Ривз-Стивенс Джудит. Прима Мемори

   Кирк повернул голову, чтобы найти Спока, но вулканец уже стоял на ногах и смотрел… на тр'Нела. Кирк, все также стоя на четвереньках, увидел ромуланца, находящегося возле группы связанных посредников. Рот тр'Нела был открыт в немом крике. Ни звука не вырывалось из груди наемного убийцы, и капитан знал почему.
   Все они: и Спок, и Маккой, и Ромейн, и Кирк – выглядели, словно выходцы из ада. Их волосы смерзлись от низкой температуры вакуума. Одежда оказалась изодрана и стояла колом. Глаза налились кровью, набрякли, под ними появились страшные черные синяки. Щеки тоже были синими, так как капилляры под кожей не выдержали пребывания в вакууме и полопались. Все четверо мало походили на живых людей, а скорее напоминали мертвецов, восставших из могил, или посланников Сатаны, пришедших из ада, чтобы забрать с собою ромуланца.
   В следующее мгновение, видимо, опомнившись от шока, тр'Нел исчез в Бункере. Спок бросился за ним, не раздумывая ни секунды. Кирк вскочил на ноги и вдруг увидел, что пол вновь надвигается на него. Он тяжело рухнул вниз и на мгновение замер, пораженный не столько ударом о пол, сколько самим фактом падения.
   – Капитан! – закричала Ромейн, бросаясь к нему.
   – Помогай Споку! – махнул ей рукой капитан. – Иди, помогай Споку!
   Голос у него был хриплый, легкие не справлялись с приливом воздуха, потому что были пусты из-за пребывания в вакууме. С огромным усилием, задыхаясь, он встал на четвереньки, не понимая, что с ним происходит.
   К нему подбежал Маккой. Кирк увидел, что из носа и ушей доктора тоже идет кровь. Маккой протянул ему руку, и он ухватился за нее. Доктор помог другу подняться, но когда сам стал вставать, то Кирк, лишившийся на мгновение опоры, снова стал падать. Маккой под его тяжестью не удержался и тоже упал на спину. И вдруг капитан понял, что не чувствует правую ногу, да вдобавок еще мучительно заболело правое колено. Он посмотрел на друга и увидел в его глазах растерянность.
   – Иди к ним, Боунз, иди же! Помоги им! – голос капитана срывался от нетерпения. Маккой разжал руки, которыми обнимал капитана, пытаясь поднять того с пола, и бросился вслед за Ромейн и Споком.
   – Черт тебя возьми! – в отчаянии закричал на самого себя Кирк, чувствуя, что вновь падает.
   Оттуда, куда все побежали, до него донеслись крики.
   – Нет! – застонал он. – Я не сдамся!
   Он вновь оттолкнулся от пола, поджимая под себя левую ногу. Затем еще раз, еще, и так ползком добрался до стены. Там он ухватился рукой за выемку, которая шла горизонтально вдоль всей стены и, передвигая левой рукой ставшую непослушной ногу, пошел на звуки борьбы, доносившиеся из Бункера. Резкий звук разбивающегося пластика раздался впереди, и в следующее мгновение Кирк увидел, как через три перегородки между кабинами Межпространственной связи пролетело чье-то тело. Грудь у него сжалась, и сердце тревожно забилось, когда капитан увидел, что на полу лежит не кто иной, как Маккой, беззвучно, словно рыба, хватающий воздух.
   – Я иду! – закричал Кирк. – Я иду! Но нога вновь предала его. Он едва двигался. Он безнадежно опаздывал. Он ничем не мог помочь своим друзьям.
   Он был совершенно бесполезен. Оставалось пройти еще две кабины, и тут он услышал, как закричала от боли Мира, и снова раздался звук падения тела.
   Маккой с трудом поднялся на ноги, шатаясь, тряся головой и чертыхаясь.
   – Иду я! Иду! – Чувствуя, как слезы бессильной ярости застилают глаза, прокричал Кирк. Потом еще один крик, даже стон. Никогда прежде еще ему не доводилось слышать, чтобы Спок стонал или кричал.
   – О, Боже, нет! – воскликнул капитан, сильнее и быстрее толкая свое тело вперед. Еще одна кабина, последняя. Снова раздался грохот. Кирк увидел Маккоя, в ужасе глядящего в кабину.
   Он, не раздумывая, оттолкнулся от стены и попытался пробежать эти несколько шагов, отделяющих его от поля битвы. И рухнул прямо головой к ногам Маккоя. Не обращая внимания на то, что его руки оказались в какой-то липкой жидкости, капитан начал подниматься. Спок был там, Спок нуждался в нем. И вот он уже в кабине, из которой обычно осуществлялась Межпространственная связь, а сейчас происходила борьба. Хватаясь руками за Маккоя, Кирк встал и, стоя на одной ноге, наконец увидел то, что раньше только слышал.
   В углу кабины, лежа на скамье с закрытыми глазами и задыхаясь, находилась Мира Ромейн. Недалеко от нее на полу, дрожа, судорожно шаря одной рукой по полу, а другой пытаясь выдернуть три дротика из груди, лежал Спок.
   А возле главной консоли с залитым зеленой кровью лицом стоял тр'Нел.
   Глаза его безумно сверкали, волосы, все еще белые, как у профессора Шрадека, стояли дыбом вокруг головы, и в сиянии резких красок, менявших свою форму на экране за его спиной, он казался каким-то чудовищем.
   Ромуланец посмотрел на Кирка, вытер струйку зелени, стекающую из глубокой царапины у него на голове, и торжествующе улыбнулся:
   – Ты опоздал, человек! Ты пришел слишком поздно!
   Лежащий на полу Спок застонал и выдернул из груди один дротик. Тр'Нел злорадно расхохотался.
   – Взрывчатка уже на месте! – воскликнул он с жутким смехом.
   Кирк обхватил Маккоя и двинулся к двери кабины. И вновь застонал Спок от болевых сигналов, которые посылали в его нервную систему дротики ромуланца. Он рывком выдернул еще один дротик из груди, и рука его бессильно упала на пол.
   – Жертва обречена! – объявил тр'Нел, которому, казалось, прибавляло сил зрелище мучений вокруг него. Кирк хладнокровно двинулся навстречу ему, но успел сделать только один шаг от двери, как Адепт Т'Пел направил руку на Ромейн и сказал:
   – Еще один шаг – и я ее убью! Не думаешь о себе, человек, – подумай о ней! – тр'Нел расхохотался, увидев, как капитан и Маккой неуклюже отступили назад.
   – А теперь мне осталось только подать сигнал, что контракт выполнен, – удовлетворенно произнес тр'Нел. В следующее мгновение преступник протянул одну руку ко рту и, взявшись зубами за кончики пальцев, вдруг начал стягивать кожу с руки, словно снимая перчатку. На его пальцах вместо ногтей оказались серебряные контакты.
   – Да, мне остается только сообщить, что контракт мною выполнен!
   И вслед за этими словами тр'Нел выстрелил дротиком в Ромейн, а сам бросился к гнездам для Межпространственного контакта. Ромейн вскрикнула, Маккой кинулся к ней, и оставшийся без поддержки Кирк вновь рухнул на пол, ромуланец издал победный крик, сунул пальцы в гнездо для связи с Изыскателями и неподвижно застыл, не подавая признаков жизни.
   Кирк потянулся к нему, в отчаянии понимая, что он безнадежно опоздал.
   Внезапно снова раздался крик. Скривившись от боли, Спок выдернул из груди последний дротик и тут же вскочил на ноги и бросился к тр'Нелу.
   Внезапно Спок так резко остановился, что чуть не потерял равновесие и не упал. Он внимательно посмотрел на Адепта, затем вдруг повернулся и рванулся к Ромейн, лежащей без сознания. Подбежал к девушке и остановился, мотая головой, словно желая стряхнуть какое-то наваждение, – Спок, – выдохнул Кирк от двери, – что нам делать?
   Ничего не отвечая, Спок подскочил к гнезду Межпространственного контакта и с силой всунул в них руки. Тело его вздрогнуло, а затем, точно так же, как и сидящий рядом с ним Адепт, Спок тоже замер и замолчал.
   Кирк застонал от отчаяния и протянул руку к своему другу. Но Спока здесь уже не было – здесь осталось только его тело. Сам он уже был внутри.
   Он был в Нейросфере.

Глава 29

   Теперь он был свободен.
   Это чувство было таким острым, таким восхитительно волнующим, что Спок чуть не выдернул руки из гнезд межпространственного контакта и удержался только в последнюю минуту… или секунду… а может, в последний миг. Все исчезло вокруг: стены Бункера, лица друзей, даже собственное тело. Он понятия не имел, где он теперь находится. Единственное, что чувствовал вулканец в эту секунду, – это ощущение полной свободы. Он был свободен.
   – Сюда, Спок…
   Он что-то сделал, чтобы ответить на прозвучавший в мозгу призыв.
   Споку показалось, что это был какой-то неуловимый образ или только звук, а может, запах, который дал ему направление, куда следовать. Но это ощущение нельзя было выразить словами, потому что для него не существовало слов, не существовало ничего из окружавших его ранее привычных понятий.
   Но движение было, и оно было прекрасно; оно даже веселило. Спок летел, и все вокруг летело вместе с ним в ослепительных вихревых потоках мыслей или желаний. В эту минуту он не чувствовал никаких противоречий с самим собой и с миром, в котором сейчас находился. И он смеялся от радости! Там, в другом мире…
   – В Пространстве информационных источников, Спок…
   …Его сутью были его эмоции. Всегда упрятанные глубоко внутрь, но так до конца и не отринутые.
   От этих эмоций пришла потребность в логике. Но логика была только видимостью, которая давала ему силу сопротивляться эмоциям и утверждала порядок, не давала вырваться из-под контроля безумству эмоций…
   Но в этом мире…
   – Ты в Нейросфере, Спок…
   …Порядок и логика были самой сутью существования. И между этими двумя половинами одного целого не было противоречия. На этот счет сомнений не возникало. Существование было так прочно, так упорядочение и совершенно, как могут быть совершенны только молекулы в кристалле дилития…
   Спок увидел! Почувствовал их так, будто они, эти молекулы, составляли суть его самого… и тогда он внезапно понял, почему ускоряющее поле Ла'кары не нужно, потому что использоваться оно не будет.
   Он стал двигаться куда-то еще быстрее, не затрачивая при этом никаких усилий, впрочем, нет, не быстрее, а… эффективнее. Теперь, когда логика стала сутью его бытия, мириться с эмоциями стало значительно легче. Они были теперь просто слоем, доставляющим наслаждение, дополнением к мощной и прочной структуре, лежащей в основе всего. Теперь не нужно было ничего бояться. Чувства оказывались такими.же легкими для восприятия, как поэзия звезд, шепоты элементарных частиц или медленное сердцебиение живой Вселенной.
   Мысли Спока взвихрились, переполнились восторгом, эмоциями, логикой и знаниями, о которых он прежде никогда даже не мечтал. Он взлетел, повернул, закружился…
   … Хранилище, Спок… хранилище вот здесь…
   …И стал падать, пока не оказался там, где буря, окружавшая его, утихла.
   – Ты Мира Ромейн? – спросил Спок.
   – Нет, я – Изыскатель-два.
   – Но Мира была здесь, не так ли?
   – Она оказалась в другом секторе. Мы пытаемся отыскать тр'Нела.
   – Он тоже в Нейросфере?
   – Я делаю вывод, что у тебя много вопросов, Спок. Нам нужно объединить свои схемы интеллекта.
   – Я не знаком с…
   В следующее мгновение они объединились. Как и когда это произошло, Спок не знал, но это было подобно вспышке энергетического разряда. Это было быстрее и сильнее всего, что Спок испытывал до сих пор. На большую часть своих вопросов он получил ответ в тот момент, когда объединение состоялось. Но он уже сформулировал тысячи новых. Как он понял, то же самое сделал и Второй.
   – Мы должны найти Миру, – передал Вулканец Изыскателю.
   – Понимаю, как странно…
   – Странно что?
   – Я даже не подозревал, я даже представить не мог…
   – Что?
   – Что вы реальны. Я вступал в контакт с биологическими интеллектами Информационного Пространства, но ни один Изыскатель еще не объединял с ними свои схемы. Информационное пространства, оказывается, такой же реальный мир, как и Нейросфера.
   Споку показалось восхитительной эта догадка, и очень важной. Но как следует проработать это открытие он не успел – слишком мало было времени.
   Его оболочка восстановилась после объединения. Он вновь существовал как единое целое. С того мгновения, как он проник в Нейросферу, прошло почти три тысячных секунды, и сигнал, который запустил взрывное устройство, успел за это время уйти очень далеко.
   Ему следовало поторопиться.

* * *

   Спок стремительно перерабатывал информацию и старался отыскать сигналы от Миры Ромейн. И, наконец, неожиданно для себя он прочитал ее код. Он обнаружил ее!
   – Я не думала, что ты меня слышишь, – передала она ему.
   – Я сначала растерялся., Я повернулся, чтобы взглянуть на тебя, но ты была без сознания. А потом вдруг я почувствовал твои мысли. Ты говорила, что я не должен вырывать тр'Нела из контакта снаружи. Что я должен сделать это отсюда, из Нейросфе-ры. Необходимо исторгнуть его.
   – Ты сможешь его отыскать?
   – Я уверен в этом. Второй многому меня научил.
   – Жаль, что я не вступила в межпространственный контакт.
   – Это ничего не значит. Ты все равно в Нейросфере.
   – Объясни мне, как это получилось!
   За короткую долю секунды Спок обдумал этот вопрос и среди тысяч ложных и неточных вариантов быстро отыскал один – правильный.
   – Ты – Изыскатель по своей природе, – передал он ей. – Поэтому-то на Альфе Мемори и захватили тебя Зетариане, но не смогли одолеть. Тебе не требуются для контакта с Нейросферой специальные схемы. Твое сознание обладает способностью быть свободным от телесной оболочки.
   – Боюсь, что мое сознание здесь потому, что тело мое умерло. Так случилось с Зетарианами. Наверное, и со мной произошло то же самое, да?
   – Не знаю. У меня нет достаточных данных.
   Спок уловил, как ускользнула в прошлое еще одна тысячная доля секунды. Время бежало, его крайне не хватало.
   – Я должен отыскать тр'Нела, – напомнил он Мире.
   – Мне страшно.
   – Мне тоже… – В состоянии, когда основой бытия являлась логика, это было единственным признанием, которое он мог себе позволить. И оно было правдой.
   Спок продолжал обработку информации. Он летел в пространстве Нейросферы.
   Теперь Спок следовал по цепочке кодов, имевших характеристики явного замешательства. У него появилось ощущение, что тр'Нел специально тренирован и подготовлен для существования в этом мире. Но его не удостоили чести объединять свои интеллектуальные схемы с другим интеллектом. Тот, кто готовил тр'Нела для этого дела, не хотел, чтобы после выполнения контракта Адепт чувствовал себя уютно в этом мире.
   Пульсация растерянности становилась все сильнее, и Спок устремился по ней, старательно избегая желания просеивать данные, через которые двигался. Наконец его сознание пересеклось с импульсами Адепта, И сразу появилось чувство, будто он попал в изъеденную кислотой схему.
   – Кто тут?
   – Спок.
   – Что ты здесь делаешь?
   – Я пришел, чтобы остановить тебя, тр'Нел.
   – Ты не сможешь. Где ты?
   – Смогу, потому что мне не нужно задавать таких вопросов, как тебе.
   – Сигнал уже пошел. Ты прибыл слишком поздно.
   – Прошло только шесть тысячных доли секунды, тр'Нел. Я уверен, что смогу создать более эффективные схемы, чем ты.
   Спок устремился вслед за сознанием ромуланца, считывая информационные дорожки детонирующего сигнала. Логика Адепта была прерывистой, но цель просматривалась очень ясно. Спок мчался вперед, чтобы обогнать его сигналы, отвергая законы теории относительности реального пространства, согласно которой все скорости в нем не могут превышать скорости света. Он последовал другой логике, более ясной, позволявшей ему выйти на более короткую дорогу и обогнать сигналы тр'Нела.
   Спок мчался по замкнутым контурам того, что на время стало его вселенной, рассылая во все стороны потоки данных, созданных им самим и блокирующих каждую схему так, что теперь сигнал тр'Нела, куда бы он ни направлялся, тут же вычислялся, отрицался и сбрасывался в дуотронные биты двойного нуля.
   Сигнал оказался наконец, заблокирован и пришло время сделать то же самое с Адептом.
   Тр'Нел в растерянности отступил, чувствуя, как импульсы Спока оказывают давление на схемы, через которые он двигался, и поглощают память о том, что именно он, тр'Нел, одержал победу. А Спок все посылал прерывистые, ограниченные программы, сбивавшие Адепта с тех контуров, на которые он уже вступил, и все более сужавшие границы его сигналов.
   Ромуланец терял один бит информации за другим. Процессоры, которые поддерживали его движение в Нейросфере, также один за другим блокировались, и Адепт все дальше и дальше отступал назад, приближаясь к той схеме, которая дала ему доступ в Нейросферу.
   Спок послал мощный импульс в блок Межпространственного контакта, закрывая все открытые схемы, перекрывая все те гнезда, через которые тр'Нел проник в этот мир. Последней своей командой он замкнул вход в Нейросферу, и в то же мгновение сработал прерыватель контакта.
   Межпространственная связь оказалась для Адепта закрытой изнутри. Если бы там, снаружи, Спок оторвал преступника от консоли, сразу сработала бы система предохранения, которая прервала бы всякую возможность войти в контакт с Изыскателями. И тогда остановить детонирующий сигнал не смогло бы ничто. Но теперь все завершилось. Теперь взрыва не будет. Убийство не состоится.
   Спок направился обратно в свой мир. В Нейросфере с тр'Нелом покончено. Теперь с ним следовало покончить в Пространстве. Спок просчитывал программу выхода.

* * *

   Кирк бессильно опустил одну руку, другой продолжая держаться за стену.
   – Боунз, – прошептал он едва слышно, – что это с ними произошло?
   – Не знаю. – Слова Маккоя звучали прерывисто, потому что он в это время ритмично массировал сердце Ромейн. – Они нырнули… в эту штуковину.
   Не трогай… их. Мы не знаем… на каком виде энергии… основано это соединение.
   Он склонился к Мире, пытаясь услышать ее дыхание, а затем пощупал ее пульс.
   – С нею все будет нормально? – спросил чуть слышно Кирк. Сам он чувствовал, что стоит ему только опустить руку, он упадет и подняться уже не сможет ни за что.
   – Пульс у нее есть, – откликнулся радостно Маккой, – но не знаю, сколько она еще сможет продержаться. Последний дротик был поставлен на смертельную мощность.
   Внезапно Спок отпрянул от модуля Межпространственной Связи и освободил свои руки.
   – Спок! – взволнованно воскликнул окрепшим голосом Кирк. – Друг мой, с вами все в порядке?
   Вулканец повернулся к капитану, и Кирк увидел на кончиках его пальцев капли зеленой крови. Через что бы ни прошел там, в том модуле, Спок – ясно было, что это проникло прямо в его нервную систему.
   – Со мной все в порядке, капитан, – ответил вулканец. Затем он подошел к тр'Нелу и отдернул его от контактных гнезд.
   – Этот модуль больше не работает! – с силой произнес он.
   Ромуланец, казалось, растерялся, но, увидев Спока, с яростью кинулся на него.
   Вулканец ловко отступил в сторону и перехватил руки тр'Нела. Он переплел свои руки с руками Адепта в такую замысловатую фигуру, которой Кирк никогда не видел раньше. Адепт сразу оказался обезоруженным и развернутым спиной к Споку. Обе его руки оказались поднятыми кверху и переплетены каким-то немыслимым узлом. Он еще пытался бороться, но с каждым движением руки его только сильнее сжимались вокруг собственной головы. Тр'Нел зарычал, как дикое животное, когда окончательно понял, что не может освободиться. Но борьбы все же не прекратил.
   – Помочь? – спросил Кирк Спока, неуклюже прыгая вперед на левой ноге.
   – Не нужно, капитан, – спокойно откликнулся Спок, слегка покачиваясь под толчками тр'Нела, все еще упорно пытающегося высвободиться. – Это блок «эйуайел». Довольно эффективный прием против вулканцев и ромуланцев. Через несколько секунд он потеряет сознание от прилива крови к голове, и тогда мы сможем его связать.
   Чувствуя, что помочь ничем не может, Кирк постоял в центре кабины, затем двинулся назад к стене.
   Но едва он коснулся ее рукой, как сзади него раздался отчаянный вопль бандита.
   – А-а-а, так, значит, мы будем драться, как вулканцы!
   Капитан стремительно обернулся и увидел, что ромуланец каким-то образом исхитрился впиться своими металлическими ногтями в виски Спока.
   Вулканец отшатнулся, но противник по-прежнему цепко держал его голову и оторваться от него не было никакой возможности. Однако затем Споку удалось изогнуть пальцы и ухватиться за голову тр'Нела. Таким образом, оба соперника нашли наиболее уязвимые точки на теле друг друга, позволявшие через посредство телепатических экстрасенсорных импульсов установить контроль над сознанием своего врага и подавить его волю к сопротивлению.
   Кирк качнулся, собираясь броситься на помощь Споку, и тут же раздался предостерегающий крик Маккоя:
   – Джим, не надо! Это «нейроатака»! Прервешь, и он навеки погрузится в кататонический сон!
   Кирку ничего не оставалось, как только с безопасного расстояния наблюдать за единоборством в труднейшем и мучительнейшем вулканском виде боевого искусства, основанном на борьбе сознании. Капитан «Энтерпрайза» и подумать не мог, что Адепт имеет силу и достаточную выучку, чтобы состязаться с тренированным и дисциплинированным умом Спока, однако, очевидно, Т'Пел сохранила память о старых обычаях и традициях своей планеты. И ее Адепты развили все, что считали для себя полезным, до совершенства.
   Кирк напряженно следил за противниками, ожидая первого сигнала или знака о том, что связь между ними оборвалась, и можно напасть на тр'Нела, но вулканец и ромуланец продолжали содрогаться в своей дуэли от титанических усилий подавить сознание врага. Наиболее мучительным для Кирка было наблюдать за поединком и не знать, кто в нем одержит победу, а кто скоро станет побежденным. Раньше ему уже доводилось смотреть вулканские нейроатаки и даже самому в них участвовать, но это никогда не выходило за рамки чисто спортивного состязания.
   То, что он увидел сейчас, его просто потрясло. Какие еще тайные познания и секреты хранит древний мир Вулкана и его народ?
   В следующее мгновение тр'Нел закричал от мучительной боли, пронзившей все его тело, его пальцы судорожно отдернулись от головы Спока, и он безвольно обмяк в руках вулканца.
   Спок отпустил его, и Адепт тут же рухнул на пол, жадно хватая ртом воздух.
   – Ты победил! – воскликнул Кирк.
   А Спок повернулся к капитану и посмотрел на него невидящим взглядом.
   Затем он точно также взглянул на Маккоя, по-прежнему хлопотавшего возле Миры, открыл рот, видимо, собираясь что-то сказать, но так и не сказал ничего.
   Вместо этого Спок снова направился к консоли Межпространственной связи. Он опять запустил свои израненные пальцы в контактные гнезда, и Кирк с содроганием увидел, как его старший офицер сильнее вжался в панель, чтобы быть уверенным, что контуры входа в Нейросферу точно проникнут в его нервные окончания. И вновь, как и в первый раз, Спок застыл.
   Внезапно в Бункере Межпространственной связи раздалось гулкое эхо отдаленного взрыва, и стены помещения содрогнулись. На пол полетели осколки пластика и стенных панелей, а затем все стихло.
   Спок вытащил пальцы из гнезд и медленно повернулся к Кирку.
   – Что это был за звук? – спросил Кирк, отмечая про себя, каким вдруг усталым и постаревшим стало лицо его друга. – Что произошло?
   Спок тихо ответил:
   – Я взорвал устройство тр'Нела и таким образом, выполнил условия контракта, который заключил Адепт.
   Капитан «Энтерпрайза» почувствовал, как внутри у него все оборвалось.
   «Это нейроатака, – все, что он смог понять. – Агент Т'Пел победил во время нейроатаки».
   Отчаяние черной волной захлестнуло Кирка, и срывающимся голосом он спросил:
   – А кто… кто стал жертвой?
   В ответ Спок вздохнул и сказал:
   – Изыскатель-Двенадцать, вот – кто…

Глава 30

   Кирк совсем уже не чувствовал свою ногу, когда Гарольд опустился рядом с ним на колени и начал накладывать повязку. Во время транспортации из последней полости астероида в Бункер Маккою пришлось бросить все свои медицинские принадлежности. Однако, как только с преступником было покончено, астронавты развязали членов отряда Межпространственной связи, и посредники передали доктору несколько находившихся здесь аптечек первой помощи.
   Вслед за этим Гарольд принес несколько широких подушек для сидения, которыми пользовались посредники во время контактов с Изыскателями, и капитан, положив их под больную ногу, сел прямо на пол, опершись еще спиной о стену комнаты. Для тр'Нела, между прочим, не принесли ничего. Его просто на всякий случай связали. Но Адепт ТПел, похоже, и не очень хорошо понимал, что с ним произошло: он по-прежнему находился в шоке от воздействия могучей воли Спока, и сейчас, лежа на полу, издавал тихие стоны.
   Маккою наконец удалось несколько стабилизировать состояние Миры Ромейн. Улучив минутку, он заставил Кирка принять несколько капсул раствора амнидрена, чтобы подавить болевые ощущения и стимулировать сращивание порванных связок. Он еще успел даже отпустить несколько реплик в адрес Спока, высказавшись в том смысле, что нельзя ждать ничего хорошего, когда за транспортацию берутся дилетанты, которые даже не могут как следует прицелиться лучом и опустить людей на пол, а вместо этого заставляют их грохаться вниз с четырехметровой высоты.
   В бункер вошел еще один посредник. Это был юноша, почти мальчик, с прической, как у Гарольда. В руках у него был поднос, на котором стояли чашки с кофе. Гарольд, не говоря ни слова, передал одну Кирку, и капитан вновь подумал, что за все это время он еще не услышал от старшего среди посредников ни одного слова. Впрочем, в данной ситуации это, пожалуй, было и к лучшему.