Роджерс Розмари. В плену желания

   — Теперь твоя очередь, милая сирена. — Он оттолкнул ее от себя. — Постой, как мраморная статуя, под луной, чтобы я мог полюбоваться тобой и, возможно, оживить тебя, как это сделал Пигмалион с Галатеей.
   Она действительно казалась себе статуей, которую превращают в живую женщину. Лаура думала об этом, пока он ласкал пальцами каждую линию, ямку, ложбинку, каждую выпуклость ее тела. Она уже с трудом стояла на ногах, ей пришлось опереться на Трента. Вдруг он поднял Лауру на руки и положил на мраморный алтарь, словно она и правда была девственницей, которую приносят в жертву. Когда Трент вошел в нее, она обхватила ногами его талию, вцепилась в него руками и закричала бы, если бы он не накрыл ее рот своими губами. Волна возбуждения, зародившаяся в душе Лауры, поднималась все выше и выше, пока, наконец, не взлетела к небесам.
   — Мы еще не закончили, — тихо сказал Трент чуть позже, глядя на ее лицо и сонно слипающиеся веки.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Моя милая Лорелея, если ты в данный момент насытилась и удовлетворила свой аппетит, то я еще голоден. Черт возьми, я еще хочу тебя! И поскольку ты вдруг стала сонной — у меня есть от этого лекарство!
   Не давая Лауре опомниться, обнаженный Трент взял ее на руки, словно тряпичную куклу, и понес через кусты. Она сопротивлялась, протестовала:
   — Что ты делаешь… сумасшедший! Нет! Отпусти меня! Лаура попыталась ударить его ногой, оцарапать ему лицо.
   — Нет? — Лаура услышала в голосе Трента опасные ноты. Он остановился, и она немного успокоилась.
   — Нет! Я хочу, чтобы ты меня отпустил! Может быть, лунный свет свел тебя с ума, но я уже обрела рассудок и помню, что мы оставили нашу одежду в твоем дурацком Лунном саду и что Франко и Эна, вероятно, все еще резвятся в гроте.
   — Сколько отговорок ты сочинила, Лорелея! Если ты беспокоишься из-за твоего брата и подруги, давай пойдем и разыщем их, хотя им это может не понравиться. Но ты все равно посетишь грот, — мрачно добавил он, — поскольку я обещал показать тебе его. Если ты не угомонишься, — процедил он сквозь стиснутые зубы, — я положу тебя на мое колено и отшлепаю! Не надейся пустить в ход японское джиу-джитсу или китайское кунг-фу, потому что я в совершенстве владею этими боевыми искусствами!
   «Черт возьми, — огорченно подумала Лаура, — во что я ввязалась на этот раз?» Трент, похоже, направлялся к кустам, через которые они недавно пробирались. «Кажется, это приключение скоро закончится, — сказала себе Лаура. — Как только я увижу Эну, я напомню ей о времени. О, как я хочу, чтобы он отпустил меня! Что он пытается сделать? Он хочет, чтобы я почувствовала себя беспомощной в его объятиях?» Лаура решила пока не сопротивляться, сделать вид, будто смирилась. Что же касается происшедшего между ними ранее, то она постарается выбросить это из головы, как и многие другие вещи, о которых предпочитала не вспоминать.
   — Это и есть грот. Слева ты видишь Пана с его дудочками и нимфами, справа стоит старый Нептун.
   Почему он вдруг заговорил таким бесстрастным тоном?
   Фонари, расположенные по обеим сторонам от Пана и Нептуна, освещали вход в грот. Лаура услышала доносившиеся оттуда звуки: плеск воды, тихий счастливый смех Эны, голос Франко.
   — Теперь ты знаешь, что никто из них не утонул, — похоже, они наслаждаются уединением, — произнес Трент, — но если ты хочешь освежиться, я охотно помогу тебе в этом!
   Прежде чем она разгадала его намерения, он поднес ее к мосткам, под которыми бурлила вода, протекавшая через каменный грот, и, наклонившись, бросил Лауру в поток!
   Водоем был глубоким, и девушка надолго ушла вниз. Потом, задыхаясь и отплевываясь, она вырвалась на поверхность. После теплого воздуха вода показалась ледяной; кожа Лауры покрылась мурашками, у девушки перехватило дыхание, она не могла вымолвить ни слова. В эту минуту раздался негромкий голос Франко:
   — Трент? Это ты?
   — Да, я — с твоей упрямой сестрой! Но мы не задержимся здесь надолго, так что, почему бы вам не захватить нашу одежду в Лунном саду, когда вы будете возвращаться в дом?
   Возмущенная, Лаура убрала с лица тяжелые намокшие пряди волос и попыталась ухватиться за Трента — за любую часть его тела. И вдруг она почувствовала, что он тоже упал в поток, двинулся к ней, прижал ее тело к своему. И снова помимо ее воли что-то произошло — чувственное влечение толкнуло их друг к другу. Лаура обхватила Трента за шею, а он начал целовать ее. Они растворились друг в друге, стали заниматься любовью прямо в воде, позволяя ей ласкать их тела. Лауре казалось, что она плывет; внутри ее все трепетало. Она двигалась вместе с водой, ощущала себя частью потока. Все происходило естественно — Лаура следовала своим инстинктам. Чувствовала себя русалкой… чувствовала… чувствовала! Могла ли она прежде догадываться о том, какими коварными и волнующими окажутся его прикосновения в воде? Поток обнимал Лауру, Трент находился внутри ее… новые ощущения захватили девушку… мысли исчезли… остались только чувства!
   Позже, когда они лежали вдвоем на каменных мостках, Лаура подумала, что теперь, наконец, они оба обрели удовлетворение. Утолили голод. Трент молчал — думал ли он о том же? Он уже овладел ею несколько раз. Насытился ли он? Или пресытился? Почему ей захотелось протянуть руку, прикоснуться к нему, вновь ощутить его мускулистое тело? Возможно, причина в том, что ее голод был неутолимым! Скрытая часть ее естества, о существовании которой Лаура не знала, внезапно восстала и взяла верх. Когда Трент приподнялся, сел и посмотрел на нее, она задумчиво вздохнула. Да, все действительно закончилось. Во всяком случае, для него! Она не могла понять, что выражают глаза Трента, но его слова подтвердили ее догадку.
   — Вернемся домой, Лорелея, пока ты не простудилась — с твоих волос на тело капает вода. Сейчас ты похожа на мокрую леди Годиву!
   Сейчас, когда страсть Трента угасла, его голос звучал сухо.
   Но вскоре он потянул ее за руку, поднимая с земли, и она поняла, что ошиблась, решив, что он больше не хочет ее.
   Трент вывел дрожащую и спотыкающуюся Лауру из грота и снова взял на руки.
   — Я отнесу тебя в комнату и там вытру, — сообщил он. — Сначала! Перестань вырываться!
   — Но ты… идешь не в ту сторону! Наша одежда разбросана по твоему Лунному саду!
   — Ну и что? Франко и Эна соберут ее. Но ты, Лорелея, пойдешь со мной!
   — В таком виде? Господи, ты сумасшедший!
   — Да, в некотором смысле. Это имеет значение?
   — Ты шутишь! Правда? О, ради Бога! Мы оба голые. Ты собираешься принести меня в дом без одежды? Мокрой? Думаю, все дело в луне! Пожалуйста, отпусти меня!
   — Я собираюсь доставить тебя в твою комнату по секретной лестнице. Она уже была в доме, когда я решил превратить эту комнату в мавританский будуар. Должен признать, эта лестница показалась мне удобной — ты со мной согласна?
   Держа Лауру на руках, он зашагал по лужайке, примыкавшей к живописному пруду. Лаура закрыла глаза, изо всех сил стараясь не думать о том, что леди Онория может сейчас посмотреть в окно.
   «Это всего лишь сон, — твердо сказала себе девушка. — Дурной сон, который скоро закончится!» Но потом она подумала: «Господи, вдруг кто-то из слуг… или гостей увидит нас! Он сумасшедший, мне следовало понять это!»
   — Опусти меня, опусти меня на землю! — гневно прошептала она, но, захваченный безумием, Трент никак не отреагировал на ее требование. «Лучше закрыть глаза, — подумала Лаура, — и считать, что все это игра воображения».
   Оказалось, что потайная лестница действительно существует; она вела от заросшего плющом бокового входа в западное крыло дома. Неподалеку находилась другая, более широкая, лестница, по которой можно было подняться на западную террасу. Трент нажал на кнопку, и потайная дверь сдвинулась вбок. Лаура увидела пугающе узкую лестницу с каменными ступенями, ведущую в ее комнату.
   Это на самом деле напоминало готический роман. Лаура никогда не думала, что такое может происходить наяву, да еще с ней! Она возвращалась в мавританскую комнату на руках Мрачного Герцога из ее незаконченного романа! Когда еще одна потайная панель сдвинулась в сторону прямо возле ее кровати, Лаура от возмущения едва не потеряла дар речи. «Этот коварный, хитрый негодяй все превосходно рассчитал», — подумала Лаура. Трент бросил ее на широкую мягкую кровать, его смех не предвещал ничего хорошего. Потом он склонился над Лаурой и заглушил ее протесты поцелуями.

Глава 35

   — О Господи! Это такая же, правда, как и то, что я стою сейчас перед вами, миссис Эванс! Я готова, если понадобится, поклясться на стопке из Библий!
   Мэри — горничная, обслуживавшая то крыло дома, где разместились гости, — была вне себя от волнения. Она теребила край своего белого фартука.
   — А теперь, Мэри, — спокойно произнесла экономка, — подумай о том, что ты говоришь, хорошо? И повтори все снова, только на этот раз постарайся выражаться яснее! Что именно так взволновало тебя, что ты кубарем скатилась с лестницы?
   «Не пострадала ли бедная девушка? — подумала миссис Эванс. — Может быть, у нее сотрясение мозга?»
   — О, мадам! Я была так потрясена, что просто не знала, как мне быть!
   — Хорошо, — успокаивающим тоном сказала экономка. — Ты должна рассказать мне, дорогая, только говори по существу!
   Мэри покраснела и уставилась на свои пальцы, которые по-прежнему теребили фартук.
   — Я… я… мадам, как обычно, зашла в эту темную диковинную комнату, чтобы подбросить дров в камин и раздвинуть шторы… я старалась не шуметь… и вдруг бросила взгляд в сторону кровати — только на секунду, чтобы узнать, проснулась ли молодая леди и хочет ли она завтракать, — надеюсь, вы меня понимаете, миссис Эванс?
   — Да, да, конечно! Ты делала то, что должна делать каждое утро, когда в Ройз-Парке находятся гости. Продолжай. Расскажи мне все остальное как можно быстрее, потому что нас ждут дела, и леди Маргарет может в любой момент позвать меня. Итак?
   Мэри решила выложить все немедленно, не давая себе времени на размышления. Слова потекли из нее непрерывным потоком:
   — Посмотрев на кровать, я увидела… я увидела их! Его светлость и молодую леди из Америки. Они лежали, обнявшись, в чем мать родила, и крепко спали! Я выскочила из этой комнаты, не зная, что мне делать, и попала в комнату другой дамы — леди Вестбридж. Она посмотрела на меня злыми глазами и спросила, в чьей постели спит его светлость — герцог должен был спать с ней! О, миссис Эванс, я не привыкла к тому, чтобы леди говорили со мной так бесстыдно, я не знала, что ответить, и просто выбежала в коридор, а потом…
   Мэри заплакала; миссис Эванс встала из-за своего стола, чтобы успокоить бедную девушку. При этом экономка ломала голову над одним вопросом: что теперь делать? Она знала, как быстро распространяются слухи. В доме было столько гостей и их слуг, что лишь Господь ведал, к чему могут привести эти разговоры!
   Но пока этого не случилось, она должна пойти к леди Маргарет и как можно лучше объяснить ей ситуацию.
   — Что? Что ты сказала, Иззи? — Леди Онория резко села в кровати. Седые волосы пожилой дамы были заплетены в толстую косу. — Повтори, пожалуйста, что ты сказала, только, ради Бога, не запинайся на каждом слове! Кажется, ты сообщила, что Ройз…
   — Да! Ройз и… и мисс Морган! Их застали в… в… О! Не знаю, как и сказать! — Заметив предостерегающий взгляд леди Онории, мисс Эдж выпалила: — В постели! В ее постели! И они оба были… совершенно голыми!
   — Ну, если они лежали вдвоем в постели, вполне естественно, что они были без одежды! Ха! Мне следовало ожидать этого при такой полной луне! Ладно. Что еще? Леди Маргарет уже знает? Конечно, она не догадается, как тут следует поступить. Пожалуй, мне необходимо что-то предпринять, пока слухи не распространились слишком далеко и не долетели до ушей слишком многих людей!
   Две вдовы встретились в апартаментах леди Маргарет, быстро посовещались и разработали план действий.
   Тем временем объекты утренних сплетен и разговоров все еще спали. Во всяком случае, так доложила леди Онории Адель, осмелившаяся зайти на цыпочках в комнату Лауры.
   Они до сих пор спали, потому что измучили друг друга. Такую гипотезу высказал Франко, когда Эна изумленным шепотом поделилась с ним ходившими по дому слухами.
   — Господи! Чего Лауре беспокоиться из-за этого? Или Тренту? Эна, дорогая, им обоим плевать на условности! В любом случае, — сказал он небрежным тоном, — когда они проснутся, мы услышим какое-то заявление. Трент сказал мне, что собирается жениться на ней. Так что пусть все говорят что хотят. А если кто-то скажет лишнее, я сумею постоять за честь моей сестры. За свою честь Трент постоит сам!
   Гости сели завтракать, не дождавшись хозяина дома, герцога, и Лауры Морган. Конечно, все шептались, обменивались мнениями. Только отсутствие еще не спустившейся вниз леди Онории сдерживало распространение самых худших слухов. К тому же никто из мужчин не хотел наживать себе врага в лице Франко Моргана.
   — Я хочу уехать отсюда! О, Реджи, я действительно хочу уехать! — прошептала Сабина своему брату, демонстрируя всему обществу наигранную улыбку.
   — Но ты останешься, милая сестренка, и досмотришь все до конца, верно? Как и все мы, — ответил шепотом Реджи. — Это напоминает спектакль, да? Держись с ней дружелюбно, когда она спустится — в конце концов, ей придется это сделать. Думаю, к тому времени она рассердится на него и поведет себя безрассудно!
   — О, Онория, по-моему… мы обе знали, что это должно случиться… разве что, пожалуй, несколько иначе! В любом случае… когда-нибудь они проснутся, верно?
   Леди Маргарет была явно взволнована.
   — Маргарет! В этой ситуации нет никаких неясностей, и ты это прекрасно знаешь! Как и все остальные. Они, вероятно, сидят сейчас внизу и спрашивают себя, как будут развиваться события этого скандального спектакля и кому еще о них рассказать. — В голосе леди Онории звучала сталь.
   — О да… завтрак! Я совсем забыла… думаю, мне следует спуститься вниз и все проконтролировать!
   — В таком случае, Маргарет, — зловеще произнесла леди Онория, — пока ты будешь наводить порядок внизу, я наведу его наверху!
   Лаура потеряла чувство времени, забыла о реальности. Трент занимался с ней любовью на кровати, на полу возле ложа, перед полыхающим камином и даже в отделанном медью бассейне. Он натер ее стоявшим на полке маслом и принялся массировать. Потом она проделала с ним то же самое, получив от этого огромное удовольствие. Он положил ее на кровать, и они снова занялись любовью. Лаура не помнила, когда они, наконец, заснули, обнявшись. Длинная мускулистая нога Трента лежала на ногах Лауры — он словно удерживал девушку возле себя на тот случай, если опять захочет ее.
   Чуть слышно постучав в дверь и войдя в комнату, леди Онория тотчас же все увидела. В молодости она тоже отличалась смелостью, но эти двое зашли слишком далеко. Они крепко спали в объятиях друг друга, лишь наполовину прикрывшись простыней. Неудивительно, что бедная горничная была близка к истерике, а все гости внизу оживленно сплетничали!
   Стоя над провинившейся парой, изумленная леди Онория увидела, что Трент, не открывая глаз, одной рукой повернул Лауру и положил ее на себя. Это уже было чересчур! Она не могла более терпеть такое бесстыдство. Сейчас они начнут заниматься любовью у нее на глазах! Она должна немедленно остановить это!
   — Хм… — Леди Онория громко прочистила горло, чтобы привлечь к себе их внимание. Трент лениво приоткрыл свои серые глаза, а Лаура, ахнув, быстро нырнула под простыню.
   «Сейчас-то уж прятаться бесполезно», — неодобрительно подумала леди Онория. Словно они могли это сделать! Нет, такое безрассудство не должно остаться без последствий.
   — Ну, мисс! Теперь-то что толку прятаться? — громко произнесла леди Онория. Направив свои глаза-буравчики на Ройза, она сказала самым строгим тоном: — Что касается вас, молодой человек, то я удивлена вашим легкомыслием и неосторожностью! Надеюсь, вы понимаете, что вам не удастся избежать последствий этого… глупого пренебрежения приличиями! Внизу все говорят о вашем поведении. Ваши гости — вы помните, что у вас здесь гости? Я уже не говорю о слугах.
   Трент невозмутимо сел и потянулся, успев перед этим сунуть руку под простыню и на глазах потрясенной леди Онории шлепнуть Лауру по выпуклой попке, отчего девушка возмущенно закричала. Потом он зевнул, словно не произошло ничего необычного.
   — О черт! Пожалуй, вы правы. Я непременно извинюсь перед гостями. Понимаете, мадам, мы отмечали нашу помолвку, и, думаю, слегка увлеклись.
   — Ха! — фыркнула леди Онория. — А когда вы принесете извинения всем остальным гостям, нам придется обсудить приготовления к вашей свадьбе, коль скоро брачная ночь уже прошла.
   Выпустив напоследок эту стрелу, леди Онория вышла из комнаты и хлопнула дверью.
   Выбравшись из-под простыни, Лаура села. Ее волосы перепутались, глаза округлились от потрясения.
   — Господи! В какое положение ты меня поставил! Слава Богу, я не видела выражения ее лица! Ты… ты… Как я могла позволить тебе…
   — Соблазнить тебя? — услужливо подсказал он, откинувшись на спину, и, скрестив руки над головой, посмотрел на Лауру.
   — Ты не понимаешь! Ты погубил мою жизнь! Я не хочу выходить замуж — тем более за тебя! А теперь…
   — Ну, мы еще не поженились и всегда можем сказать, что не считаем нужным торопиться со свадьбой, верно? Конечно, придется до нашего отъезда в Каус опубликовать ради приличия извещение в «Тайме», а потом — кто знает? У нас будет достаточно времени для того, чтобы выяснить, чего мы хотим на самом деле, прелестная Лорелея!
   Его слова и тягучий голос заставили Лауру замереть, ощутить холод в груди. Почувствовав, что готова взорваться, девушка собралась встать с кровати и отвернуться от Трента. Но он протянул руку, заставил ее лечь на него и насмешливо зашептал:
   — Поскольку сейчас уже поздно что-либо скрывать, у нас есть время до ленча!

Часть четвертая
РАССТАВАНИЯ И ВСТРЕЧИ

Глава 36

   «Должно быть, в той старой легенде что-то есть», — подумала Лаура, глядя на море. Что еще заставило бы ее полностью отдаться на волю чувств, во власть той необузданной части ее души, которая не могла справиться с желанием? Лаура попала в затруднительное положение: обстоятельства и собственное легкомыслие привели ее к помолвке, которая скоро завершится вынужденным браком, если только она не найдет выход, из этого положения, казавшегося ей теперь невыносимым и удручающим.
   Похоже, все разладилось и обернулось неприятностями после одной ночи в Корнуолле. Глупая выходка, доставившая удовольствие, могла изменить всю ее жизнь!
   Брак по расчету — соглашение, ставшее данью условностям, уступкой общественной морали, стандартам поведения, принятым другими людьми.
   — По-моему, ты поступила очень умно. Ловко все провернула! — вкрадчиво-язвительным голосом «поздравила» Лауру Сабина. — Ему, конечно, осталось лишь по-джентльменски заявить о вашей помолвке!
   — Но мы еще не женаты, верно? — таким же кисло-сладким тоном заметила Лаура. — У тебя есть шанс. Кто знает — вдруг я передумаю! Ты вправе попытаться любыми способами вновь завладеть вниманием Трента. Обещаю не мешать тебе!
   — Он любит меня — я в этом уверена! Он говорил мне об этом тысячу раз. Ты, дорогая Лаура, — удобный вариант. Все это связано с деньгами, большими деньгами, которые должны остаться внутри двух ваших семей. Ты знаешь, что Трент умен и тоже умеет плести интриги!
   Это правда? Преследуя ее, он осуществлял свой план? Он удовлетворил свою страсть за одну ночь и утро?
   Очевидно, все обстояло именно так, потому что с того дня, встречаясь, они лишь обменивались светскими любезностями — не более. Сабина, похоже, была хорошо информирована обо всем и пользовалась его вниманием. Он сказал, что они могут не торопиться со свадьбой, Лаура прекрасно это помнила. Они не были женаты. И вероятно, если все сказанное Сабиной правда, никогда не поженятся.
   «За последние две недели я ни разу не имела шанса поговорить с Трентом наедине», — с негодованием подумала Лаура. Леди Вестбридж не отходила от него ни на шаг. Однажды, когда они еще находились в Каусе, где проходила ежегодная регата с балом, Лаура подавила свою гордость и отправилась поздно вечером в гостиничный номер Трента. Она обнаружила, что Сабина пришла туда раньше ее и удобно устроилась в постели возле Трента.
   Они оба так и не узнали, что она видела их. Лаура не упомянула этот эпизод. Она вела себя так, словно ничего не произошло. Однако на самом деле в ее душе что-то изменилось. Как она презирала этого лживого улыбающегося лицемера! Он хотел ее — только хотел. Никогда не любил ее, ни разу не сказал ей о своих чувствах — просто овладел ею. «И я позволила ему. Но он любил Сабину, говорил ей об этом! Будь он проклят!»
   Но, по крайней мере, Трент не мешал Лауре жить своей жизнью. Она сохранит свободу, даже если они на самом деле поженятся. Общество, возможно, осуждает неверную жену, зато за спиной мужа-рогоносца постоянно звучит смех. Герцог Ройз, обманутый своей супругой, — Лаура пришла в восторг от этой идеи. Может быть, она отплатит ему, описав в романе интимные подробности измен. Только она и он будут знать, что все это основано на реальных событиях.
   Лаура коснулась тяжелого браслета с бриллиантами. Это — только начало! Сувенир, памятный подарок.
   Закрыв в тот вечер дверь номера, где находились Трент и Сабина, она пошла к себе и буквально натолкнулась на сербского короля Милоша. И…
   Однажды парижская подруга Лауры сказала ей, что Милош груб и несдержан, однако хорош в постели и весьма щедр.
   Она тихо извинилась по-французски. Он тотчас схватил ее за плечи и не стал терять время на пустые прелюдии.
   — Это мой счастливый вечер! Сначала я выиграл в баккара, а теперь встретил тебя! Мне нет дела до того, из чьей постели ты вылезла, маленькая прелестница, я хочу, чтобы сейчас ты легла в мою! Обещаю, что ты не разочаруешься. Пойдем, не стесняйся!
   Он принял ее за шлюху, и она сыграла эту роль, легла с ним в постель. Она уже умела возбуждать мужчин. От этой ночи у нее остался браслет. К тому же она поняла, что может ничего не ощущать во время близости с мужчиной — достаточно радовать его имитацией чувств… Лаура закусила губу и подумала со злостью: «Надеюсь, рано или поздно Трент спросит, откуда взялся этот браслет. Тогда я смогу рассказать ему — описать все подробности происшедшего!» Она крепко сжала пальцами поручень из красного дерева и на миг закрыла глаза. Почему месть оказалась не столь сладостной, какой обещала быть поначалу, когда Лаура решила отплатить Тренту той же монетой? Что дозволено гусаку, то дозволено и гусыне! Тогда почему она запуталась в своих чувствах? Не потому ли, что душа не участвовала в происходящем? О, будь он проклят! Как и ее импульсивность!
   Ночное небо казалось черным бархатным гобеленом, усыпанным серебристыми точками; желтый месяц плыл над горизонтом, точно корабль-призрак. Лаура находилась на корабле. «Точнее, на яхте», — поправила она себя. Принц Уэльский пригласил ее на королевскую яхту «Британия».
   — Миссис Лангтри уговорила меня совершить небольшой круиз — показать ей, на что способно это маленькое судно! — сказал он во время бала в королевском яхт-клубе, считавшемся самым престижным заведением подобного рода. — Миссис Лангтри не видела Скалу, то есть Гибралтар. Муж графини Седжвик находится там и хочет встретиться со своей супругой. Вы, джентльмены, желаете посмотреть Кадис. Мы посетим все эти места, а потом вернемся назад.
   Миссис Лили Лангтри, актриса, в последнее время почти полностью завладела вниманием принца, поэтому Лаура сочла, что может без опасений принять это приглашение.
   Эна тоже его приняла. Она, похоже, снова поссорилась с Франко, хотя и не говорила об этом. Франко был хмурым, сердитым. Лаура догадывалась, что их последняя размолвка связана с возвращением Эны к мужу. Господи, мужчины так эгоистичны и упрямы!
   Лаура вспомнила то, что сказала ей леди Онория в Ройз-Парке во время обсуждения свадебных планов. «Я знаю, что ты считаешь себя бунтаркой, моя девочка. После сегодняшнего утра я, пожалуй, соглашусь с этим. Но ты должна запомнить кое-что и смириться. Мир, в котором мы живем, принадлежит мужчинам. Ты не в силах это изменить, так что прими эту реальность. Больше всего — и самое худшее — говорят о женщинах именно мужчины. Они делают это, потягивая портвейн, куря сигары, играя на бильярде. Ты должна всегда иметь это в виду!»
   Лаура стояла в одиночестве на палубе медленно двигавшейся яхты. Возле носа «Британии» пенилась темно-синяя вода. До Лауры долетали легкий аромат сигары, мужские голоса и звон бокалов. Кажется, джентльмены играли в карты. Естественно, они не предложили ей присоединиться к ним. «Какая несправедливость!» — подумала возмущенная девушка. Посмела ли Джерси Лили, как называли сейчас некоторые миссис Лангтри, вторгнуться в эту мужскую компанию, чтобы постоять за спиной принца Уэльского? Стоит ли сейчас леди Вестбридж возле Трента, положив руки ему на плечи, словно он — ее собственность? Она, Лаура, не унизится до того, чтобы пойти и выяснить это!
   Лаура жалела о том, что Эна после обеда отказалась совершить даже один круг по палубе и отправилась спать. Также она жалела, что Сабине удалось получить приглашение на яхтуче-рез лорда Данхилла, который, кажется, имел виллу в Андалусии, неподалеку от Кадиса, где королевская яхта простоит день или два после посещения Гибралтара. Но для кого пригласили сюда Сабину — для лорда Данхилла или герцога Ройза?