагается, что дождь должен вымыть их из воздуха.
Баррисс кивнула. Зрелище разноцветного сияния, медленно переливающегося над головой, впечатляло больше, чем бесчисленные радуги и зарева, которые она видела в более гостеприимных мирах.
Оказывается, даже на Дронгаре можно отыскать немного красоты…
– Куда приятней, чем ночное небо, – заметил Зан. – Мы так глубоко в Окраине, что вы не увидите большинства звезд. Да и сам рукав не виден из этого полушария, – он ухмыльнулся. – И даже нет полной луны, чтобы бродить под ней, взявшись за руки.
Почти инстинктивно джедай коснулась его ауры в Силе, но не встретила ничего, кроме дружелюбия. Она улыбнулась в ответ.
– У вас есть луна, на…?
– Талусе. Нет, у нас есть кое-что эффектней: Тралус, наш мир-сосед.
– А… Двойные Миры системы Кореллии. Две планеты, обращающиеся вокруг друг друга и своего солнца.
Зан кивнул, во взгляде промелькнуло уважение.
– А вы знаете галактическую картографию.
– Я была бы жалким подобием джедая, если бы не знала.
Какое-то время он задумчиво смотрел на нее. Баррисс слышала звуки ночи вокруг них – жужжание мух-падальщиков, приглушенное гудение рабочего дроида, занимающегося какими-то своими делами и – далеко-далеко – треск энергетического оружия и резкие щелчки картечниц. Она могла бы решить, что они ей почудились – но отчетливо чувствовала возмущения от смерти и разрушения в Силе.
– И кем вы были, – спросил наконец Зан, – прежде чем стали частью Ордена?
Она тоже помедлила с ответом.
– Никем. Меня взяли в Храм еще младенцем.
– И вы никогда не пытались связаться с вашими родителями, найти ваш родной мир?..
Баррисс отвела взгляд.
– Я родилась на лайнере, в глубоком космосе. Личности моих родителей неизвестны. И ни один мир, кроме Корусканта, я не назову своим домом.
– Прошу прощения, падаван Оффи, – мягко проговорил Зан. – Я не хотел быть назойливым.
Она улыбнулась ему.
– Извиняться следует мне. Грубости нет оправдания. Как говорит Мастер Йода: "Если в гневе отвечаешь ты, значит, в позоре живешь ты".
– Он ваш наставник?
– Я не его падаван, мой учитель – Люминара Ундули. Мастер Йода один из самых уважаемых членов Совета, – она поколебалась, затем добавила, – он учил почти всех джедаев, которые входят в Орден. Один ученик, к его великому разочарованию, покинул Орден и обратился к темной стороне Силы.
– У меня нет детей, – проговорил Зан. – Хоть я и надеюсь, что это изменится, как только я свалю с этого промокшего булыжника. Но я могу догадаться, что так вот потерять воспитанника должно быть почти так же скверно, как родителю – потерять ребенка.
Она кивнула.
– Я надеюсь, что однажды, когда эта война будет закончена, он сможет вернуться к обучению студентов. Он многому может научить.
– Как и вы, падаван Оффи, – Зан зевнул и повернулся к двери. – Я собираюсь урвать немного сна, пока есть возможность. Вы, должно быть, хотите того же; если нам повезет – может быть, завтра окажется не намного хуже, чем сегодня.
Он исчез в здании. Баррисс в раздумье помедлила минуту.
Она отклонила вопрос о своем происхождении, сменив тему спора. "Почему?" – спрашивала она себя. Она не знала. Вопрос не имел отношения к ее заданию, и она не стыдилась своего происхождения. Может быть, это всего лишь шок от новизны, от очередного непохожего мира?..
Девушка снова взглянула на светящиеся споры над головой. Были расы и культуры, которые верили, что души путешествуют среди звезд, бесконечно порхая от одного светила к другому. Эти пряди в вышине запросто можно было принять за что-то подобное…
Потом она заметила, как среди облаков прокладывает себе дорогу новая порода спор – прядь алого. Она переплеталась с полосами более тонких цветов, ее края уверенно расширялись. Ко времени, когда начнется рассвет, алый станет преобладающим цветом.
Баррисс повернулась и ушла в домик, чтобы не видеть, как все остальные пряди будут поглощены алой.
Глава 5
Сидя столовой и завтракая грибными хлебцами с сиропом из хлопушечных деревьев и подсушенной водорослевой лапшой, Баррисс Оффи внезапно почувствовала возмущение в Силе. Как будто приближалась схватка. Что-что, а это определять ее научили… Она замерла и попыталась сконцентрироваться на направлении.
– Что такое? – поинтересовался Джос. Врач потягивал из кружки травяной чай недалеко от нее.
Девушка обернулась.
– Вы говорили, что мы в безопасности за нашим фронтом?
– Да. А что?
– Тут готовится какая-то стычка, причем довольно близко.
Хирург глянул на часы.
– А, это, должно быть, матч по терас каси. Хотите взглянуть?
Ночной дождь частично смыл едкие испарения и споровую взвесь, но, когда Джос вел падавана от поселка, послеполуденный воздух все еще пах чем-то кисловато-затхлым. В сотне метров впереди, в маленьком естественном амфитеатре из выветрившегося камня, собралось двадцать или двадцать пять человек, в основном солдаты, хотя Баррисс увидела тут и несколько гуманоидов других рас. Они сидели или стояли в неровном полукруге, образованном камнями, внимательно наблюдая за разворачивающимся перед ними представлением.
Послышалось несколько криков ободрения, но в основном толпа молчала.
На арене амфитеатра лежал большой вспененный мат и на нем стояли два человека. Мужчины были обнажены по пояс, одеты лишь в узкие шорты и борцовские туфли. Оба находились в отличной физической форме, хотя ни тот, ни другой не выглядели здоровяками. Один – низкий, темноволосый и смуглый, перевитый мускулами от груди до плеч, другой – высокий и стройный, почти блондин, с несколькими несведенными шрамами на руках. Шрамы не выглядели ритуальными – если в них и был узор, то Баррисс не удалось его разглядеть. Но их форма свидетельствовала, что отметины нанесены клинками.
Падаван почувствовала еще один прилив в Силе и поняла, что именно отсюда исходило возмущение.
Они подошли поближе, и Джос принялся объяснять:
– Инструкторы рукопашного боя. Низенький парень – Юсу Клэй – он из Ремсо-5, примерно в девяноста километрах к югу отсюда. Клей был чемпионом Девятого Флота в среднем весе два года подряд. Я видел его в бою несколько раз – он очень хорош. Другой – новенький; он замена инструктору нашего отряда, который подорвался на дроиде-самоубийце на прошлой неделе. Я еще не видел его в деле. Вы азартная женщина, джедай Оффи? У нас есть еще несколько минут до начала. Вы можете заработать несколько кредиток – ставки два к одному на Клэя.
Сила снова колыхнулась ней, передавая отчетливое чувство опасности, и оно исходило, без сомнения, от светловолосого бойца.
– Как зовут новичка?
Джос помедлил, копаясь в памяти:
– Поу… Фоу… как-то…
– Фоу Джи?
– Ага. Вы его знаете?
– Вы уже поставили?
– Десять кредиток на Клэя.
Баррисс усмехнулась. Джос смотрел с недоумением.
– Что?
Они остановились на одном из верхних ярусов, возвышавшемся над ареной. Двое бойцов подошли к середине мата. Судья-готал стоял между ними, объявляя правила. Разговор не занял много времени – скорее всего, правила сводились к "друг друга не убивать, остальное на ваше усмотрение".
– Несколько лет назад, – сказала Баррисс, – на Бундукае проходил чемпионат по терас каси. Вы знаете, именно отуда пошло это единоборство. В финале рыцарь-джедай Джоклад Данва встретился с местным чемпионом.
– Джедай? Против местного? Едва ли выглядит честным.
– У Данвы был особенный дар – способность временно отгородиться от Силы. Он никогда не использовал ее на чемпионатах – только свое личное умение, весьма впечатляющее. Он виртуозно владел двумя мечами, один из немногих освоил технику Джар'Кай. Я видела его голозаписи, он был фантастическим бойцом. На тренировках он мог справиться с большинством джедаев.
– И?
– И он был побежден в бундукайском чемпионате.
Джос вскинул брови, затем перевел взгляд с нее на полуобнаженных мужчин на мате. Судья отступил, и они приняли боевые стойки.
– Нет, – проговорил он.
– Да. Мастер Данва был побит местным чемпионом терас каси. Фоу Джи. Вашим новым инструктором по рукопашной.
Джос вздохнул.
– Я понял. Что ж, это всего лишь кредитки. И к тому же на них тут все равно нечего купить.
Двое бойцов кружили, разглядывая друг друга. Клэй держался левым боком к противнику, ноги широко расставлены в позе наездника банты, левая рука выше, правая ниже, пальцы сложены в неплотные кулаки.
Джи оставался к Клэю наискось, правая нога выдвинута, руки широко разведены, ладони открыты. Он выглядел уязвимым, но Баррисс знала, что впечатление обманчиво. Они оставались на расстоянии полутора шагов, и девушка вспомнила, что это дистанция ножевого боя – как раз за пределом досягаемости короткого клинка.
Они продолжали кружить. Клэй был слишком осторожен, чтобы попасть явную ловушку. Действие больше напоминало джетз, чем борьбу; между бойцами удерживалось выверенное равновесие, и, когда один сдвигался даже на самую малость, другой отвечал таким же выверенным движением.
Зрители растерянно загудели, понимая что что-то происходит, но не понимая – что именно.
Потом Клэй сделал свой ход. Он рванулся, мощно отолкнувшись ногами, стремительным движением провел комбинацию из двух ударов, слева и справа, снизу и сверху, и любого из них было достаточно, чтобы закончить бой, достигни он цели.
Джи не отступил, напротив, подался вперед, навстречу атаке. Его удар прошел посередине, отклонил верхний выпад Клэя на волосок – но этого хватило, чтоб тот прошел мимо цели. Ударом в нос Джи оборвал движение противника, но на этом бой не закончился. Продолжая движение, он завел правую ногу за опорную ногу Клэя, поймал его горло в рогатку из большого и указательного пальцев и буквально смел, швырнув на мат так, что на упругом покрытии на миг отпечатался силуэт Клэя. В следующее мгновение Джи глубоко присел и впечатал локоть в солнечное сплетение противника.
Воздух из груди Клэя вылетел в один миг.
Джи встал, повернулся спиной к побежденному и пошел прочь. Клэй остался лежать на спине, пытаясь восстановить дыхание.
Едва начавшись, бой был закончен. С момента начала атаки действие в целом заняло, может быть, секунды три.
– Ух, – пробормотал Джос, – что он сделал?
– Похоже, он только что лишил вас десяти кредитов, капитан Вондар, – ответила Баррисс.
Джос посмотрел, как дежурный медик обследует Клэя, и решил, что того побили недостаточно, чтобы он нуждался в чем-то большем, чем первая помощь. Он никогда еще не видел такого раньше – чтобы такого опытного бойца, как Клэй отправили на пол так быстро и так легко. Фоу Джи был очень хорош.
Джос конечно же прошел базовые тренировки, обязательные для всего армейского персонала, и научился нескольким трюкам, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он только что наблюдал. Он все еще не мог осознать, что же он увидел. В одно мгновение два человека выбирают позиции, в следующее – Фоу Джи уходит, а Юсу Клэй остается на спине и пытается вспомнить, как надо дышать.
Каково это – знать, что ты можешь так за себя постоять, что толчок станет ударом?
Что ты можешь победить джедая в рукопашной?
Такое трудно даже вообразить. Конечно, самые быстрые движения в галактике не остановят луч бластерного выстрела или заряд из картечницы. Хотя и поговаривали, что джедаи – с помощью Силы, как он подозревал – и в самом деле способны предчувствовать подобные опасности, прежде чем они осуществятся, и, следовательно, отражать или избегать их. Он не знал, верит ли в это. Но в одном он был уверен – его кредитки теперь будут ставиться на новичка.
Джос почувствовал, как напряглась Баррисс, поднял взгляд и увидел, что грозный Фоу Джи приближается, утираясь полотенцем.
Вблизи черты его лица оказались тонкими и твердыми; губы застыли в кривой усмешке. Этот человек знал, как он опасен, и не стеснялся напоминать об этом окружающим.
– Ты джедай, – сказал он Баррисс. Вопросительные интонации отсутствовали. Его голос был ровным, негромким, но полным уверенности. Борец проигнорировал Джоса, словно того тут и не было, и Джос решил, что это к лучшему.
– Да, – подтвердила девушка. – Но не совсем оперившийся. Я Баррисс Оффи. Падаван.
Джи усмехнулся.
– Все еще веришь в Силу?
Баррисс изогнула бровь.
– А вы – нет?
– Сила – сказка, сочиненная джедаями, чтобы заранее напугать любого, кто встанет против них. Джедаи не впечатляют как бойцы. Я даже не вспотел, уложив одного.
– Джоклад Данва не использовал Силу, когда сражался с тобой.
– Он так говорил, – Джи пожал плечами, еще раз вытер лицо полотенцем. – Жаркий денек. Ты, похоже, немного вспотела. Держи…
И бросил полотенце в нее.
Баррисс подняла руку, словно хотела его поймать. Полотенце замерло в воздухе. И висело так пару секунд. Джо моргнул. Что за…?
Полотенце упало к ногам Баррисс. Девушка не сводила глаз с Джи.
– Сила реальна, – мягко сказала она.
Джи хохотнул и потряс головой.
– Я видал куда лучшие иллюзии у бродячих ярмарочных фокусников, падаван.
Он повернулся и зашагал прочь.
Джос посмотрел на полотенце, потом на Баррисс.
– И что это было?
– Ошибка в суждениях, – ответила девушка. – А я позволила себе рассердиться, – она тряхнула головой. – Мне еще так многому надо учиться…
Она развернулась и бросилась обратно к поселку. Джос несколько секунд смотрел ей вслед, потом подобрал полотенце и с любопытством принялся его разглядывать. Совершенно обычный кусок впитывающей синтеткани того сорта, который не замечен в привычке висеть в воздухе, словно на невидимом крючке. Он был влажным от пота мастера терас каси, но во всем прочем – совершенно обычным.
Он только что в первый раз увидел Силу в действии.
По зрелищности демонстрация не шла ни в какое сравнение с уклонением от бластерных выстрелов, превращением в невидимку или метанием лазерных лучей из глаз – всем, что, как он слышал, могут джедаи. Но, тем не менее, увиденное впечатляло.
Хотел бы он знать – на что еще она способна.
Когда он смотрел на нее, стоящую на холме возле базы, наблюдал за тем, как развевается на ветру ее джедайский плащ, он почувствовал необычайное притяжение – или ему просто показалось, что почувствовал. В ней ощущалась внутренняя сила и спокойствие, которые сильно притягивали к целителю. Но то же самое спокойствие делало ее далекой и недосягаемой, больше похожей на статую, чем на живое существо. Кого-то из мужчин привлекала такая отчужденность, но не Джоса.
Главной причиной отчужденности была ее сила. Хоть он и слышал про Силу всю жизнь – теперь он понял, что никогда по-настоящему не верил, что подобное может существовать. Как очень многие врачи, шеф-хирург Джос Вондар был прагматиком – он верил в то, что считал реальным, что можно было потрогать и измерить. Но то, что он только что видел… он не мог подобрать слова, кроме "ошеломительно".
Внезапный треск неподалеку заставил его вздрогнуть и оглядеться. Что-то коснулось защитного поля и получило удар за беспокойство. Заряд был недостаточно силен, чтобы убить, но, тем не менее, очень неприятен для любого существа мельче татуинского ронто.
Джос зашагал к россыпи домиков. В джунглях поблизости вряд ли водилось что-то достаточно большое, чтобы его стоило опасаться. Скорее всего, с защитным полем решил познакомиться поближе червяк-личинка – самая крупная наземная форма жизни, известная на сей момент, слизнеподобная тварь пяти метров длиной и полметра толщиной, передвигавшаяся по земле ползком. Его стрекальца могли выдать мощный электрический удар, достаточный, чтобы сбить взрослого человека с ног, но, как правило, не фатальный. Вся наземная фауна, которую здесь до сих пор встречали, даже такая крупная как червяк-личинка, была беспозвоночной. Наверняка в океанах Дронгара водились создания куда более крупные и разнообразные, но Джос ни одного такого не встречал и был бы рад, если б так оно и осталось.
Мысли вновь вернулись к Баррисс, и он погрустнел. Что толку гадать – привлекателен ли он для нее или нет. Даже если да, и даже если Орден мирится со связями на стороне – о чем у него нет сведений – все равно ничего не выйдет. Джедаи – не единственные, кто хранит традиции.
Знакомый вой приближающихся эвакуаторов прервал невеселые мысли. Почти что обрадовавшись вмешательству, Джос рысью припустил к базе.
– Что такое? – поинтересовался Джос. Врач потягивал из кружки травяной чай недалеко от нее.
Девушка обернулась.
– Вы говорили, что мы в безопасности за нашим фронтом?
– Да. А что?
– Тут готовится какая-то стычка, причем довольно близко.
Хирург глянул на часы.
– А, это, должно быть, матч по терас каси. Хотите взглянуть?
Ночной дождь частично смыл едкие испарения и споровую взвесь, но, когда Джос вел падавана от поселка, послеполуденный воздух все еще пах чем-то кисловато-затхлым. В сотне метров впереди, в маленьком естественном амфитеатре из выветрившегося камня, собралось двадцать или двадцать пять человек, в основном солдаты, хотя Баррисс увидела тут и несколько гуманоидов других рас. Они сидели или стояли в неровном полукруге, образованном камнями, внимательно наблюдая за разворачивающимся перед ними представлением.
Послышалось несколько криков ободрения, но в основном толпа молчала.
На арене амфитеатра лежал большой вспененный мат и на нем стояли два человека. Мужчины были обнажены по пояс, одеты лишь в узкие шорты и борцовские туфли. Оба находились в отличной физической форме, хотя ни тот, ни другой не выглядели здоровяками. Один – низкий, темноволосый и смуглый, перевитый мускулами от груди до плеч, другой – высокий и стройный, почти блондин, с несколькими несведенными шрамами на руках. Шрамы не выглядели ритуальными – если в них и был узор, то Баррисс не удалось его разглядеть. Но их форма свидетельствовала, что отметины нанесены клинками.
Падаван почувствовала еще один прилив в Силе и поняла, что именно отсюда исходило возмущение.
Они подошли поближе, и Джос принялся объяснять:
– Инструкторы рукопашного боя. Низенький парень – Юсу Клэй – он из Ремсо-5, примерно в девяноста километрах к югу отсюда. Клей был чемпионом Девятого Флота в среднем весе два года подряд. Я видел его в бою несколько раз – он очень хорош. Другой – новенький; он замена инструктору нашего отряда, который подорвался на дроиде-самоубийце на прошлой неделе. Я еще не видел его в деле. Вы азартная женщина, джедай Оффи? У нас есть еще несколько минут до начала. Вы можете заработать несколько кредиток – ставки два к одному на Клэя.
Сила снова колыхнулась ней, передавая отчетливое чувство опасности, и оно исходило, без сомнения, от светловолосого бойца.
– Как зовут новичка?
Джос помедлил, копаясь в памяти:
– Поу… Фоу… как-то…
– Фоу Джи?
– Ага. Вы его знаете?
– Вы уже поставили?
– Десять кредиток на Клэя.
Баррисс усмехнулась. Джос смотрел с недоумением.
– Что?
Они остановились на одном из верхних ярусов, возвышавшемся над ареной. Двое бойцов подошли к середине мата. Судья-готал стоял между ними, объявляя правила. Разговор не занял много времени – скорее всего, правила сводились к "друг друга не убивать, остальное на ваше усмотрение".
– Несколько лет назад, – сказала Баррисс, – на Бундукае проходил чемпионат по терас каси. Вы знаете, именно отуда пошло это единоборство. В финале рыцарь-джедай Джоклад Данва встретился с местным чемпионом.
– Джедай? Против местного? Едва ли выглядит честным.
– У Данвы был особенный дар – способность временно отгородиться от Силы. Он никогда не использовал ее на чемпионатах – только свое личное умение, весьма впечатляющее. Он виртуозно владел двумя мечами, один из немногих освоил технику Джар'Кай. Я видела его голозаписи, он был фантастическим бойцом. На тренировках он мог справиться с большинством джедаев.
– И?
– И он был побежден в бундукайском чемпионате.
Джос вскинул брови, затем перевел взгляд с нее на полуобнаженных мужчин на мате. Судья отступил, и они приняли боевые стойки.
– Нет, – проговорил он.
– Да. Мастер Данва был побит местным чемпионом терас каси. Фоу Джи. Вашим новым инструктором по рукопашной.
Джос вздохнул.
– Я понял. Что ж, это всего лишь кредитки. И к тому же на них тут все равно нечего купить.
Двое бойцов кружили, разглядывая друг друга. Клэй держался левым боком к противнику, ноги широко расставлены в позе наездника банты, левая рука выше, правая ниже, пальцы сложены в неплотные кулаки.
Джи оставался к Клэю наискось, правая нога выдвинута, руки широко разведены, ладони открыты. Он выглядел уязвимым, но Баррисс знала, что впечатление обманчиво. Они оставались на расстоянии полутора шагов, и девушка вспомнила, что это дистанция ножевого боя – как раз за пределом досягаемости короткого клинка.
Они продолжали кружить. Клэй был слишком осторожен, чтобы попасть явную ловушку. Действие больше напоминало джетз, чем борьбу; между бойцами удерживалось выверенное равновесие, и, когда один сдвигался даже на самую малость, другой отвечал таким же выверенным движением.
Зрители растерянно загудели, понимая что что-то происходит, но не понимая – что именно.
Потом Клэй сделал свой ход. Он рванулся, мощно отолкнувшись ногами, стремительным движением провел комбинацию из двух ударов, слева и справа, снизу и сверху, и любого из них было достаточно, чтобы закончить бой, достигни он цели.
Джи не отступил, напротив, подался вперед, навстречу атаке. Его удар прошел посередине, отклонил верхний выпад Клэя на волосок – но этого хватило, чтоб тот прошел мимо цели. Ударом в нос Джи оборвал движение противника, но на этом бой не закончился. Продолжая движение, он завел правую ногу за опорную ногу Клэя, поймал его горло в рогатку из большого и указательного пальцев и буквально смел, швырнув на мат так, что на упругом покрытии на миг отпечатался силуэт Клэя. В следующее мгновение Джи глубоко присел и впечатал локоть в солнечное сплетение противника.
Воздух из груди Клэя вылетел в один миг.
Джи встал, повернулся спиной к побежденному и пошел прочь. Клэй остался лежать на спине, пытаясь восстановить дыхание.
Едва начавшись, бой был закончен. С момента начала атаки действие в целом заняло, может быть, секунды три.
– Ух, – пробормотал Джос, – что он сделал?
– Похоже, он только что лишил вас десяти кредитов, капитан Вондар, – ответила Баррисс.
Джос посмотрел, как дежурный медик обследует Клэя, и решил, что того побили недостаточно, чтобы он нуждался в чем-то большем, чем первая помощь. Он никогда еще не видел такого раньше – чтобы такого опытного бойца, как Клэй отправили на пол так быстро и так легко. Фоу Джи был очень хорош.
Джос конечно же прошел базовые тренировки, обязательные для всего армейского персонала, и научился нескольким трюкам, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он только что наблюдал. Он все еще не мог осознать, что же он увидел. В одно мгновение два человека выбирают позиции, в следующее – Фоу Джи уходит, а Юсу Клэй остается на спине и пытается вспомнить, как надо дышать.
Каково это – знать, что ты можешь так за себя постоять, что толчок станет ударом?
Что ты можешь победить джедая в рукопашной?
Такое трудно даже вообразить. Конечно, самые быстрые движения в галактике не остановят луч бластерного выстрела или заряд из картечницы. Хотя и поговаривали, что джедаи – с помощью Силы, как он подозревал – и в самом деле способны предчувствовать подобные опасности, прежде чем они осуществятся, и, следовательно, отражать или избегать их. Он не знал, верит ли в это. Но в одном он был уверен – его кредитки теперь будут ставиться на новичка.
Джос почувствовал, как напряглась Баррисс, поднял взгляд и увидел, что грозный Фоу Джи приближается, утираясь полотенцем.
Вблизи черты его лица оказались тонкими и твердыми; губы застыли в кривой усмешке. Этот человек знал, как он опасен, и не стеснялся напоминать об этом окружающим.
– Ты джедай, – сказал он Баррисс. Вопросительные интонации отсутствовали. Его голос был ровным, негромким, но полным уверенности. Борец проигнорировал Джоса, словно того тут и не было, и Джос решил, что это к лучшему.
– Да, – подтвердила девушка. – Но не совсем оперившийся. Я Баррисс Оффи. Падаван.
Джи усмехнулся.
– Все еще веришь в Силу?
Баррисс изогнула бровь.
– А вы – нет?
– Сила – сказка, сочиненная джедаями, чтобы заранее напугать любого, кто встанет против них. Джедаи не впечатляют как бойцы. Я даже не вспотел, уложив одного.
– Джоклад Данва не использовал Силу, когда сражался с тобой.
– Он так говорил, – Джи пожал плечами, еще раз вытер лицо полотенцем. – Жаркий денек. Ты, похоже, немного вспотела. Держи…
И бросил полотенце в нее.
Баррисс подняла руку, словно хотела его поймать. Полотенце замерло в воздухе. И висело так пару секунд. Джо моргнул. Что за…?
Полотенце упало к ногам Баррисс. Девушка не сводила глаз с Джи.
– Сила реальна, – мягко сказала она.
Джи хохотнул и потряс головой.
– Я видал куда лучшие иллюзии у бродячих ярмарочных фокусников, падаван.
Он повернулся и зашагал прочь.
Джос посмотрел на полотенце, потом на Баррисс.
– И что это было?
– Ошибка в суждениях, – ответила девушка. – А я позволила себе рассердиться, – она тряхнула головой. – Мне еще так многому надо учиться…
Она развернулась и бросилась обратно к поселку. Джос несколько секунд смотрел ей вслед, потом подобрал полотенце и с любопытством принялся его разглядывать. Совершенно обычный кусок впитывающей синтеткани того сорта, который не замечен в привычке висеть в воздухе, словно на невидимом крючке. Он был влажным от пота мастера терас каси, но во всем прочем – совершенно обычным.
Он только что в первый раз увидел Силу в действии.
По зрелищности демонстрация не шла ни в какое сравнение с уклонением от бластерных выстрелов, превращением в невидимку или метанием лазерных лучей из глаз – всем, что, как он слышал, могут джедаи. Но, тем не менее, увиденное впечатляло.
Хотел бы он знать – на что еще она способна.
Когда он смотрел на нее, стоящую на холме возле базы, наблюдал за тем, как развевается на ветру ее джедайский плащ, он почувствовал необычайное притяжение – или ему просто показалось, что почувствовал. В ней ощущалась внутренняя сила и спокойствие, которые сильно притягивали к целителю. Но то же самое спокойствие делало ее далекой и недосягаемой, больше похожей на статую, чем на живое существо. Кого-то из мужчин привлекала такая отчужденность, но не Джоса.
Главной причиной отчужденности была ее сила. Хоть он и слышал про Силу всю жизнь – теперь он понял, что никогда по-настоящему не верил, что подобное может существовать. Как очень многие врачи, шеф-хирург Джос Вондар был прагматиком – он верил в то, что считал реальным, что можно было потрогать и измерить. Но то, что он только что видел… он не мог подобрать слова, кроме "ошеломительно".
Внезапный треск неподалеку заставил его вздрогнуть и оглядеться. Что-то коснулось защитного поля и получило удар за беспокойство. Заряд был недостаточно силен, чтобы убить, но, тем не менее, очень неприятен для любого существа мельче татуинского ронто.
Джос зашагал к россыпи домиков. В джунглях поблизости вряд ли водилось что-то достаточно большое, чтобы его стоило опасаться. Скорее всего, с защитным полем решил познакомиться поближе червяк-личинка – самая крупная наземная форма жизни, известная на сей момент, слизнеподобная тварь пяти метров длиной и полметра толщиной, передвигавшаяся по земле ползком. Его стрекальца могли выдать мощный электрический удар, достаточный, чтобы сбить взрослого человека с ног, но, как правило, не фатальный. Вся наземная фауна, которую здесь до сих пор встречали, даже такая крупная как червяк-личинка, была беспозвоночной. Наверняка в океанах Дронгара водились создания куда более крупные и разнообразные, но Джос ни одного такого не встречал и был бы рад, если б так оно и осталось.
Мысли вновь вернулись к Баррисс, и он погрустнел. Что толку гадать – привлекателен ли он для нее или нет. Даже если да, и даже если Орден мирится со связями на стороне – о чем у него нет сведений – все равно ничего не выйдет. Джедаи – не единственные, кто хранит традиции.
Знакомый вой приближающихся эвакуаторов прервал невеселые мысли. Почти что обрадовавшись вмешательству, Джос рысью припустил к базе.
Глава 6
Все оказалось довольно скверно. Пришло четыре полных эвакуатора, что значило шестнадцать раненых солдат. Трое умерли при перевозке, и еще один был чересчур плох, чтобы пытаться его вытащить – одна из медсестер провела эвтаназию, пока хирурги проходили обеззараживание.
На одном из клонов пришлось вскрывать броню – он в буквальном смысле слова был запечен выстрелом из огнемета. Тело солдата стало сплошным ожогом третьей степени. К счастью, одна из трех работающих бакта-камер оказалась свободной, и солдата быстро отправили в целительную ванну.
Состояние оставшихся одиннадцати варьировалось от критического до стабильного, и их быстро рассортировали по тяжести ранений. Джос натягивал кожеперчатки, пока Толк зачитывала ему первый диагноз.
– Геморрагический шок, множественные шрапнельные ранения, травма головы…
Джос глянул на хронометр. У них оставалось примерно десять минут в "золотом часе" – самом критичном для выживания солдата после боевого ранения временном окне. Нельзя было упускать ни минуты.
– Хорошо, давай его вытаскивать. Он потерял море крови, зато приобрел на астероидный пояс металла в кишках. Вливай физраствор, ставь…
Баррисс с минуту наблюдала за работой Джоса, восхищаясь его умением и быстротой решений. Затем открыла себя Силе, позволяя подсказать, где больше всего сейчас нужны ее способности. Она почувствовала, как ее подталкивает к столу Зана, где забрак в паре с ФХ-7 трудился над другим солдатом.
– Проблемы? – спросила она.
– Взгляни, – пододвинулся тот.
Девушка подошла ближе. Обнаженное тело лежало на столе, опутанное проводами и усеянное присосками сенсоров. Солдат не казался ни умирающим, ни тяжелораненым, хотя выглядел странно – кожа была густо испещрена фиолетовым, как один гигантский синяк.
– Попал под дезинт-поле, – пояснил Зан. – Биосканирование показывает, что центральная нервная система полностью выжжена. Я думал, что мы сможем что-то сделать, но он безнадежен. Отдельные центры пока что поддерживают жизнь, но это ненадолго. И даже если мы сможем восстановить что-нибудь – он станет просто куском мяса.
– А что можно сделать?
Забрак покачал головой.
– Ничего. Можно взять его органы и использовать их, чтоб залатать следующего, кому потребуется почка или сердце, – он поднял руку, чтоб подать знак дроиду, но Баррисс удержала его.
– Дайте сначала мне кое-что попробовать.
Зан удивленно моргнул, но отступил, показывая, что пациент остается ей.
Падаван шагнула к раненому, надеясь, что ее волнение не слишком заметно, протянула руки сквозь поле и положила обе ладони на грудь клона-солдата.
Затем прикрыла глаза и открыла себя для Силы.
…Ей казалось, что Сила была с ней всегда, появлялась в самых ранних воспоминаниях. Одно из них, особенно яркое, почему-то чаще всего всплывало в памяти, когда она собиралась с силами. Ей не больше трех или четырех лет, она играет с мячом в одном из коридоров Храма. Тот укатился в приоткрытую дверь, куда Баррисс никогда раньше не заходила. Девочка побежала за мячом и внезапно очутилась в одном из гигантских главных залов. Высоко над головой переплетались потолочные своды, огромные колонны величественно уходили ввысь от мозаичного пола. Мяч все еще катился по этому полу, но Баррисс в благоговении перед размахом и великолепием зала не побежала за ним.
Вместо этого она заставила мяч вернуться.
Она не задумывалась, способна ли на это. Она просто потянулась к нему – и мяч остановился, неуверенно качнулся и послушно покатился обратно.
Когда она присела, чтобы подобрать его, то почувствовала за спиной чье-то присутствие. Девочка обернулась и заметила учителя Йоду, стоявшего у дальнего входа в коридор. Он улыбнулся и кивнул, видимо, впечатленный тем, что только что увидел.
Вот и все. Что было после этого – ушел ли учитель Йода и она продолжила играть, или же он заговорил с ней, или случилось что-то совершенно другое – она ничего не помнила. Кто-то мог бы подумать, что встреча с самым легендарным джедаем должна была оставить в памяти впечатление куда более яркое, чем игра с мячиком. Но именно так все и было. Она даже помнила цвет мяча – синий.
Сейчас это воспоминание вернулось к ней, как возвращалось всегда – порой поверхностно, порой в мельчайших деталях – но каждый раз, когда она готовилась позвать Силу.
Баррисс почувствовала, как ладони рук возле живота солдата наливаются теплом. Она не представляла себе процесс – она знала, что живительная энергия льется из нее в него. Нет, не из нее – сквозь нее. Она только сосуд, канал, через который Сила делает свою работу.
Какое-то время спустя – могла пройти и минута, и час – она открыла глаза и отняла руки.
– Ого, – пробормотал Зан. Он изумленно глядел на индикаторную панель – было ясно видно, что солдат вне опасности. Неестественная окраска исчезла, кожа вновь была здорового цвета.
– Ты, должно быть, отличница в своем классе. Как ты это делаешь? – спросил Зан, не отрывая взгляда от панели.
– Я ничего не делаю, – ответила Баррисс. – Сила может исцелять самые разные раны.
– Ну, здесь она точно сработала, – Зан махнул в сторону панели. – Рисунок мозговых ритмов в пределах нормы, а большая часть вторичных травм, похоже, исчезла. Весьма впечатляюще, падаван.
На одном из клонов пришлось вскрывать броню – он в буквальном смысле слова был запечен выстрелом из огнемета. Тело солдата стало сплошным ожогом третьей степени. К счастью, одна из трех работающих бакта-камер оказалась свободной, и солдата быстро отправили в целительную ванну.
Состояние оставшихся одиннадцати варьировалось от критического до стабильного, и их быстро рассортировали по тяжести ранений. Джос натягивал кожеперчатки, пока Толк зачитывала ему первый диагноз.
– Геморрагический шок, множественные шрапнельные ранения, травма головы…
Джос глянул на хронометр. У них оставалось примерно десять минут в "золотом часе" – самом критичном для выживания солдата после боевого ранения временном окне. Нельзя было упускать ни минуты.
– Хорошо, давай его вытаскивать. Он потерял море крови, зато приобрел на астероидный пояс металла в кишках. Вливай физраствор, ставь…
Баррисс с минуту наблюдала за работой Джоса, восхищаясь его умением и быстротой решений. Затем открыла себя Силе, позволяя подсказать, где больше всего сейчас нужны ее способности. Она почувствовала, как ее подталкивает к столу Зана, где забрак в паре с ФХ-7 трудился над другим солдатом.
– Проблемы? – спросила она.
– Взгляни, – пододвинулся тот.
Девушка подошла ближе. Обнаженное тело лежало на столе, опутанное проводами и усеянное присосками сенсоров. Солдат не казался ни умирающим, ни тяжелораненым, хотя выглядел странно – кожа была густо испещрена фиолетовым, как один гигантский синяк.
– Попал под дезинт-поле, – пояснил Зан. – Биосканирование показывает, что центральная нервная система полностью выжжена. Я думал, что мы сможем что-то сделать, но он безнадежен. Отдельные центры пока что поддерживают жизнь, но это ненадолго. И даже если мы сможем восстановить что-нибудь – он станет просто куском мяса.
– А что можно сделать?
Забрак покачал головой.
– Ничего. Можно взять его органы и использовать их, чтоб залатать следующего, кому потребуется почка или сердце, – он поднял руку, чтоб подать знак дроиду, но Баррисс удержала его.
– Дайте сначала мне кое-что попробовать.
Зан удивленно моргнул, но отступил, показывая, что пациент остается ей.
Падаван шагнула к раненому, надеясь, что ее волнение не слишком заметно, протянула руки сквозь поле и положила обе ладони на грудь клона-солдата.
Затем прикрыла глаза и открыла себя для Силы.
…Ей казалось, что Сила была с ней всегда, появлялась в самых ранних воспоминаниях. Одно из них, особенно яркое, почему-то чаще всего всплывало в памяти, когда она собиралась с силами. Ей не больше трех или четырех лет, она играет с мячом в одном из коридоров Храма. Тот укатился в приоткрытую дверь, куда Баррисс никогда раньше не заходила. Девочка побежала за мячом и внезапно очутилась в одном из гигантских главных залов. Высоко над головой переплетались потолочные своды, огромные колонны величественно уходили ввысь от мозаичного пола. Мяч все еще катился по этому полу, но Баррисс в благоговении перед размахом и великолепием зала не побежала за ним.
Вместо этого она заставила мяч вернуться.
Она не задумывалась, способна ли на это. Она просто потянулась к нему – и мяч остановился, неуверенно качнулся и послушно покатился обратно.
Когда она присела, чтобы подобрать его, то почувствовала за спиной чье-то присутствие. Девочка обернулась и заметила учителя Йоду, стоявшего у дальнего входа в коридор. Он улыбнулся и кивнул, видимо, впечатленный тем, что только что увидел.
Вот и все. Что было после этого – ушел ли учитель Йода и она продолжила играть, или же он заговорил с ней, или случилось что-то совершенно другое – она ничего не помнила. Кто-то мог бы подумать, что встреча с самым легендарным джедаем должна была оставить в памяти впечатление куда более яркое, чем игра с мячиком. Но именно так все и было. Она даже помнила цвет мяча – синий.
Сейчас это воспоминание вернулось к ней, как возвращалось всегда – порой поверхностно, порой в мельчайших деталях – но каждый раз, когда она готовилась позвать Силу.
Баррисс почувствовала, как ладони рук возле живота солдата наливаются теплом. Она не представляла себе процесс – она знала, что живительная энергия льется из нее в него. Нет, не из нее – сквозь нее. Она только сосуд, канал, через который Сила делает свою работу.
Какое-то время спустя – могла пройти и минута, и час – она открыла глаза и отняла руки.
– Ого, – пробормотал Зан. Он изумленно глядел на индикаторную панель – было ясно видно, что солдат вне опасности. Неестественная окраска исчезла, кожа вновь была здорового цвета.
– Ты, должно быть, отличница в своем классе. Как ты это делаешь? – спросил Зан, не отрывая взгляда от панели.
– Я ничего не делаю, – ответила Баррисс. – Сила может исцелять самые разные раны.
– Ну, здесь она точно сработала, – Зан махнул в сторону панели. – Рисунок мозговых ритмов в пределах нормы, а большая часть вторичных травм, похоже, исчезла. Весьма впечатляюще, падаван.