Страница:
– Oui, мадам, – ответила та. – Tres bien.[72] Жаннет повернулась к платью. Этим утром в Париже фотографии этого платья были переданы прессе. Завтра они появятся в половине газет мира. Такого свадебного платья никогда еще не было.
Если упростить описание, то оно состояло из трех вуалей почти прозрачного шелка с вышивкой, слоновая кость на белом. Первая вуаль падала с головы невесты до ее обнаженных плеч. Вторая составляла верх платья без бретелек, отдаленно напоминая нижнее белье и, наводя на мысль о наготе, слегка прикрывала талию. Третья вуаль была юбкой, начинающейся от талии, чуть выше второй вуали, и мягко облегающей бедра. От середины бедра она превращалась в груду вышитых оборок, переходящих в длинный шлейф. Главная идея – намек на наготу. Каждый считал, что он что-то видит, хотя на самом деле не видел ничего.
Она одобрительно кивнула.
– Позовите меня, когда начнете одеваться, – попросила она. – Хочу убедиться, что все в порядке.
– Oui, мадам, – сказала костюмерша.
Из ванной вышел Александр и, увидев Жаннет, подошел к ней и поцеловал в щеку.
– Твоя сестра очаровательна, – сказал он.
– Ты тоже очень мил, раз приехал сюда и делаешь это все для нас, cheri, – ответила Жаннет. – Я тебе очень признательна.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся он. – Рад был оказать услугу.
– Она еще в ванной? – спросила Жаннет.
– Да, – ответил он. – Мои девочки делают ей маникюр и педикюр.
– Загляну на секундочку, – сказала Жаннет, – а потом пойдем и выпьем кофе.
– С удовольствием, – согласился он.
Лорен сидела в ванной с полотенцем на голове, поставив ноги в тазик с водой. Она подняла глаза на Жаннет и улыбнулась.
– Никто не предупредил меня, что все так будет. Жаннет засмеялась.
– Что же, надо терпеть. Как ты?
– Немножко не в себе, столько народу кругом. Сейчас бы „Харви номер шесть», хоть пару затяжек.
– А у тебя есть? – спросила Жаннет.
Лорен кивнула на портсигар, лежащий на полочке над умывальником.
– Вон там. Только мама в комнате, да и все остальные тоже. Сама понимаешь…
Жаннет улыбнулась.
– Что-нибудь придумаем. – Она обратилась к девушкам. – Не могли бы вы на минутку выйти. Мне надо поговорить с сестрой наедине.
– Oui, мадам, – ответили те и вышли. Жаннет заперла дверь.
– Видишь, как просто, – улыбнулась она, открыла портсигар и вынула косячок. Передав его Лорен, повернулась к окну. – Прежде чем закуришь, я открою окно. Не стоит, чтобы в покоях дворца Рирдонов пахло марихуаной.
Лорен хихикнула.
– Верно. Половина этого старичья и не сообразит, с чего это их так пробрало. – Она прикурила сигарету и глубоко затянулась. Медленно выпустила дым и передала ее Жаннет.
Жаннет тоже затянулась и вернула косячок сестре.
– Здорово.
Лорен согласно кивнула.
– У Харви сбоев не бывает. Он ужасно заинтересовался этой косметикой из глины. Это серьезно?
– Хочу попробовать, – сказала Жаннет.
– Я рада, – улыбнулась Лорен. – Харви славный малый. – Она сделала еще одну затяжку. – До сих пор не верю. Надо же, выхожу замуж. Как в сказке.
Жаннет посмотрела на сестру, и внезапно ей стало грустно.
– Да, – сказала она мягко. – Действительно, как в сказке.
Жаннет не пробыла в своей комнате и часа, как раздался стук в дверь.
– Кто там? – спросила она.
– Камердинер лорда Патрика.
Она приоткрыла дверь и выглянула.
– В чем дело?
– Лорд Патрик желал бы вас видеть, мадам, – сказал камердинер.
– Ради Бога, я еще не начинала одеваться, – раздражилась Жаннет. – Скажите ему, что мы встретимся внизу.
Лицо камердинера осталось бесстрастным.
– Думаю, вам лучше пойти к нему сейчас, мадам. Жаннет внимательно взглянула на слугу и кивнула.
– Одну минуту. – Она вернулась в комнату, снова натянула брюки, открыла дверь и направилась в сторону холла.
– Полагаю, нам лучше пройти с заднего хода, – поспешно остановил ее камердинер.
Жаннет последовала за ним через дверь в дальнем конце холла по длинному коридору, выкрашенному серой краской, в другое крыло дома. Слуга остановился перед дверью и открыл ее.
– Комната лорда Патрика, мадам, – сказал он.
Она вошла в небольшую гардеробную, отделявшую ванную от спальни. Патрик сидел в одних трусах, уставившись в стакан с виски, который держал в руке. Когда Жаннет вошла в комнату, он поднял глаза.
– Свадьба отменяется, – сказал он. – Скажи им.
– Ты что, рехнулся? – резко спросила она. – Почему? Патрик глотнул виски.
– Я передумал.
Жаннет некоторое время смотрела на него, потом повернулась к камердинеру.
– Оставьте нас одних!
– Конечно, мадам, – сказал камердинер и вышел. Услышав, что дверь закрылась, она подошла к стулу, на котором сидел Патрик, и посмотрела на него.
– Теперь объясни. Патрик поднял на нее глаза.
– Потому что она сразу хочет иметь ребенка. Сказала, что выбросит таблетки в день свадьбы.
– Это не повод, – заметила Жаннет.
– Для меня вполне достаточный, – сказал он. – Мне тут вовсе не нужны эти верещащие ублюдки.
– Ладно, – спокойно сказала она. Повернулась и пошла назад в гардеробную.
Он встал и направился за ней.
– Скажи им, что я заболел. Она круто повернулась к нему.
– Ничего я им не скажу, – холодно заявила она, взяла трость с подставки для зонтиков и шагнула к нему.
Он выронил стакан и попятился, пытаясь руками закрыть лицо.
– Не поможет. Ты меня не заставишь.
– Нет? – переспросила она ледяным тоном. Трость со свистом опустилась на его плечи. Он вскрикнул от боли и попытался убежать, но она следовала за ним по пятам, продолжая наносить удар за ударом по плечам и спине. На белой коже вспухли красные рубцы. Он бросился на кровать и зарыдал.
– Прекрати!
Уперевшись концом трости в его плечо, она перевернула его на спину, заставив смотреть ей в лицо. Увидела, что он уже вовсю работает рукой. В ярости она отбросила его руку.
– Я не давала тебе разрешения, раб.
– Да, – рыдал Патрик.
– Так что же ты собираешься делать? – спросила Жаннет.
Он поднял на нее глаза.
– Что мамочка скажет. Только я не хочу, чтобы она бросила меня после того, как я женюсь.
– Мамочка не бросит тебя, – пообещала она. – Она всегда будет с тобой. А теперь будь паинькой, прими душ и одевайся.
– Но я же еще не кончил, – заскулил он.
– Если будешь паинькой, я приду после церемонии и разрешу тебе кончить.
– Да, да, – сказал он быстро. – Мамочка обещает?
– Мамочка обещает, – подтвердила Жаннет. – Теперь шевелись.
Он поднялся с кровати и поплелся в ванную. Она посмотрела, как он пустил воду, и вышла в коридор. Камердинер ждал за дверью.
– Лорд Патрик принимает душ, – сообщила она. – Можете войти и помочь ему одеться.
– Слушаюсь, мадам, – сказал он. – Спасибо. – Он немного поколебался. – Свадьба состоится, мадам?
– Обязательно, – ответила Жаннет. На его лице появилось облегчение.
– Благодарю вас, миледи. Это был бы немыслимый скандал. Ведь и принцесса Маргарет здесь, и остальные.
– Конечно, – согласилась она.
– Вы найдете дорогу, миледи?
– Разумеется, – ответила она. – Идите к лорду Патрику.
Когда через полтора часа закончилась брачная церемония, Патрик взглянул на нее. Когда он поднял вуаль Лорен и наклонился, чтобы поцеловать ее, на его губах играла странная улыбка. К ним с поздравлениями подошли гости, и Жаннет отступила назад, чтобы пропустить их к молодым.
– Ты превзошла себя, Жаннет. Платье просто великолепное, – сказал по-французски женский голос у нее за спиной.
Жаннет обернулась. Это была Хиби Дорси, знаменитая журналистка из «International Herald Tribune». Загорелая рыжеватая блондинка была самой известной журналисткой, занимающейся вопросами моды, она печаталась во многих газетах и журналах. Ежемесячно она давала статью в „Vogue». Хотя Рирдоны не хотели, чтобы на свадьбе присутствовали журналисты, для Хиби, ближайшей подруги Жаннет, было сделано исключение.
– Спасибо, Хиби, – улыбнулась Жаннет.
– Откуда у тебя эта идея? – спросила журналистка. – Никогда ничего подобного не видела. Оборки на юбке просто струятся, когда Лорен идет.
Жаннет улыбнулась.
– Именно такого эффекта я и хотела достичь. Сказать по правде, эта мысль пришла мне в голову несколько месяцев назад, в Калифорнии, когда я смотрела, как Лорен занимается серфингом. Подумала, как бы уловить движение всех этих белых гребешков вокруг нее.
– У тебя есть фотография платья, которую я могла бы использовать?
– В твоей конторе ее уже, наверное, получили, – ответила Жаннет.
– Прекрасно. – Хиби некоторое время разглядывала толпу, окружившую жениха и невесту, потом снова повернулась к Жаннет. – Я неисправимый романтик, – сказала она. – Это правда, что они впервые встретились на показе твоей коллекции в прошлом году и влюбились друг в друга с первого взгляда?
Жаннет рассмеялась.
– Правда.
Хиби вздохнула, потом улыбнулась.
– Я, пожалуй, придумала заголовок для своей статьи.
– Скажи мне, – попросила Жаннет. Хиби посмотрела на нее.
– „Сказка… ставшая былью».
Лорен не знала, что и думать. Медовый месяц оказался совсем не таким, как она ожидала. Сначала все было, как в прекрасной мечте. После свадьбы они полетели на самолете Патрика на Миконос. Там их ждал вертолет, чтобы доставить на „Fantasist», яхта стояла на якоре недалеко от острова. Как в романтическом фильме! Медовый месяц в плавании вокруг греческих островов. Но, похоже, все пошло наперекосяк в тот момент, когда они сели в маленький реактивный самолет в Девоне.
Как только они взлетели, стюард принес бутылку шампанского и два бокала. Он наполнил бокалы и скрылся за занавеской, отделяющей салон от остальных помещений.
Лорен отвернулась от иллюминатора, подала Патрику бокал и взяла свой.
– За нас! – улыбнулась она. – Ну не чудесно ли?
Он даже не поднял бокал к губам, просто молча смотрел, как она пьет, потом поставил свой бокал на столик и уставился в иллюминатор.
– Эй, – сказала она. – Ты не выпил свое шампанское. Он резко, даже зло повернулся к ней.
– Я уже столько выпил этой мочи, что мне до конца жизни хватит! – Он нажал кнопку звонка. Немедленно появился стюард. – Принеси чистого виски.
– Слушаюсь, милорд. – Через мгновение стюард вернулся со стаканом виски на подносе.
Патрик взглянул на него.
– Сколько раз надо повторять, что, когда я заказываю виски, следует приносить полную бутылку? – грубо спросил он.
– Простите, милорд, – извинился стюард. – Сейчас принесу, милорд. – Он прошел на кухню и вернулся с бутылкой. Поставив ее на стол, снова исчез.
Патрик опрокинул стакан одним глотком и молча наполнил снова.
Не взглянув на Лорен, он повернулся к иллюминатору и поднял стакан к губам.
– Что случилось? – спросила она недоуменно. – Я что-то не так сказала или сделала?
Он проглотил виски, еще раз долил, прежде чем ответить ей.
– Нет, – бросил он коротко.
– Ты не выглядишь счастливым, – сказала она. Он испепелил ее взглядом.
– А что я должен делать? Танцевать чечетку на потолке?
– Ты можешь хотя бы вести себя как молодожен, – сказала Лорен.
– Мещанское дерьмо, – огрызнулся он.
– Ты же сам все это устроил, – укорила она его. – Я не просила.
Патрик допил виски и снова взялся за бутылку. Лорен наклонилась через маленький стол и положила руку ему на плечо.
– Не пей больше, Патрик, – мягко попросила она.
– А что еще делать? – спросил он грубо.
– Мы можем трахнуться там сзади на диване. Мне всегда было любопытно, как это выйдет в самолете.
– Я пробовал, – сказал он. – Ничего особенного.
– Но я-то не пробовала, – возразила она. – Для начала я могу сделать тебе маленький минет, а потом ты мне. – Она неожиданно ухмыльнулась и взяла его руку. – Потрогай меня. Я вся мокрая. Завожусь от одной мысли.
– Прекрати болтать, как обыкновенная шлюха, – холодно процедил он, выдергивая руку. – Помни, кто ты теперь.
– Я знаю, кто я, – с обидой сказала она. – Я – Лорен. А кем, ты думал, я стану?
Не отвечая, он налил виски в стакан и выпил.
– Леди Рирдон, – ответил он высокомерно. – Или я слишком многого хочу?
Она молча смотрела на него, горло перехватил спазм, на глаза навернулись слезы. Она быстро встала и прошла к дивану в конце салона.
Они летели в полном молчании, и к тому времени, когда самолет приземлился на Миконосе, Патрик успел высосать две бутылки виски, поэтому из самолета в вертолет его практически несли на руках. На борту яхты не оставалось ничего другого, кроме как уложить его в постель и ждать, когда он проспится.
Лорен разделась и забралась в постель рядом с ним. Осторожно положила руку ему на плечо. Но он был в полной отключке. Даже не шелохнулся. Прошел час, а она все еще не могла заснуть. Сдалась, проглотила две таблетки валиума, выкурила косячок „Харви номер четыре», или мечты-травки, как он ее называл, и заснула, не заметив, как закрылись глаза.
Проснувшись на следующее утро, она увидела, как он, стоя к ней спиной, надевает брюки. Глаза ее расширились.
– Бог мой, Патрик! Что у тебя со спиной? Он взглянул на ее отражение в зеркале.
– Вчера поскользнулся на каменных ступеньках в особняке, – объяснил он, не оборачиваясь.
Лорен села.
– И ты мне ничего не сказал? Даже во время свадьбы? Тебе ведь, наверное, ужасно больно. Ты должен был мне сказать!
Патрик ничего не ответил, продолжая рассматривать ее в зеркале.
– Теперь я понимаю, почему ты так много вчера пил. – Она выбралась из постели и подошла к нему. – Надо было сказать! Я бы поняла.
Он посмотрел ей в лицо.
– Не хотел тебя расстраивать, – сказал он наконец. Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
– Надо чем-нибудь смазать.
Он улыбнулся ей, как бравый англичанин.
– Пустяки, дорогая. Не так уж сильно болит.
Двумя неделями позже они стояли на якоре у острова Корфу. Голая Лорен лежала на палубе на матрасе и ждала, пока Патрик покончит с утренними телефонными звонками. Он дважды в день звонил в контору – утром и вечером. Легкий ветерок освежал кожу. Она прищурилась на солнце. Патрику стоит поторопиться. Еще полчаса и на этом солнце будет невозможно оставаться.
Она смочила руку и набрала пальцами немного „Солнечной земли», которую дал ей Харви. Так назвала глину Жаннет. Она уже работала над эскизом упаковки, рассчитывая выбросить ее на рынок в будущем году.
Размазывая глину тонким слоем по телу, Лорен рассматривала себя. Мазь действительно помогает. У нее никогда не было такого ровного хорошего загара, и кожа абсолютно нигде не облезала. А волосы, наоборот, совсем выгорели, почти белые, ресниц и бровей практически не видно, даже волосы на лобке побелели так, что просвечивает кожа. Она услышала шаги на лестнице и подняла голову. Сначала появилось лицо Патрика. Он задержался на середине лестницы.
– Я заказал выпивку, – сообщил он. – Ты хочешь?
– Нет, спасибо, – улыбнулась она. – Но самое время тебе помазать мне спину.
Лорен перевернулась на живот, а он встал рядом на колени. Она налила немного воды на ладонь и смочила себе плечи и спину. Он достал мазь из банки и принялся за дело. Она искоса взглянула на его улыбающееся лицо.
– Похоже, ты чем-то доволен? – спросила она.
– Точно. Мне наконец удалось убедить этих ублюдков в моем совете директоров, что я знаю, что делаю.
– Прекрасно, – обрадовалась Лорен. Она знала, с каким недоверием и скептицизмом относились в компании к возвращению мужа. Все его предложения скрупулезно изучались и чаще всего встречали яростное сопротивление. – Что же их убедило?
– Так, пара фактов, но самое главное, сделка с Жаннет, – ответил Патрик.
– Тогда совсем здорово, – заявила она, переворачиваясь. – Я горжусь тобой.
Он посмотрел на нее.
– А знаешь, самым прибыльным делом оказались джинсы Жаннет. В первый же год мы получили чистой прибыли два миллиона долларов только в Штатах. И это всего за восемь месяцев. По прогнозам в будущем году прибыль достигнет шести миллионов. Наши специалисты вынуждены признать, что ее идея вплетать десять процентов эластика в джинсовую ткань была блестящей. Джинсы куда лучше сидят. Даже толстые задницы выглядят в них прилично. Кроме того, ее коллекция, которую она продемонстрировала неделю назад в Париже, показала, что прошлогодний успех не был мыльным пузырем. Все обалдели от показа.
– Я просто идиотка, – сказала Лорен. – Я ни о чем и думать не могла, только о свадьбе. Совершенно забыла, что у Жаннет был показ в это время. Она, наверное, считает меня порядочной дрянью.
– Уверен, она все понимает, – утешил ее муж.
– Она опять снимала Лидо?
– Нет. Теперь главной была цирковая тема. Она сняла маленький цирк-шапито на Монмартре вместе с униформой, акробатами, львами и всем прочим. Но одела их в свои модели. Доказала, что никакой Филипп Файяр ей не нужен, что она вполне способна соперничать с Сен-Лораном, Живанши, Боганом и всеми лучшими кутюрье. Уже через три дня после показа у нее было заказов на миллион долларов.
Лорен весело рассмеялась.
– Готова поспорить, этот сукин сын Кэрролл сейчас кусает себе локти.
Патрик тоже рассмеялся.
– И я готов поспорить.
– Bwana, – раздался с лестницы голос негра. Лорен быстро схватила полотенце, чтобы прикрыться, когда негр, с запотевшим стаканом апельсинового сока с водкой, появился на палубе.
Патрик попробовал напиток. Посмотрел на Лорен.
– Ты не передумала, прелесть моя? Она поплотнее завернулась в полотенце.
– Нет уж, уволь, – ответила она.
– Тогда можешь идти, Ной, – сказал Патрик.
– Слушаюсь, Bwana. – Африканец повернулся и спустился вниз.
Патрик попробовал напиток.
– Вкусно, – сказал он, протягивая ей стакан. – Попробуй.
Она отрицательно покачала головой. Он оглядел ее.
– Господи, да ты почти такая же черная, как он. Лорен села, набросив полотенце на плечи.
– Мне бы хотелось, чтобы ты от него избавился, – попросила она. – У меня от него мурашки по коже бегают.
– Это все твои американские предрассудки, – засмеялся он. – Не любишь черномазых.
– Не в этом дело, – быстро возразила она. – Он вечно таращится на меня. Его глаза прямо-таки шарят по моему телу.
Он снова рассмеялся.
– А чего ты ждала? Ходишь все время голая. А что делает остальная команда, как ты думаешь? То же самое. Просто они лучше это скрывают, чем Ной.
– Он какой-то зверь, – надулась Лорен. – Скажи ему, чтобы носил трусы. В этих узких джинсах он все равно что голый.
Улыбка исчезла с лица Патрика.
– Могла бы не смотреть.
– Я и не смотрю, – огрызнулась Лорен. – И смотреть не надо, просто в глаза бросается.
Патрик поставил стакан и неожиданно просунул руку ей между ног. Потом поднял пальцы к губам и лизнул.
– Ты вся мокрая, – сказал он возбужденно. – Признайся, вид его большого члена тебя заводит.
– Не глупи! – сердито огрызнулась она. – Я завелась после того, как ты начал натирать мне спину.
– Я хочу тебя, – сказал Патрик.
– Тогда кончай болтать и займись делом, – ответила Лорен, притягивая его к себе.
Она лежала в постели, наблюдая, как он одевается, и вдруг услышала шум мотора. Яхта снялась с якоря. Она села и потянулась к небольшому чемоданчику, где хранила зелье Харви. Не поднимая глаз, спросила:
– Куда это мы?
– На Гидру, – ответил Патрик.
– Еще один остров? – спросила Лорен.
– Да. В ста пятидесяти милях отсюда. Мы будем там завтра утром.
– Греческий? – спросила она, разглядывая пакетики.
– Разумеется, – ответил он, подходя к кровати и глядя на нее. – В Греции одни острова.
– А что в этом особенного?
– Не знаю, говорят, он очень красивый.
– Все греческие острова похожи один на другой, – заметила Лорен, вынимая пакетик за пакетиком и не находя нужного. – У меня уже мозоли на ногах от sirtos, а если я еще раз услышу хор, исполняющий „Никогда в воскресенье», оглохну из принципа.
– Похоже, тебе действительно все обрыдло, – удивился Патрик. Лорен никак не реагировала. – Что ты ищешь? – спросил он.
– Харви сказал, что он положил мне пакетик с новой травкой. Нашла! – обрадовалась она, поднимая руку с зажатым в ней пакетиком. – Номер шестнадцать.
– И как он ее назвал?
– „Травка-фантазия», – ответила Лорен, сворачивая косячок. – Харви утверждает, что от нее такой же улет, как от мескалина.
– Фантазия, – повторил Патрик, заинтригованный. Присев на край кровати, он наблюдал, как она лижет край папиросной бумаги. – Вот каким должен быть каждый медовый месяц. Фантазией.
– Я не жалуюсь, – сказала она, зажигая сигарету. Сделала две глубокие затяжки и передала мужу. – Попробуй, – предложила она. – Уже гудит в голове.
Он несколько раз затянулся.
– Ты когда-нибудь фантазировала? – спросил он, держа сигарету.
– О чем? – спросила она, откидываясь на подушку. Патрик затянулся еще раз, потом отдал сигарету ей.
Слегка потеребил волосы у нее на лобке.
– Ну, например, побрить твою обезьянку, чтобы все было мягким и розовым, как у маленькой девочки.
Она затянулась сигаретой. Как всегда, Харви был прав. Эта травка действительно ударяла в голову. Она хихикнула.
– Хочешь сам это сделать? Он кивнул.
Лорен отдала ему сигарету, спрыгнула с постели и направилась в ванную. Через мгновение она вернулась: волосы в пене, в руке бритва.
– Валяй, – сказала она. – Приступай.
Еще через несколько минут она стояла перед зеркалом и внимательно себя рассматривала.
– Мой клитор похож на розовый язычок, высовывающийся между губ. – Она повернулась к нему. – Тебе нравится?
– Просто великолепно. – Он еще раз затянулся и передал косячок ей. – А у тебя какая фантазия?
Она затянулась и хихикнула.
– Тебе не понравится.
– Рискни, – сказал он.
– Увидеть тебя без бороды, – призналась она и снова хихикнула. – Смешно. Вышла за тебя замуж, а не знаю, как ты на самом деле выглядишь. Правда.
Патрик помолчал, собираясь с мыслями. Но они разбегались, и ему не удавалось ничего сказать.
– Как, так же? – снова хихикнула Лорен.
– Так же, как всегда, – Патрик глупо улыбался. – Смешно, правда? В смысле… так же.
– Смешно.
– Я покажу тебе, что имею в виду, – сказал он, направляясь в ванную. Она пошла за ним и увидела, как он намыливает бороду. Сбрив полбороды, он обернулся.
– Патрик, ты выглядишь превосходно, – восхитилась Лорен.
– Говорил же я тебе, – заметил он, протягивая руку за полотенцем, чтобы вытереть лицо.
– Но ты не можешь вот так остаться, – сказала Лорен.
– Почему? – поинтересовался он.
– Нельзя же ходить с половинкой бороды, – сказала она, смеясь. – Глупо.
Он повернулся, посмотрел на себя в зеркало и тоже засмеялся.
– Ты совершенно права. Глупо. – Он быстро добавил мыльной пены и сбрил то, что оставалось. Задумчиво потер пальцами щеку. – Странное ощущение, – заметил он. – Я почти восемь лет ходил с бородой. Уже забыл, что такое гладкое лицо.
– Ты выглядишь моложе, – сказала Лорен.
– А тебе, правда, нравится?
– Правда. Я никогда и не догадывалась, что ты такой красивый. Теперь мне придется поволноваться. Все девчонки начнут за тобой бегать.
Патрик снова повернулся к зеркалу и потер щеку.
– Все равно странное чувство.
– У меня тоже странное, – хихикнула Лорен. – Почему бы нам не представить незнакомцев друг другу?
Немного погодя она отодвинулась от него.
– Не могу больше терпеть, – сказала она, задыхаясь. – Хочу тебя внутри себя.
Он перевернулся на спину.
– Давай, залезай.
– Ага, – согласилась она, вставая на колени. Помогая себе рукой, осторожно опустилась на него. – Ох, как здорово, – сказала она со вздохом. – Медленно начала двигаться.
– Сильнее, – потребовал он. – Накажи его!
Лорен ускорила движения. Наклонившись, потрясла грудью перед его лицом.
– Сейчас побью тебя моими сисечками, – сказала она.
– Они у тебя черные, Как у негра, – задохнулся Патрик.
– Тебе нравится? – Она прижала его руки к кровати. – Теперь ты попался. Изнасилую тебя по-негритянски.
– Пожалуйста, не надо! – Патрик почти кричал, чувствуя, что сейчас кончит.
– Тебе меня не остановить! – завопила она в ярости, почувствовав, как ею овладевает безумие. Оргазм потряс ее тело. – Я кончаю, я кончаю, я кончаю!
Она упала на него, едва переводя дыхание. Через минуту он сделал попытку двинуться. Она остановила его.
– Полежи спокойно. Не двигайся.
– Я хочу закурить, – сказал он.
– Подожди минутку, – она смотрела ему прямо в глаза. – Ты действительно представлял себе, что я негритянка?
Он молча кивнул.
– А еще что?
– Да много всего.
– Например?
– Хочу курить, – сказал он. Лорен отодвинулась, он встал с кровати, подошел к туалетному столику и взял сигарету. Неожиданно увидел себя в зеркале и замер. Потом дотронулся пальцами до лица.
– О, черт! – воскликнул он, поворачиваясь к ней. – Что, черт побери, Харви кладет в эту травку? Я ведь на самом деле сбрил бороду.
– А я на самом деле обрила свою обезьянку, – засмеялась она, вставая с кровати и направляясь к нему. Достала из пачки сигарету, прикурила ее и подала ему. – Мы просто превосходно трахнулись. Надо почаще курить эту травку-фантазию.
Если упростить описание, то оно состояло из трех вуалей почти прозрачного шелка с вышивкой, слоновая кость на белом. Первая вуаль падала с головы невесты до ее обнаженных плеч. Вторая составляла верх платья без бретелек, отдаленно напоминая нижнее белье и, наводя на мысль о наготе, слегка прикрывала талию. Третья вуаль была юбкой, начинающейся от талии, чуть выше второй вуали, и мягко облегающей бедра. От середины бедра она превращалась в груду вышитых оборок, переходящих в длинный шлейф. Главная идея – намек на наготу. Каждый считал, что он что-то видит, хотя на самом деле не видел ничего.
Она одобрительно кивнула.
– Позовите меня, когда начнете одеваться, – попросила она. – Хочу убедиться, что все в порядке.
– Oui, мадам, – сказала костюмерша.
Из ванной вышел Александр и, увидев Жаннет, подошел к ней и поцеловал в щеку.
– Твоя сестра очаровательна, – сказал он.
– Ты тоже очень мил, раз приехал сюда и делаешь это все для нас, cheri, – ответила Жаннет. – Я тебе очень признательна.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся он. – Рад был оказать услугу.
– Она еще в ванной? – спросила Жаннет.
– Да, – ответил он. – Мои девочки делают ей маникюр и педикюр.
– Загляну на секундочку, – сказала Жаннет, – а потом пойдем и выпьем кофе.
– С удовольствием, – согласился он.
Лорен сидела в ванной с полотенцем на голове, поставив ноги в тазик с водой. Она подняла глаза на Жаннет и улыбнулась.
– Никто не предупредил меня, что все так будет. Жаннет засмеялась.
– Что же, надо терпеть. Как ты?
– Немножко не в себе, столько народу кругом. Сейчас бы „Харви номер шесть», хоть пару затяжек.
– А у тебя есть? – спросила Жаннет.
Лорен кивнула на портсигар, лежащий на полочке над умывальником.
– Вон там. Только мама в комнате, да и все остальные тоже. Сама понимаешь…
Жаннет улыбнулась.
– Что-нибудь придумаем. – Она обратилась к девушкам. – Не могли бы вы на минутку выйти. Мне надо поговорить с сестрой наедине.
– Oui, мадам, – ответили те и вышли. Жаннет заперла дверь.
– Видишь, как просто, – улыбнулась она, открыла портсигар и вынула косячок. Передав его Лорен, повернулась к окну. – Прежде чем закуришь, я открою окно. Не стоит, чтобы в покоях дворца Рирдонов пахло марихуаной.
Лорен хихикнула.
– Верно. Половина этого старичья и не сообразит, с чего это их так пробрало. – Она прикурила сигарету и глубоко затянулась. Медленно выпустила дым и передала ее Жаннет.
Жаннет тоже затянулась и вернула косячок сестре.
– Здорово.
Лорен согласно кивнула.
– У Харви сбоев не бывает. Он ужасно заинтересовался этой косметикой из глины. Это серьезно?
– Хочу попробовать, – сказала Жаннет.
– Я рада, – улыбнулась Лорен. – Харви славный малый. – Она сделала еще одну затяжку. – До сих пор не верю. Надо же, выхожу замуж. Как в сказке.
Жаннет посмотрела на сестру, и внезапно ей стало грустно.
– Да, – сказала она мягко. – Действительно, как в сказке.
Жаннет не пробыла в своей комнате и часа, как раздался стук в дверь.
– Кто там? – спросила она.
– Камердинер лорда Патрика.
Она приоткрыла дверь и выглянула.
– В чем дело?
– Лорд Патрик желал бы вас видеть, мадам, – сказал камердинер.
– Ради Бога, я еще не начинала одеваться, – раздражилась Жаннет. – Скажите ему, что мы встретимся внизу.
Лицо камердинера осталось бесстрастным.
– Думаю, вам лучше пойти к нему сейчас, мадам. Жаннет внимательно взглянула на слугу и кивнула.
– Одну минуту. – Она вернулась в комнату, снова натянула брюки, открыла дверь и направилась в сторону холла.
– Полагаю, нам лучше пройти с заднего хода, – поспешно остановил ее камердинер.
Жаннет последовала за ним через дверь в дальнем конце холла по длинному коридору, выкрашенному серой краской, в другое крыло дома. Слуга остановился перед дверью и открыл ее.
– Комната лорда Патрика, мадам, – сказал он.
Она вошла в небольшую гардеробную, отделявшую ванную от спальни. Патрик сидел в одних трусах, уставившись в стакан с виски, который держал в руке. Когда Жаннет вошла в комнату, он поднял глаза.
– Свадьба отменяется, – сказал он. – Скажи им.
– Ты что, рехнулся? – резко спросила она. – Почему? Патрик глотнул виски.
– Я передумал.
Жаннет некоторое время смотрела на него, потом повернулась к камердинеру.
– Оставьте нас одних!
– Конечно, мадам, – сказал камердинер и вышел. Услышав, что дверь закрылась, она подошла к стулу, на котором сидел Патрик, и посмотрела на него.
– Теперь объясни. Патрик поднял на нее глаза.
– Потому что она сразу хочет иметь ребенка. Сказала, что выбросит таблетки в день свадьбы.
– Это не повод, – заметила Жаннет.
– Для меня вполне достаточный, – сказал он. – Мне тут вовсе не нужны эти верещащие ублюдки.
– Ладно, – спокойно сказала она. Повернулась и пошла назад в гардеробную.
Он встал и направился за ней.
– Скажи им, что я заболел. Она круто повернулась к нему.
– Ничего я им не скажу, – холодно заявила она, взяла трость с подставки для зонтиков и шагнула к нему.
Он выронил стакан и попятился, пытаясь руками закрыть лицо.
– Не поможет. Ты меня не заставишь.
– Нет? – переспросила она ледяным тоном. Трость со свистом опустилась на его плечи. Он вскрикнул от боли и попытался убежать, но она следовала за ним по пятам, продолжая наносить удар за ударом по плечам и спине. На белой коже вспухли красные рубцы. Он бросился на кровать и зарыдал.
– Прекрати!
Уперевшись концом трости в его плечо, она перевернула его на спину, заставив смотреть ей в лицо. Увидела, что он уже вовсю работает рукой. В ярости она отбросила его руку.
– Я не давала тебе разрешения, раб.
– Да, – рыдал Патрик.
– Так что же ты собираешься делать? – спросила Жаннет.
Он поднял на нее глаза.
– Что мамочка скажет. Только я не хочу, чтобы она бросила меня после того, как я женюсь.
– Мамочка не бросит тебя, – пообещала она. – Она всегда будет с тобой. А теперь будь паинькой, прими душ и одевайся.
– Но я же еще не кончил, – заскулил он.
– Если будешь паинькой, я приду после церемонии и разрешу тебе кончить.
– Да, да, – сказал он быстро. – Мамочка обещает?
– Мамочка обещает, – подтвердила Жаннет. – Теперь шевелись.
Он поднялся с кровати и поплелся в ванную. Она посмотрела, как он пустил воду, и вышла в коридор. Камердинер ждал за дверью.
– Лорд Патрик принимает душ, – сообщила она. – Можете войти и помочь ему одеться.
– Слушаюсь, мадам, – сказал он. – Спасибо. – Он немного поколебался. – Свадьба состоится, мадам?
– Обязательно, – ответила Жаннет. На его лице появилось облегчение.
– Благодарю вас, миледи. Это был бы немыслимый скандал. Ведь и принцесса Маргарет здесь, и остальные.
– Конечно, – согласилась она.
– Вы найдете дорогу, миледи?
– Разумеется, – ответила она. – Идите к лорду Патрику.
Когда через полтора часа закончилась брачная церемония, Патрик взглянул на нее. Когда он поднял вуаль Лорен и наклонился, чтобы поцеловать ее, на его губах играла странная улыбка. К ним с поздравлениями подошли гости, и Жаннет отступила назад, чтобы пропустить их к молодым.
– Ты превзошла себя, Жаннет. Платье просто великолепное, – сказал по-французски женский голос у нее за спиной.
Жаннет обернулась. Это была Хиби Дорси, знаменитая журналистка из «International Herald Tribune». Загорелая рыжеватая блондинка была самой известной журналисткой, занимающейся вопросами моды, она печаталась во многих газетах и журналах. Ежемесячно она давала статью в „Vogue». Хотя Рирдоны не хотели, чтобы на свадьбе присутствовали журналисты, для Хиби, ближайшей подруги Жаннет, было сделано исключение.
– Спасибо, Хиби, – улыбнулась Жаннет.
– Откуда у тебя эта идея? – спросила журналистка. – Никогда ничего подобного не видела. Оборки на юбке просто струятся, когда Лорен идет.
Жаннет улыбнулась.
– Именно такого эффекта я и хотела достичь. Сказать по правде, эта мысль пришла мне в голову несколько месяцев назад, в Калифорнии, когда я смотрела, как Лорен занимается серфингом. Подумала, как бы уловить движение всех этих белых гребешков вокруг нее.
– У тебя есть фотография платья, которую я могла бы использовать?
– В твоей конторе ее уже, наверное, получили, – ответила Жаннет.
– Прекрасно. – Хиби некоторое время разглядывала толпу, окружившую жениха и невесту, потом снова повернулась к Жаннет. – Я неисправимый романтик, – сказала она. – Это правда, что они впервые встретились на показе твоей коллекции в прошлом году и влюбились друг в друга с первого взгляда?
Жаннет рассмеялась.
– Правда.
Хиби вздохнула, потом улыбнулась.
– Я, пожалуй, придумала заголовок для своей статьи.
– Скажи мне, – попросила Жаннет. Хиби посмотрела на нее.
– „Сказка… ставшая былью».
Лорен не знала, что и думать. Медовый месяц оказался совсем не таким, как она ожидала. Сначала все было, как в прекрасной мечте. После свадьбы они полетели на самолете Патрика на Миконос. Там их ждал вертолет, чтобы доставить на „Fantasist», яхта стояла на якоре недалеко от острова. Как в романтическом фильме! Медовый месяц в плавании вокруг греческих островов. Но, похоже, все пошло наперекосяк в тот момент, когда они сели в маленький реактивный самолет в Девоне.
Как только они взлетели, стюард принес бутылку шампанского и два бокала. Он наполнил бокалы и скрылся за занавеской, отделяющей салон от остальных помещений.
Лорен отвернулась от иллюминатора, подала Патрику бокал и взяла свой.
– За нас! – улыбнулась она. – Ну не чудесно ли?
Он даже не поднял бокал к губам, просто молча смотрел, как она пьет, потом поставил свой бокал на столик и уставился в иллюминатор.
– Эй, – сказала она. – Ты не выпил свое шампанское. Он резко, даже зло повернулся к ней.
– Я уже столько выпил этой мочи, что мне до конца жизни хватит! – Он нажал кнопку звонка. Немедленно появился стюард. – Принеси чистого виски.
– Слушаюсь, милорд. – Через мгновение стюард вернулся со стаканом виски на подносе.
Патрик взглянул на него.
– Сколько раз надо повторять, что, когда я заказываю виски, следует приносить полную бутылку? – грубо спросил он.
– Простите, милорд, – извинился стюард. – Сейчас принесу, милорд. – Он прошел на кухню и вернулся с бутылкой. Поставив ее на стол, снова исчез.
Патрик опрокинул стакан одним глотком и молча наполнил снова.
Не взглянув на Лорен, он повернулся к иллюминатору и поднял стакан к губам.
– Что случилось? – спросила она недоуменно. – Я что-то не так сказала или сделала?
Он проглотил виски, еще раз долил, прежде чем ответить ей.
– Нет, – бросил он коротко.
– Ты не выглядишь счастливым, – сказала она. Он испепелил ее взглядом.
– А что я должен делать? Танцевать чечетку на потолке?
– Ты можешь хотя бы вести себя как молодожен, – сказала Лорен.
– Мещанское дерьмо, – огрызнулся он.
– Ты же сам все это устроил, – укорила она его. – Я не просила.
Патрик допил виски и снова взялся за бутылку. Лорен наклонилась через маленький стол и положила руку ему на плечо.
– Не пей больше, Патрик, – мягко попросила она.
– А что еще делать? – спросил он грубо.
– Мы можем трахнуться там сзади на диване. Мне всегда было любопытно, как это выйдет в самолете.
– Я пробовал, – сказал он. – Ничего особенного.
– Но я-то не пробовала, – возразила она. – Для начала я могу сделать тебе маленький минет, а потом ты мне. – Она неожиданно ухмыльнулась и взяла его руку. – Потрогай меня. Я вся мокрая. Завожусь от одной мысли.
– Прекрати болтать, как обыкновенная шлюха, – холодно процедил он, выдергивая руку. – Помни, кто ты теперь.
– Я знаю, кто я, – с обидой сказала она. – Я – Лорен. А кем, ты думал, я стану?
Не отвечая, он налил виски в стакан и выпил.
– Леди Рирдон, – ответил он высокомерно. – Или я слишком многого хочу?
Она молча смотрела на него, горло перехватил спазм, на глаза навернулись слезы. Она быстро встала и прошла к дивану в конце салона.
Они летели в полном молчании, и к тому времени, когда самолет приземлился на Миконосе, Патрик успел высосать две бутылки виски, поэтому из самолета в вертолет его практически несли на руках. На борту яхты не оставалось ничего другого, кроме как уложить его в постель и ждать, когда он проспится.
Лорен разделась и забралась в постель рядом с ним. Осторожно положила руку ему на плечо. Но он был в полной отключке. Даже не шелохнулся. Прошел час, а она все еще не могла заснуть. Сдалась, проглотила две таблетки валиума, выкурила косячок „Харви номер четыре», или мечты-травки, как он ее называл, и заснула, не заметив, как закрылись глаза.
Проснувшись на следующее утро, она увидела, как он, стоя к ней спиной, надевает брюки. Глаза ее расширились.
– Бог мой, Патрик! Что у тебя со спиной? Он взглянул на ее отражение в зеркале.
– Вчера поскользнулся на каменных ступеньках в особняке, – объяснил он, не оборачиваясь.
Лорен села.
– И ты мне ничего не сказал? Даже во время свадьбы? Тебе ведь, наверное, ужасно больно. Ты должен был мне сказать!
Патрик ничего не ответил, продолжая рассматривать ее в зеркале.
– Теперь я понимаю, почему ты так много вчера пил. – Она выбралась из постели и подошла к нему. – Надо было сказать! Я бы поняла.
Он посмотрел ей в лицо.
– Не хотел тебя расстраивать, – сказал он наконец. Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
– Надо чем-нибудь смазать.
Он улыбнулся ей, как бравый англичанин.
– Пустяки, дорогая. Не так уж сильно болит.
Двумя неделями позже они стояли на якоре у острова Корфу. Голая Лорен лежала на палубе на матрасе и ждала, пока Патрик покончит с утренними телефонными звонками. Он дважды в день звонил в контору – утром и вечером. Легкий ветерок освежал кожу. Она прищурилась на солнце. Патрику стоит поторопиться. Еще полчаса и на этом солнце будет невозможно оставаться.
Она смочила руку и набрала пальцами немного „Солнечной земли», которую дал ей Харви. Так назвала глину Жаннет. Она уже работала над эскизом упаковки, рассчитывая выбросить ее на рынок в будущем году.
Размазывая глину тонким слоем по телу, Лорен рассматривала себя. Мазь действительно помогает. У нее никогда не было такого ровного хорошего загара, и кожа абсолютно нигде не облезала. А волосы, наоборот, совсем выгорели, почти белые, ресниц и бровей практически не видно, даже волосы на лобке побелели так, что просвечивает кожа. Она услышала шаги на лестнице и подняла голову. Сначала появилось лицо Патрика. Он задержался на середине лестницы.
– Я заказал выпивку, – сообщил он. – Ты хочешь?
– Нет, спасибо, – улыбнулась она. – Но самое время тебе помазать мне спину.
Лорен перевернулась на живот, а он встал рядом на колени. Она налила немного воды на ладонь и смочила себе плечи и спину. Он достал мазь из банки и принялся за дело. Она искоса взглянула на его улыбающееся лицо.
– Похоже, ты чем-то доволен? – спросила она.
– Точно. Мне наконец удалось убедить этих ублюдков в моем совете директоров, что я знаю, что делаю.
– Прекрасно, – обрадовалась Лорен. Она знала, с каким недоверием и скептицизмом относились в компании к возвращению мужа. Все его предложения скрупулезно изучались и чаще всего встречали яростное сопротивление. – Что же их убедило?
– Так, пара фактов, но самое главное, сделка с Жаннет, – ответил Патрик.
– Тогда совсем здорово, – заявила она, переворачиваясь. – Я горжусь тобой.
Он посмотрел на нее.
– А знаешь, самым прибыльным делом оказались джинсы Жаннет. В первый же год мы получили чистой прибыли два миллиона долларов только в Штатах. И это всего за восемь месяцев. По прогнозам в будущем году прибыль достигнет шести миллионов. Наши специалисты вынуждены признать, что ее идея вплетать десять процентов эластика в джинсовую ткань была блестящей. Джинсы куда лучше сидят. Даже толстые задницы выглядят в них прилично. Кроме того, ее коллекция, которую она продемонстрировала неделю назад в Париже, показала, что прошлогодний успех не был мыльным пузырем. Все обалдели от показа.
– Я просто идиотка, – сказала Лорен. – Я ни о чем и думать не могла, только о свадьбе. Совершенно забыла, что у Жаннет был показ в это время. Она, наверное, считает меня порядочной дрянью.
– Уверен, она все понимает, – утешил ее муж.
– Она опять снимала Лидо?
– Нет. Теперь главной была цирковая тема. Она сняла маленький цирк-шапито на Монмартре вместе с униформой, акробатами, львами и всем прочим. Но одела их в свои модели. Доказала, что никакой Филипп Файяр ей не нужен, что она вполне способна соперничать с Сен-Лораном, Живанши, Боганом и всеми лучшими кутюрье. Уже через три дня после показа у нее было заказов на миллион долларов.
Лорен весело рассмеялась.
– Готова поспорить, этот сукин сын Кэрролл сейчас кусает себе локти.
Патрик тоже рассмеялся.
– И я готов поспорить.
– Bwana, – раздался с лестницы голос негра. Лорен быстро схватила полотенце, чтобы прикрыться, когда негр, с запотевшим стаканом апельсинового сока с водкой, появился на палубе.
Патрик попробовал напиток. Посмотрел на Лорен.
– Ты не передумала, прелесть моя? Она поплотнее завернулась в полотенце.
– Нет уж, уволь, – ответила она.
– Тогда можешь идти, Ной, – сказал Патрик.
– Слушаюсь, Bwana. – Африканец повернулся и спустился вниз.
Патрик попробовал напиток.
– Вкусно, – сказал он, протягивая ей стакан. – Попробуй.
Она отрицательно покачала головой. Он оглядел ее.
– Господи, да ты почти такая же черная, как он. Лорен села, набросив полотенце на плечи.
– Мне бы хотелось, чтобы ты от него избавился, – попросила она. – У меня от него мурашки по коже бегают.
– Это все твои американские предрассудки, – засмеялся он. – Не любишь черномазых.
– Не в этом дело, – быстро возразила она. – Он вечно таращится на меня. Его глаза прямо-таки шарят по моему телу.
Он снова рассмеялся.
– А чего ты ждала? Ходишь все время голая. А что делает остальная команда, как ты думаешь? То же самое. Просто они лучше это скрывают, чем Ной.
– Он какой-то зверь, – надулась Лорен. – Скажи ему, чтобы носил трусы. В этих узких джинсах он все равно что голый.
Улыбка исчезла с лица Патрика.
– Могла бы не смотреть.
– Я и не смотрю, – огрызнулась Лорен. – И смотреть не надо, просто в глаза бросается.
Патрик поставил стакан и неожиданно просунул руку ей между ног. Потом поднял пальцы к губам и лизнул.
– Ты вся мокрая, – сказал он возбужденно. – Признайся, вид его большого члена тебя заводит.
– Не глупи! – сердито огрызнулась она. – Я завелась после того, как ты начал натирать мне спину.
– Я хочу тебя, – сказал Патрик.
– Тогда кончай болтать и займись делом, – ответила Лорен, притягивая его к себе.
Она лежала в постели, наблюдая, как он одевается, и вдруг услышала шум мотора. Яхта снялась с якоря. Она села и потянулась к небольшому чемоданчику, где хранила зелье Харви. Не поднимая глаз, спросила:
– Куда это мы?
– На Гидру, – ответил Патрик.
– Еще один остров? – спросила Лорен.
– Да. В ста пятидесяти милях отсюда. Мы будем там завтра утром.
– Греческий? – спросила она, разглядывая пакетики.
– Разумеется, – ответил он, подходя к кровати и глядя на нее. – В Греции одни острова.
– А что в этом особенного?
– Не знаю, говорят, он очень красивый.
– Все греческие острова похожи один на другой, – заметила Лорен, вынимая пакетик за пакетиком и не находя нужного. – У меня уже мозоли на ногах от sirtos, а если я еще раз услышу хор, исполняющий „Никогда в воскресенье», оглохну из принципа.
– Похоже, тебе действительно все обрыдло, – удивился Патрик. Лорен никак не реагировала. – Что ты ищешь? – спросил он.
– Харви сказал, что он положил мне пакетик с новой травкой. Нашла! – обрадовалась она, поднимая руку с зажатым в ней пакетиком. – Номер шестнадцать.
– И как он ее назвал?
– „Травка-фантазия», – ответила Лорен, сворачивая косячок. – Харви утверждает, что от нее такой же улет, как от мескалина.
– Фантазия, – повторил Патрик, заинтригованный. Присев на край кровати, он наблюдал, как она лижет край папиросной бумаги. – Вот каким должен быть каждый медовый месяц. Фантазией.
– Я не жалуюсь, – сказала она, зажигая сигарету. Сделала две глубокие затяжки и передала мужу. – Попробуй, – предложила она. – Уже гудит в голове.
Он несколько раз затянулся.
– Ты когда-нибудь фантазировала? – спросил он, держа сигарету.
– О чем? – спросила она, откидываясь на подушку. Патрик затянулся еще раз, потом отдал сигарету ей.
Слегка потеребил волосы у нее на лобке.
– Ну, например, побрить твою обезьянку, чтобы все было мягким и розовым, как у маленькой девочки.
Она затянулась сигаретой. Как всегда, Харви был прав. Эта травка действительно ударяла в голову. Она хихикнула.
– Хочешь сам это сделать? Он кивнул.
Лорен отдала ему сигарету, спрыгнула с постели и направилась в ванную. Через мгновение она вернулась: волосы в пене, в руке бритва.
– Валяй, – сказала она. – Приступай.
Еще через несколько минут она стояла перед зеркалом и внимательно себя рассматривала.
– Мой клитор похож на розовый язычок, высовывающийся между губ. – Она повернулась к нему. – Тебе нравится?
– Просто великолепно. – Он еще раз затянулся и передал косячок ей. – А у тебя какая фантазия?
Она затянулась и хихикнула.
– Тебе не понравится.
– Рискни, – сказал он.
– Увидеть тебя без бороды, – призналась она и снова хихикнула. – Смешно. Вышла за тебя замуж, а не знаю, как ты на самом деле выглядишь. Правда.
Патрик помолчал, собираясь с мыслями. Но они разбегались, и ему не удавалось ничего сказать.
– Как, так же? – снова хихикнула Лорен.
– Так же, как всегда, – Патрик глупо улыбался. – Смешно, правда? В смысле… так же.
– Смешно.
– Я покажу тебе, что имею в виду, – сказал он, направляясь в ванную. Она пошла за ним и увидела, как он намыливает бороду. Сбрив полбороды, он обернулся.
– Патрик, ты выглядишь превосходно, – восхитилась Лорен.
– Говорил же я тебе, – заметил он, протягивая руку за полотенцем, чтобы вытереть лицо.
– Но ты не можешь вот так остаться, – сказала Лорен.
– Почему? – поинтересовался он.
– Нельзя же ходить с половинкой бороды, – сказала она, смеясь. – Глупо.
Он повернулся, посмотрел на себя в зеркало и тоже засмеялся.
– Ты совершенно права. Глупо. – Он быстро добавил мыльной пены и сбрил то, что оставалось. Задумчиво потер пальцами щеку. – Странное ощущение, – заметил он. – Я почти восемь лет ходил с бородой. Уже забыл, что такое гладкое лицо.
– Ты выглядишь моложе, – сказала Лорен.
– А тебе, правда, нравится?
– Правда. Я никогда и не догадывалась, что ты такой красивый. Теперь мне придется поволноваться. Все девчонки начнут за тобой бегать.
Патрик снова повернулся к зеркалу и потер щеку.
– Все равно странное чувство.
– У меня тоже странное, – хихикнула Лорен. – Почему бы нам не представить незнакомцев друг другу?
Немного погодя она отодвинулась от него.
– Не могу больше терпеть, – сказала она, задыхаясь. – Хочу тебя внутри себя.
Он перевернулся на спину.
– Давай, залезай.
– Ага, – согласилась она, вставая на колени. Помогая себе рукой, осторожно опустилась на него. – Ох, как здорово, – сказала она со вздохом. – Медленно начала двигаться.
– Сильнее, – потребовал он. – Накажи его!
Лорен ускорила движения. Наклонившись, потрясла грудью перед его лицом.
– Сейчас побью тебя моими сисечками, – сказала она.
– Они у тебя черные, Как у негра, – задохнулся Патрик.
– Тебе нравится? – Она прижала его руки к кровати. – Теперь ты попался. Изнасилую тебя по-негритянски.
– Пожалуйста, не надо! – Патрик почти кричал, чувствуя, что сейчас кончит.
– Тебе меня не остановить! – завопила она в ярости, почувствовав, как ею овладевает безумие. Оргазм потряс ее тело. – Я кончаю, я кончаю, я кончаю!
Она упала на него, едва переводя дыхание. Через минуту он сделал попытку двинуться. Она остановила его.
– Полежи спокойно. Не двигайся.
– Я хочу закурить, – сказал он.
– Подожди минутку, – она смотрела ему прямо в глаза. – Ты действительно представлял себе, что я негритянка?
Он молча кивнул.
– А еще что?
– Да много всего.
– Например?
– Хочу курить, – сказал он. Лорен отодвинулась, он встал с кровати, подошел к туалетному столику и взял сигарету. Неожиданно увидел себя в зеркале и замер. Потом дотронулся пальцами до лица.
– О, черт! – воскликнул он, поворачиваясь к ней. – Что, черт побери, Харви кладет в эту травку? Я ведь на самом деле сбрил бороду.
– А я на самом деле обрила свою обезьянку, – засмеялась она, вставая с кровати и направляясь к нему. Достала из пачки сигарету, прикурила ее и подала ему. – Мы просто превосходно трахнулись. Надо почаще курить эту травку-фантазию.