Страница:
Вот Церковь.
Вот Христианство.
Вот христианские народы.
В середине всего этого лежит:
- Иночество!
326
Как кристалл внутри Церкви: и этот твердый кристалл нерастворим в Христианской цивилизации, и медленно ведет христианские народы, как племена и кровь, как землю, и ведет само христианство, как что-то слишком сложное, состоящее из языческих и евангельских начал, - к разодранию, разрушению и оставлению на земле "немногих избранных":
- Царства бессеменных святых.
ПРИЛОЖЕНИЯ ДЛЯ МЕДИКОВ И ЮРИСТОВ
Не будет излишним, если я здесь приложу несколько ставших мне известными фактов свое-палого влечения. На первом месте я поставлю тетрадку "Воспоминаний одного послушника N-ского монастыря", которые были написаны им по желанию своего духовника, по-видимому, дивившегося неведомому для него явлению и пожелавшего его точнее узнать. Написана тетрадь безграмотно, и я, насколько возможно, сохраняю в печати эти следы безграмотности. Они важны как Яркое опровержение распространенной мысли, будто влечение Это возникает как плод половой пресыщенности, или еще - богатой пресыщенности; будто содомия есть извращенное удовольствие, появляющееся у людей на конце испытания ими всех нормальных удовольствий. Это интеллигентное, литературное и даже ученое "с жиру бесятся" - совершенно падает в прах при чтении смиренного и слезного исповедания юноши. Далее, возраст его, совершенно цветущий, испепеливает гипотезу Шопенгауэра, будто она присуща "старичкам". И, наконец, в изложении важна следующая подробность: нормальное совокупление (т. е. с противоположным полом) имеет силу отклонять человека от ненормальности, ослаблять врож-денный порок (с нашей точки зрения) - и, вообще, coitus cum femina. est semper remedium conta sodomiam viri. Явно, какой этo могучий рычаг в руках медика и психолога, какая это, с другой стороны, опорная точка для новых исканий в области этого важного явления. Но умный читатель сам извлечет все, чро нужно, из этих записок, попавших (через два года по написании) в мои руки, к сожалению, в недостаточно полном виде: _ "Батюшка! ведь нелегко же мне открыть то, чего и подумать ужасно. Вечером я услышал, что у вас Всенощная и певчиe посторонние. Я поспешил, только больше не для молитвы, а послушать певчих1. Когда я стоял и смотрел, мне прямо Представилось: все смело стоят в храме, а я только один как
--------------------
1 Художественный вкус, - решительно всегда замечаемый у людей "закругленной природы" (лолиополость, содомия). В. Р-в.
327
Каин трясущийся, и я порешил скорее идти и показать вам то, что у меня вот написано. Когда вышел из церкви и шел домой, душа моя стала тужить и скорбеть так, как я никогда еще не чувствовал. Когда подходил к башне, в которой живу (монастырская башня. - В. Р.), то глаза мои были полны слез, и мне хотелось плакать, и душа прямо говорила: "Плачь! плачь!" А о чем - и сам не знаю, и не к Богу мои слезы относились. Только хорошо помню, что душа моя так скорбела, как никогда. Уже поздно вечером, часов в 11, мне чувства сказали: "О том плакала и изнывала душа, что образ Божий потеряла, исказила все. Очень грустно кончаю вечер".
Слог этот, стиль хорошо показывает обычное настроение содомита, далекое от "веселящегося" и "сытого собою", от "праздного" и "балующегося" (вульгарное о них представление самцов и самок). Напротив, - настроение постоянно грустное, жалующееся, покаянное; склонное к слезам, женское (женщины ведь чаще плачут мужчин). Вообще в настроении чрезвычайно много типичного, что нам хорошо известно из больших книг в кожаных переплетах с медными застежками. Будьте уверены, ни одной строки таким слогом не скажет мясной торговец, лабазник, господин приказчик; бравый унтер или офицер, помещик. Это - слог врожденного монаха...
Затем следует "исповедание" - рассказ о своей жизни, на 6 страничках. Первые две странички имеют срезанный правый край, и я их восстановил кое-как. Затем - дневник в целости. Особо важные места я буду подчеркивать.
"Вот жизнь моя, которою загубил себя". - Он встретил "13 или 14-ти лет парня, который его научил" взаимному рукоблудию. Ему он и начал предаваться, иногда по нескольку раз в день. "Никуда я не ходил, женщины меня не влекли совершенно". В таком положении "доживаю до 19-ти лет. Еду потом в Питер, поступаю на место; к женщинам такое отвращение, что и подтащить трудно". Он много сокрушался над собой, "видя, что погубил не только свою душу, но и тело, а остановиться - нет сил. Но еще ужаснее новую пропасть увидел над своей головой: одно время захожу я в часовню, которая находилась недалеко от того места, где я служил. Вслед за мной туда же вошел человек, по-видимому, торговец. И говорит что-то, чего я сейчас хорошо не помню; только помню, что и самые слова, которые он мне сказал, были для меня непонятны. А одно знаю, что решительно я как будто притягиваюсь к нему невидимою силою1. Выхожу на улицу, и идем вместе. Он
--------------
1 Поразительно! Вот где центр дела! Но и в нормальных половых отношениях мы никогда не должны опускать из виду этой великолепно сказавшейся формулы: "притягиваемся к другому полу будто невидимою силой"! В. Р-в.
328
говорит мне опять что-то, что я понял, как предложение рукоблудия. Тут мы зашли в уединенное место"... (Оторван кусок рукописи)... "Долго этого отыскивать не пришлось. Попадается человек, который с удовольствием выдает себя мне за женщину; и я делаюсь, как я потом это название узнал, прямым п........С этого времени я стал реже предаваться рукоблудию: только тогда, когда не удавалось выполнить последнего (actum sodomiae). И стремления стали к тому. Я еще пропустил вам сказать, что тот человек стал желать, чтобы и я ему заменил тоже женщину, отчего я отказался и никогда этого потом не делал, ибо чувствовал к тому отвращение1. Так и продолжалось до самого призыва (т. е. в военную службу. - В. Р.). Т. е. всю жизнь таким образом. Ох, еще не знаю, - утаить ли. Ведь я хочу все открыть, а очень страшно. Находились, только очень редко именно раза 3 или 4, не более, такие люди, которые брали meum phallum in orem, и я этого не устрашился2. Ужасно. Я не знаю, как переживал то время. Я сознавал, что мне грозит казнь Содома. Но так страсти мои поднялись, что я не мог держаться. И чуть сам себя не лишил жизни. И эта страсть так развилась, что на женщин не восставала страсть, а на virum3, и в каком же виде: проще сказать, in phallum, или при воспоминании о нем. Я задался целью во что бы то ни стало, но освободиться от этого, и подумал, ради страха, в монастырь уйти. Нет, еще ожидает гибель! Приехал домой, о, Господи пощади, совершаю coit. cum animali4 в полном виде, чего и раньше пытался сделать. Этого мало: пытаюсь совершить, - хотя слава Богу не пришлось, а старания мои были, - ас. sodomic. над кем? - племянником, да и крестник он мне, которому было пять лет. Кто же я есть и что же мне делать? Это происходило за несколько недель, за 3 или за 4, до отъезда в монастырь в 1906 году. Прямо, сын погибаемый; за что земля носила. Поступаю в монастырь. Долго держался, т. е. несколько месяцев. Неожиданно попадается человек, который из числа как и я. Совершаю то, что в Питере. Вот где отчаяние. От чего бежал, от того не могу нигде укрыться; но в монастыре только гораздо реже; и онанировал тоже самое, только реже; живу также. В конце осьмого года еду к старцу Алексею, исповедую грехи. Тот удивленно смотрит на меня и про
-------------------
1 Следовательно, неправильно заявление Крафт-Эбинга и других физиологов, будто подобные люди меняют пассивное на активное положение, и наоборот. Может быть, у некоторой группы это и есть: но несомненно есть группы с влечением только к одному пассивному Наложению, и только к одному активному. В. Р-в.
2 Несколько случаев этого напечатаны в книгах Крафт-Эбинга.. В.Р-в.
3 Мужчин (лат.).
4 Соитие с животным (лат.).
329
сил не повторять; дал легкую эпитимью1. Два года правда провел, и только разов не более 6-ти за весь год совершил рукоблудие: но боролся против того, к чему мои страсти были направлены: как я рассказал выше, - и, может, еще потому, что не было человека. Я думаю сам с собою во что бы то ни стало, а надо испытать женщин, чтобы бороться (т. е. в монастыре. - В. Р.) - то хотя против естества, а не против этого. В последней половине текущего, т. е. 1909-го года, совершаю сношение с женщиной. Я думал, что не способен буду; нет, все как следует совершил. И тут оке почувствовал отклонение от первого (т. е. от sodomiae); и раза три в том году было мною совершено. Я почувствовал небольшое влечение к женщинам, и вот и в этом году тоже совершил; и одна женщина недалеко от меня находится, т. е. я ее могу видеть. Я знаю, что это нехорошо, но, думаю, она мне необходима как ради избавления и исправления моего искажения. Теперь я уже того не испытываю, что раньше; не имею ad viros2 желания, а более ad feminam склонности имею; но хотел бы исправиться совершенно. Кажется мне, что от этого не далеко. Вот теперь что мне желается: как бы примирить совесть с Богом, и также поправить здоровье; очень я его утратил.
21 января 1910 года. Цель моя состоит в том, чтобы очистить себя от мерзких богопротивных дел. Грешить - грешу так, как мало кто; молиться молюсь очень мало; а в монастырь пришел, то отчего бы не молиться больше, разве кто может воспретить. Нет, этого не хочу, а богопротивное продолжаю; вот и скорблю душой, хотя без сомнения уверен, такой скорбью бесов только радую и гнев Божий на себя подвигаю.
Две мысли: одна говорит - "делай то", а другая - "делай то". Вот и происходит неурядица душевная. На чем остановиться, на какой мысли, каком чувстве и желании? Говорят - "на той, которая не противна воле Божией". А нет, отчего и сам не знаю, но большей частью останавливаешься на греховной мысли; а если не остановишься, то она все-таки давит, не дает свободно работать мысли над делом. Вот и скорблю душой.
22 января. Смотрю на себя, да и думаю: "довел себя до того, что тело так ослабло; почти неспособно стало ни к чему хорошему". А когда вспоминаю, что мне всего 24 года, то невольно приходится сказать себе, - что же будет далее? Опять болит душа, а все бесполезно.
------------------
1 Это интересно сопоставить с тяжелыми эпитимиями, тянувшимися от 2-х до 7-ми лет, налагаемыми на разводящихся супругов, по вине нормального совокупления не с женою или не с мужем. Утяжеление эпитимий в этом случае есть выражение общих антипатий к мужьям и женам, к браку вообще, идущие параллельно легкому и извиняющему отношению ко всем вообще аномалиям в поле. В. Р-в.
2 К мужчинам (лат.).
3 К женщинам (лат.).
330
23 января. Сегодня я был назначен в дом странно-питательных петь молебен; там священник сказал речь, а затем показывали (туманные? - В. Р.) картины о воспоминании Смутного времени. С каким же я настроением вышел оттуда: душа настолько была печальна, что не могу выразить. Я чувствовал себя жалким, несчастным человеком. Смотрю на людей, живущих в миру, - они пользуются миром разумно; они, бывает иногда, прямо забывают про худое, греховное, что Богу противно, а я? Я пришел в монастырь, и мой ум, моя голова всегда занята одной думой, этим несчастным моим грехом; а если я хочу когда-либо подвигнуть себя на доброе - воли нет. Голова ли к ученью неспособна, несмотря на то, что ученье у меня (т. е. "на мою оценку". - В. Р.) незаменимо на свете ничем. И вот терзаюсь душой; да как же не терзаться: то, что дорого, - того не делаю; а то, что вредно, не то что только для души, но и для тела, - то делаю. Вот и скорблю душой; не знаю, как поступить.
24 января. Очень, очень хотел бы быть я ученым (я не говорю про высшее учение). Я ограничился бы учением таким, если бы мне постигнуть столько науки, сколько требуется для сельского учителя. Я уверил себя: тогда бы конец скорбям моим. Я не пошел бы на то место, где мне предложили бы 50 или 70 py6., а с душевной радостью пошел бы учителем и на 20 руб. А монастырскую жизнь оставил бы; потекла бы милая и желанная для меня жизнь. Но беден и несчастен я, не придет такое время.
26 января. Сегодня я вышел за монастырские ворота. Навстречу попались два седые от старости старика. Завидя меня, они начали величать меня: "Батюшка - такой-этакий, - подай на пропитание". Вздрогнуло мое сердце: "За что же такого молокососа, как меня, за убогую помощь, за одну копейку так величают? Знать она для них так дорога". Долго не мог и забыть этих стариков. И после этого я такую почувствовал легкость, радость сердечную. Но, о горе, скоро это исчезло, и опять противная вялость, уныние, скорбь. Отчего это, не могу и порешить сам с собою. Опять наполняется душа разной пошлостью, скверностью. Ужасно. Что же сделать, когда такие противные гости носятся в голове.
27января. Ну, как же тут жить, как довольному быть? Как добрые люди живут! Сегодня не знаю, как переживаю день.
Прошедшеи ночью я спал более семи часов, и еще днем час спал. Вечером посмотрел, сколько учебных книг: а я ни одной не брал в руки, а если и брал, то не надолго. И других книг читать - тоже не читал. Вот и не знаю, что происходит. Себя понять не могу. Кажется, совершенно лениться, не расположен к делу; точно какая-то слабость или просто привычка к лени; не знаю. А как посмотрю, - зима проходит, а я ничего себя не подвинул относительно ученья: ни - русский язык,
331
ни - Закон Божий, ни - арифметика. А как нужны-то они мне. Вот несчастье - какой я вялый; а время, время золотое, 25 лет. Что же будет далее? Ужасно. Не знаю, что такое: успокоюсь мыслью, не расстраиваюсь греховными мыслями - и так легко бывает, прямо - свет вижу; а как только явилась причина, греховный помысл - все пропало; хотя бы впереди и ожидаю очень дурное - все равно. Ну, вот приходит то время, и если грех совершен страх, тоска и терзание души; а желал бы я быть мужественному. А если не совершаю греха - еще хуже: я мысленно отдаюсь ему. Вот считаю себя несчастным, что слаб против всего худого. Не могу держаться.
29 января. Вот мои мысли о монашестве. Все то, что налагает "Устав монашеский" на монаха, он должен исполнить; если же не исполняет, то хотя и носить мантию буду - но монахом не могу себя назвать. Потому дела не таковы, какие должны быть у монаха. Думаю - не важно, что дадут мантию; дать ее - может быть, и скоро дадут. Дорого было бы то, если бы я был монахом в душе. А поступать так по "Уставу" Антония Великого и других Отцов - не могу вместить при таких мыслях, как у меня. Вот и не могу покойно жить в монастыре. А в мир неохотно поступать. И какой же тогда образ жизни взять? Супружеский, - но тогда через немного времени будет семейство, и чем же существовать с ним. Я ни к чему не способный, и по этой причине. (Т. е. своего "греха"? - В. Р.) Жить в монастыре тоже страшно: разве приятно Богу? Тогда выходит так, что большую часть, и почти совсем, жить в монастыре ради тела или матерьяльности.
Вот почему я и задался целью, если бы Господь благословил, кончить экзамен на учителя; а потому именно - на учителя, что я науку, в особенности Богословие, очень полюбил. Если бы и более чем мог научиться, то все равно никуда больше не поступлю, как только учителем. Потому я мог бы, мне кажется, лучше исправлять душу (ученическую? свою? - В. Р.), и больше не для своего благополучия, а для того, что с учителя не то требует Бог, что с монаха. Я тогда готов терпеть все скорби, а душу исправлять мне необходимо; потому она у меня особенная от других; такую душу, как моя, немногие, очень немногие имеют1, от искреннего сердца говорю. Ох, про свою душу, - про те дела, которые я совершал, - боюсь, вспомнить страшно.
О, Господи! - за грехи ли, не знаю, попущение ли - тоже не знаю, только знаю одно, как я жив и живу на свете, как не поглотит меня земля. Разве я ищу какой-либо особенной жизни, или - святости? Нет, мне не до этого. А про мона
----------------
1 Вот - самоощущение! Не тот, как у других, пол - и совсем иная, нежели у прочих людей, душа. "Иное осязание, иной глаз, рукопожатие, ход мыслей, идеалы, все" (см. мой текст выше). В. Р-в..
332
шескую жизнь - это, правда, думаю, что тогда только буду прогневлять Бога, а не очищать душу, - т. е. если сделался монахом, не исполняя Устава. Разве я могу описать то, что делается в моей душе сейчас, когда я все вспомнил, что было так еще недавно.
30 января. Сейчас я очень трогательно задумался над собой, потому настает время такое для меня ужасное: раскрывается та змея, которая жалит меня. День провел неблагоприятно; невольные какие-то желания блудные страсти какие-то и для самого непонятные. Но мысли давили и на женщин и на мужнин. Представлялись только не в том виде, чтобы в усладительном. И такие, правда, пробегали мысли, но я не придаю им значения, и они скоро уходят. Сейчас мысли на мужчин являются, но только такие: "Почему я не такой, как тот". И тут же сердце защемит; отвечаю сам себе: "Потому что утратил свою и молодость, и красоту; и - потому еще, что те люди молодые, сильные, красивые, а я - как тряпка". А кто виноват? Сам себя чуть с ума не свел; да и не остановлюсь (в "грехе"? - В. Р.) никак.
31 января. Сегодня день для меня желанный, которого я давно ждал. Очень рад, что дождался такого дня. Если бы этого не дождался, то другой бы был для моей жизни важный день. Живя в Питере, было две цели: оставить такой гадкий образ жизни непременно. Чем больше я им увлекался, тем сильнее я им отчаивался. Я себе назначил два исхода: или открыть свою душу так, как вам; и - думал, что найду себе в этом утешение. Но не допускал до этого страх и стыд, и, еще самое главное, не находил такого человека. Духовнику я говорил, а он меня исповедовал, налагая нетяжелые эпитимьи, - и я уходил от него и больше не видел. Зато я с удовольствием буду теперь целовать Не руки только Ваши, а то место, где стояли ноги Ваши. Особенно сегодня не замечаю возбуждения; есть, но не основательные; смотря на мужчин, отражается старое; но больше побеждает склонность к женщинам - и чувства и желания.
1 февраля. Сегодня день провел благополучно; возбуждения - на стороне женщин; а первое возбуждение, которое Вам известно, мне подчинилось почти совершенно; только проносятся в мыслях, но я оставляю их без внимания, а новая (т. е. мысль о женщинах? - В. Р.) заменяет ее. Кружение в голове, вероятно от расстройства. Был сегодня у Вас, и не знаю, как подходил к Академии. Доброго ничего не могу заметить душой, потому она занята одной мыслью: как открыть Вам все. Батюшка! не знаю, что со мной происходит: я боюсь, и страшусь, и стыжусь об открытии сего Вам. Сегодня не замечаю особенного ничего; душой также отравлен; с нетерпением жду, какую резолюцию наложите. Я теперь весь отдался Вам, а вот сегодня чувствую себя очень нехорошо: такой праздник, а я имел случай и не удержался, совершил грех с женщиной.
333
Утешаюсь только тем, что я делал это для того, чтобы окончательно забыть первое.
2января 1911 г. Сегодня я был у одного послушника и увидел у него книгу о покаянии, составленную Дьяченкою. Я с удовольствием.прочитал ее, и она успокоила меня, указав, что необходимо открыть свою душу. Теперь я еще решительнее приступаю к этому. Особенного (чего-либо в душе. - В. Р.) не имею. Одна мысль, что как я должен буду вести себя по совету Вашему, т. е. какой будет Ваш совет.
3 февраля. С утра до самого вечера день шел обычным порядком. Пробегали всякие мысли, только ни одна не могла занять меня. Это я замечаю потому, что я занят той мыслью, что вот скоро новое для меня совершится это лето. Вот и занят я тем".
* * *
Здесь есть что отметить медику, юристу и даже моралисту. Потеряна ли личность в человеке, совесть?исправим ли он? Странно и спрашивать: он только об исправлении и думает, сюда - вся его воля, помыслы. Но если он не может одолеть себя, то явно можно только помогать ему: ибо всякий crimen1 есть crimen злой воли, без злой воли нет преступления. Можно было бы поднять "задним числом" один большой, даже огромный судебный процесс, притянув к ответу медиков, как и юристов, сословно, профессионально, научно: неужели же им не попадались признания, рассказы, исповедания, аналогичные этому? неужели можно поверить, что я, никогда не занимавшийся этим предметом, и обративший в исторических целях внимание на него всего года три, лет семь, узнал в самом деле что-то новое сравнительно с медиками и юристами, которые по этой части "огонь и медные трубы прошли"?!! Конечно - нет!!! Но у меня открылось ухо; а у них ухо было закрыто, и они просто жевали жалованье, слушали рассказы и дремали, видели факты - и спали: и повинны в великом уголовном преступлении, что тысячи людей в Германии, Франции, везде были посланы в каторгу, в Сибирь, в тюрьму... Каких людей? Да вот как этот рассказчик, с его порывом к свету, к учению, к доброму наставлению чужой души, с плачем о себе, со всеми великими и редкими добродетелями скромности и самоосуждения! Выбросьте наружный факт или как-нибудь его сокройте, и перед вами стоит образцовый человек* Ибо так ли ведут свою жизнь, об этом ли думают и заботятся "самоуверенные молодые люди", проводящие дни в ресторанах и соблазнении девушек-прислуг, без всякого о том "покаяния"? Здесь - все цело, весь человек - полон: душа, совесть, сердце, ум. Не за
------------------
1 Грех (лат.).
334
будьте, что это - еле грамотный. Но постоянная его мысль - о книгах! Исповедание необыкновенно важно потому, что здесь мы имеем "своей рукой написанный" полный портрет содомита, абсолютно не сходный с тем, как это предполагалось; портрет вместе с тем не поддельный, подлинный и вместе документальный, как бы "у нотариуса засвидетельствован-ный", и с которым ничего не может поделать "наука". Все эти "размышления" патологов, клиницистов, "психиатров" (!!) якобы о "больных" своих "пациентах" падают в прах, ибо им говорят: "Вы не понимаете пола - и отсюда не понимаете вообще половых явлений, не только анормальных, но и совершенно нормальных".
Выражение исповедующегося: "пробегают мысли", "опять пробежали мысли" - говорит о совершенной невольности, об, так сказать, автономности от ума, логики, совести, веры, всех этих половых течений, половых эмоций. Каковы же они? К женщине - в высшей степени ослаблены, но, однако, - есть и увеличиваются от каждого нового сношения с женщиною. Что такое "сношение с женщиною"? Всегда - прививка, принятие в себя "почки" нового роста. Через совокупление мужчина прививает (как бывает в "садоводстве") себя женщине, женщина прививает себя мужчине: откуда - вытекающее отсюда слияние, любовь, покорность совокупившегося тому, с кем было совокупление, всегда - двойная, всегда - обратная, всегда - взаимная. Пользуясь аналогиями, можно бы сказать, что совокупление есть физиологический гипноз, происходящий через жидкости и всасывание их тканями, нежными и увлажненными. Это "прием душевной ванны", из которой совокупившийся выходит "обновленным" и "другим", именно - "другим" через эту прививку. Поэтому совершенно понятна часть рассказа, где говорится о первоначальном полном отвращении к сношению с женщинами и о последовавшем пробудившемся влечении к нему. Действительно - единственно, чему может поддаться содомия в смысле лечения, исправления (всегда, естественно, не полного) - это лечение через нормальный акт; или, если он невозможен, если к нему уже существует абсолютно непобедимое отталкивание, через какую бы то ни было аналогию "прививке" выделений другого пола; у женщин, напр, (содомитянки), - через искусственное впрыскивание мужского семени: у мужчины - через искусственное покрытие органа женскими выделениями. Если вообще это нужно, если б "пациент" захотел, если б врачу пришлось разрешать проблему, не им поставленную, а ему поставленную. Явно, впрочем, что все это возможно и допустимо, что все это пожелается лишь в слабых степенях содомии, - при которых, как указывает практика, "браки еще заключаются", нечаянно и не нечаянно, и бывают, естественно, "не очень счастливы", и тогда врач зовется, чтобы "помочь счас
335
тью". Но обратимся теперь к этой не полной содомии: рассказ в высшей степени важен тем, что опять непререкаемо убеждает нас, что пол есть не вещь, не бытие (sein, das Ding), а скорее всего какое-то волнение в нас, что-то волнующееся в нас, какой-то свет и жар, рассекающийся на "мужское" к самке, и "женское" - к самцу, но в этом волнении - спутывающееся, переплетающееся, "отражающееся на себя", "идущее вспять" и т. д. и. т. д. Обманутые тем, что вот "есть орган" и "он явно для самки", ибо отвечает анатомией ее влагалищу, мы забываем, что орган - только придаточное к полу, а не есть весь пол, и даже не есть суть пола; что это есть чисто внешняя часть - то же что "ствол" в отношении "растения". Конечно, "растения" самым именем вызывают представление "дерева" и "леса" и, пожалуй, "дров" и "дровосека". Но столь же "конечно" это есть вообще скверная ботаника. "Мужского органа" совсем нет у рыб; и "совокупления" как соединения органов - у них тоже нет; а оплодотворение и между прочим бешеная, ревнивая страсть к нему - есть. Явно, "орган" - побочное; у рыб нет, но и у теплокровных, у человека - не показует сути вещей. "Содомия" как "ошибка в появлении такого-то "органа" оттого и возможна, что возможно в органическом мире полное его отсутствие, а следовательно, и во всем органическом мире не первенствующее органов значение для половой жизни. Пол - весь организм, и душа, и - тело. Но - "организм" опять же не как существо, не - "sein" и "das Ding", а вот как это "волнение и пыл", как "пульс и ритм", чему органы только подчинены Ведь можно задать проблему, что первее, сердце или кровообращение? Конечно, не было бы "без сердца" - кровообращения; но столь же достоверно, что без кровообращения, без нужды в нем и его сущности, не появилось бы сердце. И во всяком случае из двух идей, "сердце" и "кровообращение", - первенствует кровообращение. Так же вот и "жизнь", так же и "пол в нас": "жизнь" выше и раньше, она идейно предшествует организму, а пол, конечно, предшествует органу половой деятельности. Не потому "хочется совокупляться", что есть половой орган, а "хочется совокупляться" раньше его и независимо от него, и уже вопрос идет - "есть ли орган для желаемого"? Содомия и есть случай, когда "нет органа для желаемого". Но как "желание"-то раньше органа, ему предшествует метафизически, - то естественно и остается, пылает в человеке, каков бы ни был орган. "Нечем", - а пыл есть: это и есть суть содомии. "Жажда томит", - а "горла, рта нет": ведь это возможно, так как "жажда" не производится ртом и горлом, а вытекает из крови, из отношения в ней жидких и твердых частиц. Последний пример должен быть особенно понятен медикам. "Ну, что делать - тогда производится питание бульоном per anum". Это и есть содомия: потребность данного организма, "крови" его, "души" его - непременно в мужском
Вот Христианство.
Вот христианские народы.
В середине всего этого лежит:
- Иночество!
326
Как кристалл внутри Церкви: и этот твердый кристалл нерастворим в Христианской цивилизации, и медленно ведет христианские народы, как племена и кровь, как землю, и ведет само христианство, как что-то слишком сложное, состоящее из языческих и евангельских начал, - к разодранию, разрушению и оставлению на земле "немногих избранных":
- Царства бессеменных святых.
ПРИЛОЖЕНИЯ ДЛЯ МЕДИКОВ И ЮРИСТОВ
Не будет излишним, если я здесь приложу несколько ставших мне известными фактов свое-палого влечения. На первом месте я поставлю тетрадку "Воспоминаний одного послушника N-ского монастыря", которые были написаны им по желанию своего духовника, по-видимому, дивившегося неведомому для него явлению и пожелавшего его точнее узнать. Написана тетрадь безграмотно, и я, насколько возможно, сохраняю в печати эти следы безграмотности. Они важны как Яркое опровержение распространенной мысли, будто влечение Это возникает как плод половой пресыщенности, или еще - богатой пресыщенности; будто содомия есть извращенное удовольствие, появляющееся у людей на конце испытания ими всех нормальных удовольствий. Это интеллигентное, литературное и даже ученое "с жиру бесятся" - совершенно падает в прах при чтении смиренного и слезного исповедания юноши. Далее, возраст его, совершенно цветущий, испепеливает гипотезу Шопенгауэра, будто она присуща "старичкам". И, наконец, в изложении важна следующая подробность: нормальное совокупление (т. е. с противоположным полом) имеет силу отклонять человека от ненормальности, ослаблять врож-денный порок (с нашей точки зрения) - и, вообще, coitus cum femina. est semper remedium conta sodomiam viri. Явно, какой этo могучий рычаг в руках медика и психолога, какая это, с другой стороны, опорная точка для новых исканий в области этого важного явления. Но умный читатель сам извлечет все, чро нужно, из этих записок, попавших (через два года по написании) в мои руки, к сожалению, в недостаточно полном виде: _ "Батюшка! ведь нелегко же мне открыть то, чего и подумать ужасно. Вечером я услышал, что у вас Всенощная и певчиe посторонние. Я поспешил, только больше не для молитвы, а послушать певчих1. Когда я стоял и смотрел, мне прямо Представилось: все смело стоят в храме, а я только один как
--------------------
1 Художественный вкус, - решительно всегда замечаемый у людей "закругленной природы" (лолиополость, содомия). В. Р-в.
327
Каин трясущийся, и я порешил скорее идти и показать вам то, что у меня вот написано. Когда вышел из церкви и шел домой, душа моя стала тужить и скорбеть так, как я никогда еще не чувствовал. Когда подходил к башне, в которой живу (монастырская башня. - В. Р.), то глаза мои были полны слез, и мне хотелось плакать, и душа прямо говорила: "Плачь! плачь!" А о чем - и сам не знаю, и не к Богу мои слезы относились. Только хорошо помню, что душа моя так скорбела, как никогда. Уже поздно вечером, часов в 11, мне чувства сказали: "О том плакала и изнывала душа, что образ Божий потеряла, исказила все. Очень грустно кончаю вечер".
Слог этот, стиль хорошо показывает обычное настроение содомита, далекое от "веселящегося" и "сытого собою", от "праздного" и "балующегося" (вульгарное о них представление самцов и самок). Напротив, - настроение постоянно грустное, жалующееся, покаянное; склонное к слезам, женское (женщины ведь чаще плачут мужчин). Вообще в настроении чрезвычайно много типичного, что нам хорошо известно из больших книг в кожаных переплетах с медными застежками. Будьте уверены, ни одной строки таким слогом не скажет мясной торговец, лабазник, господин приказчик; бравый унтер или офицер, помещик. Это - слог врожденного монаха...
Затем следует "исповедание" - рассказ о своей жизни, на 6 страничках. Первые две странички имеют срезанный правый край, и я их восстановил кое-как. Затем - дневник в целости. Особо важные места я буду подчеркивать.
"Вот жизнь моя, которою загубил себя". - Он встретил "13 или 14-ти лет парня, который его научил" взаимному рукоблудию. Ему он и начал предаваться, иногда по нескольку раз в день. "Никуда я не ходил, женщины меня не влекли совершенно". В таком положении "доживаю до 19-ти лет. Еду потом в Питер, поступаю на место; к женщинам такое отвращение, что и подтащить трудно". Он много сокрушался над собой, "видя, что погубил не только свою душу, но и тело, а остановиться - нет сил. Но еще ужаснее новую пропасть увидел над своей головой: одно время захожу я в часовню, которая находилась недалеко от того места, где я служил. Вслед за мной туда же вошел человек, по-видимому, торговец. И говорит что-то, чего я сейчас хорошо не помню; только помню, что и самые слова, которые он мне сказал, были для меня непонятны. А одно знаю, что решительно я как будто притягиваюсь к нему невидимою силою1. Выхожу на улицу, и идем вместе. Он
--------------
1 Поразительно! Вот где центр дела! Но и в нормальных половых отношениях мы никогда не должны опускать из виду этой великолепно сказавшейся формулы: "притягиваемся к другому полу будто невидимою силой"! В. Р-в.
328
говорит мне опять что-то, что я понял, как предложение рукоблудия. Тут мы зашли в уединенное место"... (Оторван кусок рукописи)... "Долго этого отыскивать не пришлось. Попадается человек, который с удовольствием выдает себя мне за женщину; и я делаюсь, как я потом это название узнал, прямым п........С этого времени я стал реже предаваться рукоблудию: только тогда, когда не удавалось выполнить последнего (actum sodomiae). И стремления стали к тому. Я еще пропустил вам сказать, что тот человек стал желать, чтобы и я ему заменил тоже женщину, отчего я отказался и никогда этого потом не делал, ибо чувствовал к тому отвращение1. Так и продолжалось до самого призыва (т. е. в военную службу. - В. Р.). Т. е. всю жизнь таким образом. Ох, еще не знаю, - утаить ли. Ведь я хочу все открыть, а очень страшно. Находились, только очень редко именно раза 3 или 4, не более, такие люди, которые брали meum phallum in orem, и я этого не устрашился2. Ужасно. Я не знаю, как переживал то время. Я сознавал, что мне грозит казнь Содома. Но так страсти мои поднялись, что я не мог держаться. И чуть сам себя не лишил жизни. И эта страсть так развилась, что на женщин не восставала страсть, а на virum3, и в каком же виде: проще сказать, in phallum, или при воспоминании о нем. Я задался целью во что бы то ни стало, но освободиться от этого, и подумал, ради страха, в монастырь уйти. Нет, еще ожидает гибель! Приехал домой, о, Господи пощади, совершаю coit. cum animali4 в полном виде, чего и раньше пытался сделать. Этого мало: пытаюсь совершить, - хотя слава Богу не пришлось, а старания мои были, - ас. sodomic. над кем? - племянником, да и крестник он мне, которому было пять лет. Кто же я есть и что же мне делать? Это происходило за несколько недель, за 3 или за 4, до отъезда в монастырь в 1906 году. Прямо, сын погибаемый; за что земля носила. Поступаю в монастырь. Долго держался, т. е. несколько месяцев. Неожиданно попадается человек, который из числа как и я. Совершаю то, что в Питере. Вот где отчаяние. От чего бежал, от того не могу нигде укрыться; но в монастыре только гораздо реже; и онанировал тоже самое, только реже; живу также. В конце осьмого года еду к старцу Алексею, исповедую грехи. Тот удивленно смотрит на меня и про
-------------------
1 Следовательно, неправильно заявление Крафт-Эбинга и других физиологов, будто подобные люди меняют пассивное на активное положение, и наоборот. Может быть, у некоторой группы это и есть: но несомненно есть группы с влечением только к одному пассивному Наложению, и только к одному активному. В. Р-в.
2 Несколько случаев этого напечатаны в книгах Крафт-Эбинга.. В.Р-в.
3 Мужчин (лат.).
4 Соитие с животным (лат.).
329
сил не повторять; дал легкую эпитимью1. Два года правда провел, и только разов не более 6-ти за весь год совершил рукоблудие: но боролся против того, к чему мои страсти были направлены: как я рассказал выше, - и, может, еще потому, что не было человека. Я думаю сам с собою во что бы то ни стало, а надо испытать женщин, чтобы бороться (т. е. в монастыре. - В. Р.) - то хотя против естества, а не против этого. В последней половине текущего, т. е. 1909-го года, совершаю сношение с женщиной. Я думал, что не способен буду; нет, все как следует совершил. И тут оке почувствовал отклонение от первого (т. е. от sodomiae); и раза три в том году было мною совершено. Я почувствовал небольшое влечение к женщинам, и вот и в этом году тоже совершил; и одна женщина недалеко от меня находится, т. е. я ее могу видеть. Я знаю, что это нехорошо, но, думаю, она мне необходима как ради избавления и исправления моего искажения. Теперь я уже того не испытываю, что раньше; не имею ad viros2 желания, а более ad feminam склонности имею; но хотел бы исправиться совершенно. Кажется мне, что от этого не далеко. Вот теперь что мне желается: как бы примирить совесть с Богом, и также поправить здоровье; очень я его утратил.
21 января 1910 года. Цель моя состоит в том, чтобы очистить себя от мерзких богопротивных дел. Грешить - грешу так, как мало кто; молиться молюсь очень мало; а в монастырь пришел, то отчего бы не молиться больше, разве кто может воспретить. Нет, этого не хочу, а богопротивное продолжаю; вот и скорблю душой, хотя без сомнения уверен, такой скорбью бесов только радую и гнев Божий на себя подвигаю.
Две мысли: одна говорит - "делай то", а другая - "делай то". Вот и происходит неурядица душевная. На чем остановиться, на какой мысли, каком чувстве и желании? Говорят - "на той, которая не противна воле Божией". А нет, отчего и сам не знаю, но большей частью останавливаешься на греховной мысли; а если не остановишься, то она все-таки давит, не дает свободно работать мысли над делом. Вот и скорблю душой.
22 января. Смотрю на себя, да и думаю: "довел себя до того, что тело так ослабло; почти неспособно стало ни к чему хорошему". А когда вспоминаю, что мне всего 24 года, то невольно приходится сказать себе, - что же будет далее? Опять болит душа, а все бесполезно.
------------------
1 Это интересно сопоставить с тяжелыми эпитимиями, тянувшимися от 2-х до 7-ми лет, налагаемыми на разводящихся супругов, по вине нормального совокупления не с женою или не с мужем. Утяжеление эпитимий в этом случае есть выражение общих антипатий к мужьям и женам, к браку вообще, идущие параллельно легкому и извиняющему отношению ко всем вообще аномалиям в поле. В. Р-в.
2 К мужчинам (лат.).
3 К женщинам (лат.).
330
23 января. Сегодня я был назначен в дом странно-питательных петь молебен; там священник сказал речь, а затем показывали (туманные? - В. Р.) картины о воспоминании Смутного времени. С каким же я настроением вышел оттуда: душа настолько была печальна, что не могу выразить. Я чувствовал себя жалким, несчастным человеком. Смотрю на людей, живущих в миру, - они пользуются миром разумно; они, бывает иногда, прямо забывают про худое, греховное, что Богу противно, а я? Я пришел в монастырь, и мой ум, моя голова всегда занята одной думой, этим несчастным моим грехом; а если я хочу когда-либо подвигнуть себя на доброе - воли нет. Голова ли к ученью неспособна, несмотря на то, что ученье у меня (т. е. "на мою оценку". - В. Р.) незаменимо на свете ничем. И вот терзаюсь душой; да как же не терзаться: то, что дорого, - того не делаю; а то, что вредно, не то что только для души, но и для тела, - то делаю. Вот и скорблю душой; не знаю, как поступить.
24 января. Очень, очень хотел бы быть я ученым (я не говорю про высшее учение). Я ограничился бы учением таким, если бы мне постигнуть столько науки, сколько требуется для сельского учителя. Я уверил себя: тогда бы конец скорбям моим. Я не пошел бы на то место, где мне предложили бы 50 или 70 py6., а с душевной радостью пошел бы учителем и на 20 руб. А монастырскую жизнь оставил бы; потекла бы милая и желанная для меня жизнь. Но беден и несчастен я, не придет такое время.
26 января. Сегодня я вышел за монастырские ворота. Навстречу попались два седые от старости старика. Завидя меня, они начали величать меня: "Батюшка - такой-этакий, - подай на пропитание". Вздрогнуло мое сердце: "За что же такого молокососа, как меня, за убогую помощь, за одну копейку так величают? Знать она для них так дорога". Долго не мог и забыть этих стариков. И после этого я такую почувствовал легкость, радость сердечную. Но, о горе, скоро это исчезло, и опять противная вялость, уныние, скорбь. Отчего это, не могу и порешить сам с собою. Опять наполняется душа разной пошлостью, скверностью. Ужасно. Что же сделать, когда такие противные гости носятся в голове.
27января. Ну, как же тут жить, как довольному быть? Как добрые люди живут! Сегодня не знаю, как переживаю день.
Прошедшеи ночью я спал более семи часов, и еще днем час спал. Вечером посмотрел, сколько учебных книг: а я ни одной не брал в руки, а если и брал, то не надолго. И других книг читать - тоже не читал. Вот и не знаю, что происходит. Себя понять не могу. Кажется, совершенно лениться, не расположен к делу; точно какая-то слабость или просто привычка к лени; не знаю. А как посмотрю, - зима проходит, а я ничего себя не подвинул относительно ученья: ни - русский язык,
331
ни - Закон Божий, ни - арифметика. А как нужны-то они мне. Вот несчастье - какой я вялый; а время, время золотое, 25 лет. Что же будет далее? Ужасно. Не знаю, что такое: успокоюсь мыслью, не расстраиваюсь греховными мыслями - и так легко бывает, прямо - свет вижу; а как только явилась причина, греховный помысл - все пропало; хотя бы впереди и ожидаю очень дурное - все равно. Ну, вот приходит то время, и если грех совершен страх, тоска и терзание души; а желал бы я быть мужественному. А если не совершаю греха - еще хуже: я мысленно отдаюсь ему. Вот считаю себя несчастным, что слаб против всего худого. Не могу держаться.
29 января. Вот мои мысли о монашестве. Все то, что налагает "Устав монашеский" на монаха, он должен исполнить; если же не исполняет, то хотя и носить мантию буду - но монахом не могу себя назвать. Потому дела не таковы, какие должны быть у монаха. Думаю - не важно, что дадут мантию; дать ее - может быть, и скоро дадут. Дорого было бы то, если бы я был монахом в душе. А поступать так по "Уставу" Антония Великого и других Отцов - не могу вместить при таких мыслях, как у меня. Вот и не могу покойно жить в монастыре. А в мир неохотно поступать. И какой же тогда образ жизни взять? Супружеский, - но тогда через немного времени будет семейство, и чем же существовать с ним. Я ни к чему не способный, и по этой причине. (Т. е. своего "греха"? - В. Р.) Жить в монастыре тоже страшно: разве приятно Богу? Тогда выходит так, что большую часть, и почти совсем, жить в монастыре ради тела или матерьяльности.
Вот почему я и задался целью, если бы Господь благословил, кончить экзамен на учителя; а потому именно - на учителя, что я науку, в особенности Богословие, очень полюбил. Если бы и более чем мог научиться, то все равно никуда больше не поступлю, как только учителем. Потому я мог бы, мне кажется, лучше исправлять душу (ученическую? свою? - В. Р.), и больше не для своего благополучия, а для того, что с учителя не то требует Бог, что с монаха. Я тогда готов терпеть все скорби, а душу исправлять мне необходимо; потому она у меня особенная от других; такую душу, как моя, немногие, очень немногие имеют1, от искреннего сердца говорю. Ох, про свою душу, - про те дела, которые я совершал, - боюсь, вспомнить страшно.
О, Господи! - за грехи ли, не знаю, попущение ли - тоже не знаю, только знаю одно, как я жив и живу на свете, как не поглотит меня земля. Разве я ищу какой-либо особенной жизни, или - святости? Нет, мне не до этого. А про мона
----------------
1 Вот - самоощущение! Не тот, как у других, пол - и совсем иная, нежели у прочих людей, душа. "Иное осязание, иной глаз, рукопожатие, ход мыслей, идеалы, все" (см. мой текст выше). В. Р-в..
332
шескую жизнь - это, правда, думаю, что тогда только буду прогневлять Бога, а не очищать душу, - т. е. если сделался монахом, не исполняя Устава. Разве я могу описать то, что делается в моей душе сейчас, когда я все вспомнил, что было так еще недавно.
30 января. Сейчас я очень трогательно задумался над собой, потому настает время такое для меня ужасное: раскрывается та змея, которая жалит меня. День провел неблагоприятно; невольные какие-то желания блудные страсти какие-то и для самого непонятные. Но мысли давили и на женщин и на мужнин. Представлялись только не в том виде, чтобы в усладительном. И такие, правда, пробегали мысли, но я не придаю им значения, и они скоро уходят. Сейчас мысли на мужчин являются, но только такие: "Почему я не такой, как тот". И тут же сердце защемит; отвечаю сам себе: "Потому что утратил свою и молодость, и красоту; и - потому еще, что те люди молодые, сильные, красивые, а я - как тряпка". А кто виноват? Сам себя чуть с ума не свел; да и не остановлюсь (в "грехе"? - В. Р.) никак.
31 января. Сегодня день для меня желанный, которого я давно ждал. Очень рад, что дождался такого дня. Если бы этого не дождался, то другой бы был для моей жизни важный день. Живя в Питере, было две цели: оставить такой гадкий образ жизни непременно. Чем больше я им увлекался, тем сильнее я им отчаивался. Я себе назначил два исхода: или открыть свою душу так, как вам; и - думал, что найду себе в этом утешение. Но не допускал до этого страх и стыд, и, еще самое главное, не находил такого человека. Духовнику я говорил, а он меня исповедовал, налагая нетяжелые эпитимьи, - и я уходил от него и больше не видел. Зато я с удовольствием буду теперь целовать Не руки только Ваши, а то место, где стояли ноги Ваши. Особенно сегодня не замечаю возбуждения; есть, но не основательные; смотря на мужчин, отражается старое; но больше побеждает склонность к женщинам - и чувства и желания.
1 февраля. Сегодня день провел благополучно; возбуждения - на стороне женщин; а первое возбуждение, которое Вам известно, мне подчинилось почти совершенно; только проносятся в мыслях, но я оставляю их без внимания, а новая (т. е. мысль о женщинах? - В. Р.) заменяет ее. Кружение в голове, вероятно от расстройства. Был сегодня у Вас, и не знаю, как подходил к Академии. Доброго ничего не могу заметить душой, потому она занята одной мыслью: как открыть Вам все. Батюшка! не знаю, что со мной происходит: я боюсь, и страшусь, и стыжусь об открытии сего Вам. Сегодня не замечаю особенного ничего; душой также отравлен; с нетерпением жду, какую резолюцию наложите. Я теперь весь отдался Вам, а вот сегодня чувствую себя очень нехорошо: такой праздник, а я имел случай и не удержался, совершил грех с женщиной.
333
Утешаюсь только тем, что я делал это для того, чтобы окончательно забыть первое.
2января 1911 г. Сегодня я был у одного послушника и увидел у него книгу о покаянии, составленную Дьяченкою. Я с удовольствием.прочитал ее, и она успокоила меня, указав, что необходимо открыть свою душу. Теперь я еще решительнее приступаю к этому. Особенного (чего-либо в душе. - В. Р.) не имею. Одна мысль, что как я должен буду вести себя по совету Вашему, т. е. какой будет Ваш совет.
3 февраля. С утра до самого вечера день шел обычным порядком. Пробегали всякие мысли, только ни одна не могла занять меня. Это я замечаю потому, что я занят той мыслью, что вот скоро новое для меня совершится это лето. Вот и занят я тем".
* * *
Здесь есть что отметить медику, юристу и даже моралисту. Потеряна ли личность в человеке, совесть?исправим ли он? Странно и спрашивать: он только об исправлении и думает, сюда - вся его воля, помыслы. Но если он не может одолеть себя, то явно можно только помогать ему: ибо всякий crimen1 есть crimen злой воли, без злой воли нет преступления. Можно было бы поднять "задним числом" один большой, даже огромный судебный процесс, притянув к ответу медиков, как и юристов, сословно, профессионально, научно: неужели же им не попадались признания, рассказы, исповедания, аналогичные этому? неужели можно поверить, что я, никогда не занимавшийся этим предметом, и обративший в исторических целях внимание на него всего года три, лет семь, узнал в самом деле что-то новое сравнительно с медиками и юристами, которые по этой части "огонь и медные трубы прошли"?!! Конечно - нет!!! Но у меня открылось ухо; а у них ухо было закрыто, и они просто жевали жалованье, слушали рассказы и дремали, видели факты - и спали: и повинны в великом уголовном преступлении, что тысячи людей в Германии, Франции, везде были посланы в каторгу, в Сибирь, в тюрьму... Каких людей? Да вот как этот рассказчик, с его порывом к свету, к учению, к доброму наставлению чужой души, с плачем о себе, со всеми великими и редкими добродетелями скромности и самоосуждения! Выбросьте наружный факт или как-нибудь его сокройте, и перед вами стоит образцовый человек* Ибо так ли ведут свою жизнь, об этом ли думают и заботятся "самоуверенные молодые люди", проводящие дни в ресторанах и соблазнении девушек-прислуг, без всякого о том "покаяния"? Здесь - все цело, весь человек - полон: душа, совесть, сердце, ум. Не за
------------------
1 Грех (лат.).
334
будьте, что это - еле грамотный. Но постоянная его мысль - о книгах! Исповедание необыкновенно важно потому, что здесь мы имеем "своей рукой написанный" полный портрет содомита, абсолютно не сходный с тем, как это предполагалось; портрет вместе с тем не поддельный, подлинный и вместе документальный, как бы "у нотариуса засвидетельствован-ный", и с которым ничего не может поделать "наука". Все эти "размышления" патологов, клиницистов, "психиатров" (!!) якобы о "больных" своих "пациентах" падают в прах, ибо им говорят: "Вы не понимаете пола - и отсюда не понимаете вообще половых явлений, не только анормальных, но и совершенно нормальных".
Выражение исповедующегося: "пробегают мысли", "опять пробежали мысли" - говорит о совершенной невольности, об, так сказать, автономности от ума, логики, совести, веры, всех этих половых течений, половых эмоций. Каковы же они? К женщине - в высшей степени ослаблены, но, однако, - есть и увеличиваются от каждого нового сношения с женщиною. Что такое "сношение с женщиною"? Всегда - прививка, принятие в себя "почки" нового роста. Через совокупление мужчина прививает (как бывает в "садоводстве") себя женщине, женщина прививает себя мужчине: откуда - вытекающее отсюда слияние, любовь, покорность совокупившегося тому, с кем было совокупление, всегда - двойная, всегда - обратная, всегда - взаимная. Пользуясь аналогиями, можно бы сказать, что совокупление есть физиологический гипноз, происходящий через жидкости и всасывание их тканями, нежными и увлажненными. Это "прием душевной ванны", из которой совокупившийся выходит "обновленным" и "другим", именно - "другим" через эту прививку. Поэтому совершенно понятна часть рассказа, где говорится о первоначальном полном отвращении к сношению с женщинами и о последовавшем пробудившемся влечении к нему. Действительно - единственно, чему может поддаться содомия в смысле лечения, исправления (всегда, естественно, не полного) - это лечение через нормальный акт; или, если он невозможен, если к нему уже существует абсолютно непобедимое отталкивание, через какую бы то ни было аналогию "прививке" выделений другого пола; у женщин, напр, (содомитянки), - через искусственное впрыскивание мужского семени: у мужчины - через искусственное покрытие органа женскими выделениями. Если вообще это нужно, если б "пациент" захотел, если б врачу пришлось разрешать проблему, не им поставленную, а ему поставленную. Явно, впрочем, что все это возможно и допустимо, что все это пожелается лишь в слабых степенях содомии, - при которых, как указывает практика, "браки еще заключаются", нечаянно и не нечаянно, и бывают, естественно, "не очень счастливы", и тогда врач зовется, чтобы "помочь счас
335
тью". Но обратимся теперь к этой не полной содомии: рассказ в высшей степени важен тем, что опять непререкаемо убеждает нас, что пол есть не вещь, не бытие (sein, das Ding), а скорее всего какое-то волнение в нас, что-то волнующееся в нас, какой-то свет и жар, рассекающийся на "мужское" к самке, и "женское" - к самцу, но в этом волнении - спутывающееся, переплетающееся, "отражающееся на себя", "идущее вспять" и т. д. и. т. д. Обманутые тем, что вот "есть орган" и "он явно для самки", ибо отвечает анатомией ее влагалищу, мы забываем, что орган - только придаточное к полу, а не есть весь пол, и даже не есть суть пола; что это есть чисто внешняя часть - то же что "ствол" в отношении "растения". Конечно, "растения" самым именем вызывают представление "дерева" и "леса" и, пожалуй, "дров" и "дровосека". Но столь же "конечно" это есть вообще скверная ботаника. "Мужского органа" совсем нет у рыб; и "совокупления" как соединения органов - у них тоже нет; а оплодотворение и между прочим бешеная, ревнивая страсть к нему - есть. Явно, "орган" - побочное; у рыб нет, но и у теплокровных, у человека - не показует сути вещей. "Содомия" как "ошибка в появлении такого-то "органа" оттого и возможна, что возможно в органическом мире полное его отсутствие, а следовательно, и во всем органическом мире не первенствующее органов значение для половой жизни. Пол - весь организм, и душа, и - тело. Но - "организм" опять же не как существо, не - "sein" и "das Ding", а вот как это "волнение и пыл", как "пульс и ритм", чему органы только подчинены Ведь можно задать проблему, что первее, сердце или кровообращение? Конечно, не было бы "без сердца" - кровообращения; но столь же достоверно, что без кровообращения, без нужды в нем и его сущности, не появилось бы сердце. И во всяком случае из двух идей, "сердце" и "кровообращение", - первенствует кровообращение. Так же вот и "жизнь", так же и "пол в нас": "жизнь" выше и раньше, она идейно предшествует организму, а пол, конечно, предшествует органу половой деятельности. Не потому "хочется совокупляться", что есть половой орган, а "хочется совокупляться" раньше его и независимо от него, и уже вопрос идет - "есть ли орган для желаемого"? Содомия и есть случай, когда "нет органа для желаемого". Но как "желание"-то раньше органа, ему предшествует метафизически, - то естественно и остается, пылает в человеке, каков бы ни был орган. "Нечем", - а пыл есть: это и есть суть содомии. "Жажда томит", - а "горла, рта нет": ведь это возможно, так как "жажда" не производится ртом и горлом, а вытекает из крови, из отношения в ней жидких и твердых частиц. Последний пример должен быть особенно понятен медикам. "Ну, что делать - тогда производится питание бульоном per anum". Это и есть содомия: потребность данного организма, "крови" его, "души" его - непременно в мужском